КОМИПОЗИТНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ В НАХСКИХ ЯЗЫКАХ Специальность 10.02.02 Языки народов Российской Федерации (чеченский язык) АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук Махачкала 2009

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

Учреждение Российской академии наук

Института языка, литературы и искусства

им. Г. Цадасы ДН - РАН

Диссертационный совет Д 002.128.01

На правах рукописи

СУЛЕЙБАНОВА

Маржан Умаровна

КОМИПОЗИТНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ

В НАХСКИХ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.02 Языки народов

Российской Федерации (чеченский язык)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Махачкала 2009

Работа выполнена на кафедре чеченского языка Чеченского государственного университета

Научный консультант

доктор филологических наук, профессор

Халидов Айса Идрисович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Абдуллаев Иса Халидович

доктор филологических наук, профессор

Муталов Расул Османович

доктор филологических наук, профессор

Габуниа Зинаида Махазовна

Ведущая организация

Ингушский государственный университет

Защита состоится 18 декабря 2009 г. в 14 часов на заседании Диссертационного совета Д 002.128.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при УРАН Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367000 Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; т/ф (8722)675903, (8722)675876).

Диссертация принята к защите 30 апреля 2009 г. Текст объявления о защите диссертации для публикации направлен в Бюллетень ВАК 15 июля 2009 г. Объявление о защите и автореферат диссертации для размещения на сайте представлены в Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки 3 августа 2009 г.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан 2 ноября 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета кандидат филологических наук

А.М. Абдурахманов

Общая характеристика работы

Известно, что словосложение как один из способов расширения словарного состава языка является языковой универсалией. Изучение словосложения началось еще в древнеиндийских грамматиках, и это не случайно, так как, по свидетельству исследователей разных языков, это один из древних способов создания новых лексических единиц.

То, что словосложение является ведущим способом словообразования в чеченском и в целом языков народов Кавказа, является общим местом многих работ языковедов, прямо или косвенно затрагивавших проблемы исследования и описания словообразовательных систем этих языков. При этом, как правило, отмечается, что словосложение, вероятно, даже предшествовало аффиксации. Так, относительно нахских языков К.З. Чокаев отмечал, что лязыки эти с древнейших времен обладают способом основосложения, уходящим своими корнями к периоду аморфного строя этих языков; Словосложение следует считать наиболее древним и продуктивным способом образования слов в нахских языках [Чокаев 1970]. Убедительным свидетельством тому считаются сохранившиеся до настоящего времени или вышедшие из употребления, но зафиксированные исследователями сложные топонимы горной части Чечни: Пхьамта (пхьа село + мта//мат место, дословно место села; пхьакоч (пхьа село + коч верх, дословно села верх и др.

Место, которое оно занимает в словообразовательной системе (постулируемое многими авторами его преобладание над словопроизводством), должно было определить высокую степень изученности словосложения в нахских языках. На самом деле как в целом проблемы словообразования, так в частности проблемы словосложения относятся к числу наименее исследованных в нахских языках. Словообразовательная система чеченского языка была изучена в 70-ые годы прошлого столетия К.З. Чокаевым, изложившим результаты своих исследований в докторской диссертации, в монографии, состоящей из двух частей, и ряде статей, опубликованных в различных научных сборниках и журналах. В числе других проблем чеченского словообразования К.З. Чокаев достаточно основательно ставил и решал и проблемы композитного образования слов различных частей речи, однако, с одной стороны, в полном объеме и во всех аспектах рассмотреть чеченские композиты в работе, посвященной словообразованию в целом, названному автору было сложно, во-вторых, проблема была освещена главным образом на материале одного чеченского языка, без системного привлечения и осмысления материала двух других нахских языков - ингушского и бацбийского, в-третьих, за время, прошедшее после исследования К.З. Чокаева, представления о композитном образовании слов расширились, но не отразились на его исследовании и описании в нахских языках. Очевидна необходимость системного исследования композитного словообразования в чеченском и других нахских языках, учитывающего результаты исследований, выполненных на материале самых различных языков, и исследований и обобщений на уровне лингвистической типологии.

Актуальность настоящего исследования, таким образом, объясняется в первую очередь малоизученностью словообразования чеченского и других нахских языков в целом, недостаточной изученностью основосложения - основного способа образования слов в чеченском и других нахских (и в целом кавказских) языках, а также необходимостью рассмотрения проблем композитного словообразования в чеченском и в целом в нахских языках в контексте лингвистической типологии.

Актуальность темы нашего исследования видится также в важности решения ряда задач практической грамматики, особенно - упорядочения норм правописания сложных слов и их отграничения от словосочетаний. В настоящее время, когда ведется соответствующая работа по упорядочению норм орфографии двух письменных нахских языков (чеченского и ингушского), перед участниками этой работы встает немало сложных вопросов, связанных с выбором оптимальных вариантов орфографирования сложных слов и соотносимых с ними словосочетаний, и найти ответы на эти вопросы сложно без углубленного научного изучения соответствующих единиц.

Кроме того, системное изучение основосложения позволяет ставить и решать вопросы, связанные не только со словосложением. Как мы убедимся в основной части настоящей работы, образование слов путем соединения в одно слово двух или более основ часто сопровождается аффиксацией, использованием при этом и префиксальных, и суффиксальных морфем, и так называемых аффиксоидов, поэтому даже при желании ограничиться одним основосложением, не поднимая при этом вопросы аффиксального словообразования, практически невозможно, и в этом смысле наша работа выходит за рамки основного объекта исследования - словосложения, в той или иной степени затрагивая практически все вопросы чеченского (нахского) словообразования.

Объектом исследования в диссертационной работе является обширный класс слов разных частей речи, образованных путем основосложения (чистого основосложения и основосложения с аффиксацией), называемых нами, вслед за некоторыми другими авторами, композитами - лексическими единицами, составившими в процессе эволюции языковых форм систему вторичных номинаций с особым статусом носителей концептуальных структур с функцией активной смыслообразующей (ментальной) семантики.

Предмет настоящего исследования составляют особенности семантики, функционирования и образования сложных слов в системе чеченского языка, рассматриваемые на фоне сопоставимого материала двух других нахских языков, а также в общеграмматическом и типологическом плане, классификация композитных словообразовательных единиц по принятым в современном словообразовании критериям и признакам, роль композитных словообразовательных единиц в процессах концептуализации внеязыковой действительности.

Источником материала для нас служили все имеющиеся словари чеченского и других нахских языков, в первую очередь два известных словаря А.Г. Мациева [Мациев 1961] и А.Г. Мациева и А.Т. Карасаева [Карасаев, Мациев1978], русско-ингушский словарь И.А. Оздоева [Оздоев 1980], ингушско-русский словарь А.С. Куркиева [Куркиев 2005], цова-тушинско-грузинской-русский словарь Нико и Давида Кадагидзе [Кадагидзе 1984], а также тексты художественной литературы, пресса. При всей своей фундаментальности названные словари все же охватывают сравнительно небольшую часть лексики нахских языков, при этом созданы они более 20 и более лет назад (а Чеченско-русский еще раньше), и за это время в чеченском языке и других нахских языках, конечно, появилось много новых слов, в том числе и сложных, которые и не могли быть отражены в упомянутых словарях. Поэтому было необходимо расширить круг привлекаемых источников фактического материала: кроме словарей, материал для анализа извлекался из используемых в работе исследований по словообразованию в чеченском и других языках, а также пополнялся нашими собственными записями фактов устной речи, в которой все еще идет процесс активного создания новообразований, в том числе и тех, которые по своим признакам относимы к основосложению.

Цель и задачи исследования. Основной целью настоящего исследования является научное освещение системных семантических явлений в области избранной словообразовательной подсистемы чеченского языка - композитного словообразования, выявление внутренних законов системы композитного словообразования и связанных с ними закономерностей семантических изменений производных единиц и определяющих их факторов, выявление общих у чеченского языка с нахскими и в целом кавказскими языками черт композитного словообразования, внесение ясности в вопросы идентификации сложных слов, дифференциации сложных слов и сходных с ними конструкций в нахских языках, введение нахского композитного словообразования в область лингвистической типологии.

В соответствии с поставленной целью в работе определены и решаются следующие конкретные задачи:

1) описать и классифицировать производные слова в чеченском и других нахских языках, образованные по моделям композитного словообразования;

2) определить место словосложения в системе словообразования в нахских языках, особенно в плане его соотнесенности с собственно словопроизводством;

3) определить правомерность включения в сферу композитного словообразования производных, полученных в результате смешения основосложения и аффиксации;

4) выработать основные критерии разграничения словообразовательных композитов и соотносимых с ними словосочетаний, что в свою очередь позволит упорядочить нормы правописания слов, образованных способом основосложения и основосложения с аффиксацией;

5) выявить национально-языковую специфику словосложения в каждом из нахских языков в сравнении с другими языками этой же группы;

6) выявить общие у чеченского языка с нахскими и в целом кавказскими языками черты композитного словообразования;

7) путем сопоставительно-типологического анализа композитных образований в чеченском (в целом в нахских) и в иноструктурных (в основном в романо-германских) языках проследить действие в чеченском языке общеязыковых и типических признаков и моделей композитного словообразования.

Научная новизна исследования определяется самой направленностью поставленных цели и задач и состоит в том, что впервые в нахском языкознании композиты подвергаются комплексному и многоаспектному изучению в единстве их содержания и формы, языка и реальной действительности, языка и речи, в результате которого делается ряд выводов, важных для уточнения места композитного словообразования в нахских языках, определения характерных для них словосложительных моделей, выявления реального соотношения словосложения и словопроизводства, определения специфических, общих и типических черт композитного словообразования в нахских языках. Осуществляется монографическое исследование нахского словосложения с последующим описанием и определением статуса данных единиц в свете новых лингвистических теорий. Это позволит закрепить за учением о сложном слове в нахских языках свое название - композитология - и ввести его в научный обиход. Признание автономности композитологии в рамках словообразования могло бы преодолеть коллизию в сложившейся традиции, в которой сложное слово получает незаслуженно меньшее место, чем аффиксальное словопроизводство, хотя, как показывает материал чеченского языка (и ряда других кавказских языков), композитное словообразование может играть в развитии (пополнении) словарного состава языка значительно более существенную роль, чем аффиксация и иные словообразовательные способы.

Теоретическая значимость исследования. Выводы диссертационной работы должны способствовать формированию целостной концепции словосложения в нахских языках, а также в кавказском языкознании в целом. Теоретическая значимость работы заключается и в том, что композиты в нахских языках описаны с освещением ряда вопросов, касающихся проблемы слова, реализации в нем лексического, словообразовательного и грамматического значений, способов словообразования, аспектов его изучения, уточнения исходных принципов его анализа, критериев разграничения сложного слова и других, внешне сходных с ним, образований, в первую очередь словосочетаний, вопросов, касающихся соотношения словосложения и другого основного способа пополнения словарного состава любого языка - словопроизводства. Теоретически значимыми являются также содержащиеся в диссертационной работе наблюдения и выводы, приводящие к типологическим обобщениям.

Практическая значимость работы определятся прежде всего комплексным характером исследования, результаты которого могут послужить основой при составлении спецкурсов по словообразованию, при чтении теоретических курсов и проведении семинаров по различным разделам науки о языке (лексикологии, грамматики, стилистики и т.д.), а также при создании нормативно-описательных и фундаментальных грамматик, учебников и учебных пособий для вузов и школ, в терминологической работе, лексикографической и переводческой практике (особенно при составлении двуязычных словарей - с учетом известных проблем адекватных переводов сложных слов с одного языка на другой). Предлагаемые пути решения проблемы и методика исследования могут найти применение в практике написания студентами дипломных и научных работ. Особенно следует подчеркнуть значимость полученных результатов для решения проблем упорядочения орфографических норм чеченского языка. Как известно, одной из сложнейших проблем современной чеченской орфографии является дифференцированное написание сложных слов и соотносимых с ними словосочетаний, собственно и сама дифференциация сложных слов и словосочетаний. Однозначных критериев такого разграничения нет, что является причиной вариантных написаний (слитного и раздельного) одних и тех же единиц. Исследование таких единиц и на его основе определение критериев разграничения композитных словообразовательных единиц и словосочетаний, следовательно, поможет решить и одну из важнейших для современной чеченской орфографии проблем.

Методологической основой исследования являются сформулированные ведущими языковедами положения, среди которых можно выделить такие: 1) язык является основным средством общения людей, при этом словообразование выполняет важную роль в функционировании и развитии языка, расширяет реализацию его потенциальных номинативных и коммуникативных возможностей; 2) развитие языка, обогащение его словарного состава, сферы и характер функционирования теснейшим образом связаны с историей народа, с его жизнедеятельностью и культурой;3) логика развития языков в известных пределах подчинена определенным общим закономерностям, которые проявляются в них на всех ярусах и уровнях языковой системы, в том числе в принципах образования формы; 4) следовательно, в известных языках, независимо от их принадлежности к тем или иным семьям и типам по признакам происхождения и структурных особенностей, неизбежны определенные сходства в структуре и семантике сложившихся в них единиц и категорий; 5) наряду с этим все языки, даже при их максимальной близости и общности происхождения, характеризуются своими специфическими особенностями.

Разнообразие задач, поставленных в настоящем исследовании, обусловило использование в нем разнообразных методов исследования. В части исследования композитов чеченского языка предпочтение отдается описательному методу. Для выявления сходств и различий между родственными и близкоструктурными (нахскими и - шире - кавказскими) и неродственными и разноструктурными (нахскими/кавказскими и иными) языками используется сопоставительно-типологический метод. Для выявления семантической структуры и семантической классификации композитов в работе используются возможности семного анализа и статистического метода. При выявлении и дифференциации компонентного состава композитов применяется метод анализа по непосредственно составляющим. Основным методом исследования языкового материала в нашей диссертационной работе является сопоставительный метод. К числу методов исследования, используемых в работе, относятся также приёмы перевода, лингвистического эксперимента. Описание словосложения в системе композитов нахских языков велось в ретроспективном и перспективном планах, в соответствии с этим были использованы приемы словообразовательного анализа и синтеза, моделирования, которые позволили объективно оценить закономерности формирования отдельных словообразовательных моделей. Что касается специфических подходов к изучению нашего конкретного материала, то издавна методом изучения сложных образований была декомпозиция. Этот метод, истоки которого мы находим еще в грамматике древнеиндийского языковеда Панини, активно используется в нашей работе. Он состоит в отыскании словосочетаний, синтаксически и семантически соотносимых со сложными словами (композитами), образованными способом сращения.

Теоретической базой диссертации являются общетеоретические работы по общей грамматике, словообразованию, сопоставительному и типологическому языкознанию, работы, посвященные типологическому и сопоставительному изучению словообразовательных единиц в разноструктурных языках, грамматические описания русского и чеченского языков.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Определение сложного слова (композита) должно строиться на учете трех аспектов, выработанных исследователями в изучении словообразовательных систем языков, в том числе и словосложения: генетического, семантического, словообразовательного.

2. Классификацию сложных образований следует проводить, исходя из единых принципов той или иной классификации. Для нахских языков классификация сложных слов по способу образования является основной, так как она позволяет максимально охватить типы сложений в языке и правильно решить многие теоретические и практические вопросы, вопросы орфографического оформления композитов и т.д.

3. Утверждение, что в основе образования большинства именных и глагольных композитов в нахских языках лежит серийное, или модельное, словообразование, т.е. сложные слова возникают по тем словосложительным моделям, которые уже существуют в языке; остальная часть создается путем лексикализации словосочетаний, в подавляющем большинстве атрибутивных, верно при том условии, что признается существенная роль срастания в сложное слово компонентов словосочетаний. Это особенно важно учитывать, когда речь идет о языках типа чеченского, где ограниченность аффиксальных способов и средств компенсируется расширенными возможностями лексикализации словосочетаний.

Таким образом, композитное словообразование в чеченском и других нахских языках проявляется в двух основных разновидностях, характерных и для многих других языков, - в виде сращения и слово (осново-)сложения.

4. Продуктивными словосложительными моделями в чеченском языке и в целом в нахских языках (с учетом различий между ними) являются следующие (они же признаны нами самыми древними):

а) модели создания сложных слов способом редупликации (повторение корня или основы слова);

б) модели образования парных слов;

в) основосложение;

5. Композиты создаются в языке, в соответствии с потребностями носителей языка в таких единицах, в силу следующих социально-исторических и лингвистических факторов:

а) для удовлетворения потребности общества в выражении новых понятий и явлений;

б) для удовлетворения потребности в рациональной организации высказываемого смысла, более точного выражения мысли;

в) для выражения различных грамматических и стилистических функций;

6. При этом, как показывает сопоставительно-типологическое изучение соответствующих фактов в нахских и других языках (кавказских и романо-германских, например), сложные существительные являются ведущим типом композитов в разносистемных языках и являются типологической универсалией, при всех различиях в способах и средствах соединения слов в одно сложное слово.

7. Вместе с тем даже в родственных и близкоструктурных языках возможны существенные различия как в соотношении композитного и аффиксального, например, словообразования, так и в выборе определенных разновидностей композитных единиц. В этом отношении среди нахских языков выделяется бацбийский язык, в котором в значительно меньшей степени, чем в чеченском и ингушском, представлено композитное словообразование по типу словосложения и, вероятно, шире - сращение.

7. Наличие фонетических изменений на границе составных частей композита является одним из важных признаков возникновения сложного слова. Процесс фонетического слияния компонентов происходит медленно, это зависит от многих факторов и находится в тесной связи со звуковой системой, словарным составом и грамматическим строем языка. Из привлекаемых нами языков чеченский язык характеризуется наибольшей степенью морфонологических изменений на стыке корней (основ). Вместе с тем в чеченском и других нахских языках практически не встречаются получившие широкое распространение в аварском и некоторых других дагестанских языках (см., напр.: Хангереев 2004) усечения производящих основ, у которых при слиянии выпадают фонетические (слоги) и морфологические (морфемы) единицы: фонетические изменения ограничиваются чередованиями, выпадений слогов или формантов, за исключением усечения основы родительного падежа, не происходит.

8. Для установления критериев выделения сложных слов в нахских языках, как и во многих кавказских и индоевропейских языках, недостаточно выделения в качестве решающего какого-либо отдельного признака. Лишь комплексный подход, т.е. учет нескольких критериев, помогает правильно решить вопрос о специфических признаках рассматриваемых единиц. При этом единого критерия для всех групп сложных слов не может быть в принципе: каждая из них характеризуется своими особенностями и в частеречной принадлежности компонентов, и в морфемной структуре и грамматических признаках их, и во многом другом, поэтому и критерии должны вырабатываться дифференцированно для отдельных групп и моделей композитов.

9. В нахских языках, как и во многих других, словосложение и аффиксация представляют собой два взаимодополняющих способа слово и формообразования. Словосложение не только дополняет аффиксацию непосредственно в процессе словообразования, но и обусловливает развитие аффиксального способа путем формирования новых аффиксов, что также определяет взаимную связь между этими двумя способами. Поэтому одной из задач является научное обоснование целесообразности исследования явления полуаффиксации (использования слов в функции словообразовательных средств-морфем) как одного из путей взаимодействия словосложения и аффиксации.

10. Более широкое, чем во многих других языках, использование способа сложения основ (чистого сложения и сложения в сочетании с аффиксацией) является очевидным проявлением в чеченском и других нахских языках признаков агглютинативного типа, характерного не только для словоизменения, но и, как показывает тщательный анализ соответствующих фактов, в словообразовании. Причем, как и в словоизменении, агглютинативная тенденция является ведущей и в словообразовании.

11. Номинативная сущность сложных слов складывается из специфики их знакового значения и особенностей функционирования в реальных процессах коммуникации.

12. Основную особенность семантики сложных слов составляет то, что общее значение композита определятся целым рядом самых разнообразных факторов, одним из которых является характер переплетения значений компонентов, вытекающий, в свою очередь, из лексических значений частей, обусловливающих также и тип композита. Воспроизводимость сложного слова предполагает наличие номенандума, т.е. обозначения с его помощью нерасчлененного понятия, тогда как словосочетание имеет расчлененную ономасиологическую структуру.

13. Чеченский и другие нахские языки, как показывает исследование композитного словообразования в них в сопоставительном плане, обнаруживают, наряду со своими специфическими проявлениями, признаки, общие и с германскими языками, и с русским языком, но преобладают черты, структурно-типологически сближающие их с германскими языками, с которыми нахские языки, как известно, не связаны ни общностью происхождения, ни установленными прямыми контактами в прошлом.

Апробация работы. Основные положения данного исследования апробированы в результате выступлений с докладами и сообщениями (с опубликованием текстов) на научных конференциях Института языкознания АН СССР (Некоторые структурные модели сложных имен существительных в чеченском и русском языках, М., 1985 г., Сложные существительные, характерные для чеченского языка, и способы их передачи на русский язык, М.,1986 г., Структурные модели сложных имен существительных, общих для чеченского и русского языков, М.,1987 г.), а также на других научных форумах: Сложные имена существительные, имеющиеся лишь в чеченском языке, и способы их передачи на русский язык, Ростов-на-Дону, 1989 г.; Словообразовательная синонимия сложных слов в чеченском языке, Майкоп, 1999 г.; на итоговых конференциях профессорско-преподавательского состава Чеченского государственного университета и его филиалов (2005-2008 г.г.); в опубликованных выступлениях на научных и научно-практических конференциях научных учреждений и других вузов г. Пятигорск: Пятигорский лингвистический университет (1999-2002 г.г.). Результаты проводимой исследовательской работы по данной проблематике апробировались также на протяжении длительного времени при подготовке и проведении лекционных и практических занятий по соответствующим спецкурсам, которые читались с 2000 по 2009 гг. в Чеченском государственном университете и Чеченском государственном педагогическом институте студентам отделений русской и русско-чеченской филологии (Основосложение и основосложение с аффиксацией в чеченском и иноструктурных языках; Сопоставительно-типологическая характеристика словообразовательных систем русского и чеченского языков), а также на лекционных и практических занятиях по современному русскому языку (в Чеченском государственном университете) и современному чеченскому языку (в Чеченском государственном педагогическом институте).

Содержание и выводы диссертации отражены в монографии Именные композиты в нахских и иноструктурных языках (Грозный, 2008); в учебных пособиях Сложные существительные в русском и чеченском языках (Пятигорск, 2001), Общее и частное в словообразовательной системе русского и чеченского языков (Пятигорск, 2002), лСловообразовательные процессы в нахских и иноструктурных языках, (Пятигорск, 2009),а также в опубликованных в различных изданиях статьях и тезисах докладов общим числом 28,в том числе в статьях, опубликованных в реферируемых научных журналах и в материалах международных научных конференций.

Структура работы определяется ее задачами, а также логикой изложения темы исследования и анализируемым материалом. Диссертация состоит из введения, пяти глав, списка использованных словарей, заключения, библиографии.

Основное содержание работы

Во Введении обосновываются выбор темы диссертации, ее актуальность и научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются цели и задачи работы, объект и предмет исследования, методы исследования. Приводятся сведения о структуре диссертации и апробации результатов исследования.

Глава I Сложное слово как объект исследования состоит из четырех параграфов, в которых сложные слова рассматриваются как объект изучения в языкознании, исследуется история изучения словообразования в нахских языках, определяются критерии разграничения сложного слова в нахских языках от других, внешне сходных с ним, образований, дается классификация сложных слов. Соответственно основным вопросам главы она состоит из четырех параграфов.

В собственно теоретическом плане для нас особо важным являлся вопрос, вынесенный на обсуждение в з3. Исследования отечественных и западноевропейских лингвистов, связанные с этим вопросом, убедительно показали, что не может быть точного единства (лингвистического) определения отдельного слова для всех времен и языков мира уже потому, что каждый язык или система языков имеет свои специфические фонетико-морфологические, синтаксические нормы, от которых зависят почти всегда форма и структура слова. Эту мысль настойчиво развивал в свое время русский лингвист А.А. Потебня, который утверждал, что слово не одним присутствием звуковой формы, но всем своим содержанием отлично от понятия и не может быть его эквивалентомЕ [Потебня 1968, 61]. А.А. Потебня требовал, чтобы листория языка, взятого на значительном протяжении времени, давала ряд определений слову.

Определение сложного слова встречается во многих трудах как по общему языкознанию, так и по конкретным языкам. Следует заметить, что сама дефиниция сложного слова представляет собой большие трудности, во-первых, из-за сложности определяемого объекта, во-вторых, из-за наличия многих объектов, смежных с определяемым, в-третьих, из-за различных лингвистических воззрений и подходов к определяемому объекту. Все это делает целесообразным ограничить поиски дефиниции сложного слова для данного языка и принять какой-то один подход и одно направление в этих поисках.

Так, можно исходить из морфологических позиций, и тогда всякое слово, состоящее из двух или более полнозначных основ, есть сложное слово. Со словообразовательных позиций важно, однако, является ли двуосновное слово результатом сложения или же оно - продукт какого-то другого словообразовательного процесса. Ясно, что для словообразовательного процесса и практики важно выяснить характер словообразовательного процесса при анализе лексических единиц.

Рассмотрев различные точки зрения и подходы к определению сложного слова, встречающиеся в лингвистической литературе, мы пришли к тому, что к наиболее существенным признакам сложных слов относятся:

а) семантическое единство при лексической знаменательности частей композита;

б) стирание грамматического значения, характеризующего отношения между компонентами образования;

в) грамматическое единство (морфологическое и синтактико-функциональное);

г) соотнесенность со словосочетанием.

Сложные слова - композиты, составленные из двух или более слов (полнозначных и неполнозначных), и образуются они путем 1 (сращения, 2) собственно словосложения.

В четвертом параграфе Проблема классификации сложных слов рассматривается проблема классификации сложных слов.

Проблема классификации и типологизации сложных слов связана с определенными трудностями как структурного, так и семантического порядка. Разнообразие и гетерогенность признаков и критериев классификации сложных слов в общелингвистическом плане сталкиваются подчас с аналогичным разнообразием языковой действительности, создающей дополнительные трудности, препятствующие созданию единой схемы классификации сложных слов, применимой ко всем языкам.

Задача исследователя заключается в том, чтобы правильно вскрыть общность и отличие элементов, исходя из единых принципов той или иной классификации. Из существующих принципов классификации целесообразно выбрать такие, которые так или иначе могут помочь раскрыть материальную природу, семантическую сущность и степень спаянности компонентов. Из всех рассмотренных в данном параграфе принципов (по доминантным компонентам; по наличию/отсутствию соединительных элементов между компонентами; по лексико-грамматическому характеру самих компонентов; по семантическому взаимоотношению компонентов; по способу образования) представляется наиболее приемлемой классификация сложных слов по способу их образования. По этому признаку можно выделить пять типов сложных слов в современных нахских языках:

1) повторы, образующиеся путем повторения одного и того же слова или части слова: чеч. (к1айн-к1айн, инг. к1ей-к1ей белый-белый, чеч., инг.1аьржа-1аьржа черный-черный, чеч. хаза-хаза, инг. хоза-хоза, хоза-хазаг1 самый красивый, дика-дика, инг. дика-дикаг1 самый лучший; и др.); само значение таких сложных слов - все обладающие данным признаком в большей степени из ряда других; судя по извлекаемому из словаря Н. и Д. Кадагидзе материалу, в бацбийском (цова-тушинском) языке такая редупликация не получила распространения в сфере полнозначных слов (есть редкие примеры образования, напр., наречий типа бед-бед лотдельно, каждый отдельно) и отмечается иногда в сфере междометных и звукоподражательных слов типа буй-буй - имитация жужжания;

2) парные слова, образующиеся путем спаривания (сочетания) двух разных (но связанных по значению) слов: чеч., инг. даар-малар леда, угощение, буквально леда-питье, чеч. могуш-парг1ат инг. могаш-парг1ата здоровье, благополучие, буквально здоровый-свободный; в бацбийском языке есть слова, соответствующие компонентам многих подобных слов, но соотносимые с чеченскими и ингушскими композиты практически не встречаются;

3) детерминативные сложные слова, образованные путем соединения двух или более основ (они отличаются большим разнообразием частных моделей): латтаохкург (в/б) "землекоп", дойлелориг (в/б) "коневод", чилхьесан шелковый; такие образования получили распространение и в бацбийском языке: бIаркIбиено тот, кого сглазили, бIарцIдайлно лослепший, напр.;

4) сложносуффиксальные слова, образованные путем сложения и одновременной аффиксации; такие образования характерны для всех трех нахских языков, но особенно широко представлены в бацбийском языке.

Разделение сложных слов на определенные виды и выявление специфических свойств и признаков, отличающих их друг от друга, имеет большое теоретическое и практическое значение. Оно позволяет конкретно судить о каждом их виде, всесторонне изучить специфические свойства и признаки, отличающие тот или иной вид от других сложных образований.

В главе II Структурно-словообразовательная характеристика именных композитов исследуются композиты указанного - именного - типа.

Среди композитных образований нахских языков обращают на себя внимание прежде всего так называемые парные образования, композиты, возникшие в результате повтора одних и тех же основ (слов).

Нами не поддерживается мнение о том, что парные слова (чеч., инг. 1ер-дахар, житьё-бытьё, жизнь, чеч. хьаша-да, инг. хьаьша-да гость, чеч.,инг. зиен-зулам вредить, нанести ущерб, причинить зло, чеч. дика-вон, инг. дика-муо добро и зло и др.) не входят в разряд сложных, так как они допускают раздельнооформленность составных частей и в них отсутствует в полном смысле слова семантическая цельность компонентов. Парные слова наряду с другими сложными словами являются древними формами словообразования и функционально приравниваются к простым словам, относятся к той или иной части речи, способны иметь соответствующие грамматические формы (число, падеж и т.д.) и выполнять в предложении функцию того или иного члена предложения. Они могут, как и любые слова, входить в состав словосочетаний и быть основой для новообразований. Скажем, чеч. ша-ша лотдельно; каждый в отдельности и бацб. бед-бед то же, чеч. йиша-ваша родня, букв. брат и сестра - бацб. йаш-вашо то же, как бы мы ни старались, ни к какому другому способу, кроме сложения основ, отнести нельзя.

В основе образования данных единиц, кроме лексико-грамматических и фонетических признаков, лежит еще и семантическая закономерность, состоящая в том, что в парные слова могут объединяться не любые слова, имеющиеся в лексической системе языка, а лишь те, которые связаны между собой определенными семантическими отношениями, а именно - синонимичными, антонимичными, ассоциативными. Соответственно среди парных существительных с точки зрения лексико-семантического соотношения компонентов выделяются следующие модели: 1) синонимичные (полные синонимы или близкие по смыслу слова); 2) антонимичные; 3) ассоциативные.

Синонимичные парные существительные образуются путем сложения (спаривания) двух полных (тождественных) синонимов или же близких по значению слов. Характерной особенностью синонимичных парных существительных является наличие в них обобщающего собирательного значения, вытекающего из соединения названий конкретных предметов и явлений действительности: кад-1айг, муотт-г1айба, куоч-мача, 1ер-дахар, ирс-аьтту и др.

Характерной особенностью парных слов является то, что они характеризуются закрытостью своей структуры и способны функционировать на морфологическом и синтаксическом уровнях языка исключительно в качестве одной лексической единицы, как и простое слово. На синтаксическом уровне для парных существительных не может быть найдена изоморфная структура, поскольку они принадлежат к словообразовательным формам. Парные слова производятся как самостоятельные лексические единицы и используются для номинации различных предметов и явлений действительности, имея при этом обобщенное значение собирательности, множественности.

Компонентами большинства синонимичных парных существительных выступают слова, относящиеся к общенахской лексике. Но следует также отметить, что в образовании парных слов существенную роль играют как исконно нахские слова, так и иноязычные заимствования, в частности арабизмы и персизмы.

Парные существительные с собирательным значением могут образоваться также из слов, связанных между собой антонимичными отношениями: йохка-иецар, де-буьйса, к1ант-йо1, халахетар-хазахетар, хьалхе-т1аьхье, дика-вон и др. Количество антонимичных парных существительных по сравнению с синонимичными и ассоциативными их разновидностями значительно меньше. Это объясняется тем, что большинство слов не может иметь антонимов, так как соответствующие понятия не имеют своих логических противопоставлений. В основном такие парные образования субстантивные, но в качестве производящих основ в образовании антонимичных парных существительных выступают и другие части речи. Например, имеют место случаи вовлечения в словообразование имен прилагательных: дика-вон, жима-доккха, например. Антонимичные парные существительные могут образовываться и от некоторых глагольных форм, которые выступают в определенном морфологическом оформлении, что и позволяет рассматривать их как специальную словосложительную модель. Считается, что производящая основа при создании парного слова должна принимать здесь строго определенную форму, например, форму масдара: валар-вахар жизнь и смерть, туохар-Iуоттар лудар и уколл (о драке), виер-ваккхар лубийство и устранение, халахетар-хазахетар горе и радость, вахар-вар поездки, валар-висар смерть и выживание и др. Однако в чеченском языке есть и случаи образования и употребления парных глаголов: ваха-ван поехать-приехать, т.е. совершить поездку (Атта дац хIинца ур-аттал ваха-ван а Нелегко сейчас даже пойти-прийти - т.е. передвигаться); от таких парных глаголов образуются антонимичные парные существительные масдарного типа - вахар-вар). Исходя из получающего все большую поддержку исследователей мнения о том, что масдар - имя существительное, соотносимое с именами действия в других языках, парные антонимичные или иные композиты, составленные из масдаров, следует считать именными субстантивными.

Наконец, в группу копулятивных парных слов входят парные существительные, компоненты которых не связаны между собой ни синонимичными, ни антонимичными отношениями, а объединяются ассоциативными корреляциями. Эта группа является наиболее многочисленной по сравнению с предыдущими двумя разновидностями парных существительных. Особенностью этой подгруппы парных слов является то, что они состоят из слов, принадлежащих к одной части речи и относящихся к одному кругу понятий и представлений. Семантические компоненты ассоциативных парных слов соотносятся друг с другом как видовые понятия, объединяемые в более общие родовые понятия. При этом они выражают значение собирательности и обобщенности: церг-кхел, куог-куорта, жий-1ахар, куц-кеп, даар-малар, куотам-бад, куотам-гIаз, уьстагI-бежана и др.

К рассмотренным выше трем разновидностям парных слов следует отнести еще две группы образований, фиксируемых в исследуемых языках:1) парные образования с общим первым компонентами нана, стун; 2) парные образования с общим вторым компонентом к1орни.

По наличию или отсутствию у компонентов реального лексического значения парные слова первой модели подразделяются на две группы: 1) парные слова, в которых второй компонент не имеет самостоятельного лексического значения; 2) парные слова, где оба компонента не имеют самостоятельного значения и не употребляются отдельно друг от друга.

С точки зрения структуры в нахских языках (в чеченском широко, в ингушском реже, в бацбийском редко) встречаются следующие модели удвоения слов или компонентов слов: 1) удвоение в одинаковом звуковом составе (чистый повтор): дик(а)-дика, т1аьхь(а)-т1аьхьа; бус(а)-буса; чистые повторы образуют все знаменательные части речи, но с различной степенью продуктивности; особенно активны в образовании таких повторов прилагательные, наречия, числительные, глаголы и глагольные формы, звуко- и образоподражательные слова; сказанное можно отнести и к другим кавказским языкам; 2) удвоение в деформированном звуковом составе (частичный, дивергентный повтор); шай-кай, хеча-меча, суом-куом, чуо-куо, куоч-муоч, сал-пал, дов-шов, дов-шов; это распространенный тип повтора не только в кавказских, но и во многих других языках: ср., напр., русск. гоголь-моголь, шуры-муры, тыр-пыр, тюркск. (татарск.) чупрек-чапрак тряпье, тамыр-томыр всякие корни, чокыр-чакыр ловраги и д.п.; 3) удвоение, происходящее лишь при наличии аффиксов (аффигированный повтор): ког-когах, хан-хене, хаз-хазуох и др.

В нахских языках путем редупликации образуются новые лексические единицы, относящиеся к следующим частям речи: существительные, прилагательные, наречия, междометия и подражательные слова. Многие имена существительные (редуплицированные) образованы от звукоподражательных основ и носят исторический характер. Часть из них восходит к детскому языку. Основой для образования имен прилагательных и наречий являются звуко- и образоподражательные слова, существительные, числительные, некоторые служебные части речи. Специфика бацбийского языка состоит в том, что в нем значительно реже образуются редупликативным путем композиты с компонентами, представляющими полнозначные слова (в основном эти немногие примеры относятся к сфере образования прилагательных и наречий), редупликаты образуются с участием звукоподражательных слов и они же являются базой для образования, например, глаголов.

В именном композитном словообразовании чеченского и ингушского языков выделяются так называемые слитные слова: 1аьржак1а рожь (в инг. Принято раздельное написание 1аьржа к1а); ц1еракиема пароход (ср. с инг. цIермашина паровоз), и др. Характерной особенностью слитных слов является то, что в процессе тесного взаимодействия компоненты слились в лексическую единицу с новым понятием и общим ударением. Они не называют, а поясняют, поэтому передаваемое ими лексическое значение расходится с первоначальным значением членов сочетания.

Слитные слова в современных нахских языках составляют многочисленный разряд сложных имен существительных. Компонентами слитных слов могут быть существительные, прилагательные, числительные, наречия, глаголы и отглагольные формы.

По способу образования слитные слова подчинительной модели делятся на: 1) слитные слова, образованные сложением существительных способом примыкания, т.е. простое сложение двух имен, и 2) слитные слова, образованные сложением имен способом управления.

Слитные слова подчинительной модели, образованные способом примыкания, представляют собой сращение, каждый компонент которого сохраняет самостоятельное значение с ударением на второй основе.

Выделяются разные модели образования таких слов, детально рассмотренные в главе.

В главе III исследуются словообразовательные гнезда композитов, включающих неименные компоненты; в основном анализируются композиты с компонентами, соотносимыми с глагольными формами.

В первом параграфе, предваряющем непосредственный анализ языковых фактов, речь идет об основных параметрах описания словообразовательной номинации в типологически дистантных языках, каковыми являются русский и чеченский.

В остальной части данной главы выделяются и анализируются все структурные модели композитов с компонентами именного типа. Выделяются и классифицируются словообразовательные модели всех композитов, включающих в себя неименные по своей лексико-грамматической природе компоненты.

В качестве образующих (производящих) основ в этих моделях могут выступать:

а) сложные непроизводная и производная основы: ялта + хьокху= рг "жатка", стела + сацо = риг "громоотвод", букъ + т1е = баьлла = рг "горбун", ара + хоьцу = рг "производитель", ц1енкъа + тосу = рг "половик", 1ора + доккху = рг "обличитель", кара + дерзийна = рг "покоритель", хера + ваьлла = рг "отщепенец", к1орге + юсту = рг "глубиномер", говраш + лохку = рг "возница", кира +д1а = оьцу = рг "грузополучатель" и др., которые, с традиционной точки зрения, соотносительны со словосочетаниями: ялта хьокху "косят хлеб", стела сацадан "отвести гром", букъ т1ебала "горбить спину", ара хоьцу "выпускает наружу", ц1енкъа таса "на пол бросить", 1ора доккху "обличает кого-то", кара дерзийна "в руки взял", хера волу "отдаляется от чего-то", к1орге юсту "глубину измеряет", говраш лохку "погоняет лошадей", кира д1аоьцу "получает груз" и др.; на самом деле, на наш взгляд, образование этих и рассматриваемых далее других сложений образованы по лексико-синтаксическому способу стяжением в одно сложное слово двух компонентов словосочетания: хера + ваьлларг, к1орге + юстург, говраш + лохкург, кира +д1аоьцург.

б) сложения производной и непроизводной основ: етта + шура "простокваша" (етта "прокисшее" < ята "прокиснуть" + шура "молоко"); дуу + штуо "кизил" (дуу "съедобный, едомый" < даа "есть +штуо "кизил"); совсийна + бепиг "хлеб из дрожжевого теста" (совсийна "квашенный" < совса "закваситься, подойти" (о тесте) + бепиг "хлеб"); хьийна + бепиг "хлеб из мешаного теста" (хьийна "мешанный" < хьен "месить" + бепиг "хлеб") и др.; здесь, видимо, тоже больше признаков лексико-семантического способа.

Заметим, что в наховедении "понятия производной и членимой основ не совпадают, ибо не всякая производная основа может быть членимой" [Чокаев 1970,87].Например, от глагола ята "прокиснуть" производно причастие етта "прокисший", образованное "посредством перегласовки я//е корневого гласного звука (ята ->етта)и не поддается членению" [там же,67].То же самое можно сказать и о производных основах в указанных выше примерах. В понятие производной основы мы включаем и такую основу слова, которая с помощью того или иного способа словопроизводства образована от другой основы, представляющей собой, с точки зрения современного языкового сознания, исходную корневую морфему. Таковыми для причастий етта "прокисший", дуу "едомый, съедобный", совсийна "квашенный", хьийна "мешанный" являются глагольные формы ята "прокиснуть", даа "есть, съесть", совса "закваситься", хьен "месить".

Рассматриваются далее существительные, построенные по модели СУЩ. + ПРИЧ. , и определяются способы их передачи в русском языке. Рассматриваются и классифицируются композиты типа латтаохкург (в/б) "землекоп", дойлелориг (в/б) "коневод", даьттадоккхург (й/й) "маслобойка", даьттатухург (й/й) "масленка", жижигохьург (й/й) "мясорубка", шекар = дуьллу = рг "сахарница", туьха = духку - рг "солонка", г1ело = йийриг "притеснитель", г1ели = дуъллу = рг "лудильщик", говраш = лохку = рг "возница", дой = лело = риг "коневод", стоьмаш = лело = риг "садовод", г1иллакх + доцу = рг "неприличный, необходительный, невежливый, нелюбезный"; кханча+ тосу = рг "лобогрейка", шекъа + дакъо = риг "промокашка", 1уърг =докху = рг "пробойник"

Семантико-грамматические отношения между компонентами сложных существительных характеризуются большой емкостью. Чаще всего первый компонент имеет значение объекта: ч1ерий +доху = рг "цапля"; латта + охку = рг "землекоп, землечерпалка, землеройный"; ма1а + локху = рг "горнист"; арз + лу = рг "подающий жалобу, жалобщик"; вагон + лело = риг "вагоновожатый"; некъ + буьйцу = рг "проводник"; акхарой + лоьцу = рг "зверолов"; нуьйраш + йи = риг "седельник"; ц1енкъа + юьлу = рг "поломойка"; бедарш + юьтту = рг "прачка"; чилла + лелош + ве = рг "шелковод"; б1аьргаш + туху = рг "стекольщик"; хир + доккху = рг "винторезный"; буьртиг + ц1ан + бий = риг "зерноочистительная машина"; саба + чудуьллу = рг "мыльница", хи + дохдий = риг "водогрейный"; дама + охьу = рг "мукомольный", ц1ий +сацо = риг "кровоостанавливающий". Первый компонент обозначает и предмет, наличие-отсутствие которого обозначено во втором компоненте; следовательно, это не объект: ц1е +йоцу = рг "безымянный"; мотт +ца + хуу = рг "немой"; т1емаш + де = рг "крылатый"; моха + йе =рг "полосатый"; когаш + боцу = рг "безногий"; маж + йоцу = рг "безбородый"; хьекъал + де = рг "умный"; хье + боцу = рг "безмозглый"; латта +доцу =рг "безземельный"; процент + йоцу = рг "беспроцентный"; собар + доцу = рг "несдержанный" и др.

Синтаксические отношения между компонентами сложений и в первом, и во втором случае определяются как подчинительные. В парадигматическом отношении эти и другие композиты характеризуются полным набором всех падежных словоформ в обоих числах.

Глагольные признаки, характерные сложениям с опорным компонентом-причастием:

1) обозначение отвлеченных понятий: генадоцург "недалекое", т1аьхьадиснарг "оставшееся; отставшее; оставшееся несделанным", юхадеанарг "возвратившееся", алсамдаьлларг "приумноженное, увеличенное", тишделларг "изношенное, обветшалое", маь1надоцург "бессмысленное", ницкъкхочург "посильное" и др.;

значение завершенности действия, процесса, состояния: ницкъберг "мощный, сильный", куцдерг "статный, стройный", когашбоцург "безногий", латтадоцург "безземельный", амалдерг "возможное", куьгдоцург "безрукий", б1аьргбаьлларг "кривой, лишившийся глаза" и др.;
значение времени: лергайоьдург - лергайахнарг "уховертка",тишделларг - "изношенное,обветшалое" - тишлург"изнашивающееся","ветшающее",долахьдерг "собственный, принадлежащий кому-либо"Цдолахьхилларг" "принадлежавший", т1аьхьадиснарг "оставшееся" - т1аьхьадуьсург "остающееся" и др.

Сложения рассматриваемого структурного типа можно разделить на три лексико-семантические группы. К первой из них относятся существительные, обозначающие одушевленные предметы (лиц или животных): герздоцург "безоружный", говрашлохкург "кучер", жоплург "несущий ответственность, отвечающий", моттбеттарг - "доносчик, сплетник", ораматашлелориг "растениевод", орденлелориг "орденоносец", саг1адоьхург "нищий", сагург "зрячий", сацагург "слепой" и др.

На русский язык они передаются:

простыми непроизводными словами: басаршхьокхург "маляр", сагург "зрячий", сацагург слепой, саг1адоьхург "нищий", горийдойург "стрекоза", ц1ецайоккхург "ласка" (зоол.), хенахз1окъеттарг "дятел", ч1ерийдохург "цапля", ц1иймерг "клоп", хьажойбойург "сорока" и др.;
простыми производными словами: герздоцург "безоружный", моттбеттарг "доносчик, сплетник", тховтуьллург "кровельщик", т1улгбуттург "каменщик", хаспдийриг "мясник", хьекъалдерг "умный", ц1адоцург "бездомный", йишхаьлларг "охрипший", имандерг "верующий", "религиозный", "спокойный", йозахуург "грамотный" и др.;
сложными существительными: лергайоьдург "уховертка", акхаройлоьцург "зверолов", йийдоккхург "пивовар", кирад1алург "грузоотправитель", латтадустург "землемер", чиллалелориг "шелковод", ц1иймерг "кровопийца", латтаохкург "землекоп", лешлелорг "рабовладелец", ц1енкъаюьлург "поломойка" и др.;
сложными прилагательными: машарбезарг "миролюбивый", адамдезарг "человеколюбивый", адамцадезарг "человеконенавистнический", парг1атоезарг "свободолюбивый", болхбалург "трудоспособный", къахьоьгург "трудолюбивый" и др.;
словосочетаниями и описательными конструкциями: арзлург"подающий жалобу", яхьъерг "старающийся превзойти кого-либо", моттсеццарг "потерявший, не имеющий дар речи", некахуург "умеющий плавать", тешамберг "внушающий доверие", жоплург "несущий ответственность", хаспдийриг "торгующий мясом" и др.

Вторую группу составляют сложения, служащие названиями предметов, инструментов, машин: т1улготург "камнедробилка", ц1ийсацориг "кровоостанавливающий", серлолург "излучающий свет", т1арг1абоккхург "шерстечесалка", хикхоьхьург "водовоз", хиузург "водокачка", хитоттург водокачка, шекъадуттург "чернильница" и др.

На русский язык они могут быть переданы:

1) простыми непроизводными словами: т1обоккхург "сепаратор", т1усбоккхург "штопор", хидуьллург "ватерпас", машахьекхорг "лопух", мохтухург "веер", босбуург "прыщ, угорь", к1алдйоккхург "дуршлаг", пондарлокхург "панариций", хитухург "пульверизатор" и др.;

2) простыми производными словами: туьхадухкург "солонка", т1емашдерг "крылатый", хикхорзург "полоскательница", х1уц1андийриг "веялка", х1утосург "сеялка", чимтосург "пепельница", ц1енкъатосург "половик", шекардуьлург "сахарница", мохаерг "полосатый", винтхьовзориг "отвертка" и др.;

3) сложными прилагательными: латтаохкург "землеройный", дамаохьург "мукомольный", даьттадокхург "маслобойный", хидохдийриг "водогрейный", хирдоккхург "винторезный" и др.;

4) сложными существительными: шакагбийриг "ледокол", ц1овбоьхкург "сноповязалка", борцъохьург "просорушка", буьртигбакъориг "зерносушилка", буьртигъотург "зернодробилка", некъбуьйцург "путеводитель", латтаохкург "землечерпалка", мозийлоьцург "мухоловка", суртдоккхург "фотоаппарат", хиузург "водокачка" и др.;

5) описательными конструкциями: саьрамсекхъотург "ступа для толченая чеснока", шеддашдоцург "не имеющий узлов", "не имеющий сучьев", марсхьокхург "жатвенная машина", буртигц1анбийриг "зерноочистительная машина", серлолург "излучающий свет" и др.

Третью группу существительных рассматриваемого типа составляют сложения, являющиеся названиями абстрактных понятий и явлений: амалдерг "возможное", аьттобоцург "невозможное", пайдабоцург "бесполезное", тамбоцург "неприличное, неподобающее", та1зардоцург "безнаказанное", ханйоцург "преждевременное, бессрочное", кепйоцург "бесформенное", маь1надоцург "бессмысленное", ницкькхочург "посильное" и др.

На русский язык они могут передаваться простыми производными словами: сийдерг "почетное", ханйоцург "бессрочное", амалдерг "возможное" и др.; сложными прилагательными: шераюккъерниг "среднегодовой", хичекхдериг "водопроницаемое", хичекхцадериг "водонепроницаемое", ханйоцург "преждевременное" и др. Эта группа сравнительно невелика по числу входящих в нее существительных.

В з 2.1.3. анализируется структурный тип, соответствующий модели НАРЕЧ. + ПРИЧ.

Сложные слова, состоящие из наречия и причастной формы с суффиксом =рг, называют предмет или лицо, выполняющее действие или предназначенное для выполнения действия, названного глагольной формой: ц1енкьа = тосу = рг "половик", 1ора = доккху = рг "обличитель", бакъ=де = рг "истина, правда", кара = дерзийна = рг "покоритель", кара = вахна = рг "попавший в плен; перебежчик", коча = тосу = рг "ошейник" и др.

Образующая основа в существительных этого структурного типа может состоять из следующих компонентов:

производная основа + производная основа: к1арг + делла = рг "углубившееся" (к1арг к1орга к1орге + делла дала = рг); йисте+ южу = рг "пристяжной" (йисте йист + южу йожа = рг); ара +хоьцу = рг "производитель" (ара "наружу" аре "место, пространство, поле" + хоьцу хеца = рг);
непроизводная основа + производная основа: ц1енкъа + тосу =рг "половик" (ц1енкъа "пол" + тосу таса = рг), алсам + доккху = рг "приумножающий, увеличивающий" (алсам "вдоволь, вполне" +доккху даккха = рг), и др.

Внутри данного структурного типа выделяются следующие лексико-семантические группы:

сложные одушевленные существительные, служащие, как правило, для обозначения лиц: партехь + воцу = рг "беспартийный", реза + хилла = рг "удовлетворенный, довольный", харц + луьй = риг "бредящий; гущий", юха + веана = рг "возвратившийся", юкъа + лела = рг "посредник", хьалхара + эриг "запевала", штатехь + воцу = рг "внештатный", хера +ваьлла = рг "отщепенец", йисте + южу = рг "пристяжной" и др.;
сложения, служащие для обозначения предметов, машин, инструментов и т.д.: юккъе + юьллу = рг "закладка", коча + тосу = рг "ошейник", т1аьхьа + тосу = рг "прицеп", т1ехула + юху = рг "об одежде", хьалха + х1отто = риг "козлы у арбы" и др.;
сложения, служащие для обозначения абстрактных понятий: гена = доцу=рг "близкое,недалекое", кечдина = рг "заготовленное, приготовленное", бакъ = де = рг "истина, правда", кара = дерзийна = рг "освоенное, привычное", жимах = де = рг "меньшее", тиш = делла = рг "изношенное, обветшалое, устарелое", кхачам = боцу = рг "недостаточный, неудовлетворительный", ладам = боцу = рг "незначительный" и др.

Семантико-грамматические отношения компонентов в данном структурном типе определяются как обстоятельственные (харц + луьй = риг "бредящий"; 1ора+ доккху = рг "обличитель"; кара + вахна = рг "перебежчик"; къий +велла = рг "обедневший" и др), определительные (хаза +доцу = рг "некрасивое"; керла + дина = рг "новорожденный"; лекха +воцу = рг "невысокий"; кура + воцу = рг "простодушный" и др.).

Способы сочетания компонентов могут быть различны: первый компонент может сочетаться со вторым:

1) в своей исходной форме качественного наречия: нийса + доцу= рг "неправильный, неверный, неточный (нийса "правильно, верно, точно" + доцу = рг "не имеющий"); лекха + воцу = рг "невысокий" (лекха "высокий, высоко"+воцу = рг "не являющийся"); алсам +даьлла = рг "приумноженное, увеличенное" (алсам много + даьлла = рг " вырасти, расти") и др);

2) либо в виде чистой основы обстоятельственного наречия: коча + тосу = рг "ошейник"; кога +хьийзо= риг "ножной" (кога "ногой"+ хьийзо = рг "вращаемый"; йисте +южу = рг "пристяжной" (йисте "на краю" + южург "запрягаемый, упряжной"); генара + гу = рг "дальнозоркий" (генара "далекий, дальний" + гу = рг "видящий"); лакхахьа + лаьтта = рг "вышестоящий" (лакхахьа "выше" + лаьтта = рг "стоящий, находящийся").

Сложные существительные, принадлежащие к структурному типу НАРЕЧ. + ПРИЧ., обладают всеми признаками существительного, в том числе полной парадигмой склонения в обоих числах.

Глагольные признаки рассмотренных композитных образований:

обозначение отвлеченных понятий, связанных с действием, состоянием: йист + ца = хи = рг "безмолвный", кура + воцу = рг "простодушный", хера + ваьлла = рг "отщепенец", шек + де = рг "подозрительное", гена + доцу = рг "недолекое, близкое", долахь + де = рг "собственный";
значение завершенности действия, процесса, состояния: алсамдаьлларг "приумноженный", "увеличенное", карадерзийнарг "освоенное, привычное", юхадеанарг "возвратившееся", халахетийтинарг"обидевшее", къийвелларг и др.
значение незавершенности действия, процесса, состояния: лергайоьдург "уховертка", акхакхуьург "дикорастущий", лекхавоцург "невысокий", йистеюжург "пристяжной", 1орадоккхург "обличитель", шекверг "подозревающий"и др.
значение времени: генарагург "дальнозоркий" - генарагинарг "увиденное издалека", сихателхарг "скоропортящийся" - сихателхинарг "быстро испортившееся", т1аьхьа- тосург "прицеп" - т1аьхьатеснарг "прицепленный", мустделларг "скисший" - мустлург "скисающийся", т1аьхьадисинарг - "оставшееся" - т1аьхьадуьсург "остающееся" и др.

Существительные рассматриваемого типа в русском языке передаются:

1)простыми производными словами: шекверг "подозревающий, сомневающийся", шершарг "скользящий", акхадаьлларг "одичавший, одичалый", байлахьдиснарг "осиротелый", кара-1еминарг "прирученный", къийвелларг "обедневший, разорившийся", к1айвелларг "побелевший", лекхавоцург "невысокий", жимахверг "наименьший", 1орадоккхург "обличитель" и др.;

2) сложными прилагательными: ираб1аьргберг "зоркий, остроглазый", керладинарг "новорожденный", куравоцург "простодушный", байкогберг "быстроногий", генарагург "дальнозоркий", ираюьхьигъерг "остроконечный", генатухург "дальнобойный", нийсасаберг "прямоугольный", шераюккъерниг "среднегодовой", ахшодерг "полугодовалый" и др.

В отдельных случаях сложения данного типа могут передаваться на русский язык простыми непроизводными словами (г1еметтах1оьттинарг "возмужавший", бакъдерг "истина, правда"), а также сложными причастиями: акхакхуьург "дикорастущий", лакхахьалаьттарг "вышестоящий", лакхахьахьахийнарг "вышеупомянутый", сихателхарг "скоропортящийся" и др.

В з2.1.4.рассмотрены словообразовательные модели сложных существительных, образованных по модели ПРИЧ. +СУЩ.

Сложные существительные с первым компонентом - причастием определяют предмет или явление, названное опорной основой и конкретизированное в первой основе сложения.

По своей грамматической структуре композиты данного структурного типа относятся к полносложным образованиям, поскольку их составляющие никакими соединительными элементами ... не связаны [Чокаев 1970]. Это такие сложения, как: хьийнабепиг хлеб из мешаного теста, молухи питьевая вода, хьийнахьокхам лепешка из мешаного теста, совсийнахьокхам лепешка из дрожжевого теста, даьржинахи мутная вода, хьийнапоппар мешаная глина, йолу-цамгар заразная болезнь, еттташура простокваша и др.

Исследователь сложных существительных в современном чеченском литературном языке проф.К.3.Чокаев делит такие сложения на две группы: сложения, где компоненты настолько слиты, что композит по своей структуре приближается к простому слову [Чокаев 1970] (дууштуо кизиловое дерево, етташура простокваша); и сложения, л... где компоненты в интонационном отношении разделены и легко расчленимы, лишены идиоматичности и близки к синтаксическим словосочетаниям (хьийнабепиг хлеб из мешаного теста, совсийна-бепиг хлеб из дрожжевого теста, 1иеттуомолха рвотное лекарство и т. п.). Следовательно, образования типа хьийнаххьокхам лепешка из мешаного теста, совсийнахьокхам лепешка из дрожжевого теста, хьийнапоппар мешаная глина, даьржинахи мутная вода и т.п. могут быть отнесены ко второй группе сложений, так как они при изменении по падежам получают материальный показатель косвенных падежей (хьийнахьокхам - хьийначу хьокхаман - хьийначу хьокхамана - хьийначу хьокхамуоЕ); они лишены идиоматичности; относятся к единой грамматической парадигме (парадигме имени существительного).

Образующая основа в сложениях данного типа имеет такой состав: производная основа + непроизводная основа (хьийна = бепиг, хьийна мешаное = бепиг хлеб; хьийна = хьокхам, хьийна мешаная = хьокхам лепешка и др.). Первый компонент сочетается со вторым в виде чистой основы: дууштуо кизил, етташура простокваша, свернувшееся молоко, йолуцамгар линфекционная, заразная болезнь, молухи питьевая вода, даьр- жинахи мутная вода, хьийнанаь1 мятая кожа (о сырье) и т. п.

Семантико-грамматические отношения между компонентами характеризуются как определительные: молу = хи питьевая вода, хьийна = бепиг хлеб из мешаного теста и т.д.

Рассматриваемый структурный тип обладает только теми грамматическими признаками, которые характерны грамматической категории имени существительного, поскольку их опорная основа принадлежит к этой грамматической категории.

Существительные рассматриваемого типа передаются на русский язык: простыми производными словами (1иетуокхоь клещевина); простыми производными словами (йаьржа = цамгар чума, къаьхьаштуо карагач, дууштуо кизил /дерево/); сложениями (етташура простокваша), словосочетаниями йолуцамгар линфекционная болезнь, букв. переходящая болезнь, 1иеттуомолха рвотное лекарство; описательными конструкциями (хьийнабепиг хлеб из мешаного теста, хьийна хьокхам лепешка из мешаного теста и др. Рассмотренный тип сложения существительных в современном чеченском языке непродуктивен.

В з 2.1.5. анализируется структурный тип дееприч. + прич.

Сложения этого структурного типа определяют предмет (в основном одушевленный) или явление, названное опорным компонентом и конкретизированное в первом компоненте сложения: молушверг пьяница, оьшушдерг нужное, необходимое, хуушдерг лизвестное, дозушдерг зависимое, дозушдоцург независимое и др.

Деепричастия в функции первых компонентов сложных слов выступают в форме настоящего времени: кхеташ=верг сообразительный, способный, кхеташ=дерг доступное пониманию, дууш=дерг съедобное, съестное, дозуш=доцург независимое и др.

Сложные существительные с первым компонентом-деепричастием по своей грамматической структуре относятся к полносложным образованиям. Им свойственны как субстантивные, так и отглагольные признаки. Признаки субстантивности - наличие форм косвенных падежей: И.п. лууш = дерг желаемое, желание; Р.П. лууш = долчун желаемого, желания; Д.п. лууш = долчунна желаемому, желанию и т.д. Форма склонения - причастная. Во всех формах косвенных падежей вторых компонентов присутствует аффикс -чу (общий аффикс косвенных падежей всех адъективных форм, в том числе и причастия).

Отнесенность к грамматическим классам: хезаш = дерг слышимое, известное (д-д); образование множественного числа - как у всех самостоятельных адъективных форм, прибавлением к исходной форме аффикса Цш с выпадением суффикса -г: хууш = дерг (хууш = дерш лизвестное, дозуш=дерг - дозушдерш зависимое и др.

Глагольные признаки: обозначение отвлеченных понятий - луушдерг желаемое, желание, хуушдерг лизвестное и др.; значение времени: сложения данного типа передают значение настоящего времени (см. примеры выше); способность передавать видовое значение (в соответствии с традиционным представлением о видах можно говорить о противопоставлении однократного и многократного видов, хотя, видимо, правильнее считать это противопоставлением способов глагольного действия, т.е. словообразовательной корреляцией, как об этом вслед за Г.А.Климовым пишет в ряде своих работ А.И. Халидов.

На русский язык они передаются: 1) простыми производными словами (молушверг пьяница, хуушдерг лизвестное, гушдерг лочевидное, луушдерг желаемое, желание, хезашдерг слышимое, доносящиеся звуки и др.); 2) словосочетаниями и описательными конструкциями: оьшушдерг самый плохой, тоьлушдерг самый хороший, лучший, кхеташдерг доступный пониманию, лекъашдинарг последний ребенок.

Вз3 О словообразовательной синонимии сложных слов в современном чеченском языке исследуются сложные имена существительные, вступающие в отношения лексико-семантического и словообразовательного параллелизма. Данное явление почти не изучено в нахском словообразовании. Изучение различных аспектов этой проблемы представляет несомненный научный интерес и практически имеет большое значение для практики перевода. Например, словообразовательный тип СУЩ. +ПРИЧ. (къа+хьоьгург +рг трудящийся; г1ело+ йи+риг притеснитель) и СУЩ.+ОТГЛ. СУЩ. (къа+хьега+р+хо "трудящийся"; г1ело+йа+р+хо "притеснитель") образуют синонимы, служащие для наименования лица по роду его постоянных занятий или по какому-либо существенному признаку, характеризующему это лицо. Важность и значимость наблюдений над характером взаимоотношений словообразовательных типов определяется также и тем, что изменения в словообразовательной системе любого языка происходят под влиянием его взаимодействия с другими языками. Не является исключением в этом плане и современный чеченский язык. О взаимозаменяемости рассматриваемых словообразовательных моделей упоминается в специальной литературе по нахским языкам. Можно привести целый ряд синонимичных пар сложных слов, построенных по указанным, параллельно существующим, моделям:

говраш + лохку = рг говраш + лахка =р = хо "кучер"

дой + лело = риг дой +лело = р = хо "коневод"

стоьмаш + лело = риг стоьмаш + лело =р =хо "садовод "

кира + д1а = оьцург кира + д1аэца =р = хо "грузополучатель"

чилла + лело = рг чилла + лело = р = хо "шелковод"

арз + лу = рг арз +дала = р = хо "жалобщик"

дечиг + доккху = рг дечиг + доккха = р =хо "дровосек"

саба + ди = риг саба + да = р=хо "мыловар"

саг1а +доьху = рг саг1а +деха = р = хо "нищий"

марс + хьокху Ч рг марс + хьакха = р = хо "жнец, жнейка" и др.

Важной чертой параллелизма сложных существительных, обусловливающей в известной мере своеобразие их синонимических связей, следует считать распрастраненность среди них относительно большого количества однокоренных лексем. Для однокоренных вариантов разных частей речи бесспорно следующее общепринятое утверждение: звуковые расхождения не должны выражать смысловых и грамматических различий. В связи с таким толкованием отнесение к синонимам или вариантам однокоренных единиц, различающихся только стилистически, зависит от того, могут ли стилистические свойства слов стать основой их семантической дифференциации. В лингвистике единого мнения на этот счет нет. Нам представляется справедливой точка зрения тех ученых, которые отвечают на этот вопрос положительно.

Из этого утверждения логически следует, что однокоренные стилистически дифференцированные лексемы могут выступать в качестве стилистических синонимов, но не вариантов. В этом случае не нарушается взятое нами за основу (вслед за А.П.Евгеньевой и др. лингвистами) понимание инварианта как языкового явления, выступающего в двух или нескольких формах и при этом тождественного самому себе. Среди соотносительных однокоренных существительных наибольшей смысловой совместимостью отличаются названия действующих лиц, о чем говорят и приведенные выше примеры. Продуктивность суффиксов -рг- и -хо- различна .Члены каждой пары синонимов с этими словообразовательными суффиксами могут иметь различную степень частотности употребления и различную стилистическую окраску. В настоящее время в словообразовании чеченского языка при образовании соответствующих существительных со значением деятеля наиболее продуктивен суффикс -хо-. Посредством этого суффикса образуются в преобладающем большинстве собственно агентивные наименования (т.е. обозначения "производителя действия вообще") от основ абстрактной семантики, в то же время с другим суффиксом - суффиксом -рг- образуются преимущественно термины со значением названия лица соответствующей профессии. Однако словообразовательные модели с формантами -хо- и -рг- могут выступать и как синонимы. Следует отметить, что процесс семантического и стилистического размежевания образований на -хо- и -рг- не завершен .

Высокая продуктивность этих моделей в сфере отглагольного производства способствует семантическому и структурному сближению словообразовательных моделей на -хо- и -рг-. В русском языке с рассмотренными моделями существительных можно соотнести словообразовательные модели существительных с аффиксами -тель (старатель, искатель распределитель, определитель, распорядитель), -щик/-чик (литейщик, обходчик), из которых наиболее продуктивны в современном русском языке модели с аффиксом Цтель; аффиксы -щик/-чик имеют обычно стилистическую окраску и употребляются при образовании существительных определенной семантики: разносчик, переводчик, укладчик и др., с менее продуктивным аффиксом -щик (гробовщик, обувщик, дробильщик и др.).

В з 4 л Сложносуффиксальные композиты в нахских языках в особую группу мы выделяем сложные существительные типа С + Сг, в которых вторая опорная основа является отглагольным существительным: чеч. куьг=лацар "рукопожатие", дин= лелор "вероисповедание", маршо=езар "свободолюбие", дега=баам"оби да", къин=хьегам "труд", син=кхетам "сознание" (ср. русск. жертвоприношение, трудолюбие, землевладение, деторождение, снегозадержание, англ. 1апd holdings - землевладение, heartbeat - сердцебиение, нем. Weltwahrnehmung - мировосприятие, Stadtplanung (англ. сitу р1аппing) - градостроительство и др). Данная модель в сопоставляемых языках представляет собой довольно продуктивный тип образований, который особенно активизировался в последнее время с развитием науки и техники. Это обычно абстрактная и терминологическая лексика.

Данная группа сложных слов в русском языке характеризуется наличием объектных отношений между компонентами, т.е. первый компонент является объектом, на который направлено действие: землепашество, зернозаготовка, лесонасаждение. В нахских языках между компонентами данной группы сложных слов могут наблюдаться не только объектные (ялтакечдар, латтаахар), но и определительные отношения (сингаттам, дега1ийжам).

Сложные слова рассматриваемого типа в русском языке обычно выступают в качестве синонимов соответствующих словосочетаний, образуя определенные синонимические пары: зернозаготовка // заготовка зерна, лесонасаждение // насаждение леса, жертвоприношение // приношение жертвы. Однако сложения этого типа могут иметь наряду с именными (приношение жертвы, насаждение леса, заготовка зерна) и глагольные трансформы: стихослагатель // слагатель стихов // слагающий стихи; пнекорчеватель // корчеватель пней // корчующий пни.

Композиты данного типа в чеченском языке не могут выступать в качестве синонимов соответствующих словосочетаний, т.е. не образуют синонимических пар: латтаахар "землепашество", но нет словосочетания ахар латта; машарбезар "свободолюбие" - нет безар машар; кьинхьегам "труд" - нет хьегам къин и др.

В русских композитах типа С + Сг В.П.Григорьев признает только глагольность вторых компонентов и только чисто внешнее их совпадение с самостоятельным именем [Григорьев 1961, 73Ц74]. Однако, как отмечает Р.Ю. Намитокова [Намитокова 1965], последнее так или иначе заставляет нас рассматривать их в данном структурном типе. С точки зрения синхронной мотивации словообразования структура композитов типа жертвоприношение, лесонасаждение в русском языке может быть интерпретирована двояко: либо как результат сложносуффиксального образования (жертвоприношение, деторождение, лесонасаждение), либо как результат лексикализации словосочетаний (приношение жертвы - жертвоприношение, насаждение леса - лесонасаждение, рождение детей - деторождение) и т.д. В пользу последнего говорит тот факт, что второй компонент таких сложений может употребляться самостоятельно. В таком случае мы имеем модель С + Сг, осложненную суффиксом и состоящую из двух неравноправных компонентов.

В нахских языках образование по модели С+Сг, имеет свою специфику: куьглацар "рукопожатие", маршоезар "свободолюбие", динлелор "вероисповедание" и т.д. Здесь сложные существительные образованы от сложных глаголов куьглаца "пожать руку", маршоеза "любить свободу" при помощи суффикса =р=.

Отглагольные существительные с суффиксом -р- образуют категорию, которая в научной литературе называется масдаром. Это имя существительное обозначает процесс действия и соответствует по значению русским отглагольным именам существительным (по другой терминологии - девербативам, nomina actionis)с окончанием =ние. Круг образования существительных на =ние= от глаголов в русском языке ограничен, тогда как в чеченском языке"масдар образуется практически от любого глагола, простого и сложного, состоящего из двух и более компонентов".См.: къахьега=р, сакъера=р,догдаха=р,сатийса=р, къинтIеравала=р, генавала=р, разтоха=р, кортабетта=р, ловзавала=р и др.

В чеченском языке образование по модели С+Сг, очевидно, является суффиксальным способом образования сложных слов. Интересен тот факт, что в рассматриваемых композитах с суффиксом -р- не происходит фонетических изменений в производящих основах (сакъера+р "веселиться", къахьега+р "труд"), тогда как в отглагольных существительных с суффиксом -м- (къинхьега+м "труд", сингатга+м "грусть", тоска", дега1ийжа+м "боль, тоска") происходит соответствующая перегласовка (са//син, къа//къин, дог//дега/н/). Частными моделями данного словообразовательного типа в современном чеченском языке являются: 1) существительное + отгл. существительное + аффикс -хуо (даьхнилелор+хуо животновод, латталелор+хуо земледелец, чаг1ардаккхар+хуо винодел, йийдаккхар+хуо пивовар, болатлалор+хуо сталевар, бошмашлелор+хуо садовод, бедарштиегар+хуо портниха и др; 2) существительное + отгл .форма + аффикс Црг (шекар = дуьллу = рг "сахарница", туьха = духку = рг "солонка", г1ело = йийр=иг "притеснитель", г1ели = дуьллу = рг "лудильщик", говраш = лохку = рг "возница", дой = лело = риг "коневод", стоьмаш = лело = риг "садовод" и др.

Образующая основа может иметь в своем составе компоненты:

непроизводная + производная основы (г1иллакх + доцу = рг "неприличный, необходительный, невежливый, нелюбезный"; кханча+ тосу = рг "лобогрейка", шекъа + дакъо = рг "промокашка", 1уърг =докху = рг "пробойник" и др.).
производная + производная основы (гена = ла = юсту = рг "дальномер", маршо маърша (нареч.) + еза = рг "свободолюбец", к1орге к1орга (нареч.) + юсту = рг "глубиномер", г1ело г1ийла (прил.) + йий = риг "притеснитель" и др.).

Сложные слова этого типа являются результатом превращения сложного образования в имя существительное, независимо от грамматических особенностей входящего в них второго компонента. Второй опорный компонент в этих сложениях является независимой причастной формой настоящего времени (дуьллу = рг "кладущий", дутту = рг "наливающий", духку = рг "насыпающий", цайоккху = рг "не называющий", йина = рг "сделанное", туху = рг "добавляющий" и др.).

Первый компонент в рассматриваемых сложениях сочетается со вторым компонентом:

1)в виде чистой основы (в форме им. п.) без каких-либо падежных формантов; например, ц1ов + боьхку = рг "сноповяз, сноповязалка, сноповязальный"(ц1ов "сноп" + боьхку = рг "вяжущий"); маша + хьекхо = рг"лопух"(маша "1. домотканое горское сукно, 2. шерстяное одеяло"+ хьекхо = рг "лист ползучего растения"); моха + ерг "полосатый" (моха "полоса" + ерг "имеющий"); мох = туху = рг "веер" (мох "ветер" + тухург "бьющий"); къонза = дутту = рг "уксусница"(къонза "уксус"+дутту = рг "наливающий"); и др.

2) в отдельных случаях в форме косвенных падежей: хие + ваьхьна = рг "утопленник, утонувший" (букв. водой унесенный); хенах +з1ок + етта = рг "дятел" (букв. в дерево клюв бьющий); кехатех +ловзу = рг "картежник" (букв. в карты играющий); лерга +йоьду = рг - зоол. "уховертка" (букв. в ухо идущий) и др.

Семантико-грамматические отношения между компонентами сложных существительных характеризуются большой емкостью. Первый компонент может иметь:1) значение объекта (ч1ерий +доху = рг "цапля", букв. рыбу вытаскивающий; латта + охку = рг "землекоп, землечерпалка, землеройный", букв. землю роющий),саба + чу + дуьллу = рг "мыльница", букв. мыло кладут во что который; и др.; 2) значение определения, когда вторая часть обозначает не действие, а наличие-отсутствие признака, обозначенного первым компонентом (ц1е +йоцу = рг"безымянный," букв. лимени не имеющий); мотт + боцу =рг "немой, букв. лязык не имеющий); моха+ йе =рг "полосатый"; и др.

Синтаксические отношения между компонентами сложений здесь определяются как подчинительные.

ГЛАВА IV Структурно-словообразовательная характеристика собственно глагольных композитов в нахских языках посвящена глагольным и по исходным основам, и по результатам сложения композитам. В главе отмечается на основе тщательного анализа соответствующих образований, что основосложение является распространенным способом образования не только именных, но и глагольных композитов в нахских языках. Он является весьма продуктивным, развивающимся способом образования слов как на собственно нахской лексико-словообразовательной базе, так и на базе иноязычных слов путем их морфологического и лексико-словообразовательного освоения, в том числе и калькирования.

В чеченском и других нахских языках, как, напр., и в русском языке, основосложение представлено двумя типами композитного образования слов - чистым сложением и комбинированным сложением. Чистое основосложение занимает одну из доминирующих позиций в производстве композитов в чеченском языке (и, соответственно, в родственном ингушском языке). Все композиты в рамках этого способа характеризуются подчинительным отношением основ: дуогдаккха, инг. догдаккха лотвратить; чеч. катуоха, инг. катуоха хватать; чеч. сатаса, инг. сатосса захотеть чего-либо; чеч. къахьега, инг. къахьега трудиться и др. При этом характерно, что в чеченском языке таким способом образуется значительное количество композитных образований, которым в русском соответствуют простые основы. В современном русском языке, в отличие от чеченского, чистое основосложение как способ производства производносложных слов, в качестве производящей базы которых выступают композиты, менее представлен в составе глагольных гнезд.

С композитами, в том числе и с композитами рассматриваемого типа, связана сложная проблема чеченской орфографии, которая ставится и решается в настоящее время. Речь идет о слитном или раздельном написании сочетаний типа болх бан // болхбан, гIуллакх дан // гIуллакхдан, нефть кхоьхьург // нефтькхоьхьург, брак йинарг // бракйинарг, цитрус лелорхо // цитруслелорхо //, чай лелорхо // чайлелорхо, газ юустург // газъюстург и др. Однозначно и однотипно эту проблему вряд ли можно решить. Очевидно, что не всякое сочетание слов, выражающее одно сложное понятие и переводимое на русский язык одним словом, можно рассматривать как одно (сложное) слово, и в этом отношении неоправданно стремление целого ряда периодических изданий и отдельных авторов свести все к слитному написанию (буолхбан, гIуллакхдан, довдан, новкъавала, балбаккха и др.). Написание вспомогательных глаголов слитно с именными (субстантивными) основами, например, не только нежелательно, оно неприемлемо, так как в таком случае нарушается эргативный принцип построения переходных конструкций предложения. В предложении Цуо цкъа хьалха ша кхоа ца веш болх бира ехачу аьхка, тIаккха садаIа вахара Он сначала не щадя себя поработал долгое лето, затем отдыхать поехал слитное написание буолхбира скрадывает прямое дополнение, включенное в квазикомпозит. Поэтому во всех таких случаях, видимо, нужно придерживаться раздельного написания. Вместе с тем на основе таких словосочетаний (буолхбан, гIуллакхдан, довдан, балбаккха) возможно образование композитных имен существительных(масдаров)типа гIуллакхдар, довдар, балбаккхар, и слитное написание подобных слов не нарушает структуру предложений, в которых они употребляются. В решении орфографических вопросов, связанных с написанием композитных образований и соотносимых с ними словосочетаний, необходим дифференцированный подход, учитывающий грамматические и иные связи подобных единиц с другими в структуре предложения и возможные последствия для последней слитного написания. Достаточно много случаев, когда слитное написание оправданно, но немало и таких, в которых его нельзя допустить.

ГАВА V Типологическая характеристика композитов нахских языков, завершающая основное содержание работы, выводит композитное словообразование в нахских язык на общий фон такого способа образования в языках, принадлежащих к другим языковым семьям и структурным типам.

Проведенное нами типологическое сопоставление композитных образований в нахских и других языках, русском, Романо-германских, тюркских и нек. др.) еще раз убеждает в том, что классификация языков по признакам происхождения и древних связей, с одной стороны, и их классификация по сложившимся структурным признакам необязательно совпадают: близкородственные языки могут оказаться в разных структурных типах не только по одному, а даже по нескольким признакам, и, наоборот, относящиеся к разным семьям по признаку происхождения и разным типам по многим другим признакам языки в каких-то признаках могу сближаться больше, чем языки родственные и однотипные по большинству признаков. Например, между чеченским и немецким языками вряд ли есть какая-то связь в их отдаленном и близком прошлом, но между ними достаточно много сходств и в фонетическом, и в грамматическом строе. В обоих языках есть, например, палатализованные гласные, являющиеся результатом одного и того же по своей сути фонетического процесса - перегласовки гласного корня под воздействием гласного следующего за ним аффикса. В обоих языках одинаковое количество форм прошедшего времени, в основном совпадающих по выражаемой грамматической семантике. В то же время немецкий язык во многих своих признаках существенно отличается от родственного ему, тоже индоевропейского, русского языка. Необусловленность принадлежности языков к тому или иному структурному типу его родственными связями с другими языками объясняет, как разные по происхождению языки оказываются сгруппированы в одном структурном типе. В том числе, как показывает наш анализ, и по признакам, характеризующим композитное словообразование.

Так, отсутствие соединительного гласного в структуре сложного слова объединяет нахские языки в одну группу. По тому же признаку нахские языки оказываются близки к немецкому языку, где соединительных гласных также нет, слова (основы, корни) объединяются в композиты при помощи иных средств и другими способами, несколько отличающимися от тех, которые приняты в русском языке. Или еще такой пример. Определительное словосочетание со значением качества, в котором прилагательное предшествует существительному, без всякого согласования с ним, обнаруживается в чеченском, английском (индоевропейском), тюркских, монгольском, японском и китайском языках. По этому структурному признаку перечисленные языки могут быть объединены в одну группу с обшей структурной характеристикой - языки, имеющие определительное словосочетание со структурой Аа + К", где прилагательное соединено с существительным по способу примыкания.

Сравнение исследуемого нами материала с соответствующими фактами целого ряда других языков, проведенное нами в данной главе, показало, что типологические выводы, важные для соответствующих обобщений, возможны и здесь. В контексте темы нашего исследования мы можем говорить о возможности выделения типа языка по словообразовательным признакам.

Сравнение с русским языком, например, показывает такие особенности:

а) способ соединения компонентов в сложном целом (словообразовательном композите): в нахских языках это примыкание, свойственное для агглютинации, - без соединительных гласных (если не считать отдельных случаев наличия в исходе первого компонента падежного форманта, который вряд ли можно отнести к интерфиксам); в русском языке возможны соединения с помощью интерфикса и без него;

б) функциональные возможности частей сложного слова: в чеченском языке почти во всех структурных типах компоненты сложного слова могут употребляться в виде самостоятельных слов, тогда как в русском языке это возможно далеко не всегда;

в) усечение первой основы структурного типа прил.+сущ. в русском языке, тогда как сложения этого типа в чеченском языке являются полносложными;

Расширив круг языков, привлекаемых для типологических сравнений, мы получаем возможность сделать следующие выводы.

1. Словообразование в рассматриваемых языках представлено: а) словопроизводством и б) словосложением.

2. Типологически существенным для нахских и германских языков является примыкание с наличием четко выраженных морфемных швов в местах соединения фонем (агглютинация), в отличие, скажем, от славянского (но тоже, как и германские, индоевропейского) русского языка, в котором этот вид связи компонентов сложного слова развит слабее.

3. В отличие от нахских и германских, в русском языке типологически существенным является соединение морфем в подсистеме словосложения с помощью соединительной морфемы; в подсистеме словопроизводства наблюдается явление фузии.

4. Максимальное число аффиксальных морфем, которое может присоединять корневая морфема, не превышает двух как в препозиции, так и в постпозиции, что также составляет одну из типологических характеристик системы словопроизводства сопоставляемых языков.

5. По числу компонентов в подсистеме словосложения преобладают двухкомпонентные сложные слова, что следует рассматривать как типологический признак системы словосложения сопоставляемых языков. В нахских и в других сопоставляемых языках возможны трехморфемные образования, но они не могут быть включены в число типологических признаков как не получившие широкого распространения.

6. В двухкомпонентных сложных словах дополняющая морфема находится в препозиции, что также входит в число характеристик подсистемы словосложения как русского, так и германских языков.

7. В результате учета этих признаков можно сформулировать общую типологическую характеристику словообразовательной системы германских языков как языков суффиксально-префиксальных с преобладанием суффиксального словопроизводства и как языков с преобладанием двухкомпонентных сложных слов, образованных с помощью примыкания при явлении агглютинации.

8. В отличие от германских языков, словообразовательная система русского языка может быть охарактеризована как суффиксально-префиксальная с преобладанием суффиксального словопроизводства, с преобладанием двухкомпонентных сложных слов, образованных путем соединения с помощью соединительных морфем, а также примыкания при явлении фузии.

9. Чеченский и другие нахские языки, наряду со своими специфическими проявлениями, обнаруживают общие признаки и с германскими языками, и с русским языком, но преобладают черты, структурно-типологически сближающие их с германскими языками.

Заключение по итогам исследования содержит в себе выводы по содержанию всех реферированных глав. Основные из них сводятся к следующему.

1. Расширение словарного состава нахских языков, особенно чеченского и ингушского, происходит преимущественно путем слияния двух или более слов в одно. При этом в названных языках используются общие им всем способы образования новых лексических единиц (слов): а) словопроизводство, 6) словосложение.

2. Одним из важных выводов, вытекающих из нашей работы, является то, что представление о специфике словообразовательной системы нахских и, скорее всего, также других кавказских языков, сложившееся в науке, требует своего уточнения: в нахских языках основосложение действительно является ведущим способом словообразования, но это не значит, что аффиксация в них занимает такое скромное место, которое ей отводится многими, прямо или косвенно затрагивавшими эту проблему. Как показало наше исследование, чистое основосложение по количеству композитных образований явно уступает смешанному композитно-аффиксальному способу образования новых слов. Поэтому, признавая, что из двух основных способов образования новых слов в чеченском и других нахских языках (основосложение и аффиксация) ведущим действительно является основосложение, мы считаем: это не должно было служить основанием для принижения роли аффиксации в пополнении словарного состава нахских языков. С учетом преобладания композитно-аффиксального способа в композитном словообразовании и выявленных исследователями новых аффиксов, словообразовательных типов, способов, используемых в словопроизводстве, следует признать, что аффиксация представлена в нахских языках, особенно в чеченском, шире, чем принято считать.

3. В нахских языках можно выделить следующие группы сложных слов: 1) повторы, образующиеся путем повторения одного и того же слова или части слова; 2) парные слова, образующиеся путем спаривания (сочетания) двух и более слов; 3) детерминативные сложные слова, образованные путем соединения двух или более основ (они отличаются разнообразием частных моделей); 4) сложносуффиксальные слова, образованные путем соединения и единовременной аффиксации; 5) сложносокращенные слова, образующиеся путем сокращения двух или более основ. Парные слова в значительно меньшей степени, чем в чеченском и ингушском, представлены в бацбийском языке.

4. Самое широкое использование основосложения наблюдается в сфере именного словообразования. Вместе с тем специальный анализ соответствующего материала привел нас к выводу, что основосложение является наиболее распространенным способом образования не только именных, но и глагольных композитов в нахских языках. Он является весьма продуктивным, развивающимся способом образования слов как на собственно нахской лексико-словообразовательной базе, так и на базе иноязычных слов путем их морфологического и лексико-словообразовательного освоения, в том числе и калькирования.

5. В структурно-генетическом отношении композиты в нахских языках восходят к синтаксическим сочетаниям слов, агглютинативно сросшихся в одно слово в результате длительного и частого употребления.

6. Композитное словообразование в чеченском и других нахских языках формируют следующие способы: 1) повторы, образующиеся путем повторения одного и того же слова или части слова (дика-дика самый лучший); 2) парные слова, образующиеся путем спаривания (сочетания) двух разных (но связанных по значению) слов (даар-малар леда, угощение, буквально леда-питье, могуш-парг1ат здоровье, благополучие); 3) детерминативные сложные слова, образованные путем соединения двух или более основ (они отличаются большим разнообразием частных моделей); 4) сложносуффиксальные слова, образованные путем сложения и одновременной аффиксации (ангалихадориг стеклорез); 5) сложносокращенные слова, образующиеся путем сокращения двух или более основ: райисполком районный исполнительный комитет, педсовет педагогический совет и др. Последний способ развился в чеченском и ингушском языках в результате активных заимствований из русского языка и калькирования сложных слов русского языка: будучи заимствованными из русского языка, подобные сложные слова в чеченском и ингушском языках не имеют собственной словообразовательной мотивации, опирающейся на соответствующие компоненты.

7. Среди композитных образований чеченского и ингушского языков обращают на себя внимание прежде всего так называемые парные образования, композиты, возникшие в результате повтора одних и тех же основ (слов). Ограниченность парных образований в бацбийском языке (здесь таким способом образуется в основном незначительное число сложных прилагательных, наречий, звукоподражательных слов), видимо, в определенной степени объясняется особыми условиями развития и функционирования бацбийского языка, испытывающего, с одной стороны, на протяжении многих веков сильнейшее влияние со стороны грузинского языка, с другой - фактически не контактировавшего с русским языком и ограниченного в контактах с двумя другими нахскими языками.

8. Парные слова (1ер-дахар, хьаша-да, зиен-зулам, дика-вон и др.), вопреки распространенному мнению, входят в разряд сложных: они допускают раздельнооформленность составных частей, в них отсутствует в полном смысле слова семантическая цельность компонентов. Они являются древними формами словообразования и функционально приравниваются к простым словам, относятся к той или иной части речи, способны иметь соответствующие грамматические формы (число, падеж и т.д.) и выполнять в предложении функцию того или иного члена предложения. Парные слова, как и любые слова, могут входить в состав словосочетаний и быть основой для новообразований. Они характеризуются закрытостью своей структуры и способны функционировать на морфологическом и синтаксическом уровнях языка исключительно в качестве одной лексической единицы, как и простое слово. Парные слова производятся как самостоятельные лексические единицы и используются для номинации различных предметов и явлений действительности, имея при этом обобщенное значение собирательности, множественности. Широкая распространенность парных слов, по всем признакам имеющих признаки композитных образований, обусловила повышенное внимание к ним, проявленное нами в своем исследовании.

С помощью редупликации расширяется лексический состав практически всех основных частей речи. В нахских языках путем редупликации особенно активно образуются новые лексические единицы, относящиеся к следующим частям речи: существительные, прилагательные, наречия, междометия и подражательные слова. Многие имена существительные (редуплицированные) образованы от звукоподражательных основ и носят исторический характер. Основой для образования имен прилагательных и наречий являются звуко- и образоподражательные слова, существительные, числительные, некоторые служебные части речи.

9. В именном композитном словообразовании чеченского и других нахских языков выделяются так называемые слитные слова: 1аьржак1а рожь; ц1еракиема пароход, буц-аре степь и др. Характерной особенностью слитных слов является то, что в процессе тесного взаимодействия компоненты определительных словосочетаний с определяемые существительным слились в лексическую единицу с новым понятием и общим ударением. Они не называют, а поясняют, поэтому передаваемое ими лексическое значение расходится с первоначальным значением членов сочетания. Слитные слова в современных нахских языках составляют многочисленный разряд сложных имен существительных. Компонентами слитных слов могут быть не только существительные, прилагательные, но и числительные, наречия, глаголы и отглагольные формы.

10. В чеченском и ингушском языках, как, например, и в русском, основосложение представлено двумя типами композитного образования слов - чистым сложением и комбинированным сложением. Чистое основосложение занимает одну из доминирующих позиций в производстве композитов в чеченском языке (и, соответственно, в родственном ингушском языке). Все композиты в рамках этого способа характеризуются подчинительным отношением основ: дуогдаккха, инг. догдаккха лотвратить; чеч. катуоха, инг. катуоха хватать; чеч. сатаса, инг. сатосса захотеть чего-либо; чеч. къахьега, инг. къахьега трудиться и др. При этом характерно, что в чеченском языке таким способом образуется значительное количество композитных образований, которым в русском соответствуют простые основы.

11. С композитами, в том числе и с композитами рассматриваемого типа, связана сложная проблема чеченской орфографии, которая ставится и решается в настоящее время. Речь идет о слитном или раздельном написании сочетаний типа буолх бан // буолхбан, гIуллакх дан // гIуллакхдан, нефть кхоьхьург // нефтькхоьхьург, брак йинарг // бракйинарг, цитрус лелорхо // цитруслелорхо, чаевод - чай лелорхо // чайлелорхо, газ юустург // газъюстург и др. В решении орфографических вопросов, связанных с написанием композитных образований и соотносимых с ними словосочетаний, необходим дифференцированный подход, учитывающий грамматические и иные связи подобных единиц с другими в структуре предложения и возможные последствия для последней слитного написания. Достаточно много случаев, когда слитное написание оправданно, но немало и таких, в которых его нельзя допустить. В работе сделана попытка разработать основные критерии разграничения сложных слов и словосочетаний для решения этой важной для упорядочения норм орфографии проблемы.

12. В своем исследовании мы считали необходимым также дать типологическую характеристику композитного словообразования в чеченском языке, привлекая для сравнения с ним в основном германские языки и русский язык. Такой анализ дал нам основание для ряда имеющих значение выводов (см. изложенные выше при реферировании главы V выводы).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии:

Сулейбанова М.У. Именные композиты в нахских и иноструктурных языках. - Грозный, 2008. 152 с.

Статьи в рецензируемых журналах ВАК:

2. Сулейбанова М.У. Сложные существительные в чеченском и русском языках // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. СПб.:2008. - С.168-175.

3. Сулейбанова М.У. Парные сложения, маркированные синонимичными, антонимичными и ассоциативными отношениями, в нахских и иноструктурных языках // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. СПб.: 2009 - С.106-113.

4. Сулейбанова М.У. Структурно-семантические модели сложных имен существительных, характерные для современного чеченского языка, и способы их передачи в русском языке / Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: 2008. - С.144-147.

5. Сулейбанова М.У. К вопросу о номинации в разносистемных языках // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: 2008. - С.165-169.

6. Сулейбанова М.У. Структурно-словообразовательная характеристика собственно глагольных композит в нахских языках //Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: 2009. - С.95-98.

7. Сулейбанова М.У. Типология словообразовательных систем нахских и иноструктурных языков // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск: 2009. - С.41-45.

8. Сулейбанова М.У. Типологическая характеристика композитов в нахских языках // Материалы международной конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора Ю.Д. Дешериева. - Грозный, 2008. - C.242-250.

9. Сулейбанова М.У. Словообразовательные гнезда композитов // Материалы международной конференции, посвященной 90-летию Ю.Д. Дешериева // - Грозный, 2008. - С.275-279 (в соавторстве с А.И. Халидовым).

10. Сулейбанова М.У. К вопросу о словообразовательной синонимии сложных слов. - В сб.: Русский язык на Северном Кавказе (Материалы международной научно-практической конференции). - Пятигорск, 2001 г. - С.34-39.

11. Сулейбанова М.У. К вопросу о словообразовательной производности и мотивированности в русско-чеченских параллелях сложных слов. - В сб.: Русский язык на Северном Кавказе (Материалы международной научно-практической конференции). - Пятигорск. 2001. С.39-41.

Статьи в научных сборниках:

12. Сулейбанова М.У. Некоторые структурные модели сложных имен существительных в чеченском и русском языках - В сб.: Типы коммуникации и содержательный аспект языка. Тезисы конференции молодых научных работников, посвященной 40-летию победы советского народа в Великой отечестнвенной войне. - М., 1985.

13. Сулейбанова М.У. Сложные существительные, характерные для чеченского языка и способы их передачи на русский язык. - В кн.: Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. Сб. научных трудов. М. 1986.

14. Сулейбанова М.У. Структурные модели сложного имени существительного, общие для чеченского и русского языков. - В кн.: Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М., 1987. - С.99-105

15. Сулейбанова М.У. Бессуффиксальные сложные существительные с глагольным опорным компонентом в русском языке и способы их передачи на чеченский язык. - В сб.: Вопросы лексико-грамматических категорий вайнахских языков. - Грозный, 1988 г. - С.67-76

16. Сулейбанова М.У. Сложные имена существительные, имеющиеся лишь в чеченском языке, и способы их передачи на русский язык // Вопросы русского словообразования и методики его преподавания в национальной школе. Сборник научных статей. - Ростов-на-Дону, 1989. - С.64-68

17. Сулейбанова М.У. О некоторых моделях сложных существительных в чеченском языке и способах их передачи на русский язык // Когнитивная методика обучения иностранным языкам в различных условиях. Сб. научных трудов). - Пятигорск, 1999.

18. Сулейбанова М.У. О некоторых особенностях русско-чеченских параллелей сложных существительных в русском и чеченском языках - В сб.: Вопросы лексикологии и лексикографии языков народов Северного Кавказа, русского и западноевропейских языков. Тезисы общероссийской конференции. - Пятигорск, 1999. - С.111.

19. Сулейбанова М.У. К вопросу о словообразовательных кальках (русско-чеченские словообразовательные параллели). // Вестник ПГЛУ, - Пятигорск, 2001.

20. Сулейбанова М.У. Русские сложные существительные и их чеченские эквиваленты //В кн.: Русский язык и межкультурная коммуникация, - Пятигорск, 2001. - С.119-130

21. Сулейбанова М.У. Продуктивные словообразовательные аффиксы в русском и чеченском языках. // Вопросы общей и чеченской типологии. Межвузовский сборник научных трудов ЧГПИ. - Грозный, 2003. - С.156-170.

22. Сулейбанова М.У. Синонимия словообразовательных суффиксов в современном чеченском языке.// Межвузовский сборник научных трудов ЧГПИ. - Грозный 2005.

23. Сулейбанова М.У. Сопоставительное изучение номинации в разноструктурных языках // Вестник Чеченского государственного университета, - Грозный, 2008.176-181

Учебные пособия:

24. Сулейбанова М.У. Сложные существительные в русском и чеченском языках. Ц Изд-во ПГЛУ, Пятигорск, 2001., 61с.

25. Сулейбанова М.У. Общее и частное в словообразовательной системе русского и чеченского языков. - Изд-во ПГЛУ, Пятигорск, 2002., 70с.

26. Сулейбанова М.У. Словообразовательные процессы в нахских и иноструктурных языках. - Изд-во ПГЛУ, Пятигорск, 2009.,156с.

------------------------------------------------------------------

Подписано в печать 9.07.2009 г. Формат 60х90 1/16

Бумага офисная. Печать-ризография. Усл. печ. лист 2.6 ...

Тираж 100 экз.

--------------------------------------------------------------------------------

Издательство Чеченского государственного университета

Адрес: 364037 ЧР, г. Грозный,

Ул. Киевская, 33.

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

Blog