Архитектура Гауди
Информация - Строительство
Другие материалы по предмету Строительство
пределить подходящее сочетание цветов, и в случае неодобрения, целые помещения отправить на снос так просто, будто речь шла всего лишь о простых макетах, а не о построенных зданиях.
В возрасте 42 лет он пережил жестокую духовную ломку. В это время он погрузился в жестокий пост, долго не вставал с постели, переживая почти летаргический сон. В этот период соблюдение католических обрядов приняло у него такие экстремальные формы, что даже епископ считал это очень неудобным для жизни. После этого поста он начинает придерживаться жесткого вегетарианства - ест очень мало, держа желудок наполовину пустым, дабы "оставить место для Бога". Еда не должна отвлекать от творчества и от работы. Лишь в простой воде этот добровольный мученик себе не отказывал. Нетерпимость ко всему, что становится препятствием, по его мнению, к его творчеству, любые попытки в материализации духа, воспринимаемые как данное сверху наказание, всё больше захватывает его. Он презирал многих своих современников и классиков, пренебрежительно отзывался о Ван Эйке и Рембрандте, Сикстинской Капелле Микеланджело и многих других. С годами он становился всё более фанатичным в каталонском национализме и в своём католицизме. Ежедневно он исповедуется в грехах и стремится всю жизнь посвятить церкви.
Последней его почти завершённой постройкой оказалась Каса Мила, известная под названием "Ла Педрера" - Каменная громада. Касса Мила - это одновременно и каменная гора и море, покрытое волнами, будто кусок живой природы, вырванный из скал Каталонии, по сути, удобное городское жильё, одновременно и прагматичное, и экспрессивное сооружение. И лишь на крыше, где столпились безглазые каменные монстры, мастер вновь напомнил всем о постоянно преследовавших его самого ужасах смерти - Memento Mori (помни о смерти).
Смерть-злодейка настигла его тогда, когда он строил собор Саграда Фамилиа. Это был огромный и безумно дорогой проект. Работы то начинались, то прекращались из-за постоянной нехватки средств на это строительство. Гауди уже перевалило за 60 лет, когда он полностьюсосредоточился только на этом храме, фактически отрешившись от всего мирского, почти войдя в анемическое состояние, хотя он был одним из ранних заказов архитектора, сделанного ему в возрасте всего лишь 30 лет. Этому сооружению архитектор придавал особое значение как монументальному символу возрождающегося национального и социального возрождения Каталонии. Здесь он разместил и свою мастерскую. И башни храма изобилуют скульптурой, воспроизводящей как бы весь живой мир. Сложность профилей и деталировки превосходит всё, что до сих пор было известно готике. Этот храм является готическим модерном, хотя в его основу положен план обычного средневекового храма.
Когда летом 1926 года убогий неопрятный старик, шедший по улице Барселоны после работы, весь забрызганный краской и застывшим цементом, не обратил внимания на быстро приближавшийся трамвай, сбивший его, никто не смог своевременно опознать в нём великого архитектора. Он был без документов и гроша в кармане и был похож на бездомного бродягу, отношение к которым во все времена было одинаково безразличным. И лишь в больнице для бедных выяснилось, что умирает Антонио Гауди. Врачи оказались бессильны спасти его. Говорят, что он не любил фотографироваться, ещё и по этой причине его мало знали в лицо. Впоследующие годы появилось много работ, родственных его творениям, если уж не по форме, то по содержанию. Они мирно сосуществуют, не претендуя на то, чтобы быть единственно правильным отражением духа эпохи.
Дом Бальо? (кат. Casa Batll; иногда транслитерируется в русский как Батло или Батльо, также известен, как Дом Костей) - жилой дом, построенный в 1877 году для текстильного магната Жозепа Бальо-и-Касановаса по адресу: Пассеч-де-Грасиа (PasseigdeGrcia), 43 в районе Эшампле (кат.Eixample), Барселона и перестроенный архитектором Антони Гауди в 1904-1906 годах.
Ещё не окончив работы по строительству парка Гуэля, Гауди получил заказ на переделку доходного дома, принадлежащего семейству богатого текстильного фабриканта Жозепа Бальо-и-Касановас и расположенного по соседству с модернистским домом Амалье. Владелец дома собирался снести старое здание 1875 года и построить на его месте новое, но Гауди решил иначе. Сохранив исходную структуру дома, примыкающего боковыми стенами к двум соседним зданиям, Гауди спроектировал два новых фасада. Главный фасад выходит на проспект PasseigdeGracia, задний - внутрь квартала. Кроме того, Гауди полностью перепланировал нижний этаж и бельэтаж, создав для них оригинальную мебель, и прибавил подвальный этаж, мансарду и асотею (ступенчатую террасу крыши). Две световые шахты были объединены в единый внутренний двор, что позволило улучшитьдневное освещение и вентиляцию здания. Идея придания световому двору особого значения, впервые реализованная в доме Бальо, была использована Гауди и в ходе строительства Дома Мила.
Многие исследователи творчества Гауди признают, что реконструкция дома Бальо является началом нового творческого этапа мастера: с этого проекта архитектурные решения Гауди будут диктоваться исключительно его собственным пластическим видением без оглядки на известные архитектурные стили.
Наиболее замечательной особенностью дома Бальо является практически полное отсутствие в его оформлении прямых линий. Волнистые очертания проявляются как в декоративных деталях фасада, высеченных из тёсаного камня, добываемого на барселонском холме Монжуик, так и в офор