Правовая природа и сущность прощения долга
Курсовой проект - Юриспруденция, право, государство
Другие курсовые по предмету Юриспруденция, право, государство
°длежащее кредитору требование может быть передано им другому лицу, хотя договорный характер уступки закреплён в п. 1 ст.1216 ГК РФ и не вызывает никаких сомнений по этому поводу.
Во-вторых, отношения в гражданском обороте строятся на принципе равенства их участников (п. 1 ст. 1, абз. 1 п. 1 ст. 2 ГК РФ), а потому кредитор не может навязать должнику прощение долга; оно предполагает соглашение сторон и, следовательно, согласие должника.
Кроме того, п. 2 ст. 407 ГК РФ закрепляет: Прекращение обязательства по требованию одной из сторон допускается только в случаях, предусмотренных законом или договором. Это означает, что ввиду отсутствия указания закона на односторонний характер прощения долга, оно может быть совершено лишь по соглашению между сторонами, если иное не вытекает из договора между ними.
Как правило, прощение долга приводит к увеличению имущества соответствующего лица. Однако если бы было возможным увеличение имущества лица путём одностороннего волеизъявления, то следовало бы и договор дарения признать односторонней сделкой. Но законодатель, исходя из идеи невозможности навязывания кому-либо имущественной выгоды, закрепляет дарение как двустороннюю сделку (п. 1 ст. 572 ГК РФ). Поэтому, следуя подобной логике, необходимо и прощение долга признать договором.
Однако прощение долга не всегда приводит к имущественной выгоде соответствующего лица. Например, заказчик по договору подряда, оплатив полностью стоимость работ по возведению жилого дома, своим волеизъявлением освободит подрядчика от обязанности передать заказчику результат работ. Но с таким волеизъявлением заказчика вряд ли согласится подрядчик, так как уплата цены за выполненную работу не исчерпывает всех дополнительных проблем, которые лягут в подобном случае на подрядчика. Кроме того, прощение долга может отрицательно сказаться для должника в дальнейшем, так как другими субъектами он может быть воспринят как неплатёжеспособный должник, с которым они вряд ли захотят иметь дело. Таким образом, и в этих ситуациях прощение долга должно быть соглашением.
Важным, на наш взгляд, является и то, что (как уже отмечалось в первой главе) на протяжении многих столетий как в европейском, так и в отечественном гражданском обороте прощение долга воспринималось как двусторонняя сделка. Поэтому закрепление этого института в качестве односторонней сделки в ГК РФ выглядело бы по меньшей мере нелогичным.
И, наконец, следует отметить, что разработанная Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства Концепция совершенствования общих положений обязательственного права России устанавливает следующее: … обязательство прекращается освобождением кредитором должника от лежащих на нём обязанностей путём отправки должнику уведомления. В случае, если в разумный срок с момента получения такого уведомления должник не возразил своему кредитору, его согласие на прощение долга должно предполагаться (п. 3.10. Раздела VI), что в очередной раз подтверждает договорный характер прощения долга.
Таким образом, всех вышеперечисленных обстоятельств вполне достаточно для признания природы прощения долга договорной.
2. ОТГРАНИЧЕНИЕ ПРОЩЕНИЯ ДОЛГА ОТ СМЕЖНЫХ ПРАВОВЫХ ЯВЛЕНИЙ
Не менее спорным, чем вопрос о правовой природе прощения долга, является вопрос его отграничения от дарения. И здесь мнения отечественных цивилистов расходятся. Одни считают, в частности Е.А. Суханов, что прощение долга необходимо рассматривать как разновидность дарения, другие же полагают, что прощение и дарение отличные друг от друга сделки. Существует также точка зрения, предполагающая, что прощение долга является разновидностью дарения только в случае, когда в нём положительно решён вопрос о безвозмездности и при явном намерении кредитора одарить должника без всякого встречного предоставления.
Сторонники односторонней природы прощения долга очень легко обосновывают отличие прощения долга от дарения: поскольку дарение является двусторонней сделкой (абз. 1 п. 1 ст. 572 ГК РФ), прощение долга не может быть его разновидностью хотя бы в силу того, что является актом односторонним.
Однако, как уже было сказано выше, прощение долга имеет договорную природу, и поэтому для установления различия между соглашением о прощении и дарением необходимы иные доказательства.
Во-первых, как отмечает О.Ю. Шилохвост, институт прощения долга закреплён в общей части обязательственного права, и если он является разновидностью договора дарения, то получается, что правила об институте, закреплённом в общей части обязательственного права, содержатся в особенной части. Это не согласуется с пандектной системой кодификации ГК, принятой законодателем. Кроме того, все правила об иных способах прекращения обязательств также представлены в общей части обязательственного права. Поэтому, если бы законодатель и признавал прощение как разновидность дарения, этот институт необходимо было вынести за общую часть или, напротив, правила о дарении закрепить в статье о прощении долга.
Во-вторых, как уже отмечалось выше, некоторые цивилисты полагают, что прощение является дарением, когда положительно решён вопрос о его безвозмездности. Однако прощение долга часто обусловливается встречным предоставлением, вследствие чего не может рассматриваться в качестве безвозмездного. Возмездность прощения долга порождает сложнейшую проблему отграничен