Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по юридическим наукам  

На правах рукописи

Соломина Наталья Геннадьевна

УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ КОНДИКЦИОННОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА В РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ

Специальность 12.00.03 - гражданское право; предпринимательское право;

семейное право; международное частное право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

Москва - 2009

Работа выполнена на кафедре гражданско-правовых дисциплин юридического факультета им. М.аМ.аСперанского ГОУ ВПО Академия народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации.

Научный консультант	доктор юридических наук, профессор Телюкина Марина Викторовна
Официальные оппоненты:	доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации  Витрянский Василий Владимирович
	доктор юридических наук, профессор Зенин Иван Александрович
	доктор юридических наук, профессор Олейник Оксана Михайловна
Ведущая организация	ГОУ ВПО Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации

 

 

Защита состоится л23 июня 2009 г. в 13-00 час на заседании диссертационного совета Д 504.001.03 при ГОУ ВПО Академия народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации по адресу: 119571, г. Москва, пр. Вернадского, 82, зал заседаний Ученого Совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО Академия народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации.

Автореферат разослан л22 мая  2009 г.

Ученый секретарь диссертационного  совета кандидат юридических наук, доцент

.аА.аЕмелина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Кардинальные преобразования экономики страны в начале 90-х годов потребовали такого же кардинального преобразования всего российского законодательства. Особую значимость при этом приобрели правовые институты, способные определенным образом упорядочить проникновение товарно-денежных отношений практически во все сферы жизнедеятельности. Экономические реформы позволили иначе посмотреть не только на вопросы обогащения как такового, когда у каждого добросовестного субъекта права появилась заинтересованность в максимальном увеличении своих доходов, но также и на проблемы процесса обогащения неосновательного.

Хозяйственной практикой  было обусловлено создание универсального охранительного средства, способного оказывать регулятивное воздействие на неосновательное обогащение как процесс, выступающий обратной стороной нормального гражданского оборота. При этом в условиях изменившихся отношений экономического базиса, получивших название рыночных, соответствующее воздействие должно было характеризоваться полным восстановлением имущественной сферы потерпевшего. Таким охранительно-восстановительным средством защиты гражданских прав стал механизм кондикционного обязательства.

Не являясь изобретением современного российского права, институт неосновательного обогащения в новых экономических условиях приобрел иной оттенок, что сделало особо актуальным проведение новых фундаментальных исследований в области кондикционных обязательств.

Актуальность темы исследования определяется серьезной практической востребованностью института кондикции. Несмотря на то, что способность кондикционного обязательства дополнять специальную правовую регламентацию иных способов защиты гражданских прав в настоящее время практически не оспаривается, тем не менее, нельзя не отметить, что регулятивные возможности механизма кондикционного обязательства используются крайне недостаточно по сравнению с  его потенциальными возможностями. Исследовательская мысль за редким исключением не простирается дальше положений, сформулированных еще в период введения в действие части второй Гражданского кодекса РФ профессором А.аЛ.аМаковским. Между тем именно заложенные этим ученым предпосылки формирования научной дискуссии о существе кондикционного обязательства должны стать тем ориентиром, который позволил бы вывести теорию неосновательного обогащения на новый уровень.

До сих пор в отечественной правовой науке существует ряд нерешенных вопросов, связанных с механизмом реализации правил о неосновательном обогащении, что не идет на пользу стабильности гражданского оборота. В числе вопросов, требующих глубокого осмысления, важное место занимают вопросы о месте кондикционного обязательства в системе гражданско-правовых норм, о правовом основании обогащения, о формах неосновательного обогащения, о праве собственности обогатившегося на неосновательно приобретенное (сбереженное) имущество, о последствиях произведенных приобретателем улучшений объекта кондикции и др.

Недостатки правовой теории вопросов неосновательного обогащения непосредственным образом отражаются на состоянии действующего законодательства, регулирующего кондикционные обязательства, а также на правоприменительной практике, некоторые подходы которой к пониманию положений о кондикции отличаются противоречивостью. В частности, это касается вопросов определения объекта кондикционного обязательства, особенностей его исполнения, характера отношений, сопутствующих возврату неосновательно приобретенного или сбереженного имущества и некоторых других.

В настоящее время четко прослеживается позиция, в рамках которой роль института неосновательного обогащения сводится лишь к вспомогательному механизму, обслуживающему другие охранительные институты российского гражданского права.

Эти и некоторые другие аспекты позволяют говорить о назревшей потребности всестороннего изучения вопросов неосновательного обогащения, что должно способствовать не только развитию данного правового института, но и формированию иного взгляда на  многие вопросы применения норм о неосновательном обогащении, в том числе на существо кондикционного  требования как основного универсального требования о восстановлении нарушенной имущественной сферы. При этом одним из актуальных направлений развития теории универсальности кондикционного обязательства должно стать исследование охранительно-восстановительных свойств кондикционного требования, в том числе через определение его  места в механизме защиты нарушенной имущественной сферы участников гражданского оборота.

Актуальность проведения настоящего исследования определяется также тем, что именно сегодня в Российской Федерации проводятся мероприятия по совершенствованию всего российского гражданского законодательства с учетом реальных потребностей развития имущественных отношений. Поставленная Президентом Российской Федерации задача совершенствования гражданского законодательства1 может быть реализована, в том числе посредством использования результатов настоящего исследования, что, в свою очередь, позволит институту неосновательного обогащения занять место, соответствующее его истинному назначению среди общеотраслевых институтов гражданского права.

Объектом исследования являются отношения, возникающие вследствие неосновательного приобретения или сбережения имущества одним лицом за счет другого.

Предметом исследования выступает система норм, регулирующих отношения по восстановлению имущественной сферы лица, чье право нарушено безосновательным вторжением в его хозяйственную сферу, анализ судебной практики в области кондикционных отношений, вопросы теории неосновательного обогащения.

Степень разработанности темы исследования. Проблемы неосновательного обогащения - как теоретические, так и практические - всегда более или менее активно разрабатывались отечественной цивилистикой. Отдельные вопросы, связанные с институтом неосновательного обогащения, освещались в трудах видных ученых-правоведов как дореволюционной России - А.аАнненкова, Д.аД. Гримма, Л.аИ. Петражицкого, Н.аПолетаева, И.аА. Покровского, К.аП. Победоносцева, В.аИ. Синайского, Г.Ф. Шершеневича и др. - так и советского периода развития гражданского законодательства - М.аА. Гурвича, О.аС. Иоффе, В.аА. Рясенцева,  Е.аА.Флейшиц, Ю.аК. Толстого, А.аА. Шамшова, В.аИ.Чернышева.

В современной цивилистической науке отдельные вопросы правового регулирования кондикционных отношений достаточно часто становятся предметом дискуссий на страницах периодических юридических изданий, учебной и научной литературы. Попытки рассмотрения некоторых теоретических аспектов кондикционных обязательств предпринимаются в рамках диссертационных работ (А.аВ. Слесарев, Д.аА. Ушивцева, А.аВ. Климович, Ю.аГ. Бозиева, А.аВ. Ипатов, В.аВ. Былков, М.аА. Гранат, Т.аВ. Спирина, Р.аА. Кушхов, Д.аВ. Новак, С.аД. Дамбаров). Однако нельзя утверждать, что все результаты данных исследований отличаются должной степенью достоверности и аргументированности.

В отсутствие целостной картины теории неосновательного обогащения на современном этапе развития гражданского права остается насущная потребность не только в освещении актуальных вопросов неосновательного обогащения через построение единой концепции, но и в выработке подхода, отражающего действительную универсальную природу кондикционного обязательства.

Теоретическую основу исследования составили труды отечественных ученых-правоведов, предметом исследования которых непосредственно являются кондикционные обязательства, а также работы, специально не посвященные изучению данного обязательства, но затрагивающие его в той или иной мере. Наряду с трудами уже упомянутых выше авторов, это работы М.аМ. Агаркова, Н.аН. Агафоновой, А.аН. Арзамасцева, В.аА. Белова,аМ.аИ. Брагинского, В.аВ. Витрянского, А.аВ. Венедиктова, А. М. Винавера, Д.аМ. Генкина, В.аМ. Гордона,аВ.аП. Грибанова, С. Е. Донцова, В.аС. Ема, Б.аД. Завидова, И.аА. Зенина, Т.аИ. Илларионовой, Ю.аХ. Калмыкова, В.аИ. Кофмана, О.аА. Красавчикова, Л.аА. Лунца, В.аФ. Маслова, А.аЛ. Маковского, Е.аЛ. Невзгодиной, И.аБ. Новицкого, Л.аА. Новоселовой, В.аА. Носова, Е. Перкунова, Н.аВ. Рабинович, В.аВ. Ровного, Н.аА. Руденченко, О.Н. Садикова, А. Е. Семеновой, К. И. Скловского, В. Т. Смирнова, Е.аА. Суханова, В.аА. Тархова, М.аВ. Телюкиной, Д.О. Тузова, Б. Б. Черепахина, В.аП. Шахматова, А.аМ. Эрделевского, В.аС. Юрченко, К. Б. Ярошенко и др.

Эмпирическую базу диссертационного исследования составили гражданское законодательство, иные нормативные правовые акты, материалы судебной и судебно-арбитражной практики по вопросам неосновательного обогащения.

Цель диссертационной работы Ц разработка и обоснование общей концепции универсальности кондикционных обязательств. Достижение поставленной цели оказалось возможным посредством исследования системы правоотношений, связанных с возвратом неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, комплексного анализа вопросов теории неосновательного обогащения.

Для достижения указанной цели решаются следующие основные задачи:

Ц определение места кондикционного обязательства в системе защитного механизма имущественной сферы участников гражданского оборота;

Ц раскрытие свойства универсальности кондикционного обязательства через определение сферы его применения;

Ц исследование универсальности кондикционного обязательства через предмет возмещения;

Ц определение пределов реализации критерия универсальности кондикционного требования;

Ц выявление особенностей исполнения обязательства по возврату неосновательного обогащения в натуре, определение пределов такого исполнения;

Ц исследование существа стоимостного возмещения как универсального средства достижения общей цели кондикционного требования;

Ц разработка механизма правовой квалификации улучшений, внесенных в объект неосновательного обогащения;

Ц определение особенностей реализации иных восстановительных средств, опосредующих процесс возврата неосновательного обогащения.

За рамками настоящего исследования осталось рассмотрение вопросов, касающихся истории развития института неосновательного обогащения в римском частном праве; не включен анализ норм о неосновательном обогащении в законодательстве зарубежных стран. Данное обстоятельство обусловлено, прежде всего, формальными требованиями к объему работы.

Методология исследования. Методологическую базу диссертации составили общенаучный (диалектический) метод познания, общие приемы формальной логики (анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия, сравнение), некоторые общенаучные методы исследования (системный подход, анализ исторических источников), а также формально-логический метод толкования права, сравнительно-правовой метод, используемые как на эмпирическом, так и на теоретическом уровне. Указанные методы позволили всесторонне и комплексно провести анализ исследуемого явления.

Научная новизна исследования заключается в том, что данная работа является первым научным исследованием всех аспектов сущности кондикции. Совокупность результатов настоящей работы представляет собой решение крупной задачи российского гражданского законодательства - разработана целостная концепция универсальности кондикционного обязательства в механизме защиты гражданских прав, призванного содействовать восстановлению имущественной сферы участников гражданского оборота.

В работе предложено решение большинства дискуссионных, а также не нашедших должного освещения в юридической литературе вопросов отечественной теории и практики неосновательного обогащения, основанных на всестороннем анализе общетеоретических вопросов обязательственного права. Так в частности в работе предложена квалификация улучшений, внесенных в объект неосновательного обогащения. Автор пришел к выводу о существовании самостоятельного обязательства, имеющего кондикционную природу, которое в работе названо кондикция улучшений.

Через построение теории исполнения кондикционного обязательства впервые в науке раскрыто существо проявления универсальности кондикционного обязательства, определены черты кондикционного требования как самостоятельного предельного способа защиты гражданских прав, позволяющего восстановить имущественную сферу потерпевшего в полном объеме. Новизна исследования выражается также в представленных параметрах аргументации отстаиваемых диссертантом теоретических положений.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Определен общий подход к пониманию универсальности кондикционного обязательства. В системе защитного механизма имущественной сферы участников гражданского оборота, когда каждому из элементов такого механизма отводится соответствующий сектор имущественного интереса потерпевшей стороны, кондикционное обязательство как системообразующий элемент такого механизма оказывает универсальное воздействие на реализацию каждого из охранительно-восстановительных способов защиты имущественной сферы субъектов права. Универсальность кондикционного обязательства проявляется в его многоаспектном характере, в котором отражена особая роль не только кондикционного обязательства, но и норм, регламентирующих его применение, конечной целью реализации которых является возмещение имущественных потерь в полном объеме.

2. Через раскрытие понятия правового основания обогащения определена совокупность существующих в неразрывной связи между собой элементов, отсутствие хотя бы одного из которых приводит к возникновению неосновательного обогащения. В качестве таких взаимосвязанных элементов предлагается рассматривать: волю лица, инициирующего перемещение имущественного блага; экономическую цель имущественного перемещения; содержание закона, иного правового акта или сделки; реализацию правовой регламентации (перемещение имущественного блага).

3. Обосновывается родовой характер кондикционного требования по отношению ко всем требованиям, в основе которых лежит неосновательный переход имущественного блага к одному лицу за счет другого. При этом реализация права лица на восстановление своей хозяйственной сферы посредством имущественного возмещения ограничивается областью применения кондикционного требования, что позволяет признать за кондикционным обязательством качество предельного способа восстановления имущественного положения потерпевшего. Иными словами, отсутствие оснований для предъявления кондикционного иска в принципе означает отсутствие возможности защиты нарушенного права, связанного с любым случаем неосновательного обогащения.

4. Определено значение института неосновательного обогащения как правового института, нормы которого подлежат применению в любой ситуации неосновательного перемещения имущественного блага, в том числе при предъявлении любого требования, являющегося видовым по отношению к кондикционному. Роль специальной правовой регламентации таких видовых требований сводится к определению сферы реализации кондикционного требования. Так, если правила о виндикации позволяют расширить сферу применения требования из неосновательного обогащения за счет добросовестных и недобросовестных приобретателей, которые получили имущество от лица, которое не имело право его отчуждать, то правила о реституции, напротив, ограничивают сферу применения кондикционного требования случаями недопущения реституции либо возможностью односторонней реституции.

В отношении договорных и деликтных охранительно-восстановительных требований, имеющих самостоятельный характер, но правовая регламентация которых является недостаточной для полного имущественного возмещения, нормы о неосновательном обогащении направлены иначе: не затрагивая существа таких требований, они восполняют на началах субсидиарности тот или иной правовой институт. При этом однородный характер кондикционного обязательства и иных охранительных обязательств, к которым субсидарно подлежат применению правила о неосновательном обогащении, означает, в частности, что в случае причинения вреда имуществу размер возмещения является одинаковым, независимо от того, рассчитывается ли он непосредственно по правилам о кондикции или рассчитывается по правилам о деликтах, поскольку в последнем случае в отсутствие специальных правил об определении имущественного вреда в субсидиарном порядке подлежат применению все те же правила о кондикции.

5. Определена сущность неосновательного приобретения имущества как фактического перемещения имущественного блага, разновидностями которого предлагается рассматривать: прямое фактическое перемещение имущественного блага, то есть действительное изъятие имущества из хозяйственной сферы потерпевшего в силу тех или иных обстоятельств, и  косвенное фактическое перемещение имущественного блага, то есть нахождение у должника такого имущества, которое должно было подлежать передаче кредитору во исполнение лежащей на должнике внедоговорной обязанности по передаче  имущества.

При этом в диссертации обосновывается позиция автора, в соответствии с которой кондикционное обязательство характеризуется направленностью от приобретателя к потерпевшему, что предопределяет эквивалентность объема возмещения объему имущественных потерь при неосновательном приобретении. В свою очередь, это не позволяет согласиться с подходом, в рамках которого цель кондикционного обязательства определяется лишь как возврат того имущества, которое фактически составило обогащение неосновательного приобретателя.

6. Обосновывается подход к пониманию неосновательного сбережения имущества как  перемещения стоимости без правовых оснований, которое диссертантом определяется термином стоимостное перемещение имущественного блага.  Отдельными видами стоимостного перемещения имущественного блага предлагается считать:

Ц стоимостное перемещение потребляемого имущественного блага, то есть использование объектов, которые в процессе такого использования поглощаются приобретателем, не приобретая материализованной формы;

Ц стоимостное перемещение непотребляемого имущественного блага, то есть потребление полезных свойств, характерных конкретному объекту материального мира;

Ц стоимостное перемещение несуществующего долга, то есть исполнение третьим лицом лежащей на приобретателе обязанности по какому-либо имущественному предоставлению, когда такое исполнение третьего лица непосредственно не направлено на обеспечение интереса приобретателя.

Единственно возможной формой выражения неосновательного сбережения выступает денежная форма, а  мерой сбережения - соответствующая денежная сумма. Это исключает возможность применения к неосновательно сбереженному имуществу законодательно установленных правил об ответственности приобретателя за  недостачу или ухудшение имущества, составляющего неосновательное обогащение, а также правил о стоимостном возмещении в случае невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре.

7. В контексте универсальности кондикционного обязательства определены границы такой универсальности,  которые очерчены случаями недопустимости квалификации имущества приобретателя в качестве неосновательно приобретенного. Особое внимание уделено одному из таких случаев, а именно Ц  передаче имущества в силу отсутствующего обязательства (данный термин используется законодателем без определения его сути; отсутствует оно и в теории). В работе под отсутствующим обязательством предлагается понимать обязательство, исполнение которого предполагает совершение действия по передаче имущества лицом, не имеющим обязанности перед приобретателем, который, в свою очередь, не мог рассчитывать на такое получение имущества ни в силу закона, ни в силу иного правового акта, ни в силу какой-либо сделки.

8. Обосновывается вывод о том, что кондикционное требование, являясь универсальным охранительным средством, может быть реализовано при защите как вещных, так и обязательственных прав. Вещно-правовой характер механизма кондикционного требования проявляется в том, что, пока существует возможность индивидуализации неосновательно приобретенного имущества в хозяйственной сфере обогатившегося лица, потерпевший вправе требовать возврата именно этого имущества, право собственности на которое сохраняется за ним. При невозможности индивидуализировать предмет неосновательного обогащения, что означает прекращение права собственности потерпевшего на имущество, защита его права осуществляется посредством истребования стоимостного возмещения, что обусловливает проявление обязательственно-правовых начал кондикционного требования.

9. В контексте соотношения кондикционного и договорного требований выражение лисполненное в связи с обязательством предлагается понимать как часть исполненного на основании обязательства, а не как лисполненное за рамками обязательства. Практическое значение данного положения видится в том, что исполнение за рамками обязательства может послужить основанием предъявления лишь кондикционного требования, тогда как исполнение на основании обязательства предполагает предъявление договорного требования с возможностью субсидиарного применения к нему норм о неосновательном обогащении.

10. Определено влияние природы кондикционного обязательства на особенности применения к нему общих положений об исполнении гражданско-правовых обязательств и ответственности за их нарушение. При этом одни положения применяются с ограничениями, другие, напротив, реализуются в полной мере. Так, положения о надлежащем исполнении обязательства, равно как правила о неисполнении или ненадлежащем их исполнении в рамках кондикционной сферы приобретают усеченный характер, выражающийся в невозможности применения отдельных правил: об исполнении обязательства третьим лицом, об исполнении обязательства третьему лицу, о сроке исполнения и некоторые др.

Правило об исполнении гражданско-правового обязательства в натуре, отражая суть кондикционного обязательства, приобретает характер основного принципа исполнения такого обязательства. Существо исполнения кондикционного обязательства в натуре исключает возможность замены такого имущества на другое, если только в качестве неосновательно приобретенного не выступают денежные средства. Неосновательное обогащение в форме денег допускает возможность замены одних купюр (монет) на другие с тем, чтобы денежная сумма, подлежащая возврату в натуре, соответствовала безосновательно утраченной потерпевшим сумме денежных средств.

11. Разработана система пределов реализации правила о натуральном возврате неосновательного обогащения. Выявлены общий и частный пределы возврата неосновательного обогащения в натуре.

Под общим пределом предлагается понимать:

Ц физическое отсутствие неосновательно приобретенного имущества, то есть отсутствие имущества в принципе вследствие его гибели, что исключает возможность его существования среди материальных объектов;

Ц люридическое отсутствие неосновательно приобретенного имущества, то есть отсутствие имущества у приобретателя в силу его передачи третьему лицу, от которого нельзя истребовать имущество (в подобной ситуации необходимо вести речь о прекращении права собственности на это имущество у потерпевшей стороны постольку, поскольку в силу закона такое право признается за третьим лицом);

Ц фактическое отсутствие неосновательно приобретенного имущества, то есть отсутствие имущества, которое составляло неосновательное обогащение (имущество у приобретателя как таковое существует, однако либо это имущество не может соотнестись по каким-либо критериям с качественными признаками имущества, выбывшего из хозяйственной сферы потерпевшего, либо отсутствует возможность определения имущества потерпевшего в силу его смешивания с имуществом приобретателя).

Частным пределом невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре предлагается считать случай, когда произведенные приобретателем затраты на улучшение имущества привели к существенному росту его стоимости, вследствие чего возврат такого имущества в натуре становится для потерпевшего экономически нецелесообразным. Под экономической нецелесообразностью возмещения стоимости затрат предлагается понимать такую ситуацию, при которой стоимость неосновательно приобретенного имущества вследствие осуществления приобретателем затрат на его улучшение возросла настолько, что в случае возмещения их приобретателю имущественная сфера потерпевшего оказалась бы ущемленной. В свою очередь, ущемленность имущественной сферы может характеризоваться несопоставимостью размера возмещения финансовым возможностям потерпевшего.

12. Определен общий подход к исполнению обязанности приобретателя по стоимостному возмещению имущества, составляющего неосновательное обогащение, с учетом риска ценового изменения. Независимо от добросовестности или недобросовестности владения приобретатель несет не только риск случайной гибели (утраты) неосновательно приобретенного имущества, но и риск изменения (повышения) стоимости такого имущества. Размер возмещения при этом должен определяться на основании реальной (рыночной) стоимости утраченного имущества, определяемой на момент стоимостного возмещения.

Стоимостное возмещение является единственно возможной заменой возврата неосновательно приобретенного имущества, когда таковое отсутствует в натуре. Все иные альтернативные стоимостному возмещению предложения замены объекта кондикционного обязательства следует рассматривать как случаи его прекращения таким способом прекращения гражданско-правовых обязательств, как отступное. В указанных случаях отношения из сферы внедоговорной, направленной на восстановление имущественного положения потерпевшего путем возврата неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, переходят в договорную сферу, а следовательно, кредитор утрачивает статус потерпевшего, а должник - приобретателя. Это означает, что кредитор лишается возможности использовать правила о неосновательном обогащении для восстановления своего имущественного положения.

13. Определена правовая природа доходов, подлежащих возмещению потерпевшему. Требование о возмещении доходов направлено на возмещение той части убытков, которая подпадает под категорию лупущенная выгода. Таким образом, доходы, подлежащие возмещению, не имеют видообразующих признаков неосновательного обогащения, что не позволяет рассматривать обязательство по возмещению доходов в качестве кондикционного обязательства.

Требование по возмещению доходов потерпевшему имеет компенсационную направленность, что исключает ограничение объема возмещения размером фактически полученных приобретателем доходов. Учитывая это, разработан алгоритм определения размера доходов, подлежащих возмещению потерпевшему. В первую очередь должны учитываться  доходы, которые получал потерпевший до неосновательного приобретения имущества приобретателем. В отсутствие таких доходов возмещению подлежат доходы, полученные приобретателем до того, как он узнал или должен был узнать о неосновательности своего обогащения. При отсутствии таких доходов приобретателя возмещаться должны доходы, которые обычно получают при использовании аналогичного имущества в условиях нормального гражданского оборота.

Практическое значение указанных способов определения размера доходов заключается в том, что объем требований потерпевшего в отношении стоимости взыскиваемых доходов не может быть меньше размера тех доходов, которые фактически были получены недобросовестным приобретателем. Иными словами, взыскание стоимости доходов, которые могли быть получены недобросовестным приобретателем, имеет приоритет перед взысканием размера доходов, которые были получены таким приобретателем, при условии, если объем первых превышает объем фактически полученных доходов.

Право потерпевшего на присоединение к основному кондикционному требованию дополнительного требования о взыскании доходов выражает общую суть универсальности кондикционного обязательства - возмещение имущественных потерь в полном объеме.

14. Сделан вывод о правовой сущности и механизме реализации особого кондикционного обязательства, названного автором кондикция улучшений. Данное обязательство возникает в ситуациях, когда приобретатель в основном кондикционном обязательстве производит улучшения объекта кондикции. Субъектами кондикции улучшений являются: должник (он же - кредитор в основном кондикционном обязательстве), в имущество которого были внесены улучшения; кредитор (он же - должник  в основном кондикционном обязательстве), улучшивший имущество. Моментом возникновения кондикции улучшений является момент исполнения основного кондикционного обязательства - возврат неосновательно приобретенного имущества. Содержание кондикции улучшений составляет обязанность должника возместить стоимость улучшений кредитору и корреспондирующее этой обязанности соответствующее право требования кредитора. Объект кондикции улучшений не подлежит возмещению в двух ситуациях: во-первых, если приобретатель был недобросовестным; во-вторых, если приобретатель вернул потерпевшему отделимые улучшения имущества.

Внедрение данного правового механизма в теорию и законодательство позволит решить проблему квалификации улучшений и их правовой судьбы, не решенную в данный момент.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования позволяют иначе посмотреть на решение многих актуальных вопросов, касающихся существа кондикционного обязательства и его исполнения. Сформулированные выводы дают основания рассматривать требование из неосновательного обогащения в качестве общего универсального способа защиты нарушенных субъективных прав, выступающего, с одной стороны, родовым понятием для одних способов защиты, а, с другой стороны, правовым институтом, нормы которого могут быть использованы для любого случая восстановления нарушенной имущественной сферы субъекта гражданских правоотношений.

Содержащиеся в диссертационном исследовании выводы, предложения и рекомендации также могут быть использованы в правотворческой деятельности в области совершенствования законодательства, регулирующего кондикционные обязательства, а также правоприменительными органами при рассмотрении дел о взыскании неосновательного обогащения. Результаты работы могут быть использованы для оптимизации научной концепции построения и содержания материала учебников по гражданскому праву, освещающего вопросы неосновательного обогащения.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры гражданско-правовых дисциплин Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. Основные теоретические и практические положения диссертации выносились на обсуждение на научно-практических конференциях, в том числе международного уровня: Актуальные проблемы права, экономики и управления (Иркутск, 2007аг.), Вопросы теории и практики российской правовой науки (Пенза, 2007аг.), Международные юридические чтения (Омск, 2007аг.), Проблемы правового регулирования экономики современной России (Екатеринбург, 2007аг.), Международные юридические чтения (Омск, 2008аг.) и др.  Наиболее важные теоретические положения диссертации отражены в публикациях автора, перечень которых приводится в автореферате (общим объемом 60,87 п.л.).

Научные выводы и положения, содержащиеся в диссертации, широко используются автором при чтении курса Гражданское право на кафедре гражданского права и процесса юридического факультета Забайкальского института предпринимательства - филиала Сибирского университета потребительской кооперации.

Структура диссертации обусловлена предметом, целями и задачами исследования. Диссертация состоит из ведения, четырех глав, состоящих из четырнадцати параграфов, и библиографии. Все главы и параграфы построены в четкой логической последовательности, позволяющей раскрыть тему исследования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении раскрывается актуальность избранной темы, предопределившая ее выбор, освещается степень ее разработанности, определяются  объект, предмет, цели и задачи диссертационной работы, характеризуется ее теоретическая и методологическая основа, обосновывается научная новизна, практическая и теоретическая значимость проведенного исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту, содержится информация об апробации результатов исследования и структуре диссертации.

Глава первая Кондикционное обязательство в системе способов защиты гражданских прав состоит из четырех параграфов, в которых дается общая характеристика кондикционного обязательства.

В первом параграфе Определение универсальности кондикционного обязательства исследована экономико-правовая сущность обогащения, выявлены предпосылки для возникновения неосновательного обогащения, когда приобретение (прирост) и сбережение (экономия) какого-либо материального блага являются объективно неправомерными, а поведение обогатившегося лица рассматривается как противоречащее устоям общества, основам нравственности и морали.

Проведенный в работе анализ подходов к определению места кондикционного обязательства в  системе восстановительно-охранительных способов защиты гражданских прав показал, что современной правовой наукой роль кондикционного обязательства в процессе восстановления нарушенного права необоснованно умаляется по сравнению с действительным характером такого обязательства, которое потенциально может обеспечить полное восстановление нарушенной имущественной сферы. Универсальность кондикционного обязательства, по мнению диссертанта,  предопределяется многоаспектным характером категории луниверсальность. Содержание кондикционного обязательства не ограничивается лишь возможностью субсидиарного применения норм о неосновательном обогащении к отдельным правовым институтам и признанием за кондикционным требованием общеродовых признаков. Напротив, в настоящем параграфе работы показана доминирующая роль как самого кондикционного требования при защите любого безосновательного перемещения имущественного блага от потерпевшего к приобретателю, приведшего к неосновательному обогащению одного лица за счет другого, так и норм о неосновательном обогащении при восполнении любой нарушенной имущественной сферы.

Автор доказывает, что применение института неосновательного обогащения не ограничивается лишь сферой обязательственного права, что позволяет признать за ним качество общеотраслевого института. Институт неосновательного обогащения содержит полный набор правовых восстановительных инструментов, достаточных для защиты имущественных интересов потерпевшего, когда помимо непосредственно кондикционного требования потерпевшая сторона вправе присоединить к нему и другие требования охранительного характера (требование о возмещении доходов, уплате процентов). Автор приходит к выводу, в соответствии с которым существо кондикционного требования состоит в том, что оно может применяться в качестве предельного способа защиты гражданских прав с целью полного восстановления имущественной сферы потерпевшего.

Во втором параграфе Понятие и основания возникновения кондикционного обязательства дается характеристика рассматриваемого обязательства, являющегося имущественным, внедоговорным, охранительным обязательством.

Подробно исследуется категория правовое основание обогащения, через раскрытие которой определяются сущностные признаки основания возникновения кондикционного обязательства. Делается вывод о том, что существующие в правовой науке подходы к определению правового основания обогащения, сводящиеся либо к экономической цели перемещения имущества, либо к юридическому факту, либо к соответствию перемещения содержанию закона (административного акта или сделки), являются взаимодополняющими и, по существу, не противоречащими друг другу.

Автор приходит к выводу, в соответствии с которым в контексте кондикционного обязательства наиболее важным является не определение правового основания всякого обогащения, а определение правового основания обогащения одного лица за счет другого. В рамках такого подхода отсекаются все те правовые основания, которые позволяют обогатиться в отсутствие факта перемещения имущественного блага от одного лица к другому. Под правовым основанием обогащения в работе предлагается понимать такое перемещение имущественного блага от одного лица к другому, которое соответствует правовой регламентации, отражающей содержание экономической цели, определяемой волей лица, инициирующего перемещение имущественного блага. При этом субъективная воля, экономическая цель,  содержание закона, административного акта или сделки, а также реализация установленных законом, правовым актом или сделкой правовых последствий (перемещение имущества) рассматриваются в качестве элементов, составляющих единый процесс, направленный на обогащение.

В третьем параграфе Имущественное обогащение и его влияние на предмет возмещения дается понятие имущественного обогащения, под которым диссертант предлагает понимать перемещение имущественного блага от одного лица к другому, сводящееся либо к приобретению, либо к сбережению имущества.

Неосновательное приобретение имущества в работе определяется как фактическое перемещение имущественного блага, разновидностями которого выступают: прямое фактическое перемещение имущественного блага, то есть действительное изъятие имущества из хозяйственной сферы потерпевшего в силу тех или иных обстоятельств, а также  косвенное фактическое перемещение имущественного блага, то есть нахождение у должника такого имущества, которое должно было подлежать передаче кредитору во исполнение лежащей на должнике внедоговорной обязанности по передаче  имущества.

Такая интерпретация понятия приобретение не позволяет квалифицировать в качестве неосновательного обогащения отношения, складывающиеся в таких ситуациях как, например, повторная оплата товара, излишняя уплата сумм по договору, зачисление банком денег на расчетный счет другого лица. Указанные ситуации объединяет то, что все они порождают договорные, а не кондикционные требования. Однако поскольку правовая регламентация процесса возврата денег в упомянутых отношениях отсутствует, должны действовать правила главы 60 ГК РФ в субсидиарном порядке, если иное не установлено законом и не вытекает из существа соответствующего отношения. Данный вывод  диссертанта подкрепляется в работе соответствующей аргументацией.

Далее в данном параграфе обосновывается вывод о том, что неосновательное приобретение имущества подразумевает поступление его во владение приобретателя без перехода прав на это имущество. Попавшая в хозяйственную сферу приобретателя вещь подлежит возврату в случае сохранения ее в натуре. При этом для целей кондикции любая вещь (совокупность вещей), поступившая в хозяйственное господство приобретателя, будет считаться индивидуально-определенной до тех пор, пока существует возможность вычленения такой вещи (совокупности вещей) из имущественной сферы приобретателя.

Отсутствие основания для перехода прав на объект, составляющий неосновательное обогащение, исключает возможность неэквивалентности имущества, поступающего к приобретателю, по сравнению с имуществом, выбывшим из хозяйственной сферы потерпевшего. Фактическое перемещение имущественного блага от одного лица к другому означает соответствие имущества, составляющего неосновательное обогащение приобретателя, тому имуществу, которое составило предмет перемещения. Иначе говоря, во всех случаях приобретение имущества одним лицом (обогатившимся) и потеря имущества другим лицом (потерпевшим) взаимообусловлены. Такое соответствие приобретенного имущества утраченному раскрывает существо обогащения одного лица за счет другого.

Неосновательное сбережение имущества определяется диссертантом как стоимостное перемещение имущественного блага,  отдельными видами которого предлагается считать: во-первых, стоимостное перемещение потребляемого имущественного блага, то есть использование объектов, которые в процессе такого использования поглощаются, не приобретая материализованной формы; во-вторых, стоимостное перемещение непотребляемого имущественного блага, то есть потребление полезных свойств, характерных для конкретного объекта материального мира; в-третьих, стоимостное перемещение несуществующего долга, то есть исполнение третьим лицом лежащей на приобретателе обязанности по какому-либо имущественному предоставлению, когда такое исполнение третьего лица непосредственно не направлено на обеспечение интереса приобретателя.

Единственно возможной формой выражения неосновательного сбережения, по мнению диссертанта, следует считать денежную форму, а соответствующую денежную сумму - мерой сбережения. Это исключает возможность применения к неосновательно сбереженному имуществу законодательно установленных правил об ответственности приобретателя за  недостачу или ухудшение имущества, составляющего неосновательное обогащение, а также правил о стоимостном возмещении в случае невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре.

В работе выявлены сущностные признаки всякого неосновательного обогащения в форме сбережения. По мнению диссертанта, таковыми являются следующие:

Ц сбереженное имущество не составляет объект, который непосредственно выбыл из хозяйственной сферы потерпевшего, а выступает стоимостной оценкой тех выгод, которые возникли на стороне приобретателя;

Ц сбереженному имуществу, каковым являются только деньги, не может быть причинен имущественный вред;

Ц сбереженное имущество не может приносить других доходов, кроме денежных, что выражается в необходимости уплачивать определенный процент, который следует квалифицировать не как плату за пользование деньгами, а как ответственность за неисполнение денежного обязательства;

Ц сбереженное имущество не требует несения затрат на его содержание и сохранение;

Ц сбережение может состояться только при наличии активных действий как потерпевшего, так и приобретателя, при этом не может произойти помимо их воли;

Ц кондикционному обязательству по возмещению неосновательно сбереженного имущества, являющемуся денежным обязательством, свойственны все сущностные признаки денежного обязательства, которые, в частности, выражаются в невозможности неисполнения такового.

Указанные признаки неосновательного сбережения основаны, в первую очередь, на том, что сберечь можно только такое имущество, как деньги, но не иные объекты гражданских прав.

Определение правовой природы приобретения и сбережения как форм неосновательного обогащения позволило диссертанту определить в целом существо обогащения одного лица за счет другого. Обогащение одного лица за счет другого выступает результатом перемещения  имущественного блага от потерпевшего к приобретателю, вследствие чего может произойти, во-первых, помещение этого имущественного блага в хозяйственную сферу приобретателя, если таковое благо является материальным; во-вторых, потребление имущественного блага приобретателем, когда такое благо является нематериальным, с отнесением стоимости потребленного блага на приобретателя в качестве выгоды; в-третьих, изъятие материального блага из хозяйственной сферы потерпевшего с отнесением стоимости этого блага на приобретателя в качестве выгоды.

В четвертом параграфе Пределы применения кондикционного требования исследуются существующие случаи ограничения сферы применения кондикционного требования.

Диссертант доказывает, что в законодательстве должен устанавливаться исчерпывающий перечень случаев, ограничивающих кондикцию, так как это соответствует сущности кондикционного обязательства. Случаи ограничения сферы применения кондикционного требования сведены к двум группам. Первую группу составляют случаи, связанные с перемещением имущества в рамках нормального течения гражданского оборота, когда такое перемещение сопряжено с добросовестностью субъектов отношений. Вторая группа объединяет ситуации, в которых полученное имущество имеет все внешние признаки неосновательного обогащения, однако в силу недобросовестности лица, передавшего имущество, но добросовестного участия в этих отношениях лица, получившего такое имущество, последнее не подлежит квалификации в качестве неосновательного обогащения, а потому  не подлежит возврату. Определены сущностные признаки каждой из указанных групп.

Далее в данном параграфе акцентируется внимание на оговорке подп. 1 ст. 1109 ГК РФ: лесли обязательством не предусмотрено иное, позволяющей сторонам обязательства предусмотреть право должника на возможность истребования имущества, переданного во исполнение обязательства до наступления срока его исполнения, что, по мнению диссертанта, затрагивает право кредитора на переданное ему имущество. Любое ограничение права кредитора на имущество, полученное им во исполнение обязательства, по мнению диссертанта, не соответствует закону, поскольку противоречит существу надлежащего исполнения. В связи с этим, оговорку лесли обязательством не предусмотрено иное предлагается исключить  из подп. 1 ст. 1109 ГК РФ.

Особое внимание уделяется сущности несуществующего обязательства, упомянутого в п.4 ст.1109 ГК, предполагающего отсутствие какой-либо обязанности, а значит, и отсутствие корреспондирующего этой обязанности права. По мнению диссертанта, действие, совершаемое во исполнение несуществующего обязательства, нельзя признать отсутствующим. Оно не только реально, но  с позиции существа этого действия, выступает правомерным волевым актом, то есть сделкой. Лицо, совершающее действие по передаче имущества, осознавая наличие несуществующего обязательства, рассчитывает на возникновение определенных ожидаемых им правовых последствий. Это не позволяет согласиться с мнением о том, что исполнение заведомо несуществующего обязательства всегда означает отсутствие у исполняющего его лица намерения создать правовые последствия, соответствующие исполнению этого обязательства. Исполнение несуществующего обязательства, по мнению диссертанта, во всех случаях порождает  определенные последствия, одним из которых является отказ приобретателя в удовлетворении требования исполнителя о возврате предоставленного имущества. Это исключает возможность квалификации сделки по передаче имущества во исполнение несуществующего обязательства в качестве недействительной, поскольку признание сделки недействительной по общему правилу предполагает возвращение сторон в первоначальное положение.

Законодатель акцентирует внимание лишь на двух случаях проявления несуществующего обязательства: во-первых, на передаче имущества в отсутствие обязательства, о чем знает исполнитель, и, во-вторых, на передаче имущества с целью благотворительности. Автором делается вывод о том, что данными случаями перечень действий, совершаемых в рамках несуществующих обязательств, не исчерпывается. Так, закон допускает заключение договора посредством совершения конклюдентных действий, то есть когда лицо, получившее оферту, совершает действие по выполнению условий оферты. Необходимость совершения такого действия не обусловлена  наличием какого-либо обязательства. Не существует какого-либо обязательства и при совершении действий, обусловливающих возникновение реального договора. Так, для установления договорных отношений, построенных по модели реальной сделки, необходимо совершение действия (передачи имущества), после чего можно вести речь о возникших отношениях, предполагающих, в частности, возникновение обязательства по встречному предоставлению. Это означает, что действие лица по передаче имущества, которым было обусловлено заключение договора, совершается в отсутствие какого-либо обязательства, лежащего на нем.

По мнению диссертанта, несмотря на то, что указанные примеры порождают возникновение договорных обязательств, они характеризуются повышенным риском наступления последствий, на которые могла бы рассчитывать сторона, совершающая действия по передаче имущества. Риск такой стороны значительно увеличивается при совершении указанных сделок в отсутствие соблюдения письменной формы.

В работе определены особенности отсутствующего обязательства как разновидности несуществующего обязательства через характер исполнения такого обязательства: исполнение отсутствующего обязательства предполагает не только совершение действия по передаче имущества лицом, которое не имеет обязанности перед приобретателем, но и получение приобретателем имущества, на которое он не мог рассчитывать ни в силу закона, ни в силу иного правового акта, ни в силу какой-либо сделки.

Делается вывод о том, что если для отказа в возврате имущества, переданного по отсутствующему обязательству, требуется доказательство того, что исполнитель знал о таком отсутствующем обязательстве, то отказ в возврате имущества, переданного с целью благотворительности, требует доказательства того, что имущество, переданное во исполнение несуществующего обязательства, предназначалось именно для благотворительности. 

Вторая глава Проявление универсальности кондикционного обязательства в требованиях о восстановлении имущественной сферы субъектов гражданского оборота состоит из четырех параграфов, посвященных исследованию вопросов соотношения кондикционного требования с иными требованиями, направленными на защиту гражданских прав.

В первом параграфе л Реализация норм о неосновательном обогащении в договорной сфере речь идет о соотношении кондикционного и договорного требований.

Диссертантом определяются случаи, подпадающие под требование одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством. Речь идет о ситуациях, которые связаны с возможностью истребования на основании закона, иного нормативного акта, соглашения сторон или когда это вытекает из существа обязательства, части переданного на основании договора (обязательства) имущества. В тех случаях, когда речь идет об истребовании всего переданного по договору (обязательству) имущества, необходимо говорить не о субсидиарном применении правил о неосновательном обогащении, а о  возникновении неосновательного обогащения на стороне приобретателя несостоявшегося договора (обязательства).

В связи с этим критически оценивается подход к пониманию случаев, подпадающих под выражение лисполненное в связи с обязательством, когда таковым считается исполнение, выходящее за рамки содержания обязательства (за рамки договора), в связи с которым оно возникло.

Выражение лисполненное в связи с обязательством диссертантом предлагается толковать не как лисполненное за рамками обязательства,  а как часть исполненного на основании обязательства. Именно истребование части исполненного позволяет рассматривать возникшие отношения в рамках такого обязательства, на основании которого (в связи с которым) и было произведено исполнение, а следовательно, исключить прямое действие правил о неосновательном обогащении, что, естественно, не относится к случаям истребования всего исполненного по обязательству, поскольку такое обязательство считается несостоявшимся: основание нахождения имущества у приобретателя отпадает и на его стороне возникает неосновательное обогащение.

Второй параграф Реализация норм о неосновательном обогащении в деликтных отношениях посвящен вопросу соотношения кондикционного и деликтного требований. Диссертантом критически оценивается возможность разграничения кондикционного и деликтного обязательств по критерию вины, равно как и доводы, используемые в современной правовой литературе для обоснования несостоятельности такого разграничения. Критически оценивается и возможность разграничения сравниваемых требований в зависимости от того, образуется или нет на стороне правонарушителя имущественная выгода. Анализу подвергается соответствующая судебная практика.

В работе отрицается возможность рассмотрения кондикционного и деликтного обязательств как противоположно направленных. Данные обязательства соответствуют обязательству, направленному на перемещение материального блага от должника  к кредитору; они совпадают по субъектному составу, по объекту правоотношения (независимо от того, говорим ли мы о юридическом или материальном объекте).

Диссертант не соглашается с утверждением о том, что размер приобретения ответчика (должника) может количественно не совпадать с размером ущерба истца (кредитора), который (ущерб) чаще всего оказывается больше приобретения ответчика. В качестве иллюстрации в литературе используют пример, когда похищенная вещь продается либо по заниженной, либо, напротив, по завышенной цене. Отвечая на вопрос, могут ли последующие результаты определения юридической судьбы вещи повлиять на объем возмещения в зависимости от того, будет ли речь идти о возмещении вреда или возмещении выгоды, диссертант приходит к выводу, что любое дальнейшее перемещение имущественного блага (похищенной вещи), как по возмездной (независимо от суммы выручки), так и по безвозмездной сделке должно рассматриваться как утрата имущества. Размер полученной выгоды будет всегда соответствовать размеру причиненных убытков. Причем определяться такой размер независимо от вида обязательства (деликтное или кондикционное) должен по одним и тем же правилам.

Учитывая однородность деликтного и кондикционного обязательств, в работе определяется, что в случае причинения вреда имуществу размер возмещения является одинаковым независимо от того, рассчитывается ли он непосредственно по правилам о кондикции или по правилам о деликтах, поскольку в последнем случае в отсутствие специальных правил об определении имущественного вреда в субсидиарном порядке подлежат применению все те же правила о кондикции. При этом речь идет не о замене деликтного требования кондикционным, а лишь о возможности субсидиарного (восполнительного) применения норм главы 60 ГК РФ к отношениям, возникающим из причинения вреда имуществу.

Исследуя существо кондикционного обязательства в сопоставлении с деликтным, диссертант определяет, что нормы о неосновательном обогащении имеют своей целью не только способствовать возврату утраченного, но и обременить приобретателя, возложив на него обязанности, в зависимости от качеств приобретенного (сбереженного) имущества, по возмещению убытков и уплате неустойки. В качестве иллюстрации анализируется ситуация, когда материальным объектом кондикционного обязательства является имущество, которое в действительности не было утрачено потерпевшим, а значит, не приобреталось приобретателем. Речь идет, в частности, о случае просрочки уплаты возмещения по деликтному обязательству, когда на стороне деликвента возникает неосновательное обогащение с момента такой просрочки в размере возмещения, подлежащего выплате потерпевшему. В такой ситуации постулат вернуть полученное, характерный для кондикционных обязательств, полностью игнорируется, поскольку о реальной имущественной выгоде приобретателя (деликвента) говорить не приходится.

По мнению диссертанта, однородность кондикционного и деликтного обязательств не умаляет самостоятельности каждого из них. Каждое из них имеет свое основание возникновения. Основанием возникновения обязательства из причинения вреда имуществу выступает противоправное действие, но не любое, а лишь такое, которое наносит ущерб имуществу, то есть снижает его потребительскую стоимость (уничтожение или повреждение вещи). Основанием возникновения кондикционного обязательства выступает любой факт, не имеющий под собой правового основания, при котором происходит перемещение стоимости (имущественного блага) от одного лица к другому независимо от того, будет ли такое имущество впоследствии уничтожено или повреждено.

Субсидиарное применение правил главы 60 ГК РФ к требованиям из причинения вреда восполняет правовую регламентацию схожих по своей природе отношений. Данные правила являются общими для всех случаев восстановления имущественной сферы одного лица другим, что не исключает предъявления самостоятельного кондикционного иска. Вопрос о приоритете тех или иных специальных правил перед общими должен решаться судом посредством квалификации отношений, подлежащих защите.

Параграф третий Кондикционное требование при защите прав собственника исследует вопросы соотношения кондикционного и виндикационного требований. По мнению диссертанта, субсидиарное применение правил о неосновательном обогащении к требованиям о возврате имущества из чужого незаконного владения основано на однородности отношений, которые возникают при защите нарушенного субъективного права. Такую однородность можно считать либо следствием сходства сравниваемых отношений либо следствием того, что одно требование выступает разновидностью другого. Не вызывает сомнений, что неосновательное обогащение в самом широком смысле слова подразумевает любое перемещение имущественного блага от одного лица к другому без правовых оснований.

При анализе сравниваемых требований автор высказывает сомнения в достоверности признаков, которые используются для разграничения кондикционного и виндикационного требований.

Диссертант приходит к выводу, в соответствии с которым неосновательное обогащение охватывает все случаи истребования имущества из незаконного приобретения. Само же незаконное приобретение не порождает титула на стороне приобретателя в силу незаконности основания такого приобретения. Лицу, у которого имущество выбыло без каких-либо правовых оснований, достаточно предъявить требование о его возврате.

Виндикационное требование рассматривается диссертантом как разновидность кондикционного, то есть данные требования соотносятся как вид и род. Виндикационный иск не приобретает самостоятельного значения и в случае, когда истребованию подлежит вещь от добросовестного или недобросовестного приобретателя. В данном случае субъектный состав на стороне незаконного владельца соответствует общей категории неосновательный приобретатель главы 60 ГК РФ. Неосновательное обогащение может стать результатом поведения не только приобретателя имущества, но и третьего лица. Таким третьим лицом будет выступать лицо, которое не имело права отчуждать имущество.  Неосновательный приобретатель - это лицо, к которому имущество перешло из имущественной сферы потерпевшего, независимо от того, имело ли место перемещение имущества непосредственно от потерпевшего к приобретателю либо через третьих лиц.

При виндикации вещи от добросовестного или недобросовестного приобретателя значение придается имущественной сфере последнего, а не имущественной сфере того лица, которое не имело оснований для совершения действия по отчуждению вещи. Другими словами, при виндикации вещи от добросовестного (недобросовестного) приобретателя последний соответствует выражению п. 1 ст. 1102 ГК лицо, которое без установленныхЕ оснований приобрелоЕ имущество. В этих случаях субъектный состав виндикационного требования, так же как и при виндикации вещи у лица, непосредственно ее изъявшего у собственника, совпадает с субъектным составом кондикционного обязательства. Для урегулирования отношений между собственником и незаконным приобретателем применение специальных правил главы 20 ГК РФ необходимо лишь для определения границ применения виндикационного требования и требования об имущественном возмещении в принципе. Поскольку глава 20 ГК РФ не предусматривает каких-либо специальных правил, регламентирующих взаимоотношения сторон при возврате имущества, которые отличались бы от правил о неосновательном обогащении, не исключено прямое применение положений главы 60 ГК РФ для урегулирования этих отношений по возврату имущества. В случае же непосредственного предъявления требования к лицу, которое изъяло имущество у собственника, урегулирование отношений может осуществляться только по правилам о неосновательном обогащении в силу отсутствия специальных правил о виндикации, содержательно отличающихся от положений главы 60 ГК РФ. Имущественное требование теряет признаки виндикационного в случае, когда имущество, выбывшее помимо воли титульного владельца, приобретается возмездно добросовестным приобретателем. В данной ситуации возмещение имущественных потерь потерпевшего возможно только посредством предъявления кондикционного требования к лицу, которое не имело права отчуждать имущество.

Четвертый параграф Кондикционное требование в отношениях сторон по недействительной сделке посвящен рассмотрению вопроса о соотношении кондикционного и реституционного требований.

Анализируя существо реституционных действий как последствий недействительности сделок, автор определяет, что при применении последствий недействительности сделки процессы возвращения каждой из сторон в первоначальное положение должны рассматриваться изолировано друг от друга. При этом каждая из сторон недействительной сделки в зависимости от направленности реституционного действия является одновременно и потерпевшей, и обогатившейся стороной. При двусторонней реституции необходимо вести речь о требованиях обеих сторон недействительной сделки о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, каждое из которых должно рассматриваться как самостоятельное.

Реституционное требование, основанное на недействительной сделке, направлено на возмещение имущественных потерь каждой из сторон такой сделки и реализуется в рамках кондикционного требования. Вследствие этого диссертант приходит к выводу, в соответствии с которым, если и существует возможность определения реституционного требования в качестве самостоятельного, то это относится лишь к случаям, когда реституционное требование опосредует возврат имущества в качестве последствия недействительности оспоримой сделки. В таких случаях момент возникновения реституционного требования отличается непосредственно от момента возникновения кондикционного требования, соотносимого с моментом совершения оспоримой сделки.

Установленная законом необходимость возврата всего полученного по недействительной сделке, когда каждая из сторон возвращается в первоначальное положение, позволила некоторым ученым рассматривать обязанности сторон недействительной сделки как встречные (взаимные), а обязательство по возврату исполненного по недействительной сделке как двустороннее. В работе такой подход подвергнут критике. Взаимный (встречный) характер не только не характеризует последствия недействительности сделки, но в принципе противоречит существу возврата сторон недействительной сделки в первоначальное положение. Взаимный характер требований, возникающих из обязательств, определяется взаимообусловленностью  таких обязательств, возникающих, в свою очередь, из двустороннего договора. В работе подвергается критике и существующая судебная практика, не соответствующая, по мнению диссертанта, сущности реституционных действий по недействительной сделке. Речь в частности идет о п. 7 информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.200 г. №а49 Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении.

Законодатель четко определяет сферу применения кондикционных требований при применении последствий недействительности сделки, а именно - возврат в первоначальное положение только сторон недействительной сделки. Такой возврат в первоначальное положение должен рассматриваться как бремя, возложенное на каждую из сторон недействительной сделки, поскольку для нормализации гражданского оборота необходимо, чтобы эти стороны оказались в том состоянии, в котором находились изначально. При этом законом не предусматриваются никакие другие последствия недействительности, кроме реституционных, что означает невозможность замены их на виндикационное требование, а равно недопустимость квалификации требования о возврате исполненного по недействительной сделке в качестве требования о возврате имущества из чужого незаконного владения.

Нормы о неосновательном обогащении применяются к реституционным требованиям непосредственно, поскольку параграф 2 главы 9 ГК РФ не предусматривает каких-либо особенностей урегулирования отношений сторон недействительной сделки по их возвращению в первоначальное положение. Общее правило п. 2 ст. 167 ГК РФ, определяющее объем возмещения, укладывается в конструкцию п. 2 ст. 1102 ГК РФ со всеми вытекающими последствиями, предусмотренными правилами главы 60 ГК РФ.

В работе делается вывод о том, что реституционное требование можно определить как такое требование о возврате неосновательного обогащения, в силу которого сторона, производившая исполнение по недействительной сделке, вправе требовать возврата исполненного по ней от стороны, которая получила такое исполнение. При этом, по общему смыслу параграфа 2 главы 9 ГК РФ, сторона, управомоченная на возврат исполненного по недействительной сделке, не может отказаться от реализации принадлежащего ей права таким способом прекращения гражданско-правовых обязательств, как прощение долга.

Далее в данном параграфе диссертант приходит к выводу том, что сфера реализации кондикционного требования ограничена не только субъектным составом участников недействительной сделки, но и запретами на применение такого требования, обусловленными возможной злонамеренностью поведения одной или обеих сторон сделки (действия сторон (стороны) противоречат основам провопорядка и нравственности).

Третья главааМеханизм восстановления имущественной сферы потерпевшего в кондикционных обязательствах состоит из четырех параграфов, в которых исследуются вопросы, связанные с исполнением кондикционного обязательства.

В первом параграфе Квалификация отношений, связанных с возвратом неосновательного обогащения в натуре диссертантом делается вывод о том, что возврату подлежит именно неосновательно приобретенное имущество, если оно сохранилось в натуре, независимо от того определено ли имущество, составляющее неосновательное обогащение, родовыми или индивидуальными признаками. 

Автор аргументирует вывод, в рамках которого, возврат неосновательного обогащения в натуре не распространяется на случаи неосновательного сбережения. С учетом этого предлагается внести соответствующие изменения в п.п. 1 и 2 ст. 1104, п. 1 ст. 1105 ГК РФ.

По мнению диссертанта, кондикционное обязательство не может быть исполнено ненадлежащим образом или не исполнено вообще, если объект неосновательного обогащения реально существует.  Такое обязательство подлежит исполнению в натуре всегда, даже в том случае, когда имуществу причинен вред (в данном случае к требованию о возврате имущества в натуре присоединяется требование о возмещении имущественного вреда). Причем при неосновательности приобретения возврату подлежит конкретное имущество, главным и единственным индивидуализирующим признаком которого выступает принадлежность его до момента возникновения неосновательного обогащения конкретному лицу (потерпевшему). Это, в свою очередь, исключает возможность применения к кондикционному обязательству некоторых положений ГК РФ, в частности, о праве кредитора потребовать возмещения убытков вместо требования передать ему вещь, об отпадении права на отобрание вещи у должника в случае, если эта вещь передана третьему лицу, имеющему право собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления.

Единственный случай, когда потерпевшему в независимости от его воли возмещается стоимость неосновательного обогащения, связан с невозможностью возврата неосновательно приобретенного имущества в натуре, что в принципе исключает возможность отказа потерпевшего от возврата сохранившегося имущества в пользу реализации права на возмещение убытков. В противном случае безосновательное приобретение имущества подпадает под режим правомерных действий.

Возвращение неосновательного обогащения в натуре, по мнению диссертанта, исключает возможность замены его не только на деньги, но и на другое имущество. Исключение из этого правила составляет лишь случай, когда неосновательное обогащение приобретателя составляют денежные средства. С момента возникновения кондикционного обязательства, объектом которого выступает возврат денежных средств, на стороне приобретателя возникает денежное долговое обязательство, особенностью которого выступает то, что оно в принципе не может быть не исполнено. Кондикционное обязательство по возврату денег подлежит исполнению независимо от фактического наличия или отсутствия денег у должника (приобретателя). При этом только неосновательное обогащение в форме денег допускает возможность замены одних купюр (монет) на другие с тем, чтобы денежная сумма, подлежащая возврату в натуре, соответствовала безосновательно утраченной потерпевшим сумме денежных средств. В отношении иных (неденежных) кондикционных обязательств возврат неосновательно приобретенного имущества в натуре исключает возможность замены такого имущества на другое, пусть даже того же рода и качества.

Диссертант приходит к выводу, в соответствии с которым невозможность замены объекта неосновательного обогащения на стадии возврата неосновательно приобретенного имущества в натуре не исключает в принципе ситуацию, когда приобретатель может предложить иное имущество для удовлетворения требования кредитора (потерпевшего). Однако такая замена, по мнению диссертанта, возможна не в силу положений главы 60 ГК РФ, а на основании применения общих положений о прекращении обязательств, в частности, положений об отступном. В подобной ситуации отношения из сферы внедоговорной, направленной на восстановление имущественного положения потерпевшего путем возврата неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, переходят в договорную сферу, а следовательно, в рамках данных отношений кредитор утрачивает статус потерпевшего, а должник - приобретателя. Последствия подобной замены исполнения, а соответственно и прекращения кондикционного обязательства для потерпевшего состоят в том, что он лишается возможности использовать правила главы 60 ГК РФ для восстановления своего имущественного положения.

В работе делается вывод, в соответствии с которым момент, когда лицо узнало или должно было узнать о неосновательности обогащения, оказывает серьезное влияние на определение объема ответственности приобретателя перед потерпевшей стороной, а следовательно, и на правовой статус самого неосновательного приобретателя.

Далее в данном параграфе аргументируется вывод о том, что при возврате неосновательного обогащения в натуре значение придается всяким, в том числе всяким случайным, недостачам и ухудшениям имущества. Недостача предполагает уменьшение неосновательно приобретенного имущества по количеству единиц. В свою очередь, ухудшение предполагает снижение потребительской стоимости (качества) имущества вследствие порчи или повреждения, но не вследствие свойств имущества, приведших к естественному его ухудшению. Ухудшение имущества может коснуться любой вещи в независимости от ее принадлежности к индивидуально-определенным или родовым вещам. При этом недостача и ухудшение имущества выступают внешней формой имущественного вреда (ущерба), который может быть причинен имуществу и который необходимо возместить потерпевшей стороне.

Случайная недостача или ухудшение имущества могут произойти вследствие виновных действий приобретателя, третьих лиц (всякая недостача или ухудшение), а также вследствие совершения невиновных действий или действия непреодолимой силы (всякая случайная недостача или повреждение). Следовательно, на неосновательного приобретателя с момента возникновения обогащения переходит риск случайного повреждения имущества, а равно его недостачи. Поэтому нельзя согласиться с мнением, что в течение того времени, когда приобретатель владел имуществом, не зная об отсутствии оснований владения, он отвечает только за умысел или грубую неосторожность, приведшие к уничтожению или повреждению имущества.

Перенесение риска случайного повреждения и гибели имущества на приобретателя соответствует природе кондикции: имущество переходит во владение неосновательного приобретателя, а собственник утрачивает всякую связь с принадлежащим ему имуществом. Приобретатель, хоть и без законных оснований, осуществляет господство над вещью.

Приобретатель не является собственником, даже если он не знает и не должен знать о своем статусе неосновательного приобретателя. Положения ГК РФ о праве собственности применимы к приобретателю с оговоркой: если иное не предусмотрено законом и, в частности, главой 60 ГК РФ. Законодатель, допуская возможность незнания приобретателя о неосновательности обогащения, все же рассматривает такой случай как исключение из общего правила об ответственности приобретателя за причинение ущерба и ограничивает его ответственность лишь умыслом и грубой неосторожностью.

Диссертант замечает, что умысел и грубая неосторожность приобретателя направлены на причинение имущественного вреда (ущерба) в виде недостачи или ухудшения имущества. Такое поведение, даже если бы оно было поведением собственника, вряд ли соответствует содержанию правомочий владения, пользования и распоряжения. Поэтому в работе критически оценивается мнение, в рамках которого возложение на добросовестного владельца ответственности за умысел и грубую неосторожность относится к ситуациям ответственности без вины.

Во втором параграфе Компенсационный характер возмещения при невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре определяются случаи, когда возврат неосновательно приобретенного имущества в натуре невозможен и исследуются  последствия невозможности такого возврата. Отмечается, что в научной литературе указанные ситуации относятся к разряду малоизученных.

По мнению диссертанта, в качестве случаев невозможности возврата неосновательно полученного следует рассматривать: гибель имущества; отсутствие имущества у приобретателя в силу его передачи третьему лицу, от которого нельзя истребовать имущество; отсутствие имущества, которое составляло неосновательное обогащение, ввиду того, что  оно не может соотнестись по каким-либо критериям с качественными признаками имущества, выбывшего из хозяйственной сферы потерпевшего (спецификация, изменение функциональной направленности имущества, его физический и моральный износ), или отсутствует возможность определения имущества потерпевшего в силу смешивания его с имуществом приобретателя.

Анализируя положения о стоимостном возмещении, в случаях, когда возврат имущества в натуре невозможен, диссертант приходит к выводу, в соответствии с которым законодательный подход определения размера стоимостного возмещения нарушает имущественный интерес потерпевшего, поскольку ставит определение размера такого возмещения в зависимость от того, докажет или нет потерпевший, что приобретатель не просто должен был знать о неосновательности обогащения, а знал о таком обогащении. Усугубляется эта зависимость и тем, что правовой режим приобретателя, который узнал о неосновательности обогащения, делится еще на два правовых режима: правовой режим лица, которое узнало о неосновательности обогащения и возместило стоимость утраченного имущества немедленно, и правовой режим лица, которое узнало о неосновательности обогащения, но не возместило немедленно стоимость утраченного имущества.

В работе формулируется вывод, в соответствии с которым природа стоимостного возмещения соответствует природе реального ущерба, а точнее, той его части, которая определяется как расходы, которые потерпевший должен будет произвести для восстановления нарушенного права. Эти расходы, в свою очередь, соответствуют расходам потерпевшего, которые бы он мог произвести при приобретении имущества, аналогичного утраченному. Это означает, что приобретатель независимо от добросовестности или недобросовестности своего владения несет риск не только случайной гибели (утраты) неосновательно приобретенного имущества, но и риск изменения (повышения) его стоимости.

По мнению диссертанта, размер стоимостного возмещения должен соответствовать реальной (рыночной) стоимости утраченного имущества на момент осуществления стоимостного возмещения. Что касается возможного изменения рыночной стоимости имущества (включая перепады цен) в период владения приобретателем имуществом, то вопрос об учете таких ценовых изменений при возмещении должен решаться исходя из того, знал или должен был знать приобретатель о неосновательности обогащения.

Третий параграф Особенности имущественного возмещения вследствие неосновательного сбережения посвящен исследованию случаев, при которых имущество потерпевшего не выбывает из его владения, а следовательно, не переходит во владение приобретателя, но в силу тех или иных обстоятельств поступает в пользование последнего (например, признание недействительным договора аренды офисного помещения, предоставленного во временное пользование, по которому арендатор успел осуществить пользование им). Отсутствие факта владения, но установление факта пользования выступает квалифицирующим признаком сбережения в отличие от приобретения, когда имущество переходит в хозяйственную сферу приобретателя.

Существо безосновательного пользования выражается в том, что оно не сопряжено с перемещением материального объекта. В случае неосновательного временного пользования не возникает потребность в возврате неосновательного обогащения в натуре, так как приобретатель фактически никакое материальное благо не приобретал. Денежная оценка выступает единственно возможным средством оценки неосновательного обогащения в форме неосновательного временного пользования, которое, в конечном счете, сводится к размеру неосновательно сбереженного имущества, которое при нормальном течении гражданского оборота было бы потрачено на оплату пользования имуществом (например, на основании заключенного договора аренды).

При определении случаев неосновательного временного пользования чужими услугами диссертант приходит к выводу, что такое пользование может происходить как вследствие безосновательного приобретения или пользования имуществом, так и в принципе соотноситься только с действием, предметом которого выступает услуга, что не может повлиять на самостоятельность кондикционного обязательства по возврату неосновательно сбереженного имущества, возникшего вследствие пользования чужими услугами. При этом сбережение выражается в выгоде, полученной неосновательным приобретателем, размер которой определяется по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование чужими услугами, и в том месте, где оно происходило.

В ситуации, когда неосновательное обогащение является следствием неправомерного действия, предметом которого выступает имущество, ответ на вопрос, имеет ли место приобретение или сбережение, зависит от того, перешло ли такое имущество во владение приобретателя или в отношении его осуществляется лишь пользование. При пользовании имуществом на приобретателя переносится стоимость такого пользования. Следовательно, при отсутствии основания такого пользования оно будет считаться неосновательным, а перенесенная стоимость будет составлять выгоду за счет сбережения суммы денежных средств, которая должна была бы покрыть потерпевшему его интерес и затраты, связанные с предоставлением имущества в пользование.

Если неосновательное обогащение состоялось по причине пользования чужими услугами, то в таком случае значение должно придаваться не факту пользования, а существу предмета пользования, то есть услуге. Диссертант критически оценивает мнение, что услуга поступает в имущественную сферу приобретателя в результате ее оказания и мгновенно потребляется. Сущность услуги состоит в том, что она не может перемещаться из одной имущественной сферы в другую. Услуга оказывается одним лицом другому, соответственно, потребляется последним, не приобретая материальной формы. По этой причине на стороне приобретателя формируется лишь стоимость потребленной услуги, а поскольку в отсутствие основания потребление является неосновательным, то и сформировавшаяся стоимость будет составлять неосновательное сбережение в форме выгоды, то есть денежной суммы, которая должна была составить встречное предоставление потерпевшему.

В четвертом параграфе Характер имущественного возмещения при передаче права другому лицу исследуются случаи возникновения неосновательного обогащения в результате передачи права одним лицом другому посредством его уступки или иным образом на основании несуществующего или недействительного обязательства.

Возникновение неосновательного обогащения в форме передачи права (требования), по мнению диссертанта, сводится к двум основным случаям, во-первых, это передача права лицом, обладающим этим правом, другому лицу путем уступки требования на основании несуществующего или недействительного обязательства, во-вторых, передача права, принадлежащего одному лицу другому в силу закона, при наличии обстоятельства, которое является несуществующим или недействительным (например, отпадение правового основания обогащения ввиду явки лица, ранее объявленного умершим).

Указанные случаи объединяет то, что обогащение имущественным правом происходит не в силу отсутствия основания для перехода права (требования), а в силу его отпадения как несуществующего или недействительного. При этом действий по возврату имущественного права фактически не происходит. Установление факта несуществующего или недействительного обязательства достаточно для того, чтобы признать и передачу права несостоявшейся. И только в случае, если передача права удостоверялась каким-либо документом, последний подлежит возврату.

Далее в данном параграфе диссертантом критически оценивается мнение, согласно которому к  случаям возникновения неосновательного обогащения в результате передачи права одним лицом другому относится передача безналичных денег и бездокументарных ценных бумаг.

При перечислении денежных средств со счета клиента на ошибочно указанный им счет на стороне получателя возникает неосновательное обогащение, размер которого соответствует стоимостной оценке права требования, соответствующей зачисленной на счет получателя суммы денег. Требование потерпевшего для восстановления своего первоначального положения будет сводиться не к передаче имущественного права (права требования), а к перечислению ошибочно зачисленной суммы со счета получателя вновь на счет клиента-потерпевшего, что выразится в действительном праве требования клиента к банку на эту сумму. Следовательно, в случае появления на счете получателя ошибочно зачисленной суммы в силу неправильно указанного плательщиком счета объектом кондикционного обязательства будет выступать действие по возврату конкретной суммы денег, что говорит о возникновении денежного обязательства.

В ситуациях, когда банк ошибочно списывает сумму денег со счета клиента, кондикционного требования в отношении банка в принципе не может возникнуть. Независимо от того, произошло ли такое списание по распоряжению клиента, но ошибочно зачислено банком не на тот счет, или непосредственно сам банк без каких-либо поручений клиента ошибочно списывает денежную сумму, требование клиента к банку будет связано с зачислением на счет ошибочно списанной суммы денежных средств, основанием предъявления которого будет выступать нарушение условий банковского договора. Квалификация отношений по восполнению счета клиента в качестве денежного обязательства, как в случае перечисления денег на счет ошибочно указанного лица, так и списания денежных средств в результате ошибочных действий банка, влияет на возможность применения законной неустойки - уплаты процентов за пользование чужими денежными средствами.

Подобный вывод сделан также в отношении бездокументарных ценных бумаг. Требование о восстановлении прав владельца бездокументарных ценных бумаг является договорным со всеми вытекающими последствиями.

Четвертая глава Обязательства, опосредующие кондикционные отношения, состоящая из двух параграфов, раскрывает природу обязательств, дополнительных к кондикционному, позволяющих в полной мере восстановить нарушенную хозяйственную сферу потерпевшего.

В первом параграфе Требование о возмещении доходов при исполнении кондикционного обязательства автор делает вывод о том, что для целей главы 60 ГК РФ категория доходы используется для определения объема санкций в отношении лица, которое знает или должно знать о неправомерности своего поведения, выражающегося в невозврате имущества, составляющего неосновательное обогащение. Другими словами, доход недобросовестного владельца, который он получил или мог получить, выступает мерилом (ценой) того бремени, которое ляжет на его плечи. Данный подход определения значения категории доходы в отношениях по возврату неосновательно приобретенного или сбереженного имущества в принципе снимает проблемы, связанные с разрешением вопроса о реальности получения приобретателем доходов, о доказывании их фактического получения в соответствующем объеме и т.п.

При этом размер таких доходов определяет размер требования в денежном эквиваленте. Таким образом, требование о возмещении всегда является денежным. Чем дольше недобросовестный приобретатель не возвращает неосновательное обогащение, тем больший объем ответственности он возлагает на себя в форме денежного возмещения, соответствующего размеру дохода, который он извлек или должен был извлечь с момента, когда узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения. Поскольку именно обязанность по возмещению доходов, а не их возврату, в полной мере соответствует правовой природе обременения, предусмотренного п. 1 ст. 1107 ГК РФ, диссертант предлагает исключить из содержания нормы указанного пункта слово возвратить, ограничившись выражением лобязано возместить потерпевшему все доходы.

Критически оценивается подход, согласно которому доходы, получаемые приобретателем, подлежат квалификации в качестве неосновательного обогащения. Если согласиться с тем, что использование неосновательного обогащения ведет к возникновению дохода, подлежащего возврату в качестве неосновательного обогащения, то выходит, что и использование дохода как неосновательного обогащения также приведет к возникновению нового дохода, а значит, и еще одного кондикционного обязательства. На практике это приведет к проблемам доказывания наличия некоторого числа возникших кондикционных обязательств в отношении возврата все новых и новых доходов как неосновательного обогащения. По мнению диссертанта, правила о возмещении дохода соответствуют нормам об упущенной выгоде, что позволяет признать возмещение доходов, которые получил или мог бы получить недобросовестный приобретатель, упущенной выгодой потерпевшего.

Потерпевший имеет право на возмещение стоимости доходов, которые были получены приобретателем после того, как он узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения. Если таковые получены не были, либо отсутствуют доказательства их получения в соответствующем размере, возмещению подлежит стоимостная оценка тех доходов, которые недобросовестным владельцем могли быть получены. В первую очередь должны учитываться  доходы, которые получал потерпевший до того как имущество было неосновательно приобретено другим лицом. В отсутствие таких доходов во внимание принимаются доходы, полученные приобретателем до того, как он узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения. При отсутствии таких доходов приобретателя значение приобретают доходы, которые обычно получают при использовании аналогичного имущества в условиях нормального течения гражданского оборота. По мнению автора, значение указанных способов определения размера доходов, которые могли быть получены недобросовестным владельцем состоит в том, что объем требований потерпевшего в отношении стоимости взыскиваемых доходов не может быть меньше размера тех доходов, которые фактически были получены приобретателем. Это означает, что взыскание стоимости доходов, которые могли быть получены недобросовестным владельцем, имеет приоритет перед взысканием доходов, которые реально были получены, при условии, если размер первых больше.

Особое внимание уделено исследованию  вопроса об ответственности приобретателя за невозврат неосновательного денежного обогащения. Автор приходит к выводу, в соответствии с которым денежное обогащение может выступать следствием:

Ц непосредственного неосновательного перемещения денег от потерпевшего к приобретателю, в том числе неосновательного перемещения денежных средств, находящихся на счетах в банке;

Ц сбережения денежных средств вследствие пользования чужим имуществом без намерения его приобретения или вследствие пользования чужими услугами;

Ц невозможности возврата неосновательно приобретенного имущества в натуре, когда таковое заменяется денежным возмещением;

Ц причинения вреда неосновательно приобретенному имуществу в форме недостачи или ухудшения, в том числе в форме случайной недостачи или случайного ухудшения имущества, когда на стороне приобретателя возникает обязанность по возмещению причиненного ущерба;

Ц возникновения денежного требования кредитора к должнику в силу отпадения основания, в частности, признания договора недействительным или незаключенным;

Ц неисполнения денежного обязательства, возникшего в силу закона, в частности, неисполнения обязательства по возмещению вреда, причиненного имуществу, жизни или здоровью.

Характер требования об уплате процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, позволил подвергнуть критике существующий в правовой литературе подход, согласно которому такое требование должно признаваться требованием из неосновательного обогащения.

Автор не соглашается с утверждением о том, что положения п. 2 ст. 1107 ГК не соответствуют ст. 395 ГК РФ ввиду того, что п. 1 ст. 395 ГК, в отличие от п. 2 ст. 1107 ГК, не ставит начисление процентов за пользование чужими средствами в зависимость от того, знал или должен был знать приобретатель о неосновательности получения или сбережения денежных средств. По мнению диссертанта, правила ст. 395 ГК РФ содержатся в общих положениях об ответственности за нарушение обязательств и получают свое развитие в положениях особенной части Гражданского кодекса РФ. Статья 395 ГК РФ устанавливает необходимость уплаты процентов, но не определяет момент времени, с которого происходит начисление процентов за пользование чужими денежными средствами. В этой связи между сравниваемыми статьями в принципе не может возникнуть коллизии. Более того, момент возникновения кондикционного обязательства, как правило, совпадает с моментом, когда лицо узнало или должно было узнать о неосновательности денежного обогащения. В случае, когда момент возникновения кондикционного обязательства не совпадает с моментом, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности денежного обогащения проценты за период добросовестного владения деньгами начисляются как плата за пользование денежными средствами, а с момента начала недобросовестного владения - как мера ответственности.

Во втором параграфе Защита прав приобретателя при исполнении кондикционного обязательства рассматриваются вопросы, связанные с возмещением неосновательному приобретателю понесенных им необходимых затрат на неосновательно приобретенное имущество.

По мнению диссертанта, можно выделить следующие виды необходимых затрат: затраты, связанные с обеспечением сохранности имущества и его потребительских свойств; затраты, связанные с содержанием имущества, обеспечивающие возможность его использования по назначению; затраты, связанные с обеспечением того правового режима, которым наделяет государство тот или иной объект, исходя из интересов публичного порядка (например, несение налогового бремени).

Делается вывод, в соответствии с которым добросовестный приобретатель имеет право на возмещение необходимых затрат, которые возникли с момента, когда он должен был узнать о неосновательности обогащения. Обязательство по возмещению стоимости необходимых затрат имеет кондикционную природу и возникает с момента прекращения кондикционного обязательства по возврату неосновательно приобретенного имущества. Установление факта осведомленности приобретателя о неосновательности обогащения должно квалифицироваться как умышленное удержание имущества, составляющего неосновательное обогащение, что лишает приобретателя права на возмещение необходимых затрат.

Несмотря на то, что по своей природе затраты,  приведшие к улучшению имущества, не относятся к разряду необходимых затрат, это, по мнению диссертанта, не исключает возможности возмещения приобретателю их стоимости. По мнению диссертанта, в основу определения судьбы улучшений должен быть положен признак добросовестности приобретателя. Право на возмещение произведенных улучшений принадлежит добросовестному приобретателю с момента возникновения кондикционного обязательства в размере стоимости улучшений, но не свыше размера увеличения стоимости имущества.

Диссертант приходит к выводу, в соответствии с которым обязанность потерпевшего по возврату произведенных улучшений возникает с момента, когда добросовестный приобретатель исполнил обязанность по возврату неосновательно приобретенного имущества сразу после того как узнал о неосновательности обогащения. В противном случае, на стороне приобретателя возникает умышленное удержание имущества и, соответственно, он утрачивает право на возмещение стоимости улучшений. 

Делается вывод о том, что передача добросовестным приобретателем неосновательно приобретенного имущества потерпевшему обусловливает, с одной стороны, прекращение кондикционного обязательства в отношении этого имущества, а с другой - порождает новое денежное кондикционное обязательство (определяемое автором как кондикция улучшений), размер которого соответствует стоимости произведенных улучшений. По мнению диссертанта, объект кондикции улучшений не подлежит возмещению в двух ситуациях: во-первых, если приобретатель был недобросовестным; во-вторых, если приобретатель вернул потерпевшему отделимые улучшения имущества.

Далее в параграфе анализируется проблема, возникающая в ситуации, когда улучшения, произведенные добросовестным приобретателем, могут увеличить стоимость имущества настолько, что необходимость возмещения затрат на такие улучшения потерпевшим поставит его в тяжелое финансовое положение,  т.ае. имущественное возмещение потерпевшего окажется не сопоставимым с тем объемом затрат приобретателя, которые привели к существенному увеличению стоимости неосновательно приобретенного имущества. В такой ситуации возложение обязанности по возмещению затрат может поставить потерпевшего в такое положение, при котором он сам окажется в роли неосновательного приобретателя. В связи с этим, положения главы 60 ГК РФ о стоимостном возмещении неосновательного обогащения предлагается расширить за счет правил о сопоставимости размера возмещения с финансовыми возможностями потерпевшего, то есть правилами об экономической целесообразности такого возмещения для потерпевшего. При этом случай, когда произведенные затраты на улучшение имущества привели к существенному росту стоимости неосновательно приобретенного имущества, вследствие чего его возврат для потерпевшего становится экономически нецелесообразным, должен рассматриваться как частный случай невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре, при котором на добросовестного приобретателя возлагается обязанность по стоимостному возмещению имущества. Подобная замена обязательства о возврате неосновательного обогащения в натуре на обязательство о стоимостном возмещении имущества должна основываться на заявлении потерпевшей стороны, оценку материального положения которого должен произвести суд.

Под экономической нецелесообразностью возмещения стоимости затрат диссертант предлагает понимать такую ситуацию, при которой стоимость неосновательно приобретенного имущества вследствие осуществления приобретателем затрат на его улучшение, возросла настолько, что в случае возмещения их приобретателю потерпевший оказался бы в тяжелом материальном положении. В свою очередь, тяжелое материальное положение может характеризоваться несопоставимостью размера возмещения с финансовыми возможностями потерпевшего.

В работе исследуются случаи, когда вложения приобретателя приводят к изменению функциональной направленности неосновательно приобретенного имущества (например, велосипед переделан в велотренажер). В такой ситуации имущество утрачивает свои первоначальные признаки и приобретает новые. Это, однако, не означает, что имущество исчезает, и право собственности потерпевшего на него прекращается. Если вследствие изменения функциональной направленности, стоимость неосновательно приобретенного имущества окажется меньше его первоначальной стоимости, то произведенные вложения приобретателя нельзя считать улучшением имущества. Подобные вложения приобретателя также нельзя квалифицировать как причинение ущерба имуществу, поскольку поведение приобретателя не подпадает под понятие неправомерного поведения.

По мнению диссертанта, если отсутствует возможность приведения имущества в первоначальное состояние, можно говорить об экономической нецелесообразности возврата неосновательно приобретенного имущества, что позволяет применять те же последствия, что и в ситуации, когда возврат имущества в натуре невозможен. Это, в свою очередь, приводит к необходимости стоимостного возмещения неосновательно приобретенного имущества с оставлением функционально изменившегося имущества у приобретателя, если только он не знал и не должен был знать о неосновательности своего обогащения. В противном случае, потерпевшему помимо стоимостного возмещения должен быть передан и сам объект, находящийся у приобретателя.

Основные научные положения диссертационного исследования опубликованы в следующих работах автора:

Монографии:

1. Соломина, Н.аГ. Кондикционное обязательство: Монография / Н.аГ. Соломина. - М.: Юстицинформ, 2009. - 285 с. (13,51 п.ал.).
2. Соломина,аН.аГ. Исполнение обязательства вследствие неосновательного обогащения: Монография / Н.аГ. Соломина. Ц  Чита: ЗИП СибУПК, 2008. Ц  137 с. (8,5 п.ал.).
3. Соломина, Н.аГ. Требования из неосновательного обогащения в системе защиты нарушенных прав: Монография / Н.аГ. Соломина.  - Чита: ЗИП СибУПК, 2007. - 135 с. (8,4 п.ал.).

Учебные пособия:

4. Соломина, Н.аГ. Международное частное право (общая часть): Учебное пособие. / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин. Рекомендовано Дальневосточным региональным учебно-методическим центром в качестве учебного пособия для студентов специальности 021100 Юриспруденция вузов региона. Ц  Чита: ЗИП СибУПК, 2004. - 86 с. (5,4/2,7 п.ал.).
5. Соломина, Н.аГ. Гражданско-правовые договоры: Учебно-методический комплекс. / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин. - Чита: ЗИП СибУПК, 2005. - 157 с. (9,8/4,9 п.ал.).
6. Соломина, Н.аГ. Договорный режим имущества супругов: Лекция. / Н.аГ. Соломина - Чита: ЗИП СибУПК, 2005. - 24 с. (1,5 п.ал.).
7. Соломина, Н.аГ. Классификация гражданско-правовых договоров: Лекция. / Н.аГ. Соломина. - Чита: ЗИП СибУПК, 2005. - 30 с. (1,9 п.ал.).
8. Соломина, Н.аГ. Договорное право: практикум. / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин.  - Чита: ЗИП СибУПК, 2007. - 194 с. (12,1/6,0 п.ал.).

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора наук:

9. Соломина, Н.аГ. Возврат неосновательного обогащения в натуре / Н.Г. Соломина // Современное право. - М.: Новый индекс, 2009. - № 1. - С. 65-70. (0,5 п.ал.).
10. Соломина, Н.аГ. Определение случаев невозможности возврата неосновательно приобретенного имущества в натуре и возможные последствия / Н.аГ. Соломина // Закон. - М.: ИГ ЗАКОН, 2008. - № 8 (август). - С. 172-183. (1,0 п.ал.).
11. Соломина, Н.аГ. Последствия причинения вреда имуществу, составляющего неосновательное обогащение / Н.аГ. Соломина // Арбитражный и гражданский процесс. - М.: Юрист, 2008. - № 6. - С. 42-45. (0,6 п.ал.).
12. Соломина, Н.аГ. Требование о возврате неосновательного обогащения и требование о возврате имущества из чужого незаконного владения: вопросы соотношения / Н.аГ. Соломина // Арбитражный и гражданский процесс. Ц  М.: Юрист, 2008. - № 4. - С. 42-45. (0,4 п.ал.).
13. Соломина, Н.аГ. Правовая природа процентов за пользование чужими денежными средствами / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин // Российский юридический журнал. - Екатеринбург: УрГЮА, 2008. - № 2 (59) - С. 127-131. (0,6/0,3 п.ал.).
14. Соломина, Н.аГ. К вопросу о соотношении требования о возврате неосновательного обогащения с требованием о возврате исполненного по недействительной сделке / Н.аГ. Соломина // Арбитражный и гражданский процесс. - М.: Юрист, 2008. - № 2. - С. 7-10. (0,4 п.ал.).
15. Соломина, Н.аГ. К вопросу о возврате  сбереженного вследствие неосновательного временного пользования чужим имуществом и чужими услугами / Н. Г. Соломина // Нотариус. - М.: Юрист, 2008. - № 5. - С. 43-46. (0,4 п.ал.).
16. Соломина, Н.аГ. Возврат неосновательного обогащения в натуре / Н.Г. Соломина // Хозяйство и право. - М., 2008. - № 10. - С. 118-124. (0,6 п.ал.).
17. Соломина, Н.аГ. О квалификации отношений, связанных с передачей прав на основании несуществующего или недействительного обязательства / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин // Хозяйство и право. - М., 2008. Ц  № 12. - С. 90-98. (1,0/0,5 п.ал.).
18. Соломина, Н.аГ. Определение случаев, попадающих под требование одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством / Н.аГ. Соломина // Юрист. - М.: Юрист, 2008. - № 11. - С. 19-24. (0,6 п.ал.).
19. Соломина, Н.аГ. К вопросу о правовом основании обогащения / Н.аГ. Соломина // Российская юстиция. - М.: Юрид. мир, 2007. - № 11. - С. 23-26. (0,5 п.ал.).
20. Соломина, Н.аГ. К вопросу о сущности неосновательного обогащения / Н.аГ. Соломина // Юрист. - М.: Юрист, 2007. - № 6. - С. 52-53. (0,4 п.ал.).
21. Соломина, Н.аГ. К вопросу о возможности разграничения кондикционного и делктного требования по критерию вины / Н.аГ. Соломина // Юрист. - М.: Юрист, 2007. - № 11. - С. 28-30. (0,5 п.ал.).

Иные научные работы:

22. Соломина, Н.аГ. Фактическое перемещение имущественного блага как результат возникновения неосновательного обогащения / Н.Г. Соломина // Правосудие в Московской области. Ц  М.: ИГ ЗАКОН, 2009. - № 1. Ц  С. (0,6 п.ал.).
23. Соломина, Н.аГ. Последствия невозможности возврата неосновательного обогащения в натуре / Н.аГ. Соломина // Исполнительное право. - М.: Юрист, 2008. - № 2. - С. 10-11. (0,4 п.ал.).
24. Соломина, Н.аГ. Сбережение как форма неосновательного обогащения / Н.Г. Соломина // Бюллетень нотариальной практики. - М.: Юрист, 2008. Ц  № 6. - С. 26-31. (0,6 п.ал.).
25. Соломина, Н.аГ. Имущество, не подлежащее возврату в качестве неосновательного обогащения / Н.аГ. Соломина // Право и экономика. - М.: Юрид. Дом Юстицинформ, 2007. - № 5. - С. 34-40. (0,9 п.ал.).
26. Соломина, Н.аГ. О некоторых аспектах применения правил о неосновательном обогащении к возврату исполненного по обязательству / Н.аГ. Соломина // Международные юридические чтения: ежегод. науч.-практ. конф. (Омск, 25 апр. 2008 г.): материалы и докл. Ч. 3. - Омск: Омск. юрид. ин-т, 2008. - С. 33-36. (0,25 п.ал.).
27. Соломина, Н.аГ. Пределы применения цессии в обязательстве по возврату долга / Н.аГ. Соломина, С.аК. Соломин // Проблемы правового регулирования экономики современной России: материалы Х юбилейной научно-практической конференции. - Екатеринбург: УИЭУиП, 2007. - С. 166-171. (0,44/0,22 п.ал.).
28. Соломина, Н.аГ. К вопросу о приобретении права собственности на неосновательно приобретенное имущество / Н.аГ. Соломина // Современное состояние и перспективы развития экономики России: сборник статей V Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С. 105-108. (0,25 п.ал.).
29. Соломина, Н.аГ. Определение срока исковой давности по кондикционному и реституционному требованию / Н.аГ. Соломина // Право. Бизнес. Население: сборник статей Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С. 30-33. (0,25 п.ал.).
30. Соломина, Н.аГ. Пользование чужими денежными средствами: вопросы квалификации / Н.аГ. Соломина // Актуальные проблемы банковского права в России: сборник статей Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С. 61-63. (0,25 п.ал.).
31. Соломина, Н.аГ. О соотношении кондикционного и виндикационного требований / Н.аГ. Соломина // Международная научно-практическая конференция Международные юридические чтения. - Омск: Омск. юрид. ин-т, 2007. - С. 115-118. (0,25 п.ал.).
32. Соломина, Н.аГ. К вопросу квалификации невозврата долга в качестве неосновательного обогащения / Н.аГ. Соломина // Актуальные проблемы российского права на современном этапе: сборник статей IV Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С.207-209. (0,25 п.ал.).
33. Соломина, Н.аГ. О сущности обогащения в гражданском праве / Н.аГ. Соломина // Актуальные проблемы судебно-правовой политики: сборник статей IV Международной научно-практической конференции, посвященной памяти Н. С. Таганцева, выдающегося русского юриста, сенатора, члена Государственного Совета. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С. 378-380. (0,25 п.ал.).
34. Соломина, Н.аГ. Субсидиарный характер правил о неосновательном обогащении / Н.аГ. Соломина // Вопросы теории и практики российской правовой науки: сборник статей III Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2007. - С. 279-281. (0,25 п.ал.).
35. Соломина, Н.аГ. О соотношении кондикционного и реституционного требований / Н.аГ. Соломина // Актуальные проблемы права, экономики и управления: Сборник статей международной научно-практической конференции. - Иркутск: СИПЭУ, 2007. - С. 304-306. - Вып. 3. Т. 1. (0,3 п.ал.).
36. Соломина, Н.аГ. О праве неосновательного приобретателя на возмещение необходимых затрат / Н.аГ. Соломина // Наука и предпринимательство: сб. науч. статей. - Чита: ЗИП Сиб УПК.  - 2008. - Вып. 2. - С. 54-57. (0,5 п.ал.).
37. Соломина, Н.аГ. К вопросу о предпосылках возникновения кондикционных обязательств / Н.аГ. Соломина // Ученые записки ЗИПСиб УПК. Чита, 2007. - С. 172-181. (1,0 п.ал.).
38. Соломина, Н.аГ. Заблуждение как основание для признания сделки недействительной / Н.аГ. Соломина // Защита субъективных прав: Сб. науч. статей: Вып.5 / Под ред. Н.аГ.Соломиной, С.аК.Соломина. - Чита: ЗИП СибУПК, 2005. - С. 69-73. (0,3 п.ал.).
39. Соломина, Н.аГ. Осуществление и защита гражданских прав посредством представительства / Н.аГ. Соломина // Проблемы правоприменительной практики в современных условиях: Сб. науч. статей: Вып.4 / Под ред. Н.аГ.Соломиной, С.аК.Соломина. - Чита: ЗИП СибУПК, 2004. - С. 76-86. (0,6 п.ал.).
40. Соломина, Н.аГ. Правовая природа иска об исключении имущества из описи / Н.аГ. Соломина // Вестник Читинского государственного технического университета. - Чита: ЧитГТУ, 2001. - Вып. 21. - С. 21-24. (0,25 п.ал.).

---

1 См.: Указ Президента РФ от 18.07.2008 г. № 1108 О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации // Российская газета. - 2008. - 23 июл. (№ 4712).

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по юридическим наукам