Севрный Кавказ как регион России
Информация - География
Другие материалы по предмету География
»жались в течение всей первой половины XIX века. Даже в условиях остро протекавшей в Черкесии Кавказской войны адыгская знать пыталась найти помощь и защиту у российской администрации. В 1846 году ее представители обратились к наместнику Кавказа гр. Воронцову с просьбой помочь в возвращении прав, отнятых народом. В ответ последовало разрешение им поселяться с чадами, домочадцами, рабами и зависимыми людьми около русских линейных укреплений на Черноморском побережье и мстить тем своим врагам, которые не признавали себя российскими подданными. Шапсугские общества как раз таковыми и являлись.
В исторической литературе итоги этого конфликта получили различную оценку: от признания их временной демократизацией общественного строя, не затронувшей развития феодальных отношений (Кумыков), до утверждения о том, что в результате переворота 1796 года у адыгских обществ шапсугов, абадзехов и натухайцев сложилась самостоятельная доиндустриально-земледельческаяцивилизация (Бижев).
История других горских народов региона не дает столь ярких примеров острого и эффективного противостояния общин и растущей знати. Но в иных, менее выраженных формах оно, несомненно, имело место и сдерживало притязания имущих и сильных на особые привилегии.
Зависимость общины от другой или от феодала могла быть последствием взаимодействия с соседними государствами и цивилизациями.
Так, ситуация во взаимоотношениях знати и общинного управления в горных районах стала меняться по мере вмешательства в них российской администрации. В первой половине XIX века начался процесс переселения ряда горских народов из ущелий на плоскость, на территорию Кавказской укрепленной линии.
В большей степени это коснулось осетинских обществ. Однако земли под аулы предоставлялись не в собственность общин, а в собственность феодальных фамилий. Крестьяне, переселившись, оказывались проживающими на земле феодала, что давало тому право на осуществление управленческих функций. Регулярного взимания ренты в пользу владельца земли не было, что не исключало единовременного под видом подарков или родственной помощи.
Выборное общинное управление также утрачивало реальную власть. В результате с помощью царской администрации и военных властей на линии устанавливалась такая система отношений, которая спонтанно сложилась ранее в княжеских владениях Кабарды и в монархиях равнинного Дагестана, где формирование отношений зависимости и собственности на землю и прочие средства производства была не только результатом спонтанного социального развития, но и в определенной мере последствием арабских и персидских завоеваний.
Зависимость общины от другой или от феодала могла быть результатом взаимодействия традиционных институтов горского общества.
Группы зависимых людей складывались у народов Северного Кавказа не столько в связи с захватами земель, сколько в результате осуществления представителями знатных фамилий функций управления и покровительства. Постепенно эти виды деятельности превращались в своеобразную монополию верхов общества.
Согласно обычаю, общины или отдельные семьи не имели права отказаться от покровительства. За него полагалось периодически выплачивать определенную дань, а также участвовать в военных действиях по требованию покровителя. Этим чаще всего отношения зависимости при покровительстве и ограничивались.
Особенность системы покровительства заключалась в том, что обе стороны часто были представлены коллективами людей. Более сильные в военном отношении вольные общества вынуждали более слабых соседей принять покровительство и взимали за него ренту. Община могла выступать покровителем и в отношении тех лиц, которые, не будучи ее членами, селились на ее территории. Вольное общество могло являться и коллективным держателем земельных пожалований, предоставленных ей за выполнение службы феодальным владельцем на равнине.
Иной вариант коллективных отношений зависимости возникал в связи с закабалением горных общин феодалами предгорий. Последнее происходило из-за неравномерного распределения производственных угодий на равнине и в горах. При отгонной системе животноводства горные общества вынуждены были арендовать зимние пастбища на плоскости, платя за это ренту собственникам земли.
Так, уже в XVI веке от кабардинских князей зависели горные общества карачаевцев, балкарцев, осетин, часть ингушских общин. Горские народы Дагестана и Чечни находились в аналогичных отношениях с феодальными владельцами Кумыкии, Тарковского шамхальства и других государственных образований в Прикаспии. Вольные общества (союзы племен, джамааты) в исторической литературе до сих пор не имеют однозначной оценки. Большинство авторов, как в прошлом веке, так и ныне не считают их государственными образованиями. Но еще С. Броневский называл их федеративными республиками. М. Ковалевский подчеркивал республиканское устройство родовых союзов.
Действительно, с точки зрения марксистской теории государства как машины насилия имущих над неимущими, трудно усмотреть таковое в федерациях самоуправляющихся общин. Если же считать, что назначение и главная функция государства не только, и даже не столько насилие над эксплуатируемым большинством, то тогда в деятельности и облике вольных обществ черты государственности очевидны.
Зависимость общины от другой или от феодала могла быть итогом постепенного накопления новаций в процессе эв?/p>