Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории Cанкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

ШУЛЬГИН Владимир Николаевич Русский свободный консерватизм первой половины XIX века:

преемственность и развитие Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Санкт-Петербург 2009

Работа выполнена на кафедре Российской истории Самарского государственного университета

Научный консультант:

доктор исторических наук, заслуженный деятель науки России, профессор Кабытов Петр Серафимович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, доцент Выскочков Леонид Владимирович доктор исторических наук, профессор Лубков Алексей Владимирович доктор исторических наук, главный научный сотрудник Цамутали Алексей Николаевич

Ведущая организация:

Российский государственный педагогический университет имени А.И.Герцена

Защита состоится: л__________________ 2010 г. в ____ часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций при СанктПетербургском государственном университете по адресу: 199034, СанктПетербург, Менделеевская линия, д. 5, ауд. 70.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке им. А.М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета Автореферат разослан л______________________ 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук О.Н. Бачурина

Актуальность исследования отечественного консерватизма предопределена научной значимостью вопроса и требованиями времени. В конце XX в.

Россия вступила в новый период крутого исторического перелома. Оказалось поверженным наследие интеллигенции, связавшей надежды ещё в первой половине XIX в. с либерально-социалистической доктриной. Однако внезапность обвала реального социализма нельзя отождествить с его неожиданностью. Представители консервативных кругов России издавна предупреждали, во-первых, об опасности революционных форм модернизации, во-вторых, о неизбежности краха нового строя. А.С. Пушкин говорил о бессмысленном и беспощадном бунте. Ещё раньше о его гибельности сказал Н.М. Карамзин, затем - В.А. Жуковский и Ф.И. Тютчев1. Со временем подобные суждения с пророческим потенциалом умножились2. Спрашивается, если консерваторы смогли предсказать последствия внедрения в жизнь России европейского прогрессистского проекта XVIII в., то, может быть, они предлагали альтернативную программу с тем, чтобы оздоровить старый строй и избежать его революционного краха? Диссертация призвана подтвердить данную гипотезу.

Сама жизнь заставляет изучать отечественный консерватизм ввиду научной значимости темы и ради практического решения насущных проблем, рождённых либеральным глобализмом. Всё большее число интеллектуалов указывает на фактическое самоисчерпание модерна и постмодерна, на необходимость новой политики смелого динамического консерватизма 3.

Методологические основы исследования. Масштабы нового исторического вызова отразились на теории и методологии науки. Сегодня обращается внимание на недостаточность постижения истории России в рамках традиционных политических, экономических и социальных подходов. Ставится задача изучения изменений в составе элит, рассмотрения нравственного облика верхов страны, без чего невозможно понять мотивы поступков исторических деятелей и природу исторических перемен4. Диссертация служит выявлению самобытных тенденций развития культурной элиты Российской империи первой половины XIX в. Важным представляется утверждение А.Н. Сахарова о правомерности двух методологических подходов: формационного и цивилизационного. Он обращает внимание на достоинства последнего: Россия <Е> пожинала плоды нарастания цивилизационного противоречия, которое сказывалось уже в XIX в. Его в немалой степени подготовили такие ли(Карамзин Н.М.) Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб., 1866. С. 260-261; Жуковский В.А. Полн.

собр. соч. и писем, т. 1Ц20. М., 1999 - продолжающееся издание. Т. 13. М., 2004. С. 347 (далее: ПСС);

Тютчев Ф.И. Полн. собр. соч. и письма, т. 1Ц6. М., 2002Ц2004. Т. 4. С. 442 (далее: ПСС).

Ф.М. Достоевский предвидит революцию, которая неминуема (1877). - См.: Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений, т. 1Ц30. Л., 1972Ц1990. Т. 25. С. 45-47; В.В. Розанов предсказал уже и конечную гибель грядущего нового строя, который Ес чертами ослиного в себе, повалится в третьем-четвёртом поколении. Розанов В.В. Несовместимые контрасты жития. Литературно-эстетич. работы. М., 1990. С. 491.

См., напр.: Солженицын А.И. Мы перестали видеть цель: Речь в Международной Академии Философии // Он же. На возврате дыхания. Избранная публицистика. М., 2004; Панарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 1998; Бодрийар Ж. (Baudrillard J.) Америка. СПб., 2000; Бьюкенен П. (Buchanan P.) Cмерть Запада. М.; СПб., 2003; Консервативный проект для России. Круглый стол журнала Москва // Москва. 2007. № 5. С. 119-120, 126-128, 132-134.

Зельдич Ю.В. Петр Александрович Валуев и его время: Историческое повествование. М., 2006. С. 32.

беральные мыслители и реформаторы, как Сперанский5. Автор диссертации исходит из цивилизационного методологического подхода, отрицающего фатализм, внесенный в историческую мысль рационализмом XVIIЦXIX вв., в соответствии с которым развитие человечества предопределено безличными железными закономерностями. Так, под лозунгом свобода - это познанная необходимость, по сути, отрицалась индивидуальная свобода воли. Европейский христианский консерватизм всегда боролся с таким детерминистским подходом, лишавшим народы, корпорации, индивидуумы права на свободу6.

Р. Пайпс раскритиковал западную ревизионистскую школу, по мнению которой Еприводным ремнем истории являются безудержные и анонимные силы, считая, что, наоборот, решающим фактором выступает человеческая воля. Историк утверждает, что Ени в падении царизма, ни в захвате власти большевиками не было ничего заранее предопределенного. Консервативны и его упрёки радикальной интеллигенции, сыгравшей главную роль в сокрушении монархии (Еона исповедовала утопические идеи, вычитанные из западной литературы). Развитие страны было в значительной мере делом самодержавного государства. В случае его устранения Ебразды правления бессильно провисали, а больше держать страну было нечем7. Итак, представляются истинными методологические принципы цивилизационного подхода, исходящего из признания свободы человеческой воли и возможности самобытного развития того или иного социума.

Используется историко-критический метод, позволяющий судить о значимости фактов. При этом историзм, другой важнейший герменевтический принцип, принимается не в его позитивистском прогрессистском смысле, а в сочетании с установками христианской методологии истории8. Последняя исходит из факта постоянной борьбы в обществе духовных восходящих или нисходящих процессов, что предполагает возможность духовных падений или возрождений с их неизбежными культурными, социальными и экономическими последствиями (отрицательными или положительными)9. Свободный выбор всегда остаётся за человеком. Думается, что применение данных методологических и методических принципов вкупе со стремлением руководствоваться тем подходом к отечественной истории, который был характерен для классической карамзинско-пушкинской традиции, выявившей уникальную Историк делает вывод о недопустимости для России слепого копирования даже самых совершенных моделей, чреватого катастрофами. - Сахаров А.Н. Революционная ситуация не может длиться вечно // Экономические стратегии. 2008. № 5-6 (63-64). С. 85 (выделено мною - В.Ш.).

Русские консерваторы и либералы начала XX в. уже начали этот методологический поворот. В.А. Маклаков считал, что Февраль 1917 г. не был предопределён. Интеллигенции необходимо было заняться Еполитическим воспитанием страныЕ не разрушая той клетки, в которой она жила, пользуясь, как крышей, той императорской властью, которая создавалась одновременно с Россией. Это мыЕ не захотелиЕ. - См: Совершенно лично и доверительно!: Б.А. Бахметев - В.А. Маклаков. Переписка. 1919Ц1951, т.

1Ц3. М., 2001-2002. Т. 2. С. 141-142, 352, 440, 481; Т. 3. С. 118-119, 353, 365-367, 415, 437.

Пайпс Р. (Рipes R.) Россия при старом режиме. М., 2004. С. 441-442, 445, 451, 455 (выделено мною - В.Ш.).

См.: Бердяев Н.А. Новое средневековье // Он же. Русская идея. М., 2005. С. 411-478; Назаренко А.В. О методе церковного историка // Родное и вселенское: К 60Цлетию Н. Н. Лисового. М., 2006. С. 250-266.

Тарасов Б.Н. Новый ренессанс или ускоренный апокалипсис? // Он же. Куда движется история? (Метаморфозы идей и людей в свете христианской традиции). СПб., 2001. С. 5.

специфику (лотдельность) России, позволяет достичь искомой научности, объективности и историзма в изучении заявленной темы.

Объект исследования: отечественный консерватизм первой половины XIX века.

Предмет исследования: свободные консерваторы, основоположники просвещённого самобытничества: Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, П.А. Вяземский. Таким образом, изучается круг главнейших деятелей отечественного консерватизма, воодушевлённых общим для них стремлением к торжеству Святой Руси на основе возрождения национальных традиций и творческого диалога с Западом.

Исходные понятия. Подлинный системный консерватизм, очевидно, не следует отождествлять с имитационными его подобиями. Историки иногда следуют за деятелями XIX в., аттестовавшими себя консерваторами, но не бывшими подлинными охранителями исторической России. В их число попадают А.Х. Бенкендорф, Л.В. Дубельт, П.В. Валуев и другие представители лофициальной России наряду с журналистами, обеспечившими им пропагандистское прикрытие. Однако для верной сегодняшней оценки необходимо задуматься: к чему объективно вела деятельность этого круга сановников, не способствовала ли она возрастанию радикализма? Ответы на эти вопросы заставляют исключить указанных лиц из числа защитников русской христианско-монархической государственности. Они стояли за охранение подражательной административно-бюрократической системы10, то есть были западниками с реакционным или либеральным оттенком11. Европейский консерватизм основан на христианском настроении и принадлежности к определенной культуре. Э. Бёрк писал в 1790 г.: Емы внутренне ощущаем, что религия есть основа цивилизованного общества. Она необходима прежде всего для свободных граждан12. Для вышеназванных российских правительственных деятелей (Бенкендофа и т. п.) Триада православия, самодержавия, народности была лишь дежурной фразой. При этом самодержавие они необоснованно отождествляли с западным абсолютизмом.

Для того, чтобы избежать необоснованного отождествления системных охранителей Царства с их неэффективными коллегами-противниками, следует ввести в оборот понятие cвободный консерватизм13. Автор данной работы стремится показать единство представителей свободно-консервативной традиции, рожденной Карамзиным, Пушкиным, Жуковским, укрепленной ТютИсторики различают бюрократию и консерватизм. Р. Пайпс пишет: Русские монархистыЕ хотя и были настроены против конституции, отнюдь не жаловали бюрократию. - Пайпс Р.( Рipes R.). Указ. соч. С. 419.

См. также: Чернуха В.Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. Л., 1978. С.

60-61, 72-75, 86-87, 114-115.

Иные из них стремились стать чем-то вроде английских лордов. Следует согласиться с А.Ю. Минаковым, утверждающим что фрондирующих англоманов, стремившихся ограничить власть царя, нельзя причислять к носителям идей ларистократического консерватизма. - Минаков А.Ю. Ранние русские консерваторы первой четверти XIX в. Учебное пособие. Воронеж, 2005. С. 20-21.

Бёрк Э. (Burke E). Размышления о революции во Франции. London, 1992. С. 167, 170.

Шульгин В.Н. Православная церковность в русском консервативном самосознании (историографические наблюдения) // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарный выпуск. 2004. № 1 (31).

С. 75.

чевым и Вяземским, развитой славянофилами, почвенниками, деятелями Серебряного века. Это направление свободного системного консерватизма отличалось от мертворожденного ситуационного охранительства, защищавшего подражательные бюрократически-абсолютистские порядки.

Итак, очевидно, следует исходить из наличия в нашей истории XIX - начала XX века двух консерватизмов, свободного и служебного (официального), которые до поры до времени переплетались. Из круга Карамзина вышли известные просвещённые сановники эпохи Николая I: Д.Н. Блудов, Д.В. Дашков, С.С. Уваров. Они сохраняли связи с консерваторами-общественниками.

Но просвещённых бюрократов в верхах всегда было мало. При Николае I преобладали дикие консерваторы типа А.Х. Бенкендорфа и Л.В. Дубельта14.

Феномен правительственного консерватизма, уже в значительной мере изученного, в диссертации не исследуется.

Степень разработанности темы. Феномен свободного консерватизма начал осознаваться его творцами. Правительственные охранители, в основном западники по менталитету, были лишь этатистами. По Карамзину и Пушкину, царство основано на христианской традиции, потому должно опираться на верных ему деятелей. Поэт, отвечая критикам (1828), ополчившимся на его честный монархизм, писал: Нет, я не льстец, когда царю / Хвалу свободную слагаю...15. Мысль ясна: если самодержавное царство основано на высшей религиозной истине, то надо быть его поборником. Пушкин высказал опасение за страну и династию, считая что химерический союз верховной власти с жеконсерваторами чреват горем и советовал верхам порвать с губителями, вернувшись к свободному служению русской Триаде - Богу, царю и народу. Поэта не поняли. П.А. Вяземский, задумавшись о типологии консерватизма, заметил (1876): Можно быть либералом и вместе с тем консерватором, то есть консерватизм, дабы быть действенным, должен совмещаться со здравым либерализмом. Их и объединил Карамзин: Ебыл он консерватор, но из тех, которые глядят вперёд16. Симпатии Вяземского на стороне самобытного консерватизма Карамзина, который он назвал либеральным. Вяземский указывал в 1840-е гг., что верхи чураются свободной силы умственной, не желают опереться на охранительные инстинкты народа, замечая: В отличие от других стран, у нас революционным является правительство, а консервативной - нация17. Вяземский, очевидно, впервые употребил отстаиваемый нами обобщающий термин свободный консерватизм, относящийся к просвещённому, вольному, верующему, системному консерватизму18.

Ю.Ф. Самарин в потаённой статье (1856) писал, что служба Николая I консервативному началу, как его понимали верхи, вредила России: Мы спасли существование АвстрииЕ и т. п. и делал вывод: Есобственная наша Герцен А.И. Собрание сочинений, т. 1Ц30. М., 1954Ц1965. Т. 7. С. 209.

Пушкин А.С. Полн. собр. соч., т. 1Ц10. М., 1962Ц1965. Т. 3. С. 48 (выделено мною - В.Ш; Далее: ПСС).

Вяземский П.А. ПСС. Т. 8. С. 288, 292-293 (выделено мною - В.Ш.).

Вяземский П.А. Записные книжки (1813-1848). М., 1963. С.280-281, 296-299, 266, 283.

М.А. Рахматуллин писал: Еполитические пристрастия зрелого Пушкина его ближайший другЕ Вяземский определил как Усвободный консерватизмФ. - Рахматуллин М.А. А.С. Пушкин, российские самодержцы и самодержавие // Отечественная история. 2002. № 6. С. 14.

политика была не русская, а мнимо консервативная. При Николае I последовало тридцатилетнее абсурдное, но добросовестное усмирение бедной России. Просвещённых консервативных деятелей посчитали революционерами. Славянофил призывал власть не заподазривать русское народное начало в революционном демократизме19. Трудно точнее сказать о соотношении подлинного и повреждённого консерватизма.

Выделение разных типов охранительства, с отдачей приоритета консерватизму пушкинского типа, было характерно для Ф.М. Достоевского, В.В. Розанова, П.Б. Струве. Так, Струве осознал центральную роль Пушкина в становлении консервативной традиции и его влияние на П.А. Вяземского. Струве отмечал, ссылаясь на последнего: ЕПушкин непосредственно любиЕ начало свободы. И в этом смысле он был либералом. Но главный его базис был консервативным; поэт Енепосредственно ощущал, любил и ценил начало власти <Е> Государство Российское в его исторической форме - свободно принятой народом наследственной монархии. И в этом смысле Пушкин был консерватором20. По Струве, поэт стоял в центре уникальной консервативной национальной традиции. Он назвал его величайшим русским идейным консерватором. На другой чаше весов истории - деяния другой группы деятелей, вроде Магницкого и Бенкендорфа21. Итак, Струве противопоставил деятелей лидейного консерватизма поборникам слепого охранительства, которые в принципе не могли защитить старой России. Он специально не занимался исследованием отечественного консерватизма, но как обществовед сумел приблизиться к пониманию сути отечественной свободноконсервативной традиции. Струве усматривает главными учредителями этого направления (именно в этой последовательности) - Карамзина, Пушкина и Вяземского22. Подобные оценки, проводящие резкую грань между официальным охранительством и свободным консерватизмом, характерны для представителей всех поколений консерваторов-самобытников и правых либералов23.

Самарин Ю.Ф. Православие и народность. М., 2008. С. 289-311 (курсив автора; выделено мною - В.Ш.).

Струве П.Б. Patriotica: Россия. Родина. Чужбина. СПб., 2000. С. 310 (курсив автора - В.Ш.).

Струве П.Б. Избранные сочинения. М., 1999. С. 356, 361 (курсив автора; выделено мною - В.Ш.).

Струве П.Б. Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997. С. 456.

Так, Л.А. Тихомиров в 1911 г. предвидел скорую гибель старой России из-за непонимания политической элитой собственной страны: Россия историческая, то есть православная и монархическая, была расшатана и так легко разбита ничтожнейшими силами своих врагов только потому, что у неё появилась гниль в ней самой. В её защитниках, по привычке признававших Православие и Самодержавие, заглохло понимание, в чём заключается Православие и СамодержавиеЕ. - Цит. по: Репников А.В. Консервативные концепции переустройства России. М., 2007. С. 418 (выделено мною - В.Ш.). Н.А. Бердяев (1904) писал о порочности официального охранительства, называя его государственным консерватизмом, напоминая: Когда-тоЕ была настоящая консервативная идеология - славянофильство. Для славянофилов православность была основой жизни, а представители государственного консерватизма были безрелигиозны. Отсюда проистекала их вражда к свободе мысли. Бердяев писал, что славянофилы пришли Ек мистическому оправданию власти и романтически мечтали соединить эту власть со свободой народа. В качестве носителя противоположной, этатистской идеологии, претендовавшей на консервативность, Бердяев указывал на М.Н. Каткова, у которого не было Еникакой религиозно-философской санкции консерватизма... и не остаётся места для свободы, проповедуется поклонение оголённой казёнщине. - Бердяев Н.А. Судьба русского консерватизма // Киносценарии: Литературно-художественный и общественно-политический журнал. 1989. № 5. С. 164-167.

Исследователи XX века приближались к осознанию проблемы. К.В. Пигарев пришел к выводу о специфическом консерватизме Тютчева, который невозможно смешивать с правительственным охранительством24.

А.Н. Цамутали на примере Ю.Ф. Самарина показал, что славянофильство, несмотря на его либеральные оттенки, выдвигало христианство как главную силу исторического развития. Историк говорит о росте в дореформенном обществе тенденций, носители которых исходили из признания Православия главным фактором исторического развития русского народа25.

Л.В. Черепнин рассмотрел взгляды Н.С. Лескова, верующего, консервативного писателя, противника бюрократии, отметив его чувство раздвоенности. Делался вывод: Он не пошёл вместе с передовой революционной демократиейЕ Но ему оказалось не по пути и с Победоносцевым, Катковым и другими деятелями реакционного лагеря26. Несмотря на специфику терминологии своего времени, в которой всё консервативное неправомерно отождествлялось с реакционным, исследователь почувствовал в русском обществе самобытно-консервативной золотой середины.

А.Л. Янов в работе о К.Н. Леонтьеве пришел к выводу о разделении реакционных идеологий на лохранительные и консервативные. Исследователь уверен, что данная классификация позволяет объяснить, почему реакционные консервативные типы (у него - славянофильский и почвеннический) были способны выполнять позитивные социальные функции27.

Итак, начавшееся выделение позитивного консерватизма с реформаторским потенциалом было шагом вперёд, подготавливая современную стадию изучения темы. Но оно не привело в 60Ц90-е годы XX в. к развёрнутым исследованиям и выдвижению необходимых обобщающих понятий.

Территориальные рамки исследования. Консерваторы-самобытники считали себя гражданами России28. Тем не менее, большую роль в формировании их взглядов имели контакты с Западом. Из пяти изучаемых деятелей только Пушкин не выезжал за границу. Впрочем, он отлично ориентировался в западной культуре. В наблюдениях за европейской жизнью у Карамзина выкристаллизовалась чувство народности29. Это же можно сказать о других основоположниках направления, считавших необходимой защиту тезиса о правомерности русской цивилизующей самобытности. Итак, лотзывчивость русских классиков самобытничества на положительное и отрицательное, исходившее с Запада, позволила им стать национальными консерваторами.

Пигарев К.В. Тютчев, Ф. И. // Русские писатели: Биобиблиографический словарь. М., 1971. С. 654.

Цамутали А.Н. Борьба течений в русской историографии во второй половине XIX века. Л., 1977. С. 66.

Черепнин Л.В.Исторические взгляды классиков русской литературы. М., 1968. С. 219-221.

Янов А.Л. Славянофилы и Константин Леонтьев (Буржуазный миф о пророчестве Константина Леонтьева). АвторефератЕ к.ф.н. М., 1970. С. 14-16 (выделено мною - В.Ш.).

См.: Карамзин Н.М. Мнение русского гражданина // [Он же]. Неизданные сочинения и переписка Николая Михайловича Карамзина. Ч. 1. СПб., 1862.

Так, Карамзин подверг критике протестантскую этику англичан, принципиально осуждавших своих бедняков. Британскую конституцию он считает хорошей только для англичан с их особым менталитетом. У них свой Палладиум, в соответствии с их просвещением, а у русских - другой, в силу принципиальных отличий их народных начал. Эта мысль читается между строками: Всякие гражданские учреждения должны быть соображены с характером народа; что хорошо в Англии, то будет дурно в иной земле. - Карамзин Н.М.

Письма русского путешественника. Л., 1987. С. 382-383.

Хронологические рамки исследования ограничиваются в основном первой половиной XIX в. По характеру диссертации, её автор, следуя за своими героями, коснулся отчасти и второй половины XIX в.

Цель диссертации состоит в исследовании феномена свободного консерватизма (самобытничества) в российском обществе первой половины XIX века, определении его значимости, а также степени единства и преемственности, существовавшей в кругу свободных консерваторов.

Задачи диссертации, предопределенные данной целью, видятся такими:

1) Доказать факт существования свободного консерватизма (свободноконсервативного самобытничества) как особого направления и составной части отечественного консерватизма первой половины XIX в. 2) Выявить круг основных создателей свободно-консервативной традиции. 3) Рассмотреть преемственный вклад каждого из них в развитие данного направления общественно-политической мысли и практики. 4) Изучить концептуальные положения, составившие последовательно развивавшуюся программу свободного консерватизма первой половины XIX в. 5) Определить соотношение первого и последующих поколений свободного консерватизма XIX в.

Источниковой базой являются опубликованные в течение XIXЦXXI вв.

сочинения представителей отечественного консерватизма. Привлекаются также дневники, воспоминания, эпистолярное наследие. Поскольку речь идет о первейших русских писателях и мыслителях, источники, относящиеся к ним, в значительной мере уже опубликованы. Сложившиеся опубликованные источниковые комплексы, относящиеся к Н.М. Карамзину, А.С. Пушкину, В.А. Жуковскому, П.А. Вяземскому и Ф.И. Тютчеву, представителям их круга, очевидно, позволяют осуществить цель исследования. Основное устремление автора данной работы состоит в определённом истолковании известного материала, рассмотренного сквозь призму нового, надеюсь, верного понимания особенностей формирования отечественного дореволюционного консерватизма и его дальнейшего бытования. Работа написана в жанре линтеллектуальной истории30, поэтому её основными источниками явились общественно-политические произведения свободных консерваторов XIX в. К этой же группе следует также отнести их богословские, философские и литературоведческие работы. Значительная часть этих произведений была потаённой при жизни авторов. Французская революция стала мощным ускорителем складывания свободного консерватизма в России. Ряд работ Н.М. Карамзина конца XVIII в. был навеян лужасом французского переворота, в первую очередь Письма русского путешественника. В течение XIX и большей части XX в.

дело до научного издания памятника не дошло, что отразило специфику времени, не жаловавшего всё связанное с традиционализмом. В.В. Сиповский установил, что текст Писем является произведением, в основе которого лежат Специалист по теории истории указывает на развитие этого жанра в последний период постмодернистского вызова, подчеркивая особенности современной историографической ситуации, для которой Ехарактерно максимальное расширение исследовательского пространства, интенсификация междисциплинарного взаимодействия, предельный методологический плюрализм и принципиальная толерантность в отношении конкурирующих научных парадигм. - Репина Л.П. Интеллектуальная история на рубеже XXЦXXI веков // Новая и новейшая история. 2006. № 1. С. 14Ц15.

дневниковые записи Карамзина. Очевидно, что к началу 1790-х гг., когда началась постепенная публикация Писем, консервативный комплекс воззрений Карамзина был уже в своей основе сформирован31. Данная хронологическая привязка консерватизма Карамзина подтверждается его философской прозой, опубликованной в альманахе Аглая в 1795 г.32 Перу Карамзина принадлежали политические произведения, адресованные династии и обществу. Они дают понять, как складывалась консервативная программа историографа. Это Историческое похвальное слово Екатерине Второй (1802), знаменитая, долгое время засекреченная Записка о древней и новой РоссииЕ, на тему которой Карамзин беседовал с императором в Твери (1811) и столь же конструктивно-оппозиционое Мнение русского гражданина (1819), представленное царю. Эти работы явились первыми памятниками русской свободно-консервативной мысли, положившими начало учению об отечественной цивилизационной самобытности33. Сюда же примыкают политические статьи классика, опубликованные в Вестнике Европы и другие34.

У А.С. Пушкина, продолжателя миссии Н.М. Карамзина, также были подобного рода сочинения. Это записка О народном воспитании, составленная по распоряжению Николая I в ноябре 1826 г. Она позволяет судить о различии позиций национального поэта и представителей лофициальной России35. Пушкин, как и прежде Карамзин, воспользовался случаем, чтобы донести до престола ту истину, что цивилизованная империя должна опираться на национальные устои в союзе с просвещением народа. Пушкин большое внимание уделил и критике радикализма, поскольку свободные консерваторы пытались не допустить полевения общества. Для понимания этой двойной тактики самобытников (агитации в верхах и низах общества) исключительное значение имеет ряд источников, датируемых 1833Ц1836 гг.36 В этой группе работы зрелого Пушкина, в которых видное место заняла апологетическая проблематика. Поэт критиковал разрушительный гений Вольтера, дехристианизацию лобщего мнения Европы, дал пример православного подхода к рассмотрению истории России и текущих проблем37. Пушкин, начиная с 1827 г., посвятил ряд материалов единомышленникам по направлению. В критических работах поэт защищает от нападок новых демократов наследие Карамзина, сочувственно отзывается о творчестве своих коллег. Эти источни Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. Л., 1987. С. 154, 209-210, 226-228, 242 и т. д. (далее:

ПисьмаЕ). Первые публикации писем появились в Московском журнале (1791Ц1792) и альманахе Аглая (1794Ц1795).

Он писал о мнимой лутешительной системе французской философии XVIII в., обернувшейся фуриями революции. - Карамзин Н.М. Мелодор к Филалету // Он же. Избранные статьи и письма. - М., 1982. С. 149.

Основополагающий характер Записки Н.М. Карамзина для отечественного консерватизма очевиден. См.:

История России XIX - начала XX века: Хрестоматия / Под ред. М.Д. Карпачева. Воронеж, 2002. С. 22-105.

Карамзин Н.М. Избранные статьи и письма. С. 78-100, 141-147.

Пушкин А.С. О народном воспитании // ПСС. Т. 7. С. 42-49.

Пушкин А.С. 1) Путешествие из Москвы в Петербург; 2) Александр Радищев; 3) Джон Теннер; 4) Письмо к издателю // ПСС. Т. 7. С. 268-305, 349-365, 434-469.

Пушкин А.С. 1) Письмо к издателю Московского вестника; 2) Второй том Истории русского народа Полевого; 3) Путешествие к св. местам А.Н. Муравьева; 4) О ничтожестве литературы русской. И т. д..// ПСС. Т. 7. С. 71-76; 140-144; 262-263, 306-314; 325-343; 470-476.

ки отражают становление отечественного свободного консерватизма38. Наконец, целый ряд его законченных и подготовительных материалов (с 1830 г.) посвящён отрицательным явлениям, связанным с лопошлением литературы.

В них критикуются позиции французских представителей массовой культуры и её отечественных поборников. Они представляют большой интерес, свидетельствуя о значении, какое Пушкин придавал подлинному искусству в деле воспитания в обществе художественного вкуса и отвращения его от торговой литературы39. Всё это свидетельства программы Пушкина.

К настоящему времени опубликован комплекс политических сочинений В.А. Жуковского. Исследователь имеет возможность воспользоваться томами нового академического собрания сочинений. Вышли тома, в составе которых дневники, записные книжки писателя за период с 1804 по 1847 гг.40 Их значение велико как источник, позволяющий проследить формирование консервативных убеждений писателя. Особое значение Дневников в том, что они содержат вполне самостоятельные фрагменты богословского, политического, философского характера. Из них видно, что Жуковский внёс важный вклад в утверждение консервативно-самобытнического понимания возможностей царской России идти своим путём, не копируя западной секулярной модели модернизации. Рассматриваемый источник важен как пример ранней (в русском обществе) тревоги за судьбы христианской государственности. Кроме того, у Жуковского, как и у Пушкина, была постоянной критика западной либеральной демократии41. Вершинным богословско-философским и политическим произведением Жуковского-консерватора явились его Мысли и замечания 1844Ц1847 гг., запрещенные к публикации. В полном своём виде они опубликованы впервые в 2004 г.42 Жуковский подверг критике современную ему критическую лумозрительную философию, указал на ослабление христианского духа Запада. Критичен мыслитель и в отношении Петра I. Источник значим своей конструктивной оппозиционностью.

По консерватизму Ф.И. Тютчева следует иметь в виду его общественнополитические произведения, написанные в 40Ц50-е гг. XIX в. Тютчев касался религиозных, философских, исторических, геополитических проблем. Сегодня есть возможность пользоваться новейшим академическим собранием сочинений поэта-мыслителя в шести томах. В его составе том, составленный из публицистических и теоретических произведений, написанных на французском языке с их переводом43. Тютчев продолжил традицию, начатую Карам Пушкин А.С. 1) Стихотворения Евгения Баратынского 1827 г.; 2) Отрывок из литературных летописей; 3) О переводе романа Б. Констана Адольф; и т. д. // ПСС. Т. 7. С. 51-52; 86-92; 96-97; 106-119; 127-128; 160-166.

Пушкин А.С. 1) О журнальной критике; 2) О записках Самсона; 3) О записках Видока; и т. д. // ПСС. Т. 7.

С. 98-99, 104-106, 147-148; 166-198, 245-2Жуковский В.А. ПСС. Т. 13: Дневники. Письма-дневники. Записные книжки. 1804Ц1833; Т. 14: Дневники.

Письма-дневники. Записные книжки. 1834Ц1847.

Жуковский В.А. ПСС. Т. 13. С. 62-94, 299-307. Например, Жуковский пишет в 1832 г. после встречи со знаменитым либералом Лагарпом, воспитателем Александра I: Султанизм, якобинизм, конституционализм - три вида абсолютизма. - Там же. С. 339.

Жуковский В.А. ПСС. Т. 14. С. 293-328.

Том составлен Б.Н. Тарасовым, исправившим перевод текстов классика русской консервативной мысли.

зиным, и публиковал за границей политические статьи44. Так мыслитель преодолевал внутренние цензурные препоны и надеялся, что его политические работы прочитают на родине, поскольку правящий класс привык черпать суждения. приходящие с Запада. Ещё он написал (1845) записку, предназначавшуюся для царя45, и направил Письмо о цензуре в России (1857) министру А.М. Горчакову, прочитанное и Александром II. В 1849 г. Тютчев набросал пространный план трактата Россия и Запад, содержащий ценные суждения.

Значение указанного комплекса источников велико. Тютчев выступил зачинателем свободно-консервативной концепции христианской имперской государственности, покоящейся на православной вере. Кроме того, он стал основоположником славянофильской эвристической схемы последовательного ниспадения западного Инославия. Так Тютчев во многом суммировал теоретические наработки своих предшественников.

Важное значение имеют политические сочинения П.А. Вяземского. Прежде всего, это его Записка о себе самом46. Попав в опалу, он подаёт наверх в 1829 г. свой пространный меморандум, опубликованный лишь после смерти автора. Вяземский призвал правительство не бояться независимой и прямодушной критики со стороны патриотов-монархистов. Значимы подцензурные работы Вяземского, преимущественно историко-литературного характера. Его перу принадлежит исследование о Д.И. Фонвизине, ряд литературоведческих статей 30Ц70-х годов XIX в. Вяземский, пытаясь воздействовать не только на верхи страны, но и на интеллигенцию, критиковал обличительную литературу 50Ц60 гг. XIX в., закреплявшую в общественном сознании веру в правомерность революции; критиковал западный конституционализм47. Другие работы были обращены к обществу. Таким образом, снова видим типичный для самобытников дуализм (попытки влияния на верхи и низы). Цель состояла в просвещении лобразованных классов в духе национального самосознания. Письма русского ветерана Вяземского представляют интерес как проявление борьбы с западной русофобией. Князь продолжил традицию гласного обращения к Западу, заложенную Карамзиным. В 1854 г. он публикует свою работу по-французски в Брюсселе. Этот источник важен как сборник политических статей, в которых подвергается критике европейский либерализм, кретинизирующий своих сограждан. На этом фоне мыслитель пытался показать потенциальные достоинства русской православной цивилизации48.

Самобытники находились в состоянии конструктивной оппозиции к лофициальной России, поэтому не все свои суждения могли публиковать. Особое значение приобретала переписка. Преобладающая часть эпистолярного на Тютчев Ф.И. 1) <Письмо русского>; 2) Россия и Германия; 3) Россия и Революция; 4) Римский вопрос // Он же. ПСС. Т. 3. С. 109-110; 111-129; 144-157; 158-178 (указаны страницы статей в переводе на русск. яз.).

Тютчев Ф.И. <Записка> // Он же. ПСС. Т. 3. С. 130-143.

Вяземский П.А. Записные книжки (1813Ц1848). М., 1963. С. 146-164.

Напр.: Вяземский П.А. 1) Из книги Фон-Визин // Он же. Эстетика и литературная критика. М.: Искусство, 1984. С. 188-231; 2) О духе партий // Он же. Сочинения в 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 134-142; 3) Взгляд на литературу нашу в десятилетие после смерти Пушкина // Он же. ПСС. Т. 2. С. 348-378; и т. д.

Вяземский П.А. Письма русского ветерана // Он же. ПСС. Т. 6. С. 438-441.

следия создателей традиции введена в оборот49. Письма В.А. Жуковского и П.А. Вяземского используется по ряду дореволюционных и позднейших публикаций50. Противостояние свободных консерваторов и лофициальной России хорошо видно из переписки Жуковского в связи с закрытием властями журнала И.В. Киреевского Европеец в начале 1833 г. Представляют интерес письма Жуковского 1820Ц1840-х гг. к единомышленникам и друзьям51. Письма Ф.И. Тютчева используются по трём изданиям, осуществлённым во второй половине XX - начале XXI века52. Имеют значение письма лиц, сочувствовавших консерваторам, затем - переписка их последователей и политических оппонентов, иногда иностранных53. Особенности диссертации, предполагающей изучение деятельности виднейших представителей отечественной культуры, обусловливают привлечение созданных ими художественных произведений. Сам выбор тем и сюжетов поэзии и прозы Карамзина, Пушкина и т. д.

свидетельствует об их глубокой приверженности русской Триаде. На эту же самобытную ориентацию указывает их устремленность к изучению отечественной истории. Это делает данные источники незаменимыми.

Необходимым пособием являются дневники и воспоминания, позволяющие почувствовать колорит эпохи, глубже понять настроения54. Как и эпистолярное наследие, эти группы источников значимы, поскольку по условиям дореволюционной России, а иногда и по этическим соображениям, в подцензурной прессе было невозможно высказать всё, что хотелось. Дневники и мемуары были наряду с письмами своеобразной отдушиной, куда лотправлялись идеи, невостребованные властью и либеральным обществом.

Хорошим вспомогательным материалом являются переизданные альманахи, журналы и газеты Пушкинской эпохи55. Они наглядно свидетельствуют о круге отечественных деятелей литературы и культуры в целом, в котором складывалась свободно-консервативная национальная традиция. Привлечены сборники официальных и агентурных материалов, проливающих свет на Напр.: Карамзин Н.М. 1) Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб., 1866; 2) Письма Н.М. Карамзина к князю П.А. Вяземскому: 1810Ц1826. СПб., 1897; и т. д; Напр.: Пушкин А.С. ПСС. Т. 10. С. 596-598.

Напр.: Переписка П.А. Вяземского и В.А. Жуковского // Памятники культуры: новые открытия. 1979. Л., 1980. С. 34-75; Жуковский В.А. Письмо С.Л. Пушкину // Русский вестник. 2004. № 12; Из бумаг П.Я.Чаадаева:

Письма князя П.А.Вяземского // Старина и Новизна. Кн. I. СПб., 1897. С. 205-212; и т. д.

Письма В.А.Жуковского о запрещении Европейца // Русская литература. 1965. № 4. С. 114-124; Жуковский В.А. Собственноручные письма В.А. Жуковского к Д.П. Северину и разным лицам // Русская старина.

1902. Апрель - май - июнь. Т. 110. С. 137-187; и т. д.

Тютчев Ф.И. 1) Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1980; 2) Литературное наследство. Т. 97. Книга 1. М., 1988. С. 255-567; 3) ПСС. Т. 4Ц6.

Напр.: Письма И.И. Дмитриева к П.А. Вяземскому // Старина и Новизна. Кн. II. СПб., 1898; Друзья Пушкина: Переписка; Воспоминания; Дневники, т. 1-2. М., 1984; Глинка Ф.Н. Письма к другу. М., 1990; Письмо А.С. Хомякова А.Д. Блудовой // Русский архив. 1884. № 3. С. 217-218; и т. д.

Напр.: Пушкин А.С. Автобиографическая проза // ПСС. Т. 8. С. 7-86; Жуковский В.А. 1) Из дневников 1827Ц 1840 гг. // Наше Наследие. 1994. №№ 32, 33; 2) ПСС. Т. 13: Дневники. Письма-дневники. Записные книжки.

1804Ц1833; 3) ПСС. Т. 14: Дневники. Письма-дневники. Записные книжки. 1834Ц1847; Вяземский П.А. 1) ПСС. Т. 7; 2) Старая записная книжка. Л., 1929; 3) Записные книжки (1813Ц1848); и т.д.

Северная лира на 1827 год. М., 1984; Северные цветы на 1832 год. М., 1980; Литературная газета А.С.

Пушкина и А.А. Дельвига 1830 года (№ 1Ц13). М., 1988; Современник, литературный журнал А.С. Пушкина.

1836Ц1837: Избранные страницы. М., 1988; Европеец, журнал И.В. Киреевского. М., 1989.

отношение царя и администрации к свободным консерваторам56. Они способствуют более точному пониманию остроты взаимоотношений, складывавшихся между лофициальной Россией и свободными консерваторами. Русская консервативная общественно-политическая и историческая мысль конца XVIIIЦXIX вв. была составной частью европейской мысли. Поэтому для определения идейных созвучий надо было привлечь ряд трудов европейских теоретиков консерватизма, либерализма и радикализма57.

Представляется, что указанные группы источников дают возможность решить поставленные задачи, связанные с изучением специфики первого поколения свободных консерваторов-самобытников XIX в.

Научная новизна исследования состоит в том, что оно является первой в историографии попыткой изучения феномена русского свободного консерватизма (свободно-консервативного самобытничества) дореформенного периода. Предложена авторская классификация отечественного консерватизма первой половины XIX в. Обосновано введение в историографию нового обобщающего понятия - свободный консерватизм.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования её результатов при исследовании отечественного консерватизма, истории общественно-политической мысли России, персоналий русских консерваторов, в вузовских лекционных курсах по истории России и спецкурсах. Материалы исследования могут использоваться специалистами смежных гуманитарных дисциплин: литературоведами, историками философии, политологами. Диссертация может быть полезна политикам, поскольку свободные консерваторы дали пример ответственного патриотического служения, умея ставить и теоретически разрешать проблемы, связанные с разработкой стратегического курса развития России в период глобальных перемен.

Апробация исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в девяти статьях, опубликованных в научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК, и в двух монографиях. Двадцать одна статья по теме исследования опубликована в научных сборниках. Всего объём более 60 печатных листов. Основные результаты исследования были в 1992Ц2009 годах доложены в докладах и сообщениях на более чем двадцати международных, всероссийских и региональных конференциях. Они отражены в публикациях.

Положения, выносимые на защиту:

1) В течение первой половины XIX в. сформировалось единое общественнополитическое направление, поставившее задачей добиться возврата Российской империи к самобытному развитию на основе традиционной консерва Николай I и его эпоха / ред. М.О. Гершензон. М., 2001; Видок Фиглярин: Письма и агентурные записки Ф.В.

Булгарина в III отделение / Публ., сост. А.И. Рейтблата. М., 1998; Россия под надзором: отчеты III отделения 1827Ц1869. Сб. док. / Сост. М. Сидорова, Е. Щербакова. М., 2006; Николай Первый. Рыцарь самодержавия / Сост. Б.Н. Тарасов. М., 2007; Николай I: Личность и эпоха. Новые материалы / Отв. ред. А.Н. Цамутали; отв.

составитель Т.В. Андреева. СПб., 2007.

Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. Трактаты. М., 1998; Бёрк Э. Размышления о революции во Франции. London, 1992; Бёрк Э. Правление, политика и общество. М., 2001; Констан Б. О свободе у древних в её сравнении со свободой у современных людей // Полис. 1993. № 2. С. 97-106; Emerson R.W. The Selected Writings / Ed. by B. Atkinson. New York, 1992; и т. д.

тивной Триады. Его представителей следует назвать свободными консерваторами и самобытниками. 2) Круг основоположников свободного консерватизма указанного периода включал Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, Ф.И. Тютчева, П.А. Вяземского. 3) Основоположники свободного консерватизма были первым в отечественной интеллектуальной истории кругом деятелей, поставившим перед государством и обществом комплексную задачу национального возрождения. Последнее понималось как сочетание достижений современной цивилизации (лпросвещения), прежде всего гражданской свободы, с Православием, историческим самодержавием и духом отечественной самобытности в культуре и иных сферах жизни. 4) Свободные консерваторы критически отнеслись к петербургскому периоду отечественной истории за противоестественную подражательность элиты императорской России по отношению к Западу, что привело к угасанию среди дворянства и высшего слоя бюрократии духа самобытности. 5) Свободные консерваторы первой половины XIX в., пересмотрев официальную трактовку наследия Петра I, выступили прямыми предшественниками славянофилов и почвенников.

6) Они поставили перед собой задачу обеспечения долговременного влияния на общество и власть, воздействуя на них в духе русской самобытности, встречая непонимание со стороны лофициальной России, которая часто пресекала публичную деятельность самобытников средствами цензуры и иными мерами. Так сверху подрывался курс свободных консерваторов на альтернативное развитие страны. 7) Значимым было противостояние родоначальников свободного консерватизма возраставшему радикализму либеральных слоёв образованного общества. Консерваторы-самобытники осознали, что интеллигентский нигилизм, по сути, бессознательно укрепляется официальными кругами, препятствующими национальному возрождению. Свободные консерваторы, несмотря на укрепившееся у них к началу 50-х гг. XIX в. разочарование в лофициальной России, считали своим религиозным и гражданским долгом вести неравную борьбу на два фронта: против казённого охранительства верхов и против полуобразованности общественных низов.

Так, задолго до авторов сборника Вехи они стали доказывать, что расчёты интеллигенции на политические преобразования чреваты фатальным кризисом и сокрушением исторической России. 8) Свободные консерваторысамобытники первого поколения исходили из представления о значительном творческом потенциале своего учения, в центр которого поставили христианскую убеждённость в первичности религиозных духовно-нравственных начал бытия. Формула Карамзина не формы, а люди важны стала центральной для их учения, развивавшегося преемственно в течение всего предреволюционного века. Отсюда следовало убеждение в бесперспективности и огромном вреде навязывания обществу любых искусственных моделей жизни, сконструированных в соответствии с передовыми зарубежными доктринами или подражательно усвоенных по аристократическим и абсолютистским западным образцам. Трагедией России стало непонимание верхами страны и интеллигенцией позиций консерваторов-самобытников.

Структура и содержание диссертации.

Работа состоит из введения, шести глав, заключения, списка источников и литературы. Содержание введения рассмотрено выше. В первой главе рассматривается историография, включая спорные её утверждения. Так, А.С.

Ахиезер духовную элиту России XIX в. отождествил лишь с либеральной частью общества, чего недостаточно58. В.В. Ильин в противоречии с фактами отрицает концептуальную проработанность дореволюционной модели самобытного пути развития России59. В.К. Кантор противопоставил Пушкина славянофилам, а последних объединил с радикалами. Европеизм Пушкина выдал за его отречение от простонародной России, исключив поэта из консервативной традиции60. Представляется, что такой подход к отечественной интеллектуальной истории ошибочен. Ранее подобные оценки давал Т. Самуэли, отождествивший дореволюционную Россию и СССР как воплотивших в себе единую традицию русского тоталитаризма61. А.Л. Янов считает представителями культурной элиты страны Пушкина, Гоголя, Белинского, Чаадаева, Грановского, Герцена, противостоявших порочной государственности.

Здесь есть и недоразумение. Единства между перечисленными деятелями не было (Белинский и Герцен - атеисты; Пушкин, Гоголь, Чаадаев - христиане)62. Итак, в современной литературе, особенно социологической и историко-философской, встречаются ошибочные оценки различных общественнополитических направлений дореволюционной России. Свободный консерватизм при этом не замечается, либо отрицается его длительное преемственное развитие в течение XIXЦXX веков. После 1917 г. представители консервативного самобытничества продолжали отстаивать идею православной симфонии, указывая на не использованную при Николае I возможность переориентации самодержавия на национальные круги63.

Сегодня в обществе возрождается православное воззрение на церковноцарскую суть христианской цивилизации. Ряд историков считает, что православная духовность предполагает царскую организацию верховной власти64.

Таким образом, самобытная отечественная мысль была активной в эмигрантском Зарубежье, а в современной России она возродилась, создавая условия для активизации исследовательского процесса. Советская историография до конца 80-х гг. XX в. исходила из тезиса об локончательной победе социа Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. I. М., 1991. С. 165.

Ильин В.В., Ахиезер А.С. Российская государственность: истоки, традиции, перспективы. М., 1997. С. 38.

Кантор В.К. Русский европеец как явление культуры. М., 2001. С. 67, 105-109, 115, 126.

Cм.: Szamueli T. The Russian Tradition. L,, 1974. Роберт Конкест (R. Conquest) одобрил такой подход, указывая на якобы тоталитарное постоянство русской истории. - См.: Там же, текст аннотации на обложке.

Янов А.Л. Патриотизм и национализм в России 1825Ц1921. М., 2002. С. 11-12, 100.

См. напр.: Розанов В.В. Апокалипсис нашего времени. М., 2000. С. 6, 8; Архимандрит Киприан (Керн).

Воспоминания о митрополите Антонии (Храповицком) и епископе Гаврииле (Чепуре). М., 2002. С. 109-110;

Карташев А.В. Церковь, история, Россия: статьи и выступления. М., 1996. С. 47-48; Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем // Он же. Сочинения, т. 1-4. Т. 2. М., 1996. С. 652.

Назаренко А.В. Русское самосознание: между Царством и Церковью // Москва. 2000. №12. С. 134-135; Лисовой Н.Н. Патриарх в Империи и Церкви // Труды Института Российской Истории РАН. М., 2004. С. 40, 68.

лизма. Подобный настрой был характерен и для западной науки65. Проект СССР казался весьма крепким, препятствуя выдвижению консервативной проблематики. Литература о самобытничестве - в основном плод новейшего времени. Однако до сих пор смешиваются различные консервативные типы.

А.Н. Боханов пишет о представителях официального консерватизма XIX в.:

Каждый из них олицетворял государственно-традиционалистское или консервативное направлениеЕ66. Историк объединил три группы разнородных деятелей. Среди них охранители подражательной бюрократической системы (А.А. Аракчеев, А.Х. Бенкендорф и другие), далее - один сторонник просвещённого консерватизма из круга Карамзина (С.С. Уваров), наконец, два западника, поборники олигархического ограничения самодержавия (П.А. Валуев, П.А. Шувалов). Деятелей типа Аракчеева правомерно считать консерваторами. Валуев же и Шувалов не могут считаться национальными консерваторами67. Действительные охранители устоев России подчас остаются в тени или даже получают упрёки, наподобие тех, которыми удостаивались от Бенкендорфа. Так, историк пеняет славянофилам за то, что те лотказывались принимать реальную действительность68. То есть подвергается сомнению справедливость критики деятелями пушкинского круга порядков николаевского времени. По-видимому, причина такой оценки заключается в отождествлении дореволюционного консерватизма с официальной его разновидностью. Но факты обличают: казённые ситуационные охранители петербургской цивилизации были губителями царской России, препятствуя деятельности свободных системных консерваторов.

Приводится и другой аналогичный пример. Так, немецкая исследовательница Л. Шумахер в ценной работе о самобытниках XIX века не учла систематического противоборства лофициальной России и свободных консерваторов. А ведь именно недальновидность верхов способствовала победе интеллигентского лордена в 1917 г., о чём она печалится69.

В 2000-е годы в литературе всё большее отражение находит тема консерватизма общественных деятелей70. Р.Г. Эймонтова сделала вывод о наличии в России первой половины XIX в. консервативного течения в общественной мысли (лпросвещённого консерватизма). Однако не вполне определён круг просвещённых консерваторов лобщеевропейского типа. Пушкин и славяRauch, G. von. Der Weg der Oktoberrevolution // Он же. Zarenreich und Sowjetstaat im Spiеgel der Geschichte.

Gttingen; Frankfurt a/M; Zrich. 1980. S. 150, 160-161.

Боханов А.Н. Введение // Российские консерваторы. М., 1997. С. 5. Речь идет об А. Аракчееве, А. Бенкендорфе, С. Уварове, П. Валуеве, П. Шувалове, Д. Толстом, В. фон Плеве, великом кн. Сергее Александровиче.

.В. Выскочков, характеризуя преимущественно прусско-остзейское окружение императрицы Александры Фёдоровны, супруги Николая I, указывает, что входивший в этот кружок обер-гофмаршал А.П. Шувалов (отец упомянутого выше позднейшего государственного деятеля) занимал проавстрийскую позицию. - Выскочков Л.М. Николай I (ЖЗЛ). М., 2003. С. 549.

Боханов А.Н. Указ. соч. С. 7.

Schumacher L. Stadt im Feuer: Nachdenken ber Ruland. Stein am Rhein, 1989. S. 63-66, 85. Подробнее см. в рецензии на труд Л. Шумахер: Шульгин В.Н. Град в огне // Слово. 1993. № 1Ц2. С. 28-29.

Гросул В.Я., Итенберг Г.С., Твардовская В.А., Шацилло К.Ф., Эймонтова Р.Г. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000.

нофилы считаются не вполне консерваторами71. Достоинством коллективного сочинения стало разграничение правительственного и лобщественного консерватизма. Спорным, впрочем, является вывод В.Я. Гросула, что до середины 50-х гг. XIX в. между императорской властью и консерваторами существовал союз, а сам консерватизм был лапологетическим72. Очевидно не вполне учитывается критика со стороны самобытников 20Ц50-х гг. западнически-подражательной ориентации российской верховной власти.

Сегодня усиливается интерес к консерваторам из общества73. В.А. Гусев выделяет государственно-охранительное и православно-русское направление, П.В. Акульшин делает вывод о сторонниках Карамзина - просвещённых консерваторах. И.В. Лукоянов различает правые типы (реакционеров, охранителей и консерваторов). Однако трудно согласиться с утверждением, что в России консерватизм идеологически не сложился, имеет заимствованное, западное происхождение и какЕ политическая сила только начал формироваться с середины XIX века74. К свободному консерватизму, утверждённому Карамзиным и Пушкиным, эти утверждения отнесены быть не могут.

Большое значение имеет деятельность университетского центра по изучению консерватизма в Воронеже75. В частности, В.С. Парсамов сделал вывод, что национальный подход Пушкина, убеждавшего Николая I не вмешиваться в европейские дела, не отвечал легитимистским воззрениям императора. Достоинство этих работ в том, что показывается готовность представителей консервативного общества принять участие в правительственной деятельности. Отказ Николая I cотрудничать с Пушкиным и его коллегами подтверждает факт существования особого общественного круга консерваторов, которых власть использовала лишь в трудное для страны время, отворачиваясь от них, когда мавр отработал по допущенному минимуму. В 2005 г. воронежцы опубликовали объёмный труд о консерваторах первой трети XIX в. А.Ю. Минаков отметил ряд черт раннего консерватизма (Шишкова и др.), подчеркнув его Эймонтова Р.Г. В новом обличии (1825Ц55) // Там же. С. 141-143, 182-183.

Гросул В.Я. Заключение // Указ. соч. С. 421.

Акульшин П.В. П.А. Вяземский. Власть и общество в дореформенной России. М., 2001; Гусев В.А. Русский консерватизм: основные направления и этапы развития. Тверь, 2001; Шевченко М.М. Конец одного величия:

Власть, образование и печатное слово в Императорской России на пороге Освободительных реформ. М., 2003; Лукоянов И.В. Российские консерваторы (конец XVIII - начало XX вв.) Пособие к лекционному курсу.

СПб., 2003.

Лукоянов И.В. Российские консерваторы (конец XVIII - начало XX в.) Пособие к лекционному курсу. СПб., 2003. С. 6-7, 75-76.

Минаков А.Ю. Роль событий 1812 г. в становлении русского консерватизма // Консерватизм в России и Западной Европе. Сб. научн. работ. Воронеж, 2005; Мартин А.. Патриархальная модель общественного устройства и проблемы русской национальной самобытности в Русском вестнике С.Н. Глинки (1808-1812) // Консерватизм в России и мире: в 3 ч. Ч. 1. Воронеж, 2004; Долбилов М.Д. ЕСчитал себя обязанным в сем участвовать: почему М.Н. Муравьев не отрёкся от Союза благоденствия? // Консерватизм в России и мире.

Ч. 1; Иванов О.А.. Формирование консервативной программы Министерства народного просвещения во второй половине 20-х гг. XIX в. // Консерватизм в России и мире. Ч. 1; Парсамов В.С. Польское восстание 1830Ц 1831 гг., государственная идеология и русская поэзия // Консерватизм в России и мире. Ч. 1; Альтшуллер М.Г.

Александр Семенович Шишков // Против течения: исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия. Воронеж, 2005; Володина Т.А. Сергей Николаевич Глинка // Против теченияЕ; Смагина С.М. Петр Бернгардович Струве в эмиграции: либерал-консерватор или консерватор-либерал? // Консерватизм в России и мире в 3 ч. Ч. 2. Воронеж, 2004.

лоппозиционный характер в первом десятилетии XIX в. Следует согласиться с заключением о первой трети XIX в. как важнейшем этапе складывания русского консерватизма, когда литературными консерваторами был окончательно осознан феномен русской Триады76. М.Г. Альтшуллер исходит из факта преемственного развития отечественного самобытничества, утверждая, что Карамзин, имевший прекрасное европейское образование, оказывался в определенном отношении правее Шишкова, в частности, по отношению к наследию Петра I77. Т.А. Володина отвергает тезис об лофициальноофициозном характере журнала Русский вестник С.Н. Глинки, заключая что этот орган Ебыл скорее неудобен официальному Петербургу. Однако спорны её выводы об угасании общественного консерватизма после победы над Наполеоном78. При таком подходе не учитывается консерватизм Пушкина, ставший очевидным к 1825Ц1826 гг.

Б.Н. Тарасов много лет изучает самобытничество79. Говоря об особенностях мировоззрения Тютчева, а следовательно о традиции, восходящей к Карамзину и Пушкину, он определяет, что поэт-мыслитель был сторонником консервативного прогресса80. Думается, что это определение применимо ко всем свободным консерваторам, поскольку они выступали за эволюционное развитие режима гражданской свободы. Н.В. Минаева показывает центральную роль Карамзина и Пушкина в вызревании консервативной идеи национальной самобытности. Говорится о дефиците национального чувства у политических верхов страны, прежде всего у императора Александра I81.

М.М. Панфилов считает XIX в. лосевым временем, породившем творческий консерватизм82. С.Н. Пушкин обратил внимание на преемственное и свободное философское развитие лединого древа русского консерватизма83. М.Н.

Громов упомянул факт противоборства подлинных консерваторов и охранителей вестернизированного правящего режима84. С.В. Лебедев посвятил монографию изучению пореформенного консерватизма, но его подход применим к анализу и более ранних его этапов. Он учитывает принципиальную раздвоенность консерватизма, выделяя его лоппозиционный и проправительственный круги85. А.С. Карцов утверждает, что нельзя противопоставлять Минаков А.Ю. Предисловие // Против течения: исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия. Воронеж, 2005. С. 9. См. также: Минаков А.Ю. Роль событий 1812 г. в становлении русского консерватизма // Консерватизм в России и Западной Европе. Сб. научн. работ. Воронеж, 2005. С. 7-18.

Альтшуллер М.Г. Александр Семенович Шишков // Против теченияЕ С. 44-45.

Володина Т.А. Сергей Николаевич Глинка // Против теченияЕ С. 150-151, 168.

См., напр: Тарасов Б.Н. 1) Чаадаев. М., 1990; 2) Куда движется история? Метаморфозы людей и идей в свете христианской традиции. СПб., 2001; 3) Мыслящий тростник: Жизнь и творчество Паскаля в восприятии русских философов и писателей. М., 2005.

Тарасов Б.Н. Комментарии // Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 3. М., 2004. С. 489 (выделено мною - В.Ш.).

Минаева Н.В. Век Пушкина. М., 2007. С. 50-64, 69, 94.

Панфилов М.М. Ключ разума (Духовный кодекс Ивана Киреевского) // Иван Киреевский: Духовный путь в русской мысли XIXЦXXI вв. (К 200-летию со дня рождения): сб. науч. ст. М., 2007. С. 204.

Пушкин С.Н. Историософия русского консерватизма XIX века. Н. Новгород, 1998. С. 92.

Громов М.Н. Славянофильство и западничество как два миропонимания России (Философско-религиозный аспект) // Иван КиреевскийЕ С. 80 (выделено мною - В.Ш.).

ебедев С.В. Охранители истинно русских начал. Идеалы, идеи и политика русских консерваторов второй половины XIX века. СПб., 2004. С. 55.

листинный консерватизм и правильно понятый либерализм, между которым больше общего86. С этими положениями нельзя не согласиться.

Г.И. Мусихин провел анализ идейных компонентов германской и русской консервативной мысли, чётко различая общественное и официальное охранительство. Отмечается явно национальный настрой Карамзина и славянофилов87. Высказывается спорное суждение о русской консервативной традиции (КарамзинЦславянофилы), которая якобы стремилась лобособить Россию от Европы. Славянофилы пытались ввести в самосознание русских лобразованных классов дух самобытности, чтобы устранить вредные, с их точки зрения, воздействия обмирщённой культуры модерна. Боролись они не с Европой, первичную христианскую цивилизацию которой любили, называя страной святых чудес, а с её уклонением от своих духовных основ. Сориентироваться помогает историк литературы Ю.В. Лебедев. Учёный пришел к выводу о русско-европейском характере творчества Пушкина, сделавшем его произведения квинтэссенцией нашей словесности: В творчестве Пушкина впервые осуществился органический синтез освоенного русской литературой XVIII - начала XIX века культурного опыта Западной Европы с многовековой национальной традицией88. Несомненно, вывод Лебедева имеет значение для всех гуманитариев, изучающих отечественное наследие.

Итак, до сих пор встречается ошибочное отождествление свободного консерватизма и бюрократического охранительства. К тому же историки большее внимание уделяют пореформенному консерватизму, а эпоха Николая I остаётся в тени. Обращение к таким важнейшим деятелям самобытничества как Пушкин, Жуковский, Тютчев, бывших в числе основоположников отечественного консерватизма XIX в., пока не распространено.

Вторая глава Начало традиции: Н.М. Карамзин посвящена зачинателю свободного консерватизма. Изначально наметились три школы карамзиноведения: сторонников программы Карамзина, представителей официального лагеря и критиков-западников. Лишь первое направление было свободно от идеологических шор, сужавших поле зрения исследователей. У карамзиниста Блудова есть разъяснение особенностей свободного консерватизма Карамзина. Он указал на правду монархического правления как лотеческого, но подчеркнул, что любой европейский тип такого правления должен покоиться на определенных правах народа, возрастающих прямо пропорционально развитию просвещения89. В этой потаённой записи Блудов эзоповым языком критиковал охранительный курс Николая I, сделавшего ставку на тех, кто не мог подать совет благоразумия самодержцу.

Карцов А.С. Русский консерватизм как интеллектуальная традиция // Консерватизм и либерализм: история и современные концепции. Материалы междунар. научн. конф. 15 февраля 2002. СПб., 2002. С. 19 (курсив автора - В.Ш.).

Мусихин Г.И. Россия в немецком зеркале (сравнительный анализ германского и российского консерватизма). СПб., 2002. С. 111.

Лебедев Ю.В. История русской литературы XIX века. В 3-х ч. Ч. 1. 1800Ц1830-е годы: учебник для студентов вузов. М.: Просвещение, 2007. С. 169.

Ковалевский А. Граф Блудов и его время. СПб., 1866. С. 250.

Сторонники Карамзина поняли его мысль о недопустимости космополитической формы модерна, навязываемой под прикрытием выхолощенного придворного консерватизма. Такая модернизация, как показывал Карамзин, допускала презрение к своим предкам, следовательно, была неприемлемой.

Именно такую постановку вопроса отстаивали консерваторы-самобытники90.

Так, Пушкин считал, что для России, в соответствии с народным менталитетом органично именно самодержавное царство. Эту правду надо свободно доводить до дерзновенной молодежи, помнящей, что русские победили Европу в 1812-м. Но следует говорить правду и о других. Запад, имевший феодализм, католицизм и протестантизм (их на Руси не было) создал оригинальные предпосылки для собственного пути. Замалчивать феодальную формулу западной истории со всеми её либеральными последствиями нельзя. Пушкин призывал царя не запрещать либеральные идеи, а показывать их противоестественность для России, как результат чужеземного идеологизма91. Русские должны знать существенные собственные блага и не ошибаться в оценке чужого. Поэт одним из первых уяснил суть учения Карамзина.

Представители западнической традиции также стремились постичь Карамзина. Ошибочным было его отождествление с лофициальной Россией как якобы реакционера92. Примечательно, что Кизеветтер даже не ставил вопроса о правомерности осуждения Карамзиным радикализма, настолько интеллигенция сроднилась с мыслью о необходимости революции, худшего из всех типов модернизации страны. На такой основе позднее формировались оценки советских историков93. Только в послевоенном СССР началась осторожная реабилитация Карамзина94. Во второй половине XX в. наибольший вклад в постижение Карамзина внесли Ю.М. Лотман, Н.Я. Эйдельман и А. Валицкий. Правда, представляется спорным утверждение Лотмана, что Карамзин так до конца и не расстался с иллюзиями века Просвещения95. Валицкий подчеркивает, что Карамзин не отождествлял русское самодержавие и деспотизм, олицетворяя просвещённый консерватизм96. Заслуга нового обретения историками объективного подхода во многом принадлежит Н.Я. Эйдельману. Он снимал саму возможность разговоров о противоречиях между ранним Карамзиным-ллибералом, и поздним историографом-консерватором, проистекавшую из молчаливого признания Карамзина приспособленцем. Он возвращал в современную литературу истинно пушкинский объективный взгляд на Карамзина - честного человека вольных консервативных убежде См., напр.: Пушкин А.С. О народном воспитании // ПСС. Т. 7. С. 48; Он же. Карамзин // ПСС. Т. 8. С. 66-69;

(Дмитриев М.А.) О противниках и защитниках историографа Карамзина. М., 1829.

Пушкин А.С. ПСС. Т. 7. С. 42-43.

Кизеветтер А.А. Н.М.Карамзин // Русский исторический журнал. 1917. Кн. 1. С. 17-18, 20, 25-26. Сперанского же он считал поборником духа свободы.

М.Н. Покровский назвал Карамзина защитником интересов торгового капитала, а Н.Л. Рубинштейн заявил, что историограф был сторонником листорического национализма. - Покровский М.Н. Избранные произведения, т. 1Ц4. М., 1965Ц1967. Т. 4. С. 292; Рубинштейн Н.Л. Русская историография. М., 1941. С. 180.

Макогоненко Г.П. Литературная позиция Карамзина в XIX веке // Русская литература. 1962. № 1. С. 87.

Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. М., 1987. С. 311.

Walicki A. A History of Russian Thought: From the Enlightenment to Marxism. Stanford, 1981. P. 53, 54-55.

ний. Историк писал: ЕРешимся сказать, что это был подвиг свободного человека: Карамзин ведь был одним из самых внутренне свободных людейЕ97.

Изучается проблема консервативного постоянства Карамзина. Он изначально имел консервативные задатки, включая стремление к религиозности.

Французская революция была могучим ускорителем его консервативного становления. В 1797 г. он писал о противоречии между прекраснодушными надеждами идеологов революции и реальными её последствиями. Карамзин закладывал основы самобытничества, исходившего из убеждения о недопустимости насильственной перекройки жизни по теоретическим шаблонам: Горе той философии, которая всё решить хочет!98. Карамзин уверялся в необходимости сохранения наличных духовных и основанных на них монархических структур русского общества, которые сформированы естественным путём.

Идя по-своему, Россия выпестовала самодержавие, предотвратившее сползание страны к олигархии99. Подобно Э. Бёрку, Карамзин был уверен в главном праве русских граждан - иметь государственность своего типа. Никто не должен соблазняться переменой исторической власти, что привело бы страну в хаос частного естественного права100. России недопустимо копировать западные порядки, преступно отказываться от полученных даров, оправданных историей. Самодержавие ничему не передовому не мешает, наоборот, является главным фактором развития. Нельзя только торопить времени. Позже А.С. Пушкин, восприняв этот образ мысли, скажет, что самодержавное правление в России является лединственным европейцем. Таким образом, Карамзин стал основоположником критики правового нигилизма.

Рассматривается новаторский подход Карамзина по защите начал просвещённого монархизма. Исторически Россия - страна великая и старая, отмечал Карамзин в 1810Це гг., поэтому требует Еболее мудрости хранительной, нежели творческой. История справедливо осуждает Петра I за излишнюю страсть его к подражанию иноземным державам. Карамзин лично просил Александра I сменить тон правления, отказавшись от ложного европеизма, который подрывает луважение нравственное к царю101. Так шла работа Карамзина по просвещению монарха-западника. Действовал он и среди передовой молодёжи, отучая её от либерального доктринёрства, показывая различие западного и русского пути развития102. Карамзин выдвинул религиозные, эстетические, философские доводы в пользу консерватизма. Эту линию продолжили Пушкин, славянофилы, почвенники. Карамзин верил в Божественное провидение. Эта вера укреплялась утончённым эстетическим чувством. Карамзин подверг критике Петра I за ущемление законных прав Церкви, осла Эйдельман Н.Я. Последний летописец. М., 1983. С. 130, 160 (курсив автора - В.Ш.).

Карамзин Н.М. Филалет к Мелодору // Он же. Избранные статьи и письма. - М., 1982. С. 155.

Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. М., 1991. С. 46, 28-29.

1 Карамзин Н.М. ЗапискаЕ С. 45-48. Сравни: Бёрк Э. Размышления о революции во Франции. London, 1992.

С. 131-135 и сл.

1Карамзин Н.М. ЗапискаЕ С. 62-63, 56, 22, 27 (выделено мною - В.Ш.); Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб., 1866.С. 140.

1 Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к князю П.А. Вяземскому: 1810Ц1826. С. 60.

бившее самодержавные устои103. Всё это свидетельствует, что не один лишь державный прагматизм подвигал Карамзина к православному монархизму.

Монархия должна быть устроена на законных церковных основаниях. Выдвижение онтологических доводов истинности монархической государственности характерно для Исторического похвального слова Екатерине Второй, программного произведения мыслителя, адресованного вступившему на престол Александру I. Карамзин выступил против современной ему философии либерализма с её космополитическим и пацифистским уклонами, убеждая Александра I готовиться к войнам, которые неизбежны104.

Карамзин выдвинул примечательный парадокс. Он неоднократно говорил о своём республиканизме и приверженности самодержавию, настаивая, что в этом нет противоречия105. Он считал, что совмещение республиканского и монархического начал необходимо в прямом смысле слова, полагая, что гражданская свобода должна исподволь укореняться в составе самодержавного государства. Так объяснил парадокс Карамзина эмигрантский историк и правовед В.В. Леонтович106. Думается, это верное указание на суть выдвинутой им свободно-консервативной альтернативы, противопоставленной как революционаризму, так и попыткам реакционного охранения в XIX в. порочной петербургской бюрократической системы. Леонтович назвал мировоззрение Карамзина либеральным абсолютизмом107. Представляется, что европейски просвещенного русского охранителя правильнее назвать свободным консерватором. Абсолютизм - совсем не синоним самодержавия в понимании русских самобытников. Свободно-консервативному направлению Карамзина и его последователей лучше дать родное имя.

Карамзин считал, что гражданское развитие должно совершаться в рамках старого строя эволюционным путём. Хуже, когда под соблазном политического освобождения граждан вовлекают в политиканство и революцию, отвлекающие от трудов праведных. Карамзин отделял понятия свобода и либеральность, чтобы показать преимущества естественного развития режима гражданской свободы под лэгидой законного самодержавного строя108. Историограф впервые обосновал положение о том, что революционное торжество политической свободы граждан и устранение самодержавия чреваты реакционным отбрасыванием гражданского общества далеко назад. Эта методология была затем унаследована консерваторами-самобытниками.

Карамзин доказал, что Россия имеет природные начала гражданской жизни. Они являются результатом сплава её православной духовности и пространственного величия, предполагающих самодержавную государственность. У Карамзина 90-х годов XVIII в. рождается консервативная схема свой-чужой, унаследованная продолжателями традиции. Он считает, что 1 Карамзин Н.М. ЗапискаЕ С. 36-37.

1 Карамзин Н.М. Историческое похвальное слово Екатерине Второй. М., 1802. С. 13-15, 26-28, 46, 65-69.

1Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к князю П.А. Вяземскому. С. 60; Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. С. 249.

1 Леонтович В.В. История либерализма в России. М., 1995. С. 108.

1 Там же. С. 98, 109. Другое определение Леонтовича - консервативный либерализм.

1 Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к князю П.А. Вяземскому. С. 68.

чужое не всегда худо, но самобытная великая Россия должна жить собственной жизнью. Механически цивилизацию насадить невозможно. Рождался взгляд об органическом развитии страны с опорой на свои собственные начала109. Так начиналось применение той методологии истории, которая, начиная с Пушкина, пришла к убеждению о наличии собственной формулы русской истории, равно и оригинальных перспектив развития. Определённую роль сыграла рецепция Карамзиным идей Ж.ЦЖ. Руссо, породившего новое настроение, которое можно назвать культом всего естественного. Карамзина с его консервативными задатками не могли не взволновать мысли бессмертного, великого, любимого Руссо110. Карамзин отбрасывал демократические выводы радикала, но оставлял его принцип естества, оправдывающего всё самородно возникшее, безыскусное. В итоге Россия стала восприниматься Карамзиным как неиспорченная в основе первоначальная страна, в которой естественным путём возникло самодержавное царство, повреждённое затем Петром I. Отсюда его тяга к возрождению отечественной цивилизации.

В центре доводов историографа - убеждение в недопустимости навязывания кабинетных доктрин во имя мнимых упований, искажавших жизнь и в духе атеистической филантропии, поклонявшейся грешному человеку111. В его доводах повторялись утверждения Э. Бёрка о единственной плодотворной форме модернизации, сводящейся к лисправлению существующего порядка под традиционной законной властью. Радикальные модели переустройства верховного управления, предусматривающие введение политического представительства, а, по сути, аристократическое ограничение самодержавия, вызывали гнев историка. Отсюда советы: Ене формы, а люди важны, надо ли с к а т ь л ю д е й112. Это были сократические наставления верхам днем с огнём искать честных и знающих людей, уделяя преимущественное внимание совести государственных деятелей, а не облику институций. Таким образом, Карамзин отвергал концепции, игнорировавшие национальные условия жизни, считал их результатом полупросвещения, заложив традицию учёта цивилизующей самобытности России. Славянофилы назвали её русским воззрением. Данный славянофильский фонд Карамзина стал осознаваться в сановных кругах ещё в дореформенное время. Так, жандармский генерал С.В.

Перфильев докладывал шефу жандармов (с 1844 г.) графу А.Ф. Орлову, что Еисточник славянофильстваЕ известное мнение Карамзина, что Иоанн III был выше Петра Великого и допетровская Русь лучше России новой113. Другой важнейшей идеей Карамзина, унаследованной его последователями, была мысль о недопустимости забвения национальных интересов во внешней политике, что, к сожалению, было типичным для царствований Александра I и Николая I. В частности, он убеждал монарха без стыда отказываться от Европы и подобострастия Западу, приятному для суетности монархов, нежели 1 Карамзин М.Н. Несколько слов о русской литературе // Он же. Избранные статьиЕ С. 61-62.

1 Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. С. 149, 152, 161.

1См., напр.: Карамзин Н.М. Приятные видыЕ С. 86 (выделено мною); Карамзин Н.М. Письма Н.М. Карамзина к князю П.А. Вяземскому. С. 65.

1 Карамзин Н.М. Записка... С. 98 (разрядка автора - В.Ш.).

1 Цит. по: Янковский Ю.З. Патриархально-дворянская утопия. М., 1981. С. 16.

полезного для государства114. Карамзин заложил традицию идейной борьбы на два фронта: против космополитизма лофициальной России и против зародившегося западничества радикальной интеллигенции, которая из любви к теориям вознамерилась вообще расстаться с исторической Россией.

Карамзин сделал ставку на просвещение новых поколений в духе русскоевропейского синтеза, с тем чтобы, не закрывая глаза на всё лучшее, что есть в духовном наследии христианской Европы, обрести понимание национального самобытного статуса, не подчинённого, а равноправного, поскольку Россия является давней христианской державой. Он был сторонником идейной свободы, понимая, что добро должно побеждать не кнутом, а положительными убеждениями, основанными на религиозной вере, народной мудрости, традициях115. Этот подход был унаследован свободными консерваторами и не принят лофициальной Россией. Тютчев в 1850 г. с сожалением отмечал, что официальная Россия, привязанная сознанием к хвосту Запада, не поняла те лумы в России, которые л60 уже лет двигались в русском направлении116.

Имелся в виду, прежде всего, Карамзин. Он, как считали консерваторысамобытники, лоткрыЕ период народного самосознания117.

В третьей главе Развитие вольного консерватизма: А.С. Пушкин рассматривается вклад поэта в становление традиции. Показывается его роль в передаче наследия Карамзина славянофилам. Поэт, по справедливому заключению П.А. Вяземского, лявляется прямым и законным наследником Карамзина. В наши дни Ю.М. Лотман подчеркнул преемственность Пушкина по отношению к Карамзину в интеллектуальном и этическом отношении. Однако единство направления КарамзинаЦПушкинаЦЖуковскогоЦславянофилов и сегодня очевидно не для всех. Непонимание тянется с XIX в. Так, патриотызападники А.И. и Н.И. Тургеневы не могли понять, что можно по-пушкински сочетать православный монархизм с глубокой европейской просвещённостью.

Поэт же осознал, что православную духовность и монархизм нельзя противополагать искомому режиму гражданской свободы. Он углубил традицию просвещённого консерватизма, который, не открещиваясь от западного исторического опыта, давшего пример вызревания гражданской свободы, ценит главнейшие отечественные цивилизующие факторы. Так Пушкин перебрасывал мост от Карамзина к славянофилам, став ключевой фигурой самобытнического направления. Приветствовал поэт и внимание Александра I к Карамзину, отмечая: Когда-нибудь потомство оценит и величие государя и благородство патриотаЕ118. Он отдавал дань признательности Александру I за общение с зачинателем русского консервативно-модернизационного направления. Поэту, 1Карамзин Н.М. Всеобщее обозрение. С. 81; Карамзин Н.М. Мнение русского гражданина // Он же. Неизданные сочинения и переписка Николая Михайловича Карамзина. Ч. I. СПб., 1862. С. 3-8; Карамзин Н.М.

Записка... С. 51-54, 24.

1Карамзин Н.М. Речь, произнесённая на торжественном собрании Императорской Российской Академии // Он же. Избранные статьи... С. 142, 143.

1 Цит. по: Аксаков И.С. Биография Федора Ивановича Тютчева. М., 1886. С. 175-176.

1 Стурдза А.[С.] Воспоминания мои о Н.М. Карамзине. С. 10-11.

1 Современник, литературный журнал А.С. Пушкина. 1836Ц1837: Избранные страницы. М., 1988. С. 80-81.

рассчитывавшему на гражданские перемены, хотелось, чтобы Николай I продолжил традицию творческих контактов с национальными деятелями.

Самодержавная монархия, по Пушкину, - лучший гарант гражданской свободы. В черновике письма к Чаадаеву (19.10.1836) поэт призывал его признать, что самодержавное Еправительство все-таки единственный Европеец в РоссииЕ. Пушкин понимал, что, устранив по-декабристски монархию во имя политической свободы, гармоничный процесс обретения подлинной свободы - гражданской - может быть надолго прекращён. Такая демократия была бы позором для России, тем более что порядки в свободных США были проникнуты, по Пушкину, лотвратительным цинизмом.

Пушкин был новатором, создавшим необходимые условия для дальнейшего развития свободного консерватизма. Карамзин снабдил современников достаточными сведениями для выводов о системной самобытности России, однако вывода о принципиально особом месте России в составе Христианского мира не сделал. Поиски в этом направлении были тем замечательным делом Пушкина, которое свидетельствует о его уникальной духовной полноте. Для поэта Европа постольку левропейская, поскольку христианская. Россия изначально страна христианская, потому она и принадлежит к составу Европы. Но православное Христианство, как внутренняя суть России, первично. Здесь наблюдаем характерное для будущих славянофилов противопоставление внутренней и внешней правды. Верно и то, что Россия стоит вне Западной Европы: у неё своя историческая формула. Тут нет ничего унизительного. Именно в этом пункте Пушкин критикует зародившееся западничество, не умевшее отделить духовного корня цивилизации от её внешних правовых и технических проявлений. Пушкин выступил решительным защитником самобытности, призывая творить жизнь свободно, пеняя Н.А.

Полевому, преклонявшемуся перед Западом: Не говорите: иначе нельзя было бытьЕ119. Когда А. Григорьев говорил в 50-е гг. XIX в., что Пушкин - наше всё, он, очевидно, имел в виду и его приоритет в осознании цивилизующей специфики русских церкви и царства.

Особо рассматриваются обстоятельства, связанные с драмой Борис Годунов, поскольку в ней впервые воплотился просвещённый консерватизм поэта-мыслителя. Этот памятник середины 20-х гг. XIX в. свидетельствует об осознании Пушкиным священного характера монархической власти в России, которая своей неотмирностью покоится на высшей законности, что не должны забывать потомки православных120. Подданные обязаны молить Бога о царе живом и о прощении царя почившего. В этом гражданском единении верхов и низов, крепком на общей церковной основе, проявляется сила исторической России. Недопустима и узурпация верховной царской власти. У Пушкина ощутим провиденциальный подход, столь характерный уже для Карамзина. Грехи властителей влекут за собой беды всенародные. Царская власть должна опираться на традицию и веру. Пушкин выступил и продолжа1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 7. С. 144 (курсив автора - В.Ш.).

1 Пушкин А.С. Борис Годунов // ПСС. Т. 5. С. 231.

телем Шекспира, который ставил проблему законности монархической власти в Макбете, показав, что верховная власть в христианском обществе может быть основана только на любви. Преступно захваченная корона непременно упадёт с головы незаконного властителя вместе с головой. Правомерность царской власти, опирающейся на правду Православия, гибельность чистой демократии, равно как и аристократической олигархии, - это центральные идеи Пушкина. Со времени работы над гениальной трагедией эти мысли постоянно будут волновать поэта. Поэт показывает, как в стране с поверженной законной царской властью возникает возможность бунтовской смычки аристократического и демократического начал. В такой постановке вопроса был пророческий потенциал. В феврале 1917 г. в стране так и случилось.

Для Руси, привыкшей к царскому правлению, измышление новых политических начал чревато бедой. Устами своего героя Пушкин говорит:

Ебессмысленная чернь / Изменчива, мятежна, суевернаЕ / Для истины глуха и равнодушна121. Мысль ясна: всякая ставка на народ аристократии и со бесстыдных трибунов-горланов, пытающихся при помощи распространения клевет похитить верховную власть, чревата гибельными последствиями. Обманутый народ сначала бунтует, затем безмолвствует, готовя отмщение, осознавая суть той жи, которая подняла его на преступление. Пушкин художественными средствами подтвердил открытие Карамзина: как только Россия утрачивает законное царское устройство, освящённое традицией, она оказывается в смуте и хаосе частного права, обливается потоками крови, подвергается агрессии со стороны хищных соседей, теряет исконные земли.

Реакция на драму Пушкина не оставляет сомнений во вкладе поэта в становление отечественного консерватизма. Так, И.В. Киреевский обращал внимание на главную охранительную мысль Пушкина - убеждение в необходимости законной монархической власти и о тех бедах, которые происходят, когда этот священный принцип рушится122. Высокая оценка была дана П.А. Вяземским, М.П. Погодиным, польским поэтом А. Мицкевичем. Пушкин посвятил произведение драгоценной для россиян памяти Николая Михайловича Карамзина. В своей историософии, запечатленной в Борисе Годунове, он следовал за гением своего учителя. По Пушкину, причина своеобразия русской истории в уникальности складывания верховной власти. Княжеское начало создалось при верховном господстве одних Рюриковичей, когда младшие князья Ев своих уделах являлись представителями государя. Поэт заключал: ЭтоЕ вовсе не была феодальная система, основанная на независимости отдельных лицЕ123. В России не может быть конституционализма, являющегося распространением феодального принципа личных прав на всё общество. Эти выводы зрелого консерватора-самобытника во многом уже сформировались к середине 20-х гг., о чем и свидетельствует драма Борис Годунов.

1 Пушкин А.С. Борис Годунов. С. 265 (выделено мною - В.Ш.).

1 Киреевский И.В. Обозрение русской литературы за 1831 год // Европеец. Журнал И.В. Киреевского. 1832.

М., 1989. С. 86-88.

1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 8. С. 583.

Рассматривается отношение Пушкина к проблеме русской самобытности, в том числе эстетически-апологетический подход поэта к Царству. Поэт пришел к выводу, что в России, в отличие от Запада, не было вражды монархического и аристократического начал. Хотя Пётр I и породил ларистокрацию чиновную, но она не должна заменить ларистокрации родовой. Пушкин предвосхитил думы К.Н. Леонтьева о разрушительной в культурном отношении тенденции угасания аристократического начала124. Без природного дворянства, умевшего жертвовать ради веры, царя и отечества и бывшего высшей культурной силой, народ не полон, теряет пример для подражания - так думал Пушкин и многие другие отечественные консерваторы. Значительно позднее мировая политико-правовая мысль придёт к подобному выводу, что насильственное уничтожение субъективных сословных прав ведёт к потрясениям и деградации общества в гражданском отношении125.

Пушкин дал пример комплексного подхода, связавшего основные цивилизующие начала России: церковно-православное, царско-самодержавное, сословно-аристократическое и народно-демократическое в единую систему, которую незачем ломать в силу её естественной укоренённости. Вера в самобытность подкреплялась наблюдениями за болезненным развитием европейской цивилизации, носителем которой является современный человек с Ебезнравственной душой, / Себялюбивой и сухой, / Мечтаньям преданный безмерно, / С его озлобленным умом, / Кипящим в действии пустом. России не по пути с теми западными странами, в которых народЕ властвует со всей отвратительной властию демокрации126. Приверженность царской верховной власти укреплялась у Пушкина и вследствие учёта достижений западной политической мысли (Б. Констана, А. Токвиля), указавшей на теневые стороны нового либерального порядка. Таким образом, Пушкин явился поборником монархической христианской государственности. Поэт надеялся, что уклонение Петра I как протестанта царя127 от истин православного царства может смениться возрождением национальных начал.

Традиционный православно-царский уклад несказанно красив, поэтому является нормой для России. К этой мысли склонялся Пушкин-художник. Для русской монархии в идеале характерны просвещённость, душевность и милосердие, делающие её сильной и устойчивой. Пушкин в начале царствования Николая I рассчитывал на осознание монархом идеальной красоты православного царства, предполагающей изъявление монаршего милосердия падшим.

Поэт, выше всего ставивший честь и правду, не гал, когда исповедовал публично свое преклонение перед законным царём. Стремление Николая I к честному служению России привлекало Пушкина. Поэт не любил мудрствовать лукаво, поэтому простые жизненные начала правды и чести, действующие в русском Царстве напрямую, без своекорыстных лобщественных представителей, весьма ему импонировали. Период разочарований в этом монархе на1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 6. С. 72.

1 См.: Леонтович В.В. Указ. соч. С. 21-22.

1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 7. С. 96-97, 397-399.

1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 9. С. 386.

ступил позже, не отменив для поэта сам принцип уважения законной верховной власти. Пока же, в конце 20-х гг., поэт стремился убедить монарха быть милосердным (в частности, к поверженным декабристам), укреплять тем самым соответствие самодержавия его прекрасному идеалу, что прибавит стране сил. Поэт предрекал гибель царства, если оно не воспользуется советами честных людей и продолжит опираться на рабов-лльстецов, которые не ценят идеала монархии и в критическом случае первыми предадут престол.

Пушкин продолжил дело Карамзина в отстаивании идеи законности самодержавия по религиозным, историческим, социальным, культурным основаниям. Его творчество стало мощным импульсом для развития всей свободноконсервативной традиции. Он непосредственно стоял у истоков славянофильства и почвенничества, постоянно обращая внимание на необходимость самобытности, как пророк возжигал сердца будущих консерваторов. Пушкин олицетворял в себе новые духовные силы, обретенные Империей к началу XIX в., а именно объективную возможность для элиты вернуться к национальному самосознанию без ущерба к преимуществам цивилизации.

Четвёртая глава УЦветущая сложностьФ национальной мысли: В.А. Жуковский посвящена одному из лотцов просвещенного самобытничества.

М.И. Гиллельсон обратил внимание на идейную и литературную преемственность по линии КарамзинЦЖуковскийЦПушкин, но заявил, что писатели пушкинского круга стояли в лоппозиции апологетам монархической власти, что не соответствует фактам128. Отмечается вклад филологов в углубление представлений о Жуковском в 80-е гг. XX в. Были высказаны и спорные суждения.

Так, Р.В. Иезуитова высказалась о Жуковском и Пушкине как критиках принципа монархии129. Подчас исследователи отрицали единство мировоззрения Жуковского130. Сегодня историки ставят задачу изучения консерватизма поэта-мыслителя131. С.О. Шмидт упомянул о монархизме Жуковского, сказав, что лэто соответствовало и духу воззрений Карамзина и лиц его круга. При этом историк настаивает на либерализме Жуковского, приведя цитату из дневника 1836 г. о самодержавии как листочнике произвола132. К сожалению, цитата не введена в контекст. Известно, что, начиная с 20-х гг., Жуковский выступал апологетом царства и критиком либерализма. Итак, до сих пор Жуковского - консерватора почти не исследовали133.

Изучается проблема мировоззренческого постоянства Жуковского. Приводятся примеры ранней его консервативной ментальности. Поэт смолоду ставил личное начало выше социального. В том смысле, что историческое событие основывается на свободном индивидуальном волевом акте. Человечество является театром действия индивидуальной души. В этих мыслях ощутимы 1 Гиллельсон М.И. От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей. Л., 1977. С. 12.

1 Жуковский и русская культура: сборник научных трудов. Л., 1987. С. 12-16, 40-42, 198, 204-205, 242-243.

1 Жуковский и литература конца XVIIIЦXIX века. М., 1988. С. 53, 55, 67, 69.

1Эймонтова Р.Г. Из истории религиозного вектора русской мысли: Василий Андреевич Жуковский // Новая и новейшая история. 2004. № 3. С. 141; Гросул В.Я. Указ. соч. С. 206-207.

1 Шмидт С.О. Василий Андре- евич Жуковский - великий русский педагог. М., 2000. С. 42-1В энциклопедическом словаре Общественная мысль России отсутствует статья о Жуковском. См.: Общественная мысль России XVIII - начала XIX: Энциклопедия. М., 2005.

мировоззренческие основы консерватизма поэта. К концу 20-х - началу 30-х гг. XIX в. Жуковский был уже сформировавшимся консерватором, критикующим лубийственно-позитивный век134. Он вступил в союз с немецким консерватизмом, расставшись с верой в лобщественный договор.

Жуковский-художник обратил внимание на красоту русского царства, видя в ней доказательство его божественной природы. К началу 30-х гг. художническая интуиция, сделавшая поэта крепким государственником, окончательно совпала с рефлексией мыслителя, и он, хотя и позже Пушкина, стал утверждать о правде самодержавного царства. Он считал подобно своему учителю Карамзину, что России никого не надо догонять в её главном, у неё свой самобытный путь. Самодержавие, утверждённое на христианской основе, является той вечно юной стариной, которая помогает постепенному развитию гражданской свободы, при твёрдой защите государства от хищной зависти извне и либералистского утопизма изнутри. Жуковский считал, что идея самодержавия предусматривает смирение монарха во Христе Боге. Будучи воспитателем наследника престола, он старался проводить эту мысль.

Жуковский предсказал фатальное воздействие восстания декабристов (лшайки разбойников) на Николая I, предвидя, что воспоминание о нём мрачным покровом заслонит для него Россию135. Самодержец действительно не приступил к курсу, к которому его призывали самобытники. Поэт оправдывал употребление силы для подавления бунта. В 1827 г. он заметил:

Цари - воспитатели народа. Это аналог мысли Карамзина, гласившей: История народа принадлежит Царю. Царь - главный защитник народного достоинства. Как и Пушкин, Жуковский выступил предшественником славянофилов, выдвинув идею органического единства трёх русских цивилизующих начал: веры, царства и православной народности. Жуковский был озабочен остзейским креном Николая I при выборе сановников. В 1828 г. он записал:

Русский Государь должен быть русским в своём сердцеЕ. В противном случае неизбежна ненависть к царю. Жуковский выступил противником охранительства. После гибели Пушкина он обвинил Бенкендорфа в травле гения. Жуковский рано стал высказывать сомнения в возможности Николая I встать на подлинно консервативные позиции. В 1834 г. он пророчески заметил: Нам нужно достоинство национальное, чем более Государь будет возбуждать его, тем более будет развиваться любовь к Государю. Иначе она угаснет, а с нею ослабнет и сила самодержавияЕ исчезнет и сила России136.

Жуковский отвергал идею народного суверенитета. Россия не должна думать о конституции, но ей необходимо развивать гражданскую свободу. В 1835 г. он отметил: Я сказал великому князю: Благоденствие государства зависит менее от формы нежели от духа правления. Главное дело справедливость <Е> Нам невозможно думать о конституцииЕ. Он убеждал будущего 1 Письма В.А. Жуковского к Александру Ивановичу Тургеневу. М., 1895. С. 271-272; 274-276.

1 См.: Жуковский В.А. ПСС. Т. 13. С. 239-245.

1Жуковский В.А. ПСС. Т. 13. С. 303-304; Т. 14. С. 9. Это было повторением мысли Карамзина, высказанной в 1792 г. стихами, посвящёнными Екатерине II. Карамзин писал: Там трон вовек не потрясётся, / Где он любовью бережетсяЕ. - Карамзин Н.М. К милости // Сочинения в 3-х т. М., 1848. Т. 3. С. 15.

царя быть защитником справедливости, считая, что самодержавие необходимо для твёрдости бытия России. Поэт полагал, что цивилизация допускает различные политические формы: Есивилизация: собственность, идея правды, внимание ко всему умственному. Тут все формы годятся. Физиономия народа. Революция французская хотела всем дать вдругЕ схожую внешностьЕ (1839)137. Так Жуковский протестовал против либеральнопринудительной шаблонности. Главное в соответствии цивилизации духу народа. Царство, основанное на христианской любви и национальном достоинстве, должно стоять за развитие гражданской свободы, которая является универсальным критерием цивилизованности. Но пути везде свои. Без потрясений развитие России возможно только под законной властью, а республиканская химера не допустима. Развитие должно проходить в рамках собственной парадигмы жизни без механических заимствований западных форм, ещё дальше отстоящих от правды бытия, чем повреждённые, но не исчезнувшие отечественные церковно-царские устои.

Рассматривается учение о Триаде, развивавшееся в 40-е годы. Самодержавие и русский народный дух переплетены. Отмечалась решающая роль исторических условий, по которым царство сделалось высоким, Ецерковью освящённым чувством, дополнительным членом символа веры...138. Самодержавие имеет силу почти церковного догмата! Это положение имело затем долгую идейную жизнь. Поэт имел в виду, что самодержавие в идеале имеет целью достижение гражданской свободы, но без секуляризма, забывающего подлинные цели бытия. Царь Петр I лисказил самодержавное царство. Итак, видим типично славянофильское стремление к восстановлению правды царства на путях воссоздания симфонии властей. В 1845 г. Жуковский следующим образом конспективно изложил свой вывод: Любовь-церковь. Правогосударь139, настаивая на неразрывной связи этих двух священных начал.

Русская церковь неизменна, упрочивая тем неизменяемость власти державной. Власть царя покоится на Епонятии о божественности её происхождения. Отсюда отсутствие в русском правосознании характерной для Запада идеи противления монарху. Итак, царство - высшая форма государственной организации, но требует от царя и граждан большой ответственности.

Европейская социальная революция 1848 г. вызвала поправение поэта.

Он говорит о необходимости порядка. Если грянет революция, она может уничтожить Царство (жизненную основу русской цивилизации), которое, хотя и повреждено с петровских времён, но, слава Богу, стоит крепко и способно в спокойные времена продолжить курс на развитие гражданской свободы. Поэт ищет идейные корни ниспадения Запада. Он выделяет два этапа. Реформация была главным источником так называемой цивилизации нашего времени.

Ударив по идее Церкви, она начала демократический мятеж против всякой власти. Вторым этапом стало Просвещение XVIII в. с его богоборчеством.

Отсюда проистекла европейская идея Ео самодержавии народа, которого 1 Жуковский В.А. ПСС. Т. 14. С. 29, 13, 30; Т. 13. С. 159 (выделено мною - В.Ш.).

1 Там же. Т. 14. С. 306-307 (выделено мною - В.Ш.).

1 Там же. С. 284.

первая степень есть представительная монархия, вторая степень - демократия, третья степень - социализм и коммунизм. Если этот процесс не будет остановлен, то неуклонная демократизация приведет к уничтожению семьи и освобождению людей от всех обязанностей. В этом случае неизбежным будет торжество совершенно свободного скотства. Жуковский настаивал на самобытном пути развития России. Он отмечал: Еесли в образованной Европе вера в святое истратилась от расточительных злоупотреблений ума, то в России она сохранилась <Е> так что на западе Европы существует цивилизация, но добрые начала уничтожены, а у нас сохранены добрые начала, но собственной цивилизации, из их развития исходящей, ещё не существует, а есть только её призракЕ чуждая заимствованная форма, которая может наконец повредить и добрым началам140. Таким образом Жуковский продолжил создание отечественной цивилизационной теории.

Поэт-мыслитель стремился к торжеству гласности. При всеобщем запретительстве нельзя победить радикалов-демагогов. Ещё в 1827 г. он говорил:

Чтобы быть любимым, государь должен покровительствовать свободу. Рабы любви не имеют141. Цензура должна быть просвещенной, не затворяющей уста свободолюбивым консерваторам. Власть, к сожалению, восприняла не эти советы. Не случайно консервативные размышления Жуковского о революции 1848 года были запрещены к печати жандармом Л.В. Дубельтом.

Таким образом, В.А. Жуковский усиливал в свободно-консервативной традиции её стержневое христианское настроение. Он был признанной совестью деятелей самобытнического круга. Именно поэтому А.С. Стурдза, знавший почти всех консерваторов-общественников своего времени, видел в почившем в 1852 г. Жуковском внутреннего человека-христианина с прекрасной душой, бывшего примером для всех142.

Пятая глава Консервативная УсуммаФ Ф.И. Тютчева посвящена изучению поэта-политика. И.С. Аксаков первым осознал суть вольного самобытничества Тютчева, сказав о нём, как одном из носителей, двигателейЕ русского народного самосознания143. Позднейшие исследователи также относили Тютчева к самобытникам. Но не все приветствовали это.

По Мережковскому, Тютчев с его кощунственной византийской теорией явился законнейшим представителем славянофильства, охранявшего застарелый царизм144. Исследователь выдвинул тезис о противоречивости Тютчева. В XX в. была заметна эта тенденция видеть двух Тютчевых (прогрессивный европеец в нём якобы противостоял охранителю лотжившей христианской государственности). Так, Ю.М. Лотман отверг мнение И.С. Аксакова о единстве движения самобытников. Поэтому и назвал работу предшественника 1 Жуковский В.А. Сочинения. Изд. 8-е. Т.6. СПб., 1885. С. 167-169 (выделено мною - В.Ш.).

1 Жуковский В.А. ПСС. Т. 13. С. 253, 293, 49.

1Стурдза А.С. Дань памяти В.А. Жуковского и Н.В. Гоголя. Отдельный оттиск статьи из журнала Русская словесность. [Б.г.; б.м.]. С. 217.

1Аксаков И.С. Федор Иванович Тютчев. Биографический очерк // Он же. И слово правдыЕ Стихи, пьеса, статьи, очерки. Уфа, 1986. С. 224.

1 Мережковский Д.С. Две тайны русской поэзии // Ф.И. Тютчев: Pro et contra. Антология. СПб., 2005. С.

331-333.

лценной, хотя и тенденциозной, не обосновав своего суждения145. В.В. Кожинов сделал вывод о неславянофильстве Тютчева и непушкинском характере его творчества146. Так не вполне учитывались идеи и практика, объединявшие этот круг национальных деятелей. Наиболее глубоко постигли Тютчева К.В. Пигарев, отметивший оппозиционность поэта, и Б.Н. Тарасов147, показавший общность воззрений ряда ключевых общественных деятелейсамобытников. Итак, в историографии давно отмечается консервативный характер воззрений Тютчева. Тем не менее, встречается непонимание принадлежности поэта к карамзинско-пушкинской традиции.

Доказывается принадлежность Тютчева к пушкинскому кругу деятелей.

В стихотворении, посвященном Вяземскому (1861), Тютчев предлагал поднять бокал за трёх незабвенно дорогих: Жуковского, Пушкина, Карамзина.

Он относил к этому кругу Д.Н. Блудова с дочерью, семейство Карамзиных, М.П. Погодина, П.Я. Чаадаева, И.С. Аксакова, Ю.Ф. Самарина, А.Ф. Гильфердинга и других. Тютчев был укоренен в этой верующей среде, которая и породила просвещенное самобытничество. Прослеживаются интеллектуальные и политические сочувствия Тютчева с этими и близкими к ним деятелями общества. Делается вывод, что Тютчев органически вошел в первое, наиболее значимое поколение представителей свободного консерватизма.

Изучается спорный вопрос - о религиозности Тютчева. Кожинов заметил, что поэт жил на самой грани веры и безверия и Ев силу своих иллюзий...

опирался на православную этику148. Представляется ошибочным отождествление невоцерковлённости Тютчева с почти безверием. Поэт был убеждён, что торжество европейского безбожия (следствие отклонения Инославия от первоначального Православия) является основанием для мертвящего индивидуализма и революционаризма. Это видно из его полемики с западными христианами. Несмотря на нисходящий дух своего времени, поэт-мыслитель верил в христианское предназначение России. Это чувство заставляло говорить о её лособой стати, создавать историософские сочинения. Тютчев был среди осознавших, что в основе российской лотдельности - Православие. В 1863 г. он отметил: Енигде, кроме как в России, не встретишь христианства столь коренного... христиан, которыеЕ сами рождаютсяЕ как дивные голоса в Италии149. Но Православие было искажено в подражательный период, как полагал Тютчев. Отсюда главная задача состоит в уяснении собственных духовных начал: первое условие всякого прогресса есть самопознание150.

Поэт-мыслитель начинал исподволь ещё с 20-х гг. XIX в. постижение отечества, убеждаясь во время своей дипломатической службы в особом органическом строе России с её христианско-православным характером.

1 Лотман Ю.М. Поэтический мир Тютчева // Ф.И. Тютчев: Pro et contra. С. 824-825.

1 Кожинов В.В. Пророк в своём отечестве Фёдор Тютчев. М., 2002. С. 149-151.

1Пигарев К.В. Жизнь и творчество Тютчева. М., 1962. С. 47; Тарасов Б.Н. Ф.И. Тютчев и П.Я. Чаадаев // Ф.И. Тютчев: Pro et contra. С. 877.

1 Литературное наследство. Т. 97. Кн. 1. С. 196-197 (выделено мною - В.Ш.).

1 Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 6. С. 50 (курсив автора - В.Ш.).

1 Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 4. С. 444-445 (перевод с франц.).

Рассматривается комплекс вопросов, связанных с борьбой Тютчева за торжество православно-имперских идеалов в его противостоянии лофициальной России. Первичным для Тютчева-интеллектуала было убеждение, что истинная церковь предполагает истинное же христианское царство. Он утверждал:

Восточная Церковь есть православная Империя; Еосознание этого начала и определяет историческую законность страны. В тот день, когда Россия вполне распознает его, она действительно заставит мир принять своё начало151. Эти формулы базировались на изначальной христоцентричности Тютчева. Их он отстаивал в своих политических сочинениях 40-х годов. Ранее славянофилов он обратил внимание на искажение церковных начал Римом.

Папство вмешивалось в те области жизни, которые должны регулироваться государством или обществом. Отсюда его изначально антикатолическая тенденция, отразившаяся и на тематике переводимых им стихотворений западных классиков152. Как политик, он с конца 20-х гг. выступал сторонником переориентации внешней политики Российской империи с Запада на Восток.

Главным делом Тютчева-политика было перевоспитание правящей элиты.

Показательно суждение немецкого поэта Г. Гейне, высказавшегося о русской правящей элите, очевидно, под влиянием бесед с Тютчевым. В Путевых картинах Гейне с пиететом писал о либеральных идеях нового времени, торжествующих повсеместно: Русское правительство проникнуто этими идеями;

его неограниченный абсолютизм есть скорее диктатура для непосредственного проведения в жизнь этих идей. Немецкий поэт признавал христианский характер российского государства в его отраднейшем, самом космополитическом смысле153. Так Гейне с симпатией говорил о западническом курсе верхов России. Тютчев был другого мнения, став настоящим послом православно-просвещенной Руси при царском дворе. Он изнемог в борьбе за торжество народности. Так, в письме к кн. А.М. Горчакову (1857) Тютчев писал о необходимости новой цензурной политики, которая даст простор свободному слову самобытников, столь необходимому для осознания верхами нужды в сознательной политике, опирающейся на собственные силы154. Но власть фатально не понимала необходимости проведения национального курса. Тютчев имел в виду преобладание духа подражательности в верхах страны, с приверженностью либо к протестантскому абсолютизму германского типа, либо к аристократическому конституционализму английского образца, стремившимся исказить или деспотически урезать законную власть православного царя.

По Тютчеву, коренной бедой сановной элиты было непонимание значения гражданской свободы, революционная (по типу) ставка на произвольные регламентации в области образования и печати. Он призывал понять, что необходимо не стеснять свободу прений. Власть не должна препятствовать честной пропаганде, проводимой консерваторами-самобытниками, на которых 1 Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 3. С. 198, 139, 130 (перевод с франц; выделено мною - В.Ш.).

1 См., напр.: Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 1. С. 112.

1 Цит. по: Пигарев К. Ф.И. Тютчев и проблемы внешней политики царской России // Литературное наследство. № 19Ц21. М., 1935. С. 181 (выделено мною - В.Ш.).

1 Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 4. С. 207-208.

она, к сожалению, не опиралась. В письме к И.С. Аксакову (8.12.1865) Тютчев пояснял, что всякое вмешательство власти в дело мыслиЕ затягивает узел155. Для публики безбожная глупость радикальных писаний, если их запрещать, затушевывается. То есть, правительство, вмешиваясь в сферу циркуляции идей, пресекает возможность свободного идейного торжества консерваторов над радикалами. Кроме того, цензурными и иными карами правительство само поддерживает искусственный интерес к вредным доктринам.

Постепенно у Тютчева возрастало чувство безысходности. Династия и верхи в целом не принимали доводов консерваторов-самобытников и не собирались перестраиваться в духе русского возрождения. В переписке Тютчева содержится масса откровенных оценок правящих кругов, которые проводили гибельную, с его точки зрения, политику. В письме к гр. А. Блудовой (1857) отмечалось, что власть в России на деле безбожна и характеризуется полным разрывом со страной и её историческим прошлым. Он высказался о возможной гибели венценосца в будущем страшном кризисе, которыйЕ неминуемо - мы должны будем пережить. Тютчев давал такие же оценки высшей среде и в других частных письмах 50Ц60-х гг.: скопище кретинов; негодяи; лотродье; тёмная ограниченность; Ечудовищная тупость этого злосчастного человека (Николая I - В.Ш.), глубокое нравственное растление среды, которая окружает у нас правительство156. По поводу прекращения газеты Аксакова Москвич (февраль 1868 г.) Тютчев писал дочери о возможных последствиях курса верхов: Клика, находящаяся сейчас у власти, проводит линию положительно антидинастическую. Если она продержится, то сделает господствующую властьЕантинациональной. Несколько позже он снова писал ей: кризис этот безысходен157.

Изучение жизни и деятельности Тютчева показывает, что ему и свободным консерваторам, при всех их поразительных способностях, не удалось добиться влияния на запущенные правящие круги ни в дореформенное, ни в пореформенное время, хотя они и не переставали нести свой крест.

В шестой главе Последний из Уотцов-основателейФ: П.А. Вяземский изучается вклад видного представителя направления. Вяземский претерпел крутую идейную эволюцию к самобытничеству карамзинско-пушкинского типа, постоянно указывая на основоположников направления: Карамзина и Пушкина (так и их последователей)158. Свидетельства современников подтверждают верность оценок Вяземского. Никакого средостения между первыми карамзинистами и их более молодыми последователями, включая Погодина и Шевырёва, Вяземский не ощущал. Прежде это же чувство было харак1 Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 6. С. 118.

1 Тютчев Ф.И. Сочинения в 2 т. Т. 2. С. С. 157, 162, 173, 176 и т. д. (курсив автора; выделено мною - В.Ш.).

1Тютчев Ф.И. ПСС. Т. 6. С. 316, 321 (курсив автора; перевод с франц. яз. - В.Ш.). Подобные оценки были типичны для представителей его круга. В.С. Аксакова, например, писала в дневнике (24.04.1855): Все против нас, но хуже всего то, что мы сами против себя, т. е. наше правительствоЕ - самые злейшие враги России. По поводу пожалования Александром II Св. Владимира I-й степени Л.В. Дубельту она заметила: Чего тут ждать после этого!. - (Аксакова В.С.) Дневник Веры Сергеевны Аксаковой. СПб., 1913. С. 114.

1Вяземский П.А. ПСС. Т. 7. С. 84; Из бумаг П.Я.Чаадаева: Письма князя П.А.Вяземского // Старина и Новизна: Исторический сборник. Кн. I. СПб., 1897. С. 209.

терно для Пушкина, писавшего в одном из писем 1827 г. о сорганизовавшемся круге православных авторов159. В 1911Ц1913 гг. в Остафьеве гр. С.Д. Шереметев установил памятники Карамзину, Пушкину, Жуковскому и Вяземскому как свидетельство их духовного единства.

Врождённый патриотизм князя развивал Карамзин, отвращая его в 10Ц20-е годы от отвлеченных либеральных идеологий, доказывая, что радикальное теоретизирование при кажущейся гуманности чревато общественными потрясениями. Историограф показывал, что самодержавное царство является естественным гарантом охранения жизни, поэтому действовать в направлении развития гражданской свободы в России можно только законным путём и эволюционным темпом. В течение 20Ц30-х гг. Вяземский воспринял эту идею.

Он выступал за кадровое оздоровление администрации за счёт привлечения в неё патриотов, был противником переворота декабристского типа, называя его диктаторством штыков, которое грозит превратиться в безначалие160.

Вяземский связывал принцип законной царской власти с началом народности, тогда как декабристы в угоду неё склонны были свергнуть законную власть. В связи с мирным протестом Семёновского полка он утверждал, что безгласная покорность войска не есть гарантия покорности в будущем. Он ратовал за исправление политического курса Александра I в духе народности и конституционности, ещё исходя (в начале 20-х годов) из просветительской схемы о единстве европейской цивилизации. Позднее он, вослед Пушкину, поймет, что русская история требует собственной, линой формулы, что Россия должна вновь стать Святой Русью. Его волновал космополитический крен администрации, создававший возможность революционной реакции. Поборником этого варианта модернизации князь никогда не был, понимая опасность возникновения деспотизма демократии, который подавит ростки гражданской свободы химерой политического освобождения. Итак, проблема народности, самобытно разрешавшаяся консерваторами в славянофильско-почвеннический период, была осознана много раньше.

Вяземский оправдывал русофильство декабристов, не соглашаясь с их заговорщической тактикой. Его размышления 1826 г. о радикалах перемежались замечаниями об итогах петровского крена в сторону Запада. Он согласился отзывом французской газеты Курье Франсе, связавшей выступление декабристов с подражательной политикой русского императора, сменявшего одно европейское пристрастие на другое в диапазоне от либеральных принципов до культа Священного союза, полагая, что ошибкой Александра I была опора на аморальных технологов реакции, а не на искренних просвещённых патриотов консервативного склада. Поэтому другу А.И. Тургеневу Вяземский писал: Мы все изгнанники на родине. Кто из нас более или менее не пария?161. Итак, уже в начале 20-х годов у Вяземского ощутим консервативный комплекс воззрений. Он возлагал надежды исключительно на законную мо1 Пушкин А.С. ПСС. Т. 10. С. 225.

1 Вяземский П.А. Записные книжки (1813Ц1848). С. 60-61.

1 Там же. С. 124-125 (выделено мною - В.Ш.).

нархическую власть, рассчитывая на её оздоровление, выступая решительным противником радикальных заговорщических действий.

Рассматривается отношение Вяземского к рационализму радикалов. Ещё юным он ратовал за то, чтобы умом человека была душа. Эта гносеология была позднее развита славянофилами. Он поддержал христианский настрой Н.В. Гоголя в его Выбранных местах из переписки с друзьями, ставших событием 1847 г. Защищая Гоголя, Вяземский вольно цитировал Апостола Павла (Любовь долго терпит, милосердствует <Е> радуется же о истинеЕ), объясняя, что истина неразрывно связана с любовью162. Подобно Пушкину, он обвинял Н.А. Полевого и других представителей театрального либерализма в перекраивании отечественной истории по идеологизированным шаблонам Гизо и Тьера; а с конца 20-х гг. ополчился и на теорию прогресса. Вяземский в книге о Д.И. Фонвизине критиковал подражателей, говоря, что их ошибка состоит в бездумном следовании за всякой новизной мысли. Он отверг исторический нигилизм западников, упрекая их: Вы настоящие гасители, ибо покушаетесь потушить неугасимый свет, разлившийся искони...163. Итак, к 30-м гг. XIX в. консерватизм Вяземского усилился. Мыслитель отстаивал наследие Карамзина, считая преимуществом России наличие простой верховной власти, имеющей ту религиозную санкцию, которой лишена Европа. В начале 50х гг. он заметил: Более или менее конституционные державы, имея многосложные и частью живыеЕ начала, осуждены на вечную репрезентацию, то есть попросту комедию164.

Велико значение Вяземского как одного из основоположников национальной геополитики. Он надеялся: Погода, рано или поздно, придёт непременно и пригонит, как древле, наши ладьи к Цареградским стенамЕ. Князь придал консервативную окраску понятию лосвободительное движение, призвав верховную власть и общество к лосвободительному подвигу, то есть к ментальному отказу от западничества. Сопутствуя Тютчеву, он выступил предшественником Н.Я. Данилевского в разоблачении русофобии Запада. Так, он писал в 50-е гг.: Мы считали себя, как будто, в долгу перед ЕвропоюЕ, сделав массу пожертвований, а получили в ответ всплеск ненависти. Поэтому: Чем менее будем мы мешаться в дела Запада, тем более получим над ним влияния своим отсутствием165. Политический класс пореформенной России не склонялся принимать подобные советы самобытников.

Покраснение Европы 40-х гг. приводило к поправению. Вяземский критикует вечные перестройки, ратуя за соблюдение порядка166. Подобное суждение не было свидетельством его отклонения от духа свободного консерватизма. Любой правый будет защищать в опасные времена листорическую власть, невзирая на её недостатки, хотя бы потому, что необходимо сохра1Вяземский П.А. Эстетика и литературная критика. М., 1984. С. 180-181, 182, 184. Сравни со Словом Евангелия: 1 Кор, 4-10.

1 Вяземский П.А. Эстетика и литературная критика. С. 229-230.

1 Вяземский П.А. ПСС. Т. 10. С. 78-80.

1 Вяземский П.А. ПСС. Т. 6. С. 440.

1 (Вяземский П.А.) Письма к В.А. Жуковскому // Переписка П.А. Вяземского и В.А. Жуковского // Памятники культуры: новые открытия. Ежегодник. 1979. Л., 1980. С. 60, 63.

нять наличную потенциальной консервативной модернизации. Чувствуя усиление радикализма, он ратовал за право меньшинства возвещать своё мнение.

В 1860 г. он обратился стихами к властителям дум, Н.Г. Чернышевскому и т. п., обвинив их в нетерпимости: ЕПод либеральным их клеймом: / Не смей идти своей дорогой, / Не смей ты жить своим умом. <Е> Скажу с сознанием печальным: / Не вижу разницы большой / Между холопством либеральным / И всякой барщиной другой. Имелся в виду тип интеллигентского деспотизма, который Карамзин уже наблюдал в революционной Франции. Тенденция к возрастанию охранительства под угрозой европейской революции была проникнута у Вяземского традиционно монархической апологетикой. Князь предвосхитил В.В. Розанова, обвинив монархов Европы в маловерии, которое лишь подстёгивает революцию. В письме к Жуковскому (октябрь 1848 г.) он пенял другу за снисходительность к слабому королю Пруссии: Царь должен жить и умереть стоя на ногах, а не ползая на коленях167.

Для Вяземского 40Ц50-х гг. характерна апология веры. Для России в Православии заключаетсяЕ право на бытие. Такой подход сближал его со славянофилами. В стихотворении, написанном в 1848 г. и вызвавшем горячий отклик Жуковского, он писал: О, дорожи своим залогом! / Блюди тобой избранный путьЕ / Святая Русь, - святою будь!. Вяземский отстаивал самоценность традиции вместе с Жуковским, Тютчевым, Киреевским и т. д., исходил из признания русской лотдельности, приняв участие в формировании отечественной цивилизационной теории, отделявшей тип цивилизации от темпа её развития. Цивилизация может быть развитой, но тупиковой168. В России же воплощены задатки православной, более передовой цивилизации, но практически она не развивается из-за безсознательности сановных верхов страны, которые не берут в расчёт спасительное своеобразие России.

Вяземский выступал за гласность. Монархия должна покоиться не только на священной основе веры, но и на устое гражданской свободы. В исповеди 1828Ц1829 гг., поданной наверх, он, отвергая упреки в якобинстве, писал, что в его стихах Еотзывается везде желание законной свободы монархической и нигде нет оскорбления державной власти. Вяземский обратил внимание на противоестественное явление, подрывавшее монархические устои, - на бездумное поощрение властью жи журналистов-клеветников, доказывая, что орудиями самодержавного правительства должны быть прямодушные граждане, чья критика конструктивна. Правительство, стесняя деятельность и совместничество умов, направляя цензурные кары против честных сторонников самодержавия и гражданской свободы, поступает вопреки пользе просвещения169. Таким образом, в течение 20Ц40-х гг. XIX в. была намечена программа, предполагавшая дарование гласности обществу. Исходя из неё, Вяземский критиквал кадровую политику верхов за отказ от сотрудничества с 1 (Вяземский П.А.) Письма к В.А. Жуковскому. С. 62.

1Эту новую методологию изучения цивилизаций, отделяющую их тип от темпа развития, взяли на вооружение радикалы (народники), придавшие ей революционное звучание. Герцен, Бакунин, Чернышевский и Михайловский считали, что Россия субстанциально, жизненно, в виде крестьянской общины, уже имеет тот социализм, ту передовую цивилизацию, какую Западу ещё только предстоит создать.

1 Вяземский П.А. Записные книжки (1813Ц1848). С. 156-159 (выделено мною - В.Ш.).

просвещёнными самобытниками. Он пытался повлиять на цензурную политику, занимая в 1857Ц1858 гг. должность председателя Главного управления цензуры. Но переломить ситуацию им с Тютчевым не удалось. Так, А.В. Никитенко указывал на непонимание царём и сановным большинством необходимости поощрения честной литературы и прекращения цензурного запретительства170. Вскоре Вяземский подал в отставку.

В 1846 г., упомянув мнение Погодина, Вяземский писал о народном чувстве, которое объединяло свободных консерваторов: Нынешнее немецкое владычество в администрации России - повторение норманского. И тогдаЕ народ не онорманили, и ныне русский народ не онемечили, но официальная Россия - не русская171. В 1853 г. он говорил, касаясь фигуры русского посла в Лондоне (до 1874) немца Ф.И. Бруннова: Емы свою дипломатию вверили совершенно антирусским началам. Что может быть противоположнее Русскому какого-нибудь Брунова? <Е> Ему ли передавать звучный и богатырский голос Русского Царя?.. Что поймет он в чувстве народного Православия?..172.

Здесь соединились монархизм князя и патриотическое чувство недовольства правящими кругами, которые в духе подлаживания к Западу не понимали собственных преимуществ. Вяземский был настоящим демоном бюрократии, разоблачавшим её фальшивое охранительство, сильное лишь эксплуатацией живого народного монархического чувства. В 1854 г. он записал в дневнике:

В недостатке людей виновато Правительство. Оно везде подавляло личность <Е> Государственная власть может быть самодержавна в общем действииЕ но в частности должна она иметь орудиямиЕ власти ответственные. У нас ответственности нет, а есть одна подчиненность173.

Случись победа честных консерваторов при дворе, она неизбежно привела бы к воспитанию политического класса в духе самобытничества, сплотив его в единстве и действенном противостоянии радикализму. Но такого альтернативного контрреволюционного развития не произошло по вине верхов. Тем не менее, истинный консерватор понимал, что духовные истины, воплощенные в православной церкви и русском царстве, вечны и неотмирны, посему в будущем могут быть возвращены в российскую жизнь.

Заключение. В истории России первой половины XIX в. родился свободный консерватизм, который впоследствии развивался на почве признания его носителями истинности субстанциальных начал церкви, царства и народности. Определяющим суть этой традиции просвещённого самобытничества был вклад первого поколения вольных консерваторов, прежде всего Карамзина, Пушкина, Жуковского, Тютчева, Вяземского. На протяжении длительного времени, начиная с преобразований Петра I, в России нарастало культурное противоречие между основной массой народа и политическим классом, который в основной своей массе был подражательным по менталитету. Национальный подъём 1812 года способствовал окончательному сложению отечест1 Никитенко А.В. Дневник. Т. 1. С. 632; Т. 2. С. 36, 56-57.

1 Вяземский П.А. Старая записная книжка. М., 2003. С. 686 (выделено мною - В.Ш.).

1 Вяземский П.А. ПСС. Т. 10. С. 19-20.

1 Там же. C. 144 (выделено мною - В.Ш.).

венного свободного консерватизма, представители которого поставили своей задачей устранить это противоречие, вернув самодержавную монархию к началам православной церковности и народности.

Первое поколение консерваторов-самобытников повлияло на развитие следующего - славянофилов. В 40Ц60-е годы все они составят единое сообщество, противостоявшее как охранительству придворных верхов, противоречиво сочетавшемуся с их подражательностью аристократической Европе, так и возникшим радикально-либеральным кругам, приступившим к подготовке революционного сокрушения исторической России. Зачинателей свободного консерватизма связывало с их наследниками горячее национальное чувство, при помощи которого те и другие хотели оздоровить политическую элиту Империи. Показателем общности двух поколений самобытников было их стремление к достижению русско-европейского культурного синтеза, в рамках которого творчески воспринималось всё положительное, бывшее на христианском Западе. Именно поэтому Пушкин одновременно утверждал о греческом православии как главной нравственной опоре России и высоко ставил самодержавие, прошедшее западную школу, этого, главного левропейца, направлявшего страну, хотя и противоречиво, по пути гражданского освобождения, общего для всей Европы.

Представители самобытничества Карамзина и его последователей были единственным творчески-консервативным союзом, способным к сочетанию традиции и модерна. Николай I, находившийся в самом благоприятном положении по сравнению с будущими монархами, имея возможность опереться на мирную страну, так и не сумел совершить рокировку элит и сделать своей опорой круг просвещённых консерваторов-самобытников. Круг Бенкендорфа оказался политически сильнее сообщества КарамзинаЦПушкина, хотя в культурном отношении победили последние.

Итак, справедливым будет общий вывод о возникновении в первой половине XIX в. такого важнейшего общественно-политического направления, как свободный консерватизм, который занял срединное место в обществе, противостоя одновременно подражательной политической элите и зарождавшемуся революционному радикализму.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

I. Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Шульгин В.Н. Православная церковность в русском консервативном само- сознании (историографические наблюдения) // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарный выпуск. 2004. № 1 (31). - С. 713. - 0,46 п.л.

2. Шульгин В.Н. Типология и периодизация русского дореволюционного консерватизма // Известия Самарского научного центра РАН. Специальный выпуск Гуманитарные исследования. - Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2005. - С. 58-69. - 0,76 п.л.

3. Шульгин В.Н. Консервативное постоянство Н.М. Карамзина // Известия Са- марского научного центра РАН. Специальный выпуск Актуальные про- блемы истории, археологии и этнографии. - Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2006. - С. 38-43. - 0, 46 п.л.

4. Шульгин В.Н. В.А. Жуковский - свободный консерватор // Известия Са- марского научного центра РАН. Т. 10. № 1 (январь-март 2008). - Сама- ра: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2008. - С. 15-22. - 0,46 п.л.

5. Шульгин В.Н. Рецензия на книгу: Репников А.В. Консервативные кон- цепции переустройства России. М: Academia, 2007. - 519 с. // Известия Самарского научного центра РАН. Т. 10. № 4 (октябрь-декабрь 2008). - С.

1300-1306. - 0,46 п.л.

6. Шульгин В.Н. А.С. Пушкин как духовный наследник Н.М. Карамзина и предтеча славянофилов // Вестник РГУ им. И. Канта. 2009. Вып. 1. - С.

14-21 - 0,52 п.л.

7. Шульгин В.Н. Хранитель: Традиция консервативного самобытничества в думских речах Петра Столыпина // Родина. 2009. № 1 - С. 74-78 - 0,5 п.л.

8. Шульгин В.Н. Религиозные предпосылки свободного консерватизма Ф.И.

Тютчева // Известия Самарского научного центра РАН. Т. 11. № 6. - С.

52-60. - 1,0 п.л.

9. Шульгин В.Н.. Модернизация от свободного консерватора: Своебытность Петра Вяземского // Родина. 2009. № 11. С. 58-59. - 0,3 п.л.

II. Монографии:

10. Шульгин В.Н. Русские свободные консерваторы XIX века об Остзейском вопросе. - СПб.: Нестор-История, 2009. - 158 с. - 10,0 п.л.

11. Шульгин В.Н. Русский свободный консерватизм первой половины XIX века. - СПб.: Нестор-История, 2009. - 496 с. - 31.0 п.л.

III. Другие публикации:

12. Шульгин В.Н. Рецензия на книгу: Shumacher, Leonore. Stadt im Feuer: Nach- denken ber Ruland. - Stein am Rein: Christiana Verlag, 1989 // Cлово.

1993. № 1Ц2. - С. 27-28. - 0,4 п.л.

13. Шульгин В.Н. Графы Орловы-Давыдовы и крестьяне их Усольской вотчи- ны // Чёрный перелом. Самара: Самарское книжн. изд-во, 1992. - С. 4-22. - 1,5 п.л.

14. Шульгин В.Н., Шульгина Н.В. Н.М. Карамзин о соотношении гражданской и политической cвободы // Актуальные проблемы права. Научно-методи- ческий сборник. Калининград: КВИ ФПС, 2000. - С. 11-15. - 0,5 п.л.

15. Шульгин В.Н. Мировоззренческие основы русского дореволюционного консерватизма // Проблемы источниковедения и историографии. Сборник научных трудов. Калининград: КГУ, 2001. - С. 123-137. - 1,0 п.л.

16. Шульгин В.Н. Общественно-политический консерватизм А.С. Пушкина // Актуальные проблемы теории права и государства. Межвузовский сборник.

Калининград: КВИ ФПС, 2001. - С. 173-177. - 0,4 п.л.

17. Шульгин В.Н. Консерватизм Аполлона Григорьева // Проблемы источ- никоведения и историографии. Сборник научных трудов. Калининград:

КГУ, 2002. - С. 99-105. - 0,5 п.л.

18. Шульгин В.Н., Шульгина Н.В. Русская духовная традиция и образование // Образование для гражданского общества: качество и эффективность. Мате- риалы конференции 26Ц18 марта 2003 г. Часть 2. Калининград, 2003. - С. 103-104. - 0,3 п.л.

19. Шульгин В.Н. Русская Триада (об охранительном характере русской кон- сервативной мысли XIXЦXX вв.) // Н.С. Арсеньев и русская культура. Ка- лининград: РГУ им. И. Канта, 2005. С. 114-127. - 1,0 п.л.

20. Шульгин В.Н. Война как необходимость и неизбежность (русские консер- ваторы против пацифизма и пораженчества) // Война и мир в русской сло- весности, истории и культуре: материалы международной научной конфе- ренции. Калининград: РГУ им. И. Канта, 2005. - С. 175-186. - 0,8 п.л.

21. Шульгин В.Н. Пророческие идеи монархиста и консерватора В. Розанова // Идеалы В.В. Розанова и современность: Сборник статей по материалам научной конференции. Ростов-на-Дону, 2006. - С. 45-58. - 1,0 п.л.

22. Шульгин В.Н. Монархическая идея русского Зарубежья (к вопросу о раз- витии свободного консерватизма в XX в.) // Русский экономический вест- ник. Научно-публицистический журнал: Материалы IV Ильинских науч- но-богословских чтений. Спецвыпуск № 5/II (Духовная основа социаль- ного и государственного самостояния России). Екатеринбург, 2006. - С.

337-357. - 1,2 п.л.

23. Шульгин В.Н. Русские свободные консерваторы и торжество Православия // Русская Православная Церковь в мировой и отечественной истории: Ма- териалы Всероссийской научно-практической конференции 17Ц19 мая 2006.

Нижний Новгород, 2006. С. 290-294. - 0,4 п.л.

24. Шульгин В.Н. Русская консервативная мысль о правомерности христиан- ской государственности // Актуальные проблемы права. Материалы XXI межвузовской научно-практической конференции 20.03.2007 г. Научно- методический сборник № 21. Часть 2. Кн. 1. Калининград: КПИ ФСБ РФ, 2007. - С. 44-48. - 0,4 п.л.

25. Шульгин В.Н. Письмо английского консерватора русскому социалисту (к вопросу о созвучии идей русского и западного консерватизма) // Образы России в отечественной и мировой словесности, истории и культуре: Ма- териалы международной научной конференции. Калининград: РГУ им.

И. Канта, 2006. - С. 192-198. - 0,5 п.л.

26. Шульгин В.Н. Консервативное кредо В.А. Жуковского // Духовно-нравст- вственные основы русской литературы: сборник научных статей в 2 час- тях. Ч. 1. Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2007. - С. 23-31 - 0,5 п.л.

27. Шульгин В.Н. Познание или эрудизм: два понимания исторической мето- дологии // Как изучают историю в высшей школе: опыт, перспективы, дискуссии. М.: ИВИ РАН, 2007. - С. 66-81. - 1.2 п.л.

28. Шульгин В.Н. Священник Павел Флоренский как консерватор // Государст- во, общество, церковь в истории России XX в. Материалы 7-й междуна- родной научной конференции. Иваново: ИГУ, 2008. - С. 217-225. - 0,5 п.л.

29. Шульгин В.Н. Русская консервативная традиция: от Карамзина к славяно- филам // Феномен русской духовности: словесность, история, культура:

Материалы международной научной конференции. Калининград: РГУ им.

И. Канта, 2007. - С. 285-291. - 0,5 п.л.

30. Шульгин В.Н. Свободные консерваторы XIX века в борьбе за Россию // Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России: Материалы всероссийской научной конференции. Нижний Новго- род: НГПУ, 2008. - С. 108-116. - 0,6 п.л.

31. Шульгин В.Н. П.А. Вяземский о русской православной цивилизации // Роль конфессий в развитии межнациональных отношений: РоссияЦБалканыЦПо- волжье: Труды международной научной конференции. Самара: Самарский научный центр РАН, 2008. С. 259-167. - 0,5 п.л.

32. Шульгин В.Н. П.А.Столыпин в отображении консервативной России // Про- блемы источниковедения и историографии: Сборник научных трудов.

Калининград: РГУ им. И. Канта, 2009. - С. 69-79. - 0,6 п.л.

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории