Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям
На правах рукописи
Яхимович Сергей Юрьевич
КОЛОНИЯ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН В СЕВЕРНОЙ МАНЬЧЖУРИИ: СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ (1924Ц1935агг.)
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
кандидата исторических наук
Хабаровск - 2012
Работа выполнена на кафедре политической истории Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования Дальневосточный государственный гуманитарный университет
Научный руководитель: Дубинина Нина Ивановна
доктор исторических наук, профессор кафедры
политической истории Дальневосточного
государственного гуманитарного университета
Официальные оппоненты: Сонин Виктор Владимирович
доктор исторических наук, профессор
кафедры теории и истории государства и
права юридического института
Дальневосточного федерального университета
Потапова Ирина Владимировна
кандидат исторических наук,
старший преподаватель кафедры истории
Отечества, органов безопасности и зарубежных
пограничных органов Хабаровского
пограничного института ФСБ РФ
Ведущая организация: Морской государственный университет
имени адмирала Г.аИ. Невельского: 690059,
г. Владивосток, ул. Верхнепортовая, д. 50 а.
Защита состоится 25 мая 2012аг. в 16.00 на заседании диссертационного совета ДМ 212.293.02 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора исторических наук при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования Дальневосточный государственный гуманитарный университет по адресу: 680000, г.аХабаровск, ул. К. Маркса, д. 68, корп. 1, ауд. 311.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования Дальневосточный государственный гуманитарный университет.
Автореферат разослан л апреля 2012аг.
Ученый секретарь диссертационного совета,
кандидат исторических наук, доцент Н.аА.аМакуха
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Диссертационная работа посвящена феномену колонии советских граждан в Северной Маньчжурии, существовавшей в 1924Ц1935агг. для реализации политических и экономических интересов СССР в Китае. В отличие от российского зарубежья в Европе, сформировавшегося после Октябрьской революции и Гражданской войны, на Дальнем Востоке рядом с эмигрантским сообществом более 10 лет существовала сравнительно многочисленная колония советских граждан. Если проблемы российской эмиграции в Китае принадлежат к числу активно разрабатываемых в отечественной историографии, то история советской колонии по причине секретности многих архивных материалов, связанных с ней, продолжительное время оставалась вне научного осмысления. Очевидно, что история советской колонии в Маньчжурии важна в первую очередь для восстановления исторической научной панорамы российского зарубежья в Китае. Снятие грифа секретности с документов колонии, хранящихся в региональных и центральных архивах, создало для этого необходимые условия.
Опыт существования советской колонии в среде, для которой, с одной стороны, были характерны ценности восточной цивилизации, а с другой - ценности дореволюционной России, отвергнутые по идеологическим соображениям и заменённые революционно-социалистическими идеями и принципами, представляет интерес для общественно-политической практики российской современности. Существование разных векторов идеологической ориентации среди соотечественников в чужом цивилизационном пространстве не исключало контактов советских граждан и эмигрантов, которые носили разносторонний характер, порой приобретая форму противостояния. В наши дни, когда в полиэтническом и социально неоднородном российском обществе имеются многополярные политические взгляды людей, важен поиск диалога и консенсуса между ними, который удавалось найти внутри советской колонии и иногда с частью эмиграции в 1924Ц1935агг.
Актуальным аспектом темы является изучение процесса организации системы управления советским населением на территории иностранного государства. Эта деятельность была детерминирована такими факторами, как повышение материального благосостояния советских граждан, их трудоустройство, предоставление широких возможностей получения многоуровневого образования. Вместе с тем, главной составляющей системы управления советской колонией в Северной Маньчжурии была идеологическая пропаганда, направленная на её советизацию, а также реализация в регионе политических и экономических интересов СССР.
Актуальность темы исследования обусловлена также современным положением россиян за пределами Российской Федерации. Находясь за рубежом на постоянном или временном проживании, граждане России, к сожалению, нередко становятся жертвами насилия или объектами политических провокаций. Историческая практика государственно-правовой защиты советских граждан на территории иностранного государства в Маньчжурии может быть полезна сегодня в организации защиты прав россиян за рубежом.
Научно-теоретическое осмысление темы исследования позволяет воссоздать общеисторическое полотно развития всего российского дальневосточного зарубежного сообщества 1920-хЦ1930-хагг. и определить уроки для общественно-политических отношений.
Степень научной разработанности темы. В настоящее время историография проблемы российского зарубежья в Китае обширна1, всё это, безусловно, важно для понимания места и роли советской колонии в Северной Маньчжурии. С точки зрения темы диссертационной работы в историографический обзор целесообразно включить лишь те публикации, которые в той или иной мере касаются существования колонии. Всю историографию проблемы можно разделить на два периода: советский и постсоветский, начавшийся с 1991аг.
Заслуживают внимания труды В.аАварина, которые были изданы в 1930хагг.2 В них автор показал динамику международных отношений в Маньчжурии 1920-х - начала 1930-хагг. и пришёл к выводу о том, что советское присутствие в регионе, осуществляемое через совместное с Китаем управление КВЖД, способствовало росту международных противоречий в Маньчжурии. В своих работах В.аАварин впервые попытался классифицировать социальную структуру советской колонии по принципам классового подхода.
В 1940-хЦ1960-хагг. отечественные исследователи к теме советской североманьчжурской колонии не обращались в силу её закрытости. Только с 1970-хагг. появляются работы, рассматривавшие социально-политические проблемы в зоне КВЖД, связанные с революционной активностью здесь рабочего класса и белой эмиграцией. Статью дальневосточного исследователя Е.аП.аГолубева Миссия Утоварища АндреяФ во многом можно считать уникальной для своего времени3. Она была посвящена известному революционеру и советскому партийному деятелю Я.аК.аКульпе, который в 1926Ц1928агг. возглавлял Северо-Маньчжурский комитет ВКП(б) в Харбине. В ней впервые речь шла не только о численности членов советских организаций на линии КВЖД, их тактике действий, но также и о персоналиях местных партийных лидеров, имена большинства которых ранее в научной литературе не упоминались.
В комплексном исследовании о белой эмиграции Л.аК.аШкаренков4 уделил внимание и дальневосточной ветви русского зарубежья, где выделил такую уникальную ситуацию, как близкое существование за границей эмигрантской и советской колоний. Аналогичным вопросам уделил внимание дальневосточный историк В. В.аСонин5. Большое значение имеет монография Г.аИ.аАндреева6. Несмотря на то, что хронологически работа охватывает 1917Ц1922агг. и не совпадает с образованием колонии граждан СССР, она представляет научный интерес для исследования. Автор приводит данные о штатной численности русских служащих дороги, высококвалифицированных рабочих и истории развития местной партийной организации за период, непосредственно предшествующий дипломатическому закреплению прав Советского Союза на КВЖД. Не менее интересна работа Г.аИ.аТкаченко7, отражающая политическую позицию советских граждан и их профсоюзных организаций на КВЖД, влияние СССР на революционное движение в Китае в 1920-хЦ1930-хагг.
В целом в советский период исследователи проделали определённую работу, в результате которой в научный оборот была введена значительная часть фактического материала. В основном публикации были идеологизированы, что связано с доминантой марксистско-ленинского мировоззрения и наличием строгой политической цензуры в стране. Им свойственно некоторое преувеличение уровня революционного сознания советских граждан в Северной Маньчжурии, но это не снижает их значимости для темы исследования. Важно отметить, что исследователи были лишены доступа ко многим архивным документам о жизнедеятельности советской колонии.
Смена парадигмы общественно-экономического и политического развития страны в 1990-хагг. открыла широкие возможности для изучения в отечественной истории ранее закрытых проблем и привела к большему доступу архивных материалов. В постсоветский период в центре научных интересов целого ряда историков оказалась дальневосточная ветвь русского зарубежья. Существенный вклад в разработку этой проблемы внесли дальневосточные учёные В.аФ.аПечерица, О.аИ.аСергеев, С.аИ.аЛазарева, А.аА.аХисамутдинов8 и др. В области исследований российской эмиграции в Китае, отчасти затронувших и советских граждан, особо следует отметить Н.аИ.аДубинину, Ю.аН.аЦипкина, Е.аН.аЧернолуцкую, Е.аЕ.аАурилене9 и др. Авторы рассматривают правовые, культурные, политические, миграционные процессы, происходившие в Северной Маньчжурии. Заметным событием в изучении российской эмиграции в Китае явились работы Е.аП.аТаскиной и Г.аВ.аМелихова10. Несмотря на некоторую идеализацию жизни русского зарубежья, связанную с личными переживаниями авторов, долгое время проживавших в Маньчжурии, ценность их работ видится в воссоздании исторической среды, в которой проходила жизнь россиян в Китае, и советской колонии в частности. В исследованиях В.аЭ.аМолодякова11 бльший акцент сделан на советско-японские взаимоотношения в Северной Маньчжурии, что имеет немаловажное значение для разработки темы диссертации.
Углубление научного интереса к различным аспектам изучения дальневосточной ветви российского зарубежья привело исследователей к необходимости обратить более пристальное внимание и на советскую колонию в Северной Маньчжурии. Во многом этому способствовало рассекречивание многих документов, связанных с ней, хранящихся в архивах. В конце 1990хЦ2000-хагг. в отечественной историографии появляются статьи, которые впервые целенаправленно поднимают данную проблему.
Исследователь И.аА.аИоффе12 в своей статье, опубликованной в 1998 г., обратила внимание на некоторые исторические документы, посвящённые деятельности советских молодёжных организаций в Харбине, находящиеся в архивных фондах Москвы. Вопросам взаимных контактов советского и эмигрантского сообществ в маньчжурском регионе и процессу адаптации в СССР вернувшихся советских граждан была посвящена статья Я.аЛ.аПисаревской13. Обзор жизни советской колонии в 1920-хЦ1940-хагг. и проблемы реэмиграции русского населения из Китая в своих публикациях отразили Н.аН.аАблажей и Е.аН.аКомиссарова14.
Г.аИ.аКаневская, О.аИ.аЕропкина, И.аВ.аПотапова15 и др. проследили генезис учебных учреждений в полосе КВЖД. Авторы исследовали советский период руководства культурно-просветительской сферой дороги и пришли к выводу о том, что 1924Ц1935агг. являлись наиболее благоприятными для развития русского образования в регионе. Н.аИ.аДубинина и М.аВ.аКротова в своих статьях о советской колонии в Северной Маньчжурии сформулировали основные вопросы для исследования данной проблемы, требующие научного решения16. К тому же Н.аИ.аДубининой17 удалось показать взаимоотношения Далькрайкома ВКП(б) и Северо-Маньчжурского комитета ВКП(б).
В зарубежной историографии к проблеме существования советской колонии в Северной Маньчжурии авторы специально не обращались, но в ряде работ также можно встретить фактический материал по теме исследования. К вопросам жизнедеятельности советской колонии, прежде всего, проявлялся интерес в русской эмигрантской литературе. Монография П.аП.аШишкина18 является единственным исследованием, полностью посвящённым изучению североманьчжурской большевистской организации, через которую во многом осуществлялось управление советской колонией. Нельзя оставить без внимания факт личного активного участия П.аП.аШишкина в политических событиях на севере Маньчжурии в 1920-хагг. К ряду приведенных статистических данных о количестве членов коммунистических организаций и их влиянии на революционное движение в Китае следует относиться критически, так как они носят субъективистский характер и не подтверждаются архивными документами. Тем не менее, монография представляет определённый научный интерес для исследования. Работа ещё одного представителя эмигрантского сообщества П.аП.аБалакшина19 существенно дополнила фактический материал информацией об особенностях социально-политических отношений внутри советской колонии и мотивации принятия гражданства СССР русскими служащими КВЖД. Среди зарубежных авторов, касавшихся проблемы советского влияния на русскую эмиграцию в Маньчжурии и некоторых аспектов состояния советской колонии в 1924Ц1935агг., следует отметить американского историка Дж.аСтефана20.
Наибольшего внимания заслуживает монография белорусского исследователя Н.аЕ.аАбловой21, посвященная политико-правовым аспектам истории КВЖД, участником которых являлись и советские граждане. Особое внимание автор уделила изучению проблематики советско-китайских конфликтов в период их совместного управления дорогой и политической ситуации после японской оккупации Маньчжурии в 1931аг. Возросший в последнее время интерес китайских историков к проблеме КВЖД и пребывания русских в Китае в основном проецируется на дипломатические нюансы советско-китайских отношений по вопросам законности присутствия СССР на КВЖД в 1920-хЦ1930хагг., что косвенно имеет отношение к наличию там советской колонии в указанный период. Среди исследований этого направления можно отметить работы таких авторов, как Сон До Чжин, Линь Цзюнь, Бай Сяохун, Ли Фэнлинь, Ли Мэн22 и др. Некоторые аспекты темы исследования нашли отражение также в ряде диссертаций, результаты которых опубликованы в авторефератах23.
Таким образом, анализ публикаций показывает, что к целенаправленному изучению феномена советского сообщества в Северной Маньчжурии историки приступили лишь в начале 2000-хагг. Они определили, что несмотря на собственную идеологическую ориентацию, советскую колонию нельзя рассматривать в отрыве и изоляции от дальневосточного русского зарубежья. Важной особенностью разработки проблемы является отсутствие фундаментальных работ по исследуемой теме. В связи с этим на основе современных научных методов требуется комплексное изучение социально-политических и культурных процессов, протекавших в советской колонии. Вне внимания исследований её деятельности остались проблемы, требующие более детального рассмотрения. К ним относятся, например, вопросы по уточнению численности и социального состава советской колонии, внутрипартийной жизни советских общественно-политических организаций в регионе, участия граждан СССР в конфликтах на КВЖД и др.
Целью диссертационной работы является исследование в социально-политическом аспекте процесса формирования советской колонии и еe деятельности в Северной Маньчжурии в 1924Ц1935агг.
Исходя из этой цели, для её достижения были поставлены следующие задачи:
- раскрыть политические и экономические интересы Советского Союза в Северной Маньчжурии в 1920-хЦ1930-хагг., которые детерминировали создание советской колонии;
- проанализировать процесс формирования и социально-политической эволюции колонии граждан СССР в Северной Маньчжурии, выделить её основные составные социальные группы и уточнить их численность в динамике;
- показать роль нелегальной советской коммунистической организации в формировании и управлении колонией граждан СССР, охарактеризовать еe развитие и взаимоотношения с руководящими партийными органами Дальневосточного края и Центра;
- выявить значение советских общественно-политических организаций на территории Северной Маньчжурии для советской колонии;
- обобщить участие советских граждан в конфликтах на КВЖД и процесс репатриации советской колонии в СССР.
Хронологические рамки диссертационной работы охватывают период с 1924 по 1935агг. Нижняя граница определена 1924аг., когда были заключены советско-китайские соглашения о взаимоотношениях и совместном управлении КВЖД. С этого времени в Северной Маньчжурии начинает формироваться и действовать колония советских граждан. В 1935аг. дорога была продана маньчжурским властям, что вызвало массовую эвакуацию большинства советских граждан в СССР. К концу 1935 г. многочисленная советская колония в Северной Маньчжурии в том виде, в котором она формировалась и функционировала в 1924Ц1935агг., перестала существовать, чем и определяется верхняя хронологическая граница.
Территориальные рамки диссертации включают один из районов Северо-Восточного Китая - Северную Маньчжурию. Выбор территориальной границы исследования объясняется тем, что именно здесь проходила сквозная линия КВЖД с центром в Харбине, которая условно разделяла всю Маньчжурию на северную и южную части. Почти вся советская колония была локализована в полосе КВЖД, относившейся к северной части региона.
Объектом исследования является колония советских граждан в Северной Маньчжурии в 1924Ц1935агг.
Предметом диссертационной работы является социально-политический аспект процесса эволюции колонии советских граждан в Северной Маньчжурии в 1924Ц1935агг.
Методологическая основа исследования. Проблема становления и развития советской колонии в Северной Маньчжурии рассматривается как многосторонний процесс, на динамику которого оказывали влияние как политико-экономические интересы СССР в регионе, так и культурные, социально-политические особенности Китая. Исходя из этого, научное осмысление темы диссертационного исследования основано на применении формационного и цивилизационного подходов. Формационный подход позволил провести анализ экономических движущих сил в ходе формирования советской общности. Цивилизационный подход дал возможность обобщить особенности советской колонии в Северной Маньчжурии как социокультурного феномена, существовавшего рядом с российской эмиграцией в восточном цивилизационном окружении.
Принцип научной объективности, обеспеченный разнообразным широким кругом источников, позволил выявить специфику деятельности колонии советских граждан по реализации политико-экономического представительства СССР на территории североманьчжурского региона и помог избежать идеализации и субъективизма в оценке событий, участником которых являлась советская колония. Проследить эволюцию колонии советских граждан в рамках социально-политической ситуации и приоритетов советского государства в Северной Маньчжурии в период 1920-хЦпервой половины 1930хагг. позволил методологический принцип историзма. Наряду с общенаучными методами (дедукции, индукции, статистического, анализа и синтеза) в диссертационном исследовании использовались и конкретно-исторические методы: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, историко-юридический. В целом подходы и методы, используемые в работе, позволили всесторонне рассмотреть объект и предмет исследования, сформулировать выводы.
Источниковая база исследования состоит из опубликованных и неопубликованных материалов. Опубликованные источники по теме исследования можно выделить в четыре группы. В первую входят сборники документов внешнеполитического характера24, которые содержат фактический материал о положении советской колонии во время конфликтных ситуаций в Северной Маньчжурии, а также статистические сведения об уровне экономического развития изучаемого региона. Вторую группу составили сборники документов на базе архивных материалов. Это переписка и статьи представителей высших эшелонов власти СССР, различных слоёв эмиграции и советской колонии, а также показания членов советских и белоэмигрантских организаций, оказавшихся в руках спецслужб Китая или СССР25. Третья группа - это материалы органов центральной и местной периодической печати, как советские, так и издававшиеся в Маньчжурии, позволившие глубже понять проблемы советской колонии26. Последнюю группу представляют мемуары непосредственных очевидцев событий исследуемой темы27.
Основную источниковую базу исследования составили неопубликованные архивные материалы 22-х фондов из трех центральных архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), и одного регионального - Государственного архива Хабаровского края (ГАХК). Среди материалов, хранящихся в ГАРФ, особое внимание привлекают отчёты советских хозяйственных работников в Маньчжурии (Фонд Р - 374). Данные о работе профсоюзов и культурной жизни советской колонии собраны в Фондах Р - 734 и Р - 4033. Особый блок документов представляют личные дневники, переписка и отчёты о политической деятельности русских эмигрантов, в которых содержится большое количество сведений о социально-политических событиях в жизни как эмигрантского, так и советского сообщества в Северной Маньчжурии (Фонды РаЦа5829, Р - 5873, Р - 6599 и Р - 6081). Среди документов РГАСПИ наибольший интерес для исследуемой темы представляют статистические и отчётные материалы по экономической деятельности КВЖД и советских хозяйственных органов на территории Северной Маньчжурии в 1930Ц1932агг., а также о состоянии партийной организации, находящиеся в Фонде 613 Центральная Контрольная комиссия ВКП(б). Особый интерес представляют отчёты о деятельности харбинского губбюро РКП(б) (Фонд 17). Сведения о советском молодёжном и комсомольском движении в Северной Маньчжурии в 1920-еЦ1930еагг. содержат Фонды Ма - 1 и М - 19. Материалы РГАЭ в диссертационном исследовании представлены отчётной документацией демографического отдела Центрального управления народного хозяйственного учёта СССР (Фонд 1562). Фонды 3429 и 5240 знакомят с коммерческой деятельности советских граждан в регионе и спецификой маньчжурского рынка. Особенностью материалов, собранных по теме исследования в ГАХК, является то, что основной объём документов разного характера, связанных с советской колонией хранится в обширном Фонде Па - 2 Дальневосточного краевого комитета ВКП(б). Воспоминания советских граждан об их арестах китайской полицией в 1923 - 1926агг. содержатся в Фонде П - 44. Документы Фонда Р - 730 содержат данные о трудовой миграции в исследуемый период советских граждан с КВЖД на Уссурийскую железную дорогу. Интересные документы, связанные с численностью советской колонии и её взаимоотношениях с эмиграцией, собраны в Фондах Р - 830, Р - 849, Р - 1126 и Р - 1127. Своеобразным архивным материалом являются фотодокументы из собрания партийного архива Хабаровского крайкома КПСС (Фонд Ф - 4).
В число документов, впервые введённых автором в научный оборот, наиболее обширными являются секретные письма секретаря харбинского губбюро РКП(б) Е.И.аНакорякова в ЦК партии и Дальбюро в 1924 - 1925агг.28, доклад 1931аг. О работе СМК, ТТчетвёркиТТ, торгпредства и др. совучреждений Харбина члена президиума Контрольной комиссии Далькрайкома (ДККК) ВКП(б) Гасина29, доклады 1929аг. О состоянии Северо-Маньчжурской организации, О состоянии и деятельности советских хозорганов и состоянии аппарата в Харбине уполномоченного ДККК партии Букау30 и др. В целом извлечённые архивные документы и материалы позволяют решить поставленные в диссертационной работе задачи.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она является практически первым системным исследованием, полностью посвящённым социально-политическим аспектам процесса формирования и развития на территории Северной Маньчжурии в 1924 1935агг. многочисленной колонии советских граждан, выражавших политические и экономические интересы СССР в регионе. Исходя из этого:
- выделены и обоснованы три этапа истории советской колонии на севере Маньчжурии в период советско-китайского управления Китайско-Восточной железной дорогой в 1924Ц1935агг.: этап советско-китайских конфликтов на КВЖД (1924 - 1929агг.), постконфликтный (1930Ц1931агг.) и оккупационный (1932Ц1935агг.);
- проанализирована и обобщена основная мотивация российского населения Маньчжурии при принятии советского гражданства в 1920-хагг., уточнены численность и ключевые социальные элементы, составившие советскую колонию;
- показана роль Северо-Маньчжурского партийного комитета в управлении колонией, его влияние на хозяйственные органы, руководство профсоюзными и молодёжными организациями;
- раскрыты формы и методы руководства ЦК ВКП(б) и Далькрайкома парторганизацией в Северной Маньчжурии;
- сформулирован вывод о том, что североманьчжурская колония советских граждан представляла собой созданный руководством СССР своеобразный идеологизированный анклав в инокультурной среде для реализации своих политических интересов, что придало отличительную особенность дальневосточному российскому зарубежью в 1920-еЦ1930-еагг.
Научно-практическая значимость исследования заключается в том, что его содержание и представленные выводы, отражающие опыт жизнедеятельности колонии советских граждан на территории Северной Маньчжурии в 1924Ц1935агг., значительно дополняют историографию российского зарубежья в Китае. Работа может быть использована для создания обобщающих трудов по истории Дальнего Востока, в практической работе преподавателей истории при разработке учебных курсов по истории дальневосточного региона, а также при написании диссертаций, касающихся проблем российских зарубежных сообществ в Северо-Восточном Китае первой половины ХХав.
Апробация результатов исследования. Результаты исследования были апробированы на трёх международных научно-практических конференциях: Перспективные инновации в науке, образовании, производстве и транспорте, Россия в мировом сообществе цивилизаций: история и современность, Наука сегодня: теоретические аспекты и практика применения, и одной всероссийской - Экономические и правовые аспекты регионального развития: история и современность. По теме диссертации автором опубликовано 9 научных статей, в том числе 2 в журналах, рекомендованных ВАК.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснована актуальность темы, представлена историография проблемы, определены цель, задачи, объект, предмет, хронологические и территориальные рамки исследования. Охарактеризована методологическая основа и источниковая база, выявлены новизна, научная и практическая значимость работы.
В первой главе Оформление советско-китайского управления КВЖД и формирование колонии советских граждан в Северной Маньчжурии раскрыты процессы утверждения политико-экономического присутствия СССР в Северной Маньчжурии и формирования колонии советских граждан в регионе. Глава состоит из двух параграфов.
В первом параграфе Закрепление и развитие политических и экономических интересов СССР в Северной Маньчжурии освещается общеисторический фон социально-политической ситуации в начале 1920-хагг. на географическом пространстве исследования, показаны факторы, предопределившие появление многочисленной советской колонии на севере Маньчжурии. В параграфе также даётся анализ интересов Советского Союза в североманьчжурском регионе. Они исходили из ряда причин политического и экономического характера. Отмечено, что главной базой российского влияния на Северо-Востоке Китая в дореволюционный период была Китайско-Восточная железная дорога, в полосе отчуждения которой действовали российские законы, проживали её граждане, дислоцировались воинские формирования. В результате революции и гражданской войны позиции России в Северной Маньчжурии сильно пошатнулись, а права экстерриториальности в полосе отчуждения КВЖД были отменены китайскими властями в 1920аг. в одностороннем порядке. Советская Россия, отвергая неравноправные договоры с Китаем, тем не менее, признавала экономически выгодные взаимоотношения с ним и отказываться от КВЖД, построенной на российские деньги, не собиралась.
В исследовании показано, что помимо экономической выгоды от эксплуатации дороги, советское правительство рассчитывало решить в Северной Маньчжурии и стратегические задачи политического характера. В первую очередь, это осуществление из зоны КВЖД прямого влияния на ход растущего в Китае революционного движения в тот момент, когда в Европе оно пошло на убыль. Во-вторых, это возможность борьбы с антисоветскими силами белоэмигрантов на территории их пребывания. Для решения этих задач Советский Союз заключил с официальным китайским правительством в Пекине 31 мая 1924аг. равноправный договор о взаимном сотрудничестве. Позднее, 20 сентября 1924аг., подобное соглашение было заключено между СССР и реальным правителем Маньчжурии маршалом Чжан Цзолинем. Данные дипломатические акты придавали КВЖД статус совместного советско-китайского коммерческого предприятия, управляемого на паритетных началах. Они явились правовой основой начала формирования в Северной Маньчжурии колонии советских граждан. Хозяйственная деятельность СССР на севере Маньчжурии осуществлялась не только через КВЖД, но и посредством филиалов целого ряда советских коммерческих учреждений. На основе анализа отчётной документации советских служащих установлено, что в условиях жёсткой рыночной конкуренции в Маньчжурии и отсутствия достаточного количества квалифицированных кадров, работа советских хозяйственных органов не отличалась стабильностью, но, тем не менее, пополняла золотовалютный фонд казны. СССР, как и царская Россия, продолжал инвестировать развитие Маньчжурии вплоть до начала 1930-хагг. исходя из политических соображений, несмотря на хозяйственную неразвитость собственных дальневосточных окраин.
Во втором параграфе Формирование колонии советских граждан, её численность, состав и отношение к дальневосточному российскому зарубежью рассмотрены проблемы, связанные с появлением и становлением многочисленной советской колонии в североманьчжурском регионе. Детальное изучение формирования и развития колонии советских граждан (лсовграждан или совподданных по терминологии исследуемого периода) поднимает несколько значимых вопросов, среди которых - численность советской колонии, её составные элементы, система управления, мотивы принятия подданства СССР русским населением Маньчжурии, взаимоотношения совграждан между собой и с эмигрантским окружением, место советской колонии в российском зарубежном сообществе. Указывается, что советско-китайские договоры 1924аг., устанавливавшие требования равного присутствия на КВЖД служащих только советского или китайского подданства, послужили причиной для принятия советского гражданства большинством русского обслуживающего персонала дороги. Это вызвало раскол проживавшего на Северо-Востоке Китая российского населения на две колонии - советскую и эмигрантскую. Небольшая часть русских служащих КВЖД, желая остаться на дороге, приняли китайское подданство. В зависимости от международно-политических отношений вокруг КВЖД можно выделить три этапа функционирования советской колонии в период советско-китайского управления Китайско-Восточной магистралью (1924Ц1935агг.): этап советско-китайских конфликтов на дороге (1924Ц1929агг.), непродолжительный постконфликтный (1930Ц1931агг.) и оккупационный (1932 Ц1935агг.).
В исследовании установлено, что процесс формирования основной части колонии советских граждан, связанный с оформлением дипломатических и юридических оснований для этого, был быстрым по времени и занял 1924Ц1925агг. Становление колонии и её системы управления продолжалось до 1929аг., когда во время вооружённого конфликта на КВЖД между Китаем и Советским Союзом она была проверена на прочность. Быстрота её формирования объясняется тем, что создание колонии было стимулировано руководством СССР для реализации с её помощью своих политических и экономических интересов в Маньчжурии, поэтому она носила характер искусственного образования с высоким уровнем контроля за её членами. Главными составными группами советской колонии стали: 1) русские старожилы Маньчжурии, из которых большинство трудилось на КВЖД ещё с дореволюционных времён; 2) прибывшие после 1924аг. из СССР специалисты для работы на магистрали и в различных совхозорганах; 3) эмигранты, прибывшие в Северо-Восточный Китай в результате Гражданской войны в России и изъявившие желание получить советские паспорта. Специалисты из Советского Союза и члены местной коммунистической и комсомольской организаций составили политическую основу советской колонии. По социальному составу советское сообщество отличалось большой концентрацией высококвалифицированных рабочих и служащих, высоким уровнем образования, обеспечивавшимся значительным количеством советских учебных заведений разного уровня в Харбине и на линии дороги.
В результате анализа и обобщения разноплановых источников, в работе была уточнена численность колонии граждан СССР в Северной Маньчжурии в 1924Ц1929агг., которая насчитывала около 50 тыс. чел.31 Вследствие военного конфликта на КВЖД (1929аг.), быстрого ослабления влияния Советского Союза в Маньчжурии после её оккупации Японией в 193Ц1932агг. и вынужденных сокращений штатов на дороге в 1930-хагг. численность советской колонии неуклонно падала и к 1935аг. составляла около 30 тыс. чел. Зачастую, чтобы сохранить за собой доходное рабочее место на КВЖД или в другом советском учреждении, российские жители Маньчжурии брали в советском консульстве квитанцию на получение гражданства СССР, но не торопились юридически закреплять своё положение получением советского паспорта. Это вносило путаницу в численном учёте советских граждан на севере Маньчжурии. В работе подчёркивается, что основными мотивами принятия советского подданства большинством русских старожилов и эмигрантов выступали желание сохранить стабильный и высокий материальный доход, а также получить правовой статус и консульскую защиту своих интересов в чужом государстве. Кроме того, определённая часть русского населения Маньчжурии под влиянием советской пропаганды искренне симпатизировала СССР и принимала его гражданство по идейным соображениям.
После разделения российской диаспоры в Северной Маньчжурии сложились уникальные обстоятельства, при которых большое количество советских граждан и эмигрантов проживали в непосредственном соприкосновении друг с другом. На бытовом и культурно-образовательном уровнях эти контакты в условиях инокультурной среды наблюдались более отчётливо. Вместе с тем, начавшийся процесс активной советизации новых граждан СССР и идеологические разногласия между представителями обеих колоний приводили к противостоянию между их наиболее радикальными элементами, особенно среди молодёжи. В исследовании показано, что процессы советизации колонии граждан СССР втягивали их в орбиту коммунистической идеологии, но при этом многие из людей старшего поколения принимали новые советские ценности лишь внешне, только официально. Молодёжь, наоборот, активно советизировалась. Отмечается и тот факт, что прибывшие из СССР партийно-хозяйственные руководители высшего и среднего уровня, в противовес основной массе совграждан, подверглись в зарубежной среде обратному процессу бытового лобуржуазивания32. В целом, можно сказать, что к 1929аг. советская колония структурно оформилась.
Советская колония в Северной Маньчжурии может быть отнесена к российскому дальневосточному зарубежью как его особый сегмент, несмотря на идеологические различия с эмиграцией. Понятие российское зарубежье пришло в историографию, главным образом, из публицистической и мемуарной литературы русской эмиграции, ассоциировавшей его только с собой и не отражавшей всю широту этого явления. Согласно взгляду ряда отечественных исследователей33, все общества выходцев из России (в том числе и советских граждан) долгое время жившие за рубежом, могут быть причислены к российскому зарубежью. Кроме того, российская эмиграция в Европе и Америке в 1920-хЦ1930-хагг. не соседствовала с большими советскими колониями. На Северо-Востоке Китая в 20-хЦ30-хагг. ХХ в. сложилась, в этом отношении, принципиально иная, особенная ситуация наличия рядом с русской эмиграцией ещё одного многочисленного зарубежного сообщества российского происхождения - советской колонии. Однако, в силу ряда обстоятельств, прежде всего закрытости темы, история советской колонии в отечественной историографии продолжительное время не рассматривалась в качестве отдельного объекта исследований и как часть российского зарубежья, в частности. Изучение прошлого колонии советских граждан в Северной Маньчжурии, как и эмиграции, является частью общей истории присутствия российской диаспоры и его миграции за рубежом. Советскую колонию следует отнести к особенной части дальневосточного российского зарубежья не только географически, но и генетически потому, что подавляющее большинство колонии совграждан составили бывшие российские старожилы Маньчжурии и эмигранты, т.е. выходцы из уже существовавшего к началу 1920-хагг. российского зарубежья в Китае. Идеологические и структурные особенности советской колонии дают основания считать её специфическим анклавом с чёткими целями деятельности среди российских сообществ на территории Северо-Восточного Китая.
Вторая глава Партийно-советский аппарат управления североманьчжурской колонией граждан СССР освещает структуру аппарата управления советской колонией через коммунистическую, профсоюзную и комсомольскую организации. Глава состоит из двух параграфов.
В первом параграфе Советская коммунистическая организация на территории Северной Маньчжурии отмечается, что управление, пропаганда советских идей среди граждан СССР и контроль за ними советским руководством были возложены на североманьчжурскую организацию РКП(б). Деятельность коммунистических организаций и распространение их взглядов в Маньчжурии, согласно советско-китайским соглашениям 1924аг., были запрещены. В связи с этим советская коммунистическая организация функционировала в регионе нелегально. Никаких личных партийных документов коммунисты (как и комсомольцы) в Северной Маньчжурии не имели, так как они хранились в Дальневосточном краевом комитете (Далькрайкоме) или ЦК партии.
Установлено, что основная организация советских коммунистов в Северной Маньчжурии в 1924Ц1926агг. называлась харбинским губернским бюро (губбюро) РКП(б), а в 1926Ц1935агг. именовалась Северо-Маньчжурским комитетом (СМК) ВКП(б). Он непосредственно подчинялся Далькрайкому ВКП(б) в Хабаровске и напрямую ЦК партии в Москве. Наиболее деятельно в руководстве работой СМК ВКП(б) принимал участие Далькрайком, который в силу региональной близости имел больше возможностей влиять на многие стороны жизни североманьчжурской парторганизации и советской колонии в целом. Северо-Маньчжурский комитет ВКП(б) имел семь отделов по направлениям работы и разветвлённую сеть низовых коммунистических ячеек, сведённых в девять районных комитетов. Сосредоточены они были в основном в Харбине и на линии КВЖД. Руководил организацией ответственный секретарь, назначавшийся ЦК ВКП(б) и часто менявшийся. В разное время организацией руководили Е.И.аНакоряков (Владимиров), Я.аК.аКульпе (товарищаАндрей), А.аА.аФренкель, Валентинов (товарищ Виктор), Невлер. Последним ответственным секретарём СМК ВКП(б) был Г.аХ. Егиазаров (Тер-Егизарьянц).
Внутрипартийное состояние организации имело свои особенности. Исходя из нелегального положения, в СМК была установлена жёсткая дисциплина и практически исключены внутрипартийные дискуссии, какие имели место на территории Советского Союза в 1920-хагг. В связи с этим чрезвычайно важное значение приобретала фигура ответственного секретаря СМК, концентрировавшего в своих руках огромные властные полномочия. Иногда, как в случае с А.аА.аФренкелем, это выражалось в желании секретаря организации сделать свою деятельность максимально независимой от Далькрайкома ВКП(б). Так называемые партийные уклоны среди североманьчжурских коммунистов также носили сугубо местный характер и проявлялись, в основном, в агрессивных выпадах против китайских властей, получив названия в партийных документах красный империализм и красный шовинизм. Другой уклон был умеренного толка и призывал к миру с маньчжурскими милитаристами за счёт отказа от поддержки их военных противников в Северо-Восточном Китае34.
Кроме СМК ВКП(б) вопросами контроля и управления советской колонией занимались параллельные советские партийные структуры, тесно взаимодействовавшие с основной коммунистической организацией. Североманьчжурское политбюро состояло из руководителей важнейших партийных и хозяйственных органов региона и выполняло совещательные функции по координации их действий. В консульскую четвёрку входили управляющий КВЖД, товарищ председателя правления дороги, его заместитель и советский генконсул в Харбине. Она брала на себя рассмотрение всех партийно-хозяйственных вопросов, а в случае необходимости, также руководство СМК и советской колонией. Северо-Маньчжурская контрольная комиссия ВКП(б) осуществляла надзор за партийной дисциплиной и мировоззрением коммунистов, выполняя надзорную и карающую функции. Отделения Коминтерна, а также коммунистические ячейки некоторых советских учреждений, пользовавшихся относительным правом экстерриториальности, формально не входившие в СМК и подчинявшиеся отделу бюро заграничных ячеек при ЦК ВКП(б), вели аналогичную работу в своих рядах. Недопонимание между руководителями СМК, советской частью администрации КВЖД и консульством СССР в Харбине, вылившееся в войну компроматов35, инициировали неоднократные партийные чистки среди североманьчжурских коммунистов и частые кадровые перестановки.
Деятельность партийной организации по управлению советской колонией в Северной Маньчжурии отличалась нестабильностью ввиду того, что политические интересы СССР в регионе быстро изменялись под давлением международной обстановки. Активные действия китайской полиции в начале 1929аг. по противодействию советской коммунистической организации в Северной Маньчжурии привели к многочисленным арестам её членов и ответственных работников. Это дало основания Далькрайкому ВКП(б) провести масштабную реорганизацию Северо-Маньчжурского комитета, которая совпала с началом советско-китайского вооружённого конфликта 1929аг., что негативно отразилось на организации. СМК ВКП(б) был фактически разгромлен китайской полицией, а советская колония практически полностью лишилась органов управления, затем организация была восстановлена. В архивных документах выявлена максимальная численность СМК - около одной тысячи членов. После продажи КВЖД Маньчжоу-Ди-Го в 1935аг. Северо-Маньчжурский комитет ВКП(б) был ликвидирован, а его члены репатриированы в СССР.
Второй параграф Общественно-политические организации советских граждан в Северной Маньчжурии посвящён рассмотрению деятельности профсоюзной и комсомольской организаций в регионе. Они курировались СМК ВКП(б) и, в свою очередь, руководили деятельностью ряда советских общественных организаций - детских, женских, молодёжных, спортивных и др. Советских профсоюзов в Северной Маньчжурии насчитывалось 14, из них наиболее массовым был профессиональный союз работников железнодорожного и водного транспорта КВЖД (Дорпрофсож). Остальные организационно были сведены в совет профессиональных союзов (СПС) Особого района Восточных провинций. Профсоюзы в Северной Маньчжурии действовали легально, хотя периодически закрывались китайскими властями из-за обвинений в коммунистической агитации. Под видом многочисленных культурно-просветительских кружков, структурированных по типу дореволюционных марксистских, шла энергичная пропаганда советской идеологии среди граждан СССР в Северной Маньчжурии. Профсоюзный актив готовился на специальных курсах. Практически все советские граждане в регионе входили в профессиональные союзы, максимальная численность членов которых в регионе превышала 20 тыс. чел.
Помимо пропаганды советских идей профсоюзы занимались своими прямыми обязанностями - снижением уровня безработицы среди советских граждан, повышением их благосостояния и улучшением условий труда. Однако в 1924Ц1926агг., когда профсоюзы после дипломатических успехов СССР занимались в основном политической борьбой с белоэмигрантскими организациями за влияние на русское население Северной Маньчжурии, уровень социальной защиты советских подданных оставался невысоким, что привело к протестному движению советского персонала КВЖД и созданию им альтернативных официальным профсоюзам групп справедливого труда. Только после этого профсоюзное руководство, озабоченное угрозой размежевания внутри Дорпрофсожа и других профессиональных союзов, серьёзно занялось улучшением условий труда и повышением социальных гарантий советских трудящихся.
Советская комсомольская организация и отделы молодёжи при профсоюзах (отмол) оказывали коммунистическое влияние на молодых людей как наиболее активную часть советской колонии. Северо-Маньчжурский комитет ВЛКСМ действовал нелегально и имел структурное устройство аналогичное партийной организации. Комсомол был создан на базе и под прикрытием легального отмола, который не перестал существовать, являясь особым отделом в рамках профсоюзного движения со своим уставом для беспартийной советской молодёжи. Каждый комсомолец параллельно своей организации состоял и в отмоле. Численность советского комсомола в Северной Маньчжурии доходила до 2,7 тыс. чел. Одной из социальных особенностей североманьчжурской комсомольской организации был высокий уровень в его рядах (до 50а%) учащейся и служащей молодёжи.
СМК ВЛКСМ курировал советских школьников, создавая среди них пионерские и октябрятские отряды, а также студентов и трудящуюся молодёжь. Так, советские учащиеся вузов были организованы в Союз красных студентов. Одной из главных задач североманьчжурского комсомола являлась борьба с эмигрантскими молодёжными организациями, в том числе, при помощи массовых драк и индивидуального террора против белоэмигрантских активистов. С этой целью в его рядах из наиболее физически крепких комсомольцев была создана военизированная Боевая дружина численностью до 300 чел. Советская пропаганда, шедшая в Северной Маньчжурии через средства массовой информации, вызвала к жизни множество стихийно возникавших советских молодёжных боевых групп, таких как Красная Перчатка, Орлы Ильича и др., которые комсомол активно использовал и вовлекал в свою организацию.
Третья глава Советская колония в социально-политических процессах в Северной Маньчжурии анализирует изменение политической обстановки в Маньчжурии в 1924Ц1935агг. и её влияние на советскую колонию. Глава состоит из двух параграфов.
Первый параграф Колония граждан СССР во время советско-китайских конфликтов на КВЖД в 1924Ц1929 гг. рассматривает вопросы, связанные с положением советских подданных в Северной Маньчжурии во время частых советско-китайских противоречий из-за КВЖД. В ходе исследования установлено, что в результате политических инициатив советского руководства по влиянию на революционное движение в Китае и подпольной деятельности советских организаций в зоне дороги - с одной стороны, и стремления маньчжурских милитаристов по аннексии собственности магистрали - с другой, советская колония оказалась фактическим заложником в этом противоборстве. Мукденские власти неоднократно шли на обострение отношений с советской частью администрации дороги. При этом объектом давления на СССР были выбраны советские подданные, проживавшие в Северной Маньчжурии. По реальным и надуманным обвинениям в коммунистической пропаганде десятки из них систематически подвергались арестам и избиениям. С 1926аг. конфронтация между совладельцами дороги стала приобретать регулярный характер. Наиболее массовым репрессиям со стороны китайских властей советские граждане подверглись в результате очередного крупного конфликта в 1929аг., вылившегося в вооружённые столкновения армий двух стран. В результате действий китайских властей во время конфликта 1929аг. около 4 тыс. советских граждан были депортированы в СССР, свыше 3 тыс. подверглись арестам и заключению в концентрационные лагеря, десятки человек были казнены36. Семьи арестованных и уволившихся с работы совграждан выселялись местными властями из квартир без средств к существованию. Все советские коммерческие организации в Северной Маньчжурии были закрыты, а их имущество конфисковано.
Советское партийно-профсоюзное руководство было почти полностью арестовано или выслано из зоны конфликта, однако СМК ВКП(б) пытался организовать советскую колонию для оказания посильного сопротивления китайским властям через дезорганизацию работы КВЖД. Инициированное движение по самоувольнению совграждан с дороги раскололо советскую колонию на подчинившихся этому решению и оставшихся работать. Добровольно или принудительно работу на магистрали оставили более 6 тыс. чел. Партийно-комсомольское подполье провело серию подрывов железнодорожного полотна и актов террора против соотечественников, отказавшихся увольняться с работы. Всё это только усилило ответные репрессии местных китайских властей против советской колонии. Число арестованных советских подданных значительно увеличилось. Большинство из них содержалось в концлагере города Сумбей в ужасных условиях. Насилие против советских граждан прекратилось только с окончанием боевых действий и восстановлением статус-кво в советско-китайских отношениях в декабре 1929аг.
Во втором параграфе Советская колония на постконфликтном и оккупационном этапах, её репатриация из Северной Маньчжурии (1930Ц1935агг.) прослеживается положение советской колонии в условиях быстро меняющейся в 1930-хагг. политической обстановки в регионе. На постконфликтном этапе существования колонии советских граждан была проведена реорганизация сильно пострадавших в результате конфликта 1929аг. советских партийных и общественно-политических организаций. Вернувшаяся советская часть администрации КВЖД совместно с СМК ВКП(б) развернула преследования врагов СССР в лице советских граждан, отказывавшихся уходить с дороги во время конфликта. Их не только увольняли с работы и исключали из профсоюзов, но частично лишали советского подданства. Отношение к этой категории советской колонии смягчилось только в 1931аг. под давлением Далькрайкома ВКП(б).
В результате менявшейся в худшую сторону экономической ситуации на КВЖД начались периодические сокращения её персонала, что увеличивало уровень безработицы среди совграждан. Это стимулировало их возвращение в СССР, так как трудоустроиться в Маньчжурии среди огромного количества безработных эмигрантов было крайне сложно. Учитывая опыт советско-китайского конфликта 1929аг., в помощь СМК ВКП(б) по решению Дальбюро в Хабаровске была создана специальная база Далькрайкома ВКП(б) для организации военно-разведывательной работы среди советских граждан в Северной Маньчжурии и сбора негласной информации о них. База активно взаимодействовала с партийными органами советской колонии до их ликвидации в 1935аг. После оккупации японскими войсками Маньчжурии в 1931аг. колония советских граждан оказалась в условиях нового военно-полицейского порядка. Практически сразу же японо-маньчжурские власти принялись ликвидировать советское присутствие в регионе, блокировав работу КВЖД строительством параллельной железнодорожной магистрали в Маньчжурии. Деятельность дороги была практически дезорганизована не только провокациями новых властей против её советского персонала, но, главным образом, в результате активизировавшихся банд хунхузов, которые японские спецслужбы нанимали для грабежа КВЖД. С весны 1933 г. резко усилились гонения на подпольные советские организации, профсоюзы и рядовых советских подданных.
В исследовании отмечается, что в создавшихся условиях СССР переуступил свои права на владение дорогой Маньчжоу-Ди-Го, а фактически Японии как реальному хозяину в этой стране. С началом переговоров о продаже КВЖД весной 1933аг. вся деятельность советской стороны на дороге была направлена в основном только на выкачивание из неё средств при постоянном падении доходов от транзитных операций. Связанный с этим заметный отток безработных или высылаемых за нарушение полицейского режима советских граждан из Северной Маньчжурии в СССР начался уже с 1933аг. Договор о продаже дороги по сильно заниженной цене был подписан в Токио 23 марта 1935аг. В течение последующих нескольких месяцев основная часть колонии советских граждан в Северной Маньчжурии была уволена с дороги новой администрацией и в режиме эвакуации репатриирована из Маньчжоу-Ди-Го вместе с семьями (около 22 тыс. чел.37). Репатриация совграждан осуществлялась специальной правительственной комиссией, занимавшейся одновременно распределением вернувшихся в СССР по местам их нового проживания и работы. Параллельно репатриации 1935аг. можно выделить процесс реэмиграции из Маньчжурии, т.к. вместе с советскими гражданами на родину вернулось небольшое количество русских эмигрантов. Таким образом, многочисленная колония советских граждан в Северной Маньчжурии перестала существовать к концу 1935аг. К концу 1937аг. репатриировалось ещё до 3 тыс. граждан СССР, задержавшихся в Маньчжурии. Лишь незначительная её часть, около 2,5 тыс. чел., осталась в Маньчжоу-Ди-Го для работы в советских дипломатических и некоторых хозяйственных организациях, но по своим задачам, системе управления и численности она во многом отличалась от колонии, существовавшей в 1924Ц1935агг. Последующее развитие советской колонии на севере Маньчжурии во второй половине 1930-хЦ1940хагг. носило иной характер и знаменовало новый период в её развитии. Более 2 тыс. граждан СССР отказалось возвращаться на родину, пополнив ряды российских эмигрантов, приняв их статус.
В заключении подведены итоги исследования. Отмечается, что высокая экономическая целесообразность использования КВЖД закрепляла заинтересованность Советской страны в дороге. Главной же причиной отстаивания советским руководством своих прав на присутствие в зоне дороги являлась возможность непосредственного влияния на усиливавшееся в Китае революционное движение и оказание ему помощи с маньчжурской территории. Положения советско-китайских договоров 1924аг. явились правовой основой для создания колонии советских граждан в Северной Маньчжурии, которая должна была представлять экономические и политические интересы СССР в регионе. В результате перехода КВЖД под советско-китайское управление, россияне, проживавшие в Северной Маньчжурии, разделились на советскую и эмигрантскую колонии.
В исследовании установлено, что основой сформированной советской колонии стали старослужащие КВЖД, которые старались сохранить свои рабочие места на дороге и, исходя из этого, в подавляющем большинстве приняли советское гражданство. К ним присоединилась часть эмигрантов, оставивших Россию в ходе революции и Гражданской войны. Политически активным центром колонии явились прибывшие из Советского Союза специалисты и члены местной подпольной коммунистической организации. Определено, что процесс формирования советской колонии занял незначительное время в середине 1920-хагг. Это даёт основание считать её, в отличие от эмигрантского сообщества, которое формировалось стихийно, искусственным образованием с чёткой организационной структурой, целенаправленно созданным по решению и под руководством партийно-советского аппарата. На основе архивных и других источников автор не только подтвердил одну из цифр, известных историографии, о максимальном количестве советских граждан в Северной Маньчжурии в 50 тыс. чел.38, но и обосновал её.
Анализ архивных материалов позволяет говорить о попытках образования в рамках советской колонии полноценного общества по советскому образцу для более эффективной реализации политических и экономических интересов Советского Союза в Северной Маньчжурии. Структура советской колонии была полностью политизированной. Функции управления колонией и массового контроля над её деятельностью возлагались на партийные органы, действовавшие в регионе нелегально. Подчинявшиеся им комсомольская организация и профессиональные союзы энергичными методами проводили коммунистическую пропаганду среди советских граждан. Сравнительно короткое пребывание колонии на иностранной территории и неблагоприятная, конфронтационная ситуация в Маньчжурии не позволили завершить процесс её советизации.
В работе освещены формы руководства Далькрайкома ВКП(б) Северо-Маньчжурским ВКП(б) - отчёты СМК на бюро Далькрайкома, личные контакты руководителей, командировка ценных сотрудников партийного и хозяйственного аппаратов в СМК для проверок его деятельности и помощи в управлении структурными подразделениями организации. Раскрыто влияние советских общественно-политических организаций на формирование и функционирование советской колонии, что выражалось в систематизации трудовой и общественной деятельности советских граждан, сведение их в кружки и объединения по профессиональному, половому, возрастному и образовательному признакам.
Рассмотрены важнейшие для колонии советских граждан социально-политические процессы, напрямую влиявшие на её внутреннее состояние и положение в Северной Маньчжурии. Являясь прямым представителем экономических интересов СССР в северной части Маньчжурии, советская колония вынуждена бала стать участником череды конфликтных ситуаций на КВЖД между её совладельцами, которые во многом имели политическую подоплёку. Вся тяжесть ответной реакции маньчжурских властей ложилась, в первую очередь, на советских граждан. Апогеем этих событий стал советско-китайский вооружённый конфликт 1929аг., в ходе которого многие граждане СССР подверглись массовым репрессиям со стороны местных военных властей, а после его завершения - преследованиям советско-партийного аппарата за несоветское поведение части из них. В исследовании отражён организованный процесс репатриации большинства советской колонии в 1935аг. в Советский Союз, охарактеризованный как очередной массовый исход российского населения из Китая.
Показано, что по инициативе руководства СССР в Северной Маньчжурии более десятилетия в чужой цивилизационной среде был создан и функционировал анклав советского идеологизированного общества со своей организационной спецификой. Его существование было наполнено конфликтами с местными властями и репрессиями с их стороны. Развитие колонии прервалось по международно-политическим причинам и закончилось вынужденным массовым исходом на родину. Несмотря на то, что конструктивного советско-китайского сотрудничества в Северной Маньчжурии в 1924 - 1935агг. не получилось, образованная в этот период колония советских граждан стала довольно успешным выразителем политико-экономических интересов СССР в регионе на своём уровне.
Проведённое исследование даёт основание для рассмотрения феномена советской колонии в Северной Маньчжурии как своеобразного, особенного и относительно самостоятельного российского сообщества на территории Китая 20хЦ30хагг.аХХастолетия. Полученные в ходе работы знания расширяют представления об историческом развитии всего российского дальневосточного зарубежья и стимулируют его дальнейшее изучение.
Список опубликованных работ по теме диссертации
Статьи в периодических изданиях перечня ВАК:
1. Яхимович, С.аЮ. Становление советской колонии в Северной Маньчжурии в условиях конфликтов на Китайско-Восточной железной дороге (1924Ц1929 гг.) / С.аЮ. Яхимович // Этносоциум и межнациональная культура. - 2011. - № 1 (33). - С.а191Ц202.
2. Яхимович, С.аЮ. Советские граждане в Северной Маньчжурии во время вооружённого конфликта на КВЖД (1929 г.) / С.аЮ. Яхимович // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. - 2011. - № 1 (29). - С.а121Ц128.
Статьи в научных журналах и сборниках:
3. Яхимович, С. Ю. КВЖД в советско-китайских переговорах о заключении договоров 1924 года / С.аЮ. Яхимович // Вестник Дальневосточного юридического института МВД России. - 2010. №а1 (18). - С. 119Ц131.
4. Яхимович, С.аЮ. Изменение политической ситуации на Северо-Востоке Китая и отношение СССР к оккупации Маньчжурии Японией в 1931Ц1933 гг. / С.аЮ. Яхимович // Проблемы теории и истории государства и права: Сб. науч. трудов / Под. ред. С.аВ. Бобышева, М.А. Ковальчука. - Хабаровск: Издательство ДВГУПС, 2010. - С. 219 - 227.
5. Яхимович, С.аЮ. Китайско-Восточная железная дорога и её место в процессе достижения советско-китайских соглашений 1924 года / С.аЮ.аЯхимович // Перспективные инновации в науке, образовании, производстве и транспортеа - 2010. Т. 22. История, геология: Сб. науч. трудов по материалам международ. науч.-практ. конф. (Украина, Одесса, 21Ц30 мая 2010 г.). - Одесса: Черноморье, 2010. - С.а14Ц27.
6. Яхимович, С.аЮ. К вопросу о колонии советских граждан в Северной Маньчжурии (1924Ц1935агг.) / С.аЮ. Яхимович // Экономические и правовые аспекты регионального развития: история и современность: Материалы III Всероссийской науч.-практ. конф. (апрель 2011аг.). - Елабуга: Из-дво ЕГПУ, 2011. - С. 265Ц274.
7. Яхимович, С.аЮ. Советские партийные органы в Северной Маньчжурии (1924Ц1935агг.)а/ С.аЮ. Яхимович // Россия в мировом сообществе цивилизаций: история и современность: Сб. статей VII международ. науч.-практ. конф. (апрель 2011аг.). - Пенза: РИО ПГСХА, 2011. - С. 149Ц152.
8. Яхимович, С. Ю. Боевая дружина советского комсомола в Северной Маньчжурии (1920-еагг.) / С.аЮ. Яхимович // Наука сегодня: теоретические аспекты и практика применения: Сб. науч. трудов по материалам международ. заоч. науч.-практ. конф. (28 октября 2011аг.): в 9 частях. Ч. 1; М-во обр. и науки РФ. - Тамбов: Изд-во ТРОО Бизнес-Наука-Общество, 2011.а - С.а159Ц162.
9. Яхимович, С.аЮ. Хозяйственная деятельность советской колонии по закреплению экономических интересов СССР в Северной Маньчжурии (середина 1920хагг.) / С.аЮ. Яхимович // Научное мнение. - 2012. - № 1. - С.а66Ц73.
1 Говердовская, Л.аФ. Современная отечественная историография российской эмиграции в Китае 1917Ц1945агг. // Россия и АТР. 2004. № 4. С. 62Ц73; Хисамутдинов, А.аА. Российская эмиграция в Азиатско-Тихоокеанском регионе и Южной Америке: биобиблиографический словарь. Владивосток, 2000; Белая эмиграция в Китае и Монголии. М., 2005; Пронин,аА.аА. Российская эмиграция в отечественных диссертационных исследованиях 1980Ц2005 годов // Российская история. 2010. №а3. С. 101Ц109.
2 Аварин, В. Империализм и Маньчжурия Т. 1. М., Ленинград, 1931; Он же. Империализм в Маньчжурии. Т. 2. М., 1934; Он же. Независимая Маньчжурия. Ленинград, 1934.
3 Голубев, Е.аП. Миссия товарища Андрея // Ленинская гвардия на Дальнем Востоке. Хабаровск, 1970. С. 415Ц433.
4 Шкаренков, Л.аК. Агония белой эмиграции. М., 1987.
5 Сонин, В.аВ. Крах белоэмиграции в Китае. Владивосток, 1987.
6 Андреев, Г.аИ. Революционное движение на КВЖД в 1917Ц1922агг. Новосибирск, 1983.
7 Ткаченко. Г.аИ. Советские трудящиеся на КВЖД в борьбе за укрепление пролетарской солидарности с китайским народом. 1924Ц1935 гг. М., 1988.
8 Печерица,аВ.аФ. Восточная ветвь русской эмиграции. Владивосток, 1994; Он же. Духовная культура русской эмиграции в Китае. Владивосток, 1999; Сергеев, О.аИ., Лазарева,аС.аИ. Самоуправление в Харбине (1907Ц1926агг.) // Дальний Восток России - Северо-Восток Китая / Материалы международ. науч.-практ. конф. Хабаровск, 1998. С. 51Ц54; Лазарева, С.аИ. Роль женщин-эмигранток в общественно-политической жизни Харбина (20-еЦсередина 40-х гг. ХХ в.) // Дальний Восток России - Северо-Восток Китая / Материалы международ. науч.-практ. конф. Хабаровск, 1998. С. 114Ц116; Она же. Патриотизм российской эмиграции в Маньчжурии (20Ц30-е гг. XX в.) // Россия и АТР. 2000. N 2. C. 88Ц93; Хисамутдинов, А.аА. Следующая остановка - Китай: из истории русской эмиграции. Владивосток, 2003.
9 Дубинина,аН.аИ., Ципкин, Ю.аН.аОб особенностях дальневосточной ветви российской эмиграции (На материалах Харбинского комитета помощи русским беженцам) // Отечественная история. 1996. №а1. С. 70Ц84; Дубинина,аН.аИ. Приамурский генерал-губернатор Н.аЛ.аГондатти. Хабаровск, 1997; Она же. Русские и японцы в Маньчжурии (30-е годы ХХав.) // Сборник докладов о результатах исследований в период с 2001 по 2005 гг. по проблеме Общественная и политическая ситуация в Сибири и Монголии в межвоенный период: 1917Ц1941 годы / Центр исследований Северной Азии университета Тохоку (Сэндай, Япония). 2006. № 3. С. 149Ц164; Чернолуцкая, Е.аН. Российская реэмиграция из Китая // Россия и АТР. 1996. № 2. С. 74Ц81; Она же. Уникальный опыт // Россия и АТР. 1997. № 4. С. 21Ц26; Аурилене, Е.аЕ. Российская диаспора в Китае. 1920Ц1950-е гг. Хабаровск, 2008.
10 Таскина, Е.аП. Неизвестный Харбин. М., 1994; Она же. Дорогами русского зарубежья. М., 2007; Мелихов, Г.аВ. Российская эмиграция в Китае (1917Ц1924агг.). М., 1997; Он же. Белый Харбин: Середина 20-х. М., 2003; Он же. Российская эмиграция в международных отношениях на Дальнем Востоке (1925Ц1932). М., 2007.
11 Молодяков, В.аЭ. Россия и Япония: поверх барьеров: Неизвестные и забытые страницы российско-японских отношений (1899Ц1929). М., 2005; Он же. Россия и Япония: рельсы гудят. Железнодорожный узел российско-японских отношений (1891Ц1945): историческое исследование. М., 2006.
12 Иоффе, И.аА. Документы Центра хранения документов молодёжных организаций РФ (ЦХДМО) о русских молодёжных организациях в г. Харбине // Годы, люди, судьбы. История российской эмиграции в Китае / Материалы международ. практ. конф., посвящённой 100-летию г. Харбина и КВЖД, 19Ц21 мая 1998. М., 1998. С. 31Ц33.
13 Писаревская, Я. Л. Две России в Маньчжурии: социальная адаптация и реэмиграция (20еЦначало 30-х гг.) // Новый исторический вестник. 2000. № 2. С. 52Ц70.
14 Аблажей, Н.аН. Советская колония в Китае в 1920Ц1940-е годы: политические коллизии и судьбы репатриантов // Толерантность и взаимодействие в переходных обществах. Матер. регион. науч. конф. Новосибирск, 2003. С. 92Ц102; Она же. Масштабы и последствия возвратной миграции из Китая в СССР // Сибирское общество в контексте модернизации. XVIIIЦХХавв. Сборник материалов конференции / Под ред. чл.-кор. РАН В.аА.аЛамина. Новосибирск, РИ - НГУ, 2003. URL: (Дата обращения 25.09.2011); Аблажей, Н.аН., Комиссарова, Е.аН. Амнистия рядовых белогвардейцев и их реэмиграция из Китая в 1920-е гг. // Гуманитарные науки в Сибири. 2007. № 2. С. 49Ц52.
15 Каневская Г.И. Русское образование в Харбине (конец ХIХ - середина ХХ веков) // Россия и АТР. 1997. № 3. С. 51Ц58; Она же. Русский Харбинский политехнический институт и судьба его выпускников // Вестник ДВО РАН. 2010. №а2. С. 25Ц33; 15 Еропкина, О. И. Русские и китайские школы на КВЖД. 20-е годы // Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 3. С. 132Ц138; Потапова, И.аВ. Русская школа в Маньчжурии. 1898Ц1945 годы. Хабаровск, 2010.
16 Дубинина, Н.аИ. Советская колония в Маньчжурии. К постановке проблемы // Актуальные проблемы исследования истории КВЖД и российской эмиграции в Китае / Под ред. Н.аИ.аДубининой, В.аМ.аПескова. Хабаровск, 2008. С. 49Ц53; Кротова, М.аВ. Советская колония в Маньчжурии в 1920-хЦ1930-х гг. // Там же. С. 101Ц106.
17 Дубинина, Н.аИ. Дальний Восток Яна Гамарника. Документально-историческое повествование. Хабаровск, 2011.
18 Шишкин, П.аП. Большевизм в Китае. Ч. 1. Обзор деятельности Северо-Маньчжурской коммунистической партии / Предисл. Б.аА. Суворина. Шанхай, 1930.
19 Балакшин, П.аП. Финал в Китае: возникновение, развитие и исчезновение белой эмиграции на Дальнем Востоке. Т. 1. Сан-Франциско, Париж, Нью-Йорк, 1958.
20 СтефанаДж. Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции. 1925Ц1945. М., 1992.
21АбловааН.аЕ. КВЖД и российская эмиграция в Китае: международные и политические аспекты истории (первая половина ХХ в.). М., 2005.
22 Сон До Чжин. Советско-китайский дипломатический конфликт вокруг КВЖД (1917Ц1931агг.): автореф. дисс. на соискание учён. степ. канд. ист. наук: 07.00.03. М., 1996; Линь Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е годы. По документам архива МИД России // Новая и Новейшая история. 1997. № 3. С. 46Ц57; Бай Сяохун. Влияние российского фактора на развитие культуры Харбина в прошлом // Тихоокеанская Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций (Пятые Крушановские чтения, 2006аг.): В 2 т. Т. 2. Владивосток, 2008. С. 141Ц146; Ли Фэнлинь. Из истории китайско-советских отношений (1917Ц1991агг.) // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 3. С. 164Ц173; Ли Мэн. Харбин - продукт колониализма. URL: (Дата обращения 07.07.2009).
23 ПисаревскаяаЯ.аЛ. Российская эмиграция Северо-Восточного Китая, середина 1920-хЦсередина 1930-хагг.: Социально-политический состав, быт, реэмиграция: автореф. дисс. на соискание учён. степ. канд. ист. наук: 07.00.02. М., 2001. URL: (Дата обращения 25.04.2011); КуликовааН.аВ. Политико-правовое положение россиян в Северо-Восточном Китае (1917Ц1931 гг.): автореф. дисс. на соискание учён. степ. канд. ист. наук: 07.00.02. Хабаровск, 2005. URL: (Дата обращения 19.03.2010); КапранаИ.аК. Повседневная жизнь русского населения Харбина. Конец ХIХЦ50-еагг. ХХавв.: автореф. дисс. на соискание учён. степ. канд. ист. наук: 07.00.02. Владивосток, 2007; АблажейаН.аН. Эмиграция из России (СССР) в Китай и реэмиграция в первой половине ХХав.: автореф. дисс. на соискание учен. степ. доктора ист. наук: 07.00.02. Новосибирск, 2008 и др.
24 Внешняя политика СССР: Сборник документов. Т. 4 (1935Циюнь 1941 гг.). М., 1946; Советско-китайские отношения. 1917Ц1957. Сборник документов. М., 1959; Документы внешне политики (ДВП) СССР. Т. 7. М., 1963; ДВП СССР. Т. 12. М., 1967; ДВП СССР. Т. 18. М., 1973; ВКП(б), Коминтерн и Китай: Документы / Т. IV. ВКП(б), Коминтерн и советское движение в Китае. 1931Ц1937. В 2-х частях / Ч. 1. М., 2003.
25 Процесс 38. Стенограмма процесса 38 советских граждан, арестованных при налете 27 мая 1929 года на советское консульство в г. Харбине. Харбин, 1929; Российская эмиграция в Маньчжурии: военно-политическая деятельность (1920Ц1945). Сборник документов. Южно-Сахалинск, 1994; Письма И.аВ. Сталина В.аМ. Молотову. 1925Ц1926 гг. (Сборник документов). М., 1995; Политическая история русской эмиграции. 1920Ц1940агг.: Документы и материалы. М, 1999; Сталин и Каганович. Переписка. 1931Ц1936агг. М., 2001; Переписка И.аВ. Сталина и Г.аВ. Чичерина с полпредом СССР в Китае Л.аМ. Караханом: документы, август 1923г. - 1926аг. М., 2008.
26 Вестник Маньчжурии; Заря; Известия; Правда; Тихоокеанская звезда.
27 Иванов, В.аН. [Из харбинского жития] / Дело не получило благословения Бога. Хабаровск, 1992; Он же. Исход. Воспоминания. Хабаровск, 2008; Беседовский, Г.аЗ. На путях к термидору. М., 1997; Катенин, В.аВ. Воспоминания. URL: ru/memuar/Katenin/2.htm (Дата обращения 20.04.2011); Маркизов, Л.аП. До и после 1945: глазами очевидца. Сыктывкар, 2003. URL: auth_pages.xtmpl?Key=19605&page=115 (Дата обращения 09.01.2010.); Берковская,аЕ.аН. Судьбы скрещенья: Воспоминания. М., 2008 и др.
28 РГАСПИ, ф. 17, оп. 67, д. 53, л. 16Ц27, 45Ц56, 63Ц66, 92Ц100, 135Ц138, 144Ц156, 203Ц216; оп. 31, д. 17, л. 20 об.Ц26, 42Ц51 об.
29 РГАСПИ, ф. 613, оп. 3, д. 51, л. 117Ц131.
30 ГАХК, ф. П - 2, оп. 1, д. 157, л. 30Ц53.
31 ГАХК, ф. Р - 830, оп. 1, д. 218, л. 6; ф. Р - 849, оп. 1, д. 23, л. 2.
32 ГАРФ, ф. Р - 6599, оп. 1, д. 9, л. 95.
33 Гросул, В.аЯ. Русское зарубежье в первой половине XIX века. М., 2008; Тарле, Г.аЯ. История российского зарубежья: термины, принципы периодизации // Культурное наследие русской эмиграции: 1917Ц1940. В 2-х кн. / Под общ. ред. акад. Е.аП. Челышева и проф. Д.аМ.аШаховского. Кн. 1. М., 1994. С. 16Ц25.
34 РГАСПИ, ф. 17, оп. 31, д. 17, л. 49 об.Ц50; ГАХК, ф. П - 2, оп. 1, д. 51, л. 6-7.
35 РГАСПИ, ф. 613, оп. 3, д. 51, л. 4Ц85.
36 ГАРФ, ф. Р - 6081, оп. 1, д. 146, л. 291-295; ГАХК, ф. П - 2, оп. 1, д. 165, л. 10, 60, 257, д. 183, л. 3, 75, 192, д. 184.
37 РГАЭ, ф. 1562, оп. 20, д. 57, л. 1Ц2 об.
38 Аблова, Н.аЕ. Указ. соч. С. 126; Аурилене, Е.аЕ. Указ. соч. С. 10.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям