Притчи Иисуса Христа
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
Притчи Иисуса Христа
Абельтин Э.А.
В синоптических евангелиях Иисус Христос предстает в окружении простых людей, населявших Галилею, Иудею. Он должен был говорить с ними на понятном для них языке, используя известные им явления и предметы. Отсюда Христос удивительно плодотворно объясняет сложные христианские истины в Своих знаменитых притчах. Этот жанр был хорошо знаком слушателям по Ветхому завету, где аллегории, сравнения занимают большое место.
Объективной причиной рассказа Христа о милосердном самарянине является необходимость конкретизации принципа "возлюби ближнего своего" в Его учении. И здесь неизбежно возникает сопоставление с ветхозаветным "законом". Оппонентом Христа как раз и является "законник", который присутствовал при разговоре Христа с 7-ю апостолами.
Под "книжниками" или "законниками" подразумеваются лица, занимавшиеся изучением Св. Писания (Ветхого Завета). Им давалось еще почетное название раввинов. Эти "толкователи отеческих законов" ведали вообще книжным делом, включая и частную переписку. В народе книжники пользовались очень большим влиянием.
Текст притчи содержится в евангелии от Луки (гл. 10, стихи с 25 по 37). Не пересказывая здесь содержание притчи, обратимся к комментариям отдельных выражений.
29. "Желая оправдать себя". Законник очутился в довольно стесненном положении: он, оказалось, знает, что нужно делать, и все-таки спрашивает! Поэтому он хочет показать, что вопрос его имел смысл, что и в том решении его, какое он дает этому вопросу, согласно с Христом, есть еще что-то недоговоренное. Именно, неясно еще, кто же ближний, которого нужно любить... В законе Моисея, конечно, под "ближним" подразумевался единоплеменник, но также и в отношении к "чужому" необходимо было "любить его как самого себя". Законник ожидал, что Христос, преимущественно, оттенит в Своем ответе любовь к чужим, чем к своим иудеям, а это могло уронить Его в глазах соплеменников: большинство иудеев понимало заповедь о любви в смысле узком, ограниченном их народностью.
30. В ответе на вопрос законника Господь рассказывает ему об одном человеке, который, идя из Иерусалима в Иерихон, попался в руки разбойников, которые ограбили и при этом изранили его, бросив на дороге. Из контекста речи можно заключить, что Господь под ограбленным имел в виду иудея. Иерихон был отделен от Иерусалима пустыней, которая была очень опасна для путешественников, так как там ютились разбойники.
31. Проходивший тут случайно священник прошел мимо: вероятно он сам боялся подвергнуться участи ограбленного. Господь ставит на первое место в рассказе священника, потому что священники должны были служить примером исполнения закона вообще и закона милосердия в частности.
32. Левиты также принадлежали к числу учителей народа (потому они и были расселены Моисеем по разным городам Палестины), и однако, левит, посмотревший на раненого, также ушел своею дорогой, не сделав ничего для несчастного.
33-35. Только самарянин (житель соседней Самарии, где запрещено было проповедовать иудеям, как и в среде язычников, хотя самаряне признавали закон Моисея, но иудеи относились к ним с презрением) обратил внимание на раненого. Тем более, что самарянин - человек, которому, казалось, совсем не следовало заботиться об иудее. Он сжалился над несчастным, перевязал ему раны, возлил на них, как советовала тогдашняя медицина, вино и елей и, посадив на своего осла, отвез в гостиницу (караван-сарай, где был и хозяин, принимавший гостей). На другой день, уезжая, он поручил раненого заботам хозяина, давши ему при этом немного денег - два динария, в надежде скоро опять вернуться и тогда совсем рассчитаться с хозяином.
36-37. Теперь Христос, по-видимому, должен был сказать законнику: "видишь из примера самарянина, кто твой ближний? Это всякий человек, к какой бы нации он ни принадлежал". Но Господь не так ставит дело. Вопрос о том, кто ближний каждому из нас, господь оставляет в стороне, как вполне ясно решенный приведенным выше рассказом. Он дает законнику другой вопрос - не теоретический, а практический: кто из трех, прошедших мимо раненого, оказался ему ближним, т.е. кто исполнил в отношении к нему требование любви, какое внушает закон всем и каждому? На этот вопрос законник отвечает: "оказавший ему милость". Прямо сказать - "самарянин" ему не хотелось. Господь тогда отпускает его, советуя поступать подобно самарянину. Таким образом, Господь уходит с почвы теоретических рассуждений и споров, которым, конечно, и конца не было бы, и сводит весь вопрос к тому, как естественное чувство человека решает вопрос, поставленный законником. В рассказе о милосердном самарянине Господь имел целью показать законнику на великую бездну, разделяющую знания и действия, на то, как мало отвечала сама жизнь его нравственному понятию о любви к ближнему. Тот, кто спрашивал: "кто мой ближний?" кто желал для себя предварительно полного изложения обязанностей к ближнему, тот обнаруживал тем самым, как мало он понимает любовь, сущность которой состоит в том, что она не знает никаких пределов, кроме своей невозможности идти далее.
Обыкновенно принято этот рассказ о милосердном самарянине называть притчею. Но, собственно говоря, этот рассказ не подходит под категорию притч. Притчу еще нужно изъяснять, применять содержащийся в ней случай к тому вопросу, о каком идет речь. Таковы, например, притчи о сеятеле, о горчичном зерне и т.д. Здесь же никакого объяснения не требуется. Гос