Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по политике  

На правах рукописи

МОРОЗОВ ИЛЬЯ ЛЕОНИДОВИЧ

ЕВЫЙ ЭКСТРЕМИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ Ч НАЧАЛА XXI ВЕКОВ: ЭВОЛЮЦИЯ СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ

Специальность: 23.00.02 - Политические институты, процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора политических наук

Саратов - 2010

Работа выполнена в Волгоградском государственном университете

Научный консультант:                                доктор политических наук, профессор

Панкратов Сергей Анатольевич

Официальные оппоненты:                        доктор политических наук,

доктор исторических наук, профессор

Баранов Андрей Владимирович

доктор политических наук, профессор

Вилков Александр Алексеевич

доктор политических наук, доцент

Тарасов Илья Николаевич

Ведущая организация:        Казанский (Приволжский) федеральный университет

Защита состоится л26 октября 2010 г. в 12 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.241.01 в Саратовском государственном социально-экономическом университете по адресу: 410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89, ауд. 843.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовского государственного социально-экономического университета по тому же адресу.

       Автореферат разослан л  сентября 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета  ДонинаА.Н.        

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Вступивший в эпоху глобализации современный мир обозначил перед человечеством новые вызовы и угрозы в виде активизации разнообразных форм политического экстремизма, к адекватным ответам на которые  как мировая система в целом, так и национальные политические режимы в частности, оказались не готовы Ч весь комплекс мер стратегического, тактического и оперативного характера, применявшийся в последнее десятилетие как руководством суверенных государств, так и специализированными международными структурами, не принес желаемого эффекта по противодействию распространению политического экстремизма1. Наличие экстремистского вызова демократическому государству и гражданскому обществу, ставящего под угрозу их безопасность, в сочетании с отсутствием эффективных методик нейтрализации данной угрозы порождает проблемную ситуацию в социально-политическом контексте современного развития цивилизации и конкретизируется в научную проблему, требующую комплексного осмысления и решения в рамках инструментария современной политологии.

Актуальность диссертационной темы определяется следующим:

  - на рубеже XX-XXI веков наблюдается активизация обновленных (стратегически, тактически) левых политических сил в рамках глобального протеста, что является характерной чертой современной мировой политической системы (сапатизм, движение боливарианской инициативы, антиглобалисты Европы и США)2; учитывая повышающееся взаимовлияние и взаимозависимость политий, данная тенденция с высокой степенью вероятности в ближайшие годы затронет и Россию в прямой (появление акторов на территории РФ) или опосредованной (необходимость считаться с нарастающим в других регионах планеты влиянием левых сил3) формах;

- несмотря на то, что российские левоэкстремистские (протестно-активистские и террористические) движения, аналогичные западноевропейским образца 60-х - 70-х годов ХХ века, проявлявшие активность во второй половине 90-х годов ХХ века (Студенческая защита4, Новая революционная альтернатива5), в последующем прекратили свое существование, на смену пришли протестные движения модифицированного типа с признаками сетевой организации, развивающие свою деятельность без террористических форм, но с элементами левого экстремизма: Национал-большевистская партия (лидер - Э.В.аЛимонов)6, Армия воли народа (лидер - Ю.И.аМухин)7,  Курсом правды и единения (основатель - генерал К.П.аПетров)8;

- современные экстремистские движения различной направленности в части стратегии и тактики базируются на общих принципах (что не отменяет наличия  уникальных свойств в каждом конкретном случае), поэтому закономерности и тенденции развития, выявляемые при исследовании классических левоэкстремистских моделей, могут быть применены и к другим видам экстремизма, распространенным на территории РФ;

- российская политическая наука внесла значительный вклад в изучение проблемы политического экстремизма, но его особенности выявлялись в основном на эмпирических материалах по этнорелигиозным сепаратистским движениям, тогда как возможность получения новых практических выводов на основе компаративного изучения левого экстремизма необоснованно упускалась.

Мировые политические процессы конца ХХ Ч начала XXI веков в первую очередь активизировали этнорелигиозный экстремизм, используемый главным образом в сепаратистских политических целях. Однако данное обстоятельство не снимает необходимости в проведении исследований  политического экстремизма левого спектра, поскольку процессы глобализации усиливают разрыв между богатыми и бедными регионами планеты, а так же внутреннюю социально-экономическую стратификацию наций (социальное расслоение в России продолжает увеличиваться - по официальным данным соотношение доходов 10% богатейшей и 10% беднейшей страт достигло 17:19). В Российской Федерации продолжается рост протестных настроений: Только по официальным данным пресс-центра МВД, в 2009 г. в России прошло около 30 тыс. публичных акций, из них на 2,5 тыс. выдвигались политические требования. В этих акциях участвовали 5,5 млн. чел., 440 акций (более 20 тыс. участников) не были санкционированы органами власти10. Последнее определяется не только внутренними экономическими процессами, но и тем, что при включенности суверенных государств в мировые структуры и закреплении за ними четко обозначенной роли в международном разделении труда и распределении доходов, происходит перекачивание ресурсов из национальных экономик более слабых акторов в распоряжение более сильных. Данные обстоятельства вновь актуализируют идеи социальной справедливости, порождают убежденность в необходимости борьбы за принципиально иное распределение материальных и социальных благ в глобальном масштабе. Поэтому  левый экстремизм нуждается в изучении как теоретический феномен и как практический вызов системе национальной безопасности России. Исламизм, по мнению автора диссертации, далеко не единственный глобальный проект, способный быть востребованным в ближайшем будущем теми слоями населения, которые ощутили на себе больше отрицательных, чем положительных проявлений глобализации. Левая идеология, как интернациональная, не ограниченная рамками приверженности какой-либо религии, неизбежно актуализируется. Соответственно проявятся и радикальные ее формы, развернутся экстремистские движения.

В отечественной политической науке за последние десятилетия накоплено значительное количество публикаций и защищены диссертации по политическому экстремизму, однако комплексных работ компаративистского характера почти нет. Между тем именно в спектре исследований, основанных на сравнении конкретных (локальных) ситуаций, можно получить новые научные данные и сформулировать инновационные для современной политической науки выводы, представляющие как теоретическую, так и практическую значимость.

Степень разработанности темы исследования. Активизация левого экстремизма, затронувшая во второй половине ХХ века как индустриально развитые страны (Западная Европа, Япония, США), так  и третий мир, стала объектом подробного изучения советскими (позднее - российскими) учеными - обществоведами. Работы советского периода в той или иной степени были вынуждены следовать официальной идеологической парадигме, отрицательно воспринимая все леворадикальные доктрины, к созданию которых не была причастна правящая элита Советского Союза.

Однако и советским ученым, несмотря на жесткие рамки и идеологические ограничения, удалось внести значительный вклад в осмысление и анализ истоков левого экстремизма в западном индустриальном обществе. Это относится, например, к работам А.С. Грачева, Ю.Н. Давыдова, К.Г. Мяло, В.В.аВитюка, С.А. Эфирова11. Данными авторами проделана обширная работа по сбору и систематизации материалов практически о всех известных левоэкстремистских организациях 60-х - 80-х годов ХХ века в мире, проведен глубокий научный анализ социальных, экономических и политических предпосылок экстремизма. Но в целом идеологический подход, следуя которому советское обществоведение было вынуждено агрегировать в научную сферу политическое противостояние правящих кругов СССР как с системами западных демократий, так и с неортодоксальными промарксистскими движениями, затруднял объективную всестороннюю оценку феномена левого экстремизма.

В конце 80-х годов ХХ века исследования в области левого экстремизма  приостановились, что объясняется как методологическим кризисом идеологической парадигмы в обществознании, так и преждевременным предположением, что проблема левого экстремизма необратимо утратила актуальность на фоне схода с исторической сцены социалистических политических режимов. В связи с социально-политическими изменениями глобализирующегося мира реальность вновь поставила перед отечественными учеными  задачу возобновления подобных исследований на качественно новом методологическом фундаменте. На современном этапе российская политическая наука, учитывая практическую актуальность темы политического экстремизма, сформировала значительный массив исследований, в котором левому экстремизму уделено неоправданно мало внимания.

Проблема системного изучения политического экстремизма стала предметом теоретического осмысления в работах академического плана представителей ведущих научных центров Москвы, регионов России, ближнего зарубежья, например: В.В. Лунеева (заведующий сектором уголовного права и криминологии Института государства и права РАН, директор Московского исследовательского центра по проблемам организованной преступности и коррупции), В.В.аОстроухова (ответственный секретарь Федеральной антитеррористической комиссии), Т.Л. Тропиной (Владивостокский Центр изучения организованной преступности), М.П. Требина (начальник кафедры философии Харьковского военного университета, Украина), А.Е. Сафонова (МИД РФ), В.Е. Петрищева (соавтор Федерального закона О борьбе с терроризмом, член рабочей группы Совета безопасности при Президенте РФ по разработке проекта Федеральной программы усиления борьбы с терроризмом), В.А. Тишкова (директор Института этнологии и антропологии РАН), А.В. Бедрицкого (Российский институт стратегических исследований при Правительстве России); А.В. Змеевского (директор Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ); В.Е. Лепского (Дипломатическая академия МИД РФ); А.Л. Лыженкова (Департамент по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ); А.В. Федорова (Служба внешней разведки РФ); Н.Н. Успенского (Совет безопасности РФ), И.В. Бочарникова (Аналитическое управление аппарата Совета Федерации).

К фундаментальным, рассматривающим экстремизм как комплексное, многофакторное явление, можно отнести исследования Н.Н. Афанасьева, О.А.аБелькова, Д.В. Волковой, А.В. Возженкова, С.И. Грачева, В.Н. Гурбы, Ю.Н.аДерюгина, С.М. Ермакова,  И.А. Ермакова, В.П. Емельянова, К.В. Жаринова, А.Ш. Жвитиашвили, О.А. Журавлева, В.И. Замковой, О.В. Зотова, З.В.аИвановского, С.И. Илларионова, Б.Ю. Кагарлицкого, Е.Н. Каратуевой, Б.И.аКаверина, А.А. Кокошина, Н.Н. Кудрина, В.Б. Куликова, Л.Б. Кулеминой, Н.Б. Лебедевой, Н.Д. Литвинова, В.В. Лукова, А.П. Любимова, Г.И. Морозова, Б.В. Маркова, В.Г. Малышкина, Л.И. Медведко, Е.С. Назаровой, В.В. Никитаева, Г.В. Новиковой, М.П. Одесского, Ю.С. Оганисьян, А.Ю. Пиджакова, О.И.аПечерских, А.В. Павлинова, Д.В. Реута, А.В. Ростокинского, В.В. Серебрянникова, И.А. Сазонова, А.И. Соловьева, А.Б. Соловьева, А.Н. Тарасова, А.В.аТретьякова, Г.Т. Тухтиевой, Д.М. Фельдмана, Е.С. Холмогорова, А.А Чертополоха, С.А. Эфирова.

Одной из новых черт современных исследований становится повышенное внимание к таким проявлениям глобализации, как расширение информационных возможностей, которые дают экстремистам развивающиеся электронные коммуникационные системы. Способы использования Интернета в террористических целях обобщаются и систематизируются в работах Т.Л. Тропиной, Т.А.аМешковой, И.А. Пенькова12, которые отчасти восполняют лакуну в изучении современных форм экстремизма в информационном обществе. По мнению А.И. Соловьева, в современных российских условиях самопроизвольное развитие интерактивных информационных систем (Интернет) помогает становлению информационного поля экстремистской деятельности13.

Работы, посвященные роли новых информационных технологий, соединяются в отечественной науке с исследованиями по феномену сапатизма, который был бы невозможен без фактора глобальных и независимых от государственных структур систем массовых коммуникаций, а сам сапатизм трактуется как феномен постбиполярной международной системы, л...локальным ответом на изменение вектора глобального развития14. Деятельность САНО рассматривается как новое издание геваризма, эффективно адаптированное к текущей обстановке и общим трендам современной активизации левого движения на планете15.

Автор диссертации отмечает более активное, по сравнению с предшествующими периодами, подключение к антитеррористическим задачам ученых психологических специализаций, методологически трактующих феномен экстремистского насилия через личностные свойства, психологические травмы и особенности той или иной социокультурной среды, влияющей на психологию личности16. Психологическое направление понимания причин политического экстремизма весьма многогранно, охватывает как внутриличностные проблемы человека, так и его дисгармонию в отношениях с внешней социальной средой (выдвигаются трактовки современного социума как крайне благоприятной среды для культивирования разных видов насилия и их морального оправдания17).

Анализ текстов диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук, посвященных проблемам политического экстремизма, защищенных в последние годы в России, в целом укладывается в рассмотренные выше общие тенденции отечественной науки. Так же можно отметить следующее:

- политический экстремизм становится предметом научного поиска представителей целого спектра гуманитарных и социальных наук (политологов, философов, социологов, историков, филологов, психологов), что подтверждает выводы о системности данной научной проблемы, решаемой на междисциплинарном уровне;

- диссертанты в значительной степени сосредоточены на вопросах этнического и религиозного экстремизма, проблематика левоэкстремистских движений оказывается затронутой в меньшей степени, а в количественном выражении закономерно преобладают диссертации на соискание ученой степени кандидата наук;

- доминируют работы общетеоретического характера, исследований со специализацией на том или ином конкретном экстремистском движении заметно меньше, что в полной мере относится и к относительно скромному объему конечных научных выводов, полученных на основе эмпирических данных с использованием методологии компаративистики.

Отмеченные факторы, по мнению автора, оставляют актуальным поле для дальнейшей исследовательской деятельности, для сравнительных работ по леворадикальным течениям политического экстремизма, что не умаляет весомого вклада исследователей-диссертантов18 в общетеоретическую оценку феномена экстремизма, этносепаратизма, национализма, религиозного фанатизма.

Зарубежная историография проблемы левого экстремизма весьма обширна, так как уже с конца 60-х годов ХХ века он становится предметом изучения и дискуссий19. Левый экстремизм и взаимосвязанная с ним проблема партизанских войн в странах третьего мира, в 70-х Ч 80-х годах ХХ века оказываются в центре научного внимания, например, В. Хальвега, Ф.Р. Аллемана, Г. Бодена, А.аЛеглера, Р. Тофовена, Х.-И. Мюллер-Борхерта, И. Фетчера, Г. Ромосера20. Как доказывали в своем исследовании У. Бакес и Э. Йессе, в западном демократическом обществе экстремизм имеет слабую базу, но умело использует объективные недостатки демократии, например, коррупцию и злоупотребление служебным положением в личных целях со стороны высших государственных чиновников21.

Политические реалии конца ХХ Ч начала ХХI веков, связанные с падением биполярной международной системы, снятием исторического противостояния социалистических режимов и западных демократий, актуализировали потребность изучения левого экстремизма вне аспекта международной политической конъюнктуры (ранее ответственность за его возникновение было принято возлагать на лагерь политических противников), как самостоятельный феномен, с уникальным генезисом, особенностями эволюции, определенной исторической перспективой. Акцент в новых работах смещается с демонстрации однозначно негативных морально-оценочных позиций к стремлению понять идейные мотивы индивидов, ступивших на путь левоэкстремистской деятельности, чья личностная трагедия развернулась на фоне острейшей кризисной социально-экономической и политической ситуации22.

Французская научная аналитика, традиционно опирающаяся на философское наследие, в некоторой степени выделяется наличием заметного компонента левого спектра, далеко не однозначным взглядом на борьбу США с современным мировым терроризмом - это работы А. Бадью, А. Бросса, С. Ваниш, Ж.аРансьера, М. Сюриа23.

Работы американских политологов в области изучения экстремизма отличались глобальностью, стремлением осмыслить предмет исследования как таковой и найти некий универсальный рецепт по его общей нейтрализации. В этой связи характерными являются работы У. Лакера24, эволюция взглядов которого с  70-х годов ХХ века до наших дней отражает характер изменения международной политической обстановки в ее влиянии на террористические движения: нарастание угрозы овладения террористами оружием массового поражения, приход на смену крупным и сложно организованным движениям мелких террористических групп, кризис как леворадикальной, так и праворадикальной идеологий на фоне нарастающей политизации ислама.

Состояние современной американской политологии в области изучения  экстремистских организаций отражают такие работы, как исследования профессора Гарвардского университета А. Дершовица25, профессора Гарвардского университета  Ф. Хаймана26, политолога У.Р. Мида27, эксперта по террористическим группировкам Б. Хоффмана28.

Феномен сапатизма, обозначившийся в середине 90-х годов ХХ века, не мог остаться незамеченным для зарубежных специалистов по политическому экстремизму, конфликтологов и социологов. Можно отметить исследование, выполненное авторским коллективом корпорации РЭНД: Д. Ронфелдом, Д.аАрквиллой, Г. Фуллер, М. Фуллер. Научный анализ посвящен первым годам сапатистского движения (1994 - 1996 годы)  и выполнен в спектре теории социальных сетей29. Отмечая сапатизм как первый в истории постмодерна мятеж, наделенный признаками сетевой структуры, эксперты РЭНД сформулировали предположение, что этот опыт в ближайшем будущем будет взят на вооружение протестными движениями в других регионах мира30. Особенностью сапатистов стал фактор эффективного использования систем глобальных электронных коммуникаций, неподконтрольных государственным структурам, в частности, Интернета31.

Западная политология XXI века интенсивно изучает проблемы активизации экстремистских движений применительно к информационной (постиндустриальной) фазе развития цивилизации, закономерно перенося акцент основных угроз на информационную и коммуникативную сферы западных сообществ, как наиболее уязвимые точки потенциального разрушительного воздействия со стороны экстремистов, со всей остротой обозначается проблема терминологического определения политического экстремизма, указывается повышение живучести как террористических группировок, так и увеличение масштабов последствий их операций32. 

В завершении оценки степени разработанности темы в научных трудах  отечественных и зарубежных ученых автор диссертации отмечает, что политический экстремизм как динамическая система постоянно выдвигает новые проблемы, ставит перед исследователями очередной круг вопросов, которые предстоит решать. К вопросам подобного рода относится выявление взаимосвязи между экстремистскими движениями прошлого и современности, анализ новых тенденций в стратегии и тактике экстремистских движений с учетом влияния процессов глобализации и развития новых информационных технологий.

Объектом диссертационного исследования является левый экстремизм как политический феномен второй половины ХХ - начала ХХI веков.

Предмет исследования составляют генезис, стратегия и тактика наиболее характерных из представителей левоэкстремистских движений рассматриваемого периода: западногерманской Фракции Красной Армии (РАФ) и мексиканской Сапатистской армии национального освобождения (САНО).

Цель диссертационного исследования состоит в выявлении причин возникновения левоэкстремистских движений на протяжении второй половины ХХ - начала ХХI веков, своеобразия эволюции их стратегии и тактики.

Для достижения цели поставлены следующие задачи:

- сформулировать содержательное определение левого экстремизма;

- разработать авторскую классификацию форм проявления левого экстремизма;

- оценить и проанализировать значение вооруженного политического насилия в стратегии и тактике левого экстремизма на протяжении второй половины ХХ - начала ХХI веков;

- установить своеобразие генезиса левого экстремизма в индустриальном обществе на примере РАФ и своеобразие генезиса левого экстремизма в реалиях глобализирующегося мира на примере САНО;

- провести научный анализ информационного обеспечения деятельности классического левоэкстремистского движения на примере РАФ и альтернативного на примере САНО; 

- провести сравнительный анализ стратегии и тактики РАФ и САНО в их эволюционном развитии;

- выявить новые черты и свойства информационного обеспечения деятельности левоэкстремистского движения на современном этапе;

- выявить изменения в стратегии и тактике современного левого экстремизма;

- на основе полученных данных представить оценку угрозы развития левого экстремизма в современной России и предложить общие принципы противодействия данной угрозе.

Теоретическая и методологическая основа диссертации определяется критериями соответствия цели и задач исследования системе научных принципов, используемых автором при анализе особенностей левоэкстремистских движений. Общей теоретической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых в области теории научного познания в сферах политологии, философии, новейшей истории33, а так же исследователей, специализирующихся на изучении политического экстремизма, рассмотренные выше. Диссертационное исследование выполнено в соответствии с общенаучными принципами историзма, объективности,  диалектичности, системности.

При рассмотрении форм политического экстремизма и их влияния на стабильность политической системы демократического общества используются принципы структурно-функционального анализа (Т. Парсонс, Р. Мертон)34, а так же системный метод (Д. Истон)35, адаптированный современными российскими политологами (О.Ф. Шабров, И.В. Юрченко)36 к изучению проблем политического экстремизма. Во взаимосвязи с общенаучными методами используется инструментарий политической компаративистики (Д. Сартори, М.В. Ильин, О.Ю. Малинова)37, направленный на сравнительный анализ моделей левоэкстремистских движений. Для выявления основных изменений, произошедших в левом экстремизме в обозначенных автором диссертации хронологических рамках применяется кросс-темпоральный анализ (Т.Н. Митрохина)38, ориентированный на  выявление расхождений в сопоставляемых критериях изучаемых объектов в целях проверки рабочей гипотезы, метод кейс-стади (Л.В. Сморгунов)39, оптимально подходящий для анализа феноменов, составляющих предмет исследования. Поскольку политический экстремизм как хронополитический40 феномен,  деятельность РАФ и САНО в частности, не могут быть рассмотрены вне исторического контекста, без учета взаимовлияния ключевых социальных, экономических, политических тенденций развития, используется сравнительно-исторический метод41 как важнейший элемент комплексного анализа заявленного в диссертации предмета исследования. В диссертационной работе так же использовались характерные для компаративных исследований принципы морфологического (при изучении структуры) и субстанционального (при изучении политических задач и специфики информационного обеспечения) типов сравнения42, приемы работы с научной информацией при логических умозаключениях: анализ и синтез, дедукция и индукция, классификация.

Автор диссертационного исследования полагает, что комплексное сочетание обозначенных выше научных методов позволяет раскрыть предмет и объект исследования, решить поставленные задачи, сформулировать обоснованные выводы как результат проведенной работы.

Эмпирическая база исследования. Разделы диссертационного исследования, посвященные изучению левого экстремизма в индустриальном обществе второй половины ХХ века, базируются на документах по левоэкстремистским движениям Федеративной Республики Германии, как наиболее характерному полю проявления рассматриваемого феномена. К ним относятся, во-первых, общие программные и исторически значимые документы левоэкстремистских группировок; во-вторых, статьи и интервью ведущих идеологов наиболее агрессивного крыла западногерманского левого экстремизма; в-третьих, тексты из числа ультимативных требований боевиков, обнародованные ими при проведении локальных террористических акций и частично несущие в себе программно-политическую нагрузку; в-четвертых, опубликованные письма и записки лидеров боевиков; в-пятых, некоторые опубликованные следственные материалы и обвинительные акты против террористов; в-шестых, воспоминания и размышления бывших боевиков (Б. Хогефельд, К.-Х. Дельво, К. Фолькертс, Л.аТауфер), которые после объявления РАФ о прекращении вооруженной борьбы попытались осмыслить свою прошлую террористическую деятельность; в-седьмых, при разработке идеологии и форм практической борьбы, левые экстремисты западноевропейских стран в качестве первоисточников использовали работы известных теоретиков революционной войны из третьего мира (Мао Цзэдуна, Эрнесто Че Гевары, Карлоса Маригеллы, Во Нгуен Зиапа) - эти публикации так же включены в круг источников.

При обращении к современным доктринам левого экстремизма автор использовал программные заявления и концептуальные работы лидера САНО, известного как субкоманданте Маркос. Так же в работе использовались программные документы, манифесты и постановления руководства колумбийского партизанского движения Революционные вооруженные силы Колумбии - Армия народа (РВСК - АН), никарагуанского Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО).

Концептуальное наследие новых левых в дальнейшем его развитии представлено для научного анализа рядом работ теоретиков данного направления, к которым можно отнести одного из организаторов итальянских  леворадикальных террористических группировок А. Негри, теоретика современного ситуационизма К. Нэбба, и таких протестных мыслителей, как П. Уилсон (Хаким-Бей), А. Горц, Р. Ванейгем, А. Калинникос, Х. Ньютон.

Большинство из перечисленных источников (значительная часть из них на иностранных языках) использовалось в традиционной текстовой форме, часть документов, расположенных на специализированных ресурсах в Интернете, анализировалась в электронной версии.

В диссертации использованы предварительные результаты исследований, полученных в рамках реализации ФЦП Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009-2013 годы в рамках мероприятия 1.1. Проведение научных исследований коллективами научно-образовательных центров в области юридических и политических наук, а так же в рамках мероприятия 1.2.1 Проведение научных исследований научными группами под руководством докторов наук.

Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что работа представляет собой первое в отечественной политологии сравнительное комплексное исследование левого экстремизма второй половины ХХ-начала ХХI  веков как политического феномена, содержательно включающего в себя классический и альтернативный типы развития. Новые научные данные, полученные в диссертации:

- сформулировано содержательное определение левого экстремизма в смысловой эволюции данного термина, обоснованна целесообразность его включения в предметное поле политической науки;

- разработана классификация левого экстремизма по деятельностной составляющей (теоретико-генерирующая, протестно-активистская, террористическая формы экстремизма) в рамках классификации по идеологической направленности (левый, правый, религиозный, националистический-сепаратистский, экологический, спонтанный виды экстремизма);

- оценено и проанализированно значение вооруженного политического насилия в стратегии и тактике левого экстремизма на протяжении второй половины ХХ - начала ХХI веков;

- установлено своеобразие генезиса левого экстремизма в индустриальном обществе на примере РАФ (ФРГ) и своеобразие генезиса левого экстремизма в реалиях глобализирующегося мира на примере САНО (Мексика);

- проведен научный анализ информационного обеспечения деятельности классического левоэкстремистского движения на примере РАФ и альтернативного левоэкстремистского движения на примере САНО;

- проанализированы стратегия и тактика РАФ, основанные на вооруженном политическом насилии и адресном терроризме, стратегия и тактика  САНО, основанные на информационно-политическом противоборстве с декларируемой, но избегаемой возможностью возврата к вооруженному сопротивлению;

- выявлены новые черты и свойства информационного обеспечения деятельности левоэкстремистских движений на современном этапе, которые позволяют успешно адаптироваться к существующим политическим реалиям;

- выявлены изменения в стратегии и тактике современного левого экстремизма, обусловленные новыми факторами (глобализация, информатизация всех важнейших сфер работы и досуга человека, развитие антитеррористических технологий, эволюция политической системы государств);

- представлена оценка угрозы развития левого экстремизма в современной России и предложены общие принципы противодействия данной угрозе.

Положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Левый экстремизм - деятельность руководствующихся леворадикальной идеологией социальных групп или индивидов, целенаправленно стремящихся дестабилизировать существующий политический режим для уничтожения господствующей политической системы с последующим принуждением социума к новому вектору политического, экономического и культурного развития. Под идеологией левоэкстремистского движения понимается основанная на принципе политического радикализма система взглядов и идей, выражающих отношение участников экстремистского движения к окружающей их политической действительности, обосновывающая смысл их деятельности, определяющая как главную цель, так и промежуточные задачи данной деятельности.

2. По идеологической направленности политический экстремизм разделяется на широкий спектр проявления своих видов: левый, правый, религиозный, националистический-сепаратистский, экологический, спонтанный. К основным формам левого экстремизма по деятельностной составляющей предлагается отнести следующие:

- теоретико-генерирующую форму (политический радикализм в интеллектуальной деятельности - философские, публицистические течения контркультуры и социального протеста, находящие реализацию в литературе, искусстве, гуманитарных науках, в традиционных и новых социо-информационных дискуссионных пространствах);

- протестно-активистскую форму (способ практической деятельности по дестабилизации существующего государства и гражданского общества с исключением крайних мер насилия);

- террористическую форму (способ практической деятельности по разрушению существующей государственной системы или корректировке политического курса государства с помощью крайних мер насилия, основанных на физическом уничтожении или демонстративной угрозе уничтожения своих противников).

3. Вооруженное политическое насилие представляет собой крайнюю меру насилия в политическом процессе, идеологически мотивированное применение оружия в целях уничтожения или безоговорочного подчинения себе оппонирующих политических акторов того или иного масштаба. Вооруженное политическое насилие реализуется как традиционными военными методами, так и партизанско-диверсионными действиями различной степени интенсивности, включающими и террористические акции. Автор выделяет и дает развернутую характеристику следующим формам вооруженного политического насилия: Народно-освободительная партизанская война, Летучие отряды, Народно-революционная война, Революционная герилья, Очаговая герилья, Городская герилья, Спонтанный терроризм, Постиндустриальные партизанско-террористические войны, Виртуальная герилья - Революционный карнавал.

4. Своеобразие генезиса левоэкстремистских движений в рассматриваемый хронологический период подчеркивает общность условий генезиса РАФ и САНО заключающихся в том, что Западная Германия и Мексика в момент зарождения и формирования рассматриваемых группировок находились на цивилизационном перепутье, воспринимаемом определенными стратами социума настороженно, с опасением за свое будущее. В первом случае объективируется иррациональное недовольство интеллектуальных кругов западногерманской молодежи меняющимися социально-экономическими координатами существования, во втором случае объективируются опасения сельских общин индейцев мексиканского штата Чьяпас, что надвигающиеся социально-экономические изменения, вызванные глобализацией, катастрофически ухудшат их положение.

5. Информационное обеспечение деятельности  РАФ и САНО характеризуется по сходству и различию. Общие компоненты: оба экстремистских движения возникают в кризисное для левых сил время, мировой империализм определяется ими как главный враг, стремление к социальной справедливости в варианте, близком к марксистскому, стремление заручиться активной поддержкой со стороны новых групп потенциальных революционеров - тех, кто страдает от дискриминации в современном обществе и готов бороться за свои права, критическое восприятие традиционных левых партий, убежденность в их неспособности возглавить революционный процесс. Особенные компоненты: локальность главнейших задач САНО, глобальность главнейших задач РАФ; идеологическая конструкция САНО способна к эволюции, модернизации в зависимости от изменений окружающей обстановки, неспособность к быстрой кардинальной модернизации идеологической конструкции РАФ; преимущественно рационалистический характер обоснования политических задач РАФ, наличие иррациональных компонентов в обосновании политических задач САНО; РАФ нацеливает своих сторонников на непримиримую борьбу с противником вооруженным путем, САНО нацеливает своих сторонников на преимущественно невооруженное противодействие.

6. РАФ формируется в конце 60-х годов ХХ века как вооруженное продолжение зашедшей в тупик студенческой революции, представляет собой иерархическую организацию в плане управления, ориентацию на вооруженное политическое насилие в форме городской герильи в плане стратегии, адресные террористические акции против представителей правящей элиты и государственных структур в плане тактики. Данная (классическая) модель получила широкое распространение в западном индустриальном обществе 70-х - 80-х годов ХХ века. САНО формируется в 90-е годы ХХ века как попытка адаптации к условиям глобализации утратившего эффективность вооруженного движения леворадикального протеста, представляет собой сетевую структуру в плане управления, сочетание военизированного политического насилия в форме Виртуальной герильи  - революционного карнавала с всесторонней информационно-пропагандистской работой международного масштаба в плане стратегии, кратковременные боевые операции против военных объектов и войск правительства с последующим уклонением от продолжения боевой активности в пользу мирных политических акций в плане тактики. Данная (альтернативная) модель прогнозируется к широкому распространению в ближайшие десятилетия как крайне средство, экстремистская методика борьбы с негативными тенденциями глобализации.

7. Сравнительный анализ классической и альтернативной моделей левоэкстремистских движений позволил констатировать, что к началу ХХI века информационное обеспечение левого экстремизма претерпело серьезные изменения и приобрело новые черты (недогматичность, вариативность, элементы иррационализма, апелляция к локальным традициям и верованиям, деперсонифицированность идеологов-разработчиков, ирония как стиль изложения) и свойства (способность к модификации с учетом  требований времени, способность встраиваться в близкие по задачам международные движения, усиливая их и получая взаимную поддержку, при этом сохраняя локальную самостоятельность, способность взаимодействовать с потенциальными союзниками по сетевому принципу, децентрализовывая управление, смягчая амбиции своих лидеров).

8. Основывая свою деятельность на вооруженном политическом насилии в его террористической вариации, РАФ исходила из предположений, что политический режим ФРГ, трактуемый как латентный фашистский, под воздействием террористических атак переродится в открытую диктатуру, против которой развернется широкомасштабное народное восстание. Активность РАФ не достигла масштабов, необходимых для подрыва существовавшей политической системы, но потребовала предельного напряжения ресурсов экстремистского движения, что обернулось невосполнимыми кадровыми потерями. САНО, в отличие от РАФ, не занималась адресным терроризмом, целенаправленным уничтожением представителей власти, иных своих политических противников. САНО не делала ставку на запугивание правящей элиты, на утверждение в социуме обстановки хаоса, непредсказуемости, неуверенности. Нишу вооруженной борьбы у сапатистов заняла пропагандистская деятельность, качество и масштабы которой намного превзошли аналогичную деятельность РАФ. В условиях глобализации и новых координат протестной борьбы сапатизм зарекомендовал себя как успешная альтернатива классическим экстремистским движениям.

9. Левый экстремизм может проявиться в России в будущем с высокой степенью вероятности в силу объективных внешних и внутренних факторов развития глобализирующейся цивилизации, переходящей в постиндустриальную стадию. Необходимо учитывать высокую вероятность появления экстремистских движений, развивающихся по альтернативной модели. Подобные движения будут обладать высокой степенью структурной устойчивости, информационной привлекательностью для широких слоев населения, в том числе и за рубежом, поскольку будут встраиваться в общие тенденции сопротивления глобализации. С ними будет неэффективно бороться вооруженным, силовым путем, поскольку каждая силовая акция против экстремистов будет способствовать росту их популярности, в том числе и на мировой арене. Основой противодействия подобным левоэкстремистским движениям может стать только идеологическая работа, в том числе и в электронной медийной среде, переговорные технологии, дискуссии. Идеологический вакуум, существующий в России со времен распада СССР, должен быть заполнен национальной идеологией, построенной на основе синтеза многовекового исторического духовного наследия многонациональной российской цивилизации и реалий современного мира.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что на основе рассмотренного материала и генерируемого нового знания вносится значительный вклад в решение научной проблемы по осмыслению левого экстремизма как политического феномена, выявлению факторов его устойчивости, обусловленных изменениями в стратегии и тактике, по итогам исследования предлагаются принципы противодействия левому экстремизму новой модели.

Данное утверждение подтверждается следующим: во-первых, уточнением и развитием связанного с научной проблемой понятийного аппарата; во-вторых, авторской разработкой новых элементов для методологии исследований подобного типа (адаптация работ Э. Берна); в-третьих, выявлением свойств классической и альтернативной моделей развития левого политического экстремизма; в-четвертых, авторским критическим подходом к прогнозированию линий развития левого политического экстремизма.

Теоретические выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть использованы в отечественной политической науке при дальнейшей разработке вопроса политического экстремизма как дестабилизирующего фактора, подрывающего устойчивость развития демократических политических систем и генератора вызовов и угроз существованию гражданского общества.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности использования авторских выводов при прогнозировании развития левоэкстремистских движений, выявлении связанных с ними рисков и угроз, планировании стратегии противодействия политическому экстремизму.

Это конкретизируется, во-первых, в возможности использовать выводы  диссертации при формировании эффективной государственной политики России с учетом нарастания международного влияния движения антиглобалистов левого толка; во-вторых, приемлемостью выводов данного диссертационного исследования при разработке национальной стратегии противодействия развитию левого экстремизма в масштабах России; в третьих, полученные автором диссертации выводы могут быть применены государственными структурами при планировании мероприятий по снижению экстремистской угрозы в федеральных округах РФ с наиболее сложной социально-политической обстановкой.

Содержащийся в диссертации материал может быть востребован при разработке в российских высших учебных заведениях общих и специализированных курсов по политической науке, по теории национальной безопасности и смежным учебным дисциплинам.

Апробация диссертационной работы проведена в течении 1998 - 2010 годов. Основными формами апробации явились научные сообщения и доклады, представленные автором на международных и всероссийских конференциях и конгрессах политологического профиля, публикации в ведущих реферируемых научных периодических изданиях, а так же практическое внедрение положений диссертации: их использование в работе исследовательских организаций, влияющих на формирование внешней политики РФ, высших учебных заведений (системы МВД и гражданских), чья деятельность направлена на обеспечение безопасности РФ43.

Основное содержание диссертационного исследования, полученные выводы и новые научные знания:

а) отражены в 39 научных публикациях общим объемом около 58,5 печатных листов, в том числе в двух монографиях объемом 29,6 и 13,3 печатных листа соответственно, 8 публикациях в журналах из перечня периодических научных изданий, рекомендуемых для публикации научных работ, отражающих основное научное содержание докторских диссертаций ВАК РФ (Полис, Космополис, Вестник ВоГУ), общим объемом 5 печатных листов;

б) внедрены в учебный процесс в виде 6 учебных пособий по дисциплине Политология общим объемом 21 печатный лист;

в) представлены в докладах и выступлениях автора на 7 международных и всероссийских конференциях и конгрессах политологов (тематических секциях), посвященных проблемам политического экстремизма, национальной и международной безопасности: Второй Всероссийский конгресс политологов (г. Москва, МГИМО (У) МИД России), 2000 год; Всероссийская научно-практическая конференция Преподавание политологии в российских университетах (г. Краснодар), 2000 год; Третий всероссийский конгресс политологов (г. Москва, ИНИОН РАН), 2003 год; Всероссийская конференция Университетская политология в России в национальном и европейском контекстах (г. Москва, ИНИОН РАН),  2004 год; Всероссийская конференция Россия в новом политическом пространстве Евразии (г. Москва, ИМЭМО РАН), 2005 год; Четвертый Всероссийский конгресс политологов (г. Москва, МГИМО (У) МИД РФ), 2006 год; Международная научная конференция Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы (г. Москва, ИНИОН РАН), 2007 год;

г) в 2004 году по итогам конкурсного отбора автор получил грант на участие в программе Центра повышения квалификации преподавателей политологии МГИМО(У) МИД России в форме научной стажировки в ИНИОН РАН по теме данной диссертации44; 

д) материалы и выводы диссертации использовались автором при чтении лекционных курсов по политологии в высших учебных заведениях Волгоградского региона.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры международных отношений, регионоведения и политологии ГОУ ВПО Волгоградский государственный университет.

Структура диссертационной работы определена исходя из цели и задач исследования, продиктована соблюдением принципов внутренней целостности и логической взаимосвязи ее элементов в соответствии с темой, предметом и объектом исследования, состоит из введения, трех глав, содержащих в себе девять параграфов,  заключения, списка источников и литературы, трех приложений.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее разработанности, определяются цель, основные задачи, объект и предмет, формулируется рабочая гипотеза, характеризуются теоретическая, методологическая и эмпирическая базы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, излагаются положения, выносимые на защиту, приводятся данные по апробации результатов исследования, характеризуется структура диссертации.

В первой главе Левый экстремизм как объект научного анализа, состоящей из трех параграфов, решаются задачи, связанные с терминологией и классификацией, характеризуются определенные автором формы левого экстремизма, рассматривается вооруженное политическое насилие в его взаимосвязи с левым экстремизмом.

В первом параграфе Определение левого экстремизма и особенности его изучения рассматриваются подходы к пониманию политического экстремизма, анализируются наиболее характерные в современной науке его классификации, обращается внимание на незавершенность научного поиска в данном направлении. Под экстремизмом как самой общей категорией автор подразумевает стремление актора (активного участника процесса) занять крайнюю, непримиримую позицию в отношении своего оппонента, основанную на продвижении своих интересов, мнений, убеждений, не предполагающую компромисса или какого-либо иного учета интересов противостоящей стороны. Соответственно, под радикализмом подразумевается направленность актора на коренное преобразование окружающей его действительности в той или иной сфере деятельности. Экстремизм выступает как действие (физическое или информационно-пропагандистское), а радикализм как идея, конгломерат неких воззрений и теорий, требующих, по мнению их разработчиков и последователей, воплощения в жизнь.

Политический радикализм - основной принцип экстремистской идеологии, согласно которому существующая политическая система воспринимается как абсолютно неприемлемая, несправедливая, не способная к эффективной модернизации и эволюции, а потому подлежащая уничтожению в максимально короткие сроки, немедленно. В зависимости от аргументации обоснования пороков системы и необходимости ее уничтожения, основные политические экстремистские идеологии могут быть различными: леворадикальными, праворадикальными, этнорадикальными (расизм), теорадикальными (религиозный фанатизм).

Под политическим экстремизмом в широком смысле автор понимает стремление актора - сторонника радикальной идеологии, занять крайнюю, непримиримую позицию в отношении своего политического оппонента по вопросам организации власти, государственного устройства, функционирования политической системы, любыми средствами реализовать собственные интересы, навязать другим участникам политического процесса свои мнения и убеждения как единственно допустимые, не имеющие альтернативы, не предполагающие консенсусного подхода во взаимодействии с политическими позициями оппонента. Политический экстремизм в узкоконкретном смысле автором раскрывается как деятельность руководствующихся радикальной идеологией социальных групп или индивидов, целенаправленно стремящихся дестабилизировать существующий политический режим для уничтожения господствующей политической системы с последующим принуждением социума к новому вектору политического, экономического и культурного развития.

Учитывая совокупность изложенного, левый экстремизм автор определяет как деятельность руководствующихся леворадикальной идеологией социальных групп или индивидов, целенаправленно стремящихся дестабилизировать существующий политический режим для уничтожения господствующей политической системы с последующим принуждением социума к новому вектору политического, экономического и культурного развития.

Во втором параграфе Классификация основных форм левого экстремизма градация политического экстремизма предлагается как по форме, то есть по эмпирической составляющей активности актора-экстремиста, ведущими индикаторами выступают цели и содержание данной активности; так и по виду, то есть по идеологической направленности, информационному обеспечению практической экстремистской деятельности.

По видам политический экстремизм в широком смысле разделяется автором на левый, правый, религиозный, националистический (сепаратистский), экологический, спонтанный (нечеткая, переменчивая, иррациональная мотивировка своих действий).

Автор выделяет следующие формы проявления левого экстремизма:

а) теоретико-генерирующая (политический экстремизм как вид интеллектуальной деятельности - философские, публицистические течения контркультуры и социального протеста, находящие реализацию в литературе, искусстве, гуманитарных науках, в традиционных и новейших социо-информационных дискуссионных пространствах);

б) протестно-активистская (политический экстремизм как способ практической деятельности по дестабилизации существующего государства и гражданского общества с исключением крайних мер насилия);

в) террористическая (политический экстремизм как способ практической деятельности по уничтожению существующего государства или корректировке его политического курса с помощью крайних мер насилия).

В третьем параграфе Вооруженное политическое насилие в стратегии и тактике левоэкстремистских движений вооруженное политическое насилие определяется автором как идеологически мотивированное применение оружия в целях уничтожения или подчинения себе оппонирующих акторов того или иного масштаба (государство, нация, народность, правящая элита, социально-экономическая страта). Вооруженное политическое насилие может быть реализовано как традиционными военными методами, так и партизанско-диверсионными действиями различной степени интенсивности, включающими в себя и террористические акции. Терроризм так же может выступать как самостоятельное тактическое воплощение стратегии вооруженного политического насилия. Вооруженное политическое насилие может применяться в глобальном и локальном политических процессах с разной степенью интенсивности, в зависимости от исторических особенностей эпохи, ключевых факторов развития цивилизации, в том числе и сформировавшихся культурных традиций45.

Проанализировав основные формы реализации вооруженного политического насилия во второй половине ХХ - начале ХХI веков, автор делает вывод, согласно которому взаимосвязь между стратегией и тактикой латиноамериканской герильи и деятельностью западноевропейских левоэкстремистских движений существует более в декларации, чем в плане практической реализации. Собственно левый экстремизм в своей террористической составляющей играет скромную роль в формах вооруженного политического насилия. Не затрагивая по объективным причинам различные вариации сельской герильи, заимствования из арсенала которой для городских террористов в принципе невозможны, автор отмечает, что и в случае с городской герильей (модель, разработанная К.аМаригеллой) заимствования проводить так же достаточно сложно. Бразильский коммунист К. Маригелла разворачивал свое террористические движение (Действие за национальное освобождение) в условиях латиноамериканского мегаполиса, со всеми присущими ему социальными и экономическими особенностями - кардинальное расслоение населения на богатых и бедных, что сказывалось и на урбанистической географии, создавая в городе районы тотальной нищеты, обыденность в сознании населения силовых, насильственных действий, политическая диктатура, деятельность лэскадронов смерти и т.д., в то время как западногерманские города, с учетом всех социальных противоречий, были все же более благополучными, значит и менее приспособленными для выживаемости городского партизанского движения.

Классический вариант левого экстремизма, делавший безоговорочную ставку на вооруженное политическое насилие, показал свою историческую бесперспективность. Относительно альтернативного его варианта подобный вывод был бы поспешен, так как САНО, в отличие от РАФ, активно использовав вооруженное политическое насилие на первой стадии своей деятельности и избегая его применения в последующем, не только смогла решить вопрос собственного выживания, но и добилась хотя бы локальных успехов.

Во второй главе Классическая и альтернативная модели левого экстремизма, состоящей их трех параграфов, рассматриваются условия возникновения, своеобразие эволюции стратегии и тактики РАФ, которую автор считает наиболее характерным примером классических левоэкстремистских движений второй половины ХХ века и САНО, которую автор считает наиболее характерным примером альтернативных левоэкстремистских движений конца ХХ - начала ХХI веков, ориентиром для возможного развития левого экстремизма в будущем в условиях глобализации.

В первом параграфе Своеобразие генезиса Фракции Красной Армии и Сапатистской армии национального освобождения автором диссертационного исследования выделены следующие основные факторы, способствующие становлению левого экстремизма в индустриальном обществе демократического типа:

- социально - экономические (особая разновидность экономического кризиса, при котором в наибольшей степени страдают мелкие предприниматели, интеллигенция и работники свободных профессий, безработица среди потенциально активных (в плане реализации политического протеста) слоев населения, прежде всего молодежи, господство идей радикального преобразования существующей системы в узком круге определенных социальных страт, что, не позволяя создать достаточную базу для полномасштабной политической борьбы, неизбежно оставляет в руках сторонников леворадикальных идеологий только экстремистские методы);

- общие внешне- и внутриполитические (деформация естественного исторического фона политического развития демократической системы, навязывание правящей элитой исторически несвойственных данному обществу социально-политических моделей, примеры побед однотипных вооруженных движений в других странах (в основном в регионах третьего мира), знакомство с разработанными там военно-политическими доктринами радикальной борьбы);

- социально-психологические (отсутствие в обществе информационно-идеологической монополии тоталитарного типа, отсутствие у социально активных страт, прежде всего у молодежи, веры в возможность значительного улучшения условий своего материального положения и повышения социального статуса в ближайшем будущем в рамках существующих общественных отношений, что ведет к поиску радикальных путей психологической компенсации; осознание невозможности реального и эффективного участия в политической жизни у маргинальных слоев населения, убедившихся, что лих голос не способен повлиять на базовые политические процессы в государстве, целенаправленная или непроизвольная пропаганда со стороны СМИ жестокости и насилия, эффективности силовых методов решения личных или общественных проблем, радикализм как одна из доминирующих черт молодежной психологии).

По мере развития индустриального общества и перехода его к постиндустриальной фазе, данные факторы ослабевают или видоизменяются, тем самым подрывая условия существования классических левоэкстремистских движений. Однако глобализация, формирование информационного общества, актуализируют следующие новые факторы, способствующие развитию левоэкстремистских движений на новой основе:

- социально-экономические (проницаемость национальных границ суверенных государств в целях свободного движения капитала, материальных и информационных товаров, усиление экономической специализации, в том числе и вопреки интересов большинства граждан, в международной системе производства, взаимозависимость финансовых систем, все это повышает уязвимость наиболее слабых акторов международного экономического процесса, способствует перераспределению национальных доходов в пользу наиболее сильных игроков);

- общие внешне- и внутриполитические (расширение вмешательства наиболее сильных игроков международной политической системы в национальные процессы суверенных государств, в том числе военно-политическим путем, оправдывая нарушение суверенитета необходимостью борьбы за права человека, борьбы с авторитаризмом, с распространением оружия массового поражения, с притеснением этнических меньшинств, обостряет у попадающих под данное давление народов чувство несправедливости, протест против иностранного вмешательства, актуализирует запрос на протестные движения, способные сопротивляться данному вмешательству, в то же время растет недоверие к собственной, национальной правящей элите как к проводнику влияния иностранных держав);

- социально-психологические (повышение информированности и происходящих во всех регионах мира событиях, возможность сопоставления информации, расширение социальных контактов путем появления и доступности новых коммуникационных каналов, появление международного движения антиглобалистов, строящегося по принципу социальных сетей и возможность присоединиться  к нему, рост социальной активности и внутренней убежденности в необходимости активного отстаивания своих прав).

Во втором параграфе Информационное обеспечение деятельности Фракции Красной Армии и Сапатистской армии национального освобождения автор отмечает, что на западногерманских леворадикалов оказали значительное влияние как классическая марксистская теория, так и альтернатива - доктрины революционной борьбы, сформулированные в ходе освободительных процессов  в странах третьего мира. Среди последних доминировали воззрения Че Гевары, Карлоса Маригеллы, Мао Цзэдуна, Франца Фанона, положительно воспринимался Хо Ши Мин, являясь воплощением успешного сопротивления лимпериалистической агрессии. Эти публикации привнесли в сознание европейских леворадикалов установку на примат вооруженной борьбы, недооценку объективных условий революционной ситуации, убежденность в непреодолимо глубоком кризисе мировой капиталистической  системы.

К главным разработчикам обоснования террористической формы левого экстремизма в ФРГ автор диссертации относит Х. Малера и У. Майнхоф. Менее значительный вклад в теорию обоснования террористической борьбы внесли А.аБаадер, Г. Энслин, Ф. Тойфель. После гибели У. Майнхоф, Г. Энслин, А. Баадера и отхода Х. Малера от поддержки террористических группировок, в рядах последних уже не будет достаточно ярких интеллектуальных лидеров, способных под новым углом зрения рассмотреть обоснование и программу своей борьбы,  качественно продолжить развитие теоретической базы. Политические задачи западногерманского левоэкстремистского движения оформлялись параллельно процессу развития группировок, на фоне расширяющейся практической террористической деятельности, когда удачные и крупномасштабные операции постепенно сменялись тяжелыми потерями в группировках, психологическим кризисом уцелевших террористов.

Автор считает, что своеобразие политических задач РАФ по ряду ключевых пунктов не расходилось с классикой марксизма: об эксплуататорской  сущности капиталистических социально-экономических механизмов, о рабочем классе как гегемоне революции, о необходимости широкой социальной базы для успешной революционной борьбы. При этом традиционные тезисы дополнились заимствованиями из идеологии новых левых, с их экзистенциалистскими протестными лозунгами квазиреволюционного перформанса. Большое влияние также оказали национально-освободительные движения с концепциями революционной войны. Можно констатировать, что интеллектуальные лидеры экстремистских группировок старались по возможности не выходить за рамки марксистского наследия той канвы, в какой они его понимали, старались опираться на его наиболее фундаментальные понятия. Но когда окружающая действительность и национальная специфика не позволяли этого, начинались поиск и разработка альтернативных доктрин. В той или иной степени идеологию лидеров террористических группировок на определенном отрезке времени разделяла значительная часть интеллигенции, молодежи, маргинальных слоев46.

В отличие от рассмотренной выше, платформа политических задач и воззрений сапатизма мифологизирована, обезличена, сатирична. Генезис теоретического базиса сапатизма, в отличие от марксизма, по мнению субкоманданте Маркоса, должен произрастать из современной практики, из действий, из оценки реальной окружающей обстановки. Сапатизм своим создателям мыслится как постоянно совершенствующаяся, самомодифицирующаяся в зависимости от изменений исторической обстановки открытая сетевая конструкция.

Западная цивилизация, воплощенная в либерально-рыночной форме, с точки зрения Маркоса стремится перепрограммировать ход исторического развития человечества в крайне негативную для интересов простого народа сторону: разрушение национальных государств, стирание исторической памяти населяющих эти государства народов, внедрение в массовое сознание покоренных народов чувства неуверенности в завтрашнем дне, страха за свою жизнь и благополучие в случае отказа от покорности, возведение таких категорий как предательство, лицемерие, обман, преступление в степень высших ценностей и методов правления в мире будущего. Исторический процесс представляется как дальнейшая концентрация денег и вседозволенности в руках мировых элитных группировок, катализирующая нищету и отчаяние. Мировая элита (Интернационал ужаса) de facto ведет против человечества Четвертую мировую войну (Третьей мировой Маркос называет историю противостояния США и СССР, закончившуюся полным поражением ортодоксальных левых форм, что поставило на повестку дня поиск новых путей сопротивления) за новый передел мира. Неолиберализм - неуклюжая попытка идеологической маскировки факта ведения Четвертой мировой войны, а глобализация - наиболее известное название самого процесса войны.

Острие критики в экономической плоскости Маркос направляет против неолиберализма как идеологии, своеобразной осевой конструкции западного мира. Устами одного из своих мифических персонажей (жука Дурито), Маркос предлагает трактовать неолиберализм не как экономическую теорию, имеющую научное обоснование и отражающую современные общемировые макроэкономические тенденции, но как замаскированный под теорию системный кризис империалистического мира. Неолиберализм в его трактовке противоречив, бессвязен, неприменим с практической точки зрения и в основе своей лишен какого-либо смысла, трактуется как ширма, призванная прикрыть стремление к власти.

В третьем параграфе Стратегия и тактика Фракции Красной Армии и Сапатистской армии национального освобождения на основании таких критериев, как задачи, господствующие на том или ином этапе эволюции левоэкстремистского движения, методы их достижения, степень развития идеологии, интенсивность воздействия на политическую систему государства индустриального типа и политическое сознание граждан, в эволюции стратегии и тактики террористической формы западногерманского левого экстремизма  автор выделяет несколько стадий.

Подготовительная стадия (1968 - 1970 годы) характеризуется спонтанными акциями, направленными против материальных объектов (например, поджоги торговых центров) с попыткой исключения человеческих жертв, затем к бунтарям приходит осознание того, что подобную деятельность невозможно вести, оставаясь на легальном положении. Опираясь на рекомендации, почерпнутые из работ лидеров вооруженных движений стран третьего мира, они осуществляют нападения на банки и государственные конторы, решая вопрос о своем финансировании и обеспечении документами, создают сеть нелегальных квартир и других подпольных укрытий, формируют парк из угнанных автомашин, необходимый для проведения будущих диверсий. Группировка принимает самоназвание РАФ, выпускает манифесты, объявляющие о начале своей деятельности.

Основная стадия (1971 - 1979 годы). Переход к активной фазе борьбы стал возможен благодаря появлению на политической сцене ФРГ организованных террористических группировок, способных координировать деятельность, как между собой, так и со своими легальными сторонниками. От первой стадии группировки отличаются наличием идеологической платформы, целями и намеченными методами их достижения, налаженным функционирующим подпольным аппаратом жизнеобеспечения. Террористы не только географически разграничили сферу работы, но и старались не терять связи между своими организациями. Поэтому даже в самые тяжелые времена им удавалось производить структурную перегруппировку лишившихся руководства сил, проводить акции в поддержку попавших под удар организаций.

Кризис и спад террористического движения  (1980 - 1984 годы). Политический экстремизм левого толка, продемонстрировав свою бесперспективность, быстро терял популярность в рядах вчерашних адептов. Если в середине 70-х годов ХХ века количество симпатизирующих боевикам исчислялось несколькими тысячами человек, то в 80-х годах ХХ века симпатизирующих осталось немного. Лишенные поддержки легальных сторонников, законспирированные боевики оказались в тяжелых условиях, приходилось решать вопрос о собственном выживании, самообеспечении. На борьбу с системой значительных сил не оставалось.

В 1981 - 1982 годах действия западногерманских спецслужб привели к столь серьезному урону в рядах нелегальных боевых организаций, что произошло структурное разрушение всего движения военизированного политического насилия в стране. Многие боевики эмигрировали за границу, деятельность уцелевших группировок была свернута. Широкие слои населения Западной Германии были возмущены длительной полосой кровавых акций со стороны экстремистов. Террористическое движение испытало острейший кадровый голод и перестало пополняться боевиками.

Стадия последней активизации политического терроризма и прекращение вооруженной борьбы (1984 - 1998 годы). С течением времени неблагоприятные для левых террористов социально-политические и силовые факторы в германской политической системе продолжали усиливаться. В 1985 и 1986 годах удалось провести террористические акции против военных объектов, открывших начало последней стадии в истории западногерманского левого терроризма. Однако возрождение террористического движения оказалось эфемерным: социальная категория, породившая ультралевый терроризм, серьезно модифицировалась, идеологические ресурсы были исчерпаны, старые активисты и лидеры уничтожены, а имидж террористических группировок был максимально подорван благодаря умелой политике СМИ. В 1992 году от имени уцелевшей нелегальной группы РАФ  был оглашен призыв перейти от вооруженного противостояния к широким политическим дискуссиям, а в 1998 году РАФ объявила о прекращении своей деятельности. Источником притяжения радикализированной молодежи стали  неофашистские группировки, а затем и различные объединения антиглобалистов.

Обращаясь к анализу стратегии и тактики САНО, автор концентрирует внимание на объективной оценке, которую лидер сапатистов субкоманданте Маркос дает современным реалиям, неблагоприятным для развертывания полномасштабных партизанских движений. Сопротивляться неолиберальной системе, обладающей абсолютным перевесом военно-силовых, информационных и других ресурсов, способностью своевременно обнаружить, изолировать и физически уничтожить централизованное вооруженное движение оппозиционных сил, возможно только путем создания межконтинентальной сети, отрицающей какие-либо централизованные организационные и командные структуры. Сеть, по замыслу субкоманданте Маркоса, должна служить созданию альтернативных каналов коммуникации и информационной взаимной поддержки всех сил сопротивления, которые данная сеть и объединит. Карта мира, покрытая неолиберальными финансовыми и военно-политическими конструкциями, содержит так называемые мешки сопротивления, концентрирующие на региональном уровне различные протестные силы. Отсутствие координационного информационного взаимодействия между мешками сопротивления на данном этапе есть главное препятствие для развития широкомасштабного и эффективного противодействия глобализации.

Сеть, которую предлагает создать субкоманданте Маркос, должна объединять всех людей, ставших лишними в глобализирующемся мире, неспособных найти не только приемлемый материальный достаток, но и должные условия для духовно-культурного совершенствования. Остановить международную агрессию, подобную нападению США на Ирак (Маркос прогнозирует неизбежность дальнейшей эскалации вооруженного насилия в мире, предполагая объекты для следующего американского вторжения: Сирия, Иран, Венесуэла) возможно лишь массовыми повсеместными кампаниями протеста, а не единичными партизанскими или террористическими акциями в тех или иных регионах планеты. Для этого и ставится цель привлечения к сапатизму сотен тысяч сторонников по всему миру.

Главным оружием сапатистов являются идеи, распространяемые преимущественно не методами прямой пропаганды, но дискуссиями, взаимопроникновением и взаимообогащением мировоззрений. Субкоманданте Маркос сумел задействовать почти весь спектр возможностей, которые предоставляет Интернет: не только для агитации, распространения своих публикаций, создания точек соприкосновения по интересам, но и для сбора политической и экономической информации, путем многократного сопоставления и перепроверки, благодаря которой он рассчитывал получать более-менее достоверную картину мира.

Автор диссертации констатирует - несмотря на первоначальные тактические успехи, современный сапатизм испытывает проблемы с дальнейшим развитием, вынужден конкурировать с другими идеологиями и движениями глобального сопротивления (например, с политизированным исламом). Нерешенными остались и стратегические задачи сапатистов как глобального, так и регионального уровней:

- САНО не смогла стать главным связующим звеном, объединяющим все силы сопротивления неолиберализму на глобальном уровне;

- САНО не сумела добиться прихода к власти в Мексике путем политических выборов представителей левых сил;

- САНО не приобрела ресурсов, достаточных для того, чтобы взять под полный контроль регион своей непосредственной деятельности (Чьяпас).

В третьей главе Эволюция левого экстремизма, состоящей из трех параграфов, обобщается и анализируется научный материал, полученный в ходе изучения условий возникновения, особенностей идеологии, стратегии и тактики РАФ и САНО, выявляются преимущества альтернативной модели левого экстремизма перед классической, рассматривается возможность появления левоэкстремистских движений в России и предлагаются принципы противодействия им.

В первом параграфе Левый радикализм как реакция на кризис ортодоксальных идеологий второй половины ХХ века, автор, анализируя международную и национальную политическую обстановку, состояние политических идеологий в период образования и активной деятельности РАФ и САНО, обращает внимание на обстоятельство, что оба движения генерировали свои идеологические платформы в периоды острейшего кризиса левой политической мысли, помноженного на катастрофические провалы в практической работе ее носителей. Подъем РАФ и пик ее популярности приходится на упадок студенческой революции и очевидную несостоятельность новых левых как флагмана революционной борьбы. САНО входит в мировой политический процесс со своей идеологией на фоне острейшего и во многом необратимого кризиса советской ортодоксии и крушения основанных на ней политий. Ни одно государство не смогло уцелеть с опорой на идеологию советского образца.

Таким образом, РАФ и САНО предложили как идеологическую альтернативу, так и методику практической борьбы, чем и привлекли к себе внимание. Идеологическим концепциям, созданным как РАФ, так и САНО, как при локальных действиях в своих странах, так и при информационном выходе на международный уровень, приходилось конкурировать с другими идеологиями разной степени радикализации. Различие в том, что РАФ не испытывала в борьбе за умы конкуренции со стороны исламского экстремизма, забравшего на себя основную долю внимания мировых СМИ и научного сообщества во времена появления САНО.

При рассмотрении работ идеологов РАФ и САНО, автор диссертации сосредотачивает внимание на осмыслении той роли, какую в их понимании играет вооруженная борьба, как они оправдывают применение вооруженного насилия, сопряженного с угрозой жизни или ведущего к прямому уничтожению своих оппонентов. Позиции субкоманданте Маркоса и У. Майнхоф во многом различаются. Хотя переход к вооруженной борьбе воспринимается обоими лидерами как крайняя, вынужденная мера, но по разным причинам и для различных целей. Субкоманданте Маркос не ставит задачу уничтожения политического режима Мексики вооруженным путем, он стремится привлечь внимание мировой общественности к проблемам Чьяпаса, создать пространство для политического торга. Идеологи РАФ во главе с У. Майнхоф, после некоторых колебаний, безоговорочно склонились к вооруженной борьбе как основному содержанию деятельности движения сопротивления на протяжении всего периода, вплоть до достижения поставленных целей по дестабилизации и крушению существующего в ФРГ режима.

Исходя из исследованных материалов, автор диссертации формулирует основные выводы о сходстве и различии в информационном обеспечении деятельности РАФ и САНО.

Общее: оба экстремистских движения возникают в кризисное для левых сил время; мировой империализм (неолиберализм в трактовке Маркоса) определяется как главный враг; стремление к социальной справедливости в варианте, близком к марксистскому (экспроприация доходов богатых граждан и олицетворяющих их корпораций в пользу бедных); стремление заручиться активной поддержкой со стороны новых групп потенциальных революционеров - иностранных рабочих, бездомных, безработных, этнических и гендерных меньшинств, феминисток и т.д., всех тех, кто страдает от дискриминации в современном обществе и готов бороться за свои права; критическое восприятие традиционных левых партий, убежденность в их неспособности возглавить революционный процесс.

Особенное: локальность главнейших задач САНО, глобальность главнейших задач РАФ; деперсонифицированные разработчики идеологии САНО, персонифицированные разработчики идеологии РАФ; идеологическая конструкция САНО способна к эволюции, модернизации в зависимости от изменений окружающей обстановки (как расклад политических сил в самой Мексике, так и тренды международных процессов), неспособность к быстрой кардинальной модернизации идеологической конструкции РАФ; преимущественно рационалистический характер идеологии РАФ, наличие иррациональных компонентов в идеологии САНО; идеология РАФ нацеливает своих сторонников на непримиримую борьбу с противником вооруженным путем, идеология САНО нацеливает своих сторонников на преимущественно невооруженное противодействие, не исключает возможности переговоров и компромиссов, вооруженная борьба трактуется как самый крайний случай.

Во втором параграфе Изменения в стратегии и тактике левого экстремизма к началу ХХI века констатируется, что сравнительный анализ стратегии и тактики САНО и РАФ способен выявить в основном различия, нежели  сходства. Иная историческая ситуация, различная социальная среда, экономическая обстановка, реальные и декларируемые цели - все это вынуждает иначе выстраивать стратегическую линию и действовать различными тактическими методами. САНО, будучи экстремистским движением, использовавшим вооруженное политическое насилие, в отличие от РАФ не занималась адресным терроризмом, целенаправленным уничтожением представителей власти, иных своих политических врагов. САНО не делала ставку на запугивание правящей элиты, на утверждение в социуме обстановки хаоса, непредсказуемости, неуверенности. Более того, эволюция САНО проходила от относительно краткой, хотя и масштабной, интенсивной фазы вооруженной борьбы, к формам невооруженного сопротивления. Вооруженные акции САНО были направлены преимущественно на военные объекты правительственных войск. Завершив вооруженную стадию, приумножив политический эффект от нее, сапатисты сохраняют свою военную структуру как потенциально способную возобновить герилью в любой момент.

Нишу вооруженной борьбы у сапатистов заняла пропагандистская деятельность, качество и масштабы которой намного превзошли аналогичную деятельность членов РАФ. Не в последнюю очередь данному успеху способствовало развитие глобального медийного пространства, свободного от государственной цензуры, особенно появление глобальной сети Интернет. Сапатисты умело встроились в разворачивающееся мировое движение антиглобалистов, обрели в нем свой статус, поле деятельности. Возникла уникальная ситуация, когда любая военная силовая акция против САНО будет увеличивать популярность сапатистов в глазах мирового сообщества.

Исторические позиции, с которых стартовала РАФ, были менее благоприятными. В сравнении с САНО, стратегия РАФ эволюционировала в обратную сторону - от относительно бескровных, но шумных символических акций к жестокому адресному террору. Не имея широкой устойчивой социальной опоры (в случае САНО - индейские общины Чьяпаса), не имея реально достижимой стратегической цели (в случае с САНО - уступки со стороны власти в пользу расширения прав коренных народов Мексики), так как довольно быстро стало ясно, что террористическими методами государственность ФРГ не разрушить, РАФ с каждым годом все больше концентрировалась на адресной мести как стратегии (комбатанты устраивали покушение на представителей власти, участвующих в судебных преследованиях их товарищей или захватывали заложников в надежде добиться освобождения арестованных членов группировки), покушениях и захвате заложников как тактических методах, стремительно теряя даже те остатки социальной симпатии, которые еще сохранялись. Деятельность РАФ стала бесперспективна - в чем смысл протестного движения, которое все силы тратит на самозащиту, месть за удары по своим структурам? Какое влияние такое движение может оказать на политический процесс? Закономерным финалом стратегического тупика и тактической несостоятельности РАФ стало решение о прекращении деятельности. В постиндустиральной стадии развития общества, в эпоху постмодерна, подобным леворадикальным организациям, строящимся на иерархическом принципе, консервативной, не способной к быстрым изменениям идеологии, использующим различные тактические вариации терроризма, места не оказалось.

Вариант постиндустриальной партизанской войны, разработанный и реализованный САНО, можно признать в современных условиях эффективным, адаптированным к тенденциям мировых социально-политических процессов и способным успешно решать как минимум ряд локальных задач. Когда жесткая силовая конфронтация, основанная на непримиримых лозунгах уничтожения врага, на широкомасштабных кровавых террористических акциях, вызывает у подавляющего большинства граждан закономерное отторжение, лабильная и сложная стратегическая линия, предложенная САНО, вызывает симпатию значительной части протестных слоев социума и имеет некоторую вероятность конечного успеха. Данная модель может быть взята на вооружение прежде всего леворадикалами, поскольку для движений, основанных на религиозном экстремизме, этносепаратизме, национализме, сложная и компромиссная модель мягкой войны в эпоху жесткого господства постиндустриальных партизанских войн будет неприемлема в силу несопоставимости с сущностью, задачами и идеологией данных движений.

В третьем параграфе Левый экстремизм в современной России - перспективы развития и стратегия противодействия отмечается, что ХХI век может явить непредсказуемые с традиционных позиций идеологические построения и концепты, способные стать основой глобального сопротивления маргиналов - всех тех народов, страт общества, отдельных индивидов, кто отождествляет такие  понятия, как глобализация, вестернизация, неоколониализм. Россия в этой связи не станет исключением. Список экстремистских организаций, чья деятельность запрещена в Российской Федерации, в настоящий момент демонстрирует преобладание религиозных и националистических видов экстремизма, левый экстремизм на данном витке исторического развития России проявляется в основном опосредованно, идеологически входя составной частью в другие движения. Кроме того, сетевой принцип организационного построения и идеологическая универсальность, свойственные протестным движениям эпохи постмодерна, позволяют левоэкстремистским элементам существовать в рамках организаций более общего рода.

Тенденция развития экстремизма в России отражает общую линию эволюции экстремистских движений и идеологий в эпоху постмодерна: взаимопроникновение и смешение, объединение рациональных и иррациональных компонентов, построение по типу социальных сетей, отказ от иерархической структурной организованности, что затрудняет политическую идентификацию, но в то же время повышает устойчивость данных движений. Хотя неисламские антисистемные экстремистские группировки современной России относительно немногочисленны и маргинализированны, при оценке их деятельности и построении прогнозов необходимо учитывать кумулятивный эффект.

Наличие экстремистской угрозы не отменяет того обстоятельства, что российское гражданское общество должно крайне осторожно относиться к политическим лозунгам и концепциям, основанным на необходимости расширения прав государства по контролю над личностью (в том числе и репрессивными мерами). Региональные элиты постсоветской России к рубежу XXI века приобрели ряд авторитарных черт (часть из которых сохраняется и сейчас, несмотря на все усилия федеральных властей по демократизации госаппарата): л...значительная персонификация власти, снижение роли представительных органов и политических партий, слабая оппозиция, патерналистские отношения между населением и властью, консенсус элит в сочетании с клановостью47. Разумеется, активное противодействие экстремистской угрозе жизненно необходимо, но оно не должно подменять собой демократическую систему, способствовать выстраиванию неототалитарных форм.

Основные практические выводы, которые можно сформулировать по итогам проведенного теоретического исследования и использовать в стратегии противодействия развитию в России левого экстремизма, заключаются в следующем:

- политический левый экстремизм будет проявляться в России в будущем с высокой степенью вероятности в силу объективных внешних и внутренних факторов развития глобализирующейся цивилизации, переходящей в постиндустриальную стадию;

- классические левоэкстремистские группировки, использующие военизированное политическое насилие (терроризм) как основу своей стратегии, если и будут возникать в России в будущем, то прогнозируются организационно неустойчивыми, не способными к быстрому наращиванию кадрового состава, хронополитический период их эффективной активности будет ограничен, поскольку благоприятные  условия, способствующие успеху таких группировок, остались в прошлом;

- для противодействия левоэкстремистским группировкам классического типа можно воспользоваться опытом зарубежных стран, сталкивавшихся во второй половине ХХ века с подобной проблемой и справившихся с ней (оперативное жесткое силовое реагирование на противоправную деятельность экстремистов, выявление и нейтрализация легальных сторонников экстремистов, обеспечивающих функционирование террористов-нелегалов, установление информационной блокады деятельности экстремистов, разъяснительная работа с населением о деструктивности деятельности боевиков, ложности их идеологических тезисов, которым оправдываются террористические акции), так же можно предположить, что для борьбы с данной угрозой будет эффективен и российский опыт, применяющийся для противодействия экстремистам других направлений (сепаратизм, этнорелигиозный экстремизм);

- однако необходимо учитывать и высокую вероятность появления леворадикальных движений, развивающихся по мягкой (альтернативной) модели, подобные движения будут обладать высокой степенью структурной устойчивости, идеологической привлекательностью для достаточно широких слоев населения, в том числе и за рубежом, поскольку будут встраиваться в общие тенденции сопротивления глобализации;

- с подобными левоэкстремистскими движениями будет крайне сложно, неэффективно бороться вооруженным, силовым путем, поскольку каждая силовая акция против экстремистов будет способствовать росту их популярности, в том числе и на мировой арене, а самим участникам движения создавать ореол мучеников, бесстрашных борцов за правое дело;

- в качестве основных каналов продвижения своей идеологии подобные левоэкстремистские движения будут использовать альтернативные средства коммуникации, прежде всего Интернет, что, учитывая высокий интеллектуальный уровень их лидеров и убедительность аргументов в отрицательном характере глобализации, будет способствовать информационному успеху;

- основой противодействия подобным левоэкстремистским движениям может стать только идеологическая работа, в том числе и в электронной медийной среде, переговорные технологии, дискуссии;

- идеологический вакуум, существующий в России со времен распада СССР, должен быть заполнен национальной идеологией, построенной на основе синтеза многовекового исторического духовного наследия многонациональной российской цивилизации и реалий современного мира, только с позиций такой национальной идеологии можно вести успешную дискуссию с экстремистами, нейтрализовывать их информационное влияние на население, сокращать число сочувствующих, лишать экстремистское движение социальной опоры.

- альтернативная (лмягкая) модель левого политического экстремизма не предполагает неизбежности победы именно вооруженным путем, что открывает государственным органам широкий простор для политического маневра по снижению уровня агрессивности использующих данную модель экстремистских движений, постепенного включения их в политическую систему общества в качестве цивилизованной оппозиции. Этот пункт в выстраивании стратегии противодействия экстремизму подобного вида должен стать ключевым.

В настоящее время демократия является достоянием не только западного мира, она приобретает универсальное значение в рамках развития всей цивилизации. Как отмечает В.И. Коваленко: Демократизация выступает непреложным основанием современного развития, и оно требует своего воплощения и в насквозь рационалистической Америке, и в гордящимся своими тысячелетними традициями Китае48. Эффективное противодействие политическому левому экстремизму в силу его наднационального характера возможно только как совокупность усилий всех демократических государств.

В Заключении автор подводит итоги диссертационного исследования, обобщает следующие из основного содержания работы выводы, формулирует рекомендации.

III. СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Монографии

1. Морозов, И.Л. Политический экстремизм: особенности эволюции при переходе от индустриального общества к информационному: монография / И.Л.аМорозов. - Волгоград: Изд-во ВГПУ Перемена, 2007. - 458 с. - ISBN 978-5-88234-992-8. 29,6 п.л.

2. Морозов, И.Л. Фракция Красной Армии в Западной Германии, Сапатистская армия национального освобождения в Мексике: сравнительный анализ моделей левоэкстремистских движений: монография / И.Л. Морозов. - Волгоград: Изд-во ВГПУ Перемена, 2009. - 212 с. -  ISBN 978-5-9935-0118-5. 13,3 п.л.

Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых журналах списка ВАК РФ

3. Морозов, И.Л. Левый экстремизм в современном обществе: особенности стратегии и тактики / И.Л. Морозов // Полис (Политические исследования). - 1998. - № 3. - С. 211-220. 0,5 п.л.

4. Морозов, И.Л. Информационная безопасность политической системы / И.Л. Морозов // Полис (Политические исследования). - 2002. - № 5. - С. 134-145. 0,9 п.л.

5. Морозов, И.Л. Попытка адаптации леворадикальной идеологии к реалиям современного мира: опыт сапатизма / И.Л. Морозов // Полис (Политические исследования). - 2006. - № 5. - С. 129-143. 1 п.л.

6. Морозов, И.Л. Кенен Г. Веспер, Энслин, Баадер: немецкий терроризм: начало спектакля / И.Л. Морозов // Космополис (Журнал мировой политики). - 2007. - № 1. - C. 134-137. 0,5 п.л.

7. Морозов, И.Л. Политический экстремизм в информационном обществе / И.Л. Морозов // Космополис (Журнал мировой политики). - 2008. - № 2 . - С.а72-81. 0,7 п.л.

8. Морозов, И.Л. Модель эволюции левотеррористического движения в индустриальном обществе / И.Л. Морозов // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2008. - № 2. - С. 99-105. 0,7 п.л.

9. Морозов, И.Л. Эмпирическая модель структуры власти в экстремистской группировке (на основе адаптированной методики Эрика Берна) / И.Л.аМорозов // Полис (Политические исследования). - 2009. - № 5. - С. 32-40. 0,6 п.л.

10. Морозов, И.Л. Экстремистские политические идеологии в условиях глобализации - от концептуальной рациональности к религиозному экстремизму / И.Л. Морозов // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4. История. Регионоведение. Международные отношения. - 2009. - № 1. - С. 148-155. 0,5 п.л.

Научные статьи, опубликованные  в других изданиях

11. Морозов, И.Л. Информационная уязвимость политической системы как предпосылка формирования неототалитарных процессов / И.Л. Морозов // Политическая Россия: предмет и методы изучения. Материалы международной интернет-конференции, проходившей 20.03-14.05.2001 на информационно-образовательном портале www.auditorium.ru / Под общей редакцией М.В. Ильина. - Москва: Издательство Московский общественный научный фонд, 2001. - С. 227-234. - ISBN 5-89554-093-7. 0,7 пл.

12. Морозов, И.Л. Формирование в народном сознании образа врага как способ политической мобилизации в России / И.Л. Морозов //  Наши и чужие в российском историческом сознании: Материалы международной научной конференции / Под редакцией проф. С.Н. Полторака. - СПб.: Издательство  Нестор, 2001. - С. 54-56. 0,2 п.л.

13. Морозов, И.Л. Идеологические попытки расширения социальной базы экстремистских политических движений путем идентификации по модели Я - Мы (на примере западногерманских леворадикальных группировок 60-х - 80-х гг. ХХ в.) / И.Л. Морозов // Я и Мы: история, психология. Перспективы. Материалы международной научной конференции, 30 - 31 мая 2002 г. / Под редакцией проф. С.Н. Полторака. - СПб.: Издательство Нестор, 2002. -  С. 135-138.  - ISBN 5-303-00064-8. 0,3 п.л.

14. Морозов, И.Л. Применение методики Эрика Берна для расчета вертикали власти и структуры лидерства в политической экстремистской группировке / И.Л. Морозов // Исторические персоналии: мотивировка и мотивации поступков. Материалы Всероссийской научной конференции, 16 - 17 декабря 2002 г. // Под редакцией проф. С.Н. Полторака. - СПб.: Издательство Нестор, 2002.  -  С. 92-95. 0,3 п.л.

15. Морозов, И.Л. Политический экстремизм и Интернет / И.Л. Морозов // Политическая коммуникация в постсоветской России: проблемы формирования и парадигмы развития. Материалы секции Политическая коммуникация Третьего всероссийского конгресса политологов (28 - 29 апреля 2003 г.). - Москва-Улан-Удэ: Издательство ОАО Республиканская типография, 2003. - С. 302-308. - ISBN 5-8243-0226-X.  0,5 п.л.

16. Морозов, И.Л. Военизированное политическое насилие в глобализирующемся мире / И.Л. Морозов // Насилие и ненасилие: Философия, политика, этика / Под ред. Р.Г. Апресяна. - М.: Фонд независимого радиовещания, 2003. - С. 161-169. - ISBN 5-98022-022-Х. 0,7 п.л.

17. Морозов, И.Л. Эволюция видов партизанско-террористических стратегий в спектре военизированного политического насилия / И.Л. Морозов // Войны, военные конфликты, терроризм как проявление экстремальных ситуаций в жизни людей: исторический опыт и уроки. Материалы 31 Всероссийской заочной научной конференции / Под редакцией проф. С.Н. Полторака. - СПб.: Издательство Нестор, 2003. - С. 158-160. 0,2 п.л.

18. Морозов, И.Л. Политический экстремизм и Интернет - оценка ситуации на конец 2003 года / И.Л. Морозов // Актуальные проблемы науки в России. Материалы межвузовской научно-практической конференции. Выпуск 2. - Кузнецк, Издательство Кузнецкого института информационных и управленческих технологий, 2004. - С. 205-210. 0,3 п.л.

19. Морозов, И.Л. Художественная литература как информационная среда эволюции доктрин политического экстремизма (краткий историко-философский анализ) / И.Л. Морозов // Художественная литература как историко-психологический источник: Материалы XVI Международной научной конференции, Санкт-Петербург, 14 - 15 декабря 2004 г. / Под редакцией проф. С.Н.аПолторака. - СПб.: Издательство Нестор, 2004. - С. 59-64. 0,4 п.л.

20. Морозов, И.Л. Осмысление современного терроризма - в поисках грани между угрозой для безопасности гражданского общества и объектом политических спекуляций со стороны правящих элит / И.Л. Морозов // Актуальные проблемы науки в России. Материалы всероссийской научно-практической конференции. - Кузнецк: КИИУТ, 2005. - С. 46-51. 0,3 п.л.

21. Морозов, И.Л. Негативные тенденции глобализации и стратегия России / И.Л. Морозов // Вызовы глобализации в начале XXI века. Материалы международной научной конференции. Ч. I. - СПб.: СЗАГС, БГТУ, 2006. - С. 258-266. 0,6 п.л.

22. Морозов, И.Л. Психологическая трактовка политического терроризма - обзор подходов и концепций / И.Л. Морозов // Защита субъективных прав: история и современные проблемы. Сборник статей по итогам Международной научно-практической конференции, г. Волжский, 26 апреля 2006 г. - Волгоград: Волгоградское научное издательство, 2006. - С. 344-347. - ISBN 5-98461-263-1. 0,3 п.л.

23. Морозов, И.Л. Политический экстремизм в период глобализации / И.Л. Морозов // IV Всероссийский конгресс политологов Демократия, безопасность, эффективное управление: новые вызовы политической науке. Москва, 20 - 22 октября 2006. - М.: Российская ассоциация политической науки, 2006. - С. 206-208. - ISBN 5-86335-111-X. 0,3 п.л.

24. Морозов, И.Л. Богемный повстанец и эпоха карнавальных революций (политико-психологическая оценка феномена Эдуарда Лимонова) / И.Л.аМорозов // Человек в контексте своего времени: опыт историко-психологического осмысления: Материалы ХХ международной научной конференции. Санкт-Петербург, 18 - 19 декабря 2006 г.: В 3 ч. Часть 2 / Под ред. профессора С.Н. Полторака. - СПб.: Нестор, 2006. - С. 218-222. - ISBN 5-303-00275-6. 0,2 п.л.

25. Морозов, И.Л. Информационная безопасность современного мира как политико-философская проблема / И.Л. Морозов // Известия СПбГЭТУ ЛЭТИ. Серия Гуманитарные науки. Специальный выпуск. Проблемы информатики: философия, науковедение, образование. - СПб.: ЛЭТИ, 2007. - С. 139-140. 0,1 п.л.

26. Морозов, И.Л. Художественная литература как информационная среда эволюции доктрин политического экстремизма в глобализирующемся мире / И.Л. Морозов // Международная конференция Декаданс в Европе и России: 150 лет жизни под знаком смерти, 9 - 10 декабря 2007 г.: [материалы] / Сост. и общ. ред. А.Н. Долгенко. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2007. - С. 110-117. - ISBN 978-5-7786-0283-0. 0,6 п.л.

27. Морозов, И.Л. Левые проекты в условиях постмодерна / И.Л. Морозов // Социализм как реальность: прошлое, настоящее, будущее. Пятые Марксовские чтения: Сб. науч. трудов по материалам Международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Г.В. Плеханова (г. Нижневартовск, 11 декабря 2006 г.). Памяти профессора В.Д. Жукоцкого / Отв. ред. З.Р.аЖукоцкая, Е.С. Борзов. - Нижневартовск: Изд-во Нижневартовского государственного гуманитарного ун-та, 2007. - С. 239-244. - ISBN 5-89988-349-9. 0,4 п.л.

28. Морозов, И.Л. Человек-обыватель в трактовке радикальной протестной субкультуры (философско-психологический анализ) / И.Л. Морозов // Человек в современных философских концепциях: материалы Четвертой международной конференции, г. Волгоград, 28 - 31 мая 2007 г. Т. 2. / Редкол.: Н.В.аОмельченко (отв. ред.) [и др.]. - Волгоград: Издательство ВоГУ, 2007. С. 327-331. - ISBN 978-59669-0298-8. 0,3 п.л.

29. Морозов, И.Л. Глобализация и процессы активизации этно-религиозного экстремизма / И.Л. Морозов // Экстремизм как социально-философское явление: Сборник научных статей / Под ред. С.А. Гаврилина, Е.В.аСальникова. - Орел: ОрЮИ МВД России, 2007. - С. 81-84. - ISBN 5-88872-020-8. 0,3 п.л.

30. Морозов, И.Л. Национал-большевизм как элемент протестной политической субкультуры современной России / И.Л. Морозов // Политический процесс в условиях подготовки к избирательным кампаниям 2007-2008 гг. в Российской Федерации. Материалы всероссийской научно-практической конференции. - Казань: Изд-во Слово, 2007. - С. 452-457. - ISBN 978-5-98356-034-5. 0,4 п.л.

31. Морозов, И.Л. Глобализация как исторический катализатор политического терроризма / И.Л. Морозов // Природа терроризма и психология человека на историческом фоне его угрозы: Материалы XXI международной научной конференции. Санкт-Петербург, 14 - 15 мая 2007 г. / Под ред. доктора исторических наук, профессора С.Н. Полторака. - СПб.: Издательство Нестор, 2007. - С. 211-216. - ISBN 5-303-00298-5. 0,4 п.л.

32. Морозов, И.Л. Рефлексивные технологии и стратегия противодействия современному экстремизму / И.Л. Морозов // Сборник материалов VI Международного симпозиума Рефлексивные процессы и управление 10 - 12 октября 2007 г., Москва / Под редакцией В.Е. Лепского. - М.: Издательство Когито-Центр, 2007. - С. 74-76. - ISBN 978-5-89353-242-5. 0,3 п.л.

33. Морозов, И.Л. Политический экстремизм в информационном обществе / И.Л. Морозов // Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы. Международная научная конференция. Москва, 22 - 23 ноября 2007 г. - М.: Российская ассоциация политической науки, 2007. - С. 210-212. - ISBN 978-5-248-00440-9. 0,2 п.л.

34. Морозов, И.Л. Политический экстремизм в период глобализации / И.Л. Морозов // Мировые процессы, политические конфликты и безопасность / Редкол.: Л.И. Никовская (отв. ред.) и др. - М.: Российская ассоциация политической науки (РАПН); Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. - С. 54-64. - ISBN 978-5-8243-0939-3. 0,5 п.л.

35. Морозов, И.Л. От войны цивилизаций к диалогу культур - концепция С. Хантингтона и Россия в координатах информационного общества / М.Л.аМорозов // Толерантность в России: история и современность. Всероссийская научно-практическая конференция Толерантность в России: история и современность, 23 ноября 2007 г.: [материалы] / Отв. ред. А.И. Долгенко [и др.]. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2008. - С. 64-67. - ISBN 978-577860286-1. 0,2 п.л.

36. Морозов, И.Л. Политический экстремизм - от индустриальной модели к информационной / И.Л. Морозов // Человек в перспективе цивилизационного развития. Сборник научных статей. - Саратов: Издательский дом МарК, 2009. - С. 251-256. - ISBN 978-5-904325-03-9.  0,4 п.л.

37. Морозов, И.Л. Политический экстремизм в спектре геополитической парадигмы / И.Л. Морозов // Актуальные проблемы науки. Материалы международной научно-практической конференции. Выпуск VI. Том II. - Кузнецк: Кузнецкий институт информационных и управленческих технологий, 2009. - С. 252-259. 0,4 п.л.

38. Морозов, И.Л. Эмпирическое моделирование как методика изучения экстремистских группировок / И.Л. Морозов // Научный вестник Волгоградской академии государственной службы. Серия: Политология и социология. - 2009. - № 2. - С. 10-15. 0,8 п.л.

39. Морозов, И.Л. Вооруженное политическое насилие в стратегии и тактике экстремистских движений в период глобализации (на примере леворадикальных группировок) / И.Л. Морозов // От экстремизма к толерантности: этические и социокультурные аспекты: коллективная монография / Науч. ред. доктор филос. наук, профессор В.Ш. Сабиров; Новосиб. гос. архитектур.-строит. ун-т (Сибстрин). - Новосибирск: НГАСУ (Сибстрин), 2010. - С. 93-103. - ISBN 978-5-7795-0472-0. Личный вклад - 0,5 п.л.

Общий объем публикаций - 58,5 печатных листа.

4. МОРОЗОВ ИЛЬЯ ЛЕОНИДОВИЧ

евый экстремизм как политический феномен второй половины ХХ Ч начала ХХI веков: эволюция стратегии и тактики

Специальность: 23.00.02 - Политические институты, процессы и технологии

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора политических наук

Подписано в печать 22.06.2010

Бумага типогр. № 1

Печать офсетная

Заказ № ___

Формат 60x1/16

Гарнитура Times

1. Уч.-изд. л. 2,5

Тираж 120 экз.

5. Издательский центр

Саратовского государственного

Социально-экономического университета

410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89

---

1Соловьев,аА.И. Политическое эхо террора / А.И. Соловьев // Власть. - 2004. - № 10. - С. 13.

2См. напр.: Бузгалин, А.В. Альтерглобализм как феномен современного мира / А.В.аБузгалин // Полис. - 2003. - № 2. - С. 71-85; Кагарлицкий, Б.Ю. Политология революции / Б.Ю.аКагарлицкий. - М.: Алгоритм, 2007. - С. 7. - ISBN 978-5-9265-0401-6.

3Мельвиль,аА.Ю., Тимофеева, И.Н. Россия 2020:  альтернативные сценарии  и общественные предпочтения / А.Ю.аМельвиль // Полис. - 2008. - № 4. - 72 с.

4Тарасов, А.Н.аЗатмение. Не по Антониони (Студенческие беспорядки и mass media: исследование одного явления) / А.Н.аТарасов // Полис. - 1997. - № 6. - С. 87-103.

5Митрохин,аН.А. Неисламский экстремизм в современной России [Электронный ресурс] / Полит.ру. Исследования. - Режим доступа: html, свободный. - Загл. с экрана.

6Нацбол.ру [Электронный ресурс] / Нацбол.ру. - Режим доступа: свободный. - Загл. с экрана.

7Армия Воли Народа [Электронный ресурс] / Армия Воли Народа. - Режим доступа: свободный. - Загл. с экрана.

8ВПП Курсом Правды и Единения (ВПП КПЕ) [Электронный ресурс] / ВПП Курсом Правды и Единения (ВПП КПЕ). - Режим доступа: свободный. - Загл. с экрана.

9Шейнис, В.Л. Национальная безопасность России. Испытание на прочность. Часть II / В.Л. Шейнис // Полис. - 2010. - № 1. - С. 48.

10Семененко, И.С., Лапкин, В.В., Пантин, В.И. Идентичность в системе координат мирового развития / И.С. Семененко // Полис. - 2010. - № 3. - С. 52.

11Грачев, А.С. Политический экстремизм / А.С. Грачев. - М.: Мысль, 1986. - 269 с.; Грачев, А.С. Тупики политического насилия. Экстремизм на службе международной реакции / А.С. Грачев. -  М.: Международные отношения, 1982. - 192 с.; Грачев, А.С. Политический терроризм: корни проблемы / А.С. Грачев. - М.: Знание, 1982. - 64 с.; Давыдов, Ю.Н. Экзистенциализм, левое искусство и новый левый экстремизм (социально-психологический экскурс) / Ю.Н. Давыдов // Современное западное искусство. К критике  буржуазной художественной культуры ХХ века. - М.: Наука, 1972. - С. 9-70; Мяло, К.Г. Под знаменем бунта (очерки истории и психологии молодежного протеста в 1950 -1970 гг.) / К.Г. Мяло. - М.: Молодая гвардия, 1985. - С. 202; Витюк, В.В. Под чужими знаменами. Лицемерие и самообман левого терроризма / В.В. Витюк. - М.: Мысль, 1985. - 205 с.; Витюк, В.В. Буржуазная политология об источниках современного левого терроризма / В.В. Витюк // Вопросы истории и критики буржуазной социологии. - М.: АН СССР, Институт социологии, 1983. - С. 21-42; Эфиров,аС.А. Социальные импликации экстремистского сознания / С.А. Эфиров // Вопросы истории и критики буржуазной социологии. - М.: Институт социологических исследований АНаСССР, 1983. - С. 6-16; Витюк, В.В. Левый экстремизм и идеал социальной справедливости / В.В.аВитюк, С.А. Эфиров // Социальная справедливость и пути ее реализации в социальной политике. Сборник трудов в 2-х книгах. - М.: АН СССР, Институт социологических исследований, 1982. - Кн.2. - С. 189-204; Витюк, В.В. Левый терроризм на Западе: история и современность / В.В. Витюк, С.А. Эфиров. - М.: Наука, 1987. - 315 с.

12Тропина, Т. Киберпреступность и кибертерроризм [Электронный ресурс] / Центр исследо-вания компьютерной преступности. - Режим доступа: Tropina.html, свободный. - Загл. с экрана; Пеньков, И. Кибертерроризм и борьба с ним / И. Пеньков // Власть. - 2004. - № 12. - С. 23-28; Мешкова, Т.А. Социально-политические аспекты глобальной информатизации / Т.А. Мешкова // Полис. - 2002. - № 6. - С. 24-33.

13Соловьев, А.И. Политический дискурс медиакратий: проблемы информационной эпохи / А.И. Соловьев // Полис. - 2004. - №  2.  - С. 128.

14Кулина, Е.Л. Антиглобализм. Сделано в Мексике / Е.Л. Кулина // Антиглобализм и глобальное управление: Доклады, дискуссии, справочные материалы. - М.: МГИМО (У) МИД РФ России, 2006. - С. 125. - ISBN 5-9228-0211-9.

15Кагарлицкий, Б.Ю. Политология революции / Б.Ю. Кагарлицкий. - М.: Алгоритм, 2007. - С.а379. - ISBN 978-5-9265-0401-6.

16Цыцарев, С.В. Социальная психология и психопатология терроризма / С.В. Цыцарев // Психология и психопатология терроризма. Сборник статей / Под ред. проф. М.М. Решетникова. - СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 2004. -  С. 29. - ISBN 5-88787-026-5.

17Ениколопов, С.Н. Современный терроризм и агрессивное поведение / С.Н. Ениколопов // Психология и психопатология терроризма. Сборник статей / Под ред. проф. М.М. Решетникова. - СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 2004. - С. 183. - ISBN 5-88787-026-5.

18С.В. Азева, В.Ф. Антипенко, Ю.А. Акунина, Г.А. Антонов, Р.А. Амирокова, В.А. Бурковская, С.И. Грачев, Е.Н. Гречкина, С.В. Дашкова, С.У. Дикаев, И.А. Дяченко, В.Ф. Ершов, Е.В. Ефанова, О.В. Зубова, В.В. Кафтан, Т.С. Козодой, С.И. Краснов, М.А. Комарова, М.Е. Косякова, Е.В. Круглов, В.С. Ковалев, М.И. Лабунец, Е.В. Лукасевич, И.Д. Лопатин, М.В. Лебедев, А.И.аМуминов,  Е.С. Назарова, Д.Е. Некрасов, А.М. Оразалиев, К.Г. Петрованов, Н.В. Прокофьев, С.Н. Поминов, Р.А. Романов, О.А. Русанова, А.В. Ростокинский, С.В. Рожков, А.В.аСериков, Т.А. Скворцова, П.П. Скороход, Х.И. Сорочинская-Дупате, М.П. Телякавов, А.Г. Хлебушкин, С.Н. Фридинский, Н.А. Чичулин, А.К. Шарапов. 

19Glaser, H. Die Diskussion ber den Terrorismus. Ein Dossier / H. Glaser  // Aus Politik und Zeitgeschichte. Die Beilade zur Wochenzeitung Das Parlament. B. 25. - 1978. - S. 2-47.

20Halweg, W. Theoretische Grundlagen der modernen Guerilla und des Terrorismus / W. Halweg // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976. - S. 13-32. - ISBN 3-8003-0242-0; Alleman, F.-R. Stadtguerilla in Lateinamerika - Modell fr Europas Extremisten / F.-R. Alleman // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976.  - S. 51-69. - ISBN 3-8003-0242-0; Boeden, G. Entwicklung und Erscheinungsformen des Terrorismus - national und international / G. Boeden // Der Weg in die Gewalt. Geistige und gesellschaftliche Ursachen des Terrorismus und seine Folgen. - Mnchen - Wien: Gnter Olzog Verlag, 1978. - S. 23-36. - ISBN 3-7892-7129-2; Legler, A. Guerilla contra moderne mechanisierte Armee - Erfarungen aus Indochina und Sdostasien / A. Legler // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976. - S. 33-51. - ISBN 3-8003-0242-0; Tophoven, R. Palstinensische Kommandos - israelische Abwer. Aspekte des Guerillakrieges und der Konterguerilla in Nahost / R. Tophoven // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976. - S. 69-106. - ISBN 3-8003-0242-0; Mller-Borchert, H. Guerilla in der Bundesrepublik? / H. Mller-Borchert // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976. - S. 127-145. - ISBN 3-8003-0242-0; Fetscher, I. Analysen zum Terrorismus. Band 1. Ideologien und Strategien /  I. Fetscher, G. Rohmoser.  - Opladen: Westdeutscher Verlag, 1981. - 346 s. - ISBN  3-531-11569-3.

21Backes, U. Politischer Extremismus in der Bundesrepublik Deutschland / U. Backes, E. Jesse. - Bonn: Bundeszentrale fr politische Bildung, 1996. - S. 109-206. - ISBN 3-89331-260-9; Backes, U. Totalitarismus - Extremismus - Terrorismus. Ein Literaturfhrer und Wegweiser im Lichte deutscher Erfahrung / U. Backes, E. Jesse. - Opladen: Leske & Budrich Verlag, 1985. - S. 83-310. - ISBN 3-8100-0437-5.

22Кенен, Г. Веспер, Энслин, Баадер: немецкий терроризм: начала спектакля / Г. Кенен. - Екатеринбург, Ульта.Культура, 2004. - 480 с. - ISBN 5-9681-0014-1.

23Мир в война: победители и побежденные. 11 сентября 2001 глазами французских интеллектуалов. - М.: Фонд Прагматика культуры, 2003. - 204 с. - ISBN 5-7333-0232-2.

24Laqueur, W. Zwlf Thesen ber die Guerilla / W. Laqueur // Politik durch Gewalt. Guerilla und Terrorismus heute. - Bonn: by Wehr und Wissen Verlagsgesellschaft mbH, 1976. - S. 157-173. - ISBN 3-8003-0242-0; Laqueur, W. No End To War: Terrorism in the Twenty-First Century / W.аLaqueur. - New York: Continuum, 2003. - 288 p. - ISBN 0826414354; Laqueur, W. Voices of Terror: Manifestos, Writings, and Manuals of Al Qaeda, Hamas, and Other Terrorists From Around the World and Throughout the Ages / W. Laqueur. - New York: Reed Press, 2004. - 520 p. - ISBN 1594290350.

25Дершовиц, А. Почему терроризм действует / А. Дершовиц. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2005. - 256 с. - ISBN 5-8243-0670-2.

26Heymann, P.B. Terrorism, Freedom, and Security: Winning Without War / P.B. Heymann. - Cambridge, Massachusetts: The MIT Press, 2003. - P. 32-198 p. - ISBN: 0-2620-8327-2. 

27Мид, У.Р. Власть, террор, мир и война. Большая стратегия Америки в обществе риска / У.Р. Мид. - М.:. Прогресс-Традиция, 2006. - С. 157. - ISBN 5-89826-269-5.

28Хоффман, Б. Терроризм - взгляд изнутри. Inside terrorism / Б. Хоффман. - М.: Ультра.Культура, 2003. - С. 54-63. - ISBN 5-98042-025-8.

29The Zapatista Social Netwar in Mexico / D. Ronfeldt [et al.]. - Santa Monica / Cal: RAND  Corporation, 1998. - 181 p. - ISBN 0-8330-2656-9.

30Ibid. - P. 113.

31Cleaver, H.M. (jr.) The Zapatista effect. The internet and the rise of an alternative political fabric / H.M. Cleaver //Journal of International Affairs. - 1998. - Vol. 51. - № 2. - P. 621-640.

32Международный терроризм и право: Реферативный сборник / Отв. ред. Ю.С. Пивоваров. - М.: РАН ИНИОН, Центр социальных научно-информационных исследований, 2002. - 147 с. 

33Кун, Т. Структура научных революций: Пер. с англ. / Т. Кун; Сост. В.Ю. Кузнецов.  - М.: ООО Издательство АСТ, 2002. - 608 с. - ISBN 5-17-010707-2; Ахиезер, А.С. Социокультурное прогнозирование России на макро- и микроуровнях / А.С. Ахиезер // Полис. - 1994. - № 6. - С. 16-31; Барзилов, С.И. Социальные и идейные основания современной российской политологической методологии / С.И. Барзилов, А.Г. Чернышев // Политическая Россия: предмет и методы изучения. Материалы международной интернет-конференции, проходившей 20.03 - 14.05.2001 на информационно-образовательном портале   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по политике