Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии  

На правах рукописи

АНДРЕЕВ Вадим Сергеевич

ЯЗЫКОВАЯ МОДЕЛЬ РАЗВИТИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОГО СТИЛЯ

(на материале стихотворных текстов

американских поэтов-романтиков)

Специальность 10.02.04 - германские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Смоленск - 2012

Диссертация выполнена на кафедре иностранных языков

ФБГОУ ВПО Смоленский государственный университет

Официальные оппоненты:	доктор филологических наук, профессор Голубкова Екатерина Евгеньевна
	доктор филологических наук, профессор Харитончик Зинаида Андреевна
	доктор филологических наук, профессор Мартыненко Григорий Яковлевич
Ведущая организация:	ФБГОУ ВПО Российский государственный педагогический университет им. А.И.аГерцена

Защита состоится л___ _________ 2012 г. в ______ на заседании диссертационного совета Д 212.254.01 при ФБГОУ ВПО Смоленский государственный университет по адресу: 214000, Смоленск, ул.аПржевальского, д. 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФБГОУ ВПО Смоленский государственный университет по адресу: 214000, Смоленск, ул.аПржевальского, д. 2 Б.

Автореферат разослан  л____ ___________ 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор  Н.А. Максимчук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Вопросы, касающиеся различных аспектов стиля, занимают одно из центральных мест в лингвистике. В большинстве исследований в качестве главной гипотезы выдвигается предположение о наличии у каждого автора уникальной признаковой схемы, дактилоскопического отпечатка (Juola 2006). При этом, как правило, делается априорное предположение о неизменности во времени присущих индивиду стилистических особенностей (van Halteren et al. 2005 и др.).

Эта точка зрения приходит в некоторое противоречие с рядом стилеметрических исследований по датировке текстов. Ставя перед собой задачу определить точную дату или период жизни автора, в течение которого было создано то или иное произведение, исследователи исходят из допущения (также априорного) о несомненной изменчивости стиля во времени (Laan 1995; Robinson 1992).

Успешное решение задач атрибуции текстов, с одной стороны (Марусенко 1990; Марусенко и др. 2001; Кукушкина и др. 2001; Поддубный и др. 2010; Mosteller, Wallas 2007; Holmes, Forsyth 1995; Martindale, McKenzie 1995 и др.), и вопросов датировки текстов - с другой (Бородкин, Милов 1977; Милов и др. 1994; Иванова 1989; Морозова 1978; Frisher 1991 Brandwood 2009; Cox, Brandwood 1959; Keyser 1992; Ledger 1989; Robinson 1992; Temple 1982; 1996; Thesleff 1982; Wishart, Leach 1970 и др.), лишь подчеркивает возникшее противоречие. Этот парадокс, а также убедительные доказательства возможности варьирования стиля в зависимости от жанра (Марусенко 1990; Мартыненко 1988; Holmes 1998; Rudman 1998, 2003), от целевой установки во время создания текста (MacMennamen 2002; Марусенко 1990), жизненных обстоятельств, влияющих на развитие личности (Pennebaker, Lay 2002), последовательности создания текстов (Forsyth et al. 1999; Smith, Kelly 2002) привели к появлению нового комплекса вопросов, стоящих перед лингвистикой и связанных со степенью устойчивости индивидуального стиля во времени (Can, Patton 2004; Hoover 2006; Juola 2007 и др.).

В последнее десятилетие различные аспекты динамических изменений идиостиля начинают привлекать повышенное внимание (Stamou 2008). Особая значимость временнго параметра стала причиной возникновения нового термина стилехронометрия (stylochronometry), который был предложен Р.С. Форситом (Forsyth 1999).

Вместе с тем приходится констатировать, что несмотря на увеличивающееся число работ, посвященных развитию стиля, их количество пока еще относительно невелико, а в сравнении с объемом исследований, посвященных другим вопросам изучения стиля, - крайне мал.

Анализ динамических изменений идиостиля чаще всего затрагивается лишь как дополнительный вопрос при решении задач по атрибуции текстов (Forsyth et al. 1999), реже - при описании отдельных особенностей стиля (Hota et al. 2006). Пока не получил системного рассмотрения целый ряд таких важных вопросов, как соотношение механизмов изменчивости и сохранения тождественности стиля, сопоставление варьирования групп признаков, относящихся к разным лингвистическим уровням и аспектам, пределы динамического варьирования параметров и масштаб их возможных колебаний, взаимодействие характеристик (совместное нарастание/снижение представленности признака, компенсаторные изменения, независимое варьирование признака и др.), систематически не изучались основные тенденции изменений идиостиля на протяжении всего творчества автора, динамические модели идиостилей разных авторов.

Представляется возможным констатировать, что проблема соотношения статических и динамических аспектов идиостиля, несмотря на интенсификацию исследований в этом направлении, еще не подверглась систематическому рассмотрению.

Актуальность данного исследования определяется тем, что оно направлено на динамическое моделирование идиостиля, поиск комплекса маркеров, отражающих индивидуальность автора на протяжении всей его жизни (лавторского стилома) при учете временнго параметра, и, в целом, на создание теоретической базы, способствующей разрешению указанного выше противоречия между допущениями об устойчивости основных характеристик идиостиля и о его изменчивости во времени.

Кроме того, следует подчеркнуть, что наше исследование посвящено анализу языковых параметров стиля поэтов, творчество которых в значительной степени обозначило важный этап развития американского романтизма, когда были заложены основы американской поэзии.

Основная цель исследования состоит в экспликации механизмов и ведущих тенденций изменения идиостиля на материале текстов классиков американского романтизма:

(а) тенденций изменения идиостиля во времени, определяющих эволюцию идиостиля и основывающихся на дифференцирующих этапы творчества признаках (дифференциальных признаках);

(б) тенденций и закономерностей, определяющих тождественность идиостиля автора и опирающихся на стабильные, интегральные для всех этапов творчества признаки;

(в) особенностей сближения и дифференциации индивидуальных стилей различных авторов во времени.

Выявление комбинаций дифференциальных признаков, определяющих изменение стиля Г. Лонгфелло и Э. По, установление вклада этих признаков в дискриминацию (разграничение) различных периодов творчества направлено на получение динамической (дискриминантной) модели идиостилей.

Определение системы признаков, интегральных для творчества указанных поэтов, и выяснение вклада этих признаков в стабильность идиостиля позволяет создать его интегральную модель.

Задачи исследования.

1. Построить интегральную и динамическую модели идиостиля изучаемых авторов.
2. Определить интегральный / дифференциальный статус и потенциал групп разноуровневых и разноаспектных лингвистических характеристик, релевантных для стихотворного текста, их вклад в сохранение и изменение идиостиля во времени.
3. Проверить эффективность сформированной для каждого автора динамической модели и степень устойчивости полученных результатов.
4. Определить вектор развития идиостиля каждого автора. Провести сопоставительный анализ интегральных и динамических моделей индивидуальных стилей Лонгфелло и По.
5. Выявить соотношения единиц образной системы в произведениях Лонгфелло и По, установить состав и способы вербализации концептов-доминант в авторской концептосфере.
6. Определить структуру образной системы на каждом из этапов творчества Лонгфелло и По и сопоставить эти структуры.
7. Описать степень сходства индивидуального стиля Уиттьера в статике и в динамике (т.е. без учета и с учетом развития стиля) с идиостилями основателей американского романтизма в поэзии (Лонгфелло и По).

Новизна исследования заключается в следующем.

• Впервые осуществляется систематический анализ развития идиостиля, который рассматривается не как кумулятивная, статичная совокупность средств языка, характеризующая тексты данного автора, а как развивающаяся во времени, сложная по структуре система, обладающая своим стабильным ядром и зоной авторского поиска.
• В диссертации производится моделирование не только процессов, различающих исследуемые таксономические единицы (в нашем случае это разновременные этапы творчества), но также и факторов, обеспечивающих стабильность идиостиля во времени, его тождественность, что позволяет выявить соотношение механизмов изменчивости и поддержания устойчивости идиостиля.
• Анализ динамических изменений стиля строится на методологической базе многомерного подхода, учитывающего вариативность признаков не изолированно, а в соотношении друг с другом, т.е. рассматриваемых с учетом взаимного влияния. Признаковое пространство исследования задано достаточно большим комплексом параметров: привлекаемая к анализу признаковая схема отражает различные лингвистические уровни и аспекты и сформирована из более чем 100 характеристик (морфологических, синтаксических, ритмических, семантических). Каждая строка (стих) текстов американских поэтов-романтиков анализируется с привлечением всей признаковой парадигмы.
• Для выявления динамической модели привлекается дискриминантный анализ данных с использованием ряда входящих в него статистических процедур, что позволяет не только выявить комплексы варьирующих признаков, определить их комбинированный и индивидуальный вклад в дифференциацию стиля различных периодов, но также произвести оценку надежности получаемых результатов.
• Таксономический анализ проводится с введением параметра времени, что позволяет сопоставить результаты статической таксономии и в динамике.

Объектом исследования является индивидуальный стиль американских поэтов-романтиков, отраженный в текстах их лирических произведений.

Предмет исследования - соотношение интегральных и динамических (дифференциальных) тенденций в идиостиле Лонгфелло и По.

Основная гипотеза исследования заключается в том, что имеет место взаимодействие факторов, обеспечивающих развитие идиостиля во времени и, с другой стороны, сохранение его тождественности на разных этапах творчества.

Теоретической базой исследования являются достижения как отечественных, так и зарубежных лингвистов в следующих областях: теория классификации (Ю.А. Шрейдер, С.В.аМейен, А.А. Любищев, Н.С. Панова; R.R. Sokal, P.H.A. Sneath); стилеметрия (Л.Н. Беляева, А.С.аГерд, Г.Я. Мартыненко, М.А. Марусенко, В.В.аПоддубный, А.А. Поликарпов, Ю.А. Тулдава, S. Argamon, H. Baayen, J.F Burrows, R.S. Forsyth, D.аFoster, P. Grzybek, D.I. Holmes, D. Hoover, P. Juola, D. Labb, F. Mosteller, J. Rudman, E. Stamatatos, G. Tambouratzis, D.L.аWallace и др.); стилистический анализ стихотворной речи (М.Л. Гаспаров, В.С. Баевский, Б.В. Томашевский, О.Н.аГринбаум, Т.В. Скулачева, Ю.Б. Орлицкий); когнитивная лингвистика (Е.С. Кубрякова, Н.Н. Болдырев, З.А. Харитончик, А.Н. Баранов, А.П.аЧудинов, И.А. Стернин, R. Jackendoff, R.W. Langacker, R.T. Lakoff, Y.аShen и др.); структурный анализ образной системы (Ю.М.аЛотман, Н.В.аПавлович); математические методы исследования (Р.Г. Пиотровский, В.В. Левицкий, Б.Г. Миркин, Ю.А. Тулдава, W.R.аKlecka, R.M. Warner); анализ разноуровневых и разноаспектных признаков (Ю.Д. Апресян, Э.М.аБереговская, Б.А. Ильиш, Г.Г.аСильницкий, М.Г.аТарлинская, B.J.аBirner, R.аChen, R.аKreyer, G.K. Mikros, J.аPenhallurick, J.T.аShaw и др.).

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке динамической концепции и описании основных тенденций изменения идиостиля во времени, выявлении степени возможных изменений идиостиля, вектора его развития, установлении соотношения модели развития идиостиля с моделью, описывающей его стабильность, определении типов динамических тенденций.

Моделирование процесса развития идиостиля позволяет установить механизм изменений в характере использования авторами целого ряда релевантных для стихотворного текста признаков в их соотношении друг с другом (инверсия, синтаксический перенос, симиля и др.).

Предлагаемое внесение в таксономический анализ параметра времени делает возможным более точно учитывать роль, специфику представленности и распределения в сопоставляемых текстах синтаксических, стилистических, лексических и других признаков при классификации произведений либо авторов по стилю, а также при решении задач, связанных с определением авторства.

Характер развития идиостиля американских поэтов-романтиков, заложивших основы американской поэзии вообще, и романтизма, в частности, создает эксплицитно выраженную базу для сопоставительного анализа с идиостилем авторов, продолживших их традицию в американской литературе, и, в более обобщенном виде, - с творчеством авторов других направлений. Кроме того, предлагаемые в настоящем исследовании способы вербального анализа могут быть применены в психологических экспериментах по развитию личности во времени (лонгитюды).

Практическая значимость. Результаты исследования могут использоваться в лекционных курсах и на практических занятиях по стилистике, лексикологии и грамматике английского языка, зарубежной литературе, стать основой учебного пособия для студентов и аспирантов по многомерным методам исследования в лингвистике. Материалы исследования могут также привлекаться при разработке курсов по выбору, посвященных компьютерной лингвистике, а также общим проблемам классификационного анализа, психолингвистике и психологии (в части корреляции с лонгитюдными исследованиями).

Описанный в диссертации материал с синтаксической, морфологической и ритмической разметкой может использоваться для создания корпуса американских стихотворных текстов.

Положения, выносимые на защиту.

1. Индивидуальный стиль автора на протяжении творческой деятельности характеризуется взаимодействием двух разноплановых тенденций, направленных как на сохранение основных характеристик, так и на их изменение. Развитие индивидуального стиля может быть описано двумя моделями: интегральной, отражающей механизмы сохранения самоидентичности идиостиля, и динамической, отражающей зону его изменений. Каждая из моделей характеризуется своей структурой, включающей ядро и периферию.

2. Изменения идиостиля в большинстве случаев реализуются не постоянным увеличением либо уменьшением представленности какого-либо признака (инеарная тенденция), а колебанием его частотности на различных этапах: низкая - высокая - низкая, либо высокая - низкая - высокая (маятниковые изменения).

3. В развитии идиостиля у представителей двух основных направлений американского романтизма, Лонгфелло и По, наблюдается оппозиция ритмики и синтаксиса, а также асимметрия финальной и инициальной частей стихотворной строки. Ритмические признаки обеспечивают стабильность идиостиля Лонгфелло и изменчивость идиостиля По. Синтаксические параметры оказываются маркером динамики стиля Лонгфелло и преемственности стиля По.

У обоих авторов признаки, характеризующие финал строки (морфологические, синтаксические), обладают относительно более сильным стабилизирующим воздействием, зачин строки является зоной достаточно выраженных изменений индивидуального стиля.

4. Вектор развития индивидуального стиля авторов отражает преобладание нелинейного (лмаятникового) типа динамических изменений: во втором периоде идиостиль по целому ряду параметров отклоняется от первого периода, однако в заключительной части творческого пути поэтов отмечается некоторое сближение с ранним этапом. Масштаб изменений идиостиля от одного периода к другому у авторов неодинаков. По значительно сильнее Лонгфелло отходит во втором периоде от индивидуального стиля своей ранней лирики, затем на третьем этапе в большей степени, чем Лонгфелло, возвращается к характеристикам первого периода.

5. Введение параметра времени в таксономический анализ позволяет выявлять следующие основные классификационные категории.

Константы высшего уровня - маркеры стиля, которые не различают стили разных авторов в таксономическом плане и при этом не изменяются в процессе творчества у каждого автора во времени.

Авторский стилом - группа признаков, которые различают стили авторов, но не меняются в творчестве каждого из них со временем, входя в интегральную модель индивидуального стиля данного автора.

Признаки комонотонного варьирования - кластер характеристик, которые не различают стили авторов, при этом значимо меняясь у каждого из них от одного этапа творчества к другому.

Зона индивидуального поиска - признаки, значимо изменяющиеся во времени у каждого автора и дифференцирующие стили этих авторов.

6. В образной системе основоположников американского романтизма в поэзии имеет место оппозиция микрокосма человека макрокосму окружающего мира.

Развитие образной системы у обоих авторов идет в направлении от закрытой структуры с большим количеством связей между ее элементами, образующими один тесно взаимосвязанный кластер, к открытой слабо интегрированной структуре.

7. Динамические изменения концептуализации пространства в текстах как Лонгфелло, так и По отражают рост роли человека как центра системы координат, однако процесс модификации пространственного континуума у двух авторов существенно различается.

В индивидуальном стиле Лонгфелло нерасчлененный континуум в ранней лирике сменяется дихотомией между небесной и земной сферами бытия, которые в дальнейшем вновь интегрируются.

В идиостиле По оппозиция между небесной и земной сферами возникает уже в ранней лирике и основные изменения связаны с постепенной редукцией верхнего (небесного) и усилением нижнего (земного) яруса бытия.

8. Введение параметра времени в классификационный анализ стилей различных авторов позволяет определить стадии индивидуализации стилей и развития их сходства.

Методологической основой исследования являются философское положение об изменчивости, философско-методологические аспекты теории классификации, принципы, разработанные и апробированные в работах по стилеметрии, многомерный анализ, направленный на классификацию политетических классов, а также работы, сформировавшие теоретический аппарат когнитивной лингвистики.

Методы исследования. Основным методом исследования является моделирование процесса эволюции идиостиля. В связи с привлечением большого количества разноуровневых и разноаспектных признаков в работе применяется широкий набор методов и приемов анализа: фонетический, ритмический, морфологический, семантический, дистрибутивный, таксономический анализ, элементы структурно-функционального и контекстно-интерпретационного анализа, анализ синтаксических структур по НС и в терминах членов предложения, анализ элементов образной системы с привлечением методологии когнитивного подхода. Важное место занимают квантитативные методы - многомерный дискриминантный анализ, вычисление мер разнообразия.

Апробация работы.

Основные положения диссертации прошли апробацию в виде докладов и сообщений на следующих научных международных, всероссийских и межвузовских конференциях: The State of Stylistics (Finland, Joensuu, 2006); Digital Humanities 2008 (Finland, Oulu, 2008); Digital Humanities 2009 (the USA, Maryland, 2009); The Art of Stylistics (the Netherlands, Middelburg, 2009); Языковые категории: границы и свойства (Минск, МГЛУ, 2004); Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики, посвященной памяти профессора Р.Г. Пиотровского, (Минск, МГЛУ, 2010); Язык - когниция - коммуникация (Минск, МГЛУ, 2010); Славянский стих Х: стиховедение и лингвистика (Москва, ИРЯ РАН им.аВ.В. Виноградова, 2011); Прикладная лингвистика в науке и образовании (СПб, РГПУ им.А.И.Герцена, 2006); Отечественное стиховедение: 100-летние итоги и перспективы развития (СПб, СПбГУ, 2010); XL Филологическая конференция (СПб, СПбГУ, 2011); Федоровские чтения (СПб, СПбГУ, 2003, 2004, 2005, 2006); I-е Бриковские чтения (Москва, МГУП, 2010); Международный конгресс по когнитивной лингвистике (Тамбов, ТГУ, 2006, 2008); Филология и культура (Тамбов, ТГУ, 2007); Системы компьютерной математики и их приложения (Смоленск, СГПУ, 2003, 2004, 2005); Поливановские чтения (Смоленск, СмоГУ, 2003, 2007, 2011); Разноуровневые характеристики лексических единиц (Смоленск, СГПУ, 2004); Двенадцатая военно-научная конференция (Смоленск: ВУВПВО ВС РФ, 2004); XXI Международная конференция Российской ассоциации преподавателей английской литературы (Смоленск, СмоГУ, 2011); Современные пути исследования литературы (Смоленск, СмоГУ, 2005, 2006, 2007, 2010, 2011). Основные положения исследования также отражены в 49 публикациях, которые включают две монографии, десять статей в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК.

Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, списка литературы и приложения. Список литературы включает 292 работы на русском языке и 290 работ на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, раскрываются актуальность, новизна, теоретическая и практическая значимость работы, определяются цели и задачи анализа, методологические и методические принципы исследования, основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе Теоретические основы исследования рассматриваются основные подходы к анализу идиостиля, методы многомерного анализа, определяются признаковое пространство и материал исследования, рассматривается возможность анализа динамики идиостиля как решения классификационной задачи.

Термин стиль получил в филологии чрезвычайно широкое толкование и, соответственно, применение: выделяются культурологические, социальные, эстетические, семиотические, функциональные, исторические и другие аспекты рассмотрения стиля. В реферируемой диссертации индивидуальный стиль (идиостиль, идиолект) понимается как совокупность приемов использования средств языка, характерная для какого-либо автора (ССЛТ, ЛЭС).

Здесь следует уточнить, что указанное определение может получить различную интерпретацию. Одним из возможных подходов к описанию стиля является поиск его особенностей, понимаемых как отличие от стандарта. Сопоставление идиолекта с критериальным стандартом имеет место в исследованиях, в которых стиль автора изучается по соотношению его текстов с прецедентными текстами культуры, эпохи, жанра в функции коллективной культурной памяти (Лотман 1992).

Маркированность, художественная выделенность определяется как главная составляющая понятия индивидуального стиля в работах нового направления, которое условно можно обозначить как УforegroundingФ (выдвижение), и развивает идеи российских формалистов об лостранении (лвыдвижении), отклонении речи автора от нормы использования языка в нехудожественной речи на различных уровнях языковой системы (от отклонений на фонетическом уровне до специфического употребления лексических единиц и синтаксических конструкций) с целью деавтоматизации восприятия, влияния на восприятие текста и создания необходимого эмоционального эффекта. В своих работах представители этого направления разрабатывают критерии и методы оценки степени маркированности стиля текстов автора по сравнению с нейтральными, каноническими вариантами (Hakemulder 2009; Kuiken et al. 2004; van Peer 2007; van Peer et al. 2007; Zynger et al. 2003).

В реферируемом исследовании при изучении индивидуальных особенностей авторской речи в центре внимания находится степень представленности, характер соотношения и закономерности варьирования комплекса разноуровневых и разноаспектных признаков, присущих произведениям автора в различные периоды творчества. Это соотносится с подходами изучения идиостиля, реализующимися в рамках интенсивно развивающейся области лингвистики - стилеметрии.

В зависимости от типа сопоставления можно условно выделить следующие основные направления исследований: а) сопоставление идиостиля различных авторов; б) сопоставление стиля групп носителей языка; в) сопоставление индивидуального стиля в текстах одного и того же автора, написанных в разные периоды его жизни.

В первом случае сопоставление авторских стилей лежит в основе чрезвычайно интенсивно развивающегося направления по атрибуции текстов (анонимных или псевдонимных); во втором - рассматриваются вопросы гендерных различий, региональных, социальных и национальных особенностей речи. Д. Фостер на основании анализа грамматических характеристик текста на английском языке (использования видо-временных форм глагола) разработал алгоритм определения родного для автора текста языка (Foster 2000). Дж. МакМенамин, выступавший в качестве эксперта в судебном деле о наследовании, доказал поддельность дополнений к завещанию, приписываемых носительнице креольского диалекта английского языка, основываясь на несоответствии стиля этих текстов стилю речи представителей данного диалекта (McMenamin 2002). Анализ информационно-статистической динамики в идиолектах носителей языка, страдающих расстройствами речемыслительной деятельности, позволил получить ряд показателей, отражающих отличия текстов испытуемых с эндогенными расстройствами от нормальных текстов, близких им по тематике и стилю (Пиотровский 2006).

Третье из указанных направлений (исследование динамических изменений стиля) пока остается наименее разработанным в стилеметрии, хотя, как указывалось выше, начинает привлекать все большее внимание. Важность развития этого направления подчеркивается в трудах известных специалистов (Rudman 1998, 2003; Hoover 2004, 2006; Juola 2006; McMenamin 2002 и др.).

В свою очередь, следует отметить, что динамика стиля может рассматриваться в двух различных аспектах. Так, представляется возможным анализировать форму произведения как процесс развертывания (динамическая синхрония). В этом случае речь может идти о соотношении элементов текста в проспективном плане, о степени и характере изменений параметров в произведении, последовательном распределении в нем элементов от начала к концу (Мартыненко 2004). С другой стороны, под динамикой стиля может пониматься характер тех изменений, которые имеют место в течение жизни и творчества автора. В настоящем исследовании рассматривается второй из указанных аспектов.

Кроме работ по датировке текстов, к данному направлению относятся исследования, в которых устанавливаются корреляции между вариативностью некоторых вербальных характеристик и психологическими аспектами изменений личности в связи с болезнью, со старением и другими причинами ( Chung et al. 2007; Pennebaker et al. 2003). Динамический аспект затрагивается также в некоторых работах, исследующих жанровые особенности стиля либо направленных на решение вопросов атрибуции (Opas 1996; Родионова 2007).

Как видно из приведенных примеров, изменения идиостиля во времени очень часто являются, скорее, дополнительным аспектом анализа в связи с рассмотрением других задач.

В качестве основной цели динамические изменения идиостиля рассматриваются в достаточно ограниченном количестве работ. К наиболее показательным исследованиям этого плана можно отнести работу Ф. Кана и Дж. Паттона (Can et al. 2004), в которой ставится задача рассмотреть наличие различий в ранних и поздних работах двух авторов - Яшара Кемаля и Четина Алтана, и исследование Дж. Голдфилда и Д.аГувера, направленное на поиск изменений стиля ряда английских и французских писателей XIX века (Goldfield et al. 2008). Первое исследование для сопоставления текстов разного времени использует частотную лексику и длину слов, второе - частотную лексику.

Динамика стиля во времени рассматривается также в ряде работ, выполненных на стихотворном материале. На базе ряда стиховедческих параметров в них успешно решается задача периодизации творчества поэтов: Пушкина, Гумилева, Пастернака (Баевский и др. 2001), Бродского (Романова 2007), Пушкина и Лермонтова (Матяш 2006).

Указанные исследования позволили получить важные результаты и ценные выводы относительно возможности изменений идиостиля во времени и ряда признаков, маркирующих такие изменения. В целом, следует еще раз подчеркнуть, что динамический аспект стиля становится все более и более актуальным предметом изучения, однако он пока еще не получил того систематического описания, которого заслуживает.

Анализ развития стиля в течение жизни автора коррелирует с лонгитюдными исследованиями, направленными на выявление соотношения стабильности и изменчивости личностных характеристик в психологии. В ходе лонгитюдов производится регулярное тестирование личностных качеств людей в разные периоды их жизни на протяжении длительного периода времени. Цель тестов состоит в выявлении относительно изменчивых характеристик человека, границ, степени, причин и механизмов эволюции параметров, определяющих личность. (Life-Span Developmental Psychology 1970, 1973, 1975, 1980).

Наиболее серьезными препятствиями для проведения долгосрочных лонгитюдных исследований обычно считаются организационные сложности, возникающие в связи с различными жизненными обстоятельствами исследуемых (что, впрочем, отчасти относится и к организаторам эксперимента): перемена места жительства тестируемыми, семейные проблемы, здоровье, условия работы, другие личные обстоятельства, возникающие со временем. Организация исследования по изучению эволюции стиля известных авторов художественных произведений лишена указанных сложностей, поскольку основывается на имеющихся текстах. Однако здесь возникают свои проблемы, которые рассматриваются в разделе о материале исследования.

Отбор материала для исследования динамики стиля связан с решением целого ряда проблем, среди которых одним из основных является вопрос о критериях аутентичности текста из-за возможных искажений внесенными редактором правками и опечатками при издании, цензуры политического и идейно-эстетического характера и в связи с рядом других причин. Ввиду того, что отсутствие белового автографа текста является достаточно распространенным явлением, наиболее оправданным представляется использование прижизненных изданий, желательно опубликованных при участии автора (Лихачев 1962, 2006). Публикации автором сборников стихов мы рассматриваем как важные вехи биографии автора, фиксирующие особенности его творчества и стиля на определенный момент. Эти события неразрывно связаны с творческим процессом, являясь фактически его частью, а включенные в сборники тексты, отобранные самим автором, отражают, кроме всего прочего, его подсознательные стилистические предпочтения на тот момент.

Не менее существенным требованием к текстовому материалу является единство жанра сопоставляемых текстов, поскольку, как отмечается рядом исследователей, жанровые различия могут привести к значительным изменениям стилистических особенностей одного и того же автора (Мартыненко 1988; Марусенко 1990).

Еще одним требованием к создаваемому для исследования корпусу текстов и методике его обработки является равенство анализируемых текстовых единиц. Интуитивно понятное положение о том, что сопоставление значительно различающихся по величине текстов может привести к искажению результатов, получило подтверждение в специальном исследовании Я. Рыбицки (Rybicky 2008). Д. Лаббе, проведя ряд повторных классификаций 52 текстов, взятых из романов английских писателей, и используя различные по объему выборки, пришел к выводу о том, что различия в величине текстов не должны существенно превышать отношения 1 : 8 (Labb 2007).

Указанные выше условия были учтены в диссертации при отборе материала исследования. К анализу привлекаются лирические произведения Лонгфелло и По, а на отдельных этапах исследования также тексты Уиттьера, опубликованные в прижизненных сборниках, написанные ямбом, составляющим основу лирики всех указанных поэтов, и имеющие объем до 70 строк. Общий объем привлекаемых текстов составил около 6000 стихотворных строк в 157 произведениях, что позволило создать базу данных путем разметки каждой из строк по привлекаемым признакам (около 100).

В исследованиях, посвященных анализу стиля, различные виды статистических процедур, связанных с учетом представленности лингвистических характеристик в текстах, получили название нетрадиционных методов (Rudman 1998; Holmes 2001). Использование таких методов математической статистики обусловлено необходимостью сопоставлять тексты различных этапов творчества автора одновременно по нескольким десяткам привлекаемых характеристик, чего невозможно добиться путем непосредственного наблюдения. Целесообразность привлечения статистических методов в лингвистике вообще и при изучении стиля в частности отмечалась в большом количестве исследований (Беляева 1986; 2007; Левицкий 2004; Мартыненко 1988; Марусенко 1990; Пиотровский и др. 1977; Тулдава 1987; Juola 2006; Hoover 2003; Rudman 1998) и в настоящее время уже, по-видимому, не требует обсуждения. Следует лишь отметить, что такие нетрадиционные методы стали совершенно традиционными в исследовании стиля и позволяют сформулировать не столько количественные, сколько качественные выводы.

Различные методы многомерного анализа используются в рамках коллективной темы по многомерному исследованию языковых и речевых данных, разрабатываемой с 90-х годов на кафедре иностранных языков Смоленского государственного университета. Исследования, проводимые в рамках этого направления, строятся, в целом, по единой методике и направлены на изучение следующих основных проблем: многомерный анализ точности и вольности перевода, соотношение разноуровневых и разноаспектных признаков стихотворных текстов, классификация стилей авторов стихотворных текстов. Среди применяемых методов многомерного анализа - дискриминантный, кластерный, регрессионный анализ, метод главных компонент и др., позволяющие вскрыть латентные тенденции стиля и создающие базу для проверки и сопоставления результатов.

При исследовании динамики стиля особое значение приобретает учет взаимодействия, совместного варьирования признаков - единиц мерономической структуры идиостиля. Указанной задаче и условиям анализа в максимальной степени отвечает метод многомерного дискриминантного анализа, который позволяет выявить совместный вклад признаков в разграничение классов и учитывает одновременную вариативность различных характеристик. Следует отметить, что данный метод, использовавшийся в целом ряде исследований по атрибуции текстов, пока не получил применения при изучении динамики стиля.

В отличие от тех исследований, в которых таксономия понимается обобщенно как теория классификации вообще, в реферируемой диссертации таксономия рассматривается как внешнее, сравнительное описание таксона. Внешнему таксономическому аспекту классификации противопоставлен мерономический, который представляет собой внутреннее описание признаковой структуры составляющих таксон объектов и выявляет их внутреннюю сущность (Панова, Шрейдер 1975; Мейен 1978; Шрейдер 1971; Мейен 1976).

В фокусе внимания данного исследования находится выявление соотношений признаков одного таксона (произведения одного и того же автора). Другой задачей является изучение соотношения таксонов (произведения одного автора vs. произведения другого или других авторов). Введение временной оси добавляет еще одну размерность - время, которое осмысливается как изменчивость каждого объекта, а изменчивость понимается как последовательность состояний (Мейен 1982). Представляется возможным анализировать мерономию и таксономию в статике (синхрония) и динамике (диахрония). В первом случае рассматриваются все тексты независимо от времени их создания или публикации, во втором - сгруппированные по периодам.

Основная задача (стабильность vs. вариативность идиостиля авторов во времени) состоит в рассмотрении динамического аспекта, однако на отдельных этапах рассматриваются вопросы, относящиеся к синхронному плану. Таким образом, в работе представлены динамический и статический аспекты мерономии (произведения одного автора, взятые либо по периодам его творчества, либо суммарно, кумулятивно), синхрония и диахрония таксономии. В последнем случае определяется набор признаков, отличающий творчество Лонгфелло и По в целом (таксономия - синхрония), и на отдельных этапах развития (таксономия - диахрония). Этот же подход применяется к сопоставлению текстов Уиттьера с текстами Лонгфелло и По.

В данной работе, осуществляющей многомерное исследование изменений стиля у разных по продолжительности жизни и творческой активности авторов, было необходимо определить такую временню схему, которая была бы единой для разных авторов и создавала базу для сопоставительного анализа динамических изменений их идиостилей. Для решения указанных вопросов в диссертации используется опыт стилеметрических исследований, авторы которых при изучении индивидуального стиля применяют трехчастное деление творчества (Laffal 1997; Whissell 1999, Pennebaker, Lay 2002; Hoover 2007 и др.), выделяя ранний период, период расцвета и зрелый этап в творчестве авторов.

Используемое трехчастное деление не рассматривается нами как вариант периодизации творчества поэтов, а является исключительно методологическим приемом поиска и установления динамических тенденций. Такой подход можно сравнить с методикой, применяемой в ряде лонгитюдных исследований изменений личностных характеристик.

Признаковые парадигмы в различных стилеметрических исследованиях достаточно сильно отличаются друг от друга как по количеству используемых признаков, так и по составу. Опыт этих исследований свидетельствует о том, что не существует какого-либо единого унифицированного списка признаков, который мог бы быть использован для решения всего комплекса задач сопоставления стиля авторов: признаки, оказывающиеся эффективными в одних случаях, часто теряют классификационную значимость в других. Для каждой конкретной задачи необходимо применить итеративный метод оптимизации результата - целый ряд экспериментов, прежде чем будет получен подходящий набор дискриминирующих признаков, при этом наилучшей стратегией является привлечение к исследованию различных групп характеристик, которые отражали бы систему идиостиля во взаимодействии и взаимозависимости (Марусенко 1990).

При организации признаковой схемы учитывались следующие соображения (Батов, Сорокин 1983; Rudman 2003): привлекаемые к анализу признаки должны отражать существенные свойства текста и быть достаточно распространенными (частотными), они должны быть формализуемы в той степени, которая позволяет их объективный учет и последующую обработку в рамках статистических процедур.

Еще одним важным обстоятельством является учет особенностей сплошной обработки больших массивов эмпирического материала, что создает свои методологические трудности при выборе признаковой парадигмы и определении признаков. Это касается, в частности, степени обобщенности выделяемых характеристик, когда для выборок большого объема нецелесообразно производить дробление признаковой схемы путем детализации параметров. Последнее, во-первых, приводит к тому, что разные группы текстов начинают описываться неодинаковыми наборами признаков. Во-вторых, привлечение слишком большого количества признаков не помогает, а, скорее, создает трудности для выявления общих тенденций и закономерностей.

При формировании признаковой схемы, используемой в этой диссертации, был учтен опыт работ по стилеметрии и анализу стихотворного текста, а также результаты предварительных исследований, в том числеа - автора реферируемой диссертации в рамках коллективной темы. Большинство привлекаемых к исследованию признаков характеризуется определенной локализацией в строке, в которой особое внимание уделяется ее зачину и исходу (первой и последней сильным позициям). С другой стороны, ряд признаков не ограничен какой-либо частью строки, эти признаки являются макроструктурными, характеризующими всю стихотворную строку или несколько строк целиком.

Под первой (последней) сильной позицией понимается место стиха, на которое должно приходиться первое (последнее) метрическое ударение. На различных этапах исследования в реферируемой диссертации используются признаки, описывающие эти позиции как представляющие особую значимость для идентификации маркеров индивидуального стиля. Это соответствует ценному опыту, накопленному в исследованиях стихотворного текста А.аБелым, В.С. Баевским, М.Л.аГаспаровым, М.А. Красноперовой, Т.В. Скулачевой, Дж.Т.аШоу и др. Важную роль инициальной и финальной позиций синтаксических конструкций для идентификации стиля не только стихотворных текстов, но и прозы (включая практические вопросы определения плагиата) на основании большого количества испытаний и тестов определили О.аУзунер и Б.аКац. Эти же позиции в структуре слова и предложения (особенно начальная) исследовались в работах Р.Г. Пиотровского и его школы при измерении информационного содержания элементов языка (Пиотровский 2005, 2006). Большое значение начальных и конечных элементов глагольной основы было установлено в работах школы Г.Г.аСильницкого по выявлению системных связей в английском языке (Сильницкий и др. 1991).

Морфологические признаки. Из признаков, относимых в стилеметрии к морфологическим, в этой работе используется параметр частеречной принадлежности слов (существительное, глагол, прилагательное, наречие, местоимение). Эти признаки являются локализованными, т.е. описывают слова, замещающие первую и последнюю сильные позиции.

Синтаксические признаки включают как локализованные, так и нелокализованные характеристики. К первым относится вид синтаксической функции слов в первой и последней сильных позициях. Учитываются следующие синтаксические функции: функции подлежащего, сказуемого или части составного именного сказуемого, дополнения, определения, обстоятельства. Как самостоятельный признак выделяются функция обращения и вводных слов.

Вторая группа синтаксических признаков (нелокализованные признаки) включает: количество придаточных в составе сложноподчиненного предложения, количество простых предложений в составе сложносочиненного, а также инверсию (полную и частичную).

Кроме того, к исследованию также привлекаются признаки, отражающие особенности построения стихотворного текста, виды специфических связей между его элементами - параметры стихотворного синтаксиса. В их число были включены следующие характеристики: разрыв стиха синтаксической паузой, синтаксический перенос (enjambement) и стилистическая маркированность стихотворной строки.

Разрыв стиха понимается как наличие в теле стихотворной строки синтаксически обусловленной паузы, возникающей на границе самостоятельных предложений, простых предложений в составе сложного, вводных слов или вводных синтаксических конструкций, обращений: O star of strength! I see thee stand (Лонгфелло). Синтаксический перенос (СП) - это несовпадение речевого членения текста на синтагмы и стихового членения на строки с переносом синтаксической паузы с конца стихотворной строки на ее середину: They found him there, when the long day / Of cold desertion passed away (Лонгфелло). Стилистическая маркированность конца строки имеет место в тех случаях, когда строка оканчивается стилистическим вопросом, умолчанием или восклицанием: Now thou art dressТd for paradise! (По).

Ритмические признаки. При формировании признаковой схемы исследования стихотворного текста необходимо учесть специфические характеристики этого типа художественной речи. Важным отличием стихотворного текста от текста прозаического является повторяемость структурной организации, реализуемая в пределах основной структурной единицы - стихотворной строки (стиха), а также вне стиха - между самими строками.

В данном исследовании к анализу привлекаются ритмические признаки, отражающие отклонение от метрической схемы ямба. Для ямба метрически сильными (ликтами) являются четные слоги. Для анализа учитывается число пропусков ударения на первом икте: And, in its gulf a fitting grave (По) и на втором икте: Glance quick in the bright sun, that moves along (Лонгфелло). Кроме того, привлечены такие характеристики стихотворной строки, которые отражают отклонение ритма от метрической схемы в анакрусе (группе слогов перед первой сильной позицией) и клаузуле (группе слогов после последней сильной позиции).

Указанные параметры составляют базу формального анализа, однако на различных этапах исследования в диссертации используются дополнительные признаки, уточняющие и детализирующие указанные выше.

Параметры содержательного анализа включают образный ряд и особенности репрезентации пространственных отношений в текстах.

Говоря о содержательном анализе как самостоятельном аспекте исследования, следует подчеркнуть условный характер этого обозначения, поскольку в стихотворном тексте семантически значимы все указанные выше параметры, традиционно относимые к формальным.

Проведенный анализ показал наличие систематических изменений в индивидуальных стилях исследуемых авторов, происходящих на протяжении их творчества и реализующихся у каждого автора различными признаковыми парадигмами.

Моделирование процесса развития идиостиля при помощи многомерного дискриминантного анализа позволило выявить два противопоставленных и одновременно действующих механизма, определяющих изменение идиостиля, с одной стороны, и сохранение его идентичности - с другой. В результате для каждого автора были построены модели, включающие разноуровневые и разноаспектные признаки и описывающие маркеры сохранения самотождественности идиостиля и его изменения во времени.

Во второй главе Моделирование динамики идиостиля Г.У. Лонгфелло строятся интегральная и динамическая (дискриминантная) модели его идиостиля (ИДС) на основе ряда лингвистических параметров, анализируется структура этих моделей, степень их устойчивости.

Интегральная модель (ИМ), определяющая тождественность индивидуального стиля автора, включает признаки, обладающие различной степенью вариативности. Использование коэффициента вариации позволяет выявить две основные группы признаков ИМ. Первую составляют константные (инейно-стабильные) характеристики, отличающиеся низкой вариативностью на протяжении всего творчества поэта и формирующие ядро этой модели. Другая группа образована рекуррентно-стабильными признаками, которые характеризуются неупорядоченным варьированием частотности в рамках всех периодов. Несмотря на достаточно сильный разброс их представленности в различных произведениях, использование этих признаков автором на разных этапах не претерпело статистически значимых изменений, поэтому эти рекуррентно-стабильные признаки также являются частью интегральной модели и формируют ее периферию.

В идиостиле Лонгфелло к ядру ИМ относится представленность обстоятельств в зачине и финале строки, количество предикатов в начале стиха, а также количество существительных в последней сильной позиции, как правило, участвующих в формировании рифмы. Таким образом, выявлена взаимосвязь между вертикально-интегрирующим механизмом рифмы и образным рядом, в реализации которого именная лексика играет ведущую роль.

Периферию интегральной модели составляют, во-первых, характеристики, маркирующие отклонения ритма от метрической схемы ямба и во многом определяющие интонационный рисунок текста: изменение слогового состава анакрусы, женские или дактилические клаузулы; во-вторых, сгруппированные в финале стиха обращения и вводные конструкции, маркированный исход строки, местоимения.

Динамическая модель (ДМ), описывающая эволюцию идиостиля, включает признаки, которые позволяют дифференцировать идиостиль различных этапов творчества. Как и в интегральной модели, здесь выделяется ядро (признаки, обладающие наибольшей дискриминантной силой) и периферия (характеристики, роль которых в разграничения периодов творчества относительно слаба). Признаки периферии могут подвергаться нейтрализации и потере диагностической релевантности как, соответственно, маркеры тождества или развития идиостиля в зависимости от изменения условий наблюдения: смены признаковой парадигмы, дробления (укрупнения) выделяемых в творчестве периодов и др. Ядра обеих моделей обладают большой устойчивостью.

В структуре динамической модели идиостиля онгфелло ядро включает характеристики, определяющие синтаксическую сложность текста: разрыв строки синтаксической паузой, синтаксический перенос и количество придаточных в сложноподчиненном предложении. Кроме того, в ядро ДМ входят такие маркеры частеречного заполнения первой сильной позиции, как количество в ней существительных и наречий. Периферию составляют, главным образом, морфологические характеристики начала строки (количество глаголов, прилагательных, демонстрирующие оппозицию между исходом стиха, реализующим предметный аспект художественного мира автора, и зачином, для которого более характерно отражение мотивов и свойств).

Изменение идиостиля во многих работах понимается как постоянное увеличение или, напротив, снижение представленности какого-либо признака вплоть до его полного исчезновения из текстов более поздних периодов. Полученные в ходе данного исследования результаты показывают, что такая инеарная тенденция изменений признаков не является ни единственной, ни ведущей. Другая, более выраженная тенденция изменений признаков, имеет колебательный, маятниковый характер. Она заключается в изменении признака при переходе от раннего творчества к профессиональному, после чего уже в зрелом творчестве снова имеет место смена вектора развития и частичное возвращение к показателям первого периода.

Маятниковая тенденция Лонгфелло связана в первую очередь с возвращением поэта в зрелом творчестве к диссонансу ритмического и синтаксического членения текста, характерному для ранней лирики.

инеарная тенденция связана с вытеснением местоимений и прилагательных в инициальной сильной позиции в стихе существительными и ростом в этой позиции доли слов в функции дополнения, что является следствием перераспределения информационного фокуса высказывания. Кроме того, имеет место отход автора от использования сложноподчиненных предложений (более характерных для прозы, чем поэзии), представленность которых снижается параллельно с упрощением их структуры.

Масштаб и интенсивность динамических изменений у Лонгфелло примерно одинаковы на всем протяжении творческой карьеры, в связи с чем второй период одинаково удален от первого и заключительного. При переходе от второго к третьему периоду меняется направление развития идиостиля автора и целый ряд признаков начинает возвращаться к значениям первого периода. На рис. 1 показано условное расположение центров каждого из периодов на плоскости (расстояние Махаланобиса).

Рис. 1. Схема развития идиостиля Лонгфелло

В ходе анализа было выявлено взаимодействие двух стилистических приемов, уникальных в плане изменения структуры текста: синтаксической инверсии и синтаксического переноса. Первый из них является единственной конструкцией, позволяющей в современном английском языке изменять канонический порядок членов предложения (горизонтальный план) (Chen 2003); второй отражает изменения структуры стихотворного текста, затрагивая вертикальный план его организации, что служит средством привлечения внимания к маркированному им участку текста и реализации различных художественных функций.

У Лонгфелло полная инверсия первого этапа по своей структуре и типу соответствует традиционной модели с инвертированным обстоятельством и увеличенной постпозитивной частью, несущей основную информацию. Так, в приводимом примере в фокусе находится постпозитивная часть, реализующая основную тему произведения: Round AutumnТs mouldering urn / Loud mourns the chill and cheerless gale (лAutumnal Nightfall). Однако на втором этапе Лонгфелло отклоняется от среднестатистической нормы. Наблюдается усиление информационного содержания инвертированной части при сохранении информационной значимости подлежащего путем его локализации в финальной позиции в предложении и в стихе, т.е. в выделенной позиции как в синтаксическом, так и в ритмическом плане. Это приводит к эксплицитной репрезентации более широкого спектра различных участников ситуации и образованию двух информационных фокусов (Kreyer 2006). Так, в первых строках текста The Arsenal at Springfield (This is the Arsenal. From floor to ceiling, / Like a huge organ, rise the burnished arms) подлежащее arms не несет новой информации, поскольку ему предшествует указание на арсенал. В то же время сравнение оружия с огромным молчащим оргном становится центральным в произведении и развивается в дальнейшем на всем протяжении текста: But from their silent pipes no anthem pealing / Startles the villages with strange alarms <Е> Ah! what a sound will rise, how wild and dreary, / When the death-angel touches those swift keys! / What loud lament and dismal Miserere / Will mingle with their awful symphonies!

В третьем периоде инверсия перестает играть существенную роль в этом плане. Роль выделения двух фокусов информации принимает на себя синтаксический перенос, в котором растет количество разрывов сильных (атрибутивных) связей (Looks forth, and sees the fleet / Approach of the hurrying feet) и дистантность разделенных переносом слов (Could re-create the rose with all its members / From its own ashes, but without the bloom).

В результате соотношение двух информационных фокусов при описании сферы художественной действительности трансформируется из линейного представления (в одной строке), осуществляемого на втором этапе, в вертикальное расположение (в разных строках) - в третьем.

Для частичной инверсии наблюдается переход от прототипической по данным Р. Чена (Chen 2003) локативной модели (Beside the ungathered rice he lay) к темпоральной модели инверсии (What craft of alchemy can bid defiance / To time and change, and for a single hour / Renew this phantom-flower?) при сильном ослаблении внимания к характеру протекания действия.

В третьей главе Моделирование динамики идиостиля Э.А. По определяются интегральная и динамическая модели идиостиля По, производится сопоставление этих моделей с моделями ИДС Лонгфелло, проводится таксономический анализ идиостилей Лонгфелло и По, а также осуществляется сопоставительный анализ их стилей с идиостилем Уиттьера, пришедшего в литературу позднее.

Ядро интегральной модели идиостиля По сосредоточено в конце стиха, включая количество предикатов - носителей мотивов текста и существительных - лингвистической основы образного ряда.

В отличие от ИДС Лонгфелло, локализация обстоятельств протекания действия в начальной и конечной сильных позициях входит не в ядро, а в периферию ИМ. В периферии выделяются также гипервариативные характеристики, к которым относятся частотность прилагательных и местоимений в финале стиха, а также количество полных инверсий в тексте.

Динамическая модель в идиостиле По включает бльшее число характеристик, чем аналогичная модель Лонгфелло: несмотря на краткость творческого пути По, его идиостиль претерпел существенные изменения, отразившиеся в статистически релевантном изменении частотности значительного числа разноуровневых и разноаспектных параметров.

К ядру динамической модели По относятся признаки, которые описывают ритмические особенности и морфологический профиль инициальной части стиха: количество существительных и местоимений, замещающих первую сильную позицию, ударность анакрусы и отклонение в ее слоговом составе. Еще два признака описывают макроструктурный синтаксис (количество придаточных в составе сложноподчиненного предложения и количество простых предложений в составе сложносочиненного). Периферия включает количество предикатов в зачине стиха, пропусков ударения на втором икте и количество частичных инверсий.

В идиостиле По линеарная динамика связана с увеличением экспрессивности текста за счет роста роли признаков стихотворного синтаксиса (стилистическая маркированность финала стиха, внесхемное ударение на анакрусе и др.). Маятниковая тенденция реализуется в форме перераспределения глагольной лексики по строке и в вариации количества безударных слогов в зачине строки, создавая эффект ритмического напряжения.

Повышение информационной плотности его текстов может быть продемонстрировано использованием такого приема, как образное сравнение (симиля). Этот троп, основанный на сопоставлении нетождественных понятий, создает конфликт с привычным способом видения действительности и может привести к частичной реструктуризации уже сложившейся картины мира.

На основании видов сравниваемых понятий традиционно рассматриваются две разновидности симили, включающие в себя понятия разного уровня обобщения: (1) проекция конкретного понятия на абстрактное (Not all the memories that hang upon / And cling around about us as a garment The Coliseum); (2) проекция абстрактного понятия на конкретное (Looking like Lethe, see! the lake / A conscious slumber seems to take  The Sleeper). Вслед за рядом исследователей симилю первого типа можно назвать канонической, второго типа - неканонической.

В результате анализа обширного материала стихотворных произведений, принадлежащих авторам различных литературных направлений в русской, американской, арабской и израильской литературе, было показано, что каноническая симиля в поэзии значительно преобладает над неканонической (Shen 1997). Как было установлено в ряде экспериментов (Shen 2007), неканоническая симиля представляет бльшую трудность для восприятия и требует больше времени для понимания, оказывая при этом более сильное воздействие на читателя, чем каноническая симиля.

Данные настоящего исследования показывают, что ИДС По отличается от указанной общей схемы. В первом и втором периодах у По имеет место равная представленность канонической (heaven is like a diadem) и неканонической (moon ray like joy) симили. Более того, в третьем периоде творчества автора неканоническая симиля выходит на первое место по частотности.

Обнаруженный факт свидетельствует о стремлении По к интенсификации экспрессивного заряда сообщения даже ценой усложнения текста. Этот процесс согласуется с особенностями использования По синтаксического переноса.

В идиостиле По синтаксический перенос занимает важное место среди средств, позволяющих повысить экспрессивную составляющую стиля путем отклонения от рационального синтаксиса. В первом периоде у По практически полностью совпадают доли переносов типа реже (перенос, у которого синтаксическая пауза смещается с конца первой строки на следующую строку): Another brow may evТn inherit / The venom thou hast poured on me (лThe Happiest Day) и контр-реже (синтаксическая пауза смещается с конца первой строки в ее среднюю часть): For him who thence could solace bring / To his lone imagining (лThe Lake - To Ц, 18291

). Их несколько превосходит дубль-реже (синтаксические паузы имеются в обоих строках при отсутствии паузы в конце первой из них): With more of sov'reignty than ancient lore / Hath ever told - or is it of a thought / The unembodied essence (лStanzas).

Неоднократно отмечалось, что дубль-реже в наибольшей степени нарушает плавность повествования и придает речи характер разговорности, сближая стихотворный текст с прозой. В текстах По, несмотря на относительно высокое количество СП, эффект создания разговорной интонации полностью отсутствует, однако с точки зрения пространства текста дубль-реже размывает у По границы между строками, а в плане семантики - размывается граница, очерчивающая конкретную описываемую ситуацию.

Позднее положение коренным образом меняется: частотность дубль-реже падает, а более распространенный в поэзии контр-реже становится и у По преобладающим типом СП. Эта реорганизация происходит на втором этапе творчества и практически не меняется на третьем.

Палитра типов представленных в СП синтаксических связей также претерпевает изменения. Автор переходит от разрыва переносом атрибутивных конструкций, уровень использования которых снижается с 19 до 9%, к разрыву более слабых обстоятельственных связей: Today (the wind blew, and) it swung / So impudently in my face (лFairy Land).

От первого к третьему периоду происходит уменьшение дистантности разрываемых синтаксическим переносом слов. Так, во втором и третьем периодах контактные и малодистантные (с удалением разрываемых элементов друг от друга на 1Ц2 слова) переносы составляют около 80%: Yes, Heaven is thine: but this / Is a world of sweets and sours  (лIsrafel, 1845); That very blackness yet doth fling / Light on the lightning's silver wing (лRomance, 1831).

Таким образом, имеет место компенсаторный механизм: росту использования сложной для восприятия разновидности симили соответствует упрощение структуры другого важного стилистического средства - синтаксического переноса.

Развитие идиостиля По характеризуется более выраженным отходом на втором этапе от характеристик ранней лирики и более интенсивным возвращением к формальной системе стиха первого периода на третьем этапе (рис. 2), чем у Лонгфелло. Различия первого и третьего периодов оказываются в три раза меньше, чем различия периодов 1 - 2 и 2 - 3.

Рис. 2. Схема развития идиостиля По

Анализ статического и динамического потенциала у признаков, различных уровней и аспектов, а также локализации в строке у Лонгфелло и По выявил следующие основные оппозиции.

В индивидуальном стиле Лонгфелло имеет место оппозиция между ритмической схемой и макроструктурными синтаксическими признаками, не имеющими четкой локализации в стихе. Все ритмические признаки обеспечивают преемственность стиля; напротив, макроструктурные синтаксические характеристики полностью входят в динамическую модель, являясь базой вариативности идиостиля.

В идиостиле По оппозиция ритмики и синтаксиса (особенно стихотворного) также существует, однако ее члены меняются ролями: ритмическая схема является маркером вариативности стиля, а синтаксические признаки, напротив, оказываются относительно более стабильными. Следует отметить, что оппозиция ритмики и синтаксиса у По выражена менее сильно, чем у Лонгфелло.

Имеет место также оппозиция финальной части стиха, обладающей потенциалом сохранения стабильности идиостиля, и его инициальной части, реализующей функцию дифференциации идиостиля разных периодов как Лонгфелло, так и По. Так, для Лонгфелло противопоставление позиций начала и финала стиха наиболее эксплицитно проявляется для признаков частеречной принадлежности слов. Все пять привлекаемых к анализу морфологических признаков инициальной сильной позиции входят в динамическую модель. Напротив, все пять признаков, характеризующих часть речи в финале строки, являются интегральными. Для По 80% признаков зачина стиха дифференцируют идиостиль разных периодов. Напротив, более половины стабилизирующих стиль поэта характеристик сгруппировано в финальной части строки.

Таксономический анализ идиостилей Лонгфелло и По позволяет охарактеризовать каждый маркер идиостиля в двух аспектах: с точки зрения его вклада в таксономическое описание, т.е. в разграничение стилей разных авторов, и с точки зрения его роли в развитии ИДС каждого автора во времени. В результате было выделено 4 основных категории признаков.

Первая группа характеристик не дифференцирует ни идиостили различных авторов, ни идиостиль каждого отдельно взятого автора во времени. Эти сверхстабильные признаки могут рассматриваться как лконстанты высшего уровня, принадлежащие архетипу таксона более высокого уровня обобщения, чем стили обоих авторов, например, американскому романтизму. Исходя из результатов анализа, для рассматриваемых поэтов-романтиков характерны репрезентация предметного аспекта образного ряда в рифме, тенденция к пропуску ударения на первом икте и выделение обстоятельств протекания действия, выносимые в зачин либо финал стиха. Кроме того, сюда можно отнести относительно высокую долю сильных связей, разрываемых в синтаксическом переносе.

Вторая группа включает признаки, не меняющиеся со временем у каждого из авторов, но релевантные для разграничения их стилей. Именно такие характеристики должны представлять основной интерес для стилеметрических исследований, ставящих проблему атрибуции текстов, составляя своего рода лавторский отпечаток, или лавторский стилом Х.аван Хальтерена. В стилом Лонгфелло входят 12 признаков, в стилом Поа - 6.

Четыре характеристики финала стихотворной строки (количество прилагательных, местоимений, сказуемых и дополнений) входят в стиломы как Лонгфелло, так и По, образуя градуальную оппозицию: высокому уровню представленности данной характеристики у одного автора соответствует низкий уровень представленности у другого.

Характеристики третьей группы входят в динамическую модель идиостилей Лонгфелло и По, однако не дифференцируют их стили между собой. Это признаки лкомонотонного варьирования, реализующие поиск новых видов выражения, который приводит к изменениям в творческой манере авторов, но осуществляется у них сходным образом. У Лонгфелло и По четыре таких признака: прилагательное и обращение в зачине стиха, определения в финале стиха и количество частичных инверсий. Данные характеристики составляют своего рода динамическую универсалию.

Четвертая группа признаков образует лзону индивидуального поиска. В отличие от описанных выше стилевых маркеров комонотонного варьирования, характеристики этой группы носят исключительно индивидуальный характер и отражают специфику творческого развития Лонгфелло (6) и По (12), являясь дифференциальными как таксономически, так и мерономически, т.е. различают идиостили разных авторов и периоды в рамках творчества каждого из них.

В третьей главе также ставится принципиально иная задача - определить место ИДС автора относительно его предшественников и современников. Эта задача в определенной степени соответствует проблематике распознавания образов (Марусенко 1990). В качестве лидентифицируемого объекта привлекается идиостиль Дж. Г. Уиттьера, который начал публиковать свои произведения, когда традиции американского романтизма были уже заложены, и впоследствии стал одним из наиболее известных американских поэтов-романтиков.

Важной особенностью классификационного анализа исследования является то, что он проводится не только в статическом, но также и в динамическом аспекте, то есть с введением в анализ параметра времени. В первом случае устанавливается общая, генеральная тенденция соотношения стиля Уиттьера и ИДС Лонгфелло и По в том виде, как она сложилась в итоге развития, кумулятивно. Речь в таком случае может идти о ретроспективном, вневременном осмыслении степени сходства идиостилей авторов. С другой стороны, можно проанализировать степень влияния существующей традиции (либо отсутствия такого влияния) на ИДС Уиттьера в процессе его формирования. В этом случае сопоставление приобретает временнй характер и может осмысливаться как проспективный анализ сходства и различий сопоставляемых идиостилей в динамике.

Кумулятивный подход, без учета временного параметра, показал, что стиль Уиттьера является сходным со стилем того направления американского романтизма в поэзии, представителем которого является Лонгфелло, что соответствует сложившимся представлениям об идейной близости Уиттьера к бостонской школе (История литературы США 1999; Columbia Literary History of the United States 1988 и др.).

Введение параметра времени позволило отразить процесс развития этого сходства и значительно уточнить существующее мнение. В данном исследовании было установлено, что на раннем этапе идиостиль Уиттьера был более сходен с ИДС представителя другого направления в американском романтизме - По и только позднее (второй и третий периоды) происходит радикальное изменение вектора развития стиля Уиттьера. В результате идиостиль Уиттьера приблизился к усредненному показателю третьего и отчасти сходного с ним первого этапа творчества Лонгфелло.

	У - Уиттьер, - Лонгфелло, П - По
Рис. 3. Степень сходства ИДС Уиттьера с ИДС Лонгфелло и По (динамический аспект)

Проверка установленных в работе моделей показала их высокую эффективность и устойчивость, зафиксированную в условиях теста, при котором на основании полученной дискриминантной модели проводилась автоматическая классификация текстов на основании авторства и времени (периода) их создания, требующая одновременно решать комплекс таксономических и мерономических классификационных задач. Проведенные исследования показали высокий процент (от 90% до 100%) правильного отнесения произведений к периодам творчества авторов.

Четвертая глава Модель динамических изменений образной и пространственной систем в индивидуальном стиле Г.У. Лонгфелло посвящена анализу динамики образной системы и репрезентации пространства в текстах, выявлению соотношения формальных и семантических признаков на базе структурного ядра и периферии.

Образная система. Образы рассматриваются как индивидуальные конструкты, которые создаются путем взаимодействия двух структур знаний: источника (source domain), знакомого автору и читателю, и цели (target domain), нетождественной источнику с точки зрения логической онтологии. Анализ их состава и степени представленности позволяет исследовать особенности категоризации мира конкретным автором и выявить в его сознании ментальные структуры, объективирующиеся в текстах.

Наш подход к анализу текста опирается на методику, которая была разработана Н.В. Павлович, изложена, в частности, в ее работе Язык образов (Павлович 1995) и успешно применена в ряде исследований (Павлович 1999; Павлова 2004, 2005). Предлагаемая схема позволяет свести значительное количество образов к относительно небольшому числу моделей, абстрагироваться от ряда частных особенностей вербализации когнитивных структур и получить данные о количественном и качественном составе образного ряда.

В соответствии с избранным подходом образ находит выражение в небольшом фрагменте текста, в котором осуществляется сближение или сопоставление различных концептов. Все образы построены по одинаковой модели, которая включает в себя два элемента: левый элемент (концепт-цель, или то, что сравнивается) и правый элемент (концепт-источник, или то, с чем происходит сопоставление).

В фокусе внимания данного исследования находятся именные образы (составляющие абсолютное большинство), которые образуют своего рода костяк образного ряда текстов и являются способом категоризации предметного мира произведения.

Если образ в применяемой нами методике анализа является результатом сопоставления нетождественных с логической точки зрения концептов, то троп или фигура является способом, механизмом такого сопоставления. Наиболее распространены при создании образов метафора и метонимия.

Метафора является средством выявления сходства, соотнесения нетождественных сущностей в более чем половине образов (в приводимых примерах образов концепт-цель будет выделяться курсивом, а концепт-источник - подчеркиванием): Экзистенция - Растения: Life's golden fruit is shed (Лонгфелло An April Day); Свет - Существа: The embracing sunbeams chastely play (Лонгфелло Woods in Winter); Свет - Растения: And all the fires are fading away (По Romance).

Метонимия (к которой в рамках данного подхода относится также синекдоха), как правило, используется при интерпретации Органа как Существа: Where hardly a human foot could pass, / Or a human heart would dare (Лонгфелло The Slave in the Dismal Swamp).

Во многих случаях усиление метафорического переноса происходит при помощи параллельных конструкций: Существа - Пространство (That a midnight host of spectres pale / Beleaguered the walls of Prague. <Е> That an army of phantoms vast and wan / Beleaguer the human soul  (Лонгфелло The Beleaguered City); Психическая сфера - Растения The vine still clings to the mouldering wall <Е> My thoughts still cling to the mouldering Past (Лонгфелло The Rainy Day).

Анализ спектра и частотности концептов, участвующих в формировании образов, в текстах Лонгфелло демонстрирует наличие двух концептуальных областей, противопоставляемых автором на всем протяжении творчества.

Одна из них соотносится с микрокосмом человека, другая отражает внешний по отношению к человеку макрокосм окружающего мира. На протяжении развития идиостиля Лонгфелло наблюдается изменение функций, наиболее типичных для концептов, которые репрезентируют данные концептуальные области.

В текстах первого периода внешний по отношению к человеку мир предстает как непознанный континуум и является целью интерпретации, а источником при метафоризации выступает комплекс концептов, репрезентирующих человеческий микрокосм. Например, Время и Стихия интерпретируются как Существа: Where Autumn, like a faint old man, sits down / By the wayside a-weary (лAutumn); The gentle wind, a sweet and passionate wooer (лThe Spirit of Poetry).

Второй период знаменует кардинальный поворот к познанию внутренней, духовной сущности человека: микрокосм становится целью метафорической интерпретации, а внешний мир - интерпретантом. Так, для концептов Психическая сфера и Существа типичным во втором периоде является сопоставление с Водой и Растениями: How bitter are the drops of woe <Е> I pledge you in this cup of grief (лThe Goblet of Life); Then shall the good stand in immortal bloom, / In the fair gardens of that second birth (лGod's Achre).

В зрелом периоде представленность концептов, репрезентирующих человека и его внутренний мир, в функции цели метафорической интерпретации вновь снижается. Напротив увеличивается частотность концептов-целей, относящихся к окружающему миру. Так, концептами-целями в приводимых примерах являются Растения и Вода, а источником - Существа: And round thee throng and run / The rushes, the green yeomen of thy manor, / The outlaws of the sun (лFlower-de-Luce); And the sea answered, with a lamentation, / Like some old prophet wailing (лPalingenesis).

Рисунки 4 - 6 графически отображают сочетаемость концептов в образной системе Лонгфелло. Стрелками показано направление метафорической проекции в систематически реализуемых автором образах.

Структура образной системы первого этапа творчества Лонгфелло является замкнутой и представляет собой один прочно интегрированный кластер. Каждый из концептов сопоставляется с целым рядом остальных. Внешним периметром системы является замыкающая ее концентрическая связь между концептами Свет, Растение, Орган, Пространство и Ткань. На периферии системы находятся только два концепта (Огонь и Предмет), присоединенные к системе одиночными связями.	Рис. 4. Структура образной системы онгфелло в первом периоде
На втором этапе структура образной системы, как и спектр наиболее активных концептов, существенно изменяется. Имеет место начало фрагментации единого образного пространства. В ранее глубоко интегрированной системе выделяются следующие кластеры:
Существа - Орган - Пространство - Время - Вода - Экзистенция - Стихия; Существа - Психическая сфера - Растение - Свет. Особняком стоит имеющий вид полиэлементной цепочки кластер Существаа - Информацияа - Звука - Орудиеа - Музыкальный инструмент, содержащий только радиальные связи и включенный в систему посредством модели Информацияа - Существа.	Рис. 5. Структура образной системы онгфелло во втором периоде
На третьем этапе образная структура является результатом продолжения проявившейся ранее тенденции. В идиостиле Лонгфелло зрелого периода сохраняются два замкнутых кластера: Орган - Орудие - Существа; Время - Пространство - Существа. Ранее непрерывный континуум образного пространства разделен на два фрагмента - большой, имеющий радиальную структуру и организованный вокруг Существа, и малый, состоящий из единственной модели Экзистенция - Информация.	Рис. 6. Структура образной системы онгфелло в третьем периоде

Фрагментация ранее единой системы отражает сокращение концептуальной сочетаемости, когда входящие в разные кластеры концепты не сопоставляются друг с другом. Интенсивный принцип построения образного мира текстов приходит на смену экстенсивному: интенсивность использования отдельных моделей растет за счет снижения их общего разнообразия.

Структура пространства. Другой важной характеристикой индивидуального стиля является способ категоризации автором пространственных отношений.

При анализе пространства нами применяется подход, сформулированный, в частности, в работе В.Н. Топорова Пространство и текст (Топоров 1983; см. также Кубрякова 2004; Кравченко 1996; Яковлева 1994 и др.), согласно которому эта категория определяется через отношения между описываемыми объектами и фактически создается комплексом отношений между реалиями.

В центре внимания при изучении данного аспекта идиостиля находятся языковые средства, вербализующие отношения сущностей друг относительно друга в пространстве.

В текстах Лонгфелло первого периода наблюдается нерасчлененный пространственный континуум, в рамках которого одинаково представлены горизонтальные и вертикальные пространственные отношения: The shadowed light of evening fell (лBurial of the Minnisink); Its feet go forth <Е> Its presence shall uplift thy thoughts from earth (лThe Spirit of Poetry); And when the silver habit of the clouds / Comes down (лAutumn).

В горизонтальном плане доступная человеку часть мира ограничена: Еаmy pensive eyeа/ Rests on the faint blue mountain long; / And for the fairy-land of song, / That lies beyond, I sigh (лAutumnal Nightfall). По вертикали мир однороден, инициаторами действий выступают как небесные (Еwatched how the stars grew high  Musings), так и земные объекты (Their tops the green trees lift  The Spirit of Poetry).

Человек почти не взаимодействует с окружающим миром, он наделен активностью в малой степени, а его положение не входит в число координат, задающих топографию пространства.

На втором этапе происходит выделение дихотомии верхняя - нижняя сферы бытия. Верхний, небесный, пространственный ярус является вместилищем высших сил, нижний ярус бытия связан с земной жизнью. Автор рассматривает реалии небесной сферы как источник жизни, силы, света и великолепия, а объекты, расположенные внизу, делает вместилищем страданий, несовершенства и тьмы: O star of strength! I see thee stand / And smile upon my pain (лThe Light of Stars); On him alone the curse of Cain / Fell, like a flail on the garnered grain, / And struck him to the earth! (лThe Slave in the Dismal Swamp).

Выделенный статус верхнего яруса накладывает отпечаток и на направление вертикально ориентированных действий, процессов и отношений. Действия направлены в большей степени сверху вниз: And sinking silently, / All silently, the little moon / Drops down behind the sky (лThe Light of Stars). Действия, формально направленные вверх, являются ответом на воздействия сил высших сфер, инициированы сущностями верхнего уровня бытия: And earnest thoughts within me rise, / When I behold afar, / Suspended in the evening skies, / The shield of that red star (лThe Light of Stars).

Роль человека меняется: из объекта он превращается в субъект, взаимодействует с окружающим миром, из наблюдателя превращается в активного деятеля: I shot an arrow into the air <Е> I breathed a song into the air (лThe Arrow and the Song). Исчезает его отстраненность от мира, человек становится ориентиром в системе координат, однако только в рамках нижнего яруса пространства: I saw the branches of the trees / Bend down thy touch to meet, / The clover-blossoms in the grass / Rise up to kiss thy feet (лA Gleam of Sunshine).

На заключительном этапе пространство возвращается к структуре, наблюдавшейся в первом периоде. При этом небесная сфера подвергается редукции, мир объединяется в один ярус, ориентиром в котором, как и во втором периоде, является человек (I lay upon the headland-height, and listened / To the incessant sobbing of the sea / In caverns under me <Е> For round about me all the sunny capes / Seemed peopled Palingenesis), сохраняющий статус деятеля: For now he haunts his native land / As an immortal youth; his hand / Guides every plough (лRobert Burns).

Таким образом, наблюдается эволюция статуса человеческого существа, которая приводит к полной реструктуризации пространственных характеристик художественного мира автора.

Ядро - периферия. Для каждого этапа развития идиостиля Лонгфелло было установлено расстояние в многомерном пространстве морфологических, синтаксических и ритмических признаков от каждого произведения до центроида периода. Под центроидом понимается точка в пространстве с координатами, являющимися средними значениями переменных (признаков) всех объектов (в нашем случае текстов) в данной группе. Мерой близости является расстояние Махаланобиса. Близкие к центроиду тексты формируют структурное лядро класса, обладают средними для класса значениями признаков и являются прототипическими, наиболее полно отражающими особенности ИДС автора на данном этапе его творчества. Произведения, далекие от ядра, формируют периферию и обладают значениями признаков, мало характерными для данного этапа развития идиостиля. В настоящей работе проводится сопоставление двух групп текстов (ядерных и периферийных) по содержательным характеристикам. Следует отметить, что близость либо удаленность произведения от центроида своего класса не может быть критерием оценки его художественной ценности.

Особенности концептуализации пространства на каждом из этапов систематически воспроизводятся автором как в произведениях ядра, так и в текстах, сформировавших периферию.

Тематически ядра на всех этапах более однородны, чем периферия. Так, тексты ядра ранней лирики объединены описанием природы как источника силы, спокойствия и гармонии, во втором периоде - описанием победы человека над силами природы, а на заключительном этапе отличаются обращением к прошлому. Тексты периферии охватывают широкий спектр тем, включающий увядание природы (первый этап), ограниченность сил человека, преходящий характер всего в материальном мире, путь к счастью и бессмертию души через отказ от мирской жизни (второй период), гармонию человека и мира, неизменный характер преследующих человека страданий и краткость существования человека по сравнению с вечностью мира (третий период).

Образная палитра ядра демонстрирует ретроспективную стабильность, когда тексты ядра повторяют образы, наблюдавшиеся в предыдущем периоде. Для ядра второго периода свойственно распространенное в ранней лирике сравнение Растений и Пространства с Существами и Органом: It sees the ocean to its bosom clasp / The rocks and sea-sand with the kiss of peace (лThe Lighthouse); The forests, with their myriad tongues, / Shouted of liberty (лThe Slave's Dream). В ядре заключительного периода левым элементом образа наиболее часто становятся такие характерные для второго этапа концепты-цели, как Экзистенция, Существа, Психическая сфера и Орган: When the swift stream of life (лPalingenesis); A ploughman, who, in foul and fair, / Sings at his task / So clear, we know not if it is / The laverock's song we hear, or his <Е> He sings of love, whose flame illumes / The darkness of lone cottage rooms (лRobert Burns); The heart hath its own memory (лFrom My Arm-Chair).

Напротив, периферия характеризуется проспективной ориентированностью: в целом ряде периферийных текстов наблюдаются тенденции, в полной мере реализующиеся на последующих этапах. Уже в ранней лирике в произведениях периферии на первое место по активности выходят Экзистенция, Психическая сфера и Орган: Life's golden fruit is shed (лAn April Day); Sweet April! many a thought / Is wedded unto thee, as hearts are wed (лAn April Day); And yet my pensive eye / Rests on the faint blue mountain long (лAutumnal Nightfall), а для текстов периферии второго периода ясно прослеживаются закономерности, свойственные заключительному этапу развития идиостиля Лонгфелло. В частности, повышенной активностью отличается концепт Пространство в функции цели: Take them, O Grave! (лSuspiria).

В пятой главе Модель динамических изменений образной и пространственной систем в индивидуальном стиле Э.А. По проводится анализ динамики образной системы, репрезентации пространства и соотношения семантических характеристик текстов ядра и периферии периодов творчества По, осуществляется сопоставление вектора изменения этих параметров в текстах По и Лонгфелло.

Образная система. Эволюция концептуализации мира в ИДС По значительно отличается от наблюдавшейся у Лонгфелло.

На первом и втором этапах в центре внимания автора находятся метафорически интерпретируемые явления психической деятельности человека: And, in thine eye, the kindling light / Of young passion free (лSong); That dream was as that night-wind - let it pass (лDreams). За ними следуют концепты Время и Экзистенция, у которых отмечается постепенный рост частотности: Of late, eternal Condor years / So shake the very air on high <Е> And, when an hour with calmer wings / Its down upon my spirit flings (лRomance, 1829); Death was in that poison'd wave (лThe Lake).

Для По характерен экстенсивный способ формирования образов, при котором усиление активности какого-либо концепта связано с расширением числа моделей с его участием.

Как и в случае Лонгфелло, для идиостиля По в функции источника наиболее частотными являются Существа, что соответствует общим тенденциям в английской, американской и русской поэзии. Во многих случаях автор не называет концепт-источник, а использует метафору с действиями (либо качествами), указывающими на него (например, действиями, присущими исключительно человеку): In youth have I known one with whom the Earth / In secret communing held - as he with it (лStanzas); Another brow may ev'n inherit / The venom thou hast pour'd on me (лThe Happiest Day); But when the night had thrown her pall / Upon that spot - as upon all (лThe Lake).

В образах третьего периода начинают превалировать экзистенциальные вопросы бытия, бесконечности времени и быстротечности человеческого существования: When the Hours flew brightly by <Е> Let my Future radiant shine (лHymn); The light of Life is o'er! (лTo One in Paradise).

В отличие от Лонгфелло, в концептосфере которого мир мыслится как одушевленная сущность, мир для По находится на хрупкой грани реальности и грез, соотносясь с феноменами мыслительной деятельности человека: Whose wild'ring thought could even make / An Eden of that dim lake (лThe Lake).

В текстах По имеет место следующая интересная особенность. На уровне лексической репрезентации превалируют чувства и состояния человека с ярко выраженным позитивным модусом (happiness, love, hope, faith, bliss и др.), однако контекст их реализации отрицает оправданность оптимистического взгляда на бытие. Автор использует наименования позитивных ментальных состояний человека для описания его несчастий лот противного: The highest hope of pride, and power, / I feel hath flown (лThe Happiest Day); Е my founts of bliss / Are gushing - strange! with tears (лTo M - ). В результате вымысел, существующий только в сознании человека, его сон или мечты предстают как более предпочтительная реальность, нежели материальный мир: Oh! that my young life were a lasting dream! <Е> Yes! tho' that long dream were of hopeless sorrow. / СTwere better than the cold reality (лDreams).

Еще одной особенностью вербализации концептов является расширение спектра используемой поэтом лексики. Так, Свет из гиперонима light в ранней лирике трансформируется затем в названия видов света и его источников (ray, lightning, star); Время, на первом этапе представленное как временные отрезки (hour, year), по мере эволюции идиостиля поэта расширяет список репрезентантов (time, future, past).

Образная система ранней лирики По является полицентрической и в целом замкнутой (рис.а7). Все связи распределены между ограниченным кругом концептов, каждый из которых характеризуется достаточно высокой продуктивностью. Внешним периметром системы являются концентрические связи Орган - Свет - Пространство, Орган - Существа, Вода - Сущест-	Рис. 7. Структура образной системы По в первом периоде
ва и Вода - Пространство. Перифе- рию составляют концепты Время, Природа и Растения, связанные с системой центробежными связями, а также присоединенные центростремительными связями Стихия и Ткань. Во втором периоде структура образной системы кардинально меняется, трансформируясь из преимущественно закрытой в преимущественно открытую, из интегрированной в разделенную на кластеры (рис. 8).	Рис. 8. Структура образной системы По во втором периоде
На третьем этапе в структуре образной системы наблюдаются только радиальные связи при полном отсутствии связей концентрических (рис. 9). Фактически образная система становится полностью моноцентрической. Имеет место логическое завершение процесса дифференциации концептуальной сочетаемости. Большая часть единиц концептосферы (Психическая сфера, Свет, Пространство, Экзистенция и др.) в образных моделях между собой систематически не сочетаются.	Рис. 9. Структура образной системы По в третьем периоде

Таким образом, развитие образной системы у обоих авторов идет в направлении от закрытости и большого количества взаимосвязей между элементами к открытой и слабо интегрированной структуре. От раннего творчества к зрелому происходит непрерывный рост избирательности при выборе средств метафорической интерпретации различных концептуальных групп, приводящий к крайнему упрощению структуры образной системы у По и фрагментации на отдельные изолированные области у Лонгфелло.

Структура пространства. С точки зрения особенности категоризации пространственных отношений в раннем периоде творчества По наблюдается антропоцентрическая структура художественной реальности с четкой стратификацией: выделяются два яруса действительности. Функция деятеля характерна для объектов верхнего яруса, что проявляется в преобладании действий, направленных вниз: And, when an hour with calmer wings / Its down upon my spirit flings (лRomance, 1829); But when the night had thrown her pall / Upon that spot - as upon all (лThe Lake - To Ц, 1829); While its wide circumference / In easy drapery falls / Over hamlets, and rich halls <Е> Its atomies, however,а/ Into a shower dissever <Е> And so come down again (лFairyland, 1829). Действия и процессы, связанные с горизонтальным движением, также происходят в верхнем пространственном ярусе: Huge moons there wax and wane - / Again - again - again - / Ev'ry moment of the night - / For ever changing places (лFairyland, 1829).

Нижняя, земная, пространственная сфера выполняет роль реципиента воздействия свыше, в ней преобладают статичные отношения: which doth lie / Each hour before us (лStanzas); So lovely was the loneliness / Of a wild lake, with black rock bound, / And the tall pines that tower'd around (лThe Lake). Человек занимает центральное положение в земном пространственном ярусе и является ориентиром в системе координат для окружающих его реалий: Tho' Happiness around thee lay, / The world all love before thee (лSong); And what is not a dream by day / To him whose eyes are cast / On things around him (лA Dream, 1827).

Во втором периоде стратификация пространства, разделенного на два основных яруса бытия, сохраняется, однако меняется соотношение их репрезентанции в тексте. Небесный ярус подвергается частичной редукции, в то время как нижний ярус индивидуально-авторского мира, напротив, характеризуется ростом числа содержащихся в его рамках реалий.

На смену преимущественно статичным отношениям в рамках нижнего яруса приходит преобладание движения: As if the towers had thrown aside, / In slightly sinking, the dull tide (лThe City in the Sea, 1831); The winds ran off with it delighted (лFairy Land, 1831). Во втором периоде эксплицитно представлена такая разновидность движения по вертикали, как направленное вверх действие, отражающее существенные изменения в соотношении верхнего и нижнего ярусов бытия - последний приобретает роль активного деятеля наряду с небесной сферой: Light from the lurid, deep sea / Streams up the turrets silently (лThe City in the Sea, 1831); But she is gone above, / With young Hope at her side (лA Paean). Параллельно с этим движение становится менее упорядоченным, а роль человека как ориентира несколько снижается.

Наблюдаются существенные различия между репрезентацией пространства на втором этапе творчества По и Лонгфелло. В то время как для Лонгфелло второй период является временем максимальной сегментации художественного мира и наиболее выраженных оппозиций верх - низ и нарастания роли человека как ориентира, для По характерно ослабление противопоставления верхнего и земного ярусов при усилении однородности пространственного континуума.

В третьем периоде наблюдается дальнейший рост лексической репрезентации нижнего яруса художественной действительности при продолжающейся редукции верхнего, что не приводит, однако, к исчезновению стратификации пространства индивидуально-авторского мира По.

Данная тенденция сочетается с частичным возвращением в горизонтальном плане к структурной пространственной модели, имевшей место на раннем этапе творчества По, при которой человек является ориентиром для объектов в пределах нижнего яруса бытия: The ring is on my hand, / And the wreath is on my brow <Е> And I sighed to him before me (лBridal Ballad); Beloved! amid the earnest woes / That crowd around my earthly path (лTo F Ц).

Как и на более ранних этапах, наблюдается доминирование отношений между объектами в вертикальном плане над отношениями в горизонтальной плоскости. При этом можно выделить определенную иерархию их представленности в текстах: на первом месте стоят статические отношения объектов, находящихся один под другим (At midnight, in the month of June, / I stand beneath the mystic moon (лThe Sleeper); See! on yon drear and rigid bier low lies thy love, Lenore! (лLenore), менее распространенными являются действия, направленные снизу вверх (Е lest her sweet soul, amid its hallowed mirth, / Should catch the note, as it doth float - up from the damnd Earth. / To friends above, from fiends below, the indignant ghost is riven (лLenore), и, наконец, на последнем месте по вербализации стоят действия, направленные сверху вниз: Here, where a hero fell, a column falls The Coliseum).

Топография пространства По на заключительном этапе также существенно отличается от аналогичной структуры у Лонгфелло. Стратификация сохраняется, языковая реализация динамических и статических отношений в вертикальном плане преобладает над репрезентацией горизонтального движения. Общей тенденцией развития пространственного континуума По является редукция верхнего яруса реальности и усиление собственной активности земного яруса.

Как и в идиостиле Лонгфеллло, наблюдаются выраженные оппозиции между периодами эволюции идиостиля. У По второй этап противопоставлен двум другим с точки зрения упорядоченности движения и расположения объектов в пределах нижнего яруса (неупорядоченность во втором и упорядоченность в раннем и зрелом периодах). Первый этап противопоставлен остальным по масштабам представленности и активности небесной сферы, а третий период отличается от предыдущих как наиболее последовательно реализующий идею антропоцентричности мира.

В текстах По всех трех периодов следует разграничить описанную выше структуру художественного пространства, своего рода заданную систему координат, и лексическое заполнение этой структуры.

Ментальная картина мира в текстах По организована таким образом, что внимание адресата обращается поочередно то на большие пространства, то на мельчайшие детали. По мере развертывания текста в определенном ритме меняется масштаб и протяженность области поэтического мира, находящейся в фокусе описания, что создает эффект пульсации пространства, фрагментарности восприятия и иллюзию движения (burning blush - Happiness around thee - world before thee - thine eye - earth; vales - floods - woods - tears - moons - star-light - mountain - halls - woods - sea; moon - mountain - valley - grave - wave - ruin). В наиболее эксплицитной форме это отражено в произведении The Coliseum, в котором отдельные оставшиеся элементы материальной культуры древнего Рима (mouldering plinths - blackened shafts - vague entablatures - crumbling frieze - shattered cornices - wreck - ruin) противопоставляются мощи завоеванной римлянами и навечно сохранившейся в памяти потомков славы, благодаря которой Рим остается властителем умов (We rule the hearts of mightiest men - we rule / With a despotic sway all giant minds. / We are not impotent - we pallid stones. / Not all our power is gone - not all our fame).

Неравномерный ритм чередования объема воспринимаемой области художественного пространства в сочетании с определяющим темп развертывания текста стихотворным ритмом является одним из механизмов создания широко описанной современниками поэта и в более поздней литературной критике картины мерцающей реальности на грани сна, миража.

Ядро - периферия. В творчестве По отсутствует выявленная у Лонгфелло тенденция к ретроспективной стабильности текстов ядра и предвосхищению образной системы последующих периодов в произведениях периферии. Некоторое сходство образов ядра с ядрами предыдущих периодов наблюдается только на заключительном этапе и в редуцированной форме. Однако произведения, отнесенные на основе их формальных признаков к ядру каждого периода, с одной стороны, и периферии - с другой, демонстрируют достаточно большие различия по своему содержанию. Интересно отметить, что именно к периферии относится целый ряд наиболее известных произведений Лонгфелло и новых оригинальных тем По.

С другой стороны, анализ показал, что у каждого автора особенности концептуализации пространства являются крайне устойчивым феноменом. Специфика пространственных отношений каждого этапа творчества систематически отражается авторами в их произведениях независимо от структурных либо тематических особенностей последних - как в прототипических произведениях, так и в текстах, сформировавших периферию, как в тематически канонических текстах, так и в стихотворениях, оригинальных по тематической направленности.

Заключение содержит основные выводы и обобщающие положения о результатах моделирования процесса развития ИДС. В диссертации подтверждена гипотеза о наличии и взаимодействии как статической, так и динамической зон авторского индивидуального стиля, что служит основанием для разрешения парадокса относительно возможности одновременного статического и динамического осмысления идиостиля.

Динамика изменений носит в большинстве случаев маятниковый характер. Взаимодействие механизмов сохранения идентичности стиля и его изменения во времени отражается в двух полученных моделях - интегральной и динамической, проверка которых показала их высокую устойчивость. Развитие идиостиля затрагивает не только его формальные параметры, но и образный ряд авторов, структуру образной системы, пространственные характеристики художественного мира поэтов.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях

Монографии

1. АндрееваВ.С. Языковая модель развития индивидуального стиля (на материале стихотворных текстов поэтов-романтиков). Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2011. (21,1 п.л.)
2. АндрееваВ.С. Эволюция индивидуального стиля Г.У.аЛонгфелло и Э.А.аПо: образная система и репрезентация пространства. Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2011. (7,75 п.л.)

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых

научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК

Министерства образования и науки РФ

3. АндрееваВ.С. Классификация стихотворных текстов Уиттьера // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.аГерцена. СПб, 2007. №а7 (28). С. 24Ц35. (1,3 п.л.)
4. АндрееваВ.С. Динамика идиостиля Дж.Г. Уиттьера // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. Тамбов, 2007. Вып.а12 (56). С. 266Ц270. (0,5 п.л.)
5. АндрееваВ.С. Формальные маркеры изменений стиля Г.аЛонгфелло // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.аГерцена. СПб, 2008. №а11 (66).С. 14Ц20. (0,8 п.л.)
6. АндрееваВ.С. Основные тенденции развития идиостиля Генри У.аЛонгфелло // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. Тамбов, 2008. Вып. 8 (64). С. 182Ц186. (0,5 п.л.)
7. АндрееваВ.С. Динамика стиля Э. По (На материале лирики) // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.аГерцена. СПб, 2008. №а11 (72). С. 168Ц174. (0,7 п.л.)
8. Андреев В.С. Развитие образной системы Г.У. Лонгфелло (на материале именных образов с концептами живых существ) // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. Тамбов, 2009. Вып.а8 (76). С. 237Ц240. (0,4 п.л.)
9. АндрееваВ.С. Сопоставительный анализ стиля авторов: динамический аспект // Вестник ЛГУ им. А.С.аПушкина. Т.а1, №а4. СПб, 2009. С.а145Ц156. (0,7 п.л.)
10. Андреев В.С. Методы количественного анализа стиля в лингвистике: многомерный подход // Известия Смоленского государственного университета. Смоленск, 2010. №3 (11). С. 100Ц110. (0,8 п.л.)
11. АндрееваВ.С. Отражение образного познания мира в индивидуальном стиле Э.А. По (динамический аспект) // Известия Смоленского государственного университета. Смоленск, 2011. № 1 (13). С.а100Ц109. (0,75 п.л.)
12. АндрееваВ.С. Эволюция индивидуального стиля и языковая репрезентация пространства // Известия Смоленского государственного университета. Смоленск, 2011. № 2 (14). С. 261Ц268. (0,6 п.л.)

Статьи, опубликованные в других научных изданиях

13. Andreev V.S. Variation of>
14. Andreev V. A Multivariate Study of>
15. Andreev V. Patterns in>
16. Andreev V. Quantification of Images: Development of H.W. LongfellowТs Individual>
17. Andreev V. A Quantitative Analysis of E.A. Poe's Changing> Formal Methods in Poetics. A Collection of Scholarly Works Dedicated to the Memory of Professor M.A. Krasnoperova. Ldenscheid: RAM-Verlag, 2011. P.а217Ц226.
18. АндрееваВ.С. Многомерный анализ соотношений разноуровневых признаков начала и конца строки в стихотворном тексте // Актуальные проблемы германистики: Сборник статей по материалам межвузовской научной конференции (Смоленск, 23-24 января 2001). Смоленск: Изд-во СГПУ, 2001. Вып. 4. С. 170Ц76.
19. АндрееваВ.С. Классификация поэтических текстов методами многомерного анализа (на материале американских поэтов-романтиков) // Форма, значение и функции единиц языка и речи: Материалы докладов международной научной конференции (Минск, 16-17 мая 2002). Минск: Изд-во МГЛУ, 2002. Ч. 2. С. 141.
20. Соотношение морфологических и ритмо-метрических характеристик начала и конца стихотворной строки в оригинале и переводах // Федоровские чтения: Материалы III Международной научной конференции по переводоведению. Санкт-Петербург: Изд-во СПбГУ, 2002. С. 19Ц28.
21. АндрееваВ.С. Сопоставительный анализ текстов методом дискриминантного анализа // Многомерный анализ в лингвистике. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2002. С. 27Ц36.
22. АндрееваВ.С. Исследование соотношения разноуровневых признаков стихотворного текста методом регрессионного анализа // Многомерный анализ в лингвистике. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2002. С. 105Ц110.
23. АндрееваВ.С. Изучение горизонтальной интегрированности стихотворного текста методами многомерного анализа данных // Молодежь и наука XXI века: Материалы I Региональной научно-практической конференции молодых ученых Смоленской области. Смоленск: Изд-во СГИФК, 2002. Т.а2. С.а150Ц153.
24. АндрееваВ.С. Классификация стихотворных текстов методом дискриминантного анализа (на материале лирики американских поэтов-романтиков) // Вестник Минского государственного лингвистического университета. Минск, 2002. №10. С.а141Ц146.
25. АндрееваВ.С. Классификация стихотворных текстов различной вертикальной размерности методом дискриминантного анализа // Язык. Человек. Культура: Материалы международной научно-практической конференции. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2002. С. 3Ц12.
26. АндрееваВ.С. Атрибуция стихотворных текстов методом дискриминантного анализа // Шестые Поливановские чтения: Сборник статей по материалам докладов и сообщений конференции. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2003. Ч. 2. С. 175Ц180.
27. АндрееваВ.С. Привлечение многомерных методов анализа для решения задачи классификации текстов // Системы компьютерной математики и их приложения: Материалы международной конференции. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2003. Вып. 4. С. 55Ц61.
28. АндрееваВ.С. Исследование стилистических особенностей точными методами // Молодежь и наука XXI века: Материалы II Региональной научно-практической конференции молодых ученых Смоленской области. Смоленск: Изд-во СГИФК, 2003. С. 210Ц214.
29. АндрееваВ.С. Взаимодействие разноуровневых признаков в стихотворном тексте // Языковые категории: границы и свойства: Материалы докладов международной научной конференции. Минск: Изд-во МГЛУ, 2004. Ч. 1. С.а100Ц101.
30. АндрееваВ.С. Сопоставление образной системы оригинала и переводов стихотворного текста // Федоровские чтения: Материалы V Международной научной конференции по переводоведению. СПб: Изд-во СПбГУ, 2004. С. 24Ц32.
31. АндрееваВ.С. Отражение эволюции идиостиля в переводе // Федоровские чтения: Материалы VI Международной научной конференции по переводоведению. Тезисы докладов. СПб: Изд-во СПбГУ, 2004. С. 6Ц7.
32. АндрееваВ.С. Применение точных методов исследования для сопоставительного анализа образной системы оригинала и перевода стихотворного текста // Перевод и сопоставительная лингвистика: периодический научный журнал. Екатеринбург, 2004. Вып.1. С. 56Ц58.
33. АндрееваВ.С. Сочетание методик многомерного анализа при решении задач в лингвистике // Системы компьютерной математики и их приложения: Материалы международной конференции. Смоленск: СГПУ, 2004. С. 58Ц62.
34. АндрееваВ.С. Закономерности передачи образной системы стихотворного текста в переводах // Мова i культура. Киев: Видавничий Дiм Дмитра Бураго, 2005. Вип. 8. Т. 3. Ч. 2. С. 221Ц226.
35. АндрееваВ.С. Дискриминантный анализ в исследовании стихотворных текстов // Русская филология: ученые записки кафедры истории и теории литературы Смоленского государственного университета. Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2006. Т. 10. С. 318Ц325.
36. АндрееваВ.С. Классификация стихотворных текстов // Прикладная лингвистика в науке и образовании: Сборник материалов III международной конференции. Санкт-Петербург: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2006.
    С. 10Ц12.
37. АндрееваВ.С. Образное пространство стихотворного текста // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: Сборник материалов 26-28 сентября 2006 года. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006. С. 439Ц441.
38. АндрееваВ.С. Вариативность морфологических характеристик исхода стиха в идиостиле Уиттьера // Восьмые Поливановские чтения: Сборник статей по материалам докладов и сообщений конференции. Смоленск: Изд-во СГПУ, 2007. Часть III. С. 71Ц76.
39. АндрееваВ.С. Сравнение на различных этапах творчества Дж.Г.аУиттьера // Русская Филология: Ученые записки кафедры истории и теории литературы Смоленского государственного университета. Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2008. Т.12. С. 176Ц182.
40. АндрееваВ.С. Изменение пространственных характеристик в идиостиле Дж.Г. Уиттьера (динамический аспект) // Филологическому семинару 40 лет: Сборник трудов научной конференции Современные пути исследования литературы, посвященной 40-летию филологического семинара. Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2008. Т.2. С. 6Ц12.
41. АндрееваВ.С. Развитие образной системы Г.У. Лонгфелло // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: Сборник материалов. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Р.Г. Державина, 2008. С. 535Ц536.
42. Андреев В.С. Вариативность синтаксических параметров в лирике Г.У.аЛонгфелло // Поэтика и фоностилистика: Бриковский сборник. Выпуск 1: Материалы международной научной конференции I-е Бриковские чтения: Поэтика и фоностилистика (Москва, 10Ц12 февраля 2010 года). М.: Изд-во МГУП, 2010. С. 84Ц89.
43. Андреев В.С. Пространство в лирике Г.аЛонгфелло на различных этапах его творчества // Язык - когниция - коммуникация: тезисы докладов Международной научной конференции (Минск, 3-6 ноября 2010 г.) Минск: Изд-во МГЛУ, 2010. С. 215.
44. Андреев В.С. Точные методы исследования динамики стиля (на материале лирики Дж.Г. Уиттьера) // Отечественное стиховедение:
    100-летние итоги и перспективы развития. Материалы Международной научной конференции (25-27 ноября 2010 г., Санкт-Петербург). СПб: Изд-во СПбГУ, 2010. С. 365Ц370.
45. АндрееваВ.С. Синергетика индивидуального стиля // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики: материалы Международной научной конференции, посвященной памяти профессора Р.Г.аПиотровского (Минск, 15-16 июня 2010 г.) Минск: Изд-во МГЛУ, 2010. Ч. 1. С.89Ц93.
46. Андреев В.С. Синергетика стиха: детерминанты индивидуального стиля // Памяти профессора Р.Г. Пиотровского. СПб: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2010. Вып. 9. С. 191Ц199.
47. АндрееваВ.С. Инверсия как маркер динамики стиля Г. Лонгфелло // Десятые Поливановские чтения: Сборник статей по материалам докладов и сообщений (Смоленск, 4Ц5 октября 2011 года). Смоленск: Изд-во Маджента, 2011. С. 12Ц19.
48. АндрееваВ.С. Стабильность vs. вариативность индивидуального стиля / Материалы XL международной филологической конференции. СПб: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2011. С. 13Ц18.
49. Андреев В.С. Синтаксическая инверсия в стихотворном тексте: функционально-стилистический анализ в диахроническом освещении (На материале лирики Г.У. Лонгфелло) // Квантитативная лингвистика. Смоленск: Изд-во СмоГУ, 2011. С. 98Ц114.

---

1 Дата публикации ставится в тех случаях, когда По, существенно переработав произведение, сохранял при переиздании его старое название.

  Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии