Учебники

2. Сибирь

Сибирь, несомненно, является важным с геополитической точки зрения регионом России. Специфика его развития определяется наличием протяженной государственной границы (Сибирь граничит с обширными пространствами Центральной Азии и соединяет Россию с Азиатско-Тихоокеанским регионом) и соседством со слабо освоенными, но богатыми сырьем экономическими районами России. Природные ресурсы Сибирского края огромны и разнообразны (территориальные, водные, энергетические, сырьевые, сельскохозяйственные, рекреационные), но значительная часть сибирской территории расположена в зоне многолетнемерзлых пород, что затрудняет их использование. Располагаясь между экономически развитой Европой и бурно растущим Азиатско-Тихоокеанским регионом, Сибирь, выполняя транзитные функции, может стать важным звеном мировой экономической системы.

В то же время Сибирь – это геополитический плацдарм и геостратегический резерв России. В сакрально-географическом и геополитическом контексте именно Сибирь имеет уникальный статус “потаенной” и “подлинной” России. Еще задолго до появления геополитики люди фиксировали свои представления о геополитических пространствах посредством геометрических символов, имеющих сакральное прочтение. На этом основывались традиции геомантии. Не исчезли эти способы измерения времени и сегодня, хотя их назначение трансформировалось. [c. 185] Например, “Арктический крест” отражает представление о закономерностях, которые вытекают из “движения Земли по Солнцу” и связаны с изменениями природно-климатических условий на нашей планете. Ряд ученых, развивающих неоевразийскую парадигму, пытаются выстроить аналогично ему “Евразийский крест”, метафизически символизирующий “восьмиконечную звезду” и органически связанный с соответствующим этому символу периодом генезиса земной цивилизации, в частности со временем становления индоевропейской протоцивилизации8. Естественно, Сибирь становится центром такой модели, оказывающей заметное влияние на формирование геополитического сознания россиян.

Начало планомерного геополитического изучения Сибири связывают с указом 1696 г. царя Петра Алексеевича, согласно которому тобольский боярин Семен Ремезов должен был составить географический атлас Сибири. Сегодня ремезовский атлас более известен как “Чертежная книга” Сибири. В 30-х гг. XVIII в. появились первые научные описания Западной и Восточной Сибири. А с середины этого столетия начались исследования Сибири учеными Российской Академии наук.

Начиная с середины XIX в. интерес к региону был обусловлен всесторонним освоением и эксплуатацией территории, а также международными событиями, в которых участвовала Россия, и в целом сложившейся внешнеполитической обстановкой. Тогда же инициатива в изучении Сибири перешла к Императорскому Русскому географическому обществу (ИРГО), которое возглавило сибирские экспедиционные изыскания.

Новая творческая волна в изучении края наметилась в начале XX в., когда в России стали создаваться общества, основной своей целью ставившие научное исследование Сибири на всех направлениях, например “Сибирский кружок томских студентов”9. В Томске, Новониколаевске, Мариинске, Тобольске, Тюмени, Красноярске, Иркутске, Бийске, Омске, Чите и других городах региона создаются отделы петербургского Общества изучения Сибири и улучшения ее быта10. На геополитическую [c. 186] специфику Сибири обращали внимание сторонники федералистского развития России. Часто исследования велись специалистами, попавшими в Сибирь не по своей воле. В работах, связанных с анализом геополитического потенциала Сибири, многие из них стремились выразить свои политические взгляды. Сибирь как особая геополитическая единица и в настоящее время остается объектом исследований историков, географов и других специалистов.

Чтобы понять, в чем причина расхождений в оценках геополитического потенциала Сибирского региона российских и западных авторов, требуется подробнее рассмотреть историю освоения русскими Сибири. Развал Золотой Орды привел к образованию в Западной Сибири в XV в. Тюменского, а затем Сибирского ханств. По территории Сибирского ханства проходили важные торговые пути на восток из Поволжья, Средней Азии и Восточного Туркестана. На территории Сибири существовали города и оседлые поселения, получили распространение ислам и арабская письменность. Под властью сибирских ханов находились не только татары, но и угорские и самодийские племена. Ко времени похода Ермака (1582) Сибирское ханство занимало в Западной Сибири обширную, но мало заселенную территорию.

К настоящему времени сложились три точки зрения на характер присоединения Сибири к Российской империи, выразившиеся в следующих концепциях: преимущественно мирного вхождения Сибири в состав России; присоединения; завоевания. Переосмысление характера присоединения Сибири носит скорее эмоциональный, чем научный характер, поскольку нельзя подвести под одно понятие процесс присоединения огромной территории, каковой является Сибирь. Следует говорить о вхождении каждой территории в отдельности11.

В конце XVI в. расширение территории в северо-западном, западном и южном направлениях было для России невозможным, поскольку на этих рубежах ей противостояли такие сильные государства, как Швеция, Речь Посполитая и Оттоманская империя. Оставалось лишь восточное направление, где на сибирских просторах располагалось крайне ослабленное феодальной [c. 187] междоусобицей Сибирское ханство. Продвижение России за Урал, в Сибирь и началось с присоединения этого ханства, когда в 1555 г. сибирский хан согласился стать подданным Ивана Грозного.

К концу XVI в. большая часть Западной Сибири вошла в состав России12. Были возведены крепости-остроги Тюмень (1586) и Тобольск (1587). Продвижение в Сибирь преследовало либо государственные цели (сбор дани – ясака, поиск месторождений руд драгоценных металлов), либо торговые (обмен и скупка “мягкой рухляди” – пушнины и “рыбьего зуба” – моржовой кости)13.

Огромные пространства Сибири, суровый климат и стремительные темпы продвижения русских на восток – все это обусловило строительство значительного количества небольших крепостей, необходимых для удержания присоединенных земель и налаживания в них административно-хозяйственной деятельности. Укрепление власти связывалось и с возведением “городов”. Сначала русские ставили “города”, не располагая точной информацией о численности коренного населения и возможности его сопротивления. Но уже со второго десятилетия XVII в., убедившись в слабости противника, они ограничивались сооружением острогов.

Согласно летописным источникам, начиная с середины XII и до XVI в. острогом называли не самостоятельную крепость, а только укрепленную часть города. Наказы воеводам, посылаемым в Сибирь для постройки городов, рекомендовали на выбранном месте “сперва острог занять и поставить”, а уж потом “на город всеми людьми, всею ратью, лесу припасти… чтобы вскоре город сделать…”14. В данном случае острог означал только острожную ограду. Слово “острог” в значении “самостоятельная крепость” начинает употребляться со второй половины XVI в., когда острог – это не только часть укрепленного города (его посад), но и ограда (тыновая стена) и, наконец, тип небольшой крепости, независимо от конструкции и количества башен. Устраивая остроги, администрация стремилась обезопасить от внезапных нападений не только главную зону крепости, средоточие [c. 188] военно-административной власти, но и всю ее жилую часть. Затем все чаще стали закладываться укрепленные слободы.

Сибирский опыт внес специфику в геополитическое описание границы. Многочисленные крепости, форпосты, остроги, слободы, погосты, укрепленные деревни, заимки, башни, равелины, объединенные сложной взаимосвязанной системой в протяженные линии и создающие собой фронтир, должны были защитить новые рубежи Российской империи. Фронтир всегда выдвинут в пограничные земли и удален от основных административно-хозяйственных центров на относительно большое расстояние. Границы сибирского фронтира были весьма подвижны и не совпадали с официальными границами Русского государства в Сибири. Так, если в конце 80-х гг. XVI в. фронтир начинался сразу же за городской чертой первых русских городов – Тюмени и Тары, то с каждым последующим десятилетием его рубежи стремительно сдвигались на восток и в глубь Азии и к 1649 г. достигли Тихого океана15. По мере продвижения русских на восток города, оказавшиеся “в тылу”, утрачивали военно-оборонительные функции, превращаясь в торгово-промышленные центры.

С присоединением Сибири к Российской империи не прекратились вторжения иноземных захватчиков на ее территорию. В Западной Сибири набеги калмыков и джунгар продолжались вплоть до середины XVIII в., а казахов и каракалпаков – до XIX в. Поэтому все население фронтирных зон было вооружено огнестрельным и холодным оружием. Отдаленность центральной и воеводской власти позволяла сибирякам действовать бесконтрольно. Фронтирные поселения долгое время существовали без церквей и священнослужителей, что приводило к ослаблению этических норм и запретов. Для урегулирования различных вопросов сибиряки нередко использовали органы мирского самоуправления – крестьянский мир, войсковые избы, посадскую и даже церковную общины.

В Сибирь устремились крестьяне со всей России, в том числе и беглые. Их привлекало отсутствие в Сибири крепостного права. К тому же государство, заинтересованное в освоении здесь земель, помогало “гулящим людям” в обзаведении хозяйством. За это сибирские поселенцы должны были платить государству [c. 189] налоги. Так они становились государственными крестьянами16. Сибирский крестьянин был экономической опорой самодержавия, угрозой мировому хлебному рынку. Угроза эта была настолько сильной, что первое пятилетие XX в. мировой хлебный рынок “трясло” от сибирского хлеба. Сибирь обеспечивала существенную долю европейского рынка сливочным маслом, а бийские сыры превосходили по качеству сыры Европы17.

Но полноценные колонизация и урбанизация Сибири при царской власти были невозможны. Затраты на заселение, эксплуатацию и развитие такого обширного, с суровым климатом региона были слишком велики для российской рыночной экономики. Оборотной стороной советской региональной политики стало сокращение численности населения Сибири, в частности в процессе ликвидации кулачества как класса в конце 20-х гг. XX в. Прекратился вывоз хлеба не только в Европу, но и в Европейскую Россию; исчезли молочное животноводство, ориентированное на производство сыра и масла, льноводство, добыча пушнины и т. д. Ликвидированы были металлургическая промышленность Забайкалья, отработанная система лесопользования и многое другое.

В ходе революции 1917 г. и Гражданской войны и большевики, и контрреволюционные власти изменений в системе управления почти не производили. Реальные нововведения начались лишь в 20-х гг., когда Советское правительство от принципа этноконфессиональной автономии перешло к системе территориальной автономии, полностью унифицировав Сибирь с остальными территориями СССР. Территориям, на которых проживали народы Сибири, были приданы разные формы и уровни автономии: автономные республики в составе РСФСР (Бурятия, Якутия и после 1944 г. Тува), автономные области в составе краев (Хакасия и Горный Алтай), автономные округа в составе краев и областей (Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Эвенкийский и др.), автономные сельсоветы (например, для селькупов и других малочисленных народов). Почти повсюду в Сибири некоренное население, преобладавшее по численности, а также имевшее более высокий уровень общей культуры, грамотности и т. п., в составе властных и хозяйственных структур доминировало. [c. 190]

Советская власть использовала Сибирь не только как ресурсный источник, но и как огромную “исправительную колонию”. С 1929 г. здесь начали создавать систему исправительно-трудовых лагерей. Усилиями заключенных были заложены основы грандиозного экономического развития Сибири. В 60-х и 70-х гг. XX в. в Сибири началось осуществление гигантских индустриальных проектов.

В советское время наибольший приток населения в Сибирь наблюдался в годы Великой Отечественной войны в ходе эвакуации сюда промышленных предприятий из оккупированных районов и районов возможной оккупации в европейской части СССР. В Сибирь было эвакуировано 322 завода, в том числе в Новосибирск – Сестрорецкий оружейный завод из Ленинграда, Московский прожекторный завод и др.18; в Рубцовск, город в Алтайском крае, перебазировали два завода с Украины – Харьковский тракторный и Одесский машиностроительный имени Октябрьской революции (оба завода стали для Рубцовска градообразующими).

Заселенность приграничных территорий Сибири и Дальнего Востока и закрепление на них значительной части населения имеют для России важнейшее социально-экономическое и геополитическое значение19. Однако начиная с 1993 г. в результате одновременного сокращения уровня рождаемости и роста смертности населения эти территории России имеют отрицательный естественный прирост. Это привело к нехватке рабочей силы. Выходцы из стран СНГ в состоянии лишь наполовину закрыть эту потребность. Прогнозируемой численности и плотности населения Российской Федерации недостаточно ни для того, чтобы освоить ее геополитическое пространство, ни для того, чтобы удержать его. Через несколько десятилетий угроза демографической экспансии может стать ведущей среди факторов риска для национальной безопасности России. Зонами наибольшей уязвимости являются Сибирь и Дальний Восток.

Основные поставщики эмигрантов на сибирские территории России – Китай и Казахстан. Как показывают исследования, проводимые в рамках проекта Сибирского отделения РАН “Миграция и этнокультурная ситуация в восточных регионах России [c. 191] в контексте этнополитической стабильности в Евразии”, суровые сибирские условия отнюдь не пугают мигрантов из стран Юго-Восточной и Центральной Азии. Экономические характеристики – отраслевая структура, возможности для ведения предпринимательской деятельности, развитость и мультимодальность сибирских городов – являются важным фактором при принятии ими решения о миграции.

Позитивное воздействие миграционных процессов проявляется в улучшении демографической ситуации пограничных территорий России, занятии непрестижных рабочих мест, росте этнического и культурного многообразия, развитии нетрадиционных производств, получении дополнительных ресурсов из федерального центра. Отрицательное влияние миграции выражается в росте нагрузки на социальную инфраструктуру, увеличении среди мигрантов доли пожилых людей, повышении конкуренции на рынке труда, росте бедности и нищеты, повышении цен на жилье, противоправной коммерческой деятельности мигрантов, доставке и сбыте наркотиков, изготовлении и продаже контрафактных алкогольных напитков и т. д.

Единственный способ преодолеть гигантские диспропорции в развитии страны – ускоренное закрепление российского населения в азиатской части России и увеличение его численности на базе комплексного и интенсивного хозяйственного освоения этого региона. Серьезные диспропорции в региональном развитии России наиболее наглядно проявляются в сфере энергетики. Так, Сибирь производит около 80% первичных энергоресурсов России, однако почти такая же их доля потребляется в европейской части страны. Значительная асимметрия в размещении производства и потребления первичных энергоресурсов приводит к нерациональным затратам на их транспортировку. Распад СССР стал причиной ухудшения транспортно-географического положения большинства районов Сибири. Неразвитость инфраструктуры в Сибири значительно ухудшает условия развития производства и потребления энергоресурсов. Подавляющая часть газопроводов Западносибирского нефтегазового комплекса направлена на Запад, и только две нитки идут на юг Западной Сибири. Нефтепроводная сеть оканчивается в Ангарске, дальнейшая транспортировка нефти на восток возможна лишь по железной дороге. В связи с этим начато строительство нового нефтепровода на восток. [c. 192]

Положение России в мировой экономической и политической системах существенно изменилось в последнее десятилетие XX в., когда под влиянием глобализации активизировались экономические, политические и культурные связи. Интенсивно развивается товарообмен между странами Европы и Азии. Для его осуществления формируется система транспортных “мостов” Запад – Восток, которая постепенно соединяется с Критской системой транспортных коридоров Европы. Значительная часть этой системы проходит через Сибирь, следовательно, от геополитической роли Сибири зависит “траектория” развития России, само ее существование как уникальной евразийской державы.

Для России взрывоопасными остаются проблемы, связанные с различием в уровне развития регионов. В особо тяжелом положении находятся регионы, во-первых, с высокой концентрацией отраслей, связанных с военно-промышленным комплексом и имеющих вследствие этого значительную долю незавершенных инвестиционных программ (например, Новосибирская область); во-вторых, наиболее зависимые от поставок продовольствия, сырья, продукции производственно-технического назначения, т. е. имеющие ограниченные возможности самообеспечения и саморегулирования (Алтайский край, Республика Алтай); в-третьих, с критической экологической обстановкой, требующей закрытия многих предприятий и особых мер по социальной защите (Кемеровская область)20.

Сибирский федеральный округ является одним из наиболее проблемных как для текущей, так и для перспективной политики в области регулирования доходов, заработной платы, уровня потребления и других показателей уровня жизни. Дифференциация уровня жизни между регионами СФО в целом выше, чем между федеральными округами. Кризисным можно назвать положение с инвестициями. Динамичное развитие экономики невозможно без притока инвестиций и успешной реализации продукции сферы материального производства. Если в 1998–1999 гг. они находились на среднероссийском уровне, то в последующие годы резко сокращались, несмотря на то что в июне 2002 г. Правительство Российской Федерации приняло Стратегию экономического развития Сибири, предусматривающую особое отношение государства к этому региону. [c. 193]

Важными геополитическими задачами регионального развития являются: реконструкция экономики старопромышленных регионов и крупных городских агломераций путем конверсии оборонных и гражданских отраслей, модернизации инфраструктуры; преодоление депрессивного состояния агропромышленных регионов; стабилизация социально-экономического положения населения в регионах с экстремальными природными условиями и преимущественно сырьевой специализацией; продолжение формирования территориально-производственных комплексов и промышленных узлов в северных и восточных регионах преимущественно за счет нецентрализованных инвестиций и приоритетного развития производств с комплексным использованием добываемого сырья, соблюдения строгих экологических стандартов; стимулирование развития экспортного и импортозамещающего производства в районах, имеющих для этого наиболее благоприятные условия; формирование свободных экономических зон, а также технополисов как региональных центров внедрения достижений науки, ускорения экономического и социального прогресса; изменение специализации новых приграничных регионов; развитие межрегиональных и региональных инфраструктурных систем; преодоление чрезмерного отставания по уровню и качеству жизни населения отдельных республик и областей21.

Решению этих задач способствует региональная интеграция. 6 ноября 1990 г. в Новосибирске состоялось первое заседание совета Межрегиональной ассоциации “Сибирское соглашение”. Ассоциация активно участвовала в разработке проекта Конституции Российской Федерации и обосновании принципов экономических отношений в Российской Федерации на период перехода к рыночной экономике. Особое место в истории ассоциации занимает работа над Федеральной целевой программой “Сибирь”. Эта программа как по территориальному охвату, так и по масштабу решаемых проблем и размерам необходимых финансовых ресурсов стала самой крупной среди разрабатывавшихся в России долговременных федеральных целевых программ развития регионов. [c. 194]

Евразийское положение России в целом и положение Сибири особенно всегда имели большое экономическое и геополитическое значение. Страна жила и живет за счет реализации крупных проектов освоения ресурсов Сибири – нефти и газа, угля, руд цветных металлов, леса, гидроэнергии, а на их базе – крупнейших перерабатывающих энергоемких производств и транспортных сетей. Именно Сибири будет принадлежать в ближайшей и долгосрочной перспективе ведущая роль в обеспечении экономического развития России, устойчивого ее роста, в том числе и в социальной сфере.

Следует отметить неблагоприятное географическое расположение основных топливно-энергетических баз Сибири с точки зрения поставок на экспорт. О будущем России не может идти речи, если ее экономика не начнет быстро переходить на путь инновационного развития. Основные причины невосприимчивости российской экономики к высоким технологиям – отсутствие средств у предприятий, дорогие кредиты, высокие риски, институциональные ограничения инновационного рынка, механизм участия науки в процессе производства и внедрения инноваций. В Сибирском отделении РАН накоплен огромный инновационный научно-технический потенциал: Речь идет о возможности создания материально-производственной базы экономики XXI в. Приоритет региональной инновационной политики в Сибирском федеральном округе обусловлен спецификой его социально-экономических потребностей и многопрофильным научно-инновационным потенциалом.

< Назад   Вперед >
Содержание