Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии  

На правах рукописи

ДЖОНОНОВ САИДАМИР

ФОРМИРОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО САМОСОЗНАНИЯ В УСЛОВИЯХ ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА ТАДЖИКИСТАНА

Специальность 09.00.11 - Социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Душанбе -2010

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. После распада Советского Союза проблема формирования национального самосознания в новых независимых республиках перешла от теории к практике. В период независимости многие теоретические подходы и тезисы относительно природы, структуры, функции и сущности национального самосознания стали уже не соответствовать новой социально-политической реальности. Это привело исследователей к некоторой переоценке ранее существующих методологических принципов и инструментариев.

Бурные и динамичные политические события в суверенных республиках серьезно изменили конфигурацию политических элит, которые в поисках новой идеологической основы обратились к историческому духовному наследию и к культурно-историческим традициям. Это обращение к истории осуществлялось с целью нахождения духовной легитимности в условиях духовного и идеологического вакуума, который образовался в результате распада Союза и отказа от официальной идеологии.

Несмотря на то, что в советский период проблема национального самосознания не всегда контекстуально и адекватно вписывалась в существующие теории нации и национальных отношений, новые политические реалии создали дополнительные вопросы относительно государственного строительства и места в этом процессе национального самосознания. Разработанные в советский период многие положения и индикаторы данного понятия уже не давали ответа на новые вызовы, с которыми начали сталкиваться независимые государства.

Многими ведущими специалистами отмечается, что политический кризис и гражданская война в Таджикистане во многом стали результатом кризиса национальной идентичности, который повлек за собой деформацию отдельных компонентов национального самосознания, и таким образом сдерживал условия для эволюционного его развития.

Только после подписания мирного межтаджикского соглашения в 1997г. начался реальный процесс государственного строительства и возрождения национального самосознания таджикского народа. Этот процесс, в свою очередь, способствовал объективному научно-теоретическому исследованию относительно природы и сущности национального самосознания в контексте социально-политических преобразований, что положительно повлияло на национальные процессы в Таджикистане. Данное диссертационное исследование по существу является научно-теоретическим обобщением и логическим продолжением проблемы культурно-исторического самосознания таджикского народа в условиях государственной независимости.

Следует отметить, что исследование такого социального понятия как национальное самосознание является жизненно важным вопросом для молодого суверенного Таджикистана, так как ясность в понимании природы, сущности и динамики функционирования национального самосознания может положительно повлиять на характер становления государственности в Таджикистане в контексте тех вызовов, перед которыми он стоит.

Это достаточно ясно проявляется в области национальной и международной стратегии развития страны. Неправильная интерпретация этнического и национального самосознания может привести к неправильным аналитическим заключениям в плане стратегии и тактики развития современного Таджикистана, как во внутренней, так и во внешней политике.

Актуальность темы исследования определяется также и тем обстоятельством, что Таджикистан все больше погружается в пространство, связанное с глобализационными процессами, которые помимо положительных воздействий имеют и ряд негативных, особенно для национального самосознания, например, размывание многих национальных культурно-исторических ценностей. В этой связи, важно определить уровень воздействия этих факторов на процесс становления национального самосознания в Таджикистане и найти адекватные механизмы для предотвращения или минимизации негативных воздействий процесса глобализации на национальное самосознание. Именно поэтому анализ проблемы национального самосознания в условиях государственного строительства Таджикистана направлен на выявление социальной, культурной, экономической и политической диагностики, где национальное самосознание является индикатором, выявляющим уровень становления государственности и ее институтов в Республике Таджикистан.

Другим важным аспектом данного исследования является нахождение баланса между национальными и глобализационными процессами в государственной политике с тем, чтобы, с одной стороны, сохранить свою национальную культурно-историческую и политическую особенность и, с другой, вобрать позитивные возможности, которые предоставляет глобализация. В этом контексте знание механизмов функционирования национального самосознания в культурном, социально-экономическом и политическом пространстве позволит Таджикистану также создать предпосылки для избегания негативных последствий процесса глобализации.

В этой связи, важно исследовать процесс формирования национального самосознания, включая анализ духовных, экономических и социально-политических факторов, которые способствуют этому процессу, на основе новейших методологических инструментариев. При этом важно поставить их в соответствующий исторический, социально-экономический и политический контекст.

Многие компоненты национального самосознания, которые функционируют в пространстве Таджикистана, как на уровне теории, так и на уровне практики, до сих пор еще теоретически не структурированы, что создает проблемы в диагностике социально-политической, экономической и культурной жизни современного Таджикистана. Данная диссертационная работа как раз таки направлена на решение этой задачи, что позволяет в теоретической форме увидеть логику формирования национального самосознания в Таджикистане и параллельно раскрыть те проблемы, с которыми в настоящее время сталкивается Таджикистан.

Степень разработанности проблемы. Проблема, связанная с изучением национального самосознания, достаточно серьезно разрабатывалась в советский период.

В настоящее время исследователи Центральной Азии стали все больше знакомится с методологиями западноевропейской школы мысли относительно проблем нации, этноса, идентичности и, конечно же, национального самосознания. Этот процесс дал хороший импульс для сравнительного анализа различных методологий советского, постсоветского и международных теоретических школ в отношении исследования понятия, сущности и функции национального самосознания. В этом контексте многие центрально-азиатские исследователи начали адаптировать и тестировать эти методологии к условиям своего социального-политического и культурного контекста.

Теоретические проблемы национального самосознания в советский период развития связаны с разработкой теории нации в научных трудах Агаева А.Г., Арутюнова С.А., Бромлея Ю.В., Дашдамирова А.Ф., Козлова В.И., Семенова Ю.И., Токарева А.С., Чебоксарова Н.Н., и др.11

Вопросы национальной политики в советский период развития разрабатывались в работах Азизбекова П.А., Аконова С., Арутюняна Ю.В., Ахмедова М.С., Баишева С., Богдасаряна А.М., Брайдо К.Н., Варейкиса И.М., Губогло М.Н., Гурвича Г.С., Дешериева Ю.Д., Дробижева Л.М., Зиманова С.З., Зеленского Е.О., Златопольского Д.Л., Каммари М.Д., Кантора Е.Д., Карпелева К.К., Копылева И.Я., Куличенко М.И., Оганесяна С.И., Палиенка Н.И., Раджабова С.А., Рейтор И.К., Саликова Р.А., Слидовича Г.С., Якубовской С.И., и др22.

Проблемы этноса и нации, включая анализ взаимоотношений понятий этнического и национального самосознания в советский и постсоветский периоды рассматривались преимущественно в трудах Арутюнова С.А., Абдулатипова Р.Г., Бромлея Ю.В., Дашдамирова А.Ф., Джандильдина Н., Здравомыслова А.Г., Калтахчяна С.Т., Козлова В.И., Кушнера П.И., Мнацаканяна М.О., Рогачева П.М., Свердлина М.А., Токарева С.А., Чебоксарова Н.Н., Широкогорова С. М., и др.33

Проблема соотношения этнического и национального самосознания особо выпукло разрабатывалась в исследованиях Арутюнова С.А., Бабакова В.Г., Семенова В.М., Торукало В.П., Хотинец В.Ю., Шозимова П.Д., и др.44

Исследования, связанные с вопросами национального самосознания, национализма, идентичности, включая анализ проблемы нации и этноса, были предметом серьезного анализа в работах зарубежных научных школ мысли. Главным образом предметом их анализа являлся сопоставительный анализ таких подходов как примордиализм, рациональный инструментализм и социальный конструктивизм. К этим направлениям можно отнести работы Андерсона Б., Геллнера Э., Гирца К., Кэмбэлла Д., Рочстейн Бо., Свини Б., Смит Э., Фукаяма Ф., Хантингтона С., Хобсбаума Э., Шилза Э., Шоберлайна Э., и др.55

Стоит отметить также современных российских исследователей, которые подвергли серьезному анализу проблемы, связанные с взаимоотношением таких социальных понятий как нация, национализм, идентичность с позиции новых методологических подходов, ориентированных в большей мере на методы социального конструктивизма и рационального инструментализма. К этим работам можно отнести таких исследователей как Абашин С., Здравомыслова А.Г., Капицын В., Малахов В., Тишков В., и др.66

Среди отечественных исследователей, которые косвенно рассматривали вопросы национального самосознания в контексте взаимоотношений государства, культуры и религии можно отнести работы Арифджановой Н., Гиеева К., Давлиёровой С., Диноршоева М., Идиева Х., Кабири М., М. Музаффари, Самиева А., Сатторзода А., Сафарова С., Усмона Д., Усмонова И., Шамолова А., Шарипова И., Шарипова С., Шозимова П., Шоисматуллоева Ш., и др.77

В этом контексте необходимо также отметить работы отечественных ученых, которые исследовали экономические и социальные факторы, влияющие на формирование национального самосознания. К ним относятся такие исследователи как Баратова Р., Бурханов Р., Джураев Д., Искандаров А., Камолидинов А.К., Каюмов Н.К., Мухаббатов Х.М., Петров Г.Н., Рахимов Р.К., Ульмасов Р., Умаров Х., Халиков Ш.Х., Хоналиева Н., и др.88

В тоже время стоит отметить, что многие работы по национальному самосознанию пока до конца не отвечают современным концептуальным требованиям, позволяющим по новому и адекватно посмотреть на существующие проблемы в обществе, связанные с развитием национального самосознания. В этой связи, во многих существующих на сегодняшний момент исследованиях зачастую происходит путаница в системе понятий и уровней национального самосознания, что приводит к неправильной интерпретации социальной реальности. Другая проблема заключается в отрыве теоретической части методологических исследований по национальному самосознанию от социальной практики, что еще более усложняет данную проблему.

В этом контексте работа посвящается как раз таки анализу современных методологических проблем национального самосознания и соотношению их с традиционными методологическими инструментариями. Именно синтез традиционных и современных подходов к проблеме национального самосознания дает эффективный результат не только по диагностике социально-политической, культурной и экономической реальности современного Таджикистана, но и позволяет устранить многие негативные факторы, которые зачастую актуализируются в результате неправильной интерпретации понятия, сущности, структуры и функции национального самосознания в процессе государственного строительства.

Объект исследования. Объектом данного исследования стало изучение понятия, сущности, структуры и функции национального самосознания и его роли в государственном строительстве, взятом как в теоретическом и историческом контекстах, так и в современном.

Предметом исследования является изучение того, как осуществлялся процесс образования понятия национальное самосознание, взятый сквозь призму разных методологических подходов, имеющих как традиционный, так и современный характер. При этом национальное самосознание рассматривается через его взаимоотношение с такими понятиями как этническое самосознание, национализм и идентичность и соотносится в контексте актуализации национального самосознания в ходе государственного строительства в Таджикистане. В предмет исследования также входит процесс трансформации некоторых элементов национального самосознания в новых социально-политических и геополитических условиях.

Цель и задачи исследования. Целью данной работы является определение понятия, сущности, структуры и функции национального самосознания и выявление отличия данного понятия от таких понятий как этническое самосознание, национализм и национальная идентичность, а также влияние этих понятий на процесс государственного строительства в Таджикистане. Поставленная цель определяет следующие задачи исследования:

1. Определение характера взаимоотношений различных категориальных подходов, связанных с такими социальными понятиями как этнос, этническое сознание, этническое самосознание, нация, национальное сознание, национальное самосознание, национализм и идентичность.
2. Выявление нового методологического подхода к изучению национального самосознания в контексте современных процессов в Таджикистане.
3. Определение места и роли национального самосознания в категориальной системе социальных научных дисциплин.
4. Определение структуры национального самосознания в контексте взаимоотношения универсального и национального.
5. Раскрытие процесса формирования этнического и национального самосознания в советский период развития.
6. Показ роли духовных и нравственно-психологических факторов в укреплении национального самосознания в контексте взаимоотношения культуры, религии и государства на примере современного Таджикистана.
7. Раскрытие соответствия духовных, экономических и политических факторов в формировании национального самосознания с такими методологическими подходами как примордиализм, рациональный инструментализм и социальный конструктивизм.
8. Раскрытие вызовов и проблем, с которыми сталкивается национальное государство в период информационной глобализации всех сфер жизни общества, и влияние этих факторов на характер функционирования национального самосознания в современном мире, в частности, в Таджикистане.

Теоретико-методологическая основа исследования. Основным методом данного исследования выступает синтетическое использование традиционных и современных подходов к рассмотрению проблем взаимоотношений этнического и национального самосознания, национализма и идентичности, которые включают такие методы как теория рационального выбора (рационального инструментализма), теория примордиализма и теория конструктивизма. При этом автор также активно использовал метод структурализма, включая принцип историзма и диалектический метод.

Методологической основой диссертации стали концептуальные идеи по данному кругу вопросов таких авторов, как Андерсон Б., Бромлей Ю., Геллнер Э., Дашдамиров А., Дробижева Л., Здравомыслов А., Козлов В., Самиев А., Фукаяма Ф., Хобсбаум Э., Шозимов П.

Информационная база диссертации. Во время работы над теоретическим и эмпирическим материалом использовались труды видных специалистов в области философии, политологии, истории, культуры и религии, а именно, Арутюнова С., Бабакова В., Бромлея Ю., Геллнера Э., Дашдамирова А., Джунусова М., Диноршоева М., Здравомыслова А., Идиева Х., Каюмова Н., Козлова В., Самиева А., Фукаямы Ф., Шозимова П.

Научная новизна работы выражается совокупностью поставленных задач, которые включают в себя как теоретико-методологическое, так и конкретно-эмпирическое изучение такого социального понятия как национальное самосознание и его роль в государственном строительстве Республики Таджикистан. Отсутствие специальных методологических монографических работ по данной проблеме, а также изучение ее в синтетическом аспекте, который включает как традиционные, так и современные методологии, позволяет рассматривать представленную работу как обладающую научной новизной. Теоретическая и практическая новизна работы заключается в следующем:

1. Впервые национальное самосознание переосмысливается и категоризуется сквозь призму различных методологических подходов: примордиализма, рационального инструментализма и социального конструктивизма.
2. Впервые выявлены параметры национального самосознания и его отличительные характеристики от таких понятий как национализм, идентичность и этническое самосознание.
3. Выявлена природа, сущность, структура и функции национального самосознания в теоретическом, историческом и в современном контекстах.
4. Выявлены отличительные параметры между национальным самосознанием, национальными интересами и национальной идеологией.
5. Выявлена связь между культурными, экономическими и политическими параметрами и их влияние на национальное самосознание.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Если при использовании примордиального подхода мы можем выделить культурные и этнодифференцирующие элементы национального самосознания и определить этнообразующий центр национального самосознания, то при использовании рационального инструментализма мы можем выделить то, каким образом из субъективных интересов образуются более широкие социальные лояльности, выраженные на национальном уровне, что позволяет ограничить примордиальные компоненты в национальном самосознании и в этой конфигурации создать действительные предпосылки для понимания реальных параметров национального самосознания.

2. Социальный конструктивизм позволяет удержать два диалектических момента в национальном самосознании, а именно, объективный, примордиальный компонент общины или этногруппы и субъективизм индивидуальностей, которые не только образуют сообщество, но и создают динамику его развития.

3. Если сознание можно определить в терминах всеобщей абстрактности, выраженной в дорефлективных и эмоциональных параметрах сознания; самосознание в терминах рационального инструментализма, где превалирование выбора и индивидуальных интересов выходит на первый план; то национальное самосознание можно выразить в форме категории особенного, а именно, конструктивизма.

4. Национальное самосознание есть сознательная социальная конструкция, которая направлена на выражение особенного характера во взаимоотношении общины, гражданского общества и государства. Национальное самосознание может проявляться на разных своих уровнях: эмоциональном, рефлективном и саморефлективном. Если сознание отражает категорию всеобщего, самосознание - единичного, то национальное самосознание - особенного. В этом случае, если сознание следует действительности, самосознание на уровне индивидуальности осуществляет выбор, то национальное самосознание создает или конструирует систему правил, идей и принципов, на основе которых и осуществляется мобилизация общества.

5. Если с позиции примордиализма, национальное самосознание есть отражение наиболее существенных исторических событий, выраженных в форме исторической памяти, традиций и культуры народа, которые уже даны ему самой историей; а с позиции рационального инструментализма, национальное самосознание есть осознание человеком своей общности через каждодневный плебисцит, выраженный через постоянный рациональный выбор того, что составляет его реальную социальную общность в данный конкретный момент, основанную на единстве его личного интереса с интересами других людей или социальных групп, то с точки зрения социального конструктивизма, национальное самосознание есть социальный конструкт, являющийся продуктом политических и интеллектуальных элит, который направлен на мобилизацию общества в решении общенациональных современных задач посредством активации объективных и субъективных пластов исторической культуры и памяти народа, который переосмысливает как свое историческое прошлое, так и современность.

6. Национальное сознание в отличие от национального самосознания выражается в том, что национальное сознание есть связь личности со своей социальной общностью на уровне политической истории, политической общности или социальной памяти, тогда как национальное самосознание есть не механическая связь со своей социальной общностью, а осознанная форма признания своей общности и, главное, своей ответственности перед ней. Национальное самосознание в отличие от этнического самосознания отражает политический и этатический (гражданский) параметр, в котором этнические признаки носят важный, но не определяющий характер. Здесь важны национальные интересы, которые интересы нации и государства ставят выше интересов индивидуальности или какой-либо этнической группы, общины.

7. Национальные интересы отражают рефлективный уровень национального самосознания и выражают главным образом экономические и политические интересы, в то время как национальное самосознание включает не только вышеперечисленные факторы, но и сферу культурной идентичности. Национальные интересы есть инструментальное выражение национального самосознания. Если национальное самосознание есть отражение состояния нации-государства, то национальные интересы есть инструмент, посредством которого достигается национальное самосознание общества. Если национальное самосознание есть отражение структуры, то национальные интересы есть отражение ее функций.

8. Если первый структурный уровень национального самосознания есть примордиальный параметр, который выражается в культурных, религиозных и традиционных системах ценностных ориентаций; второй уровень выражается в большей мере в экономических терминах и трансформируется в условиях современного общества в форму гражданского общества, где превалирование интересов и предпочтений является краеугольным камнем, вокруг которого происходит формирование такой формы общности, то третий уровень выражается в политическом факторе, который для формирования национального самосознания играет ключевую роль, так как он является завершающим параметром, в котором национальное самосознание наконец-то находит себя как по содержанию, так и по форме. Отсутствие данного политического параметра у народа оставляет его в мировом сообществе на уровне этнической общности.

9. Информационное общество находится не в системных классических блоках типа общины, общества и государства, не в какой-либо из концептуальных структур - примордиальной, рационально-инструментальной или социально-конструктивистской, а в межпространственном измерении. Информационное пространство есть связь этих структур. Мы живем во время, когда актуализируются не сами структуры, а их связи, когда важны не сами системы, а формы их связей, когда важен не сам человек, а в каких социальных формах он выступает или проявляет себя. Функциональность социальных систем, отражающих связи, заменяет сами системы или по крайне мере поддерживает их. Именно эти параметры четвертого информационного пространства должны учитывать государственные институты при разработке и корректировке проектов по формированию национального самосознания в новых условиях.

Научно-практическая значимость. Основные положения и выводы диссертации могут быть использованы для дальнейшего исследования проблем этнического и национального самосознания, включая проблемы идентичности и национализма.

Результаты, полученные в диссертации, явились определенным вкладом в методологическую проблематику, связанную с синтетической реализацией традиционных и современных теоретических подходов, рассмотренных в условиях социально-политических и культурных процессов Таджикистана, взятых как в историческом, так и в современном контекстах.

Полученные в диссертации результаты могут быть использованы в специальных курсах по социальной философии, социологии, социальной антропологии, культурологии и политологии в высших учебных заведениях.

И, наконец, результаты работы могут быть реализованы в качестве рекомендаций как для Правительства Республики Таджикистан, так и для стран центрально-азиатского региона.

Апробация исследования. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на расширенном заседании Отдела социальной философии и Отдела философии политики Института философии АН Республики Таджикистан. Основные положения и результаты диссертации излагались в виде лекций, докладов и сообщений на теоретических семинарах Отдела политической философии и Отдела социальной философии Института философии АН Республики Таджикистан. Отдельные положения работы были апробированы на республиканских и международных научно-теоретических конференциях, лекционных и практических занятиях, спецкурсах в Таджикском национальном университете, Российско-Таджикском (Славянском) университете и Таджикском государственном педагогическом университете им. С. Айни.

Основное содержание диссертации отражено в монографии, статьях и учебно-методических разработках в общем объеме более 50 печатных листов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы

Во введении обоснованы причины выбора темы и ее актуальность, определена степень ее разработанности, намечены цель и задачи диссертационного исследования.

В первой главе Методологические проблемы теории национального самосознания и национальных отношений рассматриваются общетеоретические проблемы национального самосознания, а также вопросы, связанные с анализом его структуры и понятийного содержания в контексте взаимоотношения универсального и национального, включая анализ проблемы соотношения этнического и национального самосознания. Также предметом рассмотрения первой главы явился анализ характера взаимоотношений национализма, национальной идентичности и национального самосознания.

Первый параграф Методологический аспект национального самосознания направлен на изучение структурных конфигураций понятия национальное самосознание, которые появляются в результате изменения методологических подходов. В работе использовался подход, ориентированный на использование разнообразных методов к анализу существующей проблемы, что позволило найти наиболее оптимальный контекст для раскрытия понятия национальное самосознание.

Во взгляде Ю. В. Бромлея, национальное самосознание включает в свое понятие представления о своем народе, происхождении, историческом прошлом, языке, культуре, в том числе традициях, нормах поведения и обычаях, которые в большей мере относятся к этническому самосознанию. Несмотря на то, что национальное рассматривается как высшая форма по социальной иерархии, нежели лэтническое, однако явного понятийного различия во взглядах Ю.Бромлея они так и не достигли.190 Причина заключается в том, что в границах примордиального подхода практически невозможно было говорить о национальном самосознании, так как оно выражалось в большей мере элитами, нежели народом. Однако, учитывая то, что народ был ключевым социальным компонентом в марксизме, то и национальное самосознание могло быть выражено только через этот социальный параметр. Именно поэтому национальное самосознание определялось в самом лучшем случае через этническое самосознание. Не говоря о социальном носителе национального самосознания в силу определенных идеологических причин, существовавших в советское время, мы не сможем понять логику и характер данного понятия. В этом случае мы будет постоянно приходить к примордиальному параметру, то есть народному духу или народной, общественной психологии, которая и является структурной матрицей в понимании национального самосознания в советский период исследования.

В настоящее время в Таджикистане мы наблюдаем сосуществование двух подходов,1101 которые реализуются политическими и культурологическими элитами: примордиальный (с 1991 по 1997гг.) и конструктивистский (с 1997 по 1999гг.), когда был подписан межтаджикский договор.

Национальное самосознание можно изучать со стороны, как было отмечено выше, трех основных подходов: примордиализма, инструментализма и конструктивизма. Однако, учитывая особенность такого социального феномена как национальное самосознание, мы считаем, что более продуктивно изучать данное явление в терминах конструктивизма.

С точки зрения представителей рационального инструментализма, людям свойственны фиксированные интересы. Согласно западным исследователям Луи Хербону и Джону Стаку, конкуренция, характерная для данного подхода, стимулирует неравномерное распределение экономических благ и таким образом создает условия для роста идентичности (национального самосознания).1112 Таким образом, в этом контексте модернизация и развитие политического процесса усиливает конкуренцию, что автоматически вызывает усиление политического сознания или национального самосознания.

В противоположность рациональному инструментализму примордиализм придерживается совершенно иной интерпретации в изучении идентичности или национального самосознания. Некоторые ученые рассматривают понятие примордиальность как эссенционализм или органицизм, в основе которого лежит убеждение в том, что национальное самосознание имеет глубокие исторические корни, которые во многом являются органическими и даже априорными. Оно, как и национализм, живет вечно в возможности и при благоприятных обстоятельствах дает о себе знать. В основе своей примордиальное измерение национального сознания говорит нам о том, что такие его элементы как язык, религия и культура являются менее важными, чем связи, основанные на кровном родстве и месте рождения (в нашем контексте - регионализме).

При использовании рационального инструментализма мы можем выделить то, из чего состоит национальное самосознание, и каким образом из субъективных интересов образуются более широкие социальные лояльности, выраженные на национальном уровне. Этот подход позволяет ограничить примордиальные компоненты в национальном самосознании и в этой конфигурации создать действительные предпосылки для понимания реальных параметров национального самосознания.

Социальный конструктивизм позволяет удержать два диалектических момента в национальном самосознании, а именно, объективный, примордиальный компонент общины или этногруппы и субъективизм индивидуальностей, которые не только образуют сообщество, но и создают динамику его развития.

Таким образом, национальное самосознание с позиции социального конструктивизма есть высшая форма осознания на уровне политической и культурной элиты своей культурной основы и своих субъективных интересов в результате неизбежных флуктационных процессов в диалоге с другими этническими группами (в параметрах рационального инструментализма) и примирения всех их на государственном уровне.

Во втором параграфе первой главы - Понятие, природа и структура национального самосознания: к вопросу о соотношении универсального и национального автор показывает, что формулирование понятия национальное самосознание может быть сфокусировано сквозь призму дорефлективного, рефлективного и саморефлективного параметров.

Среди наиболее распространенных концепций в российской научной среде относительно определений понятия сознание и самосознание является позиция А. Спиркина, в которой сознание и самосознание неразрывно связаны, где самосознание ограничено пределами сознания. Самосознание согласно А.Спиркину проявляется по мере включения субъекта в социальные отношения и коммуникации, при осуществлении постоянной самооценки себя по сравнению с другими субъектами социального действия. Он считает, что самосознание Ч не только познание себя, но и известное отношение к себе, где адекватное или неадекватное отношение к себе ведет либо к гармоничности духа, обеспечивающего разумную уверенность в себе, либо к постоянному конфликту. В этом контексте максимальное и адекватное отношение к себе выражает высший уровень самооценки.1123 Таким образом, в самосознании А.Спиркин подчеркивает функцию самоконтроля. При этом если сознание контролирует практическую деятельность человека, то самосознание осуществляет контроль над деятельностью самого сознания. То есть мы видим, что А.Спиркин явно разделяет сознание от самосознания, придавая последнему качество высшего уровня самооценки. В отличие от данной позиции, в западной философской литературе разница между сознанием и самосознанием практически минимальна, а в некоторых случаях они совпадают. В этом случае разница между дорефлективной и рефлективной формами не играет существенного значения. Как Эдмунд Гуссерль,1134 так и Майкл Генри1145 утверждают, что экспериментальный опыт всегда включает в себя дорефлективный уровень самосознания. Э.Гуссерль утверждает, что сознание всегда включает самовыражение и самоманифестацию. Маурис Понтии заявляет при этом, что сознанию всегда дано Я как мир сознания, и поэтому мир сознания не имеет смысла без самоданности.1156

В нашем контексте, если сознание отражает категорию всеобщего, самосознание - единичного, то национальное самосознание - особенного. В этом случае, если сознание следует действительности, самосознание на уровне индивидуальности осуществляет выбор, то национальное самосознание создает или конструирует систему правил, идей и принципов, на основе которых и осуществляется мобилизация общества.

В российской этнологии национальное и этническое самосознание рассматривается в терминах идентичности, что имеет, конечно же, свою логику, но не позволяет выявить природу данного понятия. Хотя в этой связи есть достаточно интересная позиция российского исследователя В. Малахова,1167 который считает, что неправомерно рассматривать понятие национальное или лэтническое самосознание, на уровне коллектива либо общества, так как самосознание есть скорее индивидуальный рефлексивный и эмоциональный акт, нежели общественный. С его точки зрения, мы объективируем самосознание, когда переносим его от индивидуальности к обществу.

С нашей точки зрения, мы скорее не объективирует его, а деобъективируем, так как, рассматривая идею или самосознание на уровне общества, мы само объективное общество переводим на уровень субъективности или деобъективируем его, что доказывает, что данное измерение является скорее результатом социальной конструкции.

Когда же мы исследуем национальное самосознание, то лучшим подходом, который позволит нам его раскрыть является метод конструктивизма, хотя мы и можем его рассмотреть в разных ракурсах, используя методы примордиализма и конструктивизма.1178

С позиции примордиализма, национальное самосознание есть отражение наиболее существенных исторических событий, выраженных в форме исторической памяти, традиций и культуры народа, которые уже даны ему самой историей, главной задачей которого является самообнаружение и самоактуализация себя в современной реальности.

С позиции рационального инструментализма, национальное самосознание есть осознание человеком своей общности через каждодневный плебисцит, выраженный через постоянный рациональный выбор того, что составляет его реальную социальную общность в данный конкретный момент, основанную на единстве его личного интереса с интересами других людей или социальных групп.

И, наконец, с точки зрения социального конструктивизма, национальное самосознание есть социальный конструкт, являющийся продуктом политических и интеллектуальных элит, который направлен на мобилизацию общества в решении общенациональных современных задач посредством активации объективных и субъективных пластов исторической культуры и памяти народа, который переосмысливает как свое историческое прошлое, так и современность в зависимости от тех вызовов и задач, которые встают перед нацией.

Итак, вышеприведенные понятия национального самосознания, которые были сформулированы исходя из того, какой подход мы используем, показывают, что истинным отражением понятия национального самосознания является подход, связанный с социальным конструктивизмом.

В третьем параграфе: Проблемы соотношения этнического и национального самосознания диссертант рассматривает разницу между этническим и национальным сознанием с одной стороны, и этническим и национальным самосознанием с другой стороны. Автор работы полагает, что они во многих своих параметрах имеют почти те же характеристики, когда мы анализируем различия между сознанием и самосознанием как на личностном, так и на соци-

ально-политическом уровне.

Этническое сознание в отличие от этнического самосознания выражается в том, что этническое сознание есть бессознательная, нейтральная или заданная связь индивида со своей общностью, тогда как этническое самосознание есть связь личности со своей общностью через осознанные параметры, выраженные в форме этнического самоназвания.

Национальное сознание в отличие от национального самосознания выражается в том, что национальное сознание есть связь личности со своей социальной общностью на уровне политической истории, политической общности или социальной памяти, тогда как национальное самосознание есть не механическая связь со своей социальной общностью, а осознанная форма признания своей общности и, главное, своей ответственности перед ней.

Если национальное сознание выражено главным образом на уровне народа, то национальное самосознание - на уровне национальных элит. Здесь может возникнуть вопрос о различиях между национальным и этническим сознанием, так как они лежат в одной плоскости примордиализма. Полагаю, что отличие заключается в разнице ассоциированной связи человека со своей социальной общностью. При этническом сознании - связь генетическая и кровнородственная, тогда как при национальном - связь со своей общностью осуществляется через социальную память и общую историю, которая может быть общей для различных социальных групп, не связанных кровнородственными отношениями.

Если при этническом сознании большую роль играет генетическая память, то при национальном сознании - социальная память. Все что их объединяет - это память, но она выражена в разных формах.

Если этническое самосознание и выражается в политических институтах, то они все же ограничиваются обслуживанием интересов своей этнической группы. Такие государства ориентированы на этнонационализме. То есть политические институты в этническом параметре самосознания не выходят за пределы этнических и примордиальных границ. Однако этот уровень самосознания отражает осознанность своей принадлежности к своему народу главным образом на примордиальном, корневом уровне, который выражен в

большей мере в диахронных, нежели синхронных связях.

Национальное самосознание в отличие от этнического самосознания отражает политический и этатический (гражданский) параметр, в котором этнические признаки носят важный, но не определяющий характер. Здесь важны национальные интересы, которые интересы нации и государства ставят выше интересов индивидуальности или какой-либо этнической группы, общины.

Если для этнического самосознания - это пространство замыкается историей, традицией, культурой, общиной и народом, то национальное самосознание - это измерение нации и государства, где превалирует принцип этатизма или гражданственности.

Если национальное самосознание находит свое полное выражение на политическом уровне, отражаясь через подход социального конструктивизма, так как это есть условие, которое собственно создает объективные параметры для национального самосознания, то этническое самосознание находит свои объективные параметры в примордиальном пространстве.

Рассматривая же этническое самосознание, мы должны констатировать тот факт, что осознание людьми своей этнической общности может происходить как на уровне психологических стереотипов культуры, религий и традиции, так и на уровне общих социальных институтов. Но главное, что их объединяет, так это жесткодетерминированные связи лояльности, которые человек даже не выбирает, а признает априорно.

Если бессознательный уровень сознания отражает этническое измерение общества или общины, сознание - индивидуальное измерение, то самосознание будет выражать особенное, выраженное в форме нации.

Национальное самосознание имеет тесную связь с гражданским нейтральным пространством также и на том уровне, что само государство защищает себя самого через поддержку пространства гражданского общества и всех частных и независимых от государства экономических институтов, так как разрушение этого среднего звена влечет

за собой разрушение и государственных институтов в дальнейшем.

Утверждая гражданский принцип, нация-государство защищает свое гражданское пространство для того, чтобы уберечь себя само от своей изоляции от граждан, которые находят свою связь с нацией не через общую непосредственную или стихийную связь на уровне пассивного объекта со стороны национальной идеологии, а через осознание своей субъектной или гражданской связи с государством. При этом эта связь выражается не в форме связи части к целому, но прежде всего в социальных параметрах того, что мы обозначаем термином гражданин, который обладает своей внутренней орбитой, связывающей гражданина со своим государством, что позволяет ему успешно функционировать в своем гражданском пространстве.

В четвертом параграфе: Характер взаимоотношений национализма, национальной идентичности и национального самосознания автор переходит к анализу природы национального самосознания в контексте с такими социальными феноменами как идентичность и национализм.

Идентичность по отношению к национализму и национальному самосознанию является общей категорией, которая позволяет таким социальным феноменам как национализм и национальное самосознание найти свое контекстуальное место и определить себя, исходя из самих себя. Это показывает, что идентичность позволяет выделить национальное самосознание из ряда существующих социальных категорий и найти ему свое место, которое придает сознанию более конкретное выражение в системе социальных, политических, экономических, культурных и даже религиозных связей.

В этом контексте национальные интересы отражают рефлективный уровень национального самосознания и выражают главным образом экономические и политические интересы, в то время как национальное самосознание включает не только вышеперечисленные факторы, но и сферу культурной идентичности. Национальные интересы есть инструментальное выражение национального самосознания. Если национальное самосознание есть отражение состояния нации- государства, то национальные интересы есть инструмент, посредством которого достигается национальное самосознание общества. Если национальное самосознание есть отражение структуры, то национальные интересы есть отражение ее функций.

Другим важным элементом национального самосознания является национальная идея, которая является движущим фактором мобилизации общества, и направлена главным образом на консолидирующие параметры нации. Если национальная идея отражает стабильные и консолидирующие параметры нации и национального самосознания, то национальные интересы отражают динамические или изменяющие параметры национального самосознания.

Национальная идея и национальные интересы являются функциями и инструментами национального самосознания. Можно сказать, что национальное самосознание есть результат функционирования стабилизирующих (национальная идея) и изменяющихся параметров (национальные интересы). Субъектами национальной идеи и национальных интересов выступают политические и интеллектуальные элиты, которые являются движущими факторами национального самосознания.

Национальные интересы стоит отличать от индивидуальных интересов, так, если первые есть результат конструкции, то последние - отражение пространства рационального инструментализма или субъективности. Если в пространстве социальной конструкции национальные интересы играют подчиненную роль, то в своем пространстве, а именно, рационального инструментализма - основную.

Стоит отметить, что национальная идея имеет подчиненное значение в пространстве социального конструктивизма, так как она является лишь социальным инструментом национального самосознания.

Анализ приводит нас к выводу о том, что национальное самосознание есть индикатор состояния общества, который говорит нам о наиболее общих процессах, происходящих в обществе и в общественном сознании, где национализм и национальный патриотизм имеют сосуществующий характер.

С нашей точки зрения, этнический и гражданский национализм есть отражение одного и того же социального феномена - национального самосознания, где этнический национализм выражает коллективно-бессознательное измерение общества, гражданский национализм выражает национальный патриотизм, а сумма этих моментов отражает само национальное самосознание.

Социальная конструкция национализма является результатом подъема национального самосознания, однако, превалирование национализма раскрывает лишь часть параметров национального самосознания. Поэтому абсолютизация национализма не раскрывает до конца реальную природу национального самосознания. Это тенденция приводит к тому, что национализм как идеология работает в параметре примордиальных отношений.

Измерение рационального инструментализма, по верному замечанию П.Шозимова, находится в пространстве гражданского общества. В принципе, если этнический национализм связан с примордиальным измерением, то гражданский национализм - с рациональным инструментализмом, что логически приводит его к идеологии либерализма.

Национальное самосознание вбирает в себя два этих момента, и если они находят свое место в общественном сознании и институциализированы, то мы имеем дело с национальным самосознанием.

Национализм является элементом национального самосознания и поэтому он должен работать только в нормативно-заложенных параметрах. Как только национализм абсолютизирует свое право на интерпретацию от своего имени таких социальных феноменов как идентичность и национальное самосознание, так сразу же социальные, культурные и политические институты приобретают монический и тоталитарный характер.

В этом отношении именно национальное самосознание сохраняет и защищает общество на конституционном уровне от абсолютизации любой формы идеологии, тем самым создавая пространство для сосуществования различных ценностных позиций в государстве.

Вторая глава: История формирования таджикского этнического и национального самосознания: теория и практика обращает внимание на исторический контекст образования национального самосознания, в частности, становление таджикского народа и нации. При этом предметом исследования стали исторические условия, которые создали пространство для самоактуализации вначале этнического самосознания, а в дальнейшем и национального.

В данной главе были проанализированы как исторические, географические, экономические, социально-политические, так и теоретические аспекты формирования национального самосознания, которые создали предпосылки для его актуализации в период независимости Таджикистана.

Первый параграф второй главы - Социально-политические и экономические причины преобладания регионального сознания таджикского народа: исторический контекст посвящен анализу истории зарождения национального самосознания таджикского народа, начиная с момента образования первого государства таджиков в эпоху Саманидов. При этом раскрываются проблемы и их причины, которые в некоторой степени сказались на формировании национального само-

сознания таджикского народа в последующем его развитии.

Существует много работ, которые посвящены культурным, религиозным, политическим и научным достижениям таджикского народа в историческом прошлом. Однако до сих пор остается не до конца изученным вопрос, связанный с причинами кризиса и падения первого государства таджикского народа в эпоху Саманидов.

Нет сомнения, что политический кризис государства Саманидов был связан со многими причинами, которые имели свои последствия и после падения династии Саманидов. Причем, если в период Саманидов многие ментальные черты таджикского народа не были столь угрожающими для государственности, то в условиях, когда таджикский народ потерял свою государственность и функционировал в других государственных образованиях, данная тенденция уже приняла институциональный характер, выраженный в закреплении местнических черт в сознании народа. Эта ментальная черта была связана с характером хозяйственной деятельности таджиков, которые вели оседлый образ жизни. Любовь к своей малой земле у таджиков приводила к созданию территориальных социальных изоляторов, которые не всегда способствовали укреплению государственности. Это постепенно привело к структурированию этих негативных элементов в социальной, экономической и культурной жизни таджикского народа.

По мнению многих таджикских ученых, основными причинами недостаточного развития национального самосознания у таджикского народа являются местничество и регионализм - серьезные препятствия для становления национального единства и национального самосознания в таджикском обществе. Большинство авторов считает, что эти явления связаны с историческим контекстом, в котором произошла потеря таджикским народом своей государственности. Вопрос возникает в том, насколько можно связывать появление первой государственности у таджикского народа с актуализацией национального самосознания? Ведь государственное образование в эпоху Саманидов не имело классических черт, которые свойственны современным общностям, где, собственно, и происходило развитие национального самосознания, так как для современных социальных систем территориальный признак был ключевым в ходе национального государственного строительства.

Если в государстве Саманидов таджики в большей мере выражали себя через этническое сознание, нежели через этническое самосознание или национальное самосознание, то национальное самосознание стало результатом совершенно иных социально-политических событий, связанных с появлением новой государственности в границах пространства СССР, вначале, в 1924году, в форме Автономной республики в границах Узбекской ССР, а затем, в 1929 году, в качестве уже самостоятельной республики Таджикской ССР.

Национальная идея, национальные интересы повисают в воздухе, если они не опираются на историческую основу своей нации. Именно поэтому многие нации, которые находятся в процессе своего государственного строительства, обращают большое внимание на свои исторические культурные ценности. Понимание и принятие своих культурных основ позволяет даже негативные факторы переводить в позитивные или конструктивные.

В этой связи, стоит отметить взгляд известного таджикского философа А.Х.Самиева на проблему взаимоотношений между этнической и национальной культурой, которые отражают характер становления нации-государства. С точки зрения А.Х.Самиева, Существование разрыва между этнической и национальной культурой свидетельствует о том, что процесс формирования нации еще не завершен... Бывает и так: национальная культура существует давно, а нация еще не сформировалась. В подобном случае понятие нация проявляется в сознании просвещенной части общества как чистая идея. Поскольку существует различие между народом и интеллигенцией, и этническая культура просто не может, да и не неспособна дойти до уровня общенациональной, а национальная культура, или культура просвещенного слоя общества, содержащая идею общенациональной жизни, так же не может дойти до глубины народных масс. Подобное различие и противоречия будут сняты лишь тогда, когда народ станет грамотным, обладателем, носителем собственной культуры.2180

Эта позиция А. Самиева имеет концептуальное сходство с позициями Б. Андерсона и Э. Геллнера, которые считают, что для строительства нации-государства большую роль играет повышение грамотности среди населения, где грамотность и стандартизация знания становятся всеобщими для нации.

Сила государства и его институтов заключается в том, чтобы функционирование государственных институтов создавало условия для граждан следовать закону, а не традициям или религиозным представлениям. В этом контексте только те государственные системы, которые могут преодолевать узость и косность традиционных систем и, в то же время, сохранять наиболее жизнеспособные их ценности, способны на то, чтобы адекватно отвечать на современные вызовы своей эпохи.

Во втором параграфе второй главы - Проблемы формирования этнического и национального самосознания в советский период развития раскрываются причины того, почему национальное самосознание несмотря на хорошие возможности, так и не смогло реализовать себя как на национальном, так и на общесоюзном уровнях.

Одна из основных причин кроется в том, что проблема национального самосознания, только в первой половине 70-х и начале 80-х годов стала предметом изучения ученых. Удивительно, что изучая параметры национального самосознания, многие ученые советского периода продолжали под этим понятием раскрывать того не желая как раз-таки обратное социальное и культурное являение, а именно - этническое самосознание, хотя в реальности этот фактор постоянно нивелировался по многим идеологическим причинам.

Несмотря на то, что сам феномен социалистической нации был социальной конструкцией, однако, самое интересное было то, что интерпретация многих национальных процессов осуществлялась посредством использования примордиального подхода. Данный подход, в какой-то мере связан с принципом историзма, который является основным методологическим подходом, связанным с ин-

терпретацией марксистской теории советского периода.

Идеализация действительности не только продолжала отрывать общественную науку от действительности, но и усилила зависимость науки от идеологии, что привело к тому, что наука постепенно стала носить догматический характер. Это особо отразилось в сфере общественных наук. В результате, не практика стала критерием истины, а идеологическое конструирование реальности превратилось в меру оценки не только нынешнего состояния социального строя, но и перспективного его развития. В итоге, - как говорил профессор В.М. Межуев, - мы пришли к своеобразной социалистической мифологизации реальности, проделав путь, обратный тому, который был завещан марксизмом - не от утопии к науке, а от утопии к мифу. Если утопия имеет дело с идеей, которой нет аналога в реальности, то миф наделяет реальность в ее любом качестве чертами и свойствами идей.2191

Уже с самого начала были допущены серьезные ошибки, особенно в осуществлении права нации на самоопределение, включая вопросы по проведению национально-государственного размежевания и определению национально-территориальных параметров народов, населяющих обширную территорию Союза.

Упрощенный экономический подход к проблеме размещения производительных сил и пренебрежение к этнокультурным особенностям трудового поведения, в конечном счете, привели к дисбалансу совокупности рабочих мест и совокупности работников2202. Вследствие такой политики в трудоизбыточных регионах возникла серьезная двоякая проблема: с одной стороны, нехватка профессионально-квалифицированных кадров и необходимость их привлечения из других регионов, а с другой стороны, сложность трудоустройства огромного количества трудоспособного населения таких регионов и повышения их профессиональноЦобразовательного уровня, не говоря уже об обеспечении работников жильем, надлежащим социально - бытовыми условиями, транспортом и связью. Отсюда вытекает немаловажный вывод, что при определении путей и пропорции хозяйственного развития существенным является не только учет пола и возраста, профессионально - квалифицированных и образовательных характеристик населения,2213 но и этнонациональных особенностей трудовых ресурсов, что позволяет конструктивно решать проблемы, связанные с самоутверждением и самореализацией наций и народностей.

Третья глава диссертации Ц лГосударственный суверенитет и перспективы формирования национального самосознания в современном Таджикистане - посвящена проблеме духовно-нравственных, экономических, политических и транснациональных факторов, влияющих на характер функционирования национального самосознания в обществе, которые, в свою очередь, взаимосвязаны с методологической частью работы, а именно с такими подходами как примордиализм, рациональный инструментализм и социальный конструктивизм.

Первый параграф третьей главы - Роль духовных и нравственно-психологических факторов в формировании национального самосознания: к вопросу о соотношении культуры, религии и государства посвящен примордиальному компоненту в структуре национального самосознания. В этом контексте культура и религия являются матрицей или лцентральной зоной национального самосознания и отражают его корневой уровень.

Нет сомнения, что политический параметр национального самосознания есть определяющий параметр для него, однако он не сводится исключительно к нему. Культура, традиция и религия есть уровни, на которые опирается национальное самосознание. При этом эти уровни имеют общий характер по отношению друг к другу. Этим объединяющим параметром и является примордиальность. Национальное самосознание не может выйти на высокий рациональный или понятийный уровень (в данном контексте этот уровень может быть выражен не только на философском, но и социально-политическом уровне) без прохождения человеческого сознания первого базового уровня универсалий культуры, выраженного зачастую в мифологической форме. Этот уровень является базовым, можно сказать, что это пространство духовной центральной зоны каждой этнической общности, на основе которой и происходит возрождение национального самосознания. Культура играет роль пространства, в котором сохраняются и отбираются лучшие нормативные ценности народа. Правда, в зависимости от того, насколько эти ценности могут развиваться и адаптироваться к вновь изменившимся условиям, во многом будет зависеть культурно-ценностный потенциал народа или нации.

В Таджикистане проводниками первых национальных проектов были культурологические и религиозные элиты, которые ставили культуру и религию в центр национального самосознания. Все это приводило к ситуации, когда, говоря о национальном самосознании, эти элиты выражали, прежде всего, этнический проект.2225 Этот проект можно назвать национальным и в том случае, если под национальным подразумевать этническое. Однако национальное выражает, прежде всего политический принцип, а не культурный или религиозный, который в большей мере отражает транснациональный, нежели национальный проект.

Но национальное самосознание имеет этапы своего формирования. Этот социально-политический феномен не появляется из ничего, оно всегда обусловлено объективными параметрами культуры, традиции и религии. Радикальные социальные конструктивисты не всегда правы, когда выводят из национального самосознания все культурные и религиозные параметры общественного сознания. Проходя сложный путь, общество приобретает или развивает в себе национальное самосознание в истории. На этом пути культура, традиция и религия являются первыми уровнями, которые проходит национальное самосознание.

Политическая совместная конфигурация, которая была создана с 1997 по 1999гг., стала новым этапом в развитии национального самосознания Таджикистана.2236 В этот период начался процесс формирования культурных компонентов таджикского народа и поиска новых национальных символов, которые бы закрепили национальное единство всех регионов Таджикистана. В этом контексте Таджикистан, начиная с 2000 года, создал ряд национальных символов, которые закрепили основные ориентиры таджикского общества и образовали новую конфигурацию в отношении содержания национального самосознания.

Была выпущена национальная денежная номинация самони, связанная с именами таких национальных символов как М.Турсунзаде, С.Айни, Ибн Сино, Хамадани, Б.Гафуров и И.Самони. Все они являются ключевыми культурными и интеллектуальными символами, которые должны напоминать о направлениях национального поиска своей идентичности и своих приоритетов.

В настоящее время национальные символы дополнены и усилены такими культурными и религиозными маркерами как А.Рудаки и Имоми Аъзам (Абу Ханифа). Если первый символ связан с культурным пространством, то второй - с религиозным. Появление этих культурных и религиозных символов сегодня является не случайным явлением.

Усиление символа А. Рудаки как основоположника литературного таджикского языка на основе арабской графики идет на фоне укрепления отношений Таджикистана с такими персоязычными странами как Афганистан и Иран.

Кризис национальных государств и их суверенитета все больше становится реальностью. Параллельно с этим кризисом происходит выход национальной идентичности за пределы своих территориальных границ. Об этом вызове национальным государствам пишет Фрэнсис Фукуяма,2247 который предостерегает государства о серьезных проблемах в тех случаях, если они не способны защитить свой суверенитет. Национальное самосознание претерпевает в этой ситуации серьезные изменения.

Второй параграф третьей главы - Социально-экономические факторы становления национального самосознания раскрывает экономические параметры, влияющие на развитие национального самосознания, включая проблемы и вызовы, с которыми сталкиваются национальные государства, как в мире, так и в Таджикистане, в частности.

Данный параметр национального самосознания выражен в большей мере в экономических терминах. Здесь меньше константных понятий и ценностей, связанных с культурой и традицией и больше релятивных и фрагментированных терминов, которые являются отражением экономического пространства. Это не говорит о том, что в этом измерении мы не находим компонентов культуры, религии и политики. Они присутствуют в нем, но выражение их осуществляется в совершенно иных терминах, а именно: субъективизма и релятивизма.

Данное пространство отличается наличием сильной конкуренции между различными социальными и экономическими субъектами. Это связано с указанными нами ранее замечанием о том, что экономическое пространство является измерением рационального инструментализма, которое отличается тем, что в нем ослаблены кровнородственные или какие-либо политические связи, хотя они и могут присутствовать косвенным образом, что выражено на примере восточных форм государственного правления. Это показывает, что экономические параметры больше отличаются фрагментированностью и релятивизмом, что недопустимо в измерении государства и его институтов. Экономические законы в этом пространстве в большей мере выражены в либеральных проектах, где приветствуется экономическая свобода, независимость рынка от государства и его контролирующих институтов.

Можно сказать, что развитие экономического пространства и условия для его функционирования создает ценностную основу для толерантного отношения к различным формам ценностей, выраженных как в культурной, так и религиозной сферах. Безусловно, что развитие этого пространства ведет к тому, что государственные институты впоследствии создают легитимную базу для функционирования различных ценностных взглядов, конечно, до тех границ, которые не нарушают основы государственности. Логически можно сделать промежуточный вывод о роли экономического фактора в развитии национального самосознания в данном измерении рационального инструментализма.

Учитывая, что национальное самосознание ориентировано несколько на монизм, столько на плюрализм идей и ценностей в границах национального пространства, которые работают на его благо, мы можем сказать, что развитие экономического пространства разрушает негибкие общинные формы социальной лояльности и создает новое модернизированное измерение государства. Данная логика развития социальных событий впоследствии трансформируется в законы гражданского общества.

Это приводит к тому, что даже институционализируя плюралистический принцип, рожденный в пространстве рационального инструментального измерения, в политическом пространстве социального конструктивизма национальное самосознание сохраняет свое национальное лицо. Это происходит не в результате монического отказа от всего, что его окружает, а прежде всего в результате осуществления синтеза всеобще-абстрактной (традиционно-культурной матрицы) с субъективным принципом, в результате которого образуется национальное самосознание, включающее в себя два этих принципа.

Нет сомнения, что национальное самосознание находит свое полное завершение в политическом пространстве социального конструктивизма, однако, не пройдя этап ценностного релятивизма и субъективизма, не пройдя культуру диалога и умения жить в пространстве сосуществования различных ценностей, можно уверенно утверждать, что национальный проект по развитию национального самосознания не будет полностью завершен, и, следовательно, мы не можем говорить об активации этого социального феномена у большей и активной части населения Таджикистана.

Рациональный инструментализм есть измерение, где происходит апробация традиционных ценностей, и не все из которых способны выдержать испытания в этом пространстве по причине жесткой конкуренции. В этом экономическом измерении стабильность заменяется динамичностью, константность заменяется дискретностью, ценности заменяются интересами индивидуальностей, община - гражданским обществом. Все это ведет к серьезному конфликту между традицией и модернизацией.

Данное измерение фрагментирует традиционное общество, которое начинает терять свою первоначальную устойчивость. Модернизации подвергаются многие сегменты традиционного общества. Меняется уклад экономической жизни, которая становиться более индивидуальной и атомистичной.

В  этих  условиях традиционное  общество  зачастую  пытается

вернуть традиционный уклад жизни, накладывая определенные границы на экономическое пространство или экономического человека, пытаясь контролировать его через систему традиционных ценностей. Однако эта попытка не приводит общество к развитию и, следовательно, к высокой планке национального самосознания, а лишь имитирует его на уровне примордиальных, традиционных социальных взаимоотношений.

Изменение в экономической сфере Таджикистана, в частности, в сфере транспортных и информационных коммуникаций, включая гидроэнергетические отрасли, логически приводит к изменению взглядов граждан Таджикистана на роль своей страны, как в Центральной Азии, так и в Южной Азии. Все эти компоненты становятся важными элементами национальной гордости граждан Таджикистана, что ведет к усилению функциональных параметров национального самосознания.

В третьем параграфе третьей главы - Политическая консолидация и национальное самосознание в период независимости Таджикистана рассматривается параметр понятия национальное самосознание, где оно находит себя, пройдя этапы своего понятийного становления: примордиальный (духовно-нравственный уровень в форме культуры, традиции и религии) и рациональный инструментализм (в форме экономических проектов, выраженных в большей мере в измерении либеральных ценностей субъективности, релятивизма и индивидуализма).

Политический фактор в формировании национального самосознания занимает ключевую роль, так как он является завершающим параметром, где национальное самосознание, наконец-то, находит себя как по содержанию, так и по форме. Отсутствие данного политического параметра у народа, так и оставляет его в политической карте мира на уровне этнографического реликта.

Стоит отметить, что не все народы доходят до политического уровня. Довольно часто они останавливаются на уровне культурных, религиозных ценностных этнических особенностей, что не позволяет им доходить до осознания своих национальных интересов на институциональном государственном уровне.

Один из важных моментов политического фактора заключается в том, что именно в этом измерении и происходит формирование политической элиты, которая берет на себя ответственность по формированию не только содержания, но и формы политических институтов. Именно на них возлагается социальная ответственность за формирование или конструирование национальных политических символов. При этом стоит отметить, что конструирование осуществляется, благодаря продуктивному социальному воображению политических элит. Это не говорит о том, что в этом процессе функционируют исключительно политический класс, в нем участвуют, конечно же, и культурологические и интеллектуальные элиты, которые совместно с политическими элитами осуществляют систему отбора национальных символов и ценностей. Однако здесь стоит подчеркнуть, что окончательное принятие решение за отбор культурных ценностей лежит не за культурологическими или интеллектуальными элитами, а прежде всего за политическими.

Несмотря на то, что политические элиты во многом не всегда способны к культурной или интеллектуальной интерпретации национальных культурных символов, но направление, структуру и актуальность этих символов задают именно политические элиты. Это связано с тем, что именно политическая элита видит данный процесс через категорию особенного, включающей в себя как всеобщее (целое), так и частное (единичное). Это дает преимущество для политического истеблишмента, который видит этот процесс на синтетическом уровне. Именно поэтому он способен избегать всякого рода радикализации культурологических и экономических элит, которые рассуждают правильно в общем смысле (примордиальный параметр) или в частности (рациональный инструментализм), но которые не способны анализировать весь процесс, выраженный через синтез обоих этих моментов.

Не всякая политическая партия или группа является политической элитой, а только та группа, которая способна консолидировать ведущие политические группы и интересы и выступить консолидировано от имени всего общества. В этом контексте политическая элита отражает группу, которая способна консолидировать общие политические интересы государства и придать легитимность своей социальной общности.

Формирование политической элиты включает в себя процесс объединения всех групп общества посредством общенациональной идеи и общенациональных ценностей. При этом она должна быть способна не просто найти ценностный консенсус между различными политическими группами или партиями, но и обнаружить общность интересов, которые бы объединяли это политическое сообщество.

Консолидирующими параметрами национального самосознания без сомнения является культурная ценностная основа национальной общности, включающая не только экономические связи между различными регионами страны, но и между ключевыми экономическими и политическими субъектами государства. Однако основным пространством и политической площадкой для этого диалога являются политические институты. При этом в этом измерении могут работать не только неофициальные, но и главным образом официальные, формальные государственные институты, которые придают легитимность этим социальным взаимоотношениям.

Для национального самосознания недостаточно иметь политическую элиту, которая способна осознавать свои национальные интересы. Как раз наоборот, политическая элита и есть элита, если она способна не только осознавать, но и действенно выражать их в своих политических действиях и проявлять политическую волю.

Конечно, у политических субъектов не всегда совпадают экономические или политические интересы с частными интересами, однако если поставить интересы нации-государства выше личных (политических амбиций) или примордиальных на уровне ценностей, будь-то религиозных или культурных, то можно на этой базе консолидировать политические силы и вместе с ними и различные слои общества. Нахождение общенациональной основы между различными политическими группами является прерогативой политических элит, которые как раз таки обладают теми социальными качествами, позволяющими создавать базу для консолидации и мобилизации нации.

Именно этот формообразующий принцип и отличает политические элиты от субъективного измерения рационального инструментализма. В тоже время стоит отметить, что взаимодействия между различными уровнями являются подвижными, и часто они переходят друг в друга. Не всегда один уровень логически следует за другим. Бывают моменты, когда один из уровней сильно отстает от других или задерживается в своем развитии вследствии многих объективных причин, которые во многом детерминированы не только примордиальными параметрами, но и способностями общества к принятию решений, особенно, в измерении субъективного пространства.

Роль политических элит в формировании национального самосознания заключается в том, что они создают социальные институты для закрепления наиболее значимых национальных символов в них. Этими институтами выступают главным образом образовательные и научные отрасли, которые напрямую связаны с политическими программами.

Как только они теряют способность к конструкции и поддержанию этих социальных и культурных моделей, как только они теряют способность к утверждению их в обществе и защите их, так сразу же на политическую сцену выходят другие элиты, которые постепенно заменяют прежние, если прежние элиты уже не способны выполнять свои социальные обязательства.

Наличие такой социальной ответственности является критерием, который показывает нам, что имеем дело с элитой. Элита не просто несет ответственность перед обществом, но и осознает ее. Это дает нам основание говорить о том, что завершающая стадия национального самосознания выражается у национальных элит, которые пытаются передать это самосознание на уровень общины и гражданского общества.

В четвертом параграфе третьей главы - Место национального самосознания в информационном обществе: вызовы и перспективы 21 века анализируются процессы, которые бросают вызов национальным государствам и национальному самосознанию в современном мире. Основной вопрос, который важно решить в этом параграфе заключается не только в диагностике социальной реальности, но и нахождение баланса между процессами глобализации и национального самосознания, которое первым принимает удар на себя.

Стоит сразу отметить, что с нашей точки зрения, информационные технологии, киберпространство и иные информационные каналы коммуникации являются результатом развития, прежде всего гражданских институтов. Формирование этих информационных потребностей и средств протекает не в пространстве общинных форм социальных связей и даже не в политическом пространстве социальных конструктов.

Один из серьезных вызовов национальному государству и национальному самосознанию связан с тем, что информационное общество скорее выступает в качестве оппозиции государственным институтам, тем более национальным, так как информация по своей природе является интернациональной и не зависит от национальности или религии, она просто течет и пересекает все национальные границы, тем самым ограничивая возможности национальных политических элит контроль своей национальной территории.

Информация и информационное поле играют важную роль в формировании национального самосознания. Если игнорировать информационный ресурс, то это обязательно негативно может сказаться на процесс активации национального самосознания в обществе. В этом контексте стоит согласиться с Б.Андерсоном, который показал прямую связь между распространением информации и появлением нации и национализма. Печатный станок и развитие коммуникационных технологий, действительно, изменили социальное пространство человека. Мир стал совершенно иным. Воображение о своей социальной или национальной общности теперь можно расширить через информационные технологии, которые сделали огромные отдаленные территории своей страны очень близкими.

Бурное развитие информационных технологий в какой-то степени создало серьезную базу и для развития глобализационных процессов. По словам известного канадского философа и социолога М. Маклюэна весь мир превратился в глобализационной эпохе в одну большую деревню. Действительно, коммуникации существенно сузили пространство и время и сделали мир визуально и вербально очень близким для человека, который может, сидя у себя дома за компьютером через систему Интернет связи быть в коммуникации с желаемым предметом интереса, в какой бы части мира он не находился. Интернет становится своего рода миром в моей комнате, который переносит меня из моего маленького домашнего пространства в транснациональное измерение.

Если же рассматривать информационное общество, как пространство, которое выходит за пределы классической системы оценки и за пределы социальных структур в параметрах: община, общество, государство, тогда мы приходим к выводу, что информационное общество является или новой социальной формой, которая выходит за пределы триадной системы универсальных форм взаимоотношений, или же отражает совершенно иной уровень пространства.

В качестве гипотезы можно предположить, что информационное общество находится не в системных классических блоках типа: общины, общества и государства, не в какой либо из концептуальных структур: примордиального, рационально-инструментального или социально-конструктивистского, а в межпространственном измерении. Информационное пространство есть связь этих структур. Мы живем во время, когда актуализируются не сами структуры, а их связи, когда важны не сами системы, а формы их связей, когда важен не сам человек, а в каких социальных формах он выступает или проявляет себя. Функциональность социальных систем, отражающих связи заменяют сами системы или по крайне мере поддерживают эти системы.

На смену аграрного сектора экономики и индустриального, выраженного в промышленности и экономике услуг приходит новый сектор экономики, выраженный в форме информационного общества, который заменяет капитал и труд как основу индустриального общества.

В этом контексте Д. Белл замечает: В наступающем столетии решающее значение для экономической и социальной жизни, для способов производства знания, а также для характера трудовой деятельности человека приобретет становление нового социального уклада, зиждущегося на телекоммуникациях. Революция в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, развертывается одновременно со становлением постиндустриального общества. Три аспекта постиндустриального общества особенно важны для понимания телекоммуникационной революции: переход от индустриального к сервисному обществу; решающее значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических инноваций; превращение новой Уинтеллектуальной технологииФ в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решенийФ.3250

Информационное общество есть социальный концепт, который может функционировать исключительно в межструктуровом пространстве. В это же время стоит отметить и роль государственных институтов, которые не уходят в небытие в информационную эпоху. Нами уже было рассмотрено выше, что основная борьба транснациональных и национальных социальных систем продолжается. Воззрения многих футурологов и философов относительно постепенного оттеснения индустриальной эпохи постиндустриальной системой социальных взаимоотношений приводит нас к мысли о том, что национальным государствам и их идеологиям, выраженных в формах национального самосознания угрожает серьезное испытание временем.

Если говорить о том, что информационное общество может постепенно заменить национальное государство, как относящееся к индустриальному периоду своего развития, то стоит ответить на этот вопрос таким образом, что триодная конструкция отражает универ-сальную природу человеческого сознания и таким образом находит свое выражение в разных сферах социальной, политической, религиозной и экономической жизни. Информационное общество, как нами было уже показано, отражает не новый тип социальной структуры, но пространство, которое образуется между тремя основными социальными системами. Таким образом, даже образуясь в систему, информационное общество занимает лишь функциональное пространство, а не субстанциональное. Данный контекст свидетельствует о том, что говорить об эпохе заката национального государства еще рано, также как и о закате национального самосознания.

В заключении подводятся основные итоги проделанной работы и намечаются проблемы, решение которых выходит за рамки настоящей диссертации.

Основное содержание диссертации изложено

в следующих публикациях автора:

Монографии:

1. Общее и особенное в формировании и развитии социалистических национальных отношений. - Душанбе: Дониш, 1987. - 213с.
2. Концепция гражданского образования в Республике Таджикистан. - Душанбе: Виза, 2008. - 120с. (в соавторстве).
3. Проблемы формирования национального самосознания в условиях государственного строительства Таджикистана. - Душанбе: Ирфон, 2009. - 272с.

Брошюры:

1. Таджикская Советская Социалистическая Республика. - Душанбе: Ирфон, 1983. - 60с.
2. XXVII съезд КПСС: актуальные проблемы совершенствования социализма. - Душанбе: Ирфон, 1987. - 23с.
3. Характерные особенности получения высшего образования в условиях инновационной деятельности вуза. - Душанбе: Ирфон, 2007. - 70с. (в соавторстве).

Научные статьи:

1. Проблемы народонаселения в Таджикистане // Экономика Таджикистана: стратегия развития. - Душанбе: НПИЦ, 1998. - №2. - С. 48-56.
2. Некоторые проблемы национального самоопределения в условиях государственного суверенитета // Известия АН Республики Таджикистан. Серия: философия и право. - Душанбе: Дониш, 2003. - № 1-4. - С. 41- 49.
3. О некоторых методологических проблемах соотношения экономики и политики // Известия АН Республики Таджикистан. Серия: философия и право. - Душанбе: Дониш, 2006. - № 1-2. - С. 141-155.
4. Еще раз о вопросе методологических проблем соотношения экономики и политики // Известия АН Республики Таджикистан. Серия: философия и право. - Душанбе: Дониш, 2006. - № 3-4. - С. 86-94.
5. Понятие, природа и структура национального самосознания // Известия АН Республики Таджикистан. Серия: философия и право. - Душанбе: Дониш, 2009. - № 3. - С.163 - 170.
6. Методологический         аспект развития теории национального самосознания // Известия АН Республики Таджикистан. Серия: фило-

софия и право. - Душанбе: Дониш,2009. -№4. - С. 91-98.

7. Роль духовных и нравственно-психологических факторов в укреплении национального самосознания: к вопросу о соотношении культуры, религии и государства // Вестник Таджикского национального университета. Научный журнал. - Душанбе: Сино, 2009. - № 6. (54). - С. 163-167.
8. Место политических институтов в формировании национального самосознания (на примере Республики Таджикистан) // Вестник Таджикского национального университета. Научный журнал. - Душанбе: Сино, 2009. - № 6. (54). - С. 174-178.
9. О взаимосвязи экономики и национального самосознания в современном Таджикистане. - Известия Таджикского отделения Международной Академии Наук Высшей Школы. Научный и общественно - информационный журнал. - Душанбе, Известия ТОМАН ВШ, 2009. - №2. - С. 44-50.
10. К вопросу об изучении диалектики расцвета и сближения социалистических национальных общностей. - В кн: Советский народ - строитель коммунизма. - М., Наука, 1982. - С.321-331. (в соавторстве).
11. Политическая культура. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 4. - Душанбе, 1983. - С. 119-120.
12. Национальный вопрос. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 4. - Душанбе, 1983. - С. 243-245.
13. Нация. н - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 4. - Душанбе, 1983. - С. 389-390.
14. Национализм. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 4. - Душанбе, 1983. - С. 390-391.
15. Политическая система. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 7. - Душанбе, 1988. - С. 58.
16. Народность. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 7. - Душанбе, 1989. - С. 605.
17. Перестройка. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 8. - Душанбе, 1989. - С. 524-526.
18. Истоки напряженности и проблемы гармонизации межнациональных отношений. н - В кн: Социализм и национальный вопрос. - Душанбе: Ирфон, 1989. - С. 91-93.
19. Ускорение социально-экономического развития. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 8. - Душанбе, 1989. - С. 552-553.
20. Новое политическое мышление. - В кн: Таджикская Советская Энциклопедия, т. 8. - Душанбе, 1989. - С. 554-555.
21. Национальные и общенародные интересы // Коммунист Таджикистана, 1989. - № 6. - С.42-47.
22. В чем наше могущество (о правах национальных меньшинств) // Агитатор Таджикистана, 1989. - №12. - С. 11-13.
23. Политическая идеология и политическое сознание. - В кн: Политология. Учебник для вузов. - Душанбе: Сино, 1992. - С.150-159.
24. Кризис культуры и науки: пути преодоления. - В кн: Проблемы выживания и устойчивого развития Таджикистана. - Душанбе,

1996. - С.144-152.

25. Становление государственности в Таджикистане. - В кн: Гражданственность и участие в управлении. Учебное пособие. ч. 1. - Душанбе, 2002. - С.58-65.
26. Исторический опыт решения проблем национальных меньшинств и его значение для государственного строительства. - В кн: Национальные меньшинства Таджикистана: проблемы и перспективы. - Душанбе, 2002. - С. 34-47, 105-110.
27. Проблемы и пути оптимизации процесса формирования и использования информационных ресурсов. - В кн: Информационные ресурсы Республики Таджикистан: вопросы формирования, защиты и эффективного использования. - Душанбе: НПИЦ, 2003. - С. 44 - 47.
28. Суверенитет и проблемы совершенствования политической власти в Таджикистане. - В кн: Проблемы укрепления национальной независимости Республики Таджикистан. - Душанбе: Дониш, 2006. - С. 50-85.
29. Формирование национальной идеи как основа единства нации. - В кн: Теория и методология национального единства. - Душанбе, 2007. - С. 223-239.
30. Интеллектуальные ресурсы - богатство страны // Диалог, 2008. - № 8. - С. 6-10.

Подписано в печать 25.03.2010г.

Формат 60х84 1/16 Бумага офсетная.

Объем 3,0 п.л. Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии ТГПУ им.С.Айн

г.Душанбе, проспект Рудаки, 121.

---

1 Агаев А. Г. Нация и ее сущность, и самосознание // Вопросы истории. 1967. - № 7; Бромлей Ю. В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. - М.: Наука, 1987; Дашдамиров А. Ф. К методологии исследования национально - психологических проблем // Сов. этнография, 1983. - № 2; Козлов В. И. Проблема этнического самосознания и ее место в теории этноса // Сов. этнография, 1974. - №2; Токарев С. А. Проблема типов этнических общностей // Вопросы философии. 1964.- № 11, и другие.

2 Богдасарян А. М. Экономическое развитие союзных республик в процессе социалистического строительства. - Ростов на Дону, 1973; Варейкис И. М., Зеленский Е. О. Национально - государственное размежевание Средней Азии. - Ташкент, 1924; Дробижева Л. М. Историческое самосознание как часть национального самосознания народов. - М., 1990; Каммари М. Д. Об основных направлениях в тематике исследований национальных отношений в СССР и в период развернутого строительства коммунизма - М., 1963; Куличенко М. И. Расцвет и сближение наций в СССР. - М., 1971; Раджабов С. А. В. И. Ленин и советская национальная государственность. - Душанбе, 1970; Цамерян И. П. Советское многонациональное государство: его особенности и пути развития. - М., 1958; и другие.

3 Арутюнов С. А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. / Отв. Ред. Ю. В. Бромлей. - М., 1989; Абдулатипов Р. Г. Российская нация: этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях. - М., 2005;Джандильдин Н. Природа национальной психологии. Алма-Ата, 1971; Кушнер П. И. Национальное самосознание как этнический определитель. Краткое сообщение Института этнографии им. М. Маклая. - М., 1949; Мнацаканян М. О. Нации и национализм. Социология и психология национальной жизни. Учебное пособие для вузов. - М., 2004; Широкогоров С. М. Этнос. - М., 1978, и другие.

4 Бабаков В. Г, Семенов В. М. Национальное сознание и национальная культура (методологические проблемы). - М., 1996; Шозимов П. Д. Таджикская идентичность и государственное строительство в Таджикистане. - Душанбе, 2003, и другие.

5 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истории и распространении национализма. Пер. с англ. В. Г. Николаева. - М.: Канон - Пресс Ц. Кучковое Поле, 2001; Геллнер Э. Нации и национализм. - М.: Прогресс, 1991; Lui Hebron and John F. Stack, Jr., "World Politics and the Internationalization of Ethnicity: The Challenge of Primordial and Structural Perspectives," in The Ethnic Entanglement: Conflict and Intervention in World Politics, ed. John F. Stack, Jr. and Lui Hebron (Westport, Connecticut, Praeger, 1999).

Yosef Lapid and Friedrich Kratochwil, "Revisiting the 'National:' Toward an Identity Agenda in Neorealism," in The Return of Culture and Identity in IR Theory, ed. Yosef Lapid and Friedrich Kratochwil (Boulder: Lynne Rienner, 1997), p. 115.

Michael S. Kimmel, "Tradition as Revolt: The Moral and Political Economy of Ethnic Nationalism," in Theories of Race and Ethnic Relations, ed. John Rex and David Mason (Cambridge: Cambridge University Press, 1986), 77.

6 Абашин С. О самосознании народов Средней Азии (как Александр Игоревич поспорил с Джоном) // Восток. - 1999. № 4; Здравомыслов А. Г. Фундаментальные проблемы социологии конфликта и динамика массового сознания // Социологическое исследование. - 1993. № 8; Капицын В. М. Национальная идентификация и политико-правовые стратегии государства // Национальный вопрос и государственное строительство. - М., 2001; Тишков В. А. От этнического к гражданскому национализму // Отечественная история. - 1996. № 6, и другие.

7 Диноршоев М. Д. О некоторых принципах философии национального мира // Фонус. - 2001; Самиев А. Х. Историческое сознание как самосознание общества: социально - философский анализ. - Душанбе, 2009: Шарипов И. Ш. Исторические уроки и проблемы национального самосознания таджиков на современном этапе // Влияние общественного мнения на реализацию прав человека и развитие демократии в современном мире: Тезис междунар. семинара. - Душанбе, 1977; Шозимов П. Д. Различные уровни идентичности в контексте современного Таджикистана // Фонус. - 2001, и другие.

8 Каюмов Н. К. К вопросу об экономической безопасности Таджикистана // Экономика Таджикистана: стратегия развития. - Душанбе, 2006. - № 1; Мухаббатов Х. М. Природно-ресурсный потенциал горных регионов Таджикистана. - М., 1999; Рахимов Р. К. О проблемах экономического роста в условиях перехода к рыночным отношениям // Экономика Таджикистана: стратегия развития. - Душанбе, 2008, и другие.

10 См.: Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. - М., 1973. - С. 230.; Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. Очерки теории и истории.- М.: 1983. - С.365.; Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса.- М., 1983. - С.412.; Бромлей Ю.В. - Этносоциальные процессы: теория, истории, современность. - М.: Наука, 1987. - С.162.

11 В работе используется концептуальный подход, выдвинутый таджикским философом Шозимовым П.Д. См. об этом в кн.: Таджикская идентичность и государственное строительство в Таджикистане.- Душанбе: Ирфон, 2003.

12 Lui Hebron and John F. Stack, Jr., "World Politics and the Internationalization of Ethnicity: The Challenge of Primordial and Structural Perspectives," in The Ethnic Entanglement: Conflict and Intervention in World Politics, ed. John F. Stack, Jr. and Lui Hebron (Westport, Connecticut, Praeger, 1999).

13 Спиркин А. Сознание и самосознание. - М.: Наука, 1972. - С. - 149.

14 Husserl, E. 1952. Ideen zu einer reinen Phnomenologie und phnomenologischen Philosophie. Zweites Buch: Phnomenologische Untersuchungen zur Konstitution. Edited by M. Biemel. The Hague, Netherlands: Martinus Nijhoff; English translation: Ideas Pertaining to a Pure Phenomenology and to a Phenomenological Philosophy, Second Book. Studies in the Phenomenology of Constitution. Translated by R. Rojcewicz and A. Schuwer. Dordrecht: Kluwer, 1989.

15 Henry, M. 1963. L'Essence de la Manifestation. Paris: PUF; English translation: The Essence of Manifestation, translated by G. Etzkorn. The Hague: Martinus Nijhoff, 1973.

16 Gallagher, S. and A. Meltzoff. 1996. "The earliest sense of self and others: Merleau-Ponty and recent developmental studies," Philosophical Psychology 9: 213-236.

17 Малахов В. Символическое производство этничности и конфликт / Язык и этнический конфликт.- М., 2001. - 270с.

18 См. об этом в кн.: Шозимов П. Таджикская идентичность и государственное строительство в Таджикистане. - Душанбе, 2003. - С.209.

20 Самиев А.Х. Историческое сознание как самопознание общества: социально-философский анализ. - Душанбе, 2009. - С.358.

21 Межуев В.М. Идеология обновления есть идеология свободы /. Освобождение духа. - М., 1991.-С. 41.

22 Кириченко В. Пропорциональность экономического роста и эффективность // Коммунист, 1980, №18. - С. 35

23 Боржевский М.В., Успенский С.В., Шкаратан О.И. Город. Методологические проблемы комплексного социального и экономического планирования. М., 1975; Петров В.А. Социально - демографическая структура городского населения и его занятость. М.1981.

25 См. в кн.: Шозимов П.Д. Таджикская идентичность и государственное строительство в Таджикистане. - Душанбе, 2003. - С.209.

26 Иброхим Усмонов. Процесс национального примирения в Таджикистане. / О совместимости политического ислама и безопасности в пространстве ОБСЕ. - Душанбе, Институт мира и политики безопасности университета Гамбурга, 2003. - С.100- 118; Абдусамад Самиев. Место и роль ислама в политической жизни таджикского общества. Процесс национального примирения в Таджикистане. /О совместимости политического ислама и безопасности в пространстве ОБСЕ. - Душанбе, Институт мира и политики безопасности университета Гамбурга, 2003. - С.84 -96.

27 Francis Fukuyama. - State Building. Govenance and World Order in the 21st Century, Cornell Univesity Press, Ithaca, New York. - 2004.

30 Белл Д. Социальные рамки информационного общества. М., 1991. - С. 330.

  Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии