Geum.ru
Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по медицине  

На правах рукописи

НАПАЛКОВ

Дмитрий Александрович

абораторно-инструментальные маркеры прогрессирования хронической сердечной недостаточности

14.01.05 - кардиология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора медицинских наук

Москва 2011

Работа выполнена в Первом Московском государственном

медицинском университете имени И.М.Сеченова

Научный консультант:

доктор медицинских наук, профессор         Виталий Андреевич СУЛИМОВ

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук, профессор                 Жанна Михайловна СИЗОВА

академик РАМН,

доктор медицинских наук профессор       Анатолий Иванович МАРТЫНОВ

доктор медицинских наук, профессор         Жанна Давидовна КОБАЛАВА

Ведущее учреждение:

ГОУ ВПО Российский государственный медицинский университет

Защита диссертации состоится л____ ______________ 2011 г. в ________ ч.

на заседании диссертационного совета Д 208.040.05 при Первом Московском государственном медицинском университете имени И.М.Сеченова (119991, г. Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2)

С диссертацией можно ознакомиться в ГЦНМБ ГОУ ВПО Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М.Сеченова (117998, Москва, Нахимовский пр-т, д. 49).

Автореферат разослан л___ _____________ 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

доктор медицинских наук, профессор         Елена Васильевна ВОЛЧКОВА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы.

В настоящее время распространенность синдрома хронической сердечной недостаточности (ХСН), развившейся на фоне сердечно-сосудистых заболеваний, прогрессивно возрастает, и среди лиц старше 65 лет составляет до 10%. 5-летняя выживаемость у больных ХСН составляет менее 50%, а риск внезапной смерти у них в 5 раз выше, чем в популяции. В этой связи представляется актуальным рассмотреть относительно недавно ставшие объектом внимания новые предикторы неблагоприятных исходов у пациентов с хронической сердечной недостаточностью.

К их числу относится анемия, патогенез которой у больных ХСН нельзя считать до конца изученным, следствием чего является отсутствие единого подхода к лечению этой группы больных. Особого внимания заслуживает возможность угнетения эритропоэза на фоне приема ингибиторов АПФ (ИАПФ) и блокаторов рецепторов АТ II (БРА) - препаратов, необходимость использования которых в лечении пациентов с ХСН в настоящее время сомнений не вызывает. В этой связи представляется крайне важным более детально проанализировать обмен железа и установить доминирующий характер анемий у больных ХСН (без нарушения функций почек) для разработки подходов к их дальнейшему ведению.

Кроме того, в последние годы появляется все больше информации о персистирующем повышении уровня сердечных тропонинов (в частности, тропонина I) у данной группы пациентов, что может отражать гибель кардиомиоцитов в отсутствие острого коронарного синдрома. Поэтому в настоящее время требуется проведение дополнительных исследований, в первую очередь, клинических, для оценки значимости уровней тропонинов у больных ХСН при расчете их сердечно-сосудистого риска.

       И, наконец, одним из предикторов риска внезапной сердечной смерти у пациентов с ХСН (даже на начальных ее стадиях) является показатель микроальтернации Т-зубца на ЭКГ в сочетании с изменением вариабельности сердечного ритма. Изучение микроальтернации зубца Т в последние годы привлекает пристальное внимание, поскольку терминальная часть зубца Т отражает разницу продолжительности потенциалов действия М-клеток миокарда, эпикарда и эндокарда, позволяя, тем самым, отслеживать развитие аритмии на клеточном уровне.

В связи с вышесказанным представляется актуальным изучение и уточнение новых нейрогуморальных, биохимических и электрофизиологических механизмов прогрессирования хронической сердечной недостаточности.

Цель исследования: изучение патогенетических звеньев электрофизиологических, биохимических и гуморальных механизмов прогрессирования хронической сердечной недостаточности с сохраненной и нарушенной систолической функцией.

Для достижения данной цели были определены следующие задачи:

  1. оценить лабораторно-инструментальные предикторы прогрессирования хронической сердечной недостаточности (ХСН) на основании стандартных методов обследования у пациентов с различными функциональными классами ХСН по NYHA и сохраненной и нарушенной систолической функцией;
  2. проанализировать взаимосвязь между микроальтернацией зубца Т на ЭКГ, показателями вариабельности сердечного ритма и вероятностью развития жизнеугрожающих нарушений сердечного ритма у пациентов с диастолической ХСН;
  3. изучить модулирующее действие терапии различными бета-адреноблокаторами на показатели вариабельности сердечного ритма и микроальтернацию Т-зубца у пациентов с диастолической ХСН;
  4. изучить корреляции между отдельными показателями обмена железа и прогрессированием систолической хронической сердечной недостаточности;
  5. выявить взаимосвязи между уровнями биомаркеров некроза миокарда (МВ-КФК, миоглобин, тропонин I) и прогрессированием систолической хронической сердечной недостаточности;
  6. определить вероятность возникновения желудочковых аритмий у пациентов с систолической ХСН и повышенными уровнями кардиоспецифических ферментов;
  7. определить независимые лабораторные маркеры повышенного риска сердечно-сосудистых осложнений (сердечно-сосудистой смерти, нефатального инфаркта миокарда, госпитализаций по поводу декомпенсации ХСН)  у пациентов с хронической сердечной недостаточностью.

Научная новизна исследования.

Впервые прослежена взаимосвязь между различными показателями обмена железа, включая трасферрин, ферритин, сатурацию трансферрина,  растворимые рецепторы к трансферрину, и тяжестью хронической сердечной недостаточности у пациентов с хронической сердечной недостаточностью.

Впервые изучены уровни гепсидина и фактора, индуцированного гипоксией (HIF), у пациентов с ХСН.

Впервые продемонстрирована значимость микроальтернации зубца Т на ЭКГ как риска развития желудочковых нарушений ритма (пробежки неустойчивой желудочковой тахикардии, желудочковая экстрасистолия высоких градаций) у пациентов с диастолической ХСН.

Впервые проведено сравнительное изучение влияния различных бета-адреноблокаторов (карведилол, метопролола тартрат) на показатели вариабельности сердечного ритма и микроальтернацию зубца Т у пациентов с диастолической ХСН.

Впервые изучены уровни биомаркеров минимального повреждения миокарда (тропонин I,  миоглобин) у пациентов с различной тяжестью ХСН и разными клинико-инструментальными характеристиками.

Впервые показана взаимосвязь между повышенным уровнем циркулирующих биомаркеров минимального повреждения миокарда и развитием желудочковых нарушений сердечного ритма у данной группы пациентов.

Выявлены независимые лабораторные маркеры неблагоприятного прогноза (из набора стандартного обследования больных) у пациентов с ХСН.

Впервые проведена оценка применения Сиэтлской модели оценки сердечно-сосудистого риска у пациентов с ХСН и ее прогностической значимости на отечественной популяции пациентов.

Практическая значимость работы.

Полученные результаты, обладающие практической значимостью, включают себя применение суточного мониторирования ЭКГ по Холтеру с оценкой вариабельности сердечного ритма и микроальтернации зубца Т, отражающих гиперсимпатикотонию, нарушение электрофизиологических процессов в миокарде и высокую проаритмогенную активность у пациентов с диастолической ХСН. Предложено раннее добавление в схемы лечения таких пациентов препаратов из класса бета-адреноблокаторов.

Более детальное изучение показателей обмена железа у пациентов с ХСН позволяет исключить истинный железодефицит и не проводить им терапию препаратами железа и/или эритропоэтином. Добавление в алгоритм обследования таких пациентов расчета осмолярности плазмы делает возможным исключение гемодилюции как частой причины снижения уровня гемоглобина у пациентов с ХСН.

Предложенное в работе исследование уровней тропонина I, а также учет уровня лимфоцитов в периферической крови у уровня сывороточного альбумина, в особенности, у пациентов с далеко зашедшими стадиями ХСН (III-IV ФК по NYHA) призвано выявлять пациентов с быстропрогрессирующим течением ХСН и проводить им более интенсивное лечение.

Основные положения, выносимые на защиту:

  1. У пациентов с диастолической ХСН (с сохраненной систолической функцией) часто выявляются нарушения вариабельности сердечного ритма и микроальтернация зубца Т, коррелирующие с желудочковыми нарушениями сердечного ритма (пробежки желудочковой тахикардии, желудочковая экстрасистолия высоких градаций).
  2. Добавление к терапии пациентов с диастолической ХСН бета-адреноблокаторов снижает проаритмогенную активность миокарда у данной группы пациентов.
  3. Уровень сывороточного железа не может служить ориентиром для диагностики железодефицитной анемии у пациентов с ХСН, при которой чаще отмечаются изменения более специфичных показателей железодефицита - трансферрина, ферритина и гепсидина.
  4. Выявление повышенных уровней кардиоспецифических ферментов (тропонин I и миоглобин) тесно связано с развитием жизнеугрожающих желудочковых нарушений сердечного ритма (пробежек желудочковой тахикардии, желудочковых экстрасистол высоких градаций) у пациентов с ХСН.
  5. Повышенный уровень тропонина I, низкое содержание лимфоцитов в периферической крови и низкий уровень сывороточного альбумина являются независимыми прогностическими факторами неблагоприятных исходов у пациентов с ХСН.

Внедрение результатов исследования в практику:

Результаты диссертационной работы используются при диагностике, лечении и стратификации риска пациентов с ХСН в отделениях клиники факультетской терапии имени В.Н.Виноградова Первого МГМУ имени И.М.Сеченова.

Апробация материалов исследования.

Материалы диссертации доложены на XV-XVII Российских национальных конгрессах Человек и лекарство, на IV Конгрессе Общества специалистов по сердечной недостаточности Сердечная недостаточность - 2009, на IX Международном славянском Конгрессе по электростимуляции и клинической электрофизиологии сердца Кардиостим.

Результаты исследований по теме диссертации были доложены и обсуждены на совместной научно-методической конференции кафедры факультетской терапии № 1 лечебного факультета, кафедры профилактической и неотложной кардиологии ФППОВ и кафедры терапии профболезней медико-профилактического факультета Первого МГМУ имени И.М.Сеченова 01 марта 2011 года (протокол № 9).

ичный вклад автора. Автор самостоятельно определял выбор направления исследования, анализировал и обобщал полученные результаты. В работах, выполненных в соавторстве, автор лично участвовал в разработках дизайнов исследований, мониторинге основных параметров, аналитической и статистической обработке, выполнял их научное обоснование и обобщал полученные результаты. На всех этапах исследования (от постановки задач, их клинической реализации до обсуждения результатов в научных публикациях и формулировке выводов и практических рекомендаций) вклад автора является определяющим.

Публикация материалов исследования.

По материалам диссертации опубликовано 23 научных работы.

Объем и структура работы.

Диссертация состоит из введения, 4 глав: Обзор литературы, Материалы и методы, Результаты исследования, Обсуждение, а также заключения, выводов, практических рекомендаций и указателя литературы. Список литературы включает 257 работ (26 отечественных и 231 зарубежных). Диссертация изложена на 212 страницах компьютерного текста, иллюстрирована 30 таблицами и 58 рисунками.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Общая характеристика изученной выборки.

Всего было обследовано 411 пациентов: в ретроспективный анализ было включено 200 историй болезни пациентов, а в проспективный - 211 пациентов с систолической и диастолической хронической сердечной недостаточностью (ХСН), находившихся на стационарном лечении в терапевтическом отделении клиники факультетской терапии имени В.Н.Виноградова 1-го Московского Государственного Медицинского Университета имени И.М.Сеченова (ранее - ММА имени И.М.Сеченова).

Критериями включения в разработку были: наличие систолической сердечной недостаточности по данным эхокардиографии (ФВ левого желудочка < 45%) либо наличие диастолической сердечной недостаточности по данным эхокардиографии (E/A <0,5 или объем левого предсердия > 40 мл/м2 или индекс массы миокарда левого желудочка > 122 г/м2  у женщин и > 149 г/м2 у мужчин при ФВ левого желудочка >45-50%) в сочетании с симптомами и клиническими признаками ХСН (одышка в покое и при физической нагрузке, слабость, быстрая утомляемость, отечность в области лодыжек, тахикардия, тахипноэ, двусторонние крепитирующие хрипы, плевральный выпот, набухание и пульсация яремных вен, периферические отеки, гепатомегалия).

У всех пациентов был проведен анализ следующих показателей: демографические (возраст и пол) и антропометрические (рост и вес) показатели, диагноз, проводимая медикаментозная терапия, стадия и функциональный класс ХСН, гемодинамические показатели, выраженность клинических признаков ХСН (отеки, одышка, застойные хрипы в легких, ритм галопа), тест с 6-минутной ходьбой, эхокардиография (межклиническое отделение лучевой диагностики), общий анализ крови с определением уровня гемоглобина, гематокрита, эритроцитарных индексов и СОЭ (межклиническая гематологическая лаборатория), а так же биохимический анализ крови (уровни общего белка, альбумина, креатинина, азота мочевины, глюкозы, мочевой кислоты, калия, натрия, билирубина, печеночных трансаминаз, липидного спектра и сывороточного железа; выполнено в межклинической биохимической лаборатории), уровень С-реактивного белка (межклиническая иммунологическая лаборатория) и фибриногена (межклиническая коагулогическая лаборатория).

Для проспективного исследования были сформированы 3 группы пациентов с ХСН, в которых в дополнении к рутинным лабораторно-инструментальным показателям изучались: группа А (84 человека) - с диастолической ХСН (сохраненной систолической функцией) - вариабельность сердечного ритма и микроальтернация зубца Т;  группа В (68 человек) - показатели обмена железа, уровни гепсидина, эритропоэтина и фактора, индуцированного гипоксией (HIF); группа С (59 человек) - уровни биомаркеров повреждения миокарда (миоглобин, тропонин I).

Период наблюдения за пациентами во всех группах проспективного исследования составил 6 месяцев.

               В группу А были включены 84 пациента с диастолической ХСН (I-II ФК по NYHA) и фракцией выброса ЛЖ 45-55%, в том числе 41 (48,8%) мужчина и 43 (51,2%) женщины. Средний возраст в целом по группе составил 66,19,3 лет.        Особенностями включения пациентов в группу А были: 1) сохраненная функция ЛЖ по данным ЭхоКГ (только пациенты с диастолической ХСН - E/A < 0,5 или объем левого предсердия > 40 мл/м2); 2) синусовый ритм 60 и более уд. в мин. (с учетом последующей необходимости назначения БАБ в данной группе). Критериями исключения пациентов из исследования в группе А были: 1) прием бета-адреноблокаторов на постоянной основе в течение последнего месяца и более; 2) необходимость приема любых других антиаритмических средств, включая недигидропиридиновые антагонисты кальция.

Пациенты в группе А были случайным образом распределены в группу метопролола тартрата (Метопролол-ратиофарм; RATIOPHARM GmbH,  Германия) и карведилола (Карвидил; Гриндекс АО, Латвия). Среднесуточная доза карведилола и метопролола составила  36,88,3 мг  и 51,713,8 мг соответственно. Пациенты получали стандартную сопутствующую терапию в соответствии с сердечно-сосудистой нозологией и рекомендациями по лечению ХСН: ингибиторы АПФ (88%), пролонгированные нитраты (29,7%), короткодействующие нитраты по требованию (9,5%), диуретики (28,5%). Продолжительность в группе В составила 6 месяцев.

Всем пациентам, помимо общеклинического обследования, подробно описанного выше, изучалась вариабельность сердечного ритма (ВСР) по данным суточного мониторирования ЭКГ и проводился анализ микроальтернации Т-волны.

               В группу В были включены 68 пациентов с ХСН I-IV ФК по NYHA и фракцией выброса ЛЖ 23-65% Группу составили 42 (67,6%) мужчины и 26 (32,4%) женщин. Средний возраст в целом по группе составил 60,411,1 лет. Период наблюдения в группе составил 6 месяцев.

В группу В не включались пациенты с наличием: 1) данных в истории болезни об источниках явной или скрытой кровопотери (кровотечения любой локализации с кровопотерей более 5% ОЦК менее чем за 6 месяцев до включения в исследование; хирургические вмешательства менее чем за 6 месяцев до включения в исследование; рецидивирующие носовые кровотечения; мено- и метроррагии; положительная бензидиновая реакция); 2) заболеваний и состояний, сопровождающихся альвеолярной гиповентиляцией (заболевания органов дыхания, осложненные развитием дыхательной недостаточности; грубые деформации грудной клетки; гидроторакс, напряженный асцит; ожирение III ст.); 3) наличием в анамнезе гемотрансфузий, произведенных менее чем за 8 недель до включения в исследование, приемом препаратов железа (прекращение приема - не менее чем за 3 месяца до включения в исследование).

Пациентам в группе В проводилось изучение дополнительных показателей в лаборатории нарушений обмена железа ГН - РАМН.

В группу С были включены 59апациентов с систолической и диастолической ХСН I-IV ФК по NYHA, средний возраст в группе составил 64,911,0 лет. В группу вошли 35 мужчин (59,3%) и 24 женщины (40,7%), ФВ левого желудочка составляла в среднем 39,69,8%. Период наблюдения составил 6 месяцев.

Всем пациентам в данной группе дополнительно к программе комплексного обследования исследовались уровни КФК и МВ-КФК (межклиническая биохимическая лаборатория), а также уровни сердечного тропонина I и миоглобина сыворотки методом иммуноферментного анализа (ИФА) с помощью иммуноанализатора Access AccuTnI Troponin I, Beckman Coulter.

В течение 6амесяцев проводилось наблюдение за пациентами. По истечении этого срока осуществлялось повторное обследование, идентичное таковому на момент включения в исследование. В случае госпитализации пациента в связи с усугублением течения ХСН до окончания срока наблюдения, повторное обследование проводилось на момент госпитализации.

В данной группе, в которую вошли наиболее тяжелые пациенты с ХСН (с учетом средней ФВ левого желудочка), регистрировались конечные точки, включавшие сердечно-сосудиствую смертность, фатальный и нефатальный инфаркт миокарда, госпитализацию в связи с ухудшением течения ХСН.

Статистическая обработка.

Обработка результатов проводилась с помощью программы SPSS Statisitics, версия 17.0. При анализе основных характеристик пациентов использовались параметрические критерии, и данные представлялись как среднее стандартное отклонение или % от общего числа пациентов.

В остальных случаях использовались непараметрические критерии: для номинативных и категориальных данных критерий 2, для числовых данных U-критерий Манна-Уитни и тест Крускала-Уоллиса, для оценки взаимосвязи между переменными использовался коэффициент Спирмана и  r Пирсона. В этом случае данные представлялись как медиана [25;75 перцентиль] или % от общего числа пациентов.

Сравнение и оценка значимости различий проводились также с использованием непараметрических методов: U-критерий МаннаЧУитни; для оценки взаимосвязи между переменными использовался коэффициент Спирмана. Вероятность ра<а0,05 считали достаточной для вывода о достоверности различий между вариационными рядами; при ра>а0,05 разницу между величинами расценивали как статистически не достоверную.

Кроме того, с целью оценки чувствительности и специфичности изменений уровня кардиоспецифических биомаркеров для группы С был проведен ROC-анализ.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

1. Клинико-лабораторные маркеры прогрессирования хронической сердечной недостаточности (данные ретроспективного анализа).

       Нами были проанализированы клинико-лабораторные показатели пациентов с сердечной недостаточностью в зависимости от наличия сохраненной или сниженной фракции выброса ЛЖ, а также от функционального класса ХСН по NYHA. Данные представлены в таблицах 1 и 2.

Таблица 1. Сравнение клинико-лабораторных характеристик у пациентов со сниженной (систолическая ХСН) и сохраненной (диастолическая ХСН) фракцией выброса левого желудочка.

Параметр

Диастолическая ХСН

(ФВ 45%)

Систолическая ХСН

(ФВ< 45%)

Возраст, лет

6710,5

6810,4

Вес, кг

8315,3

8519,2

САД, мм рт.ст.

14624,2

13729,5

ДАД, мм рт.ст.

8511,6

8311,3

ЧСС, уд/мин.

7413,1

7818,7

Гемоглобин, г/дл

136,017,53

131,221,80

ейкоциты

7,42,33

7,62,38

Нейтрофилы, %

579,4

599,9

имфоциты, %

318,9

288,8 *

Альбумин, мг/мл

41,84,15

40,04,97 *

Креатинин, мг/мл

1,20,33

1,30,39 *

Азот мочевины, мг/мл

7,84,57

8,94,54

СКФ, мл/мин

7533,5

7435,7

Натрий, мэкв/л

1424,8

1413,5

Калий, мэкв/л

4,60,66

4,80,51 *

Общий холестерин, мг/дл

20856,8

20165,3

Триглицериды, мг/дл

160101,4

15395,5

Мочевая кислота, мг/дл

35797,4

373144,6

Фибриноген, мг/мл

3,81,29

4,01,51

* p<0,05

Достоверные различия между пациентами с диастолической и систолической ХСН были получены по процентному содержанию лимфоцитов в периферической крови (31 vs. 28%; р<0,05), уровню альбумина (41,8 vs. 40,0 мг/мл; р<0,05), креатинина плазмы (1,2 vs. 1,3 мг/мл; p<0,05) и концентрации калия в сыворотке (4,6 vs. 4,8; р<0,05).

По данным нашего исследования пациенты с более тяжелой ХСН (III-IV ФК по NYHA), по сравнению с пациентами, имеющими начальные стадии ХСН (I-II ФК по NYHA), были достоверно старше (70 vs. 66 лет), имели большую массу тела (89 vs. 82 кг), более низкую ФВ левого желудочка (38% vs. 54%), более низкие уровни систолического (134 vs. 146 мм рт.ст.) и диастолического АД (80 vs. 86 мм рт.ст.), гемоглобина (128,1 vs. 136,9 г/дл), процентного содержания лимфоцитов в периферической крови (27 vs. 32%), альбумина плазмы (39 vs. 42 мг/мл) и общего холестерина (184 vs. 213 мг/дл).

       Таблица 2. Сравнение клинико-лабораторных характеристик у пациентов с различной тяжестью ХСН по классификации NYHA.

Параметр

NYHA I-II ФК

NYHA III-IV ФК

Возраст, лет

6610,3

7010,7 *

ФВ левого желудочка, %

544,8

376,4 **

САД, мм рт.ст.

14626,7

13419,0 *

ДАД, мм рт.ст.

8611,1

8011,3 **

ЧСС, уд/мин.

7413,2

7718,6

Гемоглобин, г/дл

136,916,60

128,123,18 *

ейкоциты

7,32,16

7,92,84

Нейтрофилы, %

579,1

6010,5

имфоциты, %

328,8

278,5 *

Альбумин, мг/мл

423,6

395,7 **

Креатинин, мг/мл

1,20,33

1,30,40

Азот мочевины, мг/мл

7,83,60

8,94,46

СКФ, мл/мин

7431,1

7841,3

Натрий, мэкв/л

1424,5

1414,4

Калий, мэкв/л

4,60,55

4,70,55

Общий холестерин, мг/дл

21359,1

18452,0 *

Триглицериды, мг/дл

162105,2

14579,2

Мочевая кислота, мг/дл

352102,9

387121,9

Фибриноген, мг/мл

3,71,27

4,11,53

* p<0,05; ** p<0,001

       Таким образом, при использовании обоих классификационных подходов независимыми маркерами прогрессирования ХСН являлись значения уровня альбумина плазмы и процентное содержание лимфоцитов в периферической крови.

       При проведении корреляционного анализа по выявленным нами независимым маркерам прогрессирования ХСН мы получили достоверные корреляции умеренной силы для: а) уровня альбумина и возраста пациентов (r= -0,34; р<0,001); б) уровня альбумина и уровня гемоглобина (r= 0,46; p<0,001); в) уровня альбумина и уровня гематокрита (r= 0,44; р<0,001); г) процентного содержания лимфоцитов и уровня креатинина (r= -0,34; р<0,001); д) процентного содержания лимфоцитов и уровня фибриногена.

2. Вариабельность сердечного ритма и микроальтернация зубца Т у пациентов с диастолической хронической сердечной недостаточностью. 

2.1. Взаимосвязь показателей ВСР с клинико-инструментальными показателями.

  Корреляционный анализ с использованием коэффициента корреляции Пирсона продемонстрировал, что в нашем исследовании показатель SDNN имеет достоверную корреляцию умеренной силы с  ФВ левого желудочка (r= 0,31; р=0,03). Наряду с этим, более низкое значение показателя SDNN обратно коррелировало  с  суммарным временем ишемии (по данным суточного мониторирования ЭКГ) (r= -0,33; р=0,03),  максимальной глубиной депрессии сегмента ST (r= -0,31; р=0,04) и количеством эпизодов снижения сегмента ST (r= -0,23; р=0,02) у пациентов с ХСН.  Хотя нами не было выявлено достоверной корреляции (r=0,02; р>0,5) между  показателем  SDNN и нарушениями ритма (по данным суточного мониторирования ЭКГ), тем не менее отмечалась корреляционная зависимость между SDANN и одиночными наджелудочковыми экстрасистолами (r=0,24; р=0,05). Аналогичная корреляционная зависимость была выявлена между TINN и наджелудочковой экстрасистолией (r = 0,23; р=0,05).

Показатель HRVti достоверно коррелировал с частотой регистрации пробежек желудочковой тахикардии и наджелудочковой тахикардии (r = 0,76; р=0,05), а также с желудочковой экстрасистолией высоких градаций (r = 0,33; р=0,05).

Показатели спектрального анализа (TP и LF) коррелировали с такими нарушениями ритма как  пробежки желудочковой тахикардии (r= 0,53; р=0,05 и  r= 0,39; р=0,05) и наджелудочковой тахикардией (r= 0,33; р=0,05).

2.2. Сравнительная оценка влияния терапии метопрололом и карведилолом на вариабельность сердечного ритма

При ХСН происходит снижение ВСР, что соответствует повышению симпатических и снижению парасимпатических влияний, возрастает активность РААС, возникают нарушения барорецепторной функции, изменяются корреляционные взаимоотношения между вегетативными, гемодинамическими и гуморальными показателями.

  В нашем исследовании была продемонстрирована зависимость этих изменений от клинических проявлений,  характеризующих степень тяжести ХСН, а также динамика ВСР на фоне терапии БАБ у пациентов с ХСН I-II ФК по NYHA.

  У пациентов  c ХСН исходно  было зафиксировано  снижение показателей ВCР, однако ни  в одной из групп значение  SDNN  не было меньше 100 мс.

  Через 6 месяцев лечения в группах метопролола и карведилола наблюдалось достоверное улучшение (прирост) показателя  SDNN (19,90,4; p<0,001)  и  (22,10,9; p<0,001) соответственно. Были получены  достоверные различия между показателями динамики в группах (p<0,0001) в пользу терапии карведилолом.

  Показатель RMSSD  также достоверно увеличивался (улучшался) в обеих группах, однако в большей степени в группе карведилола, чем в группе метопролола (23,40,1; p<0,001) и (21,50,5; p<0,001).  Различия между показателями динамики в группах  достоверны (p<0,0001).

  Также отмечалось улучшение показателей спектрального анализа, динамика которых достоверно отражена в виде относительных значений мощностей волн низкой и высокой частот, выраженных в нормализованных единицах.

В обеих группах в одинаковой степени достоверности снизилась активность СНС: уменьшилась мощность волн высокой частоты LF в группе метопролола (-51,318,2; p<0,001) и в группе карведилола (-51,8 14,5; p<0,001).  Достоверность различий между показателями динамики LF в группах p<0,001. Отмечалось достоверное повышение активности ПНС: увеличилась мощность волн высокой частоты HF в группе метопролола (24,50,3; p<0,001) и в группе карведилола (23,52,3; p<0,001). Различия между динамикой HF в группах были достоверны p<0,001.

  Таким образом, БАБ карведилол  и метопролол показали свое достоверное положительное влияние на показатели пациентов с начальными стадиями ХСН, имеющих сохраненную систолическую функцию.

2.3. Микроальтернация Т-зубца у пациентов с начальными стадиями ХСН.

  Исследование TWA выявило положительный результат (TWA+) у 11 пациентов (13%), отрицательный (TWA-) - у 68 (80%), и сомнительный - у 5 (7%). Пациенты с TWA+, по сравнению с пациентами с TWA-, были достоверно старше (685,6 vs. 644,3 лет; p=0,04), чаще имели II ФК ХСН (73% пациентов), более низкое качество жизни по данным Миннесотского опросника (26,9 vs. 19,3 баллов; p<0,001). В данной группе пациентов ХСН чаще развивалась на фоне сочетания ИБС и ГБ (в 68% случаев), и у них была отмечена более низкая фракции выброса ЛЖ  (45,2% vs. 50,7%; p<0,01).

  Корреляционный анализ с использованием критерия Спирмана продемонстрировал, что в нашем исследовании TWAmax обратно коррелирует с ФВ выброса левого желудочка (r=-0,27; p<0,001).

       В нашем исследовании также была выявлена обратная корреляционная связь между TWA ЧССmax и ФВ ЛЖ ( r=-0,4; p<0,001).

  Для подтверждения гипотезы о возможности использовании метода исследования TWA как маркера аритмогенного риска был проведен корреляционный анализ взаимосвязей между TWAmax, TWA ЧСС 100  и одиночными желудочковыми экстрасистолами (ЖЭ), желудочковой экстрасистолией высоких градаций (ЖЭВГ), суправентрикулярной экстрасистолией (СВЭ), парной суправентрикулярной экстрасистолией (ПСВЭ), пробежками желудочковой (ПЖТ) и наджелудочковой тахикардией (СВТ) [Рис. 1]. 

  У включенных в это исследование больных была выявлена умеренная корреляционная взаимосвязь между TWAmax, TWA ЧСС 100  и одиночными ЖЭ (r=0,59; p<0,05 и r=0,52; p<0,05 соответственно), ЖЭВГ(r=0,51; p<0,05 и r=0,56; p<0,05 соответственно), СВЭ (r=0,58; p<0,05 и r=0,54; p<0,05 соответственно),  ПСВЭ (r=0,52; p<0,05 и r=0,48; p<0,05 соответственно),  ПЖТ ( r=0,57; p<0,05 и r=0,51; p<0,05 соответственно).

Рисунок 1. Корреляционная связь между максимальным значением микроальтернации зубца Т (TWAmax) и числом желудочковых экстрасистол высоких градаций (А); максимальным значением TWAmax и числом пробежек желудочковой тахикардии (В). 

А                                                        В        

       

       В группе TWA + была выявлена корреляционная взаимосвязь между TWAmax, TWA HRmax и одиночными ЖЭ ( r=0,67; p<0,05 и r=0,51; p<0,05 соответственно), СВЭ ( r=0,58; p<0,05 и r=0,54; p<0,05 соответственно), и ПСВЭ ( r=0,77; p<0,05 и r=0,41; p<0,05 соответственно). Отмечалась корреляция средней силы между TWAmax, TWA HRmax и ЖЭВГ( r=0,57; p<0,05 и r=0,48; p<0,05 соответственно), СВТ ( r=0,43; p<0,05 и r=0,48; p<0,05 соответственно).

2.4. Влияние бета-адреноблокаторов на параметры микроальтернации Т-зубца (TWA) у пациентов с начальными стадиями ХСН.

Средняя частота сердечных сокращений (ЧСС) днем на фоне терапии карведилолом снижалась на 21,7% (p<0,001), а в ночные часы - на 14,2% (p<0,001). В группе больных, получавших метопролол, средняя ЧСС днем уменьшалась на 14,8% (p<0,01), а в ночные часы на 16,3% (p<0,05). В группе больных, получавших карведилол, среднее количество одиночных ЖЭ и ЖЭВГ достоверно уменьшалось на 73,4% и 65,2%, соответственно (p<0,05).

       В группе пациентов, получавших метопролол, достоверно уменьшалось среднее количество одиночных СЭ на 66,2% и ПСВЭ на 50% за сутки (p<0,05). Пароксизмальные суправентрикулярные аритмии наблюдались у большинства больных исходно и сохранялись на фоне терапии БАБ. В группе карведилола среднее количество одиночных СЭ  уменьшилось на 66,4%, парных СЭ - на 51,2% (p<0,05). Нарушений проводимости выявлено не было.

       Терапия бета-адреноблокаторами метопрололом и карведилолом приводила к количественному уменьшению всех показателей TWA по завершении 6-месячной терапии, по сравнению с исходными показателями.

       Включение карведилола в схему лечения больных с ХСН сопровождалось достоверно более выраженным (54%)  по сравнению с метопрололом IR (47%) уменьшением TWAmax  и TWA ЧСС 100  в группе пациентов с TWA+ (с 67,4 9,8 V до 58,216,9 V p<0,01 vs. с 67,810,7 V до 65,89,2 V, p<0,05) и (с 11,83,3 V до 4,41,5 V, p<0,01 vs. с 9,82,4 V до 62,5 V, p=0,03) соответственно. Нами была отмечена достоверность динамики показателей  TWAmax  и TWA ЧСС 100 между группами терапии карведилолом и метопрололом (p<0,03). У 2 пациентов из группы с TWA+ на фоне приема карведилола в течение 6 месяцев при повторном исследовании прежде положительная альтернация волны Т не выявлена (TWA-).

       Для подтверждения гипотезы об использовании метода исследования альтернации Т-зубца как маркера аритмогенного риска был проведен корреляционный анализ взаимосвязей между всеми показателями альтернации Т-зубца, полученных в нашем исследовании и желудочковыми экстрасистолами высоких градаций. У обследованных нами пациентов с диастолической ХСН была выявлена умеренная корреляционная взаимосвязь между максимальной альтернацией Т-зубца (r=0,58; p<0,05), альтернацией Т-зубца на фоне максимальной частоты сердечных сокращений (r=0,55; p<0,05)и альтернацией Т-зубца при частоте сердечных сокращений в 100 ударов в минуту(r=0,38; p<0,05)  (рис. 2).

Рисунок 2.

Нами также оценивалась величина относительного риска наличия микроальтернации Т-зубца как фактора риска развития желудочковых экстрасистол высоких градаций с помощью четырехпольной таблицы и метода нелинейной регрессии. Результаты нашего исследования продемонстрировали, что наличие микроальтернации Т-зубца у больных с ХСН и сохраненной систолической функцией увеличивает риск развития жизнеугрожающих желудочковых аритмий в 2,2 раза.

В группе больных, получавших карведилол, среднее количество ЖЭВГ достоверно уменьшилось на 66%, эпизоды неустойчивой желудочковой тахикардии достоверно уменьшились на 42% (Рис. 3).

Рисунок 3. Степень снижения желудочковой экстрасистолии высокой градации и эпизодов неустойчивой желудочковой тахикардии в группах на фоне лечения -адреноблокаторами.

Включение карведилола в схему лечения больных с ХСН сопровождалось достоверно более выраженным по сравнению с метопрололом IR (54% против 47% соответственно, p<0,05) уменьшением максимальной альтернации Т-зубца в группе пациентов с наличием альтернации Т-зубца. Различия в динамике показателей максимальной альтернации Т-зубца  между группами с карведилолом и метопрололом были достоверны в пользу карведилола.

У 2 пациентов из группы с TWA+ на фоне приема карведилола в течение 6 месяцев при повторном исследовании прежде положительная альтернация волны Т не выявлена.

2.5. Взаимосвязь между показателями ВСР и микроальтернацией зубца Т.

Нами была продемонстрирована достоверная обратная корреляционная зависимость между SDNN и такими показателями альтернации Т-зубца как TWAmax (r= -0,23; р=0,02) [Рис. 4], TWA HR 100 (r= -0,3; р=0,02)  и TWA HRmax (r= -0,23; р=0,02).

Рисунок 4.

3. Особенности обмена железа у пациентов с ХСН.

3.1. Распространенность анемий у пациентов с хронической сердечной недостаточностью.

По нашим данным, распространенность анемий (для диагностики анемии использовались критерии ВОЗ) у пациентов с ХСН (группа ретроспективного анализа) составила  23,3%.

3.2. Особенности клинико-лабораторных показателей у пациентов с ХСН и анемией (группа В).

Для выявления клинических и лабораторных особенностей анемий у пациентов с ХСН был проведен сравнительный анализ пациентов из группы А в зависимости от наличия или отсутствия у них анемии (по критериям ВОЗ) (Таблица 2).

Медиана уровня Hb у пациентов с различными стадиями ХСН по классификации Стражеско-Василенко составила: для 2А стадии ХСН - 146,5 г/л, для 2Б стадии - 138,9 г/л и для 3 стадии -  106,8 г/л (из анализа исключены пациенты со сниженной осмолярностью плазмы, поскольку в этом случае высока вероятность гемодилюции).

При сопоставлении уровня гемоглобина и ФК сердечной недостаточности нами были получены следующие данные по медианам показателей: I ФК - 150,9 г/л, II ФК - 135,1 г/л, III ФК - 123,1 г/л, IV ФК - 137,5 г/л.

Таблица 2. Сравнительная характеристика пациентов из группы А в зависимости от наличия или отсутствия анемии (приведены только достоверно отличающиеся параметры).

Параметр

С анемией

Без анемии

р

Число наблюдений

26 (38,2%)

42 (61,8%)

Дистанция шестиминутной ходьбы, м

271 [210;352]

329 [256,398]

0,049

Стадия ХСН по Стражеско-Василенко 1 / 2А / 2В / 3 ; %

0 / 23,1 / 61,5 / 15,4

0 / 38,1 / 57,1 / 4,8

0,02*1

Одышка нет/при нагрузке/в покое

15,3 / 38,5 / 46,2

14,3 / 61,9 / 23,8

0,02*

Гемоглобин, г/л

106,7 [101,4;110,7]

146,5 [137,1;151,7]

<0,001

Гематокрит, %

32,2 [30,5;33,5]

43,3 [39,5;45,1]

<0,001

Эритроциты, млн/мл

3,86 [3,51;4,12]

4,56 [4,37;5,12]

<0,001

Цветовой показатель

0,84 [0,78;0,89]

0,93 [0,89;0,96]

<0,001

Тромбоциты, тыс/мл

244,3 [190,4;241,0]

215,4 [141,2;245,4]

0,028

СОЭ, мм/ч

14 [10;20]

6 [5;10,5]

<0,001

Альбумин, г/л

39,2 [36,2;40,8]

42,0 [38,5;43,7]

0,006

Натрий, мэкв/л

137 [143;146]

141 [139;143,5]

0,022

Общий холестерин, мг/дл

161 [119;183]

203 [171;232]

0,001

Триглицериды, мг/дл

118 [81;173]

165 [113;327]

0,046

Сывороточное железо, мкг/дл

70 [40,88]

89 [61,149]

0,005

 

3.3. Роль гемодилюции в снижении уровня гемоглобина у пациентов с ХСН.

Как указывалось выше, в литературе имеются сведения о довольно высокой распространенности гемодилюции среди пациентов с ХСН. Из полученных нами данных о солидном вкладе гемодилюции в снижение уровня гемоглобина у пациентов с ХСН свидетельствуют то, что на фоне лечения ХСН без применения препаратов, стимулирующих эритропоэз, при анализе уровня гемоглобина и гематокрита в динамике (при поступлении в стационар и через 126 дней) выявлено достоверное увеличение обоих показателей (Таблица 3).

Таблица 3. Динамика уровней гемоглобина и гематокрита.

Первично

Повторно

р

Гемоглобин, г/л

121 [106;121]

126 [114;148]

<0,001

Гематокрит, %

36 [32;43]

38 [34;45]

0,003

Для уменьшения вероятности переоценки осмолярности плазмы нам потребовалось исключить из анализа пациентов с сахарным диабетом и гиперлипидемией (уровень общего белка ни у одного из обследованных пациентов не был повышен). В результате у пациентов с анемией осмолярность плазмы, медиана которой составила 287 мосм/л, оказалась достоверно ниже, чем у пациентов с нормальным уровнем гемоглобина - медиана 297 мосм/л (р=0,002). У всех пациентов со сниженной осмолярностью плазмы (менее 285 мосм/л) уровень гемоглобина оказался сниженным, у пациентов с нормальной и повышенной осмолярностью уровень гемоглобина был снижен лишь в 40% случаев, данные различия оказались достоверными (р=0,003). Уровень осмолярности плазмы коррелировал с уровнем гемоглобина (=0,581, р<0,001) и гематокрита (=0,539, р<0,001).

Уровень альбумина у пациентов со сниженной осмолярностью плазмы также был достоверно ниже, чем у пациентов с нормальной осмолярностью (3,32 vs. 4,13 г/дл; р<0,001), что позволяет рассматривать снижение уровня альбумина на фоне снижения гемоглобина дополнительным указанием на необходимость исключения гемодилюции как возможной причины анемии.

3.4. Нарушения обмена железа у пациентов с ХСН.

Сведения об уровне показателей, отражающих обмен железа у пациентов группы В в зависимости от наличия или отсутствия анемии (по критериям ВОЗ) приведены в Таблице 4.

Таблица 4. Показатели обмена железа у пациентов с ХСН с анемией и без анемии.

Параметр

Все пациенты

с анемией

без анемии

р

Сывороточное железо, мкг/дл

80,0 [51,7;130,8]

50 [36;88]

89 [61,4;149]

0,005

Трансферрин, мг/дл

260 [245;270]

250 [240;270]

260 [250;270]

NS

Сатурация трансферрина, %

24,5 [17,1;37,2]

19,7 [11,2;28,0]

27,2 [18,2;42,0]

0,019

Ферритин, мкг/л

97,4 [55,3;177,8]

93,5 [52,1;178,8]

99,7 [55,3;265,8]

NS

Растворимые рецепторы трансферрина, мг/мл

2,8 [1,9;6,2]

2,4 [1,9;6,4]

2,9 [2,0;4,0]

NS

Соотношение ферритин / рецепторы трансферрина

1,40 [0,98;2,89]

1,42 [0,99;3,17]

1,38 [0,78;2,58]

NS

Гепсидин, пг/мл

87,5 [46,3;178,0]

110 [60;240]

85 [45;140]

0,075

Как следует из приведенной таблицы, пациентам с анемией свойственно более низкое содержание сывороточного железа (сатурация трансферрина рассчитывается, исходя из его уровня). Однако полученных данных на данном этапе было недостаточно для того, чтобы делать вывод о преимущественном характере анемий у обследованных пациентов. Поскольку, как отмечалось выше, критерии анемии для пациентов с ХСН являются достаточно условными, мы проанализировали зависимость уровней показателей, отражающих обмен железа, от уровня гемоглобина (Таблица 5).

Таблица 5. Показатели обмена железа в зависимости от уровня гемоглобина.

Параметр

Уровень гемоглобина

p2

< 110 г/л

110-129 г/л

130-149 г/л

> 150 г/л

Железо сыворотки, мкг/дл

49

[35,8;95,5]

72,0

[62,3,90,3]

96,0

[57,0;149,0]

110,5

[53,0;159,0]

0,023

Трансферрин, мг/дл

245

[228,3;257,3]

260

[257,5;273,8]

260

[240;270]

270

[260;280]

0,005

Сатурация трансферрина,%

19,8

[11,2;30,2]

21,6

[18,3;27,3]

28,3

[17,1;43,0]

31,2

[19,5;42,0]

NS

Ферритин, мкг/л

93,5

[51,3;143,2]

107,7

[82,1;314,1]

66,7

[54,3;126]

170,1

[64,7;265,8]

0,028

Растворимые рецепторы трансферрина, мг/мл

2,4

[1,9;6,2]

6,0

[1,9;6,3]

2,8

[1,8;4,0]

3,0

[2,6;3,2]

NS

Соотношение ферритин / рецепторы трансферрина

1,22 [0,96;2,86]

2,7 [0,75;3,0]

1,26 [0,98;2,58]

1,44 [1,29;1,78]

NS

Гепсидин, пг/мл

130

[61,3;250]

42

[15;97,5]

72,5

[30;140]

79

[50;90]

0,033

При проведении данного анализа оказалось, что в зависимости от уровня гемоглобина пациенты достоверно различаются между собой по уровню сывороточного железа, трансферрина плазмы, ферритина и гепсидина (p<0,05).

Группа пациентов с ХСН с уровнем Hb менее 110 г/л имела достоверно меньшее содержание сывороточного железа, по сравнению с пациентами с уровнем Hb более 130 г/л (Рис. 5). У пациентов в данной группе были также выявлены достоверно более низкие показатели трансферрина (Рис. 6), сатурации трансферрина ферритина (Рис. 7) и гепсидина (Рис. 8).

Рисунок 5. Зависимость уровня сывороточного железа от уровня гемоглобина.

  р=0,009

 

р=0,023

  р=0,064  NS  NS

Рисунок 6. Зависимость уровня трансферрина от уровня гемоглобина.

  р=0,004

 

  NS

  p=0,004 NS  NS

Рисунок 7. Зависимость уровня ферритина от уровня гемоглобина.

  р=0,036

 

  NS

  NS p=0,031  p=0,023

NS

р=0,049

 

р=0,048

  р=0,026  NS  NS

Рисунок 8. Зависимость уровня гепсидина от уровня гемоглобина.

В нашем исследовании были также проведены сопоставления ряда показателей обмена железа со стадиями ХСН по классификации Образцова-Стражеско-Василенко (Рис. 9-10). Достоверные различия были также продемонстрированы при попытке сравнить показатели обмена железа у пациентов, объединенных в группы в зависимости от стадии по классификации Образцова-Стражеско-Василенко. С прогрессированием ХСН было отмечено достоверное возрастание уровней ферритина (p<0,05) и гепсидина (p<0,01).

Рисунок 9. Зависимость уровня ферритина от стадии ХСН по Стражеско-Василенко.

р=0,028

  р=0,006 NS

Достоверных различий в показателях обмена железа между пациентами с различными функциональными классами ХСН по NYHA выявлено не было.

 

Рисунок 10. Зависимость уровня гепсидина от стадии ХСН по Стражеско-Василенко.

  р=0,001

NS  р=0,001

При оценке влияния медикаментозной терапии на показатели обмена железа было показано, что пациенты, полувшие терапию статинами, имели достоверно более низкий уровень гепсидина (65 vs 115 пг/мл, р<0,001) и, возможно, как следствие, более высокий уровень сывороточного железа (89 vs 62 мкг/дл, р=0,012) и сатурации трансферрина (28 vs 19 %, р=0,015). У пациентов, принимавших ацетилсалициловую кислоту, было отмечено достоверно более низкое содержание гепсидина (60 vs 120 пг/мл, р<0,001). При этом уровни сывороточного железа, ферритина и рецепторов трансферрина у пациентов, принимавших и не принимавших аспирин, достоверно не различались.

Достоверно более высокое содержание гепсидина (при отсутствии статистически значимых различий в уровне остальных показателей, отражающих обмен железа) было отмечено также у пациентов, принимавших непрямые антикоагулянты: 115 vs 60 пг/мл (р=0,002).

3.5. Изменение уровней эритропоэтина и фактора, индуцированного гипоксией, у пациентов с хронической сердечной недостаточностью.

Уровень HIF оказался достоверно выше у женщин 13,25 пг/мл, по сравнению с мужчинами 5,1 пг/мл (р=0,004), в то время как значения эритропоэтина не зависели от пола. У пациентов со сниженным уровнем гемоглобина (менее 130 г/л) выявлено более высокое содержание HIF 13,25 пг/мл по сравнению с пациентами, уровень гемоглобина у которых превышал 130 г/л, - 5,6 пг/мл (р=0,008) [Рис. 11]. Вероятно, это объясняет тот факт, что у женщин уровень HIF оказался выше в связи с тем, что уровень гемоглобина у них был достоверно ниже, чем у мужчин (109,8 vs 146,5 г/л, р<0,001). Уровни HIF и эритропоэтина у пациентов с сохраненной и сниженной систолической функцией левого желудочка достоверно не различались, однако у пациентов с ФВ левого желудочка <45% отмечена отрицательная корреляция между уровнем HIF и ФВ (r= -0,551, р<0,001).

Кроме этого, нами была выявлена прямая корреляционная связь средней силы между функциональным состоянием почек (клиренсом креатинина по Cocraft-Gault) и уровнем HIF: r=0,418, р=0,003. Здесь следует отметить, что у пациентов, получавших ИАПФ, уровень HIF был достоверно выше, (7,5 vs 1,5 пг/мл, р=0,018).

Была также выявлена отрицательная корреляция между уровнями HIF и сывороточного железа (r=-0,485, р=0,001), а также HIF и сатурацией трансферрина (r= -0,510, р<0,001). Это, вероятно, объясняется тем, что снижение уровня Hb, которое приводит к усилению выраженности гипоксии, сопровождается уменьшением уровней сывороточного железа и сатурации трансферрина.

Рисунок 11. Зависимость уровня HIF от уровня гемоглобина.

р=0,008

Положительная корреляция (r=0,592, р=0,004) между уровнем эритропоэтина и HIF наблюдалась нами только при уровне последнего более 12 пг/мл.

Взаимосвязи между уровнями Hb и эритропоэтина нами установлено не было.

4. Маркеры некроза миокарда у пациентов с хронической сердечной недостаточностью. 

4.1. Уровень кардиоспецифических биомаркеров у разных подгрупп пациентов с ХСН.

Всем больным в группе С проводилось исследование уровня сердечного тропонинааI, миоглобина, КФК и МВ-КФК в сыворотке крови. Медиана значений содержания сердечного тропонинааI в сыворотке крови у пациентов с ХСН составила 0,04 [0,02; 0,06]анг/мл. В качестве порогового значения (при превышении которого все показатели считаются аномальными для методик исследования уровня сердечного тропонина) рабочая группа Европейского общества кардиологов / Американского общества кардиологов, рекомендует использовать 99-й процентиль, который для применявшейся нами методики оставляет 0,04анг/мл. В связи с этим все пациенты были разделены на две подгруппы: с нормальным и повышенным уровнем сердечного тропонинааI в сыворотке крови. У  36апациентов (61,02%) уровень тропонина I был нормальным, у 23апациентов (38,98%) - повышенным. Уровень сердечного тропонинааI был выше 0,07анг/мл (референсное значение использованной методики для ОИМ) у 14абольных (23,73%). Ни у одного из этих пациентов не были зафиксированы другие клинические или инструментальные данные, необходимые для диагностики острого ИМ.

Медиана сывороточного содержания миоглобина в группе С составила 62,95 [35,86; 77,28]амкг/л. Уровень миоглобина был выше нормы (85амкг/л) у 9абольных (15,25%).

Медиана уровня КФК и МВ-КФК в сыворотке у пациентов с ХСН составила 66,5 [49,00; 154,47]аед/л и 14,00 [9,50; 17,75]аед/л соответственно. Ни у одного пациента эти показатели не превышали нормальных значений (КФК: 32,0Ч294,0аед/л; МВ-КФК: 0Ч24,0аед/л).

Демографические характеристики пациентов (пол, возраст) не оказывали влияния на уровень кардиоспецифических маркеров. Статистических значимых различий уровня сердечного тропонинааI (0,04 [0.02; 0.07]анг/мл против 0,02 [0,01; 0,06]анг/дл; р=0.08) у пациентов мужского и женского пола не отмечено. Достоверной связи возраста с уровнем сердечного тропонинааI ( Спирмана составил 0,192, р=0,15) также не выявлено. Аналогичным образом демографические характеристики не оказывали статистически значимого влияния на сывороточное содержание миоглобина, КФК и МВ-КФК (для всех случаев р > 0,05).

Судить о влиянии отдельных нозологических форм на уровни маркеров повреждения миокарда не представляется правомерным в связи с тем, что некоторые некоторые из них представлены малым количеством пациентов. Однако следует отметить, что в нашем исследовании уровень сердечного тропонинааI у пациентов с ишемической (0,05 [0,02; 0,07]анг/мл) и неишемической (0,03 [0,1; 0,05]анг/дл) этиологией ХСН значимо не различался (p > 0,05). Аналогичным образом между пациентами двух групп не было выявлено различий в сывороточном содержании других исследованных биомаркеров повреждения миокарда (во всех случаях p > 0,05).

Вместе с тем, уровень сердечного тропонинааI был взаимосвязан с тяжестью ХСН: у пациентов с ХСН 3-4аФК его уровень был достоверно выше, чем у пациентов с ХСН 1-2аФК (0,06 [0,04; 0,07]анг/мл и 0,02 [0.01; 0,02анг/мл соответственно, р < 0,001).

Аналогичным образом, была выявлена зависимость между тяжестью ХСН и уровнем миоглобина. Медиана уровня миоглобина у больных ХСН 1Ч2аФК составила 48,20 [29,65; 63,85]амкг/л, а у больных 3Ч4аФКаЧ 72,20 [59,50; 83,80]амкг/л (р < 0,001). Взаимосвязи уровней КФК и МВ-КФК с тяжестью ХСН выявлено не было (для всех вариационных рядов p > 0,05).

Нами также была продемонстрирована взаимосвязь некоторых маркеров повреждения миокарда со стадией ХСН. Так, с прогрессированием стадии ХСН у пациентов нарастало сывороточное содержания сердечного тропонинааI (Рис. 12) и миоглобина (Рис. 13) (р = 0,005 и р = 0,008 соответственно). Достоверных различий содержания КФК и МВ-КФК в сыворотке пациентов с различными стадиями ХСН выявлено не было (для всех вариационных рядов р > 0,05). Сывороточное содержание исследованных маркеров повреждения миокарда у пациентов с различными стадиями ХСН представлено в таблице 6.

Рисунок 12. Сывороточное содержание сердечного тропонинааI у пациентов с различными стадиями ХСН по СтражескоЧВасиленко (в исследование вошел один пациент с 3астадией ХСН; этот случай исключен из анализа).

Рисунок 13. Сывороточное содержание миоглобина у пациентов с различными стадиями ХСН по СтражескоЧВасиленко (в исследование вошел 1апациент с 3астадией ХСН; этот случай исключен из анализа).

Таблица 6. Сывороточное содержание маркеров повреждения миокарда у пациентов с различными стадиями ХСН.

Стадия ХСН по

Стражеско-Василенко

ТропонинаI, нг/мл*

Миоглобин, мкг/л*

КФК, ед/л

МВ-КФК,

ед/л

1 (n = 7)

0,01

[0,01; 0,02]

30,50

[16,60; 61,00]

167,05

[64,30; 269,80]

16,00

[15,50; 17,00]

2а (n = 14)

0,02

[0,01; 0,04]

59,10

[41,85; 67,65]

49,00

[43,00; 75,80]

13,50

[10,00; 17,00]

2б (n = 37)

0,06

[0,03; 0,04]

67,65

[56,75; 84,40]

67,80

[53,00; 159,30]

10,00

[8,00; 13,00]

3 (n = 1)

0,18

81,00

* р < 0,05

Кроме того, было отмечено, что уровень сердечного тропонинааI у пациентов, имеющих признаки нарушения кровообращения по малому кругу, превосходит таковой у пациентов без застойных явлений (0,05 [0,02; 0,07] нг/мл и 0,02 [0,01; 0,05]анг/мл соответственно, р=0,012). Для других исследованных маркеров повреждения миокарда такой связи выявлено не было (для всех вариационных рядов р > 0,05).

При проведении ROC-анализа (Рис. 14) было отмечено, что выявление сердечного тропонинааI в сыворотке больше или равного 0,04анг/мл с 76%-ной специфичностью и 76%-ной чувствительностью свидетельствует о более тяжелом течении ХСН.

Рисунок 14. Характеристическая кривая (ROC-кривая) связи сывороточного содержания сердечного тропонинааI и тяжести течения ХСН.

4.2. Взаимосвязи между эхокардиографическими показателями и уровнем кардиоспецифических биомаркеров у пациентов с ХСН.

У пациентов основной группы медиана ФВ в покое составила 43% [32; 47]. У 22апациентов (37,30%) была выявлена гипертрофия миокарда левого желудочка. Двадцать три пациента (39,00%) имели признаки диастолической дисфункции. У 13апациентов (22,03%) гипертрофия миокарда левого желудочка сочеталась с признаками диастолической дисфункции.

Была выявлена обратная зависимость между уровнем сердечного тропонинааI и ФВ (r= -0,621; pа<а0,001). Зависимости сывороточного содержания сердечного тропонинааI от наличия гипертрофии миокарда левого желудочка или признаков диастолической дисфункции выявлено не было (для всех вариационных рядов р > 0,05). Также была выявлена обратная зависимость между величиной фракции выброса в покое и сывороточным содержанием миоглобина (r= -0,340; pа=а0,008). Зависимости сывороточного содержания миоглобина от наличия гипертрофии миокарда левого желудочка или признаков диастолической дисфункции выявлено не было (для всех вариационных рядов р > 0,05).

Достоверной связи концентрации КФК и МВ-КФК в сыворотке с каким-либо из исследованных эхокардиографических показателей (ФВ в покое, гипертрофия миокарда, признаки диастолической дисфункции) отмечено не было (для всех вариационных рядов р > 0,05).

4.3. Корреляции параметров суточного мониторирования ЭКГ и биомаркеров некроза миокарда у пациентов с ХСН.

У 23апациентов в группе С (39%) были выявлены желудочковые нарушения ритма различной степени клинической значимости. В нашем исследовании оказалось, что у больных, имеющих желудочковые нарушения ритма, уровень сердечного тропонинааI был достоверно выше, чем у больных с отсутствием желудочковых аритмий (0,06 [0,04; 0,08]анг/мл и 0,02 [0,01; 0,04]анг/мл соответственно, р=0,001). При этом у пациентов, имеющих по данным суточного мониторирования ЭКГ по Холтеру пробежки желудочковой тахикардии, уровень сердечного тропонинааI (0,15 [0,06; 0,28]анг/мл) был достоверно выше, чем у пациентов, страдающих желудочковой экстрасистолией (0,06 [0,03; 0,07]анг/мл, р=0,012), или не имеющих желудочковых нарушений ритма (0,02 [0,01; 0,04]анг/мл, р=0,002).

Значимых различий в значениях концентраций миоглобина, КФК и МВ-КФК у пациентов, имеющих желудочковые нарушения ритма, и при их отсутствии отмечено не было (для всех вариационных рядов р > 0.05). Сывороточное содержание исследованных маркеров повреждения миокарда у пациентов, имеющих желудочковые нарушения ритма, и в их отсутствие представлены в таблице 7.

Таблица 7. Взаимосвязь уровней маркеров повреждения миокарда с желудочковыми нарушениями ритма у пациентов с ХСН.

Маркеры повреждения

миокарда

Желудочковые нарушения ритма

Отсутствуют (n = 35)

Имеются (n = 23)

ТропонинаI, нг/мл*

0,02 [0,01; 0,04]

0,06 [0,04; 0,08]

Миоглобин, мкг/л

59,90 [34,30; 68,18]

72,60 [36,00; 83,8]

КФК, ед/л

58,65 [39,90; 165,50]

68,60 [65,00; 158,65]

МВ-КФК, ед/л

16,00 [11,50; 18,50]

10,00 [8,00; 16,50]

* р < 0,05

4.5. Конечные точки и их взаимосвязи с повышением уровня тропонина I и миоглобина у пациентов с ХСН.

За 6амесяцев, в течение которых проводилось наблюдение, у 18апациентов (30,51%) из группы С были зарегистрированы конечные точки: 3апациента (5,08%) умерли, 3а(6,78%) - перенесли нефатальный ОИМ, 12а(22,03%) - были госпитализированы в связи с декомпенсацией ХСН. Состояние 38апациентов (64,41%) оставалось стабильным; 30апациентов из этого числа были планово обследованы по истечении 6амесяцев наблюдения. 8 пациентов от повторного обследования отказались. Еще с 3апациентами контакт был потерян.

У пациентов с зарегистрированными конечными точками уровень сердечного тропонинааI достоверно превышал таковой у пациентов со стабильным течением ХСН (0,02анг/мл [0,01; 0,05] и 0,06анг/мл [0,04; 0,07] соответственно (p<0,001)).

Аналогичным образом сывороточное содержание миоглобина было достоверно выше у пациентов с конечными точками, в сравнении с пациентами, состояние которых оставалось стабильным (73,70 [62,05; 83,20]амкг/л и 59,10 [32,50; 67,85]амкг/л соответственно, р = 0,001).

Уровни КФК и МВ-КФК у пациентов со стабильным течением ХСН и развитием конечных точек достоверно не различались (для всех вариационных рядов p >0,05).

Результаты исследования содержания маркеров повреждения миокарда в сыворотке пациентов с различным течением ХСН представлены в таблице 8.

Таблица 8. Уровни маркеров повреждения миокарда у пациентов со стабильным течением ХСН и развитием конечных точек.

Маркеры повреждения миокарда

Стабильное течение

ХСН

(n = 38)

Комбинированная

конечная точка

(n = 18)

Сердечный тропонинаI, нг/мл*

0,02 [0,01; 0,05]

0,06 [0,04; 0,07]

Миоглобин, мкг/л*

59,10 [32,50; 67,85]

73,70 [62,05; 83,20]

КФК, ед/л

67,00 [44,45; 166,65]

59,50 [29,98; 67,95]

МВ-КФК, ед/л

16,00 [10,00; 18,50]

13,00 [10,50; 18,00]

* р < 0,05

При проведении ROC-анализа (Рис. 15) было выявлено, что уровень сердечного тропонинааI в сыворотке, превышающий или равный 0,045анг/мл, с 73%-ной специфичностью и 72%-ной чувствительностью предсказывает развитие комбинированной конечной точки (госпитализации вследствие ухудшения течения заболевания, острого инфаркта миокарда, летального исхода). Кроме того, было установлено, что повышение сывороточного содержания сердечного тропонинааI повышает риск развития конечной точки в 3,47араза.

Рисунок 15. Характеристическая кривая (ROC-кривая) взаимосвязи уровня сердечного тропонинааI и исходов у пациентов с ХСН.

4.6. Динамика уровней маркеров некроза миокарда за время наблюдения. 

У 42апациентов (71,19%) было повторно проанализировано содержание маркеров повреждения миокарда в сыворотке (у 12апациентоваЧ в ходе госпитализации по поводу декомпенсации ХСН, у 30апациентоваЧ планово, по истечении периода наблюдения). Причины, по которым у 17апациентов не было проведено повторное исследование уровня маркеров повреждения миокарда, были следующие: смерть пациента (3апациента), развитие острого инфаркта миокарда (3апациента), отказ пациента от повторного обследования (8апациентов), невозможность установления контакта с пациентом (3апациента).

В связи с отсутствием корреляции уровней КФК и МВ-КФК с тяжестью ХСН по результатам анализа исходных данных, повторно эти показатели не исследовались.

Значимого изменения сывороточного содержания сердечного тропонинааI и миоглобина у повторно обследованных пациентов отмечено не было (р > 0,05).

5. Предсказательная значимость различных факторов сердечно-сосудистого риска в отношении вероятности развития первичной конечной точки (сердечно-сосудистая смерть, нефатальный инфаркт миокарда и госпитализация в связи с прогрессированием ХСН).

Наличие зарегистрированных нами конечных точек в группе С позволило нам применить Сиэтлскую модель оценки сердечно-сосудистого риска у пациентов с ХСН. При этом нам  представлялось интересным попытаться сопоставить предсказательную значимость модели в целом, включающую большой спектр факторов риска, и выявить независимые факторы сердечно-сосудистого риска в данной группе пациентов.

При проведении ROC-анализа площадь под кривой (AUC) для прогностического значения Сиэтлской модели оценки сердечно-сосудистого риска составила 0,79, что соответствует критерию очень хорошей модели и высокой чувствительности и специфичности расчетного показателя 1-годичной смертности по Сиэтлской шкале оценки сердечно-сосудистого риска и реально зарегистрированных нами конечных точек в данной группе пациентов (Рис. 16).

Полученные данные свидетельствуют о том, что, например, вероятность 1-годичной смертности 10,5% по Сиэтлской шкале оценки риска с 77%-ной чувствительностью и 68%-ной специфичностью предсказывает у конкретного пациента развитие первичной конечной точки в нашем исследовании в течение ближайших 6 месяцев.

Рисунок 16. Характеристические кривые (ROC-кривые) связи расчетной годичной смертности по Сиэтлской шкале оценки сердечно-сосудистого риска в отношении предсказания развития конечной точки у пациентов с ХСН.

Мы также проанализировали другие факторы сердечно-сосудистого риска у пациентов в группе С и провели ROC-анализ их взаимосвязи с развитием конечных точек. Также хорошие предсказательные модели (AUC >0,7) для неблагоприятных исходов в ближайшее время у пациентов с ХСН были получены для следующих характеристик пациентов:

- уровня сердечного тропонина I (AUC=0,76; p=0,02; Рис. 15);

- ФВ левого желудочка (AUC=0,75; р=0,02; Рис. 17-А);

- процентного содержания лимфоцитов в периферической крови (AUC=0,745; р=0,014; Рис. 17-В);

- уровня альбумина плазмы (AUC=0,71; р=0,035; Рис. 17-С).

Поскольку показатель фракции выброса левого желудочка входит в основу Сиэтлской модели оценки сердечно-сосудистого риска у пациентов с ХСН и является общепризнанным классификатором тяжести состояния пациентов с ХСН, то дополнительными факторами риска, позволяющими провести уточняющую стратификацию риска у больных данной группы по результатам нашей работы, стали уровень сердечного тропонина I, процентное содержание лимфоцитов в периферической крови и уровень альбумина плазмы.

Рисунок 17. Характеристические кривые (ROC-кривые) связи исходов у пациентов с ХСН и фракции выброса (А), процентного содержания лимфоцитов в периферической крови (В) и уровня сывороточного альбумина (С).

А                                                        В

               

С

ВЫВОДЫ

  1. Независимыми предикторами прогрессирования хронической сердечной недостаточности (ХСН) из традиционного спектра лабораторных показателей являются уровень лимфоцитов в периферической крови и уровень альбумина плазмы (p<0,05).
  2. При диастолической ХСН у пациентов выявляются нарушения вариабельности сердечного ритма (ВСР), отражающие гиперсимпатикотонию, что достоверно коррелирует с бльшей частотой возникновения пробежек неустойчивой желудочковой  тахикардии и желудочковой экстрасистолии высоких градаций (p<0,01). Положительный тест на микроальтернацию зубца Т на ЭКГ также достоверно увеличивает риск развития желудочковой экстрасистолии высоких градаций в 2,2 раза.
  3. Включение бета-блокаторов в среднетерапевтических дозах в схему лечения больных с диастолической ХСН приводит к улучшению показателей ВСР и снижает максимальную амплитуду микроальтернации Т-зубца. Влияние на данные показатели карведилола превосходит эффект от назначения метопролола тартрата (p<0,05).
  4. Анемия на фоне прогрессирования ХСН сопровождается достоверным снижением уровня трансферрина и повышением уровней ферритина и гепсидина (p<0,05), при этом уровень сывороточного железа достоверно не изменяется (p>0,05). Снижение уровня гемоглобина у пациентов с ХСН сопровождается повышением уровня фактора, индуцированного гипоксией (HIF), который, в свою очередь, при значении > 12 пг/мл достоверно коррелирует с уровнем эритропоэтина (=0,592, р=0,004)
  5. У пациентов с более высоким функциональным классом ХСН (III-IV) по NYHA уровни сердечного тропонинааI и миоглобина достоверно выше (0,06 нг/мл и 0,02 нг/мл; 72,20 мкг/л и 48,20 мкг/л), чем у пациентов с ХСН I-II ФК.
  6. У пациентов с ХСН, имеющих желудочковые нарушения ритма, уровень сердечного тропонинааI достоверно выше, чем у пациентов с ХСН без желудочковых аритмий (0,06 vs. 0,02 нг/мл соответственно, р=0,001).
  7. Риск развития конечной точки (сердечно-сосудистая смерть, нефатальный инфаркт миокарда, госпитализация в связи с декомпенсацией ХСН) у пациентов с ХСН повышается: а) при повышении уровня тропонина I 0,04 нг/мл - в 3,47 раза; б) при снижении процентного содержания лимфоцитов в периферической крови < 29% - в 2,78 раза; в) при снижении уровня альбумина < 40 г/л - в 2,76 раза.

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

  1. Для выявления истинного дефицита железа у пациентов с ХСН помимо определения уровня сывороточного железа необходимо изучать уровни трансферрина и ферритина, а также учитывать рассчитывать осмолярность плазмы для исключения гемодилюции как причины пониженного уровня гемоглобина.
  2. У больных с диастолической ХСН выявление микроальтернации Т-зубца и нарушений вариабельности сердечного ритма по данным суточного мониторирования ЭКГ целесообразно включить в комплексную оценку риска возникновения жизнеугрожающих желудочковых нарушений сердечного ритма.
  3. При снижении амплитуды основных показателей ВСР (SDNN, SADNN, TINN) и выявлении микроальтернации зубца Т на ЭКГ добавление в схему терапии бета-адреноблокаторов в среднетерапевтических дозах (предпочтительно карведилола) позволяет снизить риск развития аритмических осложнений.
  4. Выявление повышенного уровня тропонина I у пациентов с ХСН, не имеющих жалоб на перебои в работе сердца, обусловливает необходимость проведения суточного мониторирования ЭКГ по Холтеру (возможно, пролонгированных и/или повторных исследований) для регистрации желудочковых нарушений сердечного ритма, риск которых возрастает в данной группе.
  5. Определение уровня тропонина I, процентного содержания лимфоцитов в периферической крови и уровня альбумина плазмы у пациентов с ХСН следует включать в стратификацию риска у пациентов с ХСН.


Список работ, опубликованных по теме диссертации

  1. Сулимов В.А., Напалков Д.А., Панферов А.С. Анемия и хроническая сердечная недостаточность: очевидные факты и нерешенные вопросы. Журнал Врач, 2007, № 6, с. 18-22.
  2. Напалков Д.А. Карведилол - перспективный бета-адреноблокатор нового поколения. Журнал Фарматека, 2007, № 12, с. 79-83.
  3. Напалков Д.А., Сеидова Н.М., Сулимов В.А. Хроническая сердечная недостаточность: смещение фокуса на начальные стадии заболевания. Журнал Лечащий врач, 2008, № 4, с. 58-60.
  4. Сулимов В.А., Напалков Д.А., Панферов А.С., Воронкина А.В., Авдеева Т.И., Белоусов С.Р. К вопросу о распространенности анемий среди пациентов с хронической сердечной недостаточностью. Тезисы XV Российского национального конгресса Человек и лекарство. Сборник материалов конгресса. 2008. С. 259.
  5. Напалков Д.А., Головенко Е.Н., Сулимов В.А. К вопросу о прогностической значимости уровня сердечных тропонинов у больных хронической сердечной недостаточностью. Журнал Лечащий врач, 2009, № 2, с. 14-16.
  6. Сеидова Н.М., Напалков Д.А., Сулимов В.А.  Альтернация зубца Т у больных с начальными стадиями хронической сердечной недостаточностью с сохраненной функцией левого желудочка.  Тезисы XVI Российского национального конгресса Человек и лекарство, 2009 г. С. 194.
  7. Сулимов В.А., Напалков Д.А., Панферов А.С., Воронкина А.В., Авдеева Т.И., Белоусов С.Р. Распространенность и структура анемий у пациентов с хронической сердечной недостаточностью. Журнал Кардиология, 2009, № 4, с. 37-39.
  8. Napalkov DA, Panferov AS, Sulimov VA. Abnormalities of iron metabolism in patients with chronic heart failure. Eur J Hypertens Suppl 2009; 8(2), Abstract 1489.
  9. Panferov AS, Napalkov DA, Sulimov VA. Changes in hypoxia-inducible factor (HIF-alpha) in patients with chronic heart failure and systolic dysfunction of left ventricle. Eur J Hypertens Suppl 2009; 8 (2), Abstract 1164.
  10. Napalkov DA, Seidova NM, Sulimov VA. Effect of beta-blockers on T-wave alternans in patients with early stages of chronic heart failure with preserved ejection fraction. Scientific meeting of European Society of Cardiology УHeart Failure 2009Ф, Nice-France, May 2009, p. 75.
  11. Сеидова Н.М., Напалков Д.А., Сулимов В.А.  Влияние -адреноблокаторов на альтернацию волны Т на ЭКГ у пациентов на ранних стадиях хронической сердечной недостаточности. Журнал Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия, 2009, т. 2, №4, с.77-81.
  12. Напалков Д.А., Жиленко А.В., Сулимов В.А. Ренин-ангиотензин-альдостероновая система и хроническая сердечная недостаточность. Журнал Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия, 2009, № 4, т.2, с. 4-7.
  13. Напалков Д.А. Оптимальный подход в использовании диуретиков при хронической сердечной недостаточности. Журнал Лечащий врач, 2009, № 7, с. 24-28.
  14. Сеидова Н.М., Напалков Д.А., Сулимов В.А. Влияние -адреноблокаторов на альтернацию зубца Т у больных с начальными стадиями хронической сердечной недостаточности с сохраненной функцией левого желудочка. Тезисы IV конгресса (X конференции) Общества специалистов по сердечной недостаточности Сердечная недостаточность - 2009. От защиты органов-мишеней к продлению жизни. Что мы сделали за 10 лет и что нам предстоит. Москва, с. 21-22.
  15. Напалков Д.А., Головенко Е.Н., Сулимов В.А. Роль сердечных тропонинов в патогенезе ХСН. Тезисы IV Конгресса Сердечная недостаточность -2009. От защиты органов-мишеней к продлению жизни. Что мы сделали за 10 лет и что нам предстоит. Москва, с. 37.
  16. Напалков Д.А., Панферов А.С., Головенко Е.Н., Сулимов В.А., Левина А.А., Мамукова Ю.И. Особенности обмена железа у пациентов с хронической сердечной недостаточностью. Журнал Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия, 2009, № 6, с. 65-68.
  17. Головенко Е.Н., Панферов А.С., Напалков Д.А., Сулимов В.А. Косвенные признаки персистирующего некроза кардиомиоцитов у больных хронической сердечной недостаточностью. Журнал Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия, 2010, № 1, с. 52-55.
  18. Головенко Е.Н., Панферов А.С., Напалков Д.А., Сулимов В.А. Значимость определения маркеров некроза миокарда в оценке тяжести хронической сердечной недостаточности. Сборник материалов XVII Росссийского национального конгресса Человек и лекарство. 2010. С. 80.
  19. Golovenko EN, Napalkov DA, Sulimov VA. Role of cardiac troponins in pathogenesis of chronic heart failure. European Journal of Heart Failure Supplements, 2010 9, S35.
  20. Сеидова Н.М., Напалков Д.А., Сулимов В.А.  Альтернация зубца Т как маркер аритмогенного риска у больных с хронической сердечной недостаточностью с сохраненной функцией левого желудочка. IX Международный славянский Конгресс по электростимуляции и клинической электрофизиологии сердца Кардиостим, февраль 2010. Тезисы, №112.
  21. Головенко Е.Н., Напалков Д.А., Сулимов В.А. Взаимосвязь персистирующего некроза кардиомиоцитов и прогноза больных хронической сердечной недостаточностью. Журнал Рациональная фармакотерапия в кардиологии, 2010, № 6 (5), с. 631-638.
  22. Напалков Д.А., Н.М.Сеидова. Новые возможности бета-блокаторов: особые свойства карведилола. Журнал Фарматека, 2010, № 11, с. 18-23.
  23. Головенко Е.Н., Напалков Д.А., Сулимов В.А. Диагностическая ценность сердечного тропонина I и миоглобина в оценке тяжести и прогноза у больных с хронической сердечной недостаточностью. Журнал Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия, 2011, № 2, с. 61-65.

Список сокращений, используемых в тексте автореферата

АГ - артериальная гипертензия

АД - артериальное давление

АХЗ - анемия хронических заболеваний

БАБ - бета-адреноблокаторы

БРА - блокаторы рецепторов к ангиотензину II

ВНС - вегетативная нервная система

ВСР - вариабельность сердечного ритма

ВСС - внезапная сердечная смерть

ГЛЖ - гипертрофия левого желудочка

ДАД - диастолическое артериальное давление

ЖДА - железодефицитная анемия

ИАПФ - ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента

ИБС - ишемическая болезнь сердца

ИМ - инфаркт миокарда

ИМТ - индекс массы тела

КК - клиренс креатинина

КФК - креатинфосфокиназа

Ж - левый желудочек

МВ-КФК - МВ-фракция креатинфосфокиназы

МЕ - международная единица

ОКС - острый коронарный синдром

ПНС - парасимпатическая нервная система

РААС - ренин-ангиотензин-альдостероновая система

САД - систолическое артериальное давление

СД - сахарный диабет

СКФ - скорость клубочковой фильтрации

СНС - симпатическая нервная система

ССЗ - сердечно-сосудистые заболевания

ТЭЛА - тромбоэмболия легочной артерии

ФВ - фракция выброса

ФК - функциональный класс ХСН

ХСН - хроническая сердечная недостаточность

ХПН - хроническая почечная недостаточность

ЧСС - частота сердечных сокращений

ЭКГ - электрокардиография, электрокардиограмма

ЭФИ - электрофизиологическое исследование

Эхо-КГ - эхокардиография

AHA - Американская Ассоциация Сердца

BNP - мозговой натрийуретический пептид

Hb - гемоглобин

Hct - гематокрит

HF - спектральная мощность высокочастотного компонента

HIF - фактор, индуцированный гипоксией

HR - hazard ratio - соотношение рисков

HRVti - триангулярный индекс

Hct - гематокрит

LF - спектральная мощность низкочастотного компонента

mean RR - средняя продолжительность интервала RR

MCH - среднее содержание гемоглобина в эритроците

MCHC - насыщение эритроцита гемоглобином

MCV - средний объем эритроцитов

MTWA - микроальтернация Т-зубца

NYHA - Нью-Йоркская ассоциация сердца

NS - отсутствие достоверных различий

OR - odds ratio - отношение шансов

pNN50 - процент последовательных интервалов, различающихся более чем на 50 мс

r-MSSD - корень квадратный из средней суммы квадратов разниц между соседними нормальными RR-интервалами

RR - relative risk - относительный риск

S2/HZ - максимальная общая мощность спектра

SDANN - стандартное отклонение средних значений RR-интервалов за все 5-минутные фрагменты

SDNN - стандартное отклонение интервала RR

sTfR - растворимые рецепторы к трансферрину

TINN - показатель триангулярной интерполяции NN интервалов

TWA - микроальтернация Т-зубца

TWAmax - микроальтернация Т-зубца при максимальной частоте

VLF - спектральная мощность ультранизкочастотного компонента

95% CI - 95%-й доверительный интервал

* При применении критерия 2 для одной выборки, ожидаемое распределение - у пациентов без анемии.

2 Тест Крускела-Уоллиса.

Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по медицине