Противостояние личности и тоталитаризма на примере произведений А.И. Солженицына "Раковый корпус" и "Один день Ивана Денисовича"
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
87;
В такой литературе невозможно было о нас прочесть, о нас.
Страстное желание о нас прочесть, о нас, и не через сто лет, а сегодня, высказывает в повести А.Солженицына санитарка Елизавета Анатольевна. Все литературные трагедии,- настаивала она,- мне кажутся смехотворными по сравнению с тем, что переживаем мы.
И поэтому рассказ Льва Толстого Чем люди живы в образном содержании Ракового корпуса представляется ключевым.
Ефрем Поддуев, прочитав его, открывает нравственный закон: живы люди не заботой о себе, а любовью к другим. В нем не было этой любви. Было желание урвать за счет других, всегда видел лишь себя и выгодное себе. В гражданскую войну расстреливавший несогласных с большевистской властью, а в недавнем прошлом вольнонаемный в лагере, помыкавший зэками, он принял болезнь как наказание за свою неправильную жизнь. Поэтому и остро вспоминается им случай в его бурной биографии, когда он не внял мольбе заключенных, над которыми временно начальствовал, о передышке. Не было у тех сил выбрать в траншее последние сантиметры. Но Поддуев проявил тогда требуемую твердость и услышал в ответ вспоминаемое ныне мстительное: Ничего. И ты будешь умирать, десятник!. Тогда он отмахнулся от угрозы. Но вот здесь в больнице да еще прочитав толстовский рассказ, Поддуев смутно чувствует, что ему страшно: философию жизни надо было создать так, чтобы хоть чуточку спасала и в смерти.
Чем жив человек? Довольствием, специальностью, родиной (родными местами), воздухом, хлебом, водой- много разных предположений было высказано. Николай Петрович уверенно сказал: Люди живут идейностью и общественным благом. Мораль же книги оказалась совсем иной. Лю-бо-вью… Ефрем задумался, затосковал, так и ушел из палаты, не проронив больше ни слова. Выписали Ефрема, а через день вернули его с вокзала обратно, под простыню. И совсем тоскливо стало всем, продолжающим жить.
Образ Ефрема Поддуева всем критикам представляется удачным:
Вы заговорили о таких моральных категориях, как добро, справедливость, любовь, в обычной повседневной жизни, когда человек не решает общегосударственные проблемы, а просто поступает хорошо или подло. В этом смысле очень удачен Ефрем Поддуев.
Чрезвычайно удался Ефрем Поддуев, вдруг задумавшийся по прочтении толстовской притчи.
И еще, Ефрем Поддуев- положительный герой, который пусть всего за десять шагов от смерти, пусть за три дня до окончания жизни, но задумался над тем, над чем человеку полагается задумываться раньше.
Еще один персонаж- Шулубин, избежавший репрессий, но проживший всю жизнь в страхе. Лишь теперь, в преддверии тяжелой операции и возможной смерти, он начинает говорить правду о лжи, насилии, страхе, окутавших жизнь страны. Шулубин, участник гражданской войны, твердо верящий в социалистический идеал, как бы произносит приговор системе. Да, внешне она начала самоизлечиваться, но выздороветь до конца она- не может. Да, был начат процесс демократизации жизни. Но Шулубин ведь прав: Говорят демократический, но это поверхностное указание: не на суть социализма, а только на вводящую форму, на род государственного устройства. Это только заявка, что не будет рубки голов, но ни слова на чем же социализм этот будет строиться. Шулубин так развивает свою мысль: Явить миру такое общество, в котором все отношения, основания и законы будут вытекать из нравственности- и только из нее! И поясняет, что смысл нравственности: не к счастью устремить людей…, а ко взаимному расположению. Счастлив и зверь, грызущий добычу, а взаимно расположены могут быть только люди! И это высшее, что доступно людям!.
Нельзя не увидеть в этих словах совпадения с тем нравственным законом жизни, что Ефрем Поддуев вывел из Льва Толстого: живы люди не заботой о себе, а любовью к другим.
Все произведение представляет собой некий диалог сознаний, отражающий почти весь спектр жизненных представлений, характерных для эпохи. Внешнее благополучие системы не означает, что она лишена внутренних противоречий. Урожденные одной эпохой, герои повести делают разный жизненный выбор. Проблема выбора встает перед каждым человеком ежесекундно, но из множества вариантов решения лишь один верен, лишь из всех жизненных дорог лишь одна по сердцу. Столкновение позиций разных героев происходит в бесконечных спорах, затрагивающих как бытовые, так и бытийные проблемы. Костоглотов боец, он неутомим, он буквально набрасывается на своих противников, высказывая все то, что наболело за годы вынужденного молчания. Олег легко парирует любые возражения, так как его доводы выстраданы им самим. А мысли его оппонентов чаще всего внушены господствующей идеологией. Олег не принимает даже робкой попытки компромисса со стороны Русанова. А Павел Николаевич и его единомышленники оказываются неспособны возразить Костоглотову, ибо они не готовы сами защищать свои убеждения. Это за них всегда делало государство.
Русанову не хватает аргументов: он привык сознавать собственную правоту, опираясь на поддержку системы и личную власть, а здесь все равны перед лицом неминуемой и близкой смерти и друг перед другом. Преимущество Костоглотова в этих спорах определяется еще и тем, что он говорит с позиции живого человека. А Русанов отстаивает точку зрения бездушной системы. Шулубин изредка высказывает свои мысли, отстаивая идеи нравственного социализма. Именно к