Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии
На правах рукописи
Казанцева Ирина Александровна
ПРАВОСЛАВНАЯ АКСИОЛОГИЯ В РУССКОЙ ПРОЗЕ XX Ц XXI ВЕКОВ
Специальность 10.01.01 Ц Русская литература
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
доктора филологических наук
Тверь 2010
Работа выполнена на кафедре журналистики и новейшей русской литературы в ГОУ ВПО Тверской государственный университет
Научный консультант: доктор филологических наук, профессор
Огнёв Александр Васильевич
Официальные оппоненты:
доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник, юбомудров Алексей Маркович,
доктор филологических наук, профессор
Сигов Владимир Константинович,
доктор филологических наук, профессор
Редькин Валерий Александрович.
Ведущая организация: ГОУ ВПО Московский государственный областной
университет
Защита состоится л ____ ____________ в _____ часов на заседании
диссертационного совета по филологическим наукам Д 212.263.06 в Тверском государственном университете по адресу: 170002, Тверь, пр. Чайковского, 70.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: 170000, Тверь, ул. Скорбященская, 44а.
Автореферат разослан л 2010 г.
Учёный секретарь диссертационного совета
доктор филологических наук, профессор С. Ю. Николаева
Общая характеристика работы
Диссертационное исследование Православная аксиология в русской прозе XX - XXI веков посвящено изучению литературного процесса в его связях с культурообразующей ролью национальной религии. Связанный с объективными и субъективными причинами кризис традиционной литературоцентричности русской культуры, актуализация поисков национальной самоидентичности и назревшая необходимость в ценностных ориентирах, консолидирующих общество, со всей очевидностью обращают литературоведческую науку к исследованию генетических, типологических аспектов влияния православной аксиологии на литературный процесс последних десятилетий. Настаивая на плодотворности диалога светской гуманистической и духовно-религиозной традиций, П. С. Гуревич справедливо отмечает, что в современном обществе данный вопрос определяет вектор развития культуры и даёт возможность выяснить, действительно ли в современном мире происходит Уреванш боговФ или, напротив, завершает своё движение процесс секуляризации1.
Актуальность и степень научной разработанности темы. К проблеме отражения православия в русской литературе обращались в своих работах В. А. Воропаев, С. А. Гончаров, М. М. Дунаев, И. А. Есаулов, В. Н. Захаров, И. П. Карпов, В. А. Котельников, В. В. Лепахин, А. М. Любомудров, А. В. Моторин, В. Г. Одиноков, В. А. Редькин, Н. С. Цветова, А. П. Черников и др. В современной науке её осмысление находится в стадии формирования научных школ (конференции и коллективные сборники, изданные МГУ Русская литература XIX века и христианство2, Институтом русской литературы (Пушкинским Домом) РАН Христианство и русская культура3, Новгородским государственным университетом Духовные начала русской словесности4, научная дискуссия о новом реализме, резюме которой публиковалось в Филологических науках5, новосибирские сборники Русская литература и религия6, петрозаводские издания7). Исследования преимущественно велись на материале литературы XIX и предшествующих веков. Между тем, представляется весьма важным изучение в данном аспекте тенденций современного литературного процесса.
Актуальность диссертационного исследования определяется следующими причинами. Во-первых, ролью православия в формировании русской культуры и национального менталитета. В диссертации уточняется своеобразие художественного освоения православной аксиологии и устанавливаются закономерные связи между спецификой объекта изучения и научными методами познания в комплексе типологических и индивидуальных характеристик, представляющих тенденции современной русской прозы. Во-вторых, степенью изученности взаимодействия религии и современной русской прозы. Практически, с момента образования русского государства и вплоть до наших дней православие стимулировало онтологическую и аксиологическую проблематику в творчестве различных авторов. В-третьих, особенностями литературной ситуации конца XX - начала XXI веков, представляющей собой следствие разрушения ценностного ряда, что привело к доминированию соперничающих эстетических стратегий. Одна из них тяготеет к воплощению целостности и иерархичности, органичным для православия, другая - к абсолютизации раскола и релятивизму всех сфер бытия. Накопление, с одной стороны, значительного эмпирического материала, требующего систематизации, с другой стороны, недостаточная исследованность литературы указанного периода в аспекте корреляции полярных художественных стратегий на материале современной прозы также определяют актуальность диссертационного исследования. В-четвёртых, своевременность работы обусловлена настоятельной необходимостью продолжить изучение проблематики и поэтики творчества писателей XXI века, развивающих возможности реализма в его различных видовых модификациях. Возникновение в современном литературоведении и критике полемики о специфике и месте неореализма третьего призыва (С. Шаргунов, В. Пустовая, А. Рудалёв, В. Бондаренко, М. Бойко и др.) подтверждает назревшую необходимость научного осмысления словесности последних десятилетий XX - начала XXI веков, поскольку именно способы воплощения православной аксиологии в современной прозе во многом проявляют общекультурные тенденции, детерминируют видовые модификации художественного метода и оригинальность творческой индивидуальности. Кроме того, актуальность темы исследования определяется потребностями дальнейшего совершенствования учебного процесса в высшей и средней школе.
Исследовательский подход основывается на обозначившейся в литературоведческой науке в последнее десятилетие ХХ века тенденции к феноменологическому осмыслению предмета, что определило материал для анализа и позволило реализовать комплексное рассмотрение поставленной в диссертации проблемы. Автор работы исходит, во-первых, из необходимости отбора знаковых для развития русской литературы явлений с учётом онтологических, социально-исторических, этических составляющих проблематики, способствующих наиболее глубокому исследованию художественной специфики русской прозы в предложенном ракурсе. Во-вторых, диссертант считает принципиальным анализ взаимодействия аксиологии православия и русской прозы XX - XXI веков с позиций интеграции литературоведческого и культурологического дискурсов. В работе доказывается, что именно ценностная система православия, реализуясь в художественном методе через доминирование этической стороны учения или через систему его догматической, онтологической и антропологической составляющих, или через манипулирование формальными внешними религиозными атрибутами, позволяет обосновать характер взаимодействия и поляризацию художественных стратегий, выражающих своеобразие современной русской прозы. В работе акцентируется вопрос о детерминированности видов реализма способом религиозной рефлексии и предлагается инструментарий его исследования, обосновываются типологические признаки духовного, интеллектуального, крестьянского, магического реализма8 и постмодернизма как проявлении полярных по отношению к аксиологии православия тенденций современного литературного процесса. Отмечаются два принципиальных момента: опосредованный характер связи между презентацией миропонимания как религиозного и видом реализма и необходимость точности терминологии во избежание глобальной христианизации (В. Г. Одиноков) исследуемого объекта. Обоснование методологического подхода и предмет данного исследования приводят к необходимости уточнения ключевых терминов, имеющих в современной литературоведческой науке широкую сферу применения и различные источники, отражающиеся на их семантике. Выбор реалистической и постмодернистской тенденций современного литературного процесса определяется, во-первых, недостаточной разработанностью типологии реализма (Л. И. Тимофеев, В. В. Кожинов, Ю. Б. Борев, Ю. М. Никишов, полемика о новом реализме в Филологических науках9 и Литературной газете10
) и, в частности, дискуссионностью проблемы духовного реализма (В. В. Котельников, А. М. Любомудров, В. А. Редькин, А. П. Черников и др.). Во-вторых, необходимостью специального рассмотрения современной ситуации постмодерна в аспекте проблематики диссертации. Исследование в данном направлении предпринималось в рамках философского дискурса (Т. Горичева, О. Николаева) или ограничивалось рассмотрением творческой индивидуальности писателей первой волны русского постмодернизма (В. Курицын, Ю. Левин, М. Липовецкий, М.Эпштейн). Сужение рамок исследования двумя художественными стратегиями продиктовано их ролью в современной литературной ситуации. Вопросы взаимодействия православной аксиологии с другими классическими художественными системами требуют специального отдельного исследования (в частности, проблема взаимодействия религиозного и романтического аспектов в художественном осмыслении рассматривалась в работах В. М. Жирмунского, Н. А. Гуляева, И. В. Карташовой и др). Автор диссертации исходит из гипотезы о поляризации современной прозы по отношению к православной аксиологии как ведущем критерии, определяющем её лицо. Художественная специфика данного взаимодействия рассматривается на материале неклассической (постмодернизм) и классической (реализм) систем.
Таким образом, объект диссертационного исследования Ц русская проза XX Ц начала XXI веков. Предмет исследования работы - русская проза в её связях с аксиологией православия в полярных художественных стратегиях современности.
Материалом исследования стали узловые произведения первой половины ХХ века (Б. Зайцева, В. Никифорова-Волгина, А. Платонова, И. Шмелёва) и современной русской прозы (В. Астафьева, Д. Балашова, П. Басинского, Л. Бородина, Ю. Буйды, А. Варламова, Н. Карташёвой, Н. Коняева, В. Крупина, В. Курносенко, Л. Леонова, В. Личутина, В. Максимова, В. Пелевина, В. Распутина, Ю. Рябинина, А. Солженицына, А. Сегеня, А. Старостина, Т. Толстой, В. Шарова и др.), позволяющие обосновать пути освоения православной аксиологии в ведущих художественных стратегиях и определить генезис тенденций современной литературы в избранном аспекте.
Цель реферируемой работы заключалась в том, чтобы выявить закономерности развития современной русской прозы в её связях с православной аксиологией. Данная цель реализована в следующих задачах:
Ц установить способы и характер взаимодействия основных тенденций современной прозы в её отношении к православию и охарактеризовать особенности современной литературной ситуации, развитие которой определяется ценностным кризисом с одновременной актуализацией православной аксиологии с противоположными целями и художественными результатами;
Ц обосновать причинно-следственные отношения между интенциями прозы указанного периода, ролью православной аксиологии в мировоззрении писателя и спецификой художественного освоения православия в эстетической системе;
Ц выявить основные способы корреляции православной религии как вероучения и составляющих её элементов и художественной рефлексии писателей на материале прозы конца XX - начала XXI веков;
Ц определить генетические и типологические особенности воплощения православной аксиологии в полярных по отношению к данной системе ценностей художественных стратегиях;
Ц раскрыть особенности отражения православной онтологии и антропологии через жанровые, сюжетно-композиционные, характерологические, стилевые предпочтения писателей;
Ц установить закономерности между православной догматической трактовкой слова, пространства, времени и художественным освоением принципа иконичности11, реализуемого в иерархичности и целостности стиля и поэтики времени и пространства;
Ц обосновать специфику воздействия православной аксиологии на современную русскую прозу.
Методологической основой работы стали труды философов и литературоведов, исследующих проявление различных аспектов православия в художественном творчестве. В частности, работы М. М. Дунаева, В. А. Котельникова, В. В. Лепахина, Д. С. Лихачева, А. Ф. Лосева, А. М. Любомудрова, А. М. Панченко, П. А. Флоренского и др.
В диссертационном исследовании использовались приёмы генетического, культурно-исторического, сравнительно-типологического, текстологического методов анализа.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые предпринимается попытка системного рассмотрения наиболее репрезентативных вариантов художественного освоения аксиологии православия в современной русской прозе. Выбранная проблематика обусловила новые аспекты исследования, которые формулируются ниже.
Тенденции прозы последних десятилетий обосновываются характером доминирования и степенью художественного освоения православного вероучения в мировоззрении писателя. Устанавливаются концептуальные для художественного отражения православной аксиологии проблемы. Пересматриваются типологические координаты художественной системы реализма - аргументируются принципы его видовой поляризации. Определяются ключевые для художественного постижения православия на современном этапе развития литературы категории и разграничиваются сферы их функционирования. Впервые комплексно на широком текстовом материале исследуется специфика воплощения эонотопоса в современной прозе в русле сравнительно-типологического подхода. Обосновываются закономерности реализации принципа иконичности (В. Лепахин) через дифференциацию слов (в православной догматической интерпретации) и способы организации пространственно-видового континуума. В аспекте наиболее адекватного отражения православной концепции мира и человека в духовном реализме впервые объектом литературоведческого исследования стало творчество В. А. Никифорова-Волгина, признанного лидера лэстонской ветви русского литературного зарубежья первой волны, писателя яркой творческой индивидуальности, автора, творчество которого получило высокую международную оценку уже с появлением первых публикаций. Ряд произведений современных художников слова либо впервые стал предметом литературоведческого исследования, либо впервые рассматривается через призму эволюционного развития метода, детерминированного и обогащённого национально-религиозным компонентом.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в классификации способов взаимодействия православной аксиологии и светской литературы на материале прозы современных писателей в генетическом и типологическом аспектах, в уточнении характера корреляции христианских ценностей и мировосприятия конкретного автора, в формулировании узловых проблем, определяющих противоположные пути художественного освоения православия светской прозой XX - XXI веков. Проведённое исследование позволяет дополнить представление об основных тенденциях развития литературы конца XX - начала XXI веков и установить закономерности отношений между онтологией, антропологией, догматикой православия, с одной стороны, и содержанием, и формой литературного произведения, с другой.
Конкретные результаты проведённого исследования нашли практическое применение в научно-педагогических разработках, реализуемых в ходе чтения лекций и проведения семинаров для учителей г. Твери и области на базе факультета повышения квалификации работников образования Тверского государственного университета и Тверского областного института усовершенствования учителей. Практическая апробация и разработка основной концепции также состоялась в процессе работы со школьниками и абитуриентами на базе центра довузовского образования Тверского государственного университета, МОУ СОШ № 29, 48, 53, гимназии № 44 г. Твери. Апробация результатов закреплена в научно-методических публикациях в центральных издательствах и периодике РАО. Общие и частные положения диссертанта используются в научной и педагогической практике, при подготовке дипломных работ.
Практическое значение работы заключается также в возможности применения результатов исследования в разработке курсов лекций по истории русской литературы, методике преподавания литературы, мировой художественной культуре, основам православной культуры в вузе и средней школе, при подготовке спецкурсов по теме Православие и русская литература, при составлении учебников, учебных пособий для школы и вуза.
Положения, выносимые на защиту:
Ц Религиозно-православное основание укоренено в национальной культурной традиции и во многом определяет тенденции развития современной светской прозы. Поляризация современных художественных стратегий детерминируется эстетическим освоением системы ценностей православия.
Ц Современный духовный реализм развивает традиции литературы первой волны русского зарубежья, представляющего возвращение православия в секуляризированную культуру Нового времени. Вариативность метода при сохранении его инвариантного ядра (теоцентризма) восходит к древнерусской литературе как источнику сотериологического типа культуры. В современной литературе это влияние реализуется через обращение к паломнической и агиографической жанровым традициям.
Ц Обоснование архетипичности феномена юродства доказывает определяющую роль православных ценностей в современной русской прозе. Способ восприятия юродской парадигмы в разных художественных системах является ещё одним фактором поляризации тенденций современной прозы в аспекте темы исследования.
Ц Обращение к христианской концепции детства и её художественное воплощение в современной русской прозе реализуется через освоение онтологического (возвращение к райской целостности, свойственной человечеству до грехопадения) и этического аспектов проблематики, раскрывающей иконичную природу мира.
Ц Дифференциация религиозной и духовно-православной проблематики - необходимое условие уточнения типологических координат реалистической художественной стратегии и обоснования дефиниций наиболее существенных её видов.
Ц Наметившиеся в последнее время в общемировом масштабе тенденции12 взаимодействия постмодернистской и реалистической стратегий в русском постмодернизме имеют свою специфику, которая проявляется в освоении кода православной культуры.
Ц Поэтика времени и пространства является средством отражения иконичности слова. Выбор аспектов отражения аксиологии предопределён спецификой объекта исследования и словоцентричностью православия.
Ц Презентация специфики освоения православной аксиологии на всех уровнях классической (реализм) и неклассической (постмодернизм) систем позволяет сформулировать гипотезу о религиозно-православном основании мировоззрения как основе поляризации стратегий современной русской прозы.
Апробация основных положений и выводов работы осуществлялась на следующих конференциях: VI - XVIII межвуз. конф. Актуальные проблемы филологии в вузе и школе (Тверь, 1992 - 2004), XXIV зональная конф. литературоведческих кафедр университетов и пединститутов Поволжья (Тверь, 1995), междунар. научно-практ. конф. Литература в контексте культуры (Комсомольск-на-Амуре, 1995), межвуз. конф. Проблемы современной науки: Исторические науки. Литературоведение. Искусствоведение. Музыкознание (Орёл, 1996), научно-практ. конф. Философские аспекты культуры (Комсомольск-на-Амуре, 1998), Творчество С. Д. Дрожжина в контексте русской литературы ХХ века (Тверь, 1999), XIII Ежегодной Богословской Конференции (Москва, 2003), IХ, X междунар. конф. Православие и русская культура (Санкт-Петербург, 2002-2003), Творчество А. Ахматовой и Н. Гумилева в контексте русской поэзии ХХ века (Тверь - Бежецк, 2004), II междунар. науч-практ. конф. Дальний Восток: наука, образование. XXI век (Комсомольск-на-Амуре, 2004), V, VI всеросс. науч. конф. Нравственность и религия (Пенза, 2008, 2009), V Свято-Тихоновской православной междунар. науч. конф. Пастырь добрый (Торопец, 2008), междунар. научно-практ. конф. Роль тверских Дней славянской письменности и культуры в современном интеграционном процессе и духовной консолидации славянских народов: опыт и перспективы (Тверь, 2008), междунар. научно-практ. конф. Андрей Дементьев: поэт, человек, общественный деятель (Тверь, 2008), V, VII Всеросс. шишковских чтениях (Тверь - Бежецк, 1998, 2008), междунар. научно-практич. конф. Анна Ахматова и Николай Гумилёв в контексте отечественной культуры (Тверь - Бежецк, 2009), V,VI всеросс. научно-практ. конф. Система ценностей современного общества (Новосибирск, 2009, 2010).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы.
Во введении даётся обоснование методологического подхода и категориальной базы, формулируются цели и задачи работы. Степень изученности проблемы типологии реализма вызывает настоятельную необходимость уточнения критериев его внутривидового разделения. В работе для классификации видов реализма используется традиционная для литературоведческой науки системная связь между экстралитературными фактами, мировоззрением (взятом в диахроническом и синхроническом срезах), проблематикой и поэтикой. Сделана попытка уточнения типологических координат реалистического метода. В работе акцентируется проблема вариативности восприятия и толкования реальности и знания о ней в русле современных эпистемологических тенденций13, развёрнуто обосновывается необходимость поляризации реалистических стратегий в зависимости от онтологических оснований (антропоцентризм и теоцентризм). В связи с этим возникает необходимость обращения к семантике символа и ликоничности как базовых категорий, необходимых для разграничения видов реализма. Как известно, история трактовки символа в семиотике от Ч. Пирса до Ю. М. Лотмана, Б. А.Успенского и др. восходит к учению Ф. де Соссюра об условном характере связи между означаемым и означающим. Очерёдность символа и символизируемого выглядит либо как предшествование первого второму, либо как одновременное их возникновение. В работе используется интерпретация символа, разработанная в трудах православных философов А. Ф. Лосева и П. А. Флоренского и предполагающая первичность символа по отношению к символизируемому. Автор исследования формулирует принципиальное отличие символа в терминологическом аппарате упомянутых учёных следующим образом. Во-первых, символ онтологичен, что является следствием признания многообразия типов бытия и их иерархичности; во-вторых, символ целостен как отражение образа мира в каждом элементе бытия через синтез сущности и явления; в-третьих, символ основан на отказе от конвенционального характера связи между означающим и означаемым и на признании тождества замысла и исполнения как его двух половинок (А. Ф. Лосев). В основе такого понимания термина - развитие традиции, заложенной раннехристианскими писателями и святоотеческим преданием. Генезис иконичности как качества составляющего бытие объектов восходит к средневековой сотериологической культуре, когда словесность осознавалась как УхытростьФ, т.е. дар Бога, а сущность создаваемого образа виделась в максимально достижимом единстве с Первообразом. Возрождение традиции в современной литературе обосновывается через воспринятый от духовного реализма начала ХХ века иконичный принцип средневековой модели.
Проблематика первой главы Православные святыни и святые в духовном реализме XX Ц XXI веков. (К вопросу о традиции и специфике этого метода в русской прозе XX Ц XXI веков) предопределяется, во-первых, значимостью указанного метода в наиболее адекватном отражении православия в художественном произведении; во-вторых, признанием того, что именно в начале ХХ века, преодолевая кризис секуляризации, начавшийся в позднем средневековье и впоследствии отражённый в богоискательстве без церкви писателей серебряного века, русскаяЕ литература, светская по духу, открыла мир русского православия (А. М. Любомудров); в-третьих, корреляцией проблем отражения святых и святынь в художественном творчестве и идеи спасения души и обожения плоти в православии. Рассмотрение традиции отражения святых и святынь в духовном реализме ХХ - XXI веков (через проблематику, жанровую специфику и характерологию) является своеобразным онтологическим введением в тему. Избранный аспект позволяет указать на генезис и сформулировать общие признаки наиболее адекватного отражения православной аксиологии в одной из художественных стратегий.
Исследование, предпринятое в первом параграфе Судьбы православных святынь в русской прозе XX - XXI веков, выявляет типологические закономерности и индивидуальные особенности отражения православия в прозе конца ХХ - начала XXI веков в аспекте генезиса и вариативности духовного реализма. Выбор объекта и предмета исследования (творчество И. Шмелёва и В. Никифорова-Волгина) предопределён ролью писателей в становлении духовного реализма ХХ века как факте, свидетельствующем о возрождении сотериологического типа культуры в начале прошлого века. Автор диссертации приходит к выводу о том, что творчество позднего В. Крупина развивает традицию духовного реализма в варианте, восходящем к В. А. Никифорову-Волгину. Специфика художественного метода данных писателей проявляется в способе синтезирования народно-православного и ортодоксально-православного начал (точное следование и глубокое знание православно-религиозной догматики в сочетании с широким обращением к народно-поэтическим образам, обрядам, фольклорным изобразительно-выразительным средствам).
Во втором параграфе Паломнический тип личности и традиции жанра хожения в современной прозе (повесть УВеликорецкая купельФ В. Н. Крупина) сравнительно-типологический и генетический методы исследования позволили обосновать новаторский характер концепции личности, синтезирующей ценностные аспекты средневековой модели и особенности сознания возвращающегося к вере предков современного путешественника, а также показать вариативность метода духовного реализма в его ранних творческих опытах по художественному освоению сакрального пространства (на материале Богомолья И. Шмелёва и указанной повести В. Крупина как произведений общей жанровой природы) с сохранением инвариантного ядра в современном усвоении традиции.
В третьем параграфе Православные подвижники в русской прозе XX - XXI веков рассматривается художественная специфика образов святых и обосновываются предложенные в работе критерии поляризации разных видов реализма. Выбор предмета исследования в данной главе определялся эстетической ценностью произведений и знаковостью образов святых (преподобный Сергий Радонежский, святой Николай Мирликийский, святой Серафим Саровский в произведениях И. Шмелёва, Б. Зайцева, В. Никифорова-Волгина, В. Крупина, Д. Балашова). Типологическая общность духовного реализма выразилась в теоцентрической концепции мира и человека, в основе которой православная трихотомия в трактовке личности. Сопоставление интерпретации личности святого у Д. Балашова и В. Крупина даёт возможность показать специфику отражения православия в разных видах реализма и целесообразность специальной дифференциации духовного реализма. Так, признаваемое автором Святой Руси влияние на него личности и теории этногенеза Л. Н. Гумилёва сказалось на прагматичном видении истории, когда роль преподобного Сергия в становлении Московского государства воспринималась, прежде всего, через призму идеологической функции церкви и привела к космогоническому детерминизму. Для нас существенно, что в трактовке образа преподобного Сергия Д. М. Балашовым отразился близкий к деревенской прозе путь усвоения православных ценностей. Это сходство предопределено мировоззренческой близостью, выразившейся у данного писателя в реставрации народного миропонимания, в противопоставлении спасения души и достижения общего блага. Таким образом, структура первой главы позволяет задать лонтологические ориентиры проблематики православия в современной прозе. Аргументируется инвариантное ядро метода духовного реализма, воспринятого современной прозой через посредничество писателей русского зарубежья (И. Шмелёва, В. Никифорова-Волгина), и обосновывается закономерность данной традиции в современной прозе. Повесть Великорецкая купель В. Крупина рассмотрена как узловое произведение, реализующее на уровне жанра и структуры образа типичную для писателей ХХ века эволюцию мировоззрения, выразившуюся в обращении к религиозно-православной аксиологии. Сделанные выводы способствуют последующему разграничению нередко отождествляемых в современном литературоведении почвеннической ориентации и православно-религиозной составляющей мировоззрения (автоматически приводящего к христианизации реализма В. Астафьева, В. Распутина и др.). Рассмотрение художественной концепции святого позволяет ещё раз обосновать правомерность внутривидовой поляризации реализма. Таким образом, избранные в параграфах аспекты исследования доказывают адекватность передачи духовной реальности именно в данном виде реализма, предполагающего разные варианты с сохранением его инвариантной сути.
Предметом исследования второй главы Юродство и юродствование: подвиг Ц архетип Ц приём стало воплощение религиозного феномена юродства в современной литературе, поскольку именно восприятие данного сверхзаконного подвига, во-первых, отражает специфику национального менталитета (что подтверждает история усвоения византийского подвига на русской почве), а во-вторых, даёт сущностные основания для размежевания противоположных художественных стратегий. Художественная реализация христианского феномена юродства и юродствования через дифференциацию проблемных полей архетипа, подвига и приёма представляет собой реализацию заявленной в работе задачи установления закономерностей между ключевыми для православной аксиологии идеями спасения души и обожения плоти и их художественным решением как в противоположных видах реализма, основанных на теоцентрической и антропоцентрической моделях, так и в рамках неклассической системы постмодернизма. Выбор проблемных узлов параграфа даёт возможность сформулировать основания для разграничения (вопреки достаточно устойчивой тенденции сближения) парадигм детства и юродства. Сказанное позволяет установить генезис современного расширительного толкования феномена и ограничить неправомерно широкое использование термина люродство в современном литературоведении.
В первом параграфе Проблемы изучения христианского феномена юродства и пути его художественного осмысления в духовном реализме предлагается классификация религиоведческих, философских, культурологических, литературоведческих источников, дающих категориальную базу и иллюстрирующих степень изученности проблемы в современном литературоведении. Рассматриваются работы иеромонаха Алексия (Кузнецова), священника Иоанна Ковалевского, И. А. Ильина, Н. Н. Ростовой, С. А. Иванова, Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, А. М. Панченко, И. А. Есаулова В. В. Иванова, И. В. Мотеюнайте, К. А. Янчевской и др. Полемизируя с концепциями М. Липовецкого, И. Мотеюнайте, автор работы исходит из необходимости чёткой границы между богословским, культурологическим, филологическим, индивидуально-авторским определениями люродивого, блаженного, сумасшедшего; из принципиальной дифференциации юродской поведенческой парадигмы и феномена христианского подвижничества; из разведения юродствования как приёма в авторской и персонажной сферах в современной прозе. В параграфе выявляются закономерности между художественным освоением поведенческой парадигмы юродивого, христианского подвижничества и функциями приёма юродствования, актуализированного постмодернизмом как его специфически русскийЕ ингредиент (М. Липовецкий). Генетический подход позволил выдвинуть гипотезу о структурообразующей роли юродской парадигмы и её связи в новейшей литературе (и в авторской, и в персонажной сферах) с мировоззренческим основанием метода. Агиографическая традиция рассмотрена как фактор воздействия сотериологического типа культуры на художественную практику современного духовного реализма. Не ставя задачи выявить влияния конкретных древнерусских источников на современную прозу, автор работы формулирует закономерности между уровнем освоения юродской парадигмы и спецификой той иной художественной стратегии (отражение духовно-спасительной сути подвига, морализаторской функции, акцент на отверженности как характерологической черте феномена, юродская провокация, использование стереотипных ситуаций юродского жития, стилевые аллюзии).
Во втором параграфе Художественное воплощение архетипа юродства в магическом реализме (роман УПирамидаФ Л. Леонова) обосновывается переходное положение данного вида реализма на материале одного из знаковых в отношении к православию романов не только конца ХХ столетия, но и всей советской эпохи. Выбор предмета исследования в данном случае определяется также необходимостью терминологического уточнения широко используемого в современном литературоведении термина магический реализм (О. Овчаренко, А. Злочевская). Анализ романа в указанном аспекте доказывает, что проблема теодицеи, положенная в его основу и решённая автором в духе богоискательства без церкви, приводит писателя к способам отражения юродства, сближающим его с постмодернистами. Субъективные и объективные факторы истории создания и публикации романа дают основания для выдвижения гипотезы о доминирующем влиянии религиозной составляющей мировоззрения на художественную стратегию и, в свою очередь, объясняют формальную близость магического реализма Л. Леонова и постмодернизма. Мировоззренческая установка, выраженная в Пирамиде в обвинении Творца в несовершенстве сотворённого, доведена автором романа и постмодернистами до логического конца в фиксации исчерпанности человеческой истории. Данная общность вполне закономерно приводит к актуализации поведенческой модели юродства (в котором авторы усваивают, прежде всего, отверженность и провокационность). Показателем релятивистского подхода к освоению христианских ценностей становится распространённое бытовое смешение понятий сумасшедший и юродивый, юродство и детскость, убожество и юродство, что одновременно доказывает архетипичность14 феномена, укоренённого в глубинах культурной парадигмы.
В третьем параграфе Приём юродствования в постмодернистских текстах обоснована связь вариантов художественного освоения этого понятия со способами функционирования приёма в авторской (В. Пелевин) или персонажной сферах (Ю. Буйда) как проявлении одной из ведущих тенденций современного литературного процесса в отношении православия. Объединяет представления о юродстве в разных художественных стратегиях общая архетипическая модель, но в постмодернизме востребована лишь поведенческая составляющая феномена, вопрос же о целеполагании, принципиальный для христианского подвига, выводится из сферы интересов писателя. Проведённый анализ позволил акцентировать хабитус поведения как доминанту в отражении юродской парадигмы в постмодернизме. Установление архетипического характера модели юродства даёт основания для выдвижения отверженности в качестве ведущего типологического признака юродства. Степень соотнесенности подвига христианского подвижничества и маски гения / юродивого в постмодернизме с учётом понятия нонселекции (Д. Фоккема) рассматривается как отношение содержания и лэтикетки явления.
Таким образом, проведённый в главе генетический и структурно-типологический анализ позволил установить закономерности между восприятием юродской парадигмы и спецификой художественной стратегии. Уточнено инвариантное ядро метода духовного реализма с учётом его эволюции и вариативности: воплощение отдельных граней модели у Б. Зайцева, динамика от интереса к феномену до исследования истоков русской духовности во всей полноте у И. Шмелёва, воссоздание архетипа через обращение к житиям канонизированных юродивых в форме, доступной для идущих по пути воцерковления читателей, у В. Крупина. Для современного писателя на позднем этапе творчества характерно точное соответствие доминанты юродивого поведения, мотивации подвига, стилистического комплекса, характеризующего его. Близость позиции автора к древнерусскому пониманию роли художника основана на общем источнике: культуре сотериологического типа. Типологический подход, с одной стороны, указывает на роль юродского комплекса в осознании национальной идентичности, с другой стороны, позволяет разграничить определяемые ролью православия в мировоззрении современных писателей концептуальные особенности различных видов реализма (В. Крупин, Ю. Рябинин, Л. Леонов). Сближение реалистических стратегий двух последних авторов ещё раз доказывает обоснованность уточнения типологии реализма с учётом религиозно-православной составляющей мировоззрения. В данном случае юродствующее поведение утверждает антропоцентрическую концепцию мира, а формы условно-метафорического отражения реальности подменяют сущностное содержание подвига юродства задачами занимательности, что показывает тенденция к сближению основанных на антропоцентрической модели реалистических стратегий и постмодернизма.
Итак, рассмотрение юродской парадигмы в современной литературе позволяет обосновать две ведущие тенденции взаимодействии православия и русской прозы последних лет. Одна - воплощена в духовном реализме, отражающем возвращение православия в художественную культуру в начале ХХ века, а благодаря восстановлению целостности литературного процесса в России конца 80-х - начала 90-х годов, и в начале XXI века. Вторая - воплощается в доминировании приёма юродствования в постмодернизме, и, более того, перемещении юродской парадигмы в основной объект десакрализации. Движение к восприятию христианского подвига в первом случае, к приёму - во втором основано на роли общего архетипа в современной прозе. Общие закономерности восприятия юродства выражены в апелляции к юродской провокации, но только в духовном реализме способы воплощения юродства отражают мотивацию христианского подвига, а целеполагание автора вводит этот феномен в контекст духовной культуры современного человека.
В третьей главе Христианская категория УдетстваФ в онтологии реалистов и постмодернистов рассматривается презентация указанной модели в полярных художественных стратегиях: реалистической и постмодернистской. В первом параграфе Варианты отражения категории УдетстваФ в разных видах реализма анализируется отражение христианской интерпретации детства в двух тенденциях: первая представлена развитием концепта святое детство, вторая нарушает православный жанровый канон праведности детства (её генезис восходит к XVII веку, что было установлено в работе О. А. Державиной15, получив дальнейшую разработку у И. Арзамасцевой16). Анализ произведений Л. Бородина, А. Варламова, А. Старостина, В. Астафьева позволяет наглядно проиллюстрировать ведущие тенденции и наиболее типичные пути художественного освоения детства в реалистическом методе. Так, канон праведности детства закрепляется во всех видах реализма, обращающегося к христианской традиции понимания ребёнка. Установлена взаимосвязь между ролью детской парадигмы в онтологии писателей и её художественным воплощением. В этом аспекте рассмотрено усвоение художественной традиции И. Шмелёва в творчестве позднего А. Старостина, выразившего в типе повествователя православное отношение к жизни и смерти, спасению души, обретаемому через молитву. Для других видов реализма характерны варианты отражения детства в жанре романа воспитания, сказки-были, основанной на личных воспоминаниях, философской повести с корреляцией тем евангельского и человеческого детства. Диссертант приходит к выводу, что христианская парадигма святого детства в современной русской прозе востребована разными видами реализма и сохраняет память о каноне, но в случае с духовным реализмом способы художественного восприятия и отражения мира восходят к концептуальной для православия идее спасения души через обожение плоти. Обращение к архетипу ребёнка, открытому наукой в начале ХХ века, позволяет раскрыть христианскую основу категории детскости и определить формы выражения детского начала в зависимости от мировоззренческих ориентиров современных писателей в аспекте православной аксиологии. В ходе исследования диссертант приходит к выводу, что христианская парадигма детства в творчестве писателей-реалистов воплощается на следующих уровнях: онтологическом (в концепции мира и человека), проблемно-тематическом (в выборе этической доминанты), структурно-повествовательном (через актуализацию точки зрения младенца, отражающего чистоту первых дней Творения), персонажном (в контексте положительной характеристики героя).
Во втором параграфе Приёмы художественного освоения категории УдетстваФ в постмодернизме устанавливается генезис её интерпретации, нашедшей развитие в нереалистической стратегии (Е. Н. Трубецкой, И. А. Ильин). Парадоксальность отражения детства у А. П. Платонова, который на содержательно-тематическом уровне апеллирует к средневековому христианскому концепту святое детство, а на образно-стилевом - обращается к приёмам, соотносимым с постмодернистскими, своеобразно предвосхищая их поэтику, даёт основания для доказательства общности моделей детства в творчестве данного писателя и постмодернизме. Показательно, как аллюзии на стереотипные агиографические ситуации (помещение Насти в гроб в Чевенгуре, например) проявляют иноприродное православному осмысление детства. Синтез мифологического и православно-религиозного кодов культуры у А. Платонова получает развитие в релятивистском подходе и нониерархичности постмодернистов. Так, искажение симулякром связи с первоисточником представлено как припоминание о райском начале мира или безобразном детстве, через план аллюзий и реминисценций вводимом в круг христианских ассоциаций. Генетический анализ позволяет обосновать выбор ракурса детской парадигмы в связи с православной аксиологией и доказать структурообразующую роль инверсии в онтологии постмодернистов. Данное суждение подтверждается, в частности, использованием зооморфных и апокалиптических образов, метафор, гиперболизацией уродств, жаргонной лексикой, воссоздающих симулякр безобразного и безобразного детства, в творчестве постмодернистов.
В четвёртой главе Возможности реализма в воплощении православной аксиологии. (К проблеме мировоззренческих оснований метода) ставилась задача обоснования жизненности реалистической стратегии в аспекте её интеграции с культурообразующей ролью православия. Поскольку видовая классификация реализма остаётся одной из дискутируемых проблем современной литературоведческой науки, через постановку проблемы реалистического метода, основанного на альтернативной по отношению к духовному реализму концепции мира и человека, решается вопрос об адекватности воплощения православной аксиологии средствами наиболее значимых для национальной традиции видов реализма. Через эволюционный подход раскрываются как имманентно присущие методу признаки, так и специфика его корреляции с религиозной составляющей мировоззрения современных авторов (В. Астафьев, В. Максимов, Л. Бородин).
В первом параграфе Крестьянский и интеллектуальный реализм: православные ценности в произведениях В. П. Астафьева и В. Е. Максимова, диссертант проводит дифференциацию религиозного взгляда на мир, осуществляемого через гуманистическое понимание духовного поиска, и религиозно-православного основания онтологии. Проведённое разграничение с учётом эсхатологической направленности, апокалиптической проблематики и позиционирования данных авторов в контексте христианизации (И. Виноградов, П. Гончаров) их творчества, а также знаковость для русской словесности крестьянского и линтеллектуального вариантов религиозной рефлексии дают возможность уточнения видовых координат реалистического художественного метода. Выявление интертекстуальных связей с Ветхим (Бытие) и Новым заветом (Откровение Иоанна Богослова) позволяет увидеть в освоении сакрального пространства Библии различные нюансы миропонимания. В. Астафьева и В. Максимова в художественном отражении православия объединяет общий источник: реалистический метод, в основе которого богоискательство, принятие некоторых сторон православного вероучения без усвоения системы церковных представлений. Для обоих характерно преувеличение человеческого фактора в интерпретации Христа, искажение феномена чуда в христианстве (у В. Астафьева через наслоение суеверий, у В. Максимова через рационализацию). Крестьянская доминанта мировидения В. Астафьева приводит автора к созданию концепции мира и человека, центр которой - землепашец. Формы выражения религиозного восприятия сочетают элементы языческих суеверий и православия, уравнивание природы и Бога реализовано в преувеличении пантеистических мотивов, способы обобщения тяготеют к фольклорным источникам. Интеллектуально-обобщающее начало у В. Максимова реализуется в антропоцентрической концепции мира, в превалировании этической доминанты религиозного учения, лочеловеченности Христа. Для поэтики писателя характерна установка на чужое слово. Интертекстуальные связи с зарубежной и русской классической литературой выражены в повторах цитат, реминисценций, аллюзий на уровне жанра, сюжета, композиции, стиля и, как правило, используются в иронической и пародийной функции. Автор часто обращается к самоцитированию, многие его герои излагают свои религиозные воззрения клишированными фразами, их рассудочные построения подменяют религиозные чувства формулами. Всё сказанное приводит к рационализации в отражении православия. В диссертации доказывается, что сосредоточенность на борении частного человека со стихией бездны и чаяние справедливого Божьего Суда придаёт эсхатологическую направленность проблематике романов В. Максимова, а её трагический пафос порождён принятой писателем концепцией личности и истории, из которой Бог самоустранился. Выявленные тенденции реалистической стратегии в освоении аксиологии православия раскрывают источники и специфику современного нового реализма.
Во втором параграфе Религиозно-философская проблематика творчества Л. Бородина: Уврастание в православную традициюФ как эволюция метода и стиля исследуются возможности реализма в отражении православной аксиологии через эволюционный подход. Обращение к творчеству Л. Бородина вызвано тем, что в нём отражён типичный путь человека своей эпохи и страны к религиозному восприятию мира. Произведения последних лет и переиздания (в частности, повести Год чуда и печали), внетекстовые источники дают основания для доказательства разной меры врастания в православие (Л. Бородин) писателя. В ранних произведениях он рассматривает православие как одну из возможных правд на пути к истине. Отдельные грани христианской концепции мира и человека находят отражение в проблематике его произведений. Православные ценности художественно реализуются в сфере этики. В средствах поэтики автор тяготеет к использованию отдельных символов, реминисценциям и аллюзиям на сакральный текст. В обращении к принципу двоемирия, например, он исходит из романтической субъективной точки зрения на мир. В более позднем творчестве художественно отражено самоумаление художника, и мир, олицетворяющий православные ценности, дан лишь как указание на иную реальность. В диссертации доказывается, что после Третьей правды происходит переход от усвоения отдельных граней православия к отражению онтологических и антропологических целостных представлений через систему образов, мотивов, символов, восходящих к Библии, вплоть до воплощения апокалиптического типа повествования. На уровне времени происходит переход к времевечности. Фантастика из средства испытания православной идеи становится средством художественного освоения теокосмического пространства. От рассмотрения личностного бытия в системе православной аксиологии автор приходит к художественному воплощению православной историософии (Божеполье, Ловушка для Адама, Трики, или хроника злобы дней, Бесиво и др.). Таким образом, предмет исследования четвёртой главы позволяет разграничить видовые модификации художественного метода реализма, определить структурообразующие связи между внелитературными факторами, религиозно-мировоззренческой эволюцией и художественным освоением православной аксиологии.
Выбор проблематики пятой главы Православная аксиология и современная русская проза: поэтика времени и пространства во многом продиктован состоянием современной культуры: доминированием визуализации над вербализацией, потерей характерной для русской национальной традиции литературоцентричности. В активном обращении к православию разных художественных стратегий русской прозы диссертант усматривает компенсаторную функцию религии. Итоговый характер главы обусловлен, во-первых, обоснованным в первой части работы усвоением прозой духовного реализма XX - XXI веков традиции сотериологической культуры, во-вторых, отношением к слову в православии17 (подобно иконе, являет сущность) и его организующей ролью в создании сакрального пространства (наглядно иллюстрируется местом Евангелия в литургии), в-третьих, большей степенью формализации времени и пространства. Последнее даёт возможность наиболее адекватного исследования связей между православной аксиологией и художественной стратегией сквозь призму данных категорий поэтики.
В первом параграфе Поэтика времени и пространства как средство отражения иконичности слова в современных реалистических художественных стратегиях на материале творчества Д. Балашова, В. Личутина, В. Распутина, А. Сегеня, В. Курносенко, А. Солженицына, В. Крупина, Н. Карташёвой, Н. Коняева рассмотрены способы освоения сакрального пространства. Одна из возможностей художественной реставрации сакрального слова в современной литературе представлена через осмысление истории. Историческая концепция В. Личутина (Раскол) проявляет зависимость языковых форм воплощения православных реалий от антропологического центрирования (вариант религиозной рефлексии сближает писателя с Л. Н. Толстым). В геопространственной доминанте национального характера прочитывается влияние теории Л. Н. Гумилёва. Бессмертие слова у В. В. Личутина вытекает не из иконичного православного понимания, но из языческих представлений. Точка зрения автора как бы сверху (В. Личутин) определяется мотивом вечности стихии матери-земли, что подразумевает у писателя антропологическое центрирование. Эволюция реализма В. Распутина и А. Сегеня является следствием постижения религиозной онтологии и антропологии и выражена в диалоге с духовно-религиозными источниками и литературой XIX века. В отличие от духовного реализма в рассмотренных произведениях противостояние хроноса и времевечности не предполагает апелляцию к Абсолюту как к единственной истине. Анализируемые произведения представляют одну из устойчивых тенденций современной прозы, отражающей православную аксиологию. Основные онтологические проблемы интерпретируются с православных позиций, обращение к мистическому пространству достигается через соотнесённость исторических событий с датами церковного календаря. Иная тенденция реалистической стратегии на пути к духовному реализму представлена прозой В. Курносенко. В его творчестве важен диалог с духовно-религиозными источниками. Путём художественного освоения сакрального пространства становится введение в произведения времевечности. Следующий этап в освоении иконичности слова в светской литературе отражён у А. Солженицына через раскрытие антиномичности биографического времени и личного пространства, с одной стороны, исторического времени и пространства России, с другой. Так, сквозной темой обеих частей Крохоток становится актуализация вечности, независимой от изменяющихся внешних отношений церкви и государства (различных в периоды написания первой и второй частей произведения), что проявляется в теме памяти смертной. Иконичность пространства воссоздаётся через образ родины детства, возвращающий в парадигму до грехопадения. Чёткие указания времени суток (В сумерки, Утро, Ночные мысли) всегда соотносятся с периодом человеческой жизни, толкуемой в контексте Промысла. Использование слов, вошедших в составленный писателем Русский словарь языкового расширения, становится средством передачи иконичности времени. Фольклорные словообразовательные модели способствуют ретардации, которая позволяет акцентировать целостность в воссоздании прошлого, настоящего и будущего.
В духовном реализме таких современных авторов, как Н. Карташёва, Н. Коняев, В. Крупин, усматривается проявление принципа обратной перспективы, реализованное благодаря преодолению эгоцентричности перспективного видения (П. А. Флоренский) и сакрализации профанного пространства. Евангелие как центр мистического пространства и Слово-Логос как вторая ипостась Троицы предопределяют в данном виде реализма пространственно-временной континуум, ориентируемый на вечность и раскрывающий через приём умолчания, лаконичность детали, религиозно-православную символику сакральный смысл.
Во втором параграфе Разрушение пространственно-временного континуума как средство отрицания православной аксиологии в постмодернизме доказывается, что связи слова, пространства и времени в постмодернизме определяются полемикой с аксиологией православия. Своеобразие русского постмодернизма рассматривается в контексте общемировой тенденции, проявляющейся в отказе от игровых концепций, тяготении к жизненному опыту (что иллюстрирует сближение с реалистической стратегией). В работе доказывается, что национальная специфика постмодернизма в русской прозе на современном этапе выражается в активном выдвижении на первый план религиозно-православной системы ценностей, которая, однако, оказывается объектом десакрализации. В романах Воскрешение Лазаря и Будьте как дети В. Шарова евангельское событие и евангельская цитата обращают читателя к сакральному смыслу, но следствием постмодернистской стратегии становится разрушение целостности религиозно-православного миропонимания за счёт мозаичного монтирования симулякров пространства Священного Писания. Рассмотрение Воскрешения Лазаря для диссертанта важно в связи с ключевой ролью рецепции события, описанного в Евангелии от Иоанна, для которого учение о Логосе концептуально. В Будьте как дети разрушению сакрального топоса способствует введение мотива Китежа как отражения мифа в светском искусстве в начале романа, и как образа сознания больного человека, и как фольклорного аналога нечистой силы в финале. Вечность, предшествующая божественному сотворению мира, торжествующая после Апокалипсиса, не знающая дробления на прошлое, настоящее и будущее, профанируется. Мифологизируется историческое время средневековья. Сакральное пространство Иерусалима остается лишь символом неких абстрактных идей в истории развития человеческой мысли. Евангельское событие и цитата в обоих романах детерминируют пространственно-временной континуум через искажение Логоса. В основе онтологии лежит децентрация. Вос-связи не происходит, так как целостности и иерархичности образа, времени и пространства противостоит релятивизм. Указанная тенденция обнаруживается в романе Т. Толстой Кысь, в котором церковно-славянский алфавит стал объектом десакрализации и средством композиционной организации текста. Господство хаоса, начатое с мутации языка, ведёт к преобразованию времени и пространства в дурную бесконечность нигде и никогда, что предопределено отказом от духовности прежних. Подобный тип художественного сознания свидетельствует о специфике постмодернистских образов, которые типологически относятся не к образам-символам (как в христианской культуре), а к образам-знакам, которые указывают на некое значение, но не являют его18. Анализ произведения П. Басинского Русский роман или Жизнь и приключения Джона Половинкина (по точному авторскому определению, полемика с постмодернизмом на поле постмодернизма) позволяет резюмировать установленные закономерности. Тема попрания смерти воскресением - центральная для православия - утверждается через пространственно-временной континуум романа. Аллюзии и реминисценции на важнейшие православные догматы, на Ветхий и Новый завет придают иронический оттенок осмыслению русской идеи и передают сложность авторской позиции (противоречие между содержанием и формой). Указанная особенность проявляется в оспаривании писателем постмодернистской установки на десакрализацию религиозно-православного канона. Символ иного времени и места возникает благодаря доверию к неусловности сакрального пространства и времени, введенному в роман. Показательно, что объектом пародирования становятся клишированные постмодернистские маски проповедника, писателя, но из сферы десакрализации исключается важнейший теологический догмат Троицы и отношение к слову, понимаемому как дар Бога человеку19. Легенда об Ороне, актуализирующая полемику между православием и католицизмом, предстаёт как иллюстрация тупиковости пути сына, обречённого на дурную бесконечность бессмысленного существования.
Обоснование мысли об источниках выживания постмодернистской стратегии в её обращении к православной аксиологии подтверждают и тексты нового поколения (роман М. Елизарова Библиотекарь). Основной объект десакрализации (Слово-Логос), композиция (кульминационная глава Книга), пространственно-временной континуум, аллюзии (на Пятикнижие Моисея, на чтение Неусыпаемой Псалтыри), финальное утверждение личного бессмертия иллюстрируют лусталость от игровых концепций современного постмодернизма.
Итак, специфика той или иной художественной стратегии определяется двумя полюсами в отношении к слову. Исследование тенденций русской прозы позволяет установить зависимость между отражением принципа иконичности на уровне стиля и поэтики времени и пространства. От сакрального слова через идеальное, человеческое, к повреждённому, с разной степенью удалённости от Первообраза, - целая палитра оттенков, реализующихся в специфике пространственно-временного континуума через освоение Священного Писания и диалогические связи с литературой XIX века (в контексте проблематики, обозначенной В. Котельниковым как художное делание писателей золотого века20); через топос храма и монастыря; через актуализацию генетически восходящих к средневековью церковных жанров (акафистов, молитв, проповеди, элементов поучения). Стилевые предпочтения реализуются как в персонажной сфере, так и в авторской (часто через публицистическое слово, в основе которого самоумаление, или через фигуру умолчания). Проведённое в пятой главе исследование позволяет установить закономерности взаимодействия мировоззренческой системы художника и специфики пространственно-временной организации произведений конца XX - начала XXI веков в стилевых предпочтениях и классифицировать виды слова, исходя из отражения иконичности. Главной функцией диалога с сакральным текстом и лидеальными моделями человеческого слова в духовном реализме является стремление придать циклическому, космическому времени и пространству соотнесённость с вечностью. От воплощения духовной реальности до отмены всякого абсолюта, что приводит к разрушению целостности мироздания и всех уровней произведения и выражается в утверждении безвременья и аномального топоса - таков диапазон тенденций современной литературы в отражении православной аксиологии. От эонотопоса, воплощающего стирание граней между прошлым, настоящим и будущим, до дискретности времени и пространства пролегла дистанция, выраженная в различии художественных стратегий (например, апология слова, которое вечно, поскольку оно от земли В. Личутина наглядно проявляет абсолютизацию человеческого начала в реализме подобного вида). Таким образом, именно духовный реализм даёт возможность адекватного отражения онтологических основ православия как системы догматических представлений, выраженных в иерархичности и целостности двуединой сущности мира. Художественное воплощение православной аксиологии в рамках данного метода реализуется в центростремительной динамике сюжета, направленного к постижению Абсолюта, и стиля, обусловленного тяготением к слову, сохранившему свои связи с Логосом; на уровне поэтики времени и пространства - в движении к эонотопосу. Превращение православной аксиологии в основной объект полемики на современном этапе развития русского постмодернизма свидетельствует о возросшем интересе к религиозной проблематике и о проявлении общемировой направленности стратегии к жизненному опыту, востребованному реализмом. И всё же духовный реализм и постмодернизм представляют два полюса отражения слова, эксплицированного в пространственно-временной организации произведения.
В заключении подводятся итоги. Проведённое в диссертации исследование показало глубокую укоренённость православной традиции в русской литературе и её важнейшую роль в процессах развития современной прозы.
Онтологические основания современной прозы иллюстрируются концепцией истории. В духовном реализме историософия представлена в единстве Священной истории, истории церкви и России, мыслимой как история святости. Важной частью этих воззрений являются метаисторические, включающие концепцию Сотворения мира и конца мира. Показательно в данном аспекте художественное отражение эпохи средневековья, которая может рассматриваться как ретроспекция идеального. В духовном реализме средневековье - источник иконичного осознания времени и пространства, когда через сакральное слово историческое время преобразуется во времевечность, а эпоха вовлекается в сферу этических предпочтений авторов. Противоположный путь художественного освоения средневековья: от мифологизации до маргинального положения, вплоть до разрушения целостного представления об истории через принцип иронии в постмодернизме.
Поляризация определяющих современную литературную ситуацию художественных стратегий в области онтологии проявляется в особенностях принципа двоемирия. Размежевание романтического и церковно-христианского сознаний в средневековье (Ю. Лотман) создало предпосылки для нахождения критериев дифференциации современного духовного реализма (генетически восходящего к сотериологическому типу культуры) и других художественных систем. Характер взаимоотношений идеала и обыденности проявляет специфику реализации двоемирия21 духовного реализма и романтического двоемирия. В первом случае, - это иерархически взаимодействующие элементы Божьего Творения. Во втором, - это следствие расколотости сознания романтического персонажа, в художественном тексте реализованное в двойной мотивировке событий, аналогах ситуаций, двойничестве.
Генетический и структурно-типологический анализ показал, что художественное решение таких тем, как воскресение, спасение, страдание, преображение, память, теодицея доказывает, во-первых, доминирующую роль религиозных воззрений для определения специфики художественной стратегии, во-вторых, преемственные связи современного духовного реализма и реализма русского зарубежья первой трети ХХ века в освоении светской прозой православных ценностей. Поляризация современных художественных систем во многом определяется ролью православных ценностей в иерархии проблем произведения: от структурообразующего до превращения в основной объект полемики или растворения в кодах других религиозных культур.
Проведённое в работе обоснование концептуальной роли юродства и христианской интерпретации детства позволило выявить закономерности, характеризующие специфику современной русской прозы в усвоении православной аксиологии. Выдвинутые для дифференциации проблемных полей юродства и детства критерии способствуют уточнению видовой классификации реализма. Юродская парадигма в отличие от модели детства включает отверженность как сущностное качество, сознательность выбора, провокационность поведения (реализующего зрелищную театральную сторону феномена), дидактичность, обоснованную душеспасительной функцией. Способы актуализации христианской парадигмы детства: от использования в онтологическом статусе к доминированию точки зрения ребёнка в тексте до характерологической функции - способствуют обоснованию гипотезы работы о доминирующем положении религиозных оснований мировоззрения для типологизации художественных стратегий. Восприятие юродской парадигмы в предложенном в работе размежевании проблемных полей архетипа, подвига и приёма позволило внести коррективы в имеющиеся представления о специфике видов реализма. В диссертации предложены критерии разграничения восприятия архетипа, лежащего в основе интерпретации юродства в различных художественных стратегиях. Это, во-первых, противоположное отношение к традиции, во-вторых, онтологическое основание (христоцентричность и эгоцентричность), в-третьих, концепция человека (структурообразующая идея спасения души и абсолютизация биологического начала), целеполагание (исправление мира до соответствия небесному идеальному образцу и самовыражение как самоцель).
Дискуссионность вопроса о специфике метода реализма в современной литературоведческой науке вызвала необходимость уточнения его типологических координат, определяемых способом презентации религиозно-православных воззрений. Анализ наиболее показательных вариантов эволюции (Л. Бородин) и презентации (В. Астафьев, В. Максимов) религиозной проблематики в творчестве позволил разграничить формально сходные, но типологически различные виды реализма и утвердить основания для противостояния разных стратегий в аспекте темы работы. Поляризацию ведущих тенденций современной прозы доказывают факты, характеризующие способы освоения и статус духовно-православной традиции в литературе и охватывающие все уровни произведения.
Исследование специфики художественного образа также показало приоритетную роль православной традиции в развитии русской прозы на современном этапе и её адекватное отражение в прозе духовного реализма, в котором принципы создания характера ориентированы на христианскую трихотомию с иерархическим взаимодействием духовного, душевного и телесного уровней. Мотивация персонажей представлена через вертикальную доминанту, раскрывающую историю жизни как путь к спасению, достижимому в контексте представлений православной аскетики. Своеобразие иных видов реализма проявляется в гамме отношений между тремя ипостасями человека: от единства трёх составляющих с иерархической соподчиненностью до гармоничности (часто претворённой в диалектике души) и нарушения связей между этими уровнями с преобладанием либо душевного, либо телесного начала. Доминирование в художественной практике одного из начал явлено через пантеизм, антропоцентризм, абсолютизацию идей технического прогресса. Эволюция концепции мира и человека, разработанная в деревенской прозе, на современном этапе приводит к художественному освоению духовного уровня существования человека. Формы проявления такого рода синтеза язычества и православия реализуются в обращении к церковным жанрам, к библейским мотивам и образам с одновременной актуализацией фольклорных жанров и художественных принципов, языческих обрядов и символов. Проведённое исследование позволяет утверждать, что концепция природы выступает основой дифференциации способов характерологии в духовном и крестьянском реализме. Языческие образы и символы в этих художественных системах обладают различными функциями, вписаны в разные аксиологические ряды. Таким образом, уточняется современная типология реализма и доказывается необоснованность христианизации метода поздних В. Астафьева, В. Распутина и др. Генезис типичного для постмодернизма обращения к разорванности сознания персонажа и пародированию иерархических уровней в антропологии восходит к образной системе А. Платонова. Релятивизм авторского ля в постмодернизме ведёт к относительности ипостасей героя, к отсутствию взаимодействия между ними, с нарушением мотивационных и иных связей. Постановка проблемы о религиозном основании метода позволяет объяснить парадоксальную ситуацию в прозе последних десятилетий прошлого века, когда основанные на антропоцентризме реалистические художественные стратегии (магический реализм) имеют большую типологическую общность с постмодернизмом, нежели с реализмом. Следствием данных наблюдений становится, во-первых, доказательство обоснованности внутривидовой дифференциации реализма, во-вторых, установление сходных мировоззренческих предпосылок магического реализма и неклассической системы. Последнее даёт возможность обосновать проявление общемировых и национальных особенностей современного постмодернизма, связанных с влиянием реалистических стратегий (апеллирование к жизненному опыту, эстетическая завершённость в сознании другого, появление этических координат и т. п.).
Пути освоения сакрального пространства в современной русской прозе были рассмотрены как показатель её художественного своеобразия. Поэтика художественного времени и пространства является важнейшим условием выявления специфики современной русской прозы в отношении к аксиологии православия. Установлены следующие отношения между интерпретацией слова в православном понимании и организацией пространственно-временного континуума. В духовном реализме слово как сакральное пространство (Евангелие) и его презентация осуществляется через иконичность пространственно-временного континуума, через времевечность происходит прорыв из хроноса в вечность. В реализме с антропоцентрическим основанием слово сакральное и лидеальное уравниваются. В постмодернизме абсолютизация принципа условности связи между означаемым и означающим через приём эпатажа приводит к размыванию смысла. Слово становится знаком культурного кода, требующего дешифровки. Читатель возвращается в эпоху, когда линейность времени ещё не была открыта, доминирует безвременье, противоположное по своей сути постапокалиптическому отсутствию времени. В основе первого - торжество хаосмоса, в основе второго - победа над смертью, над временем, восстановление его целостности. Таким образом, постмодернистская трактовка времени и пространства восходит к более архаичным моделям, нежели реалистическая интерпретация. Вместе с тем, в реалистических художественных стратегиях в разной степени возможно обращение к приёму обратной перспективы, который становится способом раскрытия иконичности времени.
Итак, исследование духовного содержания и его воплощения в поэтике современной русской прозы показывает, что православие как лединый цивилизационный код (Ф. Ф. Кузнецов) является основой поляризации ведущих художественных стратегий.
Основные положения диссертации отражены в 79 работах, общим объёмом 71, 32 п. л., в их числе монографии, 10 публикаций в изданиях, рекомендованных ВАК.
Список публикаций:
1. Казанцева. И. А. Отражение православной аксиологии в творчестве современных писателей // Вестник МГОУ. Серия Русская филология. М., 2009. № 4. 0, 9 п. л.
2. Казанцева. И. А Традиция осмысления православия в контексте детской темы в творчестве современных русских писателей // Известия РГПУ им. А. Герцена. СПб., 2009. № 114. 0, 8 п. л.
3. Казанцева И. А.. Православная аксиология в творчестве Л. Бородина // Вестник ЛГУ им. А. С. Пушкина. Научный журнал. Серия филология. СПб., 2009. № 4. Том 2. 0, 8 п. л.
4.Казанцева И. А. Эстетическое освоение юродской парадигмы в русской литературе XX - XXI веков // Вестник ЛГУ им. А. С. Пушкина. Научный журнал. Серия филология. СПб., 2010. № 2. Том 2. 0, 8 п. л.
5.Казанцева И. А. Мир русского православия в современной литературе: слово, пространство и время в художественном осмыслении писателей // Известия Самарского Научного Центра РАН. 2009. Том 11. № 4 (6). 0, 7 п. л.
6. Казанцева. И. А. Традиции духовного реализма в творчестве В. Н. Крупина // Вестник ВятГГУ. Серия филология. № 1 (2). 2009. 0, 6 п. л.
7. Казанцева. И. А. Отражение сакрального пространства в произведениях В. А. Никифорова-Волгина и В. Н. Крупина // Вестник ВятГГУ. Серия филология. № 1 (2). 2010. 0, 7 п. л.
8.Казанцева И. А. Религиозные аспекты романа В. Астафьева Прокляты и убиты // Христианство и русская литература / Отв. ред. В. А. Котельников. Сб. 5. СПб.: Наука, 2006. 0, 2 п. л.
9. Казанцева И. А. Религиозные аспекты романа В. Астафьева Прокляты и убиты // Русская литература. 2002. № 4. 0,1 п. л.
10. Казанцева И. А. Христианские мотивы и образы в повести Л. Бородина Ловушка для Адама // Русская литература. 2003. № 4. 0,1 п. л.
Монографические исследования:
11.Казанцева И. А. Проза Л. Бородина: философские аспекты. Комсомольск-на-Амуре:изд-во Комсомольского-на-Амуре гос. педагогического ун-та,1999.5,12 п.л.
12.Казанцева И. А. Религиозно-философские проблемы в русской литературе ХХ века: Монография. Тверь: изд-во Тверского гос. ун-та, 2005. 19 п. л.
13. Казанцева И. А. Православие, мир, человек в творчестве писателей XX - XXI веков: Монография. Комсомольск-на-Амуре: Дальневосточный центр развития науки, 2008. 14, 4 п. л.
14.Казанцева И. А. Мало кто знает о нем в округеЕ. Вечное и временное в повести И. Шмелева Неупиваемая Чаша // Конспекты уроков для учителей литературы. 5-11 классы: А. М. Горький, И. С. Шмелев, Б. К. Зайцев: Пособие для учителя. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. 0,5 п. л.
15.Казанцева И. А. Сергий - благоуханейшее дитя Севера // Конспекты уроков для учителей литературы. 5-11 классы: А. М. Горький, И. С. Шмелев, Б. К. Зайцев: Пособие для учителя. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. 0,5 п. л.
16. Казанцева И. А. Судьба человека в трагических испытаниях истории (Судьба человека М. Шолохова) // Открытый урок по литературе. 5Ч11 классы: Пособие для учителя: В 2 кн. Книга 1./ Ред.-сост. И. П. Карпов, Н. Н. Старыгина. М.: Московский Лицей, 2003. 0,5 п. л.
17. Казанцева И. А. Некоторые аспекты проблемы автора в рассказах Л. Бородина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Тез. докл. VI Тверск. межвуз. конф. ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 1992. 0,1 п. л.
18.Казанцева И. А. Романтические тенденции в прозе Л. Бородина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Тез. докл. VII Тверск. межвуз. конф. ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 1993. 0,1 п. л.
19.Казанцева И. А. Особенности воплощения лагерной темы в рассказах А. Солженицына Один день Ивана Денисовича и Л. Бородина Правила игры // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Тез. докл. VIII Тверск. межвуз. конф. ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 1994. 0,1 п. л.
20.Казанцева И. А. Субъективное как выражение романтического типа творчества в прозе Л. Бородина // Проблемы анализа художественного произведения: Межвуз. сб. науч. тр. Комсомольск-на-Амуре, 1994. Вып. 1. 0, 5 п. л.
21.Казанцева И. А. Принцип романтического двоемирия в повести Л. Бородина Год чуда и печали // Проблемы анализа художественного произведения: Межвуз. сб. науч. тр. Комсомольск-на-Амуре, 1994. Вып. 1. 0, 5 п. л.
22.Казанцева И. А. Категория таинственного как проявление романтических тенденций прозы Л. Бородина // Жанрово-стилевые проблемы русской литературы ХХ века. Тверь, 1994. 0,5 п. л.
23.Казанцева И. А. Своеобразие художественного времени в прозе Л. Бородина // Проблемы анализа художественного произведения: Межвуз. сб. науч. тр. Комсомольск-на-Амуре, 1994. Вып. 2. 0,5 п. л.
24.Казанцева И. А. Мотивы и образы житийной литературы в творчестве Л. Бородина // Проблемы анализа художественного произведения: Межвуз. сб. науч. тр. Комсомольск-на-Амуре, 1994. Вып. 2. 0,5 п. л.
25.Казанцева И. А. Проблема автора в повести Л. Бородина Третья правда // XXIV зональная конф. литературоведческих кафедр университетов и пединститутов Поволжья. Тверь, 1995. Ч. 2. Литературоведение. 0,2 п. л.
26.Казанцева И. А. О функциях пейзажа в прозе Л. Бородина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: IX Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 1995. 0,1 п. л.
27.Казанцева И. А. Художественные средства воплощения антитезы духовное - бездуховное в рассказах Е. Замятина // Литература в контексте культуры: Материалы научно-практич. конф. Комсомольск-на-Амуре, 1995. 0,5 п. л.
28.Казанцева И. А. Сюжетно-композиционные особенности повести А. Варламова Рождение // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Х Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 1996. 0, 1 п. л.
29.Казанцева И. А. Особенности художественно-философской концепции Л. Бородина (повесть Ловушка для Адама) // Проблемы современной науки: Исторические науки. Литературоведение. Искусствоведение. Музыкознание. областная межвуз. конф. Орёл, 1996. 0,3 п. л.
30.Казанцева И. А. Особенности организации художественного пространства в повести А. Варламова Гора // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: XI Тверск. межвуз. конф. ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 1997. 0, 1 п. л.
31.Казанцева И. А. Изучение творчества Л. Бородина в средней школе // Русская литература ХХ века: Новые школьные программы и методы обучения: Сб. науч. тр. Тверь, 1998. 0,5 п. л.
32.Казанцева И. А. Диалектика вечного и временного в идейно-эстетической системе повести А. Варламова Рождение // Философские аспекты культуры: Материалы межвуз. научно-практич. конф. Комсомольск-на-Амуре, 1998. 0,5 п. л.
33.Казанцева И. А. Свобода в религиозно-философской концепции романа Ю. Козлова Одиночество вещей // Философские аспекты культуры: Материалы межвуз. научно-практич. конф. Комсомольск-на-Амуре, 1998. 0,5 п. л.
34.Казанцева И. А. Герой идея - вещь в поэтике романа Ю. Козлова Одиночество вещей // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. XII Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 1998. 0,1 п. л.
35.Казанцева И. А. Роль мотивов случайности и закономерности в судьбе личности и истории // Творчество С. Д. Дрожжина в контексте русской литературы ХХ века: Материалы науч. конф. Тверь, 1999. 0,6 п.л.
36.Казанцева И. А. Мотив игры в жизнь в повести Л. Бородина Божеполье // Творчество В. Я. Шишкова в контексте русской литературы ХХ века: V Всеросс. шишковские чтения. Тверь, 1999. 0,5 п. л.
37.Казанцева И. А. Мотивы обыденного и возвышенного в рассказе Б. Екимова Возвращение // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: XIII Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 1999. 0, 1 п. л.
38.Казанцева И. А. Принципы создания героя в повести И. Шмелева Неупиваемая Чаша // Теория и практика литературоведческого анализа: Учебное пособие в 2-х ч.) / Под ред. О. А. Бузуева и Г. Р. Романовой. Комсомольск-на-Амуре, 2001. Ч. I. 0,5 п. л.
39.Казанцева И. А. Традиции житийного жанра в повести Б. Зайцева Преподобный Сергий Радонежский // Теория и практика литературоведческого анализа: Учебное пособие в 2-х ч. / Под ред. О. А. Бузуева и Г. Р. Романовой. Комсомольск-на-Амуре, 2001. Ч. I. 0,5 п. л.
40.Казанцева И. А., Казанцева Т. В. К вопросу изучения повести И. Шмелева Неупиваемая Чаша в средней школе // Теория и практика литературоведческого анализа: Учебное пособие в 2-х ч. / Под ред. О. А. Бузуева и Г. Р. Романовой. Комсомольск-на-Амуре, 2001. Ч. I. 0,4 п. л.
41.Казанцева И. А., Казанцева Т. В. Моделирование урока по повести Б. Зайцева Преподобный Сергий Радонежский // Теория и практика литературоведческого анализа: Учебное пособие в 2-х ч. / Под ред. О. А. Бузуева и Г. Р. Романовой. Комсомольск-на-Амуре, 2001. Ч. I. 0,5 п. л.
42.Казанцева И. А. Художественное своеобразие рассказов Ю. Буйды // Русская литература ХХ века: На перёкрестках жанров, стилей и писательских судеб: Сб. науч. тр. Тверь, 2001. 0,5 п. л.
43.Казанцева И. А. Религиозно-философская проблематика романа В. Астафьева Прокляты и убиты // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: XV Тверск.межвуз.конф. учёных-филологов и школьных учителей.Тверь,2001.0,1 п. л.
44.Казанцева И. А. Образ русского подвижника в очерке Б. Зайцева Преподобный Сергий Радонежский // Православная Тверь. Май-июнь. 2001. № 5-6 (86-87). 0, 4 п. л.
45.Казанцева И. А. Судьба художника - путь духовного восхождения (повесть И. Шмелева Неупиваемая Чаша) // Православная Тверь. Июль-август. 2001. № 7-8 (88-89). 0, 4 п. л.
46.Казанцева И. А. Принципы изображения героев в рассказах Е. Родченковой Милые мои и Н. Оленцовой Дар Божий // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: XVI Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 2002. 0,1 п. л.
47.Казанцева И. А. Потери и обретения героев А. Платонова // Православная Тверь. Январь. 2002. № 1 (90). 0, 4 п. л.
48.Казанцева И. А. Противостояние жизни и смерти в романе Б. Пастернака Доктор Живаго//Православная Тверь. Февраль-март.2002. № 2-3 (91-92).0,4 п. л.
49.Казанцева И. А. Религиозные аспекты повести Л. Бородина Божеполье // Тверская филология: прошлое, настоящее, будущее: К 85-летию филологического факультета Тверского государственного университета / Отв. ред. С. Ю. Николаева. Тверь, 2002. 0,5 п. л.
50.Казанцева И. А. Рассказ Судьба человека М. Шолохова в свете исследовательского метода преподавания литературы // Исследовательская деятельность старшеклассников в процессе изучения гуманитарных дисциплин: Сб. научно-практических тр. Тверь, 2002. 0,5 п. л.
51.Казанцева И. А. Религиозно-философские аспекты роман Л. Леонова Пирамида // Литература и философия: постижение человека: Материалы междунар. науч. конф. 25-26 апреля 2002. Комсомольск-на-Амуре, 2003. 0,5 п. л.
52.Казанцева И. А. Тема монашества в произведениях Б. Зайцева // Жанрово-стилевые проблемы русской литературы ХХ века: Сб. ст. Тверь, 2003. 0,5 п. л.
53.Казанцева И. А. Неохристианские воззрения в романе Б. Пастернака Доктор Живаго // Творчество В. Я. Шишкова в контексте русской прозы ХХ века: Сб. науч. ст. Тверь, 2003. 0,5 п. л.
54. Казанцева И. А. Образы церквей в творчестве Б. Зайцева // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Материалы XVII Тверск. межвуз. конф. учёных-филологов и школьных учителей. Тверь, 2003. 0, 4 п. л.
55.Казанцева И. А. Образ иконописца в повести И. Шмелева Неупиваемая Чаша // Дальний Восток: наука, образование. XXI век: Материалы междунар. научно-практ. конф. Комсомольск-на-Амуре, 2003. 0,5 п. л.
56.Казанцева И. А. Традиция средневековых жанров в повести Б. Зайцева Преподобный Сергий Радонежский // Дальний Восток: наука, образование. XXI век: Материалы междунар. научно-практ. конф. Комсомольск-на-Амуре, 2003. 0,5 п. л.
57.Казанцева И. А. Творчество В. Астафьева в контексте религиозной традиции // Художественные традиции в русской литературе. Тверь, 2003. 0, 5 п. л.
58.Казанцева И. А. Духовные реалии православия в рассказах В. Крупина // Русская литература ХХ века: Проблемы жанра и стиля. Сб. науч. тр. Тверь, 2004. 0,5 п. л.
59.Казанцева И. А. Поэтическое и сакральное слово в Лете Господнем И. Шмелева // Творчество А. А. Ахматовой и Н. С. Гумилева в контексте русской поэзии ХХ века. Материалы междунар. науч. конф. 21-23 мая 2004. Тверь, 2004. 0,4 п. л.
60.Казанцева И. А. В. Крупин и И. Шмелев: к истокам духовного реализма // Вестник ТвГУ. Серия: Филология. 2004. Выпуск 2 (4). 0,5 п. л.
61.Казанцева И. А. Проблема памяти в аксиологии духовного реализма (И. Шмелев Богомолье и В. Крупин Великорецкая купель) // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Материалы XVIII Тверской межвуз. конф. ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 2004. 0,4 п. л.
62.Казанцева И. А. Паломнический тип личности в Богомолье И. Шмелева и Великорецкой купели В. Крупина // Дальний Восток: наука, образование. XXI век: Материалы международной научно-практической конф. Комсомольск-на-Амуре, 7-9 июня 2004: В 3 т. Комсомольск-на-Амуре, 2004. Т. 2. 0,5 п . л.
63.Казанцева И. А. Принципы создания героя в свете христианской антропологии (Л. Бородин Ловушка для Адама) // Вестник ТвГУ. Серия: Филология. 2005. Выпуск 2 (8). 0, 5 п. л.
64.Казанцева И. А. Православие в системе национальных ценностей современных писателей // Проблемы национального самосознания в русской литературе ХХ века. Сб. науч. тр. Тверь, 2005. 0, 5 п. л.
65. Казанцева И. А. Категория детскости в онтологии И. Шмелева // Вестник ТвГУ. Серия: Филология. Выпуск 10. 2007. 0, 5 п. л.
66. Казанцева И. А. Актуальные проблемы современного образования в свете религиозной традиции русской культуры // Образование в XXI веке / Материалы Всеросс. науч. конф. Тверь, 2007.0,5 п. л.
67. Казанцева И. А. Художественное время как средство воплощения духовности в творчестве В. Распутина // Вестник государственного образовательного учреждения КнАТУ. 2008. Выпуск 12. Часть 2. 0, 4 п. л.
68. Казанцева. И. А. Великие подвижники земли Русской в изображении писателей XX - XXI веков // Вестник государственного образовательного учреждения КнАТУ. 2008. Выпуск 12. Часть 2. 0, 4 п. л.
69. Казанцева И. А.. Религия и нравственность в осмыслении современных писателей // Сб. статей: V Всеросс. научно-практич. конф. Пенза, 2008. 0, 4 п. л.
70. Казанцева И. А. Проблемы православной аксиологии и детская тема литературе XX - XXI веков // Личность и творчество В. Я. Шишкова в контексте отечественной литературы: Материалы VII междунар. научно-практич. конф. Тверь, 2008. 0, 5 п. л.
71. Казанцева И. А. Нравственный запас истории в художественном осмыслении русских писателей // Вестник ТвГУ. Серия: Филология. № 9 (69). 2008. 0, 5 п. л.
72. Казанцева И. А. Библейские мотивы и образы в лирике А.Дементьева // Материалы международной научно-практической конференции Андрей Дементьев: поэт, человек, общественный деятель, 19-20 июня 2008 года. Тверь, 2008. 0, 4 п. л.
73. Казанцева И. А. Образ преподобного Сергия Радонежского в русской литературе ХХ века // Вестник ТвГУ. Серия: Филология. № 29 (89). 2008. 0, 5 п.л.
74. Казанцева И. А. Концепт детства в системе ценностей современной культуры // Сб. материалов V Всеросс. научно-практич. конф. В 2 частях Часть 1. Новосибирск, 2009. 0, 5 п. л.
75. Казанцева И. А.Традиции И. Шмелева в интерпретации детства в русской литературе XX - XXI веков // Вестник государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования КнАТУ. 2009. Выпуск 13. Часть 2. 0, 4 п. л.
76. Казанцева И. А. Иконичное слово в поэзии А. Ахматовой // Анна Ахматова и Николай Гумилев в контексте отечественной культуры: Материалы междунар. научно-практической конф. (Тверь - Бежецк, 21-23 мая 2009 года). Тверь: Научная книга, 2009. 0, 5 п . л.
77. Казанцева И. А. Эонотопос и времевечность как средство отражения духовной реальности в творчестве В. Распутина // Вестник ТвГУ. Сер. Филология. 2009. № 23. 0, 6 п. л.
78. Казанцева И. А. Юродская парадигма в системе ценностей современной литературы // Система ценностей современного общества. Ч.1. Новосибирск, 2010. 0, 5 п. л.
79. Казанцева И. А. Роман Л. Леонова Пирамида и православие: юродская парадигма как способ диалога писателя с системой ценностей современного общества // Современный литературный процесс: традиции, поиски, открытия. Тверь, 2010. 0, 7 п. л.
1 Гуревич П. С. Реванш богов и свободомыслие // Литературная газета. 2009. 23-29 декабря. № 52. С. 3.
2 Русская литература XIX века и христианство / Под общ. ред. В. И. Кулешова. М., 1997.
3 Христианство и русская литература / Отв. ред. В. А. Котельников. СПб., 1994; 1996; 2002; 2006.
4 Духовные начала русской словесности : материалы VI междунар . науч. конф. Великий Новгород: Новгородский гос. ун-т, 2006.
5 Казначеев С. Проблема нового реализма: регенерация метода // Филологические науки. 2008. № 1. С. 24-33.
6 Русская литература и религия: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В. Одиноков. Новосибирск, 1997.
7 Евангельский текст в русской литературе XVIII - XX веков. Петрозаводск, 1994 и последующие издания.
8 Обоснование дефиниций см. Теория литературы. Т. IV: Литературный процесс. М., 2001; Любомудров А. М. Духовный реализм в литературе русского зарубежья: Б. К. Зайцев, И. С. Шмелёв. СПб., 2003.
9 Казначеев С. М. Проблема нового реализма: регенерация метода // Филологические науки. 2008. № 1. С. 24-33.
10 См., например, Шаргунов С. Отрицание траура // Новый мир. 2001. № 12. С. 179-184; Пустовая В. Пораженцы и преображенцы // Октябрь. 2005. № 5. С. 153-164; Рудалёв А. Письмена нового века // Октябрь. 2006. № 2. С. 176-182; Беляков С. Новые Белинские и Гоголи на час; Голенко Ж. Литературный симулякр // Вопросы литературы. 2007. № 4. С. 77-105.
11 Термин, широко используемый в семиотике, см. в работах Ч. С. Пирса Логические основания теории знаков. СПб., 2000; Он же. Избранные философские произведения. М., 2000; Ю. М. Лотман Избранные статьи. В 3-х т. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллинн, 1992, в нашем исследовании функционирует в значении, обоснованном в работах В. В. Лепахина Икона и иконичность. СПб., 2002, он же. Иконология и иконичность // Икона и образ. Иконичность и словесность.М., 2007. С. 129-164.
12 Gasiorek A. Post-War English Fiction: Realism and After. London, 1995; All Hail the New Puritans / Ed. by N. Blincoe and M. Thorne. London, 2001.
13 Подробнее об этом: Касавин И. Т. Текст. Дискурс. Контекст. Введение в социальную эпистемологию языка. М., 2008.
14 В значении, используемом И. А. Есауловым для определения, в частности,пасхального архетипа : ЕКультурное бессознательное: сформированный той или иной духовной традицией тип мышления, порождающий целый шлейф культурных последствий, вплоть до тех или иных стереотипов поведения (Есаулов И. А. Пасхальность русской словесности. М., 2004. С.12.).
15Державина О. А. Анализ образов повести XVII века о царевиче Димитрии Угличском // Уч. зап. МГПИ. Т. VII, кафедра русской литературы. Вып. 1. М., 1946.
16Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900-1930-х годов. ДисЕ доктора филол. наук. М., 2006.
17См. подробнее Успенский Б. А. Семиотика иконы // Успенский Б. А. Семиотика искусства. М., 2005. С. 221-294.
18 Николаева О. Православие и свобода; Сб. ст. в 2 ч. М., 2002. С. 295.
19 Басинский П. Юроды и уроды // Дружба народов. 1999. № 4. С. 200.
20 Котельников В. А. Православные подвижники и русская литература. На пути к Оптиной. М., 2002. С. 33-34.
21 См. аналогичное использование термина в публикации В. В. Лепахина Иконология и иконичность // Икона и образ. Иконичность и словесность.М., 2007. С. 151.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии