Романтик революции - Лев Давидович Троцкий
Информация - История
Другие материалы по предмету История
РОМАНТИК РЕВОЛЮЦИИ
(Л. Д. Троцкий)
За семьдесят с лишним лет его европейской и мировой известности (с конца 1917 г.) о Льве Троцком написаны десятки книг и сотни статей. Не многие из его современников удостаивались такого внимания. Сама его фамилия определила название политического и философского течения. И в этом есть загадка, ибо, в отличие от Ганди, Ленина, Маркса, он никогда не был главой какой-либо массовой партии, государства или национального движения, как, впрочем, и автором научных монографий. Его литературное наследие в значительной степени состоит из политических брошюр, хлестких публицистических выпадов против оппонентов, речей на собраниях и митингах, кратких газетных заметок. Факты его биографии от рождения до смерти достаточно хорошо известны. И тем не менее все новые исследователи будут предлагать свое видение сущности этого человека от средоточия мирового.зла до великого мыслителя и революционера. Одну из версий предлагает данный очерк.
Родился Лев Давидович Бронштейн 26 октября 1879 г. в деревне Яновка Елизаветградского уезда Херсонской губернии, в семье зажиточного еврейского землевладельца.
Прежде чем продолжить рассказ об одном из будущих вождей российской революции, следует хотя бы вкратце напомнить о положении евреев в Российской империи, ибо еврейское происхождение Троцкого до сих пор является предметом различных легенд и домыслов. Проблема еврейского национального меньшинства встала перед правительством страны в конце XVIII в., после разделов Польши и присоединения части ее земель к России. В 1791 г. была введена черта еврейской оседлости, охватившая 15 западных губерний. Правом проживать за ее пределами имели к концу XIX в. только отдельные представители еврейской национальности: купцы первой гильдии, лица с высшим образованием, аптекари, дантисты, акушерки, ремесленники, отслужившие воинскую службу по рекрутской повинности (с 1827 г. евреи подлежали призыву). Кроме общих законов, существовала масса оговорок, исключений, дополнительных ограничений.
Особенно усилились запреты с начала 80-х годов в русле общей русификаторской политики Александра III. Евреи не допускались к участию в земских избирательных собраниях и съездах, не могли занимать должности в городском управлении, не принимались в юнкерские училища, не могли служить в пограничной страже, по морскому ведомству, в жандармских командах, не подлежали производству в офицеры из рядовых. Число военных врачей и фельдшеров из евреев было ограничено 5 процентами. Такая же процентная норма в 1886 1887 гг. была введена в области образования. Учащиеся-евреи в каждом среднем учебном заведении не должны были составлять более 10 процентов в черте оседлости, более 5 процентов в других местах и более 3 процентов в Петербурге и Москве. Евреи вообще не подлежали приему в Военно-медицинскую академию, московские театральные училища и ряд других учебных заведений (по особому списку).
Изменилось и отношение к еврейскому земледелию и землевладению. Если при Александре I и Николае I проводилась в целом политика поощрения еврейского земледелия, то в 1882 г. евреям было запрещено приобретать землю и арендовать имения в 9 западных губерниях. Поэтому только в Екатеринославской и Херсонской губерниях имелось до 40 еврейских земледельческих колоний, где проживали около 25 тысяч человек.
Давид Бронштейн неутомимым, жестоким, беспощадным к себе и к другим трудом первоначального накопления1, по словам его сына, поднимался вверх. Приобретя в собственность у отставного полковника Яновского около 100 десятин земли, еще несколько сот десятин арендовал у разных землевладельцев. На полевые работы нанимались десятки временных людей. И хотя сам хозяин и его жена были людьми малограмотными, едва умевшими читать, детям своим они хотели и имели возможность дать достойное образование. Детей, как обычно, было много. Правда, из восьми выжили четверо два сына и две дочери. Моложе Левы была лишь Ольга, ставшая впоследствии женой Л. Б. Каменева. Мать умерла в 1910 г., а отец, разоренный Октябрьской революцией, перебрался в Москву. Около года Бронштейн-старший управлял государственной мельницей под Москвой и умер от тифа весной 1922 г., когда его сын уже был одним из высших руководителей нового государства.
Выросший в семье зажиточного землевладельца мальчик в повседневной жизни (как явствует из воспоминаний самого Троцкого) почти не ощущал национальный момент. Мотив национального неравноправия не играл самостоятельной роли в вызревании его будущей общественной позиции. Радикализм вырос скорее из отталкивания жизненного уклада, основанного на приобретательстве, лишенного какой-либо высокой идеи и интеллектуальных устремлений. Бурное развитие экономики при стремлении руководителей государства держать и не пущать порождало ощущение необходимости перемен. Пороть вот лозунг того времени, вспоминал уже в эмиграции один из лидеров кадетской партии Ф. И. Родичев. И вместе с тем министр юстиции Н. В. Муравьев отмечал в 1901 г., что общее недовольство настоящим режимом охватило все слои общества2. В такой атмосфере и формировался будущий революционер.
В 9 лет Л. Бронштейна отдали в Одесское реальное училище. В 7 классе он переводится в Николаев, где получает среднее образование. Уже в школьные годы проявляется его склонность к бунтарству, литературному творчеству, неформальному лидерству. В младших классах он вместе с товарищами издавал рукописный журнал,