Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по политике
На правах рукописи
САМПИЕВ ИСРАПИЛ МАГОМЕТОВИЧ
ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИЯ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ НАРОДОВ
В ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССАХ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Специальность 23.00.02 Ц Политические институты,
процессы и технологии
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
доктора политических наук
КРАСНОДАР - 2009
Диссертация выполнена на кафедре социологии и политологии ФГОУ ВПО
Ингушский государственный университет
Официальные оппоненты: Член-корреспондент РАН,
доктор исторических наук, профессор
Арутюнов Сергей Александрович
доктор политических наук, профессор
Савва Михаил Валентинович
доктор политических наук, профессор
Ефимов Юрий Германович
Ведущая организация: ФГОУ ВПО Московский
государственный университет им.
М.В. Ломоносова
Защита диссертации состоится л18 марта 2010 года в 13.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д.212.101.11 при Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149, ауд.231.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.
Автореферат разослан л____ февраля 2010 года.
Ученый секретарь совета
по защите докторских и кандидатских диссертаций
д-р полит. наук, д-р ист. наук, проф. А.В. Баранов
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Проявляющиеся в различных, даже в наиболее экономически развитых регионах планеты национально - освободительные движения, распад в конце ХХ столетия нескольких полиэтничных государств, интеграционные процессы в Европе, глобализация и переструктурирование мирового политического пространства и вызванный ими ренессанс этничности позволяют полагать, что в XXI веке самоопределение народов будет одной из ведущих тенденций мирового политического развития.
Вызовы глобализации с ее политическими рисками и проблемами диктуют необходимость осознания принципа равноправия и самоопределения народов как единого принципа с двумя диалектически взаимообусловленными составляющими. Народы самодостаточны, равноценны и равноправны по факту своего бытия. Из их социальной субъектности и равноправия вытекает право народов на самоопределение, которое на практике может быть реализовано как культурное, экономическое, социальное или политическое самоопределение. Из права народа на самоопределение логически следует, что народ может сделать свободный выбор как на самостоятельное развитие, так и на межнациональную интеграцию. Очевидно, что для полиэтничных государств, среди которых - Российская Федерация, принцип равноправия и самоопределения народов в этой связи приобретает особое значение.
В эпоху глобализации роль и значение политического структурирования этнических форм организации жизни индивидов и групп может оказать существенное влияние на все сферы деятельности. Общая ситуация экономического кризиса, социальной и политической незащищенности, духовного вакуума и неуверенности создаёт обстановку, в которой представители этнических сообществ, независимо от их численности, могут быть склонными воспринимать политические институты государства, как ущемляющие по национальному признаку.
Проблемы институциализации самоопределения народов в условиях постсоветской трансформации общества неразрывно связаны с процессами глобализации и актуальными для России процессами федерализации и регионализации. Среди факторов политической институциализации выделяется принцип равноправия и самоопределения народов, значимость которого определяется взаимодействием этнического и политического как феноменов общественных отношений, структурированием этнической идентичности в системе гражданской идентичности.
Формирование современной российской государственности актуализирует поиски новых подходов к концепциям построения государства. Проблема государственного устройства России находится в центре общественных и научных дискуссий, отражая многообразие социальных, политических, экономических интересов и целей субъектов политики. В Российской Федерации реализуются национально-государственное, национально-территориальное и национально-культурное самоопределение, направленные не только на удовлетворение этнокультурных интересов граждан, но и на сплочение россиян на базе гражданских ценностей. В этой связи повышается роль и место принципа равноправия и самоопределения народов в политическом процессе, в упрочении межнационального мира в контексте современных геополитических трансформаций и обеспечения национальной безопасности, которые Президент РФ Д.А. Медведев выделил как базовые ценности российского общества в Послании Федеральному Собранию РФ 2008 г.
Анализ проблем политической институциализации самоопределения народов особенно важен для решения таких насущных проблем, как оптимизация баланса интересов государства и регионов, реформы федерализма и административно-территориального устройства, упрочение демократических практик взаимодействий акторов политики. Исследование теоретико-методологических аспектов роли принципа самоопределения народов в политическом процессе, системный анализ подходов и моделей политической институционализации самоопределения народов позволит перейти от описания процессов к их осмыслению. Акцент в нашем исследовании сделан на системе взаимодействий и взаимовлияний акторов региональных политических процессов на Северном Кавказе, являющемся наиболее полиэтничным регионом России.
Указанными обстоятельствами обусловливается актуальность изучения роли, форм, акторов самоопределения народов в упрочении межнационального мира и гражданской идентичности в рамках эволюции федерализма в РФ.
Степень научной разработанности проблемы. Работы российских и зарубежных исследователей можно разделить на следующие направления: по общим вопросам содержания принципа равноправия и самоопределения народов; проблемам политической институционализации самоопределения народов; деятельности национально-культурных автономий и общественных объединений; пограничные исследования не только в сфере политических наук, но и в сфере этнологии, философии, социологии, истории, государствоведения.
Идеи самоопределения народов обоснованы представителями классической философии политики, такими, как Ж. Боден, Г. Гроций, Де Ваттель, Гоббс, Д. Локк, Ш.Л. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, А. Токвиль, Л.Гумплович, Г. Еллинек и др1. Г. Тард, В. Парето, Э. Геллнер, Т. Гурр, Дж. Комарофф, Р. Дарендорф рассматривают национально-культурное самоопределение в рамках этнологических концепций и в связи с политическими процессами2. Некоторые аспекты национально-культурного самоопределения рассматриваются Дж. Л. Коэном, Э. Арато в соотношении с принципами гражданского общества3.
Среди государственно-правовых исследований проблемы следует выделить работы отечественных специалистов Г.Б. Старушенко, Ю.Г. Барсегова, Р.А, Тузмухамедова, Д.Ж. Валеева, В.А. Щегорцова, А.Б. Венгерова, М.Н. Кузнецова, Н.С. Соколовой, Г.В. Старовойтовой, Е.П. Бажанова, С.В. Черниченко, И.П. Блищенко, Д.В. Доленко и других4.
В последнее время ведутся споры о механизмах этнической политики, моделях формирования и функционирования нации, дающих основание более эффективно управлять этнополитическими отношениями. В этой дискуссии ведущей является проблема выбора многонациональной (полиэтнической) или национальной (гражданской) формы Российского государства. Осмыслению этой проблемы могут способствовать работы Г.И. Марченко, А. Лейпхарта, У. Альтерматта, Б. Андерсона, Э. Геллнера, Э. Смита, Д. Горовица, Э. Хобсбаума, Т. Гурра и других.5 Структурообразующие признаки нации, свойства национального сознания, влияющего на политический выбор и политический процесс, национализм как идеология и психология осмысливаются в работах Л. Актона, Б. Андерсона, Э.Д. Смита, Ю. Хабермаса, К. Дойча и др.6
Учитывая, что проблема самоопределения народов носит междисциплинарный характер, важны работы специалистов разных отраслей знания: философов, социологов, этнологов (М.С. Джунусова, И.С. Кона, А. Кристеску, М.О. Мнацаканяна, З.И. Сикевич, А.С. Панарина, К.С. Гаджиева, А. Бьюкенена, Э. Яна, В.М. Межуева, В.И. Козлова, Р. Абдулатипова, Ж.Т. Тощенко, Р.С. Хакимова, Л.М. Дробижевой, В.А. Тишкова, Л.А. Стешенко, В.А. Ачкасова, Э.Т. Майборода, Г.И. Марченко, В.Р. Чагилова, А.Ю. Шадже и других)7.
Содержание и формы национального самоопределения в категориальном аспекте этнополитики трактуются С.А. Арутюновым, Ю.В. Бромлеем, Ю.В. Арутюняном, М.Н. Губогло, В.Ю. Зориным, интерпретирующих национально-культурное самоопределение как ресурс предупреждения межэтнических противоречий8.
Значимый ракурс тематики исследования раскрывают работы, посвященные антропологическим, социологическим и международно-правовым аспектам прав национальных меньшинств: И.Б. Блищенко, А.Х. Абашидзе, С.В. Соколовского, Г.Е. Жвании, Г. Альфредсона и ряд других. 9
Процесс национально-культурного самоопределения в постсоветских этнополитических реалиях интерпретирован в трудах А.Ф. Дашдамирова, К.В. Калининой, А.А. Мацнева, В.В. Амелина, Д.М. Исхакова и др., которые осуществляют системный анализ реализации национально-культурного самоопределения на региональном уровне10.
Принципы и формы деятельности национально-культурных объединений в контексте внутри - и межгосударственных отношений рассматривают Н.И. Лазаревский, А.Г. Тимофеев, Т.Я. Хабриева, Б.С. Эбзеев, В.Р. Филиппов, О.Е. Кутафин, Н.В. Лукашова и др11.
Региональные аспекты институционализации национально-государственного и национально-культурного самоопределения народов на Северном Кавказе в различных аспектах исследовались А.В. Авксентьевым и В.А. Авксентьевым, Ю.В. Юрченко, А.В. Барановым, М.В. Саввой и Е.В. Саввой, А.А. Вартумяном, В.А. Тишковым, С.А, Арутюновым, Г.С. Денисовой, А.М. Кумыковым, В.В. Черноусом, З.А. Жаде, Р.А. Ханаху, Г.В. Косовым, С.Н. Епифанцевым, Ю.Г. Запрудским и др12.
Существенный вклад в разработку теории политической субъектности диаспор внесли работы Арутюнова С.А., А. Милитарева, Ю.И. Семенова и М.А. Аствацатуровой, которые определяют интеграционные ресурсы национально-культурного самоопределения.13
Отношения лцентр-регионы в условиях российского федерализма имеют выраженный этнонациональный аспект. Исследованию российского федерализма посвящены работы А.М. Салмина, А.А. Захарова и И.М. Бусыгиной, Л.В. Смирнягина, В.Е. Чиркина, М.Х. Фарукшина и др14. Значительное место в анализе темы отводится политическим институтам российского федерализма и их эволюции. В российской политологии соперничают различные концепции федеративных отношений: модели лэтнического федерализма (Р.Г. Абдулатипов, Л.М. Карапетян, Р.С. Хакимов, Р.Я. Евзеров и др.)15 и территориальной модели (Н.М. Добрынин, В.Р. Филиппов, И.А. Конюхова и др.).16
Принцип самоопределения народов в политическом процессе исследуется в диссертационных и монографических работах. Среди работ последних лет выделяются работы: В.А. Авксентьева, разработавшего социально - философские аспекты анализа межэтнических конфликтов,17 В.М Юрченко, проанализировавшего политику как фактор региональной конфликтности.18 В.П. Торукало исследовала историю категории нация.19 А.К. Дегтярев реализовал социокультурный подход к идеологии национализма.20 В.В. Шалин осуществил социально-философский анализ толерантности.21 А.Н. Кокотов проанализировал проблему национально-государственного суверенитета русской нации.22 Н. М. Беленко рассмотрела процесс становления и развития федеративных отношений в России.23 Б.Л.Беляков изучил современный национализм в его военном аспекте.24 И. М. Мусаев проанализировал эволюцию идей и политической практики национализма в современной Европе.25 Предметом исследования М. А. Гулиева явилась политическая толерантность и безопасность в урегулировании этнического конфликта модернизируемого общества.26 Э.А. Паин разработал концепцию нелинейного развития в форме лэтнополитического маятника.27 Г.С. Денисова и Л.Л. Хоперская обосновали политическую субъектность этноса в постсоветской России.28 В.Д. Шуверова проанализировала соотношение государственного суверенитета и права народов на самоопределение.29 А.И. Вдовин исследовал национально-политические проблемы XX века и общенациональную российскую идею.30 Ю.П. Бойко рассмотрел теоретические и практические проблемы национально-государственного строительства в современной России.31 Л.В. Андриченко выявила опыт регулирования и защиты прав национальных меньшинств и коренных малочисленных народов в Российской Федерации.32 А.А. Санглибаев исследовал региональные этнополитические процессы и конфликты на Северном Кавказе. 33
Представляет интерес ряд работ, исследующий роль глобализации в актуализации этничности, а также раскрывающий влияние геополитического фактора на межэтнические отношения (О.В. Бельков, А.А. Празаускас, С.Е. Рыбаков, М.О. Мнацаканян, А.А. Санглибаев, М.Ю. Мартынова, С.В. Михайлов, И.И. Лукашук, В.В. Черноус и др.)34.
Сравнительно новым направлением исследований является анализ роли элит в создании национальных идеологий и идентичностей. Проблемы трансформации российской элиты анализируют в своих работах Л.М. Дробижева, А.В. Понеделков, Н.Ю. Лапина, Г.К. Ашин, О.В. Гаман-Голутвина и др.35 Одну из первых попыток анализа этнократии предпринял Ж.Т. Тощенко36. Интерес представляют работы по региональной элитологии М.Х. Фарукшина, исследовавшего политические элиты Татарстана, А.К. Магомедова, выявившего убеждения и ценности региональных правящих элит Поволжья, Ю.С. Тарасова о политической элите Якутии и др 37
.
Северный Кавказ является для Российской Федерации ключевым геополитическим регионом, устойчивое развитие которого в первую очередь обусловлено гарантиями его этнополитической и конфессиональной стабильности. Между тем, в современной политической науке недостаточно изучен политический процесс в аспекте институционализации самоопределения народов. Слабо проводится анализ политических практик и программ, стратегий деятельности этнополитических движений в контексте современных геополитических процессов и обеспечения национальной безопасности России.
Осмысление политической институционализации самоопределения народов в региональном аспекте ещё не стало предметом системного исследования. Работ, выясняющих роль акторов самоопределения народов в региональных политических процессах на Северном Кавказе с учетом их ресурсной базы и идеологем, еще очень мало. Данными обстоятельствами определяется актуальность диссертационного исследования, обусловливается его объект, предмет, цель и задачи.
Объект диссертационного исследования - самоопределение народов как онтологическое явление и многомерный политический процесс.
Предмет диссертационного исследования - практики и формы институциализации самоопределения народов в политических процессах на Северном Кавказе в постсоветский период.
Хронологические рамки исследования: с 1992 по 2009 гг. Начальная дата определяется становлением Российской Федерации как суверенного государства и коренной трансформацией политической системы России. В начале 1990-х гг. зарождаются альтернативные модели политической институционализации самоопределения народов в РФ, определяются субъекты самоопределения народов в региональном политическом процессе, складываются политические практики и институты их взаимодействия. Рамки работы охватывают весь период развития региональных политий на Северном Кавказе в обозначенный период.
Географические рамки исследования. Исследование включают в себя территорию Северо-Кавказского региона России. Северный Кавказ, как политико-культурный регион, включает в себя Дагестан, Чечню, Ингушетию, Северную Осетию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию и Адыгею. Анализируя тенденции взаимодействия акторов самоопределения народов в региональных политических процессах, мы стремились выделить уровни политического процесса: макрорегиональный (отношения центр-регионы, межсубъектный уровень), региональный (в отдельных субъектах федерации). Акцент сделан на региональном уровне, межрегиональных сравнениях и на изучении отдельных, модельных для темы исследования, региональных сообществ.
Цель диссертации - создать концепцию политической институционализации самоопределения народов Северного Кавказа в современной Российской Федерации, обеспечивающую толерантное и равноправное межнациональное взаимодействие в регионе.
Цель работы может быть достигнута благодаря решению следующих взаимосвязанных исследовательских задач:
- дать авторскую трактовку базовых категорий самоопределения народов в политическом процессе;
- разработать динамическую модель политической институционализации национально-государственного самоопределения народов;
- осмыслить теоретические аспекты национальной автономии как политического института;
- проанализировать опыт России и западных политий по применению национально-культурной автономии как формы этнокультурного самоопределения;
- выявить основные субъекты и акторы самоопределения народов в региональных политических процессах на Северном Кавказе;
- осуществить классификацию самоопределения народов в региональном политическом процессе в постсоветский период;
- установить тенденции развития процесса самоопределения народов в рамках эволюции российского федерализма;
- обобщить практику национально-культурной автономии в упрочении гражданской идентичности северокавказского сообщества;
- дать трактовку сецессионного вида самоопределения на Северном Кавказе;
- интерпретировать принцип равноправия и самоопределения народов в контексте глобализации, современных геополитических трансформаций и обеспечения национальной безопасности Российской Федерации;
- оценить равноправие и самоопределение народов на Северном Кавказе как демократический императив устойчивого развития полиэтничного региона.
Теоретическая и методологическая основа исследования: В исследовании применен системный анализ для выявления социально-политической детерминации, тенденций и закономерностей проявления самоопределения народов в политических процессах и институтах.
Поставленная цель исследования определяет применение в качестве методологии как общенаучных подходов: системного и интерпретационного анализа, теоретического моделирования и научной классификации на базе принципов объективности, диалектики и социального детерминизма, так и специально-научных методов анализа политических процессов (сравнительный метод, факторный и ивент-анализ, анализ документов и данных социологических исследований). В процессе исследования осуществляется анализ проблем разной сложности, входящих в предмет различных дисциплин: политологии, этнологии, международного права, философии и т.д. Поэтому, исходя из принципа научной дополнительности, применяются субъектно-деятельностный подход38, принципы этнологической школы культурного релятивизма39, теоретические конструкции информационной40 и интегральной теории этноса,41 а также отдельные идеи инструментализма42. Использован метод case-study применительно к отдельным регионам Северного Кавказа, рассматриваемым как модельные объекты, т.е. характерные по своим политическим и социально-культурным индикаторам для форм самоопределения. Теоретическую базу исследования составили также положения международного права прав народов и российского законодательства в сфере регулирования межнациональных отношений.
Примененная совокупность принципов, подходов и методов, на наш взгляд, позволяет обеспечить валидность теоретико-методологических основ анализа поставленной проблемы.
Эмпирическая основа диссертации. Эмпирическую основу диссертации составили два вида источников, выделенных по критериям общности происхождения, содержания и назначения текста. Во-первых, это результаты прикладных исследований самоопределения народов и смежных с ним проблем (суверенитет, национализм, государственность, национальная политика, федерализм и т.д.) в различных отраслях социально-гуманитарного знания. Во-вторых, это официальные документы, касающиеся прав и свобод народов в современных источниках международного и отечественного права, в том числе юридически обязывающие и носящие характер международных стандартов, а также опубликованные проекты международных деклараций прав народов:
- международно-правовые документы; законодательные акты органов государственной власти; нормативно-правовые акты органов исполнительной власти; документы политических партий и общественных объединений федерального, а также регионального уровня; материалы периодической печати и публицистика; итоги социологических исследований; статистические данные; биографические справочники; материалы интернет-изданий.
Среди законодательных актов особое значение имеют Конституция Российской Федерации, Федеральные Законы О национально-культурной автономии, О политических партиях и др. Анализ законодательных актов важен для трактовок нормативной подсистемы политики, выяснения официального дискурса политических решений.
Проанализированы различные документы партий и общественно-политических объединений, программы, уставы, резолюции съездов и конференций национальных движений северокавказских народов рассматриваемого периода. Богатый материал содержится в бюллетенях Сети этнологического мониторинга Института этнологии и антропологии РАН под руководством В.А.Тишкова и выпускаемых в рамках проекта по прикладной и неотложной этнологии годовые обзоры этносоциальной ситуации по отдельным республикам и областям России.
Материалы периодической печати по проблемам межнациональных отношений, федерализма, национально-государственного устройства, национально-культурной автономии изучены в период 1991-2009 года. Среди них можно выделить материалы аналитического характера в публикациях Независимой газеты, Российской газеты, Новой газеты, Советской России, информационных агентств Регнум, Росбалт; журналов: Власть, Коммерсант-власть, Итоги, Лица, Политического журнала и др. Выборка изданий учитывала рейтинг популярности и частоту цитирований издания.
Богатый материал предоставили материалы социологических исследований по проблемам межэтнических отношений и федерализма таких агентств, как ВЦИОМ, Аналитический центр Ю. Левады, РОМИР, социологические опросы в регионе под руководством В.А. Авксентьева, Г.С. Денисовой, С.И. Муртузалиева, Э.Ф. Кисриева и др. Использованы материалы социологических и экспертных опросов по проблемам региональных этнических элит с участием автора.
Статистические данные включают в себя материалы переписей населения 1989 и 2002 гг., ежегодные отчеты Государственной службы РФ по статистике об уровне социально-экономического развития регионов, где содержится важная для целей исследования этнодемографическая информация.
Изучение указанных эмпирических источников позволило выявить наиболее характерные типы того или иного вида самоопределения для case-study.
Новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
- представлена авторская концепция принципа равноправия и самоопределения народов, адекватная современным региональным социокультурным и политическим трансформациям и служащая основой толерантного и равноправного межнационального взаимодействия в современной России. Суть ее в том, что политическая составляющая гармонизации межнациональных отношений в современной России на федеральном уровне должна выражаться в гражданской идентификации (понятие россияне должно иметь именно гражданско-правовую, а не национальную коннотацию); на уровне субъектов федерации в национальной идентичности; на личностном уровне реализуется многообразие идентичностей, не только гражданских и национальных, но и профессиональных, гендерных и т.д. Только в этом случае удастся конструктивно сочетать групповые и индивидуальные права, что является необходимым условием стабильного развития России;
- дана авторская трактовка базовых категорий самоопределения народов как политического процесса;
- раскрыты институциональные модели самоопределения народов в региональном политическом процессе;
- доказано, что этническая идентичность как тождество индивида с этнической группой является основой национальной автономии как политического института;
- установлены параметры влияния глобализационных процессов на условия самоопределения народов в современном мире;
- интерпретированы условия обеспечения национальной безопасности Российской Федерации как многонационального государства в условиях геополитических трансформаций;
- дана трактовка изменений роли этноэлит и групп давления в региональных политических процессах;
- выявлены практики влияния диаспор и национальных меньшинств как вида взаимодействий акторов региональных политических процессов;
- определены условия, при которых институциализация того или иного типа самоопределения народов упрочивает гражданскую идентичность народов Северного Кавказа;
- на основе эмпирического материала представлена развернутая типология самоопределения народов в региональном политическом процессе;
- обоснована императивная роль принципа равноправия и самоопределения народов в обеспечении устойчивого развития Северного Кавказа.
Положения, выносимые на защиту.
- Отсутствие последовательной демократической национальной политики и современные геополитические сдвиги, провоцирующие социально-политическую и этнополитическую нестабильность и деструктивное проявление религиозно-политического экстремизма в регионе, наглядно свидетельствуют, что необходимо переосмыслить цели государственной национальной политики на Северном Кавказе на базе гарантий равноправия всех народов. Исследование и обобщение практики институциализации самоопределения народов в политических процессах на Северном Кавказе в рамках политической регионалистики позволяет утверждать, что одним из важнейших этнополитических принципов, определяющих ситуацию конфликта-консенсуса, является принцип равноправия и самоопределения народов. Политическим содержанием этого принципа является наличие у субъекта самоопределения возможности влиять на политические процессы с целью изменения существующего в национально-государственных отношениях внутри государства статус-кво с целью творческой реализации культурного, политического и экономического потенциала народа.
- Самоопределение народов в чистом виде, т.е. на основе принципа равноправия и самоопределения народов, является демократическим процессом. Демократичность эта заключается во всеобщности права на самоопределение для всех народов, в отстаивании равноправия и справедливости во взаимоотношениях народов; в том, что самоопределение является результатом внутреннего волеизъявления народа, а также в нацеленности на реализацию духовного потенциала народа. Процесс самоопределения народов есть специфическое политическое изменение, во-первых, потому что он имеет политические цели (часто он принимает политическую окраску по ходу реализации и иных, культурных или экономических целей), во-вторых, потому что в рамках многонационального государства всякие изменения, в т.ч. неполитического характера, не могут не стать политическими, поскольку затрагивают интересы всех граждан и этнических групп.
3. Комплекс причин актуализации самоопределения народов подразделяются объективные и субъективные. Объективные причины самоопределения народов обусловливают объективные условия его актуализации, которые в свою очередь могут быть подразделены на природные и социальные условия. Изменения в природных условиях, особенно под влиянием антропогенных или природных факторов, выступают причинами защитной реакции народов, выражающейся в актуализации самоопределения, и содержат в себе три элемента осознаваемых угроз (угроза основаниям бытия народа на материальном уровне, угроза его святыням, угроза его системной целостности). Социальные условия актуализации самоопределения могут быть разделены на группы в зависимости от характера причин, их обуславливающих: это состояние самого народа, его социально-экономический и политический статус; общеполитические факторы в государстве, в котором находится народ; геополитические условия (региональный и международный уровень).
К субъективным причинам можно отнести: противоречия в титульном статусе народа и его экономическом статусе, выражающиеся в требованиях экономического суверенитета; противоречия между элитными группами внутри народа, стереотипные представления. В центре общеполитических причин актуализации самоопределения народов находится национальная политика государства и исторический фактор.
4. Принципиальная схема политической институционализации принципа равноправия и самоопределения народов может быть представлена в виде трех уровней его развертывания: национально-государственного самоопределения народов, национально-территориальной автономии и национально-культурной автономии как формы этнокультурного самоопределения народов. Современные проблемы политической институциализации самоопределения народов характеризуются достаточно устойчивыми формами политической институционализации, этнополитической мобилизации и поведения граждан.
5. Принцип равноправия и самоопределения народов не просто декларирует изменение существующей системы взаимоотношений народов, но направлен именно на установление равноправных и справедливых отношений. На основе принципа равноправия и самоопределения оказывается возможным ввести стихийно складывающиеся межнациональные отношения в политико-правовое русло, избегнуть конфронтации и этнофобии.
6. Сущность национально-культурного самоопределения выражается в обеспечении взаимодействия национального и политического через добровольность, непринуждаемость, самоорганизацию, самоуправление граждан в сфере этнических интересов. Национально-культурное самоопределение обеспечивает реализацию индивидуальных и групповых стратегий граждан по сохранению этнокультурной самобытности и развитию межкультурных связей. Национально-культурное самоопределение оптимизирует гражданскую идентификацию индивидов и групп в полиэтнических сообществах через достижение благополучного этнокультурного самочувствия. Национально-культурная автономия предусматривает высокий уровень самоорганизации и самоуправления этнических сообществ, взаимодействие общественных организаций с органами власти и управления.
7. Глобализация, пронизывающая все стороны и общественной и личной жизни, неизбежно приводит к трансформации социальных структур и институтов, к изменению логики социального развития. Глобализационные тенденции, вызывающие социальную дезорганизацию, приводят к актуализации процессов самоорганизации этнокультурных общностей. Острым проявлением глобалистского фактора в регионе выступает международный терроризм, умело использующий многочисленные региональные противоречия и конфликты для дестабилизации обстановки. Геополитические трансформации современного мира, глобализационные процессы зачастую становятся стартовыми условиями для запуска процессе самоопределения, вплоть до сецессионных процессов. Последние часто являются продуктом внешнеполитических сценариев стран-гегемонов, направленных на ослабление геополитических противников.
8. Практически любые действия, направленные на самоопределение народа, могут угрожать территориальной целостности, национальной и региональной безопасности де-юре или де-факто. Даже внутреннее самоопределение, например, образование территориальной автономии, создает условия для нарушения его целостности. Правовые регламентации процесса самоопределения не становятся препятствием для начавшегося процесса самоопределения, но они могут придать им организованную и менее конфликтную форму. С другой стороны, принцип территориальной целостности государства также в ряде случаев не может быть препятствием для самоопределения. Реальные обстоятельства и политическая практика не всегда укладываются в нормы внутригосударственного и международного права, что свидетельствует об определенных лакунах в них и необходимости разработки политико-правовых механизмов и условий самоопределения народов.
9. Фоновым фактором общей нестабильности является характер социально-экономических и политических процессов во всех государствах региона, связанных с суверенизацией и поиском собственной идентичности. Негативный аспект этих процессов обусловлен отсутствием долгосрочных целей и жизненной идеологии собственного развития и, как следствие - сугубо тактическим характером внешней политики новых государств на постсоветском пространстве. Правящие элиты кавказских государств, республик Северного Кавказа и непризнанных республик Южного Кавказа все активнее эксплуатирует националистическую риторику и идеологию. В этом же ключе действуют антидемократические тенденции в принципах распределения власти всех уровней, тем самым элиминируются легальные способы выражения и отстаивания региональных, этнокультурных, конфессиональных и пр. интересов, что не может не вести к росту напряженности в многосоставных государствах и недоверия к центральной власти, тем или иным формам сепаратизма.
10. Региональная полития может быть определена как целостная совокупность субъектных и объектных субнациональных институтов, отношений, норм и политической культуры. Данная система обеспечивает реализацию властных отношений в повседневных политических практиках. Институциональная подсистема включает в себя не только органы государственной власти на уровне регионов, но и иные субъекты и акторы политики: народы, диаспоры, элиты, группы давления, общественные движения. Существенное влияние на процессы и формы самоопределения народов в региональных политических процессах на Северном Кавказе оказывают государственная национальная политика, исторический фактор, традиции, статус региона, развитость демократических институтов, политическая культура населения. В условиях кардинальных общественных трансформаций они являются катализаторами самоопределенческих процессов.
11. Установлено, что региональная политическая элита представляет собой социальную страту, которая достигла наивысшего политического статуса и оказывает определяющее воздействие на принятие стратегических политических решений в регионе. Она имеет наибольшее воздействие на типологию самоопределения народов в региональном политическом процессе. На Северном Кавказе сформировались элиты, своеобразные по ресурсам влияния, институциональному оформлению власти, политическим ориентациям, методам деятельности. В целом в регионе преобладает номенклатурный тип рекрутирования элит.
12. Современный федерализм призван обеспечивать демократическую саморегуляцию общества путём конституционно-закреплённого распределения публичной власти. Постсоветская модель федерализма имеет устойчивую специфику, вызванную сочетанием исторических и политических факторов. Формальные демократические и неформальные авторитарные институты интегрировались в достаточно прочную систему. Российский федерализм выражает следующие противоречия: между административными и этнонациональными принципами субъектного состава; между симметрией и асимметрией статусов субъектов федерации; между конституционным и договорным типом формирования государства; между предметами федерации и полномочиями уровней власти. Эти противоречия при слабости гражданского общества привели к закреплению региональных этнократических режимов на Северном Кавказе в рамках эволюции федерализма. Национально-государственное и национально-культурное самоопределение сообществ Северного Кавказа в рамках эволюции российского федерализма является состоявшейся и перспективной практикой не только согласования этнокультурных интересов граждан, но и выступает действенной практикой упрочения гражданской идентичности полиэтничного Северо-Кавказского региона.
13. Институциализация самоопределения народов в современном российском политическом процессе воплощалась как в рамках эволюции российского федерализма, так и в сецессионных формах. В рамках реализации его в конституционных формах можно говорить о национально-государственном самоопределении, связанным с формированием новых республик в рамках федерации (Республика Ингушетия), повышение статуса субъекта (Адыгея, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Калмыкия), обретении суверенитета в рамках федерации (Кабардино-Балкарская Республика, Республика Северная Осетия, Дагестан), национально-культурном самоопределении, связанном с формированием института национально-культурной автономии, и сецессии (Чеченская Республика Ичкерия).
Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования полученных теоретических и методологических положений, предложений для рационализации национальной политики в современных условиях. Сформулированные теоретико-методологические принципы равноправия и самоопределения народов способствуют более глубокому пониманию региональных политических процессов, формированию новых ориентиров в национальной политике Российской Федерации.
Предложенная концепция национальной политики и детерминированности политических трансформаций в многосоставном государстве национальными отношениями оптимизирует процесс анализа и создания прогнозного фона формирования и развертывания политических трендов современности, углублению знаний в области теории и практики управления этнополитическими и этносоциальными процессами на современном этапе развития политической реальности.
В работе применяется синтез современных гуманитарных теорий и междисциплинарных подходов к анализу политической реальности, к рассмотрению корреляции этнополитического процесса и политических трансформаций, что может быть использовано для уточнения понятийного аппарата политологии и других наук.
Практическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что вводятся в научный оборот и политическую практику новые сведения о политической сущности и специфике современного регионального политического процесса. Полученные данные могут служить научной основой для подготовки законопроектов Российской Федерации и ее субъектов в области национальной политики, программ взаимодействия государственных органов с институтами гражданского общества в решении проблем обеспечения национальной компоненты устойчивого развития государства.
Материалы диссертации могут использоваться в качестве информационной базы для политических исследований, служить основой для региональных разделов учебных программ образовательных учреждений, программ спецкурсов и курсов по выбору, написанию учебников и учебных пособий.
Апробация диссертационного исследования.
По ходу исследования была осуществлена апробация его результатов на более чем 40 Международных и Всероссийских научных конгрессах и конференциях. Среди них: Кавказский регион: проблемы культурного развития и взаимодействия. Всероссийская научно - практическая конференция. (г. Ростов - на - Дону, 2000); IV, V, VI, VII, VIII Международные Конгрессы этнографов и антропологов России. (г. Нальчик, 2001; г. Омск, 2003; г. СПб, 2005; г. Саранск, 2007; г. Оренбург, 2009); Региональные элиты в процессе российской федерализации. Международная научная конференция. (г. Ростов-н /Д., 2001); Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение. Всероссийская научная конференция. (г. Элиста, 2002), Сохранение и развитие национально-культурных традиций. Межрегиональная научно-практическая конференция. (г. Назрань, 2003);; Федеративные отношения на Юге России: современное состояние и перспективы развития. Всероссийская научно-практическая конференция. (г. Ростов - на - Дону, 2003); Человек и этносы в трансформирующемся обществе: социальные девиации и пути их преодоления. Всероссийская научная конференция. (г. Ростов-на-Дону, 2004); Кавказ сквозь призму тысячелетий. Парадигмы культуры. Международная научно-практическая конференция. (г. Нальчик, 2004); Кавказский регион после холодной войны: пути стабилизации. Международная научная конференция. (г. Ростов-на-Дону, 2004); Процессы на Кавказе: вызовы и перспективы. Международная научно-практическая конференция. (г. Краснодар, 2004); Традиционное, переходное и современное в Российском обществе. Всероссийская научная конференция. (г. Пенза, 2004); Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе. II Международная научная конференция. (г. Балашов, 2005); Региональные конфликты в контексте глобализации и локальные факторы социальных конфликтов в посткоммунистических странах. Международный круглый стол экспертов. (г. Ставрополь, 2005); Кавказ в XXI веке: взгляд в будущее. Международная научная конференция (г. Тбилиси, 2005); Свобода совести, толерантность, права человека - основные ценности гражданского общества. VII Межрегиональный научно-практический семинар. (г. Сочи, 2005); Лавровские (Центральноазиатско-Кавказские чтения). (г. СПб, 2006); Системные исследования современного состояния и пути развития Юга России. Международная научная конференция (г. Азов, 2006); Гуманитарные проблемы миграции: социально-правовые аспекты адаптации соотечественников в Тюменской области. II Международная научно-практическая конференция. (г. Тюмень, 2006); Восстановление национальной государственности репрессированных народов России и перспективы их развития на современном этапе. Всероссийская научно-практическая конференция. (г. Элиста, 2007); Национальная политика в Российской Федерации. Реалии. Проблемы. Прогноз. Вторая Всероссийская научно-практическая конференция. (г. Домбай, 2007); Практическая этнопсихология: актуальные проблемы и перспективы развития. Всероссийская научно-практическая конференция (г. Москва, 2007); Этнокультурные и этнополитические процессы в XXI веке. Всероссийская научно-практическая конференция. (Уфа, 2007); Этнополитическая безопасность Юга России в условиях глобализации. Всероссийская научная конференция. (г. Махачкала, 2007); Ксенофобия и другие формы нетерпимости: природа, причины и пути устранения. Международная научная конференция. (г. СПб, 2007); Международный конгресс по изучению Азии и Северной Африки ISANAS-38. (г. Анкара, 2007); Национализм и национально-государственное устройство России: история и современная практика. Всероссийская научно-практическая конференция. (г. Уфа, 2008); Этнонациональные ценности в условиях глобализации. Всероссийская научно-теоретическая конференция. (г. Махачкала, 2008); Федерализм как ресурс развития российской государственности XXI века. Всероссийская научно-практическая конференция (г. Уфа, 2008); Актуальные проблемы противодействия национальному и политическому экстремизму. Всероссийская научно-практическая конференция (г. Махачкала, 2008); Ассамблея народа Казахстана как институт консолидации гражданского общества. Международная научно-практическая конференция. (г. Астана, 2009) и др.
Результаты диссертационного исследования отражены в 88 научных публикациях, в т.ч. в 8 научных статьях в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобразования РФ для публикации результатов докторских диссертаций, а также 4 монографиях автора общим объемом более 90 п.л. Материалы исследования использованы при чтении лекций по политологии, социологии и политической регионалистике, при разработке рабочих программ курсов Этнополитика и Этнос и государство.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на расширенном заседании кафедры социологии и политологии ФГОУ ВПО Ингушский государственный университет.
Структура исследования определяется поставленными исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав по три параграфа соответственно, введения, заключения, библиографического списка.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснована актуальность темы, определена степень научной разработанности проблемы, обоснованы объект и предмет работы, сформулированы цель и задачи исследования, его новизна, обозначены теоретико-методологические основы диссертации, сформулированы положения, выносимые на защиту, выявлена теоретическая и практическая значимость работы, представлена ее апробация, кратко характеризуется структура исследования.
В первой главе Формы политической институционализации самоопределения народов, содержащей три параграфа, рассматриваются основные формы политической институционализации принципа равноправия и самоопределения народов, анализируется их влияние на основные тренды регионального политического процесса.
В первом параграфе первой главы Динамическая модель политической институционализации национально-государственного самоопределения предлагается модель политической институционализации национально-государственного самоопределения народов.
Субъект самоопределения имеет двойственную природу: как политический субъект и как агент специфической культуры. Этим обстоятельством объясняется то положение, что в полном объеме самоопределение народов есть национально-государственное самоопределение. Предпринято описание динамики самоопределенческого процесса при помощи экспликации общетеоретических концепций политического процесса, политических изменений и политической деятельности к специфическому субъекту национально-государственного самоопределения.
Изменения в статусе субъекта самоопределения могут быть оценены как по качественным, так и количественным показателям; динамика самоопределения в части межсистемных изменений проявляется в изменениях интегрального (социального, политического, экономического, культурного) статуса и изменениях его социальной структуры. Изменения внутрисистемные не могут быть оценены количественно. Такой показатель внутрисистемных изменений, как национальное самосознание есть динамическое явление, но движение его особого рода. В целом это движение может быть трех видов: развитие, применение и деструкция. В литературе эти процессы объединяются в две группы - этноэволюционные и этнотрансформационные.
Определяются те уровни социокультурного поля (природно-экологический, ценностно-нормативный уровень, уровень взаимодействий и организационных связей, уровень статусов и интересов, уровень идей и др.), где возможны изменения, а также те основные их элементов, которые имеют влияние на динамику самоопределения на базе "морфогенетического подхода", предложенного П. Штомпкой.
Анализ фазовых проявлений самоопределения народов на базе идеальной модели цикла общественно-политического движения германского социолога О. Рамштадта выявил следующие фазы: 1 фаза - самоидентификации субъекта национально-государственного самоопределения; 2 фаза - рост самосознания; 3 фаза - становление идеологии самоопределения; 4 фаза - мобилизации; 5 фаза - становление национальных движений; 6 фаза - политической институциализации; 7 фаза - фиксация нового статуса. На этой стадии частично или полностью достигаются цели самоопределения, либо происходит заход на новый цикл самоопределенческого процесса.
Некоторые актуальные фазы самоопределения народов могут выступать при определенных условиях в форме этнополитического конфликта, в связи с чем применяются динамические модели этнополитического конфликта В.А. Авксентьева и Д.П. Зеркина, анализируются латентные и открытые фазы конфликтов.
Гражданское общество и демократия в многосоставных государствах становятся необходимыми условиями их стабильности и легитимности и могут успешно функционировать при необходимо - достаточном условии формирования общей политической культуры. Попытки же игнорировать самоопределение народов являются весьма конфликтогенными и порождают обращение к надэтническим (религиозным, цивилизационным) идентичностям, создают условия и основу для религиозно-политического экстремизма. Высказанное положение тем более актуально, что в последнее время участились попытки провозгласить Российскую Федерацию государством единой нации - россиян (по аналогии с советским народом).
Идея демократической федеративной государственности может стать интегрирующей идеей многонациональной страны, на базе равноправия и свободного развития всех народов России. Задача сводится к сочетанию индивидуалистически - инструментального понимания роли гражданина с коммунитаристски - этическим его пониманием (гражданство как принадлежность к самоопределяющемуся этически - культурному сообществу). Федеральному уровню, по нашей схеме, соответствует народ, понятый как многонациональное и поликонфессиональное гражданское сообщество, главным основанием которого являются политические ценности и нормы современной демократии и гуманизма. Именно это сообщество следовало бы обозначить термином россияне, избавив его от национальной или конфессиональной коннотации.
Таким образом, национально-государственное самоопределение представляет собой динамический нелинейный процесс, заключающийся в изменениях социального, экономического, культурного и политического статуса субъекта самоопределения. Основными детерминантами самоопределенческого процесса можно считать объективные и субъективные потребности и интересы субъектов самоопределения. Самоопределение народов нами рассматривается, как потенциальная возможность, а не как конечное достижение; как динамически изменяющийся в ходе своей эволюции по направленности и интенсивности процесс, носящий альтернативный характер.
Во втором параграфе первой главы Национальная автономия как политический институт: теоретический аспект доказывается, что эффективное разрешение проблем и преодоление противоречий межэтнического взаимодействия в государственном строительстве, задачи сохранения и развития этнических групп, при сохранении и укреплении территориальной целостности и гражданского мира, требуют в современных условиях многообразия и гибкости в деле национальной политики.
Рассматривается решение проблемы сохранения культурной самобытности и развития этнических групп через институт автономии, анализируются главные формы автономии: национально-территориальная (этнотерриториальная) и культурно-национальная, т.к. обе связаны с этническими характеристиками. Культурно-национальная автономия применяется там, где, этнические группы живут не компактно, а разрозненно. Далее в целях исследования анализируются взгляды на автономию австромарксистами, а также польского правоведа К. Кульчицкого (Мазовецкого), разрабатывавшего независимо от австромарксистов идею экстерриториальной автономии. Анализируются взгляды современных авторов В.Е.Чиркина, Т.Я. Хабриевой, С. Девитака и др. специалистов по поводу института автономии.
Показана некорректность приравнивания автономии к самоуправлению, поскольку самоуправление не имеет отличительного признака (группа признаков), позволяющий отграничить и население, и территорию автономии от остального государства, и не имеет те целей, которые стоят перед автономией.
Рассматривается опыт институциализации автономии в различных европейских странах и России, где национально-территориальные автономии, по сути, равны субъектам Российской Федерации (Еврейская автономная область, автономные округа), т.е. занимают определенную территорию, имеют органы государственной власти, уровень публичной власти, соответствующий уровню государственной власти субъекта федерации. Национальные республики в составе Российской Федерации не являются национально-территориальными автономиями.
Национальное самоопределение народов в многонациональном государстве прямо связано с духовной жизнью общества, в которое вплетены национальные меньшинства. Как форма национально-культурного самоопределения автономия играет важную роль в современном российском государстве.
Автономия (территориальная и национально-культурная) это не государственное образование и не административно-территориальная единица государства. Автор согласен с мнением Б.А. Страшуна, что автономия - это статус конкретно очерченной границами определенной территории и статус определенной общности людей.
Процесс автономизации в России можно подразделить по следующим условным периодам: досоветский период (дореволюционный, с конца XIX в. - времени появления идеи национально-культурной автономии, до времени окончательного установления и утверждения Советской власти на всей территории страны), период советской власти, период возрождения идеи национальной автономии и современный период.
Отмечается, что короткий период становления российской демократии в 1917 г. ознаменовался для института национально-персональной автономии переходом из области политических, правовых дискуссий в плоскость практического применения. С приходом к власти большевиков национальная политика в регионе была приведена в соответствие с ленинской теорией национального вопроса, которая отвергала идею национально-культурной автономии. Возрождение этого института началось уже в постсоветский период.
В третьем параграфе первой главы Национально-культурная автономия как форма этнокультурного самоопределения: опыт российских и зарубежных политий анализируется опыт современных политий, связанный с национально-культурной автономии как формой реализации принципа равноправия и самоопределения народов для этнокультурных общностей вне пределов своих территорий. В досоветский (дореволюционный) период (с конца XIX века до окончательного установления и утверждения Советской власти на всей территории страны) институт национально-культурной автономии в России вырос от идеи до конкретного воплощения ее в жизнь. В дальнейшем, после создания Союза ССР, в отношении к национально-культурной автономии имело место жесткое табуирование.
В целом, в советский период в национальной политике был установлен курс на интернационализм. Однако не всегда и не везде советская национальная политика была эффективна. Во многом это было связано и с тем, что ряд конфликтных межнациональных отношений, особенно на Северном Кавказе и в Закавказье, был осложнен новыми, привнесенными уже в советский период, факторами, а основы многих конфликтов были заложены в 40-50-е годы.
Кратко проанализирован Закон СССР О свободном национальном развитии граждан СССР, проживающих за пределами своих национально-государственных образований или не имеющих их на территории СССР от 1990 года. Рассмотрен вопрос возрождение идеи НКА в сложное время конца 80-х - начала 90-х годов прошлого века. Показано, что идея национально-культурной автономии приобретает особое значение для постсоветской России, ибо ее правильное развитие и реализация в государственной национальной политике способствует ослаблению центробежных тенденций и усилению центростремительных, т.е. устойчивости многонационального общества. В этой связи анализируются взгляды известных специалистов по автономии М.Н. Губогло, С.В. Соколовского, О.Е. Кутафина, Т. Я. Хабриевой и ряда других исследователей на национально-культурную автономию.
Как показывает анализ, в законодательстве зарубежных государств не только не существует единого подхода к регулированию и защите прав национальных меньшинств, но часто, игнорируя существующие международные принципы и соглашения, многие современные государства не стремятся к тому, чтобы дать возможность своим гражданам реализовать коллективные права этнических групп.
В законодательстве зарубежных государств можно выделить два подхода к определению этнической группы и ситуации национального меньшинства. Представляется верным сочетание используемых в зарубежных странах подходов: перечень этнических групп и жесткие критерии национального меньшинства, причем перечень должен быть открытым для пополнения в специально установленном порядке. В целом национально-культурная автонномия в первоначальном виде в современной Европе не реализована или реализована лишь в некоторых ее аспектах. Причина этого - смешение терринториального и экстерриториального принципов организации национально-культурной автономии.
Национально-культурная автономия - это лишь одна из форм организации этноса, исходящая из идеи коллективных прав, и поэтому сама форма и идея, на которых она основана, могут быть использованы в различных интересах. В условиях недостаточного развития общей, политической и правовой культуры, идея групповых (лколлективных) прав может использоваться не для укрепления общества, а для требований необоснованных преференций, для узурпации власти меньншинством (в том числе этнократией), что может вести к ослаблению и даже разрушению сложившейся федеративной государственности и даже государственности в самих субъектах Российской Федерации. Национально-культурная автономия не должна подрывать территориальную самостоятельность компактно проживающих коренных этносов, но и территориальная автономия или национальная государственность не отрицает национально-культурную автономию там, где она целесообразна.
Во второй главе Субъекты и акторы самоопределения народов в региональных политических процессах на Северном Кавказе, содержащей три параграфа, в политологическом ключе анализируются основные акторы самоопределения в регионе, выявляется их специфика.
В первом параграфе второй главы Народы как субъекты самоопределения в региональных политических процессах анализируются народы как социальные системы, с привлечением идей С. Эйзенштадта, С. Лурье и др. Показано, что они в определенных условиях подпадают под критерии социальных движений в силу качества солидарности. Способность к массовым действиям, наличие осознаваемых интересов и потребностей, постановка общезначимых целей на базе общих нормативно - ценностных установок позволяет народам вмешаться в ход истории. Народ (нация), несомненно, может обладать способностью к целеполаганию и целенаправленной деятельности.
Субъект самоопределения - это органичная система (термин А. Рапопорта), следовательно, обладает свойством аутопойезиса (У. Матурана), что определяет качества этой системы. Структура и взаимосвязи элементов этнонациональных систем проанализированы на метатеоритическом уровне. Основанием такого анализа служат модели политической системы Д. Истона, функциональной модели Г. Алмонда, а также некоторые положения структурно - функциональной теории Г. Парсонса и конфликтологической теории социальных систем Дарендорфа с учетом специфики субъекта самоопределения.
Показано, что наличие такого политического института, как государство, позволяет этнонациональной системе экономить духовную энергию, возложив многие свои функции на государство с его организационно - институальными возможностями. Другой, не менее важный вывод заключается в том, что приобретший государственность народ получает международно - правовые гарантии своей территориальной целостности и независимости. Именно международная практика толкает народы к государственному самоопределению, даже когда в этом нет особой необходимости.
Доказывается, что отличительной особенностью современной политики, связанной с реализацией принципа равноправия и самоопределения стало преобладание асимметричных конфликтов, например, по статусу вовлеченных в них участников (хотя не только по этому параметру): не два суверенных государства, а государство и часть политизированных идентичностных групп населения, непризнанное государство и государство, - выступают в качестве действующих сторон конфликта. Так, применительно к Северному Кавказу можно утверждать, что таковыми является государство, государственные институты и этнос (масса), этноэлиты, диаспоры, группы давления (этнокультурные, религиозные организации и структуры), национальные меньшинства.
Равноправие и самоопределение народов как политико-правовой принцип является важной составляющей государственной политики России, а его актуальность возрастает в связи со становлением новых федеративных отношений. Основополагающим аспектом российского федерализма является проявление признака интернационального в правовой сущности российского государства, что находит свою реализацию в ее демократической природе, основанной на свободном волеизъявлении единственного источника политической власти и суверенитета - многонационального народа России. Государственный суверенитет Российской Федерации неделим и не может быть предметом обладания какого-либо отдельного народа или субъекта.
Субъекты государственной этнической политики не ограничиваются государственной властью, субъектами политики выступают большие социальные группы, такие как этнические общности. Проблема политической субъектности этносов обретает демократическое содержание в современных полиэтнических сообществах (государствах), вставших на путь демократического развития. Для осуществления подобной политики продуктивным представляется субъектно-деятельностный подход к пониманию национальной политики. Именно он принимает в расчет специфику действующих субъектов: их интересы, конфликты и взаимодействия. Т.о., национальная политика в полиэтничном социуме формируется как коллективными субъектами (государство, его институты, этнические группы), так и индивидуальными акторами, реализующие в своей деятельности групповые цели.
Во втором параграфе второй главы Диаспоры и национальные меньшинства как акторы самоопределения народов на Северном Кавказе доказывается, что во всех полиэтничных странах и регионах имеются элементы долго существовавшего социально-экономического неравенства различных этносов, и на этой почве возникает вопрос о статусе и групповых правах меньшинств. Когда экономические и социальные неравенства совпадают с языковыми и культурными различиями, нередко возникает система этнической (этностатусной) стратификации. Современные этнополитические проблемы любого российского региона можно в полной мере оценить и понять только в контексте его исторического развития, в т.ч. характера освоения его территории различными этническими группами.
Из анализа генезиса и современного содержания понятия диаспора установлено, что в нем выделимы такие параметры, как этническая идентификация, общая культура, язык, представление об общем происхождении. Диаспора в отличие от этнообщины всегда институциирована и несет в себе не только этнокультурное, но и этносоциальное содержание.
Далее рассматривается соотношение понятий национальные меньшинства и диаспоры и возможные модели национальной политики в отношении их различных видов. В российском законодательстве термин диаспора практически не применяется. Говоря о соотечественниках за рубежом, законодатель, по сути, говорит о российских диаспорах за рубежом, однако и этот термин не имеет четкой дефиниции. Понятие национальные меньшинства содержится во многих международно-правовых актах, где его дефиниция является достаточно устоявшейся. Рассматривается практика его применения в международно-правовых актах и отечественном законодательстве, а также анализируется возможности корреляции понятий национальные меньшинства и диаспоры.
Международное право защищает не только народ (этнос) или нацию как целое, но и отдельную часть какого-либо народа, рассматриваемые как отдельные группы по этническому, национальному, расовому или религиозному признаку. Безотносительно от того, что собой представляет та или иная группа, она имеет право на эффективную защиту, например от геноцида.
Международно-правовые акты о правах меньшинств достаточно хорошо имплементированы в нормы национального права. Но понятие диаспоры не ясно выражено в нормативно-правовом плане. Происходит это по причине того, что все диаспоры являются той или разновидностью национальных меньшинств и попадают под их определение. Рассмотрение типологий лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам в РФ, позволило выявить лакуны в их определении. Понятие коренной народ часто подменяется на понятие национальное меньшинство, что принципиально неверно, а правы те авторы, которые четко различают как содержания понятий, так и правового статуса коренных народов и национальных меньшинств. Отсюда следует, что национальные меньшинства имеют право только на национально-культурное самоопределение, но не на национально-территориальное. Понимание этого в среде новых диаспоральных групп значительно снизило бы уровень политизированности как их самих, так и общественного мнения вокруг их пребывания в том или ином регионе.
В то же время, независимо от того, к какому типу диаспор или национальных меньшинств относятся этнические группы, в отношении лиц, принадлежащих к ним, должны в полном объеме применяться права и основные свободы, установленные международным правом прав человека.
Термин национальное меньшинство в СССР имел негативную коннотацию (сталинское нацмен), не совпадающую с его современным международным смыслом и содержанием. Вероятно, что внедрение в общественном сознании понятия диаспоры призвано избежать этого налета негатива. В то же время, сфера применения понятия диаспора ограничена. Поэтому, несмотря на удобство в отдельных случаях, понятие национальное меньшинство не может быть заменено, если дело касается политико-правовой или управленческой сферы.
В третьем параграфе второй главы Этноэлиты и группы давления как акторы самоопределения народов в политических процессах на Северном Кавказе доказывается, что элиты могут выступать выразителями целеполагания народа, т.к. по своему уровню образования и приобщенности к национальной культуре, истории народа получает мандат на формулировку национальной идеи. Однако они могут предлагать не любые цели, а только те, которые будут поняты и одобрены национальным самосознанием.
Исследование участия и роли политических элит центра и регионов в этнополитических и федеративных процессах позволяет получить эвристические результаты. Мы сделали объектом анализа правящую элиту, что наиболее операционально с т.з. диссертационной темы. Анализ деятельности правящих элит центра и регионов показывает их общее в совокупности типологических сущностных характеристик, задаваемых в основе своей "правилами игры" общероссийского политического поля, причем неформальные правила играют важную роль. Для правящих элит центра и регионов федеративный процесс представляет собой поле борьбы за наиболее выгодную диспозицию в политическом пространстве, возможность приобрести или нарастить положительное сальдо в символическом обмене капиталами (П. Бурдье). Последнее и есть отмечаемое многими исследователями явление "торга" правящих элит центра и регионов вокруг ресурсов и власти.
Особенное в их деятельности проявляется в специфике конкретных способов и ресурсов, которыми правящие элиты легитимируют свою власть. Среди таких способов важную роль играет национальный фактор, оперируя которым правящие элиты центра и регионов оказывают воздействие на этнополитические и федеративные процессы. Существуют крайние позиции по данному вопросу:1-я сводит проблему деятельности правящих элит республик к проблеме этнократии, а 2-я позиция состоит в том, что правящие активность элиты в этнополитических и федеративных процессах диктуется национальными интересами и ценностями. Однако обе позиции могут быть оспорены на базе эмпирических фактов. Инструменталистская трактовка однобока, поскольку независимо от фиксируемого объективно использования национального фактора элитами, он имеет собственный онтологический и аксиологический статус, недоучет которого приводит к неадекватной интерпретации и прогностике федеративных и этнополитических процессов. С другой стороны, полагать, что правящие элиты руководствуются в своих действиях исключительно национальными интересами и ценностями, есть попытка выдать должное за сущее.
Обвиняя во всех проблемах Северного Кавказа лэтнократию, не различают формальную этническую принадлежность и этническую репрезентативность правящих элит. Более продуктивным для анализа правящих этнических элит региона могла бы стать концепция групп интересов А. Бентли. На деле механизм властвования включает в себя давление общественного мнения и рефлексию подвластного объекта, от имени которых выступает властвующий - населения субъекта.
Деятельность этнополитических элит кавказских республик не всегда ведет к положительным результатам. Одним из таких проблем можно назвать изменения характера легитимизации политического режима в республиках, который заключается в авторитаризме и нопатизме. Легитимность власти в регионе подрывает коррупция, которая в условиях не только Северного Кавказа, но и всей России превратилась в раковую опухоль.
Внутриполитическая борьба элит в регионе, является отражением столкновения сформировавшихся в России олигархических структур. Специфика только в том, что здесь на нее накладывается свой отпечаток национальных, религиозных и исторических особенностей. В настоящее время на Северном Кавказе большинство глав регионов обладают ограниченным ресурсом личного политического влияния в элитах. Последние годы демонстрируют наступление правящих элит центра на позиции региональных элит, однако этот процесс имеет свои объективные пределы в лице национальных интересов народов, преодоление которых чревато фрагментаризацией политического пространства России.
Далее проведен анализ соотношения традиционных этнических и современных правящих элит северо-кавказских народов. Установлено, что традиционные элиты, включая и властные элиты, формировались спонтанно в рамках этнической системы. Определенным фильтром для ротации или рекрутирования элитных слоев выступали этнические ценностно-нормативные комплексы. Современные правящие группы изначально формируются извне, причем приверженность их этническим традициям и нормам не обязательны. Для традиционных элит единственным источником рекрутирования служили территориальные и родственные группы самого этноса, тогда как к числу основных генерирующих структур современных властвующих групп следует отнести спецслужбы, бюрократию, экономические корпорации, а также структуры организованного криминала.
Для сравниваемых объектов характерны разные способы легитимации собственной власти. Для традиционных элит важнейшим и практически исключительным фактором легитимации выступает сама этнокультурная традиция. Для правящих групп возможно различное отношение к этничности - нигилистическое, инструментальное и ценностно-рациональное, и в самых различных их сочетаниях.
В третьей главе Типология институциализации самоопределения народов в региональном политическом процессе на Северном Кавказе, состоящей из трех параграфов, разработана авторская типология самоопределения народов на Северном Кавказе.
В первом параграфе третьей главы Самоопределение народов на Северном Кавказе в рамках эволюции федерализма анализируются процессы самоопределения народов в рамках эволюции российского федерализма в постсоветский период.
На Северном Кавказе в этот период все политические процессы приобрели этническую окраску, что проявилось в политических целях и лозунгах, структурированности политических сил, способах мобилизации электората, политической символике и нормативно-правовых документах.
Идея этнического самоопределения в этот период стала доминирующей в общественном сознании региона. Наиболее активно ее пропагандировали сформировавшиеся в 1990-1992 гг. национальные (этнические) движения, которые вне зависимости от этнической специфики достаточно быстро эволюционировали от общественных организаций (например, Адыге Хасэ, Тенглик. Бирлик, Казачий круг и т. п.), провозглашающих своей целью национально-культурное возрождение до политических партий или общественно-политических движений, ставящих целью изменение государственного устройства (например, партии Адыгский национальный конгресс, Лига Балкарии, Вайнахская демократическая партия, Аварский фронт им. Имама Шамиля и др.).
Выдвигались проекты создания независимого государства (Чеченская Республика), раздела или федерализации республик (Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия) по этническому принципу, паритетного представительства основных национальностей в парламенте (Адыгея). О выходе из республики заявляло терское казачество, подчеркивающее свой статус отдельного (от русского) народа. В 1992-1996 гг. казачьими организациями были провозглашены несколько казачьих республик (Баталпашинская, Зеленчукско-Урупская и даже Донская республика на территории Ростовской области). В 1990-1992 гг. стали создаваться региональные общественные движения (Конфедерация народов Кавказа, Ассамблея тюркоязычных народов Северного Кавказа, Союз казачеств Юга России), нацеленные на радикальное изменение государственного устройства на Северном Кавказе.
Распад СССР привел к изменению правового статуса автономий Северного Кавказа в составе Российской Федерации. В 1990 г. Северная Осетия первой в России объявила суверенитет своей республики. За ней последовала Кабардино-Балкария, тогда же статус республик РФ получила Адыгея, Калмыкия и Карачаево-Черкесская Республика. Преобразование автономных областей в республики и их выход из состава краев были подтверждены законами Верховного Совета РСФСР. Суверенная Чеченская республика (ЧР) была провозглашена 1 ноября 1991 г. В июне 1992 г. была образована Ингушская Республика.
Далее применен метод case-study к ситуации вокруг формирования Республики Ингушетия. Показано, что ряд акций национального движения (письма, обращения и делегации в партийные органы, митинги и Съезд народа) были завершены референдумом о создании Ингушской Республики в составе Российской Федерации с возвращением отторгнутых во время сталинской депортации территорий (декабрь 1991 года) и принятием на его основе Федерального закона Об образовании Республики Ингушетия в составе Российской Федерации (июнь 1992 года). Чрезвычайный съезд ингушского народа в декабре 1992 года назначил выборы Президента Республики Ингушетия. В 1992 г. 7-й Съезд народных депутатов России признал образование Ингушской республики. Показано, что ингушским национальным движением были реализованы ряд политико-правовых акций, создавших правовую основу и легитимность вновь образованной республики как национальной государственности ингушского народа в составе РФ на основе международно-признанного права народов на самоопределение.
Во втором параграфе третьей главы Национально-культурная автономия как тип самоопределения народов на Северном Кавказе доказывается, что важнейшей отличительной характеристикой Северо-Кавказского региона, определяющей внутрирегиональную социально-политическую обстановку и во многом влияющей на российские этнополитические процессы, является полиэтничность и поликонфессиональность. Политическая история становления этносферы Северного Кавказа свидетельствует об участии в нем разных народов, этнических групп и диаспор, которые на протяжении долгого исторического периода сформировали уникальный северокавказский этнический организм.
В ст. 4 Федерального закона О национально-культурной автономии 1996г. говорится, что дополнительно к указанным в этой статье правам, конституциями (уставами), законами субъектов Российской Федерации национально-культурной автономии могут быть предоставлены и иные права в сферах образования и культуры. Некоторые из субъектов РФ, находящихся в пределах ЮФО, идут по пути дублирования федеральных конституционных и законодательных норм. Другие субъекты дополняют федеральный стандарт (Астраханская область, Республика Дагестан, Республика Калмыкия, Кабардино-Балкарская республика, Ростовская область, Ставропольский край) в части признания и обеспечения неотъемлемых прав проживающих в нем народов, казачества, малочисленных этнических общностей на сохранение самобытности, культуры, языка, обычаев и традиций.
Т.о., в конституциях и уставах субъектов Российской Федерации, находящихся в пределах Южного федерального округа, немало вниманию уделено охране права на национально-культурную автономию. Следовательно, законы субъектов Российской Федерации, регулирующие социально-культурную сферу, являются необходимым элементом правового статуса национально-культурных автономий в России.
Поддержание гармоничных отношений между самими меньшинствами и между меньшинствами и большинством населения, уважения самобытности каждой группы имеют большое значение для развития этнического и культурного многообразия мирового сообщества, способствует снижению напряженности в отношениях между группами населения и отдельными лицами. В этой связи проанализированы типологии гарантий деятельности национально-культурной автономии как совокупность механизмов, условий и средств, при помощи которых НКА могут реализовывать свой конституционно-правовой статус: С.А. Авакьяна (материальные гарантии; организационные гарантии; духовные гарантии; юридические гарантии), М.В. Баглая (лконституционные гарантии прав и свобод), политические, экономические, духовные гарантии и др.
Реализация прав и свобод представителей национальных меньшинств не может и не должна нарушать права и свободы других лиц и групп граждан, проживающих на территории государства. Наделение национальных меньшинств дополнительными правами в качестве исключения будет всегда справедливым, если это делается в интересах обеспечения подлинного равноправия и благополучия всего общества. Соответственно, на деятельность национально-культурных автономий должны распространяться определенные ограничения, направленные на защиту прав и свобод человека и гражданина, общества и государства.
Т.о, одной из важнейших выражений внешней функции национально-культурной автономии в общественно-политической системе субъектов Российской Федерации, находящихся в пределах Южного федерального округа, является обеспечение этноконфессиональной стабильности и безопасности.
В третьем параграфе третьей главы Сецессионный тип самоопределения на Северном Кавказе изучается попытка самоопределения в форме независимого государства на Северном Кавказе.
Сецессионный вид самоопределения наиболее контрастно на Северном Кавказе представлен Чеченской Республикой Ичкерия. Сепаратизм - это выход группы и ее территории из-под юрисдикции государства (Д. Горовиц). Сепаратизм является по сути этнотерриториальным конфликтом. В.А. Авксентьев показывает, что существует три основные формы сепаратизма: 1) сецессия, что подразумевает под собой выход из состава единого государства и создание собственного независимого национального государства; 2) ирредентизм - отделение от одного государства с целью присоединиться другому; 3) энозис - отделение от государства с целью присоединения к государству с одноэтничным населением.
Ведущая роль в развитии сецессионного конфликта принадлежит элитам и международному сообществу, так как их решения являются определяющими для развития событий на четырех его главных стадиях: актуализации этнической идентичности; этнической мобилизации; институциализация конфликта; легитимизации мировым сообществом разрешения конфликта путем сецессии. Как правило, движение за сецессию рассчитано на поддержку извне, прежде всего, со стороны государств, заинтересованных в изменении баланса сил в регионе, со стороны народов, близких в этническом, культурном или религиозном аспектах.
Ярким примером сецессионного варианта определения на Северном Кавказе является политика Чеченской республики, направленная на отделение ее от РФ. Политическая обстановка в Чеченской республике начала 90-х годов ХХ века характеризовалась стремлением к государственному суверенитету. Руководство республики столкнулось с проблемами экономического обеспечения независимости республики и выборе типа политической организации общества.
Далее пронализированы причины противостояния Чечни с федеральным центром, рассмотрена роль ряда политических и общественных организаций, которые ставили своей основной задачей приход во власть, оказавших сильное давление на руководство ЧИАССР, не способное противостоять нажиму оппозиции. Более того, Верховный Совет республики 27 ноября 1990 года ратифицировал Декларацию о суверенитете, т.е. республика де-факто вышла из состава России и стала субъектом СССР. В голосовании по новой Конституции России жители ЧР голосования не принимали, также Чечня не подписала Федеративный договор. Показана роль федерального центра в генезисе сепаратистского движения, в его укреплении и развитии на протяжении четырех лет, которое вело де-факто к политической независимости Чеченской Республики. Но при этом руководство Д. Дудаева, затем А. Масхадова столкнулось с рядом проблем: отсутствие профессиональной дифференциации населения, реальный раскол активной части населения на различные группировки по клановому признаку. Произошел и раскол политических сил Чечни.
Установка на сепаратизм чеченских радикалов привела к тому, что политическое пространство полностью совместилось с этническим. Однако результат чеченского кризиса показывает, что достижение моноэтничной основы не выступает достаточным условием для эффективного государственного строительства. Националистичсекая по сути идея чеченской независимости оказалась дескредитирована и трансформировалась в надэтнический проект - кавказского теократического государства на основе ваххабитской идеологии.
В четвертой главе Принцип равноправия и самоопределения народов в контексте современных геополитических трансформаций и обеспечения национальной безопасности анализируется геополитический и глобализационный факторы самоопределения народов в контексте национальной безопасности.
В первом параграфе четвертой главы Глобализационные процессы и геополитические трансформации как условие самоопределения народов в современном мире доказывается, что глобализационные процессы, пронизывающие все стороны общественной и личной жизни, неизбежно приводят к трансформации социальных структур и институтов. Глобализационные тенденции, вызывающие социальную дезорганизацию, приводят к запуску процессов самоорганизации ли тем самым уводят социальную систему от гибельной черты. Стремление к локализации через регионализацию сопряжено трансформацией социальных институтов, с изменением ценностных основ общества.
Острым проявлением глобалистского фактора в регионе выступает международный терроризм, умело использующий многочисленные региональные противоречия и конфликты для дестабилизации обстановки. Борьба с ним пока не носит комплексный характер, в основном опирается на реагирующие силовые акции. Между тем, важнейшей основой противодействия этнополитическому религиозно-политическому экстремизму выступает равноправие всех народов многосоставного социума.
Геополитические трансформации современного мира, глобализационные процессы зачастую становятся стартовыми условиями для запуска процессе самоопределения, вплоть до сецессионных процессов. Последние часто являются продуктом геополитических сценариев стран-гегемонов, направленных на ослабление геополитических противников.
То, что национальные движения могут поддерживаться заинтересованными государствами или международными организациями в различных целях (ослабления того или иного государства, стремление к созданию буфера, солидарность этническая или религиозная и т.д.), показывает опыт самых разных регионов земного шара. В свою очередь, самоопределенческие процессы внутри государства также влияют на международную обстановку. Особенно ярко это проявляется в геостратегически важных регионах, таких как Балканы или Кавказ. Но не только: даже в рамках объединенной Европы проблемы национальных меньшинств приобретают международное значение.
Во втором параграфе четвертой главы Самоопределение народов как угроза и условие обеспечения национальной безопасности Российской Федерации доказывается, что практически любые действия, направленные на самоопределение народа, могут угрожать территориальной целостности, национальной и региональной безопасности де-юре или де-факто. Даже самоопределение внутри государства (например, образование территориальной автономии) создает условия для нарушения его целостности. Все правовые регламентации процесса самоопределения не становятся препятствием для начавшегося процесса самоопределения. С другой стороны, принцип целостности государства также в ряде случаев не может быть препятствием для самоопределения. Реальные обстоятельства не укладываются в нормы международного права и имеющуюся политическую практику.
Процесс самоопределения ставит целый ряд вопросов, на которые необходимо ответить. В частности, - это определить территорию, состав населения и границы. Вопрос о территориях является не только проблемой определения пространства государства, но и смены идентичности населения.
Важнейшим политическим фактором, детерминирующим ситуацию в регионе, является государственная национальная политика. Целью действующей национальной политики ставится не задача всемерного обеспечения комплекса прав народов и их развитие, а цели территориальной целостности и государственной безопасности. Но, как справедливо отмечал проф. М. Иордан, для регионов сохранение единого государства не самоцель, а условие удовлетворения в первую очередь их специфических потребностейЕ Сепаратизм в своей основе - это реакция на неадекватную (интересам региона) политику Центра.
Федеративное устройство для России выступает важнейшим институтом демократии и политико-правовой формой институциализации межнациональных отношений, что жизненно важно для многосоставного Северо-Кавказского региона. Реформы последних лет ведут ко все большей формализации федерализма, все менее выполняющего функции демократического механизма согласования интересов и потребностей этнических, конфессиональных и иных общностей.
Существующая избирательная система резко сужает возможности социальных групп и общностей, гражданского общества влиять на проводимую политику. Неполноценность партийной сферы не позволяет развиваться реальной конкуренции между политическими силами, идеологическими программами и платформами, что снижает уровень плюрализма в обществе и демократичность режима в целом. Недемократический характер реформы партийной системы России связан и с ее этнократическими тенденциями.
Наиболее важным историческим и актуально-ситуационным фактором, во многом определяющим политическую ситуацию в регионе, являются репрессии и депортации некоторых народов в 40-е годы ХХ века. Логика развития политического процесса в конце 80-х - начале 90-х годов ХХ века, противоборство союзного центра в лице Горбачева и федерального в лице Ельцина диктовали им демократические лозунги и действия, как вынужденные временные меры в борьбе за власть. Проявилось это и в национальной политике.
Профилактика национального и религиозного экстремизма невозможна в таком многонациональном регионе, как Юг России, без четкого законодательства о правах народов и национальных меньшинств и политических гарантий их реализации.
В третьем параграфе четвертой главы Равноправие и самоопределение народов как демократический императив устойчивого развития Северного Кавказа анализируется данный принцип через призму устойчивого развития региона.
Кавказ стал одним из регионов, где противоречия глобальных сдвигов и становление нового мирового порядка проявляется весьма ярко в силу специфики его истории, ментальности, этнического, конфессионального и культурного разнообразия. Растянувшийся переход от геополитической монополии СССР, которая ценой структурного насилия десятилетиями стабилизировала региональную этнополитическую систему, к геополитической чересполосице, привел к запуску динамических процессов региональной и субрегиональной реидентификации, обострил многочисленные объективные и субъективные противоречия в регионе.
Фоновым фактором общей нестабильности является характер социально-экономических и политических процессов во всех государствах региона, связанных с суверинизацией и поиском собственной идентичности. Негативный аспект этих процессов обусловлен отсутствием долгосрочных целей и жизненной идеологии собственного развития и, как следствие - сугубо тактическим характером внешней политики новых государств. По этой же причине затруднено выстраивание хотя бы самых общих параметров будущего Кавказа как единого цивилизационного и экономического региона.
Анализ политических процессов последних лет свидетельствует, что правящие элиты кавказских государств, республик Северного Кавказа и непризнанных республик все активнее эксплуатирует националистическую риторику и идеологию. В этом же ключе действуют антидемократические тенденции в принципах распределения власти всех уровней. Тем самым элиминируются легальные способы выражения и отстаивания региональных, этнокультурных, конфессиональных и пр. интересов, что не может не вести к росту напряженности в многосоставных государствах и недоверия к центральной власти, тем или иным формам сепаратизма.
Катализатором антидемократических тенденций в регионе, как ни странно, стала борьба США за демократию и права человека, методы и средства которой немало способствовали в последнее десятилетие падению популярности идеи демократии, что оказалось весьма кстати для полуавторитарных режимов региона.
Следует обратить внимание и на проблему этнического диспаритета, продуцируемого внутренней и внешней политикой кавказских государств. Этнический диспаритет - один из важных факторов этнополитической напряженности. Это можно проиллюстрировать на ряде проблем. Так, проблема разделенных народов Северного Кавказа совершенно по-разному решается для разных народов.
Причины роста националистических настроений кроются в нежелании, неспособности и незаинтересованности властных элит региона в подлинной демократизации своих стран. Без сущностной демократии же решение проблем региона невозможно. Поэтому власти и вынуждены прибегать к поискам врагов, внутренних и внешних. Как свидетельствует история, те или иные разновидности национализма являются универсальными идеологиями для мобилизации кризисного общества.
Факторы, воздействующие на политическую ситуацию в Кавказском регионе, имеют резонансный характер. Поэтому, переходя к видению перспектив развития Кавказского региона в целом, обозначим только один сценарий. Этот сценарий - нормативный, имеет в своем основании ценности демократии, и в то же время есть на сегодняшний день наиболее реалистический сценарий не безконфликтного, но стабильного и ненасильственного развития региона.
Следовательно, стратегической политикой в регионе должна стать демократизация как набор основополагающих гуманитарных общечеловеческих ценностей и комплекс учета индивидуальных и групповых интересов, в первую очередь витальных, на основе принципа равноправия и самоопределения народов.
В заключении сформулированы основные выводы исследования институциализации и самоопределения народов в политических процессах на Северном Кавказе в постсоветский период, обобщены важнейшие результаты, намечены главные направления дальнейшего, более глубокого изучения данной проблемы.
В результате анализа регионального политического процесса установлено, что для современной России как для переходного сложносоставного общества необходимы специальные управленческие и политические меры в сфере межнационального взаимодействия, учитывающие ее историческую специфику, которая заключается, с одной стороны, в богатстве и противоречивости исторического опыта в межнациональной сфере, от патернализма и взаимообогащения до национального неравноправия и межэтнических конфликтов. С другой стороны, и в Российской империи, и в Советском Союзе, и уже в новой России определяющую роль в социально-политическом развитии играло не гражданское общество, народ, а государство (лвласть в русской традиции).
Следовательно, доминирующими факторами межнационального взаимодействия были не естественная коммуникация и сотрудничество, а политика государства с выстраиванием этнической иерархии народов и делением их по признакам вероисповедания, лцивилизованности, линородности, благонадежности и т.д. Поэтому в становлении российского государства сочетались самые разные процессы: добровольное вхождение и колонизация, создание благоприятных условий для культурного развития этносов и политика репрессий по этническому признаку. Современная национальная политика не должна повторять ошибок прошлого, тем более реанимировать негативный исторический опыт.
В конкретно реализуемой текущей политике (как социальной, так и национальной) имеется историческая преемственность дискредитировавшей себя грубой дихотомии наши - не наши. Главная проблема такого управленческого подхода в межнациональной сфере заключается в его неадекватности изменившимся внутриполитическим и геополитическим условиям, противоречии с мировыми тенденциями социального развития, что требует пересмотра базовых принципов и средств реализации государственной национальной политики.
Проблема гармонизации межнациональных отношений является важнейшей для России, поскольку они наиболее остро реагируют на реформы в экономике и государственном устройстве. Т.к. российский демос конфессионально, этнически, социокультурно неоднороден, то проблема обеспечения прав народов неразрывно связана с проблемой становления демократии, гражданского общества и правового государства в России. В России практически труднореализуема схема приоритетности прав индивида в общественно-политическом развитии. В то же время опора чисто на коллективистские начала не конкурентны в современных условиях. Наиболее адекватным представляется выстраивание социальной политики с учетом обоих управленческих принципов как по существу единого комплекса.
Для национальной сферы это может выражаться в трехуровневой модели. На федеральном уровне она проявляется в гражданской идентичности (понятие россияне должно иметь именно гражданско-правовую, а не национальную коннотацию). На уровне субъектов федерации на первый план выходит национальная идентичность. На личностном уровне реализуется многообразие идентичностей, не только гражданских и национальных, но и возрастных, субкультурных, профессиональных, семейных, гендерных и т.д. Только в этом случае удастся конструктивно сочетать групповые и индивидуальные права, что является необходимым условием стабильного развития России.
Специфика России как федеративного государства заключается в сочетании национально-территориального и административно-территориального принципов устройства государства. Ликвидация национальных образований есть путь к дестабилизации политической ситуации в стране, росту межнациональной напряженности, ксенофобии и экстремизма. Выход же заключается в противоположном - совершенствовании федеративных отношений, демократизации, обеспечении равноправия народов, создании равных условий для развития культуры, языка, экономики всех народов России.
Проводимые социально-экономические реформы мало учитывают этнический аспект общественной сферы. Они разрушают традиционные механизмы жизнеобеспечения, места обитания и экологические условия, что больнее всего сказывается на малочисленных этносах. Испытываемый этими этносами культурный шок от глобализации во многом мог бы быть смягченным, если бы государством проводилась более обоснованная информационная и культурная политика.
Национальная политика, базирующаяся на равноправии народов и в силу этого создающая максимально благоприятные условия для социального, экономического и культурного развития всех народов России, наряду с решением собственно этнополитических и этнокультурных задач, выступает важнейшей составной частью внутренней и внешней политики и в этом качестве должна рассматриваться как важный фактор устойчивого развития многосоставного российского государства.
III. ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ СОИСКАТЕЛЯ ПО ТЕМЕ
ДИССЕРТАЦИИ:
Монографии:
1. Сампиев, И.М. Самоопределение народов: теория и онтология. - Ростов н/Д: Изд-во Сев.-Кав. науч. центра высш. школы, 2004. - 151с. (8,1п.л.).
2. Сампиев, И.М. Социокультурный портрет современной ингушской диаспоры Тюменской области (монография). - Назрань: Изд-во Ингуш. гос ун-та, 2007. - 150 с. (9,5 / 7,5 п.л.).
3. Сампиев, И.М. Этнополитические проблемы России в контексте равноправия народов. - Назрань: Изд-во Ингуш. гос ун-та , 2009. - 193 с. (12,25 п.л.).
4. Сампиев, И.М. Институциализация самоопределения народов в политических процессах на постсоветском Северном Кавказе. - Назрань: Изд-во Ингуш. гос ун-та, 2010. - 256 с. (16,25 п.л.).
Статьи в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для публикации результатов докторских диссертаций:
5. Сампиев, И.М. Типология самоопределения народов как инструмент его научного исследования // Социально-гуманитарные знания. 2000. №1. (1,2 п.л.).
6. Сампиев, И.М. О национально-государственном самоопределении // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2000. №7. (0,45 п.л.).
7. Сампиев, И.М. Причинно-следственные связи актуализации самоопределения народов. // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2000. №7. (0,45 п.л.).
8. Сампиев, И.М. Самоопределение народов: анализ идейно-политических подходов // Этнографическое обозрение. 2001. №3. (1,2 п.л.).
9. Сампиев, И.М. Национальные культуры, традиции и глобализация // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2004. №4. (1,2 п.л.).
10. Сампиев, И.М. О соотношении принципа равноправия и самоопределения народов и межнациональной толерантности // Известия высших учебных заведений. Социология. Экономика. Политика. 2008. №2(17). (0,5 п.л.).
11. Сампиев, И.М. О соотношении национализма, толерантности и демократии // Философия права. 2009. №1. (0,45 п.л.).
12. Сампиев, И.М. Этнический диспаритет как фактор конфликтности // Философия права. 2009. №4. (0,5 п.л.).
Иные публикации:
- Сампиев, И.М. Национальная автономия как политический институт и форма этнокультурного самоопределения. - Назрань: Изд-во Ингуш. гос ун-та, 2009. (5,25 п.л.).
- Сампиев, И.М. Этнокультурный диалог как фактор стабильности в кавказском регионе // Культурная жизнь Юга России. Краснодар, 2008. №3. (0,65 п.л.).
- Сампиев, И.М. Национальные меньшинства и диаспоры: соотношение и место в национальной политике // Гуманитарные и социальные науки. 2008. №3. (0,4 п.л.).
- Сампиев, И.М. Субъектно-деятельностный подход к изучению государственной этнической политики: субъекты и акторы // Гуманитарные и социальные науки. 2008. №4. (0,4 п.л.).
- Сампиев, И.М. Этнополитические аспекты религиозно-политического экстремизма // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2008. №4. (0,5 п.л.).
- Sampiev I.M. Russias Islamic Policies in the Northern Caucasus: Historical Parallels // The Caucasus&Globalization. Journal of Social, Political and Economic Studies. Sweden. CA&CC Press, 2008. Vol. 2. Issue3. (1,15 п.л.).
19. Сампиев, И.М. Принят закон о местном самоуправлении в Ингушетии // Бюллетень сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 2000. №29. (0,2 п.л.).
20. Сампиев, И.М. О некоторых аспектах противостояния религиозному экстремизму в Северо-Кавказском регионе / Ислам на Северном Кавказе. Сборник научных статей.Ц Ростов н/Д. 2001. Вып. 1. (0,25 п.л.).
21. Сампиев, И.М. Ingushetiya and Ingush language // World Language Report UNESCO. 2001. (0,3 п.л.).
22. Сампиев, И.М. К проблеме региональных политических элит / Региональные политические элиты в зеркале социологии. - Ростов н/Д: Изд-во Сев.-Кав. акад. гос. службы, 2001. (0,3 п.л.).
23. Сампиев, И.М. Демократия, федерализм и гражданское общество в многонациональном государстве / Современное общество на Юге России: основные тенденции развития. Сборн. науч. статей. - Ростов - н/Д., 2001. (0,5 п.л.).
24. Сампиев, И.М. Социологический опрос жителей Республики Ингушетия о возможности объединения Ингушетии и Чечни в Чечено-Ингушскую (Вайнахскую) Республику / Ас-Алан. - М., 2002. №1. (0,5 п.л.).
25. Сампиев, И.М. Народы как субъекты национально-государственного самоопределения // Научный вестник Ингушского гос. университета. - Магас, 2002. №1. (1,1 п.л.)
26. Сампиев, И.М. Векторы трансформации Российского федерализма // Научный вестник Ингушского гос. университета. Магас, 2003. №2. (0,4 п.л.)
27. Сампиев, И.М. Российский федерализм: этническая составляющая / Сборник научных трудов Ингушского госуниверситета.Ц Магас, 2003. Вып.1. (0,5 п.л.)
28. Сампиев, И.М. Национальные традиции как фактор модернизационных процессов на Северном Кавказе // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки Северо-Кавказской академии государственной службы. - Ростов н/Д, 2003. №3. (0,45 п.л.)
29. Сампиев, И.М. Национальные культуры и традиции в современном мире (статья) // Научный вестник Ингушского гос. университета. Магас, 2003. №1. (0,65 п.л.)
30. Сампиев, И.М. О проблеме трансформаций этнокультурных ценностей репрессированных народов // Вестник Калмыцкого института социально-экономических и правовых исследований РАН. - Элиста, 2003. №2. (0,7 п.л.)
31. Сампиев, И.М. Тейпы на Юге России / Регионоведение. Юг России: краткий тематический словарь. Раздел. Социальная структура Юга России. - Ростов н/Д, 2003. (0,1 п.л.)
32. Сампиев, И.М. Патрилинидж на Юге России / Регионоведение. Юг России: краткий тематический словарь. Раздел. Социальная структура Юга России. - Ростов н/Д, 2003. (0,2 п.л.)
33. Сампиев, И.М. Государство и принцип самоопределения народов (статья) / Сборник научных трудов Ингушского гос. университета.Ц Нальчик: Эль-Фа, 2004. Вып. 2. (0,7 п.л.)
34. Сампиев, И.М. Демократия как необходимое условие стабильности на Кавказе / Научный вестник Ингушского государственного университета. Магас, 2004. №1-2. (0,5 п.л.)
35. Сампиев, И.М. Детерминанты и факторы самоопределения народов / Сборник научных трудов Ингушского гос. университета.Ц Магас, 2005. №3. (1,1 п.л.)
36. Сампиев, И.М. Противоречия и перспективы партийного строительства в России / Кавказский эксперт. Журнал для депутатов Государственной Думы Российской Федерации. 2005. №4. (0,45 п.л.)
37. Сампиев, И.М. Новые инициативы по урегулированию Осетино-ингушского конфликта: мнения экспертов // Кавказский эксперт. Журнал для депутатов Государственной Думы Российской Федерации. 2006. №1 (5). (0,45 п.л.)
38. Сампиев, И.М. Отношение населения Республики Ингушетия к возможности объединения Ингушетии и Чечни // Кавказский эксперт. Журнал для депутатов Государственной Думы Российской Федерации. 2006. №2. (0.5 п.л.)
39. Сампиев, И.М. Этнополитический процесс на Северном Кавказе: современное состояние и основные факторы // Региональные политические исследования. - Армавир, 2007. №1. (0,7 п.л.)
40. Сампиев, И.М. Динамическая модель национально-государственного самоопределения // Сборник научных трудов Ингушского гос. университета.Ц Магас, 2006. №4. (1,7 п.л.)
41. Сампиев, И.М. Репрессированные народы: состояние реабилитации // Кавказский эксперт. Журнал для депутатов Государственной Думы Российской Федерации. 2006. №4. (0,5 п.л.)
42. Сампиев, И.М. Политическое самоопределение ингушского народа в постсоветский период: исторические, политические и социально-экономические факторы / Актуальные социально-политические и этнокультурные проблемы Ингушетии. Сборник научных статей. - Магас: Ин-т социол. исслед. Ингушского гос. ун-та, 2007. (1,4 п.л.)
43. Сампиев, И.М. Осетино-ингушский конфликт: типология и действующие субъекты / Сборник научных трудов Ингушского гос. университета.Ц Магас, 2007. №5. (0,65 п.л.)
44. Сампиев, И.М. Штрихи к социокультурному портрету руководителя диаспоры / И.М. Сампиев, И.С. Карабулатова // Ученые записки Института государственного управления Тюменского государственного университета. - Тюмень, 2008. Вып. 2. (0,5/0,3 п.л.)
45. Сампиев, И.М. Этнолингвоинформационные стратегии как инструмент региональной этнической политики / И.М. Сампиев, И.С. Карабулатова // Res paedagogica. 2008, №1. (1,2/05 п.л.)
46. Сампиев, И.М. Кризис этнокультурных коммуникаций в условиях глобализации и модель выхода из него // Сборник научных трудов Ингушского гос. университета. - Магас, 2008. Вып. 6. (1,1 п.л.)
47. Сампиев, И.М. Национальная политика и демократия в современной России / Сборник научных статей института социальных исследований Ингушского гос. университета. - Магас, 2008. №6. (1,1 п.л.)
48. Сампиев, И.М. Субъектно-ориентированная национальная политика: концептуальная модель // Res paedagogica. 2008. №2. (0,5 п.л.)
49. Сампиев, И.М. Проблемы региональной конфликтологии // Вестник Армавирского института социального образования (филиала) Российского государственного социального университета. Армавир, 2009. №7. (0,5 п.л.).
Статьи в материалах Международных и Всероссийских конференций и конгрессов:
50. Сампиев, И.М. Государство в ракурсе самоопределения народов / Кавказский регион: проблемы культурного развития и взаимодействия. Материалы Всероссийской научно - практической конференции. - Ростов н/Д, 2000. (0,3 п.л.).
51. Сампиев, И.М. Региональные элиты в этнополитическом и федеративном процессах: малоисследованные аспекты // Региональные элиты в процессе российской федерализации. Материалы Международной научной конференции. - Ростов- н /Д., 2001. (0,3 п.л.).
52. Сампиев, И.М. Идейно-политические подходы к самоопределению народов: основные идеологемы и преемственность // Материалы IV Конгресса этнографов и антропологов России. - Нальчик, 2001. (0,1 п.л.).
53. Сампиев, И.М. Федерализм по-российски: этнический аспект (тезисы) // Материалы IV 7. Конгресс этнографов и антропологов России. - Нальчик, 2001. (0,1 п.л.).
54. Сампиев, И.М. Гражданское общество в многонациональном Российском государстве // Пути формирования гражданского общества в полиэтничном южнороссийском регионе. Материалы Всероссийской научной конференции 20-21 сентября. - Ростов - н /Д., 2001. (0,2 п.л.).
55. Сампиев, И.М. Нации и государства в современном мире: проблемы взаимодействия // Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение. Материалы Всероссийской научной конференции. 25-26 октября. - Элиста, 2002. Ч.2. (0,7 п.л.)
56. Сампиев, И.М. Перспективы и альтернативы российского федерализма // Федеративные отношения на Юге России: современное состояние и перспективы развития. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 17-18 апреля. - Ростов н/Д, 2003. (0,2 п.л.)
57. Сампиев, И.М. Этнический федерализм в России: аргументы за и против // Материалы V конгресса этнографов и антропологов России. - Омск, 2003. (0,05 п.л.)
58. Сампиев, И.М. Этнокультурные ценности репрессированных народов: характер и последствия трансформаций // Национальная политика Советского государства: репрессии против народов и проблема их возрождения: Материалы Международной научной конференции 23-24 октября 2003. - Элиста: Изд-во Калмыц. гос. ун-та, 2003. (0,5 п.л.)
60. Сампиев, И.М. Национальное сознание в глобализируемом мире // Феномен сознания: Интегральное видение. Материалы II Международной научно-практической конференции 9-12 сентября 2004. - Астрахань. (0,5 п.л.)
61. Сампиев, И.М. Национальная политика и специфика этнополитической ситуации на Северном Кавказе // Кавказский регион после холодной войны: пути стабилизации. Материалы Международной научной конференции 20-22 мая. - Ростов н/Д, 2004. (0,6 п.л.)
62. Сампиев, И.М. Реформы и противоречия партийной системы России: обще- и этнополитические аспекты // Проблемы управления в переходных обществах и регионах: на примере Юга России. Материалы Международной научной конференции 27-28 мая 2004. - Ростов н/Д, 2004. (0,5 п.л.)
63. Сампиев, И.М. Демократизация как фактор стабильности развития Северо-Кавказского региона // Процессы на Кавказе: вызовы и перспективы. Материалы Международной научно-практической конференции 10-13 июня. - Краснодар, 2004. (0,4 п.л.)
64. Сампиев, И.М. Этнокультурный диалог как фактор стабильности Кавказского региона // Россия и Восток. Обучающееся общество и социально-устойчивое развитие Каспийского региона: Материалы международной научной конференции 21-22 апреля 2005. - Астрахань, 2005. (0,6 п.л.)
65. Сампиев, И.М. Фактор этнических элит в политических процессах // Материалы VI Конгресс этнологов и антропологов России 28 мая - 2 июля. Тезисы. - СПб., 2005. (0,05 п.л.)
66. Сампиев, И.М. Основные социально-политические факторы этнополитической напряженности на Северном Кавказе // Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе. Материалы 2-ой Международной научной конференции 22-24 сентября. - Балашов: Изд-во Николаев, 2005. (0,5 п.л.)
67. Сампиев, И.М. О роли этнических элит в политических процессах // Приоритетные направления социального и экономического развития республики Башкортостан. Материалы Международной конференции 17-18 ноября. - Уфа, 2005. (0,5 п.л.)
68. Сампиев, И.М. Демократические императивы развития Кавказа // Кавказ в XXI веке: взгляд в будущее. Материалы Международной научной конференции 19-20 ноября. - Тбилиси, 2005. (0,6 п.л.)
69. Сампиев, И.М. Национально-демократические движения в федеративном устройстве и демократизации России // Вузовское образование и наука. Материалы научно-практической конференции 13 декабря. - Назрань, 2006. (0,2 п.л.)
70. Сампиев, И.М. Проблемы реабилитации репрессированных народов // Восстановление национальной государственности репрессированных народов России и перспективы их развития на современном этапе. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12-13 января. - Элиста, 2007. (0,45 п.л.)
71. Сампиев, И.М. Национальная политика и демократия в современной России // Национальная политика в Российской Федерации. Реалии. Проблемы. Прогноз. Материалы Второй Всероссийской научно-практической конференции 3-5 марта. - Домбай, 2007. (0,5 п.л.)
72. Сампиев, И.М. О соотношении принципа равноправия и самоопределения народов и межнациональной толерантности // Проблемы сохранения толерантности в условиях полиэтничного и многоконфессионального региона. Материалы Всероссийской научной конференции 12 апреля. - Махачкала, 2007. (0,4 п.л.)
73. Сампиев, И.М. Этнополитические аспекты религиозно-политического экстремизма на Северном Кавказе: к постановке проблемы // Актуальные проблемы противодействия религиозно-политическому экстремизму. Материалы Всероссийской научной конференции 6 июня. - Махачкала, 2007. (0,45 п.л.)
74. Сампиев, И.М. Принцип равноправия и самоопределения народов как основа межнационального согласия // Ксенофобия и другие формы нетерпимости: природа, причины и пути устранения. Материалы Международной научной конференции 26-28 сентября. - СПб, 2007. (0,5 п.л.)
75. Сампиев, И.М. Этнический диспаритет как фактор дестабилизации этнополитической ситуации // Этнополитическая безопасность Юга России в условиях глобализации. Материалы Всероссийской научной конференции 28 сентября. - Махачкала, 2007. (0,45 п.л.)
76. Сампиев, И.М. Глобализация и проблемы этнокультурных коммуникаций // Материалы Международного конгресса по изучению Азии и Северной Африки ISANAS-38, 10-15 сентября. Анкара, 2007. (1,1 п.л.)
77. Сампиев, И.М. Этнокультурное образование в ВУЗе в современных условиях // Национальное образование в ВУЗе. Материалы Всероссийской научной конференции 23-24 октября. - Казань, 2007. (0,6 п.л.)
78. Сампиев, И.М. Роль принципа равноправия народов в национальной политике // Материалы Всероссийской научно-практической конференции Этнокультурные и этнополитические процессы в XXI веке 13 декабря. - Уфа, 2007. (0,25 п.л.)
79. Сампиев, И.М. Национальные меньшинства и диаспоры: соотношение и место в национальной политики // Украина - Западная Сибирь: диалог культур и народов. Украинская диаспора в полиэтничном регионе. Материалы Международной научно-практической конференции 10 ноября. - Тюмень, 2007. (0,5 п.л.)
80. Сампиев, И.М. Этапы национально-государственного самоопределения ингушского народа // Вузовское образование и наука. Материалы научно-практической конференции 13 декабря. - Назрань, 2007. (0,3 п.л.)
81. Сампиев, И.М. Право народов на самоопределение и стратегия нациостроительства в современной России // Национализм и национально-государственное устройство России: история и современная практика. Материалы Межрегиональной научно-практической конференции 21 марта. - Уфа, 2008. (0,45 п.л.)
82. Сампиев, И.М. Этнополитическая ситуация в Ингушетии: новые вызовы и альтернативы // Северный Кавказ: проблемы устойчивого развития в условиях социальных трансформаций начала века. Материалы Международной конференции 19-21 апреля. - Архыз, 2008. (1,1 п.л.)
83. Сампиев, И.М. Навязываемая идентичность: идея нациостроительства в России // Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии. Материалы Международной конференции 29-30 мая. - Смоленск, 2008.(0,4 п.л.)
84. Сампиев, И.М. О моделях государственного управления межнациональными взаимодействиями // Федерализм как ресурс развития российской государственности XXI века. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 31 октября. - Уфа, 2008. (0,2 п.л.)
85. Сампиев, И.М. Равноправие народов как основа противодействия этнополитическому экстремизму // Актуальные проблемы противодействия национальному и политическому экстремизму. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 20-21 ноября.Ц Махачкала, 2008. Т.2. (0,25 п.л.)
86. Сампиев, И.М. Роль принципа равноправия и самоопределения народов в национальной государственной политике // Вузовское образование и наука. Материалы научно-практической конференции 25 декабря. - Назрань, 2008. (0,2 п.л.)
87. Сампиев, И.М. Народы и элиты в этнополитических процессах: проблема субъектности // Национальные элиты и проблемы социально-политической и экономической стабильности. Материалы Всероссийской научной конференции 9-10 июня. - Ростов н/Д, 2009. (0,25 п.л.)
88. Сампиев, И.М. "Россияне": гражданская идентичность или конструкт нациостроительства // Ассамблея народа Казахстана как институт консолидации гражданского общества. Материалы Международной научно-практической конференции 13-14 мая. - Астана, 2009. (0,4 п.л.).
1 Монтескье Ш.Л. Избранные произведения. - М., 1955.; Локк Д. Два трактата о правлении // Антология мировой политической мысли. В 5 т. - М., 1997 Т.1.; Гоббс Т. Левиафан. - М., 1936; Ваттель Э. Право народов или принципы естественного права, применяемые к делам наций и суверенов. - М., 1960; Токвиль А. де. Демократия в Америке. - М.,1992; Гумплович Л. Основания социологии. - СПб., 1899.; Еллинек Г. Общее учение о государстве. Изд.2-е. - СПб., 1908.
2 Тард Г. Социальная логика. - СПб., 1901; Pareto V. The Transformation of Democracy. - L., 1984; Gurr T, Harff B. Ethnic conflict in World Politics. - Boulder; San Francisco; Oxford, 1994; Комарофф Дж. Национальность, этничность, современность: политика самосознания а конце ХХ века // Этничность и власть в полиэтничных государствах: Материалы международнной конференции 1993 г. - М., 1994.; Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. - 1994. - № 5;
3 Коэн Дж.Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. - М., 2003.
4 Старушенко Г.Б. Принцип самоопределения народов и наций во внешней политике Советского государства. - М., 1960.; Барсегов Ю.Г. Право на самоопределение - основа демократического решения межнациональных проблем. К проблеме Нагорного Карабаха. - Ереван, 1989; Барсегов Ю.Г. Самоопределение и территориальная целостность. - М.,1993.; Тузмухамедов Р.А. Национальный суверенитет. - М., 1963; Тузмухамедов Р.А. Ответ клеветникам. Самоопределение народов Средней Азии и международные отношения. - М., 1996.; Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. - Уфа, 1994; Валеев Д.Ж. Проблема реализации и развития государственного суверенитета Башкирской СССР в его отношении к суверенитету башкирской нации. - Уфа, 1991.; Старовойтова Г.В. Национальное самоопределение: подходы и изучение случаев. - СПб., 1999; Бажанов Е.П. Актуальные проблемы международных отношений. Избранные труды в 3т. - М., 2001-2002; Доленко Д. В. Политико-территориальная организация общества в условиях трансформации. // Вузовская наука начала XXI века: гуманитарный вектор. Екатеринбург, 2002.
5 Марченко Г.И. Этнос как объект и субъект политики: социальные оснновы национальной политики//Вестник Моск. ун-та., Сер.12.Полит. науки. 1997. № 5.; Лейпхарт А. Демократия в многосоcтавных обществах: сравнительное исследование М., 1997; Альтерматт У. Этнонационализм в Европе. - М., 2000.; Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. - М., 2001; Геллнер Э. Нации и национализм. - М., 1991.; Smith A. Gastronomy or Geology? The Role of Nationalism in the Reconstruction of Nations // Nations and Nationalism.. - 1995., 1996. - Vol. 1. - Part 1. - March; Смит Э.Д. Космополитическая культура // Этнос и политика: хрестоматия. - М., 2000; Горовиц Д. Ирредентизм, сепаратизм и самоопределение / Национальная политика в Российской Федерации. - М., 1993; Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. - СПб., 1998.; Gurr T. Minorities at Risk: A Global View of Etnopolitical Conflicts. - Washington, 1993.
6 Актон Л. Принцип национального самоопределения / Нации и национализм. - М., 2002.; Андерсен Б. Воображаемые сообщества. - М., 2001;Смит Э.Д. Национализм и модернизм: Критический анализ современных теорий нации и национализма // Реферативный журнал. Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия. 11. Социология. 2000. № 3.; Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М., 1995.; Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства /Нации и национализм. - М., 2002.; Deutsch, K.W. Tides among Nations. - N.Y., 1979.
7 Джунусов М.С. Национализм: словарь-справочник. - М., 1998. С. 257.; Кон И.С. К проблеме национального характера / История и психология. - М., 1971; Кристеску А. Право народов на самоопределение: историческое и современное развитие на основе документов ООН. - Нью-Йорк, 1981.; Сикевич З.И. Социология и психология национальных отношений. СПб., 1999; Панарин А.С. Философия политики. - М., 1996.; Гаджиев К.С. Геополитические горизонты России: контуры нового миропорядка. - М., 2007.; Buchanan A. Secession: The Morality of Political Divorce From Fort Summer to Lithunia and Quebec. - Boulder, 1991.; Ян Э. Демократия и национализм Ч единство или противоречие? // Политические исследования. 1996. № 1.; Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе // Политические исследования. 1992. №5.; Козлов В.И. Национализм и этнический нигилизм // Свободная мысль. 1996. № 6.; Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. - М., 2000.; Тощенко Ж.Т. Этнократия: история и современность. Социологические очерки. М. 2003.; Хакимов Р. Сумерки империи. К вопросу о нации и государстве. Казань, 1993.; Дробижева Л.М. Духовная общность народов СССР: Историко-социологический очерк межнациональных отношений. М., 1981.; Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. - М., 1996.; Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России / Национальная политика России: история и современность. - М., 1997; Мнацаканян М.О. Национализм и глобализм: национальная жизнь в современном мире. - М., 2008; Стешенко Л.А. Многонациональная Россия: государственно-правовое развитие X-XXI вв. - М., 2002.; Ачкасов В.А. Этническая идентичность в ситуациях общественного выбора // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. Т. II. № 1.; Ачкасов В.А., Бабаев С.А. Мобилизованная этничность: этническое измерение политической культуры современной России. - СПб., 2000; Майборода Э.Т. Коллективные права как основание этносубъектности / Права человека и проблемы идентичности в России и в современном мире. - СПб., 2005; Марченко Г.И. Методологические подходы к исследованию этнополитических явлений // Вестник Моск. ун-та. Серия 12. Политические науки. 1995. № 1-2; Чагилов В.Р. Феномен политизированной политической этничности: Теоретико-политологический анализ. - М., 2000; Шадже А.Ю. Этнические ценности как философская проблема. - М., 2005.
8 Арутюнов С.А. Классификационное пространство этнической типологии // Советская этнография. 1986. № 4.; Арутюнов С.А. Этничность - объективная реальность // Этнографическое обозрение. 1995. № 5.; Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М., 1987; Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.,1983; Арутюнян Ю.В. Конкретно-социологическое изучение национальных отношений//Вопросы философии. 1969. № 12.; Губогло М.Н. Защита и самозащита национальностей // Этнологический вестник. 1995. № 4.; Губогло М.Н. Тактика и стратегия национальной автономизации и деавтономизации в посткоммунистической России // Национально-культурные автономии и объединения. Историография. Политика. Практика: Антология.Ц М., 1995 Т. I.; Зорин В.Ю. От национальной политики к этнокультурной: проблемы становления доктрины и практики (1990Ц 2002 гг.) // Журнал социологии и социальной антропологии. СПб., 2003. Т. 6. № 3.
9 Абашидзе А.Х. Защита прав меньшинств по международному и внутригосударственному праву. - М., 1996; Соколовский С.В. Права меньшинств: антропологические, социологические и международно-правовые аспекты. - М., 1997; Альфредсон Г. Права меньшинств: равенство и недискриминация // Ленинградская конференция по правам меньшинств. - Л., 1991., Жвания Г.Е. Международно-правовые гарантии защиты национальных меньшинств. - Тбилиси, 1959; Блищенко И.Б., Абашидзе А.Х. Права национальных меньшинств в свете мирового опыта // Общественные науки и современность. 1992. № 4.
10 Дашдамиров А. Ф. Некоторые исторические особенности межкавказских отношений // Этнопанорама. - 2002., № 3-4.; Калинина К.В. Национальные меньшинства в России. - М., 1993; Мацнев А.А.Современные проблемы российского федерализма // Европейский Федерализм и Россия: опыт прошлого и настоящего (Российское государство в контексте европейского федерализма). - М., 2000.; Амелин В.В. Роль СМИ в нейтрализации этнического экстремизма // Этнопанорама, 2002, № 1; Исхаков Д.М Проблема этнического единства татар // Материалы научной конференции АН РТ Цивилизационные, этнокультурные и политические аспекты единства татарской нации. - Казань, 2002.
11 Лазаревский Н.И. Автономия. - СПб., 1906; Тимофеев А.Г. Самоуправление и автономия. - СПб., 1906.; Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. - М., 2005.; Хабриева Т.Я. Национально-культурная автономия в Российской Федерации. - М., 2003; Филиппов В.Р. Национально-культурная автономия: классическая концепнция и ее современная интерпретация // Национально-культурная автономия: проблемы и суждения. - М., 1998.; Кутафин О.Е. Российская автономия. - М., 2006.; Лукашова Н.В. Правовое положение автономных образований в странах Северной Европы. - Екатеринбург, 1998.
12 Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Северный Кавказ в этнической картине мира. Ставрополь, 1998,.; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология. В 2 ч. - Ставрополь, 1996; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология в поисках научной парадигмы. - Ставрополь, 2001; Юрченко В.М. Политика как фактор региональной конфликтности. - Краснодар, 1997; Баранов А.В. Акторы региональных политических процессов в постсоветской России: система взаимодействий: Дис. Е д-ра. полит. наук. - Волгоград, 2007.; Савва М.В. Этнический статус в идеологии и политике // Политические исследования. 1994. №4.; Савва Е.В. Политизация этничности в условиях незавершенной модернизации (на примере Северного Кавказа). - Краснодар, 1998; Вартумян А.А. Региональный политический процесс: динамика, особенности, проблемы. - Краснодар, 2004.; Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. - М., 1997; Тишков В.А. Социальное и национальное в историко-антропологической перспективе / Очерки теории и политики этничности в России. М., 1997; Денисова Г. С. Этнический фактор в политической жизни России 90 - х годов. Ростов н/Д, 1996.; Кумыков А.М. Национальный идеал российской государственности: социально-философский анализ. - М., 2007; Черноус В.В. Северокавказский регионализм: между глобализацией и этноэтатизмом // Факторы влияния на процессы трансформации в Центральной Азии и на Кавказе. - М., 2004.; Жаде З.А. Векторы геополитический идентичности. - Майкоп, 2007.; Ханаху Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени. - Ростов н/Д, 2001.; Епифанцев С.Н. Этносоциетальная трансформация на Северном Кавказе на рубеже XX ЦXXI века. - Ростов н/Д, 2005.; Косов Г.В. Политическая концепция ислама: проблемы цивилизационного и политологического анализа. - Ставрополь, 2008; Запрудский Ю.Г. Региональные конфликты: понятие и специфика Северного Кавказа // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие власти, науки и гражданского общества. Сб. научных статей. - М.; Ставрополь , 2002.
13 Арутюнов С.А. Диаспора Ч это процесс // Этнографическое обозрение. 2001. № 2.; Милитарев А. О содержании термина диаспора // Диаспоры. М., 1999., № 1; Семенов Ю.И. Этнос, нация, диаспора // Этнографическое обозрение. 2001., № 2; Аствацатурова М.А. Диаспоры в концептах государственной и региональной национальной политики / Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. М.; Ставрополь, 2002.
14 Салмин А.М. Российская Федерация и федерация в России // Мировая экономика и международные отношения. - 2002. - № 2, 3.; Бусыгина И.М. Федерализм и местное самоуправление в России / И.М. Бусыгина, А.А. Захаров. - М., 2003; Захаров А.А. E Pluribus Unum: Очерки современного федерализма. - М., 2003.; Смирнягин Л.В. Российский федерализм: парадоксы, противоречия, предрассудки. - М., 1998; Чиркин В.Е. О сущности субъекта федерации: традиции и реалии // Гос-во и право. - 2003. - № 7; Фарукшин М.Х. Федерализм: теоретические и прикладные аспекты. - М., 2004.
15 Абдулатипов Р.Г. Федералогия. - М., 2004; Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. - М., 2001; Хакимов Р.С. Асимметричность Российской Федерации: взгляд из Татарстана // Регионология. - Саранск, 1997. - № 2; Евзеров Р.Я. О соучастии политологов в решении проблем федерализма в современной России // Проблемы федерализма: российский и мировой опыт. - М., 2003.
16 Филиппов В.Р. Критика этнического федерализма. - М., 2005; Добрынин Н.М. Новый федерализм. - Новосибирск, 2003; Конюхова И.А. Структура РФ: современное состояние и перспективы совершенствования // Гос-во и право. - 2007. - № 2.
17 Авксентьев В.А. Социально-философские основания анализа межэтнических конфликтов: Дис. Ед-ра филос. наук. - Ставрополь, 1997.
18 Юрченко В.М. Политика как фактор региональной конфликтности. - Краснодар, 1997.
19 Торукало В.П. Нация история и современность. М., 1996.
20 Дегтярев А.К. Идеология национализма: социокультурный подход: Дисс. Е д-ра филос. наук. - Ростов н/Д, 1998.
21 Шалин В.В. Толерантность: культурная норма и политическая необходимость: Автореф. д-ра филос. наук. - Ростов н/Д, 2000.
22 Кокотов А.Н. Русская нация и российская государственность. - Екатеринбург, 1999.
23 Беленко Н.М. Становление и развитие федеративных отношений в России (90-е гг. ХХ - начало ХХI вв).: Автореф. дис. Е д-ра ист. наук. - М., 2006.
24 Беляков Б.Л. Современный национализм: социально-политические и военные проблемы. Автореф. дис. Е д-ра филос. наук. - М., 2006.
25 Мусаев И.М. Национализм в современной Европе: эволюция идей и политической практики. Автореф. дис. Е д-ра полит. наук. - СПб., 2006.
26 Гулиев М.А. Безопасность и политическая толерантность в постконфликтной реконструкции. - Ростов н/Д, 2006; Гулиев М.А. Политическая толерантность и безопасность в урегулировании этнического конфликта модернизируемого общества. - Ростов н/Д, 2005.
27 Паин Э.А. Этнополитические процессы в модернизирующейся России: Концепция нелинейного развития этнополитической интеграции. - М., 2004. Паин Э. А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике Роснсии. - М., 2003.
28 Денисова Г.С. Этнический фактор в политической жизни России 90-х годов. - Ростов н/Д, 1996; Хоперская Л.Л. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе: концепция этнической субъектности. - Ростов н/Д, 1996.
29 Шуверова В.Д. Государственный суверенитет и право народов на самоопределение. - М.: РАГС. 1997.
30 Вдовин А.И. Российская нация: национально-политические проблемы XX века и общенациональная российская идея. - М., 1996.
31 Бойко Ю.П. Теоретические и практические проблемы нацио-государственнного строительства в современной России. Дисс. Е д-ра полит. наук. - М., 2007.
32 Андриченко Л.В. Регулирование и защита прав национальных меньшинств и коренных малочисленных народов в Российской Федерации. Дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2005.
33 Санглибаев А.А. Этнополитические процессы и конфликты на Северном Кавказе. - Черкесск, 2008.
34 Бельков О. Этнические факторы геополитики // Этнополитические исследования. 1995. №4.; Празаускас А.А. Этнонационализм, многонациональное государство и процессы глобализации // Политические исследования. 1997. №2; Рыбаков С.Е. Этнический фактор безопасности многонационального государства: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1998.; Рыбаков С.Е. Судьбы теории этноса // Этнографическое обозрение. 2001. № 1.; Санглибаев А.А. Этнонациональные проблемы северокавказской геополитики. - Черкесск; Ставрополь, 2002; Мнацаканян М.О. Национализм и глобализм: национальная жизнь в современном мире. - М., 2008.; Михайлов С.В. Этнические миграционные волны и проблема социально-политической стабильности: сравнительный анализ ситуации в Западной Европе, Северной Америке и Россиии: Дисс. Е д-ра полит.наук. - М., 1995.; Мартынова М.Ю Этнические аспекты современного Балканского кризиса: Дисс. Е д-ра ист. наук. - М., 1996; Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. - М., 2000.; Черноус В.В. Современные геополитические факторы конфликтогенности на Юге России // Южнороссийское обозрение. Вып. 26. Факторы конфликтогенности на Северном Кавказе. - Ростов н/Д, 2005.
35 Дробижева Л.М. Говорит элита республик Российской Федерации: 110 интервью Л.Дробижевой с политиками, бизнесменами, учеными, деятелями культуры, религии, лидерами оппозиционных движений. - М., 1996.; Понеделков А.В. Элита: (Политико-административная элита: Проблемы методологии, социологии, культуры). - Ростов н/Д, 1995; Лапина Н.Ю. Региональные элиты России. - М., 1997; Ашин Г.К. Элитология: смена и рекрутирование элиты. - М., 1998.; Гаман-Голутвина О.В. Региональные элиты России: персональный состав и тенденции эволюции // Полис. 2004. № 2.
36 Тощенко Ж.Т. Этнократия: история и современность (Социологические очерки). - М., 2003.
37 Фарукшин М.Х. Политическая элита в Татарстане: Вызовы времени трудности адаптации // Полис, 1994. №6.; Магомедов А.К. Локальные элиты и идеология регионализма в новейшей России: сравнительный анализ. - Ульяновск., 1998; Тарасов Ю.С. Правящая элита Якутии: штрихи к портрету // Полис. 1993. №2.
38 Турен А. Возвращение человека действующего. Очерки социологии. - М., 1998.; Заславская Т.И. О субъектно-деятельностном аспекте трансформационного процесса / Кто и куда стремится вести Россию. Акторы макро-, мезо-, и микроуровней современного трансформационного процесса. - М., 2001.
39 Этнология в США и Канаде. - М., 1989.
40 Арутюнов С.А., Чебоксаров Н.Н. Передача информации как менханизм существования этносоциальных и биологических групп человечества / Расы и народы. - М., 1972. Вып.2.
41 Мнацаканян М.О. Интегрализм и национальная общность. Новая этносоциологическая теория. - М., 2001.
42 Rothschild J. Etnopolitics. A Conceptual Framework. - N.Y., 1981.; Brass P. Etnisity and Nationalism: Theory and Comparision. - New Delhi, 1991.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по политике