ОСНОВАНИЯ КОЭВОЛЮЦИИ ПРИРОДЫ И ОБЩЕСТВА: философско-методологический анализ Специальность: 09.00.08 - философия науки и техники АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук Санкт-Петербург 2011

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по философии

На правах рукописи

МАНГАСАРЯН

ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ

ОСНОВАНИЯ КОЭВОЛЮЦИИ ПРИРОДЫ И ОБЩЕСТВА:

философско-методологический анализ

Специальность: 09.00.08 - философия науки и техники

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Санкт-Петербург

2011

Работа выполнена на кафедре философии

Учреждения Российской Академии наук Санкт-Петербургского Академического университета - научно-образовательного центра нанотехнологий РАН

Научный консультант: доктор философских наук, профессор

Ефимов Юрий Иванович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

исеев Игорь Константинович

доктор философских наук, профессор

уговой Александр Александрович

доктор философских наук, профессор

Мамзин Алексей Сергеевич

Ведущая организация: Российский государственный педагогический

университет им. А. И. Герцена

Защита состоится л23 декабря 2011 г. в 15 часов на заседании Cовета по защите докторских и кандидатских диссертаций Да212.010.02 при Балтийском государственном техническом университете Военмех им. Д.Ф. Устинова по адресу: 190005, Санкт-Петербург, 1-ая Красноармейская ул., д. 13, ауд. 401.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Балтийского государственного технического университета Военмех им. Д.Ф. Устинова

Автореферат разослан л___ ________________ 2011 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета

кандидат философских наук, доцент О. П. Семенов

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В последние десятилетия произошли радикальные изменения в оценках перспектив развития человечества. Исследования в социогуманитарных и естественнонаучных областях привели к расширению представлений о той системе координат, в рамках которой возможно целостное рассмотрение различных альтернатив эволюции современной цивилизации. До недавнего времени этот процесс анализировался в двухмерной системе координат, включающей в себя социальные и экономические измерения. Природа рассматривалась в качестве фактора находящегося за пределами этой системы, а развитие человеческой цивилизации представлялось как непрерывное расширение области лочеловеченной природы. Ее параметры преимущественно фигурировали как заданные ограничения по условиям жизнедеятельности и труда. Однако уже со второй половины двадцатого века нарастает понимание того, что такая модель развития неизбежно приведет человечество к краху.

Современная наука приходит к признанию разноуровневости и полипарадигмальности познания, которое резонирует не просто с потребностями современной науки, а с глубинными потребностями человечества и культуры в целом. Сегодня очевидно, что человек являясь специфической частью земной биоты, не может развиваться вне определенных социоприродных отношений. Проблематичность такого способа развития заключается в том, что в большинстве случаев его параметры связаны с линейным, детерминистским подходом к природе, который был перенесен на развитие общества и культуры и тем самым способствовал гипертрофированному пониманию возможностей человека изменять окружающий мир, притязать на роль не просто со-участника, а едва ли, не единственного творца происходящих в социоприродной реальности изменений. В этом плане задача человека состоит не в том, чтобы продолжать пытаться вмешиваться в закономерности собственно природного бытия, а в способности привести собственное мировоззрение, цели и инструменты своей деятельности в соответствие с адекватно отражаемыми сложными социоприродными закономерностями.

Одной из стратегий современного общества способной задать новое видение путей решения существующих проблем может стать коэволюционная парадигма, позволяющая по-новому осмыслить не только взаимоотношения человечества с природой, но и единство естественнонаучного и социогуманитарного знания, многообразных форм и видов культуры. По словам И. К. Лисеева, коэволюционная стратегия задает новые перспективы для организации знания, ориентируя на поиск новых аналитических единиц и способов понимания сопряженности мира природы и мира культуры, осмысления путей совместной эволюции природы и человека, биосферы и ноосферы, природы, цивилизации и культуры. В последние годы идея коэволюции все более осознается в своей философской глубине. Эта идея начинает рассматриваться не только как познавательная модель, распространяемая на различные области современной науки, но и как парадигма современной культуры, способствующая преобразованию системы ценностей современного мира на новых основаниях - основаниях ненасилия, диалога и сотрудничества.

Задаваясь вопросом о целесообразности обращения философии к проблемам взаимодействия общества и природы, экологическим проблемам современности и разрушительным последствиям этого процесса, В. Хёсле отмечает, что когда на карту поставлена судьба всего человечества и большей части живой природы, оставаться безразличным - значит изменять делу философии. Возможная гибель человечества касается вовсе не только человека. Сама такая возможность заставляет по-новому взглянуть и на сущность человека, и на сущность абсолюта, себя человеку доверившего. Философия экологического кризиса должна определить место этой опасности в пределах философии истории человеческой культуры. При этом очевидно, что наряду с антропологией и метафизикой, без философии техники и хозяйства мы не сможем понять сущность экологического кризиса. Отсюда следует необходимость признания того, что только в рамках широкого междисциплинарного подхода возможно выявление оснований социоприродной коэволюции и осмысление сложнейших процессов взаимодействия природы и общества, которые приобрели за последние десятилетия ярко выраженный кризисный характер.

Таким образом, актуальность избранной темы диссертационного исследования обусловлена как потребностью практического решения проблем возникающих в сложнейших процессах социоприродного взаимодействия, так и необходимостью их теоретического осмысления.

Степень разработанности проблемы. Исследованию различных аспектов взаимодействия человека и природы уделено значительное внимание как в классической, так и современной философской литературе. Уже в античной философии выдвигаются и обосновываются идеи взаимосвязи человека и природы (космоса), взаимозависимости и сопряженности процессов развития микрокосмоса и макрокосмоса. На всех последующих этапах историко-философского процесса проблема взаимодействия и взаимосвязи человека и природы привлекала внимание представителей различных философских направлений и школ. Особое внимание этой проблеме начинает уделяться в период становления и развития философии Нового времени. В работах Ф. Бэкона, Д. Вико, К. А. Гельвеция, И. Г. Гердера, Т. Гоббса, П. А. Гольбаха, Р. Декарта, Д. Дидро, Ж. О. Ламетри, Ш. Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Б. Спинозы представлены разнообразные подходы (как антрополого-натуралистического, так и дифференциально-аналитического характера) к осмыслению взаимоотношений человека и природы.

Значительное внимание указанной проблеме уделили почти все представители немецкой классической философии. В творчестве К. Маркса и Ф. Энгельса представлен диалектико-материалистический подход к исследованию социоприродного взаимодействия, оказавший большое влияние на представления об этом процессе развиваемые в наше время. В отечественной философии идеи взаимозависимости и сопряженного развития природы и человека развивались такими представителями философии русского космизма как Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, В. С. Соловьев, Н. Ф. Федоров, П. А. Флоренский. Идеи и исследования представителей естественнонаучного направления русского космизма В. И. Вернадского, Н. А. Умова, Н. Г. Холодного, А. Л. Чижевского, К. Э. Циолковского и других оказали огромное влияние на разработку новых философских концепций взаимодействия человека и природы.

Наиболее интенсивно различные грани социоприродного взаимодействия начинают исследоваться во второй половине XX века, когда локальные проблемы начинают приобретать характер углубляющегося глобального экологического кризиса. Под влиянием научного наследия В. И. Вернадского, В. В. Докучаева, В. Н. Сукачева, А. Н. Северцова в рамках общенаучного и междисциплинарного подхода исследуется динамика изменений различных параметров взаимодействия природы и общества. В этом направлении плодотворно работали А. В. Анучин, М. И. Будыко, В. Г. Горшков, Н. П. Дубинин, В. П. Казначеев, М. М. Камшилов, В. А. Ковда, Н. Н. Моисеев, Н. Ф. Реймерс, Н. В. Тимофеев-Ресовский, И. И. Шмальгаузен, А. В. Яблоков, А. Л. Яншин и др. Среди зарубежных исследователей значительное внимание вопросам связанным с изменением биосферы под влиянием человеческой деятельности уделено такими известными учеными как Р. Аллен, Ж. Дорст, Ф. Дрё, У. О. Дуглас, Р. Дюбо, Б. Коммонер, Г. Одум, Ю. Одум, Ф. Сен-Марк, Б. Уорд и др.

Отдельные аспекты историко-философского плана, систематизация которых позволяет составить целостную картину генезиса и развития представлений о социоприродной системе, содержатся в работах А. В. Ахутина, М. А. Барга, В. Д. Блаватского, Л. Н. Гумилева, А. Я. Гуревича, А. И. Зайцева, Н. И. Конрада, А. Ф. Лосева, И. Д. Рожанского и др. Основное внимание у этих авторов уделяется специфике представлений о взаимодействии природы и общества в различные периоды эволюции человеческой истории. Важные аспекты преемственности во взглядах на эти отношения представлены в исследованиях В. Н. Афониной, Ю. Н. Давыдова, А. И. Зеленкова, И. М. Забелина, И. В. Круть, М. Мид, Э. Б. Тайлора и др.

В последние три десятилетия растет поток философской литературы, в которой анализируются теоретико-методологические аспекты, рассматриваются основания возникновения и преодоления проблем возникающих в процессе социоприродного взаимодействия, выявляются закономерности и взаимосвязи антропогенных, биогенных и абиогенных факторов окружающей среды с совокупностью антропологических и социокультурных факторов. В этом направлении исследований представлены работы Э. А. Араб-Оглы, Л. И. Василенко, Э. В. Гирусова, А. А. Горелова, В. И. Данилова-Данильяна, Р. С. Карпинской, В. П. Казначеева, А. В. Кацуры, В. Д. Комарова, И. Д. Лаптева, В. А. Лося, А. С. Мамзина, Ю. Г. Маркова, Н. Н. Моисеева, Ю. П. Трусова, И. Т. Фролова, О. Н. Яницкого и многих других авторов.

Интерес в целях нашего исследования представляют работы, в которых рассматриваются философские и методологические проблемы познания закономерностей и движущих сил развития живого, а также факторов биогенеза и природных оснований перехода от биологической формы движения материи к социально организованной. В работах Ю. И. Ефимова, В. Ю. Верещагина, И. К. Лисеева, А. П. Мозелова, В. И. Стрельченко, И. Т. Фролова и др. раскрывается философское значение эволюционного подхода для разработки проблемы происхождения жизни, теории антропосоциогенеза, для решения проблемы диалектической взаимосвязи природного и социального.

Среди работ, посвященных непосредственно проблеме коэволюции необходимо выделить исследование С. Н. Родиным основных закономерностей, тенденций, парадоксов и движущих сил коэволюции биосистем. На основе полученных результатов эти автором был сделан вывод об универсальности коэволюционной идеи, а также признан тот факт, что сама теория коэволюции пребывает пока на самой ранней стадии становления. В этом плане плодотворным является исследование Р. С. Карпинской, И. К. Лисеева и А. П. Огурцова 1, в котором дан анализ концепции коэволюции, механизмов коэволюционного развития, влияния идеи коэволюции на формирование глобально-эволюционистского мировоззрения современной науки и философии.

Из диссертационных работ можно выделить исследования И. А. Белозерова, О. В. Виноградова, И. П. Гетманова, А. А. Гордиенко, В. Н. Кимстач, А. И. Климова, С. А. Кутоманова, Е. В. Масловой, Е. В. Рябовой, Е. И. Салова. В работах этих авторов исследуются проблемы становления и развития идеи коэволюционного взаимодействия природы и общества, выявляются механизмы и принципы коэволюции социоприродной системы, определяется место и значимость коэволюционной идеи в социогуманитарном и естественнонаучном познании, в практике управления социоприродными процессами.

Философско-методологический анализ взаимосвязи категорий природа, лобщество и культура в контексте близком к коэволюционной проблематике представлен в исследованиях Э. В. Гирусова, И. А. Гобозова, П. С. Гуревича, М. С. Кагана, В. А. Кобылянского, В. А. Кутырева, И. К. Лисеева, А. Ф. Лосева, В. А. Лося, Н. М. Мамедова, А. С. Мамзина, Э. С. Маркаряна, Е. В. Никоноровой, К. М. Петрова, В. С. Степина и др.

Значительное влияние на исследование проблем коэволюции оказывают результаты, полученные при анализе различных типов научной рациональности, представленные в работах П. П. Гайденко, С. С. Гусева, Х. Йонаса, Е. А. Мамчур, В. С. Степина, М. Хайдеггера, В. Хёсле и др.

Особое внимание к идее коэволюции обнаруживается в исследованиях социоприродных систем с синергетических позиций. В этом отношении интерес представляют работы В. И. Аршинова, О. Н. Астафьевой, Р. В. Баранцева, И. С. Добронравовой, Г. Николис, Е. Н. Князевой, С. П. Курдюмова, Н. Н. Моисева, И. Пригожина, Г. И. Рузавина, Г. Хакена и др.

Роль человека в процессе взаимодействия природы и общества, закономерности его становления и развития, осмысление его как особого явления универсума представлены в работах Б. Г. Ананьева, В. Г. Афанасьева, Н. А. Бердяева, Г. С. Батищева, Л. П. Буевой, Б. Т. Григорьяна, Ю. Н. Давыдова, А. П. Назаретяна, В. Н. Сагатовского, И. А. Сафронова, В. Ф. Сержантова, В. С. Соловьева, Н. Ф. Федорова, П. А. Флоренского. Среди зарубежных исследований следует указать на работы А. Печчеи, П. Т. де Шардена, А. Швейцера, Э. Фромма, К. Ясперса и др.

Исследованию генезиса и развития техносферы, оказывающей громадное влияние на процессы социоприродного взаимодействия и возможности реализации коэволюционной стратегии уделили внимание в своих работах Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, И. М. Вакула, В. И. Вернадский, В Г. Горохов, В. А. Кутырев, Н. Н. Моисеев, А. П. Назаретян, Н. В. Попкова, В. М. Розин, Степин В. С., А. Н. Чумаков, П. К. Энгельмейер, а также такие зарубежные исследователи как Х. Йонас, Х. Ленк, М, Хайдеггер, В. Хёсле, О. Шпенглер, К. Ясперс и др.

В условиях возрастания интереса к роли и месту религии в современном мире, особое значение приобретают исследования, посвященные религиозным истокам проблем возникающих в процессе взаимодействия человека и общества. К таким исследованиям можно отнести работы Р. Атфилда, Н. К. Гаврюшина, П. П. Гайденко, В. И. Курашова, А. Нейса, Р. Нэша, Л. Уайт мл., К. Леви-Стросса, Э. Б. Тайлора, Л. Фейербаха и др.

Необходимо отметить, что несмотря на чрезвычайную актуальность проблем сопряженного развития природы и общества, многие исследования, в плоскости интересующей нас, находятся на стадии постановки проблем и первого приближения. Сами подходы к исследованию различных аспектов социоприродной коэволюции отличаются многообразием и альтернативностью. В то же время в философской и научной литературе не нашли достаточно полного отражения проблемы связанные с выявлением оснований коэволюции природы и общества, недостаточно исследованы пути, средства и механизмы воспроизводства и передачи опыта коэволюцинного взаимодействия в социоприродной системе. Таким образом, актуальность и в то же время недостаточная изученность обозначенных проблем, их теоретическая и прикладная значимость обусловили выбор темы диссертационного исследования.

Объектом исследования является процесс коэволюции природы и общества.

Предметом диссертационного исследования являются основания коэволюции природы и общества.

Цель и основные задачи исследования. Целью диссертационной работы является философско-методологический анализ оснований процессов социоприродной коэволюции.

Достижение поставленной цели осуществляется постановкой и решением следующих взаимосвязанных задач:

Ц исследовать генезис и эволюцию представлений о взаимодействии природы и общества;

Ц рассмотреть теоретико-методологические предпосылки анализа процессов социоприродной коэволюции;

Ц проанализировать подходы к проблеме коэволюции в современном философском и научном дискурсах;

Ц выявить детерминанты коэволюционных процессов происходящих при взаимодействии природы и общества;

Ц определить роль культуры, значение и место техники в процессе коэволюции;

Ц раскрыть роль познавательных моделей в природно-преобразовательной деятельности человека;

Ц выявить основания и механизмы реализации социоприродной коэволюцииа

Ц представить новые подходы к формированию коэволюционной стратегии, призванной обеспечить переход к сопряженному развитию природы и общества.

Методологические основы и теоретические источники диссертационного исследования. Важнейшими основаниями, оказавшими определяющее влияние на логику и направленность исследования, явились идеи органического единства природного и социального, неразрывности мира человека и природы; философские принципы развития, системности и целостности, единства исторического и логического; принципы социокультурной обусловленности научного познания и человеческой деятельности, активности субъекта познания; теоретические положения учения о биосфере, современного глобального эволюционизма и социальной экологии. Ключевое значение в проведенном исследовании оснований коэволюции имеют элементы диалектического, системного, синергетического и функционального подходов. Автор в работе исходил из необходимости междисциплинарного подхода к исследованию социоприродной коэволюции, интеграции данных естественных, технических и социогуманитарных наук как условия решения теоретических и практических задач возникающих в процессе многообразных форм взаимодействия природы и общества.

При анализе проблем, исследуемых в диссертационной работе, в качестве теоретических источников были привлечены труды классиков философской мысли с древнейших времен до нашего времени. Автор опирался в работе на труды виднейших представителей естественнонаучного и социогуманитарного знания, работы российских и зарубежных исследователей, внесших существенный вклад в разработку различных аспектов коэволюционной проблематики. В процессе исследования использовались монографические работы, диссертационные исследования, материалы научных, научно-теоретических и научно-практических конгрессов, конференций и симпозиумов по проблемам связанным с задачами, решаемыми в диссертационной работе.

Научная новизна исследования выражается как в выборе темы диссертации, которая в предложенной формулировке не была предметом специального философского анализа, так и достигнутыми результатами в разрешении поставленных задач, которые заключаются в следующем:

- раскрыта диалектика становления и развития представлений о взаимодействии природы и общества на основе междисциплинарного подхода, основанного на новейших научных данных естественных и социогуманитарных наук. Выявлены особенности отражения социоприродных взаимоотношений мифологией, религий, философией и наукой. Обоснована необходимость расшифровки, сравнения и актуализации экологических представлений разных времен и культур, показано их значение для понимания и разработки современной коэволюционной стратегии;

- рассмотрены теоретико-методологические предпосылки исследования проблем сопряженного развития природы и общества, дан анализ и оценка подходов к проблеме коэволюции в современной науке и философии. Реализован синтез различных направлений философских и научных исследований с идеями глобального эволюционизма, теории адаптивных систем, а также термодинамики открытых систем и синергетики, что позволило выявить возможности коэволюционной стратегии, вырабатываемой на основе процессов интегративного взаимодействия общественных, естественных и технических наук;

- разработан подход к анализу оснований коэволюции, который исходит из представлений о культуре как специфическом способе человеческой деятельности и культурной традиции как одном из важнейших универсальных механизмов, благодаря которому осуществляется закрепление, хранение, трансляция и трансформация социокультурного опыта, в том числе и опыта взаимодействия с природой;

- обоснована правомерность понимания культуры как выработанной в ходе эволюции и присущей только человеку формы адаптивно-адаптирующей деятельности. Выявлен противоречивый характер культуры в выполнении экологоадаптивных функций, что существенно влияет на реализацию коэволюционной стратегии. Выступая как универсальный адаптивно-адаптирующий механизм человеческой деятельности, она несет в себе и деструктивное начало. Это свойство проявляется в локальной поливариантности культуры, одним из последствий которой являются противоречия и конфликты регионально выработанных идей, интересов и социальных институтов. Эти противоречия и конфликты выступают одним из дестабилизирующих факторов социоприродного взаимодействия. Но они же, в процессах взаимодействия исторических общностей с окружающей их средой, выступают источником рождения новых, более соответствующих наличным условиям, культурных форм, которые могут создать основы для коэволюционного развития системы лобщество - природа;

- проведенные исследования позволили определить в качестве оснований коэволюции природы и общества экологическую деятельность, экологическое сознание и экологическую этику, которые находят свое интегральное выражение в современной экологической культуре общества;

- представлен новый подход к определению и осмыслению экологической культуры как способа интеграции взаимосвязанных оснований коэволюционной стратегии. Экологическая культура общества представлена в диссертационной работе как качественная характеристика социоприродного взаимодействия с точки зрения современной коэволюционной парадигмы, включающей в себя как совокупность определенных приемов природопользования и основные типы отношения человечества с природой: предметно-практического, духовно-практического и духовно-теоретического, так и меру их соответствия как научно обоснованным нормам и требованиям общей и социальной экологии, так и требованиям экологических (коэволюционных) императивов. Экологическая культура при таком подходе выступает универсальным механизмом, интегрирующим основания коэволюции, благодаря чему становится возможен коэволюционный процесс, направленный на достижение оптимального, сопряженного, взаимосогласованного развития социоприродной реальности.

В соответствии с полученными результатами исследования сформулированы основные положения, выносимые на защиту:

В условиях обостряющегося кризиса в социоприродных взаимоотношениях, одной из основных стратегий человечества должна стать коэволюция природы и общества.
Критерием для выделения коэволюционных процессов в системе лобщество-природа выступает не просто сопряженность процессов развития, но их направленность, равноправие и самоценность участвующих во взаимодействии компонентов.
Культура, как специфический способ человеческой деятельности, является важнейшим источником изменений, которые, в конечном счете, определяют место человека в биосфере, темпы эволюции человеческой цивилизации и одновременно проблемы, возникающие во взаимоотношениях природы и общества.
Взаимосвязанными и взаимообусловленными основаниями коэволюционной стратегии являются экологическая деятельность, экологическое сознание и экологическая этика, которые ориентированы на диалектическое сочетание традиций и инноваций в процессе социокультурного развития человечества;
Интегрирующим началом оснований процесса коэволюции природы и общества призвана стать глобальная экологическая культура, понимаемая как качественная характеристика социоприродных взаимоотношений с точки зрения коэволюционной парадигмы, включающей в себя как совокупность приемов природопользования и основные типы отношений человека с природой, так и меру их соответствия научно обоснованным требованиям общей и социальной экологии, а также требованиям экологических (коэволюционных) императивов.
Особое место в коэволюционных процессах имеют присущие разным культурам разнообразные отношения к природе. Одной из наиболее востребованных форм взаимодействия культур является диалог в поисках коэволюционных механизмов оптимизации взаимодействия общества и природы.
Важнейшим механизмом, обеспечивающим закрепление, хранение, трансляцию и трансформацию опыта коэволюционных взаимоотношений общества и природы являются социокультурные традиции. Условием реализации коэволюционной стратегии является синтез традиций и новаций как важнейшей детерминанты эволюционного развития взаимоотношений в системе лобщество-природа.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Материалы проведенной работы, положения и выводы, полученные в ходе исследования, вносят определенный вклад в современную социальную философию и философию науки и техники, позволяют расширить и углубить научные представления о взаимодействии природы и общества, основаниях их сопряженного, взаимозависимого развития, выявить особенности, условия и механизмы формирования и осуществления коэволюционной стратегии. Полученные результаты позволяют по-новому оценить роль культуры и техники в процессе социоприродного взаимодействия, определить современные подходы к экологическому образованию и воспитанию на основе формирующегося коэволюционного императива, могут способствовать формированию оптимальной стратегии в управленческих решениях, влияющих на состояние системы лобщество - природа.

Положения и выводы, сформулированные в диссертационном исследовании, могут быть использованы в преподавании общего курса и спецкурсов по философии и социальной экологии для студентов, философии науки и техники для аспирантов, при подготовке и чтении спецкурсов для слушателей и специалистов естественного, технического и социогуманитарного профилей.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные идеи и положения диссертационного исследования нашли отражение в 47 печатных работах, в том числе в двух научных монографиях: Природа - Общество - Культура: основания коэволюции. (Философско-методологический анализ). СПб.: Изд-во РХГА, 2011. - 13 п. л.; Экологическая культура общества. СПб.: Изд-во Балтийского гос. техн. ун-та, 2009. - 6,5 п. л.

Результаты проведенных исследований неоднократно представлялись и обсуждались на международных, всесоюзных, российских, межреспубликанских научных конгрессах, конференциях, симпозиумах и круглых столах, философско-методологических семинарах, в том числе, на XVIII Международной конференции Ребенок в современном мире. Процессы модернизации и ценности культуры. Санкт-Петербург, 2011, Международной научной конференции Социализация личности в глобальном мире (Санкт-Петербург, 2009), XVI Международной конференции Ребенок в современном мире. Детство и социокультурная прогностика (Санкт-Петербург, 2009), Международной научной конференции Человек и город: социально-экологические и этнические проблемы (Санкт-Петербург, 2006), XII Международной конференции Ребенок в современном мире. Семья и дети (Санкт-Петербург, 2005), IX Международной конференции Ребенок в современном мире. Дети и город (Санкт-Петербург, 2002), Международной научной конференции Универсум человека: мышление, культура, наука (Киев, 1994), Международной научной конференции Инженер и культура (Пермь, 1993), Всесоюзной научной конференции Человек в мире диалога (Ленинград, 1990), IV Российском философском конгрессе Философия и будущее цивилизации, на симпозиуме Экологические императивы современной цивилизации (Москва, 2005 г.), Третьем Российском философском конгрессе Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия (Ростов-на-Дону, 2002), Первом Российского философского конгрессе Человек-Философия-Гуманизм (Санкт-Петербург, 1997), Всероссийской научно-теоретической конференции Философия права и вопросы формирования современной государственно-правовой идеологии (Ростов-на-Дону, 2001), II Всероссийской конференции Человек в мире диалога (Санкт-Петербург, 1993), Республиканской научной конференции Возрождение России и русская общественная мысль (Нижний Новгород, 1993), Республиканской межвузовской научной конференции Духовно-ценностные ориентиры массовых действий людей (Гродно, 1992), Научной конференции Философия и типы современного сознания (Санкт-Петербург, 1999), XI Ежегодной научно-практической конференции Кафедры философии Российской академии наук (Москва, 1998), Научной конференции Жизнь. Смерть. Бессмертие (Санкт-Петербург, 1993), на конференциях и круглых столах в рамках ежегодных Дней Петербургской философии (Санкт-Петербург, 2000 - 2010).

Материалы диссертационного исследования нашли отражение в 7 учебных пособиях для аспирантов Российской академии наук, в разделах лично написанных автором, а также апробированы в течение последних двух десятилетий при чтении спецкурсов, лекций и проведении семинаров по философии науки и техники для аспирантов научно-исследовательских институтов Санкт-Петербургского научного центра РАН, а также на философско-методологических семинарах Кафедры.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор и актуальность темы диссертации, характеризуется степень ее разработанности в отечественной и зарубежной философии, формулируются цели и задачи, определяются объект и предмет исследования, его методологические основания, формулируется научная новизна, практическая и теоретическая значимость полученных результатов, их апробация, приводятся основные положения, выносимые на защиту.

В главе 1 Философско-методологические аспекты исследования коэволюции природыЧобществаЧкультуры обосновываются теоретико-методологические предпосылки исследования, прослеживается генезис и эволюция представлений о социоприродном взаимодействии, анализируется современное состояние исследований проблем коэволюции.

В з 1.1. Теоретико-методологические предпосылки исследования процесса коэволюциии определяются ключевые понятия необходимые для адекватного выражения сложных и многозначных аспектов изучаемого процесса. Стремительное убыстрение развития человечества, все более интенсивное взаимопроникновение общего и отдельного, частей и целого, возможного и действительного, случайного и необходимого, сдвиги в способах мышления, требуют для своего осмысления богатства подвижных вариаций, градаций категориального аппарата. Ключевыми для раскрытия поставленных в диссертационной работе проблем являются понятия природа, лобщество, культура, коэволюция и ряд других.

Отмечается, что понятие природа обладает широким спектром значений. Диссертант употребляет понятие природы в двух смыслах: как совокупности всего существующего, включая общество и человека как частей природы и как внечеловеческой реальности, из коей исключаются общество и человек

Понятие лобщество понимается в широком смысле как совокупность всех способов взаимодействия и форм объединения людей, в которой выражается их всесторонняя зависимость друг от друга. В контексте такого подхода, диссертант полагает возможным и целесообразным использование таких понятий, как человек, человечество, человеческая цивилизация в качестве аналогов понятия общество, имея в виду то обстоятельство, что человек как отдельное, единичное существо не взаимодействует с природой, а его отношения к окружающему природному миру всегда опосредуются отношением к обществу. Само это отношение формируется в процессе культурно-исторического развития человечества. В связи с этим особое внимание уделено понятию культура.

Культура определяется в работе как система исторически развивающихся надбиологических программ человеческой жизнедеятельности (деятельности, поведения и общения), обеспечивающих воспроизводство и изменение социальной жизни во всех ее основных проявлениях. Такое понимание не исключает иных подходов, однако деятельностный подход обладает наибольшим эвристическим потенциалом, позволяющим постичь сущность этого многогранного явления. При таком подходе в понятие культуры входят не только результаты человеческой деятельности, но и сами процессы этой деятельности. В условиях когда человек стал творцом своей среды обитания, культура, как система способов и результатов развития сущностных сил человека, представляющая в то же время поле реализации надбиологических, выработанных в процессе исторического развития, механизмов адаптации человека к изменяющимся условиям естественной и социальной среды, оказывается перед необходимостью осмысления новой ситуации, определяемой как глобальный экологический кризис.

Осознание этой опасности стимулировало поиски новых способов социоприродного взаимодействия. Одним из первых в отечественной науке идею коэволюции выдвинул Н. В. ТимофеевЦРесовский, который опираясь на учение В. И. Вернадского о биосфере, обосновал необходимость и возможность сопряженного, совместного развития человечества и биосферы. Поскольку человечество является частью биосферы, постольку и его развитие вместе с другими компонентами биосферы может быть только совместным. Обеспечение такого характера сопряженного развития является неотложной задачей общества, опирающегося на достижения всего комплекса естественнонаучных, технических и социогуманитарных наук. В идее коэволюции нашли, по словам С. Н. Родина, разрешение парадоксы и контраверзы собственно эволюционной теории. В этой идее получают новое освещение как стратегические, так и оперативные экологические и биосферные проблемы.

Особое внимание диссертант обращает на опыт коэволюционных взаимоотношений накопленный человечеством. Причем как свидетельствует история, каждая эпоха выбирает себе в прошлом, иногда осознанно, иногда стихийно, традиции, близкие ей по духу, служащие коррелятом ее опыта. Именно поэтому выяснение роли традиций в процессе коэволюции приобретает особую значимость. Такая направленность исследований тем более актуальна в связи драматичностью современных взаимоотношений человека, общества и природы которые, по словам А. П. Мозелова, требуют не столько нового практического экспериментирования, сколько радикального пересмотра утвердившихся в качестве лединственно истинных метафизических и морализаторских парадигм. Общество встало перед необходимостью нового концептуального видения места человека в мире, в котором человек выступает как одно из звеньев в геобиотическом круговороте живого.

В связи с этим обосновывается необходимость особого внимания к процессам, обозначенным как глобальная коэволюция суперсистемы человек, в отличие от частных, локальных коэволюционных процессов, охватывающих отдельные стороны бытия природы и общества. В понимании диссертанта глобальная коэволюция представляет процесс сопряженного, взаимозависимого развития всех сторон жизни (биологической и социальной) на Земле. Основная проблема, которая возникает при таком понимании глобальной коэволюции заключается в выявлении оснований этого процесса и реализации возможностей обеспечивающих жизнеспособность системы природа - общество - культура.

Возможность глобальной коэволюции, в данном случае, во многом зависит от целесообразной материально-преобразующей деятельности человека. Ведь в результате обращения природных предпосылок своего бытия в средство саморазвития, человек конструирует мир, становящийся способом существования его сущности. Иначе говоря, превращая свойства и закономерности генетически предшествующего ему мира в средство обнаружения возможностей своей сущности, человек реализует синтез данных миров. Именно в труде обнаруживаются наиболее существенные характеристики коэволюции природы и общества. Важным в таком подходе является то, что человеческое отношение к природе осмысливается в аспекте становления и развития в нем человека.

Исходя из проведенного анализа, диссертантом отмечается, что одной из самых сложных проблем теории отношения природы и человека остается именно эта двойственность человека. Это ли между природой и человеком, по мнению В. Хёсле, поднимает онтологические проблемы, вряд ли свойственные чему-либо другому в известном нам мире. Однако такие представления возникли не сразу, а имеют длительную историю.

В з 1.2. Генезис и эволюция представлений о социоприродном взаимодействии отмечается, что если практическая проблема взаимодействия человека с природой имеет место на протяжении всей истории общества, то научная теоретическая проблема идеального отображения этого взаимодействия могла возникннуть лишь на достаточно высоком уровне развития культуры. На современном этапе развития науки расшифровка и сравнение экологических представлений ранней и последующей истории человечества представляется проблемой, решение которой будет способствовать становлению и развитию коэволюционных взаимоотношений природы и общества. Отмечается, что в процессе своего развития человечество выработало ряд как последовательно сменяющихся, так и сосуществующих форм общественного сознания - мифологию, религию, философию, науки и т. д.

Первобытному человеку он сам и его племя, животные и растения, земля и небо представляются в качестве взаимонсвязанной целостности. Этому способствовало мифологическое мышление, характерными чертами которого являются синкрентизм, нерасчлененность в нем природы и человека, реальности и фантазии. Непреходящей ценностью мифологий являются преобладающие мотивы равновесия и сохраненния живой и неживой природы. В процессе эволюции формируются две тенденции в отношениях людей к природе, отражающиеся в мифологическом сознании. Одна из них консервативная, направленная на равновесное, сопряженное сосуществование человека с природой, другая - разрушительная, направленная на покорение природы.

Новые тенденции проявляются в процессе формирования религиозных, особенно монотеистических, представлений о взаимоотношении природы и человека. Если говорить о западной цивилизации, необходимо отметить, что возникновение христианства привнесло в человеческую культуру свое отношение к природе: она - источник ресурсов, а не просто объект созерцания. В то же время и в Ветхом и в Новом Заветах можно обнаружить понимание самоценности всего живого, что способно стимулировать бережное отношение человека ко всему сущему.

В эпоху позднего Средневековья и последующего возникновения фенонмена Возрождения теоцентризм уступает место антропоцентризнму, провозгласившему господство человека над природой, свондившемуся нередко к восхвалению узкопонимаемого гуманизма, уверенности в возможности решения проблем, стоящих перед человеком рациональным путем и утилитарными средствами.

Окончательный перелом во взглядах па взаимоотношения природы и общества произошел в процессе развития науки Нового времени и связан с идеями Ф. Бэкона о необходимости "великого восстановления" былого господства над природой. Программа покорения природы была понята как программа разнвития человечества, его освобождения от внешнего гнета. Идеи Ф. Бэкона были развиты Р. Декартом, Т. Гоббсом и др. мыслителями. Другая традиция, связанная с именами Д. Вико, Ш. Л. Моннтескье, И. Г. Гердера, исходила из того, что социальное соснтояние людей есть новый уровень естественности, на котором они могут совершенствоваться путем установления законов, гармонизирующих с фундаментальными законами природы. Обе эти традиции развивались и уточнялись представинтелями различных философских течений вплоть до начала XX в.

Новая научная революция, начавшаяся на рубеже XIX и XX вв., привела к смене научных парадигм. Она первоначально мало коснулась экологического миропонимания, поскольку порондила идеологию сциентизма и технократизма. В то же время некоторые исследователи (Р. Парк, Э. Бёрджесс, Р. Маккензи) приступили к разработке проблем, которые ныне являются полем исследованния социальной экологии. Позднее формулируется общее ученние о взаимодействии живой и неживой (косной) природы, иннтеграция которых на высшем уровне создает биосферу в понинмании В. И. Вернадского, которая в перспективе должна преобнразоваться в ноосферу.

В начале третьего тысячелетия характер и интенсивность изменений в биосфере свидетельствуют, что оптиминзация взаимоотношений человека с природой, реализация коэволюционной стратегии невозможна без пересмотра принципов, лежащих в основе этих отношений сообнразно требованиям объективно существующих фундаментальных закономерностей самоорганизации социоприродной реальности.

В з 1.3 лПроблема коэволюции в современном философском и научном дискурсах рассматривается состояние философских и научных исследований различных аспектов взаимодействия природы и человека, ориентированных как на поиск причин возникших проблем, так и выявление альтернатив господствующим способам деятельности и мышления. По мнению диссертанта решение этой задачи предполагает выявление механизмов оптимизации человеческой деятельности с целью сохранения биосферы как целостной самоорганизующейся системы на путях коэволюции природы и общества.

Исследования, проведенные в данном направлении, позволили автору диссертации сделать вывод, что центр тяжести проблемы лежит не в самой по себе экологической опасности: последняя при всей ее напряженности и жизненной важности - лишь симптом и может быть правильно оценена только тогда, когда рассматривается в связи с тем глубинным процессом, который находит в ней одну из форм своего проявления. Этот глубинный процесс - изначально противоречивое отношение человека и природы, связанное с двойственной природой человека: являясь частью природы, он одновременно осуществляет обмен веществ с природой выходя за пределы чисто природного существования; его естественная связь с природой может осуществляться лишь как общественно создаваемая связь.

Диссертант обращает внимание на то, что особое место среди социокультурных способов жизнеустройства занимает техника. Философские определения техники, берущие начало с работ Э. Каппа, представлены широким спектром мнений в зависимости от того, на какой содержательной стороне техники делается акцент: начиная с онтологического понимания - техника есть основа материальной жизни людей (техницизм), техника выражает сущность человека (антропологизм), до субъективистских концепций технического творчества. Интерес в этом отношении представляют исследования П. К. Энгельмейера, который рассматривал технику в своих внутренних и внешних взаимодействиях как фактор культуры. На технизацию жизни обратил внимание и Н. А. Бердяев, по мнению которого вопрос о технике стал вопросом о судьбе человека и о судьбе культуры. Без техники невозможна культура, с нею связано само возникновение культуры, однако победа техники, вступление в техническую эпоху влечет культуру к гибели 2. Достоинством подхода Н. А. Бердяева является то, что он выявляет источники технического отношения к миру и человеку. Именно человек стал относиться к себе и другим людям технически, видя только средство. Закономерным является вывод о том, что духовное и нравственное состояние человека, владеющего неслыханной силой техникой, приобретает решающее значение.

Близкими по духу являются воззрения Г. Йонаса, который отмечал, что успехи в покорении природы поставили человека перед лицом величайшего вызова из всех когда-либо порождавшихся деятельностью самого человека 3. Такая ситуация вызывает к жизни этику, добровольная узда которой призвана не дать этому могуществу сделаться бедствием для человека. В попытке заложить основания такой этики, заново, в онтологическом смысле, ставятся вопросы об отношении бытия и должного, причины и цели, природы и ценности - с тем, чтобы укоренить вновь обнаружившийся долг человека за пределами ценностного субъективизма, в бытии. Это долг, обобщением которого служит принцип ответственности, ставит задачу диктуемую страхом (автор использует понятие лэвристика страха) и благоговением. Предлагается взять в качестве основания действий не позитивное понимание блага, а негативное - совместное переживание страха и угрозы, исходящей от научно-технического прогресса. В горизонте объединяющего большую часть человечества переживания страха возможна совместная деятельность, а со временем формирование общих моральных ценностей. Задача этой деятельности - сберечь мир и сущность человека. По мнению Г. Йонаса после того, как мышление одержало верх, вследствие чего смогла обрести мощь техническая цивилизация, человек оказался в состоянии угрожать всем остальным (а тем самым - и себе самому).

В контексте исследуемой проблемы диссертант соотносит этот подход с отношением В. И. Вернадского к науке и технике, которые, по мнению многих, несут ответственность за кризисное состояние социоприродного взаимодействия. В. И. Вернадский полагал, что в современную эпоху ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого, результатом чего будет переход к ноосфере как следующей стадии эволюции биосферы, возникающей в результате перестройки верхней оболочки нашей планеты научной мыслью и государственно организованной, ею направляемой техникой. При этом подчеркивалось, что переход от биосферы к ноосфере есть природное явление, более глубокое и мощное по своей основе, чем человеческая история, что явление это происходит как природный естественный процесс.

Диссертант обращает внимание, что в последние десятилетия философами, представителями естественнонаучного и социогуманитарного знания были предприняты попытки всестороннего рассмотрения коэволюционных механизмов разрешения возникающих кризисных ситуаций. Причем в большинстве случаев их итогом явились выводы философско-методологического плана. Что касается собственно философских исследований, можно выделить ряд работ, в том числе, диссертационных исследований, в которых коэволюционная проблематика является ключевой 4.

Среди зарубежных исследований указывается на роль социобиологии, в рамках которой были предприняты попытки создать теорию генно-культурной коэволюции и деятельность Римского клуба, в докладах которого хотя и не артикулировалась идея коэволюции, но значительная часть выводов из них коррелируется с коэволюционной проблематикой.

В первом случае ставилась задача выявления форм взаимодействия между генетической и культурной эволюцией. Решение этой проблемы предлагалось на пути создания теории генно-культурной коэволюции, в рамках которой разрабатывались различные модели, выявляющие закономерности коэволюции культуры и генетической эволюции. Отмечается, что дискуссии, развернувшиеся вокруг предлагаемой модели, способствовали интенсификации обмена идеями между представителями биологического и социогуманитарного знания, стимулировали рост интереса к поиску оснований коэволюционных моделей развития.

Что касается деятельности Римского клуба, несмотря на неоднозначные оценки докладов, критику методологии и выводов, указывается на два важных момента. Во-первых, впервые на достаточно высоком уровне были озвучены проблемы глобального характера. Во-вторых, сами доклады вызвали бурные дискуссии среди исследователей представляющих разное видение сути и перспектив решения проблем, возникающих в условиях современной цивилизации.

Интерес в этом плане представляют идеи И. Валлерстайна 5, который исследуя перспективы решения экологических проблем, указывает на то, что они являются следствием капиталистической мир-системы. Особенность ситуации в том, что исторический капитализм находится в кризисе, будучи не в состоянии найти решения порожденных им проблем, важнейшая среди которых - неспособность предотвратить разрушение природной среды. При этом имеет место тенденция выставлять в качестве виновников проблем науку и технологии. Более обоснованными представляются подходы, которые предполагают, что преобразования должны начинаться с приоритетов ценностей моральных и правовых норм и институтов, формирующих духовно-интеллектуальную базу принятия упреждающих решений в области взаимодействия природы и общества.

Диссертант обращает внимание на разные подходы к пониманию термина коэволюция. В то время как одни понимают его в чисто биологическом смысле (В. И. Данилов-Данильян), другие отождествляют его с понятием самоорганизация, то есть с изменением системы под действием внутренних факторов и механизмов, присущих системе (Н. Н. Моисеев). В этом смысле биологическое видообразование представляет лишь один из феноменов самоорганизации живого вещества. Что касается понятия коэволюции, то оно понимается как такое развитие человечества как части биосферы, которое должно быть согласовано с развитием всей самоорганизующейся системы.

Особенностью качественно нового уровня развития этой системы является наличие такого специфического способа деятельности человека как культура. Именно культура - источник тех изменений, которые, в конечном счете, определяют сегодняшнее место человека в биосфере, темпы эволюции человеческой цивилизации и те многочисленные проблемы, с которыми приходится сталкиваться современному обществу. В этой связи диссертант приходит к выводу о необходимости рассмотнрения культуры как специфического социоприродного образованния.

В главе 2 Социокультурные детерминанты коэволюционных процессов анализируется роль культуры и место техники в контексте социоприродной коэволюции, выявляется значение познавательных моделей во взаимодействии человека и природы.

В з 2. 1. Культура и процесс социоприродного взаимодействия диссертант отмечает, что в отличие от других живых организмов, сам способ существования человека, включая его деятельность, направленную на удовлетворение органических потребностей, предполагает необратимое деструктурирование природных экосистем (именно как природных, т. е. естественных), создание искусственной среды, листорической природы, превращающейся в неорганическое тело самого человека (К.Маркс). Более того, в собственно природной, социально не преобразованной среде, человек существовать как человек просто не может, потому что он продукт социального развития, а большинство его потребностей, в том числе и многие органические, носят надприродный, то есть социально обусловленный характер.

Исходя из определения культуры как специфического способа человеческой деятельности, диссертант полагает правомерным понимание культуры как выработанной в ходе эволюции и присущей только человеку формы адаптации к постоянно меняющимся условиям окружающей среды (как природной, так и лискусственной). Но в ходе истории многие изменения условий существования человечества приводили к неблагоприятным, как это очевидно сегодня, последствиям, что поставило перед ним задачу культурной самоадаптации к нежелательным изменениям в окружающей среде. В ходе исследования обращается внимание на то, что коэволюция невозможна без системной оптимизации социоприродного взаимодействия опирающегося помимо всего прочего на процессы интегративного взаимодействия общественных, естественных и технических наук. Решение этой задачи предполагает синтез различных направлений философских и научных исследований с идеями глобального эволюционизма, теории адаптивных систем, а также термодинамики открытых систем и синергетики.

Приводится мнение Н. Н. Моисеева, отмечавшего, что природа как бы запасла определенный набор возможных типов более или менее стабильных организационных структур и по мере развития единого мирового эволюционного процесса в нем задействуется все большая доля этого запаса. Растет не только сложность, но и разнообразие существующих форм организации косного и живого вещества. Иначе говоря, идея глобального эволюционизма позволяет мыслить общие законы бытия в их единстве и одновременно дает возможность соотнести луниверсум с человеком, сделать его соразмерным человеку. В данном контексте диссертантом указывается на значение антропного принципа в современном научном дискурсе.

В мировоззренческом плане антропный принцип воплощает в себе философскую идею взаимосвязи человека и Универсума и устанавливает определенное соотношение между фундаментальными свойствами Вселенной в целом и наличием в ней жизни и человека. Предполагается, что существуют некоторые закономерности эволюционного процесса, которые охватывают все основные этапы, от космологического до биологического, и могут рассматриваться как определенные предпосылки реализации социальных процессов. Именно в этом плане может быть конкретизирован тезис об антропологической направленности эволюции природы, смысл которого раскрывается в утверждении, что физическая судьба Вселенной, в принципе, может оказаться зависимой от человечества, как стала на сегодня зависимой от него судьба эволюции земной природы и жизни.

В этой связи формулируется проблема выявлении инвариантных свойств тех явлений различных уровней материального мира, с которыми соотносится и в рамках которых осуществляется коэволюция природы и общества. В качестве теоретической основы, позволяющей выявить инвариантные свойства биологической и человеческой деятельности, выступают принципы самоорганизации адаптивных систем. Отмечается, что понятие ладаптация является одним из ключевых при анализе процессов приведения поведения живых систем в состояние динамического равновесия со средой своего обитания. Однако адаптивные процессы на социальном уровне качественно отличаются от адаптивных процессов собственно биологической эволюции. Поэтому обоснованным и методологически необходимым является выделение понятий о биологической природе и социальной сущности человека 6, которые позволяют взаимно обогатить обе эти компоненты, включив в них широкий спектр экологических характеристик. Другой важнейший аспект проблемы касается включения в трактовку феномена человека понятия культуры как ведущего критерия человеческого существа.

Свое обоснование эта идея нашла в подходе, который относит общество к особому подклассу универсальных адаптивно-адаптирующих систем. Культура в этом случае выступает в качестве целостного адаптивно-адаптирующего механизма человеческой деятельности 7. Адаптация поимо своего экстериорного аспекта (система - среда) имеет интериорный аспект, который выражается в процессе приведения в соответствие различных частей развивающейся системы, их коадаптацию и коэволюцию. В этом плане именно идея коэволюции стимулирует поиски оптимального органического включения человеческой деятельности в естественные процессы биосферы. Представляется, что понятие адаптации в исследовании этого процесса является одним из ключевых. Суть проблемы состоит, по крайней мере на начальных этапах процесса, в коадаптации социальной жизни человека и иных форм жизни в рамках единой социоприродной системы.

Специфика этого процесса состоит в том, что адаптивный эффект социально организованной жизни достигается посредством постоянного и универсального по своим потенциям преобразования окружающей природной среды. В этой связи диссертант отмечает противоречивость культуры. Выступая в целом как универсальный адаптивный механизм общества, неизмеримо увеличивая возможности людей по сравнению с животными, культура в то же время может нести в себе деструктивные потенции. Разрешение возникающих проблем видится в самом процессе взаимодействия общества с природой в ходе которого человеческие сообщества накапливали определенный опыт, который являлся фундаментом для их существования и развития во времени. Накопление человеческих знаний о мире, накопление опыта производства и опыта социальной жизни, достижений культуры материальных ценностей - в этом состоит один из главных секретов развития человеческой цивилизации. И как процесс эволюции всего живого нельзя понять и представить себе без наследственности, без биологического накопления элементов прогресса, так и прогресс человеческой истории нельзя понять без социального способа накопления достижений цивилизации.

Аккумуляция, хранение и передача социального опыта предполагает ее упорядочение и отбор наиболее значимых элементов. Механизмом, обеспечивающим эти функции, являются традиции. Программы человеческой деятельности, зафиксированные в культурной традиции, концентрированно выражая исторический опыт тех или иных общностей, подобно генетическим, ориентированы на существенно важные для выживания этих общностей устойчивые, стабильные свойства среды. Благодаря выраженному в информационных программах культурной традиции предвидению условий обитания последующих поколений людей как раз и становится возможным их адаптивное воспроизводство в его простой и расширенной формах (Э. С. Маркарян).

Обобщение результатов полученных в ходе исследования онтологии культурной традиции, привело диссертанта к выводу, что традиции, прежде всего, не просто воплощение некоторого предметного содержания, но способ существования культуры. Характер традиции кардинально не меняется в зависимости от того какая онтология находит в ней свое выражение. Более того, большая часть социокультурных традиций не предполагает какой-либо осознанно оформленной картины мира как он есть сам по себе. Не только и даже не столько рациональные знания о мире, но коллективный опыт деятельности - вот что накапливает, стереотипизирует и передает от человека к человеку, из поколения в поколение традиция. Не на что направлена деятельность, не о чем мы мыслим, но как следует мыслить и действовать - вот чему учит в первую очередь традиция. Однако, по мнению диссертанта, сведение культуры только к механизму адаптации человека к среде и среды к человеку, а культурной традиции к роли орудия этой адаптации было бы упрощением. Экологические исследования подтверждают тот факт, что отношение организма к окружающей среде включает в себя также отношения индивидов данного вида друг к другу.

В этой связи указывается на противоречивый характер культуры в выполнении экологоадаптивных функций, что существенно влияет на реализацию коэволюционной стратегии. Выступая как универсальный адаптивно-адаптирующий механизм человеческой деятельности, она несет в себе и деструктивное начало. Это свойство проявляется в локальной поливариантности культуры, одним из последствий которой являются противоречия и конфликты регионально выработанных идей, интересов и социальных институтов. Эти противоречия и конфликты выступают одним из дестабилизирующих факторов социоприродного взаимодействия. Но они же, в процессах взаимодействия исторических общностей с окружающей их средой, выступают источником рождения новых, более соответствующих наличным условиям, культурных форм, которые могут создать основы для коэволюционного развития системы лобщество - природа.

Завершая раздел, диссертант выделяет позицию исследователей, которые полагают, что в зависимости от того, рассматривается ли природа с точки зрения борьбы за ежедневное выживание поселением каменного века, из перспективы жизни средневекового города, в дворянском имении или же на фоне современного потребительского общества, образовываются различные понятия и оценки природы 8. Тем более необходимым, по мнению автора работы, является рассмотрение возможности коэволюции в условиях современной цивилизации, важнейшим фактором развития которой является техника.

В з 2.2. Техника в контексте коэволюции природы и общества отмечается, что основная проблема заключается не в определениях техники, а в сущности человека, относящегося к природе как материалу для удовлетворения своих потребностей, а к технике - как к средству раскрытия природных тайн. Причем опасность заключается во всеобщем кризисе грозящем современной технической цивилизации, если не будет изменения основ современного мышления путем обоснования заново коренных связей человека с миром, его онтологического статуса. В этой связи обращается внимание на позицию М. Хайдеггера, который указывал, что вопрос о том, что означает техника для прогресса и культуры человека запоздал, ибо значение техники не больше и не меньше, чем значение современной ей культуры.

Как следует из анализа подходов к осмыслению техники, ее сущности и роли в процессе взаимодействия природы и общества, попытки игнорирования этих вопросов, в принципе не могут быть конструктивными. Ряд исследователей видят в существующем способе развития науки и техники угрозу для будущности человека. В современном обществе, считает Л. Мэмфорд, господствует Мегамашина, изобретателей и руководителей которого всегда преследовали иллюнзии всезнания и всемогущества - немедленного или ожидаемого. В этом смысле научные и технические средства полностью рациональны, но конечные цели безумны, т. к. абстрактное знание, изолированное от моральной оценки, от исторического опыта, от ответственного действия может вызвать серьезное нарушение равновесия во взаимоотношениях природы и общества. По существу, исследователь приходит к выводу, хотя и не артикулированному, о необходимости перехода к коэволюционной стратегии развития, ибо сознательное выражение и осуществление потенциальных человеческих возможностей требует иного подхода по сравнению с подходом, единственно склонным к контролю природных сил и модификации человеческих возможностей с целью облегчения и расширения системы контроля.

Анализ проведенный диссертантом позволяет сделать вывод, что попытки отказаться от достижений техногенной цивилизации, не менее утопичны, чем упование на технику как единственную силу способную решить все возникающие проблемы. Представляется более плодотворным всесторонний учет как позитивных, так и негативных аспектов развития техногенной цивилизации. Необходимо учесть, что техника сама становится средой в самом полном смысле этого слова, она составляет целостную среду обитания, внутри которой человек живет, чувствует, мыслит, приобретает опыт 9. Под ее воздействием происходит формирование многих человеческих потребностей, новых способов коммуникации, образования и т. д. Причем нередко ситуация предстает таким образом, что техника имеет цели, которые независимы от человеческих, результатом чего являются модели, представляющие ее как автономную систему, развивающуюся независимо от людей их создавших. Существенным основанием такого понимания является то, что традиционное представление об искусственном мире как результате сознательной целесообразной деятельности человека, сталкивается с нарастающими проблемами прогнозирования и контроля технической реальности, которая начинает существовать по своим собственным закономерностям.

Диссертант видит один из источников такого понимания в том, что техногенный мир до недавнего времени имел человекоразмерный характер, то есть человек мог соотносить себя, свою деятельность с тем, что воплощалось в материальной форме в технике. Человек видел, ощущал технику, воздействовал на нее, предполагая возможность контроля и управления. Но достижения науки и технологий формируют технические системы, которые в основе своей все больше строятся на базе микрообъектов, нанотехнологий, соотнести которые с человеком достаточно сложно. В этих условиях нарастает ощущение автономизации техники, которая заставляет человека и природу приспосабливаться к ней. Итогом этого процесса становится техногенная зависимость человека, которая в свою очередь снижает вариативность возможных проявлений активности человека.

По существу в ряде современных исследований провозглашается тезис о смене биологической эволюции техноэволюцией, которая в состоянии обеспечить все возрастающие разнообразные потребности людей как в естественно-органическом, так и в социальном, культурном и психологическом планах. По мнению А. П. Назаретяна для человечества наилучшей тенденцией, из возможных альтернатив, будет переход в новую постчеловеческую фазу эволюции, с освобождением от сковывающих и обрекающих на вырождение биологических зависимостей 10. Возможно, для эволюции как таковой этот процесс благо или, по крайней мере, нейтрален. Однако в ожидании такого исхода эволюции человеческого рода возникают вопросы, на которые получить удовлетворительные ответы будет чрезвычайно сложно. Но источником большинства проектов и прожектов такого рода является, в конечном счете, технологическое мировоззрение, в рамках которого, человек понимается как достаточно произвольно конструируемое существо, порождаемое не столько природой, сколько осуществлением человеческого замысла 11.

Природа (биосфера), при всех проблемах, которые мы наблюдаем сегодня, не может быть заменена техносферой в принципе, поскольку между ними существует огромная разница. Природные системы способны к самоорганизации и саморазвитию за счет черпаемых из окружающей среды вещества и энергии. За счет внешних источников ресурсов энтропия живых систем уменьшается, а энтропия систем технических, напротив, растет. Направленность на изменение и преобразование внешней среды в значительной степени определяются не биологически заданными, а исторически выработанными социокультурными программами 12. То есть техника не столько способствует адаптации к среде, сколько адаптирует саму среду, преобразуя ее исходя из целей и ценностей имеющих своим источником не просто естественные, природные потребности, а возникшие в социокультурной среде, постоянно меняющиеся и даже искусственно навязываемые потребности. Техника в таком понимании стремится разрушить естественные тела природы делая из них такое употребление, которое подсказывается чисто человеческими, практическими задачами и целями, выступает как дестабилизирующий фактор, который выводит природные системы из состояния равновесия, разрушает естественные эволюционные механизмы развития биосферы.

Диссертант полагает, что наши представления о закономерностях процессов происходящих не только в природе, но и в человеческом обществе не настолько полны, чтобы однозначно отвергать или выбирать какую-либо альтернативу дальнейшего развития, имея ввиду гарантированное достижение, если это в принципе возможно, именно тех целей, которые определяются всеобщими интересами человечества и породившей ее природы. Однако, представляется, что достижения современной техники, в самом широком смысле, позволяют сделать ряд шагов в направлении коэволюции природы и общества. Один из необходимых шагов в этом направлении - возвращение технике (понимание ее) свойства линструментальности. Техника должна восприниматься в первую очередь как линструмент, т. е. использоваться как средство. Такое понимание не исключает других функций и свойств техники. Но ей нужно отвести именно то место, которое ей предназначено было ее творцом - служить человеку, а не ставить человека себе на службу, тем более подменять его как венец эволюции, как это видится части исследователей.

В завершении раздела отмечается, что техническая деятельность по сути своей есть деятельность по материализации идеальных проектов с целью удовлетворения человеческих потребностей, и результаты ее во многом определяются структурой потребностей, целями и ценностями людей и особенностями самих идеальных проектов вырабатываемых и реализуемых в конкретном обществе. Именно идеальные проекты являются тем ключевым пунктом, можно сказать точкой бифуркации, где вырабатываются модели понимания, а затем и действия в определенном направлении. Рассмотрению роли таких моделей посвящается следующий раздел исследования.

В з 2.3. Познавательные модели и модели поведения человека отмечается, что эволюция представлений о взаимодействии природы и общества сопровождалась созданием моделей, в которых идеально отражались реальные связи и взаимозависимости существующие в мире.

Соглашаясь с выводом, что сложное взаимодействие двух эволютивных рядов - эволюции природы и эволюции культуры является истоком и тайной тех познавательных моделей, которые порождены внутри человеческой культуры, экстраполируются на природу и становятся порождающими моделями, т. е. моделями, формирующими во многом взаимодействие человека с природой 13

, диссертант обращает внимание на причины, которые обусловили важную роль познавательных моделей в процессе своего развития и усложнения. Описания мира, построенные с помощью идеальных элементов, стали отождествляться с самой реальностью. Свобода перекомбинации модельных систем стала восприниматься в качестве гаранта свободы и могущества человека в процессе социоприродного взаимодействия. Умение человека действовать определенным образом нередко стало трактоваться как необходимость действовать именно так. Такая установка обусловила возникновение проблем во взаимодействии природы и общества.

По мнению диссертанта важным является то обстоятельство, что помимо научных, существуют модели познания (не обязательно рациональные) и установки инонаучного, вненаучного характера. Причем каждая из них влияла и будет влиять на характер взаимоотношений человека с природой как в позитивном, так и негативном планах.

Например, Л. Уайт полагает, что наука и техника пропитаны ортодоксальным высокомерием в отношении к природе, поэтому не следует ждать разрешения проблем только от них одних. Корни наших бед основательно религиозны, так что и средство избавления тоже должно стать религиозным по своей сути, как бы мы его ни называли. Диссертант отмечает сходство этой позиции с формулировками Л. Фейербаха. В то же время угроза глобальной катастрофы, по мнению ряда исследователей, должна стать не причиной нашего отказа от религиозных традиций, а стимулом их обновления. Обращается внимание на то, что экологические проблемы носят антропологический характер, будучи порождены человеком, а не природой. Поэтому ответы на многие вопросы содержатся в человеке, а не в сферах экономики, биологии, технологии или политики.

Показывается, что идея кризиса есть пересечение и наложение двух различных ситуаций: одной, связанной с последствиями техногенных и антропогенных воздействий на окружающую среду, и другой, связанной с дефицитом понятий, представлений и схем описания экологических последствий взаимодействия природы и общества. Исходя из этого, делается вывод, что одним из главных источников проблем являются привычные способы мышления и деятельности. Именно в этом плане оказываются востребованными новые подходы к взаимодействию природы и общества. Но учитывая, что формы и способы этого взаимодействия зависят от определенной модели понимания мира (картины мира) и своего места в нем, диссертант особое внимание уделил анализу становления и смены научных картин мира и типов научной рациональности.

Опираясь на исследования В. С. Степина и С. С. Гусева и др., в диссертации делается вывод, что современный этап познания характеризуется пониманием невозможности построить универсальную и однородную картину действительности. Поэтому в философии науки все больше утверждается взгляд на производимые исследователями знания, как на независимые друг от друга отображения действительности, характер которых определяется особенностями средств и методов, используемых представителями различных школ и направлений (так называемые возможные миры).

Важной особенностью постнеклассической науки является рост числа междисциплинарных исследований, среди которых особое место заняла синергетика, т. е. теория сложных самоорганизующихся систем. Во-первых, это теория возникновения новых свойств у целого, состоящего из взаимодействующих объектов. Во-вторых - подход, ориентированный на междисциплинарные исследования на стыке естественных и социальных наук. Исходя из синергетического подхода отмечается, что коэволюция - не просто процесс подгонки частей друг к другу при образовании сложного целого, их резонансного взаимного расположения и синхронизации темпов развития, но инактивированное познание человеком мира, топологически и темпорально оптимальное встраивание и вдействование его в среду, искусство мягкого нелинейного и резонансного управления.

Синергетика видит мир системой нелинейных процессов, а эволюционный процесс представляется как самоорганизация нелинейной среды. Если раньше выход системы из равновесия казался путем к деградации, то с точки зрения синергетической парадигмы он представляется как переход к новому этапу развития, необходимым этапом прогресса. Неустойчивость системы рассматривается как источник развития. Другой особенностью синергетического мировидения является его нахождение в русле холистического вектора современной науки исходящего из установки нельзя изучать части, не зная целого. Этот принцип является одним из базовых при рассмотрении коэволюции природы и общества. При этом синергетика как междисциплинарный научный подход, находящийся на пересечении трех сфер - предметного знания, математического или компьютерного моделирования и философской рефлексии формирует новое мировоззрение (картину мира). Отличительными чертами последней являются признание неустойчивости принципом развития сложных систем и конструктивной роли хаоса (беспорядка, нарушения и выведения из равновесия системы), который является движущей силой эволюции. На первый взгляд такой подход может быть понят как оправдание кризисов в природе и обществе. Но речь идет не об эмоциональной оценке, а о выявлении и понимании присущих эволюции характеристик, которые невозможно игнорировать. Результатом этого является вывод, что сложноорганизованным системам нельзя навязывать пути их развития, нужно способствовать их собственным тенденциям, имея в виду, что для сложных систем существует несколько возможных путей развития, а выбор альтернативы осуществляется в моменты неустойчивости (в точках бифуркации) малыми внешними возмущениями, флуктуациями.

Таким образом, исходя из проведенных исследований, делается вывод, что претензии человека (общества) на управление природой не имеют под собой реальных оснований. Речь может идти только о взаимодействии природы и общества, основанном на принципах коэволюции, предполагающей сопряженность биологической и социальной эволюции.

В определенном смысле альтернативой такому подходу предстает концепция устойчивого развития и вытекающие из нее представления о путях социоприродного взаимодействия. Анализ итогов теоретического осмысления проблемы устойчивого развития и состояния практической реализации программ разработанных на этой основе, позволил сделать ряд выводов, которые не внушают оптимизма. Признается, что идеи устойчивости фактически никак не повлияли на смену траектории развития цивилизации. К тому же реальность демонстрирует прямо противоположную тенденцию нарастания и учащения проявлений неустойчивости и кризисов во взаимодействии общества и природы. По мнению диссертанта помимо проблем научного характера, сама попытка разработки концепции устойчивого развития представляется большинству тех, кому она предназначена, как продолжение стратегии дальнейшего роста мощи человека в процессе воздействия на природу, которая должна предоставить ресурсы для устойчивого развития общества.

Пониманию причин такого положения способствуют исследования С. С. Гусева 14, по мнению которого увеличение масштабности человеческого воздействия на окружающую действительность, растущее значение этих воздействий для существования людей требуют осмысления действительных, а не случайных целей и способов их достижения. Однако в силу множества причин человечество все больше усилий направляет на решение задач по преобразованию действительности. Причем задачи эти приобретают все более технологический характер. Вопрос: Как сделать? явно доминирует над вопросами: Для чего это делать? и Имеем ли мы право на те или иные действия?.

Причина такого поведения обнаруживается в различии и способах взаимовлиянии разных уровней рациональной (рассудочной) и целеполагающей (разумной) деятельности применяемых в определенных ситуациях. Рассудок заставляет людей концентрировать внимание на том, что происходит в каждый данный момент. Это ведет к обособлению локальных ситуаций, превращает целостную систему человеческих действий в серию разрозненных актов. И без контроля разума, связывающего данный момент с исходной задачей (и оценивающего промежуточные результаты как приближение к ней или удаление), такая активность может приобретать опасный характер. Отмечается, что рациональность можно понимать как знание о допустимых правилах человеческой деятельности и умение эффективно применять эти правила в соответствующей ситуации. Тогда понятие разум будет выражать представление о способности формулировать цели, имеющие общечеловеческую значимость, связывать отдельные акты деятельности в единый целенаправленный процесс 15.

Проведенный анализ позволил выявить опасную тенденцию: люди стремятся организовывать свое поведение максимально рациональным способом. Такая ориентация предполагает сведение целевых установок к достижению успеха здесь и сейчас. В этом случае возможные отдаленные последствия значения не имеют. Скрытый конфликт рационального и разумного, различимый во многих эпизодах человеческой истории, заставляет порой воспринимать человечество как систему, функционирующую достаточно рационально, но не часто использующую критерии разумности осуществляемых действий. Именно явное или скрытое смешение разума и рациональности делает задачу выявления действительной природы родового человека (и его интересов и целей) в процессе взаимодействия с природой затруднительной.

Преодолеть такую тенденцию возможно создав условия, при которых проявления отдельных форм рациональности будет осознанно регулироваться действительным разумом, что во многом зависит от того, насколько каждый будет стремиться к реализации требований категорического императива в понимании И. Канта, который должен ориентировать людей на выявление в отдельных формах культуры ее универсального содержания. Лишь в этом случае можно будет говорить о разумности земной цивилизации.

На основании проведенного исследования диссертант делает вывод, что познавательные модели, предваряющие активную предметно-преобразующую деятельность человека оказывают влияние не только на выбор средств и методов взаимодействия человека с окружающим миром, но и определяют выбор целей, становятся действительно порождающими моделями формирующими во многом формы социоприродных взаимоотношений. В этом аспекте активно обсуждаемые концепции (идеи, учения) ноосферы, коэволюции и устойчивого развития можно представить как взаимосвязанную триаду, демонстрирующую разные уровни понимания ценностей, целей и средств развития человечества и места природы (биосферы) в этом процессе. Ноосфера может быть представлена как некий идеал, устойчивое развитие как задача, решение которой возможно на локальных уровнях, коэволюция - перспектива, к реализации которой человечество в принципе готово.

Диссертант полагает, что идея ноосферы должна быть осознана именно как идеал, реализовать который сложно как с теоретической, так и практической точки зрения. В обоснование такой точки зрения можно сослаться на исследования, которые опровергают возможность замещения стихийных, естественных процессов самоорганизации биосферы искусственными, техническими, контролируемыми человеком. Поскольку потоки информации биоты Земли на двадцать порядков превосходят потоки информации современной человеческой цивилизации, желание человечества управлять этими потоками не может быть реализовано в принципе 16. Такое управление невозможно и по той причине, что согласно теореме Эшби, управляющая система по информационной сложности не должна уступать управляемой. В этом отношении современная наука однозначно демонстрирует невозможность достижения такого паритета в обозримом будущем.

Идея устойчивого развития и модели ее реализации имеют множество вариаций и носят неоднозначный характер. Хотя достичь всеобщего устойчивого развития вряд ли удастся, само это стремление демонстрирует преобладание локальных целей и соответствующих им средств. Проблемы в реализации концепции устойчивого развития, позволяют увидеть ограниченность этой модели и стимулируют поиск более адекватных путей, методов и средств оптимизации социоприродного взаимодействия.

В этом отношении коэволюционная модель дает больше оснований для оптимизма, поскольку ориентирована не на управление естественно-природными процессами, а на поиск и осуществление стратегии направленной на сопряженную эволюцию системы природа - общество.

В главе 3 Основания и условия социоприродной коэволюции исследуются процессы становления и особенности современной экологической культуры, которая интегрирует основания процесса коэволюции, выявляются условия, императивы и перспективы коэволюции природы и общества.

В з 3.1. Экологическая культура как интегрирующая оснований коэволюции природы и общества подчеркивается, что развитие природы и социальной формы движения материи уже недостаточно изучать и понимать изолированно. Очевидной стала необходимость видеть их звеньями одной цепи. Одну из таких возможностей предоставляет формирующаяся экологическая культура общества в которой интегрируются различные основания социоприродной коэволюции.

Выделяются два основных подхода к рассмотрению экологической культуры, которые дополняют друг друга. Экологическую кульнтуру общества можно исследовать как культуру экологической деятельности и как экологический аспект развития культуры. При первом подходе экологическая культура общества опреденляется как конфигурация всех результатов, которых общество достигло в сохранении и восстановлении природных условий своего существования. Во втором случае имеются в виду истонрически возникающие формы разрешения проблем возникающих в процессе взаимодействия природы и общества.

В понимании диссертанта экологическая культура общества выступает как качественная характеристика социоприродного взаимодействия с точки зрения современных эконлогических требований, включающих в себя совокупность определенных приемов природопользования, основные типы отношения человечества с природой: предметно-практического, духовно-практического и духовно-теоретичеснкого, а также меру их соответствия научно обоснованным нормам и требованиям общей и социальной экологии. При этом подчеркинвается, что экологическая культура призвана характеризовать способы взаимодействия человека не только с природной, но и с социально-исторической средой.

Формирующаяся современная экологическая культура видитнся как культура глобального масштаба, сознательно создаваенмая путем синтеза коэволюционных потенций различных культур. Эта культура ставит своей целью (имеет сутью) регулирование нравственными и научными средствами взаимополагания человека (общества) и природы в процессе коэволюции. При таком подходе природа принципиально несводима только к объекту, даже к объекту культуры, ибо наряду с этим она всегда остается в своем первичном качестве собственно природы. Проблема заключается не только в неприемлемости узкоутилитарного отнношения к природе. Речь идет также о том обеднении, которое мы вносим в бытие, когда отнказываем ему во всем, что выходит за горизонт деятельностного освоения природы.

Духовной компонентой экологической культуры является экологическое сознание. Позиция диссертанта состоит в том, что если та или иная форма общественного сознания отражает определенную сторону общественного бытия, то экологическое сознание как бы присутствует (пронизывает) во всех этих формах в зависимости от того, какова глубина связи этой стороны бытия с конкретно-исторической ситуацией. В силу этого можно различить эколого-этический, эколого-эстетический, эколого-правовой, эколого-политический аспекты сознания. То есть можно сказать, что экологическое сознание представляет собой процесс экологизации общественного сознания, различных его уровней и структурных элементов. Таким образом, экологическое сознание можно определить как систему взглядов, представлений, теорий, социальных чувств и эмоций, а также настроений, отражающих такой характер, состояние и особенности взаимоотношений природы и общества на конкретно-исторической ступени развития человечества, которые направлены на обеспечение жизнепригодных свойств окружающей среды. А это является одним из условий реализации коэволюционной стратегии.

Осознание неизбежности этой перспективы стимулирует рост числа исследований предпосылок ее реализации, одним из которых, безусловно, является формирование экологического стиля мышления. Исследование генезиса и развития экологического стиля мышления позволяют выделить его основные характеристики: диалектичность, системность, синтетичность, прогностичность, аксиологичность, гуманистичность.

Другим важнейшим элементом экологической культуры общества является экологическая деятельность. Экологической, т. е. коэволюционно ориентированной, может быть признана деятельность, учитывающая и соблюдающая требования экологического (коэволюционного) императива. Данный критерий включает объективные и субъективные моменты, характеризует не только особенности экологической деятельности, ее направленность, результативность, но и внутренние побудители деятельности. Они определяются показателями ответственности, результативности деятельности по обеспечению экологического равновесия, включают в себя ценностные ориентации в различных формах деятельности, фиксируемые через доминирующие мотивы этой деятельности, субъективное отношение к ней, ее целям и задачам, содержанию и формам, а также степень удовлетворенности экологической деятельностью, свидетельствующей о полноте реализации личных и общественных потребностей в решении экологической проблемы.

И если еще недавно, постижение окружающего мира и прогнозирование будущего было сопряжено с углублением научного знания и развитием научно-технического прогресса, то теперь не только наука и техника, но и обращение к этике способно помочь в оценке правильности избранного человечеством пути и содействовать реализации коэволюционнной стратегии. При этом, хотя человек и может определить свои ценности сам, он вынужден действовать в экологическом контексте, который ориентирует выбор его ценностей на соблюдение того, что требует от него экосистема. Такое предположение исходит из мысли о том, что имеется такая подчиненность человеческих ценностей экологическому содержанию, которую не следует считать вненравственной, донравственной или четко отделенной от нравственности.

Совершив определенный выбор в рамках естественной необходимости, человек обязан сохранить, или, по крайней мере, стремиться сохранить, гомеостазис. Развивая эту мысль диссертант пришел к выводу, что следовать законам природы, осуществлять коэволюционную стратегию - значит быть благоразумным не только из одних лишь человеческих соображений, безотносительно к природе; напротив, следовать именно экологической сути вещей становится фундаментальной целью, или, иначе говоря, само единство человека с окружающей его средой определяет основу для выбора человеческих ценностей.

Средством выработки экологически ориентированной деятенльности является социоэкологическое образование и воспитание, которые представляют собой длительный и поэтапный процесс, предполагающий специально организованную систему мер по форнмированию и передаче экологических знаний, убеждений и пракнтических навыков, нравственных принципов. Способствовать этому процессу может синтез экологически (коэволюционно) ориентированных традиций и новаций культур разных времен и народов.

В з 3.2. "Синтез традиций и новаций как услонвие развития экологической культуры общества" отмечается, что изначально культура концентрировала в себе экологический опыт человечества, фиксировала представления об экологической опасности, формировала экологические потребности в единстве с определенной программой решения экологических проблем.

Действие механизма культурной традиции, специфическими чертами которой являются: социальная природа (надбиологичнность), надивдивидуальность, устойчивость, нормативность, обеспечивает включение субъектов коэволюционно ориентированной деятельности в апробированные на практике оптимальные формы деятельности, регулирование последней в процессе взаимодейстнвия человека с природой. Причем принятие функции стабилизации в качестве одной из определяющих характеристик традиции, отнражает лишь момент воспроизводства деятельности, ее продолженния по заданным основаниям.

Если рассматривать традиции только с этой стороны, то культура предстанет как монотонный процесс воспроизводства наличных форм, деятельность человека получит одностороннюю характеристику, абсолютизирующую ее репродуктивный аспект. И хотя консервативность традиции ограждает человека от неопнравданных перестроек поведения при случайных флуктуациях внешних условий, это не спасает от нарастания экологической опасности и рассогласования взаимоотношений с природой. Объясняется это тем, что сложившиеся на опреденленном этапе развития культуры традиции ограничены рамками прошлой предметно-практической деятельности. В некоторый момент времени традиции перестают обеспечивать осуществление и регуляцию жизнедеятельности общества, его взаимодействие с природой. Тогда потребность самоподдержания организации социоприродной системы выдвигает на передний план продуктивный аспект культуры, который находит свое выражение в инновациях. Суть последней заключается в выработке таких средств, способов деятельности, которые позволили бы адаптироваться к ненпредвиденной традицией ситуации, освоить те объекты, способы оперирования которыми отсутствуют в фонде культурной традинции. Результат инновации существует вначале как единичный прием действия с конкретными объектами или способ взаимодейнствия а рамках системы лобщество-природа. Впоследствии он обобщается и фиксируется в виде модели несущей информацию о технологии деятельности в процессе взаимодействия человека с природой. Когда же путем репродуцирования подтверждается способность новой программы обеспечить адаптацию системы к непредвиденным условиям, традиции берут на себя функцию стереотипизации и пространственно-временной трансмиссии резульнтатов творчества.

При этом диссертант отмечает двоякую направленность традиции. С одной стороны, программы, транслируемые традициней, обращены как бы вовне человеческого коллектива - к свойствам окружающей среды и к способам взаимодействия с ней. С другой стороны, они обращены на сам коллектив, на его собственное устройство. Оба аспекта тесно взаимосвязаны. То, что субъективно, в сонзнании самих носителей культуры, выступает как образ мира или средство воздействия на природу, на самом деле монжет выполнять функцию консолидации коллектива или сохранения его структуры и т.п. Поэтому информация, передаваенмая традицией, не сводится к научному или правильному знанию,, отвечающему действительному понложению вещей.

Вывод, к которому приходит автор, состоит в том, что современная экологическая культура, интегрирующая в себе основания социоприродной коэволюции характеризуется поиском своего рода равновесия, меры, гармонии следования традициям взаимодействия человека с природой и непрерывного обновления способов и форм этого взаимодействия, ибо на этой основе может быть реализована коэволюционная стратегия. Данный вывод имеет важное значение для правильного понинмания технологии экологического образования и воспитания. Диссертант считает необходимым выделить эту проблему, так как одним из результатов научно-технической революции и массового производства стало культивирование автоматинзма действий и соответственно автоматизма мышления, приводянщего в итоге к снижению возможностей более гибкого, творчеснкого взаимодействия человека с природой.

Преодолеть эту опасность призвана система экологического образования и воспитания. Причем, если экологическое образонвание есть, коротко говоря, процесс передачи знаний, то есть накопленной в истории человечества научной информации о социоприродном взаимодействии, очищенный от примесей субъекнтивности и обращаемый к безличному адресату - каждому индинвиду и каждому новому поколению, обладающему необходимым занпасом знаний, позволяющим принять, декодировать и усвоить данную информацию, то процесс экологического воспитания оканзывается более сложным процессом. Экологическое воспитание не только не может абстрагироваться от личностных особенноснтей воспитуемого, но всегда обращено к нему именно как к личности, субъекту, как к уникальному и полноправному партннеру в диалогическом общении. Причем сегодня экологическая проблематика - это и необходимый контекст диалога (область последних проблем мироздания) и объективное ситуативно знанчимое его содержание, т. к. стоит она и практически, и теоретически. А поскольку ни один феномен культуры не возникает на пустом месте, можно утверждать, что фундаментом экологического виндения мира и соответственно реализации коэволюционной стратегии является диалог между прошлым и настоящим, испольнзование опыта различных культур благодаря актуализации их посредством традиции.

Таким образом, развитие современной экологической культуры с необходимостью предполагает диалектическое единство экокультурных традиций и инноваций, требует сбалансированного их взаимодействия как в процессе генерации новых социально-экологинческих знаний, так и их последующего использования в процессе коэволюции человека и природы. Только на базе подобных концепций будет плодотворным поиск и реализация сценариев развития альтернативных современным тенденциям.

В з 3.3. Императивы и перспективы коэволюции исследуются пути переориентации целей деятельности человека с возвышения над природой во взаимосопряженное, коэволюционное социоприродное взаимодействие. Основанием такой переориентации является осознание того, что цели должны быть определены только после принятия ценностей, ради которых будет реализовываться проект. Но именно этот выбор представляет, по мнению диссертанта, проблему.

На проблемность ситуации указывает и К. Лоренц 17, который отмечает, что не только общественное мнение о науке, но и мнение внутри наук, несомненно, склонно считать важнейшими те из них, которые представляются таковыми лишь с точки зрения нынешнего человечества - отчужденного от природы, верящего лишь в коммерческие ценности, эмоционально нищего, потерявшего связь с культурной традицией. Big Science - это не наука о самых великих и высоких вещах на этой планете, не наука о человеческой душе и человеческом духе, с сожалением констатирует выдающийся ученый; это прежде всего то, что приносит много денег или много энергии, или то, что дает большую власть, хотя бы это была всего лишь власть уничтожать все истинно великое и прекрасное. Особая же опасность состоит в том, что это уводит в сторону противоположную подлинной цели человеческого познания, а именно - лучшему самопознанию человека. Все эти аргументы означают, что наука не должна быть отвергнута. Речь скорее идет об отрицании претензий научной модели на познание абсолютной истины. Наука должна занять подобающее ей место - линструментария разума - не более, но разумеется, и не менее. Но что тогда может стать гарантом соблюдения интересов человека и природы в непрерывном потоке инноваций современной цивилизации?

По мнению диссертанта одной из наиболее обоснованных является позиция Г. Йонаса, сформулировавшего вопрос: совпадает ли благо для человека с благом для природы, в чем различие этих благ, если признать, что они отличны. В большинстве случаев вся прежняя этика сосредоточивалась на нравственных качествах данного мгновенного деяния. Однако, современная техника принесла с собой действия столь нового масштаба и влекущие за собой столь небывалые последствия, что рамки прежней этики более не в состоянии их вместить. Все обращение с внечеловеческим миром, вся область techne (мастерства), считалась этически нейтральной областью, т.е. не наделялась этической значимостью. Этическая значимость относилась к непосредственному обращению человека с человеком, включая его обращение с самим собой, т.е. прежняя этика имела антропоцентрический характер. В соответствии с этим этика имела дело с здесь и теперь, с обстоятельствами, возникающими между людьми, с повторяющимися, типичными ситуациями.

Но поскольку сущность человеческой деятельности ныне оказалась радикально преобразованной и поскольку этика имеет своим предметом деятельность, отсюда с необходимостью следует, что изменившаяся природа человеческой деятельности требует изменений в этике. Причем речь идет о качественно новой природе человеческих действий, вызванных возможностями современной техники, что привело к вмешательству в космический порядок. Это открытие изменяет наше представление о самих себе как причинном факторе в самой широкой системе вещей. В такой ситуации предшествующая этическая традиция с ее направленностью на трансцендентное миру высшее благо, где этический вектор направлен не на сам реальный мир, а за его пределы (в смысле лидеи блага Платона) должна быть преодолена этикой ответственности.

Этика ответственности включает в себя два долга в отношении будущего: первый долг - выработка и генерирование представлений о возможных отдаленных последствиях коллективной практики; и сопряженный с ним долг - своеобразное мужество к страху - отказ от действий, последствия которых могут угрожать будущему существованию человечества. Причем речь идет не о патологическом страхе, но о страхе духовном, который как результат занятия определенной позиции, является нашим собственным творением. Из этого следует, что как представление о том, чего следует опасаться, так и сам страх этого в равной степени неспособны возникнуть самостоятельно 18. В то же время, никакие обещания будущих благ и улучшения качества жизни не могут оправдать риск, даже если его вероятность ничтожна. Преодолеть искушение должен помочь принцип ответственности. Не желания и надежды уместны в отношении будущего, а страх и забота. Настоящее не должно становиться средством для будущего, оно имеет собственную ценность и самодостаточность. Это значит, что прежде всего мы ответственны за то, чтобы будущие поколения вообще могли жить, и лишь с учетом данного требования мы можем строить содержательные проекты будущей хорошей жизни.

Фактически оба долга являются экспликацией более фундаментального принципа, который формулируется как категорическое предписание. Категорический императив просто предписывает, что должны быть люди. По мнению Г. Йонаса только этот императив может претендовать на статус категорического в кантовском смысле, то есть действительно безусловного. Все остальные этические требования в отношении будущего человечества носят только гипотетический характер, поскольку предполагают наличие действующего, которому предписывается определенное поведение. Т. е. моральное требование может быть осмысленным при условии, что существует тот, к кому это требование может быть обращено. Но если мы предполагаем, что существование человека поставлено под вопрос, то долгом становится сохранение лонтологической идеи человека. Именно поэтому предпочтительно отдавать преимущество неблагоприятным прогнозам перед благоприятными, формулируя практическое предписание, которое велит больше прислушиваться к пророчествам бедствий, чем к пророчествам благоденствий.

Сама необходимость новой этики обосновывается тем, что человечество стоит на краю гибели, будучи не в силах совладать с собственной властью над природой и собственным естеством. И вся этика должна предполагать ответственность за бытие человечества и страх перед его небытием. Такой подход имеет больше оснований быть реализованным, чем альтернативные варианты по той причине, что сама реальность демонстрирует его действенность. Данные требования очень близки к принципам коэволюционной стратегии. Это тем более важно, что в сегодняшнем мире контуры Разума 19 только намечаются, а пока превалируют формы рассудочности ориентированные на получение результата здесь и сейчас, безотносительно к тому, какие плоды это доставит человеку и природному бытию в дальней перспективе. В этих условиях императив ответственности, хоть и инициированный эвристикой страха, может быстрее и действеннее способствовать принятию мер для обеспечения коэволюции природы и человека.

Такая установка может быть определена как исходящая из негативной этики, которая может спасти идею морального абсолютизма в современных условиях 20. Философия всегда стремится довести свой взгляд на мир до ответа на вопрос Что я должен делать?, до формулирования развернутых этико-нормативных программ, которые были основным каналом выхода в практику. Характерной особенностью философии последних двух столетий является поиск неэтических способов решения проблем человеческого существования, результатом чего стала релятивность моральной жизни. Сама жизнь организуется таким образом, что моральные соображения оказываются в лучшем случае одним из соображений наряду с массой других, они включаются и подчиняются логике целесообразности, рациональной организации. Ответом на вопрос о возможности спасения идеи морального абсолютизма в современных условиях, является утверждение, что такой путь возможен если встать на точку зрения негативной этики и понимания морали как безусловного основания человеческой деятельности, как совокупности абсолютных требований, если отождествлять такое понимание с запретами и с негативными поступками, которые эти запреты реализуют. Концепция негативной этики в таком понимании коррелируется с этикой ответственности в части главного требования - запрета подрывать основания бытия, без которого сами субъекты морального сознания также перестают существовать.

Добровольное принятие таких ограничений является чрезвычайной редкостью. Гораздо чаще только угроза нарушения интересов человека (общества) и следующий за этим страх потери того, что есть, являлся стимулом к самоограничению и принятию запретов на действия, подрывающие природные основания социума. Такое состояние, по мнению диссертанта, будет длиться достаточно долго, что не умаляет значения поисков позитивных ценностей и целей в процессе социоприродной коэволюции.

В Заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования, формулируются главные выводы и намечаются пути дальнейшей разработки научных проблем затронутых в работе.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Монографии

Природа - Общество - Культура: основания коэволюции. (Философско-методологический анализ). СПб.: Изд-во РХГА, 2011. - 15,5 п. л.
Экологическая культура общества. СПб.: Изд-во Балт. гос. техн. ун-та, 2009. - 6,5 п. л.

Статьи в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК

Политико-правовые аспекты коэволюционной стратегии // Философия права. Ростов-на-Дону. 2011. № 4. - 0,5 п. л.
Религия и экология // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. СПб. 2011. Вып. 2. - 0,5 п. л.
Экологические традиции и коэволюция // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов. 2011, № 3, Ч. 1. - 0 ,5 п. л.
Коэволюционная парадигма взаимодействия общества и природы // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов. 2011. № 3, Ч. 1. - 0,5 п. л.
О перспективах возрождения экологических традиций // Общество. Среда. Развитие. Научно-теоретический журнал. СПб. 2011, № 1. - 0,5 п. л.
Экологические императивы геополитической безопасности // Геополитика и безопасность. Аналитический и научно-практический журнал. СПб. 2011, № 1. - 0,5 п. л.
Право и хозяйство в контексте социоприродного взаимодействия // Философия права. Ростов-на-Дону. 2010, № 2. - 0,45 п. л.
К вопросу об идеологическом механизме реализации экологического права // Философия права. Ростов-на-Дону. 2009, № 4. - 0,45 п. л.

Публикации в сборниках научных трудов, материалах научных конференций, иных изданиях

Коэволюционная модель социокультурного развития глобального мира // XVIII Международная конференция Ребенок в современном мире. Процессы модернизации и ценности культуры.СПб. 2011. - 0,45 п. л.
Идея коэволюции в диалоге культур // Философия в диалоге культур. Приложение к журналу Вестник С.-Петербургского университета. СПб. 2010 - 0,45 п. л.
Общество и природа: основные формы взаимодействия // Философия. Учебное пособие. СПб. 2009. - 0,25 п. л.
Общественный прогресс и его критерии // Философия. Учебное пособие. СПб. 2009. - 0,3 п. л.
. Фейербах и поиск истоков современных экологических проблем // Образование, экономика, общество. Научно-практический образовательный журнал. СПб., 2009, № 2 (12 ). - 0 ,45 п. л.
Самоорганизация в природе и обществе // Философия и академическая наука. Вып. 5. Академический университет РАН, СПб. 2009. - 0,3 п. л.
Классическая философия и современные проблемы осмысления взаимосвязи природы и общества // Философия и академическая наука. Вып. 5. Академический университет РАН, СПб. 2009. - 0,8 п. л.
Глобальный эволюционизм в современной научной картине мира // Философия и академическая наука. Вып. 5. Академический университет РАН, СПб., 2009. - 0,3 п. л.
Диалектика традиций и новаций в процессе социализации личности в глобальном мире // Глобальная динамика социальных процессов современности. Материалы Международной научной конференции Социализация личности в глобальном мире. СПб. 2009. - 0,3 п. л.
Роль социоэкологического образования в формировании стратегии будущего // Материалы XVI Международной конференции Ребенок в современном мире. Детство и социокультурная прогностика. СПб. 2009. - 0,4 п. л.
Антропный принцип и гуманитаризация наук // Философия и академическая наука. Вып. 4. СПб. 2007. - 0,4 п. л.
Социоэкологические аспекты глобализации и перспективы человека // Философия человека и процессы глобализации. Сб. научных статей. СПб. 2006. - 0,4 п. л.
Город как явление культуры и вторая природа // Человек и город: социально-экологические и этнические проблемы. Материалы Международной научной конференции. СПб. 2006. - 0,2 п. л.
Семья и проблема формирования экоцентрического сознания // Метафизика семьи и государственная политика. Материалы XII Международной конференции Ребенок в современном мире. Семья и дети. СПб. 2005. - 0,2 п. л.
В поисках оснований экологических императивов // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24Ч28 мая 2005 г.): В 5 т. Т.3. Симпозиум Экологические императивы современной цивилизации. М. 2005. - 0,1 п. л.
Человек и природа в социокультурном измерении // Философия и академическая наука. Вып. 3. СПб. 2004. - 1,4 п. л.
Быть или иметь?. К вопросу о перспективах коэволюционной стратегии // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия. Материалы Третьего Российского философского конгресса 16-20 сентября 2002 г. В 3 т. Т. 1.: Философия и методология науки, эпистемология, философская онтология, логика, философия природы, философия сознания, философия, техники, философия образования. Ростов-на-Дону. 2002. - 0,1 п. л.
Общество и природа // Философия и академическая наука. Вып. 2. Санкт-Петербургская кафедра философии РАН. СПб. 2002. - 1,6 п. л.
Социокультурные и экологические аспекты исследования взаимодействия человека и природы // Философский век. Альманах. Вып. 21. Науки о человеке в современном мире. Материалы Международной конференции 19-21 декабря 2002 г. В 3-х частях. Часть 1. СПб. 2002. - 0,6 п. л.
Соотношение традиций и новаций в процессе социализации городского ребенка // Философия детства и проблемы современного города. Материалы IX Международной конференции Ребенок в современном мире. Дети и город. СПб. 2002. - 0,2 п. л.
Право и экология жизненной среды // Философия права и вопросы формирования современной государственно-правовой идеологии. Материалы Всероссийской научно-теоретической конференции. Ростов-на-Дону. 2001. - 0,2 п. л.
Введение в экологическую культуру общества // Философия и академическая наука. Санкт-Петербургская кафедра философии РАН. СПб. 2000. - 1 п. л.
К вопросу о преодолении некоторых трактовок научной рациональности // Философия и типы современного сознания. Материалы научной конференции. СПб. 1999. - 0,2 п. л.
Экологическая культура и перспективы социоприродного взаимодействия // Актуальные проблемы социальной философии. Материалы XI Ежегодной научной конференции Кафедры философии РАН. М., 1998. - 0,15 п. л.
Этноэкологические традиции и окружающая среда // Человек-Философия-Гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса (Санкт-Петербург, 4-7 июня 1997 г.). СПб. 1997. - 0,1 п. л.
Традиция как механизм самоорганизации социоприродного взаимодействия // Самоорганизация в природе и обществе. Философско-методологические очерки. СПб.: Наука. 1994. - 0,5 п. л.
Культура как человеческое творение // Универсум человека: мышление, культура, наука. Материалы Международной научной конференции. Киев. 1994 г. - 0,2 п. л.
Кризис философии выживания и проблема разработки философии жизни // Новое понимание философии: проблемы и перспективы. Материалы VII Ежегодной научно-практической конференции. М. 1993. - 0,15 п. л.
Проблема диалогической организации экологического воспитания и образования // Человек в мире диалога. Материалы II Всероссийской конференции. СПб. 1993г. - 0,2 п. л.
Россия: традиции и творчество в эпоху нигилизма // Возрождение России и русская общественная мысль. Тезисы докладов Республиканской научной конференции. Нижний Новгород. 1993. - 0,2 п. л.
Инженерное образование: проблема формирования новой ментальности // Инженер и культура. Материалы Международной научной конференции. Пермь. 1993. - 0 ,15 п. л.
От этики выживания к этике жизни // Жизнь. Смерть. Бессмертие. Материалы научной конференции. СПб. 1993. - 0,1 п. л.
Нигилизм и творчество // Творчество как онтологическая проблема. Тезисы докладов республиканской научной конференции. Пермь. 1992. - 0,15 п. л.
Экологическая культура общества и проблема нравственного выбора // Самоорганизация в природе и обществе. Ч. II. К теории самоорганизации в природных и социокультурных системах. Сборник научных трудов. Деп. № 46458 от 29.04.92. ИНИОН РАН. М. 1992. - 0,6 п. л.
Этнические традиции и экологическая культура общества // Природа и культура. Тезисы докладов теоретического семинара. Луцк. 1992. - 0,15 п. л.
К вопросу о месте экологических традиций в аксиологии глобальных социальных действий// Духовно-ценностные ориентиры массовых действий людей. Тезисы докладов республиканской межвузовской научной конференции. Гродно. 1992. - 0,15 п. л.
Диалог культур и формирование экологически ориентированной картины мира // Человек в мире диалога. Материалы Всесоюзной научной конференции. Л. 1990. - 0,1 п. л.

1 Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М.: Интерпракс, 1995.

2 Бердяев Н. А. Человек и машина // Вопросы философии. 1989. № 2. С. 149.

3 Йонас Г. Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации. М. 2004. С. 37.

4 См.: Гетманов И. П. Принципы коэволюции: Дис. ... докт. филос. наук. Ростов н/Д, 2005; Гордиенко А. А. Человек и природа: становление коэволюционного взаимодействия: Дис. ... докт. филос. наук. Новосибирск, 2000; Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М.: Интерпракс, 1995. и др.

5 Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века. М. 2004. С. 105 - 118.

6 Георгиевский А. Б., Мозелов А. П., Овчинникова Н. П. Человек и город. Балт. гос. техн. ун-т. СПб. 2007. С. 43.

7 Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука: Логико-методологический анализ. М., Мысль. 1983. С. 143 - 151.

8 Теобальд В. Экология как эрзацЦрелигия и вопрос её рациональной обосновываемости // Вопросы философии. 2003, № 12. С. 94.

9 Эллюль Ж. Другая революция // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986. С. 147 - 148.

10 Назаретян А. П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории. М., 2001. С. 204.

11 Юдин Б. Г. О человеке, его природе и будущем // Вопросы философии. 2004. № 2. С. 26.

12 Швырев В. С. О деятельностном подходе к истолкованию феномена человека // Вопросы философии. 2001. № 2. С. 110.

13 Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. С. 245.

14 Гусев С. С. Контуры разума // Человек. 2010. № 2. С. 7 - 19.

15 Гусев С. С. Контуры разума // Человек. 2010. № 2. С. 12.

16 Кондратьев К. Я., Донченко В. К. Экодинамика и геополитика. Т. 1. Глобальные проблемы. СПб. 1999. С. 131 - 154.

17 Лоренц К. Восемь смертных грехов цивилизованного человечества // Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М.: Республика. 1998.

18 Йонас Г. Принцип ответственности. С. 81 - 82.

19 См.: Гусев С. С. Контуры разума // Человек. 2010. № 2. С.7 - 19.

20 Гусейнов А. А. Что я понимаю под негативной этикой? // Вестник Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2009. № 6. С. 3 - 20.

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по философии

Blog