Учебники

Ислам как новое направление сотрудничества двух стран: подходы и принципы взаимодействия

Идейно-политические и религиозные трансформации, происходящие в исламском мире, с каждым годом оказывают все возрастающее влияние на мусульманское население Юго-Восточной и Центральной Азии, которое в большей или меньшей мере идентифицирует себя как часть исламского мира.

Развитие мирового исламского политического процесса, который все больше приобретает протестный характер, в настоящее время вызван социальным, экономическим, идейно-политическим факторами, изменениями мирового порядка и системы международных отношений в целом.

Глобальный призыв политического ислама XXI века, который не оперирует каким-либо национальным государством, нацией, находит идейную поддержку среди мусульманских общин как в мусульманских странах со светской системой власти, где сохраняется высокий уровень отчуждения властей от населения, существует постоянная социальная, экономическая и политическая нестабильность, но и также в тех странах, где исторически присутствуют мусульманские общины. Поэтому данный процесс с учетом глобализации, выходит за географические границы своего распространения, охватывая и мусульманские общины Юго-Восточной и Центральной Азии, куда входят Китайская Народная Республика и Кыргызстан.

В этом контексте Проект «Большая Центральная Азия» (БЦА) появившийся в экспертных кругах США направлен на военно-стратегическое и геополитическое объединение Центральной Азии и Афганистана. Не исключено, что со временем в него будут вовлечены и другие соседние государства, с точки зрения главного идеолога этого проекта - директора Института Центральной Азии и Кавказа Ф. Стара к Центральной Азии относятся территории северо-запада Индии, Пакистана, Афганистана, Ирана, а также лежащий к северо-востоку Синьцзян . Суть этой инициативы сводится к «созданию регионального форума Партнерство по сотрудничеству и развитию Большой Центральной Азии (ПБЦА)», объединяющего под управлением США центрально-азиатские государства и Афганистан одна из основных задач, которого противодействие угрозам терроризма и наркотрафика, но без участия России, Китая, Ирана и Пакистана. В целом Большая Центральная Азия является важной частью другого, еще более крупного геополитического проекта – «Большого Ближнего Востока», который должен стать западной альтернативой глобальному исламскому политическому процессу, который постепенно начинает приобретать необратимый характер.

При этом основная цель американского проекта «Новый Ближний Восток» - локализация исламского мирового процесса путем его дробления по региональному, этническому, этноконфессиональному и внутри конфессиональному признакам. Первый уровень, арабский мир и тюркский, второй внутриарабский и иранский (а именно шииты и сунниты). И третий будийско-конфуцинский и мусульманский факторы (Китай, Индия, Таиланд, Индонезия).

Именно этноконфессиональные противоречия вместе с реанимацией исторических противоречий, должны послужить основным инструментом для реализации данного плана. Само возникновение этих идей, карт и проектов иных политологов являются очередным подтверждением стремления США к мировому господству и однополярному миру во всех отношениях, в том числе и идейно-религиозном с использованием идеологии сепаратизма, этно-религиозного радикализма, национализма и т.д.

Также необходимо отметить, что информационно-идеологическое противостояние является сегодня неотъемлемой частью любого конфликта – военного, политического, экономического, религиозного, этнического. В настоящий момент идет целенаправленное навязывание цивилизационного конфликта. Антитеррористическая компания, начинает приобретать все более идеологический характер, направленный на цивилизационный раскол между тремя мирами, проходящий по культурно-религиозному признаку – западно-христианским, буддийско-конфуцианским и исламским.

Исходя из определения мусульманского мира по критериям большинства населения, Кыргызстан как часть Центральной Азии (с некоторыми оговорками о действительной религиозности) является преимущественно мусульманской страной, где население, по крайней мере, в традиционном и обрядовом смысле причисляет себя к мусульманам.

В противоположность этому КНР цивилизационно считается конфуцианским и не входит в исламский мир, но с другой стороны, более тысячи лет во внутреннем Китае существует мусульманская община представленная народом хуей, которая наравне с ханьцами является коренной, имеет общность языка и культуры, истории.

Сегодня на повестке дня для КНР стоит проблема гармонизации отношений внутри страны между различными этносами, отличительными от ханьцев (в основном тюркскими народами), исповедующих другую религию и отличительную культуру, а также относительно недавно вошедших в состав Китая и образующих автономные области КНР (Синзянь, Внутренняя Монголия, Тибет).

Именно сепаратизм, который носит национально-религиозный характер является в перспективе наиболее опасной проблемой для целостности КНР в виду международных прецедентов в признании независимости Косово, Южной Осетии и Абхазии.

На этом фоне для Китайской Народной Республики складывается непростая ситуация в сфере обеспечения своей национальной безопасности и стабильности внутри государства. При этом необходимо учитывать глобализационные процессы и распространение новых угроз, куда входит борьба с транснациональной преступностью, транснациональным терроризмом, наркотрафиком, работорговлей и т.п.

Для того, чтобы эффективно противостоять урозам транснационального характера, КНР заинтересована в широком сотрудничестве с Кыргызстаном, и в особенности в такой сфере как исламское направление, для изучения различных факторов развития ислама и противодействие государственной власти с общинами для профилактики и противодействию угрозам религиозного радикализма. Особенно КНР активизировала сотрудничество с Кыргызстаном в преддверии Олимпийских игр в Пекине. Но, несмотря на это 4 августа 2008 г., было совершено нападение на базу вооруженной народной полиции (аналог внутренних войск) в городе Кашгар в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР, расположенном на стыке границ с Узбекистаном и Кыргызстаном . По сообщению правительственных источников, с начала этого года в Кашгаре были разгромлены как минимум 12 террористических ячеек, спонсируемых из-за рубежа.

По официальным данным, деятельность террористов направлялась исламскими группировками «Восточный Туркестан» и «Хизб ут-Тахрир». Глава управления общественной безопасности Урумчи Чэнь Чжуанвэй заявлял в СМИ, что за первую половину 2008 года китайские правоохранительные органы обезвредили в Синьцзяне пять террористических групп, «планировавших вылазки во время Олимпийских игр в Пекине».

Сегодня КНР внимательно наблюдает за сложными и противоречивыми идейно-политическими процессами в Кыргызстане. Основная причина в том, что в настоящее время в мусульманских республиках Центральной Азии, в том числе и в Кыргызстане наблюдается тенденция к де-секуляризации общества и активного роста политического ислама как протестной реакции на новые вызовы современности, политического, социально-экономического, духовно-нравственного характера. Ислам, будучи религией большинства граждан Кыргызстана, является неотъемлемой составляющей общества и национальной культуры и с каждым годом наращивает свое влияние на происходящие общественно-политические процессы в стране.

Не секрет, что Кыргызстан сегодня является важной стратегической точкой в регионе и одновременно испытательной площадкой, на территории которого разворачивается большая игра между основными игроками, США и Россией, где объектом внешней политики этих стран становиться не только политический аспект (внутренняя оппозиция), но и исламский фактор. И от того, какую позицию займет Кыргызстан в новой конфронтации, будут развиваться политические события в республике, а также будет зависеть стабильность, вернее «прочность» власти соседних центрально-азиатских республик. Ведь Кыргызстан, по сути, является и слабым звеном (единственным государством в ЦА, где произошла смена политической власти в 2005 г.).

Характерной чертой кыргызстанской действительности являются конфликтные в своей основе проблемы, имеющие общерегиональное измерение – наркотрафик, религиозный экстремизм, нехватка воды, внутренние миграции, бедность, вопросы границ и т.п. И, наконец, серьезная дестабилизация возможна при наличии межклановых и межрегиональных противоречий, падением авторитета власти и оппозиции среди населения, появлением новых факторов – регионализма, активизацией ислама в политическом направлении.

Рассматривая государственную политику Кыргызстана в религиозной сфере, необходимо отметить, что у государства пока нет целостной и долгосрочной политики в данной сфере, это отражается в замедленной реакции государственного бюрократического аппарата на динамичные изменения в идейно-религиозной ориентации общества. Получили развитие и различные экспортированные извне исламские течения, религиозно-политические партии типа Хизб ут-Тахрир, Ваххабия, Даваат Таблиг, Нуржилер и т.д. В частности, заинтересованность ряда внешних для Кыргызстана государств и их фондов в переносе на территорию Кыргызстана собственных, далеко не идеальных, моделей развития.

Поэтому мы можем утверждать, что Ислам в Кыргызстане будет превращаться в объект политики других государств. Так например, Посольство США (через USAID, а также различных НПО) довольно грамотно работает в этом плане с мусульманами, создаёт положительный образ США у верующего населения. Проводятся и реализуются различные программы, гранты, в том числе оказывается помощь медресе, проводятся семинары и курсы для религиозных исламских лидеров Кыргызстана. Послы США в КР (ранее Стивен Янг, Мария Иованович) регулярно присутствуют на праздничных намазах, поздравляют верующих, организуют от имени посольства США праздничные «ифтары».

КНР больше всего волнует деятельность на территории Кыргызстана различных уйгурских национальных центров и НПО типа «Иттипак» и их связь с Турцией, США, ЕС . Также расширяющийся географический охват деятельности Хизб ут Тахрир, которая активизировалась в западном СУАР КНР . Так официальный Пекин в июле 2008 г., заявил об активизации Хизб ут-Тахрир в западном СУАР. Руководство КНР понимает, что пришла пора для серьезного беспокойства деятельностью партии Хизб ут-Тахрир, так как данная партия является довольно устойчивой в ЦА, и ее влияние, хотя оно пока и ограничено лишь югом Синьцзяна, по-видимому, будет расти.

Также как и в Кыргызстане, тюремные власти СУАР КНР обеспокоены влиянием (идеологии) осужденных последователей Хизб ут-Тахрир на других заключенных». КНР беспокоит то, что насколько серьезна Хизб ут-Тахрир и может ли она объединиться в своей борьбе против властей с сепаратистами. На наш взгляд, все же большинство сепаратистов видит своей главной целью суверенитет Синьцзяна, в то время как Хизб ут-Тахрир выступает за создание единого мирового исламского халифата без каких-либо других независимых мусульманских национальных образований или государств внутри халифата, однако недооценивать данную угрозу нельзя. Так, как и Хизб ут-Тахрир и сепаратистские движения в условиях современных вызовов могут качественно видоизменяться, от транснационального до национального и наоборот.

На сегодняшний день и для КНР и для Кыргызстана, исламский фактор является одним их аспектов тесного сотрудничества и взаимодействия в рамках двухстороннего сотрудничества, а также в рамках ШОС.

В данном направлении необходимо интенсивно разрабатывать новые идейные и политико-организационные направления, в противодействии идеологии религиозного экстремизма учитывая и информационно-идеологический фактор. Больше обращать внимание на базисные процессы, происходящие в социуме и в сознании общества, которое является объектом процесса глобализации.

Большинство кыргызских политологов и экспертов анализируют проблему религии главным образом, что называется «сверху» по политическим или социальным аспектам. В то время важно не забывать и о тех аспектах, которые связанны с направлением развития общественного сознания – то есть «снизу вверх», для определения оценки влияния религии на политику. Наблюдаемые мировые тенденции исламского политического процесса, сегодня могут послужить для КНР основой для выработки совместных с Кыргызстаном подходов и позиций сотрудничества по исламу.

Рассматривая основные аспекты такого сотрудничества, на наш взгляд необходимо отметить, что базисным элементов в выстраивании эффективных политико-огранизационных направлений, является вопрос об идейном урегулировании в каждой из стран взаимоотношений между государственной властью и традиционными для КНР и Кыргызстана конфессиями.

В отличие от КНР, где государственная власть хоть как-то поддерживает традиционные формы ислама, в Кыргызстане такое взаимодействие является на сегодняшний день весьма острой «идейной» проблемой. Ввиду того, что после распада идеологии научного атеизма, в постсоветских национальных государствах, в том числе и Кыргызстане сталкиваются друг с другом две разные, политические и идейные системы: секуляризм и ислам. Поэтому поиск нового формата государственной политики в отношении ислама и форм сосуществования в одном демократическом государстве этих двух идейных систем являются наиболее актуальными задачами на сегодняшний день для Кыргызстана.

Ключевой же задачей в эффективном сотрудничестве двух стран является преодоление не столько правовых барьеров, сколько идейных и психологических. Поэтому, на наш взгляд необходимо рассматривать данный вопрос комплексно, при этом классифицируя ее на идеологический и правовой аспекты, которые прямо влияют на эффективность политико-организационных мер КНР и Кыргызстана в больше в профилактическом противодействии идеологии религиозного экстремизма и сепаратизма.

И хотя и в КНР и Кыргызстане существуют собственные модели взаимоотношений государства с исламом и исламскими организациями, которые зависят от многих факторов – степени авторитарности режимов, остроты внутриполитических, социально-экономических проблем, активности политического ислама, и т.д.

Однако внутриполитическая позиция КНР и Кыргызстана по вопросам уровней взаимодействия государственной власти и ислама в каждой из отдельно взятой из стран напрямую зависят от идеологического компонента, а именно от выстраивания отношения государства к мусульманской общине в целом и к традиционным формам ислама в частности.

Выстраивание таких отношений осложняется тем, что и в идеологическом плане, община верующих в КНР и в Кыргызстане неоднородна и представляет собой довольно пеструю палитру различных идеологических направлений, построенных на базе ислама и национальных идей. Например, политическое исламское движение Кыргызстана представлено только радикальным направлением – партия Хизб ут-Тахрир и религиозно политическое движение салафизма (ваххабитские джамааты). В то время как в КНР наряду с различными национально-религиозными движениями (синьзянскими сепаратистами), действуют и партия Хизб ут-Тахрир и религиозно политическое движение салафизма (ваххабитские джамааты). Проблема религиозного экстремизма в Синьзяне КНР и Кыргызстане распадается на несколько составляющих: с одной стороны, существуют объективные, закономерные в переходных условиях процессы религиозного возрождения как таковые (имеется в виду сам процесс, а не крайние формы его проявления), с другой – использование различными силами, как внутренними, так и внешними, религиозного фактора с целью продвижения своих политических и геополитических интересов .

Проблема заключается в том, чтобы умело использовать положительный потенциал первого, закономерного, компонента и снизить как существующие, так и возможные риски, а также отрицательные последствия второй составляющей.

В то же время, при всей важности теоретико-методологических проблем экстремизма вообще и его религиозно-политической разновидности, в частности, гораздо более актуальным и плодотворным представляется все же практически-прикладной аспект данной проблематики. Особое значение имеет исследование идеологических основ и движущих сил религиозно-политического экстремизма и сепаратизма, соотношения внешних и внутренних факторов в нем, специфики его проявления на международном уровне. Для эффективного ответа на эти и другие вопросы, касающиеся сепаратизма и религиозного экстремизма, прежде всего следует проанализировать его главные идейно-целевые установки. Основными элементами этой идеологии являются: во-первых, отказ от признания светского характера государства, непризнание (нелигитимность) немусульманских властей, восприятие действие Центральной власти как оккупации, во-вторых, «джихад» – война с неверными, оправдание террористических методов борьбы, в-третьих, критика официального духовенства, традиционного ислама, отказ считать его сторонников истинными мусульманами и ведение «джихада» против них, в-четвёртых, отказ от какого-либо сотрудничества, контактов с органами государственной власти.

Перед КНР и Кыргызстаном сегодня встает стратегическая задача в обеспечении безопасности конституционного строя своих стран, с привлечением религиозного ресурса, разрабатывать новые политико-организационные направления в противодействии идеологии религиозному экстремизму учитывая информационно-идеологический фактор.

Новый этап развития двусторонних отношений, в который вступили КНР и Кыргызстан, настоятельно требует разработки взвешенной и долгосрочной государственной политики в этих странах по максимальному вовлечению «умеренного» традиционного ислама в социальные проекты этих стран. Внимание органов государственной власти и местного самоуправления должно быть сосредоточено на наращивании экономического потенциала, привлечении инвестиций, создании рабочих мест, улучшении качества жизни населения, особенно молодежи.

Такой формат отношений государства и религии должен предполагать направление исламской активности, в сферу отвечающее интересам государства, а именно в противодействии идеологии религиозного экстремизма и радикализма. Для этого должны быть созданы политико-юридические условия, чтобы исламская община чувствовала себя частью социума и была равноправным участником государственного и национального строительства. На наш взгляд и КНР и Кыргызстан, и также другие исламские страны могут сотрудничать в идейном противостоянии по отношению к нетрадиционным формам ислама «экспортированным» извне, представляющих угрозу стабильности национальным государствам.

Институты гражданского общества обладают мощным потенциалом для решения многих актуальных задач, стоящих перед нами, начиная от общественного контроля за деятельностью органов власти и отдельных должностных лиц до оказания морально-психологической помощи людям, остро нуждающимся в ней. Важную роль в мобилизации усилий общества по борьбе с экстремизмом могут сыграть и политические партии. При всем их многообразии, разных подходах к решению проблем общества и возможных противоречиях между ними, все они, должны предусмотреть в своих программных установках принципы, направленные на противодействие экстремизму.

В этом ракурсе идея противостояния исламского мира западному, (и наоборот), как искусственное манипулирование, на наш взгляд является наиболее опасной и может послужить причиной вмешательства во внутренние дела другого государства. Для идеологической защиты информационного поля КНР и Кыргызстана от нежелательных идеологий, необходимо выработать действенные формы участия научной общественности в противодействии идеологическо-пропагандистской составляющей религиозно-политического экстремизма. Крайне важным представляется сотрудничество в этой области на двух уровнях –межгосударственном и региональном. На региональном уровне такой организацией может являться ШОС. Также важен вопрос создания поясов информационной защиты от влияния импортированных деструктивных идеологий и идейно-теоретическом противостоянии идеологии религиозного экстремизма.

Также существует необходимость обмена опытом между местными властями, например Джалал-Абадской области и Синзянь-уйгурским автономным округом в вопросах профилактики религиозного экстремизма и методов государственного взаимодействия с традиционными конфессиями. В данном направлении важным является проведение различных научных конференций, круглых столов с участием умеренных религиозных лидеров и имамов мечетей двух стран. В религиозной образовательной сфере важную объединяющую роль может сыграть, то, что уйгурское и дунганское (хуей) населения КНР придерживается ханафитского мазхаба (направление), которое является традиционным и для мусульман Кыргызстана. Это может послужить общим базисом в противостоянии другим – импортированным извне религиозно-политическим идеологиям. В этом плане важным является государственная позиция, а именно видение ислама, как одной из традиционных для КНР и Кыргызстана конфессий.

Прежде всего, надо исходить из того, что, надо выстраивать гармоничные взаимоотношения государства и религии на партнерских началах, при этом важно выделить традиционные конфессии и деструктивные. Отсюда также следует, что властям совместно с верующей частью населения, нужно прийти к такому пониманию государства, которое объединит светские ценности со спецификой религии своих граждан. Это послужит тому, что мусульманская община КНР и также Кыргызстана, будет являться равноправным участником в национальном развитии и видеть свое будущее в общем для всех государстве. То есть эффективное противодействие распространению идей экстремизма и терроризма в современных условиях во многом зависит от объединения усилий двух стран, а также всестороннего взаимодействия властей со своими общинами на этом направлении деятельности.

< Назад   Вперед >
Содержание