Семиотика поведения человека в экстремальных ситуациях на материале рассказов В.Т. Шаламова
Сочинение - Литература
Другие сочинения по предмету Литература
Дворец творчества детей и юношества им. А. А.Алексеевой
“Семиотика поведения человека в экстремальных
ситуациях на материале рассказов В.Т.Шаламова”
Секция “Литературоведение”
Латышева Ирина
10 В класс, школа № 21
Научный руководитель Чусова В.Д., педагог ДТДиЮ
Начну свою работу с объяснения названия. Раскроем значение понятия семиотика. В переводе с греческого - это наука, исследующая свойства знаков и знаковых систем (Академический словарь русского языка, том 4, М ., “Русский язык, 1998, с. 76). К знакам семиотики относятся слова, жесты, звуки, цвета и другие. Знаки образуют определённые системы - языки. Например, естественные (русский, английский), искусственные (команды, дорожные сигналы), языки литературы и искусства (живописи, музыки). Но нас интересует язык человеческого поведения. Цель моей работы - выяснить не только индивидуальные черты поведения шаламовских героев в экстремальных ситуациях, но и общие признаки. Экстремизм с латинского - крайность. Шаламов экстремальной ситуацией считал пребывание в сталинском лагере, на Колыме. Её он называл лабораторией для исследования личности, в которой были смещены все масштабы разумного. В лагере всё было направлено на уничтожение человека, его живой души, чтобы подчинить его определённому порядку. На Колыме правили не законы жизни, а законы смерти.
В ряду писателей-философов 20 века Шаламов занял своё достойное место.
“После прочтения “Колымских рассказов Шаламова естественен вопрос - к нему, к автору, вынесшему в себе этот экстремальный опыт, а, следовательно, постигшему последнюю истину о мире и человеке в нём, как жить? Однако именно от этого открещивался Шаламов - от учительства (1).
Так какую же задачу ставил перед собой писатель Вот, что он утверждает в своих заметках “О прозе
“К. Р." - попытка поставить и решить какие-то важные нравственные вопросы времени, вопросы, которые просто не могут быть разрешены на другом материале. Вопрос встречи человека и мира, борьба человека с государственной машиной, правда этой борьбы, борьбы за себя, внутри себя - и вне себя. Возможно ли активное влияние на свою судьбу, перемалываемую зубьями государственной машины, зубьями зла. Иллюзорность и тяжесть надежды. Возможность опереться на другие силы, чем надежда. (2)
В одной из тетрадей - дневников 1966 года Шаламов пишет “Я пишу не для того, чтобы описанное не повторилось. Так не бывает ... Я пишу для того, чтобы люди знали, что пишутся такие рассказы, и сами решились на какой-нибудь достойный поступок ...” (3)
В 1968 году он пишет “ Мои рассказы - это, в сущности, советы человеку, как держать себя в толпе ”. (4)
В центре шаламовского повествования - художественная картина мучительной судьбы человека 20 века, захваченного в сети враждебных ему катаклизмов эпохи, попранного и растоптанного. А также то, что “человек оказался гораздо хуже, чем о нём думали русские гуманисты 19 и 20 веков. Да и не только русские.... (5)
В. Шаламов изобразил не только “за-человечность, но и “сохранение человеческого". Хотя “распад по замыслу преобладает.
Шаламова привлекали люди, совершившие духовный или нравственный подвиг. Если говорить о духовном, то это люди, которых лагерь не сумел сломить, растоптать, которые сумели противостоять обстоятельствам, смогли сохранить всё человеческое в себе. К ним, прежде всего, Шаламов относил “религиозников. Прежде, чем говорить о“ религиозниках, необходимо узнать отношение автора к религии.
В повести “Четвёртая Вологда 14-ти летний Шаламов ведёт незримый спор с отцом. Обращаясь к нему, он говорит “Да, я буду жить, но только не так, как жил ты, а прямо противоположно твоему совету. Ты верил в Бога - я в него верить не буду, давно не верю и никогда не научусь. (6)
Далее, гораздо позднее, Шаламов заявил “Бог умер ... И ещё: “Веру в Бога я потерял давно, лет в шесть... И я горжусь, что с шести лет и до шестидесяти я не прибегал к его помощи ни в Вологде, ни в Москве, ни на Колыме. (7)
И. П. Сиротинская в статье “Шаламов и Солженицын" отмечает “Эксплуатация священного учения отталкивала Варлама Тихоновича, он, не раз афишировавший свою нерелигиозность, был оскорблён именно за религию, к которой относился с огромным уважением. Использовать её для достижения своих личных практических целей считал недопустимым: "Я не религиозен. Не дано. Это как музыкальный слух - либо есть, либо нет. (8)
Из второго номера Шаламовского сборника мы узнаём о разговоре В. Т. с Солженицыным, предлагавшем Шаламову помощь в опубликовании “К. Р.. Солженицын посоветовал писателю не отправлять свои рассказы в Америку, так как у них возникли разногласия по поводу религиозности шаламовских персонажей. (9) В записях 1962 - 64 гг. находим такой факт “Да дело даже не в Боге. Писатель должен говорить языком большой христианской культуры, всё равно - эллин он или иудей. Только тогда он может добиться успеха на Западе.
Шаламов постоянно подчёркивает, что он не верующий. Однако связано это скорее всего с тем, что в нём живут вместе вера и сомнение в справедливости Бога, допустившего такое. По словам исследователя В. Лакшина “Шаламов высоко ценил Новый завет, но и психол