Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии  

 

На правах рукописи

Самойлов Сергей Федорович

МЕТАТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

ФИЛОСОФИИ КУЛЬТУРЫ

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

09.00.13 Ц Религиоведение, философская антропология, философия культуры

Ростов-на-Дону 2009

Диссертация выполнена на кафедре философии и социологии

Краснодарского университета МВД России

Научный консультант - доктор философский наук, профессор Несмеянов Евгений Ефимович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Данилова Марина Ивановна

доктор философских наук, профессор Подопригора Станислав Яковлевич

доктор философских наук, профессор Радовель Михаил Рувинович

Ведущая организация

Волгоградский государственный педагогический университет

Защита состоится 11 ноября 2009 г. в 15.00. на заседании диссертационного совета  Д 212.208.13 по философским наукам при Южном федеральном университете по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 140, Конференц-зал

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская , 148

Автореферат разослан л__ октября 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета  М. М. Шульман

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

История науки и философии знает достаточное количество примеров того, что дальнейшее плодотворное развитие той или иной дисциплины зависит от ее способности перейти на качественно новый уровень исследования своей предметности. Чаще всего этот уровень связан с превращением конструктов, с помощью которых осуществляется процесс познания, в особый предмет рассмотрения. Так, греческая научная мысль сделала предметом своего изучения не чувственно-наглядные вещи, подлежащие измерению и исчислению, но сами средства измерения и исчисления - числа и различные геометрические конструкты. Осуществленный таким образом переход науки с эмпирического на теоретический уровень исследования открыл перед человеком новый способ понимания мира.

Как показало развитие научной и философской мысли ХХ столетия, теоретический уровень исследования не является пределом познания. Над ним находится сфера метатеоретических конструкций, объясняющих закономерности возникновения и функционирования самих теорий. Впервые программа метатеории была осуществлена Д. Гильбертом для самообоснования математики, а затем получила наибольшее развитие в логике, представ в виде развитой системы металогических дисциплин, описывающих структурные характеристики различных исчислений. Данная тенденция к переходу научного знания с теоретического на метатеоретический уровень исследования требует от философских дисциплин, и в частности, от философии культуры, определения своего отношения к метатеоретическому способу мышлению.

Наверное, не будет большим преувеличением утверждать, что метатеоретическое мышление, получившее распространение в научной среде только в прошлом веке, для философии служит естественным проявлением ее рефлексивного характера, о чем свидетельствует история развития как философского знания в целом, так и его отдельных дисциплин. Так, уже сам факт создания метафизики Платоном и Аристотелем следует рассматривать как проявление метатеоретического способа объяснения природы, что выражается в следующем. Если понятие лархе (первоначало) служило у натурфилософов средством объяснения природных процессов и явлений, то понятие лидея в его объективно-идеалистическом и реалистическом вариантах выступило в качестве средства прояснения натурфилософского понимания лархе. Именно по этой причине метафизика или первая философия рассматривалась Платоном и Аристотелем в качестве дисциплины, предваряющей собой изучение физики. Если онтология заявила о себе как о метатеории достаточно рано, то метатеоретическая сущность гносеологии была выявлена только И. Кантом. При этом кантовская теория познания выступила не столько средством постижения тех или иных предметных областей, сколько средством объяснения существования и функционирования как научных, так и философских дисциплин. Тем самым, гносеология впервые выступила в качестве метанауки и метафилософии. Именно метатеоретический характер гносеологии, выявленный И. Кантом, позволил И. Г. Фихте говорить о философии в целом как о наукоучении.

Попытка Канта занять метатеоретическую позицию путем анализа трансцендентальных структур сознания во многом определила дальнейшее направление метатеоретических разработок. Так, представители аналитической философии, в частности, Я. Хинтикка связывают возможность создания метафилософии с разработкой определенного метаязыка теоретического познания. Таким образом, на смену трансценденталистскому прочтению метатеории приходит ее лингвистическая интерпретация. Лингвистическая критика философского знания, осуществленная в рамках аналитической традиции, позволила вплотную подойти к изучению культуры в качестве среды, формирующей различного рода теории и тем самым раскрыть ее метатеоретический потенциал. 

Важнейший шаг в этом направлении был сделан К. Хюбнером, рассмотревшим науку и миф в качестве равносильных средств объяснения природного и социального мира, благодаря чему теоретизирование выступило в качестве исторически обусловленного феномена. Вместе с тем, К. Хюбнер, раскрывая возможность создания какого-либо учения о предметности только в рамках определенной формы духовной культуры, напрямую не указывает на культуру как на средство объяснения феномена теоретического мышления. Отсюда можно сделать вывод, что К. Хюбнер, уделивший много внимания разработке понимания метатеории, все же не выдвинул идею перехода философии культуры на метатеорический уровень развития. В целом данная идея может быть сформулирована следующим образом. Рациональное исследование культуры возможно осуществлять на трех уровнях: эмпирическом, теоретическом и метатеоретическом. На эмпирическом уровне оно предстает в качестве различных исторических дисциплин, выясняющих характер и ход развития конкретных культур и цивилизаций. На теоретическом уровне оно приводит к возникновению философии культуры, предлагающей в качестве руководства для осмысления эмпирического материала различные теории и концепты. При этом философствование по поводу смысла и назначения культуры не замыкается рамками соответствующей философской дисциплины и в скрытом виде может присутствовать как в теологических, так и в научных концепциях. Наконец, на метатеоретическом уровне рациональное исследование культуры принимает вид объяснения закономерностей выдвижения тех или иных культурологических концепций. Особо следует подчеркнуть, что плодотворное развитие культурологии в целом зависит от тесного взаимодействия всех трех уровней исследования. Таким образом, присутствие в современной научной и философской мысли тенденции к переходу познания на метатеоретический уровень делает работу, посвященную обоснованию возможности создания метатеоретической культурологии, современной и актуальной. 

Степень разработанности темы

Переход философии культуры на метатеоретический уровень развития зависит от осмысления понятия метатеория в различных научных и философских дисциплинах. В науке, также как и в философии, можно обнаружить несколько трактовок данного понятия. Логико-математическое понимание метатеории представлено в работах таких ученых и мыслителей, как Д. Гильберт, К. Гёдель, Р. Смальян, П. Я. Перминов, А. Н. Шуман. Основные проблемы перехода общественных наук на уровень метатеоретического познания раскрыты в работах Н. Стефанова, тогда как вопросы создания метадисциплин в рамках социологии и лингвистики рассматриваются в исследованиях К. Манхейма, выдвинувшего идею социологии социологии, а также в научных статьях О. С. Ахмановой и Н. Б.  Гвишиани, посвященных проблеме метаязыка языкознания. Что же касается метанауки как теоретико-методологической базы осмысления научного познания в целом, то она представлена в трудах Т. Куна, И. Лакатоса, К. Р. Поппера и П. Фейерабенда.1 

Различные образы метафилософии как самосознания философской мысли можно обнаружить в соответствующих работах У. Джеймса,  В. Дильтея, М. Хайдеггера, К. Ясперса, Х. Ортеги-и-Гассета, В. фон Гильдебранда,  Ж. Делеза и Ф. Гваттари.  В качестве метатеоретических исследований в рамках отдельных философских дисциплин, а именно в онтологии, гносеологии и этике, рассматриваются трактаты Аристотеля, И. Канта и Дж. Мура. 

Важнейшим моментом формирования культуролгической метатеории является установление культурной обусловленности теоретического знания. Данная зависимость была выявлена в трудах таких классиков философской мысли, как Р. Арон, В. Виндельбанд, В. Дильтей, Г. Зиммель, Э. Кассирер, К. Манхейм, Г. Риккерт, М. Хайдеггер, К. Хюбнер, О.Шпенглер.2 Большой вклад в раскрытие культурно-исторической специфики теоретической мысли внесли отечественные философы и исследователи, такие как В С. Библер, А. А. Богданов, П. П. Гайденко, А. Я. Гуревич, П. С. Гуревич, А. Ф. Лосев, Т. И. Ойзерман, М. К. Петров, В. М. Розин, В. С. Степин, П. С. Юшкевич.3

Данное исследование не могло бы состояться без анализа работ виднейших представителей отечественной культурологии. Особо следует выделить работы Е. В. Боголюбовой, В. Д. Губина, Б. Л. Губмана, Б. С. Ерасова, С. М. Иконниковой, А. И. Кравченко, Л. Н. Когана, Т.В. Кузнецова, В. М.  Межуева, Р. С. Маркаряна,  Т. И. Ойзермана, Г. Померанца, Н. С. Розова, В. М. Розина, Э.В. Соколова, А. Я. Флиер и др.

Кроме того, идея культурологической обусловленности теоретического знания была рассмотрена в диссертационных исследованиях С. Б. Баглюка, А. А. Григорьева, Л. В. Даниленко, Н. В. Кулагиной, Ф. Е. Кузьмина, М. А. Федеечевой, Д. Н. Шульгина.

Другой важной предпосылкой перехода философии культуры на метатеоретический уровень исследования следует признать преодоление фундаменталистского способа мышления, исходящего их неизменности либо объективных, либо субъективных условий теоретического познания. Поскольку духовный фундаментализм проявляет себя как в религии, так в философии и науке, то возникла необходимость в анализе источников и исследовательской литературы, раскрывающей специфику теологического, философского и научного мышления.

Феномен религиозного фундаментализма был исследован на основании таких католических, православных и протестантских богословов, как Тертуллиан, Бл. Августин, Фома Аквинский, Ж. Маритен, Э. Жильсон, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, Вл. Н. Лосский, К. Барт, М. Велькер, М. Эриксон, Дж. Пакер. При этом пути преодоления фундаменталистского мышления в самой теологии можно обнаружить в работах Ф. Шлейермахера, А. Гарнака, Р. Бультмана, Р. и Рич. Нибуров, П. Тиллиха. Различные аспекты религиозного сознания в целом и теологического мышления в частности, имеющие отношения к проблеме анализа проявлений духовного фундаментализма, можно обнаружить в научно-исследовательских работах А. Аммана, У. Джеймса, Б. Рассела, Х. Альберта, Ф. Коплстона, Э. Фромма, З. Фрейда, К.Г. Юнга, а также Я. В. Гараджи, И. Н. Яблокова, К. И. Никонова, М. А. Поповой, А. И. Налимова, Ю. А. Кимелева.

В процессе исследования философского фундаментализма были изучены труды классиков философской мысли: Аристотеля, Платона, Б. Спинозы, Г. В. Ф. Гегеля, И. Г. Фихте, Р. Кронера, А. Кожева, А. Койре, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, Н. Гартмана. Определенные тенденции к преодолению проявлений философского фундаментализма средствами самой философии были обнаружены в творчестве таких мыслителей, как Сократ, И. Кант, М. Шелер, К. Ясперс, Э. Трёльч, Р. Хюбнер, К.-О. Апель, а так же у Вл. С. Соловьева, Б. Н. Чичерина, С. Н. Франка, Б. В. Яковенко. Специфика философского мышления раскрывается в научно-исследовательских работах В.С. Библера, П. П. Гайденко, Т. Н, Горнштейн, Ю. Н. Давыдова, Е. Р. Доддса, Б. Кассен, А. Ф. Лосева, В. А. Лекторского, Н. В. Мотрошиловой,  В. В. Налимова, М. К. Петрова, Ю. В. Перова, В. Г. Пушкина, К. А.  Сергеева, Я. А. Слинина, З. А. Сокулера, В. Г. Торосяна, Л. А. Чухиной.

В наиболее ярком виде научный фундаментализм представлен в трудах таких сциентистски ориентированных мыслителей, как Ф. Бэкон, Р. Декарт, О. Конт, Э. Мах, Р. Авенариус, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Р. Карнап, М. Шлик, Т. Кун, К. Р. Поппер, Х. Альберт. Пути преодоления научного фундаментализма были намечены и осуществлены в трудах таких мыслителей, как Г. В. Лейбниц, Г. Башляр, П. Фейрабенд. Среди исследовательских работ, направленных на выявление специфики научного сознания и способов его взаимодействия с другими формами духовной жизни, следует выделить труды и статьи В.Г. Горохова, Д. Гудинг, В. И. Дынич, М. А. Ельяшевич, Р. Кеттера, Б. Г. Кузнецова, В.А. Лекторского, Дж. Леннокс, Т. Г. Лешкевич, М. В. Мостапенко, Дж. Пассомора, В. С. Поликарпов, З.А. Сокулер, Б. Страуда, В.С. Степина, Е. А. Толкачева, Л. М. Томильчика, Н. С. Юлиной.

       Важнейшим теоретическим конструктом, объясняющим формирование феномена духовного фундаментализма, является понятие установки сознания. В диссертационном исследовании были задействованы работы таких психологов, как Ш.А. Надирашвили, А.С. Прангишвили, Д.Н. Узнадзе, К.Г. Юнг, в которых раскрывается психологическая интерпретация данного понятия.  Социально-психологический аспект установки раскрывается в работах Г.М. Андреева, А. Г. Асмолова, П.Н. Шихарева, В.А. Ядова. Философское и логическое понимание установки в наиболее полном виде представлено у Э. Гуссерля и Б. Рассела, А. Тарского и Я. Хинтикка.

Выявление образовательной функции установок сознания, свойственным основным формам духовной жизни, потребовало использования работ классиков философии образования, таких как Аристотель, Платон, П. Наторпа, М. Шелера, М. Хайдеггера, Дж. Дьюи, а также научных работ таких отечественных и зарубежных исследователей, как В, М. Розин, Н. С. Розов, Э. Савицкая, Л. А. Степашко, Н. А. Стефанов. 

Анализ реализации установок сознания в области общей и частной методологии потребовало обращения к семиотическим и символогическим проблемам, решаемым в трудах Ч. Пирса, П. Рикера, Ц. Тодорова, С. Лангер, М. Фуко.

На основании изучения научных, философских и теологических источников, а также научно-исследовательской литературы по проблеме культурной обусловленности теоретического мышления можно сделать вывод о том, что, несмотря на наличие возможности перехода философии культуры на метатеоретический уровень развития, этот переход не был осуществлен. По этой причине программу создания культурологической метатеории следует рассматривать как один из перспективных путей развития культурологической мысли.

Объект исследования. Объектом исследования служат основные формы человеческого духа: религия, философия и наука, в рамках которых функционируют важнейшие виды теоретического знания. 

Предмет исследования. Предметом исследования служат установки сознания, свойственные основным формам духа, представленные как в теоретическом, так и в социокультурном аспектах. 

Цель исследования. Продемонстрировать социокультурную и методологическую необходимость перехода философии культуры с теоретического на метатеоретический уровень исследования.

Данная цель достигается путем последовательного решения следующих задач: 

1. определить основные виды метатеоретических исследований;
2. выявить возможности перехода философии культуры на метатеоретический уровень развития;
3. раскрыть исторические предпосылки рассмотрения понятия культуры в качестве средства объяснения теоретической способности человека;
4. установить важнейшие пути осуществления метатеоретического проекта и выбрать из них наиболее соответствующий характеру культурологического знания;
5. предложить общий принцип, объясняющий механизм формирования любого рода теорий и сформировать соответствующее метатеоретическое понимание культуры;
6. описать познавательные и социокультурные аспекты механизма формирования теорий;
7. дать сущностные характеристики специфическим средствам образования умозрительных конструкций в основных сферах познания;
8. установить нормальную и отклоняющуюся формы самообоснования как видов познания, так и отдельных дисциплин;
9. выявить основную черту, свойственную взаимоотношениям основных форм духовной жизни;
10. раскрыть познавательные и социокультурные функции механизмов формирования теоретического знания;
11. описать процесс осознания механизмов формирования теоретического знания в общей и частной методологии научного, философского и религиозного познания. 

Теоретико-методологические основы исследования.

Теоретико-методологической основой диссертационного исследования послужила идея метатеоретического проекта, реализованная ранее в различных научных и философских дисциплинах. Важнейшим средством его осуществления в области философии культуры послужил культуро-критический метод, позволивший обнаружить культурную обусловленность теоретического знания. В свою очередь, культуро-генетический метод раскрыл общие механизмы формирования теорий в самых различных познавательных областях, важнейшими из них были признаны теоретические установки сознания. Исследование установочного характера сознания потребовало привлечения познавательных средств психологии, в частности, методологии психоанализа и грузинской школы. Для решения данной задачи были также использованы достижения современной теоретической философии, в частности, феноменологический метод и логический анализ. 

Осмысление применения результатов указанных методов позволило сформировать метатеоретическое понимание интенциональности сознания в целом и теоретических установок в частности. Раскрытие закономерностей развертывания теоретических установок привело к необходимости привлечения структурно-функционального метода, позволившего раскрыть познавательные и образовательные функции религиозного, философского и теологического сознания. Описание процесса закрепления теоретического мышления в различных культурных и социальных институтах стало возможным благодаря применению в диссертационном исследовании социокультурного подхода.

Доказательство способности философии культуры перейти на метаторетический уровень познания потребовало, с одной стороны, обращения к анализу эмпирических и теоретических приемов исследования, используемых научным, философским и теологическим мышлением, а с другой - к осмыслению всего многообразия феноменологических, аксеологических, семиотических, символогических, герменевтических, структурных, деконструктивных и иных методов, применяемых современной философией культуры. Методологическая установка диссертационного исследования была нацелена не на создание всеобъемлющего синтеза, объединяющего различные сферы познания, дисциплины, методологии в единое целое, но на конструирование системы методов, в которой каждому методологическому приему отведено выбранное им самим место. Благодаря этому была указана прямая зависимость самосознания философии культуры от самосознания составляющих ее разделов и методологий. 

Научная новизна исследования выражается в следующих достигнутых результатах:

- доказана необходимость введения нового раздела философии культуры Ч культурологической метатеории и указано его место в структуре культурологического знания в целом;

- на основании проведенного анализа развития научных, философских и теологических дисциплин были определены способы перехода того или иного вида познания на метатеоретический уровень исследования Ч формальная, содержательная и смешанная стратегия;

- благодаря преодолению представления о метатеории как о чисто формализованной системе был выявлен метатеоретический потенциал области познания, которой традиционно отказывалось в способности осуществить метатеоретическое исследование Ч религии;

- исходя из рефлексивной природы философии культуры, в качестве пути реализации культурологической метатеории  была избрана содержательная стратегия, которая имеет преимущественно методологический характер;

- выявлена основная движущая сила, позволяющая последовательно проходить эмпирический, теоретический и метатеоретический уровни познания Ч интенциональность сознания;

- раскрыта девиантная форма самообоснования отдельных дисциплин и сфер человеческого познания, которая определена как духовный фундаментализм, показаны ее теоретические и социокультурные характеристики;

- разработано понятие установки сознания форм духа и выявлены познавательные и образовательные функции последних;

- объяснение, осмысление и поклонение представлены в качестве существенных характеристик, свойственных интенциональности научного, философского и религиозного сознания соответственно;

- теоретическое знание представлено как продукт действия установок сознания, а не как результат отражения действительности;

- сформулированы основные принципы культурологической метатеории и продемонстрирована возможность их обоснования средствами частной методологии;

- выявлены основные ступени метатеоретического уровня исследования Ч установочный, репрезентативный и символический, раскрыто их отношение к эмпирическому и теоретическому познанию. 

Положения, выносимые на защиту.

1. Метатеоретический уровень познания доступен не только таким формализированным дисциплинам, как математика и логика, но и различными разделами философского знания, а также религиозному сознанию. Данное утверждение является истинным в силу того, что сущностью любой метатеории является создание теории, объясняющей функционирование какой-либо другой теории Ч то есть осмысление умозрительных конструкций. Отсюда следует, что рефлексия представляет собой неотъемлемое свойство метатеоретического мышления в целом. В свою очередь, наличие проявлений саморефлексии со стороны научных, философских, теологических или иной дисциплин позволяет говорить о присутствии в них метатеоретического потенциала, а, следовательно, и возможности проведения в их рамках метатеоретических исследований. На основании сказанного наряду с научными метатеориями могут существовать, как минимум, еще два вида метатеорий Ч философские и теологические.
2. Наличие метатеоретического потенциала у различных научных, философских и теологическ их дисциплин означает, что существует не один, а как минимум, несколько путей его реализации. Важнейшими из них следует признать формальную, содержательную и смешанную стратегии. Формальная стратегия наиболее ярко проявилась в таких дисциплинах, как математика и логика, характеризуется описанием правил функционирования теорий на языке формул и логических символов. Содержательной стратегии, напротив, свойственен методологизм, который проявился в металингвистике, метаэтике, метафилософии. Наконец, смешанная стратегия нашла свое наиболее адекватное воплощение в постструктуралистских, и постмодернистских исследованиях, в частности, в металитературе. Для философии культуры переход с теоретического на метатеоретический уровень развития представляется возможным с помощью содержательной стратегии, поскольку она в силу своего методологического характера способна предложить такое понимание культуры, которое способно продемонстрировать механизмы формирования не только культурологических концепций, но и любых других теорий.
3. Метатеоретическое понимание культуры принципиальным образом отличается от ее интерпретации в научном и собственно философском знании. В первом случае, термин культура используется для объяснения различных духовных и материальных феноменов и рассматривается в качестве продуктивной деятельности человека. Во втором он напротив, служит средством обнаружения основания преобразующей природу способности и сводится к совокупности идеальных структур, изначально свойственных сознанию. В противоположность науке и большинству философских направлений культурологическая метатеория рефлексирует не над результатами духовной и материальной деятельности человека, но над научными философским пониманием культуры. По этой причине используемый ею термин культура представляет собой метатеоретическую конструкцию, фиксирующую общие и специфические черты культурологических исследований в науке и философии. К числу таких общих черт следует признание культуры в качестве непосредственно данного сознанию начала. Различие же между научным и философским пониманием состоит в фиксации ими двух противоположных планов культуры Ч реального и идеального. На основании этого культурологическая метатеория исходит из интенционального понимания культуры. Интенциональность  представляет собой не сущностную характеристику научного сознания, но особый метауровень культурологического познания, подобно тому, как понятие продуктивной деятельности, формулируемое эмпирическими науками, служит метауровнем по отношению к чувственно наглядным феноменам, а понятие сущности Ч метауровнем по отношению к понятию продуктивной деятельности. Тем самым интенциональное понимание культуры служит средством прояснения не столько реальности, сколько теоретического мышления.
4. Интенциональность представляет собой наиболее общую характеристику теоретического мышления, нуждающуюся в конкретизации. Основанием последнего служит способность фиксировать как смысловые, так и чувственно-наглядные аспекты предметности. Преломление интенциональности через призму рефлексивной способности человека представляет собой необходимое условие теоретизирования, позволяя выявить три основных комбинации смыслового и чувственно-наглядного аспекта интенционального акта. Главным механизмом трансформации интенциональности в целенаправленные формы теоретического мышления служит так называемое онтологическое вопрошание, принимающее вид следующих вопросов: кто создал мир?, что такое мир? и как функционирует мир? и представляющее собой одну из первых ступеней рефлексии. В каждом из указанных вопросов устанавливаются особые формы отношений между смысловым и чувственно-наглядными аспектами интенциональности. В первом случае,  смысловой аспект, интерпретированный как сверхъестественное начало, рассматривается в качестве стоящего за чувственно-наглядными предметами. Во втором случае предметный и смысловой аспекты противопоставляются друг другу, что приводит к выделению двух познавательных сфер Ч сферы чувственных вещей и сферы значений. При этом интенциональность теряет свою анонимность и рассматривается в качестве упорядочивающей предметы структуры. Наконец, в третьем случае,  смысловой  и предметные аспекты интенционального акта рассматриваются как взаимодополнимые. Итогом различных комбинаций основных аспектов интенциональности при ее взаимодействии с рефлексирующим мышлением служит формирование предельно общих форм отношения к действительности Ч поклонения, понимания и объяснения, которые объединяют различные методологические приемы в более или менее целостные конструкции и потому они могут быть обозначены как теоретические установки сознания.  В процессе своего дальнейшего усложнения данные установки не только формируют различные виды теорий, но и получают институциональное закрепление социальной и культурной жизни общества, что в конечном итоге приводит к возникновению таких важнейших сфер духовной жизни, как религия, философия и наука. 
5. Структура установок сознания основных форм духа включает в себя: а) субъективный элемент - определенную форму общественного сознания; б) объективный элемент - ту или иную интерпретацию предметности, рассматриваемую конкретной формой общественного сознания в качестве выражения объективного бытия; в) коммуникативные отношения между субъективным и объективным элементами, заключающиеся в определенной целенаправленной интеллектуальной деятельности, в результате которой индивид получает определенное знание о мире; г) продуктивный эффект деятельности установки в целом заключается в создании необходимого той или иной форме духа образовательного идеального типа. Другими словами, речь идет об индивиде, способном развивать ту духовную традицию, в которую он был включен путем усвоения свойственного ей способа мышления. Выявленная структура установок сознания основных форм духа позволяет решить важнейшую гносеологическую проблему, проблему истинности данных, предоставляемых религией, философией и наукой. Высказывания, характерные для религиозного, философского или научного сознания являются истинными, если они формируются в процессе коммуникации с тем или иным видом предметности.
6. Установочный характер теоретического мышления, проявляющийся в его подчинении предзаданным целям, ценностным ориентирам, признанию превосходства одного вида бытия над другим несет в себе как положительные, так и отрицательные моменты. Положительный момент заключается в способности конкретного вида теоретического мышления представить целостный образ мира, исходя из определенного отношения к действительности. Отрицательный момент заключается в том, что это отношение к действительности объявляется в ходе развития  той или иной формы духовной жизни единственно истинной. Такая абсолютизация формами духа собственной познавательной, культуросозидающей и социальной деятельности должна быть определена как духовный фундаментализм. Частными случаями этого феномена служат религиозный, философский и научный фундаментализм. Значение открытия духовного фундаментализма заключается в том, что он, являясь формой самообоснования знания, генетически связан с метатеоретическим мышлением, которое представляет собой результат его оптимизации. Принципиальное различие между духовным фундаментализмом и метаторетическим мышлением заключается в том, что они, исходя из вполне определенной идеи, установки сознания, или концепции, рассматривают ее по-разному. В первом случае, исходная теоретическая база признается неизменным фундаментом. Во втором, только методологическим средством, пригодным в одном случае и неуместным в другом. Понимание релятивности теоретических оснований достигается метатеоретическим мышлением благодаря акцентированию внимания на теориях и способах ее формирования, тогда как фундаменталистское сознание сконцентрировано на предметности и рассматривает теоретические конструкции только как результат отражения реального, идеального или сверхъестественного бытия. Именно по этой причине фундаментализм не осознает культурообусловленного характера теоретизирования. Сконцентрированность фундаменталистского мышления на познавательной деятельности приводит к неправомерному сведению теоретической способности в целом к собственному способу теоретизирования, что приводит к столкновению различных форм духа и нагнетанию обстановки внутри социума. Признавая познавательную ценность духовного фундаментализма и сознавая его принципиальную неустранимость, метатеоретическое мышление, тем не менее, ищет единое методологическое основание различных форм теоретизирования, надеясь оптимизировать отношение между ними. Одним из таких возможных оснований служит понятие культуры, разрабатываемое в рамках культурологической метатеории. 
7. Одним из результатов, достигнутых культурологической метатеорией, является расширение понятия теории и включения в него помимо научных, еще и философских и теологических умозрительных конструкций. Изменения, произошедшие в объеме понятия теория, напрямую связаны с изменениями в области методологии. Так, с точки зрения культурологической метатеории, в философском и теологическом познании, также как и в науке, можно обнаружить эмпирический и теоретический уровни исследования своей предметности. К первому методу эмпирического уровня научного исследования Ч наблюдению Ч в философском познании ему соответствует умозрение, а в теологии Ч восприятие общего Откровения Ч вера. Общим для всех трех методологических приемов является отделение в восприятии реальности существенных моментов от второстепенных. Ко второй ступени эмпирического исследования были отнесены научное измерение, философская экстраполяция и теологическая экзегетика. Связующим принципом для данных методов служит внешние проявления активности познающего субъекта. Так, ученый осуществляет измерение наблюдаемых предметов и процессов, мыслитель переносит определение, получаемое при созерцании отдельных явлений на весь мир, а верующий при анализе Священного текста с неизбежностью привносит в него собственную интерпретацию. Для методологических приемов третей ступени эмпирического исследования реальности Ч научного эксперимента, философской критики и испытания жизни верой Ч характерна реализация изменения естественного хода вещей с целью выявления скрытых свойств как самой реальности, так и сознания.

       Для третьего уровня познания свойственно обращение к интеллигибельному пространству и до определенной степени забвения чувственно-наглядной реальности. По этой причине главной целью методов первой ступени теоретизирования  Ч научного абстрагирования, философской идеализации и теологической догматизации Ч служит создание собственных предметов созерцания. Хотя они еще тесно связаны с образностью, им удается настраивать сознание на чисто идеальный аспект предметности. В противоположность им научное теоретическое моделирование, философская систематизация и теологическая реконструкция Откровения, представляющие собой методы второй ступени теоретического уровня познания, осуществляют соединение отдельных идеальных предметов в абсолютно умопостигаемые конструкции. На третьей ступени теоретического познания с помощью научной формализации, номонологического метода в философии и номонолого-сотериологического метода в теологии происходит выявление наиболее общих закономерностей как человеческого мышления, так и реальности.

       Демонстрируя соответствие методологических приемов различных видов познания, культурологическая метатеория с одной стороны раскрывает их общее стремление идти от познания отдельных вещей к общим закономерностям универсума, а с другой показывает внутреннее единство духовной культуры.

8. Одним из проявлений интенциональности познавательной деятельности является то, что она не может завершиться созданием теорий и продолжается в процессе их осмысления. Тем самым обнаруживается метатеоретический уровень познания, который устанавливает взаимосвязь между актами сознания при осуществлении им эмпирических и теоретических исследований. Так, на первой ступени метатеоретического исследования выявляется связь между содержательными методами эмпирического и абстрактными приемами теоретического познания, которая заключается в ценностных, социокультурных и исторических основаниях, определяющих, казалось бы, непосредственное восприятие как чувственно-наглядной, так и умозрительной предметности. Целью второй, репрезентирующей ступени метатеоретического познания, является прояснение основания между опосредующими методами эмпирического исследования и конструирующей методологии теоретического познания. Оно заключается в выражении внутреннего интеллигибельного пространства человека. Наконец, на третьей, символической ступени метатеоретического познания, устанавливается связь между трансформирующими предметность эмпирическими методами и номонологическими средствами теоретического исследования, которая заключается в обнаружении символонаделяющей природы сознания. Взаимосвязь эмпирического и теоретического исследования, выявленная метатеоретической методологией, позволяет говорить о познании в целом как о феномене духовной культуры, не только потому, что является результатом продуктивной деятельности человеческого сознания, но и поскольку в нем происходит преобразование внешней предметности с помощью внутренних способностей человека, благодаря чему формируется особый идеальный продукт Ч теоретическое знание.

Научно-практическая значимость исследования

Результаты диссертационной работы могут использоваться в качестве логико-методологической основы для дальнейшей разработки культурологической метатеории. Они методологически полезны для различных сфер социогуманитарного знания, в том числе для его исторических, социально-философских и культурологических составляющих.

Концептуальные положения и сам материал диссертационной работы могут быть включены в чтение лекционных курсов по философии культуры, социальной философии, философской антропологии, философии истории, философии науки. Кроме того, основные выводы диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания таких дисциплин, как Философия, Культурология, История и философия науки, Религоведение, Конфликтология. 

Апробация результатов исследования

Представленные в диссертации положения и методологические приемы использовались в процессе преподавания гуманитарных дисциплин на курсах повышения квалификации  в Краснодарском университете МВД России, а также при чтении курсов по социальной философии и философии культуры адъюнктам и аспирантам данного университета. Помимо этого, на основании материалов диссертационного исследования был разработан учебно-методический комплекс по дисциплине Духовная жизнь индивида и общества.

Основные концептуальные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на международных научно-практических конференциях:  Церковь, государство и общество в истории России XX века (г. Иваново, Ивановский государственный университет, 2006 г.), Гуманитарные аспекты профессионального образования: проблемы и перспективы (г. Иваново, Ивановский институт ГПС МЧС России, 2006 г.), Социально-гуманитарное знание: Междисциплинарный аспект (г. Ростов-на-Дону, 2006), Человек в современных философских концепциях (г. Волгоград, 2007 г.), Италия-Россия: XVIII-XXI (международная научная конференция, Нью-ЙоркЧРимЧКраснодар: КрУ МВД России, 2008 г.), на всероссийских научно-практических конференциях: Синтез в русской и мировой художественной культуре (VII научно-практическая конференция, посвященная памяти А.Ф. Лосева, г. Москва, МПГУ, 2007 г.), а также на различных региональных и межвузовских научных конференциях, проходившие в гг. Краснодаре, Ростове-на-Дону.

Апробация методологических, теоретических и практических результатов исследования осуществлялась также на кафедре философии и политологии и кафедре теории и истории культуры Краснодарского университета культуры и искусств.

Публикации результатов исследования:

Результаты диссертационного исследования отражены в 40 научных работах общим объемом в 66,4  печатных листа, в т.ч. 3 монографиях  (31,5  п.л.),  7 учебно-методических пособиях  (9,9 п.л.), 5 учебных пособиях  (17,3 п.л.), 22 статьях (7,3 п.л.) в периодической печати и  сборниках научных трудов, из числа которых 8 статей опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК (1,8 п.л.), тезисах докладов на научно-практических конференциях (0,4 п.л.).

Структура диссертации.

Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, состоящих из 20 параграфов, заключения и списка литературы, который включает в себя 405 наименований источников, из числа которых 22 - на иностранных языках. 

Основное содержание работы:

Во Введении обосновывается актуальность темы, рассматривается степень ее разработанности, определяется объект и предмет, цель и задачи исследования, предлагается теоретическая и методологическая основы анализа, дается характеристика новизны работы, формулируются основные положения диссертации, выносимые на защиту, определяется теоретическая и практическая значимость работы, описывается ее апробация, дается общая характеристика публикаций, результатов исследования.

В Главе 1 Метатеория в системе философских обоснований субстанциальности культуры дается общая характеристика метатеоретического проекта, рассматриваются пути его осуществления в различных видах знания и конкретных дисциплинах, а также обсуждается проблема выбора стратегии метатеоретическго исследования, соответствующая характеру философии культуры.

В параграфе 1.1 Основные стратегии метатеоретических исследований понятие метатеории раскрывается с помощью демонстрации трех основных видов метаторетических стратегий Ч формальной, содержательной и смешанной. В ходе осуществления формальной стратегии возникают и так называемые метааксиомы и метатеоремы, описывающие правила применения синтаксических и семантических знаков, то есть правил группировки знаков и установления значений. Совокупность синтаксических, семантических языков, а также метааксиом и метатеорем и называется метаязыком. Формальная стратегия в каждой предметной области принимает вид конкретной метатеоретической программы. Например, в области математики в рамках формальной стратегии возможно осуществление арифметической, неарифметической, логической и иных метапрограмм.

Содержательная стратегия включает в себя указание специфики предмета того или иного знания и подбор необходимого метода его исследования. Главными чертами содержательной стратегии служат вариативность в понимании отношений между предметом и методом, проблема истинности той или иной теории или области знания и установление различных гносеологических, логических, праксеологических, исторических, социальных и психологических предпосылок как самого процесса теоретизирования, так и его результатов. Результатом осуществления содержательной стратегии построения метатеории служит появление многочисленных философских и научных метадисциплин, таких как метафилософия, метахимия, метабиология и т.д.

Третий вид метатеоретических исследований имеет смешанный характер, поскольку в нем прослеживается интерес как к форме, так и к содержанию теорий. К смешанным метатеориям следует отнести многочисленные структуралистские и постмодернистские концепции, нацеленные на анализ и объяснения теоретической способности человека и результатов ее применения. Для семиотических метатеорий в целом характерно выделение в любом сообщении денотативного и конотативного уровней. Метатеоретический анализ денотативного уровня заключается в установлении внутренней логики того или иного средства выражения Ч естественного или искусственного языка, а также текста. В противоположность этому рассмотрение конотативного уровня любого теоретического языка позволяет выявить его социокультурный контекст. Тесная взаимосвязь, прослеживаемая между денотативным и конотативным уровнями теоретических высказываний, приводит к тому, что их метатеоретическое исследование осуществляется как в чисто формальных, так и содержательных терминах, благодаря чему оно и принимает в целом смешанный характер. В заключении первого параграфа делается вывод о том, что современное пониманиеметатеории подразумевает под собой целое поле логико-методологических исследований, существенным образом отличающихся друг от друга, что позволяет различным дисциплинам осуществить переход на метатеоретический уровень развития.

В параграфе 1.2 Метатеоретический потенциал основных видов познания указывается, что метатеоретические стратегии могут осуществляться в различных сферах знания, в связи с чем возникает необходимость рассмотрения специфических черт теологических, философских и научных видов метатеоретических исследований. При этом опровергается точка зрения, согласно которой религиозное знание не способно к созданию метатеоретических конструкций. В качестве доказательства приводятся индо-буддистские концепции, в которых понятие сознания рассматривается в качестве метауровня по отношению к психике человека. Ярко выраженный методологический характер учения вяджнанавады позволил определить его как содержательную метатеорию. На основании данного примера делается вывод о том, что религиозное мышление обладает метатеоретическим потенциалом, вполне сопоставимым с потенциалом философии и науки.

В качестве главных признаков способности философского знания к проведению метатеоретических исследований указываются: рефлексия каждого последующего этапа развития философии над предыдущим этапом, использование им модальных логик исследуемых причинных, временных, эпистемических и иных отношений, критическое отношение к действительности и открытие различных уровней познания. Реализация метатеоретического потенциала прослеживается на примерах формальных, содержательных и смешанных метатеоретических программ. Так, к числу первых были отнесены концепции Л. Витгенштейна, Б. Рассела, У. Клайна, Я. Лукасевича. Ко вторым Ч теоретический раздел критической философии Канта, философия символических форм Э. Кассирера, критический рационализм К. Хюбнера, к третьим Ч семанализ Ю. Кристевой, философия литературы Р. Барта, деконструктивизм Ж. Дерриды.

Наличие метатеоретического потенциала научного знания проявляется в способности входящих в его состав дисциплин к самообоснованию. Затем указывается, что формальная стратегия проявляется в виде таких металогических дисциплин, как синтактика, семантика и прагматика, тогда как содержательная стратегия способствовала появлению метастатистики, метаархеологии, метасоциологии. Смешанная стратегия в области естественных наук находит свое выражение в методологическом анархизме П. Фейрабенда, тогда как в области обществознания гуманитарных наук она реализуется в метаистории, метапсихологии и диалогической металингвистике.

В завершении данного параграфа делается вывод о том, что принятие стратегии перехода той или иной дисциплины с теоретического на метатеоретический уровень исследования определяется как логикой ее развития, так и логикой той сферы развития человеческого знания, частью которой она является. 

В параграфе 1.3 лПроблема реализации метатеоретическоо проекта в философии культуры подчеркивается, что переход культурологического знания в целом на метаторетический уровень развития может осуществляться несколькими путями и зависит от характера теорий, рассматриваемых в качестве предмета объяснения. Наиболее соответствующими данной цели представляются философские концепции культуры, поскольку они во-первых исходят из понимания конструирующей природы любого рода теорий, а во-вторых Ч осуществляют рефлексию над всеми видами теоретизирования. Дисциплина, решающая данные задачи, исходя из понятия культуры, определяется как культурологическая метатеория. При рассмотрении метаторетических стратегий, способных удовлетворить основные требования культурологической метатеории, выбор делается в пользу содержательной стратегии, поскольку только она имеет возможность смоделировать логические, методологические, социокультурные аспекты процесса образования теорий. В завершении параграфа определяются основные этапы реализации содержательной программы, включающие в себя: 1) определение особенностей применения понятия культура в различных дисциплинах и в метатеории; 2) обнаружение проблемы, решение которой позволяет перевести философию культуры на метатеоретический уровень развития; 3) выявление механизмов выдвижения теорий и соответствующих им социальных функций.

В параграфе 1.4 лАнализ процесса формирования метатеоретической интерпретации философии культуры рассматриваются исторические предпосылки формирования культурологической метатеории. В качестве исходной точки формирования метатеоретического проекта философии культуры рассматривается критическое учение Канта, в котором осуществляется объяснение процесса образования научных, философских, религиозных, этических и эстетических конструктов. Главной заслугой концепции Канта признается дедукция теорий из познавательной способности, а не из предметности, а в качестве ее основного недостатка указывается на внеисторический, внецивилизационный характер человеческого разума.

В связи с этим главный вклад Э. Кассирера в проект культурологической метатеории заключается в доказательстве культурно-исторического характера процесса формирования теорий. В качестве первого мыслителя, употребившего термин метатеория в философии культуры признается К. Хюбнер, который выявил культурные предпосылки теоретического познания. Эти предпосылки Хюбнер называет лонтологиями, каждая из которых включает конкретную интерпретацию представлений о внутреннем, внешнем, части, целом, пространстве, времени, присутствующих в той или иной эпохе или культуре. При этом Хюбнер рассматривает различные способы объяснения мира, в первую очередь, миф и науку в качестве равноправных. Главный недостаток концепции Хюбнера заключается в отсутствии указания на общие механизмы формирования теорий. В заключении параграфа подчеркивается, что развитие метатеоретической способности философии культуры связано с пониманием культуросозидающей природы сознания.

В 5 параграфе Главы 1 Интенциональность сознания и феномен культуры указывается, что метатеоретическое понимание термина культура формируется в процессе рефлексии над методом его использования в научных и философских дисципилинах. В связи с этим выдвижение эмпирических,теоретических и метатеоретических определений культуры рассматривается как моменты самосознания культурологи в целом. Так, в научных дисциплинах культура понимается как деятельность человека, направленная на производство материальных и духовных предметов. В свою очередь, философские определения культуры направлены на установление сущности продуктивной деятельности человека, что приводит к абсолютизации той или иной способности сознания. Метатеоретическое мышление, исследуя сущностные определения культуры, определяет их как теоретические конструкты благодаря чему оно видит свою задачу в объяснении механизма формирования как культурологических, так и любых других теорий. Обощая достижения эмпириечского и теоретичес5ого уровней познания, метатеоретический проект раскрывает культуру одновременно как предметность, деятельность и теоретизирование.

В качестве главного механизма формирования теорий признается интенциональность, которая на эмпирическом уровне понимается как направленность на чувственно-наглядную предметность, на теоретическом Ч как установление смысла, на метатеоретическом Ч как осмысление согласованности идеальной и чувственно-наглядной предметности. В области познания интенциональность принимает форму установок сознанияЧ поклонение, осмысление, объяснение, предлагающих различные образы мира.

В заключении первой главы делается вывод о том, что культура для метатеории является одновременно средством объяснения определенного продукта человеческой деятельности Ч теоретизирования и особым методологическим конструктом, не претендующим на универсальность.

В Главе 2. Феномен духовного фундаментализма и установки сознания основных форм духа предпринимается попытка обнаружить проблему, решение которой позволило бы осуществить обоснование необходимости перехода философии культуры с теоретического на метатеоретический уровень развития. Проведение такого обоснования объясняется тем, что философия культуры является не научной, а философской дисциплиной и потому она требует помимо описания возникновения, развития и смены различного рода теорий еще и определения их сущностей, а также доказательства своей способности дедуцировать теоретическое знание из собственной предметности, т.е. из культуры.

В параграфе 2.1  лДуховный фундаментализм и проблема самообоснования культуры в качестве вопроса, способного привести к созданию культурологической метатеории, названа проблема духовного фундаментализма, которая определяется следующим образом. Основные формы духа - религия, философия и наука, названные так в силу того, что в их рамках разрабатывались целостные картины мира, полагают создаваемые ими теории (религиозные доктрины, философские концепции, научные теории) результатом непосредственного обращения к действительности. Тем самым, структура действительности, каким бы образом она ни понималась, рассматривается в религиозном, философском и научном знании в качестве фундамента различных теоретических конструкций. В свою очередь, теоретический фундаментализм служит опорой для формирования идеологического фундаментализма, выражающего интересы определенных социальных групп. Одной из разновидностей последнего признается фундаментализм основных форм общественного сознания или духа. Его главной отличительной чертой служит обоснование претензий определенной формы духа на социокультурную гегемонию, т.е. ее склонности к занятию ключевых позиций в культуре и обществе. Отсюда следует, что проблема духовного фундаментализма состоит в необходимости выбора либо между противоречивыми картинами мира, предлагаемыми основными формами духа, либо в обнаружении связующего эти формы основания.

Возможность создания культурологической метатеории исходит из признания религии, философии и науки в качестве культурно обусловленных феноменов. Данное утверждение уравновешивает формы духа и тем самым признает равноправие различных способов объяснения и понимания мира. Примером признания привилегированного положения конкретной формы может служить точка зрения Гегеля, согласно которой философия является высшим проявлением духовной культуры, вбирает в себя все ценное, созданное человеком, что приводит к отрицанию возможности самостоятельного существования искусства, религии и специальных наук. Развивая эту точку зрения, Р. Кронер утверждал, что философия представляет собой своего рода оправдание существования культуры, поскольку именно в философии культура достигает своего самосознания.

В отличие от Г. В. Ф. Гегеля и Р. Кронера, отстаивающих идею философского фундаментализма, К. Хюбнер предлагает рассматривать различные формы духа, в первую очередь, науку и миф в качестве равноценных способов объяснения мира, исходящих из противоположных подходов к осмыслению понятий, лежащих в основании любого рода духовной культуры. К числу таких элементарных категорий К. Хюбнер относит пространство, время, отношение частей к целому и т.п. Укорененность теоретического мышления развитых форм духа в категориальном аппарате, возникающем в процессе первичного взаимодействия человека с действительностью, позволяет немецкому мыслителю утверждать факт культурной обусловленности не только мифа, религии, философии, но и науки.

Приведенные примеры решения проблемы духовного фундаментализма демонстрируют два основных вида отношений философии культуры с другими философскими дисциплинами. Так, точка зрения Г. В. Ф. Гегеля и Р. Кронера, а также других фундаменталистов как религиозных, так и сциентистских, превращает философию культуры во второстепенную дисциплину, опирающуюся на выводы теоретической философии. Подход К. Хюбнера и всех мыслителей, признающих культурную обусловленность теоретического знания, создает предпосылки для перехода философии культуры с теоретического на метатеоретический уровень развития, вследствие чего философия культуры становится необходимой пропедевтикой к любого рода  онтологии или гносеологии.

Доказательство правомерности осуществления метатеоретического проекта включает в себя демонстрацию социальной и культурной обусловленности фундаменталистского подхода к пониманию сущности теоретического знания. Поэтому в данном параграфе много внимания уделяется анализу фундаменталистских тенденций религиозного, философского и научного сознания. В частности, выделяются три основные стадии развития духовного фундаментализма: 1) теоретическая стадия, на которой та или иная форма духа на основании веры в истинность своего способа отношения к действительности осуществляет критику других форм духа; 2) стадия переосмысления предшествующих достижений культуры на основании способа отношения к действительности, защищаемой той или иной формой духа; 3) стадия завоевания данной формой духа ключевых позиций в обществе и культуре. Присутствие фундаменталистских тенденций в религиозном, философском и научном знании делает необходимым осуществление культурной критики теоретической способности человека. Такого рода критика проводится в рамках обоснования культурологической метатеории.

В параграфе 2.2 лМетатеоретический анализ отношения форм духа к предметности и индивидуальному сознанию проводится разграничение между пониманием термина дух в религии, философии и науке и его интерпретацией в культурологической метатеории. Несмотря на различие подходов в определении сущности духа, религия, философия и наука едины в том, что данное понятие выводится на основании наблюдения за феноменами реального, прежде всего, социального мира. Например, Юнг, исходя из свойственного научному сознанию эмпирического подхода, понимает под духом психическую силу, способную преобразовать образ мысли человека. В свою очередь, Г.В.Ф. Гегель и Н.  Гартман, будучи представителями философского сознания, признают дух в качестве силы, придающей определенную форму социальной, творческой и интеллектуальной жизни. И, наконец, религиозное сознание видит в духе сверхъестественную, но вместе с тем реальную силу, демонстрирующую человеку образцы правильного поведения в мире.

Помимо стремления обнаружить регион реальности, в котором дух проявляет себя наиболее адекватным образом, для религии, философии  и науки характерно рассмотрение духа в качестве некой целостности, что приводит к противоречию. Последнее заключается  в том, что дух как целое возможно определить только спекулятивными средствами, тогда как реалистический подход, о верности которому заявляют религия, философия и наука, оказывается не осуществим до конца на практике. По этой причине культурологическая метатеория образовывает понятие духа не путем обращения к онтологической структуре мира, а путем рефлексии над деятельностью форм общественного сознания, в которых создаются различные определения духа. Именно этим объясняется тот факт, согласно которому культурологическая метатеория говорит о духе не как о целом, но в первую очередь как о реальности, представленной в конкретных формах в виде религии, философии, науки, искусства, права, не решаясь при этом окончательно определить скрывающуюся за данными феноменами сущность. Во многом это связано с тем, что для метатеоретического подхода характерно выяснение не столько того, обладает ли то или иное явление подлинным существованием, сколько  установлением того, как то или иное сознание обосновывает или опровергает реальность определенного явления.

Непосредственным результатом реализации данного подхода служит выявление структуры форм духа. Главным средством достижения этой цели служит фиксация основных моментов отношения форм духа к своей предметности. Так, в религии, философии и науке всегда присутствует момент поглощенности сознания своим предметом, при котором первое, образно говоря, растворяется во втором. Это растворение или перешагивание сознания через себя можно обозначить как знание.  Другим важным моментом структуры любой формы духа следует признать момент самосознания. Например, в развитии конкретной религии, философии и науки всегда наступает время, когда они осознают свою специфику и противопоставляют себя другим феноменам духовной культуры. Как правило, момент самосознания форм духа связан с обращением религиозного, философского, научного или иного вида сознания к индивиду, его образу мыслей и поведения. Результатом этого обращения служит формирование новых идеалов человеческой жизни, в частности, идеалов верующего, мыслителя, ученого. Наконец, третьим важнейшим моментом структуры форм духа следует признать мировоззрение, которое представляет собой соединение знания о предметности с самосознанием индивида, уже включенного в конкретную духовную деятельность. Наиболее ярко понимание мировоззрения как знания для человека выразил М. Шелер, который определил научное мировоззрение как знание господства, философское мировоззрение как сущностное знание и религиозное мировоззрение - как знание о путях спасения.

В параграфе 2.3 лАгонистическая сущность взаимоотношений основных форм духа выявленные в предыдущем параграфе структурные элементы форм духа - знание, самосознание, мировоззрение - при сопоставлении с этапами реализации принципа духовного фундаментализма позволяют выявить важную характерную черту духовной жизни в ее социокультурном аспекте. Исходя из того, что открываемая ими предметность носит объективный, а не сконструированный характер, формы духа полагают собственный способ отношения к действительности в качестве единственно возможного и подлежащего реализации не только в сфере познания, но и в сфере социальных отношений. Но это стремление той или иной формы духа занять ключевые позиции в социальной и культурной жизни общества наталкивается на сопротивление других форм. Благодаря этому перед индивидом открывается возможность выбора между различными способами отношения к действительности, поскольку в конечном итоге соперничество форм духа направлено на завоевание индивидуального сознания. Отсюда делается вывод, что духовная жизнь имеет преимущественно агонистический характер.

В параграфе 2.4 лОбщая характеристика метатеоретического способа понимания установок сознания основных форм духа определяется специфика употребления термина лустановка сознания в культурологической метатеории. В первую очередь, к числу таких специфических черт было отнесено понимание носителя установок. Так, если в грузинской психологической школе субъектом признается индивид как целое, в психоанализе Юнга и философии Рассела - рациональное мышление, в феноменологии Гуссерля - трансцендентальный субъект, то в культурологической метатеории в роли субъекта выступают формы общественного сознания. Другой специфической чертой метатеоретического понимания установки служит признание ее социокультурного характера. Данное утверждение подтверждается тем, что формы общественного сознания требуют от индивида преображения мышления и поведения, а также воплощения в жизнь определенного рода норм, идеалов, образов мыслей и творчества, часто представленных в виде конкретных идеальных типов. Кроме того, установки сознания основных форм духа не только открывают индивиду целые миры, представленные как в виде религиозных, философских и научных онтологий, так и в виде реальных социальных, образовательных и культурных институтов.

В качестве основных элементов структуры установок сознания указываются: 1) субъективный элемент, роль которого играют формы общественного сознания; 2) объективный элемент - та или иная интерпретация предметности, рассматриваемая конкретной формой общественного сознания в качестве выражения объективного бытия; 3) коммуникативный элемент, принимающий форму отношения к действительности; 4) трансформирующий элемент, представленный в виде образовательных идеальных типов. Данная структура позволяет не только  объяснить механизмы реализации определенных ценностных и познавательных идеалов, но и указать конечную цель создания теоретического знания. С точки зрения культурологической метатеории, исследующей социокультурный аспект установок сознания, конечной целью формирования теоретического знания служат поддержание и распространение влияние конкретной формы духа. Нацеленность теоретического знания на решение социокультурных задач подтверждает гипотезу о его культурной обусловленности и демонстрируют истоки формирования феномена духовного фундаментализма. В завершении параграфа подчеркивается, что установки сознания, выступая в качестве главного средства завоевания формами духа ключевых позиций в культуре и обществе, неминуемо сталкиваются друг с другом. Но это столкновение не обязательно должно принимать вид борьбы различных форм фундаментализма. В определенной социокультурной ситуации установки сознания и создаваемые ими теории могут находиться в состоянии мирного соревнования друг с другом с целью наиболее адекватного выражения центральной идеи своей эпохи.

В параграфе 2.5 лСущностные характеристики установок сознания основных форм духа рассматриваются важнейшие способы отношения к действительности, свойственные религии, философии и науке. Религиозная установка сознания определяется как поклонение, поскольку в ней задаются нормы взаимодействия человека со сверхъестественным бытием. Коммуникативные отношения в рамках установки сознания на поклонение чаще всего принимают вид взаимодействия просьба о помощи - благодарность. Как и любая другая установка сознания, поклонение является средством познания, при этом сам религиозный опыт чаще всего имеет экзистенциальный, а не интеллектуальный характер, который лишь позднее получает рациональное обоснование. Конечной целью реализации религиозного отношения к действительности служит гармонизация отношения между Богом и человеческим способом бытия.

Характерной чертой философской установки сознания является нацеленность на раскрытие смысла того или иного предмета, процесса и явления. Поэтому в задачу философии входит прояснение оснований различных наук и форм деятельности. Так, философия пытается установить сущность, вскрыть изначальный смысл различных понятий, который используется другими формами знаний, но используется не осознанно. Например, математика достигла впечатляющих успехов, но при этом она не ставит вопрос о природе своего предмета - числе. Философия же, напротив, чаще всего не предлагает нового знания, редко открывает новые области исследования, но зато подвергает рефлексии, систематизации и обоснованию уже имеющиеся знания. На основании этого философия определяется как осмысляющая деятельность, как мышление о мышлении.

В самом общем виде научная установка сознания определяется как объяснение. По своему характеру объяснение противостоит поклонению и осмыслению. В противоположность религии наука рассматривается свою предметность в качестве объекта, нуждающегося в раскрытии причин своего возникновения и закономерностей существования. Описывая и обобщая положение дел в природном и социальном мире, наука предлагает рациональное объяснение, не прибегая к понятию сверхъестественного бытия. Тем самым наука, в отличие от религии, ориентирует индивидуальное сознание на познание реального, а не трансцендентного мира. В свою очередь, различие между научной и философской установками заключается в нацеленности первой на определение причин, а второй - на раскрытие целей существования предметов и явлений.

В данном параграфе подчеркивается, что в научно-исследовательской литературе обычно выделяют дедуктивно-номонологическую и рациональную модели объяснения. В первой из них осуществляется выведение конкретных явлений из причинных, рациональных и иных закономерностей. Вторая модель обычно применяется для обнаружения мотивов поведения человеческого индивида в определенных социальных и культурно-истори-ческих условиях с целью выяснения причин его поступков. Но какая бы модель объяснения не применялась бы в процессе познания, в целом она представляет собой важнейшую форму духовной культуры, благодаря которой человечество избавилось от огромного числа суеверий, предрассудков и заблуждений.

В завершении Главы 2 подчеркивается, что поклонение, объяснение и осмысление представляют собой предельно обобщенные способы отношения к действительности со стороны религии, философии и науки. Однако, даже тогда, когда религиозное сознание не исключает возможности объяснения и осмысления действительности, мотив поклонения остается для него доминирующим. Точно также обстоит дело с философским и научным сознанием. Именно наличие доминирующего мотива в отношении к действительности позволяет основным формам духа представить целостный образ мира, обосновывающий конкретные идеалы различных видов практической и интеллектуальной деятельности. Вместе с тем, выделение определенной установки в качестве доминирующей приводит формы духа к необходимости доказательства как правомерности своей позиции по отношению к миру, так и опровержению своих претензий на главенствующее положение со стороны других установок. Неизбежность идейного столкновения основных форм духа позволяет говорить об агонистическом характера духовной жизни в целом.

В главе 3 Анализ функций установок сознания основных форм духа рассматриваются познавательные и образовательные функции религиозного, философского и научного сознания с целью обнаружения в них истоков духовного фунадментализма и путей его преодоления.

В параграфе 3.1. лПознавательная функция религиозной установки сознания подчеркивается, что метатеоретический подход к анализу религиозного сознания принципиально отличается от научного и теологического подходов. Так, в различных научных дисциплинах, изучающих религию, а также в научно-ориентированных направлениях философии реальность религиозной предметности ставится под сомнение. В этой ситуации закрепление догматикой основных результатов познания выглядит как ядро религиозной идеологии, не имеющей с действительностью ничего общего. В противоположность науке теология исходит из реальности сверхъестественного бытия и поэтому рассматривается догматы в качестве Откровения божества. Специфика метатеоретической оценки познавательной функции религиозного сознания заключается в том, что она не признает предмет религии в качестве простой иллюзии и вместе с тем не считает поклонение единственно возможной формой отношения к действительности.

Будучи эмоциональным актом, поклонение возникает как реакция на столкновение с объективной реальностью, поэтому поклонение следует признать актом выхода сознания за собственные границы - актом познания. С другой стороны, конкретные формы религиозного поклонения определяются способами понимания категорий культуры, что позволяет говорить об их предзаданной, установочной природе. Тем самым открываются широкие перспективы для применения культурологической метатеории в процессе анализа познавательной функции религии.

Теоретическая способность поклонения проявляется в том, что оно, стремясь познать трансцендентное, выражает результаты этого познания не только посредством догматовЦпредставлений, но и с помощью догматов-понятий, формулируя тем самым идею Бога. Во многом это обусловлено тем, что Бог мыслится как нечто, хотя и превосходящее, но все же сопоставимое с миром. Например, принято говорить о вечности, бесконечности, бестелесности, то есть внепространственности Бога и т.д. Переход с эмпирического на теоретический уровень познания и замена эмоциональных форм поклонения интеллектуальными формами обусловлено сверхъестественной природой религиозной предметности,  следовательно, ее предрасположенностью к постижению умозрительными средствами.

Абсолютность и личностность предмета поклонения служат главной причиной формирования религиозного фундаментализма, поскольку они выступают основаниями признания несомненной достоверности мистического опыта. Сам факт такого рода абсолютизации ставит под сомнение достоверность результатов познавательной деятельности других форм духа. Вместе с тем, вытеснение предмета религиозного поклонения за рамки пространственно-временного мира создает предпосылки для мирного сосуществования религиозного знания с философией и наукой. В этой ситуации вклад культурологической метатеории в нормализацию взаимоотношений основных форм духа заключается в демонстрации теоретической и установочной природы религии, что открывает перед последней возможность участия в процессе постижения действительности и одновременно ограничивает ее претензии на абсолютность.

В параграфе 3. 2. лПознавательная функция философской установки сознания подчеркивается, что специфика философского знания заключается в его ярко выраженном рефлексивном характере. Основной целью философского познания служит с одной стороны выявление сущностей наблюдаемых явлений и создание на их основе философских категорий, а с другой - конструирование философских концепций и систем, предлагающих целостную картину мира либо сущего в целом, либо его регионов. Как обнаружение общих моментов в различных процессах и явлениях, так и установление связей между понятиями требуют определения направления развития исследуемого предмета - его смысла.

Осмысляющая деятельность, так или иначе, свойственна всем формам духа, и потому ее следы можно обнаружить в религиозных догматах, научных теориях, юридических законах, нравственных требованиях. Но наиболее полное свое выражение она находит в философских категориях. В последней осуществляется рефлексия над важнейшими проблемами бытия и мышления, без решения которых создание целостного, а, следовательно, осмысленного и отрефлектированного образа действительности становится невозможным. К числу таких проблем относятся вопросы о соотношении целого и части, пространства и времени, субъекта и объекта и т.д. Первоначально данные проемы стихийно решались мифологическим и обыденным сознанием, что привело к возникновению так называемых категорий культуры. И лишь позднее в процессе рефлексирующей деятельности на их основе возникают философские категории и научные теории.

Также как религиозное и научное мышление, философия имеет установочный характер, поскольку подчиняется определенным предзаданным целям и ценностям. Во многом это объясняется тем, что конечным результатом философского познания служит не получение новых фактов, но разработка новых методов исследования, углубление обработки получаемых сведений, их соотнесение с уже имеющимися знаниями. Таким, образом, осмысляющая установка сознания, не смотря на свой схематизм и связанную с ним ограниченность восприятия действительности, играет важную познавательную функцию, которая связана с созданием предпосылок осуществления научного или теологического исследования и фиксации его результатов.

Задавая определенные нормы познанию и формируя его идеалы, философское сознание очень часто полагает, что им самим эти нормы и идеалы уже достигнуты, тогда как получение фактического знания в задачу философии не входит. По этой причине основные выводы той или иной философской системы очень часто провозглашаются незыблемыми, что создает важнейшие предпосылки для формирования философского фундаментализма. Одним из главных аргументов в пользу данного способа мышления служит указание на необходимость существования области самоочевидных истин, представляющих собой основу любого познания. Не отрицая возможности существования такой области, культурологическая метатеория, стремясь преодолеть фундаменталистские устремления философской установки сознания, подчеркивает, что выражение абсолютных истин возможно лишь в культурно и исторически обусловленных формах. Тем самым признание абсолютности предмета философского познания не исключает относительности философского знания, как и самоочевидности его положений для индивидуального сознания определенной эпохи и культуры. Поэтому философское сознание действует в рамках определенных культурных установок, но при этом оно и само является культуросозидающим фактором. Последнее обстоятельство позволяет культурологической метатеории с одной стороны, критиковать фундаменталистские устремления философии, а с другой - защищать ее от нападок со стороны представителей других форм фунадментализма.

В параграфе 3. 3. лПознавательная функция научной установки сознания указывается на тот факт, что обычно объяснение рассматривается только в качестве средства раскрытия законов, присущих самому миру, т.е. в качестве познавательного акта. В противоположность этому в данном параграфе отстаивается точка зрения, согласно которой объяснение является установкой сознания, т. е. интеллектуальной деятельностью по нормированию действительности с помощью определенных принципов и правил. Специфика же объяснения как установки сознания состоит в том, что для нее познание выступает в качестве важнейшей функции, тогда как для осмысляющей установки приоритетной является мировоззренческая, а для установки на поклонение компенсаторская функция. Благодаря рассмотрению объяснения в качестве установки сознания, удается с одной стороны констатировать его нацеленность на выход за рамки индивидуального и исторически обусловленного мышления, а с другой - признать средства и результаты этих усилий в качестве исторически обусловленных. Например, ученый, не смотря на то, что является представителем конкретной исторической эпохи и культуры, стремясь отразить истинное положение дел в той или иной области исследования, преодолевает ограниченность собственного сознания, но, как правило, со временем итоги этого преодоления устаревают. Тем самым метатеоретическое понимание объяснения, учитывая его культурно-историческую обусловленность, наряду с направленностью на обнаружение вневременных истин, занимает срединное положение между догматизмом и релятивизмом.

Наиболее наглядно установочный характер научного объяснения прослеживается на примере научных гипотез, которые распространяют свои утверждения на все предметы и события определенного класса. При этом данные утверждения, как правило, не проверяемы, либо относятся к абстрактным, не обладающим чувственной наглядностью, предметам. Эксперимент и опыт также не являются чистыми актами познания, поскольку их выбор осуществляется по определенным принципам. Более того, в эксперименте как в реальном, так и в мыслительном, условия задаются самим экспериментатором. Культурологическая метатеория, признавая установочный характер научного объяснения, признает познание важнейшей функцией данной формы отношения к миру. В этом отношении достаточно близкой к позиции культурологической метатеории выглядит точка зрения отечественного философа науки В. С. Степина, согласно которой научное объяснение, хотя и является продуктом техногенной цивилизации, но рассматривается в качестве выражения связей, существующих между предметами. Но если сами связи и отношения  между элементами реальности признаются существующими независимо от человеческого сознания, то средства их познания - различные теоретические схемы, модели и программы исследования признаются обусловленными уровнем развития культуры в целом и уровнем развития науки в частности. Тем самым обусловленность научного объяснения различными ценностными установками, укорененными в характере конкретной эпохи, не означает отсутствия его обращенности к самой реальности.

В наиболее ярком виде установочный и познавательный аспекты научного объяснения предстают в процессе проводимого Степиным анализа основных этапов формирования первичных теоретических моделей классической науки. Установочный характер научного объяснения заключается в том, что его важнейший элемент - теоретическая схема - не выводится непосредственно из опыта. Она формируется силами рационального мышления и тем самым предписывает научному исследованию определенную последовательность действий. Однако это не означает, что теоретизирование умозрительно и не связано с реальностью. В процессе формирования любой теоретической схемы присутствует стремление объяснить реальные предметы и явления. Поэтому каждая из них опосредованно соотнесена с опытом.

Рассмотрение познавательной функции объясняющей установки сознания включается в себя анализ причин возникновения феномена научного фундаментализма. Истоки возникновения научного фундаментализма следует искать в самоочевидности научных конструктов для разума. Постепенно теоретическое мышление, осваивая все новые предметные области, превращается в единственно возможный способ восприятия мира, по отношению к которому другие способы являются неадекватными, поскольку не обладают способностью включения частных случаев в общие закономерности, т.е. не проявляют объясняющей силы, свойственной науке.

Преодоление научного фундаментализма представляет собой важный момент обоснования культурологической метатеории и связано с демонстрацией антропологического характера научного объяснения, которое, не смотря на заявленные чисто познавательные задачи, имеет своей конечной целью подчинение природного и социального мира. В этой ситуации нормализация отношений между основными формами духа достигается путем доказательство фрагментарности научного знания и необходимости его дополнения со стороны других видов познания и способов отношения к действительности.

В параграфе 3. 4. лОбразовательная функция религиозной установки сознания отмечается, что важнейшим условием успешного функционирования основных форм духа является наличие у них развитой системы образования, позволяющую подчинить волю и разум людей.

Специфика функционирования религиозной установки сознания в сфере образования заключается в том, что она способна осуществлять передачу индивиду знания только при условии наличия у последнего определенного мистического опыта. Другими словами, если индивид не пережил состояния поклонения действительности, он не может стать верующим и быть включенным в процесс религиозного преобразования мира. Поэтому религиозное образование следует рассматривать не в качестве инертного поддержания традиции, но как процесс непосредственного воздействия религиозной установки сознания на индивида и социальные группы.

В самой религии непосредственное взаимодействие с предметом поклонения всегда рассматривалось в качестве идеала преобразования души. Вместе с тем, занятие религиозным сознанием лабсолютной позиции и дистанцирование от других форм духа как от продуктов человеческой деятельности повлекло за собой обвинения религии в принципиальной антикультурности. Такого рода обвинения не учитывают того обстоятельства, что деятельность лидеров антикультурного религиозного фундаментализма, таких, например, как Тертуллиан и Савонарола, подчинена конкретным образовательным типам, а именно, образам ветхозаветных пророков, борющихся с идолопоклонством. Отсюда можно сделать вывод, что даже в своих крайних проявлениях религиозная установка сознания выполняет образовательную функцию, которая заключается в отстаивании превосходства непосредственного общения с миром сверхъестественного, с божеством.

Несмотря на то, что в основании религиозной установки сознания, как и в основании установок других форм духа, лежит стремление к реализации принципа духовного фундаментализма, процесс самовоспроизводства религии следует отличать от процесса завоевания ею господствующего положения в сфере образования. Переход религиозным сознанием границы между теологическим и светским образованием означает подчинение образовательной системы других форм духа и тем самым занятие фундаменталистской позиции. Поскольку господство религии в сфере образования в целом уже имело место, то стремление религиозного сознания к занятию ключевых позиций в ней определяется как духовный реваншизм. При этом подчеркивается, что духовный реваншизм не следует рассматривать в качестве сущностной черта современного религиозного сознания. Напротив, большинство традиционных конфессий в области образования нацелены на сотрудничество со светскими формами культуры.

В параграфе 3. 5. лОбразовательная функция философской установки сознания отмечается, что в противоположность религиозному, философское образование не может носить спонтанного характера не в смысле получения откровения от божества и не в смысле стихийного формирования социальной средой. Более того, философское образование представляет собой определенную рациональную последовательность, направленную на развитие в человеке способности к самостоятельному познанию и самопознанию. В свою очередь, формирование самостоятельно мыслящего индивида предполагает наличие совершенно иных социальных предпосылок, нежели религиозное образование и воспитание. Так, для успешного осуществления образовательных функций философская установка сознания нуждается в наличии социальной потребности в самостоятельно мыслящих индивидуумах. Эта потребность, как правило, выражается в поддержании тем или иным обществом культа мудрости.

Способность философской установки сознания формировать самостоятельно мыслящую личность во многом обусловлена характером предмета философии. Если в научном и религиозном познании предметность имеет, как правило, предзаданный характер, например, общество или Бог рассматриваются в качестве объектов, существующих независимо от сознания, то предмет философии каждый раз конструируется заново. Поэтому, усваивая положение той или иной системы философских взглядов, индивид постоянно сопоставляет их с ранее имевшимися у него представлениями о том или ином процессе. При этом он либо принимает это новое понимание, либо отвергает его, но в любом случае происходит процесс формирования философских убеждений индивида. Таким образом, та или иная философская установка постепенно организует внутреннее пространство человека, прививает ему определенную духовную культуру. В этом процессе различные теоретические конструкты, выражающие определенное понимание мира, служат для индивида средством обнаружения собственной мировоззренческой позиции. Данный майевтический характер философских конструктов объясняется тем, что они представляют  собой выражение самосознания различных мыслителей.

В свою очередь, тот или иной акт самосознания включает в себя момент соотношения знания о предметности с самоощущением индивида. Сталкиваясь с теоретическими конструктами, с помощью которых предшествующие мыслители уясняли себе характер и смысл существования универсума в целом и человека в частности, индивид также вырабатывает удовлетворяющую его систему взглядов.

Процесс приобщения индивида к философскому способу мышления можно считать завершенным только тогда, когда ему удается внести определенную лепту в развитие данной духовной традиции, т.е. только при условии его превращения в мыслителя. При этом данный идеальный образовательный тип предполагает наличие различных подвидов, раскрывающих характер и степень влияния философии в обществе. Так, приобщение индивида к философской культуре может принять вид исполнения таких социальных ролей, как исследователь в области истории философии, переводчик философской литературы, преподаватель философских дисциплин. Но в каждом из перечисленных образовательных типов запечатлен идеал самостоятельно мыслящей личности.

Фундаменталистская тенденция образовательной функции философской установки сознания может проявлять себя в различных социокультурных ситуациях по-разному. Так, она может принять вид радикального подавления всех видов знания и их  переосмысления на основании конкретной философской установки. Вполне соответствующий духу этой программы следует признать образовательный идеал, выбранный Платоном - образ мудреца-законодателя, обладающего полнотой знания и власти. Другим проявлением философского фундаментализма служит замыкание философии в отдельную область исследования, принципиально отличную от областей специальных наук и религии. Умозрительный характер предметности, свойственной философскому знанию, привел данную изоляционистскую разновидность философского фундаментализма к созданию особого образа мыслителя - философа-созерцателя, способного либо видеть вещи в свете идеальных сущностей, либо способный открывать новые измерения человеческого сознания. наиболее яркими представителями изоляционистского фундаментализма следует признать Э. Гуссерля и М. Хайдеггера. Указанные и подобные им формы философского фундаментализма и связанные с ними образовательные типы позволяют зафиксировать многообразие способов взаимодействия установок сознания основных форм духа и выявить социокультурные ситуации, в которых философское сознание было нацелено на получение гегемонии или напротив, когда оно искало компромисс или замыкалось в себе. Наличие различных способов взаимоотношения философии с другими формами духа открывает определенные перспективы  для диалога с фундаменталистски настроенным философским сознанием и позволяет использовать его достижения в других областях духовной культуры.

В параграфе 3. 6. лОбразовательная функция научной установки сознания отмечается, что специфика функционирования образовательной сферы науки определяется превращением последней из системы знаний в важнейший фактор духовного экономического и технического развития общества. Это изменение в социальном положении науки существенным образом отразилось на ее внутренней организации, которая стала ориентироваться на получение практических результатов, что окончательно превратило науку в важнейший социальный институт. Одновременно значительным образом расширилось воздействие научного сознания на общественное мнение. Наука приобрела сильнейшее влияние практически на все слои общества, что потребовало от нее дополнительных духовных затрат на расширение и углубление своей образовательной системы, в частности, на совершенствование средств популяризации научных знаний.

Главной силой, убеждающей индивида в правоте научной установки сознания, является научно-технический прогресс, который показывает пути и средства достижения человеком его важнейших практических целей. В этой связи научное познание, устанавливающее закономерности развития предметов рассматриваются лишь как первый шаг в процессе достижения данных целей. Для индивида, включающегося в научную установку сознания, именно понятие закона представляется наиболее легко усваиваемым, поскольку оно, во-первых, используется обыденным сознанием, а во-вторых - иллюстрируется с помощью конкретных фактов. Настраивая человека на прослеживание тех или иных закономерностей, научное сознание погружает его не только в чувственно-наглядную, а затем и идеальную предметность, но и обучает определенным схемам восприятия вещей, процессов и явлений, прививает ему способность фиксировать в реальности устойчивые связи, повторяющиеся факты и события.

Вторым важным шагом на пути усвоения научной установки сознания является обучение индивида восприятию теоретических объектов. В противоположность эмпирическим объектам, так или иначе сохраняющим связь с чувственным восприятием, теоретические объекты имеют чисто умопостигаемую природу. При этом символическое изображение теоретических объектов, как правило, не сводится к их значению. Например, графическое изображение точки или окружности не может в полной мере отразить определения данных предметов геометрии, что указывает на их сверхчувственный характер. Умозрительная природа теоретических объектов, тем не менее, не означает полного отрыва от чувственной реальности, поскольку в этом случае было бы невозможно получение практических результатов, являющихся одним из важнейших критериев истинности научной установки сознания.

Третьим шагом на пути усвоения индивидом научной установки является коммуникация между индивидуальным сознанием и научной предметностью. Для этого необходимо, чтобы индивид выработал в себе способность преодолеваться свою привязанность к чувственно-наглядным предметам и научился признавать самоочевидность положений науки. Если побудительным мотивом включения в научную установку сознания служило для индивида стремление достичь определенных практических выгод, то на этапе установления коммуникации с предметом познания обучаемый должен отказаться от исходных мотивов, обыденного способа мышления, привычных ценностных ориентиров и подчинить свое внимание прослеживанию логики развития того или иного процесса. Тем самым индивидуальное сознание подчиняется определенным нормам наблюдения, измерения, вычисления, доказательства и т.д. Однако это подчинение не означает потерю индивидом сознания обусловленности своего мышления. Благодаря напряженности между нормативностью и фактичностью, которую следует признать неотъемлемым свойством научного мышления, возникает возможность сопоставления эмпирического материала с тем или иным научным методом или закономерностью, что демонстрирует объясняющую способность той или иной теории.

К числу образовательных средств, применяемых в процессе установления взаимодействия индивидуального сознания с предметами научного познания относятся мыслительные и практические эксперименты, с помощью которых обучаемый приобретает навыки продумывания и создания различных искусственных условий, с помощью которых удается раскрыть свойства и функции предмета.

Окончательным же подтверждением истинности объясняющей позиции по отношению к предметности служит ее способность предсказывать поведение наблюдаемых предметов, процессов и явлений в будущем и тем самым выявлять законы в самых различных областях природной и социальной жизни. Специфика образовательной функции объясняющей установки сознания заключается в ее диалектическом характере, что в частности выражается в способности ученика и учителя в определенных ситуациях заменять друг друга. Благодаря этому формируется особого рода научная педагогическая культура, лишенная духа менторства, свойственного религии и философии. В завершении данного параграфа указывается, что именно диалектический характер образовательной функции научной установки сознания может послужить почвой для начала диалога с другими формами духа и способствовать развитию культуры толерантности как в духовной, так и в социальной сферах жизни общества.

В Главе 4 Общая и частная методология философско-культурологической метатеории  предпринимается попытка представить в целостном виде метатеоретическую надстройку культурологического знания в целом, а также продемонстрировать ее отношение к эмпирическому и теоретическому уровням познания.

В параграфе 4.1 лПонятие метода в культурологической метатеории осуществляется анализ эмпирического и нормативного понимания методологии с целью выявления специфики познавательных средств метатеоретического исследования. Эмпирический подход в понимании сущности методологии определяется как обобщение приемов исследования, используемых той или иной дисциплиной. Данный поход рассматривается на примере определения методологии в теологической концепции Э. Милларда и религоведческих работах И. Н. Яблокова. Для нормативного подхода характерно понимание метода как процедуры получения знания, соответствующего конкретным требованиям. Такой взгляд на природу методологии прослеживается в трудах Э. Гуссерля, а также в спорах вокруг соответствия различных научных, философских и теологических конструкций нормам видов познания, в которых они выдвигаются.

Специфика подхода культурологической метатеории к трактовке характера методологии объясняется тем, что она раскрывает нормы различных областей знания, а также их отношение друг к другу и одновременно устанавливает социокультурный контекст формирования норм и их функционирования. В качестве главной цели метатеоретического исследования признается установление метатребований, которым подчиняются теологический, философский и научный виды познания в конкретных культурах и исторических эпохах. Благодаря этому культурологическая метатеория преодолевает как чистый эмпиризм, так и строгий априоризм, занимая срединное положение между данными крайними точками в понимании сущности методологии.

В параграфе 4.2 лОбщие методологические принципы культурологической метатеории указывается, что предметом любого метатеоретического исследования служат различные аспекты формирования и функционирования конкретных теорий и областей знания. По этой причине принципы культурологической метатеории, с одной стороны, характеризуют собственную структуру, а с другой Ч нацелены на исследование основных видов теоретической способности человека. В качестве важнейших принципов культурологической метатеории указываются следующие положения.

1. Принцип обоснования метатеории, согласно которому культурологическая метатеория, опираясь на достижение философии культуры, не может иметь лишь описательный характер и должна доказывать свои положения. 2. Принцип культурной обусловленности теоретического знания отрицает понимание теории в качестве непосредственного обращения к действительности и признает их результатами рефлексии над взаимодействием человека и мира. 3. Принцип культурологической критики основных форм знания, который, с одной стороны, отрицает догматизм и априоризм в понимании образования теорий, а с другой Ч указывает механизмы их формирования Ч установки сознания. 4. Принцип дифференциации форм духа, целью которого служит указание областей духовной жизни, в рамках которых создаются теоретические конструкты, способнее представить целостные образы мира. 5. Принцип формализма определяет различия между основными видами теоретических конструктов. 6. Принцип дедукции теорий из основных форм духа демонстрирует образование теоретических конструктов путем взаимодействия способов отношения к действительности (установок сознания) с натуралистическим, идеалистическим и спиритуалистическим образом истолкованной предметностью. 7. Принцип теоретической толерантности исходит из теоретической равноценности основных форм духа Ч религии, философии, науки. 8. Принцип демаркации культурологической метатеории и метафизики культуры указывает, что в задачу первой дисциплины входит создание особого рода теорий, тогда как целью второй является неонтологизированное объяснение возникновения развития различных видов теорий. 9. Принцип бесконечности метауровней постулирует незавершенность философской рефлексии, что позволяет открывать новые ступени познания.

В завершении параграфа указывается, что соблюдение данных принципов позволяет философии культуры перейти на метатеоретический уровень развития и способствует оптимизации отношений между различными сферами духовной жизни.

В параграфе 4.3 лОбщая методология культурологической метатеории подчеркивается, что объяснение различного рода теорий с помощью понятия культуры невозможно без признания наличия у религиозного и философского познания теоретического и эмпирического уровней исследования, сопоставимых с уровнями научного познания. Главной задачей общей методологии культурологической метатеории служит установление связи между эмпирическим и теоретическим уровнями познания, что выражается в открытии метатеоретических методов исследования. К первой установочной ступени метатеоретического исследования были отнесены аксиологический и социокультурный анализы, раскрывающие интерес познающего сознания к тому или иному предмету, региону бытия или проблоеме. На второй, репрезентативной ступени меатеоретического исследования рефлексирующее сознание выясняет, что знаковые системы, исследуемые различными видами познания, отражает логику человеческого мышления, а не самой предметности. Третья, символогическая ступень  метатеоретического познания, раскрывает способность мышления к созданию целостных символических систем, с одной стороны, проясняющих процессы реального мира, а с другой Ч обладающих способностью к саморазвитию. В завершении параграфа указывается, что если эмпирическое познание направлено принципиально на внешние, чувственно-наглядные предметы, а теоретическое Ч на идеальное, то метатеоретическое исследование с помощью установочных, репрезентативных и символогических методов демонстрирует внутреннее единство основных форм интенциональности.

В параграфе 4.4 лЧастная методология культурологической метатеории указывается, что взаимосвязь между познавательными приемами частной и принципами общей методологии устанавливается путем исследований, сопоставляющих теоретико-методологические базы теологии, философии и науки. По этой причине частная методология культурологической метатеории рассматривается как средство реализации ее общих принципов:

1. Принцип обоснования метатеории в областях научного, философского и теологического познания проявляется в реализации рассмотренных выше формальных, содержательных и смешанных стратегий.

2. Принцип культурной обусловленности теоретического знания в сфере частной методологии представлен в виде культурно-исторического и сравнительно-сопоставительных методов, которые способны выявить процесс осознания различными дисциплинами зависимости своих построений от характера эпохи, в которой они осуществляют свою деятельность.

3. Принцип культурологической критики основных форм знания связан с анализом полемики межу различными сферами духовной жизни по поводу обоснованности используемой или теоретико-методологической базы и раскрывается в различных формах критического метода.

4. Принцип дифференциации форм духа представлен демаркационным методом, разграничивающим различные области познания как по предмету, так и по методу. Результаты, полученные данным методом, сопоставляются с метатеоретическим понятием культуры, благодаря чему выясняется способность форм духа выполнять определенные функции в конкретные исторические эпохи.

5. В задачу принципа формализма входит описание средств выражения теоретического знания, которое осуществляется с помощью аксеологического, семиотического и символогического методов.

6. Принцип дедукции теорий из установок сознания в частно-методологических исследованиях чаще всего реализуется феноменологическими, а не спекулятивными средствами, что отражает специфику культурологической метатеории.

7. Реализация принципа теоретической толерантности преодолевает культурно-исторический и теоретическое этапы, на которых задействуются сравнительно-сопоставительный, структурно-функциональный и прогностический методы. 

8. Среди методов, подтверждающих принцип демаркации культурологической метатеории и метафизики культуры можно выделить критику теоретического фундаментализма и аксиологический анализ.

9. Принцип  бесконечностей метауровней реализуется с помощью гносеологического анализа  духовного потенциала различных цивилизаций, с помощью которого выявляется универсальность форм познания и бесконечность познавательного процесса.

В заключении главы подчеркивается, что переход философии культуры на метатеоретический уровень исследования связан со всем предшествующим ходом развития культурологической мысли.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективные направления дальнейшей разработки культурологической метатеории.

 

 

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Монографии:

1. Самойлов С. Ф. Установки сознания, свойственные основным формам духа и их важнейшие функции. - М.: Соц.-гуманит. знания, 2007. 14,3 п.л. ISBN - 978-5-901715-49-9.
2. Самойлов С. Ф. Критика метафизического способа мышления как форма самосознания науки. - Краснодар, 2007. 13,2 п.л. ISBN - 978-5-9266-0252-1.
3. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Философские жанры в творчестве Платона: опыт теоретического моделирования. - Краснодар, КУ МВД России, 2006. 4/7,4 п.л.

Учебное пособие:

4. Самойлов С. Ф. История философии. - Краснодар, КУ МВД России, 2007. 5,8 п. л . ISBN - 978-5-9266-0283-5.
5. Самойлов С. Ф. Философские аспекты социально-гуманитарного познания. Ч Краснодар, КУ МВД России, 2009. 4,4 п.л.
6. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Основы философии.  Краснодар, КУ МВД России, 2007. (3,2/6,4 п.л.)
7. Самойлов С.Ф. Немецкая классическая философия: Лекция. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2007. (1,1 п.л.).
8. Самойлов С. Ф. Философское осмысление мира в категориях бытия и материи: Лекция. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2009. (2,8 п.л.)

Статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных ВАК:

9. Самойлов С. Ф. Основные формы философского фундаментализма и их влияние на развитие мировой культуры (статья)// Социально-гуманитарные знания. - Москва, ISSN 0869-8120, 2006, № 12. 0,2 п.л.
10. Самойлов С. Ф. Онтологические установки сознания как форма духовной культуры: опыт рефлексии (статья)//Социально-гуманитарные знания. - Москва, ISSN 0869-8120, 2006, № 11. 0,2 п.л.
11. Самойлов С. Ф. Борьба религиозной установки сознания с философией и наукой (статья)// Социально-гуманитарные знания. - Москва, ISSN - 0869-8120, 2006, № 8. 0,4 п.л.
12. Самойлов С. Ф. Обыденное мировоззрение в контексте образования: к постановке проблемы (статья)// Социально-гуманитарные знания. - Москва, ISSN - 0869-8120, 2006, № 8. 0,2 п.л.
13. Самойлов С. Ф. Метатеоретическая интерпретация философии культуры и проблема духовного фундаментализма (статья)//Известия РГПУ им. А. И. Герцена: Общественные и гуманитарные науки: Научный журнал. - СПб., 2007, № 8.  0,2 п.л.
14. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Выявление образовательной функции философской установки сознания в раннем и зрелом творчестве Платона (статья)// Социально-гуманитарные знания. - Москва, ISSN - 0869-8120, 2007, № 7. 0,2 п.л./ 0,4 п.л.
15. Самойлов С. Ф. Об образовательной функции религиозного сознания (статья) // Власть. - Москва, 2007, № 10. 0,2 п.л.
16. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Проблема смыслонаделяющей инстанции и ценностный характер философского знания (статья)// Социально-гуманитарные знания. Ч Москва, ISSN - 0869-8120, 2008, № 4. 0,2 п.л./0,4 п.л.

Статьи, материалы докладов:

17. Самойлов С. Ф. Немецкий классический трансцендентализм как способ мышления (статья)// К проблеме онтологического вопрошания (материалы к диссертационному исследованию УПарадигмальная сущность онтологического вопрошания в философииФ). Краснодар, КГАУ, 2000. (0,7 п. л.)
18. Самойлов С. Ф. Понятие трансцендентального сознания в немецкой классической философии (статья)// Философия в реформируемом обществе. По материалам межвузовской научно-практической конференции. Краснодар, КГАУ, 2000. (1 п.л.)
19. Самойлов С. Ф. Теория поколений и проблема понимания в гуманитарном знании на рубеже ХIХ-ХХ вв. (статья)// Проблема понимания и языка в современной социокультурной ситуации. Краснодар. КГАУ, 2002, (0,5 п.л.)
20. Самойлов С. Ф. К определению формирующей роли утопического мышления в историческом процессе (статья)// Личность в историческом процессе. Сборник научных трудов. КГАУ, Краснодар, 2003, (0,5 п.л.)
21. Самойлов С. Ф. К вопросу о статусе религиозной философии (статья)// Церковь, государство и общество в истории России XX века. Материалы VI Международной конференции. Иваново: Ивановский государственный университет. 2006. (0,2 п. л.).
22. Самойлов С. Ф. К проблеме определения религиозной философии как формы духовной культуры (статья)// Актуальные вопросы социогуманитарного знания: история и современность. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 1. Краснодар: Краснодарский университет МВД России. 2006. (0, 3 п. л.).
23. Самойлов С. Ф. Трансцендентализм, критицизм и диалектика как характерные черты платоновского учения (статья)// Гуманитарные аспекты профессионального образования: проблемы и перспективы. Материалы Международной научно-практической конференции. Иваново: Ивановский институт ГПС МЧС России. 2006. (0,5 п. л.)
24. Самойлов С. Ф. Проблема коммуникации и обоснование общественных наук в западноевропейской философии (статья) // Методологические проблемы изучения курса История и философия науки. Материалы международной научно-практической конференции Краснодар: КГАУ, 2006. (0,5 п.л.)
25. Самойлов С. Ф. Образование в контексте борьбы основных форм духовной культуры (статья)//Интеграция науки и высшего образования в социально-культурной сфере: Сборник научных трудов. Выпуск 4. Т.2. - Краснодар,2006. (0,25 п.л.)
26. Самойлов С.Ф. Понятие установки сознания в проекте критической онтологии (статья)//Вторые аспирантские чтения: Сборник научных трудов аспирантов и соискателей КГУКИ. - Краснодар, КГУКИ, 2007. (0,25 п.л.)
27. Самойлов С. Ф. Метатеоретическое понимание духа: опыт исследования (статья)// Актуальные вопросы социогуманитарного знания: история и современность. Межвузовский сборник научных трудов, Выпуск 2. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2007. (0,3 п.л.)
28. Самойлов С.Ф. Онтологические основания опровержения религиозной установки сознания в критическом рационализме (тезисы)//Материалы Четвертой международной конференции Человек в современных философских концепциях. Волгоград, 2007. (0,2 п.л.).
29. Самойлов С. Ф. Субъективная установка сознания как предпосылка возникновения проблемы коммуникации (тезисы) // Материалы международной конференции Информационные и коммуникационные науки в изменяющейся России. Краснодар: Краснодарский Государственный университет культуры и искусств, 2007. (0,1 п.л.).
30. Самойлов С. Ф. Роль режиссерской установки сознания в конструировании художественного пространства (На примере творчества Платона периода расцвета) (тезисы)//Материалы Четвертой всероссийской научно-практической конференции Современные аудиовизуальные технологии в художественном творчестве. Проблемы подготовки специалистов. С.-Петербург: С.-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов, 2007. (0,1 п.л.).
31. Самойлов С. Ф. Творчески мыслящая личность как цель реализации философской установки сознания (статья)//Материалы международной научноЧпрактической конференции Наука, творчество, инновации, успех. Краснодар:  Кубанский государственный аграрный университет, 2008. (0,2 п.л.) .
32. Самойлов С. Ф. К определению онтологического статуса религиозной предметности (статья)//Материалы международной научной конференции Италия Ч Россия: XVIII - XXI. Нью-Йорк Ч Рим Ч Краснодар, 2008. (0,1 п.л.).
33. Самойлов С. Ф. Анализ познавательной функции религиозной установки сознания в свете метатеоретического подхода: к постановке проблемы (статья) // Актуальные вопросы социогуманитарного знания: история и современность. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3. Ч Краснодар, КрУ МВД РФ, 2008. (0,2 п.л.)

Учебно-методические пособия:

34. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Бытие как предмет онтологии (Учебно-методическое пособие по философии). - Краснодар, КГАУ, 2003. (0,75/1,5 п.л.)
35. Самойлов С. Ф. Философия: Учебно-методические указания и материалы для студентов заочной формы обучения. Краснодар, КГАУ, 2003. (1,5 п. л.)
36.   Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Философия техники: Учебно-методическое пособие по философии для студентов и аспирантов.  Краснодар, КГАУ, 2003. (1,25/2,5 п. л.)
37. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Логика: Учебно-методическое пособие для студентов специального факультета Краснодарской Академии МВД России.  Краснодар, КА МВД России, 2005. (1,5/4 п.л.)
38. Самойлов С. Ф. Конфликтология: Учебно-методическое пособие для студентов специального факультета.  Краснодар, КА МВД России, 2005. (1,1/2,2 п.л.)
39. Самойлов С. Ф. (в соавторстве) Профессиональная этика: Учебно-методическое пособие для слушателей, обучающихся по специальностям 030501 Юриспруденция, 030505 Правоохранительная деятельность, 030301 Психология.  Краснодар, КУ МВД России, 2006. (1,7/2,8 п.л.) 
40. Самойлов С. Ф. (в соавторстве). Систематическая философия: Учебно-методическое пособие для слушателей юридических специальностей. Краснодар, КА МВД России, 2006. (2,1/4,2 п.л.)

---

1См., напр.: Ахманова О. С. К вопросу об основных понятиях метаязыка лингвистики//Вопросы Языкознания, № 5, 1961. - С. 25-35.; Гвишиани Н. Б. К вопросу о метаязыке языкознания// Вопросы Языкознания, № 2, 1983. - С. 34-41.; Гильберт Д. Избранные труды, Т. 1. - М.: Наука, 1998. - 565 с.; Кант И. Критика чистого разума / Пер. с нем. - М.: Мысль, 1994. - 591 с.; Коновалова Л. В. У истоков метаэтики//Мур Д. Э. Природа моральной философии. - М.: Республика, 1999. С. 5-20.; Кун Т. Структура научных революций. 2-е изд. - П.: Прогресс, 1977. - 300 с.; Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. - М.: Медиум, 1995. - 236 с.; Мамардашвили М. К., Пятигорский А. М. Три беседы о метатеории сознания. (Критическое введение в учение виджнянавады)//Труды по знаковым системам. Т. 5. Ч Тарту, 1971. С. 301-376; Манхейм К. О специфике культурно-социологического познания// Манхейм К. Избранное: Социология культуры. М.; СПб.; Университетская книга, 2000. - 234-333 с.; Перминов В. Я. Философия и основания математики. - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 320 с.; Поппер К. Р. Логика научного исследования / Под общ. ред. В. Н. Садовского. - М.: Республика, 2005. - 447 с.; Стефанов Н. Теория и метод в общественных науках/Пер. с болг.- М.: Изд-во  Прогресс, 1967. - 272 с.; Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. - М.: Прогресс, 1986. - 542 с.; Хюбнер К. Истина мифа. Пер. с нем. - М.: Республика, 1996. - 448 с.; Хюбнер К. Рефлексия и саморефлексия метафизики // Вопросы философии. - № 7 , 1993. - 165-172 с.

2 См.: Арон Р. Критическая философия истории // Избранное: Введение в философию истории. М.: ПЕР СЭ; СПб: Университетская книга, 2000 - С. 7-214; Виндельбанд В. Избранное: Дух и история. М.: Юрист, 1995. - 687 с.; Дильтей В. Сущность философии//Философия в систематическом изложении. - М.: Издательский дом Территория будущего, 2006. - 13-83 с.; Зиммель Г. О сущности культуры // Избранное. Т. 1. Философия культуры. - М.: Юрист, 1996 - 475-502 с.; Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 3. Феноменология познания. - М.; СПб.: Университетская книга, 2002 - 398 с.; Риккерт Г. О понятии философии // Философия жизни: Пер. с нем. - Киев: Ника-Центр, 1998. - 448-486 с.; Хайдеггер М. Наука и осмысление // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - С. 238-253; Хюбнер К. Критика научного разума. - М.:, 1994. - 326 с.; Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т.1. Гештальт и действительность/Пер. с нем., вст. Статья и примеч. К.А. Свасьянов.- Мысль, 1993. - 663 с.

3 Библер В. С. От наукоучения - к логике культуры: Два философский введения в двадцать первый век. - М.: наука, 1990. - 374 с.; Богданов А. А.Эмпириомонизм: Статьи по философии/Отв. Ред. В. Н. Садовский, Послесловие В. Н, Садовского, А. К. Андреева и М. А. Меслина. - М.: Республика, 2003. - 400 с.; Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой: Учебное пособие для вузов. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000. - 456 с.; Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. - 320 с.; Гуревич П. С.  Философия культуры. - М.: Наука, 1994. - 453 с.; Лосев А. Ф. Терминологическая многозначность в существующих теориях знака и символа//Collegium: Международный научно-художественный журнал, Киев, 1994, № 3; Ойзерман Т. И. Существуют ли универсалии в сфере культуры? // Вопросы философии, № 2, 1989. - 51-53 с.; Розин В. М. Мышление в контексте современности // Общественные науки и современность, 2005, № 5. - 345 с.; Стёпин В.С. Философская антропология и философия науки. М.: Высшая школа, 1992. - 253 с.; Юшкевич П. С. Современная энергетика с точки зрения эмпириосимволизма//Русский позитивизм: В. В. Лесевич, П. С. Юшкевич, А. А. Богданов. - СПб.: Наука, 1995. С. 107-164.

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии