Права подозреваемых и заключенных
Информация - Юриспруденция, право, государство
Другие материалы по предмету Юриспруденция, право, государство
ниях милиции, отделах внутренних дел, спецподразделениях, при проведении акций по борьбе с преступностью. Следователи прокуратуры применяют пытки и допускают жестокое обращение реже, чем следователи ОВД, а последние - реже, чем дознаватели, эти - реже, чем оперативные уполномоченные и т.д.
В различных регионах России пытки имеют одинаковые названия ("слоник", "ласточка", "конверт", "смерть Бонивура", "распятие Христа" и т.п.), что говорит о массовости и "единообразности" явления. Все чаще применяются пытки, не оставляющие на теле следов (электроток, удары мешками с песком, удары по болевым точкам и т.п.). Регулярность применения пыток, распространенность, воспроизводимость указывают на неотъемлемость этого элемента в деятельности правоохранительных органов, что не может не закрепляться в профессиональных традициях, психологии, навыках.
Изменились мотивы пыток и жестокости. Людей истязают не только для получения признательных показаний, но и по корыстным мотивам. Известны случаи немотивированных пыток (с нашей точки зрения, настоящими рассадниками садизма являются медвытрезвители).
Пыткам и избиениям подвергаются не только административно задержанные, подозреваемые и обвиняемые, но и свидетели, родственники, а также потерпевшиетАж
К сожалению, в известной степени применение пыток стимулирует современные отчетные показатели деятельности правоохранительных органов, ориентированные на раскрываемость как на важнейший критерий эффективности их работы. Последние новации в этой сфере имеют начальный и рекомендательный характер для региональных УВД.
Экстенсивный путь развития правоохранительных органов (увеличение штатов пропорционально росту преступности при незначительном росте затрат на содержание и материально-техническое обеспечение) "вымыл" профессионалов из правоохранительных органов, создал предпосылки для самых примитивных (первобытных) форм добывания доказательств.
"Вымыванию" высокопрофессиональных кадров, безусловно, способствует и низкая зарплата сотрудников правоохранительных органов низшего и среднего звена. В результате - низкий профессиональный уровень, правовое и гуманитарное невежество части сотрудников правоохранительных органов побуждает их решать профессиональные задачи наиболее примитивными, грубыми, т.е. силовыми методами. При этом безнаказанность, отсутствие реальной ответственности (не только уголовной, но и гражданско-правовой, административной, дисциплинарной, моральной, наконец) становится одной из основных причин расширенного воспроизводства нарушений прав человека со стороны "правоохранителей".
Что касается других видов "жестокого, беiеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания", то им, прежде всего, подвергаются так называемые "дезадаптированные" граждане, они же и самые беззащитные перед "бытовым" (повседневным, обыденным) насилием со стороны сотрудников правоохранительных органов: бездомные, нищие, опустившиеся наркоманы и алкоголики, освободившиеся заключенные и др. Впрочем, насилию и глумлению могут подвергнуться и обычные граждане, давшие повод в чем-либо себя подозревать.
Представители всех звеньев уголовного судопроизводства прекрасно осведомлены о распространенности насилия на досудебных стадиях, но, в силу разных причин, относятся к этому терпимо, как к неизбежному злу. Кроме того, существует круговая порука органов преследования. Даже в тех случаях, когда сотрудников правоохранительных органов осуждают за грубое нарушение прав человека, наказание назначается судом условно. При рассмотрении таких дел явно господствует приоритет корпоративных интересов над требованиями права. Проявляемая в таких случаях мягкотелость государственного обвинения по сути подвергает сомнению конституционную норму о равенстве граждан перед законом.
Жертвы пыток часто не получают никакого удовлетворения в досудебном порядке, суммы, назначаемые судом в качестве компенсации, совершенно несопоставимы с физическими и нравственными страданиями. Люди, пережившие пытки, перестают уважать закон и власть страны, где их пытали. Часто они iитают и окружающих виновными в том, что с ними произошло. Важнейшие барьеры, удерживающие их от преступлений, оказываются разрушенными.
Как указывалось выше, получение достоверной информации о частоте и количестве пыток и пр. из официальных источников затруднено, поэтому при оценке распространенности анализируемого явления эксперты опираются на фактические данные правозащитных организаций, публикации СМИ, а также на источники, которые имеют косвенное отношение к проблеме пыток и жестокости со стороны правоохранительных органов - опросы общественного мнения о доверии к правоохранительным органам. Выводы, к которым они приходят, могут быть сведены к следующему:
Пытки в органах внутренних дел носят массовый и систематический (технологичный) характер.
Насилие в ОВД приобрело такой масштаб, что это создает еще большую угрозу национальной безопасности, чем обычная (бытовая) преступность, составляющая основной массив криминальных деяний. Когда от имени государства творятся преступления против личности, причем преступления, остающиеся безнаказанными, это означает полное разрушение правопорядка, невозможность правовой защищенности граждан, правовой нигилизм и т.д.
Расширение репрессивных мер ведет к расширенному воспроизводству самой преступно