Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям
На правах рукописи
Черных Александр Викторович
ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ И НАУЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.Ф. ГИЛЬФЕРДИНГА (1831Ц1872)
Специальность 07.00.02. Ц Отечественная история
Специальность 07.00.09. Ц Историография, источниковедение и методы
исторического исследования
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Москва Ц 2012
Работа выполнена на кафедре отечественной истории Липецкого государственного педагогического университета
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Фомин Вячеслав Васильевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Перевезенцев Сергей Вячеславович
Московский государственный
университет им. М.В. Ломоносова
кандидат исторических наук
Дитяткин Дмитрий Геннадиевич
Институт российской истории РАН
Ведущая организация: ФГБОУ ВПО Московский педагогический
государственный университет
Защита состоится л13 декабря 2012 г. на заседании диссертационного совета Д 002.018.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте российской истории РАН по адресу: 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19, ауд. 2.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН.
Автореферат разослан л8 ноября 2012 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор исторических наук Е.И. Малето
Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования. В 1894 г. говоря о А.Ф. Гильфердинге, К.Н. Бестужев-Рюмин отметил, что была бы очень интересна подробная его биография, но для нее нужна обширная подготовительная работа в особенности потому, что его служба тесно связана с его воззрениями и направлением жизни, для изучения которой необходимо и ознакомление с архивами1. Однако исследование разносторонней деятельности Гильфердинга в дореволюционной и советской историографии не было осуществлено, в связи с чем многие стороны его государственной службы, общественной деятельности и научных занятий остались в тени.
Хотя А.Ф. Гильфердинг находился в центре важнейших событий своего времени и оказал на них определенное влияние, в том числе и на решение национального вопроса в России, а его научные труды сыграли очень важную роль в деле изучения истории, лингвистики и этнографии сербов, хорватов, боснийцев, болгар, чехов, поляков, сербов-лужичан, восточных славян и ушедших с исторической сцены славян Южной Балтики. Именно Гильфердинг после отдельных наблюдений и замечаний предшествующего времени выразил целый ряд идей о роли славянства в мировой истории, получивший свое дальнейшее развитие в историографии. Поэтому чрезвычайно важным и актуальным видится рассмотрение всех граней деятельности Гильфердинга: анализ его многочисленных публикаций, отражающих политические события 50-70-х гг. XIX в. и сохраняющих на сегодняшний день свою остроту, богатейшего научного наследия в различных сферах. Практически не изучена плодотворная общественно-политическая деятельность А.Ф. Гильфердинга, по точному замечанию К.Н. Бестужева-Рюмина, тесно связанная с его воззрениями.
Степень изученности темы. Еще при жизни А.Ф. Гильфердинга увидело свет несколько публикаций, посвященных только общему рассмотрению его деятельности и анализу отдельных научных сочинений, оценки которых существенно различались. В 1854 г. Н.Г. Чернышевский указывал на низкое научное значение лингвистических и исторических работ Гильфердинга, якобы вызванное антинемецкими настроениями автора. Более взвешенно и объективно оценивали исследования ученого академики И.И. Срезневский и А.А. Куник. Благодаря их отзывам монографии Поездка по Герцеговине, Боснии и Старой Сербии и Борьба славян с немцами на Балтийском Поморье в средние века Гильфердинга удостоились престижных Демидовской и Уваровской премий2.
В 1872 г. М.И. Семевский говорил о важности государственной службы А.Ф. Гильфердинга, общественных занятий и научных изысканий. К.Н. Бестужев-Рюмин в 1873, 1892 и 1893 гг. отмечал значительный научный уровень его исторических сочинений. Историк литературы Л.Н. Майков в 1873 г. подчеркивал уникальность и важность собранного Гильфердингом былинного материала. Историк литературы и этнограф А.Н. Пыпин в 1879 и 1889 гг. представил краткую положительную характеристику лингвистическо-этнографических исследований ученого. Известный филолог хорват И.В. Ягич, академик Российской Академии наук, в Истории славянской филологии, изданной в 1910 г. в России, весьма жестко критиковал лингвистические работы исследователя. В 1916 г. увидела свет статья филолога-слависта П.А. Лаврова, в которой анализировалась разносторонняя, в первую очередь, научная деятельность А.Ф. Гильфердинга3.
Первоначально в советской науке установилось, по сути, отрицательное отношение к трудам А.Ф. Гильфердинга, что получило отражение в энциклопедических изданиях. Но постепенно отношение изменялось. Так, в соответствующем томе первого выпуска Большой Советской Энциклопедии (1929) сказано, что исследования Гильфердинга не оставили длительного следа в науке. Но уже в 1941 г. в статье В.И. Пичеты К истории славяноведения в СССР подчеркивалось, что, несмотря на тенденциозность сочинений исследователя, нельзя отрицать ценность его работ по истории южного славянства. В том же году фольклорист и литературовед Ю.М. Соколов отмечал уникальность фольклорного материала, собранного А.Ф. Гильфердингом, и примененного им принципа распределения былин по сказителям. Во втором издании Большой Советской Энциклопедии (1952) говорилось, что листорические труды Гильфердинга хотя и пронизаны славянофильскими воззрениями, но по своему научному уровню выше филологических. Аналогичная оценка заслуг ученого перед наукой присутствовала и во втором томе Очерков истории исторической науки в СССР, вышедшем в 1960 г. В третьем выпуске Большой Советской Энциклопедии (1971) уже твердо констатировалось, что А.Ф. Гильфердингу принадлежат значительные работы по истории4.
Начиная со второй половины 60-х г. XX в. и по сей день, личностью А.Ф. Гильфердинга, его научными изысканиями, связанными с изучением прошлого чешского и сербо-лужицкого народов, очень активно и плодотворно занимается Л.П. Лаптева5. В 1986 г. языковед В.Э. Орел проанализировал труды исследователя по сравнительному языкознанию, содержащие, по его мнению, значительное количество новых лингвистических фактов. В 1987 г. филолог Б.Т. Мамбетсариев подчеркивал высокое значение фольклористических занятий Гильфердинга для мировой науки. В 1988 г. в коллективной монографии Славяноведение в дореволюционной России. Изучение южных и западных славян (С.Б. Бернштейн, В.П. Гудков, С.В. Смирнов) выделялись исторические работы ученого, касающиеся в большей мере южных славян. В 1989 и 1991 гг. увидели свет статьи фольклориста З.И. Власовой, дополняющие сведения о консульской службе А.Ф. Гильфердинга и его этнографических экспедициях в Олонецкую губернию6.
В российской исторической науке на современном этапе интерес к разносторонней деятельности А.Ф. Гильфердинга возрос. При этом подавляющая часть исследователей ограничилась изучением отдельных сторон государственной службы Гильфердинга, общественной и преимущественно научной деятельности, уточнением его биографических данных. Историк В.М. Хевролина в 1991, 1997 и 2005 гг. рассматривала результаты его дипломатической службы. В 1993 г. появились статьи В. Сычева, включающие сведения о главных вехах биографии Гильфердинга7. Лингвист А.А. Турилов в 2003 г. выделял весомые источниковедческие достижения ученого в деле изучения славянских средневековых рукописей. В том же году историк И.В. Крючков произвел общий анализ концепции славяно-венгерского взаимодействия исследователя, подчеркивая ее значимость и актуальность. В 2004 г. в словаре Русское мировоззрение увидела свет публикация С.В. Лебедева, содержащая биографические сведения о А.Ф. Гильфердинге. З.С. Ненашева в 2004 и 2007 гг. уделяла внимание исследованию работы Гильфердинга, направленной на возведение храма Святителя Николая в Праге8.
В 2007 и 2012 гг. В.В. Фомин высоко оценил значимость государственной деятельности А.Ф. Гильфердинга и его научного наследия, особенно выделяя труды по истории южнобалтийских славян. Вместе с тем он констатировал, что историографический стереотип о славянофильстве Гильфердинга затрудняет осуществление объективной оценки творчества ученого. При участии С.В. Лебедева в 2009 г. были переизданы основные историко-публицистические сочинения А.Ф. Гильфердинга, в предисловии к которым отмечались особенности его позиции по национальному вопросу в России и по проблемам межславянских отношений. В 2009 и 2011 гг. увидели свет публикации В.А. Калитина, основанные на неизвестных архивных материалах и включающие принципиально новые сведения о биографии Гильфердинга. В 2010 г. историк Л.М. Аржакова рассмотрела комплекс работ А.Ф. Гильфердинга по польской проблеме, определив его позицию как нетипичную и заметно отходящую от принятых в тогдашней российской литературе стереотипов9.
В зарубежной исторической науке уделялось определенное внимание исследованию отдельных сторон государственной службы, общественных занятий и научных изысканий А.Ф. Гильфердинга. Еще при жизни его сочинения были переведены на сербский, хорватский, чешский, немецкий, французский и английский языки. В 1972 г. монография Поездка по Герцеговине, Боснии и Старой Сербии была переиздана в Сараеве на сербском языке. Югославский историк М. Экмечич (1992) в своей публикации, руководствуясь материалами дипломатических донесений Гильфердинга, критически оценивал его идею ло тождестве сербского самосознания с православной принадлежностью. В 1998 г. сербский лингвист Р. Мароевич проанализировал статью ученого Историческое право хорватского народа, указав на актуальность основных ее положений в условиях современных сербо-хорватских отношений и недавних событий на Балканах. В 2005 г. польский историк Х. Глембоцкий исследовал публикации Гильфердинга, касающиеся польско-литовского вопроса, его работу в Комитете по делам Царства Польского, проект литовского алфавита10.
Таким образом, обзор литературы показывает, что большинство исследований посвящены рассмотрению биографии А.Ф. Гильфердинга. Отчасти проанализированы его консульская служба, работа в Учредительном Комитете по делам Царства Польского, деятельность по реформированию литовской азбуки, занятия на посту председателя Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета, произведен историографический разбор отдельных сочинений ученого. Вместе с тем разноплановая деятельность Гильфердинга в целостном виде до сих пор основательно не изучена, что не позволяет в полном объеме оценить роль этого человека в русской общественно-политической и научной жизни.
Объектом исследования является общественно-политическая и научная деятельность А.Ф. Гильфердинга.
Предметом выступает изучение становления Гильфердинга как выдающегося ученого и крупного общественно-политического деятеля, особенностей его общественно-политической и научной деятельности, их влияние на современных ему и последующих исследователей.
Цель диссертации - проанализировать общественно-политические и научные взгляды Александра Федоровича Гильфердинга. Этой цели подчинены следующие задачи работы:
1. изучить процесс формирования политических, общественных и научных взглядов А.Ф. Гильфердинга;
2. исследовать его дипломатическую службу, оказавшую существенное влияние на развитие общественно-политического и научного мировоззрения ученого;
3. рассмотреть деятельность А.Ф. Гильфердинга в канцелярии Учредительного Комитета по делам Царства Польского, его вариант разрешения русско-польских противоречий;
4. проанализировать его предложения, посвященные решению национальной проблематики на западных окраинах Российской империи, в том числе в Литве и Финляндии;
5. оценить деятельность А.Ф. Гильфердинга на посту первого председателя Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета (1869Ц1872);
6. изучить научное наследие ученого, касающееся различных проблем лингвистики, этнографии и истории западных, южных и восточных славян.
Хронологические рамки исследования охватывают три периода. Во-первых, временной отрезок с 1831 по 1872 гг., вместивший в себя основные факты жизни и деятельности А.Ф. Гильфердинга. Во-вторых, период с середины XVIII в. до середины 50-х г. XIX в., в рамках которого начиналась осуществляться активная разработка проблем истории, лингвистики и этнографии южных, западных и балтийских славян в отечественной науке. В-третьих, середина XIX - начало XXI в.: время создания публицистических, лингвистических, этнографических, исторических и источниковедческих исследований А.Ф. Гильфердинга, работ дореволюционных, советских и современных российских ученых, посвященных рассмотрению и изучению лингвистической, этнографической и исторической проблематики славянских народов, и написанных не без влияния Гильфердинга.
Методологической основой диссертации выступают принципы научной объективности и историзма, которые позволили объективно изучить разностороннюю деятельность А.Ф. Гильфердинга с учетом конкретно-исторической обстановки, проследить ее в динамике и соотношении с другими явлениями и событиями. Кроме того в работе используется междисциплинарный подход, микроисторический анализ, в рамках которого применяются историко-антропологический и просографический подходы, предполагающие исследование биографии, общественно-политической и научной деятельности Гильфердинга с целью выявления ее особенностей и влияния на развитие российской общественно-политической мысли середины XIX - начала XXI в., а также мировой и отечественной лингвистики, этнографии и истории южных, западных, балтийских и восточных славян.
Источниковая база исследования представлена различными по своему характеру материалами, многие из которых впервые введены в научный оборот. Их основу составили документы, хранящиеся в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Это - переписка А.Ф. Гильфердинга с А.В. Горским (Ф. 78), В.И. Григоровичем (Ф. 86), Н.А. Киреевым (Ф. 126), С.П. Микуцким (Ф. 218), Д.А. Милютиным и Н.А. Милютиным (Ф. 169), М.П. Погодиным (Ф. 231), Н.А. Поповым (Ф. 239), Ю.Ф. Самариным (Ф. 265), П.И. Севастьяновым (Ф. 269), В.А. Черкасским (Ф. 327), письмо П.А. Валуева М.П. Каткову (Ф. 120). Кроме того, проанализированы рукописи работ А.Ф. Гильфердинга, опубликованных в журнале Русская беседа в 1857Ц1859 гг. (Ф. 139), его разбор поэмы словацкого поэта и политика Я. Коллара Дочь Славы (Ф. 178) и материалы деда А.Ф. Гильфердинга - И.Ф. Гильфердинга (Ф. 233). Благодаря названным источникам уточняются существенные биографические данные А.Ф. Гильфердинга, особенности творческого наследия ученого.
Значительная часть архивных материалов была задействованы из Отдела рукописей Института русской литературы. Пушкинский дом (ОР ИРЛИ). Это - переписка А.Ф. Гильфердинга с И.С. Аксаковым и К.С. Аксаковым (Ф. 3), К.Н. Бестужевым-Рюминым (Сигн. 16764, 24666, 24745, 24775), Е.П. Ковалевским (Ф. 93), Ф.И. Иезберой (Ф. 118), А.Н. Майковым и Л.Н. Майковым (Ф. 166), А.В. Плетневой (Ф. 234), М.И. Семевским (Ф. 274), также исследовано письмо В.Ф. Гильфердинг, супруги А.Ф. Гильфердинга, М.И. Семевскому (Ф. 274). Эти архивные данные позволяют исследовать специфику общественно-политической деятельности А.Ф. Гильфердинга.
В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ) исследованы фонд А.Ф. Гильфердинга, включающий его переписку (Ф. 182), фонд И.П. Корнилова, содержащий теоретические проекты и публикации И.П. Корнилова, С.П. Микуцкого и В.П. Кулина, направленные на решение национальной проблемы в западных российских областях (Ф. 377). Все архивные материалы используются в изучении разноплановой деятельности А.Ф. Гильфердинга по разрешению национального вопроса на Западе России.
В Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) проанализирована переписка А.Ф. Гильфердинга с К.С. Аксаковым и С.Т. Аксаковым (Ф. 10), С.П. Микуцким (Ф. 436), М.И. Михайловым (Ф. 1111), М.П. Погодиным (Ф. 373), А.Н. Пыпиным (Ф. 395), А.А. Хованским (Ф. 538), исследованы документы Ф.И. Гильфердинга и А.Ф. Гильфердинга, присутствующие в фонде Коллекция Ю.В. Юдина (Ф. 1571). Материалы данных архивов также позволяют уточнить биографию А.Ф. Гильфердинга, установить полную библиографию его трудов.
Изучены материалы Российского государственного исторического архива (РГИА). В фонде СПб цензурный комитет при Главном управлении по делам печати МВД 1791Ц1917 гг. проанализирована неопубликованная статья историка Е.П. Карновича Трудное дело (1863), являющаяся критическим отзывом на статьи Гильфердинга по польскому вопросу (Ф. 777). В фонде А.П. Заблоцкий-Десятовский задействована информация о целях, задачах, программе действий и составе Западно-русского общества (Ф. 940). Из фондов Государственная канцелярия Государственного Совета (Ф. 1162) и Комитет по делам Царства Польского (Ф. 1270) получены сведения о государственной службе Гильфердинга. Вышеуказанные архивные данные используются при исследовании деятельности А.Ф. Гильфердинга в Западно-русском обществе, способствуют точному определению его позиции по польской проблеме.
В Санкт-Петербургском филиале Архива Российской Академии наук (СПФ АРАН) исследована программа Юго-Западной экспедиции Этнографического отдела Русского географического общества (ЭО РГО), разработанная А.Ф. Гильфердингом (Раз. V). В этом архиве рассмотрены протоколы заседаний Общего Собрания императорской Академии наук за 1869 г., когда производились выборы Гильфердинга в ее состав (Ф. 1). Данные источники позволяют уточнить главные этапы академической карьеры А.Ф. Гильфердинга, основные направления его научных изысканий.
В фонде Центрального исторического архива Москвы (ЦИАМ) Московский Университет проработано личное дело абитуриента А.Ф. Гильфердинга (1848) (Ф. 418). В фонде Канцелярия Московского дворянского депутатского собрания проанализированы дела о внесении в родословную книгу Московского дворянского депутатского собрания Н.И. Гильфердинга, Ф.И. Гильфердинга и Ф.Ф. Ридель (Ф. 4). Благодаря данным источникам выявляются новые факты в биографии Гильфердинга.
Архивные источники дополняются опубликованными материалами. Из них выделяется значительная часть консульских донесений Гильфердинга за 1857Ц1858 гг., изданных в 1985 г., проекты и правительственные распоряжения по реформированию польского образования, католической церкви, подготовленные при непосредственном участии А.Ф. Гильфердинга в канцелярии Учредительного Комитета по делам Царства Польского и опубликованные в 1864 и 1868 гг. Отдельную группу источников составляют отчеты второго отделения Академии наук за 1858 и 1869 гг., ЭО РГО за 1863 и 1866 гг., Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета во время председательства Гильфердинга (1869Ц1872), увидевшие свет в 1869Ц1883 гг.11
В значительной мере введена в научный оборот в дореволюционный и советский периоды часть переписки А.Ф. Гильфердинга с различными отечественными, зарубежными общественными деятелями и учеными: В.И. Григоровичем, И.А. Кукулевичем-Сакцинским, А.С. Хомяковым, В.В. Ганкой, И.С. Аксаковым, И.И. Срезневским и М.Ф. Раевским, позволяющая выявить особенности научной деятельности Гильфердинга, основные направления его научных изысканий12.
Существенную роль при характеристике личности Гильфердинга, его мировоззрения сыграли воспоминания ученых П.А. Путятина и И.С. Полякова, крестьянина И.В. Касьянова, дневниковые записи В.С. Аксаковой13.
Важным источником диссертации являются многочисленные труды А.Ф. Гильфердинга. Большинство его работ помещено в I-IV томах Собрания сочинений, начавшего выходить еще при жизни автора14. При этом лингвистические, этнографическо-фольклорные, источниковедческие, историко-публицистические исследования, а также часть исторических сочинений издавались отдельно в 1850Ц1870-х гг. В ходе работы над диссертацией были обнаружены некоторые публикации Гильфердинга, не входящие в перечень его трудов15.
Другая группа источников, непосредственно связанная с предыдущей, состоит из ряда немецких письменных памятников XЦXIII вв. Это хроники и жизнеописания миссионеров: Деяния саксов Видукинда Корвейского, Хроника Титмара Мерзебургского, Деяния архиепископов гамбургской церкви Адама Бременского, Жизнеописание Оттона Бамбергского, Славянская хроника Гельмольда, Деяния данов Саксона Грамматика, которые являются главными источниками для постановки и решения важнейших проблем истории южнобалтийских славян и их связи с восточноевропейскими славянами.
Следующий источниковый корпус диссертационного исследования представляет археологический, антропологический, лингвистический, фольклорный и нумизматический материал, касающийся вопросов истории славян Южной Балтики, их устойчивого многовекового взаимодействия с восточноевропейскими сородичами, введенный в научный оборот отечественными и зарубежными исследователями в XX - начале XXI в.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в отечественной историографии осуществляется полный анализ всей общественно-политической и научной деятельности А.Ф. Гильфердинга. Подробно исследуются его мировоззрение, дипломатическая служба, работа в Учредительном Комитете по делам Царства Польского, на посту председателя Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета, анализируется вариант решения национального вопроса на западных российских окраинах, изучаются труды ученого, посвященные различной проблематике прошлого и настоящего южных, западных и восточных славян. Причем значительная роль уделяется определению вклада Гильфердинга в исследование вопросов истории южнобалтийских славян как одной из самых малоизученных проблем в отечественной науке.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Участие А.Ф. Гильфердинга в славянофильском кружке и личные связи с его деятелями оставили важный след в мировоззрении ученого. Однако Гильфердинга нельзя в полной мере назвать славянофилом, т.к. данное определение не в состоянии отобразить широту его политических, общественных и научных представлений.
2. Дипломатическая деятельность А.Ф. Гильфердинга в Боснии и Герцеговине вызывала укрепление ослабленных после Крымской войны внешнеполитических позиций России на Балканах.
3. Публикации А.Ф. Гильфердинга по польской проблематике во многом явились теоретической базой проведенных Н.А. Милютиным польских преобразований в образовательной и конфессиональной сферах в 1864Ц1866 гг.
4. Вариант решения национального вопроса на западных окраинах Российской империи, в том числе в Литве и Финляндии, А.Ф. Гильфердинга предполагал русский язык в качестве официального и сводил употребление национальных языков в начальном образовании, религии и самоуправлении.
5. Находясь на посту председателя Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета (1869Ц1872), А.Ф. Гильфердинг сумел заложить прочные основания деятельности организации, заключавшиеся в распространении в сознании русского и славянских обществ идеи славянской взаимности, а также литературного панславизма.
6. Оригинальные работы А.Ф. Гильфердинга с учетом определенных ошибок и недочетов, продиктованных уровнем развития науки середины XIX в. и мировоззрением ученого, оказали существенное влияние на формирование мирового и отечественного сравнительно-исторического языкознания, лингвистики, этнографии и истории южных, западных и восточных славян.
7. Труды А.Ф. Гильфердинга по истории южнобалтийских славян являются значительными исследованиями, касающимися этой отрасли славянства в российской науке. Многие выводы историка подтверждаются археологическими, антропологическими, лингвистическими и нумизматическими данными. В то же время часть идей Гильфердинга, не нашедших развития в историографии, сохраняют значимость и актуальность для современной исторической науки.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть использованы при написании работ по отечественной истории, истории внешней политики Российской империи, истории южных, западных, восточных и южнобалтийских славян. Кроме того, основные положения и выводы исследования можно применять в преподавании курса отечественной истории в высших и средних учебных заведениях, в лекционных курсах по славяноведению, историографии отечественной славистики и варяго-русского вопроса, в разработке спецкурсов и семинаров.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационной работы представлены в выступлениях и докладах на международных (Липецк 2008, 2009, 2012), всероссийских (Москва 2008; Нижний Новгород 2008) и региональных научных конференциях (Липецк 2008, 2009, 2011, 2012; Воронеж 2009, 2011; Елец 2010, 2011), опубликованы в статьях, в том числе в изданиях из перечня ВАК РФ.
Структура диссертационного исследования определяется целями и задачами работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений и приложения.
Основное содержание работы
Во Введении обосновывается актуальность, определяются степень изученности темы, объект и предмет исследования, сформулированы цели и задачи, выделены хронологические рамки, методологическая основа исследования, дана характеристика источниковой базы, определены научная новизна и практическая значимость, выделены основные положения диссертации, выносимые на защиту.
В главе первой ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ И ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.Ф. ГИЛЬФЕРДИНГА освещается биография исследователя, рассматриваются мировоззренческие основы его взглядов, изучается дипломатическая и дальнейшая государственная служба, а также общественно-политическая деятельность.
Первый параграф Мировоззренческие основы взглядов ученого представляет основные вехи биографии Гильфердинга и раскрывает суть его мировоззрения. Родился Александр Федорович Гильфердинг 2 июля 1831 г.16 в Варшаве в семье чиновника МИДа. Рано потеряв мать - А-С.Я. де-Витте в 1841 г., Александр воспитывался отцом - Ф.И. Гильфердингом (1798Ц1864). А.Ф. Гильфердинг получил прекрасное домашнее воспитание и образование. Существенное влияние на него оказал литовско-польский ученый-славяновед И.И. Паплонский, являвшийся сторонником общеславянского объединения на почве православия и кириллического алфавита. С ранних лет Гильфердинг начал проявлять интерес к проблемам славянского прошлого и настоящего. И настолько этим увлекся, что, являясь католиком, с разрешения отца в 1846 г. в неполные 15 лет принял православие. В 1848 г. А.Ф. Гильфердинг поступил на историко-филологический факультет Московского университета, который успешно закончил в 1852 г. В конце 1858 г. он женился на В.Ф. Ридель (1833Ц1909), по прошествии пяти лет у супружеской четы родился единственный сын Федор, скончавшийся от менингита в 1867 г.17
Во время обучения в университете А.Ф. Гильфердинг принимал участие в деятельности славянофильского кружка. Именно по этой причине в историографии господствует устойчивая традиция считать его исключительно славянофилом. Однако данное определение не в состоянии в полной мере отобразить широту политических, общественных и научных представлений Гильфердинга. Например, его работа в канцелярии Учредительного Комитета по делам Царства Польского по реформированию польского образования, предложения по созданию литовских кафедр в российских университетах, приветствие введения в делопроизводство Финляндского княжества финского языка наравне со шведским выходили за рамки славянофильской идеологии, по крайней мере, в ее традиционном восприятии в науке.
Как отмечается в диссертации, несомненно, личные связи с А.С. Хомяковым и К.С. Аксаковым, выделявшими особый исторический путь России, основанный на православии и общинной организации, оставили важный след в мировоззрении и отразились в творчестве Гильфердинга. Опираясь на эту систему взглядов и построения немецкого философа И.Г. Гердера (1744Ц1803) о славянском национальном характере, ученый разработал собственную концепцию, согласно которой славянской цивилизации свойственны православие, демократизм, природная кротость, тогда как для немецкого мира характерны католицизм, аристократия и агрессивность. Но надлежит отметить, что в 50Ц70-х гг. XIX в. А.Ф. Гильфердинг являлся ведущим отечественным специалистом по истории, этнографии, лингвистике славянских народов, проблемам современного славянского мира, а также виднейшим русским теоретиком достижения культурно-лингвистического общеславянского объединения, огромную роль уделяя просветительской деятельности и создав проект единого славянского алфавита, основанного на русском письме18. Вся обозначенная выше проблематика по большей части находилась вне сферы интересов участников славянофильского кружка.
Во втором параграфе Дипломатическая служба А.Ф. Гильфердинга представлены основные этапы его дипломатической службы, рассмотрено становление Гильфердинга как незаурядного российского дипломата. С 1852 г. А.Ф. Гильфердинг по стопам отца начал служить в Азиатском департаменте МИДа. В 1857Ц1858 гг. (в историографии, к сожалению, утвердилась неточная дата 1856Ц1859 гг.) Гильфердинг исполнял должности временно управляющего представительствами России в Сараеве и Мостаре. Благодаря его стараниям российское правительство получало точную и своевременную информацию о социально-экономических и общественно-политических особенностях развития Боснии и Герцеговины. Руководствуясь своими должностными обязанностями, Гильфердинг пытался максимально защитить православное население от притеснений со стороны откупщиков, турецкой администрации и набирающего обороты австрийского влияния. Посредством государственных и общественных каналов он способствовал осуществлению разнообразной благотворительной помощи в этом регионе, например, организовал обучение молодых людей в российских учебных заведениях. По истечении консульских полномочий А.Ф. Гильфердинг в 1858Ц1861 гг. продолжил карьеру в славянском отделе Азиатского департамента19.
В данном разделе диссертации уточняется, что параллельно с консульской службой в Боснии и Герцеговине А.Ф. Гильфердинг осуществлял научные изыскания. В 1858 г. увидело свет его исследование Поездка по Герцеговине, Боснии и Старой Сербии, наполненное важнейшими природно-географическими, статистическими и этнографическими сведениями. Монография знакомила российское общество с абсолютно неизвестным до этого славянским краем и была призвана вызвать соучастие в решении различных проблем местного православного славянского населения. Во время своих экспедиций по Боснии и Герцеговине ученый собрал значительную коллекцию славянских средневековых рукописей, большая часть которых была принесена им в дар Публичной, ныне Российской национальной библиотеке20.
Третий параграф Участие А.Ф. Гильфердинга в разрешении русско-польского вопроса посвящен рассмотрению его деятельности в решении русско-польских противоречий - одной из самых важных проблем российской истории и современности. В 1861Ц1872 гг. А.Ф. Гильфердинг работал в различных отделениях Государственной канцелярии. Во время польского восстания 1863 г. увидел свет, в том числе и за рубежом, целый ряд статей Гильфердинга: За что борются русские с поляками?, Положение и задача России в Царстве Польском, The Polish Question, где он разъяснял историю, сущность и пути разрешения русско-польских противоречий, которые вызвали острую полемику в российской и европейской журналистике и во многом стали теоретической базой вскоре проведенных преобразований в Польше. В этих публикациях А.Ф. Гильфердинг утверждал, что главной задачей российского правительства в Царстве Польском является, прежде всего, решение крестьянского вопроса (наделение крестьян землей, развитие крестьянского самоуправления), создание новой системы польского образования. Все эти меры, согласно его мысли, должны были сформировать устойчивые пророссийские настроения среди польского крестьянства и снизить негативное влияние на него шляхты и католической церкви.
В 1864 г. А.Ф. Гильфердинг по приглашению Н.А. Милютина был командирован в Варшаву для работы в канцелярии Учредительного Комитета по делам Царства Польского21. В Комитете Гильфердинг занимался составлением и редактированием проектов по реформированию польского образования и конфессиональной сферы, далеких от основной цели русификации, как это обычно пишется в историографии. Согласно образовательной реформе, начальное и среднее образование осуществлялось на национальных языках, но при этом русский язык являлся обязательным предметом преподавания. В дальнейшем создавалась система дирекций для контроля над учебными заведениями, восстанавливались женское среднее образование и Варшавский университет22.
Конфессиональные преобразования предполагали секуляризацию церковных земель, ликвидацию части римско-католических монастырей и были направлены на ограничение влияния католической церкви, на защиту непольского населения от католического прозелитизма, а также на ослабление процесса польской самоидентификации, прежде всего, среди крестьянства в рамках только католического вероисповедания и мировоззрения23. Следует заметить, что эти нововведения только частично были реализованы российским правительством в 1864Ц1866 гг. и со временем сменились русификацией, проводившейся в образовательной и конфессиональной сферах (повсеместное исключение польского языка из системы польского образования, замена его русским, насильственное возвращение униатов в православие).
В четвертом параграфе Взгляды А.Ф. Гильфердинга на решение национального вопроса на западных окраинах Российской империи (Литва, Финляндия) анализируется вариант решения национальной проблемы в названных областях России, предложенный Гильфердингом, а также освещается его деятельность по реформированию литовского алфавита. А.Ф. Гильфердинг являлся одним из основателей Западно-русского общества - общественно-просветительской организации, созданной в начале 1863 г. с целью прекращения польского влияния и укрепления русских начал в Западном крае, особо обращая внимание на историю и современное ему положение польско-литовской проблематики. Разрешение национального вопроса в России, отображенное в статьях Гильфердинга Литва и Жмудь (1863) и Россия и ее инородческие окраины на западе (1865), должно было осуществиться в связи с отменой крепостного права, развитием образования на национальных языках с обязательным применением русского языка. Это позволяло свести к минимуму в основном антирусское влияние дворянства и духовенства на крестьянство и воспитать у него устойчивые пророссийские настроения24.
Как показано в данном разделе работы, в 1864 г. А.Ф. Гильфердингом был подготовлен вариант кириллического литовского алфавита, внедряемый российским правительством в 1864Ц1904 гг.25 В исторической науке данное преобразование определяется как проект русификации литовцев. Это, по крайней мере, не совсем точно соответствует действительности. Гильфердинг утверждал, что употребление латинского литовского шрифта выступало исключительно в качестве убедительного явления польского влияния, которое заслонило собой предшествующие многовековые русско-литовские связи. Но при этом от его внимания ускользал многовековой пласт литовско-польской культуры. Именно поэтому подавляющая часть литовцев восприняла реформу как искоренение собственного языка и национальной культуры. Все это было вызвано мощной пропагандой латинского литовского алфавита, выражавшейся в массовом выпуске различных изданий за границей и нелегальным распространением их в Литве, а также нерешительными ответными действиями российского правительства. В конечном итоге реформирование было окончательно свернуто в 1904 г. Стоит отметить, что современное литовское латинское правописание является вариантом азбуки А.Ф. Гильфердинга только с измененной графикой.
Пятый параграф Деятельность А.Ф. Гильфердинга на посту первого председателя Санкт-Петербургского отдела Московского Славянского Благотворительного Комитета (1869Ц1872) посвящен исследованию его работы в Санкт-Петербургском отделе Московского Славянского Благотворительного Комитета. Находясь у истоков Комитета, он во время своего председательства с 1869 г. (а не с 1867 и 1868 гг., как утверждается в историографии) сумел заложить прочные основания организации, на протяжении всего своего существования сохранившей предложенный им вектор развития, заключавшийся в распространении в сознании русского и славянских обществ идеи славянской взаимности и способствующий началу процесса постепенного сближения славянских народов.
В диссертационном исследовании отмечается, что по инициативе А.Ф. Гильфердинга начала осуществляться разнообразная благотворительная деятельность в славянских странах совместно с Азиатским департаментом МИДа и Московским Славянским Благотворительным Комитетом: поставка церковной утвари, богослужебной и учебной литературы, материальная поддержка славянских общественно-просветительских организаций (матиц). При Комитете была создана издательская комиссия, ответственная за выпуск научно-популярных брошюр по славянской истории и географии. Наряду с этим регулярно проводились театральные представления и публичные чтения сообщений на темы из славянского фольклора и истории26.
Во второй главе ТРУДЫ А.Ф. ГИЛЬФЕРДИНГА ПО ЛИНГВИСТИКЕ, ЭТНОГРАФИИ И ИСТОРИИ ЮЖНЫХ, ЗАПАДНЫХ И ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН оценивается роль в науке его историко-публицистических, лингвистических, этнографических и исторических исследований, касающихся южных, западных и восточных славян.
В первом параграфе Историко-публицистические работы А.Ф. Гильфердинга, посвященные южным и западным славянам дан подробный анализ сочинений ученого за 1859Ц1861 гг.: Историческое право хорватского народа, Чем поддерживается православная вера у южных славян?, Взгляд константинопольского грека на болгарские и критские дела, затрагивающих различные проблемы прошлого и настоящего южных и западных славян и сегодня не утративших своей актуальности. Подробно рассматривая явления и события в жизни южнославянских народов, Гильфердинг предельно точно определял роль православного вероисповедания как в формировании национального самосознания большей части южного славянства, так и в историческом разделении сербов и хорватов. Неоднократно отмечая возможность реализации идеи создания югославянского союзного государства в недалекой перспективе, он подчеркивал реальную слабость и непрочность подобного объединения. Данные построения нашли распространение в современной отечественной (И.И. Лещиловская) и зарубежной исторической науке (Й. Митрович)27. Однако стоит признать, что А.Ф. Гильфердинг идеализировал проблемы южнославянской истории: недостаточно полно определял причины славянской исламизации в Боснии, игнорируя социально-экономические факторы этого процесса.
В публикации Венгрия и славяне (1860), являющейся рецензией на монографию французского историка и публициста Ш-Л. Шассена (1831Ц1901) Жан Гуниад, повествование XV в., с предшествующим описанием Венгрии, ее гения и миссии (1859), А.Ф. Гильфердинг исследовал славяно-венгерскую историю, по его мнению, полную негативных событий, вызванных историческим разделением мадьярами славянского мира, что, как он утверждал при этом, послужило препятствием общеславянской интеграции в виде Великой Моравии28. Эта идея не получила распространение в науке. А часть ученых, начиная с В.А. Елагина и К.Я. Грота, утверждали, что венгерское вторжение даже спасло славян от неминуемой германизации29.
В частности в диссертационном исследовании подчеркивается тот факт, что трудно согласиться с вышеуказанными взглядами А.Ф. Гильфердинга относительно возможностей образования единого западнославянского этноса, которые - при наличии у славян формирующегося национального самосознания, языковых и культурных различий, устойчивых тенденций к самостоятельности, огромной территории и неблагоприятной внешней ситуации - выглядит весьма утопичными. В свою очередь, комитатная система, напоминающая славянское жупное (окружное) управление, государственный статус латинского языка, религиозная и национальная терпимость обоснованно представлялись Гильфердингом в качестве сглаживающих мер, предпринятых венгерскими королями для обеспечения стабильного существования Венгрии со значительным славянским населением.
Во втором параграфе Лингвистическо-этнографические работы ученого анализируются исследования, посвященные проблемам славянской лингвистики и этнографии. Существенен вклад А.Ф. Гильфердинга в изучение сравнительного языкознания. Его основной вывод о значительной славяно-санскритской языковой близости в отличие от других индоевропейских языков, отображенный в работе О сродстве языка славянского с санскритским (1853), очень долго отвергался отечественной и мировой наукой, но в своем главном содержании данная мысль опередила время. В современной лингвистике твердо установлено, что славянский язык представляет собой более архаичный индоевропейский язык, чем языки Западной Европы30.
А.Ф. Гильфердинг зарекомендовал себя значительным специалистом в исследовании орфографии языка полабских славян (причем на основании впервые обнаруженных им исторических памятников конца XVII и XVIII вв.), в изучении проблем кашубо-словинской германизации и полонизации, быта населения, орфографии и фонетики языка кашубов и словинцев, сербо-лужицкой этнографии и лингвистики, процесса национального возрождения сербов-лужичан. Этими трудами он заложил традицию изучения названных народов в отечественной и зарубежной науке. Как в 1862 г. подчеркивал А.А. Куник, лимя словинцев, которое придает себе слабый остаток померанских славян, было вовсе не известно до г. Гильфердинга31.
Окончание жизненного пути А.Ф. Гильфердинга напрямую связано с его научными изысканиями. В первый раз Гильфердинг отправился в Олонецкий край в 1871 г. Из путешествия он вернулся с богатейшим былинным материалом, собрав до 318 песен (значительно больше, чем было сделано до этого П.Н. Рыбниковым в 1859Ц1861 гг.), который увидел свет уже после смерти. По возвращении из поездки появилась публикация ученого Олонецкая губерния и ее народные рапсоды, посвященная подробному описанию крестьянского быта этого края и характеристике местных особенностей исполнения былинных песен. В науке отмечается не только уникальность фольклорного материала, собранного А.Ф. Гильфердингом, но и революционная новизна примененного им принципа распределения былин по сказителям и пристальное внимание к каждому исполнителю в отдельности. Во время второго путешествия в Олонецкую губернию с целью собирания русских былин ученый скончался от брюшного тифа 20 июня 1872 г.
Третий параграф Работы исследователя по истории южных и западных славян посвящен рассмотрению оценок этих трудов в историографии и выявлению их научного значения. История сербов и болгар (1859) Гильфердинга, основанная на разработке различных письменных и археологических источников, в большинстве своем впервые введенных в науку, касается комплекса проблем начальной болгарской и сербской истории и является фундаментом изучения прошлого этих славянских народов в России32. Сочинения А.Ф. Гильфердинга по чешской истории Очерк по истории Чехии (1862), Гус. Его отношение к православной церкви (1870) сохраняют научную значимость в силу имеющейся связи кирилло-мефодиевских православных традиций с гусизмом. В незавершенной монографии Древнейшая история славян (1868) ученый представил схему переселения арийских племен, рассмотрел проблемы прошлого венедов, которых считал славянами, дал географию их расселения, подробную характеристику экономического, общественного и религиозного быта.
В третьей главе ЮЖНОБАЛТИЙСКИЕ СЛАВЯНЕ В ТВОРЧЕСТВЕ А.Ф. ГИЛЬФЕРДИНГА осуществлен подробный анализ концепций различных проблем истории южнобалтийских славян, представленных Гильфердингом, а затем, в том числе и под его влиянием, последующими учеными, а также произведено их сопоставление с данными современной науки.
В первом параграфе Труды ученого по истории южнобалтийских славян в историографии показан широкий спектр разнообразных оценок трудов А.Ф. Гильфердинга по истории южнобалтийских славян. Как отмечается в диссертации на большом фактическом материале, что, несмотря на критику, по праву лучшими историческими сочинениями ученого являются именно эти работы. Во-первых, своими исследованиями Гильфердинг фактически открыл высокоразвитую цивилизацию славян Южной Балтики. До него их прошлое в зарубежной науке, за исключением лужичанина К.Ф. Антона и словака П.Й. Шафарика, изучалось только немецкими историками (Ф.В. Бартольд, Л. Гизебрехт, Г.Х. Лиш, Г. Вайц), весьма тенденциозно освящавшими историю полабо-прибалтийских славян и их завоевания немцами. Как в 1876 г. справедливо подчеркивал историк И.А. Лебедев, славяне возделывали эти страны (Южную Балтику и Полабье. - А.Ч.), обрабатывали их, открыли богатства, развили торговлю, положили начала вполне правильной жизни, пришли насильники, воспользовались плодами их труда и мало того, что уничтожили славян, они говорят, что принесли высокую культуру в эти земли и все заслуги предшественников присваивают себе33. А работы отечественных предшественников (В.Н. Татищева, М.В. Ломоносова, В.К. Тредиаковского, Н.М. Карамзина, М.Т. Каченовского, Ю.И. Венелина, О.М. Бодянского, М.И. Касторского, И.И. Срезневского, Т.Н. Грановского и Ф.И. Буслаева) не являлись специальными исследованиями.
Во-вторых, труды А.Ф. Гильфердинга вызвали бурный интерес к истории полабо-балтийских славян в дореволюционном славяноведении, сформировав прочную и плодотворную традицию их изучения (В.К. Надлер, А.И. Павинский, Ф.И. Успенский, А.А. Котляревский, Ф.Я. Фортинский, И.А. Лебедев, И.Е. Забелин, И.И. Первольф, А.Л. Петров, А.С. Фаминцын, А.Е. Небосклонов, В.М. Флоринский, Н.Н. Филиппов, А.С. Будилович, М.В. Бречкевич, Д.Н. Егоров, П.А. Яковенко, Н.В. Ястребов, В.А. Францев, М.К. Любавский и Е.Г. Кагаров), и к варяжской проблематике (С.А. Гедеонов, И.Е. Забелин). В-третьих, многие выводы ученого в связи с тем, что прошлому балтийских славян не было уделено должного внимания в советской и современной российской историографии, сохраняют свою научную значимость. В-четвертых, в процессе работы Гильфердинг открывал ранее неизвестные науке памятники, например, письмо епископа Бруно (970Ц1009) к германскому императору Генриху II (1002Ц1024)34.
Во втором параграфе Проблемы начальной истории славян Южной Балтики в исследованиях А.Ф. Гильфердинга и в современной исторической науке рассматриваются его решение проблем начальной истории полабо-балтийских славян и определяется их научная значимость. Согласно заключениям немецких историков, господствовавшим в науке до первой трети XIX в., славяне не были автохтонным и древним населением междуречья Одера и Лабы. Они появились здесь только в качестве временных пришельцев (военных дружин) самое ранее в VIЦVII вв., подчинив коренное и многочисленное германское население. На этом фоне только словацкий ученый П.Й. Шафарик отмечал, что уже в IIIЦV вв. славяне повсеместно господствовали на Южной Балтике.
В 1854 г. А.Ф. Гильфердинг впервые в российской науке утверждал о древнем и автохтонном (с I в. до н.э.) существовании славян в означенном регионе, временно покоренных в IЦIV вв. н.э. германскими дружинами. В мировой науке до середины XX в. было распространено противоположное построениям ученого мнение, а в отечественной историографии данной проблематике не было уделено пристального внимания. При этом дореволюционные исследователи ограничились только общим повторением тезисов Гильфердинга, говоря о расселении славян, проходившем в течение IIIЦVI вв. Однако в связи с появлением новых археологических материалов выводы А.Ф. Гильфердинга относительно древности и многочисленности славянского населения южного берега Балтики в основном получили подтверждение и дальнейшее развитие в работах современных ученых, подчеркивающих факт массовой славянской колонизации области Лабы-Салы в VI в.35
Начиная с А.Ф. Гильфердинга, в российской науке разрабатывалась проблема национального характера балтийских славян. Согласно историку, из-за близости датчан и немцев славяне, сохранив присущие племени добродушие, гостеприимство, становятся свирепыми и лютыми, именуясь, исходя из таких качеств, как храбрость и военная доблесть: бодричи - бодрые, велеты - храбрые, лютичи - лютые. В историографии построения ученого подверглись в основном поверхностной критике. Большинство последующих исследователей, за исключением немецкого ученого Й. Херрманна, критиковавшего интерпретацию имени вильцы-лютичи только в значении ярость, жестокость, ограничилось констатацией многозначительности терминов бодричи и лютичи, связывая их, прежде всего, с данными топонимики. Стоит согласиться с Гильфердингом, что постоянная славяно-германская конфронтация должна была отобразиться в мировоззрении славян Южной Балтики, но при этом архаичные черты быта, например, гостеприимство, он ошибочно причислял к их национальному характеру36.
Приходится констатировать, что в науке до и после А.Ф. Гильфердинга не обращалось должного внимания на рассмотрение проблем, касающихся пиратства и торговли южнобалтийских славян. Подобную ситуацию можно объяснить скудностью и спецификой информации источников, военно-морскими экспедициями норманнов и немецким завоеванием, после которого полабо-балтийские славяне были германизированы. Вместе с тем письменные, лингвистические, археологические и нумизматические данные в полной мере подтверждают основные тезисы Гильфердинга о высоком уровне развития военного и торгового кораблестроения у балтийских славян (по мнению известного лингвиста Г.Фалька, lodhia - ладья, как и многие другие морские термины пришли в скандинавские языки из славянского), их масштабной европейской и восточной торговли. Именно в районе южного берега Балтики найдено около 150а000 арабских монет (дирхем), сосредоточенных в 1500 кладах, относящихся преимущественно к VIIIЦXI вв. Подобные клады появляются на территории Швеции значительно позже, в середине IX в. От полабо-прибалтийских славян скандинавы заимствовали слова, связанные с торговой деятельностью: torg - торг, рынок, торговая площадь, besman - безмен, tolk - объяснение, перевод, переводчик, что показывает приоритет южнобалтийских славян в балтийской торговле37.
В третьем параграфе Общественный и религиозный быт южнобалтийских славян в трудах ученого анализируются взгляды А.Ф. Гильфердинга на общественный и религиозный быт южнобалтийских славян. Противоположные процессы эволюции центральной власти в племенных союзах лютичей и бодричей в IXЦXII вв., выражавшиеся в ликвидации лютической княжеской власти и возвращении племенного быта, однозначном усилении бодрического князя, историк связывал с неоднородным немецким влиянием. Данная идея утвердилась в науке. Кроме того, А.Ф. Гильфердинг отмечал, что славяно-германское противостояние на начальном этапе способствовало раннему переходу от родоплеменного строя к государству, но затем оно только препятствовало формированию государственных институтов. В историографии утверждается, что немецкий фактор оказывал исключительно отрицательное воздействие на вышеуказанный процесс. Вместе с тем, согласно археологическим данным, в междуречье Одера и Лабы в VIII в. наблюдалось интенсивное строительство городовых центров. Наряду с этим жупная (общинная) теория Гильфердинга, основанная на обстоятельной проработке комплекса источников и общих аналогий в структуре славянского жупного управления, подверглась необоснованной критике (В.П. Грачев) по причине слабой источниковой базы38.
Впервые в науке Гильфердинг подчеркивал, что в религии славян Южной Балтики существовали явные признаки единобожия, которые можно объяснить социально-экономическими изменениями. По его мнению, главному земному божеству - Святовиту - соответствовали Триглав, Сварожич, Белобог, имеющие следующие объединяющие признаки: многоглавость, общие почитания священного коня и станицы (знамена). В свою очередь, большинство последующих ученых ограничились констатацией аналогичных черт в поклонении главным славянским божествам. Еще одной важнейшей особенностью религиозного развития балтийских славян, установленной А.Ф. Гильфердингом, являлось функционирование арконского и радигощского религиозных союзов. Но в последующей историографии только фиксируется факт особого религиозного значения, а также почитания Арконы (руяне-руги-рутены) и Радигоща (велеты-вильцы-лютичи)39.
В четвертом параграфе Борьба полабо-балтийских славян с Франкской державой Каролингов и германскими королями саксонской династии (919Ц1002) в исследованиях А.Ф. Гильфердинга представлен взгляд ученого на историю славяно-германских отношений. Обращаясь к рассмотрению многовекового славяно-германского противостояния, Гильфердинг отделял славянскую политику каролингской и саксонской династий. Согласно его мнению, внешняя политика Каролингов не предполагала завоевания южнобалтийских славян, которых франкские императоры только использовали в своих целях, например, в деле присоединения Саксонии. При этом историк твердо считал, что Карл Великий и его потомки положили начало мощному движению романо-германского мира против славян. Наряду с этим основная масса исследователей не обратила должного внимания на данную проблематику, а В.К. Ронин в 1982 г. подчеркивал, что внешнеполитические действия Карла Великого лизучались лишь с точки зрения создания предпосылок и условий для будущего Унатиска на востокФ. Последнее утверждение недостаточно верно, т.к. ученый не увидел стратегических шагов (присоединение Нордальбингии, строительство военных областей-укреплений - марок), сделанных еще императором Карлом и послуживших руководством к действию для германских правителей.
В диссертации отмечается, что с начала правления королей саксонской династии в Германии - Генриха I и Оттона I, по мнению А.Ф. Гильфердинга, начался качественно новый этап во взаимоотношениях со славянами Южной Балтики, которых они уже стремились полностью поработить, а не политически подчинить. Между тем историк принципиально разделял внешнеполитические действия Генриха и его преемников, считая, что следующие германские правители уже пытались ввести христианство среди славян, тем самым отступив от направления, выбранного Генрихом Птицеловом. В историографии поддерживается идея о наступлении совершенно иного периода славяно-германских отношений с Генриха I, но не отмечается особой разницы в славянской политике Генриха Птицелова и Оттона Великого40.
В пятом параграфе Вопрос о связях между южнобалтийскими и восточными славянами в работах ученого приводятся данные письменных источников, археологии, антропологии, нумизматики, лингвистики и фольклора, накопленные в результате научных изысканий в XX - начала XXI в., подтверждающие предположения А.Ф. Гильфердинга о мощных связях Северо-Запада Руси с южнобалтийскими славянами, а также многовековом устойчивом славяно-датском взаимодействии на Южной Балтике. Опираясь на материал исландской саги Об Олаве Трюггвасоне, Гильфердинг утверждал о существовании прямых контактов между балтийскими и восточными славянами. Важно подчеркнуть, что в отечественной дореволюционной историографии по причине господства норманизма и ограниченности источниковой базы на эту проблему до и после А.Ф. Гильфердинга не обращалось должного внимания (за незначительным исключением: В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, В.К. Тредиаковский, М.Т. Каченовский, О.М. Бодянский, М.А. Максимович, Ф.Л. Морошкин С.А. Гедеонов, И.Е. Забелин, Ф.И. Свистун, В.М. Флоринский)41.
Ситуация изменяется с 60-х г. XX в. в связи с аккумуляцией в науке обширного лингвистического, фольклорного, археологического и антропологического материала, прямо свидетельствующего о разноплановых взаимоотношениях между полабо-балтийскими и восточными славянами. Еще филологи Б.М. Ляпунов (1900), Н.М. Петровский (1922), С.П. Обнорский (1960) и А.А. Зализняк (1984) отмечали языковую близость южнобалтийских славян с новгородскими словенами. Археологи В.Д. Белецкий (1965), В.М. Горюнова (1977), Й. Херрманн (1978) и К.М. Плоткин (1980) фиксировали значительное распространение керамики фельдбергского и фрезендорфского типа, соответствующей славянам Южной Балтики, в ранних отложениях на территории Северо-Западной Руси (Новгород, Старая Ладога, Псков, Изборск и др.). В.В. Седов (1999) выделял сходства в особенностях домового, крепостного строительства северо-западного ареала восточных и прибалтийских славян. Антропологи В.П. Алексеев (1969), Т.И. Алексеева (1974) и Н.Н. Гончарова (1995) установили, что краниологические серии новгородских славян тяготеют к балтийскому ареалу форм в славянском населении. В.Б. Вилинбахов (1973) данные северорусских заговоров, сказок объяснял как реальный факт отображения балтийско-славянских элементов в русском фольклоре. А.Г. Кузьмин (1970Ц2003) указывал на активное участие славян Южной Балтики в восточнославянском этногенезе и в формировании государственности на Руси. В настоящее время эту идею проводят многие ученые, например, А.Н. Сахаров, В.В. Фомин. В 2007 г. академик В.Л. Янин констатировал, что князь Рюрик был призван из варягов, называвших себя Русью и проживавших на территории южной Балтики, северной Польши и северной Германии, и что наши пращуры призвали князя оттуда, откуда многие из них и сами были родом. Согласно последним археологическим данным (Городок на реке Маяте, впадающей в озеро Ильмень) проникновение южнобалтийских славян в Северо-Западную Русь происходило в VIЦVII вв.42
Как показано в данном разделе работы, в современной исторической науке практически ничего не говорится о Йомсбурге как о важной странице совместной ранней славяно-датской истории. Вместе с тем еще в 1845 г. Т.Н. Грановский указывал, что скандинавский Йомсбург был тесно связан со славянским Волином. По мнению А.Ф. Гильфердинга, история Йомсбурга является прямым свидетельством устойчивых частых сношений и родственных связей южнобалтийских славян с датчанами. Вышеуказанный тезис подтверждается фактом славянского переселения на южнодатские острова, многократными случаями общего славяно-датского сопротивления немецкой агрессии, политики принудительной христианизации в IXЦX вв., сильными общими матримониальными связями, например, датско-английский король Кнут Великий (1016Ц1035) был потомком бодрических князей по матери 43.
В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, сформулированы основные выводы по главам. Бесспорно, участие А.Ф. Гильфердинга в славянофильском кружке оказало влияние на систему взглядов ученого, однако постоянно повторяемый в науке стереотип Гильфердинг - славянофил мешает восприятию всей широты его политических, общественных и научных представлений. Во второй половине XIX в. Гильфердинг являлся виднейшим русским теоретиком литературного панславизма, чему свидетельствуют предпринятые им меры в руководстве Санкт-Петербургским отделом Московского Славянского Благотворительного Комитета, направленные на популяризацию идеи славянской взаимности, предложенный им проект общеславянского алфавита. Необходимо подчеркнуть, что эти идеи и действия Гильфердинга оказали определенное влияние на развитие политического течения русского панславизма второй половины XIX - начала XX в. Дипломатическая служба в Боснии и Герцеговине А.Ф. Гильфердинга вызывала укрепление российских позиций на Балканах, рост симпатий местного православного населения к России.
иберальная польская система Н.А. Милютина, в создании которой деятельное участие принимал А.Ф. Гильфердинг, составляя проекты по реформированию образования и конфессиональной сферы в Польше, была далека от русификации, как это утверждается в историографии. Вариант решения национального вопроса на западных окраинах Российской империи Гильфердинга, в том числе в Литве и Финляндии, предполагал ликвидацию влияния в основном антироссийски настроенных дворянства, духовенства над крестьянством в связи с отменой крепостного права и развитием образования на национальных языках с обязательным применением русского языка. При этом им не учитывался ряд факторов: высокий уровень национального самосознания местного населения, нарастающая роль буржуазии и интеллигенции в центробежных антироссийских силах.
Публикации А.Ф. Гильфердинга, написанные на актуальные темы прошедшей и современной ему славянской жизни, находят прямое отражение в политических событиях второй половины XIX - XX в. и дают обильную пищу для размышлений в наше время. Гильфердинг зарекомендовал себя специалистом с мировым именем в области изучения лингвистики, этнографии, фольклора, истории южных, западных, балтийских и восточных славян.
Вместе с тем по праву лучшими историческими трудами ученого являются работы, посвященные южнобалтийским славянам. Большинство выводов Гильфердинга относительно древности и многочисленности славянского населения Южной Балтики, особенностей национального характера полабо-балтийских славян, высокого уровня развития у них торгового и пиратского промыслов, специфики общественного и религиозного быта, существования многовекового межславянского, славяно-скандинавского взаимодействия получили распространение в историографии и подтверждаются данными археологии, антропологии, нумизматики, лингвистики, этнографии и фольклора, введенными в науку в XX Ц начале XXI в.
Работы А.Ф. Гильфердинга по истории южнобалтийских славян вызвали большой интерес к их прошлому и дали серьезный толчок для утверждения в науке мысли, что варяги и варяжская русь, сыгравшие важную роль в истории восточных славян, вышли с территории Южной Балтики. Весьма обоснованной видится значительная часть предположений исследователя по проблематике объяснения племенных названий балтийских славян, формирования их государственности, жупного управления, арконского и радигощского религиозных союзов, особенностей славянской политики Каролингов и германских королей саксонской династии, но не нашедших поддержки и развития в историографии.
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:
Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК для публикации основных научных результатов кандидатских диссертаций:
1. Черных А.В. А.Ф. Гильфердинг в Боснии и Герцеговине. 1857Ц1858 гг. // Вопросы истории. 2010. № 8. С. 155-164. (1 п. л.).
2. Черных А.В. Вклад А.Ф. Гильфердинга в развитие отечественной славистики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 4 (10): в 3-х ч. Ч. I. С. 190-192. (0,28 п. л.).
3. Черных А.В. Полабо-прибалтийские славяне в творчестве А.Ф. Гильфердинга // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 6. Ч. III. С. 193-196. (0,42 п. л.).
Научные статьи и публикации:
4. Черных А.В. Александр Федорович Гильфердинг и русское славяноведение // Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России: материалы Всероссийской научной конференции, 14-16 мая 2008 г. Н. Новгород, 2008. С. 82-86. (0,38 п. л.).
5. Черных А.В. А.Ф. Гильфердинг в российской историографии // Историческая наука и российское образование (актуальные проблемы): Сборник статей: Ч. 2. М., 2008. С. 362-375. (0,67 п. л.).
6. Черных А.В. А.Ф. Гильфердинг и русско-польский вопрос // Российская государственность в лицах и судьбах ее созидателей: IXЦXXI вв. Материалы международной научной конференции (Липецк, 31 октября - 1 ноября 2008 г.). Липецк, 2009. С. 159-169. (0,4 п. л.).
7. Черных А.В. Общественная и политическая деятельность А.Ф. Гильфердинга в 50Ц70-е гг. XIX в. // Государство и его подданные: века сотрудничества и противостояния. Материалы третьей региональной научной конференции (г. Воронеж, 3 февраля 2009 г.). Воронеж, 2009. С. 56-60. (0,37 п. л.).
8. Черных А.В. Венгрия и славяне А.Ф. Гильфердинга // Сборник научных трудов аспирантов и соискателей. Вып. 7. Ч. II. Липецк, 2010. С. 136-143. (0,53 п. л.).
9. Черных А.В. Концепция решения национального вопроса на западных окраинах Российской империи А.Ф. Гильфердинга и ее реализация // Российская государственность в лицах и судьбах ее созидателей: IXЦXXI вв. Материалы международной научной конференции (Липецк, 27Ц28 ноября 2009 г.). Липецк, 2010. С. 88-95. (0,5 п. л.).
10. Черных А.В. Лингвистические и этнографическо-фольклорные исследования А.Ф. Гильфердинга и их оценка в историографии // Сборник научных трудов аспирантов и соискателей. Вып. 8. Липецк, 2011. С. 192-200. (0,64 п. л.).
11. Черных А.В. Национальный вопрос в трудах А.Ф. Гильфердинга // Сборник Русского исторического общества. Том 11 (159): Правда истории. М., 2011. С. 378-394. (1,16 п. л.).
12. Черных А.В. Вклад А.Ф. Гильфердинга в разработку проблем начальной истории славян Южной Балтики и Полабья // Исследования по истории Западной Европы: античность, средние века, новое и новейшее время (к 80-летию профессора Е.В. Кузнецова): межвузовский сборник научных трудов. Арзамас, 2012. С. 253-265. (0,5 п. л.).
13. Черных А.В. К вопросу о мировоззренческих основах взглядов А.Ф. Гильфердинга // Российская государственность в лицах и судьбах ее созидателей: IXЦXXI вв. Материалы III международной научной конференции (Липецк, 1 марта 2012 г.). Липецк, 2012. С. 193-199. (0,5 п. л.).
Подписано в печать 25.09.2012
Формат 60*84 1/16
Бумага офсетная. Гарнитура Таймс Усл.-печ. л. 1,68. Тираж 100 экз. Заказ № 970
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
Липецкий государственный педагогический университет
398020 г. Липецк, ул. Ленина, 42
Отпечатано в РИЦ ЛГПУ.
1 Бестужев-Рюмин К.Н. А.Ф. Гильфердинг // Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 г. Т. I. СПб., 1894. С. VII.
2 Чернышевский Н.Г. История балтийских славян А. Гильфердинга // Его же. Полное собрание сочинений. Т. III. М., 1947. С. 542-545; Срезневский И.И. Разбор сочинения г. Гильфердинга Поездка по Герцеговине, Боснии и Старой Сербии // Двадцать девятое присуждение учрежденных П.Н. Демидовым наград. СПб., 1860. С. 133-136; Куник А.А. Борьба славян с немцами на балтийском Поморье в средние века А. Гильфердинга. СПб., 1861. Рецензия // Отчет о пятом присуждении наград графа Уварова. СПб., 1862. С. 36-42.
3 Семевский М.И. Александр Федорович Гильфердинг. СПб., 1872. С. 3-21; Бестужев-Рюмин К.Н. Александр Федорович Гильфердинг как историк // Биографии и характеристики (Летописцы России). М., 1997. С. 300-306; Майков Л.Н. Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом // Журнал Министерства народного просвещения (ЖМНП). СПб., 1873. Ч. CLIVIII. № 8. С. 447-459; Пыпин А.Н. Литературный панславизм // Вестник Европы. СПб., 1879. Т. V. № 9. С. 310-316; его же. Русское славяноведение в XIX столетии // То же. 1889. Т. V. № 9. С. 264-267; Ягич И.В. История славянской филологии. СПб., 1910. С. 770-774; Лавров П.А. Гильфердинг Александр Федорович // Русский биографический словарь. Т. 5. М., 1916. С. 195-204; и др.
4 Большая Советская Энциклопедия (БСЭ). Т. 16. М., 1929. Стб. 835-836; Пичета В.И. К истории славяноведения в СССР // Историк-марксист. М., 1941. № 3. С. 42-43; Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1941. С. 101-102; БСЭ. Т. 11. М., 1952. С. 377; Очерки истории исторической науки в СССР. Т. II. М., 1960. С. 485-487; БСЭ. Т. 6. М., 1971. Стб. 1554-1555.
5 Лаптева Л.П. Проблема германизации полабских и балтийских славян в русской дореволюционной историографии // Международные отношения в Центральной и Восточной Европе и их историография. М., 1966. С. 171-191; ее же. А.Ф. Гильфердинг как историк зарубежных славян // История и историография зарубежного мира в лицах. Межвузовский сборник научных статей. Вып. II. Самара, 1997. С. 183-201; ее же. История славяноведения в России в XIX веке. М., 2005. С. 256-299; и др.
6 Орел В.Э. Из истории отечественной компаративистики. Сравнительно-историческая грамматика и этимология в исследованиях А.Ф. Гильфердинга // Историография и источниковедение стран Центральной и Восточной Европы. М., 1986. С. 80-91; Мамбетсариев Б.Т. А.Ф. Гильфердинг как собиратель и исследователь былин. АвторефЕ дисЕ канд. наук. М., 1987. С. 1-24; Славяноведение в дореволюционной России. Изучение южных и западных славян. М., 1988. С. 123-124, 144-148, 229-230, 260-265; Власова З.И. Гильфердинг А.Ф. // Русские писатели. Т. 1. М., 1989. С. 560-561; ее же. Новое о А.Ф. Гильфердинге (К 160-летию со дня рождения) // Советская этнография. М., 1991. № 1. С. 60-72; и др.
7 Хевролина В.М. Донесения российских консулов в Боснии и Герцеговине как источник по истории их дипломатической деятельности (1856Ц1874 гг.) // Внешняя политика России. Источники и историография. Сборник статей. М., 1991. С. 40-65; ее же. А.Ф. Гильфердинг - дипломат // Славянский альманах 2004. М., 2005. С. 155-176; Сычев В. Русский консул в Сараево // Литературная Россия. М., 1993. № 20. С. 15; его же. Славянофил из Бологого - русский консул в Сараеве // Тверская жизнь. Тверь, 1993. № 13/1. С. 4; и др.
8 Турилов А.А. К истории второй (македонской) рукописной коллекции А.Ф. Гильфердинга // Славянский альманах 2002. М., 2003. С. 130-143; Крючков И.В. Венгрия и славянский мир в исторических взглядах Гильфердинга // Ставропольский альманах общества интеллектуалов истории. Вып. 3. Ставрополь, 2003. С. 174-181; Лебедев С. Гильфердинг Александр Федорович // Русское мировоззрение. М., 2003. С. 163-164; Ненашева З.С. Русская православная церковь в Праге. Часть I. Трудное начало // Профессор Сергей Алексеевич Никитин и его историческая школа. Материалы международной научной конференции. М., 2004. С. 412-431; и др.
9 Фомин В.В. Южнобалтийские славяне в творчестве А.Ф. Гильфердинга // В поисках нового: Европа и Россия в современной отечественной историографии. Арзамас, 2007. С. 268-294; Гильфердинг А.Ф. Россия и славянство / Сост.: С.В. Лебедев / Отв. ред. О.А. Платонов. М., 2009. С. 5-31; Калитин В.А. Новые биографические данные А.Ф. Гильфердинга, обнаруженные в архивах и библиотеках // Кенозерские чтения - 2009. Этнокультурный ландшафт Кенозерья: междисциплинарное исследование на пересечении естественных и гуманитарных наук. Архангельск, 2011. С. 160-177; Аржакова Л.М. А.Ф. Гильфердинг - полонист // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. СПб., 2010. № 1. С. 65-71; и др.
10 Экмечич М. Русские дипломатические документы о национальном сознании в Боснии и Герцеговине в 1850Ц1875 гг. // Балканские исследования. Вып. 13. М., 1991. С. 4-26; Мароевич Р. Босния и сербский вопрос. (Идеи Гильфердинга в современной интерпретации) // Русско-славянская цивилизация: исторические истоки, современные геополитические проблемы, перспективы славянской взаимности. М., 1998. С. 186-193; Глембоцкий Х. Александр Гильфердинг и славянофильские проекты изменения национально-культурной идентичности на западных окраинах Российской империи // Ab Imperio: теория и история национализма в империи и постсоветском пространстве. Казань, 2005. № 2. С. 135-165.
11 Отчет второго отделения императорской Академии наук за 1857 г. СПб., 1858. С. 141; Журнал заседания Отделения этнографии, 15 января 1863 г. // Записки Русского географического общества. СПб., 1863. Кн. 1. С. 124-125; Краткий отчет о деятельности Санкт-Петербургского отдела Славянского Благотворительного Комитета (по 11 мая 1869 года) // ЖМНП. 1869. Ч. CXLIV. № 7. С. 234-261; и др.
12 Бестужев-Рюмин К.Н. // Русская старина (РС). СПб., 1880. Т. XXIX. № 10. С. 431; Письма А.Ф. Гильфердинга - Кукулевичу-Сакцинскому. (Сообщено проф. П.А. Кулаковским) // Живая старина. СПб., 1894. Вып. II. С. 178-190; Письма А.С. Хомякова к А.Ф. Гильфердингу // Полное собрание сочинений А.С. Хомякова. Письма. Т. 8. М., 1900. С. 305-332; и др.
13 Воспоминания крестьянина Касьянова об Александре Гильфердинге // РС. 1872. Т. VI. № 12. С. 694-698; Дневник Веры Сергеевны Аксаковой. СПб., 1913. С. 29-47; и др.
14 Гильфердинг А.Ф. Собрание сочинений. Т. I. СПб., 1868; его же. Собрание сочинений. Т. II. СПб., 1868; его же. Собрание сочинений. Т. III. СПб., 1873; его же. Собрание сочинений. Т. IV. СПб., 1874.
15 Гильфердинг А.Ф. О сродстве языка славянского с санскритским. СПб., 1853; его же. Об отношении языка славянского к языкам родственным. М., 1853; его же Памятники наречия залабских славян и глинян // Известия императорской Академии наук по отделению русского языка и словесности (ИОРЯС). СПб., 1856. Т. 5. Вып. IV. Стб. 433-441; его же. Неизвестное свидетельство современника о Владимире Святом и Болеславе Храбром // Русская беседа (РБ). М., 1856. Т. I. С. 1-25; его же. О русской литературной деятельности в Галиции в 1855. Письмо к А.И.Кошелеву // То же. 1856. Т. I. С. 36-41; его же. О наречии померанских словинцев и кашубов // ИОРЯС. 1859 / 1860. Т. 8. Стб. 47-49; его же. Остатки славян на южном берегу Балтийского моря // Этнографический сборник. СПб., 1862. Вып. V. С. 1-191; и др.
16 Все даты даны по старому стилю.
17 ОР ИРЛИ. Ф. 274. Оп. 1. № 117. Л. 19; ЦИАМ. Ф. 4. Оп. 8. Д. 1173. Л. 1; там же. Ф. 418. Оп. 17. Д. 134. Л. 10.
18 Гильфердинг А.Ф. Общеславянская азбука с приложением образцов славянских наречий. СПб., 1871. С. 1-3, 16-18.
19 РГИА. Ф. 1162. Оп. 7. Д. 234. Л. 87-98; Освободительная борьба народов Боснии и Герцеговины и Россия. 1850Ц1864. Документы. М., 1985. С. 39-54, 61-66, 91-98, 118-119, 134-135.
20 ОР ИРЛИ. Ф. 93. Оп. 4. № 32. Л. 1.
21 Гильфердинг А.Ф. Польский вопрос // Его же. Собрание сочинений. Т. II. С. 291-360.
22 Исследования в Царстве Польском по высочайшему повелению, произведенные под руководством статс-секретаря Милютина. 1863Ц1864. Т. 4. СПб., 1864. С. 1-22; 1-18; 1-6; 1-4; 1-12; 1-12.
23 То же. Т. 5. СПб., 1864. С. 1-36; Сборник правительственных распоряжений по Учредительному Комитету в Царстве Польском. (1865). Т. II. Варшава, 1868. С. 47-51.
24 РГИА. Ф. 940. Оп. 1. Д. 4. Л. 87, 89-90, 96-98, 107-111, 114; Д. 5. Л. 1-8.
25 Гильфердинг А.Ф. О применении литовской азбуки к русскому языку // День. М., 1864. № 20. С. 12-13.
26 ОР ИРЛИ. Сигн. 16764. Л. 3, 8; там же. Ф. 166. Оп. 3. № 336. Л. 4; ОР РНБ. Ф. 182. Оп. 2. Д. 23. Л. 2.
27 Гильфердинг А.Ф. Историческое право хорватского народа // Его же. Собрание сочинений. Т. II. С. 157-165; Митрович Й. Народносна свест у срба. Београд, 1992. С. 36; и др.
28 Гильфердинг А.Ф. Венгрия и славяне // Его же. Собрание сочинений. Т. II. С. 119-121.
29 Елагин В.А. Место венгров среди народов Европы // РБ. 1858. Т. I. Кн. 9. С. 168; Грот К.Я. Моравия и мадьяры с половины IX до начала X в. СПб., 1881. С. 97-141, 400-416, 420-423; и др.
30 Гильфердинг А.Ф. О сродстве языка славянского с санскритским. С. 283-285; Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М., 1991. С. 250-255.
31 Куник А.А. Указ. соч. С. 38.
32 НИОР РГБ. Ф. 269. Раздел. I. Карт. 13. Д. 22. Л. 12; Гильфердинг А.Ф. Сербские имена, записанные в Помяннике Сопочанского монастыря // ИОРЯС. 1858. Т. 17. Вып. 4. Стб. 325-330; его же. Греческая служба св. первоучителям славянским и житие св. Наума болгарского // РБ. 1859. Т. II. Кн. 14. С. 127-144.
33 Лебедев И.А. Последняя борьба балтийских славян против онемечения. Ч. 1. М., 1876. С. 2.
34 Гильфердинг А.Ф. Неизвестное свидетельство современникаЕ С. 1-25.
35 Шафарик П.Й. Славянские древности. Т. II. Кн. III. М., 1848. С. 5-13, 88; Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. М., 1855. С. 9; Макушев В.В. Сказания иностранцев о быте и нравах славян. СПб., 1861. С. 31; Нидерле Л. Славянские древности. М., 2000. С. 101-107; Herrmann J. Siedlung, Wirtschaft und gesellschaftliche Verhltnisse der slawischen Stmme zwischen Oder-Neisse und Elbe. Berlin, 1968. S. 17-38; и др.
36 Шафарик П.Й. Указ. соч. С. 82-108, 142; Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. С. 36-53; Собестианский И.И. Учение о национальных особенностях характера и юридического быта древних славян. Харьков, 1892. С. 60-75; Herrmann J. Die Slawen in Deutschland. Berlin, 1974. S. 9-11; и др.
37 Гельмольд. Славянская хроника. М., 1963. С. 113-115; Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. С. 32, 71-85; Herrmann J. SiedlungЕ S. 95-122; Нунан Т.С. Зачем викинги в первый раз прибыли в Россию // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Период Киевской и Московской Руси. Антология. Самара, 2001. С. 53-56; Фомин В.В. Варяги и варяжская русь: К итогам дискуссии по варяжскому вопросу. М., 2005. С. 443; и др.
38 Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. С. 93-194; Черниловский З.М. Возникновение раннефеодального государства у прибалтийских славян. М., 1959. С. 93-98; Грачев В.П. К вопросу о жупах и жупанах // Вопросы истории славян. Воронеж, 1966. Вып. 2. С. 96-97; Херрманн Й. Общество у германских и славянских племен и народностей между Рейном и Одером в VIЦXI веках // ВИ. 1987. № 9. С. 80; и др.
39 Гильфердинг А.Ф. История балтийских славян. С. 211-250, 270-289; Макушев В.В. Указ. соч. С. 86-89; Нидерле Л. Указ. соч. С. 315; и др.
40 Гильфердинг А.Ф. Борьба славян с немцами на Балтийском Поморье в средние века // Архив исторических и юридических сведений, относящихся до России, за 1860Ц1861 г. СПб., 1862. С. 32-95; его же. Генрих Птицелов; Деятельность Генриха в борьбе со славянами; Оттон I; Его войны с славянами, с вассалами и братьями; Основание немецких епископств на земле славянской; Война с бодричами и ратарями; Усмирение славян. Архиепископство Магдебургское // Его же. Собрание сочинений. Т. IV. С. 345-372; Ронин В.К. Международно-правовые формы взаимоотношений славян и империи Карла Великого // Славяноведение. М., 1982. № 6. С. 37; и др.
41 Татищев В.Н. История российская с древнейших времен. Т. 1. М., 2005. С. 447-448; Ломоносов М.В. Древняя Российская история // Полн. собр. соч. Т. 6. М.-Л., 1952. С. 207; Тредиаковский В.К. Три рассуждения о трех главнейших древностях российских. СПб., 1773. С. 202-203, 222-223; Гильфердинг А.Ф. Повесть о иомских витязях и великой битве норвежской // Его же. Собрание сочинений. Т. IV. С. 435-437; Флоринский В.М. Первобытные славяне по памятникам их исторической жизни. Ч. I. Томск, 1894. С. 59, 62-64; и др.
42 Петровский Н.М. О новгородских словенах // ИОРЯС. 1922. Т. XXV. С. 370; Белецкий В.Д. Раскопки древнего Пскова в 1964 году // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам работы Государственного Эрмитажа за 1964 год. Л., 1965. С. 28-29; Алексеев В.П. Происхождение народов Восточной Европы (краниологическое исследование). М., 1969. С. 207-208; Кузьмин А.Г. Варяги и Русь на Балтийском море // ВИ. 1970. № 10. С. 51-55; его же. Об этнической природе варягов (к постановке проблемы) // То же. 1974. № 11. С. 58; Славяне и Русь: Проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. М., 2001; Вилинбахов В.Б. Балтийско-славянский Святовит в фольклоре восточных славян // Атеизм, религия, современность. Л., 1973. С. 192-198; Херрман И. Полабские и ильменские славяне в раннесредневековой балтийской торговле // Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 191; Фомин В.В. Варяги и варяжская русь... С. 443-461; его же. Варяго-русский вопрос и пути его разрешения // Труды первой международной конференции. Начало русского мира, состоявшейся 28-30 октября 2010 года. СПб., 2011. С. 56-66; Итоги. 2007. № 38 (588). С. 24; Русский Newsweek. 2008. № 2 (176). С. 58; и др.
43 Грановский Т.Н. Волин, Иомсбург и Винета. Историческое исследование. М., 1845. С. 24-26; Гильфердинг А.Ф. Повесть о датских витязях в Иомбурге и о великом витязе Пальнотоки // Его же. Собрание сочинений. Т. IV. С. 379-380; Либготт Н. Керамика - свидетельство связей со славянским побережьем // Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 143-144; Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с древнейших времен до 1000 г.) (тексты, перевод, комментарий). М., 1993. С. 226; и др.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям