Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по философии
На правах рукописи
Аксюмов Борис Владимирович
КОНФЛИКТ ЦИВИЛИЗАЦИЙ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
09.00.13 Ц Религиоведение, философская антропология,
философия культуры
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора философских наук
Ставрополь - 2009
Работа выполнена на кафедре социальной философии и этнологии
ГОУ ВПО Ставропольский государственный университет
Научный консультант: доктор философских наук, профессор
Авксентьев Виктор Анатольевич
Официальные оппоненты: член-корреспондент РАН, доктор
философских наук, профессор
Дмитриев Анатолий Васильевич
доктор философских наук, профессор
Сугрей Леонид Александрович
доктор философских наук, профессор
Черникова Валентина Евгеньевна
Ведущая организация: Волгоградский государственный
университет
Защита состоится 8 декабря 2009 года в 10.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.256.06 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1-а, ауд. 416.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.
Автореферат разослан л___ __________ 2009 г.
Ученый секретарь
совета по защите докторских
и кандидатских диссертаций Г.Д. Гриценко
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Исчезновение блокового противостояния между СССР и США, которое означало окончание холодной войны, сформировало принципиально новую ситуацию в мире. Появилась потребность в истолковании этой новой реальности, в создании теоретической модели, которая объясняла бы произошедшие изменения, прогнозировала динамику и сущностное содержание мирового глобального развития. Одной из подобных моделей явилась концепция Ф. Фукуямы о конце истории, основанная на идее о том, что имманентные источники развития исторического процесса себя исчерпали и после распада советской системы исчезли все основные противоречия - идеологические, экономические, политические, - делавшие мир амбивалентным и постоянно придававшие ему новые импульсы становления. Дальнейшее развитие истории представлялось как победное, не встречающее препятствий шествие либеральных ценностей западной цивилизации по всему мировому культурно-цивилизационному пространству.
Однако реальный исторический процесс быстро развеял эти иллюзорные представления. Попытки утвердить новый мировой порядок с тотальной доминантой одного государства - США, немедленно вызвали во всем незападном мире ответную реакцию, что актуализировало проблематику противостояния глобального масштаба. Как следствие, резко возрос интерес к теоретическим построениям американского политолога С. Хантингтона, который еще в начале 90-х гг. прошлого века, когда концепция о конце истории многими признавалась как единственно правильная, обозначил реальность мира после холодной войны как столкновение цивилизаций.
Особенно этот интерес актуализировался в первом десятилетии XXI века, когда события, так или иначе относимые исследователями к проявлениям конфликта цивилизаций, заметно участились и даже приобрели систематический характер. Несмотря на очевидную интенсификацию эмпирических манифестаций конфликта цивилизаций, теоретическое осмысление данных процессов, особенно с точки зрения наличия крупных исследований, пока не соответствует ни потребностям мирового сообщества, нуждающегося в адекватных объяснениях происходящего, ни потребностям научного и философского познания действительности.
Восприятие в научном сообществе конфликта цивилизаций только как концепции С. Хантингтона, а не реальности современного мира приводит к односторонней трактовке самой идеи конфликта цивилизаций, которая отождествляется с концепцией американского политолога. Подобное отождествление обусловило предельную политизацию понятия конфликт цивилизаций и рассмотрение данного феномена исключительно в контексте тех идей и конкретных рекомендаций, которые изложены в работах С. Хантингтона.
В то же время очевидно, что идея конфликта цивилизаций не сводится только к концепции С. Хантингтона, а выступает в качестве диагноза глобального развития в начале XXI века. На современном этапе научного дискурса важно не просто определить, имеются ли противостояния глобального масштаба, а идентифицировать их характер, и, тем самым, операционализировать вошедшее в широкое употребление в различных видах дискурса (философский, научный, политический) понятие конфликт цивилизаций. Подтвержденная самим ходом истории адекватность трактовки современного глобального противостояния именно как противостояния культурно-цивилизационного обусловливает актуальность дальнейшей разработки идеи межцивилизационного конфликта, выявления его предпосылок, причин и оснований.
Кроме того, актуальность темы исследования определяется поисками современной Россией своего места в новом глобализирующемся мире. Осознание возможности включения России в конфликт цивилизаций неизбежно интенсифицирует процесс формулирования российской национальной идеи, преодоления кризиса культурно-цивилизационной идентичности и позволит выбрать российской цивилизации правильную траекторию развития в мире XXI века.
Таким образом, исследование проблематики конфликта цивилизаций имеет ярко выраженную научно-теоретическую актуальность, а также социально-практическую значимость.
Степень разработанности проблемы. Постановка проблемы конфликта цивилизаций в контексте диссертационного исследования возводится к напечатанной в журнале Foreign Affairs статье американского политолога С. Хантингтона Столкновение цивилизаций?, перевод которой на русский язык уже на следующий год был опубликован в журнале Полис. Генеалогию идей самого С. Хантингтона обычно связывают с работами А. Тойнби и Б. Льюиса. Интерес к произведениям американского политолога, к тому проблемному полю, которое в них формируется, остается на протяжении последних полутора десятилетий достаточно высоким.
Помимо произведений С. Хантингтона, необходимо выделить еще две крупные работы, непосредственно посвященные проблеме конфликта цивилизаций - во-первых, это труд Али Тарика Столкновение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность, который имеет публицистический характер и не содержит серьезных теоретических обобщений. Более теоретически насыщенной является работа Дж. Сакса Достоинство различия. Как избежать столкновения цивилизаций, в которой анализируется феномен многообразия национальных, социальных, веронисповедных, культурных и других человеческих сообществ и рассматривается возможность снижения угрозы столкновения цивилизаций через диалог между ними.
В России концепция конфликта цивилизаций сразу же вызвала большой интерес. А.П. Назаретян, одним из первых откликнувшийся на статью С. Хантингтона, указал на гибельность межцивилизационных конфликтов в современную технологическую эру и предложил выход из этого противостояния через уподобление цивилизаций друг другу на основе общепринятых культурных ценностей. На цивилизационный характер современных глобальных противоречий и их гибельность для современного человечества указывал и Н.Н. Моисеев. На заре хантингтонианы в России усилиями журналов Полис и Общественные науки и современность были проведены круглые столы с участием известных философов и политологов, итоги которых были подведены А.П. и П.А. Цыганковыми. В дискуссиях были обозначены основные направления осмысления современной действительности в контексте идей С. Хантингтона. В частности, была подчеркнута важность историософской интерпретации современного глобализирующегося мира, определения в нем места российской цивилизации.
Затем на достаточно длительное время тема конфликта цивилизаций ушла на периферию исследовательского интереса отечественных ученых, и только с началом XXI века этот интерес возобновляется. В этом отношении следует выделить работы А.В. Дмитриева, Д.И. Зарова, С.Г. Киселева, В.А. Литвиненко, В.М. Межуева, А.М. Столярова, В.Р. Чагилова, О.И. Шкаратана. Большинство из этих авторов принимают тезис С. Хантингтона о том, что противостояния и напряжения в современном мире носят не государственный, а именно цивилизационный характер. По мнению А.М. Столярова, вся история представляет собой столкновение цивилизаций. А.В. Дмитриев прогнозирует углубление существующего противостояния цивилизаций. В то же время В.М. Межуев объясняет современные конфликты противоречиями в развитии мирокапиталистической системы, а не культурно-цивилизационными противоречиями. Эту позицию поддерживает Ю.И. Семенов.
Некоторые авторы указывают на то, что чрезмерное внимание к теории конфликта цивилизаций может быть весьма опасным. А.И. Кирсанов, отмечая участившиеся проявления столкновения цивилизаций в современном глобализирующемся мире, предостерегает от зацикливания на идее межцивилизационного конфликта, которая в противном случае может превратиться в самоисполняющееся пророчество. Версию об априорной вредоносности концепции столкновения цивилизаций, ее негативном воздействии на развитие современного мира поддерживают также А.А. Зубченко, Т.Т. Махаматов, Д. Скидмор, И.В. Следзевский, Е.А. Степанова. Так, по мнению Е.А. Степановой, модель современного мира, согласно конторой он приговорен к состоянию постоянного конфликта, являясь в своей сути неточной, тем не менее заставляет политиков вести себя так, как если бы эта модель верно отражала реальность.
На опасность того, что столкновение цивилизаций может стать самоисполняющимся пророчеством указывают также Д.Р. Онил и Б. Рассет, которые, кроме того, пытаются доказать на основе анализа эмпирических фактов теоретическую несостоятельность теории С. Хантингтона. Примерно такой же позиции придерживаются Дж. Мэтлок и Г. Хартман, полагая, что концепция конфликта цивилизаций теоретически несостоятельна и противоречит фактам. В.В. Наумкин называет данную концепцию нелепой. А.Л. Янов говорит о несостоятельности концепции С. Хантингтона в контексте общей критики цивилизационного подхода, который обозначает как постмодернистский. На конкретно-эмпирическом материале современных Балкан недостаточность концепции столкновения цивилизаций демонстрирует В. Проданов.
Как правило, проблема конфликта цивилизаций тесно увязывается с проблемой глобализации. А.Н. Гулевский и В.В. Хлипун трактуют межцивилизационный конфликт как обусловленный современными процессами глобализации, в ходе которых происходит вторжение западной культуры в зоны с противоположными культурными ценностями. Согласно Ю.В. Яковцу, сценарий столкновения цивилизаций является ответом на вызовы глобализации. Л.И. Медведко считает, что в мировом процессе глобализации цивилизационные миры двигаются не по встречным, а по параллельным курсам. З. Видоевич рассматривает конфликт цивилизаций как неизбежное следствие глобализации.
Большое внимание проблеме конфликта цивилизаций уделяется в бюллетене реферативно-аналитической информации Россия и мусульманский мир, каждый номер которого предваряет эпиграф: Конфликту цивилизаций - нет! Диалогу и взаимообогащению цивилизаций - да!. В качестве наиболее значимых для диссертационного исследования можно выделить публикации А.А. Галкина, М. Дейча, Н.Д. Косухина, А.В. Малашенко.
Определенное развитие в научной литературе получила проблема противоречия между современностью и традиционностью как основания конфликта Запада и Востока. По мнению Л.С. Васильева, имеется принципиальное структурное различие между традиционным Востоком и Западом (имманентно устремленным в будущее), которое по своей сути непреодолимо. В контексте проблемы модернизации на противостояние между современным Западом и традиционалистским исламским миром указывают А.Г. Аксененок, П.С. Гуревич, Б.Я. Данилов, Б.С. Ерасов, А.В. Малашенко, В.В. Наумкин, Г. Фуллер, М. Хатами. Исходя из мистическо-метафизического понимания традиции, о противоречии между традиционным Востоком и современным Западом пишет Р. Генон. Одним из видных критиков мистической позиции Р. Генона в отечественном философском знании выступает Л.А. Сугрей.
Существенное освещение в научной литературе получил региональный аспект конфликта цивилизаций, связанный с проблемой интеграции традиционалистских, прежде всего мусульманских общин в европейское культурно-цивилизационное пространство. В этой связи важное значение имеют работы С. Бенхабиб, Е.Б. Деминцевой, А.И. Захарченко, Р. Лейкена, Д. Муази, Г.С. Померанца, В. Проданова, Ю.И. Рубинского, Э.Р. Тагирова, А. Шайо.
Гораздо в меньшей степени разработан на сегодняшний день сюжет, связанный с определением места России в конфликте цивилизаций. Данный сюжет рассматривается в контексте обеспечения национальной безопасности России (Л.А. Шестакова), анализа идей В.С. Соловьева о России как третьей силе, предназначенной снять конфликтное противоречие между Западом и Востоком (П.В. Агапов, М.В. Демурин).
Что касается историософских интерпретаций конфликта цивилизаций, рассмотрения в его контексте постмодернизма и мультикультурализма, то эти важнейшие для проблематики диссертационной работы темы практически не исследованы.
Таким образом, при наличии большого исследовательского интереса к феномену конфликта цивилизаций со стороны представителей различных отраслей социогуманитарного знания, на сегодняшний день отсутствуют крупные концептуальные работы, посвященные проблеме конфликта цивилизаций, что определило выбор объекта, предмета и цели данного диссертационного исследования.
Объект исследования Ц конфликт цивилизаций как феномен современного глобализирующегося мира.
Предметом исследования является определение предпосылок, причин и оснований конфликта цивилизаций, а также его воздействия на современный культурно-цивилизационный процесс.
Цель диссертационного исследования Ц концептуализация конфликта цивилизаций как научно обоснованной парадигмы объяснения современных социокультурных противоречий.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования:
Ц определить категориальный статус концепта конфликт цивилизаций;
Ц выявить связь между глобализацией и конфликтом цивилизаций;
Ц эксплицировать противоречие между Современностью и Традиционностью в контексте конфликта цивилизаций в современном мире;
Ц выявить историософские основания конфликта и диалога культур и цивилизаций в современном мире;
Ц определить возможности постмодернистской деконструкции в качестве предпосылки элиминирования конфликта цивилизаций;
Ц раскрыть сущностное содержание мультикультурализма как деуниверсализации западной культуры и способа элиминирования конфликта цивилизаций;
Ц проанализировать сущность кризиса культурно-цивилизационной идентичности России в условиях конфликта цивилизаций;
Ц рассмотреть проблему модернизации и культурно-цивилизационного выбора России в контексте глобализации и конфликта цивилизаций.
Теоретико-методологическая основа исследования. Важнейшим теоретико-методологическим посылом для данной диссертации послужили работы С. Хантингтона, в частности ключевая идея о том, что в мире после холодной войны глобальные противоречия будут иметь цивилизационный характер и формироваться на основе фундаментальных культурных различий.
Теоретической основой для понимания цивилизации как кристаллизованной культуры, как своеобразной совокупности идей послужили определения цивилизации, данные М.В. Сухаревым, а также Е.Б. Рашковским и В.Г. Хоросом.
В основу понимания глобализации положены идеи М. Маклюэна, для которого детерминирующим элементом кульнтуры является средство передачи сообщения, и процесс глобализации он связывает с образованием общемирового информационного пространства.
Понимание философии постмодернизма в качестве деконструкции западной культуры определили взгляды Ж.-Ф. Лиотара и Ж. Дерриды.
Базовым для работы является диалектический метод познания действительности. Данный метод позволяет наиболее адекватно осмыслить основные проблемы и существенные тенденции развития мирового сообщества в начале XXI столетия. Диалектическая амбивалентность (Запад и не-Запад; современность и традиционность) социокультурной реальности современного мира рассматривается в диссертации в качестве его сущностной особенности. Использование в работе понятий конфликт и диалог дает возможность остаться в рамках классической диалектической схемы, окончательно разработанной Гегелем и Марксом, и в то же время позволяет не уходить от контекста современного научного и философского дискурса, в достаточной степени модернизировавшегося за последние полтора столетия.
Еще одним методологическим основанием для данного исследования выступили общие принципы цивилизационного подхода (Н.Я. Данилевский, А. Тойнби, О. Шпенглер) к рассмотрению исторического процесса, который в качестве основной движущей силы исторического развития полагает моменты духовной жизни человека и проистекающие из нее идеи, смыслы, ценности, принципы, определяющие парадигмальные основания мировоззрения и мироощущения. В диссертации используется также такая важная методологическая установка цивилизационного подхода, как понимание мировой истории не в качестве единого целого, а в качестве конгломерата дискретных обособленных культурно-цивилизационных миров, каждый из которых имеет свой особенный уникальный путь исторической эволюции. В частности, данная методологическая установка оказывается особенно эвристически ценной при изучении культурно-цивилизационного развития России в мире XXI века.
Кроме того, в диссертационном исследовании используются аналитический, культурно-исторический, компаративный и другие общенаучные методы.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
Ц представлена авторская концепция конфликта цивилизаций, согласно которой конфликт цивилизаций есть мегакультурный конфликт современности, субъектами-носителями которого выступают крупнейшие социокультурные общности, идентифицировавшиеся на основе ценностей, идеалов, принципов, мировоззренческих парадигм; концепция конфликта цивилизаций фиксирует аксиологический аспект глобальных трендов развития и глобальных противостояний, имеющих на современном этапе преимущественно локальные и региональные формы манифестации;
Ц в рамках этой концепции доказано, что глобализация как объективный процесс есть только предпосылка конфликта цивилизаций, поскольку ведет лишь к внешнему, поверхностному объединению человечества, не затрагивая культурных основ незападных цивилизаций. Причиной конфликта цивилизаций выступает глобализация, взятая как инструмент ультралибералистской идеологии западной цивилизации, конечная цель которой есть сущностное объединение под началом Запада незападных цивилизаций, что предполагает лаксиологическую стерилизацию последних и тотальную универсализацию ценностей западной цивилизации;
Ц сделан вывод, что фундаментальным основанием конфликта между западной и незападными цивилизациями выступает противоречие между идеалом Традиционности и идеалом Современности, первый из которых абсолютен, самодостаточен и сосредоточен на самом себе, а второй - неабсолютен, неудовлетворен собой и, как следствие, устремлен вовне. Отсюда проистекает мощная экспансионистская интенция западной цивилизации, результатом которой и является конфликт цивилизаций в современном мире;
Ц в результате историософской интерпретации конфликта цивилизаций сделан вывод о том, что принцип онтологического монизма мировой истории, который лежит в основе ультралибералистской идеологии современной западной цивилизации, является философским обоснованием универсалистских претензий Запада и доказано, что из этого принципа следует закономерный и неизбежный характер конфликта цивилизаций в условиях глобализации; с другой стороны, обосновано, что онтологический плюрализм мировой истории, утверждая принципиальную гетерогенность культурно-цивилизационных систем, не предполагает конфликта цивилизаций в качестве естественного и закономерного атрибута исторического развития;
Ц доказано, что, поскольку универсализм современной западной цивилизации манифестируется в идеологии ультралиберализма, представляющего собой грандиозный метарассказ современной западной культуры, ее фундаментальную мировоззренческую парадигму, деконструкция ультралиберализма в рамках философии постмодернизма выступает как предпосылка элиминирования конфликта цивилизаций;
Ц на основе понимания конфликта цивилизаций как конфликта идентичностей обоснована концепция субъектного мультикультурализма, которая, в отличие от традиционного понимания мультикультурализма, конституируется не на групповой культурно-цивилизационной идентичности, а на субъектной, когда каждый отдельный человек идентифицируется в результате самоотнесения (лзеркальная самоидентификация), в отличие от предопределенной самоидентификации с навязываемой идентификационной моделью; обосновано, что субъектный мультикультурализм предполагает тотальную плюрализацию современной западной культуры, что означает элиминирование предпосылок конфликта цивилизаций, который фундируется на универсализации определенных культурных идеалов и принципов;
Ц доказано, что место и роль России в конфликте цивилизаций определяется ее цивилизационной субъектностью, которую она может обрести только в результате формирования национальной идеи и культурно-цивилизационной идеологии, органичных тысячелетней российской истории. Культурно-цивилизационный кризис современной России обусловлен прерванным характером развития российской цивилизации, связанным с вхождением в ее эволюцию гетерогенного советского периода, который представляет собой инобытие аутентичной российской культурно-цивилизационной субстанции; показано, что в качестве единственно приемлемого идентификационного ориентира для современной России может выступать дореволюционная российская цивилизация;
Ц обоснован тезис о том, что статус конкурентоспособного участника конфликта цивилизаций в современном мире обеспечит России секуляризованная и геополитически ориентированная идея России как Третьего Рима, которая может стать связующим культурно-цивилизационным звеном между современной и дореволюционной Россией. Рекрутирование данной идеи будет означать восстановление континуитета развития российской цивилизации и позволит сформулировать имманентно вытекающую из аутентичной российской культурно-цивилизационной субстанции идеологию.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Конфликт цивилизаций - это мегакультурный аксиологический конфликт современности, переводящий межцивилизационные противостояния в мировоззренческую, идейную плоскость. В данном конфликте цивилизация выступает как кристаллизованная культура, как совокупность прошедших историческую селекцию фундаментальных жизнеопределяющих идей, принципов и идеалов, того императивного идентификационного нарратива, с которым должен соотносить себя каждый цивилизационный субъект. Важно различать конфликт цивилизаций как ценностно-мировоззренческий конфликт, с одной стороны, и манифестируемое в социально-политической практике межцивилизационное противоборство, имеющее на современном этапе преимущественно локальные и региональные формы, с другой. Это последнее может быть обусловлено как собственно конфликтом цивилизаций, т.е. несовместимостью мировоззренческих парадигм, аксиологических установок, а может детерминироваться определенными экономическими, политическими, геополитическими интересами. В современном мире обе эти детерминанты взаимодополняют друг друга. В то же время происходит постепенная лаксиологизация межцивилизационного противоборства, что обусловливает повышение роли концепта конфликт цивилизаций в качестве парадигмы объяснения глобальных и региональных противоречий современного мира.
2. Предпосылкой конфликта цивилизаций в современном мире является глобализация как объективный процесс, снимающий барьеры и перегородки между культурно-цивилизационными системами и обеспечивающий резкую интенсификацию межцивилизационных контактов. Однако сами по себе подобные контакты не предполагают конфликтного взаимодействия как неизбежности. Неизбежным конфликт цивилизаций делает западный глобализм - ультралибералистская концепция глобализации, в рамках которой реализуется проект по насильственной унификации мира, предполагающий универсализацию западной культурно-цивилизационной парадигмы, объединение под началом Запада незападных цивилизаций, их лаксиологическую стерилизацию и тотальную универсализацию ценностей западной цивилизации. В этом смысле не глобализация как объективный процесс, связанный с формированием единого информационного пространства и мировых экономических институтов, а глобализация как управляемый универсалистский проект западной цивилизации является причиной конфликта цивилизаций.
3. Главным основанием конфликта цивилизаций является противоречие между традиционностью и современностью, которое заключается в фундаментальной антиномии между реально сущим идеалом Традиционности, довольствующимся самим собой и не предполагающим никакого развития, никаких преобразований, никакой дальнейшей истории и вечно неудовлетворенным относительным идеалом Современности, который экстраполирует окончательную самореализацию и тотальную осуществленность в неопределенно бесконечное будущее. Из ощущения этой неудовлетворенности и неосуществленности идеала Современности проистекает экспансионистская интенция современной западной цивилизации, которая актуализирует глобальный межцивилизационный конфликт.
4. В рамках монистической историософской парадигмы, предполагающей тождественность смыслов и целей развития различных культурно-цивилизационных субстанций исторического процесса, обосновывающей и оправдывающей стремление западной цивилизации к тотальной универсализации собственного миропонимания и моделей развития, ценностей и принципов жизнедеятельности, конфликт цивилизаций выступает естественным и органичным историческим явлением и представляет собой один из этапов на пути к сущностному единству мировой истории. В конечном итоге по мере унификации культурно-мировоззренческих принципов и исчезновения самого феномена многообразия культурно-цивилизационных систем конфликт цивилизаций исчерпает себя. Наоборот, плюралистическая историософская парадигма утверждает принцип множественности как самих культурно-цивилизационных систем, так и конституирующих их культурно-мировоззренческих парадигм. Она не предполагает конфликта цивилизаций как явления естественного, органичного, поскольку принципиальная гетерогенность культурно-цивилизационных систем и их ценностей исключает возможность конфликта как естественного, логичного, закономерного, имманентного взаимоотношения между цивилизациями. По этой причине конфликт цивилизаций при плюралистическом понимании мировой истории есть процесс, являющийся следствием унификационных практик западной цивилизации.
5. В современном мире западное культурное наследие становится действенным инструментом обретения глобальной гегемонии Соединенными Штатами Америки, которые все явственнее позиционируют себя в качестве квинтэссенции многотысячелетнего культурно-исторического развития западной цивилизации. В этой связи эвристически ценным является критический, деконструктивистский взгляд на это наследие, что позволяет рассматривать философию постмодернизма как одну из предпосылок элиминирования конфликта цивилизаций. Идея деконструкции является конституирующей идеей всей философии постмодернизма, представители которого почувствовали ту опасность, которую имеют универсалистские идеологии (лметарассказы) в эпоху технологической революции. Идея деконструкции есть не что иное, как идея выживания человеческой цивилизации в век бесконечного усовершенствования технологий массового уничтожения. Сегодня становится все более очевидным, что только деконструкция универсалистских идеологий, к которым относится ультралиберализм, может обеспечить мирное сосуществование уникальных культурно-цивилизационных систем, конструктивный и равноправный диалог между ними.
6. Конфликт цивилизаций манифестируется в деятельности субъектов, идентифицирующих себя с цивилизационной идеологией. В традиционалистских цивилизациях самоидентификация субъекта есть императивное долженствование, а не результат личностного выбора. В рамках современной западной культуры существуют определенные возможности для реализации субъектного проекта мультикультурализма, который конституируется не на групповой культурно-цивилизационной идентичности, а на субъектной, когда идентификация каждого отдельного человека осуществляется в результате автономного выбора (лзеркальная самоидентификация), в отличие от императивной самоидентификации с навязываемой идентификационной моделью. Реализация субъектной модели мультикультурализма может привести к предельной плюрализации западной культуры и, следовательно, к элиминированию предпосылок конфликта цивилизаций.
7. У современной России нет органично вытекающей из ее тысячелетнего культурно-цивилизационного развития идеологии, вследствие чего она не существует в качестве самодостаточной цивилизации или органичной части другой культурно-цивилизационной системы; отсутствие такой идеологии снижает роль России как субъекта современного глобального развития. Суть современного кризиса культурно-цивилизационной идентичности заключается в нарушении континуитета культурно-цивилизационного развития России, вызванном вхождением в российскую историю советского периода с его гетерогенной российской культуре коммунистической идеологией. Следовательно, распад СССР не означает конец развития российской цивилизации, поскольку советская цивилизация выступала в истории как инобытие российской цивилизации, как ее неимманентное, неорганичное продолжение. Наиболее приемлемая возможность для России обрести саму себя - осознать генетическую связь с аутентичной российской цивилизацией, восстановить преемственность с ней и тем самым снять свою прерванность. Национальная идея, идеология и культурно-цивилизационное самоопределение современной России призваны зафиксировать восстановление континуитета с аутентичной российской цивилизацией и обеспечить ее субъектность в современном конфликте цивилизаций.
8. Связующим культурно-цивилизационным звеном между современной и дореволюционной Россией может стать идея России как Третьего Рима, секуляризованная и адаптированная к современным реалиям. Понимание России как Третьего Рима означает осознание Россией себя как особого социокультурного мира, наследницы тысячелетней российской цивилизации, одного из ведущих центров мирового развития. Это предполагает конституирование российской культурно-цивилизационной системы в качестве уникальной монады мирового исторического процесса, имеющей особые цель и смысл исторического развития, самодостаточный путь исторической эволюции, а также утверждение России в качестве полноценного субъекта конфликта цивилизаций, обладающего собственной программой культурно-цивилизационного развития.
Теоретическая и практическая значимость работы. Представленная в диссертации авторская концепция конфликта цивилизаций может служить теоретико-методологической базой для исследования проблем и противоречий современного мира в различных областях социогуманитарного знания и существенно расширяет методологические возможности таких отраслей философского и культурологического знания, как философия культуры, теория культуры, философия истории. Наибольший интерес результаты исследования представляют для таких относительно новых и быстро развивающихся научных дисциплин, как глобалистика, конфликтология, цивилизациология.
Изложенные в работе теоретические выводы и положения могут использоваться при анализе процессов глобализации, унификации и универсализации культуры, с одной стороны, и тенденций к отстаиванию культурно-цивилизационной самобытности, уникальности, особости, с другой. В диссертации сформулированы теоретические принципы, на которые можно опереться при изучении противоречия между современностью и традиционностью, при исследовании проблемы модернизации незападных цивилизаций, в том числе российской цивилизации, при анализе таких ключевых течений западной культуры, как постмодернизм и мультикультурализм.
Материалы диссертации могут выступить в качестве теоретико-методологической базы для прикладных исследований информационных и символических войн, парадигмальных конфликтов, которые приобретают ключевое значение в контексте формирования единого глобального информационного пространства.
В работе предложены теоретические положения, которые могут быть востребованы при научно-философской рефлексии культурно-цивилизационной специфики современной России.
Материалы диссертации могут быть использованы общественными деятелями и практическими политиками при разработке государственных и партийных доктрин и концепций, при реализации уже существующих программ и иных государственных документов, в частности Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, в которой большое внимание уделено гуманитарным аспектам национальной безопасности, сохранению культурной самобытности России в глобализирующемся мире. Материалы диссертации могут быть широко использованы работниками СМИ для адекватного отражения проблем и событий, связанных с конфликтным взаимодействием культур и народов и формирования образов неконфликтного развития современного мира.
Материалы диссертационного исследования могут найти широкое применение при разработке или инновационной переработке как базовых учебных курсов (философии, культурологии, философии культуры, социологии, политологии), так и разработки инновационных учебных курсов, входящих в социогуманитарный блок (глобалистика, конфликтология, цивилизациология).
Апробация исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры социальной философии и этнологии Ставропольского государственного университета и рекомендована к защите по специальности 09.00.13 - Религиоведение, философская антропология, философия культуры.
Результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в 42 публикациях общим объемом около 44 печатных листов, в том числе двух монографиях, 33 научных статьях, из них 7 статей в периодических научных изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.
Основные результаты диссертационного исследования докладывались на Международной XXIV Варненской философской школе УPhilosophy Bridging Cultures and CivilizationsФ (г. Варна, Болгария, 2006 г. Грант РГНФ № 06-03-15041з); Международной научно-практической конференции Идентичность и диалог культур в эпоху глобализации (Иссык-Куль, Кыргызстан, 2007 г.); Международном форуме Проекты будущего: междисциплинарный подход (г. Звенигород, 2006 г.); Международном симпозиуме Философское и педагогическое наследие: Вторые Махмутовские чтения (г. Казань, 2008 г.); Международной научно-практической конференции Трансформация образов и смыслов действительности в условиях глобализации: философские, социокультурные и политические проблемы (г. Невинномысск, 2009 г.); I Всероссийском культурологическом конгрессе (г. Санкт-Петербург, 2006 г.); Всероссийской научной конференции Национальная идентичность России и демографический кризис (г. Москва, 2006 г.); II Всероссийском культурологическом конгрессе (г. Санкт-Петербург, 2008г.); Днях Петербургской философии 2008 (г. Санкт-Петербург, 2008 г.); V Всероссийском философском конгрессе (г. Новосибирск, 2009 г.).
Материалы диссертационного исследования использованы при разработке программ и в преподавании дисциплин по выбору Актуальные проблемы современного мира, Теория и практика совершенствования межнациональных отношений на Северном Кавказе для студентов юридического, исторического, физико-математического и экономического факультетов Ставропольского государственного университета.
Значительная часть диссертационного исследования выполнена в рамках научно-исследовательского проекта Конфликт цивилизаций в глобальном и региональном измерении: теоретический конструкт и эмпирическая реальность (Грант РГНФ № 08-03-00208а).
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих десять параграфов, заключения, библиографического списка литературы, включающего 504 источника, в том числе на иностранных языках - 62. Общий объем работы - 418 страниц машинописного текста.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, выявляется степень ее научной разработанности, обозначаются объект, предмет, цель и задачи исследования, раскрываются элементы новизны, основные положения, выносимые на защиту, теоретическая и методологическая база, значимость и апробация работы.
В первой главе Предпосылки и основания конфликта цивилизаций, состоящей из трех параграфов, определяется категориальный статус концепта конфликт цивилизаций, выявляются предпосылки, причины и основания конфликта цивилизаций в современном мире.
В первом параграфе Категориальный статус концепта конфликт цивилизаций концептуализируется вошедшее в широкое употребление в различных видах научного дискурса понятие конфликт цивилизаций. В параграфе показано, что теория С. Хантингтона о столкновении цивилизаций в целом достаточно адекватно объясняет специфику мира после холодной войны. Термин столкновение цивилизаций, используемый С. Хантингтоном для характеристики взаимоотношения цивилизаций в современном мире, имеет изначально антагонистическое значение. Для русского, как и для английского языков и соответствующих им ментальностей характерно восприятие слова столкновение в смысле борьбы, противоборства, антагонизма. Сознание настраивается на осмысление современной реальности как катастрофы глобального масштаба. По этой причине словосочетание столкновение цивилизаций представляется не слишком удачным, так же, как борьба цивилизаций и война цивилизаций (Г.А. Арбатов). Наиболее предпочтительным является понятие конфликт цивилизаций. Понимание глобальных социокультурных противоречий современного мира через концепт конфликт цивилизаций не несет на себе ярко выраженных пессимистических и тем более катастрофических коннотаций, но лишь фиксирует определенное состояние межцивилизационных взаимоотношений, сложившихся на данный момент или могущих сложиться в будущем.
Превалирующими в семантике понятия конфликт являются конструктивные элементы, далекие от тех негативных коннотаций, которые обнаруживаются в понятии столкновение. Главным предназначением конфликта является разрешение назревших противоречий, преодоление взаимного непонимания и отчуждения, конечное телеологическое суммирование по результатам лотрицания отрицания. Конфликт, будучи перманентной формой социального существования человечества, есть одно из главнейших условий его развития. Не имея конечного разрешения в качестве такой универсальной формы исторического бытия, конфликт тем не менее в частных своих проявлениях, как правило, имеет позитивное разрешение и означает конструктивное урегулирование взаимоотношений в той или иной сфере социальной реальности. Было бы неправильно трактовать конфликт вообще и конфликт цивилизаций в частности как сугубо положительные явления, однако по сравнению с другими парадигмальными концептами, трактующими глобальные противоречия современного мира, именно конфликт цивилизаций обладает наибольшими разрешительными возможностями и, следовательно, в наибольшей степени отвечает потребностям мирового сообщества в конструировании диалоговых форм взаимодействия.
Конфликт цивилизаций есть не спланированная попытка материализации идеи глобального межцивилизационного противоборства (А.И. Кирсанов, Д. Скидмор, И.В. Следзевский), а фиксирование уже существующих в реальности тенденций, которые, если им не противодействовать, в будущем могут составить основное содержание мирового глобального развития. Это не конфликтообразующий концепт, а, наоборот, необходимая диагностика важнейших проблем современного мира, позволяющая вовремя увидеть опасность и сконструировать противодейственные механизмы. Показательно, что парадигма диалога цивилизаций по-настоящему оформилась именно как ответная реакция на появление теории конфликта цивилизаций (Д.В. Мосяков, А.А. Королев). В диссертации обосновано, что рассматривать взаимоотношения между цивилизациями в современном глобализирующемся мире можно и с точки зрения парадигмы конфликта цивилизаций, и с точки зрения парадигмы диалога цивилизаций, поскольку имеются онтологические основания для обеих парадигм. Без четкого диагноза современного мирового развития как конфликта цивилизаций трудно реализовать реальный межцивилизационный диалог. Замалчивание конфликта цивилизаций будет означать уход от актуальнейших проблем современности, в результате чего эти проблемы станут еще острее.
Потребность в обосновании диалоговых форм межцивилизационного взаимодействия обусловила понимание лцивилизации. На основе определений цивилизации, данных М.В. Сухаревым, а также Е.Б. Рашковским и В.Г. Хоросом, в диссертации представлено понимание цивилизации как кристаллизованной культуры, совокупности фундаментальных идей, ценностей, принципов, мировоззренческих парадигм, выработанных социальной общностью за весь период ее исторического развития. Равноценность и несоизмеримость таковых, а следовательно, равноценность и несоизмеримость цивилизаций является очевидной. Под несоизмеримостью в контексте исследуемой проблемы понимается недопустимость полагать ценности и принципы одной цивилизации выше ценностей и принципов другой цивилизации на основании луниверсальных, конструируемых Западом представлений о цивилизации, о критериях цивилизованности. Подобное понимание цивилизаций как равноценных субстанций обеспечивает возможность равноправного и конструктивного диалога между ними.
Поскольку цивилизации конституируются как таковые на аксиологическом, мировоззренческом фундаменте, конфликт цивилизаций определяется в диссертации как мегакультурный конфликт современности, фиксирующий аксиологический аспект глобальных трендов развития и глобальных противостояний, имеющих на современном этапе преимущественно локальные и региональные формы манифестации. В данном конфликте цивилизация выступает как кристаллизованная культура, как совокупность прошедших историческую селекцию фундаментальных жизнеопределяющих идей, принципов и идеалов, того императивного идентификационного нарратива, с которым должен соотносить себя каждый цивилизационный субъект. В диссертации делается вывод, что в настоящее время обнаруживает себя тенденция к постепенной лаксиологизации межцивилизационного противоборства, что обусловливает повышение роли концепта конфликт цивилизаций в качестве парадигмы объяснения глобальных и региональных противоречий современного мира.
Во втором параграфе Глобализация как основная предпосылка конфликта цивилизаций исследуются предпосылки и причины конфликта цивилизаций в современном мире. В параграфе отмечается, что многообразие подходов и концептуальных представлений, ставших итогом многолетних исследований глобализации, манипулирование ее смыслом в самых различных вариациях позволяет в определенном смысле считать глобализацию реальностью скорее сознательно и целенаправленно конструируемой, нежели объективной (И. Валлерстайн). Наиболее конфликтогенной представляется интерпретация глобализации как объективного, обусловленного всей предыдущей историей человечества процесса, который якобы неизбежно ведет к образованию единой общемировой цивилизации, к тотальной унификации всей системы жизнедеятельности и, главное, к универсализации западной мировоззренческой парадигмы, наделяемой в данном случае статусом единственно правильной и общеобязательной для всех незападных культурно-цивилизационных систем.
В диссертации показано, что аморфность понятия глобализация дает к такому истолкованию множество возможностей. Соединение в данном понятии идеи объективности, то есть в данном случае неизбежности осуществления заложенных в нем потенциальностей, и придание этим потенциальностям сугубо западного характера создает ощущение предрешенности дальнейшего исторического развития, неминуемости финального торжества западной мировоззренческой парадигмы. Гегемония Запада предстает имманентно вытекающей из непреложных законов исторического развития, и глобализация при такой интерпретации выступает в качестве итогового процесса, предназначением которого является окончательное объединение мировой истории на луниверсальных и лобщеобязательных принципах западной культурно-цивилизационной системы.
В этом смысле представляется необходимым четкое определение глобализации. На основе позиции М. Маклюэна глобализация в диссертации понимается как объективный процесс объединения мира на основе повсеместного распространения ультрасовременных информационных технологий. Кроме того, атрибутом глобализации выступает определенная унификация западных рыночных экономических отношений. Понимаемая таким образом глобализация не затрагивает и в принципе не может затрагивать глубинных культурных основ незападных цивилизационных систем. Глобализация сама по себе, как объективный процесс, приводит к взаимозависимости, стандартизации, унификации, универсализации, однако только в экономической сфере, что связано со стремлением большинства культурно-цивилизационных систем широко использовать западные механизмы экономического развития, необходимостью участвовать в функционировании мировой экономической системы. Попытки придать глобализации более чем экономическое значение являются результатом произвольного манипулирования глобализационными процессами, когда глобализация, превращенная в инструмент для решения политических и культурно-цивилизационных задач, универсализации западной картины мира, становится не просто предпосылкой, а причиной мобилизации противодейственных культурно-цивилизационных механизмов и, следовательно, причиной актуализации конфликта цивилизаций.
В этой связи конструктивной представляется позиция К.Х. Момджяна, который предлагает различать понятия глобализация и глобализм. Такой терминологический расклад наиболее точно отражает суть происходящих сегодня процессов. Понятие глобализм указывает на управляемость глобализации, когда она становится инструментом борьбы Запада за мировое господство и причиной конфликта цивилизаций, а само понятие глобализации указывает на объективность происходящих глобальных трансформаций в информационной и экономической сферах. Синкретизм данных понятий, смешение глобализации как объективного процесса и глобализации как адаптированного инструмента универсализации западной культурно-цивилизационной парадигмы (глобализма) может привести к весьма опасному отождествлению глобализации и глобализма, когда глобализм, обозначаемый как глобализация, приобретает объективный характер, становится исторически закономерной данностью, или, наоборот, глобализация отождествляется с глобализмом, и на этом основании лишается своего объективного статуса, а иногда и вовсе демонизируется.
В диссертации обосновывается вывод о том, что нападки ряда авторов (А.С. Панарин, А.Г. Дугин, А.В. Бузгалин, Г.М. Вельяминов) на глобализацию собственно к глобализации как объективному процессу не имеют никакого отношения. Более того, отождествление глобализма с глобализацией выгодно прежде всего самим глобалистам, которые охотно выдают свое понимание мировой истории как единого процесса в качестве безусловного догмата, якобы подтверждаемого самими объективными глобализационными процессами, ведущими не только и не столько к унификации экономических механизмов развития, ощущению целостности мира, порождаемого универсальностью мирового информационного пространства, сколько к универсализации западной культурно-цивилизационной парадигмы.
Наиболее полно глобалистский проект по реализации мировой гегемонии Запада выражен в концепции глобализации, которая обозначается в параграфе как лультралибералистская концепция. Она восходит к концепции гиперглобалистов, для которых глобализация - прежде всего экономическое явление, свидетельствующее о победе законов рынка над государственной (политической) властью. Генезис данного проекта связан с произвольно выводимыми следствиями из правильной, экономической, посылки глобализации. Из гегемонии мирового капитала следуют претензии на гегемонию в других областях. Данные претензии основываются на фундаменте ультраглобализма, переходящего в ультралиберализм, в результате чего сформировалась глобальная идеологическая система либеральных взглядов на мир. Образование такой идеологической системы было неизбежно, она уже достаточно давно существовала в идейной жизни Западной Европы, а затем и Соединенных Штатов Америки. Начало процессов глобализации открыло перед либеральной идеей новые горизонты и породило новые амбиции. Процессу глобализации был придан ультралибералистский и американоцентристский характер, в результате чего произошло отождествление ультраглобализма с ультралиберализмом и их обоих с американоцентризмом. Вся эта триада, объединенная в мощный военно-экономическо-политическо-идеологический кулак, обладает такой взрывной мощью, таким экспансионистско-миссионерским потенциалом, такой верой в свое божественное предназначение, что конфликт цивилизаций становится неизбежным.
В третьем параграфе Противоречие между Современностью и Традиционностью как главное основание конфликта цивилизаций анализируется противостояние современной западной и традиционалистской исламской цивилизаций как главных на данный момент субъектов актуализированного межцивилизационного конфликта. Выделение именно этих субъектов межцивилизационного противостояния является на сегодняшний день наиболее распространенной практикой в работах отечественных и зарубежных исследователей (С. Хантингтон, Б. Льюис, А.В. Малашенко), причем, как правило, религиозный фактор становится ключевым. В параграфе указывается на недостаточность религиозного объяснения конфликта цивилизаций. Если для исламской цивилизации религиозный момент имеет определяющее значение, и все основные атрибуты данной цивилизации так или иначе обусловлены самим фактом того, что эта цивилизация является исламской, то для западной цивилизации религиозный фактор значим гораздо в меньшей степени.
Нет смысла отрицать значение религиозного фактора в выстраивании межцивилизационных отношений в современном мире. Однако его роль далеко не так велика, как это представляется в рамках аутентичной хантингтоновской концепции столкновения цивилизаций. В связи с этим представляется необходимым найти более адекватное дифференцирующее свойство, обусловливающее современный межцивилизационный конфликт. Таким различием, выступающим главным основанием конфликта цивилизаций, является различие между современностью и традиционностью, которые выступают важнейшими атрибутивными качествами цивилизаций. Противоречие между современностью и традиционностью со всей очевидностью находит свое эмпирическое выражение в конкретной практике мирового глобального развития и в частности во взаимоотношении западной и исламской цивилизаций (Р. Генон, Л.С. Васильев).
Традиционность как субстанция, обладающая конкретной качественной определенностью, носит завершенный и абсолютный характер. Она уже целиком содержит в себе и смысл, и цель своего существования. Традиционность - это бытие, а не становление. Время с его категориями прошлого - настоящего - будущего играет здесь лишь привходящую роль. В сущности идея традиционности совпадает с идеей истории. И та, и другая выступают в качестве смысловых субстанций, а не хронологических определенностей. Историческое развитие только до известного момента - момента формирования идеала Традиционности - имеет выраженный характер средства. После этого, т.е. после окончательной канонизации идеала, история превращается в вечную истину этого идеала, трепетное переживание его все новыми поколениями индивидов. С другой стороны, для Современности фактор времени очень важен. Ситуация на данный момент никогда до конца не абсолютна. Прошлое было лишено идеала, настоящее его содержит, но не целиком - отсюда огромное значение приобретает будущее, которое, однако, всегда бывает достаточно туманным. По этой причине для индивида Современности характерны существенные проблемы с идентификацией, кроме того, если ценности традиционалистских цивилизаций абсолютны, поскольку проистекают из реально сущего идеала, ценности современной цивилизации все же относительны, поскольку идеал, из которого они должны произрастать, неопределенен в самом себе, он только ищет свою окончательную абсолютную форму. Соответственно, история рефлексируется как средство для достижения идеала Современности, т.е. по сути вся предыдущая история признается неудовлетворительной, поскольку там невозможно этот идеал отыскать и невозможно мыслить саму историю как достаточное основание для понимания ценностей современности в качестве абсолютных.
Современность обладает огромным преимуществом в области технологий и вооружений, существенный технологический и военно-технический дисбаланс между современной западной цивилизацией и традиционалистскими цивилизациями является одним из оснований конфликта цивилизаций. Но это основание внешнего характера, не затрагивающее существо проблемы. Фундаментальное основание конфликта цивилизаций заключается в коренном противоречии между реально сущим идеалом Традиционности, довольствующимся самим собой и не предполагающим никакого развития, никаких преобразований, никакой дальнейшей истории и вечно неудовлетворенным относительным идеалом Современности, который экстраполирует окончательную самореализацию и тотальную осуществленность в неопределенно бесконечное будущее. Из ощущения этой неудовлетворенности и неосуществленности идеала Современности и проистекает мощнейшая экспансионистская интенция современной западной цивилизации.
Идеал Современности с наибольшей полнотой воплощается в американской культуре, поскольку она уже возникла как культура современная. Двести лет существования Соединенных Штатов целиком вписываются в проект Современности. Перед США никогда не стояла проблема адаптации старого к новому, симбиоза традиций и новаций. Их цивилизационный идеал возник одновременно с обретением независимости и с самого момента своего возникновения характеризовался всеми теми чертами, которые вообще присущи идеалу Современности - относительностью, внутренней неудовлетворенностью и, как следствие, устремленностью в будущее. В этом смысле роль США как главных инициаторов конфликта цивилизаций вполне естественна и закономерна. Олицетворяя проект Современности в его чистом виде, Соединенные Штаты своей политикой все последние годы делают противоречие между Современностью и Традиционностью все более существенным и взрывоопасным. Используя велеречивый дискурс об общечеловеческих ценностях, идеалах свободы и справедливости, США пытаются разрушить идеал Традиционности и на его обломках утвердить свой собственный идеал, свое собственное понимание мира и смысла человеческого существования.
Во второй главе Историософские интерпретации конфликта цивилизаций, содержащей два параграфа, в контексте проблемы единства и многообразия мировой истории рассматриваются фундаментальные детерминирующие принципы (первоосновы) конфликта и диалога цивилизаций.
В первом параграфе Идея единства мировой истории как имманентное условие конфликта цивилизаций обосновано, что историософским основанием конфликта цивилизаций в современном мире является идея единства мировой истории. В основе современной ультралибералистской политики западной цивилизации, делающей конфликт цивилизаций неизбежным, лежат классические универсалистские историософские концепции (иудео-христианская провиденциалистская историософия, Кант, Гегель, марксизм).
Ключевым для определения фундаментальных оснований идеи единства мировой истории является понятие цели исторического развития. Единство истории необходимо и значимо только при условии наличия грандиозной, лобетованной исторической цели. Наличие такой цели придает истории метафизический смысл и вызывает необходимость того, чтобы человечество было единым, чтобы история отдельных цивилизаций рано или поздно стала одной и той же историей, чтобы пути развития различных культурно-цивилизационных систем сошлись в единой общечеловеческой магистрали, устремленной к общему для всех историческому финалу.
В этом отношении современная ультралибералистская идеология Соединенных Штатов фундируется на историософской концепции Гегеля, согласно которой смысл истории заключается в прогрессе в осознании свободы, соответственно, цель истории - полная самореализация Абсолютной Идеи, которая в конце истории постигает себя как совершенно свободную. Конец истории Ф. Фукуямы отчетливо демонстрирует логику универсалистских историософских концепций. Конец истории фиксируется в тот момент, когда якобы повсюду торжествуют идеалы либералистской идеологии и, следовательно, абсолютная цель истории достигнута. Достигнутой она мыслится не только потому, что либералистские идеалы восторжествовали, но и потому, что они восторжествовали везде, а стало быть, реализовано реальное единство человечества и человеческой истории. Работа Ф. Фукуямы выступила в данном отношении очень точным диагнозом современного исторического состояния, как оно видится с точки зрения ультралибералистской концепции мировой истории. Ф. Фукуяма зафиксировал именно то состояние исторической эволюции, которого хотят достичь Соединенные Штаты - тотальной победы ультралиберализма во всем мире, воспринимаемой в качестве абсолютной цели исторического развития. В этом смысле США претендуют на то, чтобы практически реализовать те моменты, которые были теоретически обозначены в крупнейших универсалистских историософских концепциях, - марксистскую мечту об идеальном обществе, кантовский проект мировой федерации (разумеется, с американским гегемонизмом), иудео-христианский вариант провиденциализма и, как следствие, гегелевскую идею о воплощении Бога в истории. Это со всей очевидностью свидетельствует о том, что идея единства мировой истории, манифестируемая в качестве основной во всех универсалистских историософиях и практически реализуемая в современном мире Соединенными Штатами и их сателлитами, является историософским основанием конфликта цивилизаций.
В параграфе утверждается, что единство мировой истории может быть обосновано только трансцендентально - тогда реально-историческое объединение различных культурно-цивилизационных систем будет процессом естественным и закономерным. Конфликт цивилизаций в таком случае предстанет как болезненный, но все же необходимый и исторически оправданный этап на пути к мировой гармонии. В этой связи необходимо отметить, что идея сущностного имманентного единства мировой истории не может быть выведена из констатации факта конкретно-исторического объединения человечества на современном этапе его развития. В этом смысле большой интерес представляют рассуждения Т.В. Панфиловой, по мнению которой на современном этапе происходит процесс формирования единой мировой истории, который связан с процессами глобализации. При этом Т.В. Панфилова ссылается на Маркса, согласно которому всемирная история как единый, ценлостный процесс - это историческое образование, которое не всегда было. В параграфе отмечается, что в марксизме не происходит никакого порождения единства исторического процесса, поскольку такое единство присутствует всегда, оно трансцендентально по своему характеру, и реальная история представляет собой именно процесс лэмпиризации данной трансцендентальной идеи о единстве, а не процессуальную процедуру, в результате которой единство истории формируется само собой, самим ходом исторического развития, как полагает Т.В. Панфилова. Исходя только из эмпирической данности, исключая какие бы то ни было трансцендентальные принципы, невозможно обосновать сущностное, имманентное единство человеческой истории. Кроме того, в современном мире присутствуют не только тенденции к универсализации, объединению, но и тенденции к плюрализации. Наличие этих последних также можно использовать для процессуального обоснования многообразия мировой истории. Однако подобный позитивистский подход недостаточен в контексте историософского дискурса, предполагающего анализ не столько эмпирической данности истории, сколько тех трансцендентальных принципов исторического бытия, выражением которых является сама эмпирическая данность истории.
Во втором параграфе Многообразие мировой истории как основание диалога культур и цивилизаций отмечается, что культурно-цивилизационное многообразие мира, теоретически санкционированное в цивилизационном подходе (Н.Я. Данилевский, А. Тойнби, О. Шпенглер), обеспечивает возможность конструктивного и равноправного межцивилизационного диалога, предельную поливариантность исторической трансформации, которая исключает возможность существования единой цели исторического развития, провоцирующей и обусловливающей универсалистские и унификаторские проекты и действия. Несмотря на очевидную необходимость цивилизационного подхода в контексте задачи сохранения культурно-цивилизационного многообразия в современном глобализирующемся мире, данный подход все чаще подвергается достаточно жесткой критике по самым разным направлениям (Г.Л. Завалько, А.Л. Янов). Представленная в параграфе лапология цивилизационного подхода обусловлена не столько его научной компонентой, критика которой часто имеет справедливый характер, сколько тем огромным значением, которое данный подход имеет с точки зрения понимания истории как процесса многовариантного, учитывая, что только такое понимание истории обеспечивает возможность равноправного межцивилизационного диалога, служит философско-идеологическим обоснованием сохранения самобытности, а значит, и независимости (в широком смысле) культурно-цивилизационных систем современного мира.
В параграфе обосновано, что цивилизациям трансцендентально не свойственно вступать друг с другом в конфликт. Конфликтное межцивилизационное взаимодействие - это неестественное состояние истории настолько же, насколько диалог является естественным ее состоянием. Межцивилизационная конфликтогенность детерминирована универсалистским истолкованием трансцендентальных основ исторического бытия, когда плюрализм подменяется монизмом, а множественность исторических целей - одной единственной целью, для достижения которой хороши все средства. Теоретическая невозможность конфликтного взаимодействия цивилизаций обусловлена не близостью их фундаментальных основ, как полагает ряд авторов (Махди Санаи, А.И. Пигалев, Я.Г. Шемякин), а, наоборот, их существенной гетерогенностью. Гетерогенность цивилизационных принципов (в смысле первооснов) обусловлена, в свою очередь, трансцендентальной плюралистичностью исторического процесса, онтологическим многообразием исторических субстанций. Предельное переплетение цивилизационных корней вообще невозможно, в противном случае речь будет идти уже об онтологическом монизме исторического процесса, исключающем всякие различия и многообразие, по крайней мере, делающим их лишь акцидентальными, а не атрибутивными признаками культурно-цивилизационных систем. Это будет означать, что имеется принципиальная возможность преодоления цивилизационного многообразия, а значит, и унифицирующей универсализации ценностей какой-либо одной цивилизационной системы. В этом смысле представляется необходимым не столько указывать на фактическое культурное и цивилизационное многообразие, сколько обосновывать его с историософской точки зрения. Только в этом случае многообразие предстанет в своем подлинном обличии - в качестве атрибутивной характеристики мирового исторического процесса, трансцендентально санкционированной онтологическим плюрализмом истории.
Такая позиция не означает перманентного отрицания общечеловеческого как такового. Все цивилизации существуют в общей, но не в единой истории. Бытие в общем, но не в едином историческом пространстве предполагает диалог, сотрудничество или конкуренцию сосуществующих моделей развития, каждая из которых трансцендентально санкционирована онтологическим плюрализмом исторического процесса и потому сама по себе обладает абсолютной ценностью и абсолютным правом на историческую самореализацию. В то же время агрессивная ультралибералистская стратегия США, основанная на универсалистской историософской парадигме, ввергает мир в пучину глобального межцивилизационного конфликта и не позволяет в ближайшем будущем рассчитывать на конструктивное сотрудничество или сотворчество цивилизаций в рамках решения общезначимых и равно опасных для всех мировых глобальных проблем. Универсалистская логика ультралиберализма не довольствуется общностью человеческой истории, она стремится сделать историю единой, придать ей свой смысл и указать ей свою цель развития. Вечно неудовлетворенный в самом себе идеал Современности ищет самореализации не на каком-то локальном пространстве, а в глобальной системе координат. В этом отношении творческое взаимодействие техногенной (современной) и традиционалистской цивилизационных парадигм (В.И. Толстых), полностью исключено, равно как и все другие виды и формы межцивилизационного диалога.
В третьей главе Конфликт цивилизаций в контексте развития современной западной культуры, содержащей два параграфа, анализируются постмодернизм и мультикультурализм с точки зрения выявления в этих знаковых культурных течениях возможностей элиминирования конфликта цивилизаций в современном мире.
В первом параграфе Философия постмодернизма как деконструкция западной культуры: предпосылки элиминации конфликта цивилизаций отмечается, что основополагающие принципы и идеи западной культуры, которые восходят еще к античному наследию, - метафизика, логоцентризм, отождествление человека с его сознанием, закрепленное и фактически канонизированное в качестве одной из ключевых идей европейской философии в учении Декарта, панлогизм, открывающий теоретическую возможность навязать вещам соответствие с рационалистическими постулатами (что с известным успехом было проделано Гегелем и Марксом), и, как следствие всего этого, самоуверенный нарциссизм западноевропейской культуры, убежденной в априорном превосходстве и императивной общеобязательности своего мировидения и миропонимания, - все это было подвергнуто критике сначала в постструктурализме, а затем и в постмодернизме. Одной из основных категорий постмодернизма является понятие деконструкция, которое было наиболее тщательно разработано одним из крупнейших представителей постмодернизма Ж.ЦФ. Лиотаром. Идею деконструкции можно считать конституирующей идеей всей философии постмодернизма. В параграфе указывается на связь подвергаемых деконструкции метарассказов с конфликтом цивилизаций, точнее, с тем его фундирующим идеологическим комплексом, который лежит в основе современного американского ультралиберализма. Ультралиберализм, претендующий на роль тотальной идеологии современного мира, представляет собой один из тех метарассказов, о которых писал Ж.ЦФ. Лиотар. Задача по деконструкции этого монстра настолько сложна, что только сам ход истории может ее решить в практическом смысле слова. Важность и необходимость теоретической деконструкции, которая предпринимается в рамках постструктуралистско-постмодернистского мировоззренческого комплекса, обусловлена тем, что именно она так или иначе подготавливает практическое решение задачи. Не случайно С. Хантингтон критикует деконструкционистскую стратегию постмодернистских исследований, считая, что она ведет к деконструкции США. Хотя каких-либо существенных гарантий того, что теоретическая необходимость реализуется на практике, не существует, тем не менее, нельзя считать эту гигантскую теоретическую работу по деконструкции идеологий, мобилизующих человечество на глобальное противостояние, бесполезной.
В условиях, когда западное культурное классическое наследие становится действенным инструментом обретения глобальной гегемонии Соединенными Штатами, которые все явственнее позиционируют себя в качестве некой квинтэссенции многотысячелетнего культурно-исторического развития западной цивилизации, критический взгляд на это наследие весьма полезен. Перед постмодернизмом стоит сегодня грандиозная историческая задача по деуниверсализации западного культурного наследия, в том смысле, что претензия на культурную универсальность не может и не должна выступать достаточным основанием для глобальных гегемонистских амбиций. Из рассмотрения мировой истории без труда извлекается вывод о том, что крупнейшие завоевательные проекты, в том числе ставившие задачу обретения мирового господства, основывались прежде всего на фундаментальном идеологическом постулате о безоговорочном, санкционированном сверхисторическими силами культурном превосходстве, в результате чего само завоевание превращалось чуть ли не в благотворительную акцию по отношению к нецивилизованным, некультурным, варварским народам.
Западноевропейская историческая традиция полна подобного рода примерами - от Александра Македонского, несшего греческую культуру невежественным варварам до современных Соединенных Штатов, несущих всему миру якобы нетленные и вневременные ценности свободы и демократии. Времена изменились, но сущность осталась та же - западный культурный нарциссизм, уподобившись вулкану, накопившему огромную взрывную энергию, сотрясает всю планету. В этом контексте становится очевидной конструктивная роль постмодернистской критики классического западного культурного наследия, которое вдруг превратилось в главное оружие Соединенных Штатов и их сателлитов в борьбе за мировое господство, за ниспровержение с пьедестала мировой истории других культурно-цивилизационных миров.
Во втором параграфе Мультикультурализм как плюрализация западной культуры и способ элиминирования конфликта цивилизаций обосновывается вывод о том, что в современной западной культуре возрождается картезианская антропологическая модель, которая фундируется на основополагающей идее об абсолютности индивидуального сознания. Идея суверенной личности, имманентная западному культурному коду, снова становится ключевой при осмыслении человека в начале IIIЦго тысячелетия. Постструктуралистский проект децентрации субъекта, редукции его до простого набора текстов (Ж. Деррида), сугубо языковой детерминации сознания оказался не более чем случайностью, маргинальным вариантом решения проблемы субъекта, над которой ломали голову многие поколения западноевропейских философов. Картезианский человек с его могущественной рациональностью, с его ощущением самого себя как абсолютно суверенного существа возвращается в культурное пространство Запада. Этот картезианский человек будет олицетворять западную культуру в ближайшие десятилетия. Именно с появлением, точнее возвращением такого человека связано интенсивное развитие проекта мультикультурализма в его субъектной форме, которая содержит в себе имплицитные возможности элиминирования конфликта цивилизаций вследствие тотальной плюрализации культуры.
В параграфе обращается внимание на то обстоятельство, что под мультикультурализмом можно понимать и многообразие культур, и многообразие субъектов, конструирующих свои собственные культурные миры. Во втором случае сразу появляются новые, весьма существенные нюансы. Выясняется, что культура может быть предпосылкой, результатом и условием бытия одного конкретно взятого субъекта, совокупностью его мировоззренческого и жизнедеятельностного опыта. В этом смысле каждый отдельный субъект может пониматься как своеобразная культурная монада, потенциально содержащая в себе мир культуры во всей его целокупности. Кроме того, такая абсолютность внутреннего содержания субъекта дает ему право на самоопределение, когда проблема идентификации решается посредством самоотнесения себя с самим собой (лзеркальная самоидентификация), а не механического, чисто пассивного и внешнего примыкания к какой-либо господствующей идеологии или разделяемой всеми (вольно или невольно) культурной модели жизнеустройства.
Подобная возможность индивидуальной культурной автономии является основой для тотальной плюрализации культуры, когда уже не столько объективный метарассказный культурный массив репрезентирует самого себя в качестве императивной нормы, совокупности амбициозных идеологем, провоцирующих межцивилизационные конфликты, сколько сам субъект, познавший самого себя в качестве микрокосмоса культуры, представляет эту культуру в той вариации, которая сконструировалась в его самосознании. Перспективы реализации проекта мультикультурализма в его субъектной форме существенно различны в современной цивилизации и тех, которые ориентируются на идею Традиционности. Неабсолютность и только относительная идеальность Современности оставляет возможность для реализации проекта мультикультурализма в его субъектном варианте, поскольку субъект Современности не рефлексирует объективное содержание мира культуры как нечто абсолютное, он не обнаруживает в нем того идеала, перед которым непременно следует преклониться и отождествить себя с ним. Процесс самоидентификации в данном случае может быть максимально произвольным, в результате чего западное общество имеет возможность выйти на подлинно мультикультуральный уровень самоорганизации.
Отсутствие в традиционалистских культурно-цивилизационных системах серьезных, имеющих магистральное, а не периферийное значение теорий и практик, связанных с утверждением свободы субъекта, с пониманием человека в качестве значимой структурной единицы социального бытия, определяет то, что население большинства государств незападного мира ставит коллективную самоидентификацию выше свободы индивидуального выбора (В. Иноземцев). Данное обстоятельство накладывает существенный отпечаток на процессы интеграции в европейскую жизнь традиционалистских общин. Большинство исследователей (С. Бенхабиб, Е.Б. Деминцева, А.И. Захарченко, Р. Лейкен, А. Шайо) склоняется к идее об априорной невозможности трансформировать идентичность представителей традиционалистских общин таким образом, чтобы появилась реальная возможность их вовлечения в западный культурный процесс. Монолитности, сплоченности мусульманских и других традиционалистских общин с их ясным пониманием цели, с их предельной определенностью жизнедеятельности вообще противостоят мягкие, как бархатные кружева, либеральные европейские государства, а также мультикультурализировавшиеся субъекты, которые цель и смысл бытия редуцировали до индивидуального самоопределения. Если в глобальном масштабе инициатором конфликта цивилизаций выступает Запад во главе с США, а традиционалистские культурно-цивилизационные системы мобилизуют лоборонительные идеологии, то внутри Европы конфликт цивилизаций провоцируется уже самими традиционалистскими цивилизациями (в уменьшенном масштабе общин), не желающими расставаться со своей аутентичной идентичностью и тем самым заставляющими европейцев подумывать об идеологическом ренессансе, на основе которого может быть сформирована конкурентоспособная европейская идентичность. Это, в свою очередь, по сути срывает процесс субъектной мультикультурализации, а значит, возможность элиминирования конфликта цивилизаций в результате тотальной плюрализации культуры остается на сегодняшний день чисто теоретической.
В четвертой главе Место России в конфликте цивилизаций, содержащей три параграфа, выявляются условия и факторы, которые позволят обрести России полноценную субъектность в современном межцивилизационном конфликте.
В первом параграфе лКризис культурно-цивилизационной идентичности России в условиях конфликта цивилизаций отмечается, что современное российское общество пребывает в затяжном мировоззренческом кризисе, Россия находится в поиске органичной, имманентной общенациональной идеи, кризис идентичности не только не преодолен, но и усугубляется по мере исторического отдаления от советского прошлого. Кризис идентичности во многом связан с кризисом идеи государства как квинтэссенции любого партикулярного бытия. Одна из главных инвариантных особенностей российской ментальности заключается в том, что личностная идентификация осуществляется в процессе соотнесения с государством, которое воспринимается в качестве некой трансцендентной силы, призванной решать все проблемы отдельного человека, указывать ему цель и смысл его индивидуального бытия (Л.В. Скворцов). Особенно ярко это подтверждается реакцией на распад Советского Союза, болезненное ощущение утраты которого с годами не становится менее острым. При всех глубинных изменениях в культурной плоскости, когда православная духовность была заменена духовностью коммунистической, оставалось главное - сильное и мощное государство, способное решать фундаментальные проблемы общества, быть символом величия и особого предназначения народа, олицетворять архетипическую потребность российского сознания в идее вселенского мессианизма.
Суть современного кризиса российской цивилизационной идентичности заключается в утрате сильного государства, исчезновение СССР воспринимается большинством населения как утрата государства вообще, государства как инструмента великих деяний в мировой истории. В этом смысле может создаться впечатление того, что падение Советского Союза, если оно было исторически неизбежным, означает только одно - тысячелетняя история российской цивилизации закончилась, а значит, следует навсегда расстаться с имперскими амбициями и выстраивать новую цивилизацию, гораздо более скромную по своим запросам. В параграфе обосновано, что СССР распался вследствие внутренней исчерпанности, утраты веры в те идеалы и принципы, на которых он фундировался. Наследовав от предыдущей России только ее геополитическое пространство, советская Россия культурно, духовно была ей чужда. Континуитет развития имел не органичный, не имманентный, а лишь инерционный характер. Отрыв от корней, аннигиляция православной культуры, которая составляла суть русской культуры вообще, покушение на российский проект Традиционности, - все это уже изначально обрекло российскую цивилизацию, которая теперь стала советской цивилизацией, на чуждое самой себе существование, на историческое инобытие. Следовательно, тысячелетняя история российской цивилизации не окончена, более того, с распадом СССР появились перспективы для обретения российской цивилизацией самой себя, преодоления того инобытия, в котором она пребывает в истории почти столетие.
Реализация указанных перспектив предполагает работу над новой идеологией, формулирование национальной идеи. Национальная идея - это та отправная точка, с которой может начаться возрождение российской цивилизации. В национальной идее формулируется общая цель, общий смысл цивилизационного развития, объединяющие разрозненные частные мировоззрения в единое мировоззрение нации (С.Ю. Иванова, В.И. Лутовинов). Ни одно государство, претендующее на статус мировой державы, не может обойтись без идеологии. В современном мире в ситуации глобального межцивилизационного конфликта цивилизация без конкурентоспособной идеологии, без четкого понимания самой себя на основе имманентной, обусловленной всей предыдущей историей идентификации обречена. Пока у России нет органично вытекающей из ее тысячелетней истории идеологии, она не существует в качестве самодостаточной цивилизации и не занимает значимого места в конфликте цивилизаций.
В диссертации обосновано, что национальная идея России должна быть ориентирована прежде всего на отражение внешних угроз. Определение, которое она получит в результате этого, ответит и на внутренние запросы: история России говорит о том, что наибольшей консолидации нация достигала именно в моменты противостояния с внешним врагом.
Национальная идея призвана четко определить культурно-цивилизационную идентичность России. Только таким образом возможно выстраивать принципиальную, цивилизационно обусловленную политику по отношению к другим культурно-цивилизационным системам, распознавать цивилизационные угрозы и искать союзников. Аморфность современной цивилизационной идентичности России не позволяет четко ответить даже на ключевой в этом отношении вопрос: является ли российская цивилизация какой-то частью западной цивилизации или она есть самобытная и уникальная культурно-цивилизационная система? Между тем ответ на этот вопрос решит многие другие вопросы, позволит проводить подлинно цивилизационную политику, основанную на четких принципах и фундаментальных идеях. В параграфе делается вывод о том, что национальная идея современной России может быть интерпретирована как секуляризованный и геополитически ориентированный вариант средневековой доктрины Филофея Москва - Третий Рим. Понимание современной российской цивилизации как Третьего Рима означает, во-первых, утверждение идеологии, направленной на исторически обусловленную реинтеграцию пространства СНГ, а во-вторых, культурно-цивилизационную идентификацию современной России как уникальной цивилизационной системы, имеющей свой самодостаточный путь развития, свои особые цель и смысл исторического существования.
Во втором параграфе Проблема модернизации России в контексте глобализации и конфликта цивилизаций отмечается, что включение в процессы глобализации по западному образцу означает включение в игру по правилам западной цивилизации, вхождение в проект Модерна и мировой капиталистической системы в качестве периферии или в лучшем случае полупериферии. И. Валлерстайн причислил Россию к странам полупериферии предложенной им мир-системы. В данном случае определение России имеет, во-первых, экономический характер, а во-вторых, производится по отношению к западной цивилизации, которая предстает как лцентр. В этом смысле дискурс о глобализации можно считать неоколониальным по своему характеру. Это еще одна попытка Запада, после крушения классической колониальной системы, овладеть большей частью мира, но на этот раз уже не посредством прямого завоевания определенных территорий, а с помощью изобретения ряда теорий (вроде мир-системного подхода), ставящих Запад на первое место в мировой иерархии, тогда как остальные цивилизации приходится искать по перифериям и полуперифериям. Российская цивилизация в состоянии противопоставить этим западным теориям свою теорию, свою программу развития мировой истории, в которой уже сама Россия будет на первых ролях, а Запад на периферии. В этом суть и смысл участия России в конфликте цивилизаций, который есть не что иное, как конфликт конкурирующих теорий, мировоззренческих парадигм, программ мирового развития, субстанциальных принципов и идей культурно-цивилизационных систем мира. Оставаясь безыдейной, аксиологически неуверенной в себе, культурно-цивилизационно дезориентированной, Россия может превратиться в жертву глобализации и деградировать до уровня марионеточных стран, формально входящих в круг лцивилизованного мира.
Модернизация необходима сегодня России для того, чтобы в условиях насильственной глобализации и конфликта цивилизаций суметь отстоять свое право на самобытность, сохранить свой политический и культурно-цивилизационный суверенитет. Однако продуманная модернизационная стратегия невозможна без опоры на цивилизационную идею. Модернизация, как это уже не раз бывало в российской истории, может снова стать целью в себе, служить не интересам российской цивилизации как самобытной и уникальной субстанции, а быть направленной на то, чтобы догнать и перегнать Запад, не считаясь при этом с аннигиляцией традиций. В этом смысле важно сохранить разумный баланс между необходимостью модернизации как таковой и соизмеримостью модернизации с культурно-цивилизационными традициями и принципами России.
Проект модернизационного развития России должен проистекать из аутентичности российской цивилизационной идеи, а именно из традиционности, т.е. он должен иметь генетическую связь со всей предыдущей историей развития России, имманентно и органично из нее происходить. Это обеспечит континуитет развития, элиминирует прерванность российской цивилизации, сбалансирует отношение традиционности и современности, которое больше не будет конституироваться на основе принципа лабсурдной дополнительности (О.А. Кармадонов), а приобретет значение органичной взаимодополнительности. Отсутствие четкого понимания отношения между современностью и традиционностью, являющееся отражением их недостаточно определенной дифференциации внутри самой культурно-цивилизационной идеи России, означает, с одной стороны, неабсолютность и, следовательно, недостаточность традиционности, а с другой стороны, - постоянную неудовлетворенность модернизацией, полагание ее в качестве незавершенной, фрагментарной, ущербной (А.С. Ахиезер, В.В. Ильин, Э.А. Паин, И.Г. Яковенко). Неабсолютность традиционности воспринимается как достаточное основание для ее полной аннигиляции и как абсолютное воспринимается уже современность. С другой стороны, защита традиционности приводит к ее реабсолютизации, которая уже не может состояться, и к тотальному отказу от модернизации, которая стала уже необходимой, и отказ от нее может привести к гибели культурно-цивилизационной системы. Это метание из одной крайности в другую, от современности к традиционности и обратно есть эмпирическое выражение метафизического противоречия цивилизационной идеи внутри самой себя, ее расщепленности и разорванности, которые усугубляются еще и прерванным характером самой этой цивилизационной идеи. Подобная внутренняя неопределенность не позволяет России в конфликте цивилизаций примкнуть ни к проекту Традиционности, ни к проекту Современности, и вынуждает ее создавать свой собственный проект, искать особый путь культурно-цивилизационного развития.
В параграфе делается вывод о том, что Россия, модернизировавшись на собственной культурно-цивилизационной основе, может противопоставить глобализации, ультралиберализму, американизации, то есть всем тем инструментам, с помощью которых Запад ведет борьбу за мировое господство, свой проект национального и мирового развития, свою мифологию, свою российскую мечту. В этом случае Россия станет реальным субъектом глобального межцивилизационного конфликта, вступит в конкурентную борьбу за определение фундаментальных принципов дальнейших мировых трансформаций.
В третьем параграфе Культурно-цивилизационный выбор России в мире XXI века обосновывается, что цивилизационный выбор предполагает определение и внедрение в цивилизационную практику всей совокупности представлений цивилизации о самой себе - национальной идеи, идеологической доктрины, культурно-цивилизационной идентичности, образа будущего. Все эти важнейшие элементы культурно-цивилизационной субстанции должны сложиться в единую систему, не противоречить друг другу, не отрицать один другой. Многие проблемы России в прошлом и настоящем обусловлены эклектичным, гибридным сочетанием культурно-цивилизационных элементов ее развития. Для современного периода наиболее важна антиномия между практически равным тяготением к советскому прошлому и дореволюционной России как идентификационным образцам, также существенна антиномия между самобытным и западным векторами цивилизационного развития. Возможностей для выбора много, однако выбрать необходимо только один путь, одну стратегию, поскольку развиваться дальше лишь на одной возможности выбора, не делая сам этот выбор, губительно.
Понятие выбор в используемом контексте имеет метафорический характер. Как правило, выбор - это свободное волеизъявление, и элемент свободы проистекает из наличия ряда альтернатив, вероятность избрания каждой из которых примерно одинакова. В случае же с культурно-цивилизационным выбором России ситуация принципиально иная - не выбор конституирует цивилизационную идею, а наоборот, цивилизационная идея конституирует выбор. В параграфе показано, что, в отличие от множества реальных альтернатив, существующих при выборе в той или иной жизненной частной ситуации, на уровне бытия отдельного субъекта, культурно-цивилизационный выбор (по крайней мере, выбор современной России) не предполагает никаких альтернатив. Отсутствие альтернатив объясняется тем, что цивилизационная идея только одна, поэтому выбрать можно только ее. Те альтернативы, которые все же существуют - западный путь, восточный путь, советский путь (В.В. Лапкин), - на самом деле есть жеальтернативы, гетерогенные альтернативы, принятие которых будет означать в лучшем случае инобытие аутентичной цивилизационной идеи (как это было в советские времена), а в худшем - ее гибель. По этой причине современную ситуацию с выбором культурно-цивилизационного развития России следует характеризовать не как выбор из нескольких возможностей, а как идентификацию единственной возможности. Следовательно, проблема заключается не в трудности выбора из множества равноценных альтернатив, когда необходимо взвешивать плюсы и минусы каждой из них, тщательно оценивать их адекватность цивилизационным потребностям, проблема заключается в актуализации единственно приемлемого пути развития России.
В параграфе доказывается, что таким единственно приемлемым путем является особый путь культурно-цивилизационного развития России, заключающийся в реактуализации секуляризованного варианта идеологемы о Третьем Риме. Ее сущность определяется необходимостью восстановления исторического культурно-цивилизационного пространства России, утверждением российской цивилизации в качестве самостоятельного субъекта глобализации и конфликта цивилизаций. Не коммунистическая утопия с глобальными мессианскими амбициями, которая на самом деле привела к разрушению тысячелетнего культурно-цивилизационного ареала России, не либерализм с его акцентуацией комфорта, материального благополучия и установкой на мультикультурализацию общества, а новый великодержавный проект Третьего Рима, т.е. воссоздания великого культурно-цивилизационного и геополитического пространства российской цивилизации, готовой твердо ответить на актуальные вызовы и угрозы.
В параграфе делается вывод о том, что только особый путь, противопоставленный западному, восточному и советскому векторам российской культурно-цивилизационной эволюции, может обеспечить реальное конституирование российской цивилизации в мировой истории как цивилизации уникальной, имеющей свои собственные цель и смысл развития. Выбор особого пути вернет Россию к самой себе, восстановит прерванный континуитет ее исторической эволюции, позволит занять достойное место в ряду мировых культурно-цивилизационных систем, а значит, обрести подлинную субъектность в конфликте цивилизаций.
В Заключении подводятся итоги исследования, дается общая характеристика авторской концепции конфликта цивилизаций как мегакультурного конфликта современности, определяются перспективы дальнейшего изучения основных проблем диссертационного исследования.
III. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:
Монографии
1. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в контексте современных глобализационных процессов. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2008. - 312 с.
2. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Региональная безопасность в контексте глобализации и конфликта цивилизаций // Региональные конфликты и проблемы безопасности Северного Кавказа: кол. монография / Под ред. Г.Г. Матишова, В.А. Авксентьева. - Гл. 1.2. - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2008. - С. 32-43.
3. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в современном мире и цивилизационный выбор России. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2009. - 288 с.
Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией
4. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Конфликт цивилизаций как смещенный конфликт идентичностей // Вестник Ставропольского государственного университета. - 2006. - Вып. 46. - Ч.2. - С. 5-12.
5. Аксюмов Б.В. Глобализация как основная предпосылка конфликта цивилизаций // Полигнозис. - 2008. - №3. - С. 58-70.
6. Аксюмов Б.В. Проблема мультикультурализма в контексте конфликта цивилизаций // Обсерватория культуры. - 2008. - № 5. - С. 84-88.
7. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А., Хоц А.Ю. Конфликт цивилизаций: Pro et contra (мнение экспертов) // Социологические исследования (СОЦИС). - 2009. - № 4. - С. 73-81.
8. Аксюмов Б.В. Особенности американского мировидения в контексте современного межцивилизационного конфликта // Вестник Ставропольского государственного университета. - 2009. - Вып. 61. - Ч.2. - С. 30-38.
9. Аксюмов Б.В. Проблема модернизации в контексте конфликта цивилизаций // Научная мысль Кавказа. - 2009. - № 2. - С. 50-56.
10. Аксюмов Б.В. Современность и традиционность в контексте межцивилизационного конфликта // Культурная жизнь Юга России. - 2009. - № 3. - С. 22-25.
Статьи и брошюры
11. Аксюмов Б.В., Хоц А.Ю. Информационная революция в контексте трансформации современной культуры // Проблемы философии культуры. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 1999. - С. 20-25.
12. Аксюмов Б.В. Кризис культуры в современной цивилизации (на примере искусства) // Региональные элиты в структуре общественных отношений. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. - С. 5-8.
13. Аксюмов Б.В. Проблема соотношения традиций и инноваций в современном мире // Этнические проблемы современности. - Вып. 7. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. - С. 195-198.
14. Аксюмов Б.В. Проблема техники в контексте противоречия между цивилизацией и культурой // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. - Вып. 10. - Ч.3. - М.: Прометей, 2002. - С. 9-15.
15. Аксюмов Б.В. Современное образование и самообразование как факторы отчуждения человека от традиционных форм духовной культуры // Качество образования как социальная проблема: Материалы региональной научной конференции. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. - С. 14-18.
16. Аксюмов Б.В. Кризис традиционных форм духовной культуры в современной цивилизации: Автореф. диссЕ канд. философ. наук. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. - 21 с.
17. Аксюмов Б.В. О типах взаимоотношения современности и традиционности (на примере истории развития западноевропейской классической культуры) // Этнические проблемы современности. - Вып. 8,9. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2004. - С. 9-12.
18. Аксюмов Б.В. Современные проблемы философско-исторического знания и историософия П. Сорокина // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. - Вып. 11. - М.: Век книги-3, 2004. - С. 6-12.
19. Аксюмов Б.В. Об особенностях кризиса классической традиционной культуры // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. - Вып. 13. - М.: Век книги-3, 2004. - С. 4-7.
20. Аксюмов Б.В. Проблема гармонизации современных и традиционных форм культуры // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. - Вып. 13. - М.: Век книги-3, 2004. - С. 7-10.
21. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в контексте современного глобализационного процесса // Национальная идентичность России и демографический кризис: материалы Всероссийской научной конференции. - М.: Научный институт, 2007. - С. 400-406.
22. Аксюмов Б.В., Зинев С.Н. Региональные конфликты в полиэтничном макрорегионе // Конфликтология. - 2007. - № 1. - С. 152-168.
23. Аксюмов Б.В. Вектор идентичности современной России в контексте проблемы конфликта цивилизаций // Вектор идентичности на постсоветском пространстве: материалы международного круглого стола. - Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2007. - С. 13-22.
24. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Конфликт цивилизаций в глобальном и региональном преломлении: Кавказ и Балканы // Полис. - 2007. - № 4. - С. 146-157.
25. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций как выражение противоречия между современным и традиционным // Центральная Азия и культура мира.Ц 2007. Ц№ 1-2 (21-22). - С. 7-13.
26. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Конфликт цивилизаций в региональном преломлении: российская специфика // Проблемы обеспечения национальной безопасности, гражданского мира и согласия в контексте глобализационных вызовов и угроз постсовременности: сборник докладов и статей международной научно-практической конференции. - Невинномысск: Изд-во НГГТИ, 2007. - С. 24-30.
27. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в контексте современных трансформационных процессов // Этнические проблемы современности. - Вып.12. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2007. - С. 3-12.
28. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Региональный аспект конфликта цивилизаций (на примере Кавказа и Балкан) // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. - Вып. 22. Региональные конфликты: моделирование, мониторинг, менеджмент. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2007. - С. 38-52.
29. Аксюмов Б.В. Столкновение цивилизаций как конфликт между традиционностью и современностью // Philosophy bridging civilizations and cultures. Universal, Regional, National Values in United Europe: Proceedings XXIV Varna International Philosophical School June, 1st Ц3rd 2006 / Ed. - Sonya Kaneva. - Sophia: IPhR-BAS, 2007. - P. 102-107.
30. Аксюмов Б.В. От конфликта к диалогу цивилизаций // Философское и педагогическое наследие: Вторые Махмутовские чтения: материалы международного симпозиума. - Казань: РИЦ Школа, 2008. - С. 356-362.
31. Аксюмов Б.В. Исследовательский проект Конфликт цивилизаций в глобальном и региональном измерении: теоретический конструкт и эмпирическая реальность: к постановке проблемы // Этнические проблемы современности. - Вып. 13. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2008. - С. 47-53.
32. Аксюмов Б.В. Межцивилизационный конфликт в контексте противоречия между традиционностью и современностью // Фундаментальные проблемы культурологии: в 4 т. - Т. I. - Теория культуры / Отв. ред. Д.Л. Спивак. - СПб.: Алетейа, 2008. - С. 415-425.
33. Аксюмов Б.В. Идея постмодернистской деконструкции в контексте проблемы конфликта цивилизаций // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: сборник научных трудов. - Вып. XVIII. - Ставрополь: Кавказский край, 2009. - С. 32-36.
34. Аксюмов Б.В., Авксентьев В.А. Понимание современной глобальной действительности как пространства конфликта цивилизаций // Трансформация образов и смыслов действительности в контексте глобализации: философские, социокультурные и политические проблемы. - Невинномысск: Изд-во НГГТИ, 2009. - С. 7-13.
35. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в региональном измерении: на примере мусульманских сообществ Европы // Этнические проблемы современности. - Вып. 14. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2009. - С. 15-24.
Тезисы
36. Аксюмов Б.В. Столкновение цивилизаций как главный вызов будущего // Проблема субъектов российского развития: материалы Международного форума Проекты будущего: междисциплинарный подход / Под ред. В.Е.Лепского. - М.: Когито-Центр, 2006. - С. 21-23.
37. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций: субъектный подход // VI Международный симпозиум Рефлексивные процессы и направления. - М.: Когито-Центр, 2007. - С. 5-6.
38. Аксюмов Б.В. Ультралибералистский проект глобализации как главный катализатор конфликта цивилизаций // Третьи Ковалевские чтения: материалы научно-практической конференции / Отв. редактор: Ю.В. Асочаков. - СПб., 2008. - С. 379-381.
39. Аксюмов Б.В. Культурное многообразие в контексте глобализации и конфликта цивилизаций // Культурное многообразие: от прошлого к будущему: тезисы докладов и сообщений Второго Российского культурологического конгресса с международным участием. - СПб.: Эйдос, Астерион, 2008. - С. 299-300.
40. Аксюмов Б.В. К вопросу об объективности процессов глобализации // Глобалистика - 2009: пути выхода из глобального кризиса и модели нового мироустройства: материалы Международного научного конгресса / Под общей редакцией И.И. Абылгазиева, И.В. Ильина: В 2-х тт. Т. 1. - М.: Макс Пресс, 2009. - С. 19-21.
41. Аксюмов Б.В. К вопросу о причинной связи между глобализацией и конфликтом цивилизаций // Диалог мировоззрений: коллективная социально-историческая память и вызовы современности: программные и рабочие материалы X Международного симпозиума. - Н. Новгород: Изд-во ВВАГС, 2009. - С. 7-9.
42. Аксюмов Б.В. Глобализация, конфликт цивилизаций, культурное многообразие // Наука. Философия. Общество: материалы V Российского философского конгресса. - Т. 3. - Новосибирск: Параллель, 2009. С. 215-216.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по философии