Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии  

На правах рукописи

ЕНЕ - АННА ВИКТОРОВНА

КОММУНИКАТИВНЫЙ ФЕНОМЕН ЛЖИ:

ИНГВИСТИЧЕСКИЙ и СЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

(на материале немецкого языка)

10.02.19 - Теория языка

10.02.04 - Германские языки

Диссертация

на соискание учёной степени

доктора филологических наук

Ростов-на-Дону 2010

Диссертация выполнена на кафедре немецкой филологии

Педагогического института

ФГОУ ВПО Южный федеральный университет

Научный консультант:	доктор филологических наук, профессор Матвеева Галина Григорьевна
Официальные оппоненты:	доктор филологических наук, профессор Аликаев Рашид Султанович (Кабардино-Балкарский государственный университет) доктор филологических наук, профессор Радченко Олег Анатольевич (Московский городской педагогический университет) доктор филологических наук, профессор Шаховский Виктор Иванович (Волгоградский государственный педагогический университет)
Ведущая организация:	Иркутский государственный лингвистический институт

Защита состоится л22 апреля 2010аг. в 10 часов 00 минут наазаседании диссертационного совета по филологическим наукам Д.212.208.17 в Педагогическом институте Южного федерального университета по адресу: 344082, г.аРостов-на-Дону, ул.аБольшаяаСадовая, 33, ауд. 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Педагогического института Южного федерального университета.

Автореферат разослан л22  марта  2010аг.

Учёный секретарь

диссертационного совета,

к.ф.н., доцент Григорьева Н.О.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Представленная диссертация посвящена кругу проблем, связанных с изучением лингвистической стороны коммуникативного феномена жи, которая, будучи не только социально-психологическим компонентом жизнедеятельности человека в обществе, но и своеобразным кодом любой коммуникации, в последнее время всё чаще оказывается в фокусе исследовательского интереса самых различных направлений - философии, социологии, психологии, юриспруденции и лингвистики. Изучение жи в коммуникации, вопросов, связанных с темой лингвистика жи, стало особенно интенсивным в последнее время. Внимание исследователей жи переключилось с вопроса о том, как оформляется ложь в языке, на вопрос о том, как она функционирует в речевом общении и возможно ли измерить её основные параметры.

Настоящее исследование посвящено трём важным аспектам коммуникативного феномена жи, определяющим его взаимоотношение с лингвистическими механизмами и системой кодирования смысла высказывания, с одной стороны, и с культурной системой действий в обществе - с другой стороны. Соответствующие вопросы сгруппированы в нашем исследовании вокруг трёх тем: 1) лингвистика, 2) семиотика, 3) культура.

Работы, посвящённые изучению лингвистического и семиотического аспектов жи, в отечественной лингвистике, весьма немногочисленны (Н.В.аГлаголев (1987), Й.аКубинова (2002), Ю.И.аЛевин (1974), С.Н.аПлотникова (2000), В.И.аШаховский (2005)). За рубежом активно развивается лингвистика жи (Н.аWeinrich (1966)), прежде всего, в немецком языкознании, как самостоятельное направление, где обобщаются и интегрируются теоретические результаты исследований жи в области философии, психологии, социологии, юриспруденции, литературоведения (S.аBok (1980), D.аBusse (1992), R.аChisholm, T.D.аFeehan (1977), Die LgeЕ (1927), S.аDietz (2002), U.аEco (1985), E.аEggs (1976), G.аFalkenberg (1980, 1982), B.аGiese (1992), K.аGloy (1979), E.аGoffman (1969), J.аMeibauer (2005), J.M.аVincent, C.аCastelfranchi (1981) и др.).

Наметившиеся в лингвистических исследованиях жи два направления различаются своими предметами и методами. Представители первого направления занимаются изучением языковых единиц, номинирующих ложь/обман, методами логического анализа (Н.Д.аАрутюнова (1991, 1994), И.Б.аШатуновский (1991), J.аvan der Auwera (1985), S. Dietz (2002), L.аGustafsson (1980) и др.), структурного анализа (Н.В.аГлаголев (1987), К.аEhlich, К.аMartens (1972), U.аFllgrabe (1995) и др.) и методами когнитивной семантики (А.аВежбицкая (2001), Е.И. Морозова (2008), Н.Н.аПанченко (1999), W.аAbraham (1976), S.аDnninghaus (1999), H.-J.аHeringer (1977) и др.). Постулаты когнитивной семантики потребовали от исследователей перехода от описания к интерпретации связей языкового выражения со структурами знаний и процедурами их обработки (Е.С.аКубрякова (1995), Дж.аЛакофф, М.аДжонсон (1987), С.Н.аПлотникова (2000), Р.С.аСтолнейкер (1985), М.аSchwarz, J.аChur (1993) и др.).

Внимание представителей другого направления сосредоточено на изучении прагматических характеристик ложных высказываний, т.е. сознательного, намеренного нарушения условий выполнения речевого акта, принципов кооперативного общения (Й.аКубинова (2002), Дж.аОстин (1986), Дж.Р.аСёрль (1986), W.аAbraham (1979), С.аCastelfranchi, I.аPoggi (1994), R.аChisholm, T.D.аFeehan (1977), G.аFalkenberg (1982), J.аMeibauer (2005)). Исследователями привлекается методологический аппарат теории речевых актов (S.аDietz, 2002, В.аGiese (1992)), применяются методы дискурсного анализа для выявления манипулятивного характера жи (М.Л.аМакаров (1997), Т.М. Николаева (1999), С.Н.аПлотникова (2000), U.аDubravka (1995), F.аHundsnurscher (1994)). Однако задача изучения феномена жи как кода с позиции его структуры, содержательного состава семиотических законов её функционирования вышеназванными исследователями не ставится.

Возможность раскрыть лингвистические и семиотические особенности реализации жи в коммуникации даёт модель измерения жи, разработанная в данной работе на материале немецкого языка. Обращение к анализу семиотического аспекта жи на примере только одного языка представляется правомерным, так как признаётся мнение об особенностях использования коммуникантами лингвистических средств в процессе общения в каждом конкретном языке. В работах, близких настоящему исследованию по кругу поднимаемых вопросов, исследуются лингвистические категории на материале отдельных языков и в сопоставительном плане (О.С.аИссерс (1999), С.Н.аПлотникова (2000), И.И.аСущинский (1991), Т.Е.аЯнко (2001)).

В изучении данной проблематики лидирующее положение занимает зарубежная прагмалингвистика (прежде всего, это исследования, выполненные в США, Великобритании, Германии, Франции). В настоящее время отсутствуют крупные работы обзорно-аналитического характера, посвящённые достижениям зарубежных исследователей в области лингвистики жи на материале немецкого языка. Для российского читателя работы современных немецкоязычных и англоязычных авторов по данной теме являются труднодоступными. Поэтому в данной диссертации внимание сконцентрировано на исследованиях жи, написанных на немецком и английском языках и выполненных на базе немецкого, английского, русского, французского, итальянского и других языков. Анализ позволил сделать вывод об общих законах и тенденциях в подходе к проблеме и в то же время увидеть специфику их языковой реализации немецкими коммуникантами.

Кроме того, остаются недостаточно разработанными как общие вопросы жи с позиции теории языка (ложь как коммуникативный феномен, аргументирующий эффект жи, результативность экспертизы ложных высказываний), так и частные (дефиниция жи как понятия прагмалингвистики, выявление типов жи с позиции лингвистической прагматики, определение действенного характера жи, обнаружение импликаций при передаче ложного сообщения, культуры жи в дискурсе). В диссертации разработан лингвистический и семиотический подходы к анализу и трактовке ложных высказываний в немецком языке.

Исследование лингвистического аспекта жи как полноправное направление в общелингвистической теории жи в отечественной науке ещё не сформировалось. Не существует пока и детального измерения ложных высказываний в коммуникации, которое позволило бы составить их классификацию. В связи с изложенным выше данное комплексное исследование жи на материале немецкого языка является актуальным как для развития общей лингвистической теории жи, теории коммуникации, прагмалингвистики, так и для выявления своеобразного языкового варьирования жи в рамках частного германского языкознания.

Объектом настоящего исследования является коммуникативный феномен жи в его лингвистическом и семиотическом аспектах.

Предметом исследования являются лингвистические единицы немецкого языка, которые используются отправителем при осуществлении ложных высказываний.

Материалом исследования послужили ложные высказывания, собранные на основе сплошной выборки из художественных произведений XXЦXXI вв. на немецком языке, примеры из газетно-публицистической немецкой прессы и выступлений немецких политиков. Кроме того, с привлечением информационных ресурсов Интернета использовались фрагменты, полученные из базы корпусов немецких текстов (AAC, IDS: Cosmas, DWDS, Limas, Schweizer Textkorpus), Интернет-источников по публицистической проблематике (Zeitungstexte), из кинофильмов, записей живой речи.

Основанием для использования литературно-художественного материала и кинофильмов послужила философская теория возможных миров, которая трактует представление об истинности/ложности с точки зрения положения вещей не в мире в целом, а в некоем возможном мире (С.Н.аПлотникова (2000), Р.С.аСтолнейкер (1985)). В связи с этим литература является естественным объектом для семиотического анализа жи (Р.аAron (1927), К.аCorino (1988), B.аDewitz, R.аScotti (1997), Н.аHafenbrack (1985), Kann denn LgeЕ (1995), Ch.аZeller (2004)). Совокупный объём рассмотренного немецкоязычного материала составляет свыше 60а000 страниц.

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в разработке лингвистической теории феномена жи, в построении модели её измерения и в выявлении языковых структур, посредством которых оформляется ложная информация в современной немецкой коммуникации.

В соответствии с намеченной общетеоретической целью в работе решены следующие задачи:

1. определена структура и функции коммуникативного феномена жи;
2. описаны характеристики собственно философских, социолингвистических, психолингвистических, юрислингвистических, лингвокультурологических, педагогических и лингвистических аспектов феномена жи;
3. выявлены и объяснены семиотические механизмы оформления ложной информации средствами немецкого языка;
4. рассмотрена ложность как прагмалингвистическая категория;
5. разработана классификация ложных речевых актов на материале немецкого языка. В связи с чем:

а) дано определение ложного речевого акта;

б) выявлены и систематизированы ложные речевые акты на уровне локуции и иллокуции;

6. установлены основные типы манипулятивных стратегий и тактик навязывания жи в немецком речевом общении;
7. разработана для коммуникативного феномена жи модель измерения, позволяющая сделать выводы о вербальном оформлении ложного речевого акта, его иллокутивной силе, намерении отправителя ложного высказывания, а также о коммуникативном взаимодействии участников речевого общения;
8. верифицирована модель измерения жи на примере немецкого институционального и бытового дискурсов (в монологе и диалоге).

Методологической базой научного изыскания являются общефилософские диалектико-материалистические принципы связи мышления и языка, категорий количества и качества, формы и содержания, причины и следствия. В качестве методологических принципов настоящего исследования избираются принцип антропоцентризма и интегративный подход к исследованию феномена жи.

В качестве основных общенаучных методологических концепций в диссертации использовались такие исследовательские процедуры, как гипотетико-дедуктивный метод, описательно-сопоставительный метод, метод конверсационного анализа речи.

Для описания семантических, синтаксических и прагматических принципов оформления жи в речи использовался метод семиотического анализа. Для понимания и истолкования ложных речевых актов использовался интерпретативный метод. В основу интерпретативного метода в диссертации положена концепция дискурсивного анализа, разработанная Т. ван Дейком (Т.аван Дейк (1989), М.Л.аМакаров (1998)). В рамках интерпретативного метода используются теория интенциональных состояний Дж. Сёрля (1986), процедура исчисления речевых актов Дж. Сёрля, Д. Вандервекена (1986). В свете вышеназванных теоретических и методологических положений ложный речевой акт рассматривается как стратегическое средство, способствующее реализации манипулятивного воздействия на коммуникантов дискурса.

Полиаспектный подход к изучаемому объекту потребовал следующего инструментария в современной лингвистике:

• теория речевых актов (ТРА) (Н.Д.аАрутюнова (1998), В.В.аБогданов (1989), Д.аВандервекен (1990), А.аВежбицка (1985), В.З.аДемьянков (1986, 1989), И.М.аКобозева (1986), Дж.аОстин (1986), Дж.Р.аСёрль (1986), П.Ф.аСтросон (1986), И.П.аСусов (1984), К.Н.аEbert (1973), Р.аErnst (2002), G.аGabriel (1976), P. Mller (1977), Н.аWagner (2001), K. Zimmermann (1982) и др.);
• анализ коммуникативных правил речевого общения (Р.С. Аликаев (2000, 2003), В.З.аДемьянков (1982), В.И.аКарасик (2004), М.Л.аМакаров (1998), Е.В.аМилосердова (2001), Н.И.аФормановская (2007), А.-Р.аAlkofer (2004), Y.аCho (2005), N.аGroeben, В.аScheele (1984), М.аHartung (1998), R.аHitzler u.a. (1996), Н.аKnoblauch (1998), Е.аLapp (1992), D.аLewis (1975), N.аNixdorf (2002), J.аOssner (1985));
• теория импликатур (Г.П.аГрайс (1985), В.З.аДемьянков (1982), J.аMeibauer (2005));
• конверсационный анализ (J.аDittmann (1982), K.аEhlich (1987), W.аHolly (1987), F.аLiedtke (1997), G.аMeggle (1993), J.аMeibauer (1997), E.аRolf (1994));
• межкультурная прагматика (С.Г.аАгапова (2004), И.А.аСтернин (2002), H. Eckert, G. Parker (2005), H.-J.аHeringer (1994), N.аNixdorf (2002), J.аRehbein (1985), J.аVerschueren (1991));
• корпусная лингвистика (А.Н. Баранов (2001), C. Scherer (2006));
• теория измерений (Е.Ю.аАртемьева (1999), А.И.аМягков (2002), А.И.аОрлов (2002, 2004), А.П.аПахомов (2006), С.аСтивенс (1960), И.А.аЦерковная (2005), N.аCampbell (1952), R.аHettlage (2003) и др.).

Теория речевых актов задействована непосредственно при разработке и объяснении классификации ложных речевых актов, при анализе значимых признаков ложных речевых актов, описании условий их осуществления.

Для измерения феномена жи в коммуникации актуальными явились метод анализа коммуникативных правил речевого общения, метод вычисления конверсационных импликатур, конверсационный анализ разговора и межкультурная прагматика. Метод анализа коммуникативных правил речевого общения применялся для вычисления тех компонентов смысла ложного высказывания, с помощью которых отправителю удаётся уклониться от соблюдения принципа Кооперации в общении.

Теория конверсационных импликатур использовалась для определения ложной информации с точки зрения имплицитных смыслов, где нарушения категорий Количества, Качества, Отношения и Способа осуществляются отправителем целенаправленно и осознанно. Нарушение выделенных категорий является коммуникативно-прагматическим условием осуществления ложных речевых актов в речевом общении.

Основы межкультурной прагматики использованы для определения кода (социально и индивидуально обусловленный) жи, который выбирается коммуникантом в общении, а также регистра жи (симметричный и асимметричный). Выбор кода и регистра существенно влияет на ход общения между людьми, принадлежащими к разным культурам.

Корпусная лингвистика использована для выборки иллюстративных примеров, подсчёта количественных показателей лексико-грамматических средств при осуществлении ложного высказывания.

Теория объективных измерений в современных исследованиях гуманитарных наук применена для выведения основных шкал Цконститутивных признаков ложного высказывания, для построения модели измерения жи, которая направлена на лингвистическое описание жи и её прагматической системы организации и функционирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Феномен жи представляет собой коммуникативное явление, вербализуемое языковыми единицами разных уровней. Структура и функции жи теоретически обосновывают недостаточно представленные в научной литературе лингвистические аспекты феномена жи. Содержательная характеристика последней даётся через определение её функций в соответствии с внешними компонентами речевой ситуации жи: метаязыковой, референтивной, эмотивной, фатической, поэтической и воздействующей.
2. ингвистическая теория феномена жи представляет собой полиструктурное образование, включающее в себя лингвофилософские, социолингвистические, психолингвистические, юрислингвистические, педагогические, семиотические и лингвокультурологические конституенты, которые, с одной стороны, обеспечивают его многоуровневую организацию, а с другой стороны, объясняют своеобразие функционирования жи в процессе коммуникации.
3. Вербальность жи обосновывает её рассмотрение как объекта семиотики и её детерминацию как своеобразного кода в языке. При семиотическом подходе под таким кодом понимаются языковые констатации использования знаков коммуникантами с целью намеренного введения собеседника в заблуждение, навязывания жи.

На семантическом уровне для оформления ложного высказывания в немецком языке используются: псевдонаучная манера выражения; игра слов; выбор идейно-эмоциональной лексики, метафор, вновь созданных слов. Своеобразие синтаксических механизмов оформления жи в немецком языке заключается в применении правил грамматического построения высказывания, при которых грамматически правильно построенные предложения, тем не менее, позволяют отправителю намеренно ввести в заблуждение получателя и отвлечь его внимание от актуальной информации. Немецкими коммуникантами для оформления ложного высказывания используются следующие синтаксические явления: номинализация и именные группы; простые, эллиптические/ сложные предложения; инфинитивные формы глагола; модальный компонент. Анализ механизмов оформления жи на прагматическом уровне проводится в связи со значением высказывания (подтекст, намёк), референцией говорящего, пресуппозицией.

4. ожность рассматривается как прагмалингвистическая категория, которая определяется как несоответствие или нарушение отправителем основных прагматических правил и описывается на материале немецкого языка в прагматических видах толкования значения высказывания. Установлена внутренняя категориальная формула конститутивных признаков ложности как сумма постоянных и переменных признаков. Постоянные признаки представлены в общем виде как нарушение: нарушение намерения и нарушение искренности. Переменные признаки включают в себя: отправителя, получателя, пресуппозицию.

В процессе создания высказывания отправитель использует языковые средства для внедрения двусмысленности. Двоякий смысл ложного высказывания позволяет отправителю успешно манипулировать сознанием получателя и оказывать на него желаемое для отправителя воздействие. Участники коммуникации осуществляют двоякость смысла через передачу ложной информации, а также через частичное или полное преобразование истинной информации высказывания в ложную.

5. ожный речевой акт определяется как вид речевого действия, при совершении которого намеренно нарушается ожидаемое соблюдение постулатов речевого общения. Получатель в процессе коммуникации может иногда осознавать эти нарушения, но чаще всего он их не осознаёт.

Классификация ложных речевых актов строится с учётом локутивного и иллокутивного уровней. Отправитель подстраивается под ожидания получателя и с этой позиции на уровне локуции ложные речевые акты разделяются на имитирующие (имитация отправителем голоса, акцента, вокабуляра), симулирующие (отправитель высказывания выражает установки, желаемые получателем), вуалирующие (скрытое сложное намерение,  распознаваемое получателем частично).

На уровне иллокуции выделяются ложные констативные акты, ложные комиссивные акты, ложные директивные акты, ложные декларативные акты, ложные экспрессивные акты и ложные контактивные акты.

6. Манипулятивная сила жи заключается в воздействии отправителя на получателя. Воздействие осуществляется отправителем с помощью таких языковых средств и речевых приёмов, которые влияют на принятие получателем выгодных для отправителя решений. Манипулятивная сила жи реализуется отправителем имплицитными слоями информации - пресуппозиции, импликатуры высказывания, а также выбором различных коммуникативных стратегий и тактик.

Использование серии ложных высказываний позволяет немецкоговорящему коммуниканту реализовать определённые тактики оказания давления на получателя. Принцип Кооперации/Некооперации базируется на приоритете интересов отправителя над интересами получателя. Установка на Кооперацию/Некооперацию является одним из важных параметров в описании коммуникативных манипулятивных стратегий и тактик жи.

В зависимости от установки коммуникантов манипулятивные стратегии делятся на кооперативные (аргументативные, ритуализированные, креативные), конфликтные (тактика нечестной игры, провокационные и деструктивные) и нейтральные стратегии (тактика игнорирования и тактика контроля над ситуацией). В зависимости от интенсивности навязывания жи в коммуникации выделяются активные и пассивные тактики. Для институционального  дискурса характерны деструктивные тактики и тактики контроля над ситуацией. Доминирующими тактиками в немецком бытовом дискурсе являются ритуализированные и креативные.

7. Процесс и условия создания ложного высказывания, прагматические особенности оформления жи в речи образуют основу для построения модели её измерения в коммуникации. Модель измерения включает конститутивные признаки ложного высказывания: отправитель и его намерение обмануть получателя с помощью утверждения, получатель и его неосознаваемая вера в истинность утверждения отправителя. Они задают шкалы его измерения: шкала намерения; шкала знания и веры; шкала тактики внедрения ложного высказывания; шкала иллокутивной силы высказывания. Измерение ложных высказываний может быть построено по схеме: ложный речевой акт - манипулятивная тактика - манипулятивная стратегия.
8. Модель измерения жи в коммуникации построена на основе исчисления совокупности лингвистических характеристик ложного высказывания по различным шкалам.

Модель измерения жи в коммуникации верифицируется на основе анализа речевого взаимодействия немецких коммуникантов в институциональном и в бытовом дискурсах (на материале как монолога, так и диалога). Целью жи в различных видах институционального дискурса выступает сохранение и/ или получение каких-либо общественных преференций. В институциональном дискурсе (на примере немецкого политического дискурса) коммуниканты используют аргументативные и деструктивные тактики. В бытовом дискурсе немецкие коммуниканты чаще применяют ритуализированные и креативные тактики жи для сохранения эмоционального равновесия, соблюдения социальных норм и правил.

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящее комплексное описание жи как коммуникативного феномена осуществлено в отечественной лингвистике впервые.

Научная новизна обусловлена привлечением к анализу жи корпусной лингвистики, а также таких направлений в прагмалингвистике как теория коммуникативных постулатов, теория конверсационного анализа разговора и межкультурная прагматика. Основополагающим моментом при рассмотрении жи с позиции прагмалингвистики является её понимание как нарушения. Все нарушения, реализуемые в дискурсе, рассматриваются на материале немецкого языка впервые, поскольку в большинстве работ, посвящённых лингвистической стороне феномена жи, для исследования использовались материалы на английском или русском языках.

Новизна исследования связана также с построением оригинальной модели измерения жи как коммуникативного феномена. Разработанная модель измерения ложных речевых актов релевантна для описания жи в различных типах дискурса.

На материале немецкого языка комплексный семиотический анализ единиц разных уровней языковой системы, репрезентирующих ложь, проводится впервые.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что выработанные принципы детального лингвистического описания коммуникативного феномена жи способствуют развитию общей лингвистической теории жи и лингвистической прагматики.

Разработка лингвистической теории жи позволяет ввести в научный оборот понятий коммуникативный феномен жи, ложный речевой акт и модель измерения жи.

Предлагаемая в исследовании модель измерения, представляющая собой интегративное полиструктурное образование и объединяющая в единый анализ лингвистические аспекты ложного высказывания и семиотические аспекты, открывает новые возможности теоретического осмысления жи как коммуникативного феномена.

Комплексный анализ семиотических аспектов осуществления жи является теоретически значимым для исследований языковых средств всех уровней немецкого языка.

На основе выведения закономерностей осуществления жи в институциональном (политическом) и бытовом дискурсах возможен дальнейший анализ жи на материале других типов дискурса.

Практическая ценность работы определяется возможностью внедрения результатов исследования в курсы теории общего, германского и немецкого языкознания, грамматике, прагмалингвистике, социолингвистике, межкультурной коммуникации, лингвокультурологии, лексикологии, страноведению, в спецкурсы по анализу дискурса, лингвистике жи, литературе Германии.

Материал, представленный в диссертации, может быть использован в практике преподавания немецкого языка, в частности, в обучении приемам речевого воздействия, манипуляции.

Апробация и реализация результатов диссертации. Концепция, теоретические положения и результаты исследования были представлены в докладах на научных семинарах в университетах г. Регенсбурга, г. Майнца (Германия) в 2006 г. Основные выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры немецкой филологии ПИ ЮФУ. Результаты проведённого исследования прошли апробацию в докладах и сообщениях, представленных на 18 международных, общероссийских и региональных конференциях: в Ростове-на-Дону (РИНяз, апрель 2005 г.), в Волгограде (ВоГУ, апрель 2006 г.), Ростове-на-Дону (РГУ, октябрь 2006 г.), Тольятти (ТГУ, декабрь 2006 г.), Кирове (ВГГУ, декабрь 2006 г.), Рязани (РГМУ, март 2007 г.), Благовещенске (БГПУ, апрель 2007 г.), Москве - Пензе (МНЭПУ, май 2007 г.), Таганроге (ТГПИ, июнь 2007 г.), Москве, (МГЛУ, сентябрь 2007), Пятигорске (МГЛУ, октябрь 2007), Москве - Вашингтоне (РУДН, октябрь 2007 г.), Стерлитамаке (ГПА, октябрь 2007 г.), Ростове-на-Дону (ПИ ЮФУ, ноябрь 2007 г.), Минске (МГЛУ, декабрь 2007 г.), Ростове-на-Дону (ДЮИ, март 2006, 2008, 2009 гг.). Теоретические положения и выводы диссертационного исследования были также апробированы автором при проведении лекционных и семинарских занятий по прагмалингвистике в Педагогическом институте Южного федерального университета.

Основные положения и материалы исследования представлены в 40 публикациях общим объемом 43,37 п.л., включая монографию, главу в коллективной монографии, учебное пособие, статьи в региональной и центральной печати, в том числе статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ для представления результатов докторских диссертаций.

Структура работы определяется целями и задачами исследования. Объём диссертации - 392 страницы. Диссертация включает: Введение, четыре главы, Заключение, список использованной литературы (более 600анаименований, из них 300 на иностранных языках: немецком иаанглийском), списки цитируемой литературы и словарей.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяется тема исследования, обосновывается её актуальность, теоретическая и практическая значимость диссертации, определяется основная цель и задачи, характеризуется комплексный метод исследования, формулируется разрабатываемая теория, приводятся положения, выносимые на защиту.

В первой главе Теоретические и методологические проблемы описания коммуникативного феномена жи рассматриваются базовые теоретические предпосылки понимания жи, анализируются различные подходы к определению феномена жи в фундаментальных науках, описывается специфика языковых средств выражения жи, определяются предпосылки возникновения и статус направления лингвистики жи.

Исследование внешней стороны феномена жи, которое осуществлялось через изучение философского, социального, психологического и лингвистического аспектов жи, позволило выделить и разграничить разнообразные виды искажения действительности, которые группируются вокруг четырёх: неискренность отправителя, сокрытие им истины от получателя, манипуляция получателем, злоупотребление его доверием.

Анализ различных подходов - философского (Г.Ч. Гусейнов (1989), Д.И.аДубровский (1990, 1994), О.А. Радченко (2005), В.И.аСвинцов (1990), А.К.аСекацкий (1994, 2000), А.аBaruzzi (1996), М.аBettetini (2003), W.аBetz (1962), Т.аBlume (1998), Е.аBrendel (1992), U.аEco (1977), L.аGustafsson (1980), R.аOlschanski (2001), Р.аRicur (1994), Е.аSchepper (1977), W.аShibles (2000), F.аSick, H.аPfeifer (2001)), логического (Л.А.аВведенская, Л.Г.аПавлова (1996), О.Н.аЛагута (2000)), социально-психологического (Н.В.аГладких (2001), Г. Грачёв, Ж.аДюпра (1905), И. Мельник (2002), В.В.аЗнаков (1994), М.А.аКрасников (1999), Н.Г.аЛюбимова (2003), С.И.аСимоненко (1998), А.Н.аТарасов (2005), J.аBergmann (1998), S.аBok (1980), T.аBrockmann (1991), H.аErnst (1986), K.аFiedler, J.аSchmid (1998), U.аFllgrabe (1995), H.аLukesch (2003), K.аPanhey (2003), J.аSchmid (2003) и др.), юридического (М.А.аБаскакова (1998), А.А.аЗакатов (1984), Криминалистика (1995), А.А. Леонтьев, А.М. Шахнарович, В.И. Батов (1977), В.А.аОбразцов (1995), L. Adam (1927), D.аBusse (1992), F.-C.аSchrder (1995)) и педагогического (Е.аБык (2005), В.В.аЗеньковский (1996), П.аЭкман (1993), W.аNolte (1927)) - к исследованию коммуникативного феномена жи позволил выделить общетеоретические лингвистические принципы её описания.

Понятие жи / ложности суждения с самого начала активно изучалось в логике и философии как возможное противопоставление истине, иногда правде. При этом принимаются во внимание семантические оттенки категорий правда и листина: правда включает субъективный оттенок, т.е. элемент личностного отношения к передаваемой информации, в термине листина представлена объективная оценка действительности.

Достаточно глубоко и всесторонне разработан правовой, или юридический, подход в исследовании жи. В юриспруденции, а точнее в криминалистике, в связи с ложью принято говорить о ложных показаниях или ложных заявлениях. Ложные показания и ложные заявления - это, прежде всего, речевые высказывания, или ложные высказывания. Имеющиеся в юриспруденции классификации были изучены для создания собственной таксономии ложных речевых актов.

Изучение жи с точки зрения психологии и социологии представляет огромный пласт в научном исследовании данного понятия. В этих исследованиях интерес представляют истоки социализации индивида, где учитываются все этапы формирования личности - от полного отрицания соблюдения общественных норм до их сознательного выполнения во избежание осуждения со стороны коллектива.

ингвистическая сторона феномена жи является предметом исследования любого известного на современном этапе направления языкознания (психолингвистика, социолингвистика, когнитология, прагмалингвистика, лигвокультурология и др.), а также на любом уровне языка (фонетическом, морфологическом, лексическом и др.).

Проведённый анализ дефиниций ложь и лобман в отечественных и зарубежных исследованиях позволил определить общие причины жи/обмана и формы их проявления, установить их национально-культурную специфику. Так, в русских дефинициях жи и обмана выражена сознательность и намеренность речевых и поведенческих действий, которые искажают истину. В немецких определениях чётко указывается на получателя ложной информации, в частности на нарушение его прав в получении правдивой информации. Основные критерии ложного высказывания с позиции отправителя/получателя, взаимосвязь между ними определяют значимость исследования жи для целого ряда дисциплин - социолингвистики, психолингвистики, когнитологии, лингвокультурологии, семиотики и др.

Исследование структуры и функций коммуникативного феномена жи позволяет теоретически обосновать недостаточно представленные в научной литературе лингвистические аспекты данного явления. Содержательная характеристика жи даётся через определение её функций в соответствии с внешними компонентами речевой ситуации жи: метаязыковой, референтивной, эмотивной, фатической, поэтической и воздействующей. Ложное высказывание, как и любое другое, представляет собой совокупность всех функций. Доминирующей функцией в речевой ситуации жи является воздействующая. Воздействие на получателя осуществляется в результате успешной подмены истинной действительности на ложную (факт этой подмены осознаётся или не осознаётся получателем).

Выделенные функции жи как коммуникативного феномена позволили детерминировать научные направления, в которых анализируется лингвистическая сторона жи и которые послужили основой для лингвистического системно-структурного описания жи в рамках нового научного направления в отечественной науке - лингвистики жи.

В диссертации рассматривается опыт исследования жи/обмана отечественными и зарубежными учёными. Проведенный сравнительный анализ работ позволяет прийти к выводу о том, что зарубежными лингвистами (здесь имеются в виду преимущественно исследования немецких учёных) сделан значительный вклад в изучение жи (W.аAbraham (1976, 1979), P.аAron (1927), S.аBok (1980), S.аDietz (2002), S.аDnninghaus (1999), U.аEco (1985, 2002), E.аEggs (1976), K. Ehlich, K. Martens (1972), G.аFalkenberg (1981, 1982, 1984, 1985, 1986), R.аFischer (2003), D.аFranck (1973), H.аFrisk (1936), U.аFllgrabe (1995), B.аGiese (1992), H.P.аGrice (1957), F.аHundsnurscher (1994), Kulturen der Lge (2004), J.аMeibauer (2005), C.аMller-Fraureuth (1965), V.аPiwonka (2003), H.аVaichinger (1911), J.M. Vincent, C. Castelfranchi (1981), H.аWagner (1920), H.аWeinrich (1966, 1986), P.аZagorin (1990), H.D.аZimmermann (1985), K.аZimmermann (1982), M. Zuckermann, R.E. Driver (1985)). Всестороннее исследование жи позволило зарубежным учёным выделить самостоятельное направление - лингвистика жи.

Толчком для изучения лингвистического аспекта ложного высказывания в отечественных и зарубежных исследованиях послужила работа Х. Вайнриха Лингвистика жи (1966). Об этом свидетельствуют ссылки отечественных и зарубежных учёных, которые занимались проблемой жи и обмана с различных позиций (В.В.аЗнаков (2000), М.А.аКрасников (1999), Й.аКубинова (2002), Н.Н.аПанченко (1999), С.Н.аПлотникова (2000), В.И.аШаховский (2005), S.аDietz (2001), G.аFalkenberg (1982), R.аFischer (2003), B.аGiese (1992), H.-J.аHeringer (1977), R.аHettlage (2003) и др.).

В исследованиях зарубежных лингвистов глубоко изучаются морфологический, семантический, синтаксический, прагматический аспекты жи/обмана, а также отдельные речевые акты (лзаблуждаться/ошибаться), ложь в литературоведческом аспекте, ложь с позиции когнитологии, теории конверсационных импликатур, межкультурной коммуникации. Некоторые из исследователей пытаются предложить лингвистические теории жи (S.аDietz (2001), U.аEco (1989), G.аFalkenberg (1982), F. Sick, H. Pfeifer (2001), Н.аWeinrich (1966), однако каждый предлагает это сделать с позиции какого-либо одного направления. В результате анализа истории возникновения и развития лингвистических исследований жи в отечественной и германской филологии нами были определены основные этапы становления лингвистики жи в Германии и России.

Во временном отрезке 1987Ц2009 гг. выделены три периода в становлении данного направления в России: логико-философский (конец 80-х - начало 90-х гг. ХХ в.); междисциплинарный (середина 90-х - конец 90-х гг. ХХ в.); лингвистический (начало ХХI в. - по настоящее время). Такая размытость границ периодов становления лингвистики жи в России, как и её тесная взаимосвязь с другими фундаментальными науками, объясняется политическими и историческими событиями в России, которые в значительной мере повлияли на исследования жи.

Поэтапное становление лингвистики жи в Германии является вполне закономерным и объяснимым. Немецкая художественная литература, в которой представлены ложь и обман, не только имеет богатую историю, но и является фундаментом для научных изысканий по теме жи в ХХ и ХХI вв. Лингвистика жи в Германии включает в себя следующие периоды становления: междисциплинарный (начало ХХ в. - 30-е гг. ХХ в.); период структурного анализа (30Ц60-е гг. ХХ в.); семантический (60Ц80-е гг. ХХ в.); прагматический (80-е гг. ХХ в. - настоящее время). Стремительный рост числа лингвистических исследований жи прогнозирует дальнейшее развитие научного направления лингвистика жи.

В настоящее время понятие лингвистика жи широко употребляется как отечественными, так и зарубежными учёными применительно ко всем изысканиям лингвистической стороны жи (А.Б.аБушев (2003), С.Н.аПлотникова (2000), В.И.аШаховский (2005), G.аFalkenberg (1982, 1984), В.аGiese (1992), Kulturen der Lge (2004), М.аPiwonka (2003)).

В реферируемом диссертационном исследовании под лингвистической теорией жи понимается многоуровневая система лингвистического изучения жи как феномена коммуникации. В данной системе на каждом из уровней обобщаются и интегрируются теоретические результаты исследований жи, достигнутые такими современными лингвистическими направлениями, как лингвофилософия, логический анализ языка, психолингвистика, социолингвистика, юрислингвистика, семиотика, лингвокультурология, литературоведение.

Современные теории и концепции жи в вышеназванных научных направлениях составляют предметные поля лингвистики жи. Обзор различных теорий и концепций позволяет заключить, что лингвистическая теория жи вписывается в современную систему научного знания как комплексное направление, интегрирующее знания о жи в языке и речи. Концептуальный базис данных теорий показал, что они располагают необходимыми методологическими основами для выделения лингвистики жи в качестве самостоятельного научного направления и для дальнейшего построения прагмалингвистической теории жи. Возможные пути решения этой задачи рассмотрены в последующих главах.

Во второй главе Семиотические аспекты анализа коммуникативного феномена жи в немецком языке систематизируются семиотические подходы к анализу ложной информации в речевом общении, рассматриваются основные семиотические принципы оформления ложного высказывания в немецком языке.

Семиотика является объединяющим звеном естественных, социальных, психологических и гуманитарных наук. Важным для объединения наук является понятие знака и знаковой системы как совокупности знаков, устроенной определённым образом. В качестве предпосылок рассматриваются взгляды отечественных и зарубежных учёных на семиотическую природу жи (А.Н.аБаранов, 2001), М.Я.аГловинская (1998), Ю.И.аЛевин (1974), U.аEco (1989)).

Язык в полном семиотическом осмыслении этого термина есть любая межсубъектная совокупность знаковых средств, употребление которых определено семантическими, синтаксическими и прагматическими правилами. На всех уровнях семиотики обнаруживаются также типологические свойства жи, при осуществлении которой соблюдаются:

• семантические правила, реализуемые при использовании метафор, метонимии, эвфемизмов, заимствований; при искажении смысла высказывания (Д.В.аАксёнов (2005), А.Б.аБушев (2003), Й.аКубинова (2002), Н.Н.аПанченко (1999), С.Н.аПлотникова (2000), В.И.аШаховский (2005), Р.аAron (1927), S.аBok (1980), S.аDnninghaus (1999), H.аVaichinger (1911), H.аWagner (1920));
• синтаксические правила, которые проявляются в использовании пассивной формы глагола; различной длины предложения; именного стиля (А.Н.аБаранов (2001), Ю.И.аЛевин (1974), R.аFischer (2003), U.аFllgrabe (1995), H.аWeinrich 1966));
• прагматические правила, которые выражаются в категориях конверсационных импликатур; пресуппозиции; цели высказывания, намерения (Н.В.аГлаголев (1987), Ю.Ю.аДешериева (2002), Е.аEggs (1976), G.аFalkenberg (1982), F.аHundsnurscher (1994), J.аMeibauer (2005),  M.аPiwonka (2003), K. Ehlich, K. Martens (1972), Н.Р.аGrice (1957), J.M.аVincent, C.аCastelfranchi (1981)).

Важность изучения семантики слова предопределяется тем, что она является в некотором роде посредником между человеком и той действительностью, в которой он живет, потому что семантические правила изучения жи - это анализ созданных семиотикой словесных констатаций того, каковы особенности использования этих знаков коммуникантами с целью введения в заблуждение, обмана, жи собеседнику. Сюда относится использование синонимов, слов абстрактной семантики, засоряющей канал общения лексики, фразеологизмов.

В речи синонимия замещает соответствующее понятие, позволяя, таким образом, моментально считывать информацию, которую несёт в себе слово. Моментальное считывание информации происходит внутри экстенсиональных и интенсиональных контекстов.

Получатель в процессе декодирования высказывания выбирает одно из нескольких значений, предложенных отправителем в виде языковых выражений, засоряющих канал общения. К последним в немецком языке относятся слова с семантикой нерелевантности числового показателя (man, jemand, etwas, единицы с элементом irgend, einer, etlicher, mancher, viele, wer, was); псевдонаучная манера выражения (dermatologisch besttigt; klinisch erprobt und bewhrt; статистическая информация); игра слов: Mnner im Olymp (реклама мужских сорочек фирмы Olymp); выбор идейно-эмоциональной лексики: ДSeht euch eure Jugendfreunde Noman und Kapell an. Sie wollen nicht das Ehrentuch unserer nationalen Volksarmee tragen. Seht sie euch sehr genau an. Sie tragen die Uniform des Klassengegners.У [Hein, 1999]; метафора: Wenn das Volk nicht berzeugt ist, hat das die politische Kommunikation versagt - und die Politik ist gescheitert. Dann reit der Draht zwischen Regierenden und Regierten; создание новых слов: (das Altersheim/ das Seniorenheim; der Geisteskranke/ der psychisch Gestrte; die Armenkasse/ die Sozialfrsorge).

Заслуживают особого внимания исследования, которые проводятся в области семантики жи, а именно выявление абстрактной семантики и описание потенциала фразеологизмов, номинирующих ложь/обман (А.В.аГриценко (2004), Н.Н.аПанченко (1998, 1999), О.аПироженко (2001), T.V.аFilipenko (2000)), изучение факторов межъязыковой фразеологической эквивалентности (Р.А.аСафина (2003)), исследование фразеологической репрезентации концепта ложь/обман в политическом (А.В.аГриценко (2004)), диалогическом дискурсах (О.аПироженко (2001)), в современном молодёжном жаргоне (Е.А.аКоломиец (2005)). В соответствии с проведённым анализом делается вывод о том, что фразеологические единства, номинирующие ложь/обман, возникают на основе семантического переосмысления. Значение подобных единиц, образующееся на основе переосмысления переменного словосочетания, обладает абсолютной экспрессивностью. Фразеологизмы репрезентируют тактику внедрения ложного высказывания; негативно оценивают качества языковой личности - субъекта жи; характеризуют получателя ложного сообщения; пассивность или активность ложного высказывания фиксируется в немецком языке на примере фразеологизмов.

С помощью семантических правил построения ложного высказывания отправителю удаётся заменить соответствующее понятие и успешно воздействовать на получателя.

Синтаксические правила осуществления ложного высказывания в немецком языке проявляются в таком построении высказывания, при котором грамматически правильно построенные предложения позволяют отправителю ввести в заблуждение получателя (сложные предложения, употребление пассивной формы глагола). Степень развёрнутости/свёрнутости высказывания, смена коммуникативного веса семантических ролей, присутствующих в падежной рамке предиката (замены агенса, пациенса), безличные и пассивные конструкции, инфинитивная форма глагола, деепричастия, номинализация, стилистические приёмы и модальный компонент позволяют отправителю направлять внимание получателя и регулировать его поведение таким образом, чтобы он сделал неверные выводы и заключения.

Степень развёрнутости/свёрнутости ложного высказывания выражается в использовании сложных и простых предложений, с помощью которых отправитель стремится максимально затруднить понимание получателем смысла высказывания. Сложные предложения часто используются в устных выступлениях политиков в качестве клятв, заверений, поручительств. Эллиптические, простые нераспространённые предложения используются отправителем ложного высказывания для сокрытия действительного положения дел, ухода от прямого ответа.

Синтаксические механизмы жи, механизмы введения в заблуждение чаще всего используются в немецком языке в комплексе: безличные и пассивные конструкции, простые, эллиптические/сложные предложения; инфинитивная форма глагола. Безличные и пассивные конструкции, простые, эллиптические предложения в немецком языке позволяют отправителю ложного высказывания исключить участников из языкового описания ситуации: ДIch wei ja nicht, wer euch so aufs Maul gehauen hat, aberЕУ Krollmann bleibt sitzen. ДGleichgewicht verloren beim Fensterputzen. Mach Dir mal um uns keine SorgenУ [Barklet, 2001]. В заголовках немецких журналов и газет в случае разъяснения, уточнения обстоятельств, а также при передаче слухов и сплетен выражаемая точка зрения не связывается с конкретным говорящим. Слухи по мере передачи от человека к человеку могут значительно изменяться в их содержании, поэтому говорящий стремится заранее снять с себя всякую ответственность за передаваемую информацию. Данные причины обусловлены замкнутостью коммуникативного пространства и поэтому также являются характерными признаками общения в корпорациях, трудовых коллективах, организациях. Неофициальная информация (слухи, сплетни) распространяется, как правило, устно, при этом источник информации может скрываться или замещаться. В любом случае ответственным будет кто-то другой, а не сам отправитель ложного высказывания.

Смена коммуникативного веса семантических ролей, присутствующих в падежной рамке предиката, определяется ролевой иерархией, начало которой имеет вид: агенс (субъект действия) > экспериенцер (объект действия) > пациенс (сущность, подвергающаяся действию). Использование неопределённых агенсов (es, man, viele, manche, alle) свидетельствует о нежелании отправителя выдавать источник информации, о внушении сомнения у получателя в его уже имеющемся убеждении, мнении. Полное исключение агенсной позиции с пассивной конструкцией является одним из успешных приёмов передачи отправителем ложной информации. Исключение экспериенцера в предложениях с глаголами scheinen (казаться, представляться) также служит для передачи отсутствия ответственности отправителя за высказанное суждение. Исключение в высказывании агенса, или пациенса, или экспериенцера, нарушая коммуникативный вес в предложении, позволяет отправителю разными способами снять с себя ответственность за высказанное утверждение, суждение. Такой приём встречается в некоторых устных и письменных текстах бюрократов, педагогов-теоретиков (Д.аБолинджер (1987)).

Последовательность равноправных между собой элементов при перечислении оказывает воздействие на впечатление получателя и позволяет успешно осуществить ложь. Одним из главных источников упорядочивания однородных членов является принцип Приоритета (М.Б.аБергельсон, А.Е.аКибрик (1981)). Основное внимание при перечислении уделяется механизмам выделения коммуникативно значимой информации, которое влияет на запоминание, а также на производимое впечатление. Изменение порядка элементов приводит не только к переоценке смысла высказывания, но и к переосмыслению сравнительной значимости элементов.

Нарушение коммуникативного равновесия происходит также и в том случае, когда в высказывании отправителя замещается пациенс его незначительным признаком. Это позволяет отправителю акцентировать внимание получателя на незначимой стороне описываемого события, дистанцироваться от предлагаемой в высказывании информации.

Описываемое событие, в котором доминируют имена, предстаёт в виде закономерности, которую невозможно изменить. Глаголы выступают формальными вспомогательными составляющими, которые не имеют собственного значения в предложении. Номинализация, или именной стиль, позволяет управлять процессом понимания, так как отправитель имеет возможность легко выводить из обсуждения важных действующих лиц ситуации: In dieser Feststellung liegt die Antwort Webers auf die Frage nach dem Grund fr die Tatsache der Entstehung des modernen Kapitalismus ausgerechnet in Europa (Adolf Holl). Известно, что именной стиль широко использовался в политическом дискурсе бывшей ГДР (D.E.аZimmer (1996)) и Советского Союза (П.аCерио (1999)).

Роль контекста является решающей не только для анализа всех вышеприведённых структур и преобразований внутри самого предложения в немецком языке, но и для таких способов искажения или утаивания информации, как стилистические приёмы и эмоционально избыточные высказывания. В некоторых контекстах обычное значение модального слова или выражения, фикнсируемое в словарях, претерпевает значительные изменения. Содержащая его пропозиция меннянет при этом свой логический статус, своё лобычное истинностное значение. Это связано с такими стилистическими фигурами, как антифраза, литота, аллегория.

При рассмотрении прагматических правил осуществления жи в немецком языке за основу принимается мнение о структуре языка как системе поведения знаков (Ч.У.аМоррис (2001)). На отнесение жи именно к предмету прагмалингвистики указывалось уже отечественными (Ю.С.аСтепанов (1981)) и зарубежными учёными (Г.аКлаус (1967)). Ложность остаётся одной из противоречивых и активно обсуждаемых категорий в современной отечественной и, преимущественно, зарубежной прагмалингвистике (Н.Д.аАрутюнова, Е.В.аПадучева (1985), А.аВежбицка (1985), З.аВендлер (1985), Н.В.аГлаголев (1987), Г.П.аГрайс (1985), Г.Г. Кларк, Т.Б. Карлсон (1986), Дж. Остин (1986), Дж.Р.аСёрль (1986), Р.С.аСтолнейкер (1985), W.аAbraham (1976, 1979), K.H.аEbert (1973), R.аFischer (2003), B.аGiese (1992), K.аGloy (1979), G.аGrewendorf (1982), G.аGrewendorf, F.аHamm, W.аSternefeld (1987), L.аGustafsson (1980), F.аHundsnurscher (1994), J.аMeibauer (2005), M.аPiwonka (2003), K.R.аWagner (2001), K.аZimmermann (1982), M.аZuckermann, R.E.аDriver (1985)).

Являясь изначально категорией логики, ложность рассматривалась как противопоставление истинности. Примерно до начала 20-х гг. ХХ в. в математической логике учёные исходили из двух значений истинности высказываний - листинно и ложно. Ложность означала отрицание истинности, а истина - отрицание жи (Н.И.аКондаков (1975)). Перекочевав из логики в прагматику, понятие ложности сначала изучалось в связи с логическими парадоксами (Ч.У.аМоррис (2001)).

Категория ложности определяется как несоответствие или нарушение основных прагматических правил и описывается в прагматических видах толкования значения высказывания. Представляется справедливым представить схематично внутреннюю категориальную формулу конститутивных признаков ложности как сумму постоянных и переменных признаков. Постоянные признаки представлены в общем виде как нарушение: намерения + искренности. Переменные признаки включают в себя: отправителя + получателя + пресуппозицию. Формула включает конститутивные признаки категории ложности: отправитель, получатель, намерение, пресуппозиции, импликатура высказывания.

Категория ложности, являясь довольно широким понятием, в первую очередь, отображает существенные признаки искажения объективной действительности. На начальном этапе становления прагмалингвистики ложность рассматривалась как одно из измерений утвердительных высказываний (Дж.аОстин (1986)). Позже категория ложности получает несколько другую трактовку и рассматривается, главным образом, с позиции нарушения прагматических правил: нарушение значимых измерений речевого акта (Дж.Р.аСёрль (1986), В.аGiese (1992)), нарушение намерения говорящего (З.аВендлер (1985), Г.Г. Кларк, Т.Б. Карлсон (1986), Дж.Р.аСёрль (1986)), нарушение условий искренности (Дж.Р.аСёрль, Д.аВандервекен (1986)), нарушение условия существования объекта (П.Ф.аСтросон (1982)), нарушение общего набора пресуппозиций коммуникантов (Р.С.аСтолнейкер (1985)), нарушение принципа вежливости, стратегий и тактик ведения разговора (Н.Д.аАрутюнова, Е.В.аПадучева (1985)), нарушение смысла высказывания (J.аMeibauer (2005), M.аPiwonka (2003)), нарушение постулата качества принципа Кооперации (Г.П.аГрайс (1985)).

Изучение жи в рамках прагмалингвистики проводится в связи:

• с адресатом речи, так как реакция на истинность или ложность высказывания происходит в соответствии с его речевой компетенцией, его знанием конвенций общения, а также с его психическим состоянием (изменения в его эмоциональном состоянии) и социальными ритуалами;
• с субъектом речи, так как важны прагматическое значение высказывания (подтекст, намёк), референция говорящего, прагматические пресуппозиции, отношение говорящего к тому, о чём он сообщает (ирония, многозначительность) ДWas sind schon drei KilometerУ, sagt Jacob. ДDu bist gut! Fr dich ist es vielleicht nicht viel, du hrst jeden Tag Neues. Aber drei Kilometer sind drei Kilometer!У [Becker, 2004].;
• со значением, которое вкладывает отправитель в высказывание: согласно классической типологии импликатуры высказывание состоит из того, что сказано и что подразумевалось (Н.Д.аАрутюнова (1990), Г.П.аГрайс (1985)): ДDie Sache ist dieУ, sagt Mischa. ДWir haben uns gedacht, wenn der Strom nicht zum Radio kommt, dann muss das Radio eben zum Strom.У ДWillst du mir Rtsel aufgeben?У fragt Jacob beunruhigt,Е [Becker, 2004].

В своей теории Г.П.аГрайс показал, что говорящий передаёт больше того, что сообщают на самом деле его слова. Он передаёт целый набор контекстно подразумеваемых представлений, носящих название имликатур, т.е. дополнительное сообщение, получаемое слушателем.

Категория ложности высказывания используется практически во всех магистральных линиях прагматических исследований в германском языкознании: воздействие в речевом общении, составляющее основной материал для прагматических наблюдений; стратегии и тактики речевого поведения и их роль в образовании неявных смыслов высказывания; пресуппозиции; импликатура высказывания.

В процессе создания высказывания отправитель использует языковые средства для внедрения двойственного смысла. Коммуникативные лупаковки смысла вносят неоднородность в план содержания высказывания, что приводит к возникновению в нём различных компонентов или слоёв, не одинаковых по степени эксплицитности содержания (А.Н.аБаранов (2001)). Создание двойственности смысла позволяет отправителю ложного высказывания успешно манипулировать сознанием получателя и оказывать на него желаемое для отправителя воздействие.

Коммуникативный феномен ложь определяется в диссертации как одно из средств скрытого управления сознанием и поведением человека, т.е. манипулирование им. Цель речевой манипуляции при осуществлении жи - склонить манипулируемое лицо, т.е. получателя, к признанию ложных высказываний за истинные. В связи с этим понятие речевой манипуляции тесно переплетается с понятием речевого воздействия, которое является конечной целью любой коммуникации. Речевое воздействие может осуществляться открыто и скрыто. Манипулятивная сила жи заключается в скрытом неосознаваемом получателем и намеренном использовании отправителем языковых средств и речевых приёмов для оказания воздействия на получателя, на принятие им выгодных для отправителя решений. Манипулятивная сила жи оказывается на получателя отправителем с помощью имплицитных слоёв информации, а также с помощью различных коммуникативных стратегий и тактик.

Исследование семиотических аспектов анализа жи в немецком языке наглядно показало творческий характер языка, который имеет в своём распоряжении достаточный набор семантических, синтаксических и прагматических средств по намеренному введению получателя в заблуждение. Все рассмотренные выше основания позволяют рассматривать ложь как особый код в языке или лязык в языке. Осуществляя ложное высказывание, отправитель кодирует информацию на всех уровнях языка таким образом, чтобы выведение смысла высказывания получателем способствовало успешной манипуляции им.

Рассмотренные процесс и условия создания ложного высказывания, прагматические особенности оформления жи в речи образуют базу для обоснования лингвистической теории жи и построения модели её измерения в коммуникации с позиций прагмалингвистики.

В третьей главе Модель измерения жи в коммуникации исследуется понятие модели измерения в науке, критически анализируются существующие подходы к изучению прагматической природы жи; даётся обзор развития и становления отечественной и зарубежной прагмалингвистики; определяется понятие ложного речевого акта; строится модель измерения жи.

В реферируемой работе при построении модели измерения применяется метод исчисления, который как вид математической системы включает: исходные (первичные или неопределяемые) понятия; первичные (недоказываемые) утверждения о связях между этими понятиями (аксиомы); правила вывода новых утверждений (теорем) из уже имеющихся. Критерием адекватности любой модели служит измерение её составляющих на практике.

Для построения модели измерения жи рассматриваются общие принципы построения модели измерения, а также существующие подходы к изучению жи в прагмалингвистике. Измерение является основным средством объективного познания окружающего мира, где происходит показ неизвестного посредством известного (Е.Ю.аАртемьева (1999)). Предметом измерения являются качественные признаки жи: намерение, цель, способ внедрения. Процедура измерения заключается в описании действий, которые выполняются с помощью измерительных инструментов.

Необходимые признаки переменных шкал выводятся на основании анализа современных прагмалингвистических направлений: теории речевых актов, теории анализа речевого общения, теории конверсационных импликатур, экспериментальной, межкультурной и сопоставительной прагмалингвистики.

Установлено отличие предлагаемой модели измерения жи от существующих попыток выведения таксономии жи, которая осуществляется посредством правды (J.M.аVincent, C.аCastelfranchi (1981)), лопределения типов обманных речевых действий (G.аFalkenberg (1982)), типологии речевых действий обмана (В.аGiese (1992)), структуризации назначения типов жи (C. Castelfranchi, I. Poggi (1994)). Очевидно, что все классификации осуществлялись по принципу выведения основных видов и форм передачи ложного высказывания с последующей их таксономией.

В основе трактовки прагмалингвистического аспекта феномена жи лежит её понимание как вида речевого акта манипулятивного воздействия. Ложный речевой акт как основная единица ложного речевого поведения представляет собой сознательное, намеренное речевое действие, имеющее целью ввести в заблуждение собеседника, манипулировать его сознанием. На успешность осуществления ложного высказывания существенно влияют сила убеждения отправителя и выбранная им тактика внедрения ложного высказывания. Чем сильнее будет убеждение отправителя, чем удачнее будет выбрана им тактика внедрения, тем успешнее будет осуществление ложного высказывания, тем быстрее получатель поверит отправителю.

В качестве основной единицы в модели измерения рассматривается ложный речевой акт - вид речевого действия, при совершении которого отправителем намеренно нарушается ожидаемое получателем соблюдение принципов и правил речевого общения.

Центральной формулой жи, рассматриваемой в прагмалингвистике, является утверждение, которое на момент произнесения не совпадает с явными убеждениями отправителя в том, что утверждаемое является правдой. Цель ложного утверждения заключается в убеждении получателя и формировании у него мнения о положении дел/вещей, которые в действительности обстоят иначе. При анализе ложного речевого акта целесообразно использовать следующие внешние компоненты речевого акта: отправитель, получатель, цель, контекст и др. Действенность жи заключается в её воздействующем и манипулятивном эффекте, т.е. тех изменениях в ментальном и физическом состоянии получателя, которые происходят после передачи ложной информации отправителем.

Основой для выведения переменных шкал модели измерения жи в рамках прагмалингвистики служат основные направления прагмалингвистики. С учётом основных параметров ложного речевого акта модель измерения жи целесообразно представить в следующем виде:

Модель измерения жи в коммуникации

ИЗМЕРЕНИЕ С ПОЗИЦИИ ТЕОРИИ РЕЧЕВЫХ АКТОВ:

ШКАЛА ОФОРМЛЕНИЯ ЛОЖНОГО РЕЧЕВОГО АКТА

• окутивный аспект ложного речевого акта:

имитирующие, симулирующие, вуалирующие

ШКАЛА СИЛЫ ЛОЖНОГО РЕЧЕВОГО АКТА

• иллокутивный аспект ложного речевого акта:

ожный ассертив, ложный директив, ложный комиссив, ложный декларатив, ложный эмотив, ложный контактив

ШКАЛА НАРУШЕНИЯ НАМЕРЕНИЯ

• намерение при осуществлении ложного речевого акта:

эксплицитный ложный речевой акт, имплицитный ложный речевой акт

ИЗМЕРЕНИЕ ЛЖИ С ПОЗИЦИИ КОММУНИКАТИВНЫХ ПОСТУЛАТОВ:

ШКАЛА ЗНАНИЯ И ВЕРЫ

• Нарушение принципа Кооперации:

нарушение категорий постулата Количества;

нарушение категорий постулата Качества;

нарушение категорий постулата Отношения;

нарушение категорий постулата Способа

ИЗМЕРЕНИЕ ЛЖИ С ПОЗИЦИИ КОНВЕРСАЦИОННОГО АНАЛИЗА РАЗГОВОРА:

ШКАЛА СТРАТЕГИЙ И ТАКТИК ВНЕДРЕНИЯ ЛЖИ

• Кооперативные стратегии жи:

аргументативные тактики, ритуализированные тактики, креативные тактики

• Конфликтные стратегии жи:

тактики нечестной игры, провокационные тактики, деструктивные тактики

• Нейтральные стратегии жи:

тактика игнорирования, тактика контроля над ситуацией

ИЗМЕРЕНИЕ ЛЖИ С ПОЗИЦИИ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ ПРАГМАТИКИ:

ШКАЛА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

• Код взаимодействия участников коммуникации:

социально обусловленный код, индивидуально обусловленный код

• Регистр речевого общения:

симметричный регистр, асимметричный регистр

Модель измерения жи представляет собой исчисление совокупности переменных ложного высказывания с позиции теории речевых актов, теории конверсационного анализа разговора, межкультурной прагматики.

Исследование ложного речевого акта с позиции теории речевых актов показало, что совершение ложного речевого акта возможно на всех уровнях локутивного аспекта: произнесение звуков (фонетический акт) и произнесение слов, принадлежащих определённому словарю, в соответствии с грамматическими правилами (фатический акт), а также использование слов с определённым смыслом и референцией (ретический акт).

В акте фонации ложные речевые акты - это имитация голоса, имитация акцента, вокабуляра. При имитации отправителем голоса (например, по телефону) осуществляется индивидуальное подражание. При искусственно создаваемом акценте, чтобы быть принятым за иностранца, имитируется территориальная/региональная принадлежность, например, отправитель пытается создать у получателя иллюзию, что открытка действительно получена от лидера революционного движения в Китае Мао Цзэдуна: Er zeigte Maos Kopf und las eine handschriftliche Widmung: ДLekowed mein groissen Rebbe, Chawer Karl Marx, mit groisser Achting - MaoУ (Das groe Kishon-Buch. Gesammelte Satiren 1961Ц1969 (1993)).

При сознательном выборе определённого вокабуляра (например, жаргона, социолекта) отправитель, являясь при этом представителем другой социальной группы, имитирует свою принадлежность к определённой социальной группе. Цель использования лексики определённой социальной группы - выдать себя за своего, добиться признания у представителей данной социальной группы. Молодому человеку удаётся избежать наказания путём введения полицейского в заблуждение: Mario tat ganz unschuldig. ДVerboten? Wieso verboten? Hat hier jemand verboten gesagt?У Er merkte schnell, dass er damit nicht durchkommen wrde. ДAch, verboten meinen SieУ, sagte Mario erleichtert. ДDas ist doch JugendspracheУ. ДDer Ausdruck verboten findet in der Jugendsprache Anwendung, wenn die noch nicht volljhrigen Sprecher ihrer Begeisterung Ausdruck verleihen wollenУ, sagte Brille, der schon so viel gelesen hatte, dass er sich nicht nur die Augen verdorben hatte, sondern auch mhelos arrogant lange Stze sprechen konnte. ДVerboten ist demnach ein Wort, das Zustimmung ausdrckt.У ДSo wie dufte oder primaУ, meinte Wuschel, der so genannt wurde, weil er aussah wie Jimi Hendrix (Brussig T. Am krzeren Ende der Sonnenallee (2001)).

ожные высказывания в фонетическом акте определяются как имитирующие речевые акты, целью которых является введение в заблуждение собеседника с помощью звукового подражания. К имитирующим речевым актам относятся только те, в которых отправитель использует код звукового подражания (акт фонации) для намеренного введения в заблуждение получателя о своей принадлежности к социальной, региональной или иной группе.

На уровне фатического акта также возможно подражание, цель которого будет состоять в произнесении особым образом. С помощью просодических показателей, модальных частиц, междометий, обладающих эмотивным значением, отправитель может выразить свои пропозициональные установки, которых у него на самом деле нет. В случае если отправитель высказывания выражает установки, которые, как он думает, желаемы со стороны получателя, т.е. в случае создания ложных представлений у получателя, следует говорить о симулирующих речевых актах. Сюда относятся случаи притворства, лицемерия, когда отправитель скрывает настоящие и подделывает, симулирует ложные эмоции. В повседневном общении широко распространены симуляция радости, симуляция удивления, симуляция сожаления, разочарования. Симуляция положительных эмоций часто осуществляется в ситуациях речевого этикета, например симуляция луважения, почтения: ДDarf ich diese sensationelle uerung wrtlich zitieren? Ich mache mir keine Notizen mehr. Es steht gar nicht dafr, ein solches Gewsch aufzuschreiben. Ich werde kleine abstrakte Figuren in mein Notizbuch machenУ (Das groe Kishon-Buch. Gesammelte Satiren 1961Ц1969 (1993)).

На уровне ретического акта отправитель использует слова с определённым смыслом и референцией. В связи с ложным речевым актом следует говорить о случаях косвенной референции - намёки, уловки, увёртки, к которым отправитель прибегает с разными целями: при желании высказаться о себе и в то же время не сделать никаких признаний или нелестно отозваться об адресате и при этом избежать ответственности за свои слова. В данном случае референция понимается как субъективный акт, определяемый намерением отправителя. При этом намерение тщательно вуалируется отправителем. В данных примерах нормальные условия референции могут не действовать. При намёке на что-либо подразумевается какая-либо условность, т.е. со стороны отправителя кроется продуманный расчёт на определённую реакцию со стороны получателя: ДBlo die Weinauswahl ist nicht gerade berauschend. Warum bist du eigentlich nicht an unseren Tisch gekommen?У ДIch wollte nicht stren. Bei deiner Verabredung. Mit deinen KollegenУ (Korpus-Quelle: IDS-Cosmas). Ложные речевые акты со скрытым сложным намерением отправителя, чтобы получатель распознал лишь часть намерения, определяются как вуалирующие речевые акты. Вуалирующие речевые акты совершаются на основе признака языковой экономии, так как привязаны к коммуникативной ситуации, контексту (К.аZimmermann, Р.аMller (1977)).

На иллокутивном уровне ложного речевого акта отправитель одновременно совершает некоторое действие, которое имеет определённую внеязыковую цель утверждения, обещания, похвалы, приветствия и т.п. Обобщённая и целостная характеристика высказывания как средства осуществления иллокутивного акта обладает иллокутивной силой высказывания, и поэтому на данном уровне ложные речевые акты могут измеряться по шкале силы ложного высказывания.

В основе анализа значимых признаков ложного высказывания лежит понимание жи как инструмента намеренного речевого манипулятивного воздействия отправителя на получателя для достижения определённой цели. Структура ложного речевого акта в основных чертах воспроизводит модель любого речевого действия, которая включает в себя две составляющие Цпоказатель суждения, или пропозициональный показатель, и показатель функции, или иллокутивный показатель.

Для таксономии ложных речевых актов выявлены основные нарушения существенных условий осуществления речевого акта: наличие отличительного признака для каждого вида ложного речевого акта; нарушение иллокутивной цели; нарушение содержания намерения отправителя. На этом основании выделяются следующие типы ложных речевых актов: ложные констативы, ложные комиссивы, ложные директивы, ложные декларативы, ложные экспрессивы и ложные контактивы. Нарушение существенного условия заключается в следующем:

• для ложного констатива - в проявлении ложной ответственности отправителя за сообщение/утверждение: УNa was ist?У ДDas mit den Russen stimmtУ, sagt Jakob. ДUnd jetzt lass mich in Ruhe.У [Becker, 1982];
• для ложного комиссива - в ложном принятии отправителем обязательства совершить действие в определённом контексте: Er wei, wie lcherlich das ist, nach drei Worten merkt er, wie nutzlos er lgt, aber er bringt die Stze zu Ende wie aufgezogen. ДDu siehst sie bestimmt  wiederУ, verspricht er noch  [Becker, 1982];
• для ложного директива - в побуждении отправителем получателя совершить действие, построенное на заведомо ложном умозаключении получателем: ДIch bitte dich, MischaУ, sagt Jacob geqult, Дhier sind so viele nette Menschen. Musst du ausgerechnet mit mir tragen?У[Becker, 1982];
• для ложного декларатива - в ложном указании на статус и полномочия отправителя:  Reporter: <Е> ДWrden Sie unseren Hrern bitte sagen, wie Sie aus Ihrer Sicht die augenblickliche Situation einschtzen?У Sir Winston: ДDas ist nicht allzu schwer. Ich bin fest davon berzeugt, dass die ganze Schlamassel bald zu Ende sein wird, allerhchstens noch ein paar WochenУ [Becker, 1982];
• для ложного экспрессива - в ложном выражении отправителем психологического состояния, его отношения или оценки существующего положения дел: Ich habe mich sehr gefreut, Sie zu sehen [Kischon, 1993];
• для ложного контактива - в ложной учтивости отправителя и признании им авторитета получателя (случаи этикета): ДKberУ stellte er sich vor. ДAngenehmУ, log Kber und wiederholte das Prozedere bei Winkelmann. ДReinhold RedlichУ, ДAngenehmУ, log Winkelmann und widmete sich seinem Meyers [Goyke, 2000].

Измерение ложных речевых актов в рамках ТРА заключается в их своеобразии, которое проявляется в различных способах реагирования отправителя на условия коммуникативной ситуации.

Перлокутивный аспект речевого акта заключается в реализации определённого воздействия на чувства, мысли или действия получателя: довод может убедить, запрет может сдержать получателя от какого-либо действия, информация может удивить и т.д. Ложь - ложное речевое действие отправителя, и она остаётся ложью, даже если не удалось убедить получателя. Обман - ложное действие только в том случае, если удалось убедить получателя.

Намерение, являясь одной из основных характеристик жи, возникает и формируется как стратегический замысел ещё до реализации высказывания. При этом отправителем выбираются прямые и косвенные способы манифестации его намерения. В реферируемой диссертации обосновывается измерение ложных речевых актов по шкале намерения с переменными лэксплицитные и лимплицитные ложные речевые акты. Первостепенной целью ложного речевого акта является введение в заблуждение получателя высказывания об истинном положении дел. Второстепенной целью ложного речевого акта является намеренный выбор того или иного существующего релевантного приёма, способствующего решению его задач. При достижении первостепенной цели осуществляется эксплицитное нарушение намерения, при достижении второстепенной цели осуществляется имплицитное нарушение намерения отправителя.

Эксплицитное нарушение в ложном речевом акте заключается в выражении открытого намерения отправителя добиться от получателя определённого ложного вывода о существующем положении дел. Эксплицитность нарушения намерения отмечается, например, при осуществлении ложного комиссива.

Имплицитное нарушение заключается в отсутствии выражения намерения отправителя. Он демонстрирует своё намерение через использование речевого акта, предназначенного для достижения другой иллокутивной цели, т.е. он пытается добиться от получателя действия, обратного тому, что означает совершение иллокутивного акта.

Измерение ложного речевого акта с позиции ТРА является в некотором смысле статичным, она игнорирует динамическую и стратегическую природу естественного речевого общения. Измерение жи в речевом общении целесообразно проводить с позиции таких направлений в прагмалингвистике, как теория коммуникативных импликатур, конверсационного анализа и межкультурная прагматика.

В ходе измерения жи в рамках теории коммуникативных постулатов установлено, что отправитель при осуществлении ложного высказывания уклоняется от соблюдения принципа Кооперации.

Нарушение постулатов категории Количества осуществляется через избыточность информации, выражающуюся в повторах, переформулировании сказанного и излишней говорливости, а также путём опущения существенных или введения некоторых несущественных для получателя моментов, например с помощью тавтологии, основная формула которой представлена в виде N есть N. Отправителя тавтологии, которая не утверждает некую пропозицию, а передаёт подтексты, можно считать сотрудничающим с получателем в том случае, если получатель предполагает, что отправитель хочет намекнуть на то, что с этим ничего нельзя поделать (или что-либо подобное). Ложь при использовании тавтологии возможна лишь через неверный смысл, подтекст.

Нарушение постулатов категории Качества осуществляется через утверждение отправителем пропозиции, противоположной его действительному мнению. Яркими примерами нарушений первого постулата (Не говори того, что ты считаешь ложным) являются ирония, метафора, литота, гипербола. Слушатель перестраивает сказанное утверждение, т.е. принимает пропозицию, противоположную утверждаемой. Сюда относятся случаи нарушения, когда отправитель ложного высказывания подтверждает пропозицию, утверждаемую его собеседником. При отсутствии у отправителя достаточных оснований для утверждения он, тем не менее, соглашается с мнением своего собеседника, как если бы эти основания у него были.

Нарушение постулатов категории Отношения происходит при отмене, подмене или отклонении от существа вопроса, хода речевой ситуации. Нарушение категории, или максимы Отношения, как технический приём манипуляции широко используется в дискурсе чёрного PR (лпаблик рилейшнз) в избирательных кампаниях, подрывающего рейтинг кандидатов (Н.В.аВладимирцева (2008)).

Нарушение постулатов категории Способа подразумевает нарушение постулатов способа и метода, которые связаны с неоднозначностью интерпретации высказывания. Нарушение данной категории осуществляется также за счёт неясности ответа, многозначности слова. Сознательное и явное нарушение принципа ясности высказывания происходит и при осуществлении ложного высказывания отправителем в присутствии третьего лица, для которого содержание высказывания сознательно затемняется.

В рамках конверсационного анализа уделяется внимание изучению последовательности речевых ходов, смене коммуникативных ролей, обоснованию выбора отправителем языковых средств с учётом существующих у получателя предварительных знаний и ожиданий, выбора стратегий и тактик речевого общения. Смена коммуникативных ролей трактуется как система взаимодействия, обеспечивающая коммуникантам ход разговора, система условий и соответствующих сигналов передачи кому-то из коммуникантов права на очередной речевой вклад, речевой ход.

Устанавливается зависимость особенностей выбора речевых ходов от этнокультурных и возрастных факторов, выбора типа дискурса, выбора стратегического замысла коммуникантов. Реализовать стратегический замысел коммуникантов позволяет удачный выбор средств и приёмов реализации, т.е. речевая тактика. Стратегический замысел отправителя заключается в том, чтобы завладеть ментальным состоянием получателя, манипулировать получателем, для которого истинное намерение отправителя останется неопознанным. Удачное использование тактик, т.е. осознаваемый выбор и применение коммуникативных правил в конкретной ситуации речевого общения, позволяет успешно воздействовать на партнёра по коммуникации.

ожный речевой акт может измеряться по шкале манипулятивных стратегий и тактик. В рамках анализа жи в теории конверсационного анализа разговора выделяются шкалы стратегий: кооперативные/ конфликтные/ нейтральные, активные/ пассивные.

Кооперативная стратегия жи нацелена на сотрудничество отправителя с получателем, на установление контакта с собеседником, достижение взаимопонимания. В кооперативной стратегии нами выделены следующие речевые тактики - аргументативные, ритуализированные и креативные.

При аргументативной тактике отправителем выбираются такие ложные речевые акты, которые позволяют убедить получателя с помощью утверждения (например, репрезентативы, констативы, ассертивы, комиссивы) некоторого положения дел, которое на самом деле является ложным. При ритуализированной тактике отправителем используются его знания о конвенциях коммуникативной ситуации. Ритуализированная тактика осуществляется с помощью контактивов, т.е. социально упорядоченных, согласованных с нормами поведения действий. Отправитель ложного высказывания внешне подчиняется законам, принятым в данном обществе, а внутренне он их не принимает. При креативной тактике отправителем создаётся новая благоприятная обстановка (хорошее настроение, примирение коммуникантов, желание избежать разлада между коммуникантами) для всех участников ситуации. В качестве манипулятивных ходов в креативных тактиках используются шутка, ирония, выдумка.

Конфликтная стратегия жи направлена на разрыв отношений между отправителем и получателем. Основной целью отправителя является демонстрация превосходства над получателем. Причинами жи при конфликтной стратегии и тактиках являются нежелание отправителя взаимодействовать с получателем, стремление спровоцировать конфликт, вывести получателя из состояния равновесия. Тактиками в конфликтной стратегии жи выступают тактика нечестной игры, провокационная и деструктивная тактики.

При тактике нечестной игры отправителем используются активная психологическая борьба и позиционный нажим. В качестве речевых действий в этих тактиках используются экспрессивы, речевые акты вынуждения получателя к сочувствию. При провокационных тактиках отправитель прибегает к действиям, которые влекут за собой конфликт (речевые акты намёка, упрёка, возмущения, ложные декларативы). Используя деструктивные тактики, отправитель ложного высказывания стремится открыто испортить отношения с получателем, нарушая ожидаемое со стороны получателя ведение разговора, ход коммуникации (речевой акт дискредитации).

Нейтральная стратегия жи характеризуется наличием у одного из коммуникантов установки на игнорирование партнёра по коммуникации. Цель нейтральных стратегий жи - избежать общения с человеком, потенциально способным причинить коммуникативное неудобство собеседнику, а также выяснить отношения с целью установления действительного положения вещей. В данных стратегиях нами выделены такие тактики, как тактика игнорирования и тактика контроля над ситуацией (молчание, умолчание, сокрытие информации).

Тактики целесообразно различать также по параметру инициативности, заинтересованности отправителя. В зависимости от интенсивности навязывания жи отправителем различаются активные и пассивные тактики.

К активным речевым тактикам относятся тактики, направленные на энергичное со стороны отправителя воздействие на сознание получателя (аргументативные, деструктивные, провокационные, тактика нечестной игры, тактика психологической борьбы, тактика контроля над ситуацией).

Пассивные речевые тактики внедрения жи понимаются как не активно применяемые со стороны отправителя (тактика игнорирования).

В рамках межкультурной прагматики анализируются речевые акты конвенциональной жи на примере вежливости. Вежливость представляет собой категорию коммуникативного сознания и является отражением национального менталитета. Вежливость имеет непосредственное отношение ко жи. Коммуниканты, принадлежащие к разным культурам и говорящие на разных языках, по-разному воспринимают мир. Это проявляется и при оценке ложности высказывания. На успешность и эффективность взаимодействия участников коммуникации влияют такие факторы, как владение языком, знание национально-культурной специфики речевого поведения. Правила поведения в той или иной культурной среде накладывают определённые обязательства на коммуниканта. Национально-культурные особенности поведения коммуникантов в речевом общении связаны с тем, что в разных культурах существует своё понимание принятых норм поведения.

Знание норм и правил поведения своей культуры и их сознательное перенесение в речевое общение в другой (неродной) культуре также может быть свидетельством жи со стороны отправителя. Именно эти обстоятельства используются отправителем ложного высказывания для введения в заблуждение своего собеседника. При этом им может использоваться социально обусловленный или индивидуально обусловленный код.

При использовании социально обусловленного кода отправитель ложного высказывания апеллирует к якобы имеющимся у него знаниям о конвенциях, постулатах речевого общения, принятых в другом обществе. В этом случае отправитель предстаёт не столько как объект воздействия различных социальных факторов, сколько как субъект, руководствующийся собственными мотивами, интересами и стереотипами.

Многие сложности межкультурной коммуникации, которые возникают в общении, вызваны неумением собеседников взаимодействовать, т.е. демонстрировать своё отношение друг к другу в соответствии с нормами данного общества и конкретными ожиданиями партнера.

Выбирая в межкультурном общении индивидуально обусловленный код для внедрения жи, отправитель использует для убеждения получателя своё знание конвенций, принятых в своём коммуникативном обществе. Отправитель утверждает, что так принято в его обществе, и тем самым вводит в заблуждение своего собеседника. Ситуация складывается следующим образом: отправитель ложного высказывания, владея нормами и правилами речевого поведения другого общества, в качестве аргумента своего неправильного поведения берёт принятые в его (родном) обществе конвенции, и утверждает, что действовал в соответствии с ними. Собеседник в данном случае не знаком с условиями общения в другом обществе, поэтому верит отправителю ложного высказывания.

Понятия об искренности могут различаться из-за таких факторов, как относительность понятий времени, пространства, оценочных суждений, этических и моральных норм и т.д. (О.А.аЛеонтович (2005)). В связи с этим отправитель и получатель различных культур располагают бльшими и другими возможностями для жи, чем представители одного лингвокультурного общества. Речевое общение между представителями разных культур можно рассмотреть и измерить по шкале регистра речевого общения с переменными - симметричный или асимметричный регистр.

Под симметричным регистром использования жи в межкультурной коммуникации понимается интерпретация знаков одной культуры между коммуникантами, для которых язык общения является неродным (например, японец и русский общаются на английском языке). При этом каждый из них будет использовать знаки другой культуры, которые будут преломляться через его культуру и интерпретироваться через культуру собеседника. Однако каждый из участников коммуникации будет стремиться оставаться в рамках той знаковой культуры, на языке которой они общаются. При асимметричном регистре использования жи в речевом общении между представителями различных культур возникают нарушения относительно языковой компетенции, при которой играет роль культурная доминанта и равноправие. Такая асимметрия может быть взаимной, здесь будет важным: кто, где, на каком языке общается; является для отправителя/получателя язык родным; чередуются ли они для лучшего понимания друг друга, переходя при этом на свой родной язык.

Вышеназванные шкалы взаимосвязаны между собой определённым образом. Измерение коммуникативного феномена жи может быть представлено с различной степенью детальности.

В четвёртой главе диссертационного исследования лКультурная вариативность феномена жи в немецком речевом общении представлены различные подходы к практическому изучению феномена жи, условий осуществления жи в немецкоязычной коммуникации.

Понимание культуры не только как оказания влияния на мышление, восприятие, поведение всех членов общества, но и как умения коммуникантами использовать языковые средства в соответствии с целями и содержанием речевого общения, позволяет ввести понятие культура жи. Осуществление ложного высказывания отправителем во многом обусловлено знанием правил поведения, ценностей и норм в том или ином типе современного дискурса. Культура жи является общепринятой схемой поведения индивидов, т.е. кодексом правил осуществления ложного высказывания в речевом общении. Культура жи влияет на поведение коммуникантов, регулирует их поступки, действия и выбор тех или иных ложных высказываний. Для анализа культуры жи в институциональном и бытовом дискурсе выбраны ложные речевые действия, посредством которых отправитель стремится осуществить стратегию и тактики, нацеленные на манипуляцию сознанием получателя.

Перспективными, в этой связи, являются дискурсный анализ, ориентированный на выявление манипулятивных стратегий и тактик жи и анализ языкового материала, репрезентирующего осуществление ложного высказывания с помощью словарных описаний или корпусов текстов. С обращением языкознания к человеческому фактору внимание учёных от формальных критериев анализа жи повернулось в сторону выяснения влияния вышеназванных обстоятельств на ложь в коммуникации. Эмпирические исследования в области лингвистики жи позволяют свести области интересов исследователей к следующим основным:

• анализ языковых явлений, при помощи которых осуществляется ложь;
• влияние социальных факторов на оформление жи в речи (профессия, статус отправителя);
• национально-культурная специфика понимания и измерения жи;
• влияние эмоционального состояния, а также пола, возраста отправителя и получателя на оформление ложного высказывания;
• степень воздействия передаваемой отправителем ложной информации.

Языковая личность, её речевая деятельность, коммуникация и проблемы её описания оказались в центре внимания корпусной лингвистики. Ложь проявляет себя в текстах как коммуникативный феномен, который можно описать и проанализировать с помощью корпусной лингвистики. На современном этапе в немецкой корпусной лингвистике существует достаточно большое количество представительных корпусов. В реферируемой диссертации для исследования жи в коммуникации использовались корпусы немецких текстов: DWDS - Digitales Wrterbuch der deutschen Sprache des 20. Jahrhunderts (цифровой словарь немецкого языка ХХ века Академии Наук, Берлин, Германия); IDS: COSMAS - Institut fr Deutsche Sprache: COSMAS (Институт немецкого языка: КОСМАС, Маннхайм, Германия); AAC - Austrian Academy Corpus (Австрийский национальный корпус, Вена, Австрия) и др. Плодотворной работе с данными корпусами во многом способствовала научно-исследовательская стажировка ДААД и работа в лингвистической лаборатории университета г. Регенсбург (Германия, 2006 г.), когда был собран и обработан практический материал из корпусов немецких текстов.

Семантический аспект жи (семантические отношения между словами группы; полисемия слова ложь) изучается на основе данных толковых словарей различных корпусов; фрагментов текстов, где встречается слово ложь. Данные Корпуса DWDS позволяют проводить исследования для изучения репрезентации концепта ложь в немецкой лингвокультуре, т.е. отражение своеобразия менталитета коллективного носителя языка. Так, центральными лексемами репрезентации жи (на основе данных корпусов текстов университета г. Лейпцига) в немецком языке являются Unwahrheit-Erfindung (Dichtung, Falschmeldung, Flschung, Mrchen, Mythos, Nebel, unrichtige Darstellung, Unwahrheit u.a.), Fiktion (Bluff, Doppelspiel, Flausen, Hintergedanke, Ironie, Irrefhrung u.a.), Unehrlichkeit (Gemeinheit, Heuchelei, Hinterlist, Skrupellosigkeit, Unehrlichkeit, Verlogenheit, Verstellung u.a.).

С помощью лемматизации (грамматических форм слова) осуществлялся поиск разрывных составляющих, т.е. грамматических конструкций. Корпус автоматически выдаёт список конкордансов, т.е. список слов с указанием контекстов их использования. Данный список позволяет сгруппировать примеры для последующего анализа. Пример такого списка конкордансов приводится ниже (см. Илл. 1.).

Wrterbuch аа Corpora аа Wortinformation аа аа аа а Hilfe а

Corpus: DWDS Corpus Abfrage: hat gelogen #less_by_date[1970-01-01,2000-12-31] #has_field[textClass,/^Belletristik/] #has_field[avail,/MR*|OR7W|OR3S|OR1S/] #cntxt 1 :kern01,kern02,kern03,kern04,kern05,kern06,kern07,kern08,kern09,kern10 Trefferanzahl: 1132. Davon sind 98 Treffer aufgrund rechtlicher Nutzungsvereinbarungen anzeigbar. аSeite:а1а2а 54 Be 1985 - Ich habe auch noch was anderes zu tun, Herr Kayankaya, als Ihre Arbeit zu machen. Das war gelogen. Okay, was steht in den Akten? In: Arjouni, Jakob, Happy birthday, Trke!, Hamburg: Buntbuch 1985, S. 108 82 Be 1999 Das ist die Zeit! Л л Erst einmal aus dem Grbsten raus, log ich dreist weiter: Was fr ein Platz? Was fr eine Zeit? In: Moers, Walter, Die 13 1/2 Leben des Kpt'n Blaubr, Frankfurt a.M.: Eichborn 1999, S. 568 96 Be 1999 Sie kann schlielich nicht immer Wache schieben. Ich habe das Bild gemalt л, lgt Ada. Oh! In: Dckers, Tanja, Spielzone, Berlin: Aufbau-Verl. 1999, S. 151

Илл. 1. Пример конкорданса, сгенерированный программой Корпуса DWDS

по слову gelogen

Использование Корпуса IDS: COSMAS - Institut fr Deutsche Sprache: COSMAS позволило быстро обрабатывать примеры и сохранять их в личной картотеке.

Разработанная модель измерения жи применяется для исследования жи в немецком политическом дискурсе. Политический язык представляет собой особую подсистему национального языка, предназначенную для политической коммуникации. Ложь определяется как характерная черта политического дискурса. Ложь в политическом дискурсе в большинстве случаев подобна физическому воздействию на мозг, органы зрения и слуха человека, при котором из сознания человека лубирается то, что не нужно и добавляется то, что необходимо с точки зрения отправителя. Для анализа были выбраны выступления немецких политиков - Отто Вельса (Wells, Otto), Рихарда фон Вайцзеккера (Weizscker, Richard) и Ангелы Меркель (Merkel, Angela). Речь политиков была подвергнута измерению с позиции конверсационного анализа разговора. 

Политический дискурс современной Германии характеризуется, с одной стороны, аргументативностью, толерантностью, стремлением к консенсусу, а, с другой, дискредитацией своего политического оппонента, что вполне естественно для европейского гражданского общества, основанного на балансе групповых интересов. В ходе исследования установлено, что политиками часто используются кооперативная стратегия, нацеленная на установление контакта с получателем (избирателями), и аргументативные тактики. В ходе благоприятного развития политического дискурса политиками используется ложный констатив. Аргументативные манипуляции часто происходят при эксплуатации модального компонента и глаголов пропозиционального отношения. Такие глаголы, как wissen, glauben, meinen, denken, не могут подвергаться отрицанию. Отрицание глагола уводит диалог в сторону от прямого пути, служит дезориентации партнера. Установлено, что семиотический аспект немецкого политического дискурса заключается в использовании политиками номинализации, эллипсиса, метафоризации, особой интонации и других приёмов воздействия на сознание электората и оппонентов.

ожь довольно распространённое явление в деловом общении. В сфере торговли выделяются такие манипулятивные тактики жи, как игнорирование (умолчание о действительном качестве, недостатках товара), как уклонение от прямого ответа); аргументативная тактика; тактика привлечение авторитетного мнения, тактика вовлечения в круг своих. В деловой сфере выделяются три категории тактик нечестной игры: намеренный обман, психологическая война и тактика позиционного нажима. Цель рекламного дискурса - использование языка как инструмента информативной коммуникации, в ходе которой получатель рекламного сообщения побуждается определённым образом изменить своё отношение к товару. В рекламе часто используются тактика подмены понятий, тактика сравнения в пользу манипулятора, тактика оценивания и др. Основная цель стратегической жи в медицинском дискурсе - не нанести вред здоровью больного, максимально помочь в его лечении. Для успешной реализации стратегии используются кооперативные и аргументативные стратегии, креативные тактики (тактика доверия, симпатии; тактика апелляции к опыту профессионала).

В бытовом дискурсе исследуется выбор лексических и грамматических средств для осуществления ложного высказывания с помощью немецких корпусов текстов. Выбор ложного речевого акта коммуникантом в бытовом дискурсе определяется психологическими, биолого-физиологическими факторами коммуникантов. Измерение феномена жи в бытовом дискурсе проводилось на примере культуры жи у женщин и мужчин. Проведённый анализ позволил выявить, что при осуществлении ложного высказывания немецкоговорящими мужчинами используются как сложные (60%), так и эллиптические (40%) предложения. Лексические средства, а именно частицы (16,6%) и неопределённые местоимения (8,3%) используются мужчинами меньше, чем женщинами (46,6% и 30% соответственно). В речи немецкоговорящих женщин при передаче ложной информации наблюдается преобладание сложных предложений (88,3) по сравнению с показателем эллиптических предложений (11,6). Делается вывод об эмоциональной направленности ложных высказываний у женщин и о ложном  представлении фактов у мужчин. Ложь женщин определяется как ложь, ориентированная на получателя (лесть, лицемерие, ложь из вежливости), ложь мужчин ориентирована на отправителя (хвастовство, преувеличение).

При исследовании влияния возраста на ложное сообщение изучаются онтогенез жи, мотивы, причины жи/обмана, содержание суждений о жи у представителей разных возрастных групп. Доказано, что онтогенез жи как последовательность ступеней коммуникативной деятельности человека является воспроизводимым. Возраст коммуникантов значительно влияет на выбор той или иной тактики. В процессе социализации происходит поступательное изменение выбора от пассивных (запирательство, умолчание) до активных тактик (активное убеждение). Перспективы исследования гендерных и возрастных особенностей жи в коммуникации связываются с такими направлениями как лингвокультурология и теория межкультурной коммуникации.

В Заключении приводятся наиболее значимые и принципиальные обобщения исследования.

Выводы и рекомендации. Данное исследование имеет широкую функциональную ориентацию и связано с прикладными областями, в частности с исследованиями в области деловой коммуникации (при ведении переговоров, разрешении конфликтов); в юрислингвистике (в правовой коммуникации, в судебной лингвистике); в политической лингвистике (при анализе интервью/выступлений политиков); в социолингвистике (при измерении особенностей профессиональной коммуникации); в психолингвистике (при измерении гендерной/возрастной жи). Перспективы использования разработанной модели измерения жи связаны с дальнейшим изучением влияния социальных факторов на оформление жи в речи; изучением национально-культурной специфики жи, изучением влияния пола и возраста на оформление ложного высказывания; а также с исследованием степени воздействия ложной информации.

Основные положения диссертационной работы отражены васледующих публикациях:

1. енец, А.В. Прагматика жи: монография [Текст] / А.В. Ленец. - Ростов н/Д: Изд-во ПИ ЮФУ, 2008. - 284 с. (16,51 п.л.)
2. енец, А.В. Коммуникативный феномен жи в политическом дискурсе [Текст]: коллективная монография/ Г.Г. Матвеева, А.В. Ленец, И.В. Самарина и др. // Диагностирование языковой личности и речевое поведение политика. - Ростов н/Д: ПИ ЮФУ, 2009. - С. 79-106. (9,07/1,4 п.л.)
3. енец, А.В. Зарубежная прагмалингвистика (опыт прагмалингвистического анализа жи): учебное пособие [Текст] / А.В. Ленец, Г.Г. Матвеева. - Ростов н/Д: Изд-во ПИ ЮФУ, 2008. - 98 с. (6,0/4,0 п.л.)

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК:

4. енец, А.В. Ложь как объект прагмалингвистического исследования [Текст] / А.В. Ленец, Г.Г. Матвеева // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Спецвыпуск. Вопросы филологии. - Ростов н/Д: СКН - ВШ, 2006. - С. 26Ц29. (0,8 п.л.)
5. енец, А.В. Основы теории жи в прагмалингвистике [Текст] / А.В. Ленец // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: ПГЛУ, 2008. - № 4. - С. 50Ц59 (0,7 п.л.)
6. енец, А.В. Отечественные и зарубежные теории жи и речевого обмана [Текст] / А.В. Ленец // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - Челябинск: ГОУ ВПО ЧеГУ, 2008. - № 26 (127). - С. 79Ц87. (0,9 п.л.)
7. енец, А.В. Структура и функции жи с позиции лингвистики [Текст] / А.В. Ленец // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия Филологические науки. - Волгоград: ВГПУ, 2008. - № 7 (31). - С. 15Ц19. (0,6 п.л.)
8. енец, А.В. Эскиз прагмалингвистической модели измерения жи [Текст] / А.В. Ленец // Вестник Университета Российской академии образования. - М.: Изд-во УРАО, 2008. - № 2 (40). - С. 37Ц41. (0,7 п.л.)
9. енец, А.В. Прагматический аспект эффекта обманутого ожидания [Текст] / А.В. Ленец, Е.И. Петрова // Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. № 2. - Ростов н/Д: Изд-во СКН - ВШ, 2009. - С. 50Ц59. (0,7 п.л.)
10. енец, А.В. Стратегии и тактики лингвистики жи [Текст] / А.В. Ленец // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Выпуск № 1. Вопросы филологии. - Ростов н/Д: Изд-во СКН - ВШ, 2009. - С. 126-130 (0,75 п.л.)
11. енец, А.В. Коммуникативный феномен жи: межкультурный аспект [Текст] / А.В. Ленец // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: ПГЛУ, 2009. - № 3. - С. 132-135 (0,8 п.л.)

Статьи

12. Ленец, А.В. Западноевропейская прагмалингвистика на современном этапе (на примере Германии) [Текст] / А.В. Ленец // Рубикон: межвузовский сборник научных работ молодых учёных. - Ростов н/Д: РГУ, 2004. - Вып. 28. - С. 26Ц28. (0,3 п.л.)
13. енец, А.В. Исследование жи в зарубежной лингвистике (на примере Германии) [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные вопросы филологии, и методики преподавания иностранных языков: межвузовский сборник научных статей: в 2 ч. - Ростов н/Д: Изд-во РИНЯза, 2005. - Ч. 2. - С. 144Ц147. (0,3 п.л.)
14. енец, А.В. О некоторых аспектах изучения жи [Текст] / А.В. Ленец // Рубикон: межвузовский сборник научных работ молодых учёных. - Ростов н/Д: РГУ, 2005. - Вып. 35. - С. 4Ц7. (0,3 п.л.)
15. енец, А.В. Гендерные особенности передачи ложной информации [Текст] / А.В. Ленец // Гендерные чтения: межвузовский сборник научных трудов. - Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2006. - С. 30Ц35. (0,4 п.л.)
16. енец, А.В. Исследование концепта ложь в отечественной лингвистике [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы коммуникации и культуры - 3. - Пятигорск: ПГЛУ, 2006. - С. 102Ц107. (0,4 п.л.)
17. енец, А.В. Историко-теоретический обзор исследования феномена жи [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: сборник статей. - Владикавказ: СОГУ, 2006. - Вып. 8. - С. 91Ц94. (0,5 п.л.)
18. енец, А.В. К вопросу о прагмалингвистическом подходе к изучению жи в германской филологии [Текст] / А.В. Ленец, Г.Г. Матвеева // Язык. Культура. Коммуникация: материалы Международной научной конференции: в 3 ч. - Волгоград: ВоГУ, 2006. - Ч. 1. - С. 289Ц300. (0,7 п.л.)
19. енец, А.В. Лингвистика жи в России и за рубежом [Текст] / А.В. Ленец // Электронный вестник Центра переподготовки и повышения квалификации по филологии и лингвострановедению. - СПб., 2006. - Вып. 2 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус. (0,7 п.л.)
20. енец, А.В. Прагмалингвистическая трактовка ложного речевого акта [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы прагмалингвистики в контексте межкультурной коммуникации: материалы Всероссийской научной конференции (7, 8 декабря 2006 г.). - Тольятти: ТГУ, 2006. - С. 72Ц76 (0,4 п.л.)
21. енец, А.В. Прагматический потенциал фразеологических единиц, номинирующих ложь/обман [Текст] / А.В. Ленец // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: ПГЛУ, 2006. - № 1. - С. 94Ц97. (0,5 п.л.)
22. енец, А.В. Речевая ситуация жи [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы лингвистики XXI века: сборник статей по материалам международной научной конференции (6Ц7 декабря 2006 г.). - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2006. ЦС. 353Ц356. (0,4 п.л.)
23. енец, А.В. Современная трактовка передачи ложной информации в фундаментальных науках как фактор становления научного направления - лингвистика жи [Текст] / А.В. Ленец // Научная мысль Кавказа. Научный и общественно-теоретический журнал. - Ростов н/Д: Изд-во СКН - ВШ, 2006. Ц№ 15 (99). - Приложение. - С. 32Ц42. (0,9 п.л.)
24. енец, А.В. Социально-психологические исследования - предпосылки изучения концепта жи в лингвистике [Текст] / А.В. Ленец // Личность, речь и юридическая практика: межвузовский сборник научных трудов. - Ростов н/Д: ДЮИ, 2006. - Вып. 9. - С. 117Ц125. (0,7 п.л.)
25. енец, А.В. Lge in der Alltagskommunikation [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы коммуникации и культуры: международный сборник научных трудов. - М.; Пятигорск: ПГЛУ, 2006. - Вып. 4. - С. 164Ц168. (0,43 п.л.)
26. енец, А.В. Pragmalinguistische Untersuchung der Lge [Текст] / А.В. Ленец // Немецкий язык как иностранный в современном глобальном мире (теория и практика): материалы международной конференции (6Ц7 октября 2006 г.). ЦРостов н/Д: РГУ, 2006. - С. 175Ц179. (0,4 п.л.)
27. енец, А.В. К вопросу о преднамеренности/непреднамеренности ложного речевого акта (на примере немецкого диалога) [Текст] / А.В. Ленец // Проблемы диалогизма словесного искусства: сборник материалов Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции (18Ц20 октября 2007 г.). - Стерлитамак: Стерлитамак. гос. пед. акад., 2007. - С. 39Ц41. (0,4 п.л.)
28. енец, А.В. Ложность как прагмалингвистическая категория [Текст] / А.В. Ленец // Ars Grammatica. Грамматические исследования: материалы докладов 3-й Международной научной конференции (Минск, 5Ц6 декабря 2007 г.) / МГЛУ; редкол.: Д.Г. Богушевич (отв. ред.) [и др.]. - Минск: МГЛУ, 2007. - С. 145Ц148. (0,4 п.л.)
29. енец, А.В. Ложь в аспекте межкультурной коммуникации [Текст] / А.В. Ленец // Языковая личность и социокультурное сообщество: материалы межрегиональной научно-практической конференции. - Рязань: Изд-во РязГМУ, 2007. - С. 75Ц79. (0,5 п.л.)
30. енец, А.В. Ложь в рамках теории конверсационных импликатур [Текст] / А.В. Ленец // Вопросы теории языка и методики преподавания иностранных языков: сборник трудов Международной научной конференции (Таганрог, 8Ц10 июня 2007 г.). - Таганрог: Изд-во ТГПИ, 2007. - Ч. 1. - С. 253Ц257. (0,5 п.л.)
31. енец, А.В. Национально-культурная специфика изучения жи [Текст] / А.В. Ленец // Русский язык и культура речи. Разнообразие теорий и практик: сборник статей. - М.: РУДН; Вашингтон, 2007. - С. 177Ц180. (0,4 п.л.)
32. енец, А.В. Небылица как вид передачи ложной информации [Текст] / А.В. Ленец // Языковые и культурные контакты: сборник научных статей. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2007. - Вып. 1. - С. 155Ц158. (0,4 п.л.)
33. енец, А.В. О вежливой жи [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики: теоретический и методологический аспекты: материалы научно-практической конференции (Благовещенск, 16 апреля 2007 г.): в 2 ч. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2007. - Ч. 2. - С. 25Ц29. (0,5 п.л.)
34. енец, А.В. О прагматике жи [Текст] / А.В. Ленец // Язык. Культура. Общество: тезисы докладов IV Международной научной конференции (28Ц30 сентября 2007 г.). - М.: МГЛУ, 2007. - С. 125Ц126. (0,2 п.л.)
35. енец, А.В. Подходы к изучению ложного речевого акта в зарубежной филологии (на материале немецкой лингвистической литературы) [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: сборник научных трудов. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2007. - Вып. 9. - С. 99Ц101. (0,5 п.л.)
36. енец, А.В. Прагматическое измерение метафоры и иронии [Текст] / А.В. Ленец // Современные направления в лингвистике и преподавании языков: материалы Международной научно-практической конференции. - М.; Пенза: МНЭПУ, 2007. - Ч. 1. - С. 59Ц64. (0,4 п.л.)
37. енец, А.В. Предпосылки изучения конвенциональной жи с позиции межкультурной прагматики [Текст] / А.В. Ленец // Личность, речь и юридическая практика: межвузовский сборник научных трудов. Вып. 10: в 2 ч. - Ростов н/Д: ДЮИ, 2007. - Ч. 1. - С. 238Ц242. (0,47 п.л.)
38. енец, А.В. Трактовка жи в рамках скрытой прагмалингвистики [Текст] / А.В. Ленец // Актуальные проблемы прагмалингвистики: сборник статей к юбилею профессора Г.Г. Матвеевой. - Ростов н/Д: Изд-во ПИ ЮФУ, 2007. - С. 51Ц55. (0,38 п.л.)
39. енец, А.В. Dimension der Lge in der Sprechakttheorie [Текст] / А.В. Ленец // Прагмалингвистика и практика речевого общения: сборник научных трудов Международной научной конференции (24 ноября 2007 г.) / редкол.: Г.Г. Матвеева (отв. ред.) [и др.]. - Ростов н/Д: Изд-во ПИ ЮФУ, 2007. - С. 189Ц193. (0,5 п.л.)
40. енец, А.В. Lgenforschung in Russland und Deutschland [Текст] / А.В. Ленец // Теоретические и прикладные аспекты исследования языков. Симпозиум Х. Материалы V Международного конгресса Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру (8Ц12 октября 2007 г.). - Пятигорск: ПГЛУ, 2007. - С. 77Ц79. (0,2 п.л.)
41. енец, А.В. Перспективы научного направления лингвистика жи в России и Германии [Текст] / А.В. Ленец // Юрислингвистика-IX: Истина в языке и праве: межвузовский сборник научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. - Кемерово; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. - С. 12Ц25. (1,13 п.л.)
42. енец, А.В. Стратегия аргументации в политическом дискурсе [Текст] / А.В. Ленец // Личность, речь и юридическая практика: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 12. - Ростов н/Д: ДЮИ, 2009. - С. 144-148. (0,6 п.л.)

АВТОРЕФЕРАТ

енец Анна Викторовна

КОММУНИКАТИВНЫЙ ФЕНОМЕН ЛЖИ:

ИНГВИСТИЧЕСКИЙ и СЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

(на материале немецкого языка)

Подписано в печать ____. Формат 60х84 1/16

Офсетная печать. Объём 2,79 усл. печ. л. Тираж 100 экз. Заказ № ____

ИПО ПИ ЮФУ:

344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33

   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии