Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии  

На правах рукописи

УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ РАН

АСЕЕВА Ирина Александровна

ОБРАЗЫ ПРОГНОСТИЧЕСКОГО ОПЫТА

В НАУКЕ И КУЛЬТУРЕ:

НА ПУТИ К ИНТЕГРАТИВНОЙ МОДЕЛИ

09.00.08 - философия науки и техники

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Москва  2009

Работа выполнена в Курском государственном медицинском университете

Научные консультанты:

доктор философских наук, профессор Л.П. Киященко;

доктор философских наук, профессор В.И. Моисеев

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор И.А. Герасимова;

доктор философских наук, профессор О.Н. Астафьева;

доктор философских наук, профессор В.Г. Буданов

Ведущая организация:

Кафедра философии Курской государственной сельскохозяйственной академии

Защита состоится ннннннннннннннн_______________года в ____часов на заседании Диссертационного совета по философским наукам при Учреждении Российской Академии Наук Институте философии РАН по адресу: 119991, Москва, ул. Волхонка, д. 14, зал заседаний Ученого совета (к. 525).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской Академии Наук Института философии РАН по адресу: 119991, Москва, ул. Волхонка, д. 14, этаж 2, к. 207.

Текст автореферата диссертации вывешен на сайте института философии РАН www.iph.ras.ru

Автореферат разослан л  ___________2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат философских наук  В.И. Шалак

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования

Тема прогноза, прогностических способностей человека, является фундаментальной для понимания феномена человеческого бытия, оказывается важным ключом к постижению природы человека в мире. В конечном итоге способность тех или иных форм предвосхищения будущего характеризует базовые измерения человеческого разума и, по-видимому, составляет одну из центральных способностей человека. С этой точки зрения, тема прогностического начала в совокупной структуре человеческой деятельности актуальна в постижении феномена человека и его отношения с миром в рамках целостного социокультурного опыта.

Прогностическая способность позволяет субъекту предвосхищения выразить его собственные образы, опасения, ожидания, и, по-возможности, повлиять на формирование желаемого будущего. Сегодня можно отметить множество частных подходов к выражению прогностических способностей и форм, выстраиваемых в рамках научного, обыденного, религиозного или художественного постижения мира. Каждая из этих форм фиксирует некоторую положительную сторону собственного прогностического опыта, но в то же время склонна абсолютизировать свою сторону и недооценивать или прямо отрицать другие прогностические практики.

В данном исследовании вводится понятие интегрального прогностического опыта и ставится задача его определения и обоснованного представления. С нашей точки зрения, только в рамках подобной целостной модели может быть впервые воспроизведен достаточно полный образ про-гнозиса как фундаментальной черты бытия человека в мире. Именно в рамках интегративной модели прогностического опыта мы можем вплотную приблизиться к наиболее адекватной картине целостного понимания будущего и преодолеть крайности и ограниченности частных подходов. Такой подход является актуальным для построения согласованной модели разнообразных форм выражения прогностического начала в человеке и расширения методологической базы для комплексного обеспечения прогностической деятельности.

В нашем диссертационном исследовании мы впервые ставим и предлагаем решение задачи выражения философии и методологии интегративного прогностического опыта, исходя, в том числе из повышенной неопределенности будущего в атмосфере продолжающегося сегодня глобального социо-экономического кризиса, что делает нашу тему особенно значимой и с этой точки зрения.

Степень разработанности проблемы

Следует отметить, что фундаментального исследования познания будущего, включающего многообразие подходов, изучающих духовную и практическую деятельность человека, а также освещения и сопоставления дискурсивных и интуитивных прогностических практик, не было предпринято до настоящего времени ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Тем не менее, необходимые предпосылки для подобного исследования вполне сформировались. Так, можно выделить несколько областей, связанных с темой настоящего исследования, разработанность которых позволяет выявить ряд общепризнанных или вполне обоснованных результатов, вошедших в теоретическую основу представленной диссертации. Прежде всего, это работы, посвященные философскому  осмыслению трандисциплинарного дискурса и  синергетики как особого направления постнеклассических научных исследований, осмыслению эвристического потенциала  синергетического подхода к анализу его возможных  приложений  в различных сферах естественнонаучного и социогуманитарного знания. Эти проблемы исследуются в трудах таких отечественных и зарубежных авторов, как  В.И.Аршинов, Н.Бостром,  В.Г.Буданов, Ю.А.Данилов, Л.П.Киященко, Е.Н.Князева, С.П.Курдюмов, Г.Г.Малинецкий, В.И.Моисеев, А.П.Назаретян,  И.Пригожин, Я.И.Свирский, С.С.Хоружий, М. Фуко и др.

Разнообразные варианты предвосхищения будущего, реализующие познавательную активность живого, многомерного субъекта, представленные и научной, и вненаучной методологией, в диссертации обозначены как прогностические практики. Это определение находит поддержку в трудах Л.Ю.Бевзенко, И.С.Добронравовой, И.А.Герасимовой, Л.П.Киященко, П.Бурдьё, Ю. Хабермаса и др.

Заявленная тема предполагает изучение работ, связанных с природными и социальными предпосылками прогностической деятельности человека. Среди авторов этих исследований следует назвать П.К.Анохина, В.В. Аршавского, В.Л.Бианки, С.М.Блинкова, Н.Н.Брагину, В.Д.Губина, Т.А.Доброхотову, В.В.Иванова, Ф.Н.Ильясова, И.Р.Кальву, А.М.Коршунова, Л.В.Крушинского, В.А.Лисичкина, Б.Ф.Ломова, А.М.Мауринь, А.Г.Никитину,  Л.А. Регуша, В.С.Ротенберга, П.В.Симонова, Е.Н.Суркова, Б.М.Тардова, Д.А.Ширяева, Д.С.Чернавского, Н.М.Чернавскую, Б.А.Яхонтова, Ф.Блума, А.Лейзерсона, Я.Меерсона, М.Полани, Л.Хофстедтера  и др.

Соответственно, разнообразные прогностические практики понимаются как варианты реализации совместной или индивидуальной деятельности людей по изменению качества их социальной среды, как наличной, так и ожидаемой в будущем, что находит поддержку в работах философов Г.С. Батищева, Э.В. Ильенкова, В.А. Лекторского, М.К. Мамардашвили, Э.Г.Юдина, психологов А.Н. Леонтьева, Л.С. Выготского и др., разрабатывающих деятельностный подход в науке.

При изучении историко-философских аспектов развития представлений о будущем, генезиса прогностических способностей человечества, предпосынлок возникновения прогнозирования были проанализированы работы С.С. Аверинцева, Э.А. Араб-Оглы, И.В. Бестужева-Лады, А.Я. Гуревича, А.Н. Лоя, И.М. Савельевой и А.В. Полетаева, С.А. Токарева, Н.Н. Трубникова, В.В. Хасина, В.Н. Ярской, В.П. Яковлева, а также труды М.М. Бахтина, Ж. Ле Гоффа, Л.П. Гумилева, К. Поппера, П. Сорокина, О. Шпенглера, М. Элиаде, К. Ясперса и др.

Исследование проблем, связанных с тематикой диссертации, предполагает использование современных трактовок научной рациональности, работ, посвященных рациональным и внерациональным формам познания. В этом плане необходимо отметить труды таких авторов, как Н.С.Автономова, А.С.Богомолов, А.И.Горак, Ю.Д.Гранин, П.С.Гуревич, С.И.Данковцев, В.Ф.Дружинин, И.Т.Касавин, В.А.Лекторский, Н.С.Мудрагей, О.Н.Назарова, А.Л.Никифоров, А.П.Огурцов, Т.И.Ойзерман, В.Н.Порус, В.М. Розин, Т.Б.Романовская, В.С.Степин, В.С.Швырев, В.Г.Федорова, Б.Герт, П.Гиндев, М.Малкей и др.

Данная проблема предполагает также анализ работ, посвященных собственно познанию будущего, представленного разнообразными способами. Общими вопросами футурологического мышления, методологией предвосхищения, изучением роли предвидения в развитии общества занимаются такие авторы, как А.В.Барбасов, И.В.Бестужев-Лада, С.К.Бетяев, А.М.Гендин, Е.Б.Ерина, Н.В.Кирюшко, Н.И.Кирюшко, Е.Н. Князева,  В.М.Лейбин, А.В.Маслихин, Л.А.Микешина, А.С.Посохин, В.П.Рачков, Н.Ф.Рыбачук, Е.П.Яценко, Л.Албертсон, А.Бауэр, Д.Габор, Т.Джонс, Т.Катлер, Э.Корниш, К.Кумар, С.Липсет, Н.Лучман, Ф.Полак, П.Рикер, А.Турен и др.

Исследование методологии прогнозирования представлено в трудах Э.А. Араб-Оглы, А. Бауэра, И.В. Бестужева-Лады, В.Г. Буданова, Ю.Л. Вансильева, В.Г. Виноградова, С.И. Гончарука, А.М. Гендина, Е.Д. Гражданникова, В.М. Грищенко, Г.М. Доброва, С.П.Капицы, Е.Н.Князевой, С.П.Курдюмова, Л. Лавалле, В.А. Лисичкина, Г.Г. Малинецкого, А.Г. Никитиной, В.И. Пантина, В.И. Супруна, Н.И. Храленко, Г.X. Шахназарова, Г. Эделинга, Э. Янча и др.

Концепции будущего общественного устройства даны в работах Д. Белла, Й. Галтунга. К. Гершуни, Э. Гидденса, Р. Дарендорфа, П. Дракера, Б. Де Жувенеля, О. Тоффлера, М. Маклюэна, Л. Мэмфорда, Й. Масуды, Ч. Рейча, А. Этциони, М. Янга и многих других зарубежных авторов. Анализ и классифинкация западных фугурологических теорий наиболее полно дается в работах И.В. Беснтужева-Лады, Э. Боулдинг, Л.Н. Вдовиченко, В.Л. Иноземцева, В.М. Лейбина, И.М. Савельевой, В.И. Супруна, Е.Н. Чертковой, А.Н. Чумакова и др.

Были изучены работы, посвященные научному прогнозированию. Среди авторов необходимо отметить И.В.Бестужева-Ладу, В.Г.Буданова, В.Г.Виноградова, В.Л.Гавеля, А.С.Гаврина, А.М.Гендина, В.А.Канарейкина, Б.М.Кедрова, М.А.Колесникова, С.П.Капицу, Е.Н.Князеву, С.П.Курдюмова, В.И.Куценко, Г.Г. Малинецкого, А.П.Огурцова, В.И. Пантина, Б.Н.Попова, Н.Л.Попову, В.А.Федорова, В.Н.Ярскую, А.Бауэра, Г.Кребера, В.Эйхгорна и др.

Онтологические, гносеологические и логические аспекты предвидения  обосновываются в работах Л.Б.Баженова, В.Г.Виноградова, А.М.Гендина, Д.П.Горского, Е.С.Жарикова, Б.Г.Кузнецова, П.П.Лакиса, В.А.Лисичкина, Е.П.Никитина, А.Г.Никитиной, А.А.Печенкина, Т.М.Румянцевой, А.С.Шепитько, А.В.Циммерлинга и др.

Специфике философского знания, прогностической функции философии посвящены немногочисленные исследования Р.Вахитова, В.А.Дмитриенко, А.Н.Кочергина, Н.Н.Моисеева, Н.А.Панова, В.К.Пухликова, В.С.Степина, Е.А. Тюгашева, И.Т.Фролова и др.

Прогностическое  направление в обыденно-практической деятельности изучено в работах следующих авторов: А.Б.Венгерова, В.Н.Гореловой, Н.Н.Козловой, Г.А.Кузьменко, Е.И.Кукушкиной, Л.И.Минько, М.Е.Миронова, К.Л.Плешковой, Б.Я.Пукшанского, А.И.Ракитова, В.С.Степина и др. Проблема рока и судьбы как осознание в обыденном мышлении определенной  предустановленности в современной отечественной философии исследуется и развивается в работах Ю.А.Бондаренко, Н.В.Пилипенко, Л.В.Скворцова, которые  рассматривают данную проблему с философских, культурных, исторических, лингвистических оснований, соединяя ее, в том числе, и с предвосхищением.

Менее разработанное в отечественной и зарубежной философии направление связано с интуитивными прогностическими практиками. Для выявления интуитивных и дискурсивных компонентов в религиозно-мистическом предвосхищении в диссертации изучены работы, посвященные религиозному сознанию и его функционированию в обществе. Среди авторов этих исследований Ю.Ф.Борунков, А.Б.Венгеров, Б.П.Вышеславцев, В.А.Героименко, В.И.Добреньков, Е.И.Егорова, В.В.Кардашевский, И.Т.Касавин, А.В.Кураев, В.А.Лекторский, Б.А.Лобовик, Г.Г.Майоров, Д.Е.Мануйлова, А.Мень, Л.Н.Митрохин, С.С.Неретина, В.Прозерский, А.А.Радугин, М.И.Рижский, Б.А.Рыбаков, С.Г.Семенова, В.С.Степин, Е.А. Торчинов, Д.М.Угринович, В.Бекер, В.Деперт, У.Джеймс, Дж.Трелоар, М.Финли, К.Хюбнер и др.

Вопросы корреляции футурологии с утопией, идеологией, религией освещаютнся в работах таких западных и отечественных исследователей, как Э. Боулдинг, Д. Габор, Б. Де Жувенель, М. Мид, А. Печчеи, Ф. Полак, В.И. Бовш, О.Д. Волкогонова, П.М. Гуревич, Е.Б. Ерина, Г.А. Наместникова, Ю.П. Ожегов, В.И.Супрун, Е.Н.Черткова, В.А.Чаликова и др.

В данной диссертации проанализирована прогностическая функция искусства. В этом направлении мы опираемся на работы следующих специалистов: А.Л.Андреева, рассматривающего искусство как способ познания мира, Л.К.Долгополова и С.А.Левицкого, исследующих творчество общественных деятелей и поэтов, О.В.Лазаренко, разрабатывающего категорию будущего в литературе и  философии начала XX века, О.Кривцуна, изучающего смысл художественного  творчества, А.А.Пермякова, анализирующего методологические проблемы опережающего отражения на материале искусства, Л.Л.Правоверовой,  сопоставляющей произведения А.Белого и В.Кандинского, Э.Розенталя,  изучающего художественное наследие М.Волошина, С.Г.Семеновой, освещающей профетический дар М.Лермонтова, С.В.Синцовой и Т.Н.Федоровой, обращающихся к предсказаниям в искусстве, в фольклоре, Е.П.Шудрю и ее обстоятельное исследование художественного предвосхищения.

Отдельное направление работы посвящено прояснению гносеологического аспекта пророчества как особого способа предвосхищения будущего. В разработке этого раздела необходимо выделить  работы таких авторов, как А.Б.Венгеров, Б.П.Вышеславцев, А.А.Горбовский, А.Я.Гуревич, Н.В.Довгаленко, Ю.А.Ерохина, В.И.Курбатов, С.Т.Мелюхин, А.Г.Никитина, В.А.Чернобров, А.П.Хейдок, Ю.А.Шрейдер, Л.Генис, Т.Кеннеди, Л.Леви-Брюль, К.Леви-Стросс, К.Поппер, М.Элиаде.

Однако, несмотря на довольно большое количество работ, посвященных различным аспектам прогностической деятельности человека, вопросы об интегративных базовых способах отношения к опыту предвосхищения будущего, получения и переработки информации, осуществления процедур объяснения и обоснования представлений о будущем остаются открытыми. Отдельные прогностические практики рассматриваются в основном как социальные, а сложная структура их когнитивной составляющей не выявлена. Не было уделено внимание сочетанию в ней интуитивных и дискурсивных (рационально выраженных) сторон  и зависимости их форм от социокультурного влияния. Не выяснена сколько-нибудь последовательно и целостно проблема взаимодополнения различных форм отношения к будущему (предвосхищения, предвидения, прогнозирования, пророчества и т.д.), образующих динамичную и сложную архитектонику прогностической деятельности человека. 

Основная цель исследования заключается в построении концептуальной модели прогностического опыта, и предложить схему взаимодействия дискурсивных и интуитивных практик предвосхищения будущего, соответствующую современному уровню развития научного знания.

Общая цель конкретизируется в следующих задачах:

1. Концептуализировать междисциплинарные основания прогнозирования, репрезентированные в многообразии видов субъективного и интерсубъективного опыта.

2. Эксплицировать различные компоненты социокультурных форм предвосхищения будущего в эпистемологическом пространстве постнеклассической науки.

3. Обосновать структурное  и целостное сопряжение поливариантных  образов прогностического опыта, представленных в науке и культуре,  как динамическое и открытое  произведение человеческой деятельности.

Методологические основы диссертационной работы

Для решения комплекса задач,  входящих в основную цель диссертации, предполагается использование идиографического метода, выдвигающего на первый план описание индивидуальных особенностей существенных исторических фактов и установку на вероятностное видение реальности; метода историко-философской реконструкции, состоящего в выявлении социокультурного контекста рассматриваемых идей; метода интерпретирующего анализа, подразумевающего конструктивное сопоставление различных концепций и проецирование результатов философского осмысления одной научной области (или их совокупности) на другую. 

Реализация замысла исследования предполагает также использование метода внешнего и внутреннего рассмотрения,  подразумевающего комплексное исследование эвристических, рациональных аспектов прогнозирования путем проведения сравнительного анализа различных социокультурных практик (внешнего рассмотрения) и путем систематизации, обобщения, выявления универсальности конкретных эвристических компонентов одной из рассматриваемых практик (внутреннее рассмотрение).

Важную роль в методологии движения к образам интегрального прогностического опыта играет метод синтеза и интеграции частных практик в комплексные и многомерные структуризации прогностического знания.

Успешному построению интегративной концепции прогностического опыта способствует рассмотрение его в ракурсе деятельностного подхода, утверждающего социокультурную и историческую детерминацию различных когнитивных практик, активную роль субъекта в познании и конструировании будущего.

Настоящая диссертация предполагает систематизацию и универсализацию методологического аппарата философии науки и социальной философии в проекции на предвосхищение будущего, опирающиеся на теоретические сдвиги, связанные с утверждением  постнеклассической исследовательской парадигмы в современной философии науки. 

Конкретные результаты исследования и их научная новизна

Научная новизна работы определяется выполнением сформулированных задач исследования.

1. При построении модели прогностического опыта реализован междисциплинарный подход, опирающийся на идею становления  различных форм социального порядка и контингентности универсалий интерсубъективного познавательного опыта, его зависимости  от результатов процесса межсубъектной коммуникации. Данный подход учитывает нелинейность эмерджентных изменений, как в самом процессе познания, так и в развертывании окружающих социальных процессов; неоднозначность выделения вектора развития в ряду альтернативных путей полисценарного и творческого толкования становящегося универсума. 

Научная новизна полученного результата состоит в своеобразном применении междисциплинарного подхода, как интегративного направления научного исследования, к проблеме предвосхищения будущего.

2. Установлено, что основой предвосхищения является человеческая спонсобность, представляющая собой сложный природно-социальный процесс. Он, как интегративное начало, лежит в основе человеческой деятельности, которая реализуется в различных видах опыта. Определены психофизиологические, когнитивные и социальные предпосылки подобного вида опыта. Природные предпосылки, являющиеся наследием биологической сущности человека и предопределяющиеся его психической организацией (особенности функционирования полушарий мозга, экстраполяционные рефлексы, опережающее отражение, автопоэзис), сопрягаются с социальными предпосылками. В основе последних лежит осознание отдельными личностями и обществом безусловной необходимости представлений о возможном развитии событий в будущем с целью оптимизации деятельности, об оценке рисков в результатах опытных данных, о возможности целерационального конструирования желаемого будущего.

Научная новизна этого результата состоит в интеграции разрозненных фактов в опытной деятельности, иллюстрирующих и доказывающих несомненную реальность природных и социальных, в том числе познавательных и научных предпосылок феномена предвосхищения.

3. Установлено, что проблема постижения будущего является традиционным объектом внимания для различных религиозных и художественных течений мысли и чувств, философских направлений и научных школ на всем протяжении человеческой культуры. Выявлено несколько вариантов понимания будущего:

- в обыденном предвосхищении - предугаданное будущее;

- в религиозных системах - предопределенное будущее;

- в утопиях - желаемое будущее;

- в фантастике - возможное будущее;

- в классических научно-философских концепциях - вероятное будущее;

- в постнеклассической науке - конструируемое будущее.

Научная новизна данного результата состоит в том, что впервые сиснтематизирована историография проблемы будущего в социокультурном контексте, выявлены основные подхонды, встречающиеся в литературе по данной проблеме.

4. Обосновано как аналитический прием условное структурное разделение способов предвосхищения будущего на интуитивные и дискурсивные. Дискурсивные прогностические практики представлены различными вариантами концептуального выражения общественной практики предвосхищения будущего, упорядоченного и систематизированного особым образом с использованием языка, за которым стоит идеологически и национально-исторически обусловленная психофизическая ментальность. К дискурсивным отнесены обыденная прогностическая практика, научное прогнозирование, философская рефлексия будущего. Интуитивные прогностические практики, также нередко использующие язык и речь для выражения своих предчувствий, тем не менее, отличаются большей степенью субъективности, не вполне осознаваемыми механизмами получения знаний о будущем и эмоциональностью. Они представлены социальным пророчеством, религиозными провиденциями и прозрениями в искусстве. Интуитивные прогностические практики могут  не нуждаться в вербальном обосновании своих предвосхищений. Они в основном сориентированы на образ, яркую картину будущего, как бы данную уже в готовом виде, опуская промежуточные этапы формирования этого образа, формируясь по схеме интуитивного получения результата через проспективный инсайт и прозрение.

Рассмотрение прогностического опыта через демаркацию и сочетание в нем интуитивного и дискурсивного может рассматриваться как новация в такого рода деятельности.

5. Впервые дана трактовка интуитивного предвосхищения как возможной формы кризисного сознания, характерного для нестабильного общества, и превращенного способа преодоления неполноты знания о будущем, реализующегося в религиозных, художественных и прочих не вполне объективизированных и вербализованных прогностических практиках.

6. Раскрыта сущность феномена социального (светского) пророчества, выделены отличительные проявления, ставящие его в положение особого способа предвосхищения, смысл которого не столько в предсказании будущего, сколько в стремлении осмыслить настоящее, оценить возможности выхода из критической ситуации и выступить катализатором познавательных, социальных, экзистенциальных трансформаций без опоры на авторитет той или иной религиозной конфессии.

Научная новизна данного результата состоит в принципиально новой гносеологической интерпретации явления социального пророчества, заключающейся в характеристике его особенностей как социокультурного феномена, ориентированного по преимуществу на настоящее.

7. Исследована проблема предвосхищения будущего с точки зрения религиозного мировоззрения. Подчеркнуто, что миссия предсказания будущего отводится пророку как глашатаю божественной воли. На примере проблемы предвосхищения выделены различия между иудаизмом и христианством.

Определены цели пророческого служения: воплощение педагогического умысла Бога по возвращению людей на путь истинный; объединение божественного вдохновения и напряженной работы избранника Бога как социального лидера; осмысление и оценка исторических перспектив; выступление в качестве морального линдикатора во имя религиозной идеи.

Пророк охарактеризован как особый тип личности, отличающийся активной позицией, готовностью к самопожертвованию, фанатизмом и максимализмом.

Научная новизна данного результата состоит в анализе разрозненных данных и синтетической экспликации  суждений о сущности предвосхищения в религиозных текстах и философских произведениях.

8. Рассмотрено  представление о будущем, выраженное средствами художественного творчества, на основе синергетической идеи многовариантности познавательной динамики и взаимообусловленности явлений, ориентированных на выяснение перспектив человеческого существования. Выяснен механизм возникновения профетических образов в искусстве, выявлены моменты проникновения интуитивных предчувствий художника в дискурсивное поле оформленных, означенных предсказаний, сформулированы существенные функции предвосхищения средствами искусства:  эвристическая, информационно-познавательная, аксиологическая.

Научная новизна данного результата состоит  в выявлении особого сочетания интуитивных и дискурсивных моментов в реализации профетического потенциала искусства.

9. Выявлены прогностические элементы обыденного сознания, представленные своеобразным соотношением интуитивных и дискурсивных, рациональных и внерациональных компонентов. Интуитивное достраивание недостающих информационных звеньев в ориентации на будущее развитие событий оформляется обыденным сознанием в сложившихся в соответствующем историческом периоде дискурсивных схемах и правилах. Рационально-прогностические компоненты базируются на здравом смысле, на  научно установленных взаимосвязях между вещами и явлениями, на известной схеме объяснения неизвестного через известное на основе логического приема аналогии, что позволяет предполагать будущее развитие событий. Внерациональные варианты обыденного предвосхищения основаны на вере в сокрытые, неявные связи окружающего мира. Определены  условия использования обыденного предвосхищения не только в повседневной практике, но и  как восполняющее средство недостаточности научного и философского методологического аппарата в ситуации кризиса

Научная новизна полученного результата состоит в том, что выявление интуитивных и дискурсивных, рациональных и внерациональных аспектов в обыденном предвосхищении позволяет включить его в сферу философского и научного осмысления и выявить его специфичность как варианта предвосхищения, являющегося проекцией здравого смысла и житейского опыта на будущее.

10. Охарактеризован и концептуализирован ряд особенностей научного прогнозирования в его постнеклассической интерпретации. К качественным отличиям предвосхищения в современной науке относятся:

- признание сосуществования различных типов рациональности, соотносящих научную вероятностную трактовку динамики бытия и осмысление всего многообразия практического жизненного мира (Э. Гуссерль);

- косвенная эмпиричность, когда предвосхищение не может опираться на наблюдение, эксперимент, так как его объект еще не сформировался в действительности, но лишь опосредованным образом связан с настоящим;

- представленность прогнозирования в форме особых дискурсивных концептов, синтезирующих в себе акт ретроспективного анализа как выявление тенденций развития из прошлого, акт логического суждения как попытку осмыслить настоящее и акт воображения и интуитивного выбора субъекта прогноза как вариант проспективного видения;

- целерациональность, нацеленность на достижение реально воплотимого результата,  который с течением времени при условии правильного расчета с необходимостью может стать частью наступившего настоящего;

- осознание частичной обоснованности прогнозов в условиях сложных, саморазвивающихся систем, стремление к высокой степени объективности прогнозов лишь на небольшом горизонте будущего в относительно стабильный период;

- научное прогнозирование представляет собой вероятностное знание, показывающее направления и результаты развития явлений и процессов объективной действительности, для которых к моменту построения модели найден причинно-следственный механизм объяснения изменений, в том числе в рамках постнеклассических образов научной рациональности;

- констатация подверженности прогнозируемого  явления субъективному влиянию, вследствие чего он меняет свою траекторию развития и затрудняет однозначное предсказание;

- научные предсказания направлены на ослабление влияния ланти-гносеологической эмоциональности, снижающей адекватность и объективность познания.

Научная новизна данного результата состоит в концептуализации возможностей и пределов научного предвосхищения будущего.

11. Рассмотрено философское предвидение как форма осмысления будущего, связанная с построением мысленной модели предстоящего развития какого-либо процесса или явления, обеспечивающей движение по пути целостного методологического обобщения, направленного на поиск недостающих средств познания будущего и интеграцию существующих форм прогностического опыта. Установлены особенности философской рефлексии предвосхищения, которые проявляются:

- в философско-этической экспертизе при прогнозировании, направленной на переоценку устаревших универсалий культуры, сопоставлении их смыслов с изменившимися реалиями бытия и проектировании новых вариантов универсального на будущее;

- в формулировании аксиологических ориентиров культурного развития, отражении мира в динамике соотношения возможного и должного;

- в профетической философской рефлексии, рассмотренной на примере русской философии XIX - начала XX веков. Выявлены два направления, различающихнся по содержанию смысловыми нюансами. Первое направление основывается на выяснении сущности пророчеснкого призвания, черпающее материал для размышления на примерах мирового худонжественного, философского и богословского наследия. Второму направлению рассуждений о будущем в русской философии рубежа XIX - XX веков принадлежат художники и мыслители, в своих произведениях предсказынвающие личностно-переживаемое будущее.

Научная новизна данного результата состоит в выявлении и анализе многообразных форм философской рефлексии предвосхищения будущего.

12. Выявлены особенности прогностической ситуации, представляющей собой  диалектическое единство объективных тенденций развития событий и активного участия субъективного фактора предвосхищения будущего.

Сформулированы критерии действенности прогностической информации (массовая осведомленность, смысложизненное значение, осознанность общих интересов, совпадение желаний многих людей, возможность влияния на ситуацию и т.д.). Обозначена зависимость между осуществлением или саморазрушением предсказания и эффективностью субъективных усилий в этом направлении.

Научная новизна данного результата состоит  во включении  в процедуру предвосхищения субъективного фактора и разработке целостной концепции прогностической ситуации.

13. Содержательно введено понятие прогностического опыта, которое в диссертации интерпретируется как систематизированная совокупность разнообразных знаний и специальной деятельности, направленных на получение, осмысление и оформление информации о будущем, продуцированной разнообразными социокультурными прогностическими практиками.

На основе концепции функциональной асимметрии полушарий головного мозга, идеи распределения и дополнительности способов обработки и аспектов информации об окружающем мире, соответствующих пропорций осознанного-неосознанного, вербализируемого-невербализируемого, оптимистического-пессимистического, логического-образного, детализированного-единого, аналитического-эмоционального, интуитивного-дискурсивного, рационального-иррационального и др., предложена новая обобщающая модель, выявляющая интегральную архитектонику предвосхищения будущего, синтезированного в единый прогностический опыт человека.

Практическая значимость результатов диссертации

Положения и выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, могу быть использованы для оценки гносеологического статуса конкретных концепций и при решении возникающих в связи с ними теоретических, методологических и организационных проблем. Выводы, касающиеся оснований прогностического опыта, рассмотренные в контексте нелинейной постнеклассической науки с ее ориентированностью на коммуникативный диалог разнообразных практик предвосхищения будущего,  могут быть использованы в научных исследованиях по истории философии, философии науки, социальной философии, истории и теории культуры.  Кроме того, материалы и выводы диссертации могут быть применены в преподавании философии, науковедческих дисциплин, в составлении спецкурсов и лекций по данной проблематике.

Апробация работы

Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на кафедре гуманитарных дисциплин Курского медицинского института, на семинаре докторантов и на кафедре философии Курского государственного университета, на международных научных конгрессах, симпозиумах, конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Томске, Новосибирске, Минске, Белгороде, Воронеже, Курске и др., представлены в публикациях.

Часть идей диссертации представлены в виде научного проекта, получившего поддержку РГНФ, проект № 09-03-00205а Прогностические практики в современной философии науки: междисциплинарный аспект.

Результаты исследовательской работы были использованы при чтении курсов философии, истории и философии науки, спецкурсов для студентов Курского медицинского института.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии, объем составляет __ стр., список литературы - __ наименований.

II. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, дается характеристика степени ее разработанности в литературе, определяются цели и задачи исследования, его методологические основания.

Глава I Ц Теоретико-методологические основы прогностического опыта - посвящена методологическим проблемам исследования феноменов предвосхищения в человеческой деятельности.

В з1 Ц Перспективы познавательного рассмотрения предвосхищения будущего в междисциплинарном аспекте - раскрываются природные основания прогностической способности человека, и обосновывается ее социальная значимость. Проблема предвосхищения будущего, рассмотренная в ракурсе междисциплинарного взаимодействия, позволяет увязать воедино биологическую укорененность человека в природе, психофизиологические прогностические особенности его мозга, социальную потребность видения перспектив развития, активное когнитивно-деятельностное начало по творению потребного будущего.

На основе физиологических исследований человеческого мозга, а также изучения собственно процесса мышления в диссертации сделана попытка найти убедительные аргументы, подтверждающие естественность профетической способности человека. Мы считаем, что способность к предвосхищению лежит в глубинных пластах человеческой психики и являнется наследием природной, биологической и социальной сущности человека.

Предощущения, свойственные всей живой природе, трансформирунются мозгом человека либо в логические анализы будущего развития сонбытий, что характерно для работы левого полушария, либо в образные картины, выдаваемые правым полушарием. Информация, сконцентриронванная в образе, более объемна и содержательна. Новые, по сравнению с животным миром, возможности образного мышления детерминированы биологической воплощенностью, социальным наследованием познающего, инкарнированы в человеческую телесность.

Утверждается, что осонбенности функционирования полушарий мозга, экстраполяционные рефнлексы, опережающее отражение и специфика организации памяти являются природными, биологическинми предпосылками человеческого предвосхищения будущего.

В диссертации подчеркивается, что предвосхищение всегда социальнно. Оно имеет смысл, если только касается жизни общества. Социальной предпосылкой предвосхищения является осознание отдельными личностями и обществом в целом безусловнной необходимости представлений о возможном развитии сонбытий в будущем.

Для обоснования этого положения мы предпринимаем историчеснкий анализ знаний, полученных через жизненный опыт человечества, которые входят в содержание обыденного сознания и обслуживают повседневную практинку, обеснпечивая максимальную защиту и выживаемость в сложных природнных условиях.

С этой целью из общей массы выделяются люди или группы людей, специальной функцией которых становится получение, хранение и раснпространение сведений о том, что ждет конкретное общество и определенных людей в будущем, что надо сделать, чтобы достичь желаемого резульнтата или, наоборот, избежать ошибок. Такой социальный институт преднсказаний (А.Б. Венгеров) становится важнейшим условием существования самого общества, ибо не просто констатирует и распространяет знания об окружающем мире, но и регулирует, организовывает жизнь всего общества согласно этим знаниям. Причем, глубокая неопределенность развития социальной системы, быстрые изменения, связанные с принципиальной неустойчивостью, порождают представление о необходимости корректировать управление с учетом непредзаданности, открытости, незавершенности всякого процесса познавательной и практической деятельности. Тем более высокую социальную ценность приобретают футуристически ориентированные личности, чьей особой ролью становится поиск направления коэволюции общества и природы в условиях нестабильности сложной саморазвивающейся структуры.

Рисуя образ будущего, предсказатель перестраивает, конструирует природную и социальную действительность, перераспределяя усилия для достижения желаемого, заранее предвиденного результата. Тем самым достигается когерентное положение, позволяющее стабилизировать существующее общественное устройство.

з2 Ц Понятие будущего в философии и общественной мысли - выявляет теоретические разработки, известные в истории философии, общественной мысли и религии для многопланового анализа категории будущего.

Обнаружено, что будущее является традиционным объектом внимания для различных религиозных течений и научных школ на всем протяжении человеческой культуры. Отмечено, что все религиозные концепции и большинство научных гипотез рассматривают именно социальное будущее, перспективы человечества, как глобальные, так и конкретные векторы развития науки, техники, экономики, культуры. Если и рассматривается будущее природы, то в ракурсе его влияния на общество.

Несмотря на существенные различия в трактовке будущего и вариантов его предвосхищения в различных религиях, выявляется их общая, объединяющая идея: будущее определяется некими высшими, божественными силами. Будущее предопределено, в большинстве религий - трагично, общечеловеческие усилия малосущественны. Выделен комплекс мировоззренческих идей, сформулированных религиозной традицией: воздаяния после смерти за поведение при жизни; божественного Провидения, целенаправленно определяющего ход событий, независимо от воли человека; сотрудничества Бога и человека в реализации индивидуального предназначения.

Утопический подход представляет вариант произвольно желаемого будущего, переориентируя внимание с того, что может произойти, на идеальный образ будущего, часто не связанный закономерно с реальными тенденциями настоящего. Сам процесс перехода к будущему состоянию не имеет существенного значения, и ему не уделяется особое внимание.

Фантастическая литература обращается к виду возможного будущего, рисуя перспективы человечества, исходя из принятия за исходную точку определенной программы развития общества. Важнейшая социальная функция фантастики - в предупреждении и подготовке общественного сознания к возможным, и оптимистическим, и нежелательным, вариантам грядущего.

Научно-философские концепции анализируют вероятное будущее, стремятся выявить объективные закономерности развития общества. С их точки зрения, адекватное предсказание будущего возможно, если точно выявить причинно-следственные связи, лежащие в прошлом и настоящем, и проследить их тенденции.

Подчеркивается, что предвосхищение будущего имеет смысложизненное значение для человека и человечества, так как позволяет строить более осмысленную и обдуманную модель поведения, ориентирует в предпочтениях и ценностях, предупреждает о нежелательном развитии ситуации, дает возможность уменьшить опасность, избежать негативных или трагических ее последствий, частично снимает футурофобию.

Вместе с тем, в условиях неустойчивости сложной социальной системы расширяется спектр возможных путей в будущее, и перспективы развития ускользают от нашего контроля и однозначного предсказания. В соответствии с синергетическим подходом, будущее в нелинейном мире представляется открытым, неоднозначным, подверженным влиянию малых флуктуаций и структур-аттракторов (Е.Н. Князева). При этом роль человека познающего существенно переосмысливается в дискурсе постнеклассического подхода, формируется конструктивно-деятельностное отношение к будущему.

В связи с введением представления о человекоразмерности (В.С. Степин) окружающего нас мира возникает новое понимание сосуществования разных прочтений одной и той же реальности, и даже становящейся будущности, когда луказанные толкования воспринимаются не как некая временная техническая трудность, а как несводимая ни к чему данность 1.

з3 Ц Методологические принципы предвосхищения будущего: проблема демаркации и сочетания интуитивных и дискурсивных практик. В диссертации разработан и обоснован понятийный ряд проблемы познания будущего. Так, наиболее общее понятие, соответствующее способности предугадывания будущего, звучит как предвосхищение. Она может быть представлена разными формами: предощущением, предвидением, предчувствием, предсказанием, прогнозированием.

На психическом уровне отражения широкое распространение получает нейрофизиологический аппарат, который П.К. Анохин называл лакцептором результата действия. Он и является аппаратом предощущения, поскольку в нем прогнозируются свойства будущего, еще не полученного результата. Предощущение - это способность любой живой системы предугадывать предстоящие изменения в окружающей среде, форма опережающего отражения действительности, реализуемая в пассионарных (В.Г. Буданов2), т.е. максимально быстрых сценариях развития онтогенеза, и позже социогенеза.

У человека предощущение выражено в различных образах: мысленных картинах, иногда звуках, запахах, ощущениях тепла, света и других. Яркость, насыщенность деталями зависит, как правило, от воображения субъекта. Такие картины как бы видит человек, воображает. Поэтому предощущение в образах мы называем предвидением, или прозрением. Необходимо упомянуть понятие провидение, близкое по содержанию, но наделенное добавочным мистическим подтекстом.

На уровне логического мышления опережающее отражение получает мощный дополнительный импульс, выводящий биологическую способность предощущения на новый качественный уровень - сознательной понятийной деятельности, оформленной в языковых формулах. На этом уровне формируется предсказание, или прорицание, вербальная, понятийная модель будущего результата. Особо следует отметить еще одно синонимичное понятие с оригинальным смыслом - пророчество, устойчиво использующееся религиозной традицией.

Эмоциональное предвосхищение будущего выражается в  предчувствии. Оно может быть не до конца осознаваемым, выражаться в появлении беспокойства, в желании получить дополнительную информацию об интересующем объекте. Предполагается, что при нарушении целостности представлений о своем существовании, при появлении дефицита информации о будущем усиливается эмоциональная напряженность, что ведет к расширению спектра гипотез для получения дополнительных сведений, часто с помощью интуиции. Но как только перспективы намечены и осознаны, формируется возможность построения развернутых и доказательных планов на будущее. Варианты такого предвосхищения более оптимистичны, выражены в продуманных и обоснованных понятиях, дискурсивны. Таким образом, уже на эмоциональном уровне обработки информации можно отметить взаимосвязь интуитивных и дискурсивных моментов в попытках предугадать будущее.

Отмечено, что понятие предвидение наполнено еще несколькими смыслами. Если считать, что в корне произошло чередование букв е/и, то слово получает оттенок некоего знания (ведать), полученного, в том числе и интуитивным путем. Далее, владение скрытым от других знанием побуждает субъекта предвосхищения обнародовать (высказать) доступную ему информацию, тогда предв-и/е-дение понимается как путь получения пред-знания (про-гноза). В этом смысле предвидение приобретает целенаправленный характер, осознается, вербализируется и приближается к содержанию понятия прогнозирование. Этот термин закреплен за научным предвосхищением, отмечая получение достоверного, логически обоснованного и рационально осмысленного знания о будущем.

Формирование эталонов постнеклассической науки и становление новой когнитивной феноменологии связывается с происходящим переосмыслением понятия рациональности. В основе этого переосмысления лежит признание возможной рациональности не только научных выводов, но и результатов, полученных в рамках других форм познания.

Позиционируя наше исследование в рамках постнеклассического дискурса, в данной диссертации способы предвосхищения будущего разделены по комплексному основанию, имея в виду методику получения этой информации, способы данности этой информации субъекту предвосхищения, и варианты оформления и выражения этих знаний, а также определенную деятельность по их использованию. Соответственно этому основанию различные способы предвосхищения будущего обозначены как прогностические практики.

Целесообразность введения понятия прогностические практики обусловлена авторской позицией при рассмотрении прогностической деятельности человека удерживать в ней совместно ряд формирующих ее факторов. Во-первых, интуитивное предвосхищение находится в непосредственном ведении отдельной личности, ориентированной на благополучное разрешение проблем в будущем не только ее самой, но и его ближайшего окружения. Во-вторых, сделанный прогноз необходимо выходит на суд социального окружения, нуждается в рациональной его реконструкции,  в понятной и обоснованной вербализации, апробировании и поддержке со стороны участников в  совместном  практическом действии для укрепления стабильности социальной системы. В-третьих, и это следует из двух предыдущих аспектов, прогностическая деятельность рассматривается, исходя из совместного рассмотрения когнитивной и коммуникативной ее составляющих. Последние существенно трансформируют представления о научной рациональности, о способах философской рефлексии о  предмете и методах прогнозирования. 

Соответственно, в данном исследовании прогностические практики условно делятся на интуитивные и дискурсивные, характеризуется каждый из этих видов практик с целью их объединения в дальнейшем.

Так, интуитивные прогностические практики, отличаются онтологически более ранним появлением в культуре, большей степенью субъективности, не вполне понимаемыми механизмами получения знаний о будущем, сложностями их выражения в речи (оречевления) и повышенной эмоциональностью. Мы к ним относим социальное пророчество,  религиозные провиденции и прозрения в искусстве. Они в основном сориентированы на образ, яркую картину будущего, как бы данную уже в готовом виде, опуская промежуточные этапы формирования этого образа. Такие способы предвосхищения различаются по степени осознанности, целенаправленности, ориентированности на слушателя, способе оформления предвидения и другими особенностями. Некоторые интуитивные прогностические практики могут не нуждаться в аргументации для объяснения своих предвосхищений, будучи отрефлексированы субъектом как важный внутренний опыт.

Однако в работе подчеркивается,  что интуитивная составляющая необходимо присутствует в каждом способе предвосхищения как естественная реакция на неполноту знания о будущем, принципиальную незавершенность и вариативность процесса проспекции, своеобразное самодостраивание картины грядущего до целостности.

Дискурсивные прогностические практики (обыденная прогностическая практика, философская рефлексия будущего, научное прогнозирование) понимаются как разновидности смыслообразующей коммуникативно-когнитивной деятельности, регламентируемые определенными историческими и социокультурными традициями, рецепция которых формирует или изменяет картину мира и дополняет модель интегративного прогностического опыта.

В диссертации обосновывается механизм пересечения и сопряжения интуитивных и дискурсивных прогностических практик. Так, возникающая интуитивная идея воспринимается и переживается скорее чувственно и образно, чем понятийно. Поэтому требуются значительные усилия, чтобы понять и интерпретировать ее словами. Если это удается сделать достаточно адекватно, то такую познавательную практику, согласно предлагаемой концепции, можно считать дискурсивной. Если же не осознается не только процесс выстраивания прогноза, но и сам итоговый образ многозначен, требует расшифровки и выражен сугубо метафорически, то такую практику скорее можно назвать интуитивной.

Такой подход позволяет обнаружить моменты напряженного поиска и осознания личностной значимости информации о будущем, черты, характерные для интуитивного познания, в научном прогнозировании или философских проектах. С другой стороны, если речь идет о сознательном усилии в передаче субъективного опыта, часто аффективного и неясного, то интуитивные озарения должны быть выражены в соответствии с правилами определенного дискурсивного поля. Так, интуитивные и дискурсивные моменты в прогностических практиках постоянно проникают друг в друга, достраивая и актуализируя собственные внутренние резервы. Это взаимодействие отражает естественные процессы мышления, характеризующиеся переплетением интуитивного и логического подходов  к распознаванию и  использованию информации (Д.С.Чернавский, Н.М.Чернавская и др.). Такая корреляция становится возможной, в том числе и благодаря синергетическому движению в языке (В.И. Аршинов, Я.И. Свирский), обеспечивающему эффективную коммуникацию между представителями различных способов предвосхищения будущего.

Прогностические практики в целом образуют сложную, подвижную структуру с архитектоникой интегративной модели. Являясь ключевой в познавательной и практической деятельности человека, выходящей на уровень философских обобщений, такая модель выступает посредником между прошлым и будущим, актуализирующим настоящее.

В главе II Ц Интуитивное познание будущего - исследуется специфика интуитивных форм предвосхищения, в частности, социального пророчества, отличающегося особой манерой изложения предсказания; религиозного прорицания, характерными чертами  которого являются вера в божественное откровение и абсолютная категоричность; художественного постижения будущего, своеобразно сочетающего интуитивные озарения и словесное оформление своих прогностических инсайтов.

з1 Ц Социальное пророчество и его место среди других способов предвосхищения будущего - в сопоставлении с научным познанием будущего, философским предвосхищением и ясновидением,  пророчество рассматривается как особый способ предвосхищения будущего, характеризующийся следующими специфическими проявлениями:

- не связывает свои образы будущего с традицией той или иной религиозной конфессии;

- касается только социального будущего;

- обладает масштабностью, так как касается человечества в целом или части общества;

-  неосознанностью оснований, результативностью;

- интуитивностью, когда результат достигается благодаря сильному интеллектуальному напряжению и эмоциональному ощущению необходимости найти правильный выход из критической ситуации, хотя сам процесс постижения истины протекает латентно;

- недостаточной обоснованностью при безоговорочной вере в свои прозрения и претензиях на абсолютную надежность;

- статичностью, так как, минуя стадию поисковых  прогнозов,  представляет собой некий готовый вариант будущего в образах;

- парадоксальностью, так как если общество поверит в будущую истинность пророчества, то оно может саморазрушиться, а если не поверит, то оно, весьма вероятно, осуществится;

- синкретичностью, которая заключает в себе и образное предвидение, и эмоциональное предчувствие, и средства языкового выражения. Пророчество проявляется в этом случае в форме глубокого, прочувствованного яркого образа, нуждающегося в немедленной вербализации;

- отличается особым типом дискурсивного выражения своих предвидений: метафоричностью, предельной эмоциональной насыщенностью, выражающейся в позитивной и негативной тематике;

- размышляет об идеальном общественном устройстве и человеке, но не ограничивается констатацией должного, а добивается его осуществления, отсюда - философичность, утопичность, максимализм, нормативность, категоричность;

- бывают четкие (конкретные) и символические (абстрактные) В последнем случае  значительно затруднено их однозначное понимание, а многосмысленность требует дополнительного истолкования и выбора условия выполнения;

-  истинность пророчества подтверждается возможной практикой осуществления.

Цель пророчества - активно повлиять на настоящее, чтобы изменить будущее: либо предотвратить грядущую опасность, либо приблизить желанный идеал.

В диссертации конкретизированы социальные функции пророчества, в которых объективируется его регулятивно-нормативная направленность:

- духовнотворческая, реализующаяся в формировании у общества идеала духовного совершенства, приобретении созидательных установок и ценностей;

- мобилизирующая, вдохновляющая на достижение идеального общественного устройства, укрепляющей веру в потенциал общества, создающей оптимистический настрой;

- предупреждающая о неотвратимой опасности, предостерегающей от неверных шагов и ошибок.

Социальное пророчество, таким образом, является сложным духовно-практическим феноменом, не ограничивающимся лишь познанием определенных зависимостей в развитии общества, но и, что более важно, акцентирующим вниманием на постижении человеческого блага и энергично добивающимся его воплощения без аппеляции к божественному авторитету.

з2 Ц Проблема предвосхищения в религии и религиозной философии Ц посвящен осмыслению религиозного толкования предвидения и предсказания будущих событий. В религиозном мировоззрении такая способность, понимаемая как божественный дар, предназначенная лишь избранным, заимствуется из древнегреческой философской традиции и в русском переводе звучит как пророчество3. Оно устойчиво используется в обыденном и религиозном дискурсе именно в этом смысле, значительно сужая возможности его толкования.

По религиозным канонам, Бог избирает проводника своей воли по неведомым человеку, внерациональным причинам, и, следовательно, пророк сам не стремится к совершенству в результате длительных духовных практик и праведной жизни.

Специфика религиозного пророческого опыта отражена в таких свойствах пророка как спонтанность взаимодействия со сверхъестественной реальностью (и, следовательно, самих предвидений), интеллектуальная стерильность его носителя, экзальтированная чувствительность, склонность к острым, интенсивным переживаниям, безоговорочное доверие собственному мистическому опыту. Такое субъективное сопровождение религиозного пророчества обусловливает и использование своеобразного дискурса, направленного на формирование, трансляцию и изменение догматического мышления, сакрального мироощущения и мистического опыта4

. Отсюда и особые языковые средства: эвфемизмы, экспрессивно-возвышенная лексика, положительные и отрицательные экспрессивы, - то, что обеспечивает не точную рационализацию референта высказывания, а его линтуитивное понимание.

На примере проблемы предвосхищения выявлены различия между иудаизмом и христианством. Если ветхозаветные пророки исповедовали полное подчинение Божественной воле, растворение собственного ля ради выполнения возложенной высшей миссии, то христианские мыслители придают особое значение личностным качествам пророка, способствующим активной деятельности по возвращению к Богу заблудшего человека или народа. Лишение божественного промысла жесткой предопределенности позволяет вывести социальный статус христианского пророка-провозвестника на принципиально иной уровень. Его функции в обществе нельзя свести только к бездумному транслированию слов Бога. Пророк теперь - деятельный реализатор христианского идеала, выполняющий миссию по активному воплощению педагогического умысла Бога по возвращению людей на путь истинный; объединение божественного вдохновения и напряженной работы ума и сердца человека.

В диссертации указывается, что появление пророков Бога в обществе свидетельствует о его критическом состоянии, существовании различных нарушений божественных заповедей, злоупотреблений властей, игнорировании общечеловеческих ценностей. Пророки, таким образом, выступают в качестве морального линдикатора, превращая свою энергичную деятельность в служение своему народу во имя религиозной идеи.

Как социальному, так и религиозному пророку свойственна активная общественная позиция, которая привлекает внимание соотечественников, служит ориентиром в критической ситуации. Пророк проявляет себя деятельным субъектом, посвящающим свою жизнь решению актуальных социальных проблем. Такая высокая цель требует и исключительных личностных качеств. В личности пророка с особой силой обнаруживается готовность к подвигу, то есть, преодоление себя, а отсюда - самопожертвование во имя идеалов и альтруистическое отношение к другим людям. Причем, этот альтруизм граничит с фанатизмом и максимализмом. Страстное желание приблизить результат порождает нетерпение, а оно, в свою очередь, безжалостность к инакомыслящим. Но это более характерно для темных пророков, общественных лидеров, использующих пророческий архетип в своей деятельности.

Истинный пророк объединяет в себе черты, которые, казалось бы, несовместимы. Он наблюдателен, проницателен, тонко чувствует ожидания и настроения народа. Но он не просто сторонний созерцатель, пророк - творец, деятель, поскольку не останавливается на декларации идеального мироустройства, а стремится к его воплощению в действительности, может быть не лично, а через идеи, живущие в учениках. Ярким примером подобного руководства обществом через наставничество является институт старчества в России.

В обстановке всеобщей религиозности массовое сознание естественно наделяло пророка, как глашатая божественной воли, особыми полномочиями. Установка его служения изначально отличалась назидательностью, поучением, патернализмом, пониманием своей миссии по отношению к народу. Пророку свойственно преданное служение Богу, исключающее какие бы то ни было компромиссы. Вследствие этого, пророки часто демонстрируют проявления крайней нетерпимости к иноверцам и грешникам, что, в свою очередь, служит причиной неприятия и отвержения пророческих идей.

Мы полагаем, что сущность пророчества, с религиозной точки зрения, не в точном и полном знании о будущем, а именно во вдохновенном видении некоего социального идеала, божественного замысла, реализации которого служит пророческая миссия. Основная идея религиозного пророчествования, таким образом, в том, что божество может быть услышано и понято.

з3 Ц Профетический потенциал искусства Ц  обращается к категории будущего, выраженной средствами художественного творчества. Представляется интересным не только проследить специфику предвосхищения в  искусстве и выявить значимые функции этого способа заглядывания вперед, но и обозначить место искусства в едином процессе познания будущего, которое оно занимает благодаря реализации этих функций.

Художественные модели будущего строятся не только на реальных возможностях дальнейшего развития, а на целом спектре абстрактных направлений, используя синергетические идеи многовариантности социальной динамики и взаимообусловленности многих явлений. Синергетический подход помогает понять природу поэтического творчества. В данном случае как сиснтему можно рассматривать и весь объем информации, зафиксированный созннанием человека, и коммуникативные связи в обществе, и культуру, в сфере которой пребывает каждый человек. Взаимодействие этих открытых систем способствует анализу фактов и формированию мировоззренческих установок, соответственно которым поэт создает свои произведения. Стремление к творчеству,  лишь отчасти может быть спланировано субъектом. Оно, скорее всего, созревает неосознаваемым образом, а креативность способствует споннтанному интуитивному выбору из широкого спектра возможностей. Поэтому момент получения картины будущего является самому художнику как своеобразный, яркий проспективный инсайт.

Центральным звеном этого неограниченного творческого потенциала является способность к целеустремленному схватыванию и проникновению в суть бесчисленных связей между предметами и явлениями и трансформация этих связей в образы. Думается, предвосхищение в искусстве строится при взаимодействии логического, левополушарного, мышления, позволяющего выделить наиболее вероятное разворачивание событий, и  образного, правополушарного, благодаря которому синтезируется явное и неявное знание. В результате рациональное содержание прогностической информации облекается в объемную художественную форму. Произведение искусства, поэтому,  вызывает живую эмоциональную реакцию, стимулирует мышление и заставляет искать необходимый выход из критической ситуации.

Образы будущего, выраженные средствами  искусства, включают в себя и познавательные моменты, поскольку детерминируются реальными социокультурными условиями и ценностно-ориентирующие,  зависящие от личностных мотивов, ценностных установок и целевых предпочтений творца.  Сочетание внешних и внутренних факторов, влияющих на создание образа будущего средствами художественного творчества, создает порой неожиданную интригу в развитии сценария будущего. Более того, художественные модели будущего направлены не на мысленное решение определенной проблемы, как научный прогноз, план или проект, а целенаправленно конструируют такую виртуальную ситуацию, в которой в подробностях проигрывается один из вариантов развития событий, часто самый катастрофический.

В искусстве, таким образом, высвобождается мощный прогностический потенциал, позволяющий успешно выполнять целый ряд значимых функций:

-  эвристическую,  свертывая многообразие информации, позволяя воспринимать  предмет, явление, событие синкретически, наделяя его художественный образ целостностью, многозначностью, инициируя воображение и фантазию для его восприятия. Ассоциативность искусства позволяет опереться на субъективный опыт, добиться ощущения личностной значимости некой информации, подкрепляя рациональные рассуждения эмоциональной насыщенностью, и, вместе с тем, как  считал Г.В.Ф. Гегель, искусство является единственным средством, способным донести до сознания лабстрактное, неясное внутри себя, выразить в знаках или изображениях бурю чувств и переживаний, волнующих воображение художника.

Однако серьезная проблема возникает при переводе зашифрованного, эзотерического языка искусства на язык уже освоенных понятий. Ведь образы искусства еще требуется разгадать, десимволизировать, преодолевая принципиальную нередуцируемость образа. Искусство отражает, визуализирует образы, а философия и наука расшифровывают их, позволяют осмыслить и оценить. В результате такой взаимодополнительности рождается феномен познания через искусство. Ценностная направленность искусства позволяет решать, по сути, философские проблемы глубинных оснований бытия, проникать в скрытые духовные сущности через каналы художественных форм;

- информационно-познавательную. Прогностика, используя научные методы познания, строится на рациональной основе и применяет логические расчеты. Поэтическое предвосхищение, в отличие от научного, включается во внерациональный поиск, охватывающий более широкую неосознаваемую картину мира;

- аксиологическую функцию. Художники в своих произведениях часто уходят от объективистского описания наличного, действительного бытия и сосредотачивают свое внимание на других критериях познания будущего - эстетической ценности и нравственной предпочтительности. Отсюда - постоянная проблема соотнесения реальности и идеала, должного и сущего, попытки построения концепции другого бытия, инобытия, где можно сместиться в другую временную плоскость и проиграть желаемый сценарий развития событий. Не случайно искусство в разных жанрах, будь то фантастика, поэзия или живопись, становится способом выражения нравственных ориентиров художника. Данное положение в диссертации рассматривается на примере художественного наследия А. Белого, М. Волошина, О. Мандельштама и др. авторов.

В  результате проведенного исследования было установлено, что средства искусства являются мощным и незаменимым средством формирования мировоззрения человека в его прогностической направленности. Возможности художественного познания позволяют автору облекать в зримые картины свои идеалы и опасения, делиться личными переживаниями и предчувствиями. Искусство проникает в сферы, где строго рационального познания недостаточно, чтобы постигнуть ее глубину. Оно представляет собой особую реальность, где стирается грань между действительностью и фантазией, где будущее развитие событий можно лувидеть в деталях и пережить. Читатель, зритель через приобщение к произведению художественного творчества получает шанс заглянуть в будущее, оценить его вероятность, ценность, опасность или предпочтительность, и, таким образом, скорректировать свои рациональные усилия в этом направлении.

Глава III Ц Дискурсивные прогностические практики - анализирует ряд способов предвосхищения, результаты которых могут быть сформулированы в особых понятийных языковых конструктах: обыденно-практическом предвидении, являющемся проекцией здравого смысла и житейского опыта на будущее; философском предсказании, представляющем собой осмысление будущего и обоснованное построение социального идеала и научном прогнозировании, строящемся на попытке выявления объективных закономерностей развития сложных систем.

з1 Ц Обыденно-практическое предвосхищение Ц посвящен расширению понимания обыденно-практического предвосхищения, отказу от интерпретации его как неполноценного, отсталого, вульгарного, до-научного. В данном разделе обыденными называются типичные представления людей определенного этноса об окружающей действительности, самих себе и о всевозможных отношениях к природе и другим людям. Обыденное знание соотносится с историко-культурной традицией, образующей связный и устойчивый образ мира, в котором заданы цель человеческого существования, пути достижения этой цели, указаны ошибки, которых надо избегать на этих путях, и препятствия, которые надо преодолевать.

Предсказательная деятельность человека берет начало в способности опережающего отражения действительности, свойственной всей живой природе. Поэтому, не случайно, человеческое предвосхищение направлено, прежде всего, на обеспечение личной и общественной безопасности, на подготовку к неблагоприятным внешним воздействиям, то есть, естественно и принципиально рационально. Заглядывание в будущее - распространенное и даже необходимое явление в повседневной жизни людей, так как способствует постановке цели действий и намечает пути ее достижения.

юбой компонент обыденного сознания содержит прогностические элементы, от личных предчувствий до специальных выражений в обыденной речи, мифологических представлений и коллективных принципов идеального поведения. О распространении представлений, связанных с будущим, в обыденном сознании славянского, а затем русского народа свидетельствует большое количество в речи слов, относящихся к предвосхищению: предсказывать, предрекать, пророчествовать, прорицать, пророчить, напророчить, накаркать, накликать, прогнозировать и т.п. Многообразие смыслов, которыми наполняются эти слова, говорит о богатстве представлений народа о будущем, о значимости подобной информации и о разных способах ее получения и выражения.

Обыденно-практическое предвосхищение будущего содержит рациональные и внерациональные, интуитивные и дискурсивные аспекты в своеобразной пропорции. Рациональные компоненты базируются на здравом смысле, на верно выявленных взаимосвязях между вещами и явлениями, на известной схеме объяснения неизвестного через известное на основе логики, что позволяет предполагать будущее развитие событий. Внерациональные варианты обыденного предвосхищения основаны на вере в сверхъестественные связи окружающего мира. Суеверные приметы, гадания, обращения к различным прорицателям свидетельствуют, с одной стороны, о внимании и интересе к будущему, а, с другой, о дефиците достоверной информации для выстраивания прогностических проекций в будущее, который обычно восполняется с помощью фантазии.  Интуитивность обыденно-практического предвосхищения просматривается в  не всегда объяснимом ощущении субъективной значимости информации,  в свободном применении аналогий, в сложности обоснования образных представлений. Дискурсивная составляющая обыденной прогностической практики обеспечивает сохранение в житейском опыте собранных и в той или иной степени проверенных данных и формулирование их в закрепленных поведенческих формах и ритуальных отправлениях. Кроме того, магические действия в получении знаний о будущем служат для удовлетворения определенной социальной потребности: для сохранения оптимистического настроя, единения семьи, общества, воспитания нравственных ценностей, успешности деятельности.

Использование обыденного предвосхищения воспринимается довольно естественно и является целесообразным. В случае если будущее представляется благоприятным, это укрепляет уверенность в собственных силах, стимулирует максимальные усилия в продвижении к цели, если же в будущем ожидают неприятности и беды, то их можно попытаться избежать или успеть к ним подготовиться.

В з2 Ц Философская рефлексия предвосхищения будущего Ц раскрывается положение о том, что философское предвидение представляет собой форму осмысления самоорганизующегося, становящегося будущего, связанную с построением идеальной модели предстоящего развития процесса или явления, но и само является результатом, как было отмечено выше, самоорганизующейся деятельности прогностического опыта. Такая виртуальная модель позволяет более глубоко изучить настоящее, поскольку появляется возможность представить варианты развития настоящей ситуации в более развернутой форме.

Философия предлагает и обеспечивает методологическое мышление, направленное на поиск недостающих средств познания. Философское мышление более свободно, чем научное, оно не так жестко сковано строгими рамками научных критериев. В философском предвосхищении основная цель заключается в определении общей тенденции развития ситуации. Поэтому философ дополняет свой прогностический арсенал не только уже известным знанием, но и здравым смыслом, и интуицией. Философское познание, поэтому, выходит на более глубокие уровни постижения самой сути проблемы. Л.А. Микешина предполагает, что лэто либо дорефлексивный и даже довербальный уровень эмпирических знаний, жизненного мира - горизонт, предшествующий субъектно-объектным отношениям, либо надэмпирический, трансцендентальный уровень субъекта как сознания вообще, либо экзистенциальный уровень бытия субъекта5

.

Вместе с тем, философское познание будущего в его постнеклассической версии  обладает способностью  сознательно анализировать не только объект предвидения, но и процесс его  конструирования. Причем объект предвидения рассматривается во всей сложности его взаимосвязей с внешним миром, не исключая и процесс взаимодействия объекта с субъектом предвидения, учитывая его недоопределенность и незавершенность.

Размышляя об особенностях философского мышления, М. Мерло-Понти подчеркивал, что мыслить не означает обладать объектами мышления, мыслить - значит с помощью объектов мышления выявлять то, что еще не стало предметом мышления. Особенно актуальным это высказывание представляется в свете философского познания будущего объекта. Действительно, если наука может частично проследить реальную динамику исследуемого явления, спрогнозировать возможные перспективы его развития, то философия способна показать такие последствия, на которые в настоящем ничего явно не указывает.

В философском познании будущего выявляются несколько направлений мыслительной активности:

1. Философско-этическую экспертизу при прогнозировании. Задача философии здесь заключается в переоценке ранее казавшихся незыблемыми универсалий культуры, в сопоставлении их изменившихся смыслов с реалиями бытия, в определении разумных границ возможных новаций. В этом смысле познание будущего должно опираться на принцип ответственности, который должен предшествовать реальному преобразованию мира. Функцию философско-этической экспертизы могут выполнить альтернативные сценарии будущего, представляющие собой комбинацию возможных в будущем событий, социально-политических решений и их последствий.

2. Дополнение знания о сущем знанием в форме долженствования. Именно это, на наш взгляд, и составляет основную задачу философского предвосхищения. Это направление философских исследований связано с созданием привлекательного социального идеала, необходимость в философском обсуждении которого возникает периодически в ситуации альтернативной и негарантированной истории, в моменты неясности будущего мироустройства.

3. Направление философских размышлений о будущем. Оно касается своеобразного предназначения философии, ценностной позиции по отношению к обществу, реализующейся в предвидении и предсказании крупных социальных трансформаций.

В диссертации проанализированы замечательные примеры подлинно пророческих выступлений, встречающиеся в русской философии XIX - начала XX веков. Отмечено, что русских филонсофов волнуют большей частью социально-политические, религиозно-нравственные, национально-психологические проблемы, встающие пенред обществом в целом и перед отдельной личностью.

В силу глубокой сопричастности данным проблемам, в русской философии часто слышны размышления о несовершенстве общественнного уклада, о хрупкости мира, динамичного, развивающегося, а потому подверженного риску, опасности разрушения, деформации. Русская мысль на протяжении всей своей истории проникнута тревогой в связи с осозннанием невечности человеческого бытия, огромной массы в нем иррацинональных, деструктивных энтропийных стихий. Поэтому становится поннятным стремление русской философии к постижению глубин человенческого духа, его жизненных сил и моральных установок, к своеобразной руководящей, наставнической, учительской функции в обществе. Эту функцию Д.Л.Андреев называет пророческой миссией русской филосонфии и литературы.

Профетическая традиция в России развивается, согласно нашей концепции, в двух руслах, различающихнся по содержанию, смысловыми нюансами. Первое - основывается на выяснении сущности пророчеснкого служения, черпая материал для размышления во всем мировом худонжественном, философском и богословском наследии. Это течение основывается на материале религиозной философии и придерживается бибнлейского определения пророчества.

В диссертации уделяется внимание русским философам, затрагивающим разнличные аспекты пророческой миссии: С.Н. Булгакову, анализирующему деятельнность библейских пророков; В.С. Соловьеву, подчеркивающему этический коннтекст пророческого служения; И.А. Ильину, размышляющему о судьбе и назнанчении русского национального пророка - А.С. Пушкина; Д.Л. Андрееву и Н.А. Бердяеву, задумывающимся над завершенностью пророческой миссии на примерах русской литературы и философии.

Второму направлению рассуждений о будущем в русской философии рубежа XIX - XX веков принадлежат художники и мыслители, в своих произведениях предсказынвающие тот или иной вариант будущего от приближающейся неминуенмой гибели до начала новой светлой жизни, в зависимости от собственнного мировоззрения. Традиционная, но, тем не менее, очень острая  по своей духовной напряженности и страстности исканий, тема размышлений о будущем России. В диссертации рассматриваются размышления Ф.М. Достоевского и В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева и К.Н. Леонтьева, Н.Я. Данилевского и В.Ф.Эрна, И.А. Ильина и П.И. Новгородцева, насыщенные тревожными настроениями и личными переживаниями о судьбе России. Отмечено нарастание в философии апокалипсических настроений в пессимистической окраске, выявлено эсхатологическое мироощущение, построенное на предвидении неведомого будущего, чреватого социальными катаклизмами.

з3 Ц Научно-прогностический дискурс: возможности и пределы Ц исследует представленность научного предвосхищения будущего в целостном прогностическом опыте.

Утверждается, что в силу многоаспектности будущего, прогнозированием, как правило, не занимается какая-то одна наука. Постижение будущего подвластно только комплексному трансдисциплинарному подходу, рассматривающему любую живую систему, в том числе и становящуюся социокультурную систему, как набор когерентных, развивающихся, интерактивных процессов, проявляющихся во времени в виде глобально устойчивых структур, не имеющих ничего общего ни с равновесием, ни с жесткостью технологических структур6. Такой подход к познанию будущего предполагает его рассмотрение, исходя из установок этоса современной постнеклассической науки: ориентации на целостный жизненный мир человека, решение проблемно-ориентированных практических задач, изучение человекомерных саморазвивающихся систем и т.д.7

Это означает не кардинальный отказ от ценностей и критериев классического рационализма, а перерастание рамок классической и неклассической науки (по типологии В.С. Степина) с целью включения в сферу научного рассмотрения всего пространства живого опыта человеческой деятельности, представленного в разных формах рационального осмысления и моделях объяснения (например, в дедуктивно-номологической модели научного объяснения, моделях рационального объяснения У. Дрея и линтенционального объяснения Г.Х. Вригта в гуманитарном знании и т.д.).

Сохраняя лучшие традиции классической и неклассической науки (поиск объективных закономерных тенденций развития, строгую выверенность понятий, ориентацию на достижение реально воплотимого результата в будущем и т.д.), научно-прогностический дискурс в постнеклассический период стремится к снятию конфликта интерпретаций (П. Рикер) в представлениях о будущем, полученных различными духовными практиками, к взаимообогащающему диалогу научной и вненаучных когнитивных традиций, доверию к лопыту уникальной субъективности (Л.П. Киященко) прогнозиста.

В диссертации выявлены факторы, влияющие на степень достоверности научного прогнозирования:

1. Выделение объекта прогнозирования, который может определять различную полноту и точность экономических, социальных, научно-технических видов прогнозирования.

2. Соответствие горизонта предсказуемости и горизонта насущного прогноза (В.Г. Буданов), т.е. промежутка будущего времени, на который разрабатывается прогноз и в течение которого желательно знать поведение системы достаточно подробно.

3. Тип экстраполяции, пригодный для моделирования сложного, развивающегося процесса.

4. Системность, точность и полнота прогноза.

5. Творческая интуиция грамотного прогнозиста, позволяющая делать выбор тех или иных аналоговых моделей, осуществлять процедуры подстановки в них новых идеализаций и адаптацию полученных гипотез к опыту8.

Научное предвидение опосредованно эмпирично, оно не может в оценке будущего опираться на прямое наблюдение, эксперимент, так как его объект еще не сформировался в действительности. Оно представляет собой набор некоторых логических операций, направленных на создание абстрактных  моделей будущего. Какой из предложенных вариантов будущего станет реальностью, с достоверностью сказать сложно, что с необходимостью вызывает переход от детерминистического языка классической рациональности к вероятностному языку при формулировке прогнозов.

С точки зрения классической науки, при научном прогнозировании будущего реализуется единственно истинная научно-рациональная модель познания, получившая название закрытой. Предполагается, что принимающий решения субъект рассматривается как идеализированный, разумно действующий агент, не подверженный сомнениям, лишенный эмоций, не склонный к предрассудкам и предубеждениям, не подвластный влиянию окружения. Такая закрыто-рациональная модель предполагает, что ситуация, цель субъекта и его выбор на протяжении всего процесса решения останутся неизменными. В действительности приходится считаться с большой динамичностью и неустойчивостью социальной системы, особенно в период кризисов, с воздействием разного рода случайных и непредвиденных факторов, с возрастанием влияния отдельных событий общественной жизни, с появлением новых действующих лиц со своими намерениями и желаниями, вынужденных принимать предпочтительные или удовлетворительные решения.

Кроме того, сложная система, какой является человеческое общество, способна менять русло развития при попытках прогнозирования ее динамики (известный лэффект  Эдипа - феномен самоосуществления или саморазрушения прогноза целенаправленными решениями или действиями с его учетом), что вынуждает прогнозировать не отдельные события, а проблемы, цели, ценности, возможные решения. Это позволяет дополнить формально-логическую рациональность классической науки представлениями о целерациональных и ценностно-рациональных действиях, направленных в будущее, рассматриваемых современной наукой.

Постнеклассическая наука заинтересована в рассмотрении человекоразмерных систем и комплексов, что делает ее рассуждения культурно, аксиологически, мировоззренчески обусловленными. В связи с этим идеал ценностно-нейтрального исследования уходит в прошлое, при прогнозировании становится возможным базироваться не только на геополитических и экономических моделях развития, но и учитывать социокультурные и психологические факторы.

В последние десятилетия в отечественной синергетике активно разрабатывается математическое моделирование истории, основанное на целостном описании общества как нелинейной развивающейся системы, позволяющее применить методологический аппарат науки для прогнозирования социальной динамики с учетом существенного влияния субъективного фактора (В.Г. Буданов, С.П. Капица, С.П.Курдюмов, В.В.Лапкин, Г.Г.Малинецкий, В.И.Пантин, Д.С. Чернавский, и др.).

Классическая наука высказывала свой прогноз сухим и конкретным языком цифр. Научный дискурс XX века при сохранении базовых ценностей и критериев, переживает значительные методологические изменения. М.Фуко, Ю.Хабермас, П.Фейерабенд и др. отмечают разворачивающийся коммуникативный поворот в философии науки, который выражается в аксиологическом переходе от истинности знания к его правдоподобности, от актов доказательности к процедурам аргументирования, понимания и объяснения, что сближает научные тексты с философским и художественным дискурсом.

В связи с этим отмечаются следующие принципы, соблюдение которых является необхондимым условием успешного и адекватнного прогноза:

1. принцип исторической преемственности в прогнозировании, позволяющий объяснить новации в широком историческом контексте и сопоставить с ретроспективами развития;
2. принцип реализма, сопоставляющий прогноз с уже осуществившейся реальностью;
3. принцип самоограничения, учитывающий уникальные конкретные условия прогностической ситуации.

Таким образом, в работе подчеркивается, что научное прогнозирование имеет и значительные возможности, и реальные пределы в предвосхищении будущего. Так, очевидным преимуществом научно-прогностической практики является его стремление к обоснованности и аргументированности своих утверждений, попытка оперировать закономерным знанием для повышения надежности прогнозов и построения вариантов вероятного будущего. Однако такие высокие критерии автоматически затрудняют учет разнообразных случайных факторов и влияния субъектов исторического процесса, хотя именно они способны оказать решающее воздействие на выбор социальной системы в бифуркационный период.

Классическая научно-прогностическая практика стремилась к прозрачности, понятности, проверяемости своих положений, поэтому была способна передаваться другому в однозначно-понятийной дискурсивной форме. В постнеклассический период наука обогащает собственную рефлексию, учитывая недоопределенность, становящийся характер объекта предсказания  комплекс субъективных переживаний, страхов, ожиданий, целей, опыта и других жизненных смыслов прогнозиста; мотивацию выбора им методики прогнозирования и выборку его параметров; готовность к изменения лобразов будущего и т.д.

С этих позиций трансформируется взгляд на взаимоотношения субъекта и объекта прогнозирования. Субъект оказывается встроенным в прогностическую ситуацию, не просто лотражает реально формирующиеся тенденции развития, но и в известной мере творит их, конструирует ближайшую и более отдаленную  перспективу, в согласии со своими потребностями 9. Но и предполагаемое будущее меняет поведение человека, заставляя его постоянно сверять свои планы и образы с открывающимися все новыми возможностями. Такое  вживание субъекта в будущее и его обратное влияния на человека открывают многообразие самобытных образных миров, к проникновению в которые стремится современное научное познание, осознавая, между тем, свои возможности и пределы.

В главе IV Ц Концепция прогностического опыта человека Ц выстраивается обобщающая модель, интегрирующая различные варианты предвосхищения будущего в единый прогностический опыт человека.

з1 Ц Когнитивный субъект и предвосхищение будущего Ц выявляет сложные корреляции между разнокачественными процессами как условием жизни общества, многообразными и разнонаправленными духовными отношениями, значительно раздвигающими границы познавательной сферы и предвосхищающим субъектом.

Общество с точки зрения прогностического опыта выступает одновременно и объектом, и субъектом познания, люди активно действуют в жизненном мире и сами же рефлексируют, анализируют свою активность в перспективе ее результатов для будущего. Такое совмещение функционально различенных характеристик субъекта и объекта не может быть оценено однозначно. С одной стороны, жизненный опыт способствует более глубокому и непосредственному осмыслению сложных процессов, с другой, сознание, включенное в качестве имманентного компонента в социальную систему, существенно преобразует и усложняет возможность познания.

Предвосхищение будущего - особая сфера познавательной активности. Чтобы рассуждать о еще не свершившемся, необходимо учитывать многочисленные факторы, сказывающиеся на его формировании:

1. осознание важнейших и косвенных причин события, которые выявляют актуальные задатки будущего;
2. создание механизмов, сознательно продуцируемых различными группами людей для воплощения того варианта будущего, который является для них предпочтительным;
3. предположение случайных или неявных детерминантов, способных оказать воздействие на будущее.

Совокупность всех факторов, влияющих на становление будущего, выступает как прогностическая ситуация. Взаимодействие элементов прогностической ситуации раскрывает формирование будущего как процесса, отчасти контролируемого людьми.  Игнорирование субъективного влияния приводит к неполному, упрощенному варианту предвосхищения. То есть, не следует понимать субъективный фактор познания как заведомо искажающий истину, предубежденный, предрассудочный, зависящий  исключительно от случайных оценок (И.Т.Касавин, Л.А.Микешина, В.И.Моисеев, А.Л.Никифоров). Более того, попытка построения модели влияния социокультурных и психологических факторов развития общества позволяет гармонично вписать активность когнитивного субъекта в теоретическое осмысление прогностической деятельности (ритмокаскадный подход к моделированию истории В.Г.Буданова).

Учитывая динамичность прогностической ситуации и возможность субъективного влияния на развитие событий, в диссертации, наряду с привычным субъект познания, используется термин когнитивный агент (Ф.Варела, Э.Томпсон, Э.Рош), в котором подчеркивается деятельностный характер познающего субъекта, осуществление им познания через собственную активность в окружающей среде. Е.Н. Князева уточняет, что этимология слова лагент в английском языке восходит к латинскому agitare, что переводится как приводить в движение, двигать.

Соответственно, субъект предвосхищения будущего характеризуется социальным положением, мировоззрением, опытом общественной деятельности, умением анализировать события, проницательностью, самостоятельностью критического мышления, внушаемостью, то есть целым рядом психологических, философских и методологических характеристик, необходимых для выстраивания верной проекции в будущее.

В диссертации также выделены факторы, искажающие аргументацию прогнозирующего субъекта, и условия влияния прогноза на общество:

- известность большому количеству людей;

- актуальность, т.е. затрагивание их жизненных интересов;

- осознанность данных интересов;

- убедительность, претензия на достоверность;

- потенциальная возможность повлиять на ситуацию со стороны заинтересованных или авторитетных лиц.

В ситуации предвосхищения речь может идти не только об истинности проспекции, но и о правильности понимания, об умении интерпретаторов результатов прогностического опыта верно истолковать текст предсказания или предвидения.

Вместе с тем, жестко противопоставлять субъективный и объективный способы  предвосхищения было бы непозволительным упрощением и схематизацией процесса познания, ибо человеческое мышление, как все более утверждается в современном научном познании, плюралистично в принципе. Оно опирается на воображение, умение представить себе проекцию вперед, которая по сути своей сложноорганизована и многовариантна. Собственно, поэтому и существуют наряду с научной, художественная, философская, мифологическая, религиозная, обыденная и другие картины мира. Эта мысль близка к рассуждению  многих современных мыслителей об изначальном эпистемологическом равноправии различных образов (репрезентаций) окружающего мира. Каждый из этих образов формируется, в процессе описания реальности - описании одновременно и объективном, и субъективном.

В определениях субъекта предвосхищения можно выделять индивидуальный и коллективный уровни - своего рода микро-  и макросубъектов прогностического опыта. Особый интерес, как можно предположить, представляет собой коллективный субъект предвосхищения, который в особенной мере способен выражать собой определения интегральной модели прогностического опыта. Здесь нам кажется плодотворным проведение параллелей с коллективной субъектностью в области биоэтики, где важную роль играют разного рода биоэтические сообщества, например, биоэтические комитеты. Методологический арсенал таких коллективных субъектных инстанций (диалогическая рациональность, антиномизм, интервальный подход, методология дополнительности, толерантности и т.д.) во многом может быть перенесен на определения и коллективного субъекта прогностического опыта. По крайней мере, можно утверждать, что коллективный субъект предвосхищения должен выступать взаимнооткрытым субъектным пространством сотрудничества всех представленных выше составляющих интегрального прогностического опыта. Здесь должны вступать в диалог представители интуитивных и дискурсивных прогностических практик, носители обыденного, художественного, пророческого, научного, философского и других видов прогностического опыта. Только в таком многомерном представительстве и диалоге может, по-видимому, постепенно формироваться наиболее полная и интегральная прогностическая практика, которая, тем не менее, всегда будет оставаться открытой к своей возможной фальсификации и пополнению разного рода контрпримерами (в смысле К.Поппера). В своем наиболее полном развитии коллективный субъект предвосхищения мог бы дорастать до формирования своего рода социального института предвосхищения, который отчасти всегда присутствует в истории общества, но в рамках заявленной здесь методологии мог бы достигать более интегрального и многомерного уровня собственного развития.

В з2 Многообразие и единство прогностического опыта предлагается и концептуально обосновывается  понятие прогностического опыта, представленного, как было показано во II и III главах диссертации, в разнообразных социокультурных практиках предвосхищения будущего.

Благодаря выразительной гибкости слова лопыт мы обнаруживаем в нем несколько смысловых оттенков:

1) чувственно-эмпирическое отражение внешнего мир;

2) получение нового знания  о будущем, как конструктивное экспериментирование; вариант мысленного эксперимента в решении прогностической проблемы;

3) риск и ответственность в проведение прогностической деятельности на крае возможного предельного опыта. 

4) личное переживание, пройденный человеком путь испытания;

5) жизненно-значимый багаж, накопленный человеком, житейская мудрость, профессионализм;

6) совокупность архетипов и универсалий, закрепленных в общих понятиях и символических образах в повседневной деятельности.

В опыте как процессе и результате фундаментального взаимодействия личности, общества и мира постоянно происходит смещение планов и наслоение различных пластов и уровней, отраженное в указанных смыслах этого понятия. Так, например, опыт личного переживания неопределенности будущего может быть  понятен во многих традициях, а способы выражения и описания этого опыта будут разниться в зависимости от доктринального оформления переживания в рамках определенной культуры. Таким образом, социокультурная детерминация касается в основном способов получения, понимания, описания и интерпретации опыта, а не самого опыта, представляющего собой сложно структурированную целостность.

Опыт может быть получен, лиспытан на разных уровнях познания: чувственном (эмпирическом), рациональном (теоретическом), интуитивном  и мистическом, что придает ему качественную специфичность. Вместе с тем,  освоение опыта связано с воображением, которое по сути плюралистично, что и делает возможным сосуществование различных образов реальности и будущности.

Под прогностическим опытом в диссертации понимается систематизированная совокупность разнообразных знаний и специальной деятельности, направленных на получение, осмысление и оформление информации о будущем.

Выделены черты, характеризующие прогностический опыт:

- разнообразие источников прогностического опыта, пополняемых за счет познавательного потенциала различных практик предвосхищения будущего;

- сложное иерархическое строение, зависимое от меры и пропорциональности  сочетания в нем интуитивного и дискурсивного, определяющих различие  форм прогностической деятельности;

- оригинальность языкового выражения в разных попытках интерпретации и передачи прогностического опыта;

- диалектическая противоречивость, заключающаяся в столкновении,  конкуренции и взаимодополнительности различных прогностических практик;

- парадоксальность, выражающаяся в трагичности обстоятельств получения информации о будущем и позитивной направленности на приобретение согласия с миром, выполнение социогомеостатической функции;

- историчность, детерминированность преобладающей формой мировоззрения;

- принципиальная незавершенность;

- личностный характер, связанный с судьбой прогнозирующего субъекта;

- ко-детерминация прогнозирующего субъекта и будущего, не просто познающего, но и активно трансформирующего и конструирующего будущее;

- открытая интегративность.

Разнообразные варианты предвосхищения будущего, реализующие познавательную активность живого, многомерного субъекта, образуют прогностический опыт. Взгляд на прогнозирование с этой точки зрения дает возможность философской рефлексии представить специфические особенности места, времени проведения такого рода деятельности, роли ее исполнителя, как уникальных явлений, учитывающих их возможности и пределы, но, в то же время, схватить их многообразие в единстве прогностической способности человека в целом.

Соответственно в з3 Ц Архитектоника прогностического опыта: базовые когнитивно-коммуникативные концепты Ц предпринята попытка построения интегративной модели единого прогностического опыта человечества.

Имея в виду единство материально-телесных оснований прогностической способности человека и духовной потребности в стабилизирующей информации о будущем, индивидуально-субъективной заинтересованности и объективно-социальной необходимости построения прогнозов, целесообразности предвосхищения, в диссертации прогностический опыт выстроен как интегративная модель, в которой различные прогностические практики складываются в стройную структуру со своеобразной архитектоникой целостного и открытого образования, обусловленного идеей полифоничности взаимодействующих процессов (И.К. Лисеев). 

Интегративная модель прогностического опыта, как она представлена в диссертационном исследовании, позволяет согласовать  возможности взаимодействия и взаимодополнения различных практик познания будущего, концептуализирует междисциплинарные основания прогнозирования, репрезентированные в многообразии видов субъективного и интерсубъективного опыта. Такая модель служит для обоснования структурного согласования поливариантных и изначально неопределенных прогностических практик в современной философии науки, экспликации различных компонентов социокультурных форм предвосхищения будущего в эпистемологическом пространстве постнеклассической науки.

Предложенная интегративная модель базируется на специфике обработки информации мозгом человека, учитывая особенности работы правого и левого полушарий. Правое полушарие формирует образное восприятие объекта, отличается эпизодической и автобиографической памятью, ситуативным обобщением, метафоричностью, интуитивностью, порождает предчувствия, предвидения. Левое полушарие создает понятийное восприятие, выделяется категориальной памятью, классификацией по признакам, логикой, рациональностью, дискурсивностью, формирует предсказание. Вместе с тем, как известно, полушария мозга в норме постоянно взаимодействуют, обмениваясь информацией и дополняя друг друга (В.Л.Бианки, Н.Н.Брагина, Т.А.Доброхотова, В.В.Иванов, Ф.Н.Ильясов, В.С.Ротенберг, Ф.Блум и др. исследователи).

В предыдущих параграфах прогностические практики проанализированы и условно разделены на две группы (интуитивные и дискурсивные) в зависимости от направленности развития того или иного процесса постижения будущего и пропорции интуитивного и дискурсивного в конкретной практике.

В диссертации выделяются четыре этапа осуществления прогностической практики:

1- постановка проблемы;

2- поиск решения;

3- получение и осмысление результата;

4- проверка и воплощение результата в деятельности.

Если средние звенья этого процесса (решение проблемы и получение результата) не осознаются, сопровождаются ощущением вмешательства сверхъестественных сил, отличаются внерациональными аналогиями и обобщениями, образностью и затрудненной вербализацией, то такую прогностическую практику мы относим к интуитивному типу. Дискурсивные прогностические практики представлены различными вариантами понятийного выражения общественной деятельности по предвосхищению будущего, упорядоченными и систематизированными особым образом с использованием языка, за которым стоит самобытная, идеологически и национально-исторически обусловленная ментальность.

Так, в пророческой практике возникает законченный, детализированный образ масштабного социального будущего, как правило, рисующий трагические перспективы (правое полушарие). Пророк предвидит единственный вариант развития событий, претендующий на абсолютную достоверность, и предлагаются субъективно-верные действия по улучшению ситуации, якобы не нуждающиеся в обосновании (правое полушарие). Вместе с тем, пророческая деятельность направлена на провозглашение и достижение идеального общественного устройства, что стимулирует оформление особого пророческого дискурса, отличающегося категоричностью, патерналистичностью и нормативностью (левое полушарие).

Религиозное прорицание ставит проблему будущего на основе личных убеждений и отвлеченных понятий о существовании Бога и предопределении грядущего (правое полушарие). Решение этой проблемы и действия самого прорицателя представляются ему данными свыше, принимаются на веру и не обсуждаются (правое полушарие). Тонко улавливая социальные ожидания и настроения, он выполняет божественную миссию, размышляет о несовершенстве мира и эмоционально проповедует идеал (правое полушарие). В то же время, религиозное пророчество, выраженное через вдохновенное выступление или страстный текст, требует точного, доходчивого слова, предъявления убедительных примеров и доводов, и служит для сплочения народа и социальной регуляции (левое полушарие).

Художественное предсказание часто вызвано к жизни тревожными предчувствиями грядущих перемен, порождающими яркие, подробные картины-окна в будущее (правое полушарие). Развертывание ситуации представляется художнику интуитивно на основе субъективных переживаний и опасений, что также указывает на работу преимущественно правого полушария. Но затем, осознав необходимость обнародования данной информации и  преодолев сложность перевода языка образов на язык понятий, мыслительная активность переходит к левому полушарию для создания вербального описания будущего. Однако красочная символика, метафоры, эпитеты, которыми насыщены эти тексты, выдают постоянное участие в работе и правого полушария.

Обыденное предвидение обусловлено необходимостью обеспечения личной и общественной безопасности, направлено на подготовку к неблагоприятным внешним воздействиям, т.е., прогностическая проблема достаточно рационально формулируется (левое полушарие). Но представление о будущем формируется на фоне интуитивного ощущения субъективной значимости искомой информации, восполнения дефицита данных с помощью фантазии, свободного применения аналогий и ассоциаций (правое полушарие). Затем полученный образ будущего развития ситуации закрепляется в запоминающихся, лаконичных словесных формулах, нормах желательного поведения и ритуалах и проверяется в обыденно-практической деятельности (левое полушарие).

Предвосхищение в философии выстраивает новые образы и понятия на основе выявления общих тенденций общественного развития и стремления к социальному идеалу (левое полушарие). Однако пути развития общества видятся философу, исходя из его субъективных пристрастий и личной судьбы (правое полушарие). Философский текст, как результат рефлексии и осмысления представлений о будущем, свидетельствует о переводе мыслительной доминанты вновь в левое полушарие.

Научное прогнозирование при преобладающей работе левого полушария, что доказывается рациональностью, логичностью и обоснованностью прогностического процесса на всех четырех этапах его развития, не исключает интуитивного выбора наиболее вероятного вектора будущего из веера возможностей и образно-символического оформления результатов исследования.

Таким образом, продемонстрированная интегративная модель позволяет объединить, с нашей точки зрения, различные измерения прогностического опыта и выявить узоры, которые на самом деле связывают их между собой (К. Уилбер).

В заключении формулируются результаты, подводятся итоги предпринятого исследования, делаются обобщения, намечаются перспективы развития темы.

III. ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДИССЕРТАЦИИ

с достаточной полнотой отражены

в следующих публикациях:

Монографии:

1. Пророчество как способ предвосхищения социального будущего. - Курск, 2006. - 150 с. - 9 п.л.
2. Прогностические практики в науке и культуре. - Курск, 2009. - 232 с. - 8,5 п.л.

Статьи в периодических изданиях,

рекомендованных ВАК для защиты

докторских диссертаций по философии:

1. Рациональные и иррациональные аспекты обыденного предвосхищения // Философские науки № 9/1, 2004. С. 30-44. - 1,5 п.л.
2. Философско-методологические проблемы социального прогнозирования // Социально-гуманитарные знания. - М., 2007. № 6. С.229-240. - 0,6 п.л.
3. Проблема будущего и судьбы России в русской философии на рубеже XIX-XX в.в. // Вестник Томского государственного университета. № 317 (ноябрь 2008 г.). С. 65-72. - 0,8 п.л.
4. Философская рефлексия будущего (на материале русской философии рубежа XIX - XX веков) // Вестник Томского государственного университета. № 318 (январь 2009 г.). С. 52-59. - 0,9 п.л.
5. К вопросу об основаниях предвосхищения будущего:

междисциплинарный аспект // Полигнозис, № 1, 2009. С. 44-52. - 0,8 п.л.

6. Этико-аксиологические аспекты медицинского прогнозирования // Философские науки, № 1/2009. С. 114-120. - 0,4 п.л.
7. Профетический потенциал искусства в ракурсе функционального подхода // Философские науки, № 9/2009. С. 147-156. - 0,5 п.л.

Другие публикации

(статьи в научных сборниках, материалы коллективных изданий и конференций) общим объемом 4 п.л.:

1. Пророчество как момент социального познания и действия // Тезисы докладов международной научно-практической конференции Философия социального действия и перспективы демократии. Ч.1. - Минск,1994. С. 44-46.
2. Пророческие традиции в русской культуре // Философия. История. Культура. Книга для высших и средних учебных заведений. Ч.1. - Курск, 1995. С. 332-337.
3. Предсказание будущего в нестабильном обществе // Илиадиевские чтения: тезисы докладов и выступлений международной научной конференции. - Курск,1998. С. 107-111.
4. Пророческая миссия русской философии // Наследие Н.П.Огарева и ХХ век: традиции и современность в диалоге. - Саранск, 1999. С. 164-165.
5. Понятие пророчества и его место среди других способов предвосхищения будущего // Философия ХХ века: школы и концепции. Тезисы докладов научной конференции. - СПб, 2000. С. 407-408.
6. Философское предвидение как форма осмысления будущего // Четвертые илиадиевские чтения:  Цивилизация на рубеже тысячелетий: проблемы, закономерности, тенденции. Материалы международной научно-практической конференции. - Курск, 2002. С. 103-104.
7. Прогностическая функция философии // Сборник работ 68-й итоговой сессии КГМУ и отделения медико-биологических наук Ценр.-Чернозем. Научного центра РАМН. Ч. II. - Курск, 2002 г. C. 318-319.
8. Прогноз или прорицание? // III Международный философский конгресс. Сборник материалов. - Ростов-на-Дону, 2002. С. 315-316.
9. Рациональность предсказаний будущего // Тезисы научной конференции Рациональность и вымысел. - С-Пб, 2003. С. 116-117.
10. Прогностические компоненты обыденного сознания // Сборник работ 69-й итоговой сессии КГМУ и отделения медико-биологических наук Ценр.-Чернозем. Научного центра РАМН. Ч. II. - Курск, 2004 г. C. 333-334.
11. Проблема предвосхищения в религии и религиозной философии // Социальное партнерство государства и церкви - объективное условие стабильности политической системы гражданского общества. - Курск, Курский технический университет, 25-26 июня 2004 г. С. 444-452.
12. Диалог когнитивных практик познания социального будущего в традициях постмодернизма // Международный симпозиум Путь, истина и жизнь. - Курск, 2006. С. 117-126.
13. О  специфике научного познания будущего // Компетентность как проблема повышения качества учебного процесса в университете. - Курск, 2007. С.25-28.
14. Будущее человечества: теории, идеалы и реалии // Международный  симпозиум Путь, истина и жизнь. Научно-практическая конференция Человек и общество ХХI века. Идеи и идеалы. Альманах. Выпуск 2. - Курск, 2007. С. 50-54.
15. Субъект и предвосхищение будущего // Человек в третьем тысячелетии. Рабочие тетради гуманитарного семинара. Выпуск 1. - Курск, 2007. С.84-91.
16. О философском постижении будущего // Международный  симпозиум Путь, истина и жизнь. Научно-практическая конференция Время и вечность в науке, религии, культуре. - Курск, 2008. С. 45-50.
17. Русская философия XIX - начала XX века о судьбе России // Актуальные проблемы повышения эффективности агропромышленного комплекса. - Курск, 23-25 янв. 2008. Ч.3. С. 257-259.
18. Философия и медицина: методологические и этические проблемы прогнозирования // Вестник истории и философии Курского государственного университета. Серия Философия. 2008, № 1. С.103-109.

---

1 Свирский Я.И. Нелинейный мир постнеклассической науки и творческое наследие Ж.Делеза. Автореф. дисс. на соискание ученой степ. д.ф.н. М., 2004. С.19.

2 Буданов В.Г. Методология синергетики в постнеклассической науке и образовании. М., 2009. С. 124.

3 Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х т. Т.3. М., 1987. С. 317.

4 Кожемякин Е.А. Концептуально-методологическое обоснование дискурсной формы бытия культуры. Автореф. дисс. на соискание ученой степ. д.ф.н. Белгород, 2009. С.32-33.

5 Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы.  М., 2002. С. 366.

6 См. Jansch E. The Self-Organizing Universe. Scientific and Human Implications of the Emerging Paradigm of Evolution. New York, 1980.

7 Киященко Л.П. Этос постнеклассической науки // (к постановке проблемы) // Философия науки. Вып. 11. Этос науки на рубеже веков / Отв. ред. Л.П. Киященко. М., 2005. С. 29-53.

8 Степин В.С. Динамика научного знания как процесс самоорганизации // Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. М., 1994. С. 17.

9 Князева Е.Н. Конструирование будущего // Материалы международной конференции Путь в будущее - наука, глобальные проблемы, мечты и надежды. М., 2007; Конструктивизм в теории познания / Рос. акад. наук, Ин-т философии; Отв.ред. В.А. Лекторский. М., 2008.

  Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии