Символизм как семиотическое явление и его гносеологическая оценка
Диссертация - Разное
Другие диссертации по предмету Разное
лы Стилпон доказывал парадоксальность всякого выражения, подобного А есть В, поскольку он считал, что А есть только А. Как видно, такое утверждение ставило под сомнение целесообразность всякого означивания.
Символ подразумевает значительную самостоятельность внутреннего и внешнего. Выражение, равно как и идея, обладает смыслом. Трансцендентализм Платона предполагает раздельность идеи и факта. У Платона эпистеме (знание) и докса (мнение) онтологически соотнесены с истинным бытием эйдосов и чувственно-постигаемым миром. Тимей наиболее ярко представляет диалектичность их объединения умом-демиургом через мировую душу. Идея Платона есть порожденный путем самоотрицающегося (при помощи числа) самоутверждения сверхсущего Единого Эйдос, который в свою очередь, порождая из себя тем же путем душу, а через нее и Космос, становится софийно символическим Мифом. Платоновская Идея есть диалектически обоснованный софийно-интеллектуально-символический Миф (37, с.621). Монистическая сторона этого принципа заключена в том, что сущность и явление даны как один смысл, как единая идея. Диалектика есть абсолютный монизм, поскольку утверждает тождество идеи и вещи, и это абсолютный реализм, потому что в условиях подобного тождества не может подняться даже и речи о нереальности Для нее [диалектики] идея и вещь есть абсолютное тождество. Но так как это все-таки не абсолютное тождество, а разумно развернутое и проявленное, то диалектика и порождает новую категорию, именно символа, где тождество и различие вещей и идей дано именно в развернутом виде (36, с. 167). Нужно также сказать и о символическом характере платоновского подражания и припоминания. Эти понятия указывают на существование какого-то идеального, завершенного бытия, которое только проявляется в вещах. Итак, согласно Платону, существует одно и единое, нераздельное реалистически-символическое бытие (4, с.80). Символ - это единство конкретного, т.е. субстанции, первичной сущности, и абстрактного, т.е. вторичной сущности, общего понятия. У Аристотеля это символическое единство представлено в учении о сущностях. Впервые в Категориях Аристотель через теорию одноименных, соименных и отыменных дает обоснование того, почему можно говорить А есть В, или более конкретно, В присуще А. Согласно философу, невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении. В онтологии В как первичная сущность сказывается об А как о вторичной сущности, но (в отличие от утверждений Платона) эйдос существует во множестве или, как говорит Аристотель, В присуще А или В не присуще А, но не то и другое вместе. Исследование знака, проявившееся у Платона в диалоге Кратил, а у Аристотеля в трудах по логике, сводится у философов к языку, к мыслям о слове. Как категория символ еще не существует, но в эпоху расцвета древнегреческой философии он приобретает следующие характеристики: 1. место бытия двух миров; 2. аллегория.
Аллегория возникла из теологической потребности элиминировать из религиозного предания (как это было у Гомера) все отвратительное так, чтобы можно было узнать истину (10, с. 116 - 117). Символизм вступает в новую фазу развития в эпоху эллинизма. Например, у стоика Хрисиппа в исследованиях по логике символ смешивается с аллегорией, но уже фигурирует как риторико-герменевтическое понятие. Символ противопоставляется аллегории в философии неоплатоников. У них видны попытки отделить символ от рассудочных форм. Псевдо-Дионисий во введении к своему главному труду обосновывает необходимость описывать нечто символически (нарисованы символы) тем, что сверхчувственное бытие Бога несоизмеримо с нашим привыкшим к чувственности духом, У Явмлиха известно даже сочинение О символах. В дальнейшем теолого-герменевтические исследования символа находят место в средневековом христианстве. Символ приобретает аналогическую функцию (25, с. 195), поскольку он вводит в познание божественного так же, как аллегорический оборот речи указывает на более высокое значение. Оба способа изложения основываются на необходимости познания Бога, исходя из чувств.
В эпоху Средневековья символизм вступил в новую фазу развития. Появление религиозной символики свидетельствует о том, что человек пытается по-новому осмыслить свое бытие. Отцы церкви были первыми, кто всерьез занялся структурным анализом символа. Во-первых, они поделили обозначение на два типа знаков: реалистический знак, т.е. образ, и знак договорной, условный, т.е. символ. Еще с ветхозаветных времен перед христианами стояла проблема контекста Ветхого и Нового Завета. Границу между ними как между двумя различными системами знаков наметил апостол Павел, именуя символ как закон, имеющий тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми жертвами каждый год постоянно приходящих с ними (Евр, 10.1). Таким образом, уже в апостольский период наметилось деление системы обозначения на образ (typos) и тень, т.е. символ, причем уже тогда символу отводилось место как знаку второстепенному (4, с.80). Климент Александрийский, например, указывал на его практическую сторону: Пособлять памяти, способствовать кратости и сжатости языка, напрягать и изощрять ум в открытии истины, вот троякая цель иносказательного способа выражения мыслей и языка символического (там же).
В первых веках церковные книги, такие, как Отк?/p>