Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории  

На правах рукописи

ЦЮРЮМОВ АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВИЧ

КАЛМЫЦКОЕ ХАНСТВО В СОСТАВЕ РОССИИ:

ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации

на соискание ученой степени

доктора исторических наук

ВОЛГОГРАД 2007

Работа выполнена в ГОУ ВПО Волгоградский государственный университет

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

  ТЮМЕНЦЕВ ИГОРЬ ОЛЕГОВИЧ

Официальные оппоненты:   доктор исторических наук 

ТРЕПАВЛОВ ВАДИМ ВИНЦЕРОВИЧ

доктор исторических наук, доцент

БЕСПРОЗВАННЫХ ЕВГЕНИЙ ЛЕОНИДОВИЧ

доктор исторических наук, профессор

МАКСИМОВ КОНСТАНТИН НИКОЛАЕВИЧ

Ведущая организация:

Астраханский государственный университет

Защита состоится л__ __________ 2007 г. в часов на заседании диссертационного совета Д212.029.02 при Волгоградском государственном университете по адресу: 400062, Волгоград, Проспект Университетский, 100.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Волгоградского государственного университета

Автореферат разослан л   2007 г.

Ученый секретарь  Кузнецов О.В.

диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Начало XXI в. характеризуется активным поиском путей становления новых форм российской государственности. Первостепенную роль в нем имеет глубокое изучение огромного исторического опыта образования и эволюции Российского многонационального государства. Существенно дополнить исследование процесса его образования и эволюции в новое время позволяет изучение истории калмыцкого народа, в начале XVII в. откочевавшего из степей Западной Монголии и появившегося на границах России в Западной Сибири. В середине столетия образовалась калмыцкая государственность в форме ханства.

Как известно, в советской историографии господствовала теория добровольного вхождения калмыков в состав России в начале XVII в. Но многочисленные калмыцкие шерти отражают продолжавшийся в течение 50 лет этап непростых переговоров о территории калмыцких кочевий и условиях подчинения калмыков Москве. При этом мирные контакты чередовались порою и более или менее значительными военными столкновениями. На наш взгляд, истинные причины и этапы вхождения калмыков в состав России пока еще недостаточно исследованы. Полагаем, что вхождение калмыков в состав Русского государства было реализовано в ходе нескольких последовательных этапов. Очевидно, что по прошествии 400 лет после начала установления русско-калмыцких отношений существует необходимость объективного анализа их истории с позиций современной методологии и с учетом всего спектра имеющихся источников.

Далее, на наш взгляд, необходимо обратить внимание на процесс становления калмыцкой государственности, который проходил в условиях одновременной интеграции калмыков в состав Российского государства. Здесь важно отметить определенную заинтересованность Москвы в сильной калмыцкой власти, так как в историографии до сих пор нет работы, в которой бы проблема образования Калмыцкого ханства изучалась с точки зрения влияния политики России.

В связи с указанным аспектом целесообразно рассмотреть вопрос о роли и месте Калмыцкого ханства во внешнеполитической системе России. Как известно, калмыки играли важнейшую посредническую роль при продвижении России на Северном Кавказе. Необходимо выделить характерные черты отношений калмыков с народами Северного Кавказа, которые создали противовес крымской агрессии и укрепили южные границы России и ее позиции в кавказском регионе. Самостоятельной сферой были и отношения калмыков с Китаем и Джунгарией. Данная проблема представляет интерес не только для истории калмыцкого народа, но и для истории внешней политики России в целом.

Образовавшееся государство калмыков стало, наряду с гетманской Украиной, одним из крупнейших национальных политических образований в составе Российского государства XVII-XVIII вв. В интересующей нас проблеме актуально выяснение эволюции национально-государственного положения (статуса) Калмыцкого ханства в составе России в условиях эволюции государственного строя последней от сословно-представительной монархии к абсолютизму, сравнение статуса ханства с положением аналогичных национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины.

Этот блок проблем является частью истории внутренней (национальной) политики России и принадлежит к числу проблем, сравнительно мало изученных не только в калмыцкой, но и вообще в отечественной историографии. Специальных работ по данной проблеме не создано, но отдельные фрагменты ее освещаются в работах современных исследователей. Настало время более глубокого анализа политики российского правительства. На наш взгляд, ее узловыми проблемами были социально-политические вопросы, связанные с наследованием ханской власти, эволюцией улусной системы, христианизацией калмыков. Изучение этих проблем позволит осветить эволюцию института ханской власти и определить место наместничества в системе губернской власти.

Не менее важным является комплексный анализ политического и социально-экономического развития калмыцкого общества в 1760-е годы,  который даст возможность показать причины и характер откочевки в 1771 г. большей части калмыцкого народа в Китай.

В целом, изучение указанного комплекса вопросов раскрывает не только место и роль калмыков в истории сложения многонационального Российского государства, но и важные черты его национальной политики, которая способствовала политической и экономической интеграции этносов в систему государства.

Степень изученности темы. Анализ калмыковедной литературы по истории XVII-XVIII вв. свидетельствует, что изучение истории калмыцкого народа началось почти одновременно с решением проблемы его национально-государственного устройства в составе России. Уже в XVII в. в работах европейских и восточных путешественников и дипломатов появились отрывочные сведения о появлении калмыков в Нижнем Поволжье и их отношениях с Москвой. Основы научной историографии Калмыкии были заложены уже в следующем веке - в работах Г.Ф. Миллера, И.Э. Фишера, где приведены сведения о появлении ойратов на границах ханства Кучума, здесь же впервые рассматривались их отношения с ногаями. Значительная информация содержалась в работах П.И. Рычкова, С.Г. Гмелина, П.С. Палласа, И.И. Лепехина, И.Г. Георги и др., собиравших сведения о калмыках в ходе академических экспедиций второй половины XVIII в.

Особое место в историографии заняла работа В.М. Бакунина, основанная на широком круге документов и материалов Коллегии иностранных дел. В работе кратко описывается процесс вхождения, приводится содержание некоторых шертей, достаточно подробно описывается история взаимоотношений России и правителей ханства в первой половине XVIII в.

В историографии XIX в. расширилась проблематика исследований. Авторы разработали две точки зрения в оценке характера русско-калмыцких отношений. Преобладала близкая к официально-охранительному направлению концепция нашествия калмыков, разработанная известным востоковедом Н.Я. Бичуриным (Иакинфом), доказывавшим, что в начале XVII в. калмыки лоружием проложили себе путь в Россию. Близкой к его позиции была точка зрения целого ряда авторов (Н. Нефедьев, Ф.А. Бюлер, А.А. Попов, К.И. Костенков, А.М. Позднеев и др.), утверждавших, что царское правительство почти не вмешивалось во внутреннее управление калмыков, все его договоры с тайшами никогда не выполнялись последними. При этом исследователи, давая политическую оценку русско-калмыцким отношениям, вынуждены были признать активное участие калмыков в войнах России. В этот период в историографии был накоплен значительный материал по истории участия калмыков в русско-турецких войнах (И.И. Голиков, П.Г. Бутков, В.Д. Смирнов), свидетельствовавший об их значительном вкладе в продвижении России на Кавказ.

В начале XX в. исследователи привлекли новые архивные источники по истории христианизации калмыков (арх. Гурий), по вопросу о роли калмыков в русско-ногайских и русско-туркменских отношениях (И.Л. Щеглов, С.З. Фарфоровский, В.А. Потто). Взаимоотношения калмыков с донским казачеством достаточно подробно исследовались в работах В.Б. Броневского, Н.А. Маслаковца, И.Ф. Богдановича, Е.П. Савельева. В их работах основное внимание уделялось калмыцко-донским столкновениям, но практически не освещались совместные походы на Крым. В эти же годы академик П. Пекарский и Б.В. Долбежев впервые осветили ряд важных моментов истории откочевки калмыков в 1771 г., выявив лишь некоторые причины этого события. В труде М.К.аЛюбавского приводится значительный фактический материал, свидетельствующий о противоречивом процессе одновременного встречного освоения нижневолжской и северокавказской степи калмыками и переселенческим крестьянством, причем основное внимание уделялось земельным конфликтам.

Одновременно с этими исследованиями появились работы, отличные в своих оценках от официально-охранительного направления и близкие к либеральному. В них дана более объективная картина русско-калмыцких отношений (М.Г. Новолетов, Г.Н. Прозрителев и др.).

Таким образом, историография Калмыцкого ханства достигла в XVIII - начале XX вв. определенного уровня. В центре изучения находились несколько узловых проблем. Среди них особое место занимала история русско-калмыцких отношений, через призму которой исследовалась собственная история ханства. Авторы официально-охранительного направления выделяли исключительно позитивную роль России в политической истории ханства. Несомненной заслугой дореволюционных авторов является накопление фактического материала и введение в научный оборот новых источников, что создавало базу для дальнейших более углубленных исследований. Но при этом огромная масса архивных источников, а также ряд опубликованных материалов остались вне поля зрения.

История советского калмыковедения начинается с работ Н.Н. Пальмова. Исследователь признал концепцию нашествия калмыков, на основании того, что до середины XVII столетия калмыцкие правители считали себя не столько подданными, сколько союзниками России. Начало тенденции к подчинению автор справедливо относил к середине этого века, когда правительство России предоставило калмыкам полупустующие степные пространства Поволжья. Большое внимание в работах Н.Н. Пальмова уделено месту Калмыцкого ханства в системе международных отношений. Наиболее подробно исследуются связи калмыков с Джунгарским ханством и Цинским Китаем, а также народами Северного Кавказа. Следующим шагом в историографии стала фундаментальная работа академика С.К. Богоявленского, в которой впервые была подвергнута научной кринтике концепция преднамеренного и согласованного наснтупления калмыков на Приуралье, впервые в историографии разгром ногаев.

Из-за депортации народа исследования по истории Калмыкии возобновились в начале 1960-х годов. К этому времени васоветской исторической науке в целях укрепления дружбы народов получает распространение тезис об исключительно добровольном иамирном характере вхождения сибирских народов васостав Московского царства. Он оказал огромное влияние на историографию Калмыкии. В исследованиях 60-80-х гг. история Калмыцкого ханства получила одностороннее освещение. Совершенно не исследовались вопросы взаимоотношений калмыков с местным населением - русскими, башкирами и ногаями. Анализ их позволил бы выделить изменения вектора движения кочевников: Западная Сибирь - Приуралье - Волга. Например, в работе П.С. Преображенской впервые был подробно исследован процесс шертования середины XVII в., приведен значительный материал по истории русских посольств к калмыкам. Но без должной аргументации оказалось мнение автора о стремлении калмыцких тайшей свести содержание шертей к заклюнчению союзнического договора. В монографии И.Я. Златкина по истории Джунгарского ханства отрицаются планы создания калмыками новой монгольской кочевой империи, движение к Яику и Волге объяснялось стремлением выйти из экономического и внешнеполитического кризиса, охватившего ойратский мир на рубеже XVI-XVII вв. Описывая процесс шертования, исследователь совершенно не упоминает калмыцко-ногайские отношения. Поэтому начало русско-калмыцких контактов в Западной Сибири и появление калмыков в Поволжье исследованы им как единый процесс. 

Взгляды И.Я. Златкина были развиты в работе М.Л. Кичикова, в которой впервые в советской историографии был подробно освещен вопрос об истории русско-калмыцких контактов в начале XVII в., а также процесс образования ханства в середине века. Новым стал анализ автором причин и хода движения торгоутов Хо-Урлюка в Приуралье и Поволжье. В общих чертах взгляды П.С Преображенской и М.Л. Кичикова были отражены в Очерках истории Калмыцкой АССР.

В эти годы в работах Т.И. Беликова были рассмотрены отдельные вопросы военной истории калмыков, выявлен значительный круг источников о совместных походах калмыков, кабардинцев и донских казаков на Крым. Заметим, что участие калмыков в войнах России автор справедливо связывал с шертями 50-80-х гг. XVII в. К.П. Шовунов, изучая историю участия калмыков в войнах России, рассматривал военную службу как основную государственную службу. На наш взгляд, исследователь недостаточно аргументировано доказывал, что с середины XVIII в. преобладающими стали методы директивных указаний гонсударственных и военных ведомств империи по отношению к ханской власти. По мнению автора, главным звеном в правительственной политике по отношению к калмыкам стала идея постепенного перевода их военной силы в составную часть русской армии.

В советской историографии появились работы, в которых освещались лишь отдельные аспекты, связанные с ролью Калмыцкого ханства во внешней политике России, недостаточно полно оценен вклад калмыков в осуществление ее политики на Северном Кавказе и в Центральной Азии (А. Новосельский, Ш.Б. Чимитдоржиев, Н.Г. Аполлова, В.Я. Басин). Лишь в исследовании Г.А. Санина впервые в историографии была признана существенная роль калмыков в отношениях России и Крыма в XVII в.

В эти годы внимание уделялось также изучению внутренней политики России в отношении калмыков. В ряде работ оно проходило через освещение истории взаимоотношений  Калмыцкого ханства с соседними народами. Мы находим отдельные сюжеты, свидетельствующие о калмыцко-донских связях, а также о достаточно противоречивом отношении калмыков к социальным движениям на Дону и в Поволжье (В.И. Лебедев, А.П. Пронштейн, И.Г. Рознер, И.В. Степанов, Н.Б. Голикова). При изучении истории крестьянско-казачьих и городских движений основное внимание уделялось участию в них отдельных групп калмыков. При этом полностью замалчивался факт выступления Аюки на правительственной стороне. Некоторое освещение получили калмыцко-башкирские отношения. Например, Н.В. Устюгов, затем И.Г. Акманов уделили значительное внимание контактам калмыков с сыном Кучума Ишимом, а также рассмотрели их отношение к башкирскому восстанию 1662-1664 гг.

Значительное влияние на развитие историографии оказал круглый стол на тему Присоединение народов каРоссии иаего объективно-исторические последствия (Звенигород, 1989аг.). Материалы стола продемонстрировали начавшийся отказ историков от прежней господствовавшей трактовки присоединения народов к России, как, безусловно, добровольного иамирного процесса, участники стола отметили сложность ианеоднозначность процесса присоединения той или иной территории каРоссии. Удачной попыткой продолжить дискуссию и обобщить исторический опыт проведения национальной политики России стала коллективная монография, посвященная становлению системы управления национальными окраинами, в том числе и Калмыкии1.

Вановейшей литературе, опубликованной ваконце XX - начале XXI вв., первым комплексным очерком социально-экономического и политического строя калмыков стала работа М.М. Батмаева. Автор полагает, что движение калмыков к Волге было предопределено самой логикой развития событий, а не было неким завершением заранее задуманного плана. Образованию же калмыцкой феодальной государственности в составе России способствовали планы правительства по привлечению военных сил калмыков, благоприятное для них решение территориальной проблемы, стабилизация населения. Достаточно подробно автором изучена внутренняя политика империи, подготовка и ход откочевки 1771 г.

Истории становления национально-государственного статуса Калмыцкого ханства посвящена работа К.Н. Максимова. По мнению исследователя, в начале второй половины XVII в. ханство было признано властями России как этнополитическое образование в статусе политической автономии.

Значительный круг источников XVIII в. по истории проведения политики российского правительства в отношении калмыков был введен в научный оборот А.Г. Митировым. Религиозная политика России в отношении калмыков рассмотрена в работах Г.Ш. Дорджиевой и Э.П. Бакаевой.

Среди работ, посвященных истории откочевки 1771 г., необходимо выделить монографию Е.В. Дорджиевой, отмечавшей лишь некоторые причины этого события (сокращение территории кочевий, распространение земнледельческих работ, первые попытки перехода к оседлости и разнвитию товарно-денежных отношений, которые подрывали устои кочевого общества). В работе В.И. Колесника вхождение калмыков в начале XVII в. и откочевка 1771 г. были освещены как единый процесс, как этапы развития кочевой цивилизации калмыков, что едва ли можно признать бесспорным.

В новейшей работе В.В. Трепавлова рассмотрены отношения с ногаями ойратов и калмыков в XVI - первой половине XVII вв. Массовый уход Больших ногаев на волжское побережье в конце 1633 - начале 1634 гг. исследователь объясняет не единовременным катастрофическим поражением, а многолетними ударами калмыков с востока и насилием со стороны астраханских властей2.

В эти годы большое внимание стало уделяться истории взаимоотношений калмыков с кабардинцами, башкирами и Эндиреевским княжеством кумыков (Б.К. Мальбахов, К.Ф. Дзамихов, А.С. Шмелев, В.Д. Пузанов), а также с Джунгарией и Тибетом (Е.Л. Беспрозванных). Авторы выявили широкий спектр взаимоотношений: конфликты и столкновения, посольские связи и военные союзы.

В зарубежной историографии основное внимание уделено историко-этнографическому изучению Калмыкии. В работе французского историка М. Курана русско-калмыцкие отношения определены как мирные. Полуторавековое пребывание калмыков в инородном окружении представляется ему вынужденным, но терпимым до тех пор, пока усилившаянся Российская империя не начала планомерную экспансию на юг3.

В середине XX в. возрос интерес к истории ханства в американской историографии. Первой в историографии процесса вхождения калмыков в состав России стала работа Г.В. Вернадского. В ней автор не отрицает стремления калмыков покорить Западную Сибирь. Историк остановился на причинах многолетних усобиц. К усилению раздробленности прямо вел, по его мнению, рост числа владельцев улусов4, что в известной степени соответствовало действительности.

История откочевки 1771 г. подробно исследована в работе К.аБаркмана, ставшей первой специальной работой, основанной на китайских источниках. Автор отрицает какую-либо договоренность калмыков с Китаем накануне откочевки 1771 г. и приводит тому веские доказательства5.

В исследовании П. Рабел Калмыки-монголы большое место уделено истории русско-калмыцких отношений. По мнению автора, конец правления хана Аюки ознаменовался действительной независимостью и началом политических усобиц. Исследователь верно отмечает значительно усилилось вмешательство России во внутренние дела ханства к середине XVIII в.6

Современный американский историк М. Ходарковский свою монографию посвятил истории развития русско-калмыцких отношений с 1600 по 1771 гг. В основу работы легли отечественные опубликованные архивные материалы и литература. Наибольшую ценность имеют привлеченные автором турецкие летописные источники, в которых помещена переписка калмыцких ханов со Стамбулом и Бахчисараем в 1670-1720 гг. В работе признано, что перемещения ойратских племен в начале XVII века происходили под давлением казахов на юге и монголов на востоке. Изучая контакты Аюки с Крымом и Стамбулом, исследователь недостаточно критично относится к турецким источникам7.

Работа известного европейского историка А. Каппелера посвящена сравнительному анализу истории политики России в Калмыкии, Казахстане, на Дону, в Кабарде. Автор ошибочно полагает, что в XVII и XVIII вв. калмыки, как и крымские татары и другие кочевники, а также украинцы воспринимались имперским центром как ненадежные народы, считались бунтовщиками и потенциальными предателями. Их элите были гарантированы привилегии и определенные права самоуправления, однако они не признавались полноценными, равноправными с русскими дворянами, и потому, за исключением некоторых высокопоставленных вельмож, не были кооптированы в дворянство империи8.

Работы китайских историков, известные нам по переводам, содержат разнообразные сведения по истории ойратов, но значительно меньше о калмыках. Сравнительно полный и детальный анализ этих сочинений дан в известной книге Дж. Бэдли9. Необходимо указать, что многие авторы оперируют, как правило, небольшим кругом информации из китайских сочинений, которые не могут быть признаны аутентичными и обладать правами документальных свидетельств. Например, Циший, написавший очерк о переходе торгоутов в Россию, отмечает, что торгоуты не могли противостоять великой силе зюнгаров, которые лугнетали их и хотели поработить. По этой причине они оставили пределы Джунгарии и удалились в Россию, присоединившись к числу ее подданных. Бегство калмыцкого наместника Убаши с большей частью своих подданных Циший расценивает как безрассудный побег из России в Зюнгарию. По мнению автора, русско-турецкая война 1768-1774 гг. стала причиной откочевки большей части калмыцкого народа в Китай10. Некоторые сведения мы обнаруживаем в известном компилятивном труде китайского автора XIX в. Хэ Цютао и монографии Ма Дачжэна и Ма Рухана.

Таким образом, в XVIII - начале XX в. основное внимание исследователи уделяли анализу личных взаимоотношений правителей России и Калмыцкого ханства. В советской и современной отечественной историографии достаточно полно изучены социально-экономический и политический строй ханства. Предпочтение отдается изучению отдельных периодов и проблем: русско-калмыцким отношениям в начале XVII в., военной истории калмыков во второй половине этого столетия, истории ханства в начале XVIII в., откочевке большей части калмыцкого народа в Китай в 1771 г. Отдельные сюжеты, связанные с проведением внутренней политики России, трактуются в историографии как факторы, негативно влиявшие на традиционное устройство кочевого общества. На наш взгляд, носившая противоречивый характер социально-экономическая и политическая интеграция калмыков в состав российского государства имела и широкий спектр позитивных результатов, связанных с модернизационным рывком России. Черты интеграции мы отмечаем в политической и социально-экономической истории ханства.

Основной целью работы является выяснение эволюции взаимоотношений России и калмыков со времени их вхождения в состав России до откочевки в Джунгарию и влияние этих взаимоотношений на социально-политическое развитие Калмыцкого ханства.

Для реализации поставленной цели решались следующие задачи:

- изучить становление русско-калмыцких посольских отношений в системе внешнеполитических действий России в ходе присоединения Сибири;

- выделить основные этапы вхождения калмыков в состав Русского государства;

- определить место Калмыцкого ханства во внешней политике России, проанализировав роль вооруженных сил ханства в русско-турецких войнах и исследовав историю его посольских связей с соседними народами и государствами;

- выявить процессы становления и эволюции калмыцкой государственности в условиях интеграции в состав Российского государства;

- рассмотреть влияние России на внутреннюю политику калмыцких ханов и выявить сущность противоречий между различными правящими группировками Калмыкии;

- показать отношение населения, в том числе правящей элиты, к процессу ассимиляции в единое российское государство;

- раскрыть влияние калмыцкого фактора на процесс административного и социально-экономического освоения Россией Приуралья и Поволжья;

- провести комплексный анализ политического и социально-экономического развития калмыцкого общества в 1760-е годы,  показать причины и характер откочевки 1771 г.;

- проследить формирование и постепенное изменение национально-государственного статуса Калмыцкого ханства в условиях эволюции государственного строя России от сословно-представительной монархии к абсолютизму, сравнить статус ханства с положением аналогичных национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины.

Объектом исследования является процесс складывания российского многонационального государства в XVII-XVIII вв.

Предмет исследования - история политических взаимоотношений Калмыцкого ханства и России. В системе русско-калмыцких отношений необходимо выделить внешнеполитические проблемы, связанные с вхождением калмыков в состав России, и проблемы внутриполитические, направленные на интеграцию новых подданных к политической, правовой, социальной, экономической и культурной системе страны.

Хронологические рамки исследования. Нижняя грань обусловлена началом образования Калмыцкого ханства в середине XVII в. На наш взгляд, именно в период правления Дайчина и Мончака (середина 1640-х - 1660-е годы) произошел процесс образования калмыцкого государства. Мы не ставили задачу специально рассмотреть историю русско-калмыцких отношений в доханский период, в первой половине XVII в. Но считаем необходимым обращение к этому периоду, так как именно в это время появились предпосылки обособления улусов Хо-Урлюка и обозначился процесс политогенеза.

Верхняя грань исследования - откочевка большей части калмыцкого народа в 1771 г. в Китай, ставшая фактической самоликвидацией ханства. Таким образом, рамки исследования охватывают XVII - XVIII вв. (до 1771 г.), что позволяет достаточно четко выделить основные тенденции и закономерности русско-калмыцких отношений на протяжении весьма значительной по времени исторической эпохи.

Методологической основой работы являются требования современной исторической науки и научной методологии, включающие общефилософские принципы (историзм, объективность), предполагающих рассмотрение фактов, событий, явлений в их развитии и взаимодействии с другими явлениями окружающей действительности. Применялись также общенаучные (анализ, синтез) и специальные исторические методы исследования (историко-генетический, сравнительно-исторический, проблемно-хронологический), которые позволили выявить общие закономерности в истории проведения национальной политики России и особенности в истории взаимоотношений с ней Калмыцкого ханства.

Под объективностью мы понимаем отсутствие тенденциозности в подборе фактов, их освещении и анализе, стремление рассматривать отдельные явления в совокупности всех факторов, влиявших на их развитие, во взаимосвязи и взаимозависимости друг от друга. Принцип объективности позволил избежать политической и идеологической предвзятости, рассмотреть исторические события на основе всей совокупности известных нам достоверных фактов.

Мы исходим из того, что суждения, оценки и выводы, содержащиеся в исследовании, должны строиться только на основе исторических источников изучаемой эпохи. Историзм предполагает рассмотрение каждого отдельного явления, начиная от причин его возникновения, основных этапов развития, до того момента, чем данное явление стало в изучаемый период. Конечно, существенную черту историзма, как принципа исторического исследования, составляет принцип осторожной, то есть весьма ответственной, оценки эпохи по ее внутренним законам, а не категориям другого века. В частности для оценки русско-калмыцких отношений целесообразно применение таких понятий современной исторической и историко-юридической науки, как протекторат, лавтономия, которые наиболее точно передают содержание описываемых событий.

Неотъемлемой частью научно-исторического подхода является метод системного рассмотрения, позволивший установить причинно-следственные связи событий, то есть изучить историю русско-калмыцких контактов в системе международных отношений с участием ведущих стран того времени и в системе региональной политики Российского государства.

Применяемый сравнительный анализ позволяет определить место Калмыкии в ряду других автономий этого периода - Дона, Украины, показать закономерности и особенности общероссийской политики.

Источниковую основу диссертации составляют как опубликованные, так и впервые вводимые в научный оборот неопубликованные документы центральных и местных органов власти России XVII-XVIII вв. На сегодняшний день наиболее значимыми для нашего исследования остаются Национальный архив Республики Калмыкия, Российский государственный архив древних актов и Архив внешней политики Российской империи МИДа Российской Федерации.

Широкий круг источников можно разделить на несколько видов. К первому относятся законодательно-актовые материалы: царские наказы и грамоты XVII в., статейные списки воевод и посланников, императорские указы астраханским воеводам и губернаторам, грамоты калмыцким ханам и тайшам, шертные записи и договоры. Эти материалы позволяют рассмотреть процесс интеграции Калмыцкого ханства в состав Российского государства, а также подготовки и проведения мероприятий  правительства по реформированию системы управления в Калмыкии.

Актовые материалы XVII в. отложились в результате деятельности Посольского и Сибирского приказов и сохранились в Российском государственном архиве древних актов в соответствующих фондах, а также в фонде 119 Калмыцкие дела. Большая часть архивного материала РГАДА по истории взаимоотношений России и Калмыцкого ханства была опубликована в Полном собрании законов Российской империи (1-е собрание), в Материалах по истории русско-монгольских отношений 1607 - 1636 годов.

С XVIII в. в Коллегии иностранных дел отложились материалы, затрагивавшие  основополагающие проблемы взаимоотношений России с Калмыцким ханством (назначения правителей, военная служба, христианизация беглых калмыков, их обустройство вблизи русских оседлых поселений и т.д.). Наибольшую ценность имеют императорские указы Астраханскому и Оренбургскому губернаторам, а также переписка правителей Российской империи с калмыцкими ханами и наместниками. Их содержание имеет важное значение для сравнительного анализа грамот к калмыкам, так как в них раскрывались истинные цели и подробные планы правительства. Законодательно-актовые материалы этого периода частично опубликованы (Письма и бумаги императора Петра I, Сборник Русского исторического общества, Сенатский архив. Журналы и определения Правительствующего Сената). Анализ опубликованных нормативно-актовых источников XVIII в. предполагает обращение к фонду 119 Калмыцкие дела Архива внешней политики Российской империи. В работе впервые в научный оборот были введены императорские указы и грамоты 1725-1771 гг.

Следующий вид источников - делопроизводственная документация центральных органов власти и местной администрации. К ним относятся документы и материалы XVII в. - отчеты и доклады (лстатейные списки) почти всех русских посольств и служилых людей, ездивших к калмыкам; расспросные речи (различные показания пленных, беженцев и торговых людей); отчеты и донесения (лотписки) царских воевод различных городов Сибири, Приуралья и Поволжья; записи приема калмыцких послов в различных русских городах и в Москве; переписка калмыцких тайшей и ханов с правительственными учреждениями России. Данные материалы позволяют изучить картину русско-калмыцких отношений, ход переговоров по проблемам привлечения калмыцких войск в войны России.

Большое число документов из Посольского и Сибирского приказов XVII в. опубликовано в 5-томных Актах исторических, 12-томных Дополнениях к Актам историческим, Актах, касающихся истории Юго-Западной России и др. В XX в. наиболее ценные публикации архивных документов мы находим в Материалах по истории русско-монгольских отношений. Отдельные сюжеты по истории калмыцко-китайских контактов отражены в сборниках документов Международные отношения в Центральной Азии. XVII-XVIII вв. Документы и материалы, Русско-китайские отношения в XVII веке, Русско-китайские отношения в XVIII веке. Необходимо отметить, что в сборнике Казахско-русские отношения в XVI-XVIII вв. опубликованы также важные материалы по истории взаимоотношений калмыков с казахами. Значительная работа была проведена по сбору и публикации материалов по истории крестьянских войн XVII-XVIII вв., в которых мы находим обширные сведения об отношении к ним калмыков (Крестьянская война под предводительством Степана Разина, Булавинское восстание 1707-1708 гг.). На Северном Кавказе был издан сборник документов Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв., содержащий значительную переписку Посольского приказа с К.М. Черкасским о походах калмыков в 1670-е годы.

В ряде фондов Российского государственного архива древних актов выявлены не публиковавшиеся ранее материалы. Значительный интерес представляют обобщающие по своему характеру Выписка учиненная в архиве из калмыцких дел о всех обстоятельствах, касающихся до кочевья калмыков и серия выписок о Дербетском улусе. В большом количестве документы о калмыках встречаются в ногайских и донских делах.

В Архиве внешней политики Российской империи в фонде 119 Калмыцкие дела исследована переписка Коллегии иностранных дел с Сенатом, Военной коллегией, а также с Коммерц-коллегией. К этим материалам, носившим, как правило, справочный характер, близки составленные в Коллегии иностранных дел справки, промемории, экстракты и доклады для императоров, Верховного тайного совета, Кабинета министров и др. Наиболее значимую информацию сохранили доношения Астраханского губернатора, а также других представителей местной администрации.

В источниковую базу работы вошли делопроизводственные материалы Астраханской губернской администрации по вопросам взаимоотношений с калмыками в фондах Государственного архива Астраханской области.

Значительное место среди источников занимают документы специальных представителей Коллегии иностранных дел при ханах. Они составили фонд 36 Состоящий при калмыцких делах при астраханском губернаторе Национального архива Республики Калмыкия (к интересующему нас периоду относятся 423 дела). Уникальность этого фонда в том, что здесь отложились материалы, исходившие от органов власти и управления Российской империи и поступавшие из степи от калмыцких правителей, нойонов и простых калмыков. Кроме того, интерес вызывают материалы фонда 35 Калмыцкая экспедиция при Астраханской губернской канцелярии, в которых имеются сведения по истории ханства в конце 60 - начале 70-х гг. XVIII в.

Кроме того, в Архиве востоковедов Санкт-Петербургского отделения Института востоковедения РАН в фонде 446 А.М. Позднеев сохранились выписки из архивных документов Астраханского калмыцкого архива за 1708-1712 гг., описание китайского посольства Тулишена.

Важную информацию по теме содержат калмыцкие, среднеазиатские и китайские летописи. Калмыцкие летописные сочинения сохранились благодаря записям и переводам Г.С. Лыткина. В работе было использовано более полное издание в переводе А.В. Бадмаева11. Одним из интереснейших образцов национального летописания и литературы является сочинение Лунный свет - история рабджамба Зая-Пандиты, более известное под названием Биография Зая-Пандиты (краткое название - Сарин герл). Биография содержит краткое изложение истории распространения ламаизма среди калмыков и ряд других важных исторических сведений.

Содержание анонимной Истории калмыцких ханов представляет собой краткую историю волжских калмыков с момента прихода их в Россию и до 1771 г. Летопись Габан-Шараба Сказание об ойратах (1737 г.) описывает историю прихода калмыков на Волгу. В Сказании о дербен-ойратах (1819 г.) Батур-Убаши Тюменя дана достаточно полная родословная калмыцких правителей, что позволяет значительно дополнить сведения об административном устройстве ханства.

Значительный пласт новых архивных источников, среди которых преобладают документы делопроизводства, положенные в основу нашего исследования, позволяет по-новому взглянуть на историю взаимоотношений России и вошедшего в ее состав Калмыцкого ханства. Выявленный круг источников является на сегодняшний день достаточным для изучения узловых проблем социально-политической истории ханства и развития русско-калмыцких отношений.

Научная новизна исследования. В диссертации проведено теоретическое обобщение истории политических взаимоотношений Калмыцкого ханства и России. Для достижения этой цели использован широкий круг как опубликованных, так и впервые вводимых в научный оборот источников, в том числе архивных документов и материалов. В результате проведенного исследования впервые:а

- создана авторская концепция истории взаимоотношений Калмыцкого ханства и России, включающая в себя установление русско-калмыцких посольских отношений (первая половина XVII в.), вхождение в состав России (вторая половина XVII в.) и политическую и социально-экономическую интеграцию в состав Российской империи (XVIII в.);

- установлено, что в первой половине XVII в., когда русско-калмыцкие отношения были связаны с поиском калмыками территории кочевий в Западной Сибири, произошло юридическое решение вопроса вхождения калмыков в состав России;

- сделан вывод о том, что фактическое вхождение калмыков произошло во второй половине столетия, когда калмыки получили кочевья в междуречье Дона, Волги и Яика, в эти же годы процесс вхождения дополнялся присоединением калмыцких кочевий на востоке от Эмбы;

- показано, что важным фактором русско-калмыцкого сближения стала в первую очередь внешняя угроза Крымского ханства, в ходе совместной борьбы против которого был создан сначала военно-политический союз, а затем началась прямая военная служба калмыков России;

- разработана концепция образования Калмыцкого ханства, согласно которой становление национальной государственности происходило на основе развития традиционных институтов кочевого общества.

- при этом освещена роль политики России, как внешнего фактора, ускорившего политогенез калмыцкого общества в XVII в. и прямо влиявшего на переход от ханской власти к институту наместничества в XVIII в.;

- прослежены обширные связи Калмыцкого ханства с народами Северного Кавказа, свидетельствовавшие о важнейшей посреднической роли калмыков при продвижении России в этом регионе,  и с соседними народами и государствами на востоке, прежде всего, с Китаем и Джунгарским ханством, которые в целом не противоречили внешнеполитической стратегии России;

- показано, что основные социально-экономические проблемы взаимоотношений ханства и России, возникшие в период хозяйственного освоения Нижнего Поволжья и побережья Яика, привели к сокращению территории кочевий и ограничению рыболовства калмыков;

- сделан вывод о том, что калмыцкое общество в 1760-е годы находилось в состоянии социально-экономического и политического кризиса, выходом из которого национальная элита ошибочно считала откочевку на территорию бывшего Джунгарского ханства;

- политико-правовой анализ актовых источников позволил осветить формирование и изменение национально-государственного статуса Калмыцкого ханства от покровительства к политической, а затем к  административной автономии. В целом, этот путь соответствовал истории становления национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины и знаменовал собою постепенное, но неуклонное вытеснение элементов своеобразного федерализма в пользу унитаризма, рождавшейся Российской империи.

Практическая значимость работы заключается в возможном применении результатов данного научного исследования при разработке широкого круга вопросов, как в целом истории России, так и истории отдельных народов. Основные положения его могут быть использованы при подготовке новых исследований по истории Калмыкии. Результаты исследования легли в основу соответствующих разделов Истории Калмыкии, Калмыцкой энциклопедии, а также использованы при подготовке общих и специальных курсов, постановке семинарских занятий, научно-популярных и краеведческих изданий.

Объективная оценка событий прошлого крайне важна и для корректировки геополитических интересов Российской Федерации и проведения ее региональной национальной политики на современном этапе. Выводы и обобщения могут способствовать совершенствованию процесса национально-государственного строительства и гармонизации национальных  отношений и в определенной исторической перспективе.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы работы изложены в ряде публикаций, в том числе в двух авторских и одной коллективной монографиях, в статьях, опубликованных в центральных издательствах и ведущих научных журналах России, в научных докладах на международных, всероссийских и региональных конференциях: Всесоюзная научная конференция Основные аспекты историко - географического развития Ногайской Орды. (М.,1991); VII Международный конгресс монголоведов (Улан-Батор, 1997); III Международная научно-практическая конференция Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур (Барнаул, 2001); Международная научная конференция Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение (Элиста, 2002); Международная научно-практическая конференция Актуальные проблемы истории и культуры народов Азиатско-Тихоокеанского региона: исторический опыт прошлого в контексте современных проблем (Улан-Уде, 2005). Содержание диссертации отражено в публикациях общим объемом более 65 п.л.

Диссертация обсуждена 27 февраля 2007 г. на заседании кафедры истории России Волгоградского государственного университета и рекомендована к защите.

Структура работы определяется степенью изученности темы, логикой исследования и поставленных проблем. Работа состоит из введения, семи глав, заключения, списка источников и литературы и приложения - карт калмыцких кочевий XVII - XVIII вв.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении отмечена актуальность темы исследования, формулируются цель и задачи, определяются хронологические рамки, методологическая и источниковая базы исследования, отмечаются научная новизна, практическая значимость и апробация работы,

В первой главе Русско-калмыцкие посольские отношения в первой половине XVII в. рассмотрен начальный этап вхождения калмыков в состав России, начавшийся с периода становления русско-калмыцких отношений в Западной Сибири в первой четверти XVII в. В параграфе 1.1. доказывается, что вхождение калмыков в состав Русского государства было обусловлено целым рядом политических и социально-экономических причин, в результате которых в 1606-1608 гг. были установлены посольские отношения с Россией. В отношении появившихся у границ Сибири калмыков русские власти не стремились к присоединению их территорий.

Анализ шертей начала столетия свидетельствует, что они имели преимущественно формально-правовой характер, на деле же они не означали реального присоединения или вхождения калмыков в состав России. Шерти, наряду с царскими грамотами, являлись важными юридическими актами, регламентировавшими степень зависимости калмыков. Но первым и главным критерием установления отношений следует считать соответствующую декларацию царской власти, выраженную в Жалованной грамоте царя Михаила Федоровича калмыцкому тайше Далаю Богатырю о принятии его в русское подданство.

Параграф 1.2. рассматривает калмыцко-ногайские отношения в первой трети XVII в., связанные с борьбой за Южное Приуралье. В начале века одновременно с установлением посольских отношений с Русским государством происходило стремительное продвижение калмыков на запад. Перекочевка в Приуралье объяснялась стремлением захватить бывшие владения Кучума в Приуралье и подчинить улусы Большой Орды ногаев. Продвижение к Эмбе было связано и с межойратскими конфликтами и усилением цоросской династии. В 1630-е годы калмыки подчинили больших ногаев (около 40  тыс. человек).

В параграфе 1.3. изучаются русско-калмыцкие отношения в Приуралье в 20 - 30 гг. XVII в. Появление калмыков в Приуралье - самом незащищенном месте русской границы - встревожило власти России, так как не отвечало ее стратегическим планам, к тому же Москва не имела тогда возможности остановить продвижение калмыков и принять меры по защите ногаев.

Калмыкам также был необходим нейтралитет Русского государства для безопасности кочевий и постоянного функционирования рынков обмена. Поэтому тайши в большинстве случаев старались избегать прямых военных столкновений с местными русскими властями. Во второй половине 1630-х годов правители торгоутов Хо-Урлюк и его сын Дайчин неоднократно вступали в переговоры с астраханскими властями, прося разрешение торговать в городе. Лишь в 1637 г. было получено первое разрешение.

Не имея в регионе достаточных военных сил, Россия проводила сдержанную политику и требовала возвращения кочевников в верховья Тобола. Но неуступчивая позиция Хо-Урлюка объяснялась событиями, связанными с процессом политогенеза ойратского общества. Создатель Джунгарского ханства Батур-хунтайджи подчинил все ойратские владения, за исключением хошоутов и торгоутов, кочевавших в междуречье Волги -Яика - Эмбы. Столкновение Батура-хунтайджи с торгоутами в эти годы ускорило распад ойратского союза и окончательное продвижение их к Волге.

В параграфе 1.4. освещен первый в истории русско-калмыцких отношений кризис 1644 г. Причиной его стал поход Хо-Урлюка на Северный Кавказ, в ходе которого произошло столкновение с гарнизоном Терского городка. Поход был вызван стремлением калмыков и донских казаков выступить единым фронтом против Крыма и подчинить кочевавших здесь ногаев Казыя. Указанные события осложнили русско-калмыцкие отношения и вынудили калмыков отойти за Яик и вновь пойти на сближение с Джунгарией.

В параграфе 1.5. анализируются переговоры второй половины 1640-х годов, которые привели к нормализации русско-калмыцких отношений. Сближение с Джунгарией привело к противостоянию с хошоутами из-за пастбищ между Волгой и Яиком. В этой ситуации калмыки возобновили контакты с Россией. В переговорах второй половины 1640-х годов на первый план вышла идея холопства, свидетельствующая, что Москва смирилась с появлением в Поволжье калмыков de-facto, но пыталась поставить их  в вассальную зависимость, как ногаев.

В главе второй Образование Калмыцкого ханства и начальный этап его военно-политической интеграции в состав Российского государства во второй половине XVII в. исследуется процесс фактического вхождения калмыков в состав России. Параграф 2.1. посвящен истории образования Калмыцкого ханства. В нем доказывается, что кочевникам государственная организация как институт власти, форма господства не была, как нам представляется, внутренне необходимой, в результате в обществе не было предпосылок создания мощного бюрократического аппарата. Интеграция кочевников в крупные политические образования происходила, прежде всего, для решения внешних проблем. Применительно к калмыкам это были проблемы взаимоотношений с Россией, Джунгарией, а также с отошедшими на Кубань ногаями.

Образование Калмыцкого государства не было единовременным актом, а довольно длительным процессом. Оно произошло за одно-два десятилетия, начавшись в период откочевки калмыков к Яику и захвата территории Ногайской орды. Считаем, что факторами, способствовавшими образованию калмыцкого государства, были необходимость решения территориальной проблемы, консолидация в целях сохранения суверенитета в условиях экспансии Джунгарии. Способствовало образованию Калмыцкого ханства наличие единого субэтнического (торгоутского) ядра.

В середине XVII в. завершилась длительная борьба внутри династии Хо-Урлюка, и, начиная с 1658 г., Дайчин становится единовластным правителем над всеми волжскими калмыками и присоединенными ногаями.

В эти годы политика Москвы в отношении калмыков способствовала ускорению процесса политогенеза. На наш взгляд, русские власти достаточно спокойно отнеслись к процессу политической консолидации улусов, так как были заинтересованы в ведении переговоров с главным правителем калмыков. Переговорный процесс второй половины 1640-х годов показал, что Москва считала главным среди калмыцких тайшей Дайчина и старалась установить посольские контакты именно с ним, а затем с его сыном и преемником Мончаком (1661-1669), выделяя их как главных участников процесса установления отношений.

В параграфе 2.2., посвященном отношениям калмыков с Джунгарией указывается, что политическое объединение калмыцких улусов происходило в середине века на периферии формирующегося Джунгарского государства. В конце 1660-х годов серьезные изменения произошли восточнее калмыцких земель, во владениях хошоутов. Новый калмыцкий хан Аюка (1669-1724) значительное внимание стал уделять вопросам урегулирования отношений с Аблаем, затем Джунгарией. Фактически Хошоутский улус распался на несколько владений, некоторые из которых подчинились Аюке.

В результате калмыки оставались один на один с Джунгарским ханством. Калмыцкое ханство в период правления Аюки поддерживало с ним активные политические, торговые и культурно-религиозные связи. Русские власти не запрещали их, так как действия Аюки не противоречили геополитическим интересам России.

В следующем параграфе изучен процесс привлечения вооруженных сил ханства в период русско-польской войны. Анализ источников позволяет сделать вывод, что появление на этой территории калмыков, имевших значительный военный потенциал, превратило Нижнее Поволжье и прилегающие к нему земли в надежный кордон на пути турецко-крымских войск в центральную Россию. Существование калмыцких кочевий стало важным фактором дипломатического и военного сдерживания планов крымских правителей, а также способствовало формированию государственной границы России на юге.

Выявленные источники позволили в параграфе 2.4. осветить место Калмыцкого ханства в русско-турецких отношениях последней трети XVII в. С  1670-х годов влияние России стало распространяться  на крымскую дипломатию Калмыцкого ханства. Несмотря на запретительные меры, зафиксированные в шертях, хан Аюка в периоды замирения продолжал поддерживать отношения  с Крымом. Считаем, что они, по крайней мере, не противоречили внешнеполитическим интересам России. После завершения русско-турецкой войны калмыки, игнорируя условия Бахчисарайского мирного договора между Россией и Турцией, продолжали набеги на ногаев.

Параграф 2.5. посвящен начальному этапу осуществления внутренней политики России в Калмыкии, которая предопределила социально-политическую интеграцию калмыков в состав Российского государства.  Власти России искусно использовали различные противоречия в отношениях калмыков с донским казачеством и башкирами. Активные действия калмыков позволили локализовать территорию крестьянского восстания под руководством С. Разина. Сложные отношения калмыков и башкир привели к массовым взаимным столкновениям, в ходе которых Аюка стремился воспользоваться восстанием для установления своей власти над башкирами. Эти столкновения были особенно опасны для открытых со стороны степи земель башкир, что и побуждало их отказаться от дальнейших нападений на Зауралье и Сибирь. В результате в начале 80-х гг. XVII в. попытка развернуть широкий фронт антирусской борьбы в Зауралье не имела последствий.

Уже во второй половине XVII в. в политике Москвы наметилась важная черта - заинтересованность в откочевке улусов Дугара и Бока, затем дербетских тайшей на Дон. Постоянное пребывание здесь значительных групп калмыков позволяло незамедлительно привлекать их к отражению набегов крымцев. Этот курс, естественно, не способствовал укреплению калмыцкой государственности, ограничивал ханскую власть, являясь, наряду с внутренними причинами, внешним фактором дестабилизации социально-политической обстановки. Особое положение Дербетского улуса свидетельствует о специфическом административном устройстве ханства.

В последней трети столетия крупнейшей проблемой административного регулирования становится защита государством беглых калмыков, принявших крещение. В то же время государственная политика России в этом вопросе была достаточно осторожной и гибкой.

В третьей главе Калмыцкое ханство в период образования Российской империи освящаются основные проблемы взаимоотношений в первой четверти XVIII в.  В параграфе 3.1. показано, что Калмыцкое ханство сыграло значительную роль в охране южных границ государства. Наряду с участием в военных кампаниях в ходе Северной войны, охранная служба калмыков стала одним из главных видов их военной службы. Безусловное привлечение вооруженных сил ханства, постепенно превращавшихся в иррегулярные вооруженные формирования, стало частью петровской военной реформы. Формируя многочисленную иррегулярную конницу и проводя во втором десятилетии губернскую реформу, Петр I в итоге форсировал процесс военно-политической интеграции ханства в состав России.

Но в процессе интеграции по-прежнему оставались противоречия внешнеполитических интересов сторон. Поэтому второй параграф посвящен осуществлению правительственного контроля над восточной политикой Калмыцкого ханства. Связано это было с тем, что внешние границы ханства обладали большой подвижностью. Пограничное положение ханства позволяло проводить достаточно самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Контроль России над внешней политикой хана Аюки все более распространялся на отношения с Крымом. Несмотря на это, тесные контакты у калмыков сложились с ногайцами, часть из которых считалась подвластными калмыцкого хана, и кабардинцами. Можно считать, что в вопросах взаимоотношений с ногайцами внешнеполитическая активность калмыков не отвечала на данный момент геополитическим устремлениям Российской империи, зачастую создавая ей лишь помехи. В эти годы российский внешнеполитический контроль затронул восточное направление. Отношения с Китаем и Джунгарией, связанные с определенным посольским или религиозным ритуалом, оставались важной сферой ханской дипломатии. Несмотря на это, здесь также отмечается определенное влияние России. Это сказалось на неудачных попытках цинской и джунгарской дипломатии склонить калмыков к военному союзу друг против друга.

В параграфе 3.3. изучена история самого известного конфликта в ханской семье - мятежа 1701 г. Его причины были связаны с наследованием улусов и ханской власти. Мятеж свидетельствовал об окончательном перераспределении калмыцких улусов и завершал оформление новой улусной системы. События 1701 г. впервые в истории Калмыцкого ханства привели к вмешательству российского правительства, поддержавшего Аюку и восстановившего верховную власть хана.

В параграфе 3.4. впервые в историографии освещено влияние губернской реформы на институт ханской власти. С начала XVIII в. отмечается важная тенденция: политика правительства была направлена не только на привлечение вооруженных сил Калмыкии в войнах против Турции, но и на интеграцию института ханской власти в систему российской государственности. Территория Астраханской губернии являлась плацдармом дальнейшего продвижения на Кавказ и Среднюю Азию, поэтому основной целью властей стало обеспечение безопасности империи. В результате в губернии была создана упрощенная система административного надзора над Калмыкией, предполагавшая вмешательство в калмыцкие дела только в случае нарушения безопасности во всем регионе Нижнего Поволжья и Северного Кавказа. В 1715-1723 гг. российское правительство расширяет сферу своего влияния путем активного вмешательства во внутри- и внешнеполитические мероприятия хана (выбор будущего наследника ханского престола, контроль за деятельностью Аюки). Главным аргументом для такого вмешательства декларировалось стремление установить порядок и обезопасить население ханства от внутренних усобиц и внешней агрессии.

В пятом параграфе изучена улусная система ханства в первой четверти XVIII в. На наш взгляд, в это время в ней отмечается влияние традиционной триадной организации, при которой основная масса подвластного населения была сосредоточена во владениях Аюки и его наследников. Особое место традиционно занимал Дербетский улус, хошоутские улусы фактически подчинялись Дорджи Назарову.

В параграфе 3.6. показано влияние на калмыцкое хозяйство осуществлявшейся в Поволжье социально-экономической политики России. В начале века развернулась колонизация нижневолжских земель, а также придонских степей казачеством. Колонизационные процессы в междуречье Волги и Дона имели цель заселить пустующие окраины населением, создав тем самым людской резерв на случай военного противостояния с Крымом. Здесь необходимо учитывать, что фактор военной необходимости доминировал над социально-экономическими и культурными интересами. При этом правительство старалось при проведении политики одновременно обеспечить землей переселенцев и добиться лояльного отношения калмыков. Поэтому  правительство, будучи заинтересованным в поставке калмыцких лошадей,  разработало в отношении кочевников ряд протекционистских законов.

Считаем, что правительственная политика способствовала размежеванию переселенцев и кочевников, способствуя не только их взаимному отчуждению, но и консервации традиционного общественного устройства, хозяйственных и культурных традиций. Территория калмыцких кочевий стала местом соприкосновения кочевой и оседлой цивилизаций. Здесь, по сути, проходила граница разного типа культур, образа жизни. Поэтому неудивительно, что одновременно происходило столкновение цивилизаций, и в то же время мы отмечаем процессы торгового, политического и культурного взаимодействия и взаимного влияния. 

В главе четвертой Кризис отношений Калмыцкого ханства и Российской империи в 20-30-е гг. XVIII в. исследуется процесс ограничения института ханской власти. В параграфе 4.1. показано решение вопроса о наследовании престола. Накануне смерти хана Аюки наступил длительный период междоусобиц, начавшихся как конфликт за улусы, но в итоге затронувших и  вопрос о верховной власти. В 1724 г. правительство вмешалось в вопросы назначения нового хана. В результате раскола ханского окружения власть была передана Церен-Дондуку (1724-1735), получившему титул наместника. С этого момента окончательно установилась практика прямого назначения правительством России калмыцкого правителя.

События этого года стали началом первых крупномасштабных мер ограничительной политики России. В этом плане борьбу за ханский престол можно считать проявлением противоречия между традициями проводившейся Аюкой самостоятельной политики и интересами нарождавшегося российского абсолютизма. И противоречие это имело в основе своей объективный характер. Вполне очевидно, что назначение Церен-Дондука не решало окончательно вопрос о престолонаследии, а лишь отодвигало его на более поздний срок.

Необходимость изменения принципов престолонаследия была обусловлена как усложнением административного управления на Юге России, так и необходимостью прекращения самостоятельных калмыцко-ногайских отношений. Считаем, что решение престолонаследного вопроса по сценарию Петра I трансформировало политическую автономию ханства в административную.

Параграф 4.2. показывает, что назначение наместника не сняло всей остроты столкновений между династиями калмыцких нойонов. Во второй половине 1720-х годов в ханстве усиливаются центробежные процессы, связанные с расколом ханской династии на несколько самостоятельных ветвей.

Политическая система ханства приобрела полицентричный характер при сохранении символического значения власти наместника, обладание которой становится лишь формальным признаком старшинства в династии Аюки. Церен-Дондук, даже получив титул хана и обладая высшими административными, судебными, военными и законодательными полномочиями, имел домен по размерам сравнимый с владениями ряда  других нойонов. Это обстоятельство способствовало не прекращавшейся борьбе монархической и олигархической тенденций.

Во второй половине 1720-х годов отмечается не отвечавшая на данный момент геополитическим устремлениям Российской империи внешнеполитическая активность калмыков. Самостоятельная дипломатия калмыков становилась несовместимой с рационализмом внешней политики России, нуждавшейся в послепетровское время в передышке.

В третьем параграфе изучена откочевка части калмыцких улусов на Кубань в первой половине 30-х гг. XVIII в. В 1732 г. крупная группировка улусов, стараясь избежать столкновения с войсками России, откочевала на Кубань. Причины произошедших событий были связаны с экономическими основами кочевого общества калмыков, вопросами собственности на скот и улусы.

События 1732-1734 гг. свидетельствовали о явной неспособности наместника стабилизировать политическое положение и укрепить собственную власть. Его дальнейшее пребывание у власти вело к еще большему процессу перекочевки калмыцких улусов на Кубань. В остававшихся у Волги владениях росло экономическое обнищание вследствие катастрофического падежа скота. Кубанский исход отбросил Калмыцкое ханство на стадию глубокой политической раздробленности.

В следующем параграфе исследована политика России по прекращению усобицы. Отмечается, что в 1735 г. был сделан главный шаг для преодоления политического кризиса Калмыцкого ханства. Новым наместником ханства был назначен Дондук-Омбо (1735-1741). Передачу ему власти можно считать крупным успехом российской власти, осознавшей, что пока в расстановке политических сил калмыцкого общества существовали две равносильные группировки, оставались и условия для продолжения конфликта. Поворот, произошедший в ее политике, был, безусловно, вынужденным, но он  положил конец наиболее крупному в истории Калмыцкого ханства столкновению нойонов. От подобных шагов выигрывали, на наш взгляд, все стороны. Российский фактор при этом становился гарантом спокойствия и нормализации обстановки.

В пятом параграфе показано восстановление института ханской власти во второй половине 30-х гг. XVIII в. Доказано, что дальнейшая стабилизация политической обстановки проходила при непосредственном участии России. Ее позицию определила острая потребность в калмыцкой коннице в годы русско-турецкой войны 1736-1739 гг. Смена власти позволила России мобилизовать крупные контингенты калмыцкой конницы для походов против Крыма.

После завершения длительного этапа усобиц ханство переживало затяжной социально-экономический кризис, проявившийся в сокращении поголовья скота, потере вследствие крестьянско-казачьей колонизации наиболее удобных кочевий. Неслучайно во второй половине 1730-х годов целая группа владельцев заявила о желании принять крещение. Политический курс хана неминуемо должен был породить новую оппозицию. Крупнейшим событием стало выступление 1738 г., причиной которого стал вопрос о наследовании престола. Указанное событие еще раз подтвердили живучесть в кочевом мире тенденций децентрализации.

В пятой главе Эволюция института наместничества в середине XVIII в. освещен один из наименее изученных периодов истории ханства. В параграфе 5.1. показано восстановление института наместничества в системе губернского управления в 40-50-е гг. XVIII в. В 1741 г. очередной престолонаследный вопрос в ханстве вновь был решен по плану правительства России, которое назначило во главе Калмыцкого ханства наиболее лояльного ему нойона Дондук-Даши (1741-1761). На этот раз в ханстве отсутствовал другой реальный претендент на престол, поэтому абсолютное большинство нойонов отнеслось к этому назначению достаточно спокойно. Выступление Джаны и Бодонга не имело шансов на успех, так как они не имели поддержки в улусах.

Решение престолонаследного вопроса предопределило характер власти наместника, полностью подчинявшегося теперь губернатору. Уже в это время вновь проявилась двойственность политики правительства России. Опасаясь чрезмерного усиления власти наместника, оно не спешило подчинить ему все улусы. Дондук-Даши неоднократно жаловался на неподчинение нойонов. С другой стороны, правительство стремилось выделить наместника среди других владельцев. Причем делало это путем вмешательства губернатора в процесс создания новой улусной системы. Здесь мы видим новую особенность - вопрос о судьбе того или иного улуса решался не в ставке наместника, а в Астрахани губернатором, а затем утверждался в Петербурге. В результате впервые решение вопроса об улусах не вызвало крупных столкновений между нойонами.

Второй параграф показывает изменение улусной системы ханства. В системе сложившихся российско-калмыцких отношений можно выделить комплекс мероприятий, определяемых как административное управление Калмыцким ханством. Стратегические вопросы этого управления рассматривались и решались в Сенате и Коллегии иностранных дел, непосредственное управление осуществляли астраханский губернатор и находившийся в ставке наместника руководитель калмыцких дел. По сути, в эти годы произошло включение института наместничества в систему административного управления губернией.

В целом, мирный путь реорганизации улусной системы был связан с тем, что калмыцкие владельцы многих улусов не достигли еще совершеннолетия, их улусы переходили под опеку Дондук-Даши. В других случаях глава ханства подчинил большое количество улусов, владельцы которых погибли в междоусобной борьбе и не оставили прямых наследников. В таких улусах значительную роль играли зайсанги, подчинить которых было намного легче, чем нойонов.

Ограничению внешнеполитических связей ханства посвящен параграф 5.3. Оно было связано с изменением в эти годы геополитической ситуации на Северном Кавказе и Средней Азии. На западе установился полный контроль России в Кабарде, на востоке к России присоединились казахи, вслед за этим был построен целый ряд укрепленных линий. В результате ханство практически перестает быть приграничной (фронтирной) территорией. В результате к концу 1750-х калмыки практически прекратили самостоятельные контакты с Крымом. На востоке ханство изредка поддерживало регулируемые из Санкт-Петербурга связи с Джунгарией и Китаем.

Наиболее оживленными  стали контакты калмыков с казахами, причем мирные отношения сменялись вооруженными конфликтами. Именно в эти годы достаточно четко проявилась особенность создававшихся кочевниками государственных образований. В это время Центральная и Средняя Азия стала зоной интересов Российской империи. В этом случае возрастала роль России, которая выполняла миссию умиротворения кочевых народов, пытаясь объединить все геополитическое пространство Евразии. Посредническая миссия России способствовала калмыцко-казахскому примирению и началу более активных и продуктивных контактов. Строительство Оренбургской линии способствовало осуществлению контроля над дипломатическими и торговыми контактами двух кочевых народов. Но посольские и торговые контакты калмыков и казахов продолжали вызывать немалое беспокойство российских властей.

В следующем параграфе отмечено, что помещичья и казачья колонизация Прикаспия привела к дальнейшему земельному ограничению для казахов и калмыков. В результате обострились вопросы, связанные с территорией калмыцких кочевий.

На наш взгляд, после прекращения усобицы 1730-х годов правительство России пришло к осознанию того, что правовая обособленность калмыцкого общества не способствует желаемой управленческой унификации империи. Первым шагом могло стать введение в Калмыкии судебно-правовой системы империи. Но правительство так и не разработало специального луложения, которое заменялось отдельными императорскими грамотами и указами, как правило, по тем или иным конкретным вопросам.

Попытки ввести элементы российского законодательства свидетельствуют об отсутствии в политике России стремления, во что бы то ни стало упразднить автономию ханства, немедленно привести его политическое устройство к общероссийскому знаменателю. Российское правительство продолжало придерживаться осторожной политики. С 1740-х годов государство выступает в отношении калмыков не столько как политический институт, сколько как институт экономики, становясь, все более хозяйствующим субъектом, видя в калмыках объект экономической эксплуатации. До этого времени главной целью было обеспечение безопасности в регионе, теперь - социально-экономическая интеграция.

В главе шестой Калмыцкое ханство во внутренней политике России (60-е гг. XVIII в.) исследуются проблемы взаимоотношений в период правления наместника Убаши (1761-1771). Первым годам его наместничества посвящен параграф 6.1. Назначение нового наместника вновь прошло по плану Коллегии иностранных дел и позволило впервые бескровно решить не только престолонаследный вопрос, но и достаточно быстро нормализовать ситуацию в улусах. Выступление цохоровских нойонов было локализовано и прекращено после прямого указания из Астрахани. Лишь заигрывание с дербетскими нойонами привело к обострению обстановки на Дону.

Во втором параграфе показана реформа традиционного суда Зарго (1762), ставшая крупнейшим ограничением власти наместника. Реформа отвечала интересам российского абсолютизма и стала наиболее важным шагом в политике России после изменения принципов назначения калмыцких правителей. При этом реформа не предполагала еще использование общегосударственного законодательства, а также отмену института наместничества. Из органа, подчинявшегося непосредственно хану (наместнику), Зарго превратился в общегосударственный орган ханства, в котором были пропорционально представлены все крупные нойонские владения, часть из которых не входила в домен наместника. В итоге правитель потерял значительный объем судебной и политической власти, получив равный по статусу представительный орган власти.

В политике России в этот период мы выделяем и новый аспект - стремление расширить социальную базу за счет привлечения к работе Зарго нойонов и зайсангов. Проводимая российским правительством реформа управления рассматривалась нойонами как эффективный метод укрепления своего могущества. Они видели в реформе мощное оружие для уменьшения власти наместника и укрепления собственной власти.

В параграфе 6.3. доказывается, что важнейшая тенденция социально-экономического развития ханства начала 1760-х годов была связана с усилившейся колонизацией Нижнего Поволжья. Она вела к дальнейшему ограничению кочевий, ухудшению экономического состояния ханства, обострению политической обстановки в нем.

В главе седьмой Откочевка 1771 года показаны причины и ход движения большей части калмыцкого народа в Китай. Считаем, что на протяжении первой - третьей четверти XVIII в. ханы и нойоны неоднократно обращались к идее ухода в Центральную Азию. Планы откочевки начинали разрабатываться в моменты кризиса в отношениях с Россией. Но с таким же постоянством они не осуществлялись.  Эта идея не была реализована, так как в степях Западной Монголии существовало Джунгарское ханство. Надеясь, что откочевка позволит создать самостоятельное государство в Азии, калмыцкие правители сознавали вероятность подчинения их новому сюзерену - джунгарскому хунтайджи. Ситуация изменилась только после 1758 г., когда Цинским Китаем было разгромлено последнее ойратское ханство в Азии. В результате у калмыцкого нойонства появилась цель - занять свободную  территорию и создать новое ойратское государство.

В параграфе 7.1. приведены данные о том, что недовольство среди калмыков появилось впервые во время участия в русско-турецкой войне 1768-1774 гг. Известно, что участие калмыцких войск в военных кампаниях России против Турции и Персии приносило доход как нойонам, так и простолюдинам в виде захваченного скота и пленных. На этот раз ситуация изменилась. Военные походы не приносили уже былую добычу калмыкам. К тому же они были сопряжены со значительными затратами в момент подготовки. В конце 60-х гг. из-за участия калмыков в русско-турецкой войне обострился и экономический кризис. Именно крайняя степень перенапряжения общества стала причиной откочевки 1771 г.

Во втором параграфе анализируются причины откочевки. Определяющими причинами ее стали противоречия в системе российско-калмыцких отношений. Политические противоречия были связаны с попытками российского абсолютизма реформировать традиционные государственно-политические институты Калмыкии, поставить их под свой контроль и даже прямое управление. Одним из самых острых стал вопрос о правовом регулировании общественного устройства и системы русско-калмыцких отношений. В результате реформы традиционного суда Зарго наместник Убаши потерял значительный объем судебной власти.

В общих чертах мы определяем состояние экономики ханства как кризисное. Во второй половине 60-х гг. значительно осложнились условия функционирования кочевого уклада. При этом калмыки потеряли свои старые места кочевий в Нижнем Поволжье и на Яике. Сокращение территории кочевий, рыболовных и лесных угодий, масштабов торговли, ужесточение налогового бремени стали проявлением кризиса  кочевой экономики. В этой связи он затронул интересы широких масс народа. Экономический кризис усугубился из-за привлечения калмыков к участию в русско-турецкой войне 1768-1774 гг.

В следующем параграфе, посвященном подготовке ухода, сделан вывод о том, что его планы появились уже в 1769-1770 гг. Особое внимание уделялось нормализации отношений с казахами, через земли которых пролегал маршрут движения. Много делалось для сохранения в тайне от астраханских властей истинных намерений Убаши.

В параграфе 7.4. показано движение на восток, отношение правителей различных жузов казахов. Правитель Младшего жуза Нурали до конца выполнил приказ императрицы, преследуя калмыков. Хан Аблай, правитель Среднего жуза, принявший в 1757 г. китайское подданство, вынужден был исполнять приказ Китая, пропустив калмыцкие улусы без боя. Источники свидетельствуют, что в январе 1771 г. начали движение на восток около 300 тыс. человек. Наибольшие потери были понесены в пустыне на Балхаше. В ходе откочевки калмыцкий народ потерял более половины начавших движение, то есть около 200 тыс. человек, что начисто перечеркивает все попытки некоторых наших современников реабилитировать наместника Убаши и его окружение за эту якобы спасительную откочевку.

В Заключении подводятся итоги исследования. Процесс вхождения, сочетавший в себе элементы доброй воли и вынужденной необходимости, был крайне сложным и противоречивым. На начальном этапе отношений с Москвой (первая четверть XVII в.) основными формами русско-калмыцких отношений являлись дипломатические и торгово-экономические связи.

Политические интересы Москвы в это время были тесно связаны с курсом на хозяйственное освоение Сибири. Россия не стремилась к насильственному увеличению своих территорий за счет владений появившихся у границ Сибири кочевников-калмыков и преследовала главную цель - обеспечить безопасность своих восточных границ. Поэтому правительство постоянно рекомендовало сибирским воеводам не вмешиваться во внутриойратские конфликты, заботясь, прежде всего, о создании условий для развития мирных взаимосвязей.

В середине 20-х - 30-е гг. XVII в. произошел раскол единого ойратского союза, толкнувший калмыков к дальнейшему движению  на Запад. В результате калмыки захватили ногайские степи и подошли к междуречью Яика и Волги. Если в начале XVII в. вхождение калмыков было оформлено  юридически, то во второй половине столетия оно состоялось фактически. При этом за калмыками долгое время сохранялась территория на восток от Яика и Эмбы, до современного Семипалатинска и Усть-Каменогорска. Поэтому процесс вхождения переплетался с чертами присоединения калмыцких кочевий.

Для России, пытавшейся укрепить южные границы системой буферных полузависимых военно-государственных образований Украины и Дона, появление в Поволжье калмыков было, как нельзя, кстати. Калмыки, располагавшие в это время значительной военной силой и сложившейся военной организацией, в этой системе должны были заменить ногаев. Активные наступательные действия калмыцкой конницы на крымском направлении позволили московскому правительству использовать главные вооруженные силы на западном направлении, одновременно вынуждая Крым держать крупные силы под Азовом и на Кубани. Для Москвы это событие имело стратегическое значение, поскольку была решена одна из важнейших задач приобретения столь важного звена в системе внешней политики России.

Уже во второй половине XVII в. правительство Москвы безуспешно пыталось взять под контроль политику калмыцких ханов в отношении Крыма и максимально ограничить их контакты. Крупнейшим направлением в политике России постепенно становится административное регулирование отношений калмыков с башкирами, донскими казаками, ногаями. В результате формируется внутриполитический курс России в отношении Калмыцкого ханства.

Формы государственной интеграции Калмыцкого ханства в состав России были разнообразны. Калмыки имели национальные институты власти и управления, традиционное сословное деление. Но в условиях политической зависимости от России институты политической организации калмыков постепенно видоизменялись. Отношения России и Калмыцкого ханства неминуемо эволюционировали в сторону все большей зависимости ханства и уменьшения сферы политической власти его правителей. В первой половине XVII в. мы выделяем черты института покровительства России над калмыками, который включал в себя элементы вассалитета. Во второй половине столетия калмыки получили территорию кочевий между Доном и Волгой. Естественно, в новых условиях покровительство постепенно перерастает в политическую автономию, аналогичную широкой автономии в области суда и внешних сношений, которой  пользовались донское казачество и Украинское Гетманство.

Внутренняя политика Российской империи в отношении ханства не оставалась неизменной. В первой половине XVIII столетия она диктовалась общей сложной обстановкой на международной арене, носила импульсивный и противоречивый характер, связанный с тем, что, принимая активное участие в военных кампаниях России, калмыки продолжали играть определяющую роль в расстановке политических сил на Северном Кавказе. Поэтому, когда мы говорим о российской политике, надо иметь в виду, что в период войн царская администрация была заинтересована в сильной ханской власти, способной мобилизовать вооруженные силы (первая четверть столетия, вторая половина 1730-х годов).

В период прекращения Россией активной политики на Кавказе  правительство перестает считаться с национальными интересами калмыков и всеми средствами пытается слить их с коренным населением империи. В результате отмечается попытка включения института ханской власти в имперскую систему административного управления губернией, введение института наместничества. Назначение калмыцких наместников, их подчинение власти астраханских губернаторов обозначили начало перехода от политической автономии к административной. При этом правительство, совершенствуя в отношении калмыков судебное законодательство, не стремилось изменить их традиционную социальную организацию.

Появившихся в Поволжье калмыков и соседнее русское население разделяла религия. В то же время в сознании представителей местных российских властей религиозная принадлежность калмыков определяла их поступки и мораль. Поэтому государственная политика России в данном вопросе была достаточно осторожная и гибкая. В течение всего периода неизменно отмечаем определенную веротерпимость в политике России, которая отличалась от попыток насильственной христианизации некоторых других народов. Но политика предоставления убежища беглецам естественным образом вела к конфликту между национальной элитой и простым народом. Тем самым правительство стремилось ослабить владельцев и увеличить свое влияние среди местного населения.

С середины столетия внешнеполитические проблемы постепенно отошли на второй план, доминирующими теперь стали экономические интересы царизма в Калмыкии, основное внимание было уделено последовательному втягиванию кочевников не только в систему бюрократически организованного государства, но и в хозяйственный комплекс Юга России. Впервые четко сформулированная программа этой политики была начата при Петре I, продолжена его соратником В.Н. Татищевым. России необходимо было удовлетворить потребности зарождавшейся промышленности в сырье, государственной казны - в денежных средствах. Страна нуждалась в расширении внутренних и внешних рынков, в удобном транзите, вовлечении иностранных купцов в сферу российской внешней торговли, защите интересов российского купечества.

Дальнейшая эволюция политики России отмечается в рамках реформ просвещенного абсолютизма и в связи с ее широким выходом на международную арену. Анализ исторического материала здесь будет более корректным, объективным, если будет учитываться и такая специфическая тенденция российской государственности, как постоянное слияние власти и управления, как подчинение государственного и местного управления задаче усиления централизованной власти. Чем больше правительство добивалось успехов на путях проведения политики централизации и унификации управления, тем меньше в ее политике оставалось гибкости. Органы власти становились неповоротливыми, неспособными эффективно и адекватно реагировать на быстро меняющуюся политическую и социально-экономическую конъюнктуру.

В 1760-е годы увеличившееся военное присутствие России на Кавказе, приток колонистов в Астраханскую губернию, а также необходимость прекращения наследственных споров из-за улусов привели к попыткам изменить принцип формирования и функционирования национального суда Зарго. Изменения в структуре управления ханством, связанные с указанной реформой, определялись целенаправленной политикой царского правительства, которое стремилось максимально приблизить ее к губернской. Реформа отвечала интересам российского абсолютизма и стала после изменения системы назначения калмыцких наместников наиболее важным шагом в политике России. При этом реформа не предполагала еще использование общегосударственного законодательства империи, а также отмену института наместничества. Из органа, подчинявшегося непосредственно наместнику, он превратился в судебный орган, в котором были пропорционально представлены все крупные нойонские владения, часть из которых не входила в ханский домен. В итоге правитель потерял значительный объем судебной власти, получив равный себе по статусу представительный орган власти.

Российские власти постоянно использовали в пограничных регионах вооруженные силы Калмыцкого ханства, которые приняли участие практически во всех войнах России XVII-XVIII вв. Объективно эта тенденция являлась проявлением военно-политической интеграции калмыков в состав России. Но в период русско-турецкой войны 1768-1774 гг. в политике России наметилась тенденция их тотального привлечения, что грозило введением фактической всеобщей воинской повинности. Военные походы калмыцкой конницы в составе русской армии в конце 1760-х годов сформировали атмосферу глухого народного недовольства, выходом из которой могла быть, в частности, откочевка калмыков из России. К тому же военные походы были сопряжены для всего населения, а не только для простолюдиннов, со значительными затратами в момент подготовки.

Именно крайняя степень перенапряжения общества стала причиной откочевки 1771 г. Определяющими причинами откочевки калмыков стали противоречия в системе русско-калмыцких отношений. Они накапливались на протяжении первой - третьей четверти XVIII в. Но идея откочевки не сразу была реализована, ибо в степях Западной Монголии существовало Джунгарское ханство. Возвращение калмыков в Азию неминуемо поставило бы калмыцких нойонов в подчиненное по отношению к джунгарам положение. Реальные контуры откочевка получила только после гибели Джунгарского ханства в конце 1750-х годов.

Основные положения диссертации изложены в следующих работах:

Монографии

1. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в 1724-1741 гг.: хроники династийных усобиц. Элиста: АОР Джангар, 2005. 159 с. (9,3 п.л.)

2. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в  российско-крымских отношениях (XVIII в.) Элиста: АОР Джангар, 2006. 94 с. (5,6 п.л.) (в соавторстве с В.В. Батыровым)

3. Цюрюмов А.В. Калмыцкое  ханство в  составе  России: проблемы  политических  взаимоотношений. Элиста: АОР Джангар, 2006. 464 с. (29 п.л.)

Статьи в ведущих журналах из перечня ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации:

4. Цюрюмов А.В. Формирование статуса Калмыцкого ханства в XVII в. // Регионология. 2005. № 4. С. 248-255. (0,5 п.л.)

5. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство во внешней политике России в середине XVII в. // Научная мысль Северного Кавказа. Приложение. 2006. № 5. С.164-170. (0,5 п.л.)

6. Цюрюмов А.В. Калмыцко-китайские отношения в конце XVII - первой четверти XVIII вв. // Известия ВУЗов. Северокавказский регион. Общественные науки. Приложение. 2006. № 5.  С. 27-31. (0,5 п.л.)

Статьи, тезисы докладов:

7. Цюрюмов А.В. Начальный этап феодальной усобицы в Калмыцком ханстве в 20-30-х годах XVIII века // Труды VI научно-практической конференции ученых и специалистов: Тезисы. Элиста: КГУ,1990. С.50-52. (0,3 п.л.)

8. Цюрюмов А.В. Калмыцко - ногайские отношения в XVII в. - 20-е годы XVIII в.// Основные аспекты историко - географического развития Ногайской Орды. Всесоюзная научная конференция. Тезисы докладов и сообщений. М.,1991. С.34-36. (0,2 п.л.)

9. Цюрюмов А.В. Аюка, хан // Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. М.: БРЭ, 1994. С.138. (0,1 п.л.)

10. Цюрюмов А.В. Политическая обстановка в Калмыцком ханстве во второй половине XVIII века // Проблемы всеобщей и отечественной истории. Сборник научных трудов. Вып.2. Элиста: КГУ, 1997. С. 135-142. (0,5 п.л.)

11. Цюрюмов А.В. Территория и население Калмыцкого ханства в первой трети XVIII века // Астраханский край: история и современность (К 280-летию Астраханской губернии). Материалы Всероссийской научной конференции. Астрахань: АГУ,1997. С.63-64. (0,3 п.л.)

12. Цюрюмов А.В. Политическое положение Калмыцкого ханства в 20 - 30-е годы XVIII века // VII Международный конгресс монголоведов. Доклады российской делегации. М., 1997. С.87-89. (0,3 п.л.)

13. Цюрюмов А.В. Вопрос о ханском престоле в середине 20-х годов XVIII века // Проблемы современного джангароведения. Материалы научной конференции. Кн.2. Элиста: КГУ,1997. С. 210-213. (0,3 п.л.)

14. Цюрюмов А.В. Материалы Национального архива Республики Калмыкия по истории Калмыцкого ханства // Местные архивы об истории регионов России. Материалы VIII Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор, 1997. С.118-120. (0,3 п.л.)

15. Цюрюмов А.В. А.М. Позднеев об истории калмыков XVII-XVIII вв. // История и историки высшей школы России. Материалы IX Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор,1998. С.16-18. (0,3 п.л.)

16. Цюрюмов А.В. История Калмыцкого ханства в работах Г.Н. Прозрителева // Интеллигенция Северного Кавказа в истории России. Материалы межрегиональной научной конференции. Ч.2. Ставрополь: СГУ,1998. С.171-174. (0,3 п.л.)

17. Цюрюмов А.В. Административная система Калмыцкого ханства в первой половине XVIII в. // Вопросы всеобщей и отечественной истории. Элиста: КГУ,1998. С. 23-38. (1 п.л.)

18. Цюрюмов А.В. Русско-калмыцкие переговоры 1734-1735 гг. // Северный Кавказ на пороге XXI в. Тезисы региональной научной конференции. Пятигорск: ПГЛУ, 1998. С.10-12. (0,3 п.л.)

19. Цюрюмов А.В. Характер русско-калмыцких отношений в первой половине XVIII века // Цыбиковские чтения -7. Материалы научной конференции. Улан-Удэ, 1998. С.117-124. (0,5 п.л.)

20. Цюрюмов А.В. Дондук-Омбо и политическая история Калмыцкого ханства // Исторические личности России. Материалы XI Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор,1998. С.14-16. (0,3 п.л.)

21. Цюрюмов А.В. Административная система Калмыцкого ханства (1-я треть XVIII в.) // Бюллетень общества востоковедов. Вып.2. Материалы Всероссийского организационно-научного съезда. М., 1999. С. 140-143. (0,2 п.л.)

22. Цюрюмов А.В. К периодизации истории вхождения калмыков в состав России // История и культура монгольских народов: Международная научная конференция. Тезисы докладов и сообщений. Элиста: КИГИ РАН, 1999. С.122-123. (0,2 п.л.)

23. Цюрюмов А.В. Выдающийся отечественный востоковед Н.Я. Бичурин о причинах вхождения калмыков в состав России // Интеллигенция России в истории Северного Кавказа. Материалы межрегиональной научной конференции. Ставрополь: СГУ, 2000. С.295-298. (0,4 п.л.)

24. Цюрюмов А.В. Участие калмыков в русско-турецкой войне 1768 - 1774 гг. // Вестник КГУ. Сер. история, экономика, право. Вып. 1. Элиста: КГУ, 2000. С.22-29. (1 п.л.)

25. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в конце 60-х - начале 70-х годов XVIII в.: итоги и перспективы изучения // Проблемы современного калмыковедения. Элиста: КГУ, 2001. С.143-150. (0,5 п.л.)

26. Цюрюмов А.В. Актуальные проблемы истории Калмыкии ХVII-ХХ вв.// Проблемы современного калмыковедения. Элиста: КГУ, 2001. С. 122-128. (0,5 п.л.)

27. Цюрюмов А.В. Феодальные усобицы первой половины XVIII в. в историографии Калмыцкого ханства // Актуальные проблемы экономики, истории, права Калмыкии. Элиста: КГУ, 2001.С.9-17. (1 п.л.)

28. Цюрюмов А.В. Калмыки в Русско-турецкой войне 1735-1739 гг. // Актуальные вопросы российской военной истории. Материалы XXIII Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор,2001. С.27-28. (0,2 п.л.)

29. Цюрюмов А.В. Политика России в отношении Калмыцкого ханства: формирование ограничительного курса // Северный Кавказ: геополитика, история, культура. Материалы Всероссийской научной конференции. Ставрополь: СГУ, 2001. С.110-112. (0,2 п.л.)

30. Цюрюмов А.В. О причинах откочевки калмыков в Китай в 1771 году // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. Материалы III Международной научно-практической конференции. Барнаул: АГУ, 2001. С.10-15. (0,5 п.л.)

31. Цюрюмов А.В. Кризис калмыцкого кочевого хозяйства в середине XVIII века // IV конгресс этнографов и антропологов России. (Нальчик, 20-23 сентября 2001 г.). Тезисы докладов. М., 2001. С.154-155. (0,1 п.л.)

32. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в составе России: геополитические процессы XVIII века // Русь, Россия: политические аспекты истории. Материалы Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор, 2002. С.43-45. (0,3 п.л.)

33. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в составе Российской империи в XVIII в. // Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение. Элиста: КГУ, 2002. С.64-68. (0,5 п.л.)

34. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в составе Российской империи: черты политического вассалитета // Материальные и духовные основы калмыцкой государственности. Элиста: КИГИ РАН, 2002. С.196-199. (0,3 п.л.)

35. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство и Джунгария: этапы межгосударственных отношений // Россия, Запад и Восток: история взаимоотношений. Материалы всероссийской научной конференции. СПБ.: Нестор, 2003. С. 90-93. (0,4 п.л.)

36. Цюрюмов А.В. Земельный вопрос в Калмыкии накануне откочевки 1771 г. // Монголоведение в новом тысячелетии (К 170-летию организации первой кафедры монгольского языка в России). Материалы международной научной конференции. Элиста: КГУ, 2003. С. 185-186. (0,2 п.л.)

37. Цюрюмов А.В. Реформа Зарго и эволюция института ханской власти // Монголоведение. №2. Сборник научных трудов. Элиста: КИГИ РАН, 2003. С.163-172. (1 п.л.)

38. Цюрюмов А.В. Эволюция политического статуса Калмыкии и Украины в составе Российской империи // Цырендоржиевские чтения - 2003. Сборник научных статей. Киев, 2003. С.310-319. (1 п.л.)

39. Цюрюмов А.В. Социально-экономическое состояние Калмыцкого ханства накануне откочевки во второй половине XVIII в. // Экономическая история России: проблемы, поиски, решения. Волгоград: ВоГУ, 2003. С.183-190. (0,5 п.л.)

40. Цюрюмов А.В. К вопросу об откочевке калмыков в Китай: социально-экономические причины // Экономические проблемы в истории России и пути их решения. СПб.: Нестор, 2003. С.10-11. (0,2 п.л.)

41. Цюрюмов А.В. Политический статус Калмыцкого ханства в составе Российского государства: черты протектората // Рубикон. Сборник научных работ. Ростов: РГУ, 2003. С. 24-25. (0,2 п.л.)

42. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в начале XVIII века: причины мятежа 1701 года. // Итоговая научная конференция АГУ. Тезисы докладов: История. Социология. Право. Экономика. Философия. Астрахань: АГУ, 2003. С. 34. (0,2 п.л.)

43. Цюрюмов А.В. Традиционный суд Зарго в политической системе Калмыцкого ханства (XVII-XVIII вв.) // Сословное народное представительство и самоуправление в России XVI - начала XXI в. Третьи Щаповские чтения. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Иркутск, 2003. С.103-107. (0,3 п.л.)

44. Цюрюмов А.В. Откочевка калмыков в 1771 году: фактор Тибета // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии. Улан-Уде, 2003. С.7-8. (0,3 п.л.)

45. Цюрюмов А.В. Откочевка калмыков в 1771 году: злой умысел нойонства или системный кризис ханства // Санжеевские чтения-5. Материалы научной конференции. Ч. I. Улан-Уде, 2003. С.225-229. (0,5 п.л.)

46. Цюрюмов А.В. Геополитическое положение Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв. // Астраполис. № 4-5. 2003. С.29-30. (0,3 п.л.)

47. Цюрюмов А.В. Движение калмыков из Западной Монголии к Волге в 20-30-е гг. XVII в. // Природные условия, история и культура Западной Монголии и сопредельных территорий. VII Международная конференция. Т.2. Кызыл, 2005. С. 102-106. (0,5 п.л.)

48. Цюрюмов А.В. К вопросу о причинах вхождения калмыков в состав России // Актуальные проблемы истории и культуры народов Азиатско-Тихоокеанского региона: исторический опыт прошлого в контексте современных проблем. Международная научно-практическая конференция. Улан-Уде, 2005 г. С.280-283. (0,4 п.л.)

49. Цюрюмов А.В. Историческое востоковедение и образование в Республике Калмыкия // VI Международная конференция Исторические источники Евроазиатских и Северо-африканских цивилизаций. М., 2005. С. 157-158. (0,2 п.л.)

50. Цюрюмов А.В. Калмыцко-джунгарские отношения в XVII веке // Образование, культура и гуманитарные исследования Восточной Сибири и Севера в начале XXI  (Байкальские встречи - V) Улан-Уде, 2005. С.201-206. (0,5 п.л.)

51. Цюрюмов А.В. Причины и последствия мятежа 1701 г. в Калмыцком ханстве. // Востоковедные исследования в Калмыкии. Сборник научных трудов. Элиста: КГУ, 2006. С.5-11. (0,5 п.л.)

52. Цюрюмов А.В. Начальный этап образования Калмыцкого ханства // Вестник КИСЭПИ. № 2. Элиста: КИСЭПИ, 2006. С.130-133. (0,5 п.л.).

---

1 Российское многонациональное государство: формирование и пути исторического развития // История и историки. М., 1995; Национальные окраины Российской империи: становление и развитие системы управления. М., 1998.С.48-52. (Глава I Поволжье и Южный Урал  написана Ш.Ф. Мухамедьяровым)

2 Трепавлов В.В. История Ногайской орды. М.,2001.

3 Courant М. L Asie Centrale aux XVII-e et XVIII-e  siecles: Empire Kalmouk ou Empire Mantchou? Lyon-Paris, 1912.

4 Вернадский Г.В. Историческая основа русско-калмыцких отношений // Ойратский сборник. Филадельфия, 1966. С.16.

5 Barkman С.D.The return of the torquts from Russia to China // Journal of Oriental Studies.Vol.II. № 1. Hong-Kong,1955. P.91-92.

6 Rubel P. The Kalmyk Mongols. Bloomington, 1967. P.14.

7 Khodarkovsky M. Where two Worlds met. The Russian State and the Kalmyk Nomads, 1600-1771. Ithaca and London, 1992.

8 Каппелер А. Россия - многонациональная империя: возникновение, распад. М.,2000. С.38-40; Он же. Мазепинцы, малороссы, хохлы: украинцы в этнической иерархии Российской империи // Россия - Украина. С.125-144.

9 D. ВaddIeу. Russia, Mongolia and China. London, 1919. Vol. I-II. См. также Н. В. Кюнер. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. Л., 1961.

10 О переходе торгоутов в Россию и обратном их удалении из России в Зюнгарию. Сочинение китайского князя Цишия, переведенное С.В. Липовцевым // Сибирский вестник.1820. Ч.2. 214-235; Ч.12. С.254-269.

11 Лунный свет. Калмыцкие историко-литературные памятники. Элиста, 2003.

   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории