Принцип наслаждения и интимные отношения
Информация - Философия
Другие материалы по предмету Философия
ся по многим показателям); однако привожу его здесь как примечательное в сопоставлении чистых отношений Гидденса с дружбой Аристотеля. Для Гидденса чистые отношения это качественно особая характеристика социальных отношений, и таковыми он видит не только семейные отношения и дружбу, но и сексуальные отношения. Аристотель понимает дружбу как качественно особую разновидность отношений, развиваемых на основе полисных, т.е. социальных отношений. Гидденс открывает эти отношения как социальный и политический философ, видя, что они приходят на место любви и семьи традиционного общества. И, разумеется, как современный социальный мыслитель Гидденс совершенно иначе, нежели Аристотель, воспринимает динамику таких отношений, утверждая, что их возникновение и окончание является результатом личного выбора включенных в них людей. Этот динамизм (актуальный или потенциальный) задает чистым отношениям неизбывный драматизм, в этом они не отличаются от всяких других социальных отношений. Интересные замечания относительно ценностной динамики в истории любовных отношений можно найти у Э.Фукса. Он усматривает кардинальный поворот в амурно-эротических нравах в эпоху Возрождения в распространении идеала индивидуальной любви, возвышенной над грубой чувственностью и освобожденной от сугубо репродуктивных, материальных, сословных мотивов. Взаимное слияние, высокое уважение и твердое, как скала, доверие, вот некоторые из особенностей этого идеала любви, выросшего из рыцарского культа дамы. Этот идеал начинает формироваться уже в Средние века, и на практике, говорит Фукс, более высокая форма любви началась исторически с прелюбодеяния, с обоюдного прелюбодеяния, систематически организованного целым классом. Правда, либертинаж, фактически ставший нравственной нормой в эпоху абсолютизма, был совершенно чужд духовности, если, конечно, не видеть одухотворенность в свободе от запретов, предполагаемых институтом брака. Любовь как сладострастие, конечно, полностью независима от репродуктивных мотивов, скорее всего, и от материальных; но в Галантный век она стала непременным атрибутом нравов высшего света.
Некоторые исследователи находят прообразы чистых отношений у теоретиков, значительно предшествующих Гидденсу. Так, А. Сильвер указывал на то, что в шотландском Просвещении интимная дружба вообще воспринималась как основополагающее человеческое отношение; а Л. Джемисон на то, что, по А. Смиту, до развития надперсональных систем торговли и государственного управления в основе человеческих отношений лежала именно дружба, и только развитие названных надперсональных систем приводит к тому, что дружба стала опосредствована лишь личной симпатией индивидов. Аристотелевская дружба это, конечно, и любовь, любовь-филия. Но как тип отношений она ближе всего той любви (-эросу), который представляет в платоновском Пире Сократ. И, конечно, это не конфлюэнтная любовь Гидденса и даже не романтическая любовь. Аристотелевская филия глубоко эмоциональна, но совершенно не сексуальна. Поэтому же основанию смитовская дружба не в полной мере релевантна трансформированной интимности Гидденса. Амурные нравы Галантного века были пропитаны сладострастным эротизмом, но этот эротизм был, скорее, индивидуалистическим, чем индивидуализированным, и, скорее, ритуальным, чем духовным.
5.Садизм и арсанизм
С нормативно-этической точки зрения, в сексуальности своеобразно реализуется гедонизм. Небезосновательно iитается, что в сексуальности гедонизм проявляется в наиболее полной степени. Сексуальные наслаждения наиболее интенсивные из чувственных наслаждений. Имея это в виду, можно сказать, что сексуальность является неким архетипом гедонического мироотношения. Вопрос в том, каким образом это мироотношение трансформируется в различные стратегии сексуального поведения. Именно признание гедонической установки в сексе, причем в качестве приоритетной, подталкивает к культурно-историческим ассоциациям относительно гидденсовской конфлюэнтной любви. Можно предположить, что ориентация на наслаждение сама по себе создает основу для отношений, существенно близких тем, что описывает Гидденс. И здесь любопытно провести сопоставления конфлюэнтной любви с сексуально-эротическими моделями, описанными в художественной литературе. Возьмем для примера произведения Д.А.-Ф. де Сада (главным образом Философия в будуаре) и Э. Арсан (главным образом Эммануэль). Представляемые ими модели поведения являются именно эротическими, и совсем не потому, что они художественно описаны, романизированы (отвлечемся от несомненного порнографического содержания этих романов жестко-порнографического в случае Сада и мягко-порнографического в случае Арсан). Определенные стратегии и техники сексуального поведения становятся предметом пространного обсуждения самими героями этих произведений, а также обучения и тренинга. Оба романа и Философия в будуаре в особенности являются своего рода романами воспитания с непременными при воспитании наставниками-экспертами, учениками-послушниками и даже лекциями, не говоря о практикумах. Они, конечно, колоритны; не случайно появление каждого из них в свое время сопровождалось скандалом. Но каждое из них и по-своему типично. Они представляют собой не просто различные, но прямо оппозиционные внутри гедонической ориентации сексуально-эротические модели.
Обе сексуально-эроти