Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное  

На правах рукописи

Есикова Милана Михайловна

ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ В АГРАРНОЙ КУЛЬТУРЕ РОССИИ.

1880-е Ц НАЧАЛО 1930-х гг.

(на материалах Центрального Черноземья)

Специальность 07. 00. 02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Саратов - 2011

Работа выполнена в ГОУ ВПО Тамбовский государственный

технический университет

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

  Романченко Валерий Яковлевич;

  доктор исторических наук, профессор

  Рыбков Александр Григорьевич;

  Заслуженный деятель науки РФ,

доктор исторических наук, профессор

Щагин Эрнст Михайлович

Ведущая организация:  Институт истории и археологии Уральского

отделения РАН

Защита состоится л27 апреля 2011 года в 12 часов на заседании диссертационного совета Д.212.241.01 при Саратовском государственном социально-экономическом университете (410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89, ауд. 843)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовского государственного социально-экономического университета по тому же адресу

Автореферат разослан л марта 2011 года

Ученый секретарь

диссертационного совета  Донин А. Н.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется важнейшей ролью крестьянства в истории России. Вплоть до середины ХХ века оно оставалось большинством населения страны. Именно с решением крестьянского, аграрного вопроса была связана проходившая на протяжении более сотни лет индустриальная модернизация России. В данном контексте особое значение приобретает исследовательская работа по изучению роли крестьянства в отечественной истории, поскольку во всех глобальных переменах в стране и крупнейших ее социальных катаклизмах оно выступало не только объектом воздействия государства и различных политических сил, но и активным субъектом, творящим историю.

Происходящие в современном мире процессы глобализации и модернизации обостряют вопрос о культурной самоидентификации России. Поэтому названная проблема представляет не только теоретический интерес, но и конкретное жизненное значение. В условиях постоянного реформирования всех сторон жизни на протяжении последних двух десятилетий вполне объясним повышенный общественный и научный интерес к историческому наследию России и русской культуре. В основе этого интереса лежит проблема изучения духовной традиции. Именно здесь и возникает вопрос об отношении к традиции как к основанию культуры, связанной с определенным типом ментальности, формами хозяйствования и быта. В этой связи изучение аграрной культуры как неотъемлемой части российской культуры приобретает важное значение.

Под аграрной культурой обычно понимают общепринятые и устойчивые формы и способы хозяйственной деятельности, наиболее характерные явления массового общественного сознания сельского населения, которые проявлялись в обычаях, производственных навыках и методах работы, отношении к труду и природной среде.

При всем значении агротехнических средств и приемов, накопленного производственного опыта, в традиционном земледелии и животноводстве преобладали средства труда, данные природой: земля, физические возможности человека, тягловая сила животных, энергия ветра и воды. Именно они в первую очередь обусловливали способы хозяйственной деятельности и природопользования. От них всецело зависели выбор систем земледелия и даже видов пахотных орудий в том или ином регионе, соотношение между разными отраслями хозяйства. Ими же определялись характер поселения и расселения, повседневный быт, организация использовавшейся территории.

Традиции прошлых эпох сохраняются и обогащаются в современном народном опыте, во многом дополняющем индустриальные технологии и приспосабливающем их к конкретным местным условиям. В свою же очередь, народный опыт, особенно агрономия, учитывает огромное многообразие природных экосистем. Изучение традиционных способов природопользования важно не только в прикладном отношении. Оно многое дает и в теоретическом плане. Сведения о приемах природопользования прошлых лет, уяснение механизма, посредством которого происходила смена форм обмена между обществом и окружающей средой, проливает свет на смену типов культуры и цивилизации, эволюцию социальных отношений. 

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является российское крестьянство в процессе перехода России от традиционного аграрного общества к обществу индустриальному. Предметом изучения выступает аграрная культура России во всем многообразии ее проявлений.

Хронологические и территориальные рамки исследования. Работа охватывает период с начала 1880-х годов  до начала 1930-х годов. В этот период система аграрных отношений, исключая лишь начало 1930-х гг., всецело базировалась на экономике индивидуального крестьянского хозяйства. Нижняя временная граница работы связана с тем, что именно тогда в стране начала складываться агрономическая служба и система сельскохозяйственного просвещения, послужившая мощным импульсом для развития аграрной культуры. Верхняя граница - начало 1930-х гг., которые характеризовались резким отказом от утвердившейся нэповской экономической модели и форсированным созданием колхозной системы, повлекшим серьезные изменения в сфере аграрной культуры. В изучаемый период были опробованы разные, часто взаимоисключающие варианты аграрных преобразований, произошли весьма существенные изменения социально-культурного облика российского крестьянства.

Территориальные рамки исследования охватывают преимущественно Центральное Черноземье России (Воронежская, Курская, Орловская, Тамбовская губернии, объединенные в 1928 г. в Центрально-Черноземную область), в отдельных случаях они раздвигаются, включают Европейскую часть России, Урал и Сибирь. Предлагаемое исследование учитывает региональные и этно-культурные особенности крестьянства.

Цели и задачи исследования. Вопрос о судьбе крестьянства, о месте крестьянской культуры в процессе российской социальной трансформации является одним из актуальных вопросов современного гуманитарного знания.

Цель предлагаемой работы состоит в комплексном изучении аграрной культуры в конце ХIХ-первой трети ХХ вв., внутренних и внешних механизмов и факторов ее функционирования, главных тенденций проявления ее эволюции.

Избранная проблема, ее хронологические и территориальные рамки определили и основные задачи исследования:

- определить главные закономерности и факторы, влиявшие на развитие аграрной культуры;

- реконструировать важнейшие особенности менталитета российского крестьянства в ходе модернизации, его (крестьянства) отношение к агротехническим новшествам;

- исследовать роль хозяйственных укладов в аграрном производстве;

- показать процесс появления и распространения аграрно-научного знания и его влияние на агрикультуру;

- раскрыть особенности основных форм, методов, приемов сельскохозяйственного образования как процесса в изучаемый период;

- выяснить причины возникновения внешкольного сельскохозяйственного образования и степень его воздействия на аграрную культуру;

- определить сущность нового типа агрономической деятельности в связи с появлением общественных агрономов, наряду с уже действовавшими правительственными и частными агрономическими служащими;

- изучить организационные формы земской агрономической деятельности и ее программно-методическое обеспечение;

- проанализировать специфику землеустроительных работ и агрономического обслуживания населения в советские годы;

- показать степень воздействия насильственной сплошной коллективизации на состояние аграрной культуры и социально-психологическую атмосферу в деревне.

Историографическая ситуация. Анализ научной литературы свидетельствует об отсутствии специальных исследований и целостного представления о путях формирования аграрной культуры и роли в этом процессе сельскохозяйственного просвещения.

В историографии проблем сельского хозяйства вопросы становления и развития научной агрономии и сельскохозяйственного просвещения как тема специального исследования ставились крайне редко, а основная литература касалась проблемы аграрной культуры недостаточно. Первые работы по истории российского сельского хозяйства, включавшие и разделы по вопросам возникновения аграрно-научного знания и становления сельскохозяйственного просвещения, появились в середине ХIХ в., что было напрямую связано с деятельностью учрежденного в 1837 г. министерства государственных имуществ. Внимание, проявленное министерством к вопросам сельского хозяйства, более того, оказавшееся фактически в центре его деятельности, стимулировало появление исторических работ на эту тему. Именно в это время было положено начало работам, освещавшим деятельность министерства государственных имуществ. Первой подобной работой был Обзор действий департамента сельского хозяйства и очерк состояния главных отраслей сельской промышленности в России в течение 10 лет, с 1844 по 1854 год (СПб., 1855). В этом ОбзореЕ дается сравнительно подробное описание первого в Центральном Черноземье сельскохозяйственного учебного заведения - Тамбовской (Центральной) учебной фермы. В 50-60-е годы ХIХ в. появились исторические очерки, посвященные отдельным отраслям сельского хозяйства. Тогда же, в 1860-е годы, важным образовательным мероприятием стали регулярно проводившиеся сельскохозяйственные выставки. Последние и обусловили появление первых исторических очерков о них1

. В 90-е гг. в связи с некоторым оживлением выставочного дела и вниманием к нему властей вырос интерес к недавнему прошлому этих мероприятий, появились работы, исследовавшие вопрос на местном материале. Среди них интерес представляет очерк Н.И. Поликарпова Сельскохозяйственные выставки в Воронеже (1837-1894 гг.) (Воронеж, 1894), где сделана попытка показать влияние на местное население этих мероприятий, проанализировать причины неудач некоторых выставок.

Земская агрономическая помощь крестьянским хозяйствам, возникшая позже других отраслей местного самоуправления, не успела по-настоящему стать объектом исторического исследования. Начало этому делу положил известный пропагандист земской философии русской агрономии А.Ф. Фортунатов, который предлагал изучать ее и в историческом отношении. Заметную роль в становлении историографии земской агрономии сыграл секретарь 1-го отделения Вольного экономического общества (ВЭО) П.Н. Соковнин, который в ноябре 1897 г. в докладе подвел некоторые итоги имевшегося опыта агрономической помощи крестьянскому населению. Он призвал своих коллег взять на себя обязанность объединить деятельность земских агрономов2. Эта мысль Соковнина, ставшая благодаря сети корреспондентских связей ВЭО достоянием гласности, оказала определенное методологическое влияние на формировавшиеся агрономические круги.

К этому времени уже был опубликован ряд книг, статей и брошюр, отражавших деятельность земских агрономических служб3. Но все они в основном ограничивались показом отдельных фактов проявления агрономической помощи сельскому населению.

В работе земских органов все большее значение приобретало распространение научно-агрономического знания среди крестьян, проведение научных, опытно-исследовательских работ. Эта деятельность земства нашла отражение в ряде трудов, среди которых выделяется Обзор деятельности земств по сельскому хозяйству (1865-1895) (СПб., 1895-1896) Г.А. Сазонова. Тогда же стали появляться лобзорыЕ земской деятельности отдельных регионов. Заметным изданием подобного рода явился труд, подготовленный известным воронежским земским деятелем Ф.Н. Щербиной, которого считают родоначальником российской сельскохозяйственной бюджетной статистики. В его работе Воронежское земство. 1865-1889. Историко-статистический обзор (Воронеж, 1891) дан значительный материал по истории агрономической деятельности, включая и сельскохозяйственное просвещение, и авторский комментарий к нему.

В 1890-е гг. появились первые специальные работы по истории сельскохозяйственного образования в стране4. Это объясняется тем, что власть, обеспокоенная кризисными явлениями в аграрной сфере, нехваткой специалистов и низкой культурой земледелия, взяла курс на создание специальных учебных заведений, развитие внешкольного сельскохозяйственного образования, опытных и исследовательских заведений.

О важности либеральных реформ 1860-1870-х гг. для развития сельскохозяйственного образования и просвещения писал И.Н. Миклашевский5. Он дал его периодизацию и для его же характеристики использовал понятие образования в узком смысле слова. Важной работой по теме стала вышедшая тогда же книга известного деятеля общественной агрономии И.И. Мещерского Высшее сельскохозяйственное образование в России и за границей (СПб., 1893). Работа, посвященная высшей агрономической школе, содержит материал и по истории низшего и среднего специального образования, в ней показан процесс трансформации этих учебных заведений в образовательные учреждения высшего типа; автор дал критический анализ попыток развить высшее сельскохозяйственное образование в университетах.

Поиск истоков отечественной научной агрономии нашли в работах выдающихся ученых-аграрников И.А. Стебута, А.Ф. Фортунатова, Д.Н. Прянишникова и др.

Начавшийся с рубежа ХIХ-ХХ вв. новый этап в развитии историографии деятельности земских агрономов был представлен такими известными среди земской и агрономической общественности именами, как В.А. Владимирский, А.М. Дмитриев, А.А. Зубрилин, К.А. Мацеевич, А.В. Тейтель и др6. Не будучи профессиональными историками, они имели то преимущество, что непосредственно работали в изучаемой сфере. Поэтому в их публикациях имели место довольно удачные попытки дать обобщающие оценки агрономической помощи крестьянским хозяйствам, хорошо знакомой им по роду своей деятельности. Однако в остальном их работы носил в основном публицистический  или узкоспециальный характер. При этом необходимо учитывать, что для осмысления нового явления, каким была агрономия, в том числе и земская, еще не доставало времени.

В этой связи вполне объяснимым представляется тот факт, что такой крупный знаток земства, как Б.Б. Веселовский, свой капитальный труд довел до конца 900-х годов, хотя до 50-летнего юбилея земских учреждений оставалось всего несколько лет. Основная причина неожиданной остановки представляется в сложности историографических проблем, вставших перед автором. Рассматривая агрономическую работу земств, Б.Б. Веселовский смог дать ей лишь самую общую оценку: окончательное подведение итогов есть дело будущего7. Редактор Агрономического журнала К.А. Мацеевич вынужден был констатировать, что реорганизация местного хозяйства на принципах общественной агрономии остается все еще слабо изученной и что, следовательно, она нуждалась в лособом научном исследовании8.

В 1914 г. вышло объемное коллективное издание Агрономическая помощь в России под редакцией В.В. Морачевского. Однако служебное положение последнего (зав. справочно-издательским бюро департамента земледелия) не позволило поднять эту работу до уровня действительного исторического исследования. Объемный труд, насыщенный многочисленными фактами, имеет главным образом описательный характер. К тому же, содержанию земской агрономической деятельности в нем уделено гораздо меньше внимания в сравнении ведомственной, что свидетельствует о недостаточной выдержанности издания. Иногда же прослеживается явная проправительственная  направленность редакторской позиции.

У данного издания в 1915 г. в Самаре появилось продолжение в виде историко-статистического очерка под аналогичным названием, автором которого был А.А. Кауфман9. Он практически во всем солидаризировался с В.В. Морачевским, утверждая, что с черепашьего, рост правительственной работы переходит на гигантский шаг, причем все это с отчетливостью может быть прослежено на всей совокупности цифровых данных и графиков, Еиллюстрирующих постепенное нарастание агрономической работы правительства. Следует учитывать, что в распоряжении А.А. Кауфмана не могло быть сведений, свидетельствовавших только о правительственной агрономической помощи в районах землеустройства. Это была общая статистика, поступавшая с мест, в которой удельный вес земской агрономической деятельности имел преобладающее значение.

Следует отметить работу В.В. Шнейдера Распространение низшего сельскохозяйственного образования посредством учебных заведений и внешкольным путем в Германии, во Франции, в Италии, в Бельгии и в России (СПб.. 1911), в которой проблема сельскохозяйственного образования рассматривалась в широком смысле. Автор связывал зарождение сельскохозяйственного образования с учреждением земских органов, анализировал вопрос возникновения и развития разных форм этого вида образования и дал им высокую оценку.

В основных чертах именно такой представляет из себя дореволюционная историография земской агрономической деятельности и сельскохозяйственного образования - главных факторов, влиявшие на аграрную культуру. В последующий советский период к опыту земских агрономов обращались лишь в 1920-е гг. Это были в основном специалисты, служившие в местных земельных органах и наркомземе. Так, в 1929 г. вышла небольшая по объему книга А.В.аТейтеля10, в которой давался краткий, но емкий историко-методологический анализ становления земской агрономии с момента ее возникновения. Заметно, что автору явно мешали причины личного, а иногда и политического характера, связанные с его теперь новым положением уже не земского, а советского служащего. Однако в целом А.В. Тейтелю удалось верно выявить те положительные тенденции, которые в конце концов оказались признаны крестьянами. Он писал, что наметившийсяЕпуть, по совершенно понятным причинам импонировавший крестьянской массеЕпроложил дорогу участковому агроному и привел его к возможности постепенного проникновения в организационно-производственный уклад крестьянского хозяйства.

Обзором А.В. Тейтеля, как представляется, был фактически положен конец историографии агрономической деятельности, хотя исследователи не обходили вниманием само земство, но обращались к другим аспектам его деятельности. Все это вполне объяснимо, так как земская агрономия оказалась чуждой из-за несоответствия господствовавшей концепции аграрного развития советской деревни. Поэтому самостоятельно она практически не изучалась. Как правило, о земской агрономии вспоминали лишь в связи с изучением каких-либо других крупных проблем.

Анализ дореволюционной историографии по проблемам научной агрономии и развития сельскохозяйственного образования показал, что эта тема не привлекала внимания профессиональных историков. Это, по всей видимости, было связано с незрелостью самой проблемы. Кроме того, понимая историю сельскохозяйственного образования преимущественно как историю соответствующих учебных заведений, исследователи тем самым сужали и временные границы проблемы. Незанятая исследовательская ниша была заполнена работами очеркового характера, в которых научная проблема была выражена явно недостаточно, а значительная часть публикаций носила официально-ведомственный характер. 

Отечественная историография советского и постсоветского периодов по рассматриваемой в диссертации проблеме неоднозначна и по интенсивности выходивших в свет работ в те или иные годы, и по степени их политической ангажированности, и, главное, по научной глубине.

В российской историографии 1920-х гг. по вопросам сельского хозяйства и аграрных отношений выделяются работы русского экономиста-аграрника, историка, известного деятеля ВЭО И.В. Чернышева11.

В советской историографии сельского хозяйства наиболее плодотворным оказался период 40-50-х гг. - время борьбы с космополитизмом и лутверждения приоритетов русской науки Эта политическая кампания при всей ее надуманности пробудила интерес к истории, как в целом отечественной науки, так и сельскохозяйственной в частности.

Участие, как профессиональных историков, так и специалистов смежных дисциплин, академических работников и исследователей из регионов позволило в 50-60-е гг. создать основной массив работ по истории отечественной агрономической науки, сельскохозяйственных образовательных учреждений.

В первую очередь необходимо указать работы, в которых вместе с вопросами развития российского сельского хозяйства рассматриваются проблемы распространения агрономических знаний. Однако эти публикации относятся к анализу ситуации в ХVIII веке.

Анализ историографии проблемы 40-50-х гг. XX в. показал, что в эти годы интенсивной исследовательской работы основное внимание уделялось вопросу становления и развития отечественной агрономической работы, исторические аспекты которого ранее рассматривались незначительно. История сельскохозяйственного образования в это годы практически не разрабатывалась. Исключение составила лишь работа К.А. Ивановича Сельскохозяйственное образование в СССР (М., 1958), в которой содержится краткий, но информационно насыщенный очерк о сельскохозяйственном образовании в дореволюционный период и в первое десятилетие советской власти.

В советской историографии этого периода особое место занимает книга А.А. Вербина Очерки по развитию отечественной агрономии (М., 1958), в которой впервые среди подобного рода исследований параллельно рассматриваются вопросы как становления в России отечественной сельскохозяйственной науки, так и распространения аграрно-научного знания. В работе исторические аспекты исследуемых вопросов не являются определяющими, но среди изданных до этого времени книг эта содержит наиболее полный и систематически изложенный материал по рассматриваемой проблеме.

В связи с тем, что Черноземный Центр России в большей части своей истории представлял, прежде всего, земледельческий регион, то его аграрная история изучалась довольно активно. Пик этих исследований приходится на 50-60-е гг., когда интенсивно разрабатывались проблемы села. Так, в диссертации А.И. Афанасьевой12, посвященной пореформенному развитию тамбовского села показана неоднозначность процессов, происходивших как в частновладельческих,  так и в крестьянских хозяйствах, убедительно показана стагнация сельскохозяйственного производства, основанного на архаичных приемах его ведения. В работах М.М. Шевченко13, которые отличаются четкой постановкой цели и задач, глубоким анализом материала и аргументированностью выводов, приведены факты, которые показывают, что определенная часть помещиков и крестьян стремилась интенсифицировать свое хозяйство за счет агрономических новаций, которые постепенно проникали в их среду. Исследуя вопросы экономического положения государственных крестьян в Черноземье, В.А. Попова14 дала  системный анализ новых тенденций хозяйственного развития государственной деревни, уделив определенное внимание и вопросам агрономического просвещения, его роли в преодолении консерватизма в сельскохозяйственном производстве. Однако в эти годы специальных работ по истории научной агрономии и сельскохозяйственного просвещения в рамках Центрального Черноземья создано не было.

После сравнительно длительного и довольно плодотворного периода научного интереса к проблемам аграрной истории и интересующих нас вопросов образования и научной агрономии наступил некоторый спад в количестве публикаций. В ряде конкретно-исторических исследований  (прежде всего это исключительно содержательные труды А.М. Анфимова, И.Д. Ковальченко, Л.В.аМилова, М.М. Громыко, Л.Н. Вдовиной и др.), в которых анализировались объективные процессы аграрной эволюции, затрагивались интересующие нас проблемы. Однако аграрная тематика стала преимущественно разрабатываться в контексте историко-партийных исследований по советскому периоду. Интерес к вопросам истории сельского хозяйства в ХIХ в. в 70-80- гг. в основном проявлялся на региональном уровне.

Среди немногочисленных работ того периода большой интерес для нашего исследования представляет небольшая по объему, но интересная и постановкой вопроса, и своим содержанием статья З.Д. Ясмана Русские агрономы из крестьян в ХIХ веке (Вопросы истории. 1985. № 2). В статье в научный оборот введены редкие архивные материалы, в том числе и по Центральному Черноземью.

Необходимо отметить, что советская историография, имеющая громадные заслуги в деле изучения аграрной эволюции России, формировалась в столь жестких доктринальных рамках, что теоретическая схема не просто довлела, она стала порой подменять собой реальное содержание конкретных исследований. Мысль исследователя двигалась в заданном направлении, самостоятельный подход исключался.

В постсоветский период по мере возрастания интереса к российскому земству, к аграрному развитию страны, в ряде работ была затронута и тема земской агрономии, но опять-таки в качестве историографической проблемы. При этом вольно или невольно некоторые авторы допустили неточное толкование фактов, по-прежнему пытаясь объединить интересы правительства и земств на почве предоставления крестьянам агрономической помощи. В этой связи отметим книгу Л.Е. Лаптевой15, в которой отмечается, что большинство земств признало принцип преимущественной помощи хуторянам противоречащим земскому положению. Очевидно, здесь надо иметь в виду то большинство земских собраний, гласные которых отказались полностью сосредоточиться на агрономической помощи хуторским хозяйствам, рассматривая ее как составную часть всей агрономической деятельности среди сельского населения, как того требовали закон и принципы самоуправления. Остальные же земства, хотя и согласились взять на себя функции землеустроительных агрономов, но также не прекратили оказание помощи общинникам. В этом и состояла суть их расхождения со столыпинской реформой.

Значение вышедшей в свет в 1992 г. монографии П.Н. Зырянова Крестьянская община Европейской России в 1907-1914 г. состоит не только в том, что ею был внесен весомый вклад в историографию общины, но и в том, что в ней идет речь о земской агрономической составляющей процесса реформирования деревни. Показанная автором община была больше предрасположена к земским агрономам, нежели к правительственным землеустроителям. П.Н. Зыряновым была подчеркнута необходимость изучения хозяйственно-культурной деятельности общины. 

Практически одновременно с книгой Зырянова об общине появилась статья японского исследователя К. Мацузато Столыпинская реформа и российская агротехнологическая революция16, в которой впервые было заявлено о необходимости лобратить большее внимание на подъем прагматизма и профессионализма в деятельности земства, чтобы попытаться понять агротехнологическую сторону земельной реформы. Год спустя в докладе К. Мацузато Судьбы агрономов в России проанализировал динамику развития агрономических организаций в 1911-1915 гг. и охарактеризовал степень их участия в обслуживании единоличных хозяйств. Автор отмечал, что общественный характер и деятельность русских агрономов перед 1917 г. еще не изучены.

В зарубежной историографии проблемы следует отметить книгу С. Уильямса17, в которой он исследовал влияние столыпинской реформы на хозяйственную производительность и социальные отношения в деревне и искал ответ на вопрос, может ли либеральная реформа успешно быть внедрена сверху или она должна осуществляться через низовую активность путем формирования общественных групп, которые вырывают уступки у государства?

Важной вехой в историографии проблемы стала ХХV сессия Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы, посвященная изучению аграрных технологий в России в IХ - ХХ вв. (1996 г.)18. В выступлениях участников Симпозиума показаны новые явления и тенденции в сельскохозяйственных технологиях, проблема соотношения традиций с новациями, развитие производительных сил и изменение форм организации сельскохозяйственного производства, роль кооперации и земства в развитии агрономии. Докладчики по советскому периоду кроме систем земледелия и агрикультуры касались аграрной науки и соотношения политики и практики.

В появившейся в свет в 1998 г. монографии Л.В. Милова19 по сути дана новая концепция социально-экономической истории России. Наряду с другими важными проблемами автор раскрывает решающее значение климата и почв, резко ограничивающих возможности интенсификации полевого земледелия и в конечном итоге роста богатства страны.

В ряде публикаций Э.М. Щагина рассмотрены основные факторы, влиявшие на повышение уровня аграрной культуры: состояние аграрной науки, становление сельскохозяйственного просвещения и агрономической службы, роль кооперации20.

Значительный вклад в разработку проблемы внесли работы Л.В. Даниловой21 по природопользованию и исторической экологии. Важной вехой в изучении нашей проблемы стало появление в 1998 г. сборника статей Традиционный опыт природопользования в России (под ред. Л.В. Даниловой и А.К. Соколова). Это первая в отечественной науке попытка изучения того ценного, что накоплено в веках народной экологической практикой в процессе адаптации человека к природной среде. В статьях рассматриваются рациональные с точки зрения приспособленности к зональным и локальным природным условиям способы ведения разных отраслей хозяйства и их сбалансированности, экологически обоснованные принципы устройства материального быта, а также влияние окружающей среды на культуру. Большое внимание уделяется народной экологической культуре и этике, традиционным механизмам контроля над природопользованием.

Тогда же увидела свет монография А.В. Третьякова о становлении и развитии низшей сельскохозяйственной школы России в конце ХIХ - начале ХХ вв.22 Фактически это единственная работа, раскрывающая исторические аспекты этой проблемы в масштабах страны, но с анализом материалов по отдельным регионам, включая и Центральное Черноземье. В работе нашли отражение многие принципиальные вопросы истории сельскохозяйственных учебных заведений этого типа: проанализированы факторы, обусловившие их появление; прослежена эволюция видового изменения этих школ, училищ и развитие соответствующей законодательной базы; показана роль местных властей и земств в качестве учредителей этих школ.

Вопросы формирования, эволюции и взаимодействия национальных традиций и внедрявшихся на российскую почву (как правило, западноевропейских) новаций, а также их влияния на аграрно-промышленное и социокультурное развитие России в последнее десятилетие привлекает пристальное внимание исследователей. Усиление интереса к проблемам взаимодействия традиций и новаций во многом обусловлено глубокими социально-политическими и культурными изменениями в жизни нашей страны в последние двадцать лет. Попытки внедрить на российской почве хозяйственные и социокультурные механизмы, оформившиеся в совершенно иных исторических условиях  и в другом культурном климате, оказались не слишком плодотворны. Поэтому перед российским обществом вновь встал вопрос: способны ли традиционные национальные формы хозяйствования эффективно взаимодействовать с новациями на этапе перехода страны к рыночной экономике?  В такой ситуации исследование традиций и новаций в сельском хозяйстве становится одной из важнейших научных задач для исследователей аграрной истории. Раскрытие объективных процессов развития и соотношения российских аграрно-культурных традиций и западноевропейских научно-практических усовершенствований позволит понять причины успехов и неудач многочисленных попыток внедрения на российской почве зарубежного аграрного опыта.

В монографиях С.А. Козлова23 анализируется как положительное, так и отрицательное воздействие ряда национальных культурно-хозяйственных традиций на развитие отдельных отраслей сельского хозяйства, показана значительная роль российского и западноевропейского опыта аграрной рационализации в эволюции производительных сил и менталитета помещиков и крестьян.

Среди рассмотренных автором вопросов, многие из которых еще не нашли подробного освещения в историографии, имеются следующие: отношения патернализма в российской деревне, государственная аграрная политика, крестьянское сельскохозяйственное образование, деятельность рационализаторов и ученых, функционирование сельскохозяйственных обществ и др. Рационализация представлена как результат внутренней эволюции традиционного аграрного строя, как ответ на  развитие в стране товарно-денежных отношений и потребности внешнего рынка. Поскольку Россия шла по пути догоняющего развития, то главной задачей и одновременно содержанием рационализации стал синтез отечественных традиций и западноевропейских новаций. Усовершенствование сельского хозяйства позволило выработать ряд эффективных форм и методов хозяйствования, привело к изменению деревенского труда и быта, способствовало формированию инициативы и предприимчивости сельского населения, стало важным фактором постепенной буржуазной эволюции страны.

Историографический анализ проблемы становления и развития научной агрономии и сельскохозяйственного образования позволяет сделать вывод о ее научной неразработанности. Наиболее успешно изучались вопросы истории сельскохозяйственных учебных заведений. Но работы на эту тему не всегда носили характер исторических исследований, кроме того, в них преобладал педагогический аспект. Практически не привлекал внимания исследователей вопрос истории т.н. внешкольного сельскохозяйственного образования. Большего внимания заслуживает общественная агрономия. Однако участие общественных сил в распространении аграрно-научного знания не вошло в круг вопросов по проблеме истории сельскохозяйственного просвещения.

Названные проблемы отчасти разрешены в монографии воронежского историка В.Н. Плаксина24, где дается научное описание общественной агрономии, истории ее становления и развития как явления социально-экономической жизни российского села второй половины ХIХ-начала ХХ вв. Показано разрешение общественной агрономией своей главной задачи - преодоления архаичности российского сельского хозяйства, внедрения в повседневную практику широких крестьянских масс аграрно-научного знания; показано участие общественной агрономии в развитии сельскохозяйственного образования, распространение научного агрономического знания внешкольным путем, ее влияние на становление сельскохозяйственной науки в Центральном Черноземье.

Существенным вкладом в изучение нашей проблемы стала диссертация А.В. Ефременко Роль земства в повышении агрокультурного уровня российского земледелия в конце ХIХ-начале ХХ в. (Ярославль, 2000)25, в которой рассмотрен процесс становления и развития земских агрономических организаций, их взаимоотношения с правительственными землеустроителями, подробно раскрыты основные направления агрономической помощи крестьянству, выяснена степень воздействия земских агрономов на культуру земледелия. Автор подчеркивает, что земская агрономическая деятельность, все теснее смыкавшаяся с наукой, превращалась в активный фактор аграрного развития деревни по пути ее агротехнологической модернизации. По существу она демонстрировала собой не что иное, как разворачивавшуюся реформу снизу, в противовес очередной неудавшейся реформе сверху.

Из работ по Черноземью отметим монографию В.Б. Безгина, в которой заметное место отведено исследованию проблем агрокультуры. Автор подчеркивал, что повседневный труд русского земледельца, основанный на хозяйственном опыте предыдущих поколений, характеризовался традиционными и, в целом, рациональными приемами обработки земли. Автор делает вывод, что в хозяйственном отношении община была гибкой, способной адекватно реагировать на производственные потребности двора26.

Анализ литературы показывает, что имеющиеся исследования только обозначают проблемное поле, однако сама проблема формирования аграрной культуры ставится впервые. Состояние историографии актуализирует тематику диссертации, определяют основные направления исследования.

Источниковая база. Работа опирается на широкий комплекс архивных и опубликованных источников. Критерием для классификации источников, использованных в исследовании, служит их видовая принадлежность.

Задачи исследовательской практики продиктовали настоятельную необходимость в масштабном привлечении архивных источников, большинство из которых вводятся в научный оборот впервые. В работе были использованы материалы следующих архивов: Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственного архива Воронежской области (ГАВО), Государственного архива общественно - политической истории Воронежской области (ГАОПИВО), Государственного архива Тамбовской области (ГАТО), Государственного архива социально - политической истории Тамбовской области (ГАСПИТО).

Чрезвычайно ценным источником работы стали отчеты земских агрономов и участковых агрономов советского периода. В их текстах, по сути, содержится вся информация об агрономической деятельности. Однако их особенность состоит в том, что порой разобраться в них стоит большого труда, а иногда без привлечения дополнительных источников это вообще становится невозможно. Отчеты агрономов - это мало еще изученный комплекс документов. Поэтому для уточнения их содержания и восполнения недостающих элементов работы агрономов важно привлекать сведения из издававшихся обзоров деятельности земств по сельскому хозяйству, отчетов губернских и уездных земельных управлений и отделов, стенографических отчетов и материалов агрономических съездов, которые, как правило, публиковались.

Среди опубликованных материалов, использованных в работе, особую категорию составили законодательные акты: законы, постановления, распоряжения, положения и относящиеся к ним подготовительные материалы. Большинство этих материалов опубликованы и давно введено в научный оборот, однако эта группа документов была подвергнута анализу с точки зрения решавшихся в диссертации задач.

К следующей группе источников следует отнести делопроизводственные документы, в которых содержатся циркуляры и распоряжения, регламентировавшие деятельность государственных учреждений и общественных организаций. Для советского периода источником исследования стали материалы обсуждений партийных и государственных решений, в которых содержится аргументация руководителями разного уровня тех или иных вариантов развития деревни. Такого рода документы извлекались из выступлений на съездах, совещаниях, в дискуссиях.

Источниковую базу исследования существенно пополнил обширный комплекс опубликованных источников. Необходимо признать, что социальная динамика является тем материалом, который, зафиксированный документально, будет аккумулировать исследовательский интерес в любой период времени. Этим во многом объясняется масштабная издательская деятельность публикации документов по истории крестьянства, как в СССР, так и в современной России. В диссертации проделана работа по новой интерпретации текстов с учетом современных достижений в сфере методологии и темы исследования.

Важным источником является совокупность статистических данных, правительственных и земских, с трудами агрономических и кооперативных съездов, разного рода сельскохозяйственными очерками, обзорами, записками и материалами. Особое внимание при этом обращалось на статистику поземельных отношений, которая наиболее объективно свидетельствовала об организационно-производственном уровне развития крестьянских хозяйств, а, следовательно, в какой-то мере они могли быть объектами агрономического воздействия.

Незаменимым источником по истории земской агрономии являются материалы земской статистики. Однако при всем положительном, что могут дать историку подворные и бюджетные описания, они обладают и весьма существенным изъяном, так как за цифровым материалом порой пропадали экономические типы крестьянских хозяйств. Чаще всего это происходило из-за слабого еще знакомства с методикой составления рабочих программ, по которым анализировалось материально-производственное состояние крестьянских дворов.

Помимо основных статистических исследований земства занимались и текущей сельскохозяйственной статистикой. Наиболее распространенной формой публиковавшейся информации, поступавшей от добровольных корреспондентов в земские управы, были статистические сборники, бюллетени, ежегодники и другие аналогичные издания. Их содержание в основном касалось урожайности хлебов, арендных цен, платы рабочим, пропорций культур в процентном отношении к общей посевной площади, цен на продукты растениеводства и животноводства. При этом их качество во многом зависело от того, насколько сведущи в сельскохозяйственном отношении оказывались представители земств на местах. 

Среди выборочных обследований советской деревни в 1920-е годы наиболее массовым источником являются динамические (гнездовые) переписи крестьянских хозяйств. Главным их достоинством является то, что они охватывают весь комплекс межкрестьянских и межхозяйственных связей: основное внимание в них обращалось на социально-органическую эволюцию хозяйств, а так же на анализ производственных и социальных отношений.

Бюджетные обследования крестьянских дворов той поры содержат наиболее подробную информацию о крестьянском хозяйстве и семье; дают возможность изучить содержание социальной, демографической и производственной сторон их жизни. Детальность и систематичность позволяют расценивать бюджетные обследования как один из основных источников сведений о деревне 1920-х годов.

Признавая справедливость критики форм и методов советской статистики, надо признать, что бюджетная статистика менее, чем промышленная, подвергалась искажениям, так как оперировала в основном количественными показателями, а методика обработки бюджетов предполагала учет доходно-расходной части двора в рыночных ценах. 

Обработка статистических данных применительно к задачам исследования имела свою специфику. Необходимость проследить процессы за длительный период диктовала потребность в сопоставимости показателей, особенно стоимостных и финансовых, которую не всегда удавалось реализовать из-за того, что ряд показателей, мало интересовавших статистических работников, экономистов, не были подвергнуты соответствующему пересчету. В этом случае приходилось пользоваться относительными показателями, сопоставление которых все же позволяло выявить динамику изменений.

Отдельным видом источников по рассматриваемой проблеме можно назвать периодическую печать. Работа с материалами периодики, особенно с крестьянскими письмами и всевозможными репортажами, диктует необходимость критического переосмысления оценочных суждений и выводов, присутствующих в публикациях, поскольку в лучшем случае мы имеем дело с отражением своеобразия социальной психологии крестьянства, преломленным через призму сознания. Необходимо подчеркнуть, что хорошо были поставлены органы сельскохозяйственной и кооперативной печати, которые были трибунами, в частности, для агрономов и кооператоров.

В работе была предпринята попытка использовать и такой вид источников, как мемуарная литература. В ней, в частности, характеризуются организация труда в хозяйствах, отношения патернализма, деятельность агрономов, отдельных новаторов и т.д. Известно, что мемуары содержат сугубо личную оценку событий, которую дают авторы, и невольно происходит пристрастное изложение того, что было, ибо вспоминается, как правило, то, что имеет для автора максимальный интерес. С другой стороны, в воспоминаниях порой помещаются конкретные сведения, проверка которых нередко затруднена. Однако в целом достаточно заметного влияния на содержание и ход исследования она не оказала.

Информация ментального характера почти никогда не представлена в документах в чистом виде, поэтому при работе с текстом документа на повестку дня выносится задача ее расшифровки, поиска подлинного смысла, нередко противоречившего как формальному выражению представления, так и его интерпретации субъектами исторического процесса.

Рассмотренный выше корпус исторических источников позволяет решать задачи исследовательской практики, обеспечивает аргументированность и обоснованность полученных результатов, обобщений и выводов.

Методология исследования базируется на современной модернизационной парадигме, в понимании которой модернизация есть совокупность экономических, демографических, психологических и политических изменений, претерпеваемых обществом традиционного типа в процессе его трансформации в общество современное. Акцент в изучении модернизации был сделан на индустриализации экономики, в ходе которой происходит радикальное преобразование всех социальных структур традиционного (аграрного) общества. Теория модернизации, одна из самых востребованных ныне в качестве теоретико-познавательной основы макротеорий, служит наиболее адекватным познавательным инструментом в изучении исторических процессов нескольких последних веков.

Методология учитывает междисциплинарный характер поставленной проблемы и требует использования основных методов смежных обществоведческих дисциплин и их синтеза при главенстве традиционно-исторических методов. Принцип историзма предполагает признание объективной закономерности исторического процесса, диалектическое взаимодействие объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, сознание и понимание эпохи, отталкиваясь от базовых представлений об основных ее фактов и их глубинных взаимосвязях.

В основу анализа крестьянского хозяйства как носителя аграрной культуры положены базовые выводы российской исторической и аграрной науки рубежа ХIХ-ХХ вв., в частности, теория семейной организации крестьянского хозяйствования, которые были сформулированы в рамках организационно-производственного направления (в работах А.В. Чаянова, Н.П. Макарова, А.Н.аЧелинцева).

Основой этой теории служит тезис о самодостаточном типе натурального по своим характеристикам крестьянского хозяйствования, надформационного по своей сущности, находившего свое выражение в балансе трудовых и потребительских возможностей двора. Крестьянское хозяйство, являясь одновременно частью народнохозяйственного механизма и самоценным семейным организмом, характеризовалось не только отраслевой спецификой и уровнем аграрной культуры, отражающими отношение человека к природе, но и стороной социальной. Последняя предполагает наличие социальных функций у крестьянской семьи и определенное место крестьянской экономики в общественном разделении труда и общей экономике, а также исторически обусловленную ими форму включенности крестьянства, являющегося его носителем, в целостный социальный организм.

Еще одна особенность крестьянского хозяйства - соединение в одном лице хозяина-организатора и работника-исполнителя придавала особый отпечаток крестьянской собственности - сращенности субъекта со своей собственностью, прежде всего с землей.

Ведущими принципами в осмыслении темы исследования стали принципы историзма и объективности, что предполагает беспристрастное рассмотрение комплекса исторической литературы и источников. Проблемно-хронологический метод дал возможность изучить во временной последовательности динамику ведущих факторов, влиявших на формирование аграрной культуры. С помощью метода структурно-функционального анализа были изучены проблемы институционализации новых общественных отношений и роль политико-правовых структур в управлении сельскохозяйственным производством. Историко-сравнительный метод позволил выявить качественные изменения в развитии аграрной культуры на разных этапах изучаемого периода.

В диссертации нашел непосредственное применение функционально-системный анализ, предусматривающий изучение аграрной культуры как определенной динамической социокультурной системы, обладающей соответствующей структурой и функциональной зависимостью. Системный подход предполагает выявление характера и качественного своеобразия взаимосвязей между различными элементами структур аграрной культуры. 

Опираясь на совокупность научных подходов и методов, диссертант попыталась показать объективную картину формирования аграрной культуры.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней проблемы формирования и развития аграрной культуры поставлены в контекст с аграрно-крестьянским вопросом и попытками его разрешения в пореформенный, столыпинский и советский периоды. Комплекс вопросов, определенных  предметом, целью и задачами исследования, изучаются в качестве докторской диссертации впервые, впервые решается одна из важных познавательных задач: влияние культуры на производственные показатели крестьянского труда.

Новизна исследования во многом определяется использованием методологии междисциплинарного синтеза. Использование подобных методологических приемов нашло свое выражение в оформлении стержневого компонента концепции, суть которого заключается в признании положения о значительной степени воздействия интерпретации происходящего на направление и характер социокультурного развития.

В интересах всестороннего и объективного освещения сложной и многоплановой научной проблемы автором вводится в научный оборот значительное количество новых источников, как архивных, так и опубликованных.

На защиту выносятся следующие основные положения, в которых нашла отражение научная новизна исследования:

- земледельческий труд, который являлся не просто занятием или средством получения дохода, а образом жизни, характеризовавшим крестьянство как тип социальной общности, лежал в основе всех сторон повседневной жизни крестьян;

- основной чертой производственной деятельности крестьянства являлась высокая степень природообусловленности, предельная приспособленность к окружающей среде, преобладание естественного начала над социально привнесенным;

- нежелание крестьян использовать хозяйственные нововведения для повышения эффективности своего хозяйства объяснялись боязнью за свое будущее, нежеланием рисковать. Крестьянская культура сохраняла старые обычаи не в силу своей рутинности и косности, а в силу инстинкта самосохранения;

- аграрная культура крестьян обладала высокой устойчивостью, благодаря стойкой приверженности традиционному образу жизни, что в свою очередь, помогало пережить различные катаклизмы, включая и революционные;

- восприимчивость крестьян к различным агротехническим нововведениям повышалась вместе с уровнем их образованности и зажиточности;

- за сравнительно небольшой промежуток времени был сделан значительный скачок в увеличении урожайности и валовых сборов хлебов. Это означало, что медленно, но неуклонно начали рушиться веками складывавшиеся стереотипы и создавались условия для формирования самостоятельных хозяев, однако этот процесс был искусственно прерван в годы революций и войн, а противоречивая аграрная политика 1920-х гг. не способствовала его восстановлению;

- изменение традиционных устоев крестьянской жизни в 1920-е годы имело двоякое значение: с одной стороны рушилась замкнутость крестьянского мира, что выражалось в проникновении городской культуры, новой агротехники и т.п., с другой, отход от патриархальных устоев пагубно отражался на нравственном облике крестьянства, включая и отношение к хозяйству;

- перемены в повседневной жизни деревни, возникавшие не в ходе поступательного развития, а вносившиеся властью, воспринимались крестьянами настороженно и входили в жизнь лишь в том случае, если соответствовали крестьянской ментальности, способствовали улучшению их жизни.

Научно-практическая значимость. Ряд новых теоретико-методологических положений работы может быть использован для научного прогнозирования путей  модернизации и практического преобразования российского сельскохозяйственного комплекса на основе исторического опыта. Результаты исследования могут быть применены в разработке концепции аграрной политики, программ экономического, социального и культурного развития сельской местности.

  Сделанные выводы и фактический материал представляют интерес для специалистов в области отечественной истории, экономики, культурологии и могут быть использованы в дальнейшей разработке проблем истории российской культуры, при написании обобщающих исследований, учебников, пособий по отечественной и региональной истории, разработке общих и специальных курсов по истории аграрной культуры.

Апробация работы. Результаты исследования активно используются в учебном процессе учреждений системы высшего профессионального образования, обсуждались на заседании кафедры истории и философии Тамбовского государственного технического университета. Основные положения диссертации были изложены на международных, всероссийских и региональных научных конференциях: История сталинизма: крестьянство и власть (Екатеринбург, 2010), Аграрное развитие и продовольственная политика России в ХVIII - ХХ вв.: проблемы источников и историографии (Оренбург, 2007 г.), Аграрное и продовольственное развитие России в ХVIII - ХХ веках: пороги безопасности (Оренбург, 2008 г.), Аграрная экономика в контексте российских модернизаций ХIХ - ХХ веков: эволюция и кризисы (Оренбург, 2009 г.),  Аграрная сфера в контексте российских модернизация ХVIII - ХХ веков: макро- и микропроцессы (Оренбург, 2010 г., Государственная власть и крестьянство в конце ХIХ - начале ХХI века (Коломна, 2009 г.), Проблемы аграрного и демографического развития Сибири в ХХ - начале ХХI вв. (Новосибирск, 2009аг.), Власть и общество. IV Бартеневские чтения (Липецк, 2009 г.), Моя малая Родина (Пенза, 2007, 2008, 2009 гг.) и др.

II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, приложения, списка использованных источников и литературы.

Во введении обосновываются выбор темы, ее актуальность, определяются цель и задачи исследования, его хронологические и территориальные рамки, научная новизна и значимость работы.

В первой главе Российское сельское хозяйство в конце ХIХ-начале ХХ вв. Аграрная культура исследуется положение дел в аграрном секторе страны. Утверждение о том, что в 1880-е гг. Россию вновь поразил аграрный кризис, становится ныне одним из самых дискутируемых. Одни исследователи признают наличие кризисных явлений. Для некоторых же авторов характерна весьма оптимистическая оценка модернизационных процессов.

Характеризуя положение, в котором оказалось крестьянское хозяйство, как аграрный кризис, необходимо учитывать, что здесь обозначились две концепции: натурально-хозяйственная, или теория малоземелья, и народнохозяйственная (лпроизводственная). Первая, преобладавшая, рассматривала малоземелье как результат наделения крестьянства землей при освобождении от крепостничества как следствие кабальных условий аренды, высоких налогов и т.д. Недостаток земли одинаково ощущался крестьянами при различном ее количестве и шел от низкого уровня производства. Именно количество земли, а не способы ее использования волновали крестьян. Второй подход рассматривал аграрный кризис как агрикультурный, как несоответствие в данных хозяйственных условиях емкости территории и численности населения. Он интерпретировал аграрный кризис как кризис натурального хозяйства вообще, старопахотных великорусских земель в частности.

Аграрный кризис был связан с целым рядом причин. В первую очередь в стране резко обострилась демографическая ситуация. В результате земельный надел не обеспечивал прожиточного минимума для многих крестьянских дворов. Одновременно обострилась и экологическая ситуация. Усиленно распахивались целинные и залежные земли, вырубались леса, засыпались болота.

Одну из основных причин кризисных явлений и общественность, и сами крестьяне видели в отсутствии законодательной базы для хозяйственной деятельности крестьянства.

Действительные проблемы российского сельского хозяйства состояли в его технической слабости, низком уровне производительности труда и урожайности культур, продуктивности животноводства, в отсталой агротехнике. Производительность труда в сельском хозяйстве росла ежегодно на 1,5%, т.е. вровень с приростом населения, который обгонял увеличение посевной площади.

Все возможности экстенсивного развития были исчерпаны. Новые условия настоятельно требовали изменять традиционные формы земледелия, переходить к более интенсивным. На повестку дня была поставлена задача модернизации крестьянского хозяйства.

В обстановке начавшейся и постоянно усиливавшейся товарно-капиталистической трансформации пореформенной деревни традиционные методы землепользования становились анахронизмом. Некоторые приемы и действия крестьян рассматривались современниками как совершенно иррациональные. Однако разорявшееся происходившей пореформенной перестройкой хозяйства крестьянство держалось за многовековый опыт предков не потому, что оно не понимало выгод агротехнического прогресса, а вследствие крайней нужды и нехватки средств и возможностей для приобщения к новациям. Вполне понятно, что нельзя не учитывать и приверженность к многовековым традициям.

У крестьян был свой экономический рационализм и своя логика хозяйствования, чуждая рыночному практицизму и установке на обогащение. Традиционное природопользование основывалось на натуральной экономике и было направлено на обеспечение насущных потребностей крестьянской семьи на основе устанавливаемой многовековой практикой нормы потребления.

Среди главных факторов, обусловивших стойкость традиционализма в аграрном строе России, как правило, выделяют почвенно-климатические условия, малоблагоприятные для развития земледелия, максимальную осторожность крестьянина при внедрении новой технологии и техники в земледельческую практику, в значительной мере связанную с практической целесообразностью таких новаций, а также сохранявшийся долгое время натуральный характер крестьянского хозяйства.

Российские земледельцы столетиями оставались заложниками природы: крестьянин не мог ни существенно расширить посев, ни выбрать альтернативу и интенсифицировать обработку земли. Все это способствовало формированию в огромной массе русского крестьянства целого комплекса психологических поведенческих стереотипов.

Особое влияние на становление, эволюцию и степень устойчивости аграрно-культурных традиций в российской деревне оказывала крестьянская община. Она выполняла важнейшую функцию регулятора хозяйственных и социальных основ всего аграрного строя страны. Община всячески поддерживала в деревне сословную и имущественную иерархию. Это вело к тому, что все слои крестьян с предубеждением относились к любым попыткам внедрения разного рода усовершенствований. Община выполняла и разнообразную природоохранную деятельность: осуществляла меры по сохранению почвенного плодородия в соответствии с местными условиями земледелия, парению и хранению навоза, комбинированию различных систем земледелия и др. Однако к концу ХIХ в. исторически сложилось и превратилось в устойчивую традицию в форме обычая равнодушного, а зачастую и хищнического отношения крестьян к окружавшей их природе.

При всей своей самодостаточности крестьянская община не могла оставаться неизменной, не обладала она и независимостью от внешнего мира. Ситуация толкала крестьянина на единственно возможный путь выживания - путь интенсификации своего хозяйства, и он делал это в рамках существовавшей трехпольной системы, в целом восприимчивой к системным изменениям внутри себя. Община оставалась институтом, обеспечивавшим выживание крестьянской семьи. Сводя к минимуму степень риска, она замедляла, но отнюдь не препятствовала темпам агротехнического прогресса.

Новации в агрикультуре были, и выражались они в частности в появлении в России сельскохозяйственного машиностроения и применения машин. Модернизационные процессы, происходившие в социально-экономической жизни страны, были связаны с ростом отечественной индустрии, известной отраслевой специализацией, в структуре которой появилось сельскохозяйственное машиностроение.

На эволюцию народной культуры в конце ХIХ-начале ХХ вв., несомненно, действовал ряд факторов, включая появление и утверждение рыночных отношений, новых отношений собственности, технических средств хозяйствования, проникновение в деревню грамотности и просвещения и т.д. Однако появление нового (достижение максимально возможного дохода) не привело к забвению старого, и это проявлялось, в том числе, и в отношении к труду.

Начало агрономии как науки в России, отмечается во второй главе Аграрная наука и сельскохозяйственное просвещение, и относится ко второй половине ХVIII в. Тогда же были предприняты первые попытки вывести аграрную мысль на уровень научного знания, сочетавшего теоретические аспекты и практическое их применение.

Вся вторая половина ХIХ-начало ХХ вв. отмечены высокой активностью российской аграрной науки, появлением новых ярких имен, целых школ: А.Н.аЭнгельгардт, А.В. Советов, И.А. Стебут, Д.И. Менделеев, К.А. Тимирязев, А.С. Ермолов, А.П. Людоговский, П.А. Костычев, В.В. Докучаев, А.И. Скворцов, Д.Н. Прянишников и др. В высших учебных заведениях наряду с учебным процессом была сконцентрирована вся фундаментальная аграрная наука. В развертывании системы вузов можно проследить тенденцию к учету региональных особенностей и сложившейся структуры хозяйства. Этот процесс опирался не только на инициативу заинтересованных людей, но и на усилия государства и науки.

Первые сельскохозяйственные школы в России возникли в начале ХIХ в. Одной из задач образованного в 1838 г. министерства государственных имуществ стало создание системы сельскохозяйственного образования. На становление сельскохозяйственного образования большое влияние оказывала общественная инициатива. Особенно это проявилось в годы реформ 1860-1870-х гг. В период с 1861 по 1883 гг. в стране было образовано пять низших сельскохозяйственных учебных заведений. Первое земское сельскохозяйственное училище возникло в 1874 г. в Херсоне27. Необходимость образования в стране сельскохозяйственных школ, преподавания основ сельского хозяйства в народной школе обсуждалась на различных уровнях (в комиссии для изучения сельского хозяйства в 1872 г., на V Всероссийском съезде сельских хозяев в 1878 г. и др.)

В декабре 1883 г. было принято Нормальное положение для учреждения низших сельскохозяйственных школ, которое заметно облегчало открытие школ, как общественными организациями, так и частными лицами. На основании положения уже в 1884 г. было открыто пять школ (из них две - в Курской губернии). Одной из первых в стране на принципах положения 1883 г. была основана в 1889 г. Конь-Колодезная сельскохозяйственная школа Задонского уезда Воронежской губернии, которая стала образцовым учебным заведением28. Главной особенностью этих учебных заведений была тесная связь с практикой. Обучались в них в подавляющем большинстве крестьянские дети.

По данным на сентябрь 1904 г. в стране насчитывалось пять высших, 16 средних и 214 низших сельскохозяйственных учебных заведений, 24 из них находились в Центральном Земледельческом районе29. 

На рубеже веков в правительственных кругах, в среде земских и общественных деятелей, а также передовых землевладельцев сложилось устойчивое позитивное отношение к развитию сельскохозяйственного образования. В обществе окончательно был решен вопрос о необходимости устройства сельскохозяйственных школ в пользу последних. В них теперь видели важное средство повышения производительности труда в хозяйствах. В то же время прочно определился круг учредителей, финансировавших сельские учебные заведения.

В мае 1904 г. вышло новое Положение о сельскохозяйственном образовании30. Все сельскохозяйственные учебные заведения разделялись на две главные группы: на учебные заведения для подготовки работников для сельского хозяйства и на учебные установления для распространения сельскохозяйственных знаний вне обычных школ. Особое внимание обращалось на практические занятия, а в этой связи на создание учебно-практических хозяйств и т.д.

К 1914 г. Главное управление земледелия и землеустройства руководило целой системой, включавшей 9 высших, 18 средних сельскохозяйственных училищ и 341 сельскохозяйственную школу. В 1915 г. в России насчитывалось 264 начальных сельскохозяйственных училища (11,4 тыс. учащихся), 21 среднее сельскохозяйственное учебное заведение (4,6 тыс. человек), 14 вузов (4,6 тыс. человек) и 9 сельскохозяйственных факультетов в университетах и политехнических институтах (2 тыс. человек). Всего за 1867-1917 гг. в стране было подготовлено 65 тыс. специалистов по разным отраслям сельского хозяйства, в том числе 42 тыс. с высшим образованием31.

Для распространения аграрно-научных знаний активно использовались такие формы и способы работы, как лекции, беседы, чтения, издание научно-популярной литературы, склады и пункты проката машин и орудий, показательные поля и участки и т.д. В литературе вся эта совокупность приемов и форм, как правило, называется внешкольным сельскохозяйственным образованием.

Прочитать лекцию на сельскохозяйственную тему, дать крестьянам простейшие агрономические советы, организовать выставку улучшенных сортов семян, пород скота, инвентаря и т.д. мог, по-видимому, всякий образованный сельский хозяин. Это по положению входило в обязанности агронома. Однако главная задача общественных агрономов состояла, прежде всего, в повышении производительности крестьянского хозяйства на основе применения улучшенной техники земледелия.

Распространение среди крестьян сельскохозяйственных знаний происходило и посредством показательных, демонстрационных мероприятий, которые обладали особой убедительностью и поэтому были популярны. Стремясь воздействовать на крестьянские хозяйства путем наглядного примера, общественные силы использовали такие типы сельскохозяйственных учреждений, как опытно-показательные (или доказательные, как тогда их называли) поля и участки, крестьянские поля и фермы.

Земства приступили к устройству областных сельскохозяйственных опытных станций. К 1914 г. насчитывалось 16 (в том числе и Тамбовская) земских опытных сельскохозяйственных станций губернского или районного значения32.

К концу ХIХ в. некоторое распространение в России получили сельскохозяйственные общества и товарищества. Заслугой обществ было то, что они являлись помощниками земств в их агрономических предприятиях. Характерной чертой сельскохозяйственных обществ последнего предреволюционного десятилетия явилось то, что они наряду с агрикультурной просветительной работой среди крестьян стали все больше осуществлять их хозяйственное обслуживание, в том числе снабжать крестьян средствами производства и сбывать произведенную ими продукцию на более выгодных условиях.

В сравнительно короткий срок (около 40 лет) в стране была создана разветвленная система сельскохозяйственного просвещения, включавшая в себя как образовательные учреждения, так и внешкольной образование. Эта система вобрала в себя весь лучший опыт, имевшийся на тот момент, и ориентировалась на национальные агрохозяйственные традиции, стремясь при этом к гармоничному и эффективному сочетанию традиций и новаций. Наряду с государством в создании системы сельскохозяйственного просвещения большую роль сыграли общественные организации, в первую очередь земства, благодаря чему она приобрела гибкость, способность реагировать на требования времени.

В третьей главе Становление, развитие и деятельность практической агрономии отмечается, что начавшаяся в 1861 г. аграрная реформа в агрономическом отношении оказалась фактически необеспеченной. Но и при более благоприятных условиях временнообязанное состояние крестьян делало оказание им агрономической помощи весьма сомнительным. То же относилось и к земской агрономической помощи. Не случайно в Положении о земских учреждениях от 1 января 1864 г. статья, в которой оговаривалась сельскохозяйственная деятельность органов местного самоуправления, относилась к числу так называемых необязательных.

идером в создании постоянной агрономической организации являлось Пермское земство. Начавшись в 1883 г., агрономическая деятельность уже не прекращалась. Уже к концу 1880-х гг. пермские губернские гласные сумели создать полную агрономическую организацию, наиболее значимым достижением которой в то время была попытка перехода к участковой агрономии. Примеру пермских гласных последовало и соседнее Вятское земство, которое в 1886г. пригласило на службу нескольких выпускников сельскохозяйственного отделения Красноуфимского реального училища. Затем первые шаги на агрономическом направлении сделали Московское (1887 г.) и Херсонское (1888 г.) земства33.

Условия резкого углубления кризиса трехполья в 1890-е гг., сопровождавшиеся не только неурожаями, но и созреванием материально-производственных предпосылок для перехода к многопольным севооборотам, заставляли и правительство, и земства значительно ускорить формирование агрономических организаций.

В середине 1890-х гг. (1895 г.) в стране насчитывалось 86 агрономов, причем особенно быстро росло число уездных агрономов: в 1900 г. агроперсонал увеличился втрое - 197 человек, из которых 22 человека были губернскими агрономами и 108 - уездными34.

Появление агрономов в деревне отражало потребность резкого повышения культуры земледелия и развития на этой основе аграрных отношений для перехода общинного крестьянства к частным и кооперативно организованным формам хозяйствования.

На протяжении всего периода становления агрономической службы гласные, чиновники, ученые старались разработать такие ее программные принципы, формы и методы построения, которые бы повышали действенность мер агрономической помощи крестьянским хозяйствам. В роли новаторов здесь по-прежнему выступали пермские и вятские агрономы. Их основной вывод состоял в необходимости дополнить существовавший принцип словесного убеждения цельной системой наглядного воздействия на сознание крестьян именно для повышения производительности их труда.

Переход к участковой форме земской агрономии начал осуществляться в 1906 г., когда появилось 10 участковых агрономов. Число последних быстро увеличивалось: в 1910 г. их работало уже 284, а в 1913 г. - 131235. Губернские земства самостоятельно определяли число агроучастков. В Тамбовской губернии, например, земство приступило к финансированию создания агроучастков в 1910 г. При этом было признано целесообразным, чтобы на один участок приходилось в среднем 65 сел и деревень с числом домохозяев в 7604 и площадью крестьянских земель в 53 тыс. десятин36.

Участковая агрономия была важна и сама по себе, и как сеть множившихся небольших, но быстро укоренявшихся в своей зоне центров сельскохозяйственной культуры, просвещения, опытничества. Участки превращались в центры сосредоточения и формирования сил специалистов и крестьян.

Переход к участковой форме земской агрономии опирался не только на достижения классической российской агрономии, но и на теоретические положения и практические рекомендации представителей организационно-производственного направления русской аграрно-экономической мысли, заявившего о себе в 1910-е гг. Благодаря их глубокому знанию внутреннего строения крестьянского хозяйства, наконец-то, стало возможным вести подготовку агрономических кадров, знавших и экономику мелкого земледелия. С этого момента земская агрономия становится общественной и по методам своего влияния. При помощи их впервые становится реальным направленное агрономическое воздействие на структурные элементы крестьянских хозяйств для одновременного повышения трудоинтенсивности и уровня удовлетворения потребностей семейных рабочих сил.

Правительство и земства объективно решали одну и ту же задачу преобразования общины, но при этом тактика земств отличалась гибкостью. Позиция центральных ведомств в отношении агрономической деятельности земств одновременно была попечительской и дискриминационной, чтобы вынудить их всецело сосредоточиться на агрономической работе в хозяйствах единоличного владения. 

Таким образом, была создана агрономическая служба, т.е. сеть учреждений, оказывавших содействие мелкому сельскохозяйственному производителю. Это содействие в наибольшей степени проявлялось в деятельности земств, других органов местного управления и самоуправления.

Задачи перед общественной агрономией стояли нелегкие, они были обширными и зависели от разнообразных условий, в которых существовали крестьянские хозяйства. Вырабатывались основные способы, формы и приемы оказания агрономической помощи, особый упор делался на практические меры.

Вследствие проводившейся правительством политики попечительства, в том числе и в аграрном вопросе, у общественной агрономии возникали трения с государственными органами земледелия и землеустройства, что снижало эффективность агрономической помощи крестьянству. Тем не менее, в целом агрономической службе удалось добиться немалого в деле внедрения в повседневную практику аграрно-научных знаний. 

В четвертой главе Роль кооперации в повышении уровня аграрной культуры подчеркивается, что усилившийся под влиянием капитализма процесс разорения мелких производителей толкает их на определенные коллективные усилия, способные в определенной мере повысить эффективность мелкого производства, его конкурентную способность в борьбе с крупным капиталом. Основной причиной появления кооперации в стране явилось влияние капитализма на народное хозяйство. Кода господствовало натуральное хозяйство, необходимости в кооперации не было.

Несмотря на все отличия общины (как института, присущего традиционному обществу) от кооперации, эти два института имели существенное сходство - нравственно-этические нормы, вытекавшие из совместного ведения хозяйства: взаимопомощь, солидарность, демократизм, коллективизм. При этом необходимо учитывать,  что в основе коллективизма общины лежало совместное  владение средствами существования или условиями жизни, в то время как коллективизм кооперации - результат объединения индивидуальных экономических интересов.

Община и кооператив не являлись дополняющими друг друга институтами или последовательно сменяющими друг друга ступенями. Наоборот, это несовместимые и взаимоисключающие образования. Община была исключительно крестьянским институтом, кооператив - учреждением, открытым для представителей всех сословий.

В качестве одного из средств выхода крестьян из кризисного состояния земствами и кооператорами стала рассматриваться идея организации для них дешевого и доступного кредита путем взаимопомощи самих крестьян, осуществляемой через кооперативные товарищества. С конца ХIХ в. кредитная кооперация стала развиваться устойчиво, увеличивая число членов и улучшая их кредитное обслуживание, чем способствовала наполнению деревни дешевым кредитом.

Важно отметить место и роль земских агрономов, которые оказали конкретное содействие кооперативным организациям. Кооперативы сельскохозяйственного профиля (включая в их число кредитные) возникали при участии агрономов чаще, чем кооперативы несельскохозяйственные. Сами агрономы считали, что кооперативы создают условия для связи агронома с населением; они облегчают проведение агрономических мероприятий среди населения; увеличивают возможности для населения проводить улучшения в своих хозяйствах. Участие агронома в жизни кооперативов считалось выгодным и для улучшения взаимоотношений между крестьянами и представителями земства.

Необходимым условием участия в кооперации была грамотность, остававшаяся на низком уровне. Причем грамотность не только азбучная. Члены товариществ должны были знать принципы кооперации, они должны были уметь оформлять документы для открытия товарищества, знать, как обращаться за ссудой в земство, вести конторские книги, составлять годовой отчет и т.д. Все это способствовало росту, как общего культурного уровня, так и аграрной культуры, восприимчивости к агротехническим совершенствованиям.

Зажиточные крестьяне в реальности были теми, кто использовал взятые ссуды эффективнее остальных и возвращал их в срок. Кооператив позволял им достигать свои хозяйственные цели теми средствами, которым община усиленно противодействовала, используя уравниловку и коллективное принятие решений.

В 1914 г. кооперативы объединяли более четверти крестьянских хозяйств страны. В Тамбовской губернии на начало этого года насчитывалось 314 кооперативов, из которых 233 было кредитных товариществ, 58 сельскохозяйственных и 23 потребительских общества37. Их популярность состояла в том, что они давали возможность достаточно быстро и реально улучшить материальные условия жизни крестьянства. Среди всего остального надо особо подчеркнуть, что крестьяне стали лучше, тщательнее работать.

Феномен кооперации состоял в том, что, начав свою деятельность с решения сугубо экономических проблем, кооперативные товарищества стали одновременно культурными центрами в деревне, работа которых воспитывала у крестьян стремление к самостоятельному улучшению жизни.

В пятой главе Влияние землеустройства и агропропаганды на аграрную культуру России (1917 Ц начало 1930-х гг.) отмечается, что период между революционными событиями 1917 г. и до сталинской коллективизации начала 1930-х годов был наиболее сложным как для общества в целом, так и для развития аграрно-экономической науки. Изменялись  и сталкивались взгляды, переплетались концепции, в острой полемике шло определение направлений развития страны и ее аграрного сектора. Российское общество начала ХХ века сумело создать научно-культурную элиту, включая и аграрников-экономистов. Последние как ученые сформировались именно в этот период. Есть необходимость соединить российскую аграрно-экономическую мысль дореволюционную, ту, что осталась в 20-е годы в стране и ту, что в силу обстоятельств оказалась в изгнании. Только в этом случае можно получить представление о российской аграрно-экономической мысли.

Многие ученые полагали, что вмешательство в хозяйственную жизнь крестьянства неизбежно приведет его к разложению, что, в свою очередь, неизбежно приведет к нищете и голоду. Они предупреждали, что скороспелые социалистические преобразования деревни противоречат интересам крестьян, которое не желало терять свою самостоятельность в угоду реформаторам. Крестьянство всегда стремилось к самостоятельности, и если социалистический идеал представлялся делом далекого будущего, то на очередь дня вставали вопросы укрепления и организации крестьянского хозяйства. Это хорошо понимали многие русские ученые, которые анализировали тенденции развития крестьянского хозяйства за длительный период времени. 

Как правило, в аграрно-экономической мысли первого советского десятилетия выделяют три направления: либерально-демократическое, марксистское и организационно-производственное. Судьба всех направлений сложилась трагически. Либеральные демократы, не сумевшие эмигрировать сразу после революции, были высланы из страны в 1922 г. Ученые-марксисты, стремившиеся проводить в жизнь политику своей партии, были в 30-е гг. репрессированы. Представители организационно-производственной школы, обвиненные в 1930аг. в принадлежности к контрреволюционной трудовой крестьянской партии, были арестованы, а многие из них казнены.

Высшие руководители страны в угоду партийно-политических установкам, а иногда и собственным дилетантским представлениям о сельском хозяйстве, аграрной технологии и агрикультуре, либо полностью игнорировали труды и рекомендации выдающихся ученых-аграрников, порой обвиняя их во вредительстве и враждебной деятельности, либо использовали их в качестве своих союзников (до поры до времени), сознательно или бессознательно препарируя и искажая их взгляды, не утруждая себя, хотя бы беглым, ознакомлением с их трудами и подлинными рекомендациями.

Уравнительное землепользование было преобладающим в деревне на протяжении всего времени между Октябрьской революцией и сплошной коллективизацией. Оно в основном отвечало настроениям и устремлением крестьянских масс, до тех пор, пока они искали возможности развития единоличного хозяйства.

Новая экономическая политика не предусматривала закрепление крестьянской собственности. Подтверждалась  собственность государства на землю и изъятие ее из товарного оборота. Индивидуальное землепользование стало основным видом землепользования. 

Землеустройство теперь преследовало цель не равнения земли, а улучшения форм землепользования. Вплоть до конца 1920-х гг. продолжался процесс передачи земель из государственного фонда крестьянским обществам. Обязательным условием передачи земли во владение общины являлось введение крестьянами в своих хозяйствах агротехнических улучшений. Многие крестьяне с целью ликвидации своего малоземелья стремились переселиться на земли государственного запаса. Масштабы общинного землепользования до конца 20-х гг. продолжали расширяться. После принятия ХV съездом ВКП(б) курса на коллективизацию ситуация начала меняться. В декабре 1928 г. ЦИК СССР принял закон Общие начала землепользования и землеустройства, где коллективным хозяйствам оказывалось явное предпочтение. Специальный раздел закона посвящался мерам поощрения коллективных и других товариществ.

На протяжении 20-х гг. на местах проводилось межселенное и внутриселенное землеустройство38. Целью межселенного землеустройства было установление твердых границ между отдельными селениями и было тесно связано землеустройством внутриселенным и внутрихозяйственным. Внутриселенное землеустройство имело целью упорядочить землеустройство отдельных крестьянских хозяйств в каждом селе. При проведении последнего особое внимание обращалось на проведение классовой линии - оказание помощи в первую очередь маломощным хозяйствам. Наиболее эффективным в производственном отношении было внутрихозяйственное землеустройство, введение многополья и соединение узких полос в широкие. При внутрихозяйственном землеустройстве существенно улучшалась система использования угодий каждым крестьянским двором.

Желание избавиться от чересполосицы и дальноземелья при сохранении общинного землепользования порождало у крестьян стремление к созданию новых поселков и выселков на дальних землях. Устройство мелких поселков и выселков способствовало расширению и более полному освоению посевной площади, вовлечению в сельскохозяйственный оборот бросовых и залежных земель. Анализ документов показал, что во вновь образованных поселках чаще, чем где-либо создавались сельскохозяйственные товарищества и коллективы.

В условиях военного коммунизма приоритетное внимание земельных органов уделялось агрономическому обслуживанию колхозов и совхозов. При его проведении в отношении единоличного крестьянства применялся т.н. классовый подход, в соответствии с которым агрономическая помощь, прежде всего, оказывалась бедноте, а зажиточные слои ее лишались. Агрономические мероприятия выполнялись преимущественно в рамках лударных кампаний, базовым методом которых являлось разверстание плановых заданий и принуждение крестьян к их исполнению.

С переходом к нэпу большее внимание на местах стали уделять пропаганде сельскохозяйственных знаний. Кроме теоретических сведений обращалось внимание на привитие практических навыков агрономических мероприятий. Нередко бывало, что в ходе занятий все выходили в поле, где агрономы показывали крестьянам, как с учетом научных требований производить полевые работы.

Власти приступили к восстановлению созданной в начале века сети агрономических участков39. В основу участковой агрономии был положен комплексный подход к крестьянскому хозяйству, которое воспринималось как целостный, неделимый организм. Основной задачей агрономического обслуживания в связи с этим являлось развитие не отдельных отраслей, а хозяйства в целом. Поэтому в каждом районе следовало создавать агроучасток во главе с агрономом. Последний рассматривался не только как специалист в области растениеводства, но и как экономист и организатор сельскохозяйственного производства. 

Проводившаяся классовая линия в политике в конце 20-х гг., в частности, в налоговой, отрицательно сказывалась на совершенствовании крестьянских хозяйств, их переходе к новым аграрным технологиям. Особенно пагубные последствия имели чрезвычайные меры. В документах сообщалось о потере интереса крестьян к повышению культуры сельскохозяйственного производства после лишения избирательных прав многих крестьян-культурников в начале 1927аг. Агрономы отмечали, что в последнее время к ним никто не обращался с вопросами производственного значения. Те же крестьяне, которые, например, вырастили племенной скот при содействии агрономов, были в соответствии с принятым в апреле 1928 г. новым положением о сельскохозяйственном налоге обложены в индивидуальном порядке, а не по общим ставкам.

В конце 1920-х гг. изменились не только подходы к организации агрономического обслуживания, но и его приемы, которые вновь приобрели военно-коммунистическое содержание. В итоге в стране уменьшались посевы зерновых культур и их урожайность. В такой ситуации государство перешло к конфискационной политике. Этот грабеж зерна привел деревню сначала к недоеданию, а затем и к голоду. Одновременно от недостатка кормов и массового убоя для питания людей сокращалось животноводство. Поля обсеменялись кое-как и не получали удобрений, крестьянское хозяйство начинало разоряться. В то же время власть заставляла крестьян очищать посевное зерно, повышать агрикультуру.

В этой сложной ситуации руководство страны склонялось к созданию крупных коллективных хозяйств: чем крупнее хозяйство, по мысли вождей, тем больше оно даст товарного хлеба. При организации в 1928 г. новых совхозов возобладала точка зрения, что агротехника в условиях высокой механизации не имеет существенного значения, что урожай в основном зависит от использования машин, т.е. никакой уровень аграрной культуры в расчет не принимался.

Между тем наступление на крестьянство продолжалось. В борьбе с насильственной коллективизацией крестьяне, наряду с открытыми и массовыми выступлениями и забастовками  применяли и другие, на первый взгляд незаметные формы сопротивления. Это скрытые, замедленные забастовки, когда колхозники выходили на работу, но выполняли свои задания спустя рукава, ни шатко, ни валко, то есть очень медленно и небрежно. Колхозники отказывались прилежно работать принципиально. 

Все виды работ требовали значительных средств, которых не было, и продолжительного времени. Мелкое же крестьянское хозяйство в основном продолжало существовать в прежнем виде, сохраняя трехполье, чересполосицу, архаические агротехнические нормы и т.д. Государство же пошло по самому радикальному пути - по пути коренной перестройки крестьянского хозяйства через его коллективизацию.

В заключении диссертации, в соответствии с ее содержанием, подводятся итоги исследования, делаются выводы и обобщения. Основным противоречием российской деревни оставалось противоречие между уравнительными установками общинного крестьянства, нацеленного на моральную экономику и этику выживания и проявлениями новизны, связанными с механизмом частной собственности и хозяйственной свободой.

Способы разрешения этого противоречия представителями ведущих российских аграрных школ виделись по-разному, но все они сходились в понимании роли личности крестьянина как творческого начала в повседневном хозяйствовании.

Крестьянская бедность являлась нередко основной причиной несоблюдения на первый взгляд вполне очевидных агротехнических требований. Нежелание крестьян использовать хозяйственные нововведения для повышения эффективности своего хозяйства объяснялась боязнью за свое будущее, нежеланием рисковать. Крестьянская культура сохраняла старые обычаи не в силу своей рутинности и косности, а в силу инстинкта самосохранения. Новые начинания были чреваты риском потерять огромным трудом собранное, разрушения веками проверенной системы производства и быта. Каждый недород отбрасывал весьма шаткое благосостояние крестьянской семьи на несколько лет, а иногда и навсегда. 

Повышение уровня аграрной культуры, степень воздействия агрономической службы на культуру земледелия наиболее отчетливо выражались в урожайности крестьянских полей. Радикальных изменений здесь как будто не произошло, так как не произошло еще необходимого для этого повсеместного перехода крестьянства к многопольным севооборотам, позволившим бы им обеспечить, по меньшей мере, удвоения продуктивности своих угодий. При этом необходимо учитывать, что нужен определенный период времени для возникновения и развития практической агрономии. Опыт западноевропейских стран также показывал неизбежность переходного периода к промышленным системам полевого хозяйства; там он занял приблизительно 40-50 лет. В России этот период занял около 40 лет: 1880-е гг. - с возникновения первых агрономических организаций и до 1914 г. - начала Первой мировой войны.

Анализ урожайной статистики свидетельствует, что деревня, особенно земская, вплотную подошла к введению многопольных севооборотов, так как крестьянами были апробированы нужные для этого сельскохозяйственные растения. Причем ржаная культура, как менее ценная, постепенно отходила на второй план, а смену ей вводились сорта пшеницы. Значительно улучшились пропорции сельскохозяйственных культур.

В своей массе крестьяне не были готовы к наиболее эффективному ведению хозяйства, которое носило преимущественно потребительский характер. Поэтому они были плохими предпринимателями, боялись нововведений и риска, предпочитая традиционные методы ведения хозяйства. Это не означает, что крестьяне были неразвиты и ленивы. Смысл своей жизни они в своем большинстве видели не в накоплении богатства, а спокойной и праведной жизни. Сказывались здесь и низкий уровень жизни, и существовавшие религиозно-моральные установки.

В такой ситуации совершенно по-иному следует оценивать мероприятия и правительства, и общественности в деле повышения уровня аграрной культуры. За сравнительно небольшой промежуток времени был сделан значительный скачок в увеличении урожайности и валовых сборов хлебов. Это означало, что медленно, но неуклонно начали рушиться веками складывавшиеся стереотипы и создавались условия для формирования самостоятельных хозяев. 

Российское село прошло через революционный передел земли. Полного земельного равенства достигнуто не было, но прежнее неравенство несколько сгладилось. Пережило село и все беды военного коммунизма. После крестьянской победы началось время нэпа. Полуосвобожденная в своей хозяйственной деятельности деревня в течение пяти-шести лет смогла залечить многие свои раны. В области землеустройства, несмотря на обилие цифр, было сделано мало, что было в первую очередь обусловлено слабостью земельных органов и противоречиями земельной политики, которая пыталась сочетать укрепление и ограничение фактического землепользования. Доля зажиточных хозяйств снизилась и сильно выросла доля мелкопосевных хозяйств. Ослабление возможностей единоличных хозяйств было выгодно государству политически, но не выгодно экономически.

Восстановление агрономического обслуживания населения вело к улучшению культуры земледелия, применению крестьянами более совершенных приемов ведения хозяйства, переходу на многополье. Однако в конце 1920-х гг. изменились не только подходы к организации агрономического обслуживания, но и его приемы, которые вновь приобретали военно-коммунистический характер. Более-менее сытый крестьянин начал расти в своем самосознании и поднимал голову.

В соответствии с марксистско-ленинской теорией, крестьянское хозяйство считалось глубоко реакционным не только в техническом отношении, но также в организационном и экономическом. Партийно-советское руководство не могло не видеть глубочайшие перемены, внесенные в жизнь крестьянского хозяйства общественной агрономией и кооперацией. Идейное и политическое влияние на село наиболее зажиточной и, по общему правилу, наиболее культурной части - вот где источники большевистской ненависти к кулакам.

В результате растущего недостатка хлеба родился, окреп и вырос в твердое решение план - сорвать крестьянские дворы с вековых хозяйственных и бытовых устоев и загнать в крупные, социалистические, с передовой техникой колхозы.

Ни о каком повышении уровня аграрной культуры речи уже не велось. В результате грубых нарушений севооборотов и правил агротехники в хозяйствах социалистического сектора в секторе единоличников и индивидуальных посевов колхозников урожайность в 1930-1933 гг. была выше. Прямым следствием насильственной коллективизации стал голод 1932-1933 гг.

 

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии

1. Есикова М.М, Есиков С.А. Сельскохозяйственное просвещение и аграрная культура России в конце ХIХ - начале ХХ веков (1880-е - 1917 гг.). СПб., 2008. 180 с.
2. Есикова М.М. Влияние землеустройства и агропропаганды на аграрную культуру России (1917 - начало 1930-х гг.) (на материалах Центрального Черноземья). М., 2010. 194 с.

Статьи в изданиях из перечня ВАК

1. Есикова М.М., Есиков С.А. Роль кооперации в повышении уровня аграрной культуры (конец ХIХ - начало ХХ вв.//Уральский исторический вестник. №2 (19), Екатеринбург, 2008. С. 32-39 (0,6/0,3 п.л.)
2. Есикова М.М. Аграрный кризис конца ХIХ - начала ХХ века//Вестник Саратовского ГСЭУ. №3 (27), Саратов, 2009. С. 230-233 (0,3 п.л.)
3. Есикова М.М. Аграрная культура и крестьянское производство в России//Власть. М., 2009. №8. С. 160-162 (0,3 п.л.)
4. Есикова М.М. Опытничество как средство повышения уровня аграрной культуры//Вестник Саратовского ГСЭУ. 2010, №2 (31). С. 150-152 (0,3 п.л.)
5. Есикова М.М. Агрономическое обслуживание деревни в годы нэпа//Власть. М., 2010. №4. С. 121-124 (0,3 п.л.)
6. Есикова М.М. Возникновение и развитие агрономической службы в России (1880-е - 1917 гг.)//Вопросы современной науки и практики. Ун-т им. В.И. Вернадского. №4-6(29)/2010. С. 276-280 (0,4 п.л.)
7. Есикова М.М. Колхозная жизнь в Центральном Черноземье в начале 1930-х годов//Гуманитарные науки в Сибири. Издание СО РАН. Новосибирск, 2010. №2. С. 99-101 (0,2 п.л.)
8. Есикова М.М. Сельскохозяйственное образование в России (вторая половина ХIХ  в. - 1917 г.)//Власть. М., 2010. №7. С. 150-154 (0,4 п.л.)
9. Есикова М. М. Роль традиций в аграрной культуре России (конец XIX - начало XX вв.)//Перспективы науки. №12(14). 2010 (0,3 п.л.)
10. Есикова М. М. Влияние агропропаганды на повышение эффективности сельскохозяйственного производства в годы нэпа//Перспективы науки. №1(15). 2011. (0,3 п.л.)
11. Есикова М. М. Труд крестьянина и аграрная культура//Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2011. 1(7). С.102-104 (0,2 п.л.)
12. Есикова М. М. Невостребованная агроэкономическая наука: взгляды Л. Н. Литошенко// Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2011. 1(7). С. 104-107 (0,3 п.л.).

Статьи в других научных изданиях

1. Есикова М.М., Есиков С.А. Повседневная жизнь российской деревни 1920-х годов в историографии //Труды кафедры истории и философии Тамбовского гос. технич. ун-та Сб. науч. статей. Вып. 4. СПб., Изд-во Нестор. 2006. С. 100-109 (0,5 п.л.; 0,3 п.л.)
2. Есикова М.М. Массовые источники по истории крестьянских хозяйств в 1920-е гг. // Гуманитарные науки: проблемы и решения. Вып. IV; Межвуз. сб. науч. статей. СПб., 2006. С. 52-57 (0,4 п.л.)
3. Есикова М.М. Эволюция питания и его значение в жизни человека // Труды кафедры истории и философии Тамбовского гос. технич. ун-та. Сб. науч. статей. Вып. 4. СПб., Нестор, 2006. С. 162-169 (0,5 п.л.)
4. Есикова М.М. Чересполосица в крестьянском землевладении Тамбовской губернии в пореформенное время (1861-1905 гг.) //Материалы Всероссийской научно-практической конференции Моя малая Родина. Вып. 3. Пенза, 2006. С. 83-90 (0,4 п.л.)
5. Есикова М.М. Проблемы правопорядка в российской деревне в конце ХIХ - начале ХХ вв. // Политические и социокультурные аспекты современного гуманитарного знания. Материалы Всероссийского межвузовского научного семинара. Вып. 2. Саратов, Научная книга, 2006. С. 65-69 (0,3 п.л.)
6. Есикова М.М. Крестьянское сопротивление столыпинскому аграрному курсу в Тамбовской губернии //Наши мысли о РоссииЕ Ученые анализируют, размышляют, предлагают: Мат-лы Всероссийской науч.-практич. Конференции. Саратов, изд-во СГСЭУ, 2007. С. 124-129 (0,4 п.л.)
7. Есикова М.М., Есиков С.А. Крестьянское хозяйство Тамбовской губернии в первое десятилетие Советской власти в историографии //Аграрное развитие и продовольственная политика России в ХVIII - ХХ веках: проблемы источников и историографии. Сб. статей. Оренбург, изд-во ОГПУ, 2007. С. 78-89 (1,0 п.л.; о,5 п.л.)
8. Есикова М. М. Взаимоотношения крестьянства и власти Центрального Черноземья в период коллективизации в исторической литературе // Аграрное развитие и продовольственная политика России в XVIII-XX веках: проблемы источников и историографии: Сб. статей. Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2007. С 89-97 (0,9 п. л.)
9. Есикова М. М. Аграрно-научные знания в России в конце XIX-начале XX века //Мат-лы междунар. науч.-практич. конференции Моя малая Родина. Вып. 4. Пенза, 2007. С. 108-120 (0.8 п.л.)
10. Есикова М.М. Роль тамбовского земства в повышении аграрной культуры деревни в конце ХIХ - начале ХХ вв.//Труды кафедры истории и философии Тамбовского гос. технич. ун-та. Сб. науч. статей. Вып. 5. СПб., Нестор, 2007. С. 52-63 (0, 8 п.л.)
11. Есикова М.М. Питание крестьянства Центрального Черноземья в конце ХIХ - начале ХХ вв.//Гуманитарные науки: проблемы и решения. Межвуз. сб. науч. статей. Вып. V. СПб., Нестор, 2007. С. 135-144 (0,6 п.л.)
12. Есикова М.М. Аграрная политика российского правительства в 1880-1890-е годы//Аграрное и продовольственное развитие России в ХVIII - ХХ веках: пороги безопасности. Сб. статей. Оренбург, 2008. С. 87-92 (0, 4 п.л.)
13. Есикова М.М. Возникновение участковой агрономии в России//Актуальные проблемы современного гуманитарного знания. Межвуз. сб. науч. трудов. Вып. 2. Саратов, изд. центр. Наука, 2008. С. 104-108 (0,3 п.л.)
14. Есикова М.М. Из истории сельскохозяйственного образования в России//Гуманитарные науки: проблемы и решения. Вып. VI. Сб. науч. статей. М.; Тамбов, 2009. С. 148-158 (0,7 п.л.)
15. Есикова М.М. Община и аграрная культура России (конец ХIХ - начало ХХ вв.)//Наша малая Родина: ее история, развитие, проблемы. Сб. статей по итогам междунар. науч. конференции. Балашов, 2009. С. 118-123 (0,4 п.л.) 
16. Есикова М.М. Распространение агрономических знаний и повышение эффективности сельскохозяйственного производства в годы нэпа//Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Науч.-теор. и прикладной журнал. Тамбов, 2009. С. 41-43 (0,2 п.л.)
17. Есикова М.М. Влияние пропаганды агрономических знаний на повышение культуры земледелия (Тамбовская деревня в годы нэпа)//Государственная власть и крестьянство в конце ХIХ - начале ХХ века. Сб. статей к междунар. науч.- практической конференции. Коломна, 2009. С. 270-274 (0,3 п.л.)
18. Есикова М.М. Взаимоотношения правительственной (ведомственной) и земской агрономии в России в начале ХХ века//Государство и общество. Проблемы социально-политической и экономической истории России. Сб. науч. статей. Вып. 5. Пенза, 2009. С. 126-132 (о,3 п.л.)
19. Есикова М.М. Традиционная культура земледелия русских крестьян в начале ХХ века//Проблемы аграрного и демографического развития Сибири в ХХ начале ХХI вв. Мат-лы Всероссийской науч. конф. Новосибирск, изд-во СО РАН, 2009. С. 13-16 (0,2 п.л.)
20. Есикова М.М. Деревня перед Первой мировой войной. Крестьянский менталитет//Российское село в ХIХ-ХХ вв. Междунар. науч. конференция. Сб. статей. Тамбов, 2009. С. 54-63 (о,6 п.л.)
21. Есикова М.М. Аграрный кризис в России в конце ХIХ начале ХХ вв.//Аграрная экономика в контексте российских модернизаций ХIХ-ХХ веков: эволюция и кризисы. Сб. статей. Оренбург, 2009. С. 100-106 (0,5 п.л.)
22. Есикова М.М. Традиции в аграрной культуре России (конец ХIХ-начало ХХ вв.)//Актуальные проблемы современного гуманитарного знания. Сб. науч. трудов российского межвуз. семинара. Вып. 3. Саратов, изд. центр Наука, 2009. С. 44-48 (0,3 п.л.)
23. Есикова М.М. Существовал ли аграрный кризис в России на рубеже ХIХ - ХХ вв.?//Власть и народ: проблемы взаимодействия (ХVII-начало ХХ вв.): мат-лы IV Бартеневских чтений. Липецк, изд-во ЛГПУ, 2010. С. 116-120 (0,3 п.л.)
24. Есикова М.М. Развитие аграрно-научных знаний в России (вторая половина ХIХ- начало ХХ вв.)//Российский крестьянин в годы войн и в мирные годы (ХVIII-ХХ вв.): сб. трудов участников науч. конференции. Тамбов, изд-во ТГТУ, 2010. С. 49-61 (0,8 п.л.)
25. Есикова М.М. Тамбовский помещик - рационализатор В.М. Андреевский//Общество и политика в исторической ретроспективе: межвуз. сб. науч. трудов. Саратов, 2010. С. 41-45 (0,3 п.л.)
26. Есикова М.М. Влияние крестьянской общины на уровень агрокультуры России конца ХIХ-начала ХХ вв.//Проблемы отечественной истории в трудах российских и зарубежных ученых. Пенза, 2010. С. 54-62 (0, 5 п.л.)
27. Есикова М.М. Землеустройство в Центральном Черноземье в годы нэпа//Аграрная сфера в контексте российских модернизаций ХVIII - ХХ веков: макро- и микропроцессы: сб. статей. Оренбург, 2010. С. 93-99 (о,5 п.л.)

---

1 Пузанов М. О сельскохозяйственных выставках в России как о могущественном рычаге общенародного преуспевания. СПб., 1864

2 Соковнин П.Н. О необходимости подвести итоги , имеющемуся у нас опыту непосредственной агрономической помощи крестьянскому хозяйству. СПб., 1898. С. 5-6.

3 Крандиевский В.А. Обзор земских мероприятий в области сельского хозяйства за 1892-1894. М., 1894; Яновский. Земская агрономия. М., 1896; Бажаев В. О правительственной и земской агрономии. М., 1897 и др.

4 Сельскохозяйственное образование в России. СПб., 1895; Москальский Н.П. Сельскохозяйственное образование //Сельское и лесное хозяйство в России. СПб., 1893; Королев Н.Ф. Народные сельскохозяйственные школы//Техническое образование. 1892. № 6; Соковнин П.Н. Агрономическая помощь крестьянскому хозяйству и земские мероприятия в этой области. СПб., 1895 и др.

5 Миклашевский И.Н. Очерки из истории сельскохозяйственного образования России. Оттиск из журнала Техническое образование. СПб., 1893

6 Зубрилин А.А. Очерк агрономической деятельности Волоколамского земства. СПб., 1899;  Соколовский П.А. Опыты культурной деятельности земства в области сельского хозяйства. М., 1899;  Морачевский В.В.Земские мероприятия в области сельскохозяйственных улучшений (1905-1906 гг.). СПб., 1908; Копылов П.Д. Что такое земская агрономия. СПб., 1910; Владимирский В.А. О взаимоотношениях земской и правительственной агрономии//Вестник сельского хозяйства. 1911. № 1 и др.

7 Веселовский Б. История земства. Т. 4. СПб., 1911. С. 86

8 Мацеевич К.А. Наиболее важные черты общественной агрономии//Агрономический журнал. 1913. № 1. С. 116

9 Кауфман А.А. Агрономическая помощь в России. Историко-статистический очерк. Самара, 1915

10 Тейтель А.В. Агрономическая помощь населению на путях своего развития (историко- методологический очерк). М., 1929

11 Чернышев И.В. Аграрный вопрос в России от реформы до революции (1861 - 1917). Материалы и комментарии. М., 1927; Сельское хозяйство довоенной России и СССР. М., 1926.

12 Афанасьева А.И. Развитие капитализма в сельском хозяйстве Тамбовской губернии в 70-80-годах ХIХ века. Дис. канд. ист. наук. М., 1953

13 Шевченко М.М. Помещичьи крестьяне Воронежской губернии накануне и в период падения крепостного права. Дис. канд. ист. наук. Воронеж, 1956

14 Попова В.А. Государственные крестьяне Воронежской губернии в 40-50-е годы ХIХ века. Дис. канд. ист. наук. Воронеж, 1966

15 Лаптева Л.Е. Земские учреждения в России. М., 1993

16 Мацузато К. Столыпинская реформа и российская агротехнологическая революция//Отечественная история. 1992. № 6

17 Уильямс С. Либеральная реформа при нелиберальном режиме: Создание частной собственности в России в 1906-1915 гг. М., 2009

18 Аграрные технологии в России в IХ - ХХ вв. Материалы ХХV сессии Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Арзамас, 1996

19 Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998

20 Щагин Э.М. А.В. Чаянов об агрикультурных сдвигах в крестьянском хозяйстве в предреволюционной России//Аграрные технологии в России в IХ - ХХ вв. Арзамас, 1999; Щагин Э.М. Альтернативы революции сверху в советской деревне конца 20-х годов: суждения и реальность//Власть и общество России ХХ век. Сборник науч. трудов. М., - Тамбов, 1999 и др.

21 Данилова Л.В. Природное и социальное в крестьянском хозяйстве//Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. М., 1997

22 Третьяков А.В. Низшая сельскохозяйственная школа России в конце ХIХ - начале ХХ веков. Курск, 1998.

23 Козлов С.А. Аграрные традиции и новации в дореформенной России (центрально-нечерноземные губернии). М., 2002; Козлов С.А. Аграрная модернизация в Центрально-Нечерноземной России в пореформенный период ( по материалам экономической печати). М., 2008

24 Плаксин В.Н. История общественной агрономии в Черноземном Центре России. Воронеж, 2001.

25 См. также: Ефременко А.В. Сельскохозяйственное образование в России (конец ХVIII - начало ХХ в.). Ярославль, 1997; Ефременко А.В. Агрономический аспект столыпинской земельной реформы//Вопросы истории. 1996. № 11-12; Ефременко А.В. Земская агрономия и ее роль в эволюции крестьянской общины. Ярославль, 2002

26 Безгин В.Б. Крестьянская повседневность (традиции конца ХIХ - начала ХХ века). М.,-Тамбов, 2004. С. 42,49

27 Плаксин В.Н. Указ. соч. С. 106; Абрамов В.Ф. Российское земство: экономика, финансы, культура. М., 1996. С. 1996, С. 65

28 Сазонов Г.П. Указ. соч. Т. 2. С. 614

29 Народная школа и сельское хозяйство: Сб. ст. И. Мещерского (1887-1904 гг.). 2-е изд. СПБ., 1905. С. 100-102

30 См.: Новое положение о сельскохозяйственном образовании и его применение/Сост. И.И. Мещерский. СПб., 1905. С. 42

31 Краткие статистические сведения по подведомственным Департаменту Земледелия сельскохозяйственным учебным заведениям. Вып. 3. Сведения к 1 января 1914 г. Пг., 1914. С. 5; Большой энциклопедический словарь/Гл. ред. В.К. Месяц. М., 1998. С. 344

32 Абрамов В.Ф. Указ. соч. С. 67-68

33 Краткий очерк экономических мероприятий земств 23 губерний России (1865 - 1892). Полтава, 1894. С. 118, 119-120, 121

34 Сведения о деятельности земств по сельскому хозяйству в 1913 г./Под ред. В.В. Морачевского. Пг., 1916. Вып. 14. С. 26

35 Там же

36 О нормальной сети агрономических участков в Тамбовской губернии. Доклад Тамбовской губернской земской управы. Тамбов, 1910. С. 17

37 Краткий статистический справочник по Тамбовской губернии. Тамбов, 1927. С. 157

38 См.: Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. Р. - 761. Оп. 1. Д. 185 (б). Л. 46 об.; Ф. Р. - 946. Оп. 1. Д. 605. Л., 28 об. И др.

39 См. : ГАТО. Ф. Р.-1. Оп. 1. Д.491. Л. 135; ГАСПИТО. Ф. 840. Оп. 1. Д. 1644. 65 и др.

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное