ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЛЕКСИЧЕСКОЙ И СИНТАКСИЧЕСКОЙ СЕМАНТИКИ В РУССКОМ ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ: МЕЖУРОВНЕВЫЕ КОНТАКТЫ И МЕХАНИЗМЫ АНОМАЛЬНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ ПРИ ПОРОЖДЕНИИ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ 10.02.01 Ч русский язык АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степенидоктора филологических наук Волгоград Ч 2010

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

На правах рукописи

ШАЦКАЯ Марина Федоровна

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

ЕКСИЧЕСКОЙ И СИНТАКСИЧЕСКОЙ

СЕМАНТИКИ В РУССКОМ

ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ:

МЕЖУРОВНЕВЫЕ КОНТАКТЫ

И МЕХАНИЗМЫ АНОМАЛЬНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ

ПРИ ПОРОЖДЕНИИ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ

10.02.01 Ч русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук

Волгоград Ч 2010

Работа выполнена в Государственном образовательном
учреждении высшего профессионального образования

Волгоградский государственный педагогический университет.

Научный консультант Ч доктор филологических наук, профессор

Супрун Василий Иванович

(Волгоградский государственный

педагогический университет).

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Алефиренко Николай Федорович

(Белгородский государственный

университет);

доктор филологических наук, профессор

Ефанова Любовь Петровна

(Ставропольский государственный уни-
верситет);

доктор филологических наук, профессор

Поповская Любовь Васильевна

(Ростовский государственный экономи-
ческий университет РИНХ).

Ведущая организация Ч Государственный институт русского языка

им. А.С. Пушкина.

Защита состоится 21 октября 2010 г. в 10.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.03 в Волгоградском государственннннном педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгонградского государственного педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного педагогического университета: vspu.ru 25 июня 2010 г.

Автореферат разослан 25 июня 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук,

профессор Е.В. Брысина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последние годы особое внимание уделяется вопросам описания функционирования лексических единиц в текстах различных языковых стилей, происходит апробация новых лингвистических методов исследования и путей преломления в них традиционных в соответствии с задачами научных поисков. Однако проблема описания и функционирования различных лексических единиц с позиций семантического синтаксиса варусистике еще не разработана в полной мере; большинство исследований в этой области ориентированы на опыт зарубежных лингвистических школ и проводятся в рамках сопоставительного языкознания. Вместе с тем особую актуальность приобретает осмысление характера взаимодействия лексической и синтаксической семантики единиц русского языка. До сих пор не разработаны критерии выделения семантических моделей предложения и их компонентов, нет четко сформулированных критериев разделения семантических и прагматических категорий, еще неасложилась до конца терминология семантического синтаксиса, хотя вапоследние десятилетия сделано уже немало.

В работах по синтаксической семантике иллюстративным материалом чаще всего служат узуальные, нормативные конструкты (словосочетания и предложения). В нашем исследовании внимание обращено на такой лингвокреативный феномен, как языковая игра, которому присуще аномальное использование языковых единиц разных уровней. Как отмечают многие лингвисты, языковая игра получила широкое распространение воамногих видах коммуникации и стилях языка, что обусловлено лэскалацией экспрессии (В.Г. Костомаров, 1971), связанной с демократизацией общества (экстралингвальная причина), и тенденцией коммуникативного равенства адресанта и адресата речи (М.Ю. Федосюк, 1998), основывающегося наадостаточно сходном фонде общих знаний и вследствие этого наалпонятливости адресата (Л.В. Лисоченко, О.В. Лисоченко, 2000) (интралингвальная причина).

Языковая игра была объектом целого ряда разносторонних и разноуровневых научных исследований, среди которых можно выделить наиболее значимые: специальный раздел монографии Е.А. Земской, М.В.аКинтайгородовой, Н.Н. Розановой, содержащий структурный анализ языковой игры (1983), докторские диссертации Т.А. Гридиной (1996) и Ю.О.аКоноваловой (2008),аработы В.З. Санникова (1999, 2008), научное исследование С.В. Ильясовой, Л.П. Амири (2009).

Формирование языковой игры происходит и вапроцессе общения, и в ходе создания языкового знака высшей сложности - тексте - многоаспектном, полифункциональном образовании, являющемся продуктом языковой личности. В центре данного диссертационного исследования - художественный текст, содержащий названный выше лингвальный феномен.

Актуальность настоящей работы определяется следующими факторами:

1) необходимость углубленного анализа семантических категорий предложения;

2) значимость влияния на их формирование категорий лексического уровня;

3) важность описания механизмов и результатов взаимодействия лексической и синтаксической семантики в условиях языковой игры.

Объектом исследования являются языковая игра в современном русском языке и формирующие ее единицы лексического и синтаксического уровней.

Предмет исследовании - взаимодействие лексической и синтаксиченской семантики при порождении языковой игры в русском художественном тексте.

Целью работы являются системное поуровневое исследование механизмов взаимовлияния лексической и синтаксической семантики ваусловиях языковой игры и описание трансформаций, сопровождающих указанный лингвальный феномен в художественных текстах русских писателей.

Гипотеза исследования. Предполагается, что языковая игра как лингнвокреативный феномен, формирующийся в результате нестандартного соединения знаков языка (слов и предложений), ведет к аномальному, парадоксальному сопряжению их значений (лексического и синтаксиченского), порождающих семантические и структурные трансформации, характеризующиеся признаками факультативности и спонтанности.

Выдвинутые гипотеза и цель исследования обусловили круг более конкретных задач:

1) определить с современных научных позиций объем понятий лексическая семантика, синтаксическая семантика;

2) раскрыть сущность понятия языковая игра как лингвального феномена, формирующегося на базе семантических и структурных аномалий;

3) выявить роль языка, мышления и сознания на этапе порождения семантики разных языковых единиц в языковой игре;

4) с учетом изоморфизма планов содержания слова и предложения описать механизмы взаимодействия лексической и синтаксической семантики при порождении языковой игры в русском художественном тексте;

5) проследить взаимовлияние лексической и синтаксической семантики при формировании глубинных категорий предложения (эксплицированных и имплицированных) в условиях языковой игры в современном русском языке.

Как известно, в XX в. прошли две волны демократизации носителей русского языка: (в 20-х годах и в конце столетия), обусловленные социальными причинами, что способствовало всплескам изменений, произошедших в русском языке. Многие лингвисты (В.Г.аКостомаров, Л.П. Крысин, Ю.В. Рождественский, В.Н. Шапошников и др.), описывая в своих работах состояние языка в конце XX - начале XXI в., отмечают разные виды лингвальных процессов. Л.П. Крысин называет их точками роста. Эти изменения связаны с демократизацией русского общестнва, денидеологизацией многих сфер человеческой деятельности, антитоталитарными тенденциями, снятием разного рода запретов и ограничений в политической и социальной жизни, открытостью к веяниям Запада в области экономики, политики, культуры и др. (Л.П. Крысин, 2008). Однако происходящее в настоящее время было подготовлено еще в советском государстве писателями и поэтами-диссидентами, свободомыслящими личностями андеграунда, раскрепостившими язык постепенно, через языковое творчество, насыщенное скрытыми смыслами, вторыми планами, подтекстом.

Все это обусловило выбор источников исследования - художественные произведения М. Веллера, В. Войновича, С. Гандлевского, С. Довлатова, Вен. Ерофеева, Викт. Ерофеева, С. Есина, В. Маканина, Ю.аПолякова, Е. Попова. Кроме одной временной отнесенности (конец XX - начало XXI в.) объединяет этих прозаиков следующее: их творчество характеризуется наличием авторской иронии, скрытого протеста против советского строя и присутствием искусной языковой игры, что позволяет рассматривать произведения этих художников как явление пограничное, объединяющее отдельные особенности постмодернистской поэтики и традиции реалистического письма. Творчество многих из них еще не получило лингвистического описания (М. Веллер, С.аГандлевнский, В. Маканин, Е. Попов) или не анализировалось с точки зрения теории языковой игры (В. Войнович, С. Довлатов, Вен. Ерофеев, Викт. Ерофеев, С. Есин). В разных лингвистических аспектах рассматривались произведения С. Довлатова (О.А. Бирюкова, 2007; Е.Ю. Богданова, 2001; Т.А. Букирева, 2000; В.В. Филатова, 2000); с точки зрения приемов создания языковой игры проанализировано частично творчество Ю.аПолякова (Т.Г. Сопова, 2007); в плане категории комического исследовалось прозаическое наследие В. Войновича (М.А. Воробьева, 2006), было описано функционирование экспрессивно-стилистических средств вапрозе С. Есина (В.К. Харченко, 2000).

Материалом для данного исследования послужила авторская картотека, содержащая более 3500 диктем, извлеченных из текстов художественных произведений названных выше авторов (всего проанализировано около 718 п. л.).

Методологической основой работы является система фундаментальных принципов диалектики (учение о всеобщей связи явлений, о целом и части, сущности и явлении, единстве и борьбе противоположностей, закон противоречия), отражающих всеобщую взаимосвязь языка, мышления, познания, человеческой культуры и их взаимную обусловленность, а также принцип историзма.

Общелингвистическую основу исследования образуют принцип антропоцентризма, положение об асимметричном дуализме языкового знака, представление о системно-структурной организации языка, положение оадиалектической взаимообусловленности формы и содержания в произведениях словесно-речевого творчества, всесторонне обоснованное в трудах Н.Д. Арутюновой, М.Я. Блоха, Л. Витгенштейна, В.А. Звегинцева, С.О. Карцевского, Ф. де Соссюра и др.

Частнолингвистические основания диссертации составили:

- концепции текста как многомерного, иерархически организованного образования, предполагающего связь с социокультурным контекстом, диалогизм (Р. Барт, Н.С. Валгина, В.В. Виноградов, И.Р. Гальперин, М.Я.аДымарский, В.И. Карасик, Г.В. Колшанский, В.А. Лукин и др.);

- теоретические исследования в области лексической и синтаксиченской семантики (В.Г. Адмони, Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арунтюнова, В.В. Богданов, М.Я. Блох, Т.В. Булыгина (Шмелева), А.аВежбицкая, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Л.П.аЕфанова, Анн. Зализняк, Г.А. Золотова, С.О. Карцевский, Н.З. Котелова, Л.П. Крысин, Е.С.аКубрякова, В.М. Лейчик, Т.П. Ломтев, И.А. Мельчук, М.В. Никитин, Е.В. Пандучева, И.А.аСтернин, Б.Л. Уорф, А.А. Уфимцева, Ч. Филлмор, И.Б. Шатуновский, Д.Н.аШмелев, Р.О. Якобсон и др.);

- исследования общих и частных вопросов категории имплицитнонсти (О.Б. Акимова, А.В. Бондарко, Е.Г. Борисова, С.Г. Ильенко, С.Д. Кацнельсон, Л.В. Лисоченко, Б. Уорф и др.);

- теории языковых аномалий (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В.аБунлыгина (Шмелева), В.Г. Гак, И.М. Кобозева, Н.И. Лауфер, Т.Б.аРадбиль и др.);

- теории языковой игры и средств ее выражения (Л. Витгенштейн, Т.А.аГридина, С.В. Ильясова, Е.А. Земская, Б.Ю. Норман, Л.В. Поповнская (Лисоченко), В.З. Санников, А.П. Сковородников, Й. Хейзинга и др.).

В работе использованы следующие методы исследования:

1) описательный, включающий приемы наблюдения, сопоставления, обобщения, типологизации анализируемого материала, его количественной репрезентации;

2) метод компонентного анализа, способствующий осмыслению актуализации в контексте определенных сем в значениях слов и специфики формирования синтаксем;

3) метод контекстуального анализа, позволяющий выявить смысловые приращения лексем в особом контекстуальном окружении и происходящие при этом семантико-синтаксические трансформации;

4) метод моделирования, обеспечивающий лингвистическую экспликацию конструктивных механизмов семантической неологизации (деривации).

Научная новизна работы заключается в следующем:

1) впервые проводится исследование языковой игры с точки зрения семантико-синтаксического взаимодействия единиц лексического и синтаксического уровней во всех семантических аспектах слова и предложения, описываются механизмы аномальных трансформаций семантической структуры предложения и причины, их порождающие;

2) рассматриваются ранее не описанные в лингвистике трансформации лексического и синтаксического значений, общие для всех видов семантических конституентов и частные, характеризующие только определенные семантические роли (субъект, объект, адресат);

3) дается подробное описание модусных, диктумных и скрытых семантических категорий, наиболее часто подверженных преобразованиям под влиянием перемен интралингвального и экстралингвального свойств, прежде всего в лексической семантике в условиях языковой игры;

4) выделяется особая функциональная разновидность дискурсной единицы (диктемы) - игрема, имеющая полевую структуру и участвующая в выполнении комплексного анализа исследуемого лингвального феномена.

Теоретическое значение исследования заключается в том, что оно вносит вклад в теорию лексической семантики и семантического синтаксиса, способствует дальнейшему развитию теории текста/дискурса и описанию их категорий, представляет описание разноуровневых языковых аномалий спонтанного характера. Не менее важными для лингвистики являются результаты исследования, представляющие собой системное описание механизмов семантико-синтаксических трансформаций предложения при порождении языковой игры.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при чтении вузовских курсов и создании учебных пособий по современному русскому языку (разделы Лексикология, Семантика, Синтаксис), риторике, стилистике, культуре речи и теории языкознания для бакалавров, магистров, аспирантов и ученых-филологов, а также юристов-адвокатов. Основное содержание диссертации может составить основу для спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам лексической и синтаксической семантики, культурологии, семантики языковых единиц, а также быть учтено при разработке методических рекомендаций в практике школьного образования.

Положения, выносимые на защиту:

1. Взаимодействие лексической и синтаксической семантики целесообразно прослеживать в составе языковой единицы, превосходящей слово и предложение и в смысловом, и в количественном планах. Такой единицей мы признаем диктему, минимальную единицу дискурса, поставленную в положение особой информационной значимости. В условиях языковой игры выделяется одна из ее функциональных разновидностей - игрема (термин Т.А. Гридиной) - полевая единица, в которой заключается ситуация языковой игры. Ядро игремы характеризуется следующим постоянным набором признаков: бинарность, т.е. оно состоит всегда более чем из одного компонента, что и обусловливает столкновение значений наалексическом и синтаксическом уровнях, приводящих к формированию языковой игры; компоненты ядра игремы, между собой семантически асимметричные, находятся в отношениях противопоставления, противоречия и абсурда.

2. Трансформации, происходящие в условиях языковой игры при взаимодействии лексической и синтаксической семантики, представляют собойаследующий блок явлений: а) семантический синкретизм - синтез смыслов на уровне лексическом не обязательно приводит к синтезу на уровне синтаксическом; на синкретизм синтаксического уровня влияет не только изменение лексической семантики, но и категориальная морфологическая неопределенность слов и влияние пресуппозиции; б) межнуровневые аттракции, порождающиеся наличием значения/значимости у подавляющего большинства языковых единиц; в) семантическая редукция в плане формальной и семантической организации высказывания; г) актантно-сирконстантные перекодировки - спонтанный вид преобразований, в отличие от семантического синтеза на синтаксическом уровне, оставляющего приводимую ситуацию двусмысленной, разрешают проблему выбора вапользу одной из двух - трех предлагаемых альтернатив.

3. Для компонентов предикатно-аргументной структуры предложения, помимо названных выше, характерны следующие преобразования: 1)ааномальная реализация партитивных отношений (партитивный сдвиг), присущая актантам/сирконстантам субъектного, объектного и адресатного типов; 2) частотность выполнения квазиролей аргументами всех типов; 3)анамеренное обыгрывание нескольких значений одной глагольной лексемы (свободных и/или фразеологически связанных), окказиональная семантическая деривация, столкновение конфликтующих семем вазевгматических построениях; 4) активизация логической и экзистенциальной пресуппозиции при переменах семантической квалификации предиката и его рамки.

4. Взаимовлияние лексической и синтаксической семантики усиливают скрытые категории именных групп (определенности/неопределеннонсти, конкретности/неконкретности, личности/неличности, наличия/отсутствия волевого начала) и предиката (контролируемости/неконтролируемости, актуальности/неактуальности). Нарушение семантических отношений ваних (проявление аномальной метатичности в корреляциях или синкретизм их) и актуализация противонаправленных прагматических компонетов значения лексем ведут к построению алогичных, абсурдных и противоречивых высказываний.

5. Категории диктума обнаруживают алогизм и абсурдность прежде всего при формировании пропозиций характеризации, отождествления и каузации. Эксплицированная диктумная информация может переходить вамодус высказывания в рамках одной игремы. Мена референта отдельных лексических единиц и аномальная сочетаемость приводят к актуализации противонаправленных диктумных и модусных смыслов.

Апробация и внедрение результатов исследования. Содержание исследования отражено в 56 публикациях (47,4 п. л.), в т. ч. 12 - в изданиях, рекомендованных ВАК. Основные положения, результаты и выводы диссертации докладывались и обсуждались наазаседаниях кафедры общего и славяно-русского языкознания Волгоградского государственного педагогического университета (2007Ц2010), на различных международных, всероссийских и региональных конференциях и семинарах, проходивших в России: в Волгограде (2007Ц2009), Москве (2008, 2009), Санкт-Петербурге (2007Ц2010), Петрозаводске (2007), Уфе (2007), Балашове (2007), Самаре (2007), Тобольске (2007), Тамбове (2008, 2009), Челябинске (2008), Астрахани (2008), Магнитогорске (2008), Иваново (2008), Архангельске (2008), Пензе (2009), Мурманске (2009), Владимире (2009), Новокузнецке (2009), Красноярске (2009), Кирове (2010) и за рубежом: Одессе (2009), Оломоуце (Чехия, 2008), Салониках (Греция, 2008), Познани (Польша, 2009), Гранаде (Испания, 2010).

Разработан спецкурс Языковая игра в аспекте семантического синтаксиса, издано учебно-методическое пособие для студентов (6,5 п. л.).

По материалам докторского исследования опубликована монография Взаимодействие лексической и синтаксической семантики в русском художественном тексте: межуровневые контакты и механизмы аномальных трансформаций при порождении языковой игры (12,5 п.ал.), глава Механизмы аномальной синтагматики в условиях языковой игры в коллективной монографии Игра как прием текстопорождения (1 п. л.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, занключения, списков использованной литературы, словарей, грамматик, энциклопедий и источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дается обоснование актуальности темы, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, материал, методологиченская основа; подчеркиваются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; сформулированы выносимые на защиту положения, приводятся сведения об апробации основных результатов.

Первая глава Теория значения: от семантики слова к семантике текста посвящена рассмотрению вопросов, связанных с языковой игрой, которая является одним из видов парадоксального сопряжения лексической и синтаксической семантики.

Термин языковая игра определяется как лингвокреативный феномен дискурса, имеющий ассоциативную природу и подразумевающий нестандартное (неканоническое, отклоняющееся от языковой/речевой, в том числе стилистической, речеповеденческой, логической нормы) использование любых языковых единиц и/или категорий для создания остроумных высказываний, в т. ч. комического характера. Содержащееся в художественных дискурсах остроумие (изобретательность ванахождении удачных, смешных или язвительных и метких выражений) непосредственно связано с оппозицией норма/аномалия, активизирует прежде всего такие функции языка, как манипулятивная, языкотворческая, фатиченская, метаязыковая, эстетическая и маскировочная. Отражение этих функций прослежено в следующих главах на уровне семантики слова и предложения.

Вслед за рассмотрением ненормативных изменений, происходящих ваусловиях языковой игры, дается общее описание теории языкового знака. Ваработе показано, что языковые знаки (в том числе слово и предложение) относятся к единицам трехсторонним (И.А. Мельчук, 1995), которые могут быть представлены формулой X = (ЛXЫ; X; Σx), где XЫ - означаемое (т.е. передаваемая знаком информация), X - означающее (то, что прямо или косвенно воспринимается), а Σx - синтактика (сведения о правилах комбинирования данного знака садругими знаками). Дается характеристика значения языкового знака в виде следующей парадигмы смыслов: денотативное значение (денотат, экстенсионал); конкретно-референтное; сигнификативное (сигнификат, интенсионал); прагматическое.

Слово как универсальный языковой знак изучается на всех уровнях языковой системы. Мы обратились к слову как к представителю лексического (лексема) и синтаксического (синтаксема) уровней. Планом содержания лексемы, как известно, является лексическое значение - содержание слова, отображающее в сознании и закрепляющее в нем представление о предмете, свойстве, процессе, явлении и пр. окружающей дейстнвительности.

Как показал материал, денотативная отнесенность слов, имеющих одинаковое значение, не всегда полностью совпадает. Это объясняется тем, что, предпринимая попытку предсказать все факты употребления, общие дляаносителей того или иного языка, мы должны установить не только значение, но и принятое в данном языковом обществе осмысление двусмысленных денотатов. Доказывается, что особенности в восприятии денотата обычно проявляются в синтагматике соответствующих языковых знаков. Синтактика языковых знаков ведет к выделению еще одного вида значения - синтаксического, которое содержит информацию об отношениях между данным выражением и другими языковыми выражениями в составе речевого отрезка. Семантическая организация слова - компонентный состав его лексического значения, на уровне которого и начинается формирование высказывания.

В центре нашего исследования - языковая игра. Ее формирование основано, как правило, на разнообразных языковых аномалиях, поэтому принимались во внимание окказиональные значения слов, которые функционируют в определенном контексте, но обычно неаиспользуются в общенародном языке и не отражаются в словарях русского языка. Однако окказиональные значения связаны с узуальными и воамногих случаях мотивированы последними. В ходе порождения языковой игры идет столкновение нескольких семем одного полисеманта или двух омонимов, что провоцирует появление коммуникативных неудач намеренного (для игры) характера. На какие именно значения падет выбор собеседников в каждом отдельном случае, предположить невозможно, т.ак. помимо языковых условий (знание языковой системы русского языка каждым из коммуникантов - лингвальной пресуппозиции) на это будут влиять различные условия и условности общения, а также внелингвальные причины (экстралингвальная пресуппозиция).

На синтаксическом уровне основной языковой единицей является предложение/высказывание. В нашем исследовании под термином предложение понимается предикативная структура (наличие комплекса синтаксических категорий лица, времени и модальности), ролевая характеристика членов которой всегда статична; под термином высказывание - речевой знак, означающим которого является лексико-грамматико-интонационная структура предложения, а означаемым - соотносящийся с ним отрезок действительности (отражаемая ситуация). Мы допускаем контекстуальную замену термина предложение термином высказывание, но не утверждаем, что они тождественны в понятийном плане. Объединение предложений/высказываний в структурно более сложный конструкт - текст/дискурс - позволяет говорить о третьей стороне и этих языковых знаков - синтагматической.

Семантическая структура предложения в семантическом синтаксисе передается через понятие ситуации. В семантическом представлении ситуацию отражает пропозиция - потенциальный концепт предложения, т.е. такой смысл, который выражается в языке предикатом со всеми словами, служащими для заполнения его валентностей. Валентности предиката - это актанты (обязательные валентности) и сирконстанты (необязательные валентности).

Синтаксическую семантику мы описываем как сложную, иерархиченски организованную структуру, условно представленную в виде следующей парадигмы смыслов: 1) объективное содержание предложения - диктум: событийные и логические пропозиции, а также семантическое представление ситуации через предиката+аактантыа+асирконстанты; 2)асубъективное содержание предложения - модус: метакатегории, актуализационные, квалификативные и социальные категории; дихотомии Сутверждение/вопросТ и Сутверждение/отрицаниеТ; 3) имплицитные смыслы (разные виды пресуппозиций, скрытые семантические категории предиката и именных групп и др.).

В работе обосновываются причины и способы взаимодействия значений слова и предложения. Взаимовлияние лексической и синтаксиченской семантики в условиях языковой игры рассматривается ваиерархической последовательности, начиная от компонентного состава семем при формировании сочетаний слов и заканчивая семантикой глубинных семантико-синтаксических и скрытых категорий.

Согласование смыслов в речевых построениях происходит на основе закона семантического согласования (теория лексической солидарности; теория семантической солидарности): в любом высказывании семы, несущие тот или иной смысл, повторяются, по крайней мере, дважды. Реализации семантического тяготения, соответствия между компонентами семантической структуры лексем нашли отражение в таком понятии, как синсемичность (Г.А. Золотова). Общий семантический компонент В.Г. Гак обозначил термином синтагмема, в функции которой могут выступать как архисемы, так и дифференциальные семы. Как показал У. Вейнрейх, наличие общей семы у двух синтаксем (например, у предиката и актанта) не обязательно для построения нормированного сочетания - достаточно отсутствия противоположного: при образовании сочетания предикат как бы индуцирует у актанта соответствующий признак (если тот не имеет его сам по себе). Синсемичность базируется на таком понятии, как валентность (сочетаемость). Под валентностью понимается способность слова вступать в синтаксические связи с другими словами. Валентность слова зависит от контекстуальных и экстралингвальных факторов.

Описанные выше законы узуальной синтагматики могут нарушаться в аномальных условиях. Так, Ю.Д. Апресян выделил два типа нестандартных соединений смыслов: добавление (приращение) и зачеркивание семантического компонента в толковании одной или двух соединяемых лексем. По нашим наблюдениям, в языковой игре могут отражаться не только эти, но и другие синтагматические механизмы, специфические для данного лингвального феномена. Так, прагматически заданные контекстнпартнеры, имеющие целью передать определенную имплицитную информацию, могут заимствовать необходимые семы у мотивирующих (производящих) их слов: Взрослый сын тоже уже был на периферии их интересов. Когда сын начинал себя совсем плохо вести, они закладывали его в частную дорогую наркологическую клинику (С. Есин). Семы поместить для хранения присутствуют и в составе прямого значения лексемы класть (положить сов. к класть - Спомещать куда-либо; помещать на хранение, вносить (в банк, в сберкассу и т.п.)Т1), и в составе ее деривационного партнера закладывать (несов. к заложить - Сположить, поместить для хранения (о неодуш. о зерне, например, на семена)Т). Автор же произведения предпочитает партнеру по семантической деривации партнера по словообразовательной, маркированного приставкой за- и сигнализирующего об актуализации в данном сочетании информативно важных сем. Так формируется словосочетание закладывать в клинику вместо нормативного класть в клинику (ср.: положить сов. к класть - Спомещать, устраивать (в больницу, госпиталь, клинику)Т).

Взаимодействие лексической и синтаксической семантики происходит на высшем уровне языковой системы - в тексте. В связи с тем, что языковую игру, отраженную в художественных текстах прозаиков рубежа веков, можно понять только с учетом фоновых знаний индивида, в реферируемой работе мы используем и термин дискурс - связный текст в совокупности с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими и др.) факторами; текст, взятый в событийном аспекте. Признавая элементарной единицей дискурса диктему (термин М.Я. Блоха), мы предложили выделить в качестве одной из ее разновидностей, функционирующей в определенных условиях, игрему (термин Т.А. Гридиной) - текстовой отрезок, содержащий в себе ситуацию языковой игры. Средство, используемое для ее создания, вслед за Ю.О. Коноваловой будем называть игровой компонент - часть слова, слово, словосочетание, высказывание, в котором реализовалась установка говорящего на языковую игру.

Игрема - это полевая единица, ядром которой является игровой компонент, околоядерную зону формируют компоненты пропозиции, периферию составляют эксплицированные препозиционные и постпозиционные элементы, а вся имплицитная информация (разные виды пресуппозиций, скрытые категории и т.д.) воздействует как на ядро, так и на периферию игремы. Эта единица дискурса по объему может быть равна тексту или предложению (ср. текст анекдота) или быть частью его (ср. большие прозаические жанры художественной литературы). В центре нашего внимания - процессы, происходящие в ядре диктемы языковой игры. Ядро игремы характеризуется следующим постоянным набором признаков: бинарность, т.е. оно состоит всегда более чем из одного компонента, что и обусловливает столкновение значений на лексическом и синтаксическом уровнях, приводящих к формированию языковой игры; компоненты ядра игремы, между собой семантически асимметричные, находятся в отношениях противопоставления, противоречия или абсурда, что ведет иногда к порождению парадоксальных или абсурдных, на первый взгляд, суждений, не лишенных, однако, здравого смысла с точки зрения социальных законов, условий или установок, принятых в определенной стране.

Вторая глава Функционирование конституентов глубинной структуры предложения при порождении языковой игры посвящена описанию различных видов лингвальных трансформаций, происходящих на лексическом и синтаксическом уровнях при порождении языковой игры, а также особенностям семантического варьирования предиката и его актантно-сирконстантной рамки.

Все трансформации (преобразования), происходящие с языковыми знаками в диктемах, делятся на внешние и внутренние. Внешние преобразования относятся к поверхностной структуре предложения; внутренние - к глубинной (семантический синкретизм, аттракция языковых единиц, семантическая редукция и семантическая деривация). Согласно заявленной теме, в работе описываются прежде всего внутренние языковые преобразования, внешние же рассматриваются как сопровождающие их. Вопросы семантической деривации глубоко исследуются многими представителями семантического направления синтаксиса на материале дискурсов разных видов, содержащих нормативные языковые структуры, и на фактах типичных для русского языка высказываний, поэтому мы данный процесс будем учитывать лишь в связи с другими аномальными преобразованиями.

Соединение двух значений в одной языковой единице известно и на лексическом, и на синтаксическом уровнях. Семантический синкретизм на лексическом уровне (семантический синкретизм, парасемия, эквивокация, наложение смыслов, совмещение значений) - одновременная реализация нескольких лексических значений в высказывании. Известно также, что в языке омонимия и полисемия могут сочетаться, сопровождать друг друга. Это явление Г. Генне (1993) назвал мультисемией. В тексте возможно наличие условий нейтрализации лингвальной характеристики, когда на неразличении полисемантов и омонимов (мультисемантов) базируется языковая игра. В этом случае во главу угла не ставится лингвистический вопрос: что перед нами - реализация одного из ЛСВ многозначного слова или проявление омонимии? Суть в самой путанице и нарушении полноценной коммуникации, формирующей таким образом языковую игру. Описание лингвальных аномалий мы производим, опираясь на типологию В.Г. Гака (1999) о трех видах зависимостей номинаций на семантическом уровне от окружения.

В реферируемой работе прослеживается, как влияет совмещение в одной лексеме двух значений на актантную рамку предложения в условиях языковой игры. Так, в данной ситуационно обусловленной номинации актантная рамка статична: Фрида сказала: Все мы - люди определенного круга. - Я кивнул. - Надеюсь, и вы - человек определенного круга? - Да, - сказал я. - Какого именно? - лЧетвертого, - говорю, - если вы подразумеваете круги ада (С. Довлатов). Одно из переносных значений слова круг - Сгруппа людей, объединенных какими-либо связямиТ, подчеркивается семантикой слова определенный - Сотдельный, особыйТ. В ходе диалога происходит абсолютная перекодировка слова определенный на Ствердо установленный, назначенныйТ в связи с употреблением числительного четвертый не в собственно числовом значении, а с семантической апелляцией к прецедентному тексту - Божественной комедии Данте (на четвертом круге ада находятся грешники, осужденные за скупость и расточительство).

В результате семантического синтеза на лексическом уровне могут происходить актантные/сирконстантные перекодировки. Этот вид трансформаций глубинной структуры предложения возникает в определенных контекстуальных условиях, при которых в ходе развертывания языковой игры меняется исходная семантика аргумента/сирконстанта, являющаяся результатом активизации манипулятивной функции языка. Актантные и сирконстантные перекодировки, в отличие от семантического синтеза на синтаксическом уровне, оставляющего приводимую ситуацию двусмысленной, разрешают проблему выбора в пользу одной из двух - трех предлагаемых альтернатив. Данный вид преобразований глубинной структуры предложения является не прямым следствием языковой игры, а сопровождающим процессом. Такое изменение синтаксиченской семантики может происходить в любой аргументной позиции, однако связь таких изменений с лексической семантикой очевидна: определенная семема предполагает наличие своих актантов и сирконстантов, их состав будет меняться вслед за переменой значения слова. Эти преобразования могут происходить внутри одной семантической группы - внутривидовые перекодировки (например, внутри аргументов субъектного типа) или между разными группами - межвидовые перекодировки (например, субъектного и темпорального типов). Так, в контексте Мать у него из театральных кругов, тетка старый редактор Совписа, литературные связи и знакомства со всеми на свете, у классика Веры Пановой он литсекретарствовал, друзья сидят в журналах! А у меня всех связей - узлы на шнурках! (М. Веллер) лексема связь реализует два значения - Сблизкое знакомство с влиятельными лицами, могущее обеспечить поддержку, покровительствоТ и Ссоединение, скрепление чего-либоТ. Как итог происходит межвидовая перекодировка участников ситуации - одушевленный Субъект, Экзисциенс (субъект существования) меняется на Инструмент, Медиатив (актант инструментального типа, предмет, использование которого ведет к разрешению ситуации).

Факты совмещения двух синтаксических значений в одной языковой единице, описанные лингвистами, касаются одного из проявлений синкретизма, наличие которого в определенной степени предсказуемо. В нашем исследовании рассматривается синтез ролей, возникающий в результате различных контекстуальных условий. Так, в процессе синтаксиченской деривации происходит переосмысление обозначенного семантиченского Субъекта (у меня) - он подвергается действию со стороны другого Субъекта (твоей), получая квалификацию Пациенса (семантического объекта): Отчего ты грустный? - Секин коснулся моего рукава. - У меня, - говорю, - комплекс неполноценности. - Комплекс неполноценности у всех, - заверил Секин. - И у тебя? - И у меня в том числе. У меня комплекс твоей неполноценности (С. Довлатов). Как видим, происходит смена вектора за счет грамматически несвойственной сочетаемости выражения комплекс неполноценности (Сболезненное осознание своих недостатков, своей неполноценностиТ) с местоимением твой. При этом названное местоимение несет тройную семантическую нагрузку - Агенса, Пациенса и конкретизатора атрибутивной характеристики.

Как показано на рисунке (с. 17), лексический синтез может 1) оставлять актантно-сирконстантную рамку предложения без изменений; 2) вызывать актантно-сирконстантные перекодировки и 3) приводить к синтаксическому синкретизму. Однако причиной ролевого синтеза могут быть и расплывчатость грамматической семантики отдельных морфологических единиц, и аномальная синтаксическая деривация, и влияние экзистенциальной пресуппозиии.

Языковая игра как лингвальный феномен текста порождается использованием всего фонда лексики, словообразования, грамматики, что проявляется в таком процессе, как межуровневые аттракции. Суть их занключается в том, что при взаимодействии единиц в рамках дискурса уподобление их происходит на нескольких уровнях языка, рождая в комплексе с другими языковыми единицами одну диктему. Это возможно, если учесть, что у подавляющего большинства языковых единиц есть значение/значимость. Благодаря аттракциям единиц разных уровней языка вся языковая система в совокупности работает на создание высшего конструкта - дискурса.

Семантический синкретизм

В реферируемой работе приведена типология межуровневых аттракций языковых единиц, возникающих в условиях языковой игры. Приведем пример взаимодействия языковых единиц разных уровней. Так, атнтракции единиц фонетического, словообразовательного, морфологиченского и синтаксического уровней служат для обыгрывания семантики в следующей диктеме: Собрал триста - четыреста долларов праведным или неправедным трудом - нынче все перепуталось, стало с ног на голову, и пойди разберись, какой труд праведный - и махнул на зарубежный курорт. А в отношении доходов наш буржуазный, бывший советский, суд всегда готов поддержать сытого и имущего. Сегодня олигарх, а завтра плут-арх (С. Есин). Фонетическое сближение антропонима Плутарх и окказионализмаапеллятива плутарх провоцирует и наложение семем полисеманта плут (С1. Ловкий и хитрый обманщик, нечестный в отношениях с людьми человек; мошенник. 2. Хитрец, лукавецТ), и приращение смысла у выделенной лексемы, отчасти определяемое семантикой нетипично расположенного в слове префикса архи- (Сприставка, употребляющаяся для выражения высшей степени признака, заключающегося во второй части словаТ), отчасти - презумпцией онима (Плутарх - древнегреченский писатель и историк).

Семантическая редукция. Эта аномальность игрем заключается в подборе состава конституентов: некоторые компоненты названной единицы дискурса по тем или иным причинам либо становятся семантически опустошенными (языковое значение их затемняется), либо отсутствуют в формальном плане, а восполнение недостающей информации берут на себя другие слова текста, что может вести к изменениям как на поверхнностном, так и на глубинном уровнях предложения.

При порождении языковой игры может происходить аномальное элиминирование управляемого слова, набор синтаксических актантов предложения меняется в количественном отношении, но, учитывая законы текстового эллипсиса, актантная рамка высказывания остается, на наш взгляд, без изменений, т.ак. сильные синтаксические связи не стираются. Устранение обязательного компонента при сильной синтаксиченской связи дает возможность читателю самостоятельно восстановить его из контекста: Наверное, каждому человеку, смирял себя Веня, надо не только выполнять свое рабочее предназначение, но еще и слыть (С. Есин). Глагол слыть обозначает Сбыть известным в качестве кого-, чего-либо, считаться кем-, чем-либоТ; в качестве его обязательных валентностей должны быть представлены экскорпорированные Объект оценки, Оценка/Признак и инкорпорированный Субъект оценки - Аудитория. В данном случае ранговый статус За кадром получает и участник Оценка/Признак.

Возникновение нулевых элементов в составе поверхностной структуры предложения связано с проблемой так называемых инкорпорированных участников ситуации, выявляемых в результате дифференциации аргументов по отнесенности к тому или иному коммуникативному рангу. В условиях языковой игры происходит аномальная экскорпорация аргумента, причем она может касаться не только предикатных актантов, но и валентностных потенций самих аргументов. Так, энциклопедическая информация о слове ухо - Сорган слуха, располагающийся на голове человекаТ - ставит запрет на экскорпорацию семантического участнника голова в примере: К тому же я мерзну. Прошлую зиму, будучи холодно, я не обладал вигоневых кальсон и шапки. Знаете, чем это кончилось? Я отморозил пальцы ног и уши головы! (С. Довлатов). В данном контексте происходит семантическая редукция: на поверхностном уровне предложения синтаксическая позиция занята, на глубинном - указанный элемент семантически опустошен. Однако говорить о десемантизации таких элементов, конечно, нельзя, т.ак. эти случаи не являются фактами узуса, а лишь контекстуально возможны и не ведут к полной утрате языкового значения.

Семантическая редукция отдельных слов может происходить в связи с частичной актуализацией их лексического значения. Наблюдаются случаи, когда одни десемантизированные языковые единицы теряют эмоционально-экспрессивную окраску, функционально становясь близкими к служебным словам и способствуя поддержанию ситуации игры (обряд): с точки зрения синтаксиса в таких диктемах нарушение норм не регистрируется (глагольные валентности заполнены грамматически правильно), однако высказывания аномальны коммуникативно, хотя прагматическая заданность их не устраняется. Обедняясь и коннотационно, и коммуникативно, некоторые языковые единицы превращаются в реплики-пустышки (коммуникация ради коммуникации).

В этой главе дается описание основных типов актантов и сирконстантов (Субъект - Агенс, Посессор, Функтив, Наблюдатель, Экспериенсив, Экзисциенс, Адресант, Элементатив, Эмотив, Коагенс, Контрагенс, Компарат; Объект - Пациенс, Делибератив, Интеллектив, Информатив, Перцептив, Объектив, Результатив, Эврикатив, Тема, Обладаемое; Адресат - Адресат, Бенефициенс; Инструмент - Инструмент, Средство; Локатив - Аблатив, Финитив, Транзитив и Темпоратив - Срок, Начало, Конец, Терминатив) и их разновидностей.

При характеристике каждого вида аргументов обращают внимание как на общие трансформации, происходящие со всеми конституентами глубинной структуры предложения (синкретизм, семантическая редукция, межуровневые аттракции), так и на те, которые характеризуют только отдельные аргументы (партитивный сдвиг). Последний вид языковых преобразований представляет собой нарушение корреляции целое/часть (при функционировании Субъекта, Объекта и Адресата), являясь несамостоятельным и выступая как сопровождающий другие виды трансформаций: юди-то шутки понимают, коммунисты не понимают (Е. Попов). По законам логики часть не может быть противопоставлена целому, однако в данном случае эта корреляция распадается на два самостоятельных Экспериенсива, антонимичных в своей семантической характеристике.

В нашем исследовании предлагается несколько иное толкование содержания понятия ономасиатив. Он обычно понимался как аргумент-именование (ср.: Нарекли Иваном). Однако ономасиативом, на наш взгляд, следует считать актант особого типа, представленный такой единицей ономастического поля языка (В.И. Супрун, 2000), признаками которого являются возможность входить в ядро диктемы; способность нести большой объем фоновой информации, без которой нельзя четко определить соотнесенность высказывания с объектами действительности (референциальный статус); невозможность синонимической замены на другой актант/сирконстант; иллокутивно и перлокутивно оправданное употребление данного конституента ономастического поля языка; использование в качестве средств создания эмоционально-экспрессивно-стилистического эффекта.

Данное уточнение семантического наполнения обозначенного актанта обусловлено, во-первых, спецификой ономастического значения, охарактеризованной Н.Ф. Алефиренко (2005); во-вторых, связью ономастической синтагматики и парадигматики с текстовой осью, на что указывает в своих работах В.И. Супрун (2000); в-третьих, как отмечает Е.В. Падучева (2004), особенностями референции имен собственных, которая основана не на их смысле, а на внеязыковых знаниях говорящих. Так, неизвестность для одного из коммуникантов референта имени собственного Бродский (известный опальный в годы советской власти поэт Иосиф Бродский) меняет гипотетическую конкретность на нереферентность, неконкретность: Изнутри крышка была заклеена фотографиями. Роки Марчиано, Армстронг, Иосиф Бродский, Лоллобриджида в прозрачной одежде. Таможенник пытался оторвать Лоллобриджиду ногтями. В результате только поцарапал. А Бродского не тронул. Всего лишь спросил - кто это? Я ответил, что дальний родственникЕ (С. Довлатов).

Как показано на рисунке (см. приложение), в языковой игре либо может присутствовать только один вид трансформаций, либо эти виды могут выступать совместно. По нашим наблюдениям, в игремах чаще всего представлено не более двух видов языковых преобразований. Исключение составляет такая триада, как лексический синкретизм + актантно-сирконстантные перекодировки + семантическая редукция. Все названные выше виды трансформаций имеют квалификацию спонтанных (т.ае. их появление непредсказуемо с точки зрения законов русского языка) и факультативных, не обязательных при формировании языковой игры.

При семантическом варьировании глаголов (на лексическом и синтаксическом уровнях) происходят изменения в актантной/сирконстантной структуре предложения. Известно, что параметры лексического значения глагола, такие как таксономическая категория, тематический класс (иначе - семантическое поле), актантная (иначе - ролевая) структура и диатеза, таксономический класс участника, двойственны по своей функции: они характеризуют одно слово, делят слова на классы и одновременно являются теми аспектами значения, которые наиболее очевидным образом подвержены изменению, т.ае. являются для слова переменной характеристикой. В реферируемой работе рассматривается, как изменение тематического класса глагола влияет на его актантно-сирконстантную рамку. Предсказать, каков будет точный состав участников ситуации, в этом случае невозможно, такие примеры могут быть представлены только в описательном плане. Так обыгрывается несколько значений одной глагольной лексемы: Только и слышалось тогда: Я кандидатскую пишу. - А ты еще не защитился? Каждый, как мог, так и защищался от советской власти (Е. Попов). Глагол защитить в первом упонтреблении выступает в значении Соградить от посягательства, нападения, неприязненных или враждебных действийТ. Тематический класс предиката - Реакция, актантная структура включает Агенса и Контрагенса, причем второй может быть инкорпорированным в структуре предложения, его вербализация должна быть оправдана какими-либо причинами (например, дополнительная экстралингвальная информация о Контрагенсе или причинах нападения). Второе значение глагола - Сна заседании ученого совета или специальной комиссии добиться признания представленной работы (диссертации, проекта и т. п.) и получить соответстнвующую квалификацию (степень, звание)Т - ведет к следующим изменениям: его тематический класс характеризуется как Создание интеллектуального объекта, набор семантических ролей включает в себя Автора (диссертант) и Результат (диссертация), а также имплицитного Адресата, коммуникативный ранг которого, как и названного выше Контрагенса, - За кадром.

С изменением лексической семантики предиката часто меняется отнесенность его к определенному тематическому классу, что ведет к реализации разного набора семантических ролей. Игра на многозначности отражает актантный набор как литературных слов, так и их семантико-стилистических дериватов (жаргонизмов, разговорных и просторечных лексем). Особенность зевгматического построения в языковой игре занключается в том, что парасемия при этом не аннулируется, а, наоборот, подчеркивается, эксплицируя в актантной рамке предложения валентности как одного, так и другого значения лексемы.

В третьей главе Особенности формирования глубинных эксплицитных и имплицитных семантико-синтаксических категорий предложения в языковой игре описывается влияние скрытых семантических категорий на процесс взаимодействия лексической и синтаксической семантики в целом, а также функционирование категорий модуса и диктума при порождении языковой игры. Скрытые категории (криптотипы), противопоставленные явным, или открытым, категориям (фенотипам), представляют собой семантические и синтаксические признаки слов или словосочетаний, не имеющие явного морфологического выражения, но существенные для построения и понимания высказывания, прежде всего потому, что они оказывают влияние на актуализацию валентностей слова в предложении. Скрытая категория может быть классифицирующей, если ее значение является постоянным для данной единицы, или модифицирующей, если ее значение является переменным для данной единицы. Скрытые категории предиката и именных групп в условиях языковой игры тесно связаны прежде всего теми аномальными преобразованиями, которые происходят в глубинной структуре предложения в связи с нарушением корреляции в указанных криптотипах.

Предикатный криптотип - контролируемость/неконтролируемость - взаимодействует с именными категориями агентивности/неагентивнонсти и личности/безличности/неличности. Так, в игреме Надо уметь родиться у высокопоставленных родителей. Случайности и закономернонсти жизни (С. Есин) глагол уметь (Собладать умением делать что-либо благодаря знаниям или навыку к чему-либо; обладать какой-либо способностью; быть в состоянии, мочь сделать что-либоТ) номинирует неконтролируемое субъектом действие. Его сочетаемость с глаголом родиться (Сполучить (получать) жизнь в результате родов, появиться (появляться) на светТ) аномальна, но по замыслу автора произведения она необходима для построения ироничного высказывания с управляемым словосочетанием высокопоставленные родители и активизацией признака л+контнроль для родиться. Агенс (коммуникативный ранг - За кадром) получает аномальную квалификацию Каузатора, способного сильно влиять на ситуацию.

Иногда для передачи нежелательного для Агенса или Пациенса дейстнвия авторы произведений делают синонимическую замену одной глагольной лексемы другой, т.ак. в семантике деривационного партнера находится искомая сема или конфигурация сем. Абсурдность выполнения действия (несоизмеримость прилагаемых сил - ограниченность воли Субъекта - и возможного результата - появление псевдо-Агенса) также приводит к аномальной актуализации признака л+контроль.

Условия языковой игры провоцируют определенную грамматиченскую характеристику криптотипа контролируемость/неконтролируемость - в большинстве случаев он переходит из категории классифицирующей в модифицирующую. Названные трансформации семантической структуры предиката возможны при ненормированном представлении категориальной семантики Субъектов: редукции агентивности и волеизъявления или псевдоактуализации этих смыслов, замена коагентивности на контрагентивность и наоборот.

Рассматривается скрытая модифицирующая категория предиката актуальности/неактуальности. В языковой игре из-за наличия большой семантической парадигмы такие предикаты, как делать, сделать, являться, заниматься и др., чаще других лексем подвержены трансформации скрытых семантических компонентов. Лексический показатель как-нибудь (Скогда-нибудь, как только найдется времяТ) может служить сигналом намеченного (намечающегося) в определенный временной отрезок действия (встречаться несов. к встретиться - Ссойтись с кем-либо для совместного проведения времени, деловой беседы и т. п.Т). Однако актуализация другого значения данного местоимения (Снедостаточно хорошо, кое-как, небрежноТ) ведет к узуальной скрытой семантике предиката и перемене его лексического значения на Свремя от времени иметь свидания, быть в близких отношенияхТ: Может, встретимся как-нибудь? - неловко предложил Башмаков Нине Андреевне. - Нет, Дкак-нибудьФ мы встречаться не будем (Ю. Поляков).

Показаны скрытые категории определенности/неопределенности и конкретности/неконкретности именных групп. Семантика лексемы всё в субстантивном употреблении - Сто, что есть, целиком, без исключенияТ, характеризующаяся неопределенным неконкретным статусом, в дальнейшем редуцируется в связи с обнаружением контекстуально-ситуативного противоречия, однако актант Информатив подвергается модификационной перекодировке, ведущей к изменению отдельных признаков в семантической характеристике аргумента: Майор продолжал: Мы ждем от вас полнейшей искренности. Рассчитываем на вашу помощь. Надеюсь, вы уяснили, какое это серьезное задание?.. А главное, помните - нам все известно. Нам всё известно заранее. Абсолютно всёЕ Тут мне захотелось спросить - а как насчет Миши Барышникова? Неужели было известно заранее, что Миша останется в Штатах?! (С. Довлатов). Отсутствие актуализатора референции (мой/свой номер телефона) приводит к семантической редукции данной информации и возможности построения языковой игры (лексема телефон получает референциальную конкретизацию - телефон химчистки): Человек двадцать претендовало на место. Поговорят со мнойЕ и больше не являются. Вы хоть телефон оставьте. Я назвал случайно осевший в памяти телефон химчистки (С. Довлатов).

В условиях языковой игры криптотип определенность/неопределенность имени существительного может менять свои характеристики в пределах одной именной группы по шкале от +аОпр до ЦаОпр и наоборот. К этому ведут актуализация определенных семантических (потенциальных) компонентов лексем, которая может усиливаться при помощи вспомогательных языковых средств (частиц, местоимений, теморематического членения фразы и т.д.); лексическая неоднозначность; семантическая редукция, т.е. сокращение доли информации в семеме; семантическое развертывание, отражающееся в буквализации значения компонентов клишированного словосочетания. Криптотип конкретность/неконкретность может менять свою характеристику в пределах одной и той же именной группы, создавая базу для возникновения названного выше лингвального феномена. Этому способствуют лексиченская многозначность, избыточная конкретизация, референциальная подмена или синкретизм, отсутствие актуализатора денотации, экзистенциальная пресуппозиция.

В третьей главе проводится исследование категорий диктума и модуса. Среди диктумных получили описание так назваемые логические пропозиции (характеризации, отождествления и каузации), которые представляют результаты умственных операций и сообщают о некоторых установленных признаках, свойствах, отношениях.

Пропозиции характеризации отражают один факт, событие, предмет, представляют собой приписывание им некоторого признака и делятся на анкетную таксономическую и качественную характеризации. Таксономические пропозиции могут сопровождаться качественными, при этом признаки, содержащиеся в качественной пропозиции, могут быть не свойственны таксономическим маркерам. Так, значения лексемы стационарный (ср.: Спостоянный, неизменныйТ, Симеющий постоянную организацию и местопребывание, не передвижнойТ) содержат актуализированную в контексте сему СпостоянныйТ. Однако антонимическая пара представлена к значению Ссвязанный с длительным пребыванием и лечением в больнице, не амбулаторныйТ. И тогда в сочетании амбулаторный жених актуализируется сема СприходящийТ, синонимичная Снепостоянный, переменныйТ. Значение слова жених подается одинаково во всех современных словарях как Смужчина, имеющий невесту; будущий муж невесты // о холостом мужчине, намеревающемся жениться и ищущем невестуТ. На наш взгляд, семантика этого слова в последние десятилетия расширилась: женихом называют не только мужчину, намеревающегося вступить в брак, - так могут сказать о возлюбленном девушки или о гражданском муже. Но этот узуальный семантический дериват пока не получил кодификации, однако именно такой смысл породил возможность формирования пропозиции качественной характеризации: Как все легкомысленные мужчины, я был не очень злым человеком. Я начинал каяться или шутить. Я говорил: Женихи бывают стационарные и амбулаторные. Я, например, - амбулаторный (С. Довлатов).

Итак, появление качественной характеризации в игремах необходимо для того, чтобы свести к нулю информацию, заданную в таксономической пропозиции, хотя в норме качественная пропозиция должна уточнять, подтверждать таксономическую, однако происходит обратное явление, что и служит созданию языковой игры. В игремах встречается ложная характеризация, при которой языковые средства, формирующие таксономическую характеризицию, функционально соответствуют качественной (ложная таксономия) и наоборот.

Пропозиции отождествления, или идентификации, имеют три разновидности: номинативного, денотативного и сигнификативного тождестнва. В ситуации от знания к знакомству нарушение семантической однородности в денотативном тождестве основано на создании ложной кореферентности (профессия = разновидность нищеты). Вторая идентификация ведет к синкретизму диктумного смысла - тождество синтезируется с качественной характеризацией: л<Е> где же вы до этого самореализовывались? - По-разномуЕ Учителем, например, был. - лУчитель Ц это не профессия. - А что же? - лРазновидность нищеты (Ю. Поляков).

Все рассмотренные в работе трансформации данного диктумного смысла могут быть основаны на несоблюдении требования семантиченской однородности, т.е. отсутствии кореферентности именных выражений; актуализации противоположных прагматических и семантических компонентов (последний вид возможен при наличии у полисеманта двух кодифицированных или контекстуально обусловленных значений); на влиянии скрытых категорий.

Каузацию (выражение причинно-следственных отношений) Г.А. Золотова представляет следующей системой оппозиций: произвольной (дейстнвие каузатора целенаправленно) и непроизвольной (место каузатора занимает имя отвлеченного понятия) каузации; прямой (положительной) и обратной (отрицательной) каузации; автокаузации (Агенс и Каузатор - одно лицо/предмет) и каузации (Агенс и Каузатор - разные лица/предметы). Все виды каузации в языке репрезентируются формулой P - - → Q, где Р - ситуация-причина, Q - ситуация-следствие, - - → - собственно каузальная связь (или отношение).

По мнению И.М. Кобозевой и И.И. Лауфер, иерархия каузативных отношений имеет следующий вид: аналитичность/синкретичность; эксплицитность/имплицитность; ассертивность/презумптивность. В нашем исследовании мы рассматриваем все высказывания с точки зрения первых двух параметров и описываем соотношения аномальных трансформаций, происходящих в каузальных пропозициях, с законами формальной логики. Так, законы жизни противопоставляются законам логики (в частности, закону достаточного основания) в определении истинной причины (Р1) констатируемого следствия (Q), ср.: Накажут, - подтвердил прокурор. - Без этого у нас никак. Непременно даже накажут. А как же без этого. Только ты вот думаешь, что тебя накажут за то, что ты хлеб мокрый убирать отказался или баранами кого-то назвал (Р2). Нет, брат, вовсе не за это. Просто ты достиг того положения (Р1), при котором рано или поздно все равно окажешься виноват (Q) (В. Войнович). Само по себе высокое общественное положение не является достаточным основанием для обвинения, этому служат только ошибки в работе, плохое выполнение своих обязанностей и др. Таким образом, альтернативность следствия сменяется на категоричность, безальтернативность его. Это может противоречить здравому смыслу, но является, как и в предыдущем примере, возможным.

Как видим, реализация аномальных причинно-следственных отношений в расчлененных высказываниях часто происходит за счет нарушения двух логических законов - достаточного основания и противоречия. В качестве ведущего выступает первый закон. На искажение каузальных связей влияет сосуществование контролируемых и неконтролируемых действий. Мы отметили случаи намеренного нарушения интертекстуальных связей, участие прагматических факторов и экзистенциальной пресуппозиции, отражающей жизненный опыт адресанта и адресата, социальные условия и этностереотипы. В результате происходит подмена собственно каузации автокаузацией, которая может быть и экснплицируемой, и имплицируемой. Нарушается соотношение прямой и обратной каузации: эта корреляция может выступать в языковой игре как обязательно парно-актуализирующаяся, так и имеющая окказиональный коррелят, не закрепленный узусом и противоречащий здравому смыслу. В ходе таких аномальных причинно-следственных связей задействуются только самые общие семы в лексическом значении слов (процессуальность, предметность, признаковость и т.д.) - например, по оси симметрии, относительно которой соотносятся объекты в ходе противопоставления. В языковой игре наблюдаются также аномальные альтернативные следствия и не свойственная пропозициям категоричность, безальтернативность развития ситуации. Аномалии причинно-следственных отношений в частично-расчлененных и нерасчлененных высказываниях возникают за счет нарушения следующих законов логики: достаточного основания, тождества и противоречия. Актуализация двух значений полисеманта в разных высказываниях, смешение омоформ, замена одного критерия другим в ходе сопоставления - все это наблюдается в каузальных пропозициях игрем.

Категории модуса. В работе анализируется блок квалификативных смыслов - авторизация, персуазивность и оценочность. Оценочность - имплицитно представленная модусная категория, которая выражает авторское позитивное или негативное отношение (л+/Ц) к диктумному содержанию в целом или к какому-то из его элементов. В языковой игре диктумная негативная оценка, заключенная в одном слове, может переходить в модус высказывания, характеризуя отдельные части его или всю игрему в целом. Так, проявление в диктуме двух видов оценки лучше/хуже на уровне модуса приобретает знак Ц: Дескать, тот учше всех, кто сознательно пишет хуже всех (Е. Попов).

В диктемах языковой игры оценочность всегда носит отрицательный характер. Формированию ее способствуют как эксплицитные, так и имплицитные языковые средства. Присутствие в пропозиции слов, заключающих положительную или отрицательную оценки, способствует столкнновению в одном высказывании противоположных диктумных харакнтеристик, что ведет к формированию негативного модусного смысла. Ироническое переосмысление значений лексем, необычное употребление служебных слов (в основном частиц) служит своеобразным указателем на подмену диктумного смысла противоположным модусным. Контраст двух высказываний, в одном из которых формируется отрицательный оценочный смысл, может быть обусловлен отсутствием единого критерия оценки.

Авторизация - модусная категория, предполагающая квалификацию излагаемой информации с двух позиций: 1) своя/чужая и 2) способ получения. В работе приводятся разные семантические классификации этой категории, характеристика авторизации в структурно-семантическом и морфологическом планах. Описываются модусные рамки разных типов: перцептивные, ментальные, волюнтивные, речевые, реактивные. С понследним видом авторизации связана такая квалификативная категория, как персуазивность, которая характеризует информацию, содержащуюся в высказывании, с точки зрения достоверности, но не объективно, а с позиции говорящего, показывая уверенность или неуверенность автора в достоверности излагаемой информации. Эта модусная категория обязательна в плане содержания, но редка в плане выражения. Так, игрема, в которой зеркально представлены два вида авторизации - ментальная и речевая, позволяет сделать вывод о том, что в первом блоке глагол речи свидетельствует о недостоверности имплицитно представленной информации: Митинг - это такое мероприятие, когда собирается много народу и (1) одни говорят то, что не думают, (2) а другие думают то, что не говорят (В. Войнович).

В условиях языковой игры собственно авторизация не выступает в качестве основного игрового компонента, однако совместно с персуазивностью и оценочностью она функционирует в составе игрем, создавая необходимый эффект. Так, столкновение противоположных по смыслу авторизующих частей предложения создает эффект неуверенности в достоверности излагаемой информации. Положительная оценка, присутстнвующая в коннотативных семах лексического значения слов или в их содержательной стороне в целом, аннулируется за счет последующего блока отрицающих эту информацию фраз, а все в комплексе создает персуазивность недостоверности. Отнесение информации к разряду чужой, но авторитетной сочетается с абсурдностью заявляемого, что в результате формирует недостоверность всей диктемы. Этому же способствует противопоставление двух разных семантических ролей - авторизатора, обозначенного в авторизующей части, и субъекта речи, представленного в авторизуемой части. Формированию языковой игры способствует столкновение двух субъектов оценки за счет употребления слов, по-разному стилистически маркированных. Есть случаи перифрастического представления авторизующей части и, соответственно, введения настоящего субъекта авторизации. Характеристика субъекта авторизации может быть противопоставлена его словам, что и создает эффект недостоверности сказанного. Во всех найденных нами диктемах языковой игры чаще всего присутствуют авторизованные конструкции - ментальные и со значением речи, реже - волюнтивные и реактивные. Из составлянющих персуазивности в игремах присутствует лишь смысл - Снеуверенность в излагаемой информации, ее недостоверностьТ.

Категория утверждения/отрицания (аффирмативности/негативнонсти) - синтаксическая категория, констатирующая бытие/небытие отдельно взятых семантических объектов в содержательно односоставном предложении или отношения определяемое/определяющее в двусоставном предложении. В языке негация может быть представлена эксплицитно и имплицитно. Выделяются так называемые мнимоотрицательные (отрицательное по форме) и мнимоутвердительные (утвердительное по форме) предложения. Семантика аффирмативности или негативности передается в них за счет специфической интонации, инверсированного порядка слов и особых лексико-фразеологических единиц.

В семантико-синтаксической структуре предложения роль отрицательных слов могут брать на себя лексемы, сближающиеся формально и функционально с эксплицитным средством негации - частицей не. Формально такие средства занимают препозицию к отрицаемой номинации, а функционально - в составе их значения есть компоненты негации: В общем, если говорить прямо, то, безо всяких комплексов, представителем этого самого среднего класса ощущал себя московский таксист Толик Захаров, тридцати лет, женат, разведен, снова женат, снова разведен, не сидел, не привлекался, алиментщик и честный, ну почти честный, налогоплательщик (С. Есин). Нетрудно заметить, что прилагательное честный - Сне способный украсть, присвоить себе что-либо чужоеТ и Сне допускающий обмана, жульничестваТ - в составе своего лексического значения уже содержит семы негации. Частица почти также заключает искомые конституенты в своем семном составе (Стак, что немного недостает до чего-либо, чуть неЕТ), что ведет к отрицанию признака, обозначенного выше прилагательным.

В условиях языковой игры имплицитное отрицание репрезентирует следующий языковой инструментарий: функцию негации берут на себя неспециальные лингвальные средства (знаменательные слова, предлоги, частицы), в составе семем которых имеются соответствующие конституенты; негация может усиливаться градацией отрицательных оценок, занключенных в составе лексического значения слов; категориальная морфологическая отнесенность может противоречить семантическому потенциалу слова, что ведет к реализации аномальной сочетаемости, имеющей целью передать значение отрицания той или иной номинации; изменение референтов лексемы. Аномальные сочетания слов, намеренно разрушающие законы узуальной синтагматики, усиливают, подчеркивают негацию положительных оценок, качеств, свойств и других характеристик номинируемых референтов. Проявляющаяся при этом антифрастичность имплицитной негации в совокупности с другими лингвальными средствами является одним из приемов создания языковой игры.

Реже встречаются в языковой игре мнимоотрицательные конструкции. Так, смягчение отрицания за счет слов совсем, еще и дериватов с приставкой пол- переводит высказывания в класс утвердительных (мнимоотрицательных): Не следует думать, что в России средний класс, которому по деньгам и размаху предпринять путешествие в Хургада, в Египет, так уж малочислен. Отнюдь. Ну, предположим, не совсем сложившийся средний класс, еще не настоящее стадо голодных волков и хитрых лисиц, но уже полкласса, полстаи (С. Есин). В мнимоотрицательных предложениях утверждение также может опираться на пресуппозицию и мену референта лексемы; есть случаи ложной, алогичной негации, основанной на аномальной синтагматике и смещении отрицания. Категоричное отрицание может вступать в противоречие с экзистенциальной пресуппозицией, и такой яркий контраст аннулирует негацию во всей диктеме.

В заключении диссертации обобщаются результаты и намечаются дальнейшие исследовательские перспективы. Как показали наши наблюдения, влияние лексической семантики на синтаксическую непоследовательно: не всегда изменения первой приводят к изменению второй; в пределах одной игремы влияние лексической семантики на синтаксическую может происходить сразу в нескольких направлениях: начиная с компонентного состава пропозиции и заканчивая планом формирования скрытых категорий и глубинных смыслов предложения.

Намечаются перспективы дальнейшего исследования, которые занключаются в более глубоком вскрытии механизма порождения языковой игры при взаимодействии лексической и синтаксической семантики, с этой целью требуется широкое привлечение лингвального материала не только больших форм художественной литературы (рассказов, повестей, романов), но и произведений малых форм (анекдотов), а также материала публицистики. Взаимовлияние лексической и синтаксической семантики следует описать и вне языковой игры, в узуальном контексте, а также провести сопоставительное исследование такого взаимодействия в аномальных и узуальных условиях на материале художественных текстов и публицистики.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монографии

1. Шацкая, М.Ф. Взаимодействие лексической и синтаксической семантики в русском художественном тексте: межуровневые контакты и механизмы аномальных трансформаций при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая. - Волгограда: Изд-во ВГПУ Перемена, 2010. - 200 с. (12,5 п. л.).

2. Шацкая, М.Ф. Механизмы аномальной синтагматики в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Игра как прием текстопорожденияа: кол. монография / под ред. А.П.аСковородникова. - Красноярска: Сиб. федер. ун-т, 2010. - С.а271Ц282 (1 п. л.).

Научные статьи в изданиях, входящих в реестр ВАК РФ

3. Шацкая, М.Ф. Наблюдения над семантическими и синтаксическими преобразованиями в комическом контексте / М.Ф. Шацкая // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер.а: Филологические науки. - 2008. - № 2 (26). - С.а20Ц25 (0,5 п. л.).

4. Шацкая, М.Ф. Ономасиатив как особый конституент глубинной структуры предложения (к проблеме квалификации) / М.Ф. Шацкая // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер.а: Филологические науки. - 2008. - № 5 (29). - С.а85Ц90 (0,5 п. л.).

5. Шацкая, М.Ф. Семантический синкретизм в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Филол. науки. - 2008. - № 4. - С. 62Ц71 (0,7 п.л.).

6. Шацкая, М.Ф. Межуровневые аттракции языковых единиц при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 9, Филология, востоковедение, журналистика. - 2008. - Вып. 2. - Ч. II. - С. 91Ц96 (0,5 п. л.).

7. Шацкая, М.Ф. Функционирование актантов субъектного типа в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. Челяб. гос. ун-та. Сер.а: Филология. Искусствоведение. - 2008. - Вып. 24. - № 23 (124). - С. 151Ц162 (0,6ап. л.).

8. Шацкая, М.Ф. Функционирование актантов адресатного и инструментального типов при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 2 (8), Языкознание. - 2008. - № 2 (8). - С. 62Ц67 (0,5 п. л.).

9. Шацкая, М.Ф. Семантическая редукция до нуля при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. Тамб. ун-та. Сер.а: Гуманитарные науки. - 2008. - Вып. 10 (66). - С. 37Ц42 (0,6 п. л.).

10. Шацкая, М.Ф. Функционирование актантов объектного типа в условиях языковой игры / М.Ф. Шацктречаются в языковой игре мнимоотрицательные конструкции. Так, смягчение отрицания за счет слов совсем, еще и дериватов с приставкой пол- переводит высказывания в класс утвердительных (мнимоотрицательных): Не следует думать, что в России средний класс, которому по деньгам и размаху предпринять путешествие в Хургада, в Египет, так уж малочислен. Отнюдь. Ну, предположим, не совсем сложившийся средний класс, еще не настоящее стадо голодных волков и хитрых лисиц, но уже полкласса, полстаи (С. Есин). В мнимоотрицательных предложениях утверждение также может опираться на пресуппозицию и мену референта лексемы; есть случаи ложной, алогичной негации, основанной на аномальной синтагматике и смещении отрицания. Категоричное отрицание может вступать в противоречие с экзистенциальной пресуппозицией, и такой яркий контраст аннулирует негацию во всей диктеме.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монографии

Научные статьи в изданиях, входящих в реестр ВАК РФ

10. Шацкая, М.Ф. Функционирование актантов объектного типа в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. Адыгейского гос. ун-та. Сер.а: Филология и искусствоведение. - 2008. - Вып. 1 (41). - С. 176Ц181 (0,6 п. л.).

11. Шацкая, М.Ф. Трансформации в семантической структуре предложения при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая // Вестн. Помор. гос. ун-та. Сер.а: Гуманитарные и социальные науки. - 2008. - № 14. - С. 282Ц288 (0,8 п.ал.).

12. Шацкая, М.Ф. Функционирование актантов и сирконстантов локативного и темпорального типов в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Изв. Рос. гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена. Сер.а: Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, языкознание, экономика, право, культурология, педагогика, психология, методика обучения). - СПб., 2008. - № 12 (84). - С. 188Ц196 (0,8 п. л.).

13. Шацкая, М.Ф. Семантические перекодировки в модусной характеристике высказывания / М.Ф. Шацкая // Изв. Юж. федер. ун-та. Сер.а: Филологиченские науки. - Ростов н/Д., 2008. - № 1. - С. 85Ц91 (0,5 п. л.).

14. Шацкая, М.Ф. Антифрастическая функция скрытого отрицания в языковой игре / М.Ф. Шацкая // Филол. науки. - 2009. - № 5. - С. 89Ц96 (0,7 п. л.).

Учебные издания

15. Шацкая, М.Ф. Языковая игра в аспекте семантического синтаксисаа: учеб. пособие к спецкурсу / М.Ф. Шацкая. - Волгограда: Изд-во ВГПУ Перемена, 2008. - 115 с. (6,5 п. л.).

Статьи и тезисы докладов в научных журналах, сборниках научных трудов и материалов научных конференций, изданных за рубежом

16. Шацкая, М.Ф. Актантные перекодировки / М.Ф. Шацкая // Известия на научен център Св. Дазий Доростолски. Книга II към Русенски университет Ангел Кънчев. - Русеа: Печатница Тибо, 2007. - С. 84Ц90 (0,5 п. л.).

17. Шацкая, М.Ф. Авторизация и персуазивность при формировании языковой игры / М.Ф. Шацкая // Studia universitatis babe-bolyai. Series FILOLOGIA. - Romвnia, Cluj-Napocaа: Cluj university press, 2008. - Vol. LIII. - №. 1. - С. 51Ц56 (0,5 п. л.).

18. Шацкая, М.Ф. Межуровневые аттракции языковых единиц с позиции семантического синтаксиса / М.Ф. Шацкая // Rossica Olomucensia XLVI-II // Sbornнk pшнspмvkщ z mezinбrodnн konference XIX. Olomouckй dny rusistщ - 30.08 - 01.09. 2007. - Olomouc, 2008. - С. 167Ц171 (0,5 п. л.).

19. Шацкая, М.Ф. Многозначность единиц лексического и синтаксического уровней и проблема перевода / М.Ф. Шацкая // Русский язык и культура в зеркале переводаа: материалы Междунар. науч.-практ. конф. - Греция. Салоники, 2008. - С. 256Ц257 (0,1 п. л.).

20. Шацкая, М.Ф. Семантический и синтаксический параллелизм в рассказе С. Довлатова Дорога в новую квартиру / М.Ф. Шацкая // Studia universitatis babe-bolyai. Series FILOLOGIA. - Romвnia, Cluj-Napocaа: Cluj university press, 2009. - Vol. LIV. - No. 1. - С. 129Ц136 (0,7 п. л.).

21. Шацкая, М.Ф. Пропозиции отождествления в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Русский язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективыа: материалы II Междунар. конф. г. Гранада, 8Ц10 сент. 2010 г. - Гранада, 2010. - С. 33Ц40 (0,5 п. л.).

22. Шацкая, М.Ф. Категория отрицания в языковой игре / М.Ф. Шацкая // Моваа: Науково-теоретичний часопис з мовознавства. - Одесса, 2010. - Вып. 15. - С. 27Ц32 (0,5 п. л.).

Статьи и материалы докладов в научных изданиях и сборниках материалов международных, всероссийских и межрегиональных научных конференций

23. Шацкая, М.Ф. Категории модуса в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Язык и культураа: материалы Междунар. науч. конф., посвящ. 70-летию проф. Л.В. Савельевой. - Петрозаводска: Изд-во КГПУ, 2007. - С. 124Ц127 (0,5 п. л.).

24. Шацкая, М.Ф. Языковая личность Сергея Довлатоваа: особенности репрезентации логических пропозиций / М.Ф. Шацкая // Национально-культурное пространство и проблемы коммуникацииа: материалы Междунар. науч.-практ. конф., 25Ц26 окт. 2007 г. - СПб.а: ИВЭСЭП, 2007. - Ч. I. - С. 194Ц198 (0,5 п. л.).

25. Шацкая, М.Ф. Актанты и сирконстанты в комическом контексте / М.Ф. Шацкая // Язык и культура в России: состояние и эволюционные процессыа: материалы Междунар. науч. конф. / отв. ред. Н.А. Илюхина, Н.К. Данилова. - Самараа: Изд-во Самарский университет, 2007. - С. 269Ц272 (0,4 п. л.).

26. Шацкая, М.Ф. Репрезентация логических пропозиций / М.Ф. Шацкая // Текст. Дискурс. Жанра: материалы Межрегион. науч.-практ. конф. с междунар. участием. Балашов, 20Ц21 сент. 2007 г. - Балашова: Николаев, 2007. - С. 82Ц87 (0,4 п. л.).

27. Шацкая, М.Ф. Языковая личность С. Довлатоваа: семантические и синтаксические трансформации при создании комического эффекта / М.Ф. Шацкая // Довлатовские чтенияа: материалы Всерос. науч.-практ. конф. - Уфаа: Изд-во филиала ГОУ ВПО Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова, 2007. - С. 84Ц90 (0,5 п. л.).

28. Шацкая, М.Ф. Компликаторы в структуре диалога / М.Ф. Шацкая // Динамика и функционирование русского языкаа: факторы и векторыа: сб. науч. ст. по материалам Междунар. конф., 10Ц12 окт. 2007 г. / науч. ред. Е. В. Брысина. - Волгограда: Изд-во ВГИПК РО, 2007. - С. 78Ц82 (0,5 п. л.).

29. Шацкая, М.Ф. Эмотив, пациентивЕ / М.Ф. Шацкая // Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклореа: материалы IV Междунар. конф., посвящ. памяти А.М. Буланова. Волгоград, 29 окт. - 3 нояб. 2007 г. / отв. ред. Н.Е. Тропкина. - Волгограда: Изд-во ВГИПК РО, 2008. - Ч. 2. - С. 227Ц232 (0,5 п. л.).

30. Шацкая, М.Ф. Категории модуса и диктума в комическом контексте / М.Ф. Шацкая // Язык на перекрестке культура: междунар. сб. науч. тр. по лингвокультурологии / под ред. Е.Е. Стефанского. - Самараа: Самар. гуманит. акад., 2007. - С. 30Ц36 (0,6 п. л.).

31. Шацкая, М.Ф. Событийные пропозиции в комическом контексте / М.Ф. Шацкая // Знаменские чтения: Филология в пространстве культурыа: материалы Всерос. науч.-практ. конф. г. Тобольск, 29Ц30 нояб. 2007 г. - Тобольска: ТГПИ им. Д.И. Менделеева, 2007. - С. 70Ц73 (0,4 п. л.).

32. Шацкая, М.Ф. Особенности семантического моделирования предложений в условиях комического контекста / М.Ф. Шацкая // Русская литература в формировании современной языковой личности: материалы конгресса Современная языковая личностьа: проблемы и функционирование. Языковая личность в иноязычной среде: литературные традиции и новации. Санкт-Петербург, 24Ц27 окт. 2007 г. / под ред. П.Е. Бухаркина, Н.О. Рогожиной, Е.Е. Юркова. - СПб.аа: МИРС, 2007. - Ч. II. - С. 271Ц276 (0,7 п. л.).

33. Шацкая, М.Ф. Креативность современной языковой личностиа: субъект в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Русский язык как государственный язык Российской Федерации и как язык межнационального общения в ближнем зарубежьеа: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. / сост., ред. О.В. Гневэк, З.М. Уметбаев. - Магнитогорска: МаГУ, 2008. - С. 40Ц44 (0,4 п. л.).

34. Шацкая, М.Ф. Семантический синкретизм и глубинная структура предложения / М.Ф. Шацкая // Альманах современной науки и образования. - Тамбова: Грамота, 2008. - № 2 (9)а: Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературыа: в 3 ч. - Ч. 1. - С. 217Ц220 (0,5 п. л.).

35. Шацкая, М.Ф. Актанты инструментального типа в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Гуманитарные науки в России XXI века: тенденции и перспективыа: материалы междунар. конф. / редкол.а: Т.В. Винниченко [и др.]. - Архангельска: КИРА, 2008. - С. 51Ц56 (0,5 п. л.).

36. Шацкая, М.Ф. Влияние семантического синтеза лексем на актантную рамку высказывания / М.Ф. Шацкая // Вопросы языка и литературы в современных исследованияха: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. IX Кирилло-Мефодиевские чтения. - М. - Ярославльа: Ремдер, 2008. - С. 119Ц124 (0,5 п. л.).

37. Шацкая, М.Ф. Контекстуальный потенциал ономасиативов / М.Ф. Шацкая // У чистого истока родного языкаа: сб. науч. ст. к 60-летию проф. В.И. Супруна / под ред. Е.В. Брысиной. - Волгограда: Изд-во ВГПУ Перемена, 2008. - С. 252Ц256 (0,5 п. л.).

38. Шацкая, М.Ф. О некоторых проблемах взаимодействия языка и мышления при порождении языковой игры / М.Ф. Шацкая // Фундаментальные и прикладные исследования в системе образованияа: сб. науч. тр. VI Междунар. науч.-практ. конф. (заоч.). Т. 1 : Общественные науки / отв. ред. Н.Н. Болдырев. - Тамбова: Изд-во Першина Р.В., 2008. - С. 203Ц207 (0,5 п. л.).

39. Шацкая, М.Ф. Полипропозитивность как отражение сложной картины мира языковой личности С. Довлатова / М.Ф. Шацкая // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектаха: сб. ст. участников IV Междунар. конф., 25Ц26 апр. 2008 г. - Челябинска: Изд-во РЕКПОЛ, 2008. - Ч. 2. - С. 382Ц386 (0,4 п. л.).

40. Шацкая, М.Ф. Языковая играа: семантический синтез на лексическом и синтаксическом уровнях / М.Ф. Шацкая // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире - 2а: сб. ст. / отв. ред. Г.Г. Слышкин. - Волгограда: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2008. - Т. 2. - С. 59Ц62 (0,5 п. л.).

41. Шацкая, М.Ф. Нулевые компоненты в составе диктемы (на материале языковой игры) / М.Ф. Шацкая // Язык и межкультурная коммуникация МК-2-08а: материалы II Междунар. науч. конф. г. Астрахань, 28 марта 2008 г. / сост. О.Б. Смирнова. - Астраханьа: Изд. дом Астраханский университет, 2008. - С. 64Ц66 (0,4 п. л.).

42. Шацкая, М.Ф. Влияние лексической и синтаксической семантики предиката на актантную рамку высказывания / М.Ф. Шацкая // Проблемы семантики и функционирования языковых единиц разных уровнейа: сб. науч. ст. - Ивановоа: Иван. гос. ун-т, 2008. - С. 252Ц257 (0,4 п. л.).

43. Шацкая, М.Ф. Инкорпорированные и экскорпорированные актанты в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Актуальные процессы в современной грамматикеа: материалы Междунар. конф., 19Ц20 июня 2008 г. / под ред. С.В. Иванова, О.В. Фокиной. - М. Ц Ярославльа: Ремдер, 2008. - С. 284Ц287 (0,4 п. л.).

44. Шацкая, М.Ф. Актанты объектного типа в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Русская литература в мировом культурном и образовательном пространствеа: материалы конгресса Русская литература в контексте мировой культуры. Место и роль русской литературы в мировом образовательном простнранстве. Санкт-Петербург, 15Ц17 окт. 2008 г. : в 2 т. / под ред. П.Е. Бухаркина, Н.О. Рогожиной, Е.Е. Юркова. - СПб.а: МИРС, 2008. - Т. 1. - Ч. 2. - С. 150Ц156 (0,5 п. л.).

45. Шацкая, М.Ф. Формирование семантики отрицания в условиях языковой игры / М.Ф. Шацкая // Язык и общество: проблемы, поиски, решения : материалы Междунар. науч.-практ. конф. XI Невские чтения, 22Ц24 апр. 2009 г. / под общ. ред. Д.Г. Ищук. - СПб.а: Изд-во Невского ин-та языка и культуры, 2009. - С. 243Ц249 (0,5 п. л.).

46. Шацкая, М.Ф. Механизм формирова;>> Авторефераты по филологии

Blog