Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное  

На правах рукописи

  ВОРОНИНА Татьяна Андреевна

  Этнокультурные аспекты изучения

русского православного поста (XIX - начало XXI в.)

Специальность: 07.00.07

  этнография, этнология и антропология

А В Т О Р Е Ф Е Р А Т

  диссертации на соискание ученой степени

  доктора исторических наук

  Москва

2010

Работа выполнена в отделе русского народа Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая Российской академии наук

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук А.В. Камкин, профессор (Вологодский государственный педагогический университет)

доктор исторических наук Е.А. Фурсова, профессор (Институт истории, археологии и этнологии СО РАН)

доктор исторических наук Н.А. Соболева, профессор (Институт российской истории РАН)

Ведущая организация:

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится 1 февраля 2011 г. в 14.30 часов на заседании диссертационного совета Д 002.117.01 по присуждению ученой степени доктора и кандидата исторических наук при Институте этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН по адресу: 119991 г. Москва, Ленинский проспект, 32а, корпус В, 18-й этаж, Малый зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН

Автореферат разослан  л____  ______________ 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

доктор исторических наук  А.Е. Тер-Саркисянц

   ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы.

Одним из актуальных и наиболее востребованных направлений современной этнографической науки является изучение религиозности русского народа как особой формы духовного бытия, определявшей во все периоды истории, хотя с разной степенью интенсивности, своеобразие не только духовной, но и материальной культуры этноса. Снятие с начала 1990-х годов идеологических запретов изучения данной темы позволило использовать все виды источников, находящихся прежде под запретом, и приступить к научно обоснованному исследованию темы. Этим, по-видимому, объясняется, что среди исследований последних двух десятилетий на переднем плане оказалась тема православия, его роли в истории и культуре русского народа, нашедшая отражение в многочисленных публикациях1. 

Этнографическое изучение религиозности включает достаточно широкий круг вопросов, связанный с выявлением этнической специфики в повседневной и праздничной жизни. Цель данного исследования - показать все многообразие представлений и практики, связанной с определенными церковными установлениями, а именно с выделением времени воздержания, отметив его особенности у русских, и временные трансформации. С этой точки зрения интерес представляет такое своеобразное явление как временное воздержание от пищи различной степени строгости с духовной целью, или посты, которые соблюдаются в определенные периоды и дни церковного календаря со времени официального принятия христианства  на Руси (988) вплоть до настоящего времени.

Соблюдение постов характерно для многих религий. Как справедливо отмечает С.А. Арутюнов, без пищевых предписаний и запретов не обходится никакая религиозная система2

. Но у разных народов и различных конфессий посты имеют свои особенности и зависят от этнических, географических, экономических и других факторов. Соблюдение определенных правил питания указывает на принадлежность к той или иной религии. Религиозные предписания оказывают значительное влияние на поведенческие аспекты питания. Это особенно наглядно проявляется в постоянных или временных запретах на употребление в пищу некоторых продуктов, постах, пищевой обрядности религиозных праздников.

У мусульман принято соблюдать ежегодный пост рамадан, но он состоит не только в воздержании от пищи и удовольствий, но и в усиленной молитве, в помощи неимущим. Последователи мусульманской веры придерживаются запретов на некоторые продукты и блюда, например, Коран запрещает употребление свинины, разрешается есть мясо животного, заколотого по исламским правилам (лхалал - halal). Запреты на употребление определенной пищи в конкретные дни характерны и для иудейской религии. Священная книга Тора определяет, какую пищу можно считать чистой или кошерной для иудеев. Для иудаизма характерно большое число этических предписаний, включая разные запреты, например, в отношении к выбору и приготовлению пищи. Так, например, запрещается смешивать мясные и молочные продукты в соответствии с заповедью Не вари козленка в молоке матери его (Второзаконие, 14, 21). Среди последователей буддизма принято соблюдать как индивидуальный пост, принятый по личному решению, так и совместный пост в пределах определенного сообщества в целях очищения. Соблюдение постов предполагает вегетарианский образ жизни, уединение и созерцание (медитацию). В соответствии с религиозными представлениями, степень воздержания от определенной пищи у каждого народа могла быть разной. В отдельных случаях наиболее строгое воздержание от пищи носит характер религиозного аскетизма3

. Таким образом, цель поста заключается в физическом и нравственном очищении, которого можно достичь путем ограничения пищевого рациона и молитвенной практики.

Не менее строгие запреты и предписания были изначально характерны для христианства, приверженцы которого соблюдали многодневные и однодневные посты. Однако после разделения церквей в 1054 г., и особенно после Реформации, в римско-католической церкви число постов значительно сократилось.

Со времени принятия христианства (988) питание русского народа в течение года в соответствии с религиозными установками стало разделяться на постные дни, когда запрещалось есть скоромное - мясные, молочные продукты и яйца (а в отдельные дни и рыбу), и мясоед - дни, когда употребление пищи по составу не ограничивалось. Из 365/6 календарных дней года на посты приходится более 200 дней, то есть большая часть года. Без преувеличения можно сказать, что русская национальная кухня зиждилась на  чередовании поста и мясоеда.

Многодневные посты включают Великий, Петров, Успенский и Рождественский посты; однодневные посты, помимо еженедельных постов в среду и пятницу, соблюдаются в Крещенский сочельник, в день Усекновения Главы святого Иоанна Предтечи и в день Воздвижения Креста Господня. Помимо обязательных постов, время которых регламентируется уставом Русской Православной Церкви, часть верующих добровольно налагает на себя личные посты. При этом Церковь напоминает, что больным и людям, занятым тяжелым физическим трудом, беременным и кормящим женщинам позволительно некоторое послабление в строгости поста.

Изучение русской практики поста требует рассмотрения в контексте теоретических вопросов соотношения религии и нравственности в духовной культуре этноса, что неизменно влечет за собой детальное изучение отдельных проявлений религиозности в самых различных сферах человеческой деятельности. При изучении практики поста открываются широкие перспективы изучения нравственности русского этноса в целом (на самых различных примерах ее проявления) - от высших слоев общества до непривилегированных сословий города и деревни. Таким образом, одной из проблем представляется рассмотрение особенностей поведения различных сословий во время поста. Это касается особенностей внешних проявлений религиозности в различной социальной среде: характера питания, перемены одежды, отношения к окружающим и т.д. С точки зрения этнографа выявление пищевых запретов в системе питания важно для восстановления некоторых моментов этнической истории населения4. Необходимость изучения практики постов очевидна и с точки зрения исследования многих аспектов материальной и духовной культуры русских: Все своеобразие четырех длительных постов, еженедельных и особых постных дней со всей их местной сезонной, половозрастной и особенно духовной спецификой - обширное поле этнографического изучения5

.

Таким образом, исследование русской практики поста представляется актуальным в контексте многих перемен в жизни современного российского общества, поскольку она отражает уровень религиозного сознания русского народа, как одного из важных компонентов этнического самосознания этноса. Это свидетельствует о назревшей необходимости специального исследования повседневного опыта русской практики поста в исторической перспективе.

Объектом исследования является русский народ, его религиозные верования в XIX - начале XXI в. и их проявления в повседневной жизни. Предметом исследования стали этническая специфика практики русского православного поста, ее отражение в культуре питания и поведении на бытовом уровне и в общественной жизни.

Хронологические рамки работы охватывают значительный период, начиная  с XIX в. и заканчивая современностью. Таким образом, она включает дореволюционный период, когда практика поста носила массовый характер и была особенно широко распространена в народной среде. XIX в., по сравнению с другими эпохами, наиболее обеспечен разнообразными сведениями о посте, прежде всего, благодаря ответам на программы различных научных обществ (Русское Географическое общество, Этнографическое бюро князя В.Н. Тенишева, Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии), архивным материалам и другим источникам.

Временные рамки позволили проанализировать практику поста в советский период отечественной истории, начиная с революционного переустройства общества в 1917 г. вплоть до распада Союза ССР в 1991 г. Однако в отличие от XIX в., когда соблюдение постов было практически повсеместным, в XX в. их приходилось соблюдать в условиях преследования верующих и антирелигиозной пропаганды.

Исследование предусматривает анализ современной практики поста на фоне демократических преобразований российского общества и в условиях возрождения деятельности Русской Православной Церкви, поэтому рамки работы раздвигаются вплоть до настоящего времени.

Степень изученности практики русского православного поста сравнительно небольшая. Следует отметить, что зарубежные электронные ресурсы, данные словарей и энциклопедических изданий о воздержании и соблюдении постов у разных народов мира насчитывают более 400 работ (The Oxford Dictionary of English Etymology 1974; The English Illustrated Dictionary 1986; Magyar Neprajzi Lexicon 1977; Magyar Katolikus Lexicon 1993; Encyclopedia of Food and Culture 2003). Между тем, в этой базе данных русская практика мало отражена. Исследования зарубежных авторов зачастую ограничивались вопросами повседневной реализации воздержания католического монашества эпохи средневековья (М. Дембиньска, М. ван Винтер, Е. Уайт, Э. Кишбан и др.).

Несмотря на то, что русская практика поста до сих пор не стала предметом монографического исследования, сведения о постах приводились в различных работах отечественных ученых. 

Из работ дореволюционного периода следует назвать исследования, посвященные традиционной культуре питания на севере России (Ефименко 1878, Иваницкий 1890), в южных губерниях (Малыхин 1853, Селиванов 1895). Немало публикаций было сделано сибирскими краеведами и путешественниками (Авдеева 1837; Белов 1852; Городцов 1916; Макаренко 1913; Успенский 1859; Щукин 1859; Чеканинский  1915; Крашенниников 1904). Необычным и, на современный взгляд, могут показаться работы, в которых упоминается соблюдение поста в экстремальных природных условиях: на Коле (Рейнеке 1830,Харузин 1890, Ященко 1892), в Русском Устье Якутской обл. (Зензинов), в местах заключения на Колыме (Попов 1907, Шилков 1891) и на Сахалине (Синцовский 1875, Чехов).

Некоторые авторы проливали свет на духовную сущность поста, который всегда заключался не только в следовании определенному рациону, но и в стремлении к самосовершенствованию. Исследуя исторический опыт института духовничества, исповедной практики, дисциплинарной деятельности духовников, С. Смирнов (1913) приводит немало источников, включая тексты житий, древнерусских поучений, прологи, памятники канонического права, записки иностранцев и пр., где есть сведения не только о постах, но и о мерах воздействия на неговеющих в посты, включая эпитимии. 

Многие работы российских этнографов, посвященные материальной культуре русских, в частности, традиционной системе питания, практически никогда не обходились без сведений о постах. По крайней мере, их обязательно упоминали, когда описывали пищевой рацион, включающий скоромный и постный стол городских и сельских жителей того или иного региона России. Особенно ценными в этом отношении можно считать те работы, которые базировались на многочисленных архивных и полевых материалах. Сведения об особенностях национальной кухни в центральных регионах России сообщала М.Н. Шмелева в очерке о традиционной культуре русских XIX - начала XX в. Важен сделанный ею вывод о некоторых потерях традиций, связанных с сокращением постных блюд6. Об ограничении рациона питания и развлечений в дни поста на Русском Севере среди поморов писала Т.А. Бернштам, сообщая также о прекращении каких-либо развлечений в дни поста7. Результаты работы Южновеликорусского отряда Русской этнографической экспедиции 1954 г. нашли отражение в статье А.С. Парниковой, которая уделила внимание особенностям практики поста на юге России в XIX - начале XX в., распространенной среди потомков служилых людей лоднодворцев8

.

Работы Л.А. Тульцевой базируются на полевых материалах, собранных ею в 1960-1970-е гг. в Рязанской обл. В статье, посвященной религиозно-бытовым пережиткам у сельского населения, она подчеркивает достаточно устойчивую сохранность многих элементов религиозной обрядности вообще, и, в частности, отмечает, что такие элементы  индивидуальной религиозности как соблюдение постов, в советский период стали менее очевидны. Другая статья Л.А. Тульцевой содержит ценные наблюдения об отходе части населения от веры и, в том числе, о несоблюдении постов среди молодежи9. Сведения о соблюдении поста в советский период есть в работах Г.А. Носовой. Написанные по результатам полевых исследований, проведенных в 1960-х гг. в центральных областях Российской Федерации, они косвенно подтверждают ограничение во время постов скоромной пищи и традиционных форм досуга молодежи10.  В нашей работе использованы материалы об особенностях постного стола на Кубани (Л.Н. Чижикова).

В исследованиях Г.С. Масловой, написанных по материалам Северо-Восточного Приуральского отряда Русской этнографической экспедиции (1954), дается описание традиции питания, включающей постные блюда отдельных групп русского населения Приуралья. Важен сделанный ею вывод о том, что в целом в культуре уральских крестьян лимеется значительная этнографическая общность с культурой населения Русского Севера11

.

Сведения о постах есть в работах Г.Н. Чагина, посвященных этнокультурной истории жителей Среднего Урала. Автор обращает внимание на то, что в этнографии долгое время не существовало представления о народном питании, как хранителе исторически сложившихся традиций. Поэтому таким важнейшим сторонам, как способы приготовления пищи, предпочтение или избегание определенных пищевых продуктов в повседневной, праздничной, ритуальной обстановке, поведенческие аспекты народного питания, временные и географические границы бытования тех или иных блюд, внимание не уделялось12.

Соблюдение поста было характерно и для русских крестьян Зауралья. В своей монографии Н.А. Миненко уделяет внимание и соблюдению постов, приводя свидетельства современников13. Сведения о блюдах постного стола есть в работах М.М. Громыко, посвященных материальной культуре русских крестьян Каинского уезда и трудовым традициям русских крестьян Сибири (XVIII - первая половина XIX в.)14

.

В некоторых работах сибиреведов рассмотрены религиозно-нравственные аспекты соблюдения постов сибирскими крестьянами на примере их досуга и форм развлечений (Новоселова 1974; Салтыкова 1983; Голикова 1996; Казанцева 1996), а также формы досуга и круга чтения в дни поста (Мамсик 1985; Манькова 1996; Миненко 1979; Смирнова 1985; Тимохова 2001).

Пост с его особенностями пищевого рациона и духовно-нравственных установок нашел отражение в фундаментальных работах, посвященных западно-сибирскому региону. Русские, осваивая новое пространство, приспособили свой быт к местным условиям, но вместе с тем сохранили привычки питания родных мест. Об этом пишет В.А. Липинская в своих работах о старожилах и переселенцах на Алтае, которые даже в постном рационе сохраняли севернорусские традиции. Взрослые старались приучить к соблюдению постов и детей15. Традиции разделения пищи на скоромную и постную сохраняли русские переселенцы Дальнего Востока16.

Особенно много работ по религиозной тематике появилось в 1990-е гг., чему во многом способствовала плодотворная деятельность междисциплинарного семинара Православие и русская народная культура (рук. М.М. Громыко), созданного в Институте этнологии и антропологии РАН. Доклады и сообщения, прочитанные на семинаре, вошли в одноименные научные сборники, изданные в 1993-1996 гг. в серии Библиотека российского этнографа17. Они были также включены в виде отдельных статей и разделов в коллективные монографии, изданные при финансовой поддержке РГНФ и РФФИ. Одна из них посвящена духовной культуре русских крестьян XIX - XX вв., включая практику поста, была подготовлена к 2000-летию христианства; во второй монографии были всесторонне освещены традиции благочестия у русских в XVIII - XX вв., в том числе, особенности соблюдения постов; в третьей книге отразились нравственные идеалы, которых достигли отечественные подвижники благочестия18. Интерес к религиозной тематике отразился в материалах международных и всероссийских конференций19.

Благодаря снятию известных идеологических запретов в отношении гуманитарной науки, находившейся в советский период  отечественной истории в жестких рамках политического (тоталитарного) режима, в начале 1990-х гг. появилось немало  работ, посвященных изучению религиозности русского народа, которые стали программными и наметили круг приоритетных направлений20. В работах теоретического характера, ставших во многих отношениях основополагающими для написания конкретных исследований, затрагивались и теоретические аспекты изучения поста, определены предмет, подходы и особенности этнографического изучения религиозности. При этом подчеркивалось, что лэтнография изучает не саму религию, а религиозное сознание, вероисповедную практику и духовный опыт народа в исторической перспективе21

.

Особого внимания заслуживают исследования Т.А. Листовой, построенные на широком круге архивных материалов и посвященные обрядам и обычаям, связанным с рождением и воспитанием детей в различных регионах России, включая Русский Север. В них она приводит немало примеров социализации детей, когда основные нормы христианской жизни прививались ребенку с раннего детства через практику поста. Это происходило не только путем постепенного ограничения пищевого рациона детей: они подчинялись общим правилам поведения во время поста. Это выражалось в том, что дети школьного возраста чаще причащались, читая перед этим книги духовного содержания, ограничивались в играх и развлечениях (переставали играть на гармошке и петь песни)22. Пост по обетам нашел отражение в работах И.А. Кремлевой23

.

В ряде работ отечественных этнографов анализируются нравственные аспекты соблюдения поста, включающие чтение духовной литературы (Громыко 1990; Буганов 1994, 2001).

Нравственные аспекты поста тесно связаны с подвижничеством. Этой теме посвящены работы О.В. Кириченко, Л.А. Тульцевой и Н.А. Шляхтиной. Велика была роль местных подвижников в миру, которые личным примером строгого воздержания оказывали большое влияние на духовную жизнь односельчан (Иникова 2001). Имеются работы о тесной связи поста с паломничеством к ближним и дальним святыням (Поплавская 1998).

Характер питания во время постов зависел в известной мере от локальных особенностей развития сельского хозяйства, связанных с природными и климатическими условиями, позволяющими выращивать определенные зерновые и овощные культуры. Отсюда региональная разница: в южных областях России, по сравнению с северными, постный стол больше разнообразится овощами и фруктами.

Применение постов в качестве наказания за отступление от традиционных норм поведения рассмотрено Н.Л. Пушкаревой. Используя канонические нормативные акты,  многочисленные требники XIV - XV вв., она подробно останавливается на епитимиях в виде постов различной длительности. Причиной наказания могла стать супружеская неверность, прерывание беременности и другие поступки, которые церковью рассматривались как грех (Пушкарева 1989).

Статья В.Ю. Лещенко (1989), посвященная церковным уставам о постах и нравах в древнерусской среде, дает представление о тех религиозных предписаниях относительно воздержания от пищи и поведения верующих, которые были распространены в период раннего средневековья. Он использовал ряд летописных источников, памятников канонического права, которые содержат предписания относительно постного пищевого рациона, что подтверждает раннее распространение подобных установлений. Однако он излишне критически подходит к запискам иностранцев XVI - XVII вв., считая, что именно жестокость и суровость пищевых ограничений в дни поста привлекала внимание иностранных путешественников. Более того, эти предписания он рассматривает, как средство манипулирования духовенства верующими. Более того, В.Ю. Лещенко считает, что церковь насильно вторгалась в интимный мир древнерусского человека, регламентируя их брачно-семейные отношения. На самом деле, ни о каких особых механизмах воздействия на сознание верующих в виде обязательных постов не могло быть и речи.

Отчасти практика поста нашла отражение в ряде работ вологодской группы ученых, возглавляемых А.В. Камкиным. Так, предметом исследований Н.В. Алексеевой (1998) стала тема покаяния в православной традиции русских крестьян XVIII-XIX вв. (по материалам Европейского Севера России). Изучению православной традиции русского города в 1917-1930-е гг. (на материалах Вологды) посвящены хорошо аргументированные работы И.В. Спасенковой (1999).

В трудах историков есть немало ценных сведений о практике поста на различных этапах отечественной истории. Некоторые из них связаны с церковными установлениями для мирян и монашества (Бълхова, Романенко 1997). Исповедная практика в XIV-XVI вв., тесно связанная с постами, нашла отражение в работах М.В. Карагодиной (1997).

Повседневная лексика поста отразилась в словарях русского языка, созданных отечественными филологами (Даль 1880, 1993; Срезневский 1958; Ожегов, Шведова 1994; Трубачев 1974-2010). Некоторые исследователи обнаружили связь некоторых слов, связанных с постом, в санскрите. Есть мнение, что слово пост было позаимствовано из старо-немецкого лексикона (Фасмер 1955). Праславянскую основу, позаимствованную из индоевропейского языка, имели слово скором, скоромный и т.д., нашедшие отражение в русских говорах (Лучик 2001).

Интерес представляют современные работы, в которых польза поста рассматривается с медицинской точки зрения. В атеистической литературе отвергалась польза постов для человеческого организма, однако резко возросшая в наши дни проблема избыточного веса дала повод специалистам в области питания обратиться  к традиционным религиозным предписаниям в отношении пищи во время постов с точки зрения профилактики и лечения ряда желудочно-кишечных заболеваний (Смолянский, Григоров 1995). О пользе постов говорится в книге Г.И. Соглаева (1996). Практика поста положительно оценена известными диетологами (Воробьев 2007, Королева 2009), признана также роль поста в лечении соматических и психических заболеваний  (Недоступ, Осипова 2010).

Разумеется, что пост как часть церковной культуры чаще обращал на себя внимание богословской науки. Представителями этой области знаний написан ряд работ, в которых говорится о постах как дисциплинарной части церковного устава. Важной работой в этом отношении можно считать  труд И.Д. Мансветова (1885), в котором он подробно описал историю церковных установлений относительно поста, вошедших и в повседневную практику русского народа. Не менее значительной признана работа М. Скабаллановича Толковый Типикон (1910), в которой довольно подробно рассматривалось становление церковного устава, многих христианских праздников и обрядов, а также постов. В статьях духовенства напоминалось о сущности Великого поста, об особенностях его проведения, иногда делался исторический экскурс к раннему периоду христианской практики постов (Парвов 1863); рассматривались исторические источники с указанием на общественные и личные посты, епитимии (архимандрит Иоанн (Маслов) 1996). Записки иностранцев, как исторический источник о религиозном быте и постах петербургской знати, стали темой исследования архимандрита Августина (Никитина). Апологии христианского поста посвящена богословская работа священника Михаила Труханова - Как спастись в современном мире (1993). Он же поделился воспоминаниями о заключении в концлагере, где, казалось бы, невозможно было соблюдать все предписания относительно поста, но он все же воздерживался от пищи на Страстной седмице (1996).Среди современных изданий выделяется публикации, посвященные мученикам и подвижникам благочестия XX в., затрагивающие вопросы поста при рассмотрении аскетических подвигов (Казанский 1872; Сидоров 1998; иеромонах Дамаскин (Орловский) 1992-2008).

Подводя итоги историографическому обзору, становится очевидным, что потребность в теоретических и культурно-исторических разработках русского православного поста давно назрела, ибо до сих пор не существует полноценного исследования, рассматривающего все аспекты жизнедеятельности, то есть представления и практику, связанные с постом. Необходимо обобщить тот материал, который уже наработан в области традиционного питания русских, их поведенческих и религиозно-нравственных установок во время поста. Все изложенное выше определяет актуальность и важность избранной для исследования темы и свидетельствует о назревшей необходимости специального исследования практики поста в обычной мирской жизни. Автором намечены основные вопросы изучения поста в исторической перспективе, а также и связанных с ним особенностей питания русских.

Цели и задачи исследования. Основной целью диссертации является изучение особенностей соблюдения поста в России в исторической перспективе, начиная с XIX в. и кончая современной практикой. Это позволит выявить этнокультурные аспекты русского православного поста. В соответствии с этим в работе ставятся и решаются следующие задачи:

- рассмотрение специфики поведения во время поста представителей различных сословий - дворянства, купечества, мещан и крестьян, включая особенности внешних проявлений религиозности в различной социальной среде: характера питания, отношения к окружающим, как в обычные, так и в праздничные дни.

- выявление специфики питания русских во время поста как на региональном уровне, так и в разных социальных группах;

- определение практики поста в XIX - начале XX в. в условиях массового соблюдения поста в крестьянской среде;

- определение религиозно-нравственных аспектов поста (чтение духовной литературы, воздержание в супружеских отношениях, уход на богомолье и т.п.);

- определение нравственного значения поста в рамках проблемы взаимодействия нравственности и религиозности в народной культуре; 

- определение основных тенденций в развитии системы питания в советский период и практики поста в условиях преследования верующих в XX в.;

- определение лексики русского православного поста в XIX - начале XX в. в соответствии с регионами бытования основных терминов, связанных с практикой поста и их производных; отражение практики поста в фольклоре;

- рассмотрение семантики поста в традиционной системе питания в рамках взаимно связанных бинарных оппозиций - сакрального и профанного;

- определение места и роли русского православного поста в системе питания русских;

- определение места и роли русского православного поста в материальной и духовной культуре русского народа.

Исследование  религиозного сознания этноса в контексте перемен в обществе ХХ в. ставит задачу определить, как соблюдался  церковный устав среди мирян относительно поста; какие посты соблюдались, кто постился, как соотносились пост и работа в советских учреждениях; как и каким образом официальная власть контролировала или препятствовала соблюдению постов (агитация и пропаганда против постов). Изучение религиозности в непосредственных ее проявлениях касается практики постов и в условиях возрождения деятельности Русской Православной Церкви после прекращения гонений на верующих и снятия идеологических запретов.

Источники. Для написания работы был использован широкий круг источников. В него вошли письменные, полевые (экспедиционные) и лингвистические материалы. Письменные источники включают несколько групп, которые разделяются на неопубликованные и опубликованные. В первую группу неопубликованных источников вошли архивные материалы XIX - начала XX в., составляющие коллекции известных государственных архивных собраний, а также местных архивов, включающие ответы на программы различных научных обществ. Это, прежде всего, программа Отделения этнографии Императорского Русского Географического общества (РГО), созданного в 1845 г. в Санкт-Петербурге. Ответы на вопросы программы РГО наглядно демонстрируют, каким образом посты регламентировали повседневный и праздничный стол горожанина и крестьянина, как вели подготовку к постам и распределяли продукты на весь год с учетом всех многодневных и однодневных постов в пределах каждой семьи и т.д.  (АРГО. Р. 7. Оп. 1. Д. 31; Р. 46. Оп. 1. Д. 10; Д. 14).

Особенно ценен своим собранием о народной культуре архив Российского этнографического музея (РЭМ), включающего материалы Этнографического бюро князя В.Н. Тенишева (Тенишевское бюро), созданного им в 1890-е гг. в Санкт-Петербурге. Они представляют собой ответы корреспондентов из 23 губерний на различные вопросы Программы этнографических сведений о крестьянах Центральной России, включавшей около 500 пунктов. Общий объем рукописей Тенишевского бюро включает около 40а000 страниц машинописного текста. В них обнаружено немало сведений о соблюдении постов в разных губерниях Российской империи. Так, сведения о соблюдении постов среди, например, крестьян только одной Рязанской губ. в конце XIX в. насчитывают  39 единиц хранения (АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1428-1467). Музейный архив имеет еще один важный источник - это составленная в 1897 г. князем В.Н. Тенишевым Программа этнографических сведений о городских жителях образованного класса (АРЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1868-1973). Она включала целый ряд вопросов, связанных с бытом как горожан (чиновников самого разного ранга, учащихся средних и высших учреждений в столицах, как в больших городах, так и в провинции), имеющих значительные доходы, так и тех, средства которых были ограничены. К сожалению, эта Программа не была реализована, тем не менее, она помогла узнать об отношении к постам горожан разного достатка.

Материалы о рационе питания крестьян Вельского уезда Вологодской губ., собранные в 1922-1923 гг. студентами Харьковского университета под руководством Д.К. Зеленина, имеются в Петербургском архиве РАН (Ф. 849).

Материалами о практике поста располагает архив Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ), созданного при Московском университете24

. В разделе Материалы по религии и народным верованиям (Д. 145-195а) есть материалы о постах крестьян Вологодской, Калужской, Тульской, Курской, Рязанской, Смоленской и др. губ. (АИЭА РАН. Ф. ОЛЕАЭ. Д. 188). С темой поста были связаны плачи по поводу ухода солдат на военную службу или на войну; воспоминания солдат о службе в армии (Д. 248, 249, 271, 318, 320).

В работе использованы архивные материалы Института этнологии и антропологии РАН, включающие материалы Рязанского отряда Комплексной экспедиции (РОКЭ) под руководством Г.С. Масловой, организованной Институтом этнографии АН СССР в 1960-х гг.. В работе были использованы сведения о практике поста в Шацком, Шиловском, Кадомском, Скопинском, Сапожковском и Раненбургском уездах, о говении в дни Великого поста, о запрете работать по пятницам, о медовом и яблочном разговенье во время Успенского поста, о выпечке обрядового печенья во время Великого поста и т.д. Насыщенностью сведений выделяются записи Г.С. Масловой (Ф. 47. Оп. 19. Д. 2360а, а также материалы, собранные А.В. Сафьяновой (1931-1980) о традиционном питании и утвари жителей Шацкого и Кадомского р-нов, которые были опубликованы (Тульцева 2000).

Много сведений о практике поста в XIX - начале XX в. обнаружено в местных архивах. Так, Государственный архив Вологодской обл. (ГАВО)  включает ответы на вопросы анкеты Вологодского общества по изучению Северного края (ВОИСК), созданного в 1909 г. (Ф. 652 и 4389). Они показали, что традиционная система питания включала постные блюда и в 1920-е годы, несмотря на трудности в приобретении продуктов, особенно хлеба. Использованы также рукописные материалы краеведов: очерки В.М. Соболевской о быте кокшаров и присухонских крестьян с описанием скоромной и постной пищи (1920 г.), А.А. Шустикова (1920 г.), Н.Г. Паничевой о быте крестьян Вологодского уезда (1925 г.), Ф.Н. Журавлева о постном столе на новоселье в Кадниковском уезде (1924 г.), С. Скороходова о питании каргопольцев, Кондрашева и др.

Ценными материалами о соблюдении постов в 1920-1930-е годы, располагает Научный фонд Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника (РИАМЗ), включающий материалы полевых экспедиций, организованных музеем (Д. 2510). Но особенно ценной составной частью Научного архива можно считать рукописные материалы Этнологического архива Общества исследователей этнографии Рязанского края (ЭАОИРК), собранные его ученым  секретарем А.А. Мансуровым. Составленное им Описание рукописей Этнологического архива составило шесть выпусков Трудов Общества исследователей Рязанского края с 1928 по 1930 г.(вып. 1-4) и Трудов Рязанского бюро краеведения (вып 5). В него вошло почти 500 уникальных рукописей.  Благодаря указателям использованы сведения о Великом посте (№№ 36, 137, 282, 351, 362); о первом или Чистом понедельнике Великого поста (№№ 8, 33, 48); о Вербном Воскресении (№№ 9, 21, 237); о Великом Четверге (№№ 48, 170, 194); о Великой Субботе на Страстной неделе (№ 98). Понедельник, среда и пятница, как постные дни, упоминаются в рукописях №№ 10, 36, 42, 48, 77, 90, 98,а292; о заговенье говорится в рукописи № 8, о Воздвиженье - в рукописях №№ 98, 172 и т.д.

Этнологический архив включает также ответы корреспондентов на вопросы анкеты бывшей Архивной комиссии Рязанской губ. относительно пищевого рациона крестьян как в обычные дни, так и в дни поста. Частично использованы материалы Н.И. Лебедевой о традиционном питании Рязанского края.

Сведения о практике поста обнаружены в Государственном архиве Костромской области (ГАКО). В ходе работы с архивными материалами просмотрены фонды Костромского научного общества по изучению местного края (КНОИМК) (1912-1917), включающего ответы на вопросы анкеты, разосланной в 1920-е гг. антрополого-этнографической станцией КНОИМК. В них имеются сведения о питании жителей Костромской губ. в дни поста в первые годы после Октябрьского переворота 1917 г. (Ф. Р-838. Оп. 5. Д. 86-88; Ф. Р-838. Оп. 2. Д. 10, 21, 29, 34-48). Из материалов ГАКО в исследование были включены дела Костромской духовной консистории относительно поста в виде эпитимии, наложенной на представителей различных сословий с целью покаяния. Они также включают исповедные росписи, свидетельствующие о численности лиц, бывших на исповеди и принявших причастие во время постов в период с 1803 по 1919 г. (Ф. 130. Оп. 1. Д. 449, 493, 606а, 610-640; Оп. 9. 1824-1916 гг.). Более подробно рассмотрено дело с исповедными ведомостями о бывших и не бывших у исповеди и Святого Причастия в разных благочиниях за 1918 год (Ф. 130. Оп. 9. Д. 449).

Вторая группа письменных источников включает древнерусские летописи, памятники канонического права (поучения, послания иерархических лиц, соборные постановления и т.д.), в которых приводятся самые ранние упоминания о постах. Среди них есть поэтические и публицистические произведения (Слово Даниила Заточника, конец XII в.); Моление или Послание Даниила Заточника (20-е гг. XIII в.); княжеские поучения (Поучение князя Владимира Мономаха, 1147 г.); анонимные поучения против язычества (Слово о посте к невежам); послания (Послание Никифора к Владимиру Мономаху, 1113-1121).

Особенно важным источником стали памятники древнерусского канонического права, включающие канонические послания известных церковных иерархов, представляющие ответы на вопросы относительно веры или просто обращение церковной власти к верующим по поводу каких-либо вопросов веры. В Заповеди митрополита Георгия (XI в.) рассказано, как питались миряне в постные дни в зависимости от их имущественного состояния, что разрешалось есть больным и маленьким детям. В Поучении духовника исповедающимся, получившем распространение в XIII в., указаны сроки и характер пищи для прихожан. Многие поучения церковных иерархов напоминали о запрете есть скоромную пищу в день Преображения Господня, в течение Успенского поста, в канун Рождества Христова и другие дни, об этом же читаем в Правиле Киево-Владимирского митрополита Максима (XII в.).

К третьей группе письменных источников относятся воспоминания, записки, переписка светских и духовных лиц, дневники. Среди них выделяются сочинения иностранцев XV-XVIII вв., написанные в виде дневников, записок, писем и т.д. (Герберштейн 1988, Рейтенфельс 1906, Флетчер 1906).  Иноземцы посещали Россию по разным обстоятельствам: по торговым делам, в качестве послов и участников посольств, путешественников, наемных военных. Не будучи приверженцами православной веры, авторы этих сочинений с удивлением отмечали повсеместное соблюдение постов русскими (Павел Алеппский 2005). Правда, нередко наряду с ценными сведениями о практике поста в России, сочинения носили недостоверный и тенденциозный характер, поэтому требуют особенно внимательного анализа и сопоставления с данными отечественных источников (Ключевский 1991, Рущинский 1971, Трегубов 1884, Бочкарев 1914).

Особенно богат воспоминаниями XIX-й век, не случайно его называют лэпохой мемуаров. По своему происхождению они принадлежат, в основном, представителям дворянства. В работе были также использованы мемуары представителей как города, так и деревни - выходцев из среды дворянства, мелкого чиновничества, купечества, мещанства, казачества, духовенства и крестьянства.

Среди воспоминаний представителей высшего света, включающих упоминания практики постов, изучены рассказы Е.П. Яньковой (1989), фрейлины императорского двора А.О. Смирновой-Россет (1990). О постах свидетельствуют письма К.Д. Победоносцева, И.А. Забелина и др. О постах в ближайшем окружении и даже в царской среде сообщал в своих письмах к родным писатель И.С. Аксаков, состоявший в 1840-х гг. на службе в одном из государственных учреждений (1988).

В мемуарах декабристов освещены особенности быта до решения суда, а также поведение участников восстания 14 декабря 1825 г. во время их пребывания в  Петропавловской крепости - это время пришлось на Великий пост (С.П. Трубецкой, Н.И. Лорер, М.А. Фонвизин).

Благодаря воспоминаниям москвичей о дореволюционной России, стали известны особенности подготовки к посту в купеческой среде (Н.М. Щапов, И.С. Шмелев, Н. Скавронский). О постах в крестьянской среде сообщали выходец из тюменской деревни Н.М. Чукмалдин (1899), сибиряк Ф. Зобнин, И. Столяров, уроженец Воронежской губ. (1986).

Из воспоминаний XX в. определенную ценность представляют те работы, в которых отмечены посты в условиях преследования верующих в послереволюционные годы (Вильерс, Попов 2005; Урусова 2006; Ансимов 2005). Упоминание поста есть в крестьянских письмах и документах 1920-х гг., в которых сообщалось о свадьбах в дни поста (2001).

Среди воспоминаний XX в. о постах использованы дневники пежемского крестьянина Вельского района Архангельской обл. И. Глотова (1997); записки Усть-Куломского крестьянина И.С. Рассыхаева (1997); воспоминания рязанской крестьянки М.П. Немовой.

Сведения о распространенной практике поста есть в переписке духовных лиц, например, в сборнике писем митрополита Московского Филарета (Дроздова) (1900), в собраниях писем старца Макария Оптинского (1862), в письмах Афонского старца Арсения к светским лицам  (1994), в дневниках протоиерея Иоанна Кронштадтского (1902). В записках духовенства есть упоминания традиционных для их родных мест постных блюд.

Особую группу источников составляет периодика. Публикации в Вестнике Императорского Русского Географического общества наглядно демонстрировали, каким образом посты регламентировали повседневный и праздничный стол горожанина и крестьянина (Воронов 1859, 1860; Шестаков 1859).

Немало материалов о посте было опубликовано в журнале Этнографическое обозрение - периодическом издании Этнографического отделения ОЛЕАЭ (1889-1916). В них, например, сообщалось о добровольном посте, который налагали на себя жители некоторых деревень Обонежского края по случаю кончины члена сельской общины (Куликовский 1890); о меню обеда по случаю крестин в скоромные и постные дни в Тульской губ., о кормлении новорожденных по постам (Успенский 1895), о почитании пятниц в Новгородской губ. (Герасимов) и др. Сведения о постах имеются в Известиях ОЛЕАЭ (1865-1914), в Трудах этнографического отдела ОЛЕАЭ (1874-1907).

Многие работы по этнографии питания, включая посты, были опубликованы в журнале Живая старина (Зобнин 1894, 1896, 1898)

В периодических изданиях Костромского научного общества по изучению местного края (КНОИМК) - Трудах и Этнографических сборниках - есть немало публикаций, содержащих сведения о соблюдении постов. То же следует сказать о статьях, опубликованных в Архангельских, Вологодских, Олонецких губернских ведомостях и в другой периодике местного значения.

Немало сведений о посте содержится в церковной периодике, например, в журналах Христианское чтение (1821-1894), Руководство для сельских пастырей (с 1860 г.), Христианская беседа, Пастырский собеседник (1893-1894). В диссертации использована и периодика советского периода, особенно те журналы, которые целенаправленно занимались атеистической пропагандой. Это журналы Атеист (1922-1930), Безбожник у станка (1923-1931), Безбожник (1925-1941), а также газеты Безбожник, издававшаяся с 1928 г., Антирелигиозник (1926-1941), Деревенский безбожник (1928-1932), Воинствующий атеизм (1931) - вместо журнала Атеист (1922-1930) и др.

В диссертации была использована база данных из средств массовой информации, которые показали, что в последние два десятилетия религия стала играть более заметную роль в жизни российского общества. Много статей и сообщений о наступлении очередного поста и его пользе с точки зрения современных диетологов, об особенностях постного стола появилось на страницах печатных СМИ и в передачах радио и телевидения. Наиболее часто об этом пишут корреспонденты газет Российская газета, Московский комсомолец, Московская правда, Комсомольская правда и др.

Сведения о практике поста среди отечественных подвижников благочестия можно было почерпнуть из агиографической литературы, включающей описания их жизни, почитания и прославления. Источником стали русские патерики (отечники), включающие выдержки и из летописей, из которых выделяется Киево-Печерский патерик, указывающий на самое раннее соблюдение постов на русской почве. Примеры строгого воздержания нашли отражение в жизнеописаниях отечественных подвижников благочестия. О посте говорится в духовных стихах, апокрифических сказаниях и других памятниках фольклора.

В известной степени важным источником стала художественная литература, в которой обнаружилось немало описаний быта, связанных с постом (И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов, Н.С. Лесков, А.И. Эртель, В.В. Розанов, Б. Шергин и др.). Красочные  описания постов среди обитателей Замоскворечья в конце XIX в. в купеческой и мещанской среде привел в своих произведениях И.С. Шмелев. Творчество В.А. Никифорова-Волгина также  включает воспоминания автора о детстве, о соблюдении постов и подготовке к ним (1992). В серии очерков В.В. Селиванова (1856-1857) содержится много сведений об особенностях постного стола крестьян Зарайского уезда Рязанской губ.

Носителями ценной информации о практике поста стали авторы сборника Московская старина - Н.Д. Телешов, П.И. Богатырев, И.А. Белоусов и др. (1989). В произведениях И.А. Слонова, Н.П. Вишнякова, Н.К. Крестовникова, П.Д. Боборыкина, Н.П. Чулкова, В.М. Голицына и др. имеются свидетельства о подготовке к посту, красочные зарисовки об устройстве ярмарок и базаров, на которых можно было приобрести постный товар. Многие купцы были выходцами из мещанского и крестьянского сословий, поэтому в их поведении в период поста обнаруживается много общих черт.

Важным источником для изучения лексики русского православного поста, семантики отдельных слов и выражений (лпост, пощенье, постничанье, поститься, говение, говеть, гавливать, заговенье и др.) стали лингвистические материалы. В работе были использованы  Материалы для словаря древнерусского языка И.И. Срезневского, Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля и др. справочники, в которых нашли место многие слова и выражения, ставшие неотъемлемой принадлежностью повседневной народной лексики, русских народных пословиц и поговорок. Большую помощь могут оказать словари, составленные С.И. Ожеговым, Н.Ю. Шведовой и др. В Этимологическом словаре русского языка М. Фасмера указаны параллели русского слова пост в лексике других народов. Слово пост и его синонимы нашли отражение в многотомном Этимологическом словаре славянских языков (под ред. О.Н. Трубачева, с 1974 г.). 

Важную группу источников  составили полевые материалы, которые были собраны во время экспедиционных выездов в конце XX - начале XXI в. в Архангельской, Вологодской, Костромской, Московской, Ярославской, Костромской и др. областях. Особенно много выездов было совершено в Рязанскую обл. (1995-2009). Сбор сведений проводился по Программе сбора полевого этнографического материала, один из разделов которой посвящен постам25, а также по авторской программе26

.

В ходе полевых исследований была поставлена задача выявить, насколько строго современные верующие придерживаются церковного устава, проследить динамику сохранности традиции и особенности соблюдения поста в наши дни, выявить социальный состав, возраст прихожан. Причем это касается, как пищевого рациона во время поста, так и его духовно-нравственного значения. Собранные материалы показали, что традиция соблюдения постов в советский период ослабевала, но не прерывалась и сохранялась ревнителями православной веры. Практика поста широко распространена и в настоящее время, хотя не в такой степени как в предыдущие столетия, особенно среди молодежи. Это показали результаты заочного анонимного опроса учащихся образовательных школ и гимназий, а также ряда высших учебных заведений.

В целом, весь корпус источников убедительно свидетельствует об актуальности  изучения русского православного поста.

Методологической основой данной работы является принцип комплексного анализа. Применительно к нашей теме он реализуется в том, что исследование религиозного и этнического сознания и повседневного традиционного поведения проводится с учетом их взаимосвязи и в контексте этнокультурного развития в целом. В традициях поста особенно явственно обнаруживается условность деления культуры этноса на материальную и духовную, их взаимопроникновение.

Системный комплексный подход опирается в нашей работе на классические этнографические методы сбора материалов, предполагающие разработку темы с использованием различных источников, т.е. когда историко-архивные изыскания дополняются полевыми и опубликованными материалами.

Отечественную этнографию от других исторических дисциплин отличает большой объем непосредственных наблюдений в ходе неформальных личных бесед с информаторами. Сверх этого нами был использован традиционный метод включенного наблюдения. Массовый сбор материала осуществлялся с использованием авторской программы. Дополнением к нему стали ответы, полученные на вопросы той же программы путем ее рассылки и заочного анонимного интервьюирования. 

Научная новизна работы состоит в том, что в ней на примере практики поста рассматриваются конкретные формы и уровень религиозности русского народа (XIX - начало XXI в.) в условиях повседневной современной действительности и сопоставляются  с предшествующим развитием аналогичных традиций.

Предлагаемая работа является первой историко-этнографической работой в области изучения практики поста в различных слоях русского общества.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что сравнительное изучение практики поста в прошлом и настоящем существенно расширяет наши знания о духовной и материальной культуре русского народа. Это касается, прежде всего, традиционного пищевого рациона, включавшего скоромные и постные блюда, что собственно составляло особенности русской национальной кухни. Исследование поможет восстановить историческую память об отечественных подвижниках благочестия, оставивших непревзойденные примеры воздержания и аскетического постничества. Широкий круг источников, включая полевые наблюдения, позволил автору показать важную и непреходящую роль поста в жизни русских.

Основной теоретический результат - выявление органичной связи традиций духовной и материальной культуры в их конкретном историческом развитии. Следует также отметить выделение общих черт и особенностей в бытовании традиции в разных социальных стратах.

Диссертация представляет практическую значимость для историков и этнографов, поскольку может быть использована для подготовки к преподаванию основ православной культуры в образовательных учреждениях. Она может быть также интересна для тех, кто в области пищевого производства и медицины пользуется историей русского православного поста. Это подтвердили популярные, помимо научных, публикации автора, в которых нашли отражение история поста и рецептура постных блюд.

Апробация работы. Результаты исследования апробированы в публикациях автора общим объемом более 100 п.л. Отдельные положения диссертации нашли отражение в 32 докладах и выступлениях на международных и российских конгрессах, конференциях и симпозиумах:

1. Междисциплинарный семинар Православие и русская народная культура (Москва, 1995). Доклад: Пост  в жизни русских.

2. Ежегодная конференция Православного Свято-Тихоновского богословского института. Историческая секция (Москва, 1996). Доклад: Пост как показатель благочестия русских крестьян в ХIХ веке

3. Научная конференция Этнос и религия (Москва, 1996 г.). Доклад: О соблюдении постов русскими крестьянами в конце ХIХ века.

4. Второй Международный конгресс этнографов и антропологов (Уфа, 1-5 июня 1997 г.). Доклад: К вопросу о круге источников по изучению русского православного поста.

5. VI Международные Крымские Шмелевские чтения Русская литература ХХ века в контексте мировой культуры (Украина, Крым, Алушта, 18-24 сентября 1997 г.). Доклад: Тема поста в русской художественной литературе XX века.

6. Ежегодная конференция Православного Свято-Тихоновского богословского института. Историческая секция (Москва, 1997). Доклад: Пост и религиозно-нравственные аспекты его соблюдения (к проблеме этнографического изучения русской духовной культуры).

7. Конференция Роль религии в жизни российского общества (Москва, 1998). Доклад: Пост как показатель религиозности русского общества XX века.  // Исторический вестник. № 1. Москва-Воронеж, 1999.

8. Шестой Международный конгресс Международного общества этнологии и фольклора Европы (SIEF) Roots and Rituals: Managing Ethnicity (Нидерланды, Амстердам, 20-25 апреля 1998 г.). Доклад: Orthodox Fasts in the System of Ethnic Identification of Russians in the Middle Ages (XV-XVIII centuries).

9. VII Международные Крымские Шмелевские чтения И.С.Шмелев и литературный процесс накануне XXI века. 125 лет со дня рождения И.С. Шмелева (Украина, Крым, Алушта, 1998 г.). Доклад: Итальянские впечатления, или тема поста у В.В.Розанова.

10. Ежегодная конференция Православного Свято-Тихоновского богословского института. Историческая секция (Москва, 1998). Доклад: Соблюдение поста в контексте перемен в российском обществе ХХ века.

11. III Конгресс этнографов и антропологов России (Москва, 8-11 июня 1999 г.). Доклад: Практика соблюдения постов в 1990-е годы (по результатам опроса православных верующих Москвы).

12. Studies in Folklore and Popular Religion. (Тарту, 1999). Доклад: Russian Orthodox Fasts and the Peculiarities of their Practice at the End of the 19th Century.

13. Международный научный симпозиум Православие и культура этноса. К 2000-летию христианства (Москва, 9-13 октября 2000 г.). Доклад: Пост в системе духовно-нравственных ценностей русских в конце XX века.

14. Международная научная конференция Food and Celebration: From Fasting to Feasting (Ljubljana, 2000). Доклад: л Fasting Food in Nineteenth-and-Twentieth-Century Russian Orthodox Tradition.

15. Седьмой международный конгресс Международного общества этнологии и фольклора Европы Times. Places. Passages. Ethnological Approaches in the New Millenium (Венгрия, Будапешт, 23-28 апреля 2001 г.). Доклад: Practice of fasting in Russia in the 20th Century: Results of Field Materials.

16. Международный конгресс МОЭФЕ Times. Places. Passages. Ethnological Approaches in the New Millennium.(Будапешт, 2004). Доклад: Fasting in the Traditional Nutrition of Russians (XIX-XX centuries)

17. Международные Шмелевские чтения (г.Алушта, Крым, Украина, 15-19 сентября 2004 г.). Доклад: Тема поста в произведениях русских классиков XX века.

18. I ежегодная научно-богословская конференция Наследие преподобного Серафима Саровского и судьбы России (Москва-Саров, 2004). Доклад: Преподобный Серафим Саровский и его опыт соблюдения поста.

19. II ежегодная научно-богословская конференция Наследие преподобного Серафима Саровского и судьбы России. Тема года: Россия в духовных поисках современного мира (Нижний Новгород-Дивеево-Саров, 28 июня - 1 июля 2005 г.). Доклад: Практика русского православного поста в начале XXI века (по полевым материалам).

20. III ежегодная научно-богословская конференция Возрождение православных монастырей и будущее России (Сергиев Посад-Саров-Дивеево, 28 июня - 1 июля 2006 г. Доклад: Пост в аскетической практике первых подвижников христианства.

21. Семинар по сравнительному изучению религий (Университет г. Сегеда, г. Сегед, Венгрия, 15 октября 2006 г.). Доклад: Fasting in the Life of the First Christian Ascetics.

22. IV всероссийская научно-богословская конференция Наследие преподобного Серафима Саровского и судьбы России. Тема года: Православная Церковь и государство в исторической судьбе России (Нижний Новгород-Саров-Дивеево, 26 июня - 2 июля 2007 г.). Доклад: Русская практика поста в контексте государственных и церковных установлений в X-XVII веках.

23. VII конгресс этнографов и антропологов России (Мордовия, Саранск, 9-14 июля 2007 г.). Секция Традиционные системы питания (предс. С.А. Арутюнов, Т.А. Воронина). Доклад: Семантика бинарной оппозиции постное - скоромное в традиционной системе питания русских.

24. Международная научно-практическая конференция, посвященная 195-летию со дня рождения академика И.И. Срезневского И.И. Срезневский и история славяно-русской филологии: тенденции в науке, образовании и культуре (Рязань, 25-27 мая 2007 г.). Доклад: Лексика поста в контексте русской православной культуры. 

  25. Международная конференция по этнологическому изучению пищи (Осло, 2007). Доклад: From Soviet Cuisine to Kremlin Diet: Changes in Consumption and Lifestyle in Twentieth-Century Russia.

26. X Международная Крымская конференция по религиоведению Религия в жизни человека и общества (Украина, Севастополь, 12-16 мая 2008 г.). Доклад: Практика русского православного поста в России в конце XX-начале XXI века (по полевым материалам).

27. V ежегодная Всероссийская научно-богословская конференция Почитание новомучеников 20 столетия и восстановление национального исторического самосознания (Москва-Саров-Дивеево, 20-22 июня 2008 г.). Доклад: Святость в повседневной жизни: Екатерина Михайловна Хлуденева. 

28. XVIII Международные Крымские чтения И.С. Шмелев и писатели литературного зарубежья (Украина, Крым, г. Алушта, 15-24 сентября 2009 г.). Доклад: От заговенья к розговинам: русский праздничный стол (по произведениям И.С. Шмелева и его современников.

29. VI ежегодная Всероссийская научно-богословская конференция Наследие преподобного Серафима Саровского и будущее России (Санкт-Петербург, Саров-Дивеево, 25-28 июня 2009 г.). Доклад Пост в контексте религиозной самоидентификации русских в начале XXI века.

30. VIII Конгресс этнографов и антропологов России (г. Оренбург, 1-5 июля 2009 г.). Доклад Современный православный пост у русских (по результатам опросов верующих).

31. XVIII Международная конференция Time for Food. Everyday Food and Changing Meal Habits (г. Турку, Або Академия, Финляндия, 18-21 августа 2010 г). Доклад: New Time. New Food. New Diets. Everyday Food and Eating in the Contemporary Russia.

32. Международная конференция Religions, Borders, and Interferences (г. Сегед, университет г. Сегеда, Венгрия, 5-8 октября 2010 г.). Доклад: The Practice of Fasts as a Reflection of Religiosity in Russia (XX - beginning XXI century). 

Отдельные главы и разделы диссертации обсуждались на других международных и всероссийских конференциях.

Структура диссертации. В соответствии с объектом и предметом исследования диссертация состоит из введения, четырех частей, каждая из которых подразделена на главы, и заключения. Библиографическая часть включает список использованных рукописей из государственных архивов и список литературы.

  ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении дано обоснование темы, ее актуальности, показана степень изученности, охарактеризована источниковая база, сформулированы цели и задачи, аргументирована научная новизна работы, определена теоретическая и практическая ценность исследования. Библиографическая часть включает список использованных источников и список литературы.

Часть I включает две главы, в которых обобщены сведения о появлении христианской практики поста и о распространении практики поста на русской почве до XVIII в., поэтому эти главы могут рассматриваться как предварительные.

Глава 1. Становление практики поста на Православном Востоке (I Ц X вв.).

В главе рассматривается формирование практики многодневных и однодневных постов на Православном Востоке (I-X вв.) с учетом их значения, сроков и пищевого рациона. Отдельно рассмотрена аскетическая практика первых подвижников христианства, которые достигли высшего физического и нравственного совершенства путем аскезы. Их личные подвиги остаются идеалом для подражания и в настоящее время. Благодаря им, постепенно установилась та дисциплинарная часть церковного устава, которая регламентирует жизнь верующих поныне.

Глава 2. Русская практика постов в X Ц XVIII веках.

В главе рассматривается практика поста в контексте светских и церковных установлений X-XVIII вв. В первых нормативных источниках Ц  памятниках канонического права говорилось о постах как обязательных установлениях (Канонические ответы митрополита Иоанна II (XI в.), Заповеди митрополита Георгия (XI в.), Вопрошания Кирикова (XII в.). Они свидетельствовали об устоявшейся практике постов и вместе с тем о незнании некоторыми мирянами особенностей постного стола в отдельные дни, поэтому их соблюдение корректировалось церковными иерархами и уточнялось великокняжескими уставами. Таким образом, отношение светской власти к религиозным установлениям не вызывало противоречия у духовенства. В том случае, когда русские правители поддерживали авторитет церковной власти, возникала та симфония государства и церкви, основанная на принципах взаимопонимания и соборности, которая самым положительным образом сказывалась на нравственном состоянии русского общества в целом. Посты соблюдались в правление Петра I и в лэпоху дворцовых переворотов на всем протяжении XVIII в., но особенно строго их соблюдали в народной среде, несмотря на отход от веры части представителей высших сословий.

Общественные (лнарочитые) посты, которые соблюдались в случае засухи, повальных болезней, наводнений, государственных смут, войн и других чрезвычайных обстоятельств, продемонстрировали высокую степень религиозности всех слоев населения русского общества. Это подтверждают случаи соблюдения общественного поста в 1395 г., когда для защиты от хана Тамерлана в Москву была принесена чудотворная Владимирская икона Божией Матери; когда в Коломне и в Вологде свирепствовала моровая язва (1654-1655) и в период Смутного времени.

О строгом соблюдении постов в народной среде сообщают свидетельства иностранцев, посещавших Россию в XV-XVIII вв. С одной стороны, они дают сведения о религиозном быте русских, с другой стороны приток иностранцев обострил религиозные чувства русских, которые видели в иноземцах чужих, не соблюдающих посты. С этой точки зрения исследование практики поста представляет интерес для сравнительного анализа тех этнических стереотипов, которые сложились у русских и у иностранных путешественников, как о типичных чертах собственного и другого этноса. Таким образом, посты занимали не последнее место в системе этнической идентификации русских, позволяя им сопоставлять свои верования с представителями другой конфессиональной ориентации.

Частое соблюдение многодневных и однодневных постов оказало огромное влияние на формирование русской национальной кухни, включавшей немалое число скоромных и постных блюд. Очевидно преобладание мучных, крупяных блюд и в целом растительной пищи в народной системе питания, что отражало земледельческий хозяйственно-культурный тип, как основной образ жизни русских.

Важным стало исследование повседневной лексики поста, которая отразилась в большом количестве слов и выражений, связанных с постом, хотя для древнерусского периода более употребительным было слово говейно, восходящее к санскриту, и его производные. Обращение к этимологии слова пост показало, что схожие слова имелись в лексиконе западных и южных славян - у украинцев, белорусов, болгар, сербов, хорватов, словенцев, чехов, словаков, поляков и др. Исследователи полагают, что слово пост было позаимствовано из старо-немецкого лексикона и что это было сделано моравско-паннонскими славянами. Праславянскую основу, позаимствованную из индоевропейского языка, имели слово скором, скоромный и т.д., нашедшие отражение в русских говорах.

Отечественная история, особенно древнерусского периода, явила миру огромный сонм выдающихся подвижников благочестия, подвизавшихся в посте и молитве, как среди светских лиц, так и среди монашества, следовавших подвигам первых подвижников христианства.

В Части II рассмотрены традиции соблюдения постов в дворянской, купеческой и крестьянской среде в XIX - начале XX в.  

Глава 1. Практика соблюдения постов в дворянской, купеческой и мещанской среде (XIX Ц начало XX века).

Русская титулованная аристократия представляла собой небольшую, но наиболее образованную часть общества. Получая образование за границей, многие ее представители теряли связь с родиной, что сказывалось и на пренебрежении ими традиционных обычаев и обрядов. В образованном обществе соблюдение постов признавалось делом второстепенным, достойным только низших слоев населения. Вместе с тем, среди них находилось немало и тех, кто придерживался религиозных предписаний (К.П. Победоносцев, С.Ю. Витте, А.Н. Муравьев, Д.А. Ровинский, И.Е. Забелин). Сведения о том, что чиновники государственных учреждений соблюдали пост, имеются, в частности, в переписке И.С. Аксакова с родными в бытность его пребывания ревизором. Пост соблюдали в военной (А.В. Суворов, Ф.Ф. Ушаков, П.С. Нахимов) и в творческой среде (В. Жуковский, С.Т. Аксаков, Н.В. Сушков, М.И. Нестеров). Мемуары и записки современников говорят о том, что примеры благочестия можно было наблюдать в среде славянофилов (И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, А.И. Кошелев), где образцом поведения зачастую была мать (М.Е. Салтыков-Щедрин, В.В. Розанов).

Соблюдение постов подтверждает художественная литература, в собирательных образах которой отразились идеалы русского общества XIX в. (И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов, Н.С. Лесков). Помимо художественной, немало интересных сведений о бытовой стороне жизни дворян, купцов и мещан содержит мемуарная литература. 

Пост соблюдали многие представители купечества, которые нередко были выходцами из мещанского и крестьянского сословий, поэтому в поведении мещан и купцов в период поста обнаруживается много общих черт (И.С. Шмелев, Н.Д. Телешов, П.И. Богатырев, И.А. Белоусов). В произведениях И.А. Слонова, Н.П. Вишнякова, Н.К. Крестовникова, П.Д. Боборыкина, Н.П. Чулкова, В.М. Голицына имеются свидетельства о подготовке к посту и особенностях его соблюдения в купеческих домах. Нарушение или несоблюдение норм религиозной морали компенсировалось благотворительностью (Бурышкин 1991, Думова 1992).

Высокий уровень жизни высших слоев населения позволял им чаще разнообразить постный стол за счет более широкого ассортимента отечественных и привозных овощей и фруктов, включения блюд иностранной кухни. Это отражалось не только в домашнем меню, но и в ассортименте блюд столичных и провинциальных ресторанов. С наступлением поста перестраивался повседневный быт, делались заблаговременные закупки продуктов, о чем свидетельствуют воспоминания современников о продаже постного товара на ярмарках и базарах. Купеческий стол отличало большое разнообразие постных блюд русской кухни.

Несмотря на отход от благочестивых традиций некоторой части представителей дворянства и купечества, из этой среды все же выделились свои подвижники благочестия.

Глава 2. Соблюдение поста в крестьянской среде в XIX  Ц начале XX века.

Если в дворянской, купеческой и мещанской среде наблюдалось немало примеров и отхода от поста, то среди самого многочисленного сословия русского общества - крестьянства - посты были нормой жизни. Как известно, в крестьянском мире отклонения от принятых норм поведения допускались лишь по существенным причинам, их нарушение осуждалось и порицалось (Громыко 1986). Этим объясняется то, что русские крестьяне соблюдали религиозные предписания и положительно относились к церкви и духовенству. В крестьянской среде отмечалась высокая религиозность. К тем, кто не соблюдал посты, относились с осуждением, а не постилась, главным образом, сельская интеллигенция. Материалы Русского Географического общества и Этнографического бюро князя В.Н. Тенишева показали, что крестьяне с осуждением относились к протестантам, католикам, значительно отошедшим от основ христианской веры и не соблюдавшим посты, для них они олицетворяли образ чужого. Таким же строгим было отношение крестьян к старообрядцам и к представителям других конфессий, что свидетельствует об устойчивости подобных стереотипов восприятия в народной среде.

Широкое бытование практики постов в крестьянской среде подтвердил повседневный народный лексикон, включавший множество диалектных слов и выражений, бытовавших в говорах разных регионов России. В народе было принято давать постам свои названия (Велико говейно, Петрово говейны). Успенский пост именовался Госпожинским (Госпожинки, Оспожинки, Спожинки), день Усекновения главы святого Иоанна Предтечи - Иваном Постным и т.д. Слова пощенье, постничанье, поститься и др. означали не есть скоромного. Людей, особенно строго соблюдавших пост, называли постник, воздержник, а их образ - постнический. Более широкий смысл имело слово говение, означавшее не только воздержание в пище, но и регулярное посещение храма. Это отразилось в словах говеть, гавливать, день перед началом одного из многодневных постов называли заговенье. Слова пост, постный, говение и другие их производные были включены во многие словари русского языка. Пост нашел отражение во многих русских народных пословицах и поговорках.

Пища - важный компонент материальной культуры, она может служить этническим определителем, когда речь идет о сравнении культуры питания разных народов. Когда же исследуется характер питания одной этнической общности, то большой интерес представляют региональные отличия, поскольку именно они накладывают существенный отпечаток на культуру этой общности в целом. Как показали материалы Русского Географического общества и Тенишевского бюро, характер питания во время постов в известной мере зависел от локальных особенностей развития сельского хозяйства, связанных с природными и климатическими условиями, позволяющими выращивать определенные зерновые и овощные культуры. Отсюда - региональная разница в питании: на севере отдавали предпочтение крупяным блюдам, преимущественно из овса, солениям, грибам и ягодам, на юге постный стол разнообразили овощи и фрукты. В Сибири и на Дальнем Востоке русские переселенцы сохраняли приверженность к традиционному питанию предков и во время постов, хотя в результате контактов с местным населением они вводили в меню постного стола новые блюда. Контакты с нерусским населением вносили дополнительные коррективы в постный пищевой рацион.

Региональные особенности соблюдения поста, связанные с географическими и хозяйственными условиями, корректировались уровнем благочестия постящихся. 

Посты оказывали определенное влияние  на товарные отношения. Временное неупотребление скоромного позволяло затем выгодно продать на торгах (или обменять) мясные и молочные продукты длительного хранения и на вырученные деньги купить провизию или предметы, необходимые в крестьянском хозяйстве. Скоромные продукты, а ими были чаще творог, масло, сыр, простокваша, сэкономленные за время Великого и Петрова постов, чаще всего становились эквивалентом денег: их обменивали на хлеб, муку и другие предметы первой необходимости. К началу или концу поста часто были приурочены многочисленные ярмарки, торжки и базары, которые в ряде мест восполняли частичное или полное отсутствие продуктов питания растительного происхождения.

Подготовка к постам велась заранее, некоторые продукты нередко распределялись на весь год, с учетом всех многодневных и однодневных постов. В пределах каждой семьи это приучало к правильному ведению хозяйства, рациональному использованию продуктов. Ответы на вопросы программы Русского Географического общества наглядно демонстрируют, каким образом посты регламентировали повседневный и праздничный стол крестьянина.

Без преувеличения можно сказать, что на чередовании поста и мясоеда зиждилась вся основа народного питания. Однако меню постного стола зависело от степени зажиточности крестьян. Исследование экономического состояния крестьян по материалам Тенишевского бюро продемонстрировало региональную вариативность меню постного стола бедного, зажиточного и богатого крестьянина.

Этнографическое изучение поста выявило различия по многим показателям. В их числе питание в будни и праздники, дифференцированное питание в рамках одной семьи (имеется в виду его половозрастная специфика), зависимость пищевого рациона от времени года и т.д. При этом необходимо учитывать различную степень строгости поста: Великий и Успенский посты считались более строгими, чем Петров и Рождественский посты, отсюда и неодинаковое отношение к ним. Но даже в пределах строгого поста необходимо выделялись дни, когда воздержание в пище усиливалось, например, на первой неделе Великого поста и на Страстной седмице. Крестьяне соблюдали дни строгого поста: Рождественский и Богоявленский (Крещенский) сочельники.

Крестьяне переносили понятие скоромное (не постное) как запретное и на предметы быта. Речь идет о домашней утвари и посуде, которой пользовались для приготовления пищи. Глиняную и деревянную посуду, которой пользовались для приготовления скоромной пищи и для перетапливания сливочного масла, а также остальную утварь, бывшую в ходу в скоромные дни, держали в дни поста отдельно. Грехом для женщины считалось не только употребление скоромной посуды, но даже случайное прикосновение к ней. Поэтому каждая деревенская хозяйка считала долгом иметь постную посуду - горшки, миски, ножи, ложки, которыми пользовались в дни поста. Не всякая хозяйка соглашалась в постный день продать кринку молока из боязни согрешить. В Галичском у. Костромской губ. крестьяне не давали скоромное даже проезжим людям; исключение делали только для неправославных.

В целом, источники показывают, что в ХIХ в. многодневные и однодневные посты занимали существенное место в пищевом рационе русских крестьян, который при сохранении определенных блюд, характерных для русских в целом, сохранял региональные и местные особенности.

Как показали источники, кормление новорожденных материнским молоком осуществлялось, например, в пределах двух Великих постов и одного Успенского поста, далее дети постепенно переходили на обычный стол, приучаясь поститься со всеми. В каждой семье традиция поста передавалась от старшего поколения к младшему. Таким образом, дети приобщались к церковной традиции с юных лет, тем более, что это было связано с посещением храма всей семьей. Пожилые люди были авторитетами в практике соблюдения поста и придерживались более строгого воздержания от запретного, чем другие члены семьи. Особую роль при этом играли родители, и прежде всего мать, которая своим поведением подавала личный пример для подражания. Если посты соблюдались с раннего детства, то потом они уже не казались столь обременительными. Будучи закрепляемы на практике, они способствовали развитию внутренней нравственной дисциплины через личное ограничение, сначала, казалось бы, в самом простом - в еде, а потом и в поступках. Посты также совершенствовали силу воли, учили сдерживать себя во многом, соблюдать запрет, что свидетельствует о роли постов в процессе социализации детей.

Некоторые посты, органично входившие в жизнь православных крестьян, связывались в их сознании с сезонными природными явлениями, влияющими на характер земледелия, рыболовства, охоты. Отмечая ежегодно даты наступления сезонных изменений и сопоставляя их со временем сельскохозяйственных работ, крестьяне устанавливали оптимальные сроки обработки почвы, посева семян, уборки урожая. Начало промысловых и хозяйственных дел ставилось в зависимость от чередования астрономических и климатических явлений. Для запоминания сроков наступления тех или иных природных изменений крестьяне связывали определенные дни с церковным календарем - праздниками, постами, именами святых, память которых отмечали. Народные традиции передавались из поколения в поколение, вместе с ними запоминались и меткие слова и выражения, относящиеся к постам. Но связь была не только внешней, а имела религиозно-нравственный смысл, в основе которого лежала вера в то, что ограничения телесных потребностей благоприятствуют успеху в делах.

Важный аспект этнографических исследований поста отразился и в том, чтобы определить, как посты сочетались с трудовой деятельностью крестьянина, его сельскохозяйственным календарем. Многочисленные свидетельства подтвердили как повсеместный факт, что после окончания Петрова поста, приуроченного к празднику  святых апостолов Петра и Павла, в центральных губерниях наступал сенокос, раньше косить не начинали; на юге сено убирали даже раньше, а в Сибири выходили и позднее. День памяти святого Иоанна Предтечи (29 августа/11 сентября) связывали с концом лета: Иван Постный пришел, лето красное увел. После праздника начинали копать картофель. Таким образом, посты были тесно связаны с полевыми и сезонными работами, что определяло ритмичность народного календаря (Бернштам 1985).

Вместе с тем, в конце XIX в. в крестьянской среде наметился отход от поста, не последнюю роль в этом сыграл уход крестьян на временные заработки и другие виды отходничества.

То обстоятельство, что среди крестьян соблюдение поста в XIX - начале XX в. было массовым явлением, дало повод рассмотреть в Части III религиозно-нравственные аспекты соблюдения поста в народной среде.

Глава 1. Религиозно-нравственные аспекты соблюдения поста в XIX Ц начале XX в.

Обращение к практике поста открывает широкие перспективы изучения нравственности на самых различных примерах: от ее состояния у высших слоев общества до проявления у непривилегированных сословий деревни.

Массовое соблюдение постов среди крестьян повод рассмотреть религиозно-нравственные аспекты соблюдения поста в крестьянской среде в отдельной главе. Религиозно-нравственные аспекты соблюдения поста в XIX - начале XX в. отражались в отношении к окружающим, характере досуга и общественных развлечений, чтении духовной литературы, в брачно-семейных отношениях, в личных и общественных постах.

Для русского человека духовная жизнь всегда значила больше, чем материальное благополучие, поэтому поститься означало не только ограничивать себя в питании определенным набором кушаний и умеренностью в еде, хотя и к этому готовились тщательно и продуманно. В значительно большей степени с наступлением поста происходила перестройка поведения, в эти дни старались не ссориться, относиться к окружающим более благожелательно, чем в обычное время. Именно в посты старались говеть, чаще посещать церковь, отсюда особый духовный настрой, готовность к покаянию.

Высокий идеал нравственного совершенства виделся не только в умерщвлении плоти путем воздержания от скоромной пищи, но и в проявлении любви к ближнему, в милосердии и сострадании к тем, кто в них нуждался. Именно время постов служило чаще всего напоминанием о необходимости обратиться к людям нуждающимся и страждущим - нищим, заключенным, странникам, больным. На деле это осуществлялось по-разному - в виде подаяния, открытой или тайной милостыни, безвозмездной помощи.

Во время поста менялись формы досуга и развлечений. Время поста сказывалось на характере общественных встреч, на которых можно было петь лишь духовные песни, запрещалось играть на гармошке, предаваться веселью на посиделках. В дни поста запрещалось чтение светской литературы, разрешалось читать только книги духовного содержания  и петь духовные стихи.

Нравственные аспекты можно обнаружить при рассмотрении вопроса о связи соблюдения поста с брачно-семейными отношениями. Известно, что во время строгого поста и в отдельные постные дни интимные связи супругов не одобрялись церковным уставом. Об этом не раз упоминалось еще в памятниках древнерусского канонического права XII-XVII вв. Этого старались придерживаться и в XIX в. В деревенской среде нарушение этого правила было более очевидно, за этим пристально следили сами жители, так как по дате рождения детей могли определить время их зачатия, которое могло приходиться на запретные дни. В нарушении подобного запрета находили объяснение многим болезням, от которых по непонятным для родителей причинам страдали дети. По церковному уставу, браковенчание не совершалось накануне среды и пятницы (в течение всего года), в продолжение Великого, Петрова, Успенского и Рождественского постов, накануне и в дни памяти Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, Воздвижения Креста Господня и другие известные дни.

Помимо обязательных постов, время которых регламентируется уставом Русской Православной Церкви, часть верующих добровольно налагала на себя личные посты. Мотивация их могла быть различной, личное желание могло согласовываться со священником, однако чаще всего такие индивидуальные посты соблюдали из духовно-нравственных побуждений, призывая на помощь определенного святого угодника. Так, многие крестьяне соблюдали личные посты, приурочивая их к памяти святого Прокопия, Христа ради юродивого, Устюжского чудотворца (Вологодской губ.), святого пророка Иоанна Предтечи, святого архангела Михаила (Орловская и Вятская губ.). Молодые девушки выпащивали себе женихов накануне праздника великомученицы Екатерины, а также перед днем святого апостола Андрея Первозванного.

Некоторые крестьяне соблюдали пост по понедельникам - понедельничали, подобно монашеской практике. Он был посвящен бесплотным силам небесным, точнее архистратигу Михаилу, поэтому его еще называли лангельским. В миру же понедельничали в основном женщины. Понедельничанье было также рапространено и среди девушек, которые по каким-либо причинам не выходили замуж и в миру вели монашеский образ жизни, поэтому их называли черничками, векоушами, келейницами.

ичные посты в разных их проявлениях и различающиеся по степени строгости существенно дополняют посты, установленные по церковному уставу, в целом их можно рассматривать как проявление благочестивого образа жизни крестьян.

Среди взрослого населения был распространен пост по обету. Женщины постились по понедельникам обычно после того, как принимали обет не есть скоромное в этот день недели в дополнение к остальным обязательным постным дням. Вообще такой пост можно отнести к лобетным, соблюдаемым крестьянами в связи с какими-либо жизненными обстоятельствами. Чаще всего понедельничали женщины, у которых дети умирали в раннем возрасте или часто болели, т.е. это был пост за детей (Калужская губ.). Такой пост соблюдали повивальные бабки, чтобы рука была легче.

Некоторые крестьяне за несколько лет до смерти - для спасения души совсем не ели скоромного или постепенно ограничивали употребление мяса, молока, яиц, рыбы, ничего не ели даже с постным маслом, воздерживались от вина и курения, а потом и вовсе переходили к постной пище. В некоторых случаях для усиления строгости поста давали обет никогда не есть яблок, картофеля, не пить кваса (Вятская губ.). По убеждению крестьян, всякий принявший таинство елеосвящения, всю остальную жизнь не должен был есть ничего мясного (Рязанской губ.).

К категории личных постов относится соблюдение поста во время тяжелой и продолжительной болезни. Решение поститься дополнительно принималось еще во время болезни, а после исцеления выполнялся данный по обещанию обет. Такой индивидуальный пост, как правило, сочетался с определенной молитвенной задачей. Источники дают немало примеров личных постов и постов по обету, хотя четкую границу между ними трудно провести.

Материалы Тенишевского бюро показывают, что в народной среде несоблюдение поста считалось исключением, а по тогдашним меркам - даже богоотступничеством. Отсюда следует еще один аспект исследования поста: его соотношение с юридическим правом. На практике крестьянин, который длительное время не исповедовался и не причащался, лишался права быть свидетелем на суде.

Побудительные причины соблюдения общественных (лнарочитых) постов могли быть разными. В сельской местности соблюдение общественных постов было чаще связано с неурожаем, засухой или другими бедствиями, во избежание которых постились всей общиной и совершали крестный ход с водосвятным молебном.

Посты способствовали укреплению морали, воспитанию у людей положительных качеств - воздержания, умения владеть своими чувствами и желаниями, поступать в соответствии с нормами поведения, принятыми в том или ином сельском коллективе.

Глава 2. Соблюдение поста среди отечественных подвижников благочестия

Источники показали, что по сравнению с другими сословиями в крестьянской среде было больше подвижников благочестия, которые продолжали жить в миру или оставляли общину и уходили в монастыри. В некоторых случаях это делалось путем особых постнических подвигов и трудов. Такое поведение не оставалось незамеченным: общественное мнение выделяло более нравственных и благочестивых людей из окружающей среды. Источниками для изучения таких явлений могут служить как опубликованные, так и неопубликованные материалы, которые содержат немало жизнеописаний отечественных подвижников благочестия.

Религиозная основа соблюдения поста побуждала отправляться на богомолье к ближним и дальним святыням. Благодаря источникам, удалось проследить географию паломнических, как правило, пешеходных маршрутов во время Великого поста.

Для XIX - начала XX в. было характерным появление большого числа подвижников благочестия в миру. Это могли быть девушки, не вышедшие замуж и посвятившие себя служению Богу и людям (лчернички), а также взрослые женщины, которые после потери мужа или других причин лобрекали себя на одиночество и вели монашеский образ жизни. Некоторые мужчины и женщины, обретя дар прозорливости, продолжали жить в сельской общине, но случалось и так, что они уходили в монастырь. Источники свидетельствуют о большом числе таких подвижников из народа, значительно превышающем численность подвижников из других сословий.

В целом нравственные аспекты соблюдения поста рассматриваются в рамках проблемы взаимодействия нравственности и религиозности в народной культуре. В строгом соблюдения постов отразился менталитет русского народа и в более широком смысле - национальное самосознание русских. Сведения о том, как постились в России вплоть до социальных потрясений в 1917 г., показывают, что неукоснительное  соблюдение постов считалось в народе важным условием и свидетельством чистоты христианской веры.

Часть IV включает две главы, в которых рассматривается соблюдение поста в советский период (1917-1991) и в настоящее время. 

Глава 1. Соблюдение поста в советский период (1917-1991).

Гонения на Русскую Православную Церковь, как и на другие религии, сопровождалось атеистической пропагандой. Различного рода преследованиям за веру подвергалось не только духовенство, но и миряне. Новая власть стремилась диктовать новые обычаи и обряды. Атеистическая пропаганда, широко развернувшаяся в 1920-1930-е гг., обрушилась на традиционные устои русского общества и особенно на уклад крестьянства, заставила многих отказаться от проявления прежних религиозных воззрений. В наибольшей степени изменилось молодое поколение, среди которого активно проходила агитация за полный отказ от веры. Очевидцы этих перемен отмечали, что зачастую в пост едят скоромное, а в праздник работают, в пост играли свадьбы и отказывались посещать храм (Золотарев 1926).

Исследование практики поста в советский период было связано с полевыми изысканиями, которые при наличии других источников (например, воспоминаний современников) стали основными для освещения  такой широкой проблемы, как взаимодействие этнических традиций и христианства в условиях преследования веры.

Соблюдение поста в советский период  тесно связано с жизнью верующих в условиях революционного переустройства общества. Этим объясняется то обстоятельство, что традиция соблюдать общественные посты исчезла. Последние общественные посты соблюдались в разгар Первой мировой войны в августе 1915  г., в 1918 г. - во время новой смуты и во время голода в Поволжье в 1920-е гг.

Вместе с тем, полевые материалы, собранные во многих областях РФ, показали, что отход от религии значительной массы населения и внешнее игнорирование религиозных обрядов не означал забвения православных традиций. Сведения, собранные в экспедициях, подтвердили, что традиция не прерывалась и посты все же соблюдались.

Источники показали, что с началом революционных преобразований пищевой рацион тех, кто соблюдал посты, включал все те же мучные и крупяные блюда. В годы  Гражданской войны и Отечественной войны 1941-1945 гг. постный рацион сводился к минимуму или вовсе отсутствовал в силу отягчающих обстоятельств. Тяжелыми для верующих стали также 1990-е годы - период политических и экономических реформ, когда рост инфляции вынуждал ограничивать постный стол до предела.

Полевые материалы показали, что традиция соблюдения постов не прерывалась и сохранялась ревнителями православной веры. Во времена преследования верующих многие остались верны своим религиозным убеждениям. Особенностью советского периода в жизни верующих было то, что им приходилось скрывать свою веру и соблюдать посты в тайне. Были случаи, когда репрессированные верующие постились даже в местах заключения. Тем не менее, многие остались верны своим религиозным убеждениям. Для советского периода особенно характерно появление новомучеников, пострадавших за веру в местах ссылки и заключения в лагерях, а также тайное подвижничество в миру, что продолжило традиции русского старчества.

Глава 2. Современная практика поста.

Изменения, которые произошли в конце XX в., связанные с распадом бывшего Союза ССР и началом демократических преобразований, а также с празднованием Тысячелетия христианства на Руси (1988), повлекли за собой легализацию многих церковных традиций, в том числе и соблюдения постов на фоне возвращения традиций в условиях общественных трансформаций. Это сопровождалось постепенным освобождением верующих от необходимости скрывать свои религиозные убеждения, таким образом, у этнографов появилась возможность опрашивать жителей города и деревни столь же свободно, как при работе с информаторами по другим вопросам изучения материальной и духовной культуры.

Обращаясь к современной практике, целесообразно обратиться к вопросу о религиозности российского общества. Однако по этому поводу существуют разные мнения, а отдельные статистические сведения не дают цельной картины. С этнографической точки зрения правильнее говорить о возрастающей тенденции приобщения к православной вере среди разных возрастных групп и, соответственно, увеличению численности лиц, соблюдающих посты. 

В своей основе церковный устав остался неизменным, поэтому верующие по-прежнему соблюдают многодневные и однодневные посты. Однако в настоящее время посты в семьях соблюдаются по-разному. В тех, где все верующие, соблюдаются установленные церковью посты, поэтому приготовление постной пищи не вызывает никаких проблем. В семьях, где есть верующие и неверующие, скоромную и постную пищу готовят отдельно. Различия в питании могут быть довольно большими в зависимости от семейного достатка, хотя в основе постный стол включает много мучных и крупяных блюд. Современный постный стол характеризуется стабильным ассортиментом блюд по сравнению с предыдущим десятилетием.

Вместе с тем, традиционное питание подверглось значительным инновациям, что сказалось на характере постного стола вообще. Характерным для постного рациона стало частое употребление морепродуктов, сублимированных продуктов, еды быстрого приготовления, что свидетельствует о включении россиян в процесс глобализации. Рекламу постных продуктов поддерживают разнообразные средства массовой информации, начиная от печатной продукции до телевидения и внешней рекламы.

Соблюдение постов многие истолковывают неправильно, видя в них средство для улучшения физического здоровья и, чаще всего, для похудения. Такой взгляд распространяется средствами массовой информации, всячески рекламирующими различные диеты, голодание, а также биологические добавки в пищу (преимущественно американского производства). Вместе с тем влияние последних на человеческий организм, а также последствия чрезмерного увлечения ими до сих пор мало изучены. Это ведет к тому, что нравственные аспекты соблюдения поста, его духовная значимость игнорируются.

Пользу поста признает и современная медицина, поскольку временное воздержание от тяжелой (лскоромной) пищи предписывается больным для излечения от ряда заболеваний желудочно-пищеварительного тракта и других болезней. Полное воздержание часто предписывается перед серьезной операцией. Разнообразные диеты также представляют собой воздержание от определенного вида пищи.

Религиозно-нравственные аспекты поста в своей основе остаются неизменными. Одним из показателей этого стало распространение случаев отказа венчаться в дни поста. Последствия нарушения традиционного запрета иллюстрируют современные рассказы о несчастьях, постигших молодых, венчавшихся постом. В настоящее время по-прежнему постятся за детей по понедельникам. Такой пост налагают на себя (сами или по благословению духовного отца) также женщины, искусственно прерывавшие свою беременность. Среди верующих распространено чтение духовной литературы в дни поста, чему способствует широкая сеть магазинов и лавок при храмах и монастырях.

Вместе с тем, необходимо учитывать, что условия современной жизни сильно отличаются от прежней, поэтому практическое осуществление постов затрудняется и не всегда они могут быть воссозданы в традиционном виде: у многих людей изменились жизненные ориентиры и ценностные установки. Отношение к посту у большинства молодежи индифирентное, хотя воцерковленная ее часть соблюдает посты по церковному уставу.

В Заключении подведены общие итоги исследования русской практики поста в XIX Ц  начале XXI века.

Пост представляет собой сложное этнокультурное явление, в состав которого входят многие взаимодействующие элементы, имеющие духовное или материальное основание. Являясь существенным признаком религиозности, нередко и показателем ее уровня (как для отдельных лиц, так и для общностей), пост в то же время связан с традициями питания конкретного этноса и оказывает заметное влияние на них. 

Рассмотрение особенностей постного стола и религиозно-нравственных аспектов воздержания в дворянской, купеческой и крестьянской среде позволило отметить различной степени сохранность традиции соблюдения поста в разных социальных стратах.

В целом источники показывают, что в ХIХ - начале ХХ в. многодневные и однодневные посты занимали существенное место в пищевом рационе русских крестьян, который при сохранении определенных блюд, характерных для русских в целом, имел региональные и социальные особенности. Можно сказать, что посты играли значительную роль в жизни крестьян, заставляя не только заранее готовиться к посту в смысле заготовки необходимых продуктов, но и перестраиваться в духовном и нравственном отношении. Собранные материалы о соблюдении постов свидетельствуют о высокой степени религиозности русских крестьян, оставивших нам примеры строгого воздержания в еде и замечательные образцы благочестия. Постоянное участие детей в постах семьи имело не только духовное, но и педагогическое значение, воспитывая силу воли в воздержании от соблазнов.

Систематическое ограничение состава повседневной и праздничной пищи во время постов способствовало оформлению традиционного питания русских в цельную и устойчивую систему. Питание в дни постов занимало значительное место в общепринятой системе питания русских. По своей структуре в будни и праздники посты не только не выпадали из общей культуры питания, но были ее органичной частью.

Соблюдение постов имело, помимо всего, практическое значение, так как заставляло экономно и бережно расходовать мясные и молочные продукты. Посты позволяли структурировать жизнь: они вносили в диффузный поток бытия элементы структурного чередования. Весь уклад жизни и все аспекты жизнедеятельности были сформированы и функционировали в соответствии с сакрализованным делением времени.

В советский период традиция соблюдения постов не прерывалась и сохранялась ревнителями православной веры. Вместе с тем, им приходилось скрывать свою веру и соблюдать посты в тайне. Это особенно характерно для тех, кто пострадал за веру в местах ссылки и заключения в лагерях. Несмотря на гонения, в среде верующих сохранялось тайное подвижничество в миру, что продолжило традиции русского старчества.

Празднование Тысячелетия Крещения Руси в 1988 г. всколыхнуло национальное самосознание россиян и привлекло в лоно церкви массы верующих, которые вынуждены были скрывать свои религиозные убеждения в условиях гонения православной веры, а также тех, кто пожелал приобщиться к церкви и следовать ее установлениям. Судя по полевым материалам, православный пост занимает не последнее место в системе этнической самоидентификации русских и в широком смысле может служить показателем религиозности современного российского общества.

В сравнительном изучении практики поста в прошлом и настоящем видится важное практическое значение именно сейчас, когда теряются истинные моральные ценности, а взамен предлагаются мнимые, искусственные. В более широком смысле исследование практики поста может существенно дополнить знания о духовной и материальной культуре русского народа, больше узнать об отечественных подвижниках благочестия, сочетавших постнические труды с молитвенной практикой.

Большое число постных дней в году позволяет говорить о православном посте как о своего рода феномене в жизни русских на фоне сравнительно небольшого числа постов у других народов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Публикации в научных журналах, включенных ВАК Минобрнауки России в список изданий, рекомендуемых для опубликования основных научных результатов диссертации на соискание ученой степени кандидата и доктора наук

1. Практика поста в древнерусской лексике и фразеологии // Клио. 2010. № 4. - 0,4 печ.л.

2. Традиционные формы досуга сибирских крестьян во время поста в XIX в. // Гуманитарные науки в Сибири. 2010. № 4. - 0,5 печ.л.

3. Рацион питания сибирских крестьян в дни поста (ХIХ в.) // Евразия. 2010. №  4. Ц  0,7 печ.л.

4. Рацион питания русских крестьян во время поста (ХIХ в.) // Известия Самарского научного центра РАН. 2010. Том 12. №  6. - 0,5 печ.л.

5. Отражение практики поста в традиционном русском лексиконе // Вестник  Нижегородского гос. университета . 2010. № 4. - 0,4 печ.л.

6. Традиции соблюдения поста в крестьянской среде (XIX - начало XX в.) // Россия и современный мир. 2010. № 3. - 0,5 печ.л.

7. Седьмой конгресс Международного общества этнологии фольклора Европы // Этнографическое обозрение. 2002. № 1. - 0,4 печ.л.

8. Международный научный симпозиум Православие и культура этноса // Этнографическое обозрение. 2001. № 4. - 0,4 печ.л.

9. Международная конференция по этнологическому изучению пищи // Этнографическое обозрение. 1998. № 2. - 0,4 печ.л.

10. Проблемы этнографического изучения русского православного поста  // Этнографическое обозрение. 1997. № 4. - 1,0 печ.л.

11. Международная конференция Религия в повседневной жизни: прошлое и настоящее // Этнографическое обозрение. 1994. № 5. - 0,4 печ.л.

12. Рецензия на: Food in Change. Eating Habits from the Middle Ages to the Present Day / Ed. by A. Fenton and E. Kisban. Glasgow, 1986. - 166 p. // Советская этнография. 1989. № 3. - 0, 2 печ.л.

13. Fasting in the Life of Russians (19th - 20th centuries) // Acta Ethnographica Hungarica / Ed. by Gabor Barna. Vol. 51 (3-4). Budapest, Akademiai Kiado (изд-во Венгерской академии наук), 2006. - 1,5 печ.л.

14. Le jeune dans lТorthodoxie Russe: etude historique et ethnographique // Cahiers Slaves. Civilisation Russe. Vol. 1. Aspects de la vie traditionnelle en Russie et alentour. Paris, Sorbonna University Press, 1997. - 1,0 печ.л.

15. Практика поста в сказаниях о двенадцати пятницах // Россия и современный мир. 2011. № 1. - 0,5 печ.л. (в печати).

16. Русская практика поста по свидетельствам иностранцев XV-XVIII вв. // Этнографическое обозрение. 2011. № 2. - 1,5 печ.л. (в печати).

Монографии и брошюры

17. Русский православный пост: от первых христианских установлений к современной практике. М., 2010. 400 стр. - 18 печ.л. 

18. Практика поста в Рязанской губернии. XIX - XXI вв. (историко-этнографический очерк) // Рязанский этнографический вестник. № 38.  Рязань, 2006. 103 стр. - 8 печ.л.

19. От поста к празднику: Советы благочестивой хозяйке. М., 2004. 472 стр. - 29,5 печ.л.

20. Заздравная чаша: Советы благочестивой хозяйке. М., 2002. 160 стр. - 10,0 печ.л.

21. Русские православные праздники: Советы благочестивой хозяйке. М., 2000. 192 стр. - 12,0 печ.л.

22. Русский православный пост: Советы благочестивой хозяйке. М., 1999. 192 стр. - 7,0 печ.л.

Публикации в других изданиях

23. Традиционная и современная пища русского населения Вологодской области // Русский Север. Ареалы и культурные традиции / Отв. Ред. К.В. Чистов, Т.А. Бернштам. Спб.: Наука, 1992. - 2,0 печ.л. 

24. Пост  в жизни русских // Православие и русская народная культура. Библиотека российского этнографа. Книга 5. М.: ИЭА РАН, 1995. - 4,0 печ.л.

25. Православие в России: возвращение традиций // Среда и культура в условиях общественных трансформаций. М., 1995. - 1,0 печ.л.

26. Пост как показатель благочестия русских крестьян в ХIХ веке // Материалы ежегодной конференции Православного Свято-Тихоновского богословского института (Историческая секция). М., 1996.  - 0,2 печ.л.

27. К вопросу о круге источников по изучению русского православного поста // Второй Международный конгресс этнографов и антропологов. 1-5 июня 1997 г. Резюме докладов и сообщений. Ч. 2. Уфа, 1997. - 0,1 печ.л.

28. Пост и религиозно-нравственные аспекты его соблюдения (к проблеме этнографического изучения русской духовной культуры) // Материалы ежегодной конференции Православного Свято-Тихоновского богословского института (Историческая секция). М., 1997. - 0,6 печ.л.

29. Тема поста в русской художественной литературе XX века // Русская литература ХХ века в контексте мировой культуры. VI Международные Крымские Шмелевские чтения. Материалы научной конференции. Алушта, 18-24 сентября 1997 г. Алушта, 1997. - 0,5 печ.л.

30. О соблюдении постов русскими крестьянами в конце ХIХ века // Этнос и религия / Под ред. Ж.Б. Логашовой. М.: ИЭА РАН, 1998. - 1,0 печ.л.

31. Пост в традиционном питании русских XIX века // Расы и народы / Под ред. И.В. Власовой. Вып. 25. М.: Наука, 1998. - 3,0 печ.л.

32. Соблюдение поста в контексте перемен в российском обществе ХХ века // Материалы ежегодной конференции Православного Свято-Тихоновского богословского института (Историческая секция). М., 1998. Ц  1,0 печ.л.

33. Итальянские впечатления, или тема поста у В.В.Розанова // И.С.Шмелев и литературный процесс накануне XXI века. 125 лет со дня рождения И.С. Шмелева. VII Международные Крымские Шмелевские чтения. Сборник материалов научной конференции. Симферополь-Алушта, 1998. - 0,3 печ.л.

34. Orthodox Fasts in the System of Ethnic Identification of Russians in the Middle Ages (XV-XVIII centuries) // Roots and Rituals: Managing Ethnicity. 6th SIEF Conference. Amsterdam, the Netherlands. 20-25 April 1998. Abstracts. Amsterdam, 1998. - 0,2 печ.л.

35. Пост как показатель религиозности русского общества XX века // Исторический вестник. № 1. Москва-Воронеж, 1999. - 1,0 печ.л.

36. Практика соблюдения постов в 1990-е годы (по результатам опроса православных верующих Москвы) // III Конгресс этнографов и антропологов России. 8-11 июня 1999 г. Материалы. М.: ИЭА РАН, 1999. - 0,1 печ.л.

37. Russian Orthodox Fasts and the Peculiarities of their Practice at the End of the 19th Century // Studies in Folklore and Popular Religion. Volume 3. Edited by Ulo Valk. Tartu, 1999. - 1,0 печ.л. 

38. Fasting in the Traditional Nutrition of Russians (XIX-XX c.) // Food and Celebration: From Fasting to Feasting. Abstracts / Ed. by P. Lysaght. Ljubljana, 2000. - 0,2 печ.л.

39. Программа-вопросник  для сбора полевого материала по теме Пост // Православие в народной жизни: Программы сбора полевого этнографического материала / Под ред. М.М. Громыко. М., 2000. - 0,5 печ.л.

40. Пост в системе духовно-нравственных ценностей русских в конце XX века // Православие и культура этноса. К 2000-летию христианства. Международный научный симпозиум. 9-13 октября 2000 г., Москва. / Под ред. Т.А. Ворониной, К.В. Цеханской. М.: ИЭА РАН, 2000. - 0,2 печ.л.

41. Традиции в пище русских на рубеже XX - XXI веков // Традиционная пища как выражение этнического самосознания / Под ред. С.А. Арутюнова, Т.А. Ворониной. М.: Наука, 2001. - 2 печ.л.

42. Practice of fasting in Russia in the 20th Century: Results of Field Materials // Times. Places. Passages. Ethnological Approaches in the New Millenium. Abstracts. 7th SIEF-Conference, Budapest, April 23-28, 2001 / Ed. by Ilona Nagy. Budapest, 2001. - 0,1 печ.л.

43. Особенности соблюдения постов в народной среде в XIX веке // Православная жизнь русских крестьян XIX-XX веков: Итоги этнографических исследований (К 2000-летию христианства) / Под ред. Т.А. Листовой. М.: Наука, 2001. - 2,0 печ.л.

44. Пища и утварь // Русский Север: Этническая история и народная культура. XII-XX века / Под ред. И.В. Власовой. М.: Наука, 2001. - 3, 0 печ.л. 

45. Соблюдение постов в Рязанском крае: прошлое и настоящее // Православие и традиционная народная культура Рязанской области / Под ред. В.В. Коростылева. Рязанский этнографический вестник. № 29. Рязань, 2001. - 2,0 печ.л.

46. Практика русского православного поста в ХХ веке (1917-1991 гг.) // Православная вера и традиции благочестия у русских в XVIII-XX веках / Под ред. О.В. Кириченко. М.: Наука, 2002. - 2,0 печ.л.

47. Fasting Food in Nineteenth-and-Twentieth-Century Russian Orthodox Tradition // Food and Celebration: from Fasting to Feasting / Ed. by P. Lysaght. Ljubljana, 2002. - 1,0 печ.л. 

48. Eastern Orthodox Christianity: Holy Bread. Orthodox Feasts and Fasts. Easter. Christmas and New Year. Other Major Fasts. Fasting // Encyclopedia of Food and Culture. Scribner Library of Daily Life. Vol. 1-3. Volume 1: Acceptance to Food Politics / Ed. by Solomon H. Katz, William Woys Weaver, Patricia Lysaght. N. Y.: Gale, Charles ScribnerТs Sons, 2003. - 0,5 печ.л. 

49. Традиции хлебопечения у разных народов мира // Хлеб в народной культуре: Этнографические очерки / Под ред. С.А. Арутюнова, Т.А. Ворониной. М.: Наука, 2004. - 3,0 печ.л. 

50. Зерновые в повседневной, праздничной и обрядовой жизни русских // Хлеб в народной культуре: Этнографические очерки / Под ред. С.А. Арутюнова, Т.А. Ворониной. М.: Наука, 2004. - 3 печ.л. 

51. Fasting in the Traditional Nutrition of Russians (XIX-XX centuries) // Times. Places. Passages. Ethnological Approaches in the New Millennium / Ed. by A. Paladi-Kovacs. Budapest, 2004. - 0,5 печ.л.

52. Преподобный Серафим Саровский и его опыт соблюдения поста // Наследие Серафима Саровского и судьбы России / Отв. ред. Т.А. Воронина, О.В. Кириченко, Н.А. Кулькова. Нижний Новгород: Глагол, 2005. - 0,6 печ.л. 

53. Практика русского православного поста в начале XXI века (по полевым материалам) // Россия в духовных поисках современного мира. Материалы конференции / Отв. ред. Т.А. Воронина, О.В. Кириченко. Нижний Новгород: Глагол, 2006. - 1,0 печ.л.

54. Fasting in the Life of Russians (19th - 20th centuries) // Acta Ethnographica Hungarica / Ed. by Gabor Barna. Vol. 51 (3-4). Budapest, 2006. - 1,5 печ.л.

55. Всему живущему идти путем зернаЕ // Хлебное дело. 2007. № 1-2 (30). - 0, 4 печ.л. 

56. Семантика бинарной оппозиции постное - скоромное в традиционной системе питания русских // VII конгресс этнографов и антропологов России (Саранск, 9-14 июля 2007 г.). Материалы конференции. Саранск, 2007. - 0,2 печ.л.

56. Пост в аскетической практике первых подвижников христианства // Возрождение православных монастырей и будущее России. Материалы конференции / Отв. ред. Т.А. Воронина, О.В. Кириченко. Нижний Новгород: Глагол, 2007. - 2 печ.л.

57. Лексика поста в контексте русской православной культуры // И.И. Срезневский и история славяно-русской филологии: тенденции в науке, образовании и культуре. Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 195-летию со дня рождения академика И.И. Срезневского (Рязань, 25-27 мая 2007 г.). Рязань, 2007. - 0,5 печ.л.

58. Заздравная чаша в русской традиции. К истории застольного этикета // Хмельное и иное. Напитки народов мира / Под ред. С.А. Арутюнова, Т.А. Ворониной. М.: Наука, 2008. - 3 печ.л. 

59. Практика русского православного поста в России в конце XX-начале XXI века (по полевым материалам) // Религия в жизни человека и общества. Материалы X Международной Крымской конференции по религиоведению (Севастополь, 12-16 мая 2008 г.). Севастополь, 2008. - 0,1 печ.л.

60. Русская практика поста в контексте государственных и церковных установлений в X-XVII вв. // Православная Церковь и государство в исторической судьбе России. Материалы конференции / Отв. ред. Т.А. Воронина, Е.В. Тростникова. Нижний Новгород: Глагол, 2008. - 2 печ.л.

61. Пост в пищевом рационе русских в XIX веке // Традиционное русское застолье. М., 2008. - 0,5 печ.л.

62. Пост // Русские Рязанского края. Конец XVIII - начало XXI века / Под ред. С.А. Иниковой. М.: Индрик, 2008. - 1 печ.л. 

63. Древнерусская лексика поста и бытование ее в различных диалектах // Слово и текст в культурном сознании эпохи (Вологда, 13-15 октября 2008 г.) / Под ред. Г.В. Судакова. Вологда, 2008. - 0,4 печ.л.

64. Современный православный пост у русских (по результатам опросов верующих) // VIII Конгресс антропологов и этнографов России (1-5 июля 2009 г., Оренбург). Оренбург, 2009. - 0,1 печ.л. 

65. Cвятость в повседневной жизни // Почитание новомучеников 20 столетия и восстановление национального исторического самосознания. Материалы V ежегодной всероссийской научно-богословской конференции (Москва-Саров-Дивеево, 20-22 июня 2009 г.). Нижний Новгород: Глагол, 2009. - 1,0 печ.л.

66. From Soviet Cuisine to Kremlin Diet: Changes in Consumption and Lifestyle in Twentieth-Century Russia // The Rise of Obesity in Europe: A Twentieth Century Food History / Ed. by Derek J. Oddy, Peter J. Atkins, Virginie Amilien. London: Ashgate, 2009. - 1,0 печ.л.

67. Святые и святыни, повлиявшие на аскетику русского православного поста // Православная святость в традициях и мировоззрении русского народа. М: Наука, 2010. - 3,0 печ.л.

68. Fasting - Unrestricted in the Traditional Nutrition of Russians // Olvaso / Bibliotheca Religionis Popularis Szegediensis / Ed. by G. Barna. Szeged, Planet, 2010. - 0,5 печ.л. 

69. Повседневная лексика поста в истории русской языковой культуры // VI Международные Севастопольские Кирилло-Мефодиевские чтения (9-13 сентября 2010 г.). Материалы конференции. Севастополь, 2010. - 0,5 печ.л. 

---

1 Тишков В.А. Российская этнология: статус дисциплины, состояние теории, направления и результаты исследований // Этнографическое обозрение. 2003. № 5. С. 5.

2 Арутюнов С.А. Пища // Свод этнографических понятий и терминов. Вып. 3. Материальная культура. М.: Наука, 1989. С. 206-207.

3 Серов С.Я. Аскетизм религиозный // Религиозные верования: Свод этнографических понятий и терминов. Вып. 5. М.: Наука, 1993. С. 25-26.

4 Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М.: Изд-во Моск. ун-та,  1966. С. 84.

5 Громыко М.М. Православие у русских: проблемы этнологического исследования // Православие и русская народная культура. Кн. 6. М.: ИЭА РАН, 1996. С. 176-177.

6 Шмелева М.Н. Историко-этнографический очерк традиционной культуры // Русские. Кн. 2, вып.VI. Серия Народы и культуры. М.: ИЭА РАН, 1992. С. 143, 148.

7 Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья в XIX - начале XX в.: этнографические очерки. Л.: Наука, 1983. С. 167.

8 Парникова А.С. Пища, посуда и утварь // Материалы и исследования по этнографии русского населения Европейской части СССР. М., 1960.

9 Тульцева Л.А. Религиозно-бытовые пережитки у русского сельского населения (на материалах Рязанской области) // Советская этнография. 1970; она же. Этнографические аспекты изучения религиозного поведения // Советская этнография. 1979. № 4. С. 47-48.

10 Носова Г.А. Язычество в православии. Л., 1975; она же. Народные верования и традиционный фольклор в владимирской деревне (1963-1969). Из архива автора // Полевые исследования Института этнологии и антропологии РАН. 2002 / Отв. ред. З.П. Соколова. М.: Наука, 2004.С. 144-145.

11 Маслова Г.С. Пища и хозяйственная утварь // Материалы и исследования по этнографии русского населения Европейской части СССР. Труды ИЭ. Т. LVII. М., 1960. С. 143-171.

12 Чагин Г.Н. Этнокультурная история Среднего Урала в конце 16 - первой половине 19 века. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1995. С. 75-76.

13 Миненко Н.А. Культура русских крестьян Зауралья. XVIII - первая половина XIX в. М.: Наука, 1991.

14 Громыко М.М. Новые данные по материальной культуре русских крестьян Каинского уезда в 40-х годах XIX в. // Изв. Новосибирского отдела Географического общества СССР. Вып. 6. Новосибирск, 1973; Она же. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XIII - первая половина XIX в.). Новосибирск: Наука, 1975.

15 Липинская В.А. Старожилы и переселенцы: Русские на Алтае. 18 - начало 20 века. М.: Наука, 1996; она же. Русское население Алтайского края: Народные традиции в материальной культуре (XVIII-XX вв.). М.: Наука, 1987.

16 Аргудяева Ю.В. Семья и семейный быт у русских крестьян на Дальнем Востоке во второй половине XIX - начале XX в. Владивосток: Дальнаука, 2001. 

17 Православие и русская народная культура. Кн. 1-6. М.: ИЭА РАН, 1991-1996.

18 Православная жизнь русских крестьян XIX - XX веков: Итоги этнографических исследований. М.: Наука, 2001; Православная вера и традиции благочестия у русских в XVIII - XX веках: Этнографические исследования и материалы. М.: Наука, 2002; Православная святость в традициях и мировоззрениях русского народа. М.: Наука, 2010.

19 Православие и культура этноса. Материалы Международного научного симпозиума (Москва, 9-13 октября 2000 г.) // Исторический вестник (Москва - Воронеж). 2001. № 2-3 (13-14); Преподобный Серафим Саровский и судьбы России. Кн. 1-5. Нижний Новгород: Глагол., 2005-2009.

20 Громыко М.М., Кузнецов С.В., Буганов А.В. Православие в русской народной культуре: направление исследований // Этнографическое обозрение. 1993. № 6. С. 60-68.

21 Громыко М.М. Этнографическое изучение религиозности народа: заметки о предмете, подходах и особенностях современного этапа исследований // Этнографическое обозрение. 1995. № 5. С. 77-83.

22 Листова Т.А. Обряды и обычаи, связанные с рождением и воспитанием детей // Русский Север: этническая история и народная культура. 12-20 века / Под ред. И.В. Власовой. М.:Наука, 2001. С. 632-633.

23 Кремлева И.А. Обеты в религиозной жизни русского народа // Православие и русская народная культура. Кн. 2. М., 1993.

24 В настоящее время материалы Общества находятся на хранении в архиве Института этнологии и антропологии Российской академии наук. Фонд ОЛЕАЭ. Оп. 1. Д. 1-428.

25 Программа сбора полевого этнографического материала по теме Православие и русская народная культура // Этнографическое обозрение. 1993. № 6. С. 69-84.

26 Воронина Т.А. Программа сбора полевого материала по теме Пост // Православие в народной жизни. Программы сбора полевого этнографического материала / Отв. ред. М.М. Громыко. М., 2000. С. 97-102.

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное