Сталинизм и система ГУЛАГА В СССР в 30-е – начале 50-х гг. 20 в
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
?а вытекает еще одна важная причина постоянства репрессий. Существовала заинтересованность в неослабных темпах получения дешевой рабочей силы.
Она использовалась в экстремальных условиях Востока и Севера. ГУЛАГ рассматривается не только как символ политических репрессий, но и как главная черта обшей репрессивной природы советского строя, основанного на насилии, подавлении прав личности, принудительном труде и пр. Как следствие, имеет место сильное преувеличение роли и места самого ГУЛАГа в жизни советского общества, особенно в хозяйственной деятельности. Формально система лагерей существовала в СССР с 1929 по 1960 г., хотя ее история переживала периоды взлетов и падений.
Узники ГУЛАГа часто сравниваются с армией государственных рабов, лишенных элементарных человеческих прав. Безусловно, само возникновение и развитие ГУЛАГа оказывало воздействие на все стороны жизни советского общества. Однако, помимо лагерей, было немало сфер жизни, где имели место методы принуждения к труду: в колхозах и совхозах, на стройках, заводах и фабриках, в армии, в советских учреждениях. Более того, имело место взаимопроникновение вольнонаемного и принудительного труда, когда заключенные трудились на гражданских объектах, и, наоборот, формально свободные граждане вынуждены были работать на гулаговских стройках и предприятиях.
Принуждение неразрывно связано и с утверждением планово распределительной системы в СССР. Такие понятия как плановая подготовка и распределение рабочей силы, мобилизации, оргнабор, распределение и снабжение продуктами, общественные призывы неразрывно связаны с принуждением, хотя последнее может выступать здесь в неявно выраженном виде (по форме добровольное, по сути принудительные). Принуждение к труду всегда вызывало противодействие. Активные его формы восстание, бунт, забастовка, отказ работать энергично подавлялись.
Труднее было иметь дело с различными формами пассивного протеста, которые получали наибольшее распространение. Это выражалось в нежелании трудиться, частых переходах и т.д., что, в конечном счете, сказывалось на производительности труда. Анализ статистических данных о заключенных ГУЛАГа показывает, что примерно треть их постоянно относилась к числу не работающих. Кроме того, в лагерях и других местах заключения, в силу преобладания уголовных элементов, вырабатывался свой набор приемов уклонения.
На этой основе складывалась своеобразная этика, которую бывшие уголовники после освобождения переносили “на гражданку”, способствуя разложению и без того не очень стойкой трудовой морали. Общее число таких освобожденных в 1930-е гг. составило, по расчетам В.Н. Земскова, около 3 млн. человек, а всего школу принудительного труда в сталинское время прошло, наверное, около двадцати миллионов советских граждан. Для политических освобождение было более проблематичным.
Одной из форм протеста против принудительного труда были побеги. Однако с каждым годом их становилось все меньше из-за ужесточения режима охраны. В 1934 г., например, бежало 83 тыс. человек, возвращено 46 тыс., в 1939 г. бежало 12 тыс., возвращено 9 тыс. Более распространенными были побеги среди спецпоселенцев. В 1933 г. бежало 246 тыс. человек, а с восстановлением ссыльных в гражданских правах в 1935 г., но без права свободного передвижения, поток желающих уйти возрос. Как правило, для этого использовались родственные и дружеские связи. “Бывшие кулаки” растворялись по колхозам, совхозам, заводам и фабрикам, тщательно скрывая свое прошлое. Власть прореагировала на это усилением репрессий.
В постановлении Политбюро от 2 июля 1937 г. указывалось, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланная в свое время в северные и сибирские районы, а затем, по истечении срока высылки вернувшихся в свои области, являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских … выступлений как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых отраслях промышленности. В постановлении предлагалось взять на учет этих людей, наиболее активных арестовать и либо снова выслать, либо расстрелять.
По источникам массовых актов вредительства со стороны этих людей не прослеживается, но миф об этом прочно внедрился в сознание и усиленно поддерживался в обществе. Сопротивление принудительному труду в колхозах выражалось в разных формах. Крестьянство в массе своей было настроено против коллективизации, оказывая ей на первых порах активное противодействие в форме восстаний и бунтов, быстро подавленное отрядами ОГПУ. Гораздо сложнее было бороться с пассивным сопротивлением бегством из деревни, тихим саботажем.
Массовый исход из деревни нарушил планы сталинского руководства на организованный отход. Немало крестьян бросали свои хозяйства и уходили на стройки и в города, не желая вступать в колхозы и работать в них. За годы первых двух пятилеток из деревни в город перешли около 12 млн. человек. Численность только рабочих, занятых на стройках и предприятиях увеличилась на 8 млн. человек. Доля городского населения увеличилась с 18 % в 1926 г. до 32 % в 1939 г.
Сельское население сократилось не только в относительных показателях, но, что примечательно, впервые в истории страны и абсолютно. Если в 1926 г. было около 120 млн. сельских жителей, то в 1939 г. 108 миллионов. Новые источники свидетельствуют о том, что и в городах были более активные формы протеста против усиливающегося административного и репрессивного диктата, чем считалось ранее. Но гораздо чаще этот протест