От убийства Кирова к Большому Террору
Информация - История
Другие материалы по предмету История
?ое А.Л. Стецкому, с просьбой о замене работы на другую, более подходящую к его профессии и, естественно, получает полное соболезнований письмо, в котором разъясняется невозможность осуществления его просьбы. Второго марта репортёр посылает письмо своей жене Людмиле, в котором рассказывает о жизни в городке. В это же время он начинает знакомиться с местными и высказывает председателю Щукину несколько своих предложений по поводу подготовке города к весне, в общем, входит в доверие к горожанам. Живя в Казачинске, Кириллов всё же не был полностью отрезан от окружающего мира. Ему было разрешено выписывать некоторые газеты и он, пользуясь этой возможностью, всё время мог узнавать последние новости и всегда быть в курсе происходящих событий. Когда пришло письмо от жены с сообщением: Пятые сутки едем, радости его не было предела. Но вскоре его ждало разочарование. Людмила, находясь в Красноярске, не смогла выехать от туда: несмотря на все старания, встретиться с мужем ей так и не удалось. С этого момента началась настоящая травля всего семейства корреспондента. Надо сказать, что потратив около месяца на попытки выпросить у начальства краткосрочный отпуск, Кириллову всё-таки удалось увидеться со своей женой. Но сколько времени и сил ему потребовалось, чтобы на несколько дней выехать в соседний город! У Людмилы пока что дела складывались удачней, чем у её мужа, но это продолжалось недолго. Утром 24 апреля он должен был выехать в село Ерзовку на проверку посева, предварительно получив телеграмму, что Людмила довольна своей работой в
- 10 -
местной школе и что занята ею по горло. Вдруг, неожиданно, перед самым отъездом, приходит послание
из Красноярска: Меня безобразно оклеветали. Приездом начальника, надеюсь, всё выяснится.
Двадцатого мая, как пишет репортёр, произошло нечто ужасное. Вот запись из дневника Кириллова: Жена приобрела для парткабинета Политотдела книги для создания библиотеки. Работала оно с увлечением, горячо, и дело продвигалось, хотя книг в книжном магазине не было, и приходилось их приобретать у букиниста или в комиссионном магазине, где и было куплено полное собрание сочинений В.И. Ленина 1-го издания. При выдаче одного из томов Ленина помполиту для его подготовки к очередному политзанятию, которыми было поручено руководить Люське, из книги выпала старая, пожелтевшая от времени листовка о профсоюзной дискуссии за подписью Троцкого.
Людмила обратилась за советом к замначальнику Политотдела Шекку: что делать с этим документом? Шекк ответил: Давай мне, я спрячу его в стол, под ключ.
Когда на другой день Кириллова проводили очередное политзанятие с помполитами, где как раз прорабатывалась тема Профсоюзные дискуссии, Шекк вынул из стола листовку и показал её всем присутствующим. Это и послужило, как видно, поводом к тому, что в Оргбюро было подано от помполитов и Шекка заявление, что Кириллова распространяет троцкистские листовки.
В отсутствие начальника Политотдела Черкасова, который как раз в эти дни находился в командировке в Москве, сам Шекк поставил на партийном собрании политотдельцев накануне 1 Мая вопрос об исключении Кирилловой из партии за распространение контрреволюционного троцкизма.
Обо мне на собрании говорили, что я несколько раз исключался из партии (это явная ложь!), что сейчас я в ссылке и тому подобную чушь. А Люську окрестили контрреволюционеркой и вынесли решение об её исключении из партии...
Людмиле, обвиненной в распространении контрреволюционных листовок, распространять которые она даже и не думала (кстати, в 1-м издании произведений Ленина текст этой самой листовки напечатан в конце тома в виде приложения) ничего не оставалось, как терпеть эту клевету и сдать свой партийный билет. Для неё и детей настали черные времена. Дети политотдельцев кричали им в окно: вы убили Кирова!. Разбили оконное стекло, бросая в него камни, старенькую мать репортёра и его сына-школьника по дороге в школу тоже забрасывали камнями. Не помогло и обращение за
- 11 -
помощью в местное управление ГПУ, там её выслушали в полной растерянности и ничего не сказали.
Кириллов жил всю оставшуюся зиму всё время волнуясь за судьбу жены и детей. 1 января 1936 года произошел один совсем неожиданный и повернувший жизнь репортёра в другое русло случай, ему вернули его партбилет, но жене возвращать категорически отказались. Через некоторое время после возвращения партбилета, Кириллова устроили на новую работу - директора школы.
Всю весну 1936 года репортёр работал в школе и, одновременно, не переставал заниматься колхозным хозяйством. Дневник репортёра Алексея Кириллова обрывается записью от 19 апреля 1936 года. На все летние месяцы он был послан Казачинским райкомом уполномоченным по посевной, а затем и уборочной компании в село Рождественское - крупнейший колхозный район области. Уже само это назначение было воспринято Алексеем, как знак растущего к нему доверия партийной организации Казачинска. Этим же летом Алексей одним из первых в районе прошел обмен партийными документами, но отмежеваться от исключенной из партии жены наотрез отказался. В августе по инициативе Кириллова был предпринят небольшой геологический поход по Енисею с целью разведки полезных ископаемых.
Всё шло очень хорошо, Кирилловы ждали сообщения о возможности переезда обратно в Ленинград и никто даже не мог представить себе, какой к