Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории  

На правах рукописи

Кириллова Екатерина Николаевна

РЕМЕСЛЕННЫЕ И ТОРГОВЫЕ КОРПОРАЦИИ

В РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ

(по материалам Реймса)

специальность 07.00.03 - всеобщая история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Москва

2009

Работа выполнена в Отделе западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени Учреждения Российской академии наук Института всеобщей истории РАН

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Н.А.аХачатурян

доктор исторических наук В.Н.аМалов

доктор исторических наук, доцент Л.Н.аЧернова

Ведущая организация - Ставропольский государственный университет

Защита состоится л___ апреля 2009аг. в 11ачасов на заседании Диссертационного совета Д002.249.01 при Учреждении Российской академии наук Институте всеобщей истории РАН по адресу: 119334, г.аМосква, Ленинский пр-т, д.а32а

С диссертацией можно ознакомиться в научном кабинете Учреждения Российской академии наук Института всеобщей истории РАН.

Автореферат разослан л___ ____________ 2009аг.

Ученый секретарь

Диссертационного совета

кандидат исторических наук         Н.Ф.аСокольская

Общая характеристика работы.

Актуальность исследования. Вопрос о том, что представляли собой ремесленные и торговые корпорации, во французской традиции - corps et communauts des arts et mtiers или присяжные ремесла (mtiers jurs), имеет принципиальное значение для истории раннего Нового времени. Этот тип организации существовал на протяжении многих веков, в разных экономических и политических условиях. Однако была ли причиной этого гибкость института, его способность меняться в соответствии с изменением общества, либо он был неким пережитком Средневековья, чей золотой век давно миновал и чье существование прекратилось бы само собой как у всякого случайно затянувшегося явления, если бы корпорации не оказались инструментом в руках центральной власти, воспользовавшейся ими в своих целях?

Ремесленные и торговые корпорации охватывали не всю городскую экономику и далеко не все ремесло: во Франции, как и в Европе в целом, в сельской местности, в небольших городках и для многих специальностей крупных городов ремесло было и вплоть до конца XVIIIав. оставалось свободным, что в данном случае равнозначно отсутствию корпоративных форм организации, но не бесконтрольности или отсутствия норм, необходимость выполнять которые была безусловной1. Корпорации представляли наиболее организованную и на законодательном уровне упорядоченную часть ремесла, составляя органическую часть корпоративного мира Средневековья и раннего Нового времени. Позднее они воспринимались, несмотря на свою очевидную неуниверсальность, в качестве квинтэссенции мира средневекового ремесла и торговли, как и ремесла и торговли раннего Нового времени. У этого явления множество разноплановых причин. В первую очередь это интерес, который к ним проявляла королевская власть (несмотря на общеизвестный фискальный характер этого интереса). Это идеальный образ корпораций как организаций, которые сумели обеспечить социальную стабильность, благоденствие, мир и порядок2. И не в последнюю очередь причина такого восприятия ремесленных и торговых корпораций - состояние источниковой базы: история корпораций наиболее обеспечена источниками, известными и изученными специалистами, в то время как история ремесел, не знавших корпоративной организации, может опереться на весьма немногочисленные (в сравнении) опубликованные и архивные материалы.

Ремесленные и торговые корпорации привлекают особое внимание исследователей на протяжении уже нескольких столетий. Знания о том, какими были корпорации, в большинстве своем происходят из регламентов, ставших одной из основных характеристик любой корпорации и одним из главных доказательств факта ее существования. Многие регламенты являлись (по форме) королевскими ордонансами и потому рано привлекли внимание специалистов, занимавшихся политической историей. Регламенты были опубликованы первыми из источников по истории ремесла - и первыми начали изучаться. Другие законодательные и документальные источники традиционно играют в исследованиях вспомогательную роль; интерес к контрактам, нотариальным актам и другим документам возник значительно позднее, практически все эти материалы не опубликованы. В то же время регламенты остаются слабо изученными в источниковедческом плане: процедура и мотивация их создания, проблема авторства, мотивы включения или изменения правил и другие проблемы в большинстве своем не привлекали внимания специалистов, что ограничивает корректность использования этих источников.

Термин корпорация (corporation) появился относительно недавно. Это слово английского происхождения стало употребляться во Франции, где предпочитали говорить о сообществах, в том числе о сообществах искусств и ремесел (communauts des arts et mtiers), лишь во второй половине XVIIIав.3 Необходимость в новом слове отразила новое понимание института, существовавшего уже много столетий, осознание таких его характеристик, которым прежние обозначения перестали соответствовать.

В отечественной историографии принято говорить о корпорациях, когда речь заходит об обобщениях, о гильдиях по отношению к средневековым купеческим объединениям, а в отношении ремесла - о цхах. Предпочтение термина лцех имеет, как представляется, два основания. Это труды дореволюционных отечественных специалистов, во многом ориентировавшихся на немецкоязычную традицию, где термины Znft, Zunftzwang (цех, цеховое принуждение) употреблялись в источниках, и труды К.аМаркса и Ф.аЭнгельса. В англоязычной литературе предпочтительным термином является гильдия, не только для торговой, но и для ремесленной сферы. В современной французской историографии принято употреблять как исторически корректные термины: ремёсла, сообщества и др. (mtiers, communauts, corps de mtiers), так и термин корпорация - в качестве не менее корректного и общепринятого в исторической науке обобщения. Этот термин позволяет говорить о корпорациях в разных сферах жизни средневекового общества - в ремесле и торговле, в религиозной сфере (капитулы, ордена, братства), в образовании (университеты), о разного рода территориальных объединениях (коммуны, земли) и т.д., и самое главное - о корпоративности всего общества.

Предметом исследования является история ремесленных и торговых корпораций во Франции в раннее Новое время на примере Реймса: их становлению; профессиональным, организационным, социальным и мировоззренческим аспектам их истории; изменениям, происходившим в корпорациях во второй половине XV - XVIIIавв., и специфике их правового воплощения.

Цель исследования состоит в том, чтобы определить роль и место, которое ремесленные и торговые корпорации занимали в социальной и экономической жизни французского общества в XV-XVIIIавв. - в конце Средневековья и в раннее Новое время; выявить особенности этого института, позволившие ему существовать на протяжении многих столетий, и в разных условиях. Изучение социальной и экономической истории корпораций невозможно без обращения к правовому, историко-антропологическому и другим ее аспектам. Ключевой в этом контексте становится проблема определения и самоопределения, мировоззренческих установок действующих лиц, в первую очередь - членов ремесленных и торговых корпораций.

Основные задачи. Для достижения указанной цели требуется решить ряд взаимосвязанных задач. Прежде всего, необходимо выявить особенности становления и институционализации ремесленных и торговых корпораций в позднее Средневековье и раннее Новое время, определив воздействие на этот процесс и взаимодействие таких факторов как юридическое оформление сообщества, его организационное оформление и формирование представлений о профессиональном сообществе. Особого внимания заслуживает роль клятвы, которую приносили члены сообщества, поскольку по своей природе ремесленные и торговые корпорации относились к таким сообществам, важнейшая роль в конституировании которых принадлежала клятве.

Отдельную задачу представляет собой выявление воздействия королевского законодательства о ремесле и торговле на распространение присяжных корпораций и воздействия на ремесло и торговлю идей унификации, выраженных в королевских эдиктах и ордонансах, в ремесленных регламентах для всего королевства, в мануфактурных регламентах.

Изучение процедуры составления и утверждения уставов, их текстологический анализ направлены на углубление представления о регламентах, их возможностях как исторического источника. Это также позволяет выявить степень участия должностных лиц ремесленного или торгового сообщества, рядовых мастеров, городских или королевских чиновников в составлении и формулировке текстов.

Одновременно подобный анализ направлен на то, чтобы определить соотношение и изучить взаимодействие обычаев с правилами, установленными в регламентах, - устной и письменной традиций; установить, как, почему и для чего именно такие правила оказались зафиксированными в уставе; почему в какой-то момент нормы из устных - и нередко даже не из устных, а из неосознанных - становятся письменными; а также, что происходит с обычаем в момент записи и посредством ее (он создается, утверждается, укрепляется или, возможно, уничтожается).

Особую задачу составил анализ профессиональных ограничений и специфики регулирования корпорациями профессиональной сферы. И поскольку каждая ремесленная мастерская была семейным предприятием, эти сюжеты изучены не столько в русле традиционной экономической истории, но в ракурсе исследования роли и положения членов семьи мастера; семейных стратегий мастеров и членов их семей; стратегий личного выбора и отношения членов корпораций к своей профессии и профессиональной деятельности.

Отдельной задачей является определение особенностей корпораций в период возникновения мануфактур и изменений в положении мастеров и подмастерьев в XVII-XVIIIавв.

Хронологические рамки и регион. Хронологические рамки работы охватывают период позднего Средневековья и раннего Нового времени: с середины XVав. по 1774аг., что обусловлено как целями и задачами исследования, так и состоянием источников. Привлечение материалов, выходящих за указанные хронологические рамки и расширяющих их нижнюю границу до конца XIIIав., позволило рассмотреть вопрос о преемственности норм и традиций, получить более полную картину развития ремесленных и торговых корпораций, в целом экономической и социальной сферы.

Становление и развитие корпораций, изменения, происходившие с ними на всем протяжении их долгой истории, особенно ярко и отчетливо видны при их изучении на примере истории одного города. На конкретно-историческом уровне выявляется не только специфика, но и нерешенность целого ряда общих проблем истории ремесла, что позволяет взглянуть на них в ином контексте. Реймс - крупный экономический и культурный центр Франции, важнейший религиозный центр королевства дает уникальный материал для такого рода анализа. Этот город часто определяют как лцерковную столицу, поскольку именно архиепископ и герцог Реймса, первый пэр Франции, один из влиятельнейших иерархов королевства обладал привилегией короновать французских монархов. Все это позволяет говорить о Реймсе как об уникальном явлении в истории Франции, но в то же время - как об одном из множества французских городов, не являвшихся важными административными центрами.

Источники. Насыщенная политическая и экономическая жизнь Реймса хорошо освещена в дошедших до настоящего времени исторических документах. Сохранившиеся представительные и разноплановые источники позволили исследовать организацию ремесла и торговли в городе на большом этапе его истории и применительно к разным профессиям.

Ремесло и торговля регулировались сложившимися в данной местности обычаями, и со временем все больше - письменными правилами, которые условно можно разделить на три уровня: в рамках корпораций, города и государства. Разные виды регламентации возникли не одновременно, и сферы их действия пересекались не полностью. В Реймсе первые ремесленные уставы относятся к концу XIII - XIVавв.; активная их запись началась с середины XVIав., в то время как в масштабах королевства она приобрела массовый характер с середины XVав.4, во многом вследствие государственной политики их распространения.

В основу исследования были положены материалы середины XV - XVIIIавв.5 Большая их часть была опубликована П.аВареном в середине XIXав. Круг источников был расширен за счет текстов, опубликованных в редких и малодоступных изданиях, и архивных материалов, часть из которых впервые вводится в научных оборот. В их числе: регламенты реймсских аптекарей 1552аг.6; шорников 1581аг.7; седельщиков и каретников 1592аг.8; бочаров 1700аг.9; музыкантов 1700аг.10 Возможность существенно расширить представления об организации ремесла и торговли в городе дают судебные постановления и делопроизводство ремесленных и торговых корпораций (как опубликованные, так и архивные материалы), в том числе регистры ряда корпораций (суконщиков, аптекарей, бакалейщиков, бочаров), счета, книги доходов и расходов, расписки и другие документы.

Важное место в работе занимает анализ законодательных источников: ордонансов французских королей, посвященных урегулированию ремесла и торговли в королевстве, прежде всего - генеральных ордонансов второй половины XVIав.; королевских эдиктов и патентов для отдельных реймсских ремесел; а также городских ордонансов о ремесле и торговле, которые появились в Реймсе в XIVав., изменялись и дополнялись в XVII и XVIIIавв.

С середины XVIIав. стали составляться ремесленные регламенты, действовавшие в масштабах всего французского королевства, и в том числе - в Реймсе. Они, как и мануфактурные уставы второй половины XVIIав. позволяют выявить специфику корпораций раннего Нового времени, скорректировать их общие характеристики и уточнить местные особенности.

Методологическая основа и методы исследования. Методологическую основу диссертации составляет принцип историзма, требующий рассмотрения явлений в динамике их становления и изменения, в связи с конкретно-историческими условиями их существования; соблюдения исторической точности и корректности во всех и в каждой составляющей исследовательского аппарата и хода исследования: в изложении фактов, в используемой терминологии, в формулировке тезисов, предположений и выводов.

Изучение организации и функционирования сложного общественного института, каким являлись ремесленные и торговые корпорации, требует применения системного подхода, направленного на раскрытие целостности этого института. Исследование массового и индивидуального поведения, межличностного и межгруппового взаимодействия основано на методах исторической антропологии, включая экономическую антропологию, занимающуюся изучением мотивов экономического поведения людей в прошлом.

Гендерный анализ, как и другие современные новые научные подходы позволяют глубже оценить специфику взаимоотношений внутри корпораций, что не может не влиять на понимание социальных и экономических проблем эпохи и обогащает возможности исторического исследования в такой традиционной области как история корпораций.

Разные методы работы с источниками: терминологический анализ, анализ формул и системы умолчания, количественные методы и др. - позволяют исследовать на основе уставов ремесленных и торговых корпораций такие вопросы, для решения которых традиционно привлекались источники другого рода (завещания, списки налогоплательщиков, нотариальные акты и др.). Это расширяет возможности регламентов как традиционных источников по истории ремесла и позволяет под другим узлом зрения осветить поставленные вопросы. Так, анализ системы умолчания (систематическое отсутствие в ремесленных регламентах информации о женщинах, профессионально занимавшихся ремеслами, неупоминание сыновей мастера в ситуациях, связанных со смертью отца) дает возможность оценить специфику представлений о некоторых принципиально важных для социальной истории явлениях, о системе ценностей и господствовавших стереотипах.

Решение конкретных источниковедческих задач: какие сведения и каким способом можно извлечь из источника, как разделять разные значения одного и того же термина в пределах одного выражения или одного текста; о чем говорит перестановка слова в формуле; каковы методы анализа разного рода канцеляризмов и др. позволило отработать разные методики исследования, и в то же время способствовало более точному пониманию исторической эпохи и особенностей изучаемого явления.

Специфика регламентов как нормативных актов состоит также в отсутствии лавтора, хотя для решения многих задач необходимо знать, кто именно включил то или иное правило, как и при каких обстоятельствах оно было сформулировано. Анализ структуры текстов и ее изменений позволил высказывать обоснованные предположения об лавторстве отдельных правил, а также о возможных мотивациях.

Корректный анализ и обобщение обширного и разнопланового материала источников были невозможны без составления специальных аналитических таблиц, посвященных сквозным темам и отдельным сюжетам. В зависимости от поставленной задачи в таблицы включались сведения из всего комплекса источников (об именованиях сообществ, публичных чтениях регламентов, общих собраниях и др.) или только из регламентов (правила о качестве изделий, упоминания о мастерицах, женах мастеров и вдовах; формулы клятв и др.). Отдельное место занимали хронологические таблицы, главной из которых является сводная таблица о времени записи регламентов и времени их изменений (табл.а1). На основе этой и других обобщающих таблиц составлялись более частные, посвященные отдельным вопросам и использовавшиеся как исключительно при написании текста (о брачных стратегиях и др.), так и в качестве визуального ряда. Это таблицы о традициях смены присяжных в реймсских корпорациях (табл.а4), о специфике регламентов 1570-1582агг. (табл.а2), о вступительных клятвах мастеров (табл.а5).

Использование таблиц обеспечивало точность при работе с массовым материалом, позволив обнаружить заимствования, неочевидные при простом прочтении источников, выявить генетические связи текстов и общие тенденции изменений в городском ремесле, точнее учесть специфику отдельных ремесел в разные годы и одновременно - общие черты ремесленных и торговых корпораций.

Интерес к междисциплинарным исследованиям и активное использование методов, свойственных точным наукам, являются важной чертой исторической науки в настоящее время. К ремесленным и торговым регламентам в работе были применены некоторые методы анализа номинальных данных. Для построения типологий был использован коэффициент квадратичной сопряжённости Χ2 (хи-квадрат), позволяющий оценить степень взаимозависимости норм и требований и установить закономерности в их сочетании, определить эти сочетания и степень их устойчивости (насколько одна норма определяет появление или отсутствие в этом же тексте другой нормы). Корректность полученных результатов обеспечивалась соблюдением правил, полагающихся при проведении формализации и подсчетов, учетом статистических погрешностей, а также проведением контрольных подсчетов для уменьшенного (хронологически) комплекса текстов.

Следует особо подчеркнуть, что такой в значительной мере технический этап работы как процедура формализации данных дал максимально возможное знание об источниках. Подобного рода работа в корне отличается от простого прочтения текстов и использования их в качестве примеров и иллюстраций, так как требует точной и корректной оценки как формулировки правила, так и его содержания, с учетом специфики профессии, особенностей исторической эпохи, а также сходных правил и формулировок из других регламентов, действовавших в это время в городе.

Степень изученности проблемы. Традиция изучения ремесел и торговли в Средние века - раннее Новое время насчитывает несколько столетий и включает огромное количество работ, посвященных как отдельным городам, регионам и государствам, так и Европе в целом. Стабильный, хотя и не всегда ровный интерес исследователей к этим сюжетам связан с изменениями, которые происходили в этот период в экономике и социальной сфере, поскольку история ремесла и торговли - одна из основных тем экономической и социальной истории. В то же время это один из ключевых сюжетов городской истории - важнейшей и традиционной области исследований в мировой исторической науке. Изучение проблемы города зародилось на рубеже XVIII и XIXавв. одновременно с политическим возвышением и утверждением буржуазии, с формированием ее идеологии. До начала XXав. исследования в основном шли по линии изучения политической истории городов и их административных учреждений, хотя уже во второй половине XIXав. специалисты обратились к явлениям экономической и социальной жизни, в том числе к цехам (корпорациям) в городе: как и почему они возникли, что из себя представляли и как развивались.

В работах второй половины XIX - первой половины XXав. значительное место занимает характеристика существовавших в Средние века и раннее Новое время типов организации ремесла, которая принята и в современной науке. Исследователи указали на необходимость обобщающей характеристики ремесленных корпораций11, но скорее ставили такую проблему, чем стремились решить ее. В соответствии с методологическими установками позитивизма, историк должен был максимально следовать источнику при минимуме собственных догадок, на источнике не основанных, и функцию обобщения, аналитической характеристики зачастую выполняла сама организация текста - структура работы. С учетом принятого в то время обильного цитирования источников все это позволяло читателям развивать мысли и предположения авторов, активно участвовать в создании концепций, воспринимая их при этом не столько даже как собственные идеи, а скорее как общепринятые и лобщеочевидные точки зрения, убедительно доказанные и всесторонне подтвержденные.

В научном плане критика этих идей и даже частичный их пересмотр значительно затруднялись подобным их восприятием - в том числе специалистами, многие десятилетия продолжавшими плодотворно развивать положения, высказанные во второй половине XIXав. Основные обобщения достигнутых результатов во французской историографии были сделаны лишь к середине XXав. В 1938аг. вышла Корпоративная организация во Франции Старого порядка Ф.аОливье-Мартена, в 1941аг. - Корпорации во Франции до 1789аг. Э.аКорне12. О высоком общественном интересе свидетельствует неоднократное переиздание Истории ремесленных корпораций Э.аМартена-Сен-Леона 1897аг.: в 1909, 1922 и 1941агг.13 Эти труды, неоднократно переиздававшиеся, к которым следует добавить менее цитируемую, но также значимую обобщающую работу 1943аг. бельгийского историка Э.аЛусса об обществе Старого порядка14, вплоть до настоящего времени являются важнейшими в области истории корпораций, завершившими собой целый этап в их изучении.

Работы историков XIX - начала XXавв.15 породили живой интерес к корпорациям как феномену общественной жизни. Средневековые ремесла оказались весьма привлекательными в условиях конца XIX - первой половины XXав., особенно в таких своих чертах как взаимопомощь, коллективизм, общность производственной и религиозной жизни. Обобщения, которые были сделаны исследователями и вслед за ними - читателями, точнее даже, тот образ корпораций, который они увидели, стали одной из основ для далеко идущих выводов, повлиявших на всю политическую и социальную историю XXавека16. Экономисты и политики обратились к ремесленным корпорациям в поисках таких общественных институтов, которые могли бы обеспечить социальную стабильность, взаимодействие классов и социальных слоев. Стремление к воплощению в жизнь некоторых элементов корпоративной организации Средневековья и, в частности, опыт правительства Виши, привели к разочарованию в средневековых корпорациях17. Воспоминания о фашизме вызывали живую реакцию против корпоративизма, хотя это движение существовало и после Второй мировой войны. В научной среде это отразилось в неприятии многими учеными термина корпоративизм, что привело, в свою очередь, к недооценке самого явления18.

Применительно к истории ремесленных и торговых корпораций можно даже говорить о катастрофическом характере кризиса историографии, если переносить на эту область типологию, предложенную известным немецким историком Й.аРюзеном для кризисов исторической памяти19, - как о кризисе, препятствующем восстановлению идентичности. Во второй половине XXав. ремесленные организации как одна из важнейших составляющих жизни средневекового общества и общества раннего Нового времени не оставались без внимания французских историков, но работ, посвященных именно организации ремесла, несмотря на накопление огромного фактического материала, не было создано. В то же время следует говорить о ряде плодотворных попыток обобщения образа корпораций, и не только ремесленных20. Важным достижением французской историографии второй половины XXастолетия стало стремление вписать историю корпораций в более широкие рамки истории ремесла (не ограниченного только лишь корпоративными формами), в чем большую роль сыграла посвященная ремеслам юга Франции монография А.аГурона (1958аг.)21, а также в рамки истории труда22. Несомненное влияние на эти тенденции развития историографии оказали монументальные работы Ф.аБроделя.

Следующее поколение исследователей стремилось вписать ремесло и торговлю в целостную картину мира, показать их место в повседневной жизни в Средние века и Новое время23, в противовес традиционному для предшествующей историографии выделению и обособлению этой сферы, что приводило к исключению ряда немаловажных сюжетов и недооценке связанных с ними проблем24. Большая работа была проделана в 60-90-еагг. исследователями, обратившимися к количественным методам25.

Изменения, происходившие в последней трети XXав. в гуманитарных науках, выразились в том, что особое внимание специалисты стали обращать на оценки и критерии, существенные не столько для современности, сколько для изучаемого ими времени. Применительно к истории средневекового ремесла большую роль в этом сыграла вышедшая в 1982аг. работа Б.аШевалье, акцентировавшего тот факт, что для средневекового человека деление ремесел на почтенные, которые были объединены с торговлей, и остальные ремесла - arts dТindustrie и mtiers de labeur, богатые и бедные ремесла - имело более важное значение по сравнению с делением мастер-работник. К выгоде, которую давал доступ к торговле, к власти, которую давала возможность покупать работу другого, добавлялась способность организовываться, создавать корпорацию (сообщество) и пользоваться некоторой автономией26.

Большое влияние на исследователей, занимающихся историей ремесла в Средние века и Новое время, оказала и вышедшая чуть ранее, в 1980аг., работа В.аСьюэлла, возможно, еще и потому, что профессиональные интересы автора лежали в несколько иной области. Анализируя рабочие организации XIXав., В.аСьюэлл пришел к выводу об их архаичной структуре и их концентрации в тех городских ремеслах, которые при Старом порядке были организованы в корпорации27, что и привело исследователя к истории ремесленных корпораций.

Разноплановый фактический материал по истории ремесла в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время был изучен и обобщен отечественными исследователями28. Кризис, пережитый отечественной наукой на рубеже XX-XXIавв., привел к расширению тематики исследований, к активному апробированию новых, положительно зарекомендовавших себя в западной историографии подходов к изучению истории. Однако не в последнюю очередь отход от единой теоретико-методологической установки, весьма ограниченно понимаемой, проявился в том, что специалисты позволили себе больше доверять собственному пониманию изучаемых источников, а также явлений и процессов, что привело к изменению ракурсов исследования и совершенно иному пониманию целого ряда традиционных сюжетов истории ремесла29.

В последние годы настоятельно подчеркивается необходимость в пересмотре устоявшихся точек зрения на историю ремесла и экономическую историю в целом. Тематические выпуски ведущих исторических журналов специально посвящаются ремеслам, корпорациям, традициям обучения и ряду других лобычных сюжетов из истории ремесла и торговли в Средние века и при Старом порядке30. При этом на основе новых источников и новых подходов исследователи ставят задачу скорректировать листориографические мифы о корпорациях и других формах организации ремесла и торговли, анализируя обучение и регулирование рынка труда в рамках корпораций и за их пределами; проблему органичности корпоративных структур; семейные стратегии; экономические и политические интересы корпоративных и городских элит и другие вопросы, как представлявшиеся давно решенными, так и впервые поставленные.

По сравнению с рубежом XIX-XXавв. и с первой половиной XXав. общее количество работ по экономической истории Средних веков и раннего Нового времени (в том числе - по истории ремесла) сократилось, как и их доля в исторических исследованиях, что характерно и для отечественной, и для зарубежной историографии. При этом потребность в новом и обновленном фактическом материале, как и в его обобщениях, не исчезла, поэтому, обращаясь к данным сюжетам, исследователи (и читатели) активно используют литературу вековой давности. Выполненные на высоком для своего времени научном уровне, эти работы незаменимы как в отношении фактического материала, так и в отношении первичных обобщений и итоговых концепций. Труды, вышедшие 50 лет назад, на их фоне считаются новыми. Обоснованное возражение, что для исторической науки работы, созданные даже 1000 лет назад, не могут однозначно рассматриваться в качестве устаревших, выглядит здесь не совсем корректным, поскольку речь идет о современном уровне развития науки. Обращаясь к подобным сочинениям, исследователь всегда ощущает временную дистанцию и осознает - мировоззренческую. Быстрота лустаревания концепций и подходов в области, например, интеллектуальной или гендерной истории несравнима с историей ремесла, которая во многом живет идеями рубежа XIX-XXавв., а то и середины XIXав. - не дистанцируясь от них, и если даже иногда смущаясь от их возраста, то не имея концепций, способных их заменить. Специфика объекта исследований как явления из истории longue dure - лишь одна из причин, вполне закономерных. Другая состоит в том, что многие так называемые лустаревшие теории, среди которых не в последнюю очередь следует назвать положения К.аМаркса, по-прежнему обладают большим объяснительным потенциалом.

Теории, способные обновить понимание социальной истории и истории экономики, рождаются в таких областях как гендерная история. Гендерные исследования добавили к картине мира пол как социокультурную категорию и указали на ущербность характеристики общества, когда она не опирается на информацию, касающуюся обоих полов31. В то же время нельзя не отметить, что гендерная история как очень молодая исследовательская область занимается больше критикой, чем созиданием32, и потому к настоящему моменту нельзя говорить о сложившейся целостной концепции в области, например, истории городской экономики Средних веков и Нового времени, хотя нельзя не отметить многие важные достижения и особо выделить внимание этого направления к роли, мнениям и позициям женщин и детей, что принципиально для истории ремесла.

Провокационность - не только способ привлечь внимание, но и реальный путь изменить представления научного сообщества. Подобное несколько провокационное и в то же время программное название Конец корпораций носит вышедшая в 2001аг. работа известного специалиста по истории парижского ремесла XVIIIав., американского исследователя С.аКаплана, представляющая собой взгляд с другой стороны. Точкой отсчета для автора является XVIIIав., и даже Французская революция; его обращения к более ранним сюжетам ретроспективны, как, в значительной степени, его оценки и выводы33. Он анализирует период 1776-1791агг., с реформы Тюрго - неудавшейся, но не прошедшей бесследно попытки отменить корпорации, уделяя особое внимание явлению, обозначенному им как новый корпоративизм. Оно характеризовалось отчетливым стремлением центральной власти к стандартизации корпораций и к прямому контролю над ними. Корпорации, в свою очередь, сопротивлялись такому восстановлению, означавшему конец прежних более или менее автономных сообществ, живших в соответствии с издавна ими самими установленными правилами и традициями.

*  *  *

История Реймса, роль города и горожан в истории Франции, его архитектурные памятники освещены во множестве исследований и обобщающих работ. В то же время конкретные сюжеты занимали преимущественно местных энтузиастов, библиотекарей и архивистов, и очень многие темы остаются неизученными до настоящего времени.

К ним относится и история ремесленных и торговых корпораций, существовавших в городе в XIII-XVIIIавв., хотя отдельным ремеслам посвящен целый ряд исследований и публикаций. Важнейшей для истории города публикацией архивных документов и материалов является вышедшее в середине XIXав. издание П.аВарена34, выполненное на очень высоком уровне и широко использующееся специалистами.

Публикациями архивных документов занимались также Ш.аЛорике, хранитель библиотеки и архивов Реймса, посвятивший отдельные исследования обивщикам (ковровщикам)35 и художникам36, Л.аДемезон, подготовивший новое издание источников о средневековом сукноделии37, и П.аГоссе, занимавшийся городскими аптекарями38.

История городского ремесла и торговли в целом освещены в соответствующих разделах общих работ по истории Шампани и Реймса. Их развитие в XIII-XIVавв. было подробно проанализировано П.аДепортом39, изучившим немногочисленные регламенты этого времени и множество других архивных и опубликованных документов, свидетельствовавших о торговле в Европе (в Италии и Испании преимущественно) реймсскими тканями и другими товарами, об уровне жизни и семейных связях купцов и ремесленников, районах их проживания в Реймсе и его округе.

Реймс был родным городом крупного французского государственного деятеля Ж.-Б.аКольбера, министра ЛюдовикааXIV в 1661-1683агг., почти четверть века ведавшего экономикой Франции и поощрявшего организацию мануфактур, связанных со внедрением новых отраслей производства и новых технологий, а также развитие традиционных отраслей40. Для Реймса это были, соответственно, кружевная мануфактура, появившаяся в 1665аг.41, и изготовление шерстяной кисеи и саржи (в 1666аг. получило почетный титул королевской мануфактуры).

Среди работ, вышедших в последние годы, следует отметить монографию Р.аБенуа 1999аг., посвященную жизни в Реймсе в 1580-1720агг.: демографическим, политическим, административным и экономическим аспектам истории города42. Еще больший период почти в четыре столетия - 1450-1830агг. - охватывает работа С.аСимиза 2002аг. о братствах и традициях благочестия в трех епископских городах Шампани: Реймсе, Шалоне и Труа. Автора особо интересуют основания столь продолжительного существования братств, как и изменения, происходившие в эпоху Религиозных войн и Просвещения; запрет во время Великой французской революции (декрет 18 августа 1792аг.), их восстановление и обновление в первой трети XIXав. Многие тенденции и особенности развития братств близки изменениям, происходившим с ремесленными и торговыми корпорациями, и многие поставленные автором проблемы касаются истории корпораций: резкое увеличение числа братств между XIV и началом XVIав. (особенно после 1450аг.); сочетание усилий прихожан и церковных властей и усиление влияния последних и контроля с их стороны на протяжении четырех столетий. Особое внимание автор уделяет вопросу о том, как возраст и пол перестали быть препятствием для вступления в братство (в XVII и особенно в XVIIIав.) и они все больше и больше стали делом всей семьи.

Таким образом, комплекс реймсских ремесленных и торговых регламентов никогда не был предметом специального исследования ни в зарубежной, ни в отечественной историографии, как и в целом история корпораций Реймса в конце Средневековья - раннее Новое время. Использовавшиеся в качестве иллюстративного материала отдельные примеры из истории городских корпораций43 позволяли лишь наметить отдельные особенности города и обозначить с их помощью общие характеристики эпохи.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественной и в зарубежной историографии предпринят комплексный анализ документов и материалов, освещающих историю истории ремесленных и торговых корпораций Реймса в позднее Средневековье - раннее Новое время. Он позволил выявить как специфику, присущую этому городу, так и целый ряд общих особенностей корпораций как общественного института. В работе проблема институционального и организационного оформления корпораций впервые поставлена применительно к указанной эпохе. Эта проблема изучена на реймсском материале с учетом специфики т.н. первого письменного упоминания о корпорациях, особенностей их юридического оформления (признания их легитимности со стороны городских властей или королевской властью), а также на основе анализа мировоззренческих установок членов корпораций и представителей власти.

Работа предлагает новое социальное измерение истории корпораций: обоснование принципиального преимущества интересов семьи в приоритетах членов корпораций, что было закреплено в законодательстве; изучение проблемы личного выбора (в профессиональном плане) и отношения мастеров и членов их семей к собственному ремеслу; анализ семейных стратегий, направленных на стабильность и процветание семейного дела, и степени упорядоченности разных сфер жизни людей, занимающихся одним ремеслом. Принципиально важным представляется обращение к проблеме участия членов семьи мастера в его профессиональной деятельности, что придавало стабильность его положению и положению его мастерской, особо актуальную в переходную эпоху.

Известная в историографии проблема переплетения (сосуществования и взаимодополнения) структур рассеянной мануфактуры и корпоративных структур в период становления капиталистических отношений изучена в работе в плане длительного сохранения и преобладания мелкого производства в большинстве профессий, составлявших лосновную массу в экономике Средних веков и раннего Нового времени, взаимной зависимости производителей и их связанности условиями их существования как важнейшей характеристике экономической и социальной жизни в эпоху Средневековья и раннего Нового времени.

Практическая значимость работы. Результаты исследования позволяют восполнить ряд пробелов в экономической и социальной истории Средневековья и раннего Нового времени и пересмотреть некоторые укоренившиеся представления о роли ремесленных и торговых корпораций в переходную эпоху XV-XVIIIавв., о положении и статусе членов корпораций. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании истории Средних веков и раннего Нового времени, при подготовке общих и специальных курсов.

Апробация материалов исследования. Диссертация обсуждена на заседании Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН. Основные положения и результаты работы изложены в монографии и научных статьях общим объемом более 40 п.л. Материалы диссертации неоднократно представлялись в виде докладов на всероссийских конференциях, научных семинарах и круглых столах; легли в основу спецкурса о количественных методах изучения нормативных актов, прочитанного в 2004аг. на кафедре истории Средних веков исторического факультета МГУ им. М.В.аЛомоносова.

Структура работы. Диссертация построена по проблемному принципу, она состоит из введения, пяти глав, каждая из которых делится на параграфы (некоторые, в свою очередь, на подпараграфы); заключения; списка источников и литературы; приложения. В приложении приведены перечень регламентов и постановлений для ремесленников и торговцев Реймса, а также городских ордонансов, регулировавших их деятельность (XIII-XVIIIавв.), таблица и граф связей.

Основное содержание работы.

Во введении определяются научная значимость темы, цель и задачи исследования. Рассмотрены актуальные проблемы изучения ремесленных и торговых корпораций позднего Средневековья и раннего Нового времени, традиции изучения ремесла и торговли в Реймсе. Даны краткий экскурс истории города и общая характеристика ремесленных и торговых регламентов как основного вида источников; другие источники охарактеризованы в соответствующих разделах работы, где они выступают основой конкретно-исторического анализа.

Первая и вторая главы работы посвящены рассмотрению проблемы становления и институционализации корпораций, поставленной на основе реймсских источников XV-XVIIIавв. применительно к эпохе позднего Средневековья и раннего Нового времени.

Первая глава Институциональное оформление корпораций позднего Средневековья - раннего Нового времени посвящена проблемам нормативного регулирования ремесла и торговли как фактора, определявшего становление корпораций в Реймсе в этот период.

Истории создания регламентов в Реймсе свидетельствует, что они находились в ряду постановлений, принимавшихся для разрешения конфликтов, и также, как эти постановления, могли справиться со своей задачей или не справиться с ней. Но в отличие от них регламенты никогда не ограничивались одним спорным вопросом, и поэтому не только разрешали, но зачастую провоцировали конфликты - как в рамках отрасли, между близкими специальностями, так и в рамках одного ремесленного сообщества. Нередко конфликтная ситуация создавалась попыткой привнести нормативное регулирование в ремесло в целом, охватив все стороны жизни и деятельности ремесленников. Созидательная работа регламента, формирование и оформление корпорации как его следствие прослеживается в тех случаях, когда с помощью устава выделялась новая профессия (как свидетельствуют примеры пряничников и изготовителей скобяных изделий).

В общественном мнении существовало представление о том, как должно быть организовано ремесленное или торговое сообщество. Как показал анализ устных44 и письменных прошений о регламентах, ему соответствовал статус присяжного ремесла, который первоначально (в Реймсе - в середине XVI - первой трети XVIIав.) мог быть получен только при обращении к королю, и к которому стремились далеко не все профессиональные сообщества, а лишь те, деятельность которых выходила за рамки города. Но постепенно (в Реймсе - в конце XVII - XVIIIавв.) все лурегулированные сообщества стали считать себя присяжными корпорациями независимо от того, какой именно инстанцией был ранее утвержден их устав. Не имевшие регламентов сообщества аргументировали необходимость в них не просто потребностью в порядке (в ремесле и городе), а потребностью в корпорации. Такой аргумент признавался всеми сторонами как достаточный и достойный.

Формированию и закреплению традиций, связанных с присяжными корпорациями, способствовало публичное чтение регламентов, которое закрепляло в массовом сознании наиболее унифицированные правила жизнедеятельности корпораций в качестве легко узнаваемых и общеизвестных. Расширение области применения книгопечатания сформировало традицию издавать уставы и распространять их не только среди членов корпорации, но и среди купцов и мастеров других специальностей.

В то же время изучение соотношения и соответствия обычаев, традиций и записанных норм показало, что наличие и доступность опубликованного текста не заменили знания обычаев, поскольку даже самые подробные регламенты охватывали далеко не все стороны жизни ремесленного или торгового сообщества, оставляя простор для применения норм, письменно не зафиксированных. Соотношение и соответствие устных и записанных норм было рассмотрено на основе анализа ряда казусов, которые позволили сделать вывод о преимуществе и предпочтении неписаных норм писаным в тех случаях, которые оставались внутренним делом корпорации и не выносились на городской или королевский суд, в частности, при определении вступительных взносов. Одновременно действовала тенденция, закреплявшая приоритет записанных правил, когда появление регламента настолько изменяло жизнь сообщества, что обычаи, не зафиксированные в регламенте, начинали восприниматься как недействующие.

Скорость замены старых текстов новыми их редакциями говорят о том, насколько чувствительны были ремесла к изменениям, происходившим как в их собственной профессии, так и в экономике и социальной сфере в целом. Многие уставы не подвергались изменениям на протяжении ста и даже двухсот лет: булочников - с 1561аг. до 1743аг., более 180 лет; сапожников - с 1571аг. до 1774аг., более 200 лет; колпачников - с 1581аг. до 1706аг., 125 лет; есть целый ряд уставов, которые не изменялись в течение столетия: бочары, каменщики, закройщики и др.; другие регламенты неоднократно и регулярно модифицировались, чутко реагируя на малейшие изменения обстоятельств: у сукноделов, стригальщиков сукна, веревочников и др. С административной точки зрения лучшими были уставы, не нуждавшиеся в исправлениях: они требовали меньше хлопот и, что немаловажно, дополнительных средств. Они смогли разрешить актуальные конфликты и со временем стали уважаемыми старыми текстами.

Изучение процедуры составления и утверждения регламента показало, насколько непростым и неформальным было это действие как для членов корпорации, так и для административных структур: каждый устав и каждое постановление надо было организовать (сформулировать и записать), согласовать, утвердить в нескольких инстанциях, переписать или напечатать (как можно меньше раз - не случайно регламенты сохранялись нередко в виде самого первого варианта), обнародовать в городе и его округе, сообщить или раздать всем мастерам и т.д. С учетом всех этих процедур очевидно, что корпорация, постоянно корректировавшая свой устав, обладала немалыми средствами и полагала, что затраты на исправление устава будут меньше тех сумм, которые будут потеряны при сохранении прежнего текста, а ее должностные лица имели возможность тратить время на решение организационных вопросов без особых потерь для себя и своего дела.

Нормы и обычаи ремесла передавались из поколения в поколение, большинство приемов и требований узнавались на практике, в процессе обучения и работы: достаточно было показать, как это делается. Многие правила не проговаривались вслух, не имели до определенного времени словесного выражения. Неосознанность норм повышала их эффективность: ими руководствовались, но не осмысляли, в том числе - не осмысляли критически. Соответственно, письменная фиксация нормы, особенно - в нормативном акте, в законе, автоматически превращала ее в объект для критического осмысления, которое происходило намного быстрее и, можно предположить, иным способом (конфликтнее), чем до записи. Отсутствие установившихся и общепринятых формулировок приводило к тому, что при первой записи большинства регламентов возникали споры, обычно более или менее успешно разрешавшиеся в ходе утверждения устава.

Процедура утверждения состояла из нескольких заседаний с участием заинтересованных сторон, выяснением мнений купцов или мастеров близких специальностей, организацией экспертиз и специальных собраний ремесленников. Изменения при этом могли оказаться не в основной части регламента, которая могла навсегда остаться в своем первоначальном варианте, а в его введении или в заключении, либо в других актах. Регламент сам по себе не рассматривался как некий окончательный текст, полный и завершенный, к которому можно было бы обращаться в дальнейшем во всех спорных случаях. Он хранился, копировался и использовался только вместе с утверждавшими, изменяющими или дополняющими его постановлениями. Без их учета основная часть устава сама по себе, даже вместе с введением и заключением (также важными с содержательной точки зрения частями), не являлась адекватным отражением официально действовавших норм, поскольку даже изменяя их, однажды записанный текст устава не исправляли (или исправляли лишь в редчайших случаях).

Данные реймсских источников позволили поставить такую проблему как влияние миграции квалифицированных работников на появление уставов и самих корпораций. Анализ хронологии создания и записи уставов в Реймсе позволил обратить внимание на такой специфический для этого города фактор как ожидание коронаций, на время которых рынок сбыта в городе, потребность в товарах и услугах возрастали в разы, хотя и на короткое время.

Анализ соотношения действующей в рамках города регламентации разного уровня: уставов отдельных ремесел, общегородских ордонансов, королевских эдиктов, а также регламентов для всего королевства (в отношении отдельных ремесел) и в мануфактурных регламентов - позволил проанализировать степень воздействия королевского законодательства на распространение присяжных корпораций и степень воздействия на ремесло и торговлю в Реймсе идей унификации.

Общегородские ордонансы, известные в Реймсе с конца XIV до середины XVIIIав.: ордонансы эшевенов 1380 и 1389агг.; ордонансы бальи Вермандуа 1627 и 1630агг.; регламенты бальи архиепископа и генерального наместника полиции города и пригородов Реймса 1701аг. и 1727аг.45 - были адресованы всем жителям города и регулировали вопросы городского благоустройства и правила поведения горожан. Некоторые их разделы специально посвящались отдельным ремеслам, хотя общегородская регламентация не была направлена на организацию профессиональных сообществ ремесленников и торговцев. Принципиально важные для корпораций вопросы (право работать и торговать в городе, право принимать в члены сообщества, нормы обучения и общежития) вообще не рассматривались на городском уровне, а проблема монопольного права на ремесло - исключительно в аспекте разграничения сфер деятельности и запрета использовать привилегированное положение, как реакция на жалобы горожан. Ограничения для ремесленников и торговцев, установленные городскими властями, происходили как из религиозных норм и предписаний (время работы или отношение к представителям других конфессий), так и из соображений порядка и благоустройства города, комфорта горожан. Они могли быть неудобны и даже невыгодны ремесленникам и торговцам с профессиональной точки зрения (место, где можно или нельзя выливать отходы (на расстоянии арбалетного выстрела от города), как и в течение какого времени хранить мясо и рыбу и др.), и вряд ли могли появиться в их собственных регламентах, отстаивавших привилегии и преимущества членов сообщества перед всеми остальными.

Как свидетельствуют общегородские регламенты, профессиональные организации, объединявшие мастеров одной специальности в масштабах всего города, не могли появиться в Реймсе в начале XVав., что определялось в том числе внутригородскими сеньориальными границами. В зависимости от юрисдикции ремесленники могли быть по-разному организованы (или не организованы) в своей профессиональной деятельности, и можно предполагать, что появление ремесленных и торговых регламентов было одним из факторов преодоления юридических разграничений в городе.

Вступление ремесленника или торговца в корпорацию всегда было его индивидуальным поступком, следствием его собственного решения, даже если принималось под влиянием внешних обстоятельств. В значительной мере суммой индивидуальных решений являлось и создание ремесленной и торговой корпорации, даже с учетом всего комплекса объективных обстоятельств, в т.ч. воздействия со стороны властей, поскольку совершенно очевидно, что ремесленники объединялись в корпорации в одних ситуациях и не объединялись в других, во многом схожих с первыми.

Использованные в работе источники позволили обратиться к проблеме массового возникновения корпораций в позднее Средневековье и раннее Новое время. Массовым явлением ремесленные и торговые корпорации становятся в это время во многом вследствие государственной политики их распространения, а тексты их регламентов обладают схожестью и повторяемостью, что нередко воспринимается как неоригинальность, отражение в большей степени намерений законодателя и некоторых абстрактных лобщих идей, и в меньшей - конкретной ситуации, сложившейся в данной отрасли, в данном месте и в данное время. Эта позиция во многом справедлива: нередко ремесленные уставы разных городов дословно повторяют друг друга (для Реймса это те случаи, когда местные ремесленники использовали парижские уставы, не изменяя их, как поступили, например, портные в 1628аг., взяв парижский устав 1619аг.); одинаковым мог быть текст регламента для совершенно разных специальностей (в Реймсе - уставы бакалейщиков 1692аг. и шляпников 1700аг.). Однако проведенное исследование позволяет утверждать, что для каждого конкретного ремесла создание регламента было важным событием, а собственный устав был уникальным документом, учитывающим и отражающим ситуацию, сложившуюся именно в этом городе и именно в этой специальности, среди хорошо знавших друг друга людей.

В то же время общность условий существования и унифицирующее воздействие государства приводили к тому, что в уставах самых разных ремесел из самых разных мест было много общего. Все это позволило со временем сформулировать своды правил, подходивших практически для любого города, и создавать с середины XVIIав. ремесленные регламенты, действие которых распространялось на всю страну. Их появление указывало на изменения в экономической и социальной организации общества, в понимании общего и особенного: возможность описать специфику профессии в масштабах всего королевства и сформулировать административные нормы таким образом, чтобы они наилучшим образом удовлетворили как стремление к порядку, так и стремление к сохранению местной уникальности. В ремесленных уставах для всего королевства и мануфактурных регламентах второй половины XVIIав. были определены общие профессиональные нормы и управленческие принципы, не вызвавшие сомнений в своей правильности и правомерности.

При массовой записи уставов неизбежно вырабатываются общие правила, определенный шаблон. Реймсские регламенты дают уникальную возможность наблюдать этот процесс: речь идет об обладающих значительной схожестью десяти уставах 1570-1582агг., созданных при бальи архиепископа Жорже Шевалье. Инициатива бальи оказала несомненное влияние на реймсских ремесленников, но в разной степени для разных корпораций. Сапожники и починщики обуви в 1571аг. не смогли разрешить давний профессиональный конфликт на городском уровне, но были удовлетворены решением Парижского парламента 1573аг. Сложно проследить существование корпорации кожевников, перчаточников и изготовителей пергамена: устав 1574аг., остался единственным известным для них текстом. Пряничники, стремившиеся отделиться от булочников и кондитеров, оказались очень замкнутым сообществом, что привело к временному его исчезновению на рубеже XVII-XVIIIавв. В остальных случаях происходило как укрепление и утверждение уже существовавших традиций, так и создание их, но не в профессиональном, а в организационном плане.

Устав раннего Нового времени не только означал признание корпорации государством, он выступал символом согласия, был сводом правил, необходимых для сохранения общественного покоя, с которыми согласились считаться заинтересованные стороны. Декларативность ряда требований неизбежна для нормативных актов, и ремесленные регламенты здесь не исключение. Но регламенты не только регулировали экономическую и другие сферы жизни и деятельности ремесленников, они заявляли о месте корпорации и каждого ее члена в социальной организации общества. И хотя изменения конъюнктуры требовали менять формулировки и правила, но тот факт, что корпорации далеко не всегда этому следовали, говорит о выполнении даже устаревшими уставами общественно значимых и общественно признаваемых функций. Регламент был и оставался декларацией социальной сущности корпораций, был ее заявлением о намерениях, ценность которого не исчезала со временем. Он был одновременно символом и ориентиром, самого существования которого было вполне достаточно как для поддержания порядка в производстве, так и для подтверждения социальной упорядоченности. Именно поэтому сохраняли свое значение и выполняли свою социальную, в первую очередь, функцию устаревшие и не отвечавшие новым условиям уставы.

Во второй главе Организационное оформление корпораций позднего Средневековья - раннего Нового времени и проблема идентификации рассмотрены соотношение правового и организационного оформления профессиональных сообществ, проблемы самоорганизации, восприятия и самовосприятия ремесленного и торгового сообщества.

Отечественную и зарубежную историографии разделяют разные традиции понимания этих сообществ в соответствии с тем, какой критерий кладется в основу их определения (социально-экономический или юридический), однако существование некоторых организационных форм задолго (или - за некоторое время) до признания профессионального сообщества властями и до утверждения регламента не ставится под сомнение. Более многочисленные и разнообразные сохранившиеся источники XVI-XVIIIавв. позволяют доказать, что институционализация сообщества, законодательное закрепление за ним исключительных прав и привилегий может рассматриваться как в некотором роде заключительный этап становления корпорации, а не начало ее истории, поскольку объединение ремесленников, определенным образом организованное (что подтверждалось наличием общей казны; особых должностных лиц; регулярных собраний), могло существовать независимо от утверждения регламента и до признания со стороны властей. Источники фиксируют подобный временной разрыв для реймсских мясников (в XVав.), суконщиков (в XVIав.), купцов-мерсье46 (в XVIIав.). Обычаи и традиции, особая символика, святой покровитель и своя церковь создавали у мастеров и купцов ощущение достойного управления их сообществом, подкреплявшееся в ряде случаев наличием особых документов и постановлений, но не обязательно - регламента (это отношение было четко выражено в прошениях, рассмотренных в гл.аI).

Другой немаловажной составляющей стороной этого единства были ощущение причастности к нему у членов сообщества, представителей одной профессии, и признание права на эту причастность со стороны всех остальных. Существование общности мастеров не являлось предметом переговоров, торга или прошений - в отличие от существования присяжной корпорации как особого типа организации.

Наиболее распространенным из употребляемых в источниках определений сообщества мастеров является ремесло (mestier). Лишь к XVIIIав. происходит окончательный раздел в восприятии ремесла как профессиональной деятельности и как сообщества людей, этой профессией занимающихся - в текстах этого времени термин ремесло никогда не употребляется в обобщающем значении. Его в этой роли заменяет сообщество (communaut), в значительной степени под воздействием центральной власти. Это именование было понятно в разных провинциях и применимо в разных сферах деятельности, и в то же время было достаточно однозначным. В постановлениях центральной власти этот термин использовался наиболее регулярно, тогда как реймсские по происхождению документы и постановления допускали значительное разнообразие формулировок, свидетельствовавшее об участии ремесленников в составлении этих текстов (единично встречающиеся выражения происходят из прошений, которые пересказаны в официальных документах). Частота встречаемости терминов и выражений, анализ их происхождения говорят о том, что для мастеров и торговцев корпус, корпорация (corps) были приемлемы не менее других именований. Термин сообщество, несмотря на самое широкое его распространение, выглядит устоявшимся скорее для официальных структур, чем для ремесленников, которые и в XVIIIав. продолжали поиски47 самоназвания, окончательно не завершившиеся, по крайней мере, в Реймсе, и к моменту отмены корпораций.

Несоответствие между утверждением регламента и появлением корпорации как профессионального сообщества подтверждается и тем, что даже в XVII и XVIIIавв. создания и утверждения регламента было недостаточно для организации сообщества. Оно конституировалось клятвой, и такая коллективная и одновременная клятва мастеров известна в Реймсе вплоть до середины XVIIIав.: для книгопечатников (1623аг.), свечных мастеров (1733аг.) и пуговичников (1736аг.). Корпорации, во множестве появлявшиеся в XVI-XVIIIавв., от уже работавших в городе мастеров не требовали выполнения правил, установленных впредь для новичков. До XVIIIав. их вносили в общий список как мастеров этого ремесла, в XVIIIав. вносили после соответствующего заявления. Принадлежность таких мастеров к профессиональному сообществу и к конкретной ремесленной корпорации не нуждалась в иных доказательствах кроме как: проживание в городе, занятие ремеслом и собственное желание продолжать им заниматься.

В то же время лишь до XVав. новые члены сообщества приносили свою индивидуальную клятву перед равными им мастерами ремесла. Позднее - исключительно перед должностными лицами короля или архиепископа, и постепенные небольшие изменения в формулировках привели к тому, что не члены сообщества принимали новичка и признавали его равным себе, а власти подтверждали его включение в корпорацию. Мастера продолжали обучать учеников и подмастерьев, сообщество продолжало контролировать процесс подготовки мастеров, но лишалось права принимать их.

Индивидуальная клятва, которую каждый новый член каждого профессионального сообщества приносил должностным лицам короля или архиепископа, создавала и укрепляла вертикальные, иерархические связи, встраивала нового участника в систему отношений корпорации, города и государства. В то время как клятва, данная равным по положению, освящала внутрикопроративные социальные связи, являющиеся необходимым условием существования корпорации как сообщества. После утверждения в реймсской практике клятвы должностным лицам эти связи создавались и поддерживались участием в религиозных процессиях, общими для членов корпораций мессами, поминовением усопших мастеров и мастериц, возможно, общими трапезами. Регламенты свидетельствуют об особом внимании к этим сторонам жизни сообщества, подчеркивавшим единство корпорации, особенно во второй половине XVII - XVIIIавв.

Данные реймсских источников позволили обратить внимание на момент создания или признания института присяжных. Анализ используемых регламентами формул показал, что первый регламент сообщества обычно описывал первые выборы (или назначение) присяжных мастеров, что свидетельствовало о создании управленческого аппарата корпораций. Однако в ряде случаев такие же формулы сохранялись в последующих редакциях регламентов (как повтор старого текста или при изменении традиции: у ткачей сукна в 1599аг., изготовителей шерстяной кисеи в 1710аг., литейщиков в 1741аг., сапожников в 1774аг.); они использовались и когда институт присяжных существовал еще до утверждения устава (как у суконщиков в 1569аг.).

Исследование положения присяжных показало, что их посредническая роль позволяла властным структурам воспринимать их как собственных лагентов - участников общегородской и общегосударственной системы управления, как своими представителями полагали их и корпорации, ежегодно выбиравшие присяжных из своей среды и оплачивавшие их работу.

Ключевая категория анализа феномена организации, ее определяющий признак - цель48. Цель создания корпораций, как она была заявлена в прошениях, как она формулировалась властными структурами разного уровня - лобщее благо, которое в данном случае понималось как порядок. Идея лобщего блага противостояла изменявшимся условиям жизни; за риторикой, характерной для законодательства и выраженной специфическим языком (язык закона), стояло конкретное наполнение. В эту формулу вкладывали предотвращение злоупотреблений, поддержание высокого качества изделий, заботу о репутации города и ремесла, идею порядка и надлежащего управления. В регламентах основной целью был заявлен порядок, стремление упорядочить и обустроить разные сферы жизни людей, занимающихся одним ремеслом. В отношении профессиональной деятельности - это созданные обычаем, практикой, но также и в результате обсуждения и договора правила работы, которые действовали в рамках мастерской и лавки и определяли отношения между мастерами. Это несомненно духовная жизнь, лорганизация (упорядоченность) которой выходит на передний план во второй половине XVII-XVIIIавв. В этот период регламенты более детально и дотошно прописывали нормы профессиональной деятельности, однако перемещение акцента на сферу духовной и социальной жизни очевидно даже на таком фоне. В социальном плане - это партнерские или иерархические отношения и связи, создававшиеся как профессией, так и статусом каждого конкретного человека: мастер мог быть богат или беден, мог находиться у власти либо иметь к ней отношение (т.н. прежние присяжные), мог никогда ее не получить (т.н. мастера, не имеющие лавки). Это даже внутрисемейные отношения и личная жизнь ремесленников, торговцев и членов их семей, хотя и до определенных пределов.

Третья глава Корпорация как социально-экономический институт. Роль семьи посвящена проблемам регулирования профессиональной деятельности и в целом профессиональной сферы, которые рассмотрены через призму семейных стратегий и посредством обращения к нормам и установкам, затрагивавшим не только мастеров и торговцев, входивших в корпорации, но и членов их семей. Выбор такого ракурса исследования обусловлен определяющей ролью семьи, в Средние века и раннее Новое время являвшейся не просто социальной единицей и социальной нормой, но экономической основой общества.

Наличие семьи было важной социальной характеристикой мастера, а ее отсутствие - существенным недостатком, приводившим к целому ряду профессиональных ограничений. Возможность стать мастером и членом ремесленной или торговой корпорации определялась не только обучением, выполнением шедевра и уплатой вступительного взноса, но и определенными возрастными критериями, которые, как записано в регламентах, соответствовали статусу семейного человека: мастер должен был обладать не только знаниями и званием, но и жизненным опытом, и своей собственной мастерской. Несмотря на неизбежные профессиональные различия, ограничения минимального возраста, принятые в разных ремеслах, были довольно близки, составляя 15-18-20 лет и 22 года. В то же время сопровождавшие их оговорки свидетельствовали, что такой возраст был на грани представлений о норме, принимался обществом с осторожностью и требовал дополнительных подтверждений профессиональной и социальной зрелости.

В работе подчеркивается неразделенность личного и семейного: в массе регулярно повторяющихся правил уставы зафиксировали принципиально первое место, которое благополучие и процветание семьи, стабильность семейного дела занимали в приоритетах членов ремесленных и торговых корпораций, представлявших и отстаивавших не столько свои индивидуальные интересы, сколько интересы своей семьи, настоящие и перспективные. Нормы, обеспечивавшие будущее семьи мастера, есть практически во всех уставах, в гораздо меньшей степени отразивших заинтересованность мастеров в обеспечении с помощью сообщества своего собственного будущего - старости, когда сам мастер уже будет не в состоянии работать (правила помощи немощным членам сообщества записаны в целом ряде регламентов, но далеко не во всех, однако следует учитывать, что это было нормой общежития, издавна существовавшей традицией).

Интересы семьи мастера гарантировали правила, действовавшие в случае его преждевременной смерти, прежде всего, право его вдовы заниматься ремеслом: женщина обеспечивала семью, которая и после смерти мастера, и независимо от наличия у него детей и наследников, и даже в случае их отсутствия продолжала быть приписанной к его ремеслу и к корпорации.

Привилегии для детей мастера обеспечивали им облегченное и ускоренное вступление в сообщество и, соответственно, их право заниматься ремеслом отца. На всем протяжении истории корпораций оно было безусловным, но вполне могло быть утеряно (могло стать номинальным) после смерти родителя, что становится особенно очевидным в XVIIIав. Чтобы ограничить круг людей, имевших подобные привилегии, и, соответственно, ослабить возросшую конкуренцию, сыновей мастера стали разделять на две категории в зависимости от времени их рождения, соотнесенного со временем получения метризы их отцом. Традиционные привилегии могли получить только те сыновья, которые родились у мастера, уже имеющего метризу. Однако в то же время сын мастера, родившийся после получения метризы его отцом, мог стать мастером уже в 12 лет, пройдя небольшое испытание. Такая возможность зафиксирована всего в двух реймсских регламентах (булочников 1743аг. и портных 1749аг.), а возможность стать мастером, не дожидаясь окончания срока обучения, прерванного смертью отца и учителя, впервые и единственный раз была определена для сыновей мастера в регламенте изготовителей сукна, саржи и шерстяной кисеи 1666аг. Эта уникальная запись отразила ситуацию, регулярно фиксировавшуюся регламентами применительно к обычным ученикам, которые могли после смерти мастера завершить обучение в мастерской вдовы либо у другого мастера. Но если они показывали хорошее знание профессии, могли стать мастерами, не дожидаясь окончания срока обучения - и это очень большая привилегия, известная для обычных учеников только у слесарей (устав 1646аг.), которая была ликвидирована в следующей же редакции устава, в 1708аг.

Некоторые корпорации облегчали доступ в ремесло зятю мастера, приближая его положение к сыну мастера. Со временем от зятя стали требовать компенсации за обучение, если он учился в другом городе. Особые привилегии могли получить подмастерья и ученики, женившиеся на вдове мастера, поскольку такой брак способствовал решению одновременно и социальных, и профессиональных проблем49. Если вдова выходила замуж за человека, не имеющего никакого отношения к ее ремеслу, она должна была прекратить работать. Ее новому мужу - постороннему для ремесла человеку - такая женитьба не облегчала доступ в корпорацию.

Женщины могли быть членами ремесленных и торговых корпораций, в реймсских ремеслах они составляли от 3 до 14,5%, в отдельных случаях - 33-55%. Регламенты нерегулярно упоминали о мастерицах50, но в ряде случаев именно их роль и положение в ремесле, несомненно зависевшие не только от профессии, но и от демографической ситуации, политической и экономической обстановки (войны, голодные годы, конъюнктура рынка), приводили к появлению нестандартных формулировок и правил.

Следует подчеркнуть, что данные реймсских источников, проанализированные в этой главе, представляются весьма типичными, отражающими не столько особенности конкретного города, сколько общие установки, характерные для ремесленных и торговых корпораций позднего Средневековья и раннего Нового времени в разных городах и регионах Франции.

Каждый, кто хотел стать мастером, должен был обладать определенным достатком; и чем в большей степени он являлся чужим для ремесла, тем больше ему нужно было средств. Тех, кто не соответствовал заданному корпорацией уровню, она лотсеивала на вступительном этапе. Необходимый уровень достатка определяли две основные составляющие: статус профессии (через стандарты сырья, инструментов и изделий) и притязания ремесленного сообщества (вступительные и периодические взносы, уровень штрафов).

Этому уровню должны были соответствовать также и мастера, но в то же время политика корпораций была направлена по помощь и поддержку полноправных членов сообщества. Она выражалась не только в помощи обедневшим и немощным, но и во множестве превентивных мер, к которым относятся и монопольное право на работу в городе и округе, и разнообразные привилегии в торговле, и всевозможные ограничения для приезжих мастеров и торговцев. Одновременно корпорации ограничивали мастеров, действия которых наносили ущерб другим членам сообщества (устанавливая максимум работников в мастерской и др. способами).

Реймсские ремесленники обладали высокой профессиональной самооценкой: по их мнению, учиться и набираться опыта лучше всего было в самом городе, или в других достойных городах, но ни в одном уставе не встречается требование, чтобы подмастерье обошел разные города и поработал у разных мастеров, лучше осваивая секреты ремесла. Следует учитывать, что в городе вообще было много ремесленников, достаточно, чтобы исключить однобокое представление о профессии и получить разнообразные навыки и умения, не покидая города. Корпорации принимали чужаков, но ограничивали их денежной компенсацией за нереймское обучение, признанием или непризнанием обучения в других городах.

Регламенты никогда не определяли каждый шаг мастера и каждую стадию производственного процесса, чаще всего требуя работать хорошо и честно; должным образом; так, как надо, что говорит о следовании неписанным нормам и обычаям, передававшимся от мастера к ученику, а никак не письменным правилам. Мастер работал, исходя из собственных представлений и опыта, но его могли проверить, и его самооценка (как для конечной продукции, так и по отношению к процессу работы) могла быть скорректирована штрафом. Заявленный критерий хорошо и правильно предполагал участие в оценке изделия или процесса работы людей, точно знающих расшифровку этого критерия. Это могли быть любые мастера или присяжные: и те, и другие досконально знали ремесло и могли оценить любое изделие, как его внешние стороны - видимые и понятные любому человеку, так и внутренние, доступные только специалистам.

Внешние признаки качества изделия - это его вид, размеры, а также особая отметка или клеймо, поставленные мастером или должностными лицами. Клеймо сочетало в себе внешние и внутренние критерии, указывая на проверенное специалистом соответствие нормам. Такой же цели - чтобы любой мог распознать хорошее изделие и отличить его от плохого - служил появившийся позднее эталон.

К внутренним признакам качества относятся правила, касающиеся качества и количества сырья. О распределении сырья между мастерами уставы говорят с позиций чтобы всем досталось, с ненавязчивым уточнением всем, кто пожелает. Не пожелавший или не имевший возможности покупать по установленной или принятой цене не мог участвовать в разделе сырья. Должностные лица корпораций были обязаны сообщать о существующих предложениях всем мастерам и вдовам мастеров, за что им не полагалось никакой платы, хотя не устанавливались и наказания за невыполнение или не очень хорошее выполнение этой обязанности.

Корпорации контролировали отдельные этапы работы, уделяя особое внимание технологии в тех случаях, когда от ее соблюдения зависело здоровье потребителя и его материальное благополучие. Контролировать можно было одну (обычно - главную) стадию работы (например, у мясников - качество мяса до разделки туши) или каждый из ее этапов. Это наиболее сложная проверка, она требовала времени и внимания от контролирующей стороны и задерживала работу мастера. Поэтому и происходила исключительно при выполнении шедевра (например, у столяров). Полностью реализовать такой контроль можно было бы только если проверяющий постоянно находился рядом с мастером - что невыполнимо в мастерской, принадлежащей мастеру, а не проверяющему.

Корпорации стремились контролировать все изделия, относящиеся к данному ремеслу: привозную продукцию и изделия других ремесел, ограничивая их вторжение в сферу своего влияния. Одновременно с общим для всех запретом нарушать монополию, регламенты адресно обращались к конкретным ремеслам, устанавливая для них перечни запрещенных изделий и операций, но также и таких, которые мастера других специальностей могли и имели полное право делать.

Подавляющая часть профессиональных предписаний являлась вмешательством в работу мастера, со временем все более детальным и даже мелочным. Сохранявшаяся универсальная формулировка хорошо и правильно могла означать разную степень правильности для одного и того же изделия, изготовленного тем же мастером, но для разных потребителей. Отступления от правил, выражавшиеся в упрощении и удешевлении (более дешевое сырье или пропуск некоторых операций), допускались тогда, когда изделие не попадало на рынок. Чаще всего - по настоянию заказчика. Работать так, как считает нужным, и не выполнять прописанные в регламенте правила или иные общепринятые нормы мастер мог и тогда, когда работал для своей семьи.

Должностные лица, представлявшие интересы архиепископа и короля, довольно долго не проявляли особого интереса к профессиональным вопросам. Они не могли самостоятельно определять качество изделий до тех пор, пока у них не появились перечни критериев качества, которые делали ненужным участие ремесленников в оценке изделий. Интерес должностных лиц к записи профессиональных норм мог быть связан с организацией мануфактур, где конечная продукция и процесс производства в значительной степени контролировались чиновниками. С другой стороны, вследствие усиления конкуренции, эта тенденция находила отклик и в корпорациях, утверждавших таким образом преимущество своей продукции, произведенной по всем правилам и нормам.

Четвертая глава Реймсские ремесленные и торговые корпорации в переходную эпоху посвящена определению специфики корпорации раннего Нового времени, особенностям положения мастеров и подмастерьев в эту эпоху.

Были рассмотрены два примера, относящихся к отраслям, с которыми традиционно связывают наиболее успешное развитие раннего капитализма: к новой отрасли - типографскому делу и к традиционной и в то же время одной из наиболее востребованных на рынке - шерстоткачеству. Реймсские книгопечатники, книготорговцы и переплетчики воспользовались в 1623аг. уставом своих парижских коллег 1618аг., почти дословно скопировав его, и сами выступили с инициативой его утверждения, посчитав необходимым обратиться не к местным властям, а к королю. Этот регламент по своему содержанию мало чем отличается от уставов других ремесленных и торговых корпораций: те же сюжеты, те же проблемы и такие же формулировки. Тем не менее, специфика новой отрасли отчетливо проявилась в системе наказаний, которая решительно расходится с традициями, принятыми в других реймсских корпорациях. Печатники не выработали собственные традиции и не всегда могли определить, какая мера устроит их в том или ином случае, даже для таких принципиально важных норм, как монопольное право на профессию.

Как и другие новые отрасли, книгопечатание не всегда можно однозначно охарактеризовать как капиталистическую мануфактуру. Масштабы реймсского книгопечатания, размеры мастерских и количество работающих в них людей были намного ближе к обычным ремесленным мастерским. Однако новая отрасль обладала большим потенциалом для развития, прежде всего, в возможности разделения процесса производства на ряд последовательных и однообразных операций, позволяющих механизировать работу и резко увеличивать производительность труда; демонстрировала способность к большей организационной гибкости.

В 1666аг. в Реймсе был утвержден регламент для производства сукна, саржи и шерстяной кисеи, означавший получение почетного титула королевской мануфактуры (но не создание в городе нового производства). Инициатива его утверждения исходила от центральной власти, по поручению которой действовали присланные из Парижа комиссары. Местные мастера активно выражали недовольство этим текстом, как и предыдущим регламентом для лобъединенной корпорации изготовителей саржи, шерстяной кисеи, чесальщиков шерсти и сукноделов 1664аг., который послужил основой для нового устава, наравне с регламентами 1572 и 1599агг.

Мануфактурный регламент во многом повторял прежние тексты, вызывая ощущение сходства с обычным ремесленным уставом. Наиболее существенные с организационной точки зрения отличия состояли в общегородском контролем за производством и внутренней жизнью сообщества: с 1664аг. присяжные должны были отчитываться за общие средства перед эшевенами и городскими советниками, также имевшими право присутствовать при обходах присяжных. Была определена особая регулярность контроля: раз в три месяца. Органом, контролировавшим профессиональную деятельность, с 1666аг. стал совет по мануфактурам Реймса, в который входили наместник бальи Вермандуа, эшевены, купцы, смотрители и присяжные, все, кто занимался досмотрами товаров, в присутствии 12 мастеров этой корпорации и купцов, торговавших шерстью.

Изменения, происходившие в раннее Новое время, отчетливо осознавались современниками, что нашло отражение как в описательных, так и в количественных характеристиках: от числа работников или станков в мастерской до понимания полноправности и неполноправности мастеров.

Как показали источники, называться мастерами могли люди, обладавшие разными профессиональными характеристиками и разным социальным статусом. Важнейшей, специально отмечаемой характеристикой полноправного мастера стало наличие у него мастерской, что ранее предполагалось само собой разумеющимся и было неотъемлемо от звания мастера. Такое неестественное для средневекового ремесленника разделение мастера и его мастерской признавалось и допускалось корпорациями раннего Нового времени. В регламентах XVIIIав. появилось выражение мастер, держащий лавку и вдова, держащая лавку. Только такие мастера были полноправными членами корпорации, а их права и возможности существенно отличались от положения тех, кто не имел лавки. Последние не могли учить учеников, не имели права быть присяжными в своей корпорации, покупать в городе товары, относящиеся к их профессии (если только не от имени и по распоряжению полноправного мастера или мастерицы); не могли участвовать в общих собраниях (соответственно, влиять на их решения), но их приглашали на торжественные мессы, заупокойные службы и похороны. Эти ограничения известны для разных корпораций и одновременно не действовали, но собранные воедино, они производят сильное впечатление, поскольку предназначались мастеру и члену корпорации.

Понятия частичный и совокупный рабочий позволили детально проанализировать стадиальность происходивших постепенно изменений в ремесле, которые привели полноправного мастера к положению наемного работника. Были прослежены отличия средневекового мастера от мастера, владеющего лавкой, мастера, работающего на другого мастера; близость положения подмастерья и мастера в материальном, в профессиональном и в социальном отношении; и дистанция между наемным работником и предпринимателем.

Если оценивать изменения, происходившие в XVI-XVIIIавв. не с точки зрения масштабов производства, количества предприятий, станков или наемных работников, а как изменения в жизненном укладе, то на первый план выходит разделение ремесленника как основного производителя на двух физически разных людей, обладающих разными профессиональными характеристиками и разным социальным статусом, хотя оба они могли называться мастерами. Одни знали ремесло и умели работать, другие владели мастерскими и всем их содержимым (станками, инструментами, сырьем, и потому - готовыми изделиями).

Формула знать ремесло и иметь средства51 была одной из важнейших установок средневекового ремесла, главным среди критериев, определявших настоящего мастера. Отсутствие хотя бы одного из этих признаков было предметом пристального внимания корпораций и знаком, свидетельствовавшим об исключительно привилегированных в отношении ремесла группах: вдовы и дети мастеров52.

Мастер - это совокупный рабочий и целостный работник. Основная линия производства была за ним; он вел весь процесс изготовления изделия и мог выполнить его в одиночку, а мог выделить какие-то действия и передать их более или менее квалифицированным помощникам. Наемный рабочий отличался от самостоятельного мастера тем, что не владел ни сырьем, ни инструментами, ни помещением для работы, трудился в чужой мастерской и мог иметь разную квалификацию - от низшей (ее отсутствие) до высшей (как у мастера). Мастер, постоянно работавший на другого мастера или купца, в свою очередь отличался от наемного работника тем, что владел инструментами и мастерской и всегда являлся квалифицированным специалистом. Ему не принадлежали сырье и право на конечный продукт: он получал сырье для обработки и отдавал изделие, а не продавал его самостоятельно и не передавал конечному потребителю (средневековый портной тоже получал от заказчика ткань, чтобы сшить из нее платье; такая организация работы могла быть постоянной или временной, но это не делало статус портного равным статусу мастера, работающего на другого, потому что он имел дело не с раздатчиком сырья, а с конечным потребителем).

Подмастерье или ученик в ремесленной мастерской могли выполнять необходимые для получения конечного продукта операции, но их деятельность была разнообразна, а не монотонна; ученик представлял интерес даже своей невысокой квалификацией, а у подмастерья она всегда была высокой. Нанимаясь к мастеру, работая в его мастерской, его инструментами, из его сырья, по его приказу, подмастерье более или менее успешно закладывал фундамент собственного благополучия и роста - он мог стать мастером, таким же, как его работодатель. Дистанция между ними преодолима по многим параметрам: в материальном отношении; в профессиональном отношении - подмастерье соответствовал профессиональному уровню мастера и в любой момент мог полностью заменить его в мастерской. И, кроме того, в социальном отношении - даже обратившись к теме вечных подмастерьев (и учитывая, что при всей замкнутости корпораций их фамильный состав не был стабилен, за три-четыре поколения он менялся почти полностью), нельзя не учитывать, что для мастера выдать дочь за подмастерья - это не мезальянс, а скорее норма, родство с близким по статусу человеком.

Наемный рабочий в отличие от подмастерья не мог, поработав несколько лет, стать хозяином предприятия, особенно если квалификация этого рабочего оставляла желать лучшего. Но даже высококвалифицированный рабочий не мог в тот же день заменить хозяина-предпринимателя. Для этого ему были нужны другие знания и умения, которые он не мог получить, выполняя свою работу, в отличие от подмастерья. Специфические знания хозяина-предпринимателя, которыми не обладал наемный рабочий, заключались не в последнюю очередь в умении организовать производственный процесс.

Источники особо отмечают количественные и качественные характеристики мастерской в раннее Новое время: оборудование (печь, печатный станок); особое местоположение, но не как раньше - исключительно из соображений чистоты и порядка в городе (эти правила не отменяются), а относительно друг друга (не слишком близко к мастерской бывшего учителя; помещения, принадлежавшие разным мастерам, не должны сообщаться между собой), чтобы ограничивать и контролировать конкуренцию.

Важнейшей характеристикой становится и число людей, которые могли работать в мастерской. Данные источников позволили обратить внимание не только на качественный разрыв между мелкими и крупными мастерскими, хозяева которых нанимали многих работников, что отражает становление мануфактурного производства и является объектом изучения многих исследователей. В работе был выявлен другой, не менее существенный и реально ощущавшийся современниками статусный разрыв между теми, кто нанимал хотя бы одного работника или работал исключительно сам, с помощью членов семьи. Участие в работе членов семьи позволяло мастеру не привлекать дополнительную рабочую силу (не нанимать работников, более или менее квалифицированных, и не платить им), обеспечивая ему более стабильное положение. Намного более неустойчивым было положение средних мастерских, нанимавших работников: они процветали при благоприятной конъюнктуре и легко могли разориться при неблагоприятной.

Разнообразное участие домочадцев в профессиональной деятельности хозяина дома и мастерской сглаживало и смягчало негативное воздействие экономической и социальной конъюнктуры и могло усилить ее благоприятствование - в плане возможности расширить производство, не вступая в противоречие с установленными нормами (как ограничение числа работников или станков). Необходимо подчеркнуть, что семья защищала от недобросовестности работников в разных ее проявлениях, в т.ч. в плане сохранения профессиональных секретов. Вопрос о профессиональной деятельности жены мастера так и не возник, возможно, по той причине, что доля ее участия была небольшой, и что она чаще всего не становилась самостоятельной мастерицей и членом корпорации, и потому не была конкурентом для остальных мастеров, но проблема с детьми мастера стала обсуждаться, а число их в мастерской отца - ограничиваться законодательно.

В работе была отмечена недооценка неквалифицированного и низкоквалифицированного труда, который играл особую роль при переходе к мануфактурному производству, резко расширившему возможности его применения. В рамках ремесленной мастерской потребность в таком труде традиционно и безболезненно удовлетворялась участием в профессиональной деятельности членов семьи. В то время как мануфактуры, особенно централизованные, и в еще большей степени - машинное производство выявили необходимость такого труда, потребность в таких людях и, соответственно, в средствах, необходимых для обеспечения этой составляющей производственного процесса.

В заключении подводятся итоги исследования и отмечается, что ремесленные и торговые корпорации играли одну из ключевых ролей в социальной и экономической жизни французского общества, и изучение их истории позволяет понять многие особенности его развития.

По размерам и статусу корпорации могли существенно отличаться друг от друга, в них могли входить от трех до нескольких десятков и сотен человек. Но если не знать, кто подавал прошение или сколько мастеров расписались в конце устава, из текста регламента неочевидно, насколько велика или мала эта корпорация. Опыт ведения дел и уровень правовых знаний сказывался при составлении и утверждении уставов и на самих текстах, что ярко проявилось в регламентах купеческих объединений, но с точки зрения управления, приема новых членов, а также организации профессиональной и социальной сферы различия минимальны.

В то же время заниматься ремеслом было спокойнее, свободнее и выгоднее, не вступая в корпорацию, и так поступало подавляющее большинство французских ремесленников и торговцев, и даже к концу XVIIIав. соотношение организованного в корпорации и неорганизованного ремесла было в пользу последнего и с большим его преимуществом. Тем не менее, и к этим ремеслам неприменимо понимание свободы как стихийности - они не были свободны от регулирования со стороны городских властей, государства, и самое существенное - со стороны обычая, не менее строгого, чем регламент или закон.

Монопольное право мастеров на ремесло задавало целый ряд профессиональных ограничений - социального и непосредственно профессионального порядка, затрагивавших в первую очередь тех, кто не был или не стал членом корпорации. Профессиональные ограничения существовали и для мастеров, и для членов их семей. При всей своей защищенности в этом плане они были далеко не свободны в своем отношении к собственному ремеслу. Ограничения задавались весьма разноплановыми факторами: происхождением, возрастом, полом, материальным положением, а также сложившейся в отрасли и городе конъюнктурой - взаимная зависимость производителей53 и их связанность условиями их существования являлась важнейшей характеристикой не только и непосредственно ремесленных и торговых корпораций, но и всей экономической и социальной жизни в эпоху Средневековья и раннего Нового времени.

В период становления капиталистических отношений корпоративная организация заявила свои права на главенствующую роль в экономике, и ее претензии признавались обществом как правомерные. При этом практически всю необходимую для общества продукцию создавали ремесленные мастерские и переплетающиеся с ними структуры рассеянных мануфактур, а основой для всех новшеств оставалось традиционное мелкое ручное ремесло. В то же время полученные в работе выводы о преобладании и давлении мелкого производства, о сложности и замедленности перехода к новым формам организации производства основаны на конкретном материале реймсских ремесел - речь идет о тех профессиях, которые составляли лосновную массу в экономике Средних веков и раннего Нового времени. История горного дела или металлургии скорректировала бы общую картину, более отчетливо показав, как изменения в технике и технологиях делали невозможным мелкое производство и вынуждали искать новые организационные формы.

Ремесленные и торговые корпорации в раннее Новое время показали себя гибким институтом, способным меняться и закреплять произошедшие перемены, в том числе на законодательном уровне. Потребность в новом слове (corporation) обозначилась неслучайно, отразив и отчетливые признаки индивидуализации (когда для создания и признания корпорации оказалось достаточно согласованных действий трех человек), и другие выявленные в ходе исследования новые характеристики ремесленных и торговых сообществ. Это возможность объединения в одной организации людей, принадлежащих к одной профессии, но обладающих разным социальным статусом: хозяев и их работников; это возможность отделить качества от их носителя (привилегии - от их владельца) и возможность, соответственно, отдельно работать с каждой составляющей (сдавать внаем, передавать другому лицу и т.д.). Это, наконец, возможность делить на мелкие и мельчайшие составляющие не только производство (простейшие операции, выполнять которые способен неквалифицированный работник), но и профессиональные знания: пока знание являлось целостностью, им мог обладать только специалист, когда же оно раздробилось и было описано в инструкциях и перечнях критериев качества, оно стало достоянием чиновников. Устойчивость и притягательность корпоративных структур была создана сочетанием новых и старых характеристик (таких как взаимопомощь, внутреннее единство, защита общих интересов и согласованность действий и др.).

Немногочисленные в начале своей долгой истории, насчитывающей около восьми столетий - с XIав. до запретившего корпорации закона Ле Шапелье 1791аг., и активно насаждавшиеся королевской властью впоследствии, ремесленные и торговые корпорации занимали важное место в экономической и социальной жизни французского общества. Постоянно подтверждая свою необходимость и успешно демонстрируя устойчивость, они играли роль одного из ключевых стабилизирующих факторов. Стремясь к сохранению добрых традиций, корпорации были одной из основ благоразумного консерватизма, обеспечивая стабильность общества и благополучие каждого человека, входившего в ремесленное или торговое сообщество.

Основные положения отражены в следующих публикациях:

Монография

1.аКирилловааЕ.Н. Корпорации раннего Нового времени: ремесленники и торговцы Реймса в XVI-XVIIIавеках. М.: Наука, 2007. 341 с. (21,5 п.л.)

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых изданиях

2.аКирилловааЕ.Н. Структура ремесленных уставов по Книге ремесел Этьена Буало // Средние века. Вып.а60. М., 1997. С.а89-106 (1,1 п.л.).

3.аКирилловааЕ.Н. Практика создания регламентов ремесленных и торговых корпораций в Реймсе (XVIЦXVIIавв.) // Средние века. Вып.а64. М., 2003. С.а165-189 (1,6 п.л.).

4.аКирилловааЕ.Н. Книга ремёсел Этьена Буало: аутентичный текст или логика издателей // Средние века. Вып.а67. М., 2006. С.а28-55 (1,75 п.л.).

5.аКирилловааЕ.Н. Французский ежегодник 2005: Абсолютизм во Франции. К 100-летию Б.Ф.аПоршнева (1905-1972). Гл. ред. А.В.аЧудинов [рец. на кн.] // Средние века. Вып.а68 (2). М., 2007. С.а199-204 (0,4 п.л.).

6.аКирилловааЕ.Н. Влияние регламентации на семейное положение и благосостояние ремесленников // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 23. Специальный выпуск: Брак и семья в контексте гендерной истории. М., 2008. С.а212-225 (0,9 п.л.).

7.аКирилловааЕ.Н. Общественное благо и другие аргументы создания и изменения ремесленных уставов // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 25/2. 2008. С.а193-205 (0,8ап.л.).

8.аКирилловааЕ.Н. Отказ от ремесла: мотивы, последствия, предположения // Средние века. Вып.а70 (1). 2009. 0,9 а.л. (в печати).

9.аКирилловааЕ.Н. Численность работников в ремесленных мастерских во Франции XVII-XVIIIавв. // Известия Самарского научного центра РАН. 2009. Вып.а1. 0,85 а.л. (в печати).

10.аКирилловааЕ.Н. Французские ремесленные и торговые корпорации в раннее Новое время // Новая и новейшая история. 2009. №а3. 1,5 а.л. (в печати).

Другие работы

11.аКирилловааЕ.Н. Свои и чужие - к вопросу о ремесленном цехе как институте западноевропейской цивилизации // Сравнительное изучение цивилизаций мира (междисциплинарный подход). М., 2000. С.а319-338 (1,2 п.л.).

12.аКирилловааЕ.Н. Некоторые особенности анализа номинальных данных // Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании. Сб. тезисов докладов и сообщений Всероссийской конференции. 6-9 апреля 2000аг. М., 2000. С.а77-78 (0,1 п.л.).

13.аКирилловааЕ.Н. Представления о прошлом в ремесленных уставах // Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала нового времени. М., 2003. С.а179-189 (0,7 п.л.).

14.аКирилловааЕ.Н. История о не-гендерном конфликте (реймсские колпачники в 1576-1581агг.) // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. №а7. М., 2004. С.а117-129 (0,8 п.л.). Также: Гендер и общество в истории. СПб., 2007. С.а305-317 (0,8 п.л.).

15.аКирилловааЕ.Н. Формирование информационной ситуации (на примере ремесленных и торговых уставов Реймса XVI - первой половины XVIIав.) // Роль информации в формировании и развитии социума в историческом прошлом. М., 2004. С.а186-195 (0,6 п.л.).

16.аКирилловааЕ.Н. Регламенты ремесленных корпораций Реймса XVIав. / Пер. с франц., комм. // Средневековый город. Приложение к ежегоднику Средние века. Вып.а1. М., 2006. С.а63-78 (1 п.л.).

17.аКирилловааЕ.Н. Регламенты ремесленных корпораций. Реймс XVIав. / Пер. с франц., комм. // http://orbis-medievalisru.47.com1.ru/library/reglements.pdf 1,5 а.л.

18.аКирилловааЕ.Н. След на воде // Искусство власти. СПб., 2007. С.а472-485 (0,9 п.л.).

19.аКирилловааЕ.Н. Мастера и ученики: возрастные ограничения в ремесленных корпорациях Реймса // Мир Клио. Т.а1. М., 2007. С.а349-356 (0,5 п.л.).

20.аКирилловааЕ.Н. Как повысить статус корпорации // Cogito. Альманах истории идей. Вып.а2. Ростов-н/Д., 2007. С.а395-406 (0,75 п.л.).

21.аКирилловааЕ.Н. Обычай: до, после и вместо регламента // Право в средневековом мире. М., 2008. С.а88-96 (0,56 п.л.).

22.аКирилловааЕ.Н. Контроль за весом, ценой и качеством хлеба в средневековом городе (на примере Реймса) // Вестник ЛГУ им. А.С.аПушкина. Вып.а2. СПб., 2009. 0,6 а.л. (в печати)

23.аКирилловааЕ.Н. Книга ремесел Этьена Буало. Цех, ремесленники и подмастерья // История Парижа. Т.2. 1,5 а.л. (в печати)

---

1аДеления ремесла на свободное и лорганизованное, и с учетом немногочисленной группы привилегированных (придворных) ремесленников придерживается большинство исследователей. Более развернутая типология учитывает свободные ремесла (mtiers libres), регламентированные ремесла (mtiers regles, правила для которых устанавливали городские власти и они же следили за их выполнением, как, например, в городах юга Франции), присяжные ремесла (mtiers jures), ремесла как государственную службу и союзы ремесел: Olivier-MartinаF. LТorganisation corporative de la France dТancien rgime. P., 1938. P.а92-113; MousnierаR. Les institution de la France sous la monarchie absolue, 1598-1789. P., 1974. T.а1. Р.а361-362.

2аИдеальный образ корпораций восходит к истории XIII-XIVавв. Во французской историографии за точку отсчета традиционно принимается Книга ремесел Парижа, составленная при прево Этьене Буало в конце правления Людовика Святого, ок. 1268аг.

3аПервый раз термин был использован в запретившем корпорации декрете Тюрго 1776аг.

4аПо подсчетам Б.аШевалье, 86% из 302 уставов 1300-1530агг. (в Собрании королевских ордонансов) записаны после 1360аг., более половины (60%) - в 1450-1530аг.: ChevallierаB. Les bonnes villes de la France du XIVe au XVIe sicles. P., 1982. P.а80-81; Idem. Corporations, conflits politiques et paix sociale en France aux XIVe et XVe sicles // Revue historique. 1982. T.аCCLXVIII. P.а41.

5аСамый ранний реймсский устав, 1292аг., принадлежит, как и многие ранние регламенты, сукноделам. Самый поздний регламент - сапожников и починщиков - датируется 1774аг. Отдельные тексты, в том числе первые редакции некоторых уставов не сохранились. Всего в ходе работы было выявлено более 70 регламентов конца XIII - XVIIIавв.

6аArchives Municipales et Communautaires de Reims. Fonds ancien (далее - AMR. FA). C.а680. Liasseа7. Suppl.аIX. Королевские патенты 1552 и 1554агг., утвердившие парижский устав 1536аг. для Реймса, опубликованы в: GossetаP. Les premiers apothicaires rmois (1311-1700). Reims, 1904.

7аAMR. FA. C.а804. Liasseа184.

8аIbid. Этот устав и регламент шорников частично рассмотрены в работе: RobertаG. Le vidame de Reims et les mtiers dpendants. Chlons-sur-Marne, 1938.

9аAMR. FA. C.а685. Liasseа7. Supp.аXVI.

10аAMR. FA. C.а805. Liasseа196.

11аFagniezаG. Etudes sur lТindustrie et la>

12аOlivier-MartinаF. LТorganisation corporative; CoornaertаE. Corporations en France avant 1789. P., 1941 (2 d. 1968).

13аMartin-Saint-LeonаE. Histoire des corporations des mtiers. Depuis leurs origines jusquТ leur suppression en 1791. P., 1897.

14аLousseаE. La socit dТAncien Rgime. Organisations et reprsentations corporatives. Louvain, 1943. (2 d. 1952).

15аFagniezаG. Etudes sur lТindustrie et la>

16аЭнциклопедические статьи о корпорациях неизменно завершались рассказом о современных профсоюзах; а историю профсоюзного движения начинают с истории корпораций: GarmyаR. Histoire du mouvement syndical en France. P., 1933. Также: КенигсбергераГ. Средневековая Европа, 400-1500агг. М., 2001. С.а221.

17аElbowаM. French Corporative Theory, 1781-1948. A Chapter in the History of Ideas. N.Y., 1953. P.а77, 196; РоссераДж. Ремесленные гильдии и организация трудаа// Город в средневековой цивилизации Западной Европы. М., 1999. Т.а2. С.а142-143; УстряловаН.В. Итальянский фашизм. М., 1999. С.а141-153; KaplanаS.L. La fin des corporation. P., 2001. P.аXI, 616.

18аХачатурянаН.А. Феномен корпоративизмаа// Общности и человек в средневековом мире. М.; Саратов, 1992. С.а23. См. также: ДесеваЛ. Психология малых групп. Социальные иллюзии и проблемы. М., 1979. С.а163.

19аРюзенаЙ. Утрачивая последовательность истории (некоторые аспекты исторической науки на перекрестке модернизма, постмодернизма и дискуссии о памяти) // Диалог со временем. Вып.а7. М., 2001. С.а8-26.

20аСтоклицкая-ТерешковичаВ.В. Проблема многообразия средневекового цеха на Западе и на Русиа// Средние века (далее - СВ). М., 1951. Вып.аIII; Она же. Основные проблемы истории средневекового города. М., 1960; Bouvier-AjamаM. Histoire du travail en France ds origines la Rvolution. P., 1957; LorcinаM.-Th. La France au XIIIe sicle. P., 1975 и др.

21аGouronаA. La rglementation des mtiers en Languedoc au Moyen Age. Genve; P., 1958.

22аHistoire gnrale du travail / Sous la dir. de L.-H.аParias. P., 1960; Bouvier-AjamаM. Op. cit.; EpsteinаS.A. Wage Labor and Guilds in Medieval Europe. Chapel Hill; L., 1991.

23аNicholasаD. The later medieval city, 1300-1500. L.; N.Y., 1997: DyerаC. Making a living in the Middle Ages. The People of Britain, 850-1520. New Haven; L., 2002.

24аА.Т.аван Дерсен посвятил свое исследование положению французских протестантов, реально утративших многие профессиональные сферы или значительно ограниченные в них, указав, что прежде историки практически не касались этих сюжетов; он рассмотрел также профессиональные ограничения для католиков: DeursenаA.Th. van. Professions et mtiers interdits. Un aspect de lТhistoire de la rvocation de lТdit de Nantes. Groningue, 1960.

25аПрименительно к истории ремесла следует упомянуть разработку такой сложной проблемы как классификация профессий (ДидериксаГ. История занятий и компьютер // История и компьютер: Новые информационные технологии в исторических исследованиях и образовании. Gttingen, 1993. С.а141-149; The use of occupations in historical analysis. Gttingen, 1993; Occupational titles and their>

26аChevallierаB. Les bonnes villes. Р.а76-77.

27аSewellаW.H. Work and Revolution in France. The Language of Labor from the Old Regime to 1848. Cambridge, 1980. Об этом труде см.: RevelаJ. Prsentation. Corps et communauts dТAncien Rgime // Annales. E.S.C. 1988. №а2. P.а297-298.

28аЛюблинскаяаА.Д. О некоторых особенностях мануфактурного этапа в развитии капитализма (на примере Франции в начале XVIIав.) // СВ. М., 1965. Вып.а27. С.а3-25; МолдавскаяаМ.А. У истоков рабочего движения. Киев, 1989; ПлешковааС.Л. Французская монархия и судьба цехового ремесла во Франции // Вестник МГУ. Сер.8. История. 1982. №а1. С.а58-67; ПокровскаяаМ.А. К вопросу экономической политики французского абсолютизма первой половины XVIавека // СВ. М., 1955. Вып.аVII. С.а135-151; РевуненковааН.В. К истории свободного ремесла в городах юга Франции // СВ. М., 1962. Вып.аXXI. С.а26-48; СванидзеаА.А. Ремесло и ремесленники средневековой Швеции. М., 1967; Она же. Средневековый город и рынок в Швеции. XIII-XVавв. М., 1980; ЧистозвоноваА.Н. Социальная природа нидерландского бюргерства при феодализме и в период переходный от феодализма к капитализму // Социальная природа средневекового бюргерства. XIII-XVIIавв. М., 1979. С.а15-49.

29аОбщности и человек в средневековом мире. Материалы межреспубликанской конференции. М.; Саратов, 1992; Город в средневековой цивилизации Западной Европы. М., 1999-2000. Т.а1-4. Также: БезроговаВ.Г. Ирландское ремесло V-VIIIавв.: уровень и статус // Организация труда и трудовая этика. Древность. Средние века. Современность. М., 1993. С.а78-97; КрасновааИ.А. Деловые люди Флоренции XIV-XV веков. Ставрополь, 1995; МаловаВ.Н. Цехи и мануфактуры в политике Кольбера // Проблемы экономической истории капитализма. М., 1989. С.а176-185; МосолкинааТ.В. Город Бристоль в XIV-XVавв. Экономика, общественные отношения, социальная психология. Саратов, 1997; СванидзеаА.А. Поведенческие принципы в средневековой ремесленной среде и отношение к труду // Организация труда и трудовая этика. Древность. Средние века. Современность. М., 1993. С.а98-106; Она же. Средневековый коммунализм как общественный феномен и историческая проблема // СВ. М., 1993. Вып.а56. С.а5-а32; СуртааЕ.Н. Повитухи в период позднего средневековья в Германии: маргиналы или пограничная социальная группа? // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Минск, 2001. Вып.а1. С.а115-124; УвароваП.Ю. К социальной характеристике экспортного ремесла в Париже XVI века (на примере книжного дела) // Рынок и экспортные отрасли ремесла в Европе XIV-XVIIIавв. М., 1991; ХаритоновичаД.Э. Ремесло и искусство (Социокультурный образ западноевропейского средневекового ремесленника) // Одиссей. Человек в истории. 1992. М., 1994. С.а160-175; ЧерновааЛ.Н. Business-women средневекового английского города (на материале Лондона XIV-XVавв.) // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2003. №а6. С.а75-95; ЯстребицкаяаА.Я. Tryckerren и Trycken/ Verleger в немецком книгопечатании XV-XVIавв.: предприниматели и предпринимательское поведение // Другие средние века. М.; СПб., 1999. С.а421-438.

30аApprentissages (XVIe-XXeаs.) // Revue dТhistoire moderne et contemporaine. 1993. T.а40-3; Mtiers. Corporations. Syndicalisme // CLIO. 1996. №3; Les mondes du travail // Revue dТhistoire moderne et contemporaine. 2002-1. №а49-1; Corps et communauts dТAncien Rgime // Annales. E.S.C. №а2. 1988; Le travail sous lТAncien Rgime. Pour en finir avec le modle standard // Annales. Histoire, Sciences sociales. №а2. Mars-avril. 2005; Politiques du travail // Revue dТhistoire moderne et contemporaine. 2007-1.

31аРепинааЛ.П. Женщины и мужчины в истории: Новая картина европейского прошлого. Очерки. Хрестоматия. М., 2002. С.а9, 12.

32аСуприяновичаА.Г. Представление гендерной истории в учебных текстах (на примере вузовских учебников по истории Средних веков) // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2008. №а15. С.а305.

33аВ частности, он называет золотым веком корпораций XV и XVIавв., хотя специалисты полагают таковыми XIII-XIVастолетия, и даже XVав. называют временем разложения и упадка цехового строя. Концепция золотого века С.аКаплана традиционна: корпорации лоставались едиными и допускали социальный рост в своей среде. Обучение оставалось скорее опытом социализации, чем эксплуатации; подмастерье всегда мог надеяться стать мастером, а корпорация оставалась гармоничным и солидарным братством. Не случайно автор делает резкое заключение - ничего подобного в действительности, называя такое представление лочевидно идеализированным: KaplanаS.L. Op. cit. P.аXIII.

34аVarinаP. Archives administratives de la ville de Reims. P., 1839-1848; VarinаP. Archives legislatives de la ville de Reims. Pt.а2. Statuts. P., 1844-1852.

35аLoriquetаCh. Les tapissiers de Notre-Dame de Reims, description prcde de lТhistoire de la tapisserie dans cette ville dТaprs des documents indits. Reims, 1876.

36аLoriquetаCh. Les artistes rmois, notes et documentes recueillis dans les archives de la ville de Reims // Travaux de lТAcadmie imprial de Reims. T.аXXXVIII. Reims, 1864.

37аDemaisonаL. Documents sur les drapiers de Reims au moyen age. P., 1928.

38аGossetаP. Les derniers apothicaires rmois. Reims, 1902; Idem. Les premiers apothicaires rmois (1311-1700). Reims, 1904.

39аDesportesаP. Reims et les rmois aux XIIIe et XIVe sicles. Thse. T.1-2. Lille, 1977; Idem. Reims et les Rmois: aux XIIIe et XIVe sicles. P., 1979.

40аМаловаВ.Н. Ж.-Б.аКольбер. Абсолютистская бюрократия и французское общество. М., 1991; История Европы. М., 1994. Т.а4; BourgeonаJ.-L. Les Colbert avant Colbert. Destin dТune famille marchande. P., 1973; Un Nouveau Colbert. Actes du Colloque pour le tricentenaire de la mort de Colbert. P., 1985.

41аBondoisаP.-M. Colbert et lТindustrie de la dentelle // Revue dТhistoire conomique et sociale. 1925. №а4. P.а373-392.

42аBenoitаR. Vivre et mourir Reims au Grand sicle. 1580-1720. Arras, 1999.

43аУстав книгопечатников рассмотрен в работе: ChauvetаP. Les ouvrieres du livre en France ds origines la Rvolution de 1789. P., 1959; устав сукноделов 1292аг.: RochаJ.-L. De la nature du drapier mdieval. LТexemple rouennais // Revue historique. 2000. №а1; Olivier-MartinаF. LТorganisation corporative. P.а123 и ряде других исследований по истории ремесла; устав цирюльников: ДефурноаМ. Повседневная жизнь в эпоху Жанны дТАрк. СПб., 2002; история изготовителей скобяных изделий: BourgeoisаG. Le duche de Reims, premire pairie de France, aux derniers sicles de la Monarchie. P., 1944.

44аВ данном случае - пересказ от имени должностного лица просьбы, устно высказанной мастерами и присяжными.

45аРегламенты XVII и начала XVIIIав. во многом похожи на прежние, XIVав., как и на проект начала XVав., несмотря на то, что составлялись разными инстанциями. Сохранены последовательность статей, с некоторыми вариантами - формулировки, наказания и даже размеры штрафов.

46аMarchands merciers - влиятельные негоцианты, занимавшиеся исключительно оптовой торговлей. Реймсские купцы претендовали на контроль над разными видами тканей, предметами роскоши, изделиями из металла, книгами, бумагой и множеством других товаров (XV, XVII, XIX, XXI статьи их регламента 1639аг.). В одну с ними корпорацию входили и коробейники, мелкие торговцы галантерейным товаром, принадлежавшие, соответственно, к иному социальному слою, которые платили меньший вступительный взнос - в 8 парижских су, в отличие от оптовых торговцев, взнос которых составлял 6 парижских ливров (VarinаP. Archives lgislatives. Pt.а2. Vol.а2. P.а564. Not.). Здесь при упоминании этой корпорации речь идет исключительно о купцах.

47аСледует подчеркнуть условность этого поиска, реконструируемого на основе текстологического и терминологического анализа.

48аПригожинаА.И. Социология организаций. М., 1980. С.а41, 53.

49аЕсли ученик женился не на дочери или вдове мастера, такой брак мог вообще закрыть ему доступ в ремесло, поскольку учить женатых учеников не разрешалось.

50аАнализ терминов выявил предпочтение термина мастерица для женщин, занимавшихся данным ремеслом или имевших к нему отношение: этим именованием лобъединились жена мастера, вдова и самостоятельная мастерица.

51аЭто одна из наиболее характерных формул парижской Книги ремесел (лque il sache le mestier et ait de coi). Проведенный математический анализ показал, тем не менее, что две ее составляющие оказались слабо взаимосвязаны с другими требованиями уставов. Применительно к этому источнику было высказано предположение, что если большую часть требований было необходимо утверждать, то эти два полагались само собой разумеющимися и не нуждающимися в повторении - естественными. С другой стороны, их упоминания выглядят как случайные, ни от чего не зависящие, демонстрирующие отсутствие сцеплений с другими частями текста. Норма, имеющая меньше привязок в тексте, скорее, чем другие нормы, забудется в следующий раз, потому что ни у кого не возникнет ни одной ассоциативной связи. См.: КирилловааЕ.Н. Структура ремесленных уставов по Книге ремесел Этьена Буало // СВ. Вып.а60. М., 1997. С.а101. В реймсских уставах таких формул не встречается, однако они были известны в других французских городах.

52аСтатус вдовы был одним из источников формирования представления о том, что заниматься ремеслом на законных основаниях может человек, не прошедший путь от ученика к подмастерью и мастеру, и человек, ремесло не знающий. Другими источниками такого представления следует назвать принадлежность к привилегированным группам (сын мастера) и возможность купить метризу, хотя здесь знание ремесла все же предполагалось.

53аПонятие зависимый мелкий производитель, которое вводит в недавно вышедшей работе Н.А.аХачатурян, наиболее точно передает специфику мелкого производства в эту эпоху: ХачатурянаН.А. Общественная система и принцип относительности. К вопросу о содержании концепт-явления феодализм // СВ. 2007. Вып.а68(1). Важнейшие для Средневековья понятия мелкий производитель и мелкое производство широко употреблялись и ранее, но добавленное определение выделяет существенную особенность этого явления. Зависимость здесь не является ущербной и не носит уничижительного характера; она определяет среду, в которой жил и работал ремесленник.

  Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории