РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В РОССИИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Автореферат докторской диссертации по политике

ДРУГИЕ АВТОРЕФЕРАТЫ ПО ПОЛИТИКЕ >>

Суханов Василий Максимович

Специальность:

23.00.01. - теория политики, история и методология политической науки

А В Т О Р Е Ф Е Р А Т

диссертации на соискание ученой степени

доктора политических наук

Саратов 2009

Работа выполнена на кафедре политических наук юридического

факультета ГОУ ВПО Саратовский государственный университет

имени Н.Г. Чернышевского

Научный консультант:аа доктор политических наук, профессор

Вилков Александр Алексеевич

Официальные оппоненты:аа доктор политических наук, профессор

Баранов Андрей Владимирович

аа доктор политических наук, профессор

а Магомедов Арбахан Курбанович

аа доктор исторических наук, профессор

а Соловей Валерий Дмитриевича

а а

Ведущая организация: Волгоградский государственный

а университет

Защита состоится 30 апреля 2009 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.243.04 по политическим наукам при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского, по адресу: 410018, Саратов, ул. Вольская 10а, корп. 12, ауд. 522.

а С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале №3 Научной библиотеки Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.

Автореферат разослана а 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат политических наук, доцента И.И.Кузнецов

Введение

Актуальность диссертационного исследования

Одной из актуальных проблем современной России выступает политическая идентификация в условиях сложных по этническому и конфессиональному составу регионов. Своими корнями она уходит в глубьа российской истории, но особенно актуализировалась в 1990-е годы, когда вполне реально встал вопрос о сохранении России как единого полиэтничного государства.

Например, Декларация о государственном суверенитете Республики Башкортостан была принята вслед за подобным документом, принятым Верховным Советом Российской Федерации 12 июня 1990 года. Данный документ провозглашал реализацию неотъемлемого права башкирской нации на самоопределение . Этническая и региональная идентичности в этот период становятся доминантой процессов формирования политической идентичности на постсоветском пространстве. В значительной степени они стали основой дезинтеграционных процессов 1990-х годов, выступили фактором существенного снижения егитимности общефедеральных институтов власти, нормативно-правовой базы, регулирующей взаимоотношения центра и регионов. Именно они существенно повлияли на возникновение и развитие конфликтных ситуаций между отдельными регионами и общефедеральным центром, а также между отдельными субъектами Российской Федерации.а

Интенсивность и направление политической идентификации в субъектах Российской Федерации определялись историческими и культурными предпосылками, получившими свое ситуационное развитие в рамках регионального политического процесса. Сильнее всего повышение статуса регионального уровня политической идентичности в структуре общефедеральной идентичности проявилось в национальных республиках, которые использовали ее для подкрепления процессов своей суверенизации. Однако в определенной степени подобные тенденции имели место и в других субъектах Российской Федерации. В целом усиление роли региональной идентичности стало одним из важнейших проявлений политического и социально-экономического кризиса 1990-х годов и не утратило своей социальной значимости и в современных условиях.

Изменение политической ситуации в 2000-е годы, трансформация российской политической системы и укрепление вертикали власти предопределили эволюцию отношений центр-регион, что в конечном итоге привело к смещению ориентиров в региональном общественном сознании. Направление на интеграцию в структуру общероссийской идентичности пришло на смену доминирующей этноцентричности в структуре идентичности. Тем не менее, проблемы региональной политической идентичности остаются и требуют объективного научного исследования. Сложный и противоречивый процесс общественно-политических преобразований в постсоветской России постоянно на различных уровнях и по различным поводам вскрывает разнообразные застарелые проблемы в этой области и выявляет новые противоречия.

Ш. Муфф актуализировала проблематику в данной научной области с помощью ряда вопросов, которые, на наш взгляд, носят универсальный характер с учетом влияния глобализационных процессов на развитие большинства стран мира, в том числе и России. Как концептуализировать наши идентичности в качестве индивидов и в качестве граждан так, чтоб одна не приносилась в жертву другой? Как сделать нашу принадлежность к различным сообществам ценностей, языка, культуры и т.д. совместимой с нашей общей принадлежностью к политическому сообществу, правила которого мы должны принимать? Иными словами, речь идет о поиске таких форм общности, которые уважали бы разнообразие и давали бы место различным формам индивидуальности. Проблема, таким образом, в том, как сочетать наши индивидуальные идентичности с правилами и нормами гражданского поведения . Представляется, что данный ракурс целиком и полностью актуален и для современной российской действительности и требует всестороннего теоретического осмысления.

Степень научной разработанности темы.

Тема идентичности стала предметом исследования многих западных иа российских обществоведов. Условно все их можно разделить на несколько направлений. Важное место занимают исследования, посвященные этнонациональным сюжетам политической идентичности в России . Эта проблема неразрывно связана с теорией этноса, а также с различными подходами к изучению этничности и этнических групп. Общим для этого направления является изучение этничности в русле ментальных установок, актуализирующих реалии, удаленные не на одну сотню ет .

Важный вклад в изучение данных проблем внесли исследования башкирских ученых . В их трудах апроблема освещается в тесной связи с интересами башкирского народа, в духе необходимости сохранения его традиций, культуры, языка, образа жизни.

Другое направление анализа проблем идентичности отражает политико-правовой контекст ее развитияа и взаимосвязь с социальной структурой . В данных работах социально-политическая идентичность, процессы ее формирования, внутренней инвариантности рассматриваются, прежде всего, в контекстеа социальной детерминации. В этом случае под социальной идентичностью понимается осознанная включенность человека и отождествление себя с некоторыми первичными общностями: семья, друзья, трудовой коллектив. Этот уровень идентичности отражает микросоциальный уровень жизнедеятельности человека, в некотором наборе его социальных ролей и статусов. В более широком смысле под социальной идентичностью понимается фиксированное интегрированное представление человека о себе в качестве собирательного образа этническиха культурных, политических и других характеристик. В этом случае речь идет о макросоциальном соотнесении ичности. Высшим показателем макросоциальных характеристик выступает политическая идентичность.

Важное место занимает исследование социокультурных и цивилизационных оснований идентичности . Например, Н. Тихонова утверждает, что гражданская нация может сформироваться только в обществе, прошедшем этап модернизации. Россия же этап социокультурной и политической модернизации не только не прошла, но ишь начинает двигаться по этому пути . Это значит, что наиболее характерным типом национальной идентичности в России сегодня выступает конвенциональная идентичность, предполагающая принятие единых правил игры, закрепленных в национальной культуре, и это одна из наиболее характерных особенностей российской национальной культуры в целом. .

Большое внимание уделяется анализу идеологического фактора идентичности . В рамках данного направления акцент делается на регулятивной роли различных субъектов политики в формировании идентичностей различного уровня.

Значительное количество исследований посвящены изучению особенностей региональной идентичности. Внимание исследователей привлекают теоретико-методологические аспекты проблемы, соотнесение общефедеральной и региональной идентичности, факторы, определяющие их эволюцию, роль этничности, социально-экономических особенностей . Большую группу работ представляют исследования политической идентичности конкретных российских регионов . Особенно активно исследовалась проблема региональной идентичности в Татарстане .

О значимости проблем региональной идентичности свидетельствуета достаточно большое количество диссертационных исследований, посвященных политологическому анализу идентичности. Такие авторы, как Е.В. Астапова, Т.Г. Азимов, В.Ю. Журавлева, М.В. Котенева, М.А. ьвова, В.В. Разуваев, Г.А. Филатов, В.Р. Чагилов, А.Р. Яппаров посвятили свои работы различным аспектам проблемы .

Одним из перспективных представляется направление исследовательской работы, заданное В.Г. Федотовой , ее предложение использовать для анализа политических идентичностей концепцию хорошего общества, реализуемую сегодня многими развитыми и развивающимися демократиями. Суть ее заключается в попытке сконструировать социум на основе конвергенции учших черт, присущих разным обществам. Региональные идентичности в этом случае могут быть представлены в качестве тех самых элементов, из которых в годы российских демократических реформ регионы конструировали собственные модели хороших обществ.

Еще одно направление исследований связано с анализом расширения этнического, религиозного и культурного многообразия в связи процессами политической самоидентификации. По утверждению С. Градировского, отрицательный естественный прирост, непрерывные миграционные течения, различные темпы воспроизводства у разных этнических групп, такое явление, как антропоток (демографическое давление стран третьего мира на страны мира первого) Ч все это позволяет прогнозировать дальнейшее умножение многообразия в указанных областях. Россия XXI в. Ч это страна иммиграции, в отличие от России ХХ в. Ч страны эмиграции, а ранее колонизации .

Несмотря на достаточно большое количество работ по проблемам политической идентичности, тема себя не исчерпала. Обусловлено это тем, что проблемы региональной политической идентичности в каждом субъекте Российской Федерации представляют собой конкретную совокупность обстоятельств и детерминируются уникальным сочетанием исторического наследия региона,а особенностей этноконфессионального состава его населения, социально-экономического положения, специфики образа жизни, традиций, культуры, состоянием этнических элит и многих других факторов. Поэтому проблема региональной идентичности обладает высокой динамичностью и требует постоянного научного мониторинга в тех новых ракурсах, которые актуализирует политическая практика.

Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы выявить основные противоречия в современной российской региональной политической идентичности, свойственные ей как реальности и как научной проблеме, и предложить новые теоретические интерпретации природы этих противоречий в свете исторического опыта, современного состояния и перспектив развития отечественной социально-политической системы.

В соответствии с этой целью формулируются следующие научные задачи:

1. Выявить уровень теоретической достаточности и завершенности современных трактовок понятия региональной политической идентичности, их функциональность.

2. Проследить связь свойств этих трактовок со структурной и смысловой сложностью процессов становления региональных идентичностей на важнейших этапах российской истории.

3. Исследовать влияние федеративного государственно-территориального устройства России на становление и функционирование механизмов региональной политической идентификации;

4. Выделить специфические свойства концептуальных подходов к анализу идентификационной роли политических, правовых и административных механизмов России в постсоветский период.

5. Посредством анализа материалов социологических опросов, проведенных в России в целом и в Республике Башкортостан, в частности, в предшествующие годы, а также авторских социологических исследований верифицировать основные концепты по проблемам региональной политической идентичности.

6. Уточнить основные динамические характеристики современных региональных идентичностей, оценить вектор их движения в условиях демократического транзита.

7. Проанализировать основные научные подходы к пониманию места и роли социокультурных факторов в структуре политической идентичности.

8. Оценить политологическую функциональность основных этнополитических концепций в контексте их значимости в механизме формирования региональной политической идентичности.а

9. Охарактеризовать основные концептуальные подходы к пониманию специфики политической системы современной России как важнейшего фактора региональной политической идентичности.

10. Выявить пласт противоречий в структуре региональных идентичностей, связанных с попытками региональных элит и социумов поднять свой статус субъектов политических процессов в России и процессов глобального уровня путем конструирования своей геополитической субъектности.

11. Определить возможности корректировки теоретических подходов к исследованию региональных идентичностей с учетом новых геополитических обстоятельств и новых тенденций современной глобализации.

Объектом исследования являются опыт и современное состояние самоидентификации российских региональных социально-политических систем, а также теоретические концепции, их характеризующие.

Предметом исследования являются проблемы политологической интерпретации опыта, современного состояния и перспектив региональных социально-политических идентичностей в России.

Рабочая гипотеза исследования состоит в том, что теоретические подходы к политологическому исследованию региональных политических идентичностей нуждаются на современном этапе в ряде корректировок, мотивированных потребностью учета важных изменений в развитии этих идентичностей в последние годы.

Главное из них, на наш взгляд, связано с тем, что современные региональные социально-политические системы объективно втягиваются, вместе с системами национально-государственного уровня, в глобализационный процесс. В этих условиях политические идентичности становятся важным связующим звеном между прежним опытом развития этих систем и теми новыми условиями политической жизни в мире иберальной демократии, которые диктует глобализация.

Внутреннее противоречие между интересами политического участия региональных социумов и элит и интересами государственной системы, которое исторически сложилось в России и определяло во многом огику переходов от ранних форм федеративной государственности к империи и советскому федерализму, а, затем, и современному федерализму, и которое всегда было предметом политики, в современных условиях становится еще и инструментом политики.

Суть этого противоречия всегда состояла в том, что интересы политического участия российских региональных социумов и элит диктовали им стремление идентифицировать себя с Россией как целостным образованием геополитического уровня. Но такая идентичность становилась вызовом всей системе их собственного исторического опыта, особость которого, являлась егитимирующим основанием для полноценной политической субъектности регионов в общегосударственной политике.

Между определением российского региона как части и как целого в масштабе российской политики исследователи обычно ставили соединительную частицу И. Новые политико-инструментальные характеристики региональных идентичностей требуют поставить на этом месте связующую частицу НО.

Современным региональным социумам и элитам становится выгодным идти не по пути юридического и административно-политического сглаживания различий между собственно региональными и общегосударственными составляющими их идентичности, что было свойственно для доимперского, имперского и, особенно, советского периодов российской истории, а, напротив, по пути акцентации этих различий.

В этом смысле политико-инструментальное свойство региональных идентичностей, которое недостаточно учитывается в современных политологических подходах к их исследованию, состоит в том, что они выступают наиболее активной на сегодняшний день формой заявки региональных политических систем на обладание суверенными правами и возможностями в отношении различных сегментов глобализующегося политического пространства. В самой форме такой заявки можно спрогнозироватьа уже сегодня принципиальные контуры будущей, новой по своим характеристикам, политической субъектности российских регионов.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют общие научные принципы и методы познания, широко используемые в изучении социально-политических процессов, а также научные подходы, связанные с особенностями избранной проблемы .

Объединяющим методологическим началом работы стало использование научных принципов, оптимально необходимых для максимально полного, свободного от конъюнктурности политологического анализа политической идентичности: объективности, историзма, комплексности и системности изучения явлений общественной жизни. Данные принципы предполагали максимальное исследование и критический анализ совокупности разнообразных точек зрения на ключевые аспекты политической идентичности, в том числе и взаимоисключающих, для определения наиболее адекватной авторской позиции, изучение всех внутренних и внешних факторов, обуславливающих особенности различных уровней данного феномена, выявление этапов и тенденций его развития.

Диссертационное исследование, прежде всего, базируется на социокультурном подходе к определению природы и сущности региональной политической идентичности. В рамках данного подхода основными методами исследования являются: системный, системно-функциональный, сравнительный (компаративный) и сравнительно-исторический метод.

Использование системного подхода позволило рассмотреть региональную политическую идентичность и механизмы ее формирования как сложную систему элементов общественных отношений, как целостный социокультурный феномен, представляющий совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, вычленить отдельные уровни политической идентичности, определить их границы, критерии отличий друг от друга, параметры для системного сравнения и выявления их общих и специфических характеристик.

Системный подход потребовал максимального использования факторного анализа для выявления всей совокупности сложных, многоуровневых и взаимозависимых причинно-следственных связей, влияющих на эволюцию составных частей данного феномена.

Использование сравнительно-исторического метода позволило поэтапно проанализировать динамику эволюции соотношения регионального и общегосударственного уровней политической идентичности, мировоззренческих и идеологических ее основ, роли этнических и социально-статусных маркеров для выстраивания аиерархий идентичности.

Оценки теоретической и прикладной функциональности различных научных концепций политической идентичности, предложенные в диссертации, ориентированы на такие общепринятые в отечественной политической науке принципы как огическая завершенность авторских суждений, точность формулировки исходных теоретических позиций, достоверность воспроизводимых в научном тексте фактов, корректность построения авторской аргументации, ориентированность на практическое ибо теоретико-аналитическое применение той или иной концепции. Теоретической основой диссертации послужили концепции, теоретические положения, идеи и гипотезы российских и зарубежных политологов, в той или иной степени, рассматривающих роль политической идентичности в современном мире в контексте процессов глобализации, цивилизационных и этнополитических конфликтов.

Также среди наиболее значимых можно отметить труды И. Валлерстайна, С. Хантингтона, Э. Эриксона, Э. Смита, Б. Андерсона, Э. Геллнера, Э. Хобсбаума, У. Коннора, Ю. Хабермаса, Х. Росалеса,а З. Брандта, П. Бергера, Т. укмана, К. Касториадиса, Дж. Серла, М. Вевьерки, А. Арато. Среди исследований российских авторов существенную роль сыграли труды В. Авксентьева, . Бызова, О.В. Поповой, С. Маркедонова, . М. Дробижевой, А.В. Баранова, Д.Ж. Валеева, И.Г. Илишева, И.С. Семененко, С.Н. Большакова, О.И. Орачевой, А.Г. Чернышева, А.К. Магомедова, Н.И. Шестова, Р.Туровского,а А.И. Соловьева, О.Ю. Малиновой, В.В. Алексеева, В.Я. Гельмана, В.А. Колосова, В.А. Козлова, М.Х. Фарукшина, М. Столярова, Б.Н. Топорнина, А.А. Галкина, В.Р. Филиппова, З.Г. Галеева и др.

Источниковую базу исследования составили материалы международных и общероссийских научных (научно-практических) конференций, труды государственных и политических деятелей, научные статьи, монографии, диссертационные работы как российских, так и зарубежных авторов по данной проблематике.

Использованы в диссертации материалы социологических опросов по проблемам политической идентичности, проведенные ведущими социологическими центрами современной России (Индем, ФОМ, левада-Центр). Кроме того, использовались материалы авторского социологического обследования, проведенного в мае-июне 2008 года в Башкортостане (в Уфе и двух районах республики). Всего было опрошено 720 человек по анкете, которая представлена в приложении диссертации.

Использовались также текущая информация о важнейшиха политических событиях, отраженная в сообщениях различных телеканалов, радиоканалов, новостных ентах информационных агентств и в периодической печати. Особенно значимыми данные источники стали для анализа содержательной стороны публичных дискуссий, для определения влияния на общественные умонастроения контекстов, в которых осуществляются современные преобразования в регионах, особенно глобализационного контекста. Были привлечены Интернет-ресурсы, что позволило расширить спектр позиций, по которым соотносятся структуры и свойства различных региональных идентичностей.

Научная новизна представленного исследования заключена в том теоретическом ракурсе, который использован для исследования опыта и современной динамики региональной политической идентичности, в авторских подходах к оценке научной функциональности в современных условиях российской политической жизни различных концепций идентичности, в тех обобщениях, которые получены в итоге работы. Они представлены в ряде достигнутых научных результатов. Отметим наиболее существенные из них:

Критически осмыслены особенности основных концептуальных подходов к анализу региональной политической идентичности и дана оценка их гносеологических возможностей.
Рассмотрен широкий круг фундаментальных наработок по политологии, социологии, истории, этнографии, представляющих разные теоретические объяснения природы и функциональности социальных самоидентификаций.
Выявлены формальные и смысловые противоречия в суждениях зарубежных и российских политологов о природе идентичностей вообще и региональных идентичностей, в частности.
Прослежена взаимозависимость теоретического осмысления структурной сложности и функциональности региональной идентичности от особенностей политической системы на важнейших этапах российской истории.
Представлены материалы политико-социологических исследований, проведенных самим автором в Республике Башкортостан, посредством которых верифицированы результаты масштабных социологических исследований общероссийского уровня.
Выявлена и концептуально обоснована взаимосвязь региональной идентичности с процессами глобализации в ракурсе регионального преломления глобальных вызовов.
Раскрыты уровни соотношения и взаимодействия регионов и центра в процессе идентификации как теоретическая и практическая проблема политической субъектности российских регионов.
Исследовано понимание места и роли особенностей федеративного государственно-территориального устройства России в механизме региональной политической идентификации;
Обосновано видение процессов глобализации как определенной возможности (причем, не гарантированной в равной мере для всех народов) реализовать демократический проект, сблизить политическую теорию иа политическую практику.
Доказано, что общенациональное государство остается основным инструментом такого приближения для входящих в него народов. Оно обладает таким набором политических, экономических, правовых, религиозный и иных идентичностей, которые позволяют народам успешно конкурировать за достойное место под солнцем в глобальном мире, в котором многое будет унифицировано и тем значимее станут нюансы различий.
Усовершенствован теоретический ракурс исследования региональных идентичностей, определяющих общее состояние национально-государственной идентичности с учетом новых моментов внутригосударственной политики и геополитики, новых культурных императивов информационного общества.

Положения, выносимые на защиту:

Становление ичности во всем многообразии ее социальной идентичности (половой, возрастной, поселенческой, по интересам, мировоззренческой, партийной, гражданской, региональной)а происходит как под влиянием социально-политической и культурной среды, так и в результате целенаправленного информационно-коммуникационного воздействия политических, социальных и экономическиха институтов, политических и бизнес - элит и их аагентов. Под социальной идентичностью понимается осознанная включенность человека и отождествление себя с некоторыми первичными общностями: семья, друзья, трудовой коллектив. Этот уровень идентичности отражает микросоциальный уровень жизнедеятельности человека, в некотором наборе его социальных ролей и статусов. В более широком смысле под социальной идентичностью понимается фиксированное интегрированное представление человека о себе в качестве собирательного образа этническиха культурных, политических и других характеристик. В этом случае речь аидет о макросоциальном соотнесении ичности. Субъект закономерно начинает свое соотнесение с малых и раздробленных структур микросоциальной среды, постепенно доходя до макросоциальных характеристик (гендерное, языковое, культурное, этническое, религиозное, профессиональное, гражданское, социально-статусное, географическое, региональное, идеологическое, экономическое соотнесение). Высшим показателем макросоциальных характеристик выступает политическая идентичность.
Особую роль в политической идентификации на региональном и общефедеральном уровняха играет социокультурный фактор и историческая память. Социокультурные практики в структуре механизма региональной политической идентификации, представляют собой избирательное пересечение различных исторических плоскостей для выстраивания вполне определенной современной модели исторической памяти. По нашему мнению, она представляет собой своеобразный ответ массового сознания граждан,а подверженных влиянию глобальных унификаций, на угрозу дискредитации того положительного исторического опыта своего государства, своей этнической группы, своей малой Родины и т.п., к которому они апеллируют в процедурах построения идентичностей.
Не случайно, одна из ключевых причин, породившая дефрагментацию социальнойа идентичности, как на ичностном, групповом так и территориальном уровне в 1990-е годы, заключалась в деструктуризации не только географического пространства Советского государства, но и в разрушении единой исторической памяти, цементирующей прежде единую идентификацию на всех уровнях.а Советский человек, воспитанный на единой мировоззренческой и идеологической основе в интернациональном духе и идентифицирующий себяа как гражданин великой державы, прокладывающей путь в светлое будущее всего человечества вдруг оказался в мире, фрагментированном и разорванном в пространстве и времени с предшествующим состоянием. В результате, развитие его идентичности стало фиксироваться в основном посредством включённости и соотнесённости с миром окальных пространственно-временных форм и окальной исторической памяти.а Начался повсеместный поиск новых осей идентификации, искусно направляемый представителями этноэлит в борьбе за власть на определенной территории. Процессы региональной этнической идентификации получили вначале социокультурное обоснование, а затем институциональное, идеологическое и политико-правовое оформление.
Стабилизация положения центральной власти и расширение ее возможностей в регулировании всех сфер общественной жизни в 2000-е годы привели к усилению роли идеологического фактора в виде общенациональной доктрины на основе базовых ценностей, идей и принципов, признаваемых представителями всех основных политических сил в обществе. Этот идеологический фундамент, с одной стороны, включила в себя демократические ценности, права и свободы,а а с другой, вобрал в себя специфические, наиболее соответствующие менталитету многонационального российского народа, ценности патриотизма, государственничества, патернализма. Сыграло свою роль и укрепление вертикали власти, в результате усиления политических, правовых и социально-экономических рычагов воздействия на субъекты Российской Федерации. Укрепились основы и каналы регулирования единого информационно-коммуникационного пространства России, были предприняты усилия по воссозданию единой системы политической социализации подрастающего поколения. В результате радикализм настроений и этноэгоизм стали уступать прагматизму, рациональности и социально-экономической целесообразности. Соответственно стала усиливаться и общенациональная идентичность, несмотря на наличие многих проблем и трудностей в ее формировании.
Проведенный анализ полученных эмпирических материалов позволяет констатировать, что ярко выраженного конфликта между общенациональной и этнической идентификациями не существует. Эти идентификации разворачиваются в двух разнонаправленных плоскостях. Этническая идентичность развернута прежде всего в прошлое, она переживается эмоционально в форме гордости за то место, которое национальность, с которой себя идентифицирует человек, занимала и занимает в истории и современности. Идентификация себя с Россией представляет плоскость, развернутую в перспективу и переживается, прежде всего, отдельными гражданами как не только эмоционально окрашенная, но и вполне рационально осмысленная надежда на будущее своей национальности и свое собственное в преддверии тех угроз национальной идентичности, которые несет с собой современная глобализация.
Формирование российской общенациональной идентичности, с одной стороны, отражает объективную потребность в стабильном общественном развитии. На глобальном уровне она способствует успешному интегрированию России в мировое сообщество в условиях жесточайшей конкуренции, ее позиционированию на международной арене. С другой стороны, необходимо учитывать, что на ичностном уровне существует объективная потребность в чувстве защищенности каждого отдельного индивида в рамках своего общества, подавлению тревоги и фрустрации, поскольку только при условии прочной национальной солидарности и коллективистского сознания, ощущения самотождественности человек не рискует остаться в одиночестве перед натиском механизма глобализации и потеряться в нем.
В целом перед индивидами имеется богатый выбор оснований для самоидентификации. Каждое ее проявление образует частную идентичность в качестве элемента социальной идентичности субъекта в целом. Тем самым фиксируется принадлежность данного индивида или группы к некоторой социальной общности. Очевидно, что множественность оснований для самоидентификации актуализирует проблему ранжирования частных идентичностей по степени их значимости для индивида. Именно в этом и заключается основная сложность региональной политической идентичности в поликультурном, полиэтничном и поликонфессиональном обществе, каковым является современная Россия. Нами выявлено, что особую роль в процессе региональной политической идентификации играет современная глобализация. Она представляет собой такой уровень накопления современными социально-политическими системами знания о законах и ресурсах своего исторического развития, при котором у многих из них появляется возможность свободного выбора стратегии и тактики своего развития. Эта свобода выбора ограничивается доминированием в научных и публицистических трактовках глобализации, в массовом и элитарном сознании представлений, согласно которым глобализация была порождена торжеством западных экономических, политических и культурных ценностей иберальной демократии. Она осуществляется в форме насаждения иберальных экономических, культурных и политических практик и будет иметь результатом тотальное господство западного образа жизни в мировом масштабе.
В таком контексте свободного выбора без выбора различные экономические, культурные и социальные идентичности целых государств и народов и, особенно, региональных сообществ в их структуре, приобретают характер намерения элит и социумов заявить о своей готовности поучаствовать в глобализации, но на максимально выгодных для них условиях. Возникает устойчивый интерес в массовом сознании региональных сообществ ко всему в их историческом опыте и современной жизни, что подчеркивает их политическую суверенность в качестве субъектов глобальных процессов. Это сочетание стремления к суверенной глобальной субъектности, соотнесенное с намерением использовать суверенные позиции для доступа к культурным и материальным ресурсам мира развитых иберальных демократий, особенно характерно для социально-политических систем, находящихся в состоянии демократического транзита.
В современной России эта закономерность обнаруживает себя в динамических характеристиках политической субъектности российских регионов. В течение двух десятилетий российских реформ принципиально изменилась огика политической самоидентификации региональных социально-политических систем: произошел переход от стремления быть как все иберальными к намерению быть как все уникальными. В первую очередь - уникальными в понимании сути и формы иберальной демократии, что подготовило сегодня благоприятную почву в массовом и элитарном сознаниях для восприятия идеи суверенной демократии. Почувствовать себя частью мировой системы, почувствовать себя участником геополитики как игры на Великой шахматной доске, где партнерами выступают великие державы, все это для региональных социумов сегодня является естественным способом компенсировать давление на массовое сознание того очевидного факта, что многие достижения технического и культурного прогресса проходят мимо российских регионов и за ними в видимой перспективе не поспеть. Это создает ситуацию, когда важным элементом региональной идентичности становится положительное отношение к федеральным Национальным проектам и активные способы участия в них, позволяющие региональным системам относительно быстро прогрессировать, пусть и по ограниченному числу направлений, и этим компенсировать нехватку внутреннего потенциала развития.
Если учесть, что современная геополитика представляет собой, по сути, сложную процедуру обмена символического капитала (в качестве такового выступают рыночные ценности, права и свободы человека) на капитал реальный (природные и юдские ресурсы), то большинство российских регионов со всей очевидностью не представляют собой привлекательного геополитического товара. Те же регионы, которые выступают в роли обладателей сырьевого ресурсного потенциала, в нынешних обстоятельствах формирования нового мирового порядка могут быть идентифицированы, если пользоваться этим термином, вошедшим с 2006 г. в словари по геополитике, как носители новой геополитической угрозы - энергетической агрессии.
В самом размежевании российских регионов на две группы, на тех, кто прогрессирует за счет подключения своих сырьевых ресурсов к геополитическому участию России, и тех, кто значимых для геополитики ресурсов не имеет и вынужденно тратит все, что у него есть, на простое поддержание минимального материального достатка своих граждан, заложен стимул к неустойчивости субъектности России в целом в геополитике. Если одни регионы строят свою идентичность как субъекты федеративных отношений, от политической и экономической состоятельности которых зависит геополитическое влияние всей страны, а от состояния других регионов в геополитическом участии России ничего, фактически, не зависит, то вопрос о свойстве геополитической субъектности РФ остается открытым: Россия целиком, как государственное образование, или только в определенной своей, наиболее развитой части представляет собой субъект современной геополитики? Можно предположить, что в ближайшем будущем, несмотря на взятый руководством страны курс на возвращение России ее былых геополитических позиций, этот дисбаланс потенциала региональных самоидентификаций будет сдерживать властные усилия.
Становление региональной идентичности в России исторически и до наших дней имеет характер ее устойчивого конфликта с правовыми и административными идентичностями национального государства и империи, а, затем, и советского федеративного государства. Поиск выхода из этого конфликта приводил каждый раз элиты и общество к совершенствованию форм и содержания и общегосударственных, и региональных идентичностей. В этом обнаруживал себя прогресс всей российской социально-политической системы. Но этот прогресс всегда выглядел недостаточным на фоне развития соответствующих западноевропейских политических систем за счет того, что совершенствование никогда не доходило до четкого ответа на вопрос: Россия существует как единое целое и прогрессирует только в политическом, административном и правовом отношениях, или она целостна и прогрессирует во всей совокупности этно-культурных знаний и практик, которыми обладают региональные социумы и элиты?
Современная отечественная политология может дать научный ответ на этот вопрос, усовершенствовав свои теоретические подходы к исследованию региональных идентичностей. Усовершенствование может состоять в том, чтобы отказаться от научного восприятия региональных идентичностей в прошлом и настоящем в качестве монолитного культурного текста, в котором не может быть структурных и огических противоречий и каждый элемент которого может быть объяснен посредством прямой смысловой связи с другими элементами. Конфликт региональной идентичности с идентичностью общегосударственной так устойчив именно потому, что она (региональная идентичность) одновременно воспроизводится в виде двух различных и конкурирующих культурных текстов. С одной стороны, она воспроизводится как, условно говоря, интравертный текст, предназначением которого является обеспечение устойчивой самоидентификации того или иного регионального политического сообщества и его элит по отношению к самому себе, к своему прошлому, своему историческому опыту, своим прежним и настоящим внутренним интересам и возможностям в качестве действующего субъекта политики, экономики и культуры. В сфере политических отношений смысл этого плана региональной идентичности аккумулирует понятие региональный суверенитет. Расшифровка текста идентичности в этом плане дает региональному сообществу постоянный объем исходного фактического материала для осознания и описания своей особости и значимости в качестве соучастника политического процесса наряду с другими обладателями регионального суверенитета. С другой стороны, этот интравертный текст региональной идентичности в каждый момент историко-политического процесса соотносится с экстравертным текстом, который имеет предназначением обеспечивать самоидентификацию регионального политического сообщества по отношению к внешним для него политическим процессам более широкого масштаба и более высокого уровня, посредством установления связей региональной идентичности с общегосударственной идентичностью. С той общегосударственной идентичностью, смысл которой аккумулирует понятие государственный суверенитет. Фактуру и смысл этот текст черпает в историческом опыте существования регионального сообщества в государственной системе вместе с другими подобными ему региональными сообществами. По этим своим свойствам экстравертный текст представляет собой копию с текста общегосударственной идентичности. Он обеспечивает функциональность, и даже доминирование государственного суверенитета в одном пространстве с суверенитетом региональным.
С таких теоретических позиций можно объяснить, например, как и почему одни и те же элиты или общественные силы выступают в одних политических ситуациях поборниками регионального суверенитета, а в других - горячими защитниками общегосударственных интересов. При этом, внешне, во всех ситуациях плацдармом для позиционирования политических интересов и возможностей выступает один и тот же текст региональной идентичности. С этих позиций можно понять, например, объективную огику внутренней конфликтности в самой региональной идентичности, которая активно растаскивается акторами региональной и общегосударственной политики по их интересам и намерениям и отсюда происходит нестыковка экономических, политических, правовых, административных и культурных элементов в общей картине региональной идентичности, фиксируемая социологическими опросами.

Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют уточнить теоретические представления о природе региональной политической идентичности и ее роли в современном политическом процессе России, а также научно обосновать ряд практических предложений по уменьшению ее конфликтности с общенациональной идентичностью.

Фактические материалы авторского социологического исследования, теоретические оценки и обобщения диссертации могут быть использованы государственными органами, политическими партиями и общественными организациями, при анализе и разработке программ и направлений своей деятельности. Собранные в диссертации материалы и предложенные выводы могут быть использованы при разработке курсов по политологии, политической истории, политической теории, политической социологии, геополитики, этнополитологии, спецкурсов по прикладной политологии.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации представлены автором в 25 научных публикациях общим объемом 52 п.л., в том числе в двух авторских монографиях и одной коллективной монографии, 9 статьях в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для публикации результатов докторских диссертаций.

Промежуточные результаты исследования были представлены на научных и научно-практических конференциях. Апробация работы включала участие соискателя в следующих Международных и Всероссийских научных конференциях: Международная научная конференция 130 ет освобождения Болгарии и восстановления болгарской государственности (апрель 2008 г., Болгария, Великотырновский университет им. Святых Кирилла и Мефодия);а 2-я международная научная конференция Современный мир и Китай, посвященная 60-летию яонинского университета (сентябрь 2008 г., Китай, яонинский университет); Международная научно-практическая конференция Политико-правовые приоритеты социально-экономического развития России (г. Саратов, 2-3 июля 2008 г.); Всероссийская научная конференция Евразийство и национальная идея (Уфа, 2006 г. Академия наук Республики Башкортостан и Уфимский гос.тех. авиауниверситет); Международная научно-теоретическая конференция Фихте, Платон, Макиавелли и идея правового общества (Уфа, 2005 г., БашГУ); Политические партии и движения Башкортостана: теория и практика. Республиканская научно - практическая конференция Россия и Башкортостан: историко-социальное взаимодействие - Уфа, 2007; Этнокультурные и этнополитические процессы в ХХI в.; Научно - практическая конференция, Уфа, 2007; Культура народов Башкортостана: история и современность. Региональная научная конференция, Уфа, 2003; Перспективы развития современного общества. Всероссийская научная конференция, Казань, 2004; Государственная политика в области СМИ. Научно - практическая конференция, Уфа, 2001; Наследие М. Акмуллы: взгляд через века. Международная научно - практическая конференция, Уфа, 2006; Зайнулла Расулев - выдающийся башкирский мыслитель - философ, теолог и педагог - просветитель мусульманского мира. Международная научно - практическая конференция, Уфа, 2008; Ценности интеллигибельного мира. Региональная научная конференция, Магнитогорск, 2004;а Россия и мир: вызовы времени. Международная научно - практическая конференция. Вторая мировая война в зеркале современности. Уфа, 2005; Политическая система в современной России. Республиканская научно - практическая конференция, Уфа, 2006; Социальное развитие Башкортостана и формирование новых духовно - нравственных ценностей в постсоветский период. Республиканская научная конференция, Уфа, 2006; Общероссийские и региональные проблемы обеспечения национальной безопасности. Российская научно - практическая конференция, Уфа, 2002; Влияние окружающей среды на формирование ичности. Российская научно - практическая конференция, Уфа, 2003; Народы Урало - Поволжья: история, культура, этничность. Межрегиональная научно - практическая конференция, Уфа, 2003.

Материалы и выводы исследования нашли применение в работе автора диссертации в 1993-1996 в качестве эксперта Верховного Совета Республики Башкортостан, затем Госсобрания-Курултая Республики Башкортостан по общественно-политическим вопросам и проблемам безопасности. С 1996 года многие теоретические наработки активно использовались автором в ходеа информационно-аналитической работы по управлению рисками, в том числе по направлениям и запросам республиканских правительственных инстанций (по общественно-политическим проблемам, проблемам взаимоотношений религий в мире и регионе, формированию толерантности и т.д.).

Ряд сюжетов, представленных в диссертации, ег в основу разделов учебных курсов Связи с общественностью, и Политология, прочитанных автором.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры политических наук Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского и рекомендована к защите.

Бускунов А.М. Политико-правовой статус Республики Башкортостан как субъекта Российской Федерации. Уфа: Гилем, 2003. С. 70-71.

Муфф Ш. Пространства публичной полемики, демократическая политика и динамика настроений //а

Абдулатипов Р.Г. Российская нация (этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях). - М., 2005; Авксентьев В.А. Этнополитическая идентичность в постсоветской России как фактор конфликтности // Сборник научных трудов. Серия Гуманитарные науки. - Ставрополь, 2004; Дробижева .М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость // Россия реформирующаяся. - М., 2002;

Бажанов В. А. О феномене этнонационализма. Может и Татария быть катализатором общероссийских тенденций? // Наука, культура, высшее образование на пороге XXI века. Выпуск 4. Ульяновск, 1998. Стр. 29.

Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. Уфа. 1994; Валеев Д.Ж., Файзулин Ф.С., Садыков Ф.Б. Межнациональные отношения сегодня. Р/Д, 1993; Вальков А.А. Философия национального становления. Уфа. 2002; Галиев Г.Т. Преодоление межнациональных конфликтов и гармонизация межнациональных отношений (Проблемы социальных технологий). Уфа. 1997;а Илишев И.Г. Язык и политика в многонациональном государстве. Политические очерки. Уфа: Китап, 2000; Ирназаров Р.И. Равенство этносов в Республике Башкортостан. Уфа. 1997; Касимов С.Ф. Автономия Башкортостана. Уфа: Китап, 1997; Кузеев Р.Г. Патернализм и этническая мобилизация в развитии народов России (Модель Башкортостана). М., 1998; Кульшарипов М.М. У истоков суверенной республики. Уфа. 1997; Тухватуллин Р.М. Влияние общественного мнения на ценностные ориентации ичности в сфере национального развития и межнациональных отношений. Уфа, 1997;

Брудный И.М. Политика идентичности и посткоммунистический выбор России // Полис. 2002. №1. С.87-104; Права человека и проблемы идентичности в России и в современном мире / Под ред. Малиновой О.Ю., Сунгурова А.Ю. - СПб., 2005;

Кочетков В.В. Цивилизационная идентичность России // Вестник МГУ. Серия. 18. Социология и политология. 2006. № 3; Семененко И.С. Культурные факторы и механизмы формирования российской национально-цивилизационной идентичности на рубеже XXI в. // Полис.а 2004. а№ 1. С. 101-114;

Тихонова Н. Постимперский синдром или поиск новой идентичности? // После империи. Под ред. И.М. Клямкина. М.: Фонд либеральная миссия. 2007. С. 158.

Там же. С. 172.

Волков Ю.Г. Гуманистическая идеология и формирование российской идентичности. - М., 2006; Громыко Ю.В. Антропология политической идентичности. М. Век МЕТА. 2006; Фадеичева М.А. Идеология и дискурсивные практики нашизма в современной России // Полис. 2006. № 4. С. 53-60.

Баранов А.В. аРегиональная политическая идентичность: методы исследования // Социальная идентичность: способы концептуализации и измерения: Материалы Всероссийского научно-методического семинара. - Краснодар, 2004;а Большаков С.Н. Проблемы региональной идентичности в российском политическом пространстве // Управленческое консультирование. 2003. № 1; Дробижева .М. Этническая и республиканская идентичность: проблемы совместимости // Региональные процессы в современной России: экономика, политика, власть. аМ., 2003; Задорожнюк И., аврик Э. Централизм, самоуправление и региональная идентичность славянства // Свободная мысль. 2007. № 1. С. 177-192; Киселев И. Ю., Смирнова А. Г. Формирование идентичностиа в российской провинции. М., 2001;а Крылов М.П. Региональная идентичность в историческом ядре Европейской России // Социологические исследования.а 2005. а№3; ебедева Н.М. Теоретико-методологические основы исследования этнической идентичности в поликультурных регионах России и СНГ // Идентичность и толерантность / Под ред. Н.М. ебедевой. - М., 2002; Мелешкина Е.Ю. Региональная идентичность как составляющая проблематики российского политического пространства // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. М., 1999; Туровский Р. Региональная идентичность в современной России // Российское общество: становление демократических ценностей? М.: Гендальф, 1999; Центр и региональные идентичности в России / Под ред. Гельмана В., Хопф Т. - СПб., 2003.

Азметова Р.Ф. Структура этнических и гражданских идентичностей в Башкортостане // Человек. 2007. № 5. С. 57-60; Ачкасов В.А. Региональная идентичность в российском политическом пространстве: калининградский казус // Политэкс. - 2005. - № 3; Берендеев М.В. Кто мы? Калининградцы в поисках идентичности // Социс.а 2007 - №4; Колосов В.А., Галкина Т.А., Криндач А.Д. Территориальная идентичность и межэтнические отношения (На примере восточных районов Ставропольского края)// Полис. 2001. №2. С.61-77; Сайфуллина Р.М., Сунаева Г.Г. Формирование национального самосознания и особенности этнодемографического развития некоторых районов Башкортостана. Уфа, 1994; Суханов В.М. Проблемыа политической идентичностиа обновленной России и формы иха отраженияа в массовом сознании граждан // Вестник Башгосуниверситета. Уфа: Изд-во БашГУ. 2002. № 1. С. 52-64.

См.: Сагитова .В. Региональная идентичность: социальные детерминанты и конструктивистская деятельность СМИ (на примере республики Татарстан) // Центр и региональные идентичности в России / под ред. В.Гельмана, Т.Хопфа. СПб; М.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге; етний сад, 2003, С.77-124;а Шайхитдинова С. Этнонациональные ценности и ориентации культурной элиты Татарстана: опыт культурологического анализа свободных интервью // Постсоветская культурная трансформация: медиа и этничность в Татарстане. Казань: Изд-во КГУ, 2001, С. 86-109; Якупова В.а 100 историй о суверенитете.а Казань: Идел-пресс, 2001.

См.: Астапова Е.В. Политико-правовая идентичность России в контексте тенденций глобализации. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-н/Д., 2002; Азимов Т.Г. Идентичность как глобальная проблема современности: политологические аспекты. Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М., 2000; Журавлева В.Ю. Эволюция гражданской идентичности россиян в 20-е и 90-е гг. XX века. Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М., 2003; Котенева М.В. Эволюция современной европейской идентичности (геополитический аспект). Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М., 2004; ьвова М.А. Сущность и содержание феномена национальной идентичности в современных философских, социальных и политических теориях. Автореф. дис. ... канд. филос. наук. - Архангельск, 2004; Разуваев В.В. Национальная идентичность и отношение России к Европе. Автореф. дис. ... д-ра полит. наук. - М., 1993; Филатов Г.А. Русская национальная идентичность в современном российском политическом процессе. Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - Ростов н/Д., 2005; Чагилов В.Р. Феномен политизированной этнической идентичности: теоретико-методологический анализ. Автореф. дис. ... д-ра полит. наук. - М., 2000; Яппаров А.Р. Кризис идентичности и политическое сознание транзитивного общества. Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - Саратов, 2004.

Федотова В.Г. Россия в глобальном и внутреннем мире // Мир России. Сер: Социология, Этнология. Т. IX. М., Высшая школа экономики. 2000. №4. С. 3-34.

Градировский С. Поликонфессиональность как ресурс и как угроза формирования гражданского общества в России // Гражданское общество в многонациональных и поликонфессиональных регионах: Материалы конф.: Казань, 2Ч3 июня 2004 г. / Под ред. А. Малашенко; Моск. Центр Карнеги. Ч М.: Гендальф, 2005.С.46.

Более подробно теоретико-методологические принципы проведения диссертационного исследования изложены в первой главе настоящей работы.

Структура работы соответствует поставленным задачам и отражает особенности методологии исследования. Диссертация состоит из Введения, пяти глав, включающих 15 параграфов, Заключения и списка использованных источников и итературы.

Основное содержание исследования

аВо Введении обоснована актуальность темы, охарактеризована степень ее изученности в итературе, определены объект и предмет, сформулированы цель и задачи исследования, определены методологические принципы, представлена источниковая база работы, обоснована огика построения диссертации и научная рабочая гипотеза исследования, аккумулированы положения, выносимые на защиту, отмечены новизна и практическая значимость диссертации, показана апробация ее основных идей и результатов. а

В первой главе Политическая идентичность как предмет политологического анализа рассмотрены теоретико-методологические подходы к анализу предмета исследования и изложено авторское понимание проблемы.

В первом параграфе Формирование теоретико-методологических подходов к изучению идентичностей в политике внимание сосредоточено на выявлении особенностей различных научных подходов к изучению понятия, содержания и функциональности различных видов социальной идентичности.

Анализ показал, что, идентичность оказывается в сфере интересов различных отраслей знания (философия, психология, политология, социология, антропология, этнология, и т.д.), что ведет к разнообразию трактовок смысла этого понятия. С другой стороны, трактовки идентичности разнообразит и сама социокультурная реальность.

В диссертации идентификация понимается как поиск социально-политической системой самотождественности, как процесс формирования идентичности. Идентичность в этом случае представляет результат такого поиска, представляющий состояние социально-политической системы, уровень ощущения ею тождества самой себе и непрерывности своего существования во времени и пространстве. В разделе представлено авторское видение аналитических возможностей бихевиористского, социологического, формационного, цивилизационного подходов к интерпретациям политических и неполитических идентичностей.

В целом, рассмотрение основных подходов к анализу идентичности, позволяет констатировать, что она формируется в процессе взаимообусловленных отношений человека или группы с исторически сложившимися в даннома обществе социально-политическими и социально-экономическими институтами, на основе господствующей конфессии и идеологии. При этом на нее накладывается специфика менталитета группы, ее социально-психологические характеристики, традиции, образ жизни.а Тем самым, посредством термина идентичность обозначается тождественность, одинаковость, совпадение чего-либо с чем-нибудь. Идентичность Ч это самосознание индивида или группы. Она представляет собой продукт самоидентификации, понимания того, что человек обладает качествами, отличающими его от других. Идентичность можно понимать как определенную устойчивость социокультурных, национальных и цивилизационных параметров, создающих социальную интегрированность и ощущение самотождественности у народа. Идентичность позволяет сохранить преемственность и оказывается источником целостности и развития, определяет поведение юдей.

В разделе показано, что, несмотря на многообразие научных подходов к проблеме социально-политической идентичности, общим не до конца проработанным аспектом в них является возможность соединения исторических регуляторов идентичности с созданием демократических механизмов поддержания идентичности и управления ею. Анализ работ представителей самых разных школ и направлений показал, что недооценивается роль политического вектора формирования такой региональной идентичности, который складывается из наложения друг на друга политики формированияа общенациональной идентичности и политики, отражающей интересы региональных элит.

Во втором параграфе первой главы Механизмы формирования социально-политической идентичности рассмотрены основные элементы, определяющие содержание и результаты процесса политической идентификации.

Доказывается, что,а по сути, политическая идентификация представляет собой результат воздействия основных институтов первичной и вторичной социализации. Поэтому механизм политической социализации с определенным допущением можно рассматривать одновременно и как важную составную часть политической идентификации. Политическая идентификация встраивается в ранжированную систему ичностной идентификации различного уровня. При этом зачастую происходит наложение друг на друга и противоречивое переплетение различных идентичностей на уровне ичности и всего социума.

На социальном уровне (уровне общества в целом и больших групп) на идентификацию ичности воздействуют: социально-экономическое положение общества, уровень социальной защиты населения, безработица, степень реализации политических прав и свобод граждан, характер взаимоотношения власти и общества иа многие другие макросоциальные факторы. В настоящее время это дополняется угрозой терроризма, экологической катастрофой и наличием других глобальных проблем. В условиях полиэтничной и поликонфессиональной России важнейшим элементом политической идентификации выступают механизмы взаимоотношений между центром и регионами, а также факторы внешнего воздействия (от стихийного информационного воздействия до целенаправленной подрывной деятельности).

Сам процесс становления политической идентичности детерминирован не только созреванием ичности, но и влиянием основных институтов политической социализации: государства и его специализированных институтов, партий и общественных объединений, семьи, групп сверстников, неформальных объединений, школы, трудовых коллективов, религиозных структур, учреждений культуры, средств массовой информации. То есть, агентами идентификации выступают те элементы социальной структуры, которые призваны передавать индивиду образцы поведения, нормы и ценности, на основании которых происходит осознание его принадлежности к какому-либо политическому сообществу.

Третий параграф первой главы Региональная политическая идентичность посвящен анализу места и роли региональной политической идентичности в общенациональной структуре идентичностей.

В диссертации констатируется, что региональная идентичность является одним из базовых элементов конструирования региона как специфического социально-политического пространства. Объявление совокупности территорий регионом возможно ишь при наличии определенных признаков: общности исторических судеб, свойственных только этой группе особенностей культуры (материальной и духовной), географического единства территории, некоторого общего типа экономики. Иными словами, для региональной идентификации принципиально важным понятием является представление о территориальных связях, возникающих на основе совместного или соседского проживания членов социальных групп различного масштаба и культурной идентификации.

Проведенный анализ позволил выделить в структуре идентичности несколько основных компонентов:

когнитивный - знания, представления об особенностях собственной территориальной группы;

рефлексивный- осознание себяа членом данной группы;а

и аффективный - оценка качеств собственной территории и соответствующей группы, значимость ее в мировой и окальной системе координат, эмоциональное ее восприятие.

Данные структурные элементы социальной идентичности накладываются на конкретные виды региональной идентичности - политическую, этническую, конфессиональную, социально-групповую, профессиональную, поколенческую и т.д. Данные виды региональной идентичности для каждого конкретного индивида выстраиваются в определенную иерархию, которая, в свою очередь, встраивается в общенациональную структуру идентичностей.

Региональная идентичность может служить основой для особого восприятия общенациональных политических проблем и складывается на основе общности территории, особенностей хозяйственной жизни, определенной системы ценностей, этнической и конфессиональной общности. Каждое из этих оснований при определенных условиях может вызвать гипертрофированную региональную идентичность. Чаще всего усиление региональной идентичности возникает в результате сложных отношений с общефедеральным центром и ущемления (или наличия массовых представлений о таком ущемлении) региональных политических, социально-экономических, духовных интересов. В этом случае в ранжировании идентичностей на первый план выходит именно региональная идентичность в ущерб общенациональной.

Вторая глава Исторические особенности формирования российской государственности и проблема региональной идентификации посвящена выяснению роли исторических факторов, влияющих на процесс и результатыа региональной идентификации в России.

В первом параграфе второй главы Особенности исторического становления региональной идентичности в России доказывается, что региональная идентичность, как и идентичность юбого более крупного или мелкого сегмента политического пространства, по своей природе двойственна. В современном своем состоянии она представляет собой соединение результатов естественных исторических процессов осмысления региональными социумами и региональными элитами своего места в мире политики, в мире экономических и культурных отношений с результатами целенаправленных усилий господствующих субъектов региональной политики по конструированию таких идентичностей, которые вписываются в огику их властных интересов. Вопрос о том, какой из этих двух планов, исторический или технологический важнее для понимания сути региональной идентичности всегда будет связан с общей оценкой исследователем потенциала цивилизационного развития того или иного политического сообщества.

Россия, и это признают в равной мере политологи и историки, является страной со своеобразной динамикой развития. Традиционализм и модернизация в этой динамике тесно переплетены. По этой причине трудно говорить о том, что какой-либо из планов анализа идентичностей, исторический или технологический, имеет преимущественное значение для исследователя, намеревающегося вникнуть в суть и специфику российской региональной идентичности. В политической практике примерно в одинаковой мере распространены процедуры моделирования региональных идентичностей из исторически сложившихся элементов (идентификаций) и процедуры моделирования идентичностей на основе критики исторических традиций.

Анализ исторических факторов позволяет констатировать, что процесс единения русских земель в одно государство имел прагматическую идейную мотивацию. Она была связана с распространением в обществах и элитах русских земель служилой модели конструирования и проявления региональной идентичности как модели наиболее эффективной в межрегиональной политической борьбе за идерство и позволявшей достигать максимального результата (максимального объема государственного суверенитета) при минимальных затратах материальных, юдских и прочих ресурсов. Это была своего рода ресурсосберегающая модель региональной идентичности, не утратившая своего смысла и значения до наших дней и устойчиво обеспечивающая прочность социально-территориальной и политической системы, именуемой Российским государством.

В таком направлении процесс развития региональных идентичностей особенно быстрыми темпами стал развиваться в русских землях со времени появления на политической сцене дворянства в качестве самостоятельной социально-политической силы, то есть приблизительно со второй половины XV столетия. Дворянство, став опорой централизаторских устремлений великих московских князей и главной военной, политической и административной силой в различных регионах Московского государства, придало служебному, образно говоря, типу региональной идентичности универсальное значение. Универсальное в том смысле, что по инии служебных обязанностей и прав в отношении великого государя московского стала выстраиваться вся огика и механика экономической, правовой, административной, культурной и политической жизни во всех землях, включенных в состав этого государственного образования. А также в том смысле, что дворянство задавало эталон политического, культурного, экономического и правового поведения для других региональных социальных групп, что само по себе делало служебную модель идентичности в полном смысле общерегиональной идентичностью.

Эффективность найденной стратегии региональной идентичности в рамках единой и централизованной государственной системы прошла масштабную апробацию в имперский период российской истории. Сегодняона также оказывается востребованной политической практикой.

Второй параграф второй главы Специфика региональной идентичности в советской политической системе посвящен конкретно-историческими особенностями сложившейся уникальной политической и социально-экономической системы, которые определяли и специфику региональной политической идентичности. Ее становление после победы большевиков основывалось на успешном сочетании нескольких трудно соединимых теоретических и практических начал: революционной целесообразности, идеологического фактора, политической культуры большинства российского населения. Проведенный анализ позволяет утверждать, что советские формы идентичности характеризовались, прежде всего, как системоцентричностью, на основе целенаправленно внедряемых представлений о приоритете общественных интересов над частными, коллективных начал над ичностными, общегосударственных над региональными. В результатеа эмоционально-аффективные механизмы идентификации, основанные преимущественно на вере в аксиоматические утверждения о преимуществах социализма (гражданеа самого передового строя, строители коммунизма, авангард человечества и т.п.) вступали в противоречие с индивидуальной рефлексией объективно существующей реальности в стране со всеми ее недостатками и увеличивающимися проблемами.

Это приводило к тому, что структура политической идентичности советских граждан стала утрачивать внутреннюю прочность и устойчивость. В таких условиях возникла предпосылка для вытеснения одних мотивационных элементов политической идентичности другими. Однако они также носили преимущественно эмоционально-аффективный характер и формировались в результате манипуляционного информационно-коммуникационного воздействия политических сил иберально-демократической направленности. Итогом разнонаправленного воздействия официальной агитационно-пропагандистской машины, набирающих силу оппозиционных общественно-политических сил, последствий социально-экономического кризиса стала фрагментация индивидуальной идентичности. Одновременное усиление политической составляющей региональной идентичности было одним из средств защиты региональных социально-политических систем от нарастающего социально-экономического и политическогоа кризиса в СССР, центром которого (и виновником) для большинства регионов выступала Москва.

В третьем параграфе второй главы Политическая идентичность в контексте федеративных отношений в современной России проанализирована роль трансформации государственно-территориального устройства в качестве важнейшего фактора региональной политической идентичности в постсоветский период.

Сложный, длительный и противоречивый исторический процесс становления полиэтничной и поликонфессиональной российской государственности объективно обусловил приоритетное значение проблемы федерализма в период перехода от одной общественно-политической и социально-экономической системы к другой.

Фундаментальная причина, породившая дефрагментацию социальнойа идентичности, как на ичностном, групповом так и территориальнома уровне, заключается в общей деструктуризации пространства Советского государства, в разрушении политической, мировоззренческой архитектоники, структурировавшей прежде единую идентификацию. Одним из теоретических оснований конструирования новых отношений с Москвой в этот период, стала апелляция к идее создания нового политического сообщества, на основе формирования глобального гражданского общества и глобальной публичной сферы, получившей концептуальное обоснование в западном обществознании. Развитие такой концепции получило новый импульс в связи с разрушением социалистической системы и радикальными реформами в бывших республиках СССР и других странах восточного блока на основе идеи самоорганизации общества, воссоздания общественных связей вне рамок авторитарного государства, а также апелляции к независимой публичной сфере, минуя всякую официальную, контролируемую государством или партией коммуникацию. Гражданское общество стало тема понятием, которое наиболее полно характеризовало новую идеальную систему федеративных отношений.

Реальная практика преобразований в постсоветский период пошла по пути, далекому от постулируемых принципов формирования гражданского общества и правового государства. Борьба за повышение политического статуса краев и областей, за равноправие субъектов Федерации (что подразумевало повышение статуса краев и областей) привела к развитию регионального самосознания в регионах России и усилению автономистских тенденций в местных элитах. Немаловажную роль сыграл также фактора социально-экономического различии между регионами. Общий процесс федерализации, по принципу максимальной суверенизации федеральных территорий, процесс построения регионов по принципу государство в государстве, усилениеа влияния и повышение самостоятельности региональных элит, рост социально-экономических противоречий между центром и периферией стали определяющими факторами процесса целенаправленного ослабления общенациональной идентичности России в пользу региональной.

Третья глава Социокультурные особенности региональной идентификации реализует системный анализ социокультурных факторов региональной политической идентичности.

В первом параграфе третьей главы Проблема политической идентичности в контексте политической культуры россиян констатируется, что социокультурный фактор играет значимую, но противоречивую роль в процессе формирования политической идентичности, оказывая существенное, но одновременно конфликтное воздействие на различные уровни социальной идентификации.

Конфликтность определяется, прежде всего, разновекторностью этноконфессиональной, региональной, общенациональной и глобалистскойа составляющей социокультурного воздействия на политическую идентификацию индивида.Еще одна сложность социально-политической идентификации ичности связана с тем, что историческое, политическое, географическое, социальное, экономическое и культурное пространство различных российских регионов между собой совпадают не всегда. Это приводит к тому, что, например, в идентификационной структуре русских жителей Башкортостана, Татарстана, Дальнего Востока, Камчатки, Якутии, Калининграда и т.д. ранжирование роли различных факторов будет неодинаковым. Соответственно будет существенно различаться и идентификационная роль социокультурного фактора политической идентичности.

Наслоение культурных, этнических, религиозных, экономических, территориальных и иных мотивов политической идентификации представляет собой конкурентное поле, конфигурация которого определяется целенаправленным и естественно-стихийным воздействием различных агентов политической социализации. Характер идентификационной конкуренции и ее политический результат в отдельных субъектах Российской Федерации в значительной степени зависит от укоренённости региона в российское культурное и историческое пространство. Данная укорененность есть не только следствие конкретно-исторических обстоятельств, но и результат целенаправленной государственной социально-экономической, образовательной, культурной и информационнойа политики.

Второй параграф третьей главы Особенности регионального уровня этнокультурной идентичности содержит анализ идентичностей в сложносоставныха по этническому и конфессиональному составу обществах, к которым несомненно относится и Россия.

Эта проблема неразрывно связана с теорией этноса, а также с различными подходами к изучению этничности и этнических групп. Объяснительные модели этнического развития, концептуальные подходы, направленные на понимание и раскрытие особенностей этничности, сводятся к трем основным теориям: примордиализму, конструктивизму и инструментализму.

Анализ данных теорий показал, что независимо от различных трактовок,а этническая идентификация обусловлена потребностью человека и сообщества в упорядочении представлений о себе и своем месте в этнической картине мира, стремлением к обретению единства с окружающим миром, которое достигается в замещенных формах (языковой, религиозной, политической и др. общности) посредством интеграции в этническое пространство социума.

Как и всякая иная идентичность, этническая носит относительный характер и основывается на восприятии нас, которые могут существовать только благодаря отграничению от них. Это вовсе не значит, что отношение мы/лони тождественно отношению друг/враг, свой/чужой, то есть, что это антагонистическое отношение. Но, юбая форма отношений мы и они, будь то религиозные, этнические, экономические и другие, всегда может стать окусом антагонизма . Т.е., такая идентификация открывает потенциальную возможность для того, чтобыпри определенных условиях отношения между нами и ими могли бы стать антагонистическими. Это происходит тогда, когда они воспринимаются нами как субъекты, ставящие под вопрос нашу идентичность и угрожающие нашему существованию.

Анализ разнообразных (в том числе полученных ично автором) эпирических материалов позволяет констатировать, что конфликта между двумя критериями идентификации, принадлежностью к национальности и принадлежностью к России (во всяком случае, ярко выраженного конфликта) нет. Главная причина, как представляется, состоит в том, что эти идентификации разворачиваются в двух разнонаправленных плоскостях. Этническая идентичность развернута в прошлое, она переживается эмоционально в форме гордости тем местом, которое национальность, с которой себя идентифицирует человек, занимала и занимает в истории и современности. Идентификация себя с Россией представляет плоскость, развернутую в перспективу и переживается, скорее всего, отдельными гражданами как не только эмоционально окрашенная, но и вполне рационально осмысленная надежда на будущее своей национальности и свое собственное в преддверии тех угроз национальной идентичности, которые несет с собой современная глобализация.

Этническая составляющая политической идентичности регионального уровня является важнейшим элементом структуры идентичности индивида. Ее место и роль зависит от множества факторов, совокупность которых определяется взаимоотношением политических, экономических, социокультурных мотивов. В условиях ослабления функции политической социализации государства в 1990-е гг., ослабления единого политического, правового, экономического, культурного, информационного пространства произошло существенное увеличение роли этнического фактора в идентификационной структуре ичности в большинстве национальных республик Российской Федерации. В 2000-е гг. в иерархии мотивов произошли существенные изменения за счет усиления общенациональных факторов (чувство патриотизма, понимание роли государства, необходимость защиты ота враждебного окружения и т.д.

В третьем параграфе третьей главы Историческая память в структуре политической идентичности региональной социально-политической системы исследована роль воспоминаний о достижениях и неудачах своего исторического развития при определении элитами и обществом вектора движения политических процессов, при оконтуривании ценностного поля политики и идеологическом позиционировании тактических и стратегических ориентиров развития. Значимость этого фактора прослеживается и на уровне государственных, и на уровне региональных социально политических систем.

В этом ракурсе историческая память предстает не столько в качестве воспоминания о прошлом, сколько в качестве реальности, конструируемой массовым и индивидуальным сознаниями сегодня, в соответствии с потребностями сегодняшнего дня из исходных элементов событийной канвы истории. Фактически, историческая память по своей значимости становится в один ряд с идеологиями. Но сам по себе перевод исторической памяти из разряда объективной предпосылки развития данной социально-политической системы в разряд того, что общественному сознанию нужно ишь избирательно, в отдельных случаях, автоматически актуализирует вопрос об историчности данного народа (имеется в виду именно политический смысл этого определения, готовность данного народа к фундаментально осознанному политическому выбору), а, значит, и о его перспективе занять достойное место в глобализующемся мире.

Исследователи, анализируя исторические пласты массового сознания, практически не обращают внимания на те трансформации исторической памяти, которые сегодня происходят под влиянием процессов глобализации. Гордость историческим прошлым и культурными достижениями в нем своего народа возникает у юдей сегодня как своеобразный ответ массового сознания на угрозу дискредитации того исторического опыта, к которому они апеллируют в процедурах построения идентичностей. Это своеобразие исторической памяти региональных социально-политических систем, во многом, как представляется, оказывает определяющее воздействие на специфику общей картины политической идентичности региональных социумов и региональных властных институтов.

Четвертая глава Федеральные и региональные институты власти как конструкты политической идентичности посвящена идентификационной роли различных политических институтов.

Первый параграф четвертой главы Восприятие населением вертикали власти и региональная идентичность содержит анализ авторских социологических материалов, а также результатов исследований ведущих социологических центров России.

Одним из важнейших факторов формирования политической идентичности выступает государственная властная структура и особенности ее восприятия населением. В начале 1990-х гг. остатки гражданской идентичности советского образца сознательно вытеснялась этнонационализмом, размывая социокультурную целостность России и основы государственнической самоидентификации населения. Попытки внедрить в массовое сознание иберальные принципы формирования единой нации сограждан на основе преимущества прав отдельного гражданина над правами различных групп (этнических, религиозных, социальных и т.д.), оказались неудачными.

Главная причина неудачи заключалась в отсутствии ментальной предрасположенности большинства населения России к европейскому и американскому пониманию гражданских ценностей и свобод, которые еще и были дискредитированы в глазах населения России в ходе социально-экономических преобразований начала 1990-х годов под иберальными озунгами. Это обстоятельство, на наш взгляд, стало одной из ключевых причин значительного усиления этнической самоидентификации и ослабления чувства принадлежности к России, как государству, как к власти, которая не способна защитить, не способна решить насущные житейские проблемы.

Важнейшим препятствием стало также отсутствие внятной национальной идеи, способной сплотить население России и мобилизовать его на реализацию общественного и государственного интересов. Отсутствовала идентификационная идеальная цель, призванная адекватно заменить в массовом сознании прежнюю идентичность строители коммунизма. Изменилась идентификационная роль образа региона. Регионы стали ассоциироваться с большей, в отличие от Центра, политической стабильностью. Этому способствовала и активная позиция глав администраций регионов. Установление асимметричной федерации позволило главам многих национальных республик за счет экономических и налоговых ьгот добиться большиха результатов в социальном развитии региона и более высокого уровня жизни для своего населения.

Трансформация политической системы России в 2000-е гг. привела к довольно существенным изменениям в соотношении идентификационной роли общероссийских и региональных политических институтов. Правомерно говорить о происходящем повороте массового сознания к егитимации некой иной стратегии, подразумевающей стабилизацию региональной идентичности на почве согласования долгосрочных, в том числе геополитических, интересов всего государства в ице федеральной власти и региональных сообществ граждан именно как граждан данного государства, заинтересованных в стабильных отношениях с сильной общегосударственной властью.

На первый план выходит проблема, которую должна решить российская правящая элита - выстроить нацию-согражданство россиян как некий суперэтнос с наднациональной и надэтнической идентичностью. Данная задача соответствует духу времени и является реакцией на внешние вызовы - глобализационные тенденции и вестернизацию, с одной стороны, а с другой стороны - на внутренние вызовы, такие как внутрироссийский сепаратизм автономий, проблемы эффективности государственного управления и заметные экономические и культурные региональные различия.

Во втором параграфе четвертой главы Региональная власть и политическая идентичность на примере Республики Башкортостан рассмотрена роль региональной власти в процессах политической идентификации.

Тяга башкир к усилению своей государственности имела две мотивации. Первая - касалась непосредственно интересов возрождения этнической культуры и языка башкир. Государственность башкир в этом случае понималась как необходимое условие для создания благоприятного климата для их сохранения и развития. Вторая была связана са установлением политического контроля региональных элит над экономическими ресурсами на территории Башкирии. Этот мотив ресурсов использовался для того, чтобы обосновать консолидацию региональных интересов всех этнических групп и обеспечить единую региональную политическуюа идентификацию населения.

В контексте общероссийской политики имелось только одно основание, которое отличало республику от обычной российской области - этнический фактор. Его значимость подкреплялась международными правовыми нормами о праве наций на самоопределение и уже начавшимся процессом выхода из СССР союзных республик. Кроме того, внутреннюю экспрессию этому фактору в республике придавали национальные движения. Их активисты имели достаточно широкую поддержку среди определенной части как башкирского, так и татарского населения.

Шел поиск новой идеологической основы, которая должна была заменить дискредитировавшую себя старую коммунистическую идеологию. Активизировалась борьба с традицией, заложенной еще в эпоху имперской России и продолженной в еще более ужесточенной форме в советскую эпоху. Речь идет об умалении и искажении истории башкир, а также татар, проживавших в Башкортостане, которая перекраивалась и дополнялась в соответствии с идеологическими соображениями советской партийной элиты. Так, например, Золотая Орда трактовалась как хищническое паразитическое государство, но при этом в учебниках по истории отсутствовала сама история Золотой Орды. Негативная оценка монголо-татарского ига и тюрков, в том числе башкир и татар, формировала соответствующее представление о тюркоязычных народах среди населения России и ущербную самооценку у носителей этнонима. Борьба за государственность Башкортостана, придание ему новой политической идентичности, активизировала использование символов, включающих в себя память о былой государственности башкирского народа.

В соответствии с динамикой интенсивности подачи этнических тем процесс формирования республиканской идентичности можно разделить на несколько этапов. Первый этап - конец 1980-х - 1994 гг. - резкая и категорическая дистанцированность от Центра; 1994 - 2000 гг. - неконфликтное утверждение республиканской идентичности; с 2000 года - интерпретация республиканской идентичности, как составной части общероссийской идентичности. Несмотря на продолжение выстраивания инии мы - они, тема российской власти все чаще используется в положительных интенциях. В ряде изданий акцентируется внимание на ее функции борца за закон и справедливость. Выборочный мониторинг публикаций в СМИ показывает популярность темы нарушений местными властями российских законов в республике.

В целом, выявленные тенденции позволяют надеяться, что успешная модернизация российской экономики и успешное решение большинства социальных проблем в общегосударственном масштабе создадут объективную основу для формирования единой политической идентичности всех российских регионов, независимо от их этнического и конфессионального состава.

Третий параграф четвертой главы Идеологические и ценностные факторы региональной идентичности содержит анализ эволюции идентификационной роли идеологического фактора.

На основе анализа разнообразных научных подходов к политической функциональности идеологии и разнообразных эмпирических материалов в диссертации констатируется, что на протяжении последних 15-20 ет российское общество прошло весьма сложный и противоречивый путь от безоглядного отказа от моноидеологии к деиделогизации, а, затем, к пониманию необходимости общенационального идейного и ценностного фундамента, оформленного в виде партийных идеологий.

Соответственно менялась и идентификационная роль идеологического фактора. В 2000- годы эти моменты учли и открыто была поставлена задача сформировать и использовать общенациональную доктрину на основе базовых ценностей, идей и принципов, признаваемых представителями всех основных политических сил в обществе. Этот идеологический фундамент, как показано в данном разделе, с одной стороны, включил в себя демократические ценности, права и свободы,а а с другой, вобрал в себя специфические, наиболее соответствующие менталитету многонационального российского народа, ценности патриотизма, государственничества, патернализма.

Формирование такого фундамента не предполагает внедрение его в виде единственной партийной идеологии (хотя опасность подобного варианта очевидна и ее понимание присутствует в сознании элит и общества), а нацеливает на создание некоего ценностного консенсуса всех конкурирующих друга с другом политических сил.

Соответственно и в структуре политической идентификации, конкуренция различных мировоззрений, идей и ценностей, мотивов и установок должна опираться на единый и незыблемый фундамент. Без решения этой задачи невозможно обеспечить стабильное общественно-политическое развитие, особенно в сложнейших условиях мирового финансового и социально-экономического кризиса.

В главе пятой Глобализация и региональная политическая идентичность исследованы геополитические и глобализационные факторы региональной политической идентификации.

В параграфе первом пятой главы Геополитические факторы политической идентификации обосновывается, что глобализация воздействует на региональный уровень политических процессов вообще, и отечественных политических процессов в частности, не напрямую. Одним из важных опосредующих механизмов здесь выступает геополитика как система особых, вытекающих из свойств месторазвития отдельных государств и традиций межгосударственного взаимодействия, интересов по контролю и использованию пространств и ресурсов и механизмов реализации таких интересов. Именно геополитика со свойственными ей традициями и специфическими нормами поведения ее акторов, преобразует культурные по своей сути императивы цивилизованного поведения политических субъектов (которые чаще всего и обозначают обобщенно понятием глобализация) в систему вызовов, реально обнаруживающих себя в политическом процессе на региональном уровне. Понятием вызов в данном случае обозначены определенным образом сформулированные субъектами политики задачи и проблемы (проблемные ситуации) для осуществления их политического участия.

Почувствовать себя частью мировой системы, почувствовать себя участником геополитики как игры на Великой шахматной доске, где партнерами выступают великие державы, все это для региональных социумов сегодня выступает естественным способом компенсировать давление на массовое сознание того очевидного факта, что реальный прогресс проходит мимо многих региональных сообществ и им никогда за ним не поспеть. Такое заключение представляется вполне правомерным и в отношении перспектив включения большинства российских регионов в систему нового мирового разделения труда на основе новейших информационных технологий. Сырьевая ориентированность наиболее продвинутых, в плане социально-экономического развития, российских регионов объективно снижает востребованность таких технологий, включающих передовое информационное обеспечение, которые сегодня ориентированы преимущественно на ресурсосберегающие производственные процессы и уникальные социальные услуги. Тем более, что по существующим оценкам примерно 80% российского ВВП сосредоточено в десятке ведущих регионов. Если учесть, что современная геополитика представляет собой, по сути, сложную процедуру обмена символического капитала (в качестве такового выступают рыночные ценности, права и свободы человека) на капитал реальный (природные и юдские ресурсы), то большинство российских регионов со всей очевидностью не представляют собой привлекательного геополитического товара. Те же регионы, которые выступают в роли обладателей сырьевого ресурсного потенциала, в нынешних обстоятельствах формирования нового мирового порядка могут быть идентифицированы, если пользоваться этим термином, вошедшим с 2006 г. в словари по геополитике, как носители новой геополитической угрозы - энергетической агрессии .

В самом размежевании российских регионов на две группы, на тех, кто прогрессирует за счет подключения своих сырьевых ресурсов к геополитическому участию России, и тех, кто значимых для геополитики ресурсов не имеет и вынужденно тратит все что у него есть на развитие имитационных практик и простое поддержание минимального материального достатка своих граждан, заложен стимул к определенной трансформации контуров и свойств субъектности России в геополитике. Потенциально возможна утрата внутренней целостности такой субъектности. Если одни регионы имеют все возможности осуществлять свою самоидентификацию по тем правилам, которые, отчасти, определяются ими самими как субъектами федеративных отношений, от политической и экономической состоятельности которых зависит геополитическое влияние всей страны, то их идентичность не будет согласовываться с идентичностью регионов, от которых в геополитическом участии России ничего, фактически, не зависит. Поэтому можно предположить, что в ближайшем будущем, несмотря на взятый руководством страны курс на возвращение России ее былых геополитических позиций, этот дисбаланс региональных самоидентификаций будет не самым учшим образом сказываться на реальном положении дел.

В параграфе втором пятой главы Региональная идентичность в контексте глобализации обосновывается, что глобализация как устремленность человека к всеобъемлющей интеграции, с одной стороны, открыла невиданные ранее возможности для сближения культур, расширения коммуникативного пространства, горизонта национальной культуры, духовного развития ичности, раскрытия творческих интенций человека, обогащения образа жизни юдей новыми знаниями, технологиями, опытом, идеями. С другой стороны, она породила множество серьезнейших проблем и деструктивных тенденций (например, аксиологического краха, культурного хаоса, потерю привычного жизненного ориентира, исторически, тысячелетиями сложившихся обычаев, ценностей, нравов, верований, формированию кризисного сознания), которые требуют научного осмысления и новых подходов к анализу данной проблемы, а том числе и в контексте региональной идентичности.

В диссертации показано, что наиболее важный практический аспект проблемы состоит в том, что без сохранения собственной национально-культурной идентичности российское общество не будет достаточно интегрированным и устойчивым, способным отвечать на многочисленные вызовы современного мира, не сможет осуществить полноценную культурную, экономическую, социальную и политическую модернизацию. Кроме того, представления о национально-культурной принадлежности, соответствующие образы идентичности непосредственно влияют на формирование политической и социокультурной ориентации, связанные с массовым восприятием места и роли России в современном мире, с отношением к странам Запада, западным институтам и ценностям.

Точно также наши современные представления о глобализации являются в большей степени, чем представлением о реальности, представлениями в рамках научных текстов, созданных за несколько последних десятилетий. Создание научных моделей культурных текстов (демократизации, авторитаризации, свободного и управляемого рынков новой этноконфессиональной идентичности и т.д.) явилось результатом стремления постсоветского научного сообщества к собственной реабилитации в качестве значимого социально-политического актора. Тема хорошего общества возникает в научных текстах как эмпирическая и нормативная попытка сконструировать социум на основе конвергенции учших черт, присущих разным обществам. Она возникает в связи с исчерпанием доверия к радикальным проектам, будь они неолиберальные, коммунистические или какие-либо еще. Последняя тенденция к замещению блага свободы материальными благами, отмечаемая многими отечественными аналитиками, представляется особенно важной для понимания огики включения региональных идентичностей в глобальный контекст, огики совмещения этих двух культурных текстов. В принципе, региональное развитие России в период демократических реформ было ни чем иным, как попыткой, отказавшись от идеологических императивов, заняться сборкой местных хороших обществ из наличного социального, культурного, политического и экономического материала. Сборкой одновременно в направлении реализации интересов самых разных акторов региональной и федеральной политики, что и придало российскому регионализму как реальности причудливую нелинейность, а как культурному тексту многосмысленность и сложность знакового выражения.

В параграфе третьем пятой главы Информационно-коммуникационное обеспечение региональной идентичности в условиях глобализации доказывается, что информационно-коммуникативная составляющая вышла на одно из важных мест и в структуре региональных идентичностей.

Последнее обстоятельство, а именно интерес региональных социумов и региональных элит к автономизации своего информационного пространства, отечественными политологами интерпретируется по-разному. Одни исследователи связывают природу интереса региональных элит и социумов с объективными тенденциями глобализации, в частности, с изменениями качества и количества информации как таковой, которая становится и предметом бизнеса, и инструментом манипуляций массовым сознанием, и сферой генезиса имиджевых форм, и просто предметом престижного обладания.

Независимо от того или иного ракурса оценки состояния информационного компонента современной региональной политики отечественные специалисты признают, что информационный компонент в политике, в том числе на региональном ее уровне сегодня имеет первостепенное значение фактора, определяющего позиционирование политических субъектов в пространстве политики. Если говорить о региональном политическом пространстве и системе его идентификаций, то границы этого пространства обозначаются сегодня, прежде всего, информационным влиянием субъектов политики, их возможностями довести до сознания региональных социумов суть своей политической позиции, охарактеризовать ресурсный потенциал своего властного запроса и политического влияния.

Именно это обстоятельство, как представляется, побуждает исследователей увязывать свои интерпретации сущности глобализационных процессов, в ходе которых качественно меняются базовые характеристики политических пространств, с проблемами информатизации региональных пространств и процессов, в них протекающих. При этом, внимание исследователей сосредоточивается, в основном, на количественных характеристиках информатизации региональной политики, насыщенности ее поля разного рода объемами политической информации и развитости сети носителей и трансляторов этой информации. Такой подход в основных чертах воспроизводит общий ракурс современных исследований глобализации. Такая огика исследований имеет, как правило, своим следствием вывод, что для укрепления политической идентичности региона в информационном аспекте надо совершенствовать правовую базу отношений СМИ с властью и обществом, финансировать техническое усовершенствование информационных коммуникаций, воспитывать в обществе культуру потребления политической информации. Само по себе это верно.

Но это диссонирует с общей огикой современных политико-философских подходов к изучению феномена современной глобализации. А суть этой огики сводится к тому, что под глобализацией подразумевают не только и, может быть, даже не столько количественный прирост информационного ресурса современной цивилизации, сколько изменение качества этой информации в связи с различными техническими новациями, приобщением к этой информации огромных масс юдей, изменением ценностных установок современных обществ, сталкивающихся с кризисами своих социально-политических систем, идеологий, мифологий, с экологическими угрозами и фактом неопределенности перспективы демократического и пост-демократического развития. Именно качество информации, как представляется, в условиях современной глобализации определяет ее значение как фактора политической идентификации самоидентификации региона.

В заключении диссертации формулируются обобщения, подводятся итоги исследования, определяются возможные направления дальнейшего изучения его отдельных проблем, обосновывается ряд концептуальных предложений.

Например,а одним из теоретических усовершенствований ракурса политологического исследования современных региональных идентичностей в контексте глобализационных процессов, может быть идея и практика хорошего общества. Ее суть в попытке сконструировать социум на основе конвергенции учших черт, присущих разным обществам прошлого и современности.а Идея жить не хуже других возникает в связи с исчерпанием доверия в массе граждан к радикальным проектам юбой идеологической окрашенности. На этом фоне в массовом сознании, и у исследователей-политологов в том числе, растет доверие к историческому опыту и исторической памяти региональных социально-политических систем как альтернативному ресурсу идей и ценностей, обеспечивающих егитимность притязаний на полноценное политическое участие и статус участника создания нового справедливого миропорядка. Эти элементы, позаимствованные их исторической памяти и исторического опыта, становятся дополнительным конструктивным материалом для создания программ перехода регионов в состояние хорошего общества, что в идеологическом творчестве элит и на практике часто приобретает вид противоестественного синтеза модернизационных иберальных императивов и региональных почвеннических ценностей. Подход к изучению современных российских региональных идентичностей в ракурсе идеи хорошего общества позволяет проследить генетическую преемственность порядков и смыслов современных региональных идентификаций и предшествовавших им механизмов и принципов идентификации.

Основные положения диссертационного исследования отражены

в следующих научных публикациях автора:

Публикации в изданиях,

рекомендованных Высшей аттестационной комиссией

Суханов В.М. Региональная идентичность в контексте глобализации: теоретический анализ // Мировая экономика и международные отношения. 2009. а№1. С.104-110.
Суханов В.М. Башкортостан: проблемы идентичности в мультикультурном пространстве // Полис. 2008. № 4. С. 55-65.
Суханов В.М. Проблемы социально-политической идентичности в обществоведческой итературе современной России // Вестник Саратовского государственного университета. Серия Социология. Политология. 2008. Т. 8. Вып. 1. С.98-103.
Суханов В.М. Политическая идентичность в контексте федеративных отношений: теоретико-методологические аспекты анализа // Вестник Саратовского государственного университета. Серия Социология. Политология. 2008. Т. 8. Вып. 2. С. 76-80.
Суханов В.М. Информационно-коммуникационноеобеспечение региональной идентичности в условиях глобализации // Вестник Саратовского государственного университета. Серия Социология. Политология. 2008. Т. 8. Вып. 2. С. 119-123.
Суханов В.М. О некоторых вопросах становления региональной идентичности в России // Вестник Башкирского государственного университета. 2008. №4. С.1071-1079.
Суханов В.М. Некоторые аспекты становления и функционирования региональной идентичности в РФ (на примере Республики Башкортостан) // Вестник Башкирского государственного университета. Уфа:изд-во БашГУ. 2007. № 2. С.101-107.
Суханов В.М. Проблемы политической идентичности обновленной России и формы их отражения в массовом сознании граждан, // Вестник Башкирского государственного университета. Уфа:изд-во БашГУ. 2002. №1. С.83-87.
Суханов В.М. Некоторые тенденции развития массового политического сознания на современном этапе, // Вестник Башкирского государственного университета. Уфа:изд-во БашГУ.а 2001 .№4.С.48-66.

Монографии

Суханов В.М. Региональная политическая идентичность в постсоветской России: теория и практика. Уфа: РИ - БашГУ, 2008. - 254 с. (15 п.л.)
Суханов В.М. Региональная политическая идентичность в современной России: идеологические, социокультурные и исторические основания. Саратов: Издательский центр Наука. 2008. - 190 с. (12 п.л.)
Курлов А.Б., Суханов В.М., Шкель С.Н. Социодинамика политических приоритетов электората в условиях регионального самоуправления. Уфа.а РИО БашГУ, 2003.а - 215 с. /48 авторских (13 п.л./ 3 п.л.)

Учебно-методические пособия

Суханов В.М. Региональные аспекты современных международных отношений (метод. указания для ст. 3 к.). Уфа, РИО БашГУ, 2005. (1,5 п.л.)
Суханов В.М. Евразийскийа союз: миф или реальность (политико-правовые аспекты) (Метод. пособие) Уфа, РИО БашГУ, 2005. (1,0 п.л.)

Статьи в отечественных журналах

Курлов А.Б., Суханов В.М. Социодинамика становления политических приоритетов электората Республики Башкортостан // Полития. Зима 2001-2002. № 4. С. 95-112.

Статьи ва зарубежных журналах:

Суханов В.М. Muzulmanie, Wahabici, Rosia. Мусульманство.а Ваххабизм, Россияа (К вопросу о религиозном политическом сознании российского общества) // Sprawe Politiyzne .а Польша.2001. №4.а С.87-94.
Суханов В.М. О некоторых проблемах политической идентичности России.//а Sprawe Politiyzne .а Польша.а 2002.а №7.а С. 35-47.
Суханов В.М. Возможна и евразийская интеграция на постсоветском пространстве?а // Иза историята на европейска интеграция: поглед от Русия и България. Болгария, Великотырновский ун-т, 2005, №1. С.111-118.

Статьи в научных сборниках

Суханов В.М. Политическая идентичность в контексте функциональной сущности политики // Политические проблемы современного общества. Мат. науч. конф. каф. полит. наук. Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского. Саратов: Изд-во Наука. 2008. Вып. 9. С. 138-144.
Суханов В.М. К вопросу о региональной идентичности в контексте глобализацииа // Болгария-Россия: исторический опыт взаимодействия и взаимопонимания. Мат. науч. сессииа каф. нов. и новейшей истории истфака БашГУ. Уфа, 2008. С.138-143.
Суханов В.М. Печатные СМИ Республики Башкортостан как фактор формирования региональной политической идентичности в постсоветский период // Политические проблемы современного общества. Сб. науч. ст. каф. полит. наук. Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского. Саратов: Изд-во Наука. 2007. Вып. 8. С.67-76.
Суханов В.М. О некоторыха международно-правовых проблемах евразийской интеграции на постсоветском пространстве // Modern History: Вып. 4, ч.1, Уфа: РИО БашГУ, 2005. С. 72-77.
Суханов В.М. Федеральная и региональная компоненты политической идентичности в современной России // Современный мир. Сб. науч. тр. Башгос. агроуниверситета. Уфа. . 2005.а С. 230-239.
Суханов В.М. Евразийство: модель будущей России или очередной манифест? // Евразийство и национальная идея. Сб. науч. ст. Уфим. гостех. авиауниверситета. Уфа. 2006. С.97-102.
Суханов В.М. Политическая идентичность современного российского общества: социально-философский анализ // Фихте, Платон, Макиавелли и идея правового общества. Матер. междунар. конфер. Уфа: РИО. 2006. С.246-257.

Суханов Василий Максимович

РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В РОССИИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора политических наук

Название типографии и её почтовый адрес

Подписано в печать ____.______.2009 г. Формат _______

Гарнитура Times. Бумага офсетная. Тираж 150 экз.

Печать трафаретная цифровая. Уч.-печ.л._____

Уч.-изд.л._____

Муфф Ш. Пространства публичной полемики, демократическая политика и динамика настроений //а

Комлева Н.А. Современная Россия в поствестфальской системе международных отношений / Перспективы политического развития России. Материалы Всероссийской научной конференции. Саратов, 1-20 апреля 2007 г. Саратов: Саратовский социально-экономический университет, 2007. С.183.

Blog

РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В РОССИИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ