ПРОБЛЕМА ЖАНРА В МАССОВО-ИНФОРМАЦИОННОМ ДИСКУРСЕ Специальность 10.02.04 - германские языки АВТОРЕФЕТАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук Москва

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

На правах рукописи

Тырыгина Валентина Алексеевна

ПРОБЛЕМА ЖАНРА

В МАССОВО-ИНФОРМАЦИОННОМ ДИСКУРСЕ

Специальность 10.02.04 Ц германские языки

АВТОРЕФЕТАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Москва - 2008

Работа выполнена в Московском педагогическом государственном университете на кафедре грамматики английского языка факультета иностранных языков.

Научный консультант:

доктор филологических наук,

профессор Блох Марк Яковлевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Комова Татьяна Андреевна

доктор филологических наук, профессор Телегин Лев Александрович

доктор филологических наук, профессор Попова Татьяна Георгиевна

Ведущая организация:

Институт языкознания Российской Академии Наук

Защита состоится л 2 июня 2008г. в 10.00 час. на заседании Диссертационного Совета Д 212. 154. 16 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571 г. Москва, пр. Вернадского, д.88, ауд.№_______

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992 Москва, ул. Малая Пироговская, д.1

Автореферат диссертации разослан л __________ 2008

Ученый секретарь

Диссертационного Совета Мурадова Л.А.

Термин УжанрФ вошел в лингвистический обиход как-то незаметно и стал употребляться для выражения специфического понятия, находящегося в ряду других лингвистических понятий. Необходимость введения этого термина в область лингвистических исследований стала особенно насущной после того, как внимание исследователей переместилось на единицы выше уровня предложения, а именно: предтекстового и текстового. Однако экстраполяция понятия УжанрФ из области теории литературы в область лингвистики не всем представлялась оправданной и бесспорной [Будагов, 1967].

Так или иначе, термин жанр утвердился и распространился на нехудожественные тексты, понимаемые как исторически сложившиеся устойчивые разновидности разнообразных речевых произведений, обслуживающих различные сферы человеческой деятельности. Приложимость термина жанр к различным классам нехудожественных текстов обусловливается и тем обстоятельством, что в самом понятии жанра имплицируются признаки подчинения и разделения, т.е. всякий жанр несет в себе двойственную (родовидовую) информацию об определенной сфере человеческой деятельности, в рамках которой он сложился и существует, задачам и требованиям которой он непосредственно подчиняется (признак подчинения), с одной стороны, с другой, - информацию о специфическом круге задач, свойственных только ему, в отличие от других жанров, бытующих в данной сфере человеческой деятельности (признак разделения).

Надо сказать, что как в области теории литературы, так и в области теории языка не наблюдается единства взглядов на жанр, на что обращают внимание многие исследователи. По словам Д. Кристала, Утермин жанр часто одновременно отсылает к образованиям разной степени абстракцииФ [Crystal, 1969:75]. На протяжении последних трех-четырех десятилетий исследования в области жанра претерпели весьма драматические изменения: от отказа анализа языковых ресурсов с опорой на жанр [Васильева, 1982; Зильберт, 1986; Biber, 1988; Чекалина, 1999 и др.] до восстановления его в правах и нового бурного всплеска интереса к нему [Schmidt, 1986; Гайда, 1986; Hauptmeier, 1987; Дейк, 1989; Swales, 1990; Paltridge, 1995; Шмелева, 1995; Вежбицкая, 1997; Богин, 1997; Баранов, 1997; Долинин, 1999 и др.].

Актуальность настоящего исследования определяется тем, что в центре его внимания динамика языка в процессах его употребления, т.е. в текстах разных жанров, посредством которых говорящий/пишущий достигает тех или иных целей, вступая в коммуникацию. Актуальность также обусловливается и тем, что в ней затрагиваются процессы текстообразования и дискурсивации, неразрывно связанные с процессом жанрообразования.

Объектом данной работы является британский массово-информационный дискурс, функционирующие в нем классы текстов, в которых реализуется тот или иной жанр, предметом - прототипическая диктема медиатекстов разных жанров - топикальная единица текста, репрезентирующая основные свойства всего текста.

Материалом для исследования послужили такие ежедневные издания британской национальной прессы, как The Times, The Guardian, The Independent, The Daily Telegraph, The Daily Express, The Daily Mail и некоторые другие.

Цель настоящего исследования заключается в том, чтобы выявить разнообразные внеязыковые факторы во всей их полноте, ответственные за формирование концепта жанра, мотивирующие его внутреннее содержание (внутреннюю структуру), управляющие его внешним языковым форматом, внешней языковой презентацией (поверхностной структурой), и показать эту взаимосвязь на материале жанров британского массово-информационного дискурса.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

Ц проанализировать круг дискуссионных вопросов, затрагивающих жанр, рассмотреть проблему жанра в широком междисциплинарном контексте, охватывающим разные сферы его бытования; выявить и очертить собственно лингвистическую проблематику жанра, складывающуюся из взаимопереплетающихся проблем дефинирования, идентификации, дифференциации, делимитации; установить отличие классификации текстов по жанровому основанию от других существующих типологий текстов; изучить и сопоставить различные теоретические подходы к объяснению сущности жанра и применяемые в их рамках способы его моделирования; определить особенности ситуативных параметров и целевых установок массово-информационного дискурса (медиадискурса) и установить роль и место жанра в системе отношений медиадискурс - жанр; обосновать концепцию жанра на основании всего исследованного материала и с учетом всех выявленных экстра- и интралингвистических факторов;

Ц принять в качестве операционной единицы данного исследования диктему, обосновать эвристический потенциал диктемы в перспективе жанрового разыскания, обусловленный ее участием в строении текста, провести последовательное поэтапное сопоставление разножанровых диктем по трем основаниям, в совокупности ответственных за их вариативность, - номинации, предикации, тематизации;

Ц установить наличие взаимосвязи между выбором номинативной единицы и жанром, показать как дискретные классы слов, используемые в дискретном виде для отражения мира и представляющие действительность особым образом в особых речемыслительных категориях, участвуют в презентации (назывании) специфической коммуникативной ситуации, лежащей в основании всякого жанра и предопределяющей его глубинную структуру, проанализировать роль ономасиологических категорий предметности, процессуальности, признаковости и их разновидностей в придании тексту жанрового вектора на стадии номинации;

Ц выявить потенциальные, латентные возможности предикации в акте создания текстов разных жанров, рассмотреть существующие интерпретации предикации, обусловленные одномоментным проявлением в ней аспектов внеязыковой действительности, мышления и языковых форм, уточнить, что понимается под предикацией в настоящем исследовании, разложить и вычленить в предикативном механизме значимые для жанра измерения (компоненты), проследить их действие с точки зрения влияния на изменение способа отнесения названной говорящим субстанции окружающей действительности в диктемах исследуемых жанров;

Ц проанализировать взаимодействие тематизации и жанра, раскрыть неоднозначность и многоаспектность понятия УтемаФ, указать на наличие в ней структурной и семантической сторон, показать чем диктуется сложность выявления темы на поверхностной плоскости текста, выявить языковые способы эксплицирования темы, установить, что и как тематизируется в диктемах, репрезентирующих тексты разных жанров.

Методологической основой настоящего исследования послужили фундаментальные положения о единстве языка со всем комплексом внеязыковых (экстралингвистических) факторов, сопутствующих интеллектуально-духовной деятельности человека и влияющих на процесс и специфику речепроизводства, восходящие к трудам В. Гумбольдта, А.А. Потебни, Ф.де Соссюра, Б.де Куртене, Ш. Балли и получившие дальнейшее развитие в работах М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Л.С. Выготского, А.А. Леонтьева, Б.А. Серебренникова, И. Фирбаса, В. Матезиуса, М. Халлидея, В. Чейфа, С. Филлмора, Т. Гивона, Р. Лэнекера, Д. Лакоффа, М.Я. Блоха, Ю.Н. Караулова, Е.С. Кубряковой, В.И. Карасика, И. Шмидта, Б. Полтриджа и многих, многих других исследователей.

Выбор методов обусловлен целью исследования и поставленными в нем задачами. В работе применяются:

Ц метод концепторного (концептуального) анализа, трактующего жанр как концепт, инвариант, функционирующий в определенном социуме, шире - культуре, т.е. совокупность смыслов, фиксированных в сознании человека, в его долговременной памяти, причем часть концептуальной информации имеет способы языкового выражения, другая часть этой информации представляется принципиально иным образом Ц ментальными презентациями;

Ц метод прототипического анализа, направленного на выявление текстов-эталонов, т.е. текстов, воплощающих наиболее характерные признаки определенной категории текстов (текстов определенного жанра), с целью их последующего углубленного исследования;

Ц метод дискурсивного анализа, исследующий степень и характер влияния различных факторов коммуникативно-речевой деятельности, как непосредственно ситуативного контекста, так и более широкого экстралингвистического фона на формирование языковых закономерностей определенного класса текстов (жанра);

Ц метод ономасиологического анализа номинативного аспекта текста в терминах ономасиологических категорий предметности, процессуальности, признаковости и их разновидностей с целью соотнесения способа расчленения и детализации описываемой внеязыковой ситуации и жанровой категории текста, в котором она представляется;

Ц метод категориально-конституэнтного анализа предикации путем разложения на составляющие ее признаки (конституэнты) темпоральности, модальности, личной охарактеризованности с их дальнейшей внутренней диффенциацией и установлением степени их значимости, актуальности в текстах разной жанровой принадлежности;

Ц метод тематизационно-матричного анализа способов тематизации, способов конституирования темы, в текстах разных жанров с помощью матрицы, совокупности всех континуальных единств (участников, действия, времени и т.д.), структурирующих тему.

Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечивается большим объемом материала и совокупностью используемых методов.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

Ц Разработана интегративная концепция жанра, вовлекающая в его экспликацию весь комплекс внеязыковых факторов таких, как фактор его принадлежности к культуре в качестве относительно устойчивого образца, обеспечивающего воспроизведение человеческой деятельности в области производства и распространения текстов (вовлеченность в культурные сети); фактор его детерминированности соответствующей сферой социальной деятельности (вовлеченность в социальные сети); фактор его включенности в коммуникативный акт, понимаемый как двусторонний процесс взаимодействия адресата и адресанта (вовлеченность в коммуникативные сети) и, наконец, фактор его включенности в ментальный опыт человека в виде ментальных схем, стратегий, операциональных установок, своего рода когнитивного инструмента, содержащего программу действий (вовлеченность в ментальные сети).

Ц Для выявления релевантных жанровых различий целенаправленному сопоставлению подвергнуты одновременно восемь до настоящего времени недостаточно исследованных жанров, активно функционирующих в массово-информационном (медийном) дискурсе.

Ц В качестве операционной основы анализа избрана топикальная единица текста, диктема, ранее не рассматривавшаяся с жанровой точки зрения. Введено и обосновано понятие прототипической диктемы как части прототипического целого - текста.

Ц Выявлена важная роль категорий номинации, предикации, тематизации (конституирующих диктему) в формировании жанровой перспективы текста, разработаны процедуры, позволяющие оценить их реальное участие в жанрообразовательном процессе.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в осмыслении сущности жанра с позиций современного языкознания, базирующихся на принципах антропоцентризма (язык в человеке и человек в языке), экспансионизма (разумное расширение границ лингвистической науки), функционализма (изучение языка в действии), экспланаторности (не только описать факты языка, но и дать им объяснение).

Работа является попыткой выйти за пределы чисто языковой данности, связать ее со сложной иерархией различных знаний, необходимых при порождении и восприятии текста определенного жанра: знаний о мире, о ситуации, социальных знаний, определенных культурологических знаний, знаний о поведении человека в процессе того или иного вида коммуникации и т.д. Данное исследование примыкает к той области языкознания, которая обращена к изучению Уиспользования языкаФ в реальных аспектах речевого общения, к языковому варьированию, к динамическим аспектам в языке, вызванных к жизни влиянием Увнешних переменныхФ (Б. Скиннер), детерминирующих разнообразие в процессах дискурсивации и запускающих механизмы дифференцирования в процессе текстообразования.

Практическая значимость исследования состоит в том, что ее основные выводы и положения могут быть использованы в процессе преподавания ряда лингвистических дисциплин в языковых вузах: лексикологии, теоретической грамматики, лингвостилистики, переводоведения, интерпретации текста, языка СМИ, а также спецкурсов по проблемам социолингвистики, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, теории текста, теории дискурса и т.д. Результаты проведенного исследования могут послужить основой при создании учебника или учебного пособия соответствующего профиля. Работа имеет выход в практику обучения, в процесс формирования вторичной языковой личности, в частности, формирования жанровой компетенции обучаемого, т.е. способности к различению и продуцированию текстов с осознанной ориентацией на жанр, овладению речью не самой по себе, а во всей совокупности факторов ее порождения.

На защиту выносятся следующие положения.

Жанр является объектом исследования как неязыковых (теория архитектуры, музыки, изобразительных искусств, литературы), так и собственно языковых дисциплин (функциональная лингвистика, теория дискурсивного анализа, социолингвистика, коллоквиалистика, лингводидактика, переводоведение), каждая из которых, решая свой круг задач, рассматривает его под своим углом зрения. Несмотря на это в результате усилий многих зарубежных и отечественных исследователей в последние годы происходит процесс становления отдельной лингвистической отрасли - науки о жанре.
Классификации текстов по жанрам стоят в стороне от других типологий текстов. Первые являют собой естественные классификации текстов, откристаллизовавшиеся естественным образом в результате длительного коллективного опыта языкового сообщества, вторые - искусственные построения, теоретические конструкты, результат аналитической интеллектуальной деятельности отдельных исследователей. Жанры - многомерны, максимально конкретны, динамичны, имеют фиксированные наименования (номинации), другие типологии текстов - чаще всего одномерны, отмечены высокой степенью абстрактности, статичны, не имеют фиксированных имен, идентифицируются через дескрипции. Жанровая классификация текстов строится на индуктивной основе, нежанровая - на дедуктивной. В силу УестественностиФ происхождения жанров в их внешней реализации наблюдается бльшая или меньшая степень вариативности, что неизбежно осложняет задачу их идентификации и тождественности.
Множественность подходов к интерпретации жанра является следствием его особой природы. Будучи вызван к жизни целым спектром обстоятельств, жанр не может быть адекватно интерпретирован в отрыве от них, без учета всех его оснований. По культурологическому основанию жанры вписываются в культуру как совокупность схем, матриц, лэталонов, традиций и т.д., которые накладываются на действительность и обеспечивают воспроизведение человеческой деятельности, взятой во всех измерениях, включая деятельность, связанную с производством и распространением текстов. Социологическое основание указывает на детерминированность жанров видами социальной деятельности, на отражение в их динамике и номенклатуре потребностей и запросов общества, на конвенционализированность в использовании тех или иных языковых норм в тех или иных ситуациях социального взаимодействия людей. По коммуникативному основанию жанр - единица общения, интеракции, средство ориентации в многообразии коммуникативных смыслов, идеальная схема протекания коммуникативно-речевого акта/события, в котором роли адресанта и адресата и их отношения оптимально соотносятся с предметом содержания и стратегической целью. Когнитивное основание заключается в том, что жанр имманентен сознанию говорящего индивида, что жанр - коррелят, квант структурированного знания, когнитивный инструмент, содержащий в себе программу действий, помогающий редуцировать сложность ориентирования в коммуникативном пространстве с его бесконечным множеством возможностей. Все перечисленные составляющие оптимально синтезируются и получают исчерпывающее объяснение в рамках предлагаемой в настоящем исследовании интегративной, антропологической концепции жанра, в рамках которой точкой отсчета становится человек, сам же жанр рассматривается по его роли, по его назначению в жизнедеятельности человека.
Жанры суть способы представления какой-либо ситуации или способы получения нами информации о какой-либо ситуации. Жанр - это окно, через которое мы воспринимаем мир, особого рода матрицы, внутри которых мы организуем наш язык. Матрицы сами по себе значимы, они несут информацию об области человеческой деятельности, об ограничениях коммуникативной ситуации по параметрам адресата и адресанта, их отношений, определенного ракурса в подаче сообщения и стратегической коммуникативной цели. Жанры не сводятся к чисто внешним условиям коммуникации, которые говорящий/пишущий должен соблюдать в своей речевой деятельности. Жанры присутствуют в сознании языковой личности в виде концептов, прототипов, влияющих на процесс текстообразования, дискурсивации. Текст, дискурс не существует вне жанрового измерения.
Жанр выступает как глобальная текстовая стратегия, управляющая всеми аспектами текстообразовательного процесса, включая аспекты номинации, предикации и тематизации, совокупным действием которых формируется диктема - элементарная топикальная единица текста [М.Я. Блох, 1985, 2000, 2004 - Концепция диктемы]. Способность диктемы репрезентировать свойства определенного текста в целом, позволяет использовать ее в качестве операционной единицы при сопоставлении корпуса текстов разной жанровой принадлежности.
Сопоставление прототипических диктем, т.е. диктем, наиболее полно реализующих свойства восьми исследуемых медиажанров, по номинативному основанию указывают на то, что расчленение, детализация, выделение с необходимой степенью точности отдельных подробностей и деталей описываемой ситуации обусловливается жанровой (коммуникативно-прагматической) ориентацией диктемы и текста в целом.
Выбор предикации, способа представления ситуации, ее отнесенности к действительности по способу локализации во времени и пространстве (установление темпорального ключа), с одной стороны, по способу ее размещения в той или иной плоскости реального/ирреального (установление модального ключа), с другой, также подчиняется задаче формирования жанровой перспективы прототипической диктемы.
Способ тематизации, определенным образом структурированного состава и конфигурации образующих тему континуальностей, сквозных линий, представляющих участников, действие, место, время, возможный мир и т.д., мотивируется избранным или заданным субъекту текстообразования жанром, предписывающим освещать событие под тем или иным углом зрения.

Апробация работы. Основные положения диссертации были апробированы на конференциях в Москве (I, II, III Международная научная конференция Язык и культура, 2001, 2003, 2005, IV Международная научная конференция УЯзык и культура, обществоФ, 2007, Международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения профессора МГЛУ И.Р. ГальперинаФ, 2005, Международная научная конференция Эвристический потенциал концепций профессоров Э.Г.Ризель и Е.И.Шендельс, 2006), в Санкт-Петербурге (Межвузовская научно-практическая конференция УСредства массовой информации в современном миреФ, 2002), в Самаре (Международная научная конференция Пространство и время в языке, 2001), в Саратове (Вторая Международная научная конференция УПредложение и слово: парадигматические, коммуникативные, методические аспектыФ, 2002), в Твери (Третья Всероссийская научная конференция Образование в XXI веке, 2002), в Бийске (VII Межвузовская научно-практическая конференция Литература и общественное сознание: варианты интерпретации художественного текста, 2002), в Барнауле (Конференция, посвященная юбилею М.Я. Блоха Коммуникативно-парадигматические аспекты исследований языковых единиц, 2004), в Донецке (Международные научно-теоретические Грамматические чтения III, 2004), в Кемерово (1 Международная научная конференция Изменяющаяся Россия: Новые парадигмы и новые решения в лингвистике, 2006), в Тольятти (Всероссийская научно-методическая конференция Теория и методика непрерывного профессионального образования, 2002, Международные научные конференции Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики. Гуманитарные науки и образование: опыт, проблемы, перспективы, 2004, 2005, 2006, 2007), в Нижнем Новгороде (IV Международная научная конференция Лингвистические основы межкультурной коммуникации, 2007) на научных сессиях и заседаниях кафедры грамматики английского языка Московского педагогического государственного университета, 2002-2007, а также отражены в публикациях по теме исследования.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, включающего списки использованных словарей и источников анализируемого материала и приложения.

Содержание и основные результаты исследования

В первой главе Лингвистическая проблематика жанра обсуждается круг проблем, связанных с жанром как лингвистическим явлением. Экскурс в смежные области (архитектуру, музыку, литературу, журналистику), открывающий главу, позволяет увидеть, что термин жанр, употребляемый применительно к произведениям (текстам) разной семиотической природы не может быть удовлетворительно истолкован, исходя лишь из присущим этим текстам знаково-композиционных особенностей без учета факторов, лежащих за пределами самих текстов. Обзор многочисленных, порой противоречивых определений жанра показывает, что жанрорелевантными называются такие признаки, как кодифицированность, стереотипизированность, предсказуемость, готовность адресата к рецепции, установка на способ представления действительности, указание на назначение, коммуникативную цель, обстоятельства и условия общения, единство формы и содержания, утилитарность, инструментальность, эластичность и креативный потенциал.

Открытым для дискуссии продолжает оставаться не только вопрос о дефинировании жанра, но и вопрос о критериях выделения и классификации жанров и возникающие в этой связи проблемы (меж)жанровой дифференциации (проблема границ жанра) и проблема внутрижанровой вариативности (проблема идентичности жанра).

К дискуссионным моментам можно отнести и вопрос недискриминационного использования терминов жанр и тип текста, в связи с чем отдельный раздел в работе посвящается рассмотрению жанра под текстотипологическим углом зрения. В работе отстаивается точка зрения, согласно которой жанр представляет особый тип текста, формулируется и обосновывается тезис о том, что жанры являют собою наиболее естественную типологию текстов, в то время как другие типологии текстов носят искусственный характер. Анализ ряда известных текстотипологий (Р. Харвег, Г. Вайнрих, Р. Штейниц Э.У. Гроссе, Э.Верлих, Р. Керн, Г. Глинц, В. Шмидт, Э. Гюлих, В. Райбле, Г.В. Ейгер, В.Л. Юхт, Ф.Лонгакр, С. Левинсон и др.) позволяет говорить о том, что они строятся на основе огрубленной модели и поэтому могут быть охарактеризованы как теоретические, умозрительные конструкты, а следовательно, искусственные по своей природе (при всей их немалой научной и дидактической ценности) в отличие от жанров, типов текста особого рода, поскольку последние являют собой е с т е с т в е н н ы е классификации текстов, сложившиеся естественным образом в результате длительного по времени коллективного опыта языкового сообщества. Более того, жанры представляют собой м н о г о м е р н ы е модели, другие типы текстов - скорее одномерные. Жанры - максимально конкретны, другие типы текстов отмечены более высокой степенью абстрактности. Жанры - динамичны, другие типы текстов - статичны. Жанры выделяются на индуктивной основе, другие типы текстов - на дедуктивной. И еще одна существенная черта - жанры получили имена (номинации), в то время как другие типы текстов идентифицируются через дескрипции. Понятия жанра и текстотипа смежны, но не тождественны, поскольку тип текста как категория игнорирует ряд дистинктивных признаков, которые релевантны для жанра и которые делают его категорией более конкретной.

Став объектом лингвистического исследования, жанр не мог не испытывать общих тенденций в языкознании. Все многообразие подходов к изучению жанров можно свести к четырем основным: формально-структурному, функциональному, коммуникативному и когнитивному. Данное деление не является строгим и не означает, что в каждом конкретном исследовании, связанном с жанром, явственно выступает тот или иной подход в чистом виде. В работах формальной школы, активно действовавшей в 20-е годы 20 века, первостепенное внимание уделялось установлению закономерностей, связанных с планом выражения, жанр понимался как постоянная специфическая группировка приемов с определенной доминантой. [Жирмунский, 1977, Томашевский, 2002 и др.]. В 60-е годы в область жанровых исследований французскими учеными была перенесена концепция лингвистического структурализма, покоящаяся на основополагающем принципе имманентности и под влиянием которого жанр определялся на основе чисто лингвистических показателей [Barthes, 1968]).

Наряду с формальным подходом (абсолютизации формы) в разных школах языкознания вызревали и другие подходы, в которых формообразующий элемент жанра хотя и не сбрасывался со счетов, но уже не считался единственным и первостепенным. Подход к жанру с точки зрения условий его бытования, ситуации, сферы общения в широком смысле, то есть функциональный подход смещает акценты в сторону его социокультурного содержания. В динамике жанрового развития равно, как и в номенклатуре существующих в определенную историческую эпоху жанров, отражается уровень развития общества, его структура, его потребности и запросы [Троянская, 1986,Гвенцадзе,1986, Гайда,1995 и др.].

При коммуникативном подходе к жанру, усиливающем потенциал функционального подхода за счет вторжения в сферу социально-психологического, т.е. жанр начинает рассматриваться вплетенным в процесс коммуникации. Если при функциональном подходе ситуация описывается с социокультурных позиций, когда указывается на ее связь с определенной социокультурной областью человеческой деятельности, то при коммуникативном подходе она, дальнейшим образом, конкретизируется через анализ в терминах теории коммуникации, в рамках которой коммуникация трактуется как лопосредованное и целесообразное взаимодействие двух субъектов [Соколов, 2002:24]. С коммуникативных позиций фактор адресованности - учет дифференциала в знаниях партнеров по коммуникации - приобретает исключительно важную роль и становится одним из решающих условий, влияющих на автора при выборе коммуникативной стратегии.

Когнитивный подход к исследованиям в области жанра позволил подняться на новый уровень постижения природы жанра. Благодаря когнитивному подходу получили объяснение дискуссионные моменты, связанные с жанром, например, широкий диапазон внутрижанровой вариативности. Так называемая проблема границ жанра вполне успешно разрешается в рамках теории прототипа, которую Б. Полтридж распространяет и на анализ жанра. Чем ближе репрезентация некоторого жанра к его прототипическому образу, тем определеннее данный текст представляет реализацию этого жанра. Чем дальше она от центрального прототипического образа, тем больше будет неопределенности, тем менее четко-очерченной будет реализация данного жанра [Paltridge, 1995].

По мнению С.Шмидта, сущность жанра не может быть выявлена лишь через наблюдение его материальных проявлений: Жанры должны быть концептуализированы в терминах когнитивных явлений, а не представлены через набор свойств, извлеченных из текстов [Schmidt, 1986]. Позицию С. Шмидта разделяет Г. Хауптмайер, согласно которому эпистемологический подход к исследованию жанра является наиболее перспективным. (Жанры следует изучать как жанровые концепты, структурно описываемые через переменные совокупности знаний действий [Hauptmeier, 1987]). Экспликация жанра через знания действий берется в качестве отправной точки и в серии работ, выполненных отечественными исследователями в области изучения речевых жанра [Жанры речи, Саратов, 1997, 1999, 2002, 2005].

В рамках рассмотренных подходов разрабатываются разнообразные варианты моделирования жанра, т.е. замены изучаемого предмета, явления на его аналог, упрощенную модель, и его последующее исследование. Модель жанра с функциональных позиций строится как интегральный конструкт, совмещающий в себе вертикальную и горизонтальную структуры. Построение вертикальной структуры предполагает, во-первых, выявление функциональной специфики, основной доминирующей коммуникативной задачи (связь с функциональным стилем) и частной коммуникативной установки (собственно жанр); во-вторых, выявление наиболее характерных для данного речевого жанра способов реализации этих коммуникативных установок. [Синдеева 1984, Брандес 1988].

При коммуникативном подходе жанр моделируется как проекция коммуникативной ситуации (коммуникативного события) на текстовую структуру. Жанр осмысливается как ограничение коммуникативной ситуации по ряду параметров. Отличаясь друг от друга дополнительными параметрами, они демонстрируют такие общие параметры, как адресант (лобраз автора, лотправитель), адресат (лполучатель, партнер), предмет (лтема, предмет речи, референтная ситуация, диктумное содержание) и, конечно, цель (лкоммуникативная интенция, коммуникативная цель). Кроме того, большинство авторов выделяют параметр субъектно-адресатных отношений (лотношения участников речи, контекст взаимодействия: адресант - адресат, лотношения между двумя позициями, санкционированные общественными нормами). [Радзиевская 1992, Шмелева 1997, Гвенцадзе 1996, Долинин 1999, Гайда 1999].

При когнитивном подходе жанр моделируется как ментальная схема, обеспечивающая пользователю языка ориентировку в речевом событии и активизирующая в его долговременной памяти соответствующий сценарий, позволяющий ему прогнозировать дальнейшие речевые действия, развертывание дискурса, отбор языковых средств, т.е. языковую кодификацию.

Так, С.Шмидт строит когнитивную модель медиажанров (media action schemata), опираясь на четыре макроаспекта (тип СМИ, доминирующая функция медийной деятельности, преобладающий вид отнесенности к реальности, преобладающий вид отнесенности к участникам) и два микроаспекта (стилистические и тематические характеристики). Каждый делится на подаспекты, отражаюшие жанровую специфику [Schmidt 1981]. Б.Полтридж моделирует прототипический научный доклад посредством двух взаимодействующих фреймов: концептуального и интерактивного. Первый раскрывается через компоненты: сценарий, роли, способы изложения содержания (дискурсивные элементы, дискурсивные отношения), институциональные знания (знания о научном этикете и научной этике) [Paltridge, 1995]. А.Вежбицкая моделирует каждый жанр при помощи последовательности простых предложений, выражающих мотивы, интенции и другие ментальные акты говорящего, опираясь на теорию речевых актов Остина-Серля и собственную семантику элементарных смысловых единиц, или семантических примитивов [Wierzbicka 1983] и т.д.

Сосуществование различных подходов к экспликации жанра и способов его моделирования можно объяснить неоднозначностью самого явления, а сами подходы квалифицировать не как взаимоисключающие, а как взаимодополняющие. В реферируемом исследовании подчеркивается необходимость синтезирующего подхода к толкованию жанра, принимающего во внимание все формирующие его основания такие, как культурологическое, социологическое, коммуникативно-прагматическое и когнитивное.

Культурологическое основание устанавливает принадлежность жанра культуре. Одна из культурологических концепций - технологическая (деятельностная) - предполагает, что культура предстает как исторически изменяющаяся и исторически конкретная совокупность тех приемов, процедур, норм, которые характеризуют уровень и направленность человеческой деятельности, всей деятельности, взятой во всех ее измерениях и отношениях При таком видении сущности культуры на первый план выходит такая черта, как воспроизведение деятельности, что находит выражение в соответствующих понятиях: схема, лалгоритм, код, матрица, канон, лэталон, парадигма, стереотип, норма, традиция (с.f.лжанр). Все перечисленные понятия из различных областей знаний несут неоднозначную смысловую нагрузку, но объединяет их момент устойчивости в изменяющемся содержании деятельности. Эта алгоритмичность, несомненно, присуща культуре. В ней выражена, хотя и мягкая, но все же алгоритмизированность культурных явлений. Культура побуждает к действию по правилу, по более или менее четко очерченным линиям [Давидович, 1995]. Жанры как часть культурной деятельности это своего рода рамки, накладывающиеся на действительность, через которые воспринимается мир и внутри которых организуется язык. Жанры вместе с тем обеспечивают ориентацию в культурном пространстве, в частности, в мире текстов, т.к. каждый жанр несет сигнал об обращении к определенным потребностям и вкусам адресата, помогая ему прогнозировать предстоящую деятельность [Montgomery and oth., 2000].

Социологическое основание указывает на связь жанра с социальной практикой людей. Богатство и разнообразие речевых жанров необходимо, потому что неисчерпаемы возможности разнообразной человеческой деятельности и потому что в каждой сфере деятельности вырабатывается целый репертуар речевых жанров, дифференцирующийся по мере развития и усложнения данной сферы [Бахтин, 1990]. Жанры это социальные конструкты согласно концепции австралийской жанровой школы (genre school), опирающейся на системно-функциональную теорию языка М.Хэллидея. Люди, принадлежащие любому социокультурному сообществу вырабатывают особым образом организованные способы использования языка, предназначенные для осуществления разнообразных функций, которые у них есть как у членов социума. [Christie and Rothery, 1989]. Жанры, о какой бы сфере их бытования не шла речь, представляют собой во многом результат социального соглашения, их идентификация опирается не столько на точные определения или анализ формальных признаков, сколько на социальную конвенцию. Если не принять эту точку зрения в качестве отправной, тогда подрывается само понятие жанра [Montgomery and oth., 2000]. Одновременно жанры квалифицируются как социальные, рабочие категории [Ibid.: 203], которые, находясь в прямой зависимости от практики людей, подвержены, как и все остальное в социуме непрерывным изменениям.

Коммуникативно-прагматическое основание жанра акцентирует его отношения с дискурсом, высшей реальностью языка, т.е. с использованием языка в специальных целях и в полной связи подобного использования с условиями и конкретными факторами акта коммуникации, наблюдаемого on-line, т.е. в его текущем моменте. Жанр как один из параметров дискурса служит средством ориентации в многообразии коммуникативных смыслов и коммуникативных интенций, формирующих в совокупности коммуникативную сеть, в нем запечатлеваются условия сферы общения, включая исполняемые общающимися роли. Ясно, что жанры связаны со стереотипизацией множества коммуникативных ситуаций, причем они выкристаллизовались естественным образом в процессе коллективного коммуникативного опыта говорящих как особые метаединицы коммуникации, в которых интенциональный замысел говорящего/пишущего может реализовываться наиболее оптимально и эффективно.

Когнитивное основание связывает жанр с сознанием говорящего, с хранящимися в его долговременной памяти особым образом организованными языковыми и неязыковыми знаниями. В процессе коммуникации между мыслью и словом локазывается еще одна область речемыслительных процессов, связанных как с классификацией опыта человека, с категорией этого опыта и разнесением его по собственным классам, так и с отнесением задуманного сообщения к определенному типу текста, в котором обычно в данном социуме дается описание данного фрагмента опыта [Кубрякова 1991]. Cпособ, с помощью которого опыт репрезентируется в сознании, описывается когнитивными психологами как процесс генерирования инвариантов [Richards, Glaserfeld 1979], которые, с одной стороны, экономят усилия человека при восприятии сложной информации, а с другой, сводят любую уникальную ситуацию к стандарту, в котором воплощен весь предшествующий опыт человека [Баранов, Добровольский 1997].

Величиной, объединяющей и связующей описанные выше основания выступает человек. В ходе своего социального становления языковая личность врастает в систему жанровых норм. В свою очередь эта система врастает в сознание говорящего индивида по мере его социализации, определяя уровень его коммуникативной компетенции, влияя на характер его дискурсивного мышления [Седов 2001]. Нельзя не увидеть конгруэнтности внутреннего устройства жанра внутреннему устройству языковой личности, т.е. не увидеть в жанре проекции языковой личности [Караулов 1987]. Структура жанра во многом повторяет структуру ЯЛ: в обеих наличествуют вербализованная и невербализованная части, а также иерархия трех уровней, существующих в тесной связи друг с другом (лексикона, прагматикона, тезауруса), образующих соответственно ассоциативно-семантические, или вербальные, коммуникативные и когнитивные сети. Ситуативно-коммуникативные ограничения определенного жанра (коррелируют с коммуникативной сетью ЯЛ) тянут за собой лингвистические ограничения (коррелируют с вербальной сетью ЯЛ), т.е. предписывают определенные принципы отбора и расположения языкового материала, определенное стилистическое качество, соответствующее условиям и целям общения. Тем и другим управляет, в свою очередь, концепт жанра, имеющий ментальную локализацию и корреспондирующий с тезаурусом ЯЛ. В жанре, таким образом, ЯЛ реализуется во всей своей структурной полноте, причем совокупность реализаций ЯЛ в разных жанрах формирует ее жанровую компетентность.

С учетом всех рассмотренных оснований можно говорить о том, что в жанре взаимодействуют, по крайней мере, четыре типа сущностей: во-первых, категории действительного мира; во-вторых, категории ментальные, связанные с психологией человеческого познания; в-третьих, коммуникативно-прагматические факторы, т.е. то, что связано с целенаправленным использованием языка в человеческой деятельности; в-четвертых, собственно язык, языковые ресурсы, через которые воплощается жанр.

Жанры принадлежат категориям действительного мира, являя собой культурные образцы (cultural patterns [Сепир, 2001]), локализуемые в обществе и относящиеся к области поведения в повторяющихся ситуациях социального взаимодействия людей. Как лэтикеты порядка осмотра мира осмысливает жанры В. Б. Шкловский, понимая под этикетом особый культурный комплекс, принятую в социуме в его различных кругах систему поведения, обычаев и правил представления информации. Для В. Б. Шкловского порядок осмотра мира - это система поиска, используемая для исследования внешнего мира и не восстанавливаемая каждый раз заново: Внутренние связи становится настолько привычными, что как бы отсутствуют [Шкловский 1974]. При этом идентификация жанров опирается на соглашение о согласовании сигналов, негласный и незаметный договор между авторами и читателями о том, в какой системе расположены те явления, которые подвергнуты анализу [Шкловский, 1974]. Эта система сигналов входит в обычай, институционализируется как интерсубъектный комплекс, общий для тех, кто исследует мир согласно сложившемуся порядку его осмотра и теми, кому об этом будет рассказано.

Одновременно жанры иммаментны сознанию говорящих и в этом смысле они принадлежат ментальным категориям, связанным с психологией человеческого познания, т.е. с постижением мира в каждодневной жизни человека. В когнитивных терминах жанр - это структура знания, в которой запечатлеваются процессы концептуализации и категоризации. К жанру приложимы следующие свойства концепта: а) он концептуализируется в виде целостного устойчивого комплекса (гештальта), хранящегося в долговременной памяти [Lakoff 1990]; в) в нем репрезентируются знания и мнения, связанные с конкретной, часто повторяющейся ситуацией, причем в этой ситуации отдельные, представляющие наибольший интерес элементы фокусируются, перспективизируются [Fillmore 1982]; в) он является общим для большинства социума или, по крайней мере, для части говорящего сообщества, он усваивается в процессе социализации и аккультурации индивида; г) у него нет жесткой структуры, в ней наряду с общенациональным компонентом выделяется индивидуальный компонент, поскольку условия формирования концепта у каждого человека могут быть различными. Это обстоятельство объясняет многообразие языковых средств вербализации концепта; д) он предполагает организацию нашего знания в виде иерархии полей, т.е. схемы знаний о жанре интегрируются в схемы более высокого порядка.

Многообразие лингвистических воплощений одного и того же жанра позволяет говорить о существовании категории жанра, на которую распространяются следующие признаки когнитивной категории: а) объекты реального мира обнаруживают некоторые сходства и различия. Это позволяет нашему сознанию группировать их в определенные мыслительные структуры, категории; б) категории формируются вокруг прототипов, в которых воплощены наиболее характерные признаки категории, что позволяет по прототипу опознать категорию в целом; в) элементы этих категорий неравнозначны между собой: во внутренней структуре категорий обнаруживаются центральные, более типичные для данной категории элементы - прототипы (прототипическое ядро) и менее типичные элементы; г) принадлежность объекта к той или иной категории, прежде всего, определяется наличием у него общих с прототипом характеристик; д) границы между категориями могут носить неопределенный характер или характер переходной зоны, а сами категории могут не иметь четко очерченных границ; е) внутренняя структура категории определяется не жестким списком обязательных, наиболее, существенных признаков, а разнообразием характеристик, организованных по принципу семейного сходства; ж) прототипические элементы когнитивных категорий обладают наибольшим количеством характеристик, общих с другими членами данной категории, и наименьшем количеством признаков, характерных для членов других категорий. [Rosh 1973,1978, Витгенштейн 1994].

Третий пласт содержания жанра связан с его прагматическими факторами: в этом смысле к жанру в целом нужно подходить как к средству реализации определенного типа стратегической коммуникативной цели, которой подчиняются и в соответствии с которой организуются остальные коммуникативные переменные такие, как предмет, адресант, адресат, адрсантно-адресатные отношения. Результатом их комбинации и конфигурации и является жанр, что подробно показывается в работе на примерах жанров, активно функционирущих в британском массово-информационном дискурсе.

И, наконец, последний, четвертый по порядку, но не по важности собственно языковый фактор: жанр объективируется и материализуется в языковой форме. Однако, если исходить из языковой формы как из самодовлеющего факта, то неизбежно возникают трудности в выявлении чисто языковых закономерностей жанра, поскольку обнаруживается, что тексты одного и того же жанра отличает различный формат языковой презентации [Paltridge, 1995: 402], большая амплитуда лингвистической вариативности [Biber, 1988: 178]. Вариативность формы - следствие их лестественной природы: они были вызваны к жизни разнообразными культурными и социальными потребностями человеческого сообщества, поэтому следует признать, что в жанре собственно языковой критерий хотя и важен, но все же занимает подчиненное положение.

Интегративная концепция жанра предполагает выход за пределы языковой данности, вовлечение в экспликацию его сущности других данностей, обусловливающих многомерность, объемность жанра. В этом смысле, жанры можно определить как группы речевых произведений, классы текстов, вербальное оформление которых, выражающееся в специфическом выборе и комбинации языковых ресурсов, управляется невербальными факторами такими, как 1) конвенциональные формы социального взаимодействия людей, принятые в повторяющихся, дифференцированных по сферам человеческой деятельности ситуациях; 2) определенного типа стратегические коммуникативные цели, на реализацию которых ориентированы жанры в целом и которым подчиняются все слагаемые скрытой в них прагматической ситуации; 3) концепты и прототипы жанров, присутствующие в сознании, в когнитивной базе коммуникантов и влияющие на процесс дискурсивации.

С точки зрения прототипического подхода жанр как категория базового уровня вертикально соотносится с уровнем более высокого порядка, суперординатным, в роли которого в нашей работе выступает массово-информационный дискурс или медиадискурс. В связи с многозначностью термина дискурс уточняется, что данный термин используется для обозначения интегративной совокупности текстов, связанных семантическими, содержательно-тематическими отношениями и объединенных в коммуникативном и функционально-целевом отношении. Критериями отбора текстов, дискурсообразующими характеристиками выступают сферы человеческой коммуникации и практики: научный дискурс, педагогический дискурс, политический дискурс, массово-информационный и т.д.

Медиадискурс существует в коллективном сознании носителей языка как лингвокультурный концепт и содержит определенные представления о речевом поведении в massmedia как сфере человеческой деятельности. Члены социума обладают знаниями о целях общения, заключающихся в передаче информации различных типов; имеют наглядные представления о каналах общения в данной сфере газете, радио-телеприемнике, компьютере и др., через которые дистантно передается информация. С точки зрения хронотопа медиадискурс сконцентрирован на настоящем времени, служащим центральной точкой, от которой осуществляется отсчет вперед или назад (см. далее 3.3) и рассредоточен в пространстве; его участники могут находиться на большом расстоянии друг от друга, но при этом осознавать некую глобальную целостность, благодаря технологическим достижениям, приведшим к лимплозии коммуникации, т.е. взрыву вовнутрь, когда за счет стремительного сжатия пространства, времени и информации находящийся в одном месте индивид может одновременно переживать состояние отдаленных объектов [Терин 2000, Назаров 2002].

Участники медиадискурса - это с одной стороны, индивидуально-коллективный субъект (в последнем случае имеется в виду, например, жанр редакционной статьи, где излагается общая позиция газеты), и другой - неизвестный и неопределенный количественно получатель информации. Отношения между передающей и принимающей сторонами могут быть ассиметричными: передающая сторона одновременно осуществляет коммуникацию и метакоммуникацию, в то время как принимающая сторона, объект коммуникации, участвует только в коммуникации.

Говоря о ценностях медиадискурса, следует отметить, что ключевым концептом является линформация, само слово линформация эксплицитно присутствует в разных контекстах: право человека на получение объективной информации, лудовлетворение информационных потребностей, линформация - ключ к демократии, линформационное наполнение, линформационное общество, линформационный плюрализм, плюрализм интерпретаций, линформационная война и т.д. Массовая информация, обращаясь ко всем и к каждому, выступает как инвариант общественного сознания, обеспечивает необходимый уровень интеграции человечества, сохраняя его как целостную систему.

Материалом медиадискурса может послужить любое событие в обществе и мире, тематические ограничения отсутствуют, за исключением двух типов ограничений: институциональных и конвенциональных (речь идет о сведениях, составляющих государственную тайну или о следовании этическим нормам).

Стратегии медиадискурса формируются его основными функциями такими, как информировать о событиях, интерпретировать происходящее, социализировать, координировать разнонаправленную социальную активность (формировать общественное согласие), выражать образцы доминирующей культуры, обеспечивать узнавание субкультур и новых культурных направлений, создавать возможности для отдыха и развлечения, организовывать кампании в связи с актуальными целями в политической, экономической, социальной сферах.

Эти стратегии далее стратифицируются в жанрах, через которые медиадискурс реализуется и структурируется и которые в свою очередь выделяются на индуктивной основе.

Генезис и эволюция жанров - сложный процесс, он зависит от множества факторов. Так, гетерогенность аудитории, обращение к массовому читателю, ориентация на самые разные языковые вкусы вызывает жанровое расслоение. Другая предпосылка жанрового расслоения медиадискурса - его многофункциональность, причем функции информирования и воздействия рассматриваются как центральные и служат различительным признаком (news vs views), на основании которого в британской прессе выделяют жанры информационные (news story, background article, reportage) и интерпретационные (leader/editorial, commentary, sketch). Эти жанры соотносятся с функциями информирования и интерпретирования (ideology). Наряду с этими группами жанров существует третья группа жанров, жанры которой соотносятся с функциями развлечения (entertainment), социальной связи (social linkage) и образования (instruction). В эту группу входят такие жанры, как: feature, profile, review, gossip column. Все эти жанры образуют определенную систему, для которой характерно взаимодействие, взаимопроникновение. Между ними нет жестких границ, элементы одних могут входить в другие, тем не менее, каждый жанр в системе обладает суверенностью.

В работе анализу подвергаются восемь наиболее актуальных жанров британской прессы (исключая новостийные жанры): редакционная статья (leader/editorial), комментарий (commentary), тематическая/проблемная статья (feature), портретный очерк (profile), скетч (sketch), репортаж (reportage/reporting), рецензия (review), светская хроника (gossip/gossip column). Эти жанры охватывают широкий спектр коммуникативных задач, решаемых медиадискурсом и, учитывая фактор гетерогенности аудитории, обеспечивают дифференцированность адресованности.

Во второй главе Номинация и ее возможности в жанрообразовательном процессе выявляется вклад номинации в формировании жанрового вектора текста. Глава начинается с обоснования выбора диктемы в качестве базовой единицы предлагаемого исследования. Понятие диктемы [Блох 1985] в отличие от близких понятий сверхфразового единства (СФЕ) [Булаховский 1938] и сложного синтаксического целого (ССЦ) [Поспелов 1948] связывается не только с контекстом речи, но и с контекстом языка. Как единица языка диктема имеет уровневоструктурный статус (представляет шестой сегментный уровень) с модельно-признаковым существованием в языке (не в конкретном словесно-выраженном воплощении, а в виде моделей или структурных схем) [Блох 2000].

Как единица структуры языка диктема имеет свое формальное строение: в зависимости от контекстных условий и намерения говорящего/пищущего может быть выражена либо объединением предложений, либо одним-единственным предложением, поставленным в позицию особой информативной значимости. Cодержательная сторона диктемы, заключается в ее назначении выражать определенную тему. В ней находят совокупное выражение четыре главных знаковых аспекта речи: называние объектов и ситуаций (номинация), установление их связи с действительностью (предикация), смысловое упорядочивание их отражения, отвечающее информационной цели сообщения (тематизация) и, наконец, выбор языковых форм, соответствующих условиям и требованиям коммуникации (стилизации). Совокупным действием этих аспектов формируется комплекс информации, передаваемой от говорящего / пишущего к слушающему/читающему [Блох, 2000]. Именно в диктеме как относительно законченном фрагменте текста, т.е. как элементарном тематически-выделимом тексте выявляется коммуникативное назначение речи как таковой: что говорится, кому говорится, для чего говорится, а отсюда Ц как, каким образом, какими средствами говорится [Блох 2000].

Практическая ценность теории диктемы состоит в том, что она представляет своего рода инструментарий в виде оперативной единицы текста, с помощью которой исследователь может решать различные задачи. Применительно к настоящему исследованию сделаны следующие уточнения.

1. Отправляясь от способности диктемы вбирать в себя особенности всего текста, правомерно рассматривать ее в качестве репрезентанта текста определенного жанра и, следовательно, распространять выводы, полученные в результате анализа диктемы, и на текст, который она представляет.

2. В силу ее малого объема многочленные оппозиции разножанровых диктем, сравниваемых по какому-либо общему основанию, приобретают свойство большей или меньшей компактности и обозримости.

3. Исходя из прототипической концепции жанра, согласно которой его текстовые презентации в большей или меньшей степени близки прототипу, представляется оправданным обращение лишь к центральным, прототипическим членам разных жанровых категорий для выявления их специфических свойств.

4. Принимая точку зрения на диктему как единицу текста, вбирающую в себя особенности текста в целом, вполне правомерно распространить идею прототипичности, связываемую с текстом, представляющим определенный жанр, и на диктему рассматриваемого текста, т.е. ввести дополнительное, вспомогательное понятие прототипической диктемы.

Сопоставление прототипических диктем по номинативному аспекту, предваряется обращением к понятию номинации, лотражению внеязыковой действительности в слове [Гак 2000]. Для отражения мира в дискретном виде использовались дискретные классы слов, каждый из которых должен был отличаться от другого особым способом представления действительности в особых речемыслительных категориях [Кубрякова, 1976 ]. Такими речемыслительными категориями явились части речи.

Дифференциация частей речи сопрягается с онтологическими факторами. Признается что, в реальном мире существуют разнородные объекты разной природы с нетождественными свойствами. Разные сущности, соответственно, именуются разными классами слов. Способность называть разные атрибуты материи по-разному, способность слов служить обозначением по-разному осмысленных фрагментов мира приводит постепенно к разному оформлению наименований для разного содержания [Кубрякова 1976].

В объективной действительности человеческое сознание выделяет, прежде всего, предметы (статические объекты) и процессы, связанные с этими предметами (их действия, изменения состояния, отношения), а также характеристики объектов и характеристики процессов. Соответственно, существительные и глаголы обозначают субстанции и процессы. Прилагательные и наречия обозначают характеристики субстанций и процессов. Именные классы слов (предметные и признаковые) несут основные ономасиологические категории Ц категории предметности, процессуальности, признаковости. В основе существительных лежат пространственные координаты, фиксируемые сознанием, они обращены к пространственному параметру мира, в основе глаголов - временные, они организованы временной осью [Гак 2000]. Что касается прилагательных, то на так называемой шкале стабильности во времени Гивона [Givon, 1979, Givon, 1984] они занимают срединное, промежуточное положение.

Номинативная деятельность имеет место быть не только в процессе лословливания мира, наречения его отдельных частей [Караулов 1976, Полякова 1982], она проявляется и во всяком речемыслительном процессе. В последнем осуществляется либо выбор существующего в языке готового обозначения для именуемого явления и мысли об этом явлении, либо создание подходящего названия для него. При этом в речевой деятельности в качестве отправного пункта номинации служит интенция говорящего. В соответствии с ней проводится анализ ситуации, ее расчленение и детализация, выделение с необходимой в силу прагматических установок говорящего степенью точности отдельных подробностей и деталей в описываемой ситуации и т.д. [Кубрякова 1986].

Интенция субъекта жанра обусловливается требованиями того жанра, в рамках которого осуществляется его речевая деятельность. Соответственно, выбор единиц номинации сообразуется с жанром, в частности, с его предметом, т.е. определенным углом зрения, под которым представляется реальность в конкретном жанре.

Сопоставление прототипических диктем восьми медиажанров указывает на прямую связь между выбором предметных имен и жанровым вектором текста. Так, роль антропонимов меняется от жанра к жанру. Представление конкретного индивида как личности в портретном очерке требует использования практически всех имеющихся в языке антропонимических ресурсов, в то время как в светской хронике, где конкретный индивид характеризуется лишь с точки зрения его социально-статусной принадлежности, используется ограниченный круг антропонимов, тех, которые обозначают лицо как носителя какого-либо социального статуса. Выбор антропонимов в тематической статье подчинен обсуждаемой в ней проблеме: антропонимы характеризуют не конкретного индивида, а группу людей с точки зрения выполняемой или социальной роли.

В выборе конкретных предметных имен также наблюдаются различия. В репортаже представление единичного события требует использования конкретных имен в идентифицирующей референции, в комментарии встраивание единичного события в цепь других событий приводит к тому, что конкретные имена соотносятся не с отдельными представителями класса, а со всем классом объектов.

Если и в репортаже, и в комментарии выбор конкретных предметных имен служит цели объективного освещения реальности, но под разным углом зрения, то в скетче данный выбор нацелен на намеренный сдвиг от объективного в сторону субъективного отражения события, его намеренного трансформирования.

Наконец, отвлеченные предметные имена также демонстрируют свою специфику как в количественном, так в качественном отношении. Из наиболее рассудочных жанров - редакционной статьи, комментария, тематической статьи, рецензии - удельный вес отвлеченных имен выше в первых двух, в двух последних рассуждения дополняются яркими описательно - повествовательными элементами. Общие так называемые десемантизированные имена типа fact, pоint, thing и имена, обозначающие мыслительные, вербальные логические категории пересекаются во всех названных выше жанрах, хотя распределяются неравномерно: чаще в комментарии и редакционной статье, реже в тематической статье и рецензии. Другие отвлеченные имена не пересекаются и встречаются преимущественно в том или ином жанре. Активное употребление имен, обозначающих политические и экономические реалии и термины, характерно для редакционной статьи и комментария. Однако соотношение объективного и субъективного в редакционной статье и в комментарии различно. В редакционной статье превалирует доля субъективного в комментарии - доля объективного, что лингвистически выражается достаточно высоким процентным содержанием так называемых качественных существительных (т.е. опредмечивающих признак) с оценочным компонентом в редакционной статье.

Отвлеченные имена в тематической статье представляют собой опредмечивание действий, процессов, состояний, свойственных человеку, т.е. отглагольные существительные, посредством которых достигается необходимая степень обобщенности при обсуждении проблем, затрагивающих сферу человека и его мира. Отвлеченные имена в рецензии - это имена, опредмечивающие признаки эстетического, лимпрессинистского свойства, связанные с восприятием и оценкой произведения. Целостное впечатление, не поддающееся вербализации, искусственно расщепляется на ингредиенты (признаки) в совокупности позволяющие описать полученное впечатление.

При переходе к анализу признаковых имен (глаголов и прилагательных) необходимо указать на факт ассиметрии предметных и признаковых имен с точки зрения выполняемых и ономасиологических функций, обусловленный тем, что формы мышления диктуют необходимость отразить не только бытие предмета, но и показать способ бытия, назвать связи между предметами и их отношения между собой. Разделение номинативных знаков на предметные и признаковые происходит в актах коммуникации, так как только разведение темы и ремы (того, что характеризуется и того, как характеризуется) может привести к адекватному акту коммуникации [Кубрякова 1978]. По мысли Н.Д.Арутюновой, предметные имена обращены к миру, связаны с онтологией мира, признаковые имена - к мышлению человека и имеют выход в гносеологию. Область предметных слов - обозначение предметов действительности, пространственного параметра мира, область признаковых слов - обозначение и оценка статических свойств и динамических проявлений предметов действительности, их отношений к друг другу, организация временной оси [Н.Д.Арутюнова 1988].

Другое различие состоит в способе языкового выражения лексического значения. Предметные имена семантически автономны, самодостаточны, поскольку вся совокупность признаков - предметная и понятийная отнесенность, денотат и сигнификат - вмещаются в пределах одного словесного знака, образуя однословную номинацию класса предметов. Семантика признаковых имен носит реляционный характер, в силу того, что в ее основе лежит понятие признака, который как по логике вещей, так и по логике мышления имплициирует некую субстанцию, - предмет, которому он должен и может быть придан [Уфимцева 2002].

Общим для глагола и прилагательных является их обращенность к таким фрагментам экстралингвистической данности, которые можно охарактеризовать как атрибуты субстанции. Различие между глаголом и прилагательным лежит в характере самого признака. Если данный признак мыслится как меняющийся во времени или динамичный, он получает свое наречение при помощи глагола. Если же данный признак мыслится как ингерентный, или же присущий объекту, наименование происходит при помощи имени прилагательного [Афанасьева 1990].

Выявление номинативной значимости глагола сопряжено с определенными сложностями. Во-первых, лодной своей стороной части речи обращены к названию экстралингвистической реальностиЕ, другой своей стороной они связаны с функциями языковой системы и организуются как классы слов сообразно выполняемыми ими функциями на синтаксическом уровне [Кубрякова 1978]. Одним из следствий двойственного положения глагола в системе языка является недооценка его номинативной значимости и переоценка его структурной роли, сведение его смысловой структуры к сумме валентностей, возникающих в речевых актах. Тем не менее, превалирование в акте речи предикативных примет глагола не должно вести к умалению его номинативной функции. Во-вторых, номинативная функция нетождественна у разных глаголов, т.е. разные глаголы вносят разный вклад в общую номинацию события.

В глагольных лексемах как номинативных единицах закрепляются всевозможные ракурсы связей глагольного действия, состояния и т.п. с предметами и лицами, производящими эти действия или подверженные им. В зависимости от направленности на сферу субъекта и/или сферу объекта определяется лономасиологическая формула [Уфимцева 2002].

Глагольные номинации далее субкатегоризируются за счет варьирования конфигурации и набора, выбранных для наименования признаков, основных и сопутствующих, включенных в наименование и не включенных. Включение в глагольную номинацию обобщенных признаков формирует глагольные наименования с широким объемом содержания, включение же в номинацию эмпирических признаков, напротив, порождает глаголы с более узким объемом содержания. При этом номинация с обобщенным признаком в речевом акте конкретизируется большим или меньшим числом предметных имен, восполняющих семантику глагола, вследствие чего его собственная номинативная ценность снижается, а структурная значимость возрастает. Эмпирические признаки, наоборот, усиливают степень номинативной автономности, абсолютности.

Анализ глагольных номинаций в диктемах восьми медиажанров по конфигурации и набору выбранных для наименований признаков свидетельствует об участии глагольных номинаций в формировании жанровой перспективы текста.

В смысловой структуре глагольных номинаций рецензии выдвигаются сопутствующие тонко дифференцированные сенсорные признаки, направленные на достижение эффекта визуализации и вызывание эстетического сопереживания. В скетче акцентируются эмпирические признаки, способствующие репрезентации реальной ситуации в намеренно искаженном, утрированном, гиперболизированном, комичном виде, например, с помощью звукоподражательных глагольных номинаций. Для редакционной статьи актуально включение в глагольное наименование эмотивно-оценочных признаков, которые индуцируются посредством метафорических глагольных номинаций. Требование конкретности и доступности обусловливает тяготение к конкретным глаголам (с достаточно высоким удельным весом денотативного содержания) в репортаже, причем какой-то релевантный для данного репортажа эмпирический признак, содержащийся в одном глагольном имени подхватывается и повторяется в другом, создавая, таким образом, потенциал избыточности. И тем самым, выполняя требование доступности. Развернутая цепочка конкретных, акциональных глаголов в портретном очерке имеет выраженную индивидуализирующую направленность и имплицирует характеризацию его героя. В тематической статье, напротив, индивидуализирующиеся признаки затушевываются и акцентируются обобщенные, типизирующие признаки, существенные для презентации и схематизации типичной проблемной житейской ситуации. В светской хронике приобретает значимость признак социальной отмеченности, ореол социальной престижности выбранной номинации. В комментарии из глагольного наименования лизгоняются сопутствующие основному действию эмпирические признаки, соединение глагольных имен с абстрактными субстанциональными именами ведет к лотрыву, удалению от первоначального денотата и усилению роли сигнификата, в отдельных случаях к редуцированию номинативной роли глагола и возрастанию его структурной роли.

Ономасиологическая функция адъективных наименований, обусловлена, во-первых, их ролью в обозначении родовидовой принадлежности, т. е. в приименном атрибутивном сочетании имя существительное описывает род объекта, непосредственно примыкающее к нему прилагательное характеризует его вид. Во-вторых, актуализацией временного измерения, т.е. прилагательное как монопризнаковая сущность актуализирует релевантный для момента речи признак имени существительного (полипризнаковой сущности, дефинируемой через кластер признаков, согласно Т.Гивону) как данности стабильной во времени, придавая ему тем самым временнй импульс.

Анализ адъективных номинаций в диктемах прототипических текстов разных жанров показывает, что их выбор мотивируется жанровой ориентацией текста. Общее ономасиологическое задание имен прилагательных - субкатегоризировать предметные имена, актуализировать признаки обозначенного предмета - претерпевает следующую специализацию в зависимости от жанра.

В рецензии из объекта вычленяются признаки, причем сами объекты принадлежат вторичной реальности, т.е. реальности, созданной воображением писателя/музыканта/художника/актера и т.д. Эстетические признаки связаны с эстетическими эмоциями, которые, по словам Л.С. Выготского, суть умные эмоции, т.е. они осознаются и переживаются в результате мыслительной работы. Эстетические признаки - разнообразные нюансы и обертоны - недоступны непосредственному восприятию, они являются результатом мысленного сопоставления и противопоставления и обозначаются ситуативно. Заданный признак, часто синестетический, выражается контекстуально, синтагматически, путем соположения валентно-несовместимых единиц. В портретном очерке из объекта, т. е. портретируемой персоны, вычленяются глубинные индивидуально-личностные признаки. обнаруживающиеся в результате аналитической работы, а не непосредственного восприятия. Уникальная, имеющая эвристический характер, конфигурация свойств личности выражается через сгусток имен прилагательных, через так называемые нестойкие сложно-ситуативные образования адъективного типа, обеспечивающих в совокупности смысловой прорыв. В скетче из объекта вычленяются случайные, мало значимые для данной ситуации признаки, которые заставляют объект выглядеть нелепо и смешно. Для этой цели используются разнообразные эмпирические прилагательные. В тематической статье из объекта вычленяются традиционно-конвенциональные, социально-релевалентные признаки, объектам атрибутируется разделяемая социумом оценка, при этом объект оценивается с позиции соответствия/несоответствия общественно одобряемым нормам. Прилагательные в тематической статье - терминологические, частнооценочные, общеоценочные - характеризуются узуальной номинативной соотнесенностью. В редакционной статье объекту атрибутируется признак, косвенно каузириющий оценку. Скрытая оценка выражается через метафоризацию аксиологически нейтрального прилагательного в границах синтагмы. В комментарии из объекта вычленяется дифференционально-видовой признак, субкатегоризирующий политическое или экономическое понятие, выраженное предметным именем. Предметному имени также может тонко, имплицитно атрибутироваться оценочный признак, опосредованный (мотивированный) контекстом более высокого, чем контекст синтагмы, ранга. Названные признаки выражаются узко-специальными (терминологическими) и общими оценочно-нейтральными прилагательными. В светской хронике из объекта вычленяются признаки, описывающие социально-статусную принадлежность, выражающиеся через сложное образование адъективного типа, в котором первый элемент подвижный, меняющийся, второй - постоянный. И, наконец, в репортаже из объекта вычленяются внешние, очевидные, физически воспринимаемые, релевантные для момента речи признаки, выражающиеся эмпирическими прилагательными, а также отглагольными прилагательными, сохраняющими в своей содержательно-смысловой структуре временную характеристику

Итак, формирование жанрового вектора текста происходит уже на стадии номинации, базисной стадии языкового сознания. Номинативный выбор управляется жанром, определяющим способ представления ситуации, при котором высвечиваются одни признаки и игнорируются другие. Закономерности, наблюдаемые в распределении субстантивных, глагольных и адъективных номинаций под влиянием жанра, могут быть суммированы следующим образом.

В портретном очерке для представления персонажа на индивидуально-личностном уровне вовлекается вся гамма предметных имен и их разновидностей, включая широкий спектр антропонимов, конкретных и отвлеченных имен, обозначающих мир человека; разнообразные акциональные глагольные номинации; нестойкие сложно-ситуативные образования адъективного типа, обеспечивающие точность отдельных подробностей и деталей.

В тематической статье в представлении типичной проблемной ситуации, затрагивающей весь социум или его часть, участвуют ограниченный спектр антропонимов, обозначающих лиц по социально-ролевому признаку, отвлеченные имена, опредмечивающие действия, процессы, состояния, присущие человеку в широком смысле слова, посредством которых обрисовывается, схематизируется обсуждаемая проблема; глагольные номинации, акцентирующие обобщенные, типизированные признаки, адъективные имена, вычленяющие конвенциональные признаки, традиционно приписываемые лицам и объектам в социуме.

В светской хронике для представления очередных подробностей частной жизни знаменитости используются антропонимы, характеризующие персонаж по социально-статусному признаку, конкретные предметные имена, обозначающие объекты, связанные с приметами так называемой гламурной жизни; глагольные имена с коннотациями социальной престижности; сложные образования адъективного типа с меняющимся первым и постоянным вторым элементом, обеспечивающие экономный способ сообщения стандартизованной биографической информации о персонаже.

В репортаже для представления конкретного события с протокольной и одновременно эмоциональной точностью (лздесь и сейчас) избираются конкретные предметные имена, обозначающие детали и подробности описываемой ситуации; глагольные номинации с высоким удельным весом денотативного содержания, адъективные номинации, раскрывающие физически воспринимаемые, релевантные для момента речи признаки объектов, выражающиеся эмпирическими прилагательными, а также отглагольными прилагательными, сохраняющими в своем содержании временнй признак.

В комментарии, предметом которого служит не представление события самого по себе, а его разъяснение, установление причинно-следственных связей с другими событиями, прогнозирование его возможного развития, применяется стратегия лукрупнения в расчленении описываемой ситуации: востребованы отвлеченные предметные имена, обозначающие теоретические понятия, термины, мыслительные логические категории, конкретные имена в генерализующей функции; глагольные номинации с высоким удельным весом сигнификативного содержания с редуцированием в отдельных случаях их номинативной роли до структурной; адъективные номинации, субкатегоризирующие политические или экономические понятия, обозначенные предметными именами.

В редакционной статье, предметом которой является возведение единичного события/факта на проблемную высоту обобщения и выражение отношения к нему редакции в соответствии с идеологической ориентацией данного издания, активно употребляются отвлеченные имена, обозначающие политические и экономические реалии, термины, а также так называемые качественные имена существительные через опредмечивание признака, мотивирующие оценочность; метафорические глагольные номинации, индуцирующие эмоционально-оценочное отношение; адъективные номинации, аксиологически нейтральные в изоляции, но метафоризирующиеся в контексте синтагмы и несущие скрытую оценку.

В скетче для представления события в неожиданном комическом свете используются конкретные предметные имена, обозначающие второстепенные несущественные признаки объектов описываемой ситуации, имплицируя одновременно два семантических плана в одной языковой форме; глагольные номинации сообщают эмпирические признаки намеренно искаженных действий и состояний, связанных с предметами или лицами, адъективные номинации, выражаемые разнообразными эмпирическими прилагательными, вычленяют из предметов случайные нерелевантные признаки, логротескивая, выставляя их в смешном, нелепом виде.

В рецензии, предметом которой служит не непосредственный факт/ событие действительности, а вторичная реальность, воображаемый мир, созданный в художественном произведнии в широком смысле (фильме, спектакле, книге, концерте и т.д.), а также мотивированная оценка данного произведения, номинатор (субъект рецензии) решает задачу лословливания интенсионального, возможного мира путем обращения к особому интенсиональному языку. Отвлеченные субстантивные номинации создаются на базе опредмечивания, окачествления широкой гаммы признаков, связанных с областью эстетического восприятия эстетических эмоций, эстетических оценок, в совокупности передающих уникальные эстетические смыслы; в содержательной структуре глагольных номинаций присутствуют тонко дифференцированные сенсорные признаки, ориентированные на эффект визуализации представляемой ситуации; адъективные номинации вычленяют из предмета разнообразные ньюансы и обертоны, недоступные прямому восприятию и вербализируемые опосредованно, синестетически, с опорой на ассоциативный фонд адресата путем соположения в пределах синтагмы валентностно-несовместимых единиц.

Третья глава Предикация и ее потенциал в жанрообразовательном процессе посвящена установлению связей между предикацией и жанром, для чего раскрывается понятие предикации и выявляются релевантные для жанровой дифференциации параметры.

Путь от мысли к высказыванию лежит через механизмы номинации и предикации. Необходимо разграничивать эти два механизма речи, так как предикация и номинация принципиально различны в функциональном смысле, они демонстрируют различные типы отношений между входящими в высказывание словами: одни отражают понимание и видение ситуации как таковой, другие - внутреннего строения отдельных объектов ситуации.

Рождение внешнего речевого произведения начинается в сознании человека тогда, когда предмысль, разбиваемая на личностные смыслы, создает к а р д и н а л ь н о е п р о т и в о п о с т а в л е н и е этих смыслов: одни выстраиваются таким образом, чтобы сформировать будущую пропозицию и связать ее отношениями актуализированной предикации, другие так, чтобы сгруппироваться в единицы номинации или номинативные блоки, которые затем включатся в пропозицию и будут с ней согласованы [Кубрякова 1988]. Идея разграничения предикации и номинации акцентируется в следующем утверждении: Для того, чтобы установить в речиЕ о т н о ш е н и е н е к о т о р о й с у б с т а н ц и и к о к р у ж а ю щ е й

д е й с т в и т е л ь н о с т и, нужно сначала н а з в а т ь д а н н у ю с у б с т а н ц и ю, что и осуществляется в предложении при помощи номинативных средств, которыми оно располагает. Следовательно, предложение как единица языка выполняет не одну, а две существенных знаковых функции: во-первых, предметно-назывную, номинативную (т.е. номинативно-денотативную); во-вторых, оценочно-установочную, предикативную [Блох, 2002, разрядка наша - В.А.Т.]. Предикация и номинация, таким образом, противопоставлены и одновременно взаимно устремлены.

Хотя в теоретической лингвистике предикация традиционно рассматривается либо как функция глагольного комплекса (И.И. Мещанинов), либо как функция предложения в целом (Л. Ельмслев, Э. Бенвенист), правомерно говорить о ее распространении и на уровень выше предложения. Так, по мнению О.И. Москальской, предложение обладает свойством отнесенности к действительности (т.е. предикативным свойством) лишь в составе текста, т.е. включаясь в текстовое высказывание, или когда оно само представляет собой предложение-текст. Предложение, изъятое из текста, составной частью которого оно является, характеризуется лишь потенциальной (виртуальной) отнесенностью к действительности [Москальская 1981]. Предложение выражает не столько законченную мысль, сколько определенную часть мысли по отношению ко всему замысленному тексту, который именно как глобальное целое должен выразить мысль говорящего [Кубрякова 1986].

Еще более категоричен В.А. Звегинцев, настаивающий на том, что предложение вне дискурса не существует, есть лишь слепок с предложения, который правильнее называть псевдопредложением. Основные отличительные признаки предложения следует лискать не внутри предложения, не в его внутренних и структурных качествах, а вне - на уровне дискурса, где и определяются границы предложения как отдельной УвыводимойФ единицы. Как невозможно определить морфему изнутри, - заключает В.А. Звегинцев, - так невозможно это сделать и в отношении предложения [Звегинцев 2001]. По его убеждению, предложения выделяются посредством выявления отдельных смыслов, способных вступать друг с другом в смысловые отношения в пределах дискурса как самостоятельного единства, а это в свою очередь связано с ситуативностью. Автор приходит к неожиданному, на первый взгляд, заключению о том, что признаки предложения - наличие смысла и ситуативной привязанности - лежат за пределами предложения.

Приведенные суждения подчеркивают мысль о том, что, только дополняя друг друга, только вступая друг с другом в смысловые отношения в пределах дискурса, (применительно к настоящей работе в пределах диктемы) предложения обретают реальную отнесенность к действительности.

Создавая текст определенного жанра, пользователь языка принимает непрерывную цепь решений, совершает множество выборов, в том числе выбор предикации, которая выражается соответствующей внешней синтаксической конструкцией. Выбор предикации - это выбор способа представления ситуации, это выбор, в процессе которого лустанавливается как оно (т.е.отношение названной субстанции к окружающей действительности) представляется говорящим или как говорящий хочет его представить, т.е., в виде с у м м ы о т н е с е н и й: коммуникативно-целевого, временнго, вероятностного и других [Блох 2002, разрядка наша - В.А.Т.].

Относительно содержания, вкладываемого в работе в понятие предикации, делаются следующие уточнения. В лингвистической литературе предикация как акт приписывания теме ремы, т.е. акт коммуникативного/актуального членения предложения часто противопоставляется предикативности как грамматической категории, которая устанавливает общую отнесенность сообщаемого к действительности и которая находит свое выражение исключительно в сказуемом, в отличие от термина предикация, который может быть связан, но может быть и не связан со сказуемым.

Такое узкое толкование понятия предикации не представляется оправданным. Более взвешенное решение вопроса видится в многоаспектности предикации, ассоциирующейся с многоаспектностью самого предложения, рассматриваемого либо в логическом, либо коммуникативном, либо семантическом, либо синтаксическом/структурном аспектах. Так, В.Г.Гак сводит различные точки зрения к трем основным: денотативной (семантической), логической (логико-коммуникативной) и формально-синтаксической [Гак 2000].

В первом случае предикативность рассматривается как соотнесенность предложения с конкретной ситуацией, во втором - как сочетание двух элементов мысли, в третьем - как отношение структурных компонентов, обладающих определенными грамматическими признаками. Спор вокруг предикации разрешается следующим образом: Однако между этими тремя точками зрения нет противоречия: они отражают разные стороны одного и того же явления и лишь свойственная языку ассиметрия приводит к расхождению этих трех планов [Гак 2000].

Одно и то же отношение предикативности проявляется одновременно в аспекте внеязыковой действительности, мышления и языковых форм. Эти три уровня параллельны, но в случаях ассиметрии и расхождения, а также особых формах предложений проблема содержания и выражения предикативного отношения осложняется. Все три названных плана отражаются в грамматических категориях времени и модальности: Всякое предложение, чтобы стать актуализированной единицей речи - высказыванием, должно определять описываемый факт по отношению к времени сообщения и позиции говорящего. Поэтому категории в р е м е н и и м о д а л ь н о с т и рассматриваются как основные категории предикативности [Гак 2000].

Иногда к предикации добавляют категорию числа, с чем, однако, не все авторы согласны: категории лица и числа опосредуют соответствующие значения подлежащего [Блох 2002].

При изучении феномена времени в разных интеллектуальных системах (в естественных языках, культурах, искусстве и т.д.) соответственно выделяются разные типы времени: естественное (космическое), циклическое (периодическая сменяемость на Земле времен года, суток, дня и ночи), религиозное, эсхатологическое (ограниченное Началом и Концом мира), физиологическое (связанное с жизнью человека, его границы обозначены рождением и смертью каждого человека). Выделяют еще один тип времени - историческое время или эмпирическое, физическое, хроникальное. Этот последний тип времени связан с определенными, выделяемыми циклами в жизни природы, конкретными событиями в жизни человека или всего общества [Кандрашина 1989, Комова 2001,Папина 2002].

Н.Д. Арутюнова объединяет все типы времени в две взаимосвязанные модели. 1. Временная модель П у т и ч е л о в е к а, куда входит физиологическое, объективное, субъективное, психологическое и др. время.2. М о д е л ь П о т о к а в р е м е н и, куда относится цикличность космического времени, со свойством необратимости бесконечности, линейности и т.п. [Арутюнова 1999]. В первой модели главной фигурой является человек, вторая ориентирована на само время. Наряду с внешней по отношению к языку модели времени существует и внутриязыковая модель. Конститутивным компонентом последней является, по словам Н.Д. Арутюновой, точка присутствия говорящего, от которой идет отсчет времени вправо - в будущее и влево - в прошедшее.

На субъективный элемент точки присутствия говорящего обращает внимание А.М.Пешковский, определяя категорию времени как отношение действия ко времени речи, последнее совпадает с моментом речевого сознания говорящего [Пешковский 2000].

Точку присутствия, или точку отсчета, Г.А. Золотова связывает с проблемами стилистической и речевой дифференциации. Во-первых, точка отсчета - это избираемый говорящим воображаемый момент восприятия и воспроизведения в речи событий по отношению к самим событиям. Совпадение момента речи и точки отсчета возможно в обиходном обмене репликами, в бытовом диалоге, в известной степени, в монологическом устном воспроизведении того, что происходит перед говорящим. Для рассказа, повествования, особенно письменного, естествен реальный разрыв между временем, действием и моментом речи.

Во-вторых, по отношению к точке отсчета многообразные временные значения глагольных форм составляют две группы: в одной употребление форм зависит от точки отсчета, мотивировано основным грамматическим значением форм времени, находясь в соотносительном трехчленном ряду прошедшее - настоящее - будущее; в другой употребление глагольных форм времени не зависит от точки отсчета, не мотивировано трехчленной соотносительностью, но связано с выражением специфических темпоральных или модально-экспрессивных оттенков [Золотова 2001].

Источником многообразия временных оттенков и значений является фактор сочетания точки отсчета времени с другими точками отсчета, а именно, пространственной точкой отсчета и точкой отсчета, выражающей вектор личного измерения [Папина 2002] или, в других терминах, признак личностной характеризации [Бондарко 2001].

С пространственной точкой отсчета связана оппозиция временная локализованность/временная нелокализованность. Первое понятие предполагает конкретность, определенность местоположения и ситуации в целом на временной оси, т.е. прикрепленность к какому-то одному моменту или периоду, второе - неконкретность, неопределенность (в указанном смысле), т.е. неограниченная повторяемость, обычность (узуальность) или временная обобщенность (гномичность, вневременность, всевременность).

С точкой отсчета личного измерения связана оппозиция личностно-характеризованный/личностно-нехарактеризованный временной дейксис. Первый член оппозиции - лэто актуальное для говорящего (пишущего) отношение времени обозначаемой ситуации к времени речи [Я теперь - то, что было тогда] - отношение, представляющее собой компонент субъективного речевого смысла [Бондарко 2001]. Второй член, соответственно, подразумевает отсутствие актуальной отнесенности обозначаемых ситуаций к прошлому с точки зрения момента речи.

Со значением времени неразрывно связана модальность, имея надстроечный характер [Колшанский 1990], она накладывается на временную характеристику. Различие модальностей обусловлено различием точек зрения на сущее [Зеленщиков 1997]. Языковая модальность генетически связана со своим логико-философским прототипом, под которым понимается свойство предмета, присущее ему не постоянно, а лишь в некоторых состояниях в отличие от атрибута (неотчуждаемого свойства предмета).

Модальность создает разные условия для той или иной реализации темпоральных отношений. Индикативная модальность с основным значением реальности определяет свободную реализацию разнообразных темпоральных отношенийю. Модальность ирреальности сужает темпоральную перспективу (например, волеизъявление связано со сферой будущего) [Бондарко 2001]. В другой терминологии модальная реальность создает план временной определенности, модальная нереальность - временной неопределенности [Валгина 2003]. Наряду с модальностью реальности/нереальности, выражаемой наклонением, с предикацией неразрывно связана модальность уверенности/неуверенности, необходимости/отсутствия необходимости, возможности/невозможности, выражаемой лексико-грамматической категорией модальных глаголов. Та и другая модальность, генетически заключая в себе Уточку зренияФ, может иметь следствие в плане жанровой дифференциации.

Для вычленения в сфере предикации жанрорелевантных характеристик во временной отнесенности (одной из составляющих предикации) были выделены следующие компоненты: 1) признак собственно временной точки зрения - характер соотнесенности точки отсчета с моментом времени, степень структурированности временного жанрового пространства (оси) с помощью временных маркеров (обстоятельств времени), наличие временной развернутости (ретроспективы, перспективы), зависимость от наличия соотносительного трехчленного ряда прошлое - настоящее - будущее; 2) признак пространственной точки зрения - временная локализованность (прикрепленность действия, ситуации в целом к какому-то одному моменту, периоду) или временная абстрагированность; 3) признак личностной характеризации (образная актуализация прошлого).

Инвентарь перечисленных компонентов позволил осуществить более тонкую дифференциацию в сфере временной отнесенности. Дальнейшая дифференциация определялась характером вероятностной отнесенности или, другими словами, характером модальности (реальной/ирреальной). Временная и вероятностная отнесенность вместе взятые соотносились с коммуникативно-целевой установкой жанра, диктема которого была в фокусе внимания. Результаты сопоставления могут быть суммированы следующим образом.

Ситуация в портретном очерке, - мотивационным двигателем которого служит задача раскрыть личность героя в контексте истории его жизни, - представляется рельефно, объемно благодаря хорошо структурированной, расчлененной временной оси с яснообозначенными на ней моментами настоящего, прошлого и будущего. Масштаб охвата времени на временной оси конгруэнтен жизненному пути героя (временная модель Путь человека). События прикрепляются к определенным моментам в настоящем, прошлом, будущем. Фактор личностной характеризации неактуален. Модальный стержень - индикативный с вкраплением алетической модальности.

Ситуация в светской хронике, - мотивационным двигателем которого служит задача сообщить нечто занимательное из жизни знаменитости, - представляется как констатация (через бытийные предикаты) двух-трех фактов/событий, фиксированных на временной оси, масштаб охвата времени на которой ограничивается ближайшими точками влево (отсчет в прошлое) и вправо (отсчет в будущее). События локализуются в конкретных пространственных точках, прикрепляются к определенным временным моментам. Фактор личностной характеризации не имеет значения. Модальный стержень - индикативный.

Реально существующее событие в скетче, - мотивационный двигатель которого представить событие в комическом свете, - представляется вначале как имеющее конкретные временные (определенно фиксированный момент на временной оси) и пространственные (привязанность к определенному месту) координаты, далее претерпевает сдвиг в плане вероятности отнесения к действительности, происходит смена модального ключа. Событие подается как виртуальное, воображаемое, несуществующее. Намеренное переключение с реальной модальности на ирреальную востребовано собственно жанровым заданием.

В репортаже, - мотивационным двигателем которого служит стремление сделать читателя участником события, вызвать эффект присутствия, - ситуация представляется как транспонированная в реальное время (лсейчас), происходит полное совпадение момента речи с точкой отсчета времени, связи настоящего с прошлыми и будущими моментами на временной оси неактуальны, событие преподносится как происходящее в определенном месте (лздесь). Фактор личностной характеризации актуален. Прогрессивная форма предиката несет в себе информацию о субъекте репортажа как очевидце и непосредственном участнике события. Модальный стержень - индикативный с вкраплением иной модальности для создания эмоциональной атмосферы действия.

В рецензии, - мотивационным двигателем которого служит намерение апеллировать к эстетическому восприятию читателя, с одной стороны, и дать аргументированную оценку, с другой, - особую значимость приобретает фактор личностной характеризации. За счет темпоральной транспозиции, образного переноса актуализации реального прошлого ситуация представляется так, как будто она осуществляется в момент речи. Другие компоненты предикации играют второстепенную роль. Модальный стержень - индикативный с вкраплением нереальной модальности, используемой в целях аргументации.

В проблемной статье, - мотивационным двигателем которого служит задача вынести на обсуждение типичные проблемы, - ситуация представляется как регулярно, циклично повторяющаяся в широко раздвинутых границах настоящего. Повторяемость событий подчеркивается одноименными временными дейксисами. Пространственная локализация событий обозначена приблизительно. Фактор личностной характеризации неактуален. Модальный стержень - индикативный.

В комментарии, - мотивационный двигатель которого - разъяснить, установить причинно-следственные связи, дать рекомендации, прогнозы - ситуация представляется в обобщенном настоящем времени, с нейтрализацией форм будущего и прошедшего времени, абстрагированной от определенного конкретного места действия. Фактор личностной характеризации неактуален. Модальный стержень - индикативный, дополняющийся деонтической модальностью, выполняющей резюмирующую функцию.

В редакционной статье, мотивационным двигателем которой является намерение отразить точку зрения данного периодического издания/органа на определенное событие/факт, представляется не столько собственно ситуация, сколько отношение к ней. Деонтические модальные глаголы, включенные в предикацию, отодвигают на второй план ее временную, пространственную, а также личностную характеризацию.

В четвертой главе Тематизация в жанровой перспективе устанавливаются корреляции между способом тематизации и жанром. Глава открывается обзором различных подходов к пониманию темы. Выявляется, что в собственно лингвистическом понимании темы наличествует, по крайней мере два аспекта: структурный и семантический, отмечается эксплицитность первого и имплицитность последнего и вытекающие отсюда трудности в выявлении и изучении темы как семантического (содержательного) концепта. Первый связывается с актуальным членением предложения, а именно, членением высказывания на тему (данное, известное) и рему (новое, неизвестное) [Матезиус 1967]. Второй со смысловой структурой (целостностью) текста, которая разными авторами называется по-разному: либо как семантическое пространство текста, либо как тематическое единство текста, либо как денотат текста, либо как концепт текста, либо как макропропозиция текста, глобальная когерентность и т.д. [ван Дейк, 1989, Ноздрина, 1997, Москальская, 1981, Черняховская, 1983, Новиков, 1983, Красных, 2001 и т.д.].

Тема в своем первом значении, т.е. в контексте актуального членения предложения и, далее, коммуникативной структуры текста исследована значительно глубже и основательнее (структурный концепт), чем в своем втором значении, т.е. в контексте смысловой целостности текста (семантический концепт), на что справедливо обращают внимание современные исследователи: Екогерентные связи между пропозициями, лежащие в основе семантической структуры дискурса, обнаруживаются как на микро-, так и на макроуровне, причем глобальная когерентность оказалась более трудной для выявления и изучения, чем локальная, поэтому в настоящее время с е м а н т и ч е с к а я х а р а к т е р и з а ц и я м а к р о с т р у к т у р д и с к у р с а в терминах тем (themes или topics) составляет одну из важных задач когнитивного анализа [Кубрякова, Цурикова 2004]

Семантически тема интерпретируется как лобобщенный концентрат всего содержания текста [Agricola 1976]. Между темой целого речевого произведения и частными темами его частей, например, сложного синтаксического целого, существует лишь опосредованная связь, другими словами, тема целого речевого произведения не является арифметической суммой частных тем, не может быть выведена путем механического сложения частных тем.

Мельчайшей частной темой является тема, заключенная в сверхфразовом единстве. Сверхфразовое единство (микротекст), по О.И. Москальской, монотематично. Объединение всех составляющих его предложений вокруг одной темы есть проявление его смысловой целостности). Диктема, понятие, развивающее и преобразующее понятие сверхфразового единства, не случайно определяется ее автором как минимальная т е м а т и ч е с к а я единица [Блох, 1985, 1986, 2000], единицы более низкого уровня в языковой иерархии этой функции не выполняют, т.е. не являются носителями темы. Более того, переход от одной темы к другой есть пограничный сигнал, знаменующий конец одной диктемы и начало другой Исключение составляют лишь те случаи, когда предложение не входит в состав диктемы, а является самостоятельным предложением - высказыванием, равным по значимости диктеме

Другая особенность связана с ее имплицитностью (ср.тема в структурном толковании эксплицитна), с активной ролью интеллекта читателя при осмыслении текста. Тема реализует затекстовые и текстовые связи: требуется постоянное обращение к опыту и знаниям, не содержащимся непосредственно в самом тексте, т.е. осуществляется выход за текст [Новиков, Чистякова 1980]. Тема как свернутое и обобщенное представление содержания является, - по утверждению А.И. Новикова, - конечным результатом процесса осмысления, т.е. тем и н т е л л е к т у а л ь н ы м о б р а з о в а н и е м, которое представляет в мышлении текст как целое [Новиков 1983].

Реципиенту отводится активная роль в установлении смысловой структуры текста, причем одним из первых шагов по выявлению такой структуры может быть поиск темы сообщения как точки отсчета при декодировании некоторой информации [Касевич 1988:]. В процессе выведения темы слушающий имеет не только уже иерархически организованную, но и поступающую новую информацию [ван Дейк, 1989].

А.И. Новиков указывает на еще одну особенность представления темы в тексте: текст создается не только связью подтем между собой, но также их прерывистостью. При отборе содержательных элементов текста автор не воспроизводит все денотаты, соответствующие той или иной подтеме, поскольку ориентируясь на определенного партнера коммуникации, рассчитывает, что последний сможет восстановить, как бы компенсировать эти опущенные звенья и тем самым заполнить возникающие смысловые скважины (по терминологии А.И. Жинкина).

На поверхностном уровне тема как интеллектуальное, ментальное образование манифестируется определенными сигналами, тематическими маркерами разных языковых уровней. В большинстве исследований идентификация темы связывается, прежде всего, с лексическим уровнем. Тематическое ядро текста формируется с помощью полнозначных (автосемантических) лексем, из которых слагается смысловой каркас текста [Шендельс 1987] Единство темы СФЕ проявляется в рекуррентности ключевых слов, связанных с темой [Москальская 1981]. Более того, единство темы обеспечивается тождеством референции соответствующих слов в масштабе СФЕ, т.е. соотнесением данных слов и их заместителей на протяжении СФЕ с одним и тем же предметом реальной действительности (референтом).

ексемы с одной референционной соотнесенностью образуют цепочки разной степени протяженности и разной сложности (лтопикальная цепочка, лизотопическая цепочка, номинативная цепочка Шендельс 1987, Topikketten Agricola 1975, номинативные цепочкиVieweger 1977, номинационные цепочки Гак 1976). Их переплетение составляет изотопию текста, формирует его главную тему - макротему, гипертему, смысловую целостность или семантическую изотопию. В построении цепочек наблюдается большое разнообразие: они могут начинаться с прямой номинации и продолжаться в виде косвенных номинаций, могут также быть и в отношениях пересечения (метафоры, метонимии), в отношениях импликации (отношениях, основанных на ситуативных связях или же отношениях части и целого) [Москальская 1981.

Процедура выведения темы связывается с выявлением денотатов и последовательное представление их структуры в виде сетей, в отдельных случаях в виде иерархического дерева [Новиков1983], с обнаружением плотности связей вокруг узлов (density of linkages around nodes) в взаимосвязанном пространстве мира текста [Beangrande 1980], c графиками, показывающими суммарную частоту слов, связанных с той или иной темой [Смит 1980].

Для установления тематического ядра текста в обобщенном чистом виде А.- Ж.Греймас начинает с процедуры выявления избыточности некоторых лексем, которые далее подвергаются семантическому разложению, причем внимание акцентируется не на величине смысловых единиц, а на способах связи [Greimas1966].

В реализации темы участвуют и грамматические средства, однако их участие скорее косвенное, чем прямое: определенный синтаксический выбор, обладая большей частотностью, может быть объяснен темой, в частности, в своем исследовании Хэллидей соотносит переходность как синтаксическое явление с общей темой художественного произведения [Хэллидей, 1980].

Арсенал языковых средств, выражающих тему, также включает в себя фонетические (друг от друга темы лотделяются Е паузами [ван Дейк, 1989]) и позиционные маркеры (они связываются с так называемыми сильными позициями текста - заглавием, началом, окончанием).

Изложенные выше способы маркирования темы (фонетические, лексические, грамматические, позиционные) не исчерпывают весь инвентарь тематических средств. Так, применительно к текстам научной коммуникации разработан более широкий подход к идентификации темы, связывающий ее не с отдельными конкретными текстами, а с выделением общих тематических звеньев, повторяющихся в большом корпусе научных текстов. Выделение тем увязывается с диагностическим, анагностическим, прогностическим этапами научного исследования. Внутри типологизированных тем (Констатация положения вещей, сложившихся в той или иной области научного исследования) вычленяются подтемы (ланализ неразработанности какого-либо одного частного вопроса). Вместе с тем констатируется, что при всей регламентированности научных текстов налицо и определенные различия в степени эксплицитности/имплицитности в реализации темы в зависимости от принадлежности текста тому или иному жанру в рамках функционального стиля научной прозы [Разинкина 2004].

И, наконец, в работе излагается макропропозитивный способ идентификации темы, связанный с именем Т.А. ван Дейка, использующего понятие макропропозиция в качестве объяснительного механизма сущности темы. Макропропозиция, по мысли ван Дейка, тождественна теме
(Е основная тема, т.е. макропропозиция [ван Дейк 1989]). Макропропозиции характеризуются следующими признаками: 1.Макро- пропозиции увязываются с так называемыми эпизодами, последовательностями предложений, которыми управляет макропропозиция. 2. Каждый эпизод имеет свою макропозицию, они могут не совпадать по таким семантическим категориям как агенс, время, место, возможные миры и т.д. 3. Макропропозиции выводятся из пропозиций, содержащихся в тексте, а также фоновых знаний о мире, следовательно, макропропозиции в принципе не обязательно должны непосредственно быть выраженными в поверхностной структуре текста, они должны быть выведены из семантической интерпретации слов, фраз и т.д..

Смена одного из элементов макропропозиции служит сигналом смены темы, т.е. перехода от одной темы к другой. Сигналы смены тем являются одним из способов выражения тем дискурса, тематическими маркерами. Примерами последних могут быть: 1) изменение возможного мира; 2) изменение времени или перехода; 3)изменение места; 4) ввод новых участников; 5) вторичный ввод уже известных участников средствами полных именных групп; 6) изменение перспективы или точки зрения; 7) различный набор предикатов (смена фрейма или сценария). Общая стратегия, подчеркивает ван Дейк, такова, что если какое-либо предложение не подходит под текущую макропропозицию, должна быть образована новая макропропозиция [ван Дейк 1989].

Стимулирующая значимость макропропозитивной концепции темы для настоящего исследования состоит в том, что, во-первых, содержательно она перекликается с идеями других исследователей (ср. мельчайшей частной темой является тема, заключенная в СФЕ [Москальская 1981]; тематизация скрепляет пропозитивные значения в осмысленное целое [Блох 1985, 2002]; мы думаем не о словах, а о действительности [Жинкин 1982] и т.д.). Во-вторых, в плане выражения тема представлена как единство взаимосвязанных составляющих (таких универсальных семантических категорий как агенс, время, место, действие, возможные миры и т.д.), имеющих выход на поверхностный уровень текста.

Характер комбинации и конфигурации данных тематически ориентированных семантических категорий может служить инструментом для выявления дополнительных текстовых различий, поскольку любой текст явно или неявно репрезентирует стоящую за ним референтную ситуацию, именно она и тематизируется, становится предметом коммуникации. Однако в разных жанрах дискретизация ее составляющих - объектов, отношений между ними, приписывание им определенных признаков и т.д. - осуществляется различно, что обусловливается целевой установкой жанра. В работе делается уточнение: в тексте того или иного жанра тематизируется не референтная ситуация вообще, а определенный ракурс, определенный угол зрения на референтную ситуацию, именуемую в исследовании предметом жанра.

Чтобы ответить на вопрос что и как тематизируется в разножанровых текстах сопоставительному анализу подвергаются тематические матрицы восьми прототипических диктем. Под тематической матрицей понимается совокупная реализация всех континуальных единств текста (единства времени, единства места, единства участников, единства топика, единства действия) - линий, вертикально проходящих через весь текст или его часть.

Идея о том, что континуальные единства могут репрезентировать тематическую структуру текста, - напоминает Л.Г.Лузина, - восходит к Поэтике Аристотеля, который различал единство времени, единство пространства и единство действия как основные в драме. Для обозначения преемственности, непрерывности базовых единств тексте в ряде современных исследований зарубежных авторов используются термины континуальность [Givon 1983] или текстовая стратегия [Enkist 1997], лориентация [Longacre 1989], линия [Longacre 1979].

Сравнение тематических матриц диктем (по содержанию и форме совпадающих с макропропозицией) показывает, что состав и конфигурация континуальностей в макропропозиции управляется жанром: во-первых, не все континуальности могут быть представлены в макропропозиции; во-вторых, степень эксплицитности (разработанности на уровне поверхностной структуры) континуальностей варьирует от жанра к жанру; в-третьих, одна и та же континуальность может быть приоритетной, центральной в одном жанре и второстепенной, фоновой в другом.

Тематическая матрица портретного очерка конституируется континуальностями участников, топика, действия, места, времени, несущими разнообразную информацию, связанную с центральным персонажем. Линия участников (одушевленных человеческих сущностей), обслуживающая, прежде всего, центрального персонажа, закладывает многослойную информацию как социально-статусного, так и индивидуально-личностного направления, характеризуется разноаспектными номинациями центрального персонажа в зависимости от того, какая его черта избирается в качестве основы наименования. Номинативное разнообразие дополняется синтаксическим разнообразием: центральный персонаж помещается как в активные, так и пассивные синтаксические позиции. Линия топика (неодушевленных сущностей), представленная именами конкретных вещей и абстрактных концептов, создает тематическое поле, объединяющееся вокруг рода деятельности с одной стороны, с другой - жизненных ценностей и мотиваций центрального персонажа. Линия действия, выраженная главным образом акциональными и процессуальными глаголами в разных категориально-грамматических формах, показывает поведение центрального персонажа в ключевых для его жизненной истории эпизодах. Линия времени, выраженная как лексически, так и грамматически передает и план настоящего, и план прошедшего, и план будущего. Линия места сообщает различающуюся по степени конкретности пространственно-локативную информацию.

Тематическая матрица светской хроники формируется континуальностями участников, действия, места, времени. Линия участников сообщает однослойную, социально-статусную информацию о некотором, известном в масс-медийном (аристократическом, спортивном, кино-театральном, музыкальном, политическом и т.д.) мире лице, часто в окружении (на фоне) других известных лиц. Линия действия, выраженная главным образом акциональными глаголами, сообщает о конкретном событии, участником которого является названная знаменитость. Линия места конденсирует географические имена с ореолом престижности, акцентирует внимание на гламурно-глянцевой стороне места действия. Линия времени включает минимально-необходимые временные маркеры, позволяющие воспринимать сообщаемое как свежую новость.

Тематическая матрица проблемной (тематической) статьи конституируется линиями участников, топика, действия. Линия места, времени не эксплицирована. Линия участников представлена несколькими презентативными фигурами, представителями определенной социальной группы, столкнувшимися с типичными для этой социальной группы трудностями, проблемами. Сообщается однослойная статусно-ролевая информация о персонажах. Линия топика представлена отдельными предметными именами, связанными с обозначением обсуждаемой проблемы, предполагает аппеляцию к фоновым знаниям адресата, его жизненному опыту. Линия действия представлена двумя разновидностями глаголов: глаголами акциональными, которые соотносятся с участниками и называют совершаемые ими действия в конкретных ситуациях; а также глаголами неакциональными, которые соотносятся с топиком и рационализируют проблемную ситуацию.

Тематическая матрица редакционной статьи создается континуальностями топика, действия, точки зрения. Континуальность участников факультативна, линия времени и места не эксплицирована. Континуальность топика представлена безоценочными предметными именами, отсылающими к оцениваемому новостийному факту, с одной стороны, и предметными именами, именующими то, что, с точки зрения субъекта редакционной статьи, скрывается за ним, с другой, в семантической структуре последних присутствует сдвиг в сторону увеличения субъективно-оценочной информации. Континуальность действия представлена либо неакциональными предикатами, устанавливающими различные логические отношения между рассматриваемыми топиками, либо метафоризированными предикатами, мотивирующими оценочность. Континуальность точки зрения (позиции, отношения) представлена экплицитной модальной рамкой, оценочными предикатами, количественно и качественно выраженными качественно-оценочными прилагательными, контекстуально-окачествленными относительными прилагательными, деривационными прилагательными-интенсификаторами, интенсифицирующими наречиями.

Тематическая матрица комментария конституируется континуальностями топика, действия, эмфатики. Континуальность участников факультативна, континуальности времени, места не выражены. Континуальность топика представлена понятийными предметными именами, которые находятся в дистантных отношениях как логического сопоставления, так и логического противопоставления, что подготавливает читателя к определенным умозаключениям. Их широкозначность, безоценочность, терминологизированность указывает на сдвиг в сторону большей объективности, хотя субъективность полностью не исключается. Континуальность действия представлена предикатами, выражающими разные виды логических отношений между понятиями: отношения логического следования, причинно-следственные отношения, часто предикаты осложняются модальными глаголами со смыслами предположительности, вероятности, возможности, которые также вовлекаются в процесс умозаключения, выведения нового знания. Эмфатическая континуальность представлена отадъективными наречиями, сопровождающими глаголы и прилагательные, и в совокупности образующие слабовыраженное поле интенсификации, вводя в объективно-логизированную тональность комментария субъективно-оценочный элемент.

Тематическая матрица скетча конституируется континуальностями трансформации, участников, действия, места, времени. Континуальность топика факультативна. Континуальность трансформации не имеет своего собственного автономного выражения, она накладывается на другие континуальности и, прежде всего, континуальности участников и действия. Континуальность участников представлена комическими персонажами, в которые неожиданно превращаются известные на реальной политической арене фигуры (аппеляция к фоновым знаниям). В континуальности действия реальный эпизод политической жизни неожиданно преобразуется в виртуальный, комический. Актуализация воображения читателя осуществляется через метафорические глаголы, в которых оба смысла (прямой и переносный) актуализируются одновременно, благодаря чему усиливается комический эффект. Континуальность места представлена одним - двумя локальными ориентирами, которые с документальной точностью указывают на место действия. Континуальность времени выражена имплицитно, соотносясь с реальным действием (жанровая пресуппозиция - освещаемое событие произошло накануне) и эксплицитно, соотносясь с виртуальным действием через маркеры относительного времени (временные маркеры не выходят за временные пределы виртуального действия). Если континуальность топика эксплицирована, в ней сохраняется двуплановость: наложение виртуальной информации на реальную.

Тематическая матрица репортажа представлена континуальностями участников, действия, места, времени. Континуальность топика факультативна. Континуальность участников представляет персонажей как живых непосредственно воспринимаемых автором людей, вовлеченных в конкретное событие, характер и объем сообщаемой о них информации определяется их ролью и мерой участия в данном событии. Континуальность действия представлена акциональными глаголами, формы актуализованного настоящего, а также продолженные формы усиливают эффект физической воспринимаемости события (лздесь и сейчас). Континуальность места содержит детализированные локативные обозначения, позволяющие преподносить событие как конкретное, единичное (лздесь). Континуальность времени несет стилизованное сейчас, выраженное отраженно, косвенно через какие-либо внутриситуативные приметы.

Тематическая матрица рецензии представлена континуальностями участников, топика, действия, признаков, точки зрения. Континуальности времени, места выражены слабо. Континуальность участников связана с первичной реальностью и содержит имена собственные, антропонимы, обозначающие род занятий в художественной сфере. Континуальность топика связана с созданием вторичной реальности, с воспроизведением художественного мира рецензируемого произведения. Языковая креативность, в частности, инновативные номинации позволяют активизировать читательское воображение. Континуальность признаков представлена конденсацией призначных имен, аппелирующих к чувственным (эстетическим) представлениям и ориентированных на создание образа звукового, зрительного или любого другого. Континуальность действия также активизирует читательское воображение через грамматический перенос (транспозицию по категории времени - актуализованное настоящее), лексико-семантический перенос (метафоризация глаголов). Континуальность точки зрения (оценочности) преимущественно имплицитна, выводится из континуальностей топика, признаков, действия, мотивируется создаваемыми образами.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования. 1. Решение проблемы жанра, т.е. поиск непротиворечивого объяснения его сущности, достижимо лишь на пути синтеза различных теоретических подходов. В работе выдвигается интегративная, холистическая концепция жанра как многоуровнего объемного образования, согласно которой жанры понимаются как устоявшиеся, коллективно выработанные в процессе социокультурного и коммуникативно-речевого опыта и развития формально-содержательные образцы (модели) целенаправленного, соотнесенного с адресатом и обстановкой вербального поведения, обеспеченного сложной системой знаний. Для адекватного и непротиворечивого объяснения жанра как метаединицы текста его материальная (формальная, внешняя) сторона должна рассматриваться под углом зрения его нематериального (внутреннего) содержания. Применительно к жанру в противостоянии вербального и невербального приоритет должен быть отдан последнему (вербальное управляется невербальным). 2. В связи с варьирующимся форматом презентация одного и того же жанра и возникающей вследствие этого сложностью в его идентификации и делимитации к жанру приложима не столько аристотелевская логика понятий, сколько логика прототипов и размытых множеств. Если брать в качестве отправного пункта точку зрения на жанр, которая предполагает существование его прототипа и согласно которой его текстовые презентации в большей или меньшей степени близки к прототипу, то идентификация жанра возможна даже в тех случаях, когда они не обладают всеми присущими данному жанру свойствами. Чем ближе презентация жанра к своему прототипическому образу, тем более ясным и четким его воплощением она является. 3. Операционной единицей исследования жанров в динамике служит диктема - минимальная топикальная единица текста, вбирающая в себя характерные единицы всего текста, сверх того, вводится понятие прототипической диктемы как части прототипического целого - текста-прототипа, репрезентирующего определенную жанровую категорию. Сопоставительный анализ прототипических диктем восьми медиажанров, активно функционирующих в британской прессе, с точки зрения реализации их ключевых характеристик: номинации, предикации, тематизации свидетельствует об активном участии названных категорий в жанрообразовательном процессе. 4. Результаты изучения ранее не рассматривавшихся под жанровым углом зрения номинации, предикации, тематизации как диктемообразующих категорий указывают на наличие процесса выраженной жанровой специализации на уровне диктемы. Подтверждается мысль, что сам процесс дискурсивации (основывающегося на понимании дискурса как текста, погруженного в жизнь) изначально имеет принципиально жанровый характер, с одной стороны; с другой, - что диктема как минимальная топикальная единица текста способна вбирать в себя основные свойства всего текста, в том числе и его жанровую категорию

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии:

Тырыгина В.А. Жанры в информационно-массовом дискурсе - М.: МПГУ Прометей, 2007. - 360 с. (22,5 п.л.)
Тырыгина В.А. Эпитет и жанр (на материале английского языка). - М.: МПГУ Прометей, 2002. - 228 с. (14,5 п.л.)

Научные статьи, доклады,тезисы:

3. Тырыгина В.А. Медиажанры в когнитивной интерпретациии // Вопросы когнитивной лингвистики, №1,2007. Ц С.58-69. (0,9 п.л.)

4. Тырыгина В.А. Субстантивные номинации в жанровом ракурсе // Вестник Московского государственного областного университета. Серия Лингвистика, №2, 2007. Ц С.81-91. (0,7 п. л.)

5. Тырыгина В.А. О способе лингвистической идентификации темы в перспективе ее соотношения с жанровой категоризацией текста // Вестник Челябинского государственного университета, №1, 2007. Ц С.92-99. (0,5 п. л.)

6. Тырыгина В.А. Роль адъективных номинаций в формировании жанра //Вопросы филологии, №5,2006. C.227-233. (0,5 п. л.)

7. Тырыгина В.А. Жанровое структурирование медиадискурса //Вопросы филологии, №5, 2006. С.258-264. (0,7 п. л.)

8. Тырыгина В.А. Жанроформирующая роль номинации (на материале использования глагольных наименований в британских медиажанрах) //Вестник Оренбургского государственного университета, №10, 2006. С.163-169. (0,6 п. л.)

9. Тырыгина В.А. Предикация в жанровой перспективе // Филологические науки, № 6, 2005. Ц С. 68-76. (0,6 п. л.)

10. Тырыгина В.А. К интегративной концепции жанра // Вестник Самарского государственного университета, № 4, 2005. Ц С.116-126.(0,8п. л.)

11. Тырыгина В.А. Жанр и формирующие его основания // IV Международная научная конференция Язык и культура, общество (Москва. 27-30 сентября 2007г.). Тезисы докладов. - Москва, 2007. - С. 147. (0,1 п. л.)

12. Тырыгина В.А. К конгруэнтности структуры жанра и структуры языковой личности // Лингвистические основы межкультурной коммуникации: Cборник материалов международной научной конференции 20-21 сентября 2007 г. - Нижний Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет им.Н.А.Добролюбова, 2007. - С.304-306. (0,3 п. л.)

13. Тырыгина В.А. Средства массовой информации vs массовая коммуникация // Язык и культурные коммуникации: Сб. науч. ст. / Отв.ред. В.Д.Стариченок. - Минск: Изд-во Минск.гос.пед. ун-та, 2007. - С.75-76. (0,3 п.л.)

14. Тырыгина В.А. О взаимодействии механизмов номинации и жанра // Жанры и типы текстов в научном и медийном дискурсе: - Вып.5 /Отв.ред.А.К.Пастухов. - Орел: ОГИИК, ПФ Картуш, 2007. - С.112-117. (0,4 п.л.)

15. Тырыгина В.А. Предикация: от уровня предложения к уровню текста // В.А.Богородицкий: научное наследие и современное языковедение: труды и материалы Международной научной конференции (Казань, 4-7мая 2007г.) Т.1. Казанский государственный университет; Ин-т языкознания РАН / Под. общ. ред. К.Р.Галиуллина, Г.А.Николаева.Ц Казань: Казан. гос.ун-т, 2007. Ц С.78-80.

16. Тырыгина В.А. О критериях жанровой дифференциации // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии. Текст. Вып.3, Ч.2: Межвуз. Сборник научных трудов / Отв.ред.Е.В.Рябцева. Ц Тамбов: Изд-во Грамота, 2007.Ц С.300-302. (0,3 п. л.)

17. Тырыгина В.А. Массово-информационный дискурс как лингокультурный концепт // Материалы международной научно-практической конференции Коммуникативные технологии в образовании, бизнесе, политике, праве (Волгоград, 17-19мая 2007г.) / Отв. ред. М.Р.Желтухина НОУ ВИБ; ИЯ РАН. Волгоград: Прин Терра, 2007. С.111-116. (0,4 п..л.)

18. Тырыгина В.А. Жанровый потенциал субстантивных номинаций // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки, №1, 2007. - С.90-97. (0,6 п.л.)

19. Тырыгина В.А К когнитивному основанию жанра // Эвристический потенциал концепций профессоров Э.Г. Ризель и Е.И. Шендельс Тезисы докладов международной научной конференции (Москва 19-2 октября 2006г.) / Отв.ред.Л.И.Исакова. Москва: Изд-во МГЛУ, 2006. С.129-131. (0,2 п. л.)

20. Тырыгина В.А. Когнитивные модели жанра // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии. Межвузовский сб-к научных статей Вып. 1 - Тамбов 2006 - С.519- 52. (0,5 п.л.)

21. Тырыгина В.А. Концепт, прототип в приложении к жанру // Изменяющаяся Россия: Новые парадигмы и новые решения в лингвистике: Материалы 1 Международной научной конференции (Кемерово, 29-31 августа 2006 г.): в 4 частях (Отв. ред. Е.А.Пименов, М.В.Пименова. - Кемерово: ЮНИТИ, 2006 - Часть 3. - С. 317-323. (0,6 п.л.)

22. Тырыгина В.А Об искусственных и естественных типологиях // Жанры и типы текстов в научном и медийном дискурсе: - Вып.3 /Отв.ред.А.К.Пастухов. - Орел: ОГИИК, ПФ Картуш, 2006. - С.210-216. (0,5 п. л.)

23. Тырыгина В.А. Naturalness and Prototypicalness of Genre // Материалы международной практической конференции Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики (Тольятти, 17-20 мая 2006г.) - Тольятти 2006. - С.135-136. (0,2 п. л.)

24. Тырыгина В.А. Стратегия текста и жанровая интенция // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия Филология Вып. 6- Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2006 - С. 136 - 145. (0,6 п. л.)

25. Тырыгина В.А. Жанр и иерархия контекстов // Материалы Международной научной конференции Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики (Тольятти 20-23апреля 2005г.). Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2005. С.210-211. (0,2 п.л.)

26. Тырыгина В.А. Дискурс в контексте других текстообразований и текстотипологий // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия Филология. Вып. 5. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2005. - С. 108-113. (0,6 п.л.)

27. Тырыгина В.А. Глагольные номинации в разножанровых текстах // iнвiстичнi студi. Збiрник наукових праць. Выпуск 13. - Донецьк ДонНУ, 2005. - С. 353-360. (0,7 п. л.)

28. Тырыгина В.А. Жанр и теория прототипа // III Международная научная конференция Язык и культура (Москва 23-25сентября 2005г.). Тезисы докладов. - Москва, 2005. - С. 96-97. (0,2 п. л.)

29. Тырыгина В.А. О двух свойствах жанра // Стилистика и теория языковой коммуникации. Тезисы международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора МГЛУ И.Р. Гальперина (Москва 20-21 апреля 2005 г.). - Москва, 2005. (0,2 п. л.)

30. Тырыгина В.А. Номинативный аспект диктемы в жанровой перспективе // Коммуникативно-парадигматические аспекты исследований языковых единиц: Сборник статей к юбилею профессора Марка Яковлевича Блоха. В 2-х частях. Часть I. - Барнаул - Москва: Изд-во БГПУ, 2004. - С. 238-249. (0,8 п. л.)

31. Тырыгина В.А. Жанры и медийный дискурс // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Сборник научных трудов. Вып. 3. М.: Прометей, 2004. - С. 191-202. (0,5 п. л.)

32. Тырыгина В.А. Жанр и проблемы его моделирования // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Сборник научных трудов. Вып. 3. М.: Прометей, 2004. - С. 182-191. (0,7 п.л.)

33. Тырыгина В.А. Коммуникативный подход к концепции жанра // Научные труды МПГУ. Серия: Гуманитарные науки. Сборник статей. - М.: Прометей, 2004. - С. 394-396. (0,3 п. л.)

34. Тырыгина В.А. Языковый эгоцентризм на уровне жанра // Материалы Международной научной конференции Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики. Гуманитарные науки и образование: опыт, проблемы, перспективы (Тольятти 21-24 апреля 2004г.): в 3 частях. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2004. - Часть3. - С. 81-84. (0,3 п. л.)

35. Тырыгина В.А. О проблеме межжанровой дифференциации и внутрижанровой вариативности // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Сборник научных трудов. Вып. XXII. - М.: Прометей, 2003. - С.236-244. (0,7 пп.л.)

36. Тырыгина В.А. Текстотипологическая специфика жанра // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Сборник научных трудов. Вып. 2. М.: Прометей, 2003. - С.170-175. (0,5 п. л.)

37. Тырыгина В.А. О междисциплинарном статусе жанра // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Сборник научных трудов. Вып. XIX. - М.: Прометей, 2003. - С.199-212. (0,9 п. л.)

38. Тырыгина В.А. О различных подходах к изучению жанра // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Сборник научных трудов. Вып. 2. М.: Прометей, 2003. - С.159-170. (0,8 п. л.)

39. Тырыгина В.А. Жанр и тип контекста // II Международная научная конференция Язык и культура (Москва, 17-21 сентября 2003г.) Тезисы докладов. - М., 2003. - С.210-211. (0,2 п. л.)

40. Тырыгина В.А. Лингвокультурологический компонент в текстах СМИ // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия Филология. Вып. 3. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2003. - С. 36-41. (0,5 п. л.)

41. Тырыгина В.А. Понятия дискурс, дискурсивный анализ и их соотношение с понятиями лингвистика текста, функциональный стиль, жанр // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики. Сборник научных трудов. Вып. 1. М.: Прометей, 2002. - С.162-167. (0,5 п. л.)

42. Тырыгина В.А. Жанры в информационно-массовом дискурсе // Studia Linguistica - XI Проблемы когнитивной семантики: Сб. статей. - СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. - С.150-155. (0,4 п. л.)

43. Тырыгина В.А. Категория персональности / имперсональности в разных классах текстов информационно-массового дискурса // Предложение и слово. Межвузовский сборник научных трудов. - Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2002. - С. 170-174. (0,4 п.л.)

44. Тырыгина В.А. Образ аудитории в разных типах текстов СМИ // Средства массовой информации в современном мире: Материалы межвузовской научно-практической конференции. / Под ред. В.И. Конькова. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2002. - С. 66-67. (0,2 п. л.)

45. Тырыгина В.А. Стилистические стратегии в жанрах тематической статьи (feature) и биографического очерка (profile) // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб. науч. тр. / Под ред. Л.А. Манерко; Рязанский гос. пед. ун-т им. С.А. Есенина. - Рязань, 2002. - С. 222-227. (0,7 п. л.)

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

Blog