а а Губжокова Диана Джарихановна а СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ (лексико-семантический аспект) а а 10.02.02

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

На правах рукописи

Губжокова Диана Джарихановна

СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ

В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ

(лексико-семантический аспект)

10.02.02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Нальчик - 2012

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова

аНаучный руководитель: адоктор филологических наук профессор

аа Камбачоков Адам Муштагидович

аа

аОфициальные оппоненты: Бижоев Борис Чамалович, доктор филоло-

гических наук, ФГБУН Институт гуманитарных исследований Правительства Кабардино-Балкарской Республики и Кабардино-Балкарского научного центра Российской академии наук, заведующий сектором кабардино-черкесского языка.

Ионов Зауаль Хаджи-Муратович, кандидат

филологических наук профессор, РГБУ Ка-

рачаево-Черкесский институт гуманнитарных

исследований при Правительстве Карачаево-

Черкесской Республики, директор.

Ведущая организация: ГБУ Адыгейский республиканский инсти-н

тут гуманитарных исследований им. Т.М.

Керашева (г. Майкоп).

ааа аа

аЗащита состоится 12 апреля 2012 года в 13-00 часов в ФГБОУ ВПО Кабардино-Балкарнский государственный университет им. Х.М. Бербекова на заседании диссертационного совета Д 212.076.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата филологических наук, созданного в ФГБОУ ВПО Кабардино-Балкарнский государственный университет им. Х.М. Бербекова, по адресу: 360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

аС диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО Кабардино-Балкарнский государственный университет им. Х.М. Бербекова (360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

Автореферат разослан марта 2012 г.

аа

Ученый секретарь

диссертационного совета аЧепракова Татьяна Александровна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Проблема экспрессивности как языкового явления, призванного быть мощным инструментом воздействия на сознание человека посредством силы слова особой выразительности, приобретает в современной науке особую значимость. При этом она представляет значительный интерес как в лингвистике, так и в иных гуманитарных областях, связанных практически со всеми сферами человеческой деятельности, начиная с изучения личностных качеств человека по его речевой деятельности, включая обоснование степени его успешности в результате ежедневно осуществляемых им коммуникативных актов и заканчивая созданием теоретических разработок в области лингвистики, литературоведения, этики, современной медиа-индустрии и PR-деянтельнности. Как в общем языкознании, так, в частности, и в русистике, накоплен значительный опыт описания выразительных средств в языке. Вместе с тем понятие экспрессивности до настоящего времени так и не получило однозначной трактовки; многие аспекты, связанные с сущностью, природой экспрессивности, остаются дискуссионными. Требуют обобщения и систематизации средства создания экспрессивности. Остаются научной целиной проблема экспрессивности и средства ее выражения в языках других народов Российской Федерации, в том числе и в современном кабардино-черкесском, а шире - в целом в адыгских языках, в которых данные вопросы вообще не нашли сколько-нибудь последовательного научного освещения. Этими факторами и обусловлена актуальность данной диссертационной работы.

аОбъектом исследования является категория экспрессивности.

аПредметом исследования - средства достижения экспрессивности на лексико-семантическом уровне в кабардино-черкесском языке.

аЦелью диссертационного исследования является выявление и описание лексических средств выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке. Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

а- определить основные признаки категории экспрессивности, соотнося ее с родственными понятиями лэмоциональность, лоценочность, линтенсивность, лобразность;а

а- выявить в кабардино-черкесском языке важнейшие средства достижения ингерентной экспрессивности;

- проанализировать особенности выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке тропеическими образованиями;

- исследовать специфику создания экспрессивности в кабардино-черкеснском языке синонимическими и антонимическими средствами.

Источниками исследования послужили тексты художественных произведений на кабардинском языке, материалы устного народного творчества, периодических изданий, живая разговорная речь.

аМетоды исследования обусловлены спецификой исследуемого материала и поставленными в работе целью и задачами. В связи с этим анализ важнейших способов выражения экспрессивности в языке проведен в первую очередь описательным методом, методом сквозного анализа текста и семантико-стилистическим методом с применением в необходимых случаях сопоставительного и логического методов. Использованы также методы компонентного анализа, предполагающий рассмотрение коннотативных значений, и таксономический, с помощью которого проанализированы языковые средства, влияющие на достижение экспрессивности текста.

Методологической основой диссертации послужили работы известных отечественных и зарубежных исследователей по проблемам экспрессивности Ш. Балли, В. Матезиуса, Е.М. Галкиной-Федорук, О.С. Ахмановой, И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюновой, В.В. Бабайцевой, М.Н. Кожиной, Н.Н. Кузнецовой, Н.А. Лукьяновой, В.Н. Телия, И.И. Туранского, В.И. Шаховского, Е.И. Шейгал и др., а также адыговедов Х.З. Гяургиева, А.М. Камбачокова, Б.М. Карданова, З.Ю. Кумаховой, М.А. Кумахова, Ю.А. Тхаркахо и Х.Ш. Урусова по теме данного исследования.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она представляет собой первое в адыговедении научное исследование, посвященное системному описанию средств создания экспрессивности на лексико-сенманнтическом уровне. В работе проведено комплексное исследование проблем экспрессивности в кабардино-черкесском языке, выявлены лексико-семантинческие средства достижения ингерентной и адгерентной экспрессивности в художественных, фольклорных, публицистических материалах, а также в живой повседневной речи носителей кабардино-черкесского языка посредством экспрессивно маркированных в узусе лексических единиц, изначально нейтральных лексических единиц, оформленных экспрессивными морфемами, тропеических образований, а также выразительных возможностей синонимии и антонимии.

аТеоретическая значимость диссертационной работы заключается в выявлении закономерностей, специфики создания экспрессивности на лексико- семантическом уровне в кабардино-черкесском языке. Предпринятое в работе полиаспектное исследование экспрессивности с выявлением лексико-граммантинческих средств ее достижения в языке не замыкается на проблемах лексикологии или стилистики, а имеет выход непосредственно как на лингвистическую теорию экспрессивности вообще, так и на вопросы риторики, этики, эстетики, теории массовых коммуникаций. Полученные результаты дополняют исследования проблемы экспрессивности.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при разработке курсов по экспрессивной лексикологии адыгских языков, лингвистике текста, стилистике, риторике, этике.

Материалы проведенного исследования могут быть применены в учебном процессе во время чтения студентам курсов лекций по современному кабардино-черкесскому языку, стилистике языка, журналистскому мастерству.

аПоложения, выносимые на защиту:

1. Экспрессивность как лингвистическая категория, подразумевающая нестандартное выражение субъективного отношения говорящего к предмету речи посредством специфических средств различных уровней, служит для усиления восприятия реципиентом передаваемой ему информации или создания в его сознании четкого представления о предмете речи.

2. Важнейшими составляющими категории экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются эмоциональность, оценочность, интенсивность и образность. При этом обязательными элементами семантической структуры экспрессивности являются эмоциональность и оценочность; факультативными - интенсивность и образность.

а3. Носителями ингерентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются собственно экспрессивные (экспрессивно маркированные в узусе) лексические единицы: экспрессивная лексика разговорной, просторечной и диалектной речи, жаргонизмы, вульгаризмы, окказионализмы, а также историзмы и архаизмы, используемые в чужеродной, несвойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста и достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Ингерентную экспрессивность в кабардино-черкесском языке также выражают готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения и изначально нейтральные лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами.

4. Основными лексико-семантическими средствами достижения адгерентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются метафора и метонимия - важнейшие выразители ассоциативно-образного переосмысления значений; сравнение и иные малые формы тропеических образований. Достижение экспрессивности эффективно обеснпенчинвается и выразительными возможностями синонимии и выразительными ресурсами антонимии.

аАпробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования доложены на заседании кафедры кабардинского языка и на лингвистическом семинаре института филологии Кабардино-Балкарнского государственного университета им. Х.М. Бербекова, на научных сессиях и конференнциях различного уровня, в том числе на научной конференции преподавателей и аспирантов Карачаево-Черкесского государственного университета (Карачаевск, 18-23 апреля 2011 г.); на Всероссийской научно-практичеснкой конференции Проблемы сохранения и развития языков народов Северного Кавказа в ХХI веке (Махачкала, 21 апреля 2011 г.); на Всероссийской научной конференции Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа (Карачаевск, 20-22 октября 2011 г.); на Международной научной конференции Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве (Нальчик, 08-09 ноября 2011 г.).

аПо теме диссертации опубликовано 8 научных работ общим объемом 4,4 п.л., в том числе три статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

аСтруктура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и списка условных сокращений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

аВо введении обоснована актуальность темы исследования, сформулирована цель, определены задачи, объект и предмет исследования, раскрыты научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность реферируемой работы, охарактеризована методологическая основа, изложены методы, используемые в диссертации.

Первая глава Экспрессивность как лингвистическая категория: теоретико-методологические основы исследования посвящена определению сущности и природы категории экспрессивности. В ней также анализируется степень разнранботанности вопросов экспрессивности и способов ее выражения в кабардино-черкесском языке.

Проблема экспрессивности, наряду с вопросами лексического значения слова, разрабатываемыми в тесной связи с общефилософской теорией значения и смысла, берет свое начало еще со времен античности, восходя к идеям Платона и Аристотеля. Первые же элементы теории экспрессивности в лингвистике появились в конце девятнадцатого века в работах А.А. Потебни [1999] и Ж. Вандриеса [1937], связывавших экспрессивность с аффективностью. Вместе с тем специальное, многоаспектное исследование проблем экспрессивности в отечественной и зарубежной лингвистике началось с работ Ш. Балнли [1952, 1955, 1961], В. Матезиуса [2010], Е.М. Галкиной-Федонрук [1958], В.В. Виноградова [1959, 1971], В.А. Звегинцева [1955, 1979], А.И. Ефинмова [1961, 1969] и др. в середине прошлого столетия и успешно продолжено в исследованиях О.С. Ахмановой [1958, 1969], И.В. Арнольд [1970, 1974, 1975, 1981], Н.Д. Арутюновой [1976, 1988], В.В. Бабайцевой [2010], Л.М. Васильева [1962, 1980, 1983], В.Д. Девкина [1986], Н.Н. Кузнецовой [2011], Н.А. Лукьяновой [1976, 1986, 1991, 2009], А.М Николаевой [2006], А.П. Сковородникова [1981], В.Н. Телия [1981, 1986, 1991], В.К. Харченко [1973, 1976], М.И. Черемисиной [1977], В.И. Шаховского [1975, 1982, 1983, 1987], Е.И. Шейгал [1981, 1990] и др. Но, несмотря на значительные успехи в области исследования природы экспрессивности, многие ее аспекты до настоящего времени остаются дискуссионными.

В поисках определения сущности экспрессивности в языкознании предпринимались многочисленные попытки вычленения эмоциональности, оценочности, интенсивности и образности как составляющих элементов понятия экспрессивности. При этом часть ученых (В. Матезиус, Р.О. Якобсон, Ш. Балли, А.Н. Гвоздев, А.А. Реформатский, И.В. Арнольд, В.И. Болотов, В.Г. Гак) экспрессивность отождествляли с эмотивностью. К примеру, по мнению И.В. Арнольд, экспрессивность есть такое свойство текста или части текста, которое передает смысл текста с увеличенной интенсивностью, выражая внутреннее состояние говорящего, и имеет своим результатом эмоциональное или логическое усиление, которое может быть, а может и не быть образным [Арнольд: 1975, 15].

Другие лингвисты (В.В. Виноградов, Е.М. Галкина-Федорук, А.И. Ефимов, Л.М. Васильев, В.И. Шаховский, Н.А. Лукьянова, И.И. Туранский, В.Н. Телия, и др.) четко разграничили эмоциональное и экспрессивное в языке.

Исследуя проблему экспрессивности, Е.М. Галкина-Федорук выдвинула мысль, в соответствии с которой лэкспрессивность гораздо шире эмоциональности в языке и определила экспрессию как лусиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного [Галкина-Федорук: 1958, 107]. Именно это положение в работе ученого и выдвижение в противовес этому другого положения иными языковедами [Востоков: 1977; Васильев: 1962 и др.] послужили для появления в лингвистике двух вариантов трактовки понятия экспрессивности: в узком смысле, как лусиление, подчеркивание какого-либо значения [Васильев: 1962, 109] и в широком смысле, как лусиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного [Галкина-Федорук: 1958, 107; Арнольд: 1975, 15] и др.

В данном вопросе мы придерживаемся точки зрения Н.Н. Кузнецовой, считающей, что выделять в качестве основного в таком многоаспектном понятии, как экспрессивность, только один аспект неправомерно. Таких наиболее важных в отношении экспрессивности аспектов три: 1) наличие нормы; 2) дихотомия адресант-адресат; 3) облигаторность выбора при создании экспрессивности текста и его восприятии. [Кузнецова: 2011, 11].

Вторым после эмоциональности обязательным компонентом категории экспрессивности является оценочность. Если ведущим принципом при изучении языковых закономерностей является антропоцентризм, то сущностью оценочности можно считать отношение (негативное, позитивное или же соответствующее представлениям, существующим в данном обществе) отдельного человека или общества в целом, как субъекта оценки, к объекту этой же оценки. Таким образом, обязательными составляющими компонентами оценочной структуры являются: субъект оценки, подразумевающий отдельного человека, часть общества или общество в целом, объект оценки, оценочный компонент и точка отсчета.

Как и в случае с соотношением понятий лэкспрессивность и лэмотивность, ученые в большинстве своем интенсивность относят либо к разряду компонентов, являющихся составными частями экспрессивности, либо отождествляют ее с экспрессивностью. Так, И.В. Арнольд пишет: Под экспрессивностью мы понимаем такое свойство текста или части текста, которое передает смысл с увеличенной интенсивностью [Арнольд: 1975, 15]. Е.М. Галкина-Федорук считает, что лэкснпрессия - это усиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного [Галкина-Федорук: 1958, 107]. В.Н. Телия полагает, что лэкспрессивность - это усиление восприятия за счет эмоциональной реакции, вызванной образностью [Телия: 1996, 112].

По мнению Е.И. Шейгал, между понятиями лэкспрессивность и линтенсивность существуют причинно-следстнвеннные отношения, т.е. интенсивность ведет к экспрессивности. Между интенсивностью и экспрессивностью существуют не инклюзивные, а причинно-следственные отношения, - пишет ученый, - интенсивность является одним из многочисленных средств повышения воздействующей силы языковой единицы [Шейгал: 1990, 8]. В этом вопросе мы разделяем данную точку зрения ученого.

У лингвистов нет до настоящего времени сколько-нибудь близких, соприкасающихся взглядов на многие вопросы, связанные и с понятием лобразность. Так, Н.А. Лукьянова полагает, что в структуре лексического значения экспрессивной лексической единицы образность - это фундамент, базис, поддерживающий, несущий всю надстройку, которую составляют денотативные и коннотативные семы [Лукьянова: 1991, 17]. О.С. Ахманова считает, что образность, наряду с эмоциональной оценкой и интенсивностью, является одним из компонентов экспрессивности. По В.К. Харченко, образность и оценочность не тождественны, но совместимы. В отличие от оценочности, образность - категория отражательная. Образность слова обнаруживается при окказиональном употреблении [Харченко: 1976, 67].

Нет однозначного мнения и по статусу образности в структуре экспрессива. В этом отношении нам ближе подход Н.Н. Кузнецовой, которая связывает решение данного вопроса с соотношением экспрессивности и образности и на основании существования в языке экспрессивных, но не образных слов типа хмырь, мымра, шмякнуть, раскурочить и др. относит образность к факультативным элементам в структуре экспрессива [Кузнецова: 2011, 12].

Проведенный анализ показывает, что разные ученые к коннотативным компонентам экспрессива относят различные элементы: В.Н. Телия - эмоциональность и оценочность; Н.А. Лукьянова - эмоциональную оценку, интенсивность и образность в разных комбинациях; В.А. Маслова - эмотивность, оценончнность, образность, интенсивность, стилистическую маркированность и структурно-композиционные особенности текста и т.д.

Как и по проблемам соотношения экспрессивности с эмоциональностью, оценочностью, интенсивностью и образностью, среди лингвистов нет единого мнения и по вопросу о статусе экспрессивности в структуре значения. Так, И.И. Туранский не вводит экспрессивность в структуру значения, а относит ее к изобразительным свойствам речи [Туранский: 1990]. С.В. Марченко так же, как и И.И. Туранский, не вводит экспрессивность в структуру значения, поскольку она (экспрессивность), по мнению ученого, являет собой лишь психолингвистическое свойство слова [Марченко: 2001]. В этом отношении нам ближе точка зрения В.И. Шаховского, который, напротив, считает, что экспрессивность входит в качестве составляющего в денотативный компонент, поскольку смысловые отличия экспрессивов от их нейтральных вариантов представляют собой логическую, т.е. понятийную основу экспрессии, а при употреблении слова в речи - в денотативно-коннотативный компонент [Шаховский: 1987, 45].

Исходя из дихотомии язык - речь, часть исследователей относят экспрессивность к явлениям речевым и считают ее категорией стилистической; другие ее рассматривают как функцию языка; третьи считают экспрессивность категорией семантической; четвертые - категорией прагматической.

Мы, вслед за В.В. Бабайцевой и Н.Н. Кузнецовой, склонны рассматривать экспрессивность в плоскости структурной семантики, поскольку именно в ней учитывается, что логический аспект предложения находит выражение в структуре и семантике, а коммуникативный - дополняет семантику предложения актуализацией коммуникативного центра [Бабайцева: 2010, 67].

Таким образом, экспрессивность, как выражение субъективного отношения к предмету речи, нарушающее стандартные представления о нем, достигается особым выбором средств различных уровней языка либо за счет возможностей системы языка, либо за счет нарушения языковых норм [Кузнецова: 2011, 11].

Системно-языковые средства выражения экспрессивности встречаются практически на всех уровнях языка: фонологическом, лексико-семантинческом, морфологическом, синтаксическом.

Как видно из проведенного выше анализа, к настоящему времени в лингвистике накоплен значительный опыт в исследовании сущности и природы экспрессивности. Как в общем языкознании, так, в частности, и в русистике на протяжении только последнего десятилетия появилось значительное количество работ, посвященных соотношениям важнейших составляющих экспрессивности, средствам выражения экспрессивности на различных уровнях языка и в различных видах текста: научно-педагогическом, публицистическом, художественном, фольклорном [Мануйлова: 2005; Пушкина: 2007; Вахитова: 2007; Кузнецова: 2011 и др.]. Вместе с тем весьма незначительно число квалификационных работ, защищенных по проблемам экспрессивности и средствам ее достижения в языках других народов Российской Федерации. Этот список, по существу, исчерпывается следующими исследованиями: Лексическое выражение эмоций в контексте разных культур [Багдасарова: 2004]; Средства выражения экспрессивности в татарском литературном языке (на материале имен существительных и прилагательных) [Габбасова: 2002]; Экспрессивные синтаксические конструкции в марийском языке [Абукаева: 2005]; Лексико-семантические особенности эмоционально-экспрессивных выраженний в отемишском говоре кумыкского диалекта, в которой анализируются исключительно эмоционально-экспрессивные выражения (благопожелания и проклятия), оформленные в виде оптативных (императивных) предложений [Арсланбекова: 2007].

И только две работы выходят на исследование средств достижения экспрессивности на лексико-семантическом уровне: Средства выражения экспрессивности в произведениях современных горномарийских писателей [Илларионов: 2008] и Средства выражения экспрессивности в якутском литературном языке (лексико-семантический аспект) [Николаева: 2006].

Относительно степени разнранботанности вопросов экспрессивности в кабардино-черкесском, а шире - в целом в адыгских языках - следует отметить, что ни сама категория экспрессивности, ни средства ее выражения, как было указано в вводной части реферируемой диссертационной работы, не нашли до настоящего времени сколько-нибудь последовательного научного освещения. Вся существующая в адыговедении литература по исследуемой нами теме, которая исчерпывается научными работами М.А. Кумахова [1976, 1984], Х.Ш. Урусова [2002], А.М. Камбачокова [1994, 1997], Х.З. Гяургиева и Х.Э. Дзасежева [1995], Б.М. Карданова [1982], Ю.А. Тхаркахо [2003], посвящена, в первую очередь, проблемам стилистики и грамматики в адыгских языках и только опосредованно касается некоторых вопросов категории экспрессивности.

Во второй главе диссертации исследуются средства достижения ингерентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке. Основными носителями ингерентной экспрессивности, т.е. экспрессивности, внутренне присущей семантической структуре слова вне зависимости от контекстного его употребления, являются специальные экспрессивно окрашенные в системе языка лексические единицы, само значение которых непосредственно выражает оценку, и изначально нейтральные лексические единицы, оформленные экспрессивными морнфенмами. При этом слова, называющие чувства, слова, выражающие интеллектуальные оценки и экспрессивно нейтральные интенсивы не входят в состав экспрессивной лексики. Они принадлежат к фонду собственно номинативных лексических единиц языка.

К экспрессивно маркированным в узусе лексическим единицам относятся экспрессивная лексика разговорной, собственно просторечной и диалектной речи, жаргонизмы, вульгаризмы, окказионализмы, а также историзмы и архаизмы, используемые в чужеродной, не свойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста и достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Ингерентную экспрессивность также выражают готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения.

Предваряя анализ особенностей выражения экспрессивности посредством собственно экспрессивных лексических единиц, следует отметить, что переводы последних в реферируемой диссертационной работе в большинстве случаев даны в форме номинативных значений их синонимов, имеющихся в кабардино-черкесском литературном языке, поскольку выражаемую экспрессивно маркированными лексическими единицами субъективную модальность едва ли возможно передать на других языках, если только последние не обладают экспрессивными лексическими единицами или готовыми речевыми формулами соответствующей семантики.

Экспрессивно маркированные лексические единицы представленные в составе собственно разговорной речи, выражают различные дополнительные оттенки значений: одобрительные, шутливые, иронические, пренебрежительные, презрительные и др.: гъэтхьэджэн - заставить ныть, плакаться (букв.: заставить звать Бога), кIэлъэф - медлительный (букв.: таскающий за собой хвост (подол), къащтэкъауэ - пугливый, невростенник (букв.: бьющий, стреляющий с перепугу), сампIэимыхьэ Ц непослушный (букв.: (нож), не влезающий в ножны) и др. Сэ ректорым сриджэри сыхьэтым щIигъукIэ сриудэкIащ, зы выговорыжьыфIи къыскIэриупнцIэжри сыкъыщIинхужащ (Ш.Хь.) - Меня вызвал ректор и битый час мусолил, влепил выговор и выпроводил. Зегъэхь, зы бэлыхь сIэщIэмыщIэ щIыкIэ (Ш.Хь.) - Проваливай, пока я не натворил бед.

В предложениях с прямой речью функции актуализатора эмоционнального состояния говорящего нередко перекладываются на речь автора. При этом носителями экспрессивности выступают лексические единицы типа Iурыуэн - пресечь, оборвать речь (букв.: ударить по губам); пыупщIын, пыудын - резко оборвать речь (букв.: отрезать, отрубить); хуилъын - накинуться (на кого-либо) и др. Нэхъыжь щыту умыпсалъэ, - Iурыуащ нэхъ балигъыIуэу фэ зытет щIанлэр и къуэш нэхъыщIэ цIыкIум - При старших не разговаривай, - оборвал младшего брата паренек, выглядевший чуть взрослее. ЗэтепIэ уи жьэр, - хуинъащ абы Мэзан (Ш.Хь.) - Закрой рот, - накинулся на него Мазан.

Значительная часть экспрессивных слов разговорной лексики активно используется в письменной, авторской речи без особого ущерба для качества художественного произведения. При этом строение предложений в ней часто не укладывается в классические рамки предложений в письменной речи: нередко они характеризуются нарушением аранжировки, повторяемостью различных его компонентов, в особенности - экспрессивно насыщенных слов. Это обусловлено прежде всего тем, что в процессе коммуникативной деятельности информирующему остается значительно меньше времени на обдумывание, например, конструктивных особенностей предложения, последовательности компонентов в ней и т.д., чем в письменной речи. В этом и заключается, на наш взгляд, основная причина различного построения предложения в разговорной и письменной речи [Камбачоков: 1994, 23].

Экспрессивность и емкость субстандартных просторечных лексических единиц с шутливо-иронической и фамилярно-насмешливой экспрессией, отличающихся стилистической сниженностью и четкой экспрессией, позволяют адресанту речи кратко и выразительно показать свое чаще всего негативное отношение к предмету речи. Эмоционально-экспреснсивная окраска в них закреплена узуально: хамэкIутIу Ц ло человеке, не способном решать свои проблемы, но готовом помочь в этом же чужим, къэуцэрэфын Ц надуться, зыкIуэнцIынкIэн Ц выпить (букв.: влить в себя), етхъунщIэуэн - лобтесать, пропесочить (букв.: снять ржавчину, налет). КхъыIэ, щыгъэтыж иджы, куэдщ къыубжар! - жиIащ Софят (Щ.I.) Прекрати, хватит нести околесицу! - сказала Софят. Уэ езым уи щхьэ и унафэ пхуэщIыжыркъыми хамэ Iуэху зэфIэбгъэнкIынну уи пщэ долъхьэж - уэракъэ-тIэ хэмэкIутIу щIыжаIэжар? - техъущIыхьырт адэр къуэм. - Сам не можешь решать свои проблемы, а вызвался делать дела других - кого, как не таких, как ты именуют хамэкIутIу (букв.: человек, не способный решать свои проблемы, но готовый помочь в этом же чужим)? - выговаривал отец сыну.

Полагаем, что по своим функциональным характеристикам к экспрессивно-просторечным можно отнести и следующие примеры, образованные по тому же принципу, что и рус. дылда, фифа, цаца, мямлить, бунчать и др.: бырэнтIырэ - разболтанный, плохо пригодный для чего-либо, раздолбанный, бэлэбанэ - рваный, оборванный тэрэфарэ - бесвкусно-замысловатый, хъыфмыфу Ц неприятно и др., выражающие порицание. Псалъэ тэрэфарэрэ рифмэ нэкIуплъкIэ зэгъэпцIа сатырхэр усэ хъункъым (Къ.Хь.) - Строки, наспех сколоченные из бесвкусно-замысловатых слов и румянолицых рифм, не смогут зазвучать стихами. Сытуи бырэтIырэ Iей мы уи машинэр, щIалэ, - мыарэзы-мыарэзыуэ адэр хуеплъэкIащ щIалэ нэхъыщIэм - И какая же разболтанная эта твоя машина, Ц недовольно посмотрел отец в сторону младшего сына.

К собственно просторечным экспрессивным лексическим единицам принмынкают и сложные слова, образованные способом основосложения. Особенность семантики таких единиц заключается в том, что конкретное значение, выражаемое первой частью композита иронично абстрагируется, обобщается второй его частью, которая сама по себе наделена ноль-семантикой и является лишь специально деформированным повторением предыдущей полнознаменательной основы. Такие композиты построены по принципу: значение первой части композита + незаслуживающие внимания вещи (понятия): кадет-мэдет - кадеты и прочие их приспешники (букв.: кадеты-мадеты), сотэ-мотэ - какие-то там сотые (букв.: сотые-мотые) и др. Ахэр здэкIуами бий къахуэхъун гъунэжти, зауэр яублащ, арщхьэкIэ Тэрчкъалэ дэса кадет-мэдетхэр зэбграхуащ (КI.А.) - И там, куда переселились, они нашли себе врагов, и пошла потеха, но кадетов и прочих их приспешников (букв.: кадетов-мадетов), обосновавшихся во Владикавказе, вскоре разогнали. Езыр-езыру машинэм итIысхьэри ежьащи, иджы къовэ, унэидзыхьэ-бжьэнэидзыхьэ жиIэу (Щ.I.) - Сама же по своей воле села в машину, а теперь несет чушь, намекая на какое-то там похищение (букв.: похищение-мохищение).

Собственно просторечная лексика отличается от жаргонизмов и вульгаризмов в первую очередь большей степенью выражения экспрессии последними. Между тем на практике не всегда удается провести четкую грань между этими пластами общего просторечия.

Жаргонизмы и вульгаризмы характеризуются ярко выраженной экспрессивностью с преобладанием коннотативного значения над денотативным. Неоднозначность выражаемых этими словами значений, размытость смысла и его варьирование в зависимости от контекста значительно затрудняет восприятие и однозначное осмысление реципиентом как самого текста, в состав которого входят эти единицы, так и определение направленности оценки, выраженной в денотативном значении подобных лексических единиц, что создает определенные препятствия для четкого и точного восприятия жаргонной речи в процессе общения.

Из традиционно выделяемых в лингвистике приемов образования жаргонизмов (метафорический перенос значения, сохранение внутренней формы, использование экспрессивно-интенсивного компонента значения слова для создания нового смысла, намеренное сталкивание общепринятого значения с новым и др.) для кабардино-черкесского языка более характерны первые три способа из перечисленных.

По существу, значительная часть жаргонизмов - слова общего употребления, выражающие помимо своего основного еще и дополнительное, экспрессивное значение: щIэуэн, хэуэн, къэсыжын Ц влипнуть основательно, IупIэн Ц прикончить, зыгъэфын - сгинуть, игъэсыкIын - лизбавиться от кого- (чего)-либо (букв.: выкурить, спалить что-либо в чем-либо); зылъэфын Ц тащиться, гъэуэн Ц нести бестолковщину (букв.: стрелять (холостыми) и др. лЗыгъэф! - хуилъащ зи щхьэр фадэм зэтрихуа Iы чэфыр къыщIыхьа и ефэнгъум (Хь.С.) - Сгинь! - прикрикнул на своего собутыльника, появившегося на пороге, мужчина, у которого голова трещала от выпитого. А уи кIэрынщIэнным жагъын къыпхуищIмэ, еуи игъэсыкI (Щ.I.) - Если твоя спутница окажется с норовом, возьми да избавься от нее (букв.: выкури).

Вульгаризмы большей частью находят применение в речи бранной для выражения сильных эмоций: раздражения, гнева. По силе эмоционального воздействия они значительно превосходят слова просторечной лексики. К самой мягкой, ледва терпимой части данного пласта лексики кабардино-черкеснского языка можно отнести, по нашему мнению, лексические единицы типа цIапIэ - гадкий, ублюдок, цIапIэрылъху - выродок, отродье (букв.: цIапIэм къилъхуа - лублюдком рожденный), куэпэч, къэхьпэ Ц потаскуха, къэвэн, къэвэн-къэжьэн Ц нести чушь, околесицу и др. Мо куэпэч хьэулейм сфIигъэкIуэдащ си къуэ закъуэр, - мэтхьэусыхэ Къаннэху (П.) - Эта праздношатающаяся потаскуха отняла у меня единственного сына, - плачется Каннох. АIэ, и гугъу умыщI а цIапIэм! - къынжьэндэлъэтащ Софят псынщIэу къыздэкIуэжым (Щ.I.) - Нет, не говори об этом ублюдке! - вырвалось у Софят, когда она торопливо возвращалась назад. Понятия, выражаемые значительным числом слов, относящихся к вульгаризмам, в кабардино-черкесском языке передаются с помощью эвфемизмов.

Вульгаризмы, как и жаргонизмы, оказывают негативное влияние не только на формирование и развитие литературного языка, но и на воспитание и культуру носителей языка, в первую очередь - на подрастающее поколение. Этим обусловлена необходимость редкого употребления данного пласта экспрессивной лексики и в устной и в письменной речи.

Историзмы и архаизмы для нашего исследования представляет интерес не столько с точки зрения намеренного употребления в исторических произведениях, сколько их использования в чужеродной, несвойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста, достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Он в кабардино-черкесском языке достигается путем имитации в иронической форме высокого поэтического стиля, например, нартского эпоса, для высмеивания обыденных, порочных явлений в современной жизни. Вот одна из конструкций, построенная по форме песни о нартском герое Сосруко, использованная при обращении горе-шофера к задержавшему его сотруднику автоинспекции: Уей, хабзэм и щауэ, нобэ махуэшхуэ ефэщ. - О, витязь закона, сегодня праздник большого пиршества.

Другим способом выражения экспрессивности является ироническое именование, называние объекта речи характеризующими его основные черты словами или выражениями из словарного фонда устаревших слов, употребляемыми в языке уже с дополнительным эмотивно-оценочным значением: абрэдж Ц лабрек (в значении: агрессивно-вездесущий, сорви-голова) унэIут Ц лрабыня (в значении: бесправная, затурканная), мэкъумэт - польза, полезность (используется в составе обращения-вопрошения, выражающего никчемность, бесполезность человека), пащтыхь Ц лцарь, гуащэ Ц княгиня и др. Два последних историзма употребляются для ироничного выражения значения требующий к себе особых почестей. Уэ сытым уримэкъумэт? - Какая от тебя польза (в жизни)? Мы пащтыхьым зэ шхэн иухамэ, псори Iэнэм дыпэрынтIынснхьэннут, - шхэуэ щыс сабиймкIэ и Iэр ищIурэ пыгунфIынкIащ ФатIимэ. - Если бы царь закончил трапезу, мы бы все сели за стол, - улыбнулась Фатима, указывая на евшего малыша.

Вместе с тем мы склоняемся к мнению, что по механизму выражения экспрессивности рассмотренный выше способ тяготеет к средствам создания экспрессивности с помощью метафорического переноса, рассматриваемым в третьей главе реферируемой работы.

Из существующих способов образования окказионализмов - одного из ярких средств выражения экспрессивности - в кабардино-черкесском языке более употребительны трансформация части сложного слова и нетрадиционная для исследуемого языка вербализация именных основ. С помощью первого способа образованы композиты типа шыпэдром Ц от кабард. шы - конь и заимствованной части пэдром (дром), соответствующей понятию место, участок, площадка (второй компонент в композитах автодром, аэродром, космодром и др.), что собственно и означает ипподром - специально оборудованный участок для конских скачек и бегов. Данный пример не является ни калькой, ни полукалькой и в языке употребляется крайне редко. Идентичен и структурный состав окказионализма дыхьэгъ из примера Дынхьэшкъым уэ уи Iуэхур нобэ зыIутыр - дыхьэгъщ - По нынешнему состоянию твоих дел тебе впору не смеяться, а плакать (букв.: смеяплакать). Композит дыхьэгъ составлен из компонентов двух самостоятельных слов с антонимичными значениями: дыхьэшхын - смеяться и гъын - плакать. Достигаемый в слове дыхьэгъ эффект экспрессивности является результатом противоположных значений, одновременно выражаемых обоими компонентами (составными частями) данного окказионализма.

Вербализация именных основ - второй способ образования окказионализмов путем совершенно нетрадиционного для кабардино-черкесского языка логлаголивания имен существительных и прилагательных. Удачно используемый в творчестве кабардинских поэтов и писателей А.А. Шогенцукова, Б.И. Куашева, Х.Т. Шекихачева и, особенно, А.О. Шогенцукова данный способ стал весьма примечательным и полезным явлением в языке, отчасти способствовавшим решению некоторых проблем, возникающих при употреблении имен в синтаксической позиции предиката: Сэ си щхьэщыгум гъэмахуэ дыгъэр щолыгъэ (КIу.Б.) - Над моей головой летнее солнце распаляется (букв.: огонеет). Лацэ дахэм а зэманым гуащэнысэр ирогуапэ (Щ.А.) - В это время княгиня испытывает теплоту, ласку (букв.: ласковеет) к красивой Ляце. Мес, еджапIэ хадэм ит пхъэщхьэмыщхьэ жыгхэр мазэ нурым ходыжьыныфэ (Щ.I.) - Вот, фруктовые деревья в школьном саду посеребриваются (вместо традиционного в кабардино-черкесском становятся серебристыми) в лунном сиянии.

Но вместе с примерами удачного использования окказионализмов в кабардино-черкесском языке настораживает предпринимаемое в течение последнего десятилетия не всегда корректное и не до конца обдуманное активное словотворчество журналистов, стремящихся к насильственному внедрению в язык выдуманных ими, но не имеющих успеха у носителей языка новообразований типа щIыуэпс - природа (букв.: земля+небо+вода); гъуазнджэ - лискусство (буквальная прозрачная исходная семантика в языке отсутствует); псэкупсэ - духовность (букв.: душа+серднцевина+душа) и др.

Важнейшей особенностью окказионализмов является их неразрывная связь с контекстом. Употребляясь вне контекста, окказионализмы часто остаются не понятыми читателем или слушателем. Игнорирование этой важнейшей черты окказионализмов и попытки насильственного насаждения их в языке для повсеместного использования, причем не наряду, а вместо устоявшихся и активно функционирующих в языке лексических единиц, и привело ярых поборников словотворчества в кабардино-черкесском языке к явным неудачам.

Экспрессивно окрашенные диалектизмы в кабардино-чернкеснском языке представлены лексическими единицами типа къытеупIэщIэн - лгать, говорить неправду уверенно, словно делать заклепку на железе (букв.: заклепать), гуэхын - лгать, говорить неправду, словно отрезать, отделить ее ломтями кинжалом (букв.: отрезать, отделить), зылыгъуэжын - неистовствовать, гневаться (букв.: опалить себя), къэтIэпIын Ц вспылить (букв.: набухать, словно почки на деревьях) и др. В художественных произведениях немалой части кабардинских писателей авторская речь по частоте употребления диалектных слов, к сожалению, порою мало чем отличается от речи персонажей.

Весьма действенным средством выражения ингерентной экспрессивности являются готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения и активно используемые носителями языка. Это клише, употребляемые адресантом речи в порыве резкого эмоционального всплеска: емынэм ихь(ын) - чума его побери, уанэ мыгъуэр тезылъхьэн - чтоб (ты, он) попал в беду (букв.: кто да оседлает (коня) проклятым седлом), кIуэцIрыхун - чтоб (ты, он) провалился, псэхэлIэ хъун (о скоте птице) - чтоб (ты, он) сдох дурной смертью и др. Фытэдж, уанэ мынгъуэр тезылъхьахэ, - яхэлъэдащ плъыру къагъэна Iыр жейуэ щылъэхэм, - пхъэрыр къыткIэлъысащ (Къ. Хь.) - Вставайте, несчастные (букв.: оседлавшие (коня) проклятым седлом), - подбежал к спящим мужчина, стоявший на часах, - погоня настигла нас. Гъуэш-гъуэш, псэхэлIэ хъун, - ерагъкIэ зрегъэгъазэ илъэсий фIэкIа мыхъу выщхьэдэс щIалэ цIыкIум пхъэIэщэм щIэщIа вы увыIам (Л.гъу.) - Цоб-цобей, чтоб ты сдох дурной смертью, - с трудом поворачивает вконец истощенного вола, запряженного в плуг, восьмилетний мальчуган, управляющий этим волом.

В языке наблюдаются случаи употребления части приведенных выше готовых речевых формул в смягченной форме. Эффект деинтенсификации при этом достигается включением в состав словоформ или глагольной части устойчивых сочетаний слов аффикса отрицания мы-, вносящего в семантику готовых клише значение невыполнения действия, заключенного в речевой формуле: узымыгъэдыкъын Ц чтобы (ты, он) не окоченел, не околел, зи хьэдэр имыхуэн Ц кто да не падет трупом, кIуэцIырынмынхуын (щIынкъантибл мыхъун) Ц кому да не провалиться в преисподнюю, хьэдэр зымыгъеин - кому да не оплакивать покойного, и др.

Еще мягче, формально - уже в виде благопожелания, а по существу в качестве и в тоне назидания употребляются клише типа уанэ махуэр тезылъхьэн Ц кто да оседлает (коня) счастливым седлом, зи унагъуэр бэгъуэн и сокращенные формы от него зи унагъуэрэ, зиунэрэ - чей дом (чье добро) да приумножится и др., являющиеся, по сути, антонимами ряда приведенных выше формул-проклятий: А уанэ махуэр тезылъхьэн, нэхъыжь щыту нэхъыщIэ хьэщIапIэ щыпсалъэу плъэгъуа? - О, кто да оседлает (коня) счастливым седлом, разве ты видел, чтобы в гостях младший разговаривал в присутствии старшего? А зи унагъуэр бэгъуэн, сыт щыгъуэ уэ щыплъэгъуар унагъуэ и унафэ фыз и пщэ далъхьэу? (Ш.Хь.) н О, чей дом (чье добро) да приумножится, когда ты видел, чтобы решение семейных вопросов возлагалось на женщину?

Изначально нейтральные лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами, становятся достаточно продуктивными носителями субъективно-модальных значений. Из всего существующего в языке многообразия аффиксов выражение экспрессивности достигается только суффиксальными морфами, которые вносят в значение прилагательных, существительных и наречий, образованных от качественных прилагательных, добавочные эмоционально-экспреснсивные оттенки. Оформляя основы изначально семантически нейтральных словоформ, диминутивные аффиксы придают им оттенки уменьшительности и ласкательности; аугментативные - увеличительности и пренебрежительности. С точки зрения частотности употребления в языке более востребованы суффиксы со значением увеличительности, усиления и пренебрежительности; слабее представлены суффиксы уменьшительности и ласкательности.

Среди аффиксальных морфем в кабардино-черкесском языке встречаются омосемы, т.е. морфемы, различные по фонетическому облику, но выполняющие одинаковую функцию. К ним относятся суффиксы -щэ и -рей; -э, -рилэ, -ринэ и -рей; -шэ и -зэ; -бзэ и -пс и др.

ааСуффиксы -жь, -рей, -щэ, -цэ и др. в зависимости от контекста способны вносить в семантику высказывания значение как позитивное, так и негативное. Вектор оценки при этом зависит как от семантики производимой основы, так и от устоявшихся этических взглядов этноса - носителя языка.

Наряду с суффиксальным, в кабардино-черкесском языке используются и префиксальный (префикс зыгъэ- + основа: зыгъэ-губзыгъэн лизображать из себя всезнающего (умничать) и, префиксально-суффиксальнный (префикс зэхэ- + основа + суффикс Цхь: зэхэ-шхы-хь-ын беспорядочно и беспардонно объест что-либо со всех сторон) способы выражения экспрессивности.

В третьей главе Особенности выражения экспрессивности посредством тропеических образований рассматриваются метафора и сравнение - важнейшие средства выражения субъективной модальности посредством ассоциативно-образного переосмысления значения, а также малые формы тропеических образований.

Языковым, семантическим механизмом образования метафоры является процесс перегруппировки сем в семантической структуре слова, в результате чего периферийные - коннотативные, потенциальные элементы исходного значения - начинают занимать в семантике нового, метафорического значения лидирующую позицию, переходя в разряд ядерных, денотативных [Кузнецова: 2011, 14]. Метафора основана на принципах сходства субъекта и объекта сравнения, с одной стороны, и способности удвоения семантики слова, с другой стороны. Она характеризует предмет, явление с точки зрения постоянных качеств, заложенных в нем: Хэт а бжьо цIыкIур щакIуэ щIалэфIу зи къэпхъэн щэхум фIэфIу къихьэнур? (Щ.А.) - В потайные ловушки какого молодого и удалого охотника добровольно попадет этот молоденький лосенок (о девушке)? Мэртэзей щихухэм, ноби къыфнхуэннщыгъуэу, я тхьэмпэ щхъыщхъхэр щэхуу къаIэпоху (М.А.) - Муртазовские тополя, и сегодня скорбя по вам, тихо роняют (букв.: выпадают из их рук) свои шершавые листья. Сравнение же выражает любое сходство предметов, будь то постоянное либо преходящее: Шхэгъуэм пхъэгъуэ дакъэщ - Iуэху щIэгъуэм пхъэдакъэжьщ (А.п.). - Во время еды - красное дерево, во время работы - коряга (бесполезная).

Эффективным средством достижения образного выражения мысли являются метафоры-фразеологизмы и метафоры-паремии, подвергающиеся в художественной речи различным структурно-грамматическим видоизменениям, авторским преобразованиям (лекнсическое обновление фразеологических единиц путем введения в их состав фразеологически свободных слов и словосочетаний, семантически более наполненных оттенками эмоциональности или оценочности), ведущим к расширению границ их семантического поля. К таким аналитическим конструкциям, обладающим яркой образностью, можно отнести, например, удачно использованные А. Кешоковым лексически обновленные паремии типа Жыгыр къанэмэ, къудамэ игъуэтыжынщ - Если дерево останется - ветки вырастут по образцу нормативно используемого Щхьэр псэумэ, пыIэ щыщIэнкъым - Была бы голова - шапка найдется. Используя распространенное выражение Делэ къэзылъху и гуэн лъапэ щынщIентIэж - Родивший глупца закапывает его у своего амбара, А. Мукожев пишет: НэхъыфIу схэлъыр уэрэд гуапэу къысхуэгъэнамэ, си насыпт. НэхъыкIэу схэлъыр си гуэн лъапэ щысхущIэтIэжтэм, си насыпт - Если бы я сумел оставить в качестве нежной песни все хорошее, что во мне есть, я был бы счастлив. Если бы я сумел закопать у своего амбара все плохое, что во мне есть, я был бы счастлив.

Приемами усиления экспрессивности являются используемые в языке развернутые и индивидуально-авторские метафоры; введение в текст различных метафор для обозначения одного и того же предмета или явления в различных контекстах; включение образа в некоторый постоянный, но индивидуализированный контекст; построение произведения таким образом, что оно целиком представляет собой сплошную метафору и др.

Развернутая метафора, характеризуется тем, что употребление одной метафоры влечет за собой нанизывание новых метафор, связанных по смыслу с первой. При этом степень выражения экспрессивности в таких конструкциях значительно усиливается: Алэщокъуэ бжьэпэр пщIэнтIащи, и натIэ псыIэхэр дыгъэ бзийхэм ялъэщI (Щ.I.) - Алашокова круча вспотела, и солнечные лучи вытирают ее мокрый лоб. Я дыщафэ нурымкIэ си гущIэм еубзэу вагъуэ цIыкIухэм сэ зыкъысхуаший (Къ.I.) - Лаская мое сердце своими золотистыми лучами, звездочки тянутся ко мне.

Примерами введения в текст различных метафор для обозначения одного и того же предмета или явления в различных контекстах богато творчество А.А. Шогенцукова. В стихах и поэмах поэта, посвященных судьбе обездоленного люда, влачащего нищенское существование, оплеванного и растоптанного власть имущими, довольно часто встречается мотив холода, стужи (снег, лед), символизирующий голод, неприкаянность, безысходность в душе и нищету: Жэщ губжьащи, жьы зэпихум бадзэ хужьыр кърехьэкI, къуакIи тафи къимыгъанэу джэбын хужьыр кърешэкI. - В разбушевавшуюся ночь ветер разносит белые мухи, и лощины и долины заворачивает в белый саван. Тафэм хуэфIу мыл Iув пхъафэр нэр тепщIыпщэу трилъхьащ. - Обволок долину в толстую ледяную кору. ГущIэнгъунншэу а щIымахуэр хунэмысхэм топщыхьыф, а тхьэмыщкIэм я пкъы хейхэм мыл Iув джанэ щетIэгъэф (Щ.А.). - Безжалостная эта зима измывается над обездоленными, невинные тела их облачает в толстую ледяную сорочку.

В кабардинской поэзии имеет место прием включения образа в некоторый постоянный, но индивидуализированный контекст. При этом, как отмечает Н.Н. Кузнецова, использование данного приема возможно исследовать на примере не одного произведения, а на материале всего творчества того или иного поэта или какого-то определенного периода времени [Кузнецова: 2003, 15]. Одним из таких образов, например, в творчестве А. Мукожева является образ нежности, улыбки. Это нежность и младенца, выглядывающего драгоценным камешком из люльки, и любимой сестры, с чьим сердцем в унисон бьется сердце лирического героя, и молодой женщины, готовящейся стать матерью, и матери, радостно готовящей обед для детей, и Солнца, готового дарить ласку Земле, и цветов, радующихся счастью влюбленных, и неба, улыбающегося добрым делам на земле: Жэщыр пщIыхь дахащэу Iупхъуэм къызэпхощ. Уэри мыщIэ цIыкIуу гущэм укъыхощ (М.А.) - Ночь прекрасным сном просвечивается через шторы. И ты, как драгоценный камушек, выглядываешь из люльки. Си шыпхъу гумащIэ, си шыпхъу нэхъыщIэ, сыныпхуэзэну щIэх-щIэхыу сфIэфIщ, уи нитI гуапащэр къызэдэхащIэу сыббгъэдэсыну си дежкIэ IэфIщ. - Нежная моя сестра, младшая моя сестра, хочу встречаться с тобой чаще. Мне в радость сидеть с тобой, когда твои нежные глаза одаривают меня лаской. И нэгу къищу нэщхъынфIагъэ анэр быным яхуопщафIэ. Хьэку уэнжакъым къреху Iугъуэ. Уафэ къащхъуэри мэгуфIэ - С добрым, радостным лицом мать готовит для детей. Из печной трубы валит дым. И голубое небо улыбается. - Удз гъэгъахэр сыт фэ фыщIэгуфIэр? - ЗэпылъитI къыдоплъыр дэ нэщхъыфIэу - Отчего улыбаетесь, цветы? - На нас радостно смотрят двое влюбленных.

В кабардинской поэзии имеют место уникальные примеры, когда поэтическое произведение целиком представляет собой сплошную метафору. В этом отношении примечательны философские стихотворения А. Мукожева Жизнь-старый поезд, Полный и пустой и др.

Вторым по значимости после метафоры средством достижения экспрессивности является сравнение. Оно основано на уподоблении одного предмета другому, на сопоставлении предметов, понятий и состояний, обладающих общим признаком. Сравнения в кабардино-черкесском языке представлены: 1. Отдельными полнознаменательными словами: Хышхуэ лъагъуныгъэр къэукъубияуэ си гур кхъуафэжьейуэ кърехуэкI (Д.З.) - Океан любви разбушевался и подгоняет мое сердце, словно лодчонку. 2. Полнознаменательными словами в сочетании с послелогами хуэдэ(у), ещхьу, щIыкIэу, хабзэу и др., выражающими понятия как, словно, подобно и др.: Лацэ и фэ тIэкIур блыным хуэндэу фагъуэ хъуащ (Щ.А.) - Ляца побледнела, как стена. 3. Словосочетаниями либо синтаксическими оборотами: Жыруэрэ си лэныстэшхуэр хьэщхъуэжь хабзэу зэрызогъэншхыр (А.у.) - Стальные мои ножницы я заставляю скрежетать, будто грызутся злые серые псы. 4. Целыми предложениями (параллелизмы). При этом субъект и объект сравнения могут быть лобъединены элементами аращ, апхуэдэщ и др. так и, таков(а) и и др., либо смежные части текста соединяются логически, без каких-либо соединителей: АкъылкIэ сэ фIы дыдэу къызгунроIуэ: псэ зиIэм иIэщ кIэ - цIыху гъащIэр кIэщIщ (М.А.) - Умом я хорошо понимаю: имеющее начало имеет и конец - жизнь человеческая коротка.

Эффективными средствами достижения экспрессивности являются малые формы тропеических образований: метонимия, метафорические и метонимические эпитеты, оксюмороны, перифраз, гипербола, литота. При этом метонимия, как и метафора, основанная на способности слова к своеобразному удвоению в речи номинативной функции, являет собой накладывание на переносное значение слова его прямого значения. В этом случае оба сопрягающихся компонента связаны отношениями смежности. В языке имеют место случаи перехода ситуативной метонимии в разряд метафор. Это происходит в тех случаях, когда обозначение части целого заключает в себе качественные или оценочные коннотации.

С точки зрения значительного усиления выразительности в речи и существенного повышения экспрессивности высказывания весьма эффективно употребление в кабардинской устной разговорной речи и в тексте художественных произведений сложных тропеических образований, созданных путем сочетания: 1. Метафоры с перифразом: Бгы къуагъхэм, къуэ зэвхэм гъущIышхэр щощыщ (Щ.А.) - Между горами, в тесных балках раздается ржание (букв.: ржут) стальных коней (в значении: тракторов). 2. Метонимии с перифразом: IэлъэщI плъыжьым и гъущIышыр сыту хуабжьу зэщIэплъа (Щ.А.) - Как разошелся железный конь красной косынки. 3. Метонимии с метафорой: Абы гухэлъ хужьхэр къыщотIэпI (М.А.) - Там распускаются светлые мечты (букв.: набухают, словно почки на деревьях, белые мечты. ЗыхэзгъанпнснкIэрт уи нитIым къыщIих хъуэпскIхэм (Iу.Б.) - Я купался в лучах твоих глаз.

Выражение экспрессивности в кабардино-черкесском языке активно обеспечивается и возможностями системных связей слов, в первую очередь - синонимами и антонимами, чему и посвящена четвертая глава диссертационной работы. Как в устной разговорной речи, так и в произведениях художественной литературы омонимы не представлены, либо почти не представлены как средство достижения экспрессивности.

Особенность синонимов как одного из важнейших средств создания выразительности в речи заключается в том, что они обладают не только смысловой близостью, но нередко и тождественностью значений. Неполное совпадение смысловых и стилистических оттенков синонимов и делает их одним из эффективных средств выражения экспрессивности. К наиболее эффективным способам достижения экспрессивности посредством синонимов относится создание градационного ряда - прием нанизывания, нагнетания синонимов с нарастанием экспрессивности для характеристики разных оттенков явления, передачи интенсивности действия, сильных чувств, переживания. При этом для создания градации нередко используются не только синонимы, но и слова, связанные общностью значений, не доходящей до синонимии: Мор си къуэм ейщ, си щIалэм, Джатэгъазэ! (Iу.Б.) - Это принадлежит моему сыну, моему мальчику, Джатагазе!. Гум, зыхуэмышыIэу ъы нэпс щIегъэкI, мэгыз, мэгуIэ (Iу.Б.) - Сердце, не в состоянии успокоиться, заливается кровавыми слезами, стонет, плачет.

Другим важным средством создания экспрессивности является контрастивное использование синонимов, что непосредственно связано с функцией противопоставления синонимов, при котором еще сильнее подчеркиваются отличительные признаки называемого явления: Зи щхьэгъусэмрэ зи бынхэмрэ щIэзылъхьэжу пIийуэ дунейм къытена езы Iыжьми къызэрилъытымкIэ, иужьрей илъэс зытхухым ар дуней гъащIэкIэ псэужтэкъым, ауэ и псэр пыту къэгъуэгурыкIуэ къудейт Ц По мнению и самого-то старика, похоронившего супругу и детей и оставшегося на свете один, последние лет пять-шесть он собственно и не жил мирской жизнью, а просто существовал.

Достаточно сильным средством выражения экспрессивности является использование контекстуальных синонимов - слов, имеющих яркую экспрессивную окраску, которые временно, только в определенном контексте вступают между собой в синонимические отношения. Для сближения подобных слов, не принадлежащих в лексической системе языка к одному синонимическому ряду, достаточно лишь понятийной соотнесенности. В связи с этим в контексте могут синонимизироваться слова, вызывающие определенные ассоциации: МыдэкIи дунейр мэгуфIэж: дыгъэр нэщхъыфIэу къыкъуэнкIащи мэджэгу, паровозыр кIийуэ блож, къуалэбзур зэрызохьэ - гъэщIэр зэрыгъащIэщи йокIуэкI (Н.А.) - А здесь мир во всю веселится: солнце весело взошло и играется, паровоз со свистом проносится, птицы оживленно суетятся - словом, жизнь продолжается. Усхъумэфакъым, Маринэ, сыпхуэнхъуфакъым мэIуху (М.А.) - Не уберег я тебя, Марина, не сумел стать для тебя щитом.

Речь кабардинцев и черкесов богата приемами использования выразительных ресурсов антонимии. Это обусловлено прежде всего тем, что смысловые контрасты, заключенные в антонимах, резко усиливают образность речи, концентрируя на небольшом отрезке текста мысли и эмоции. При этом выразительные возможности контекстуальных и индивидуально-авторских антонимов, образованных, по сути, посредством определенных сдвигов в семантике слов в контексте с целью перемещения на первый план значения, необходимого адресанту в конкретном случае для нетрадиционного выражения мысли, значительно шире, чем у антонимов обычных. ГъащIэ, фо хьэкIуэ, щхъухькIэ зэхэщIауэ, къытхуэбгуэшыныр уи нэрыгъщ (М.А.) - Жизнь, твоей привычкой стало раздавать нам мед, растворенный ядом. Зи закъуэу гугъу ехьам зыпэщIумысэ, уи фочри пэлъэщынкъым абы и сэм (М.А.) - Не считай слабее себя того, кто перенес невзгоды жизни в одиночестве, даже ружье твое бессильно перед его ножом. ЩIэгущIэгъуншэр гъащIэр сыт апхуэндэу? - уIэгъэ птелъмэ, шыгъукIэ егъэнхъуж (М.А.) - Почему жизнь так беспощадна? - Она рану лечит солью.

В достижении яркой выразительности участвуют не только одиночные пары имен, глаголов и других частей речи с противоположными значениями. Более сложной формой выражения экспрессивности являются конструкции, в которых антонимические пары находятся в составе композитов: Жэщырыдэ махуэрыдыхьэшх (Пс.) - Ночью занимающийся шитьем, а днем бездельничающий (букв.: смеющийся). - О человеке с неправильной организацией жизненного уклада. Сами антонимы в подобных построениях противопоставляются реально: жэщ - ночь - махуэ день. Композиты же жэщырыдэ и махуэрыдыхьэшх в целом становятся антонимами контекстуально.

В кабардинской художественной речи нередки примеры умелого применения оксюморона и антитезы, созданных на базе узуальных и контекстуальных лексических антонимов для резкого противопоставления понятий и образов или для выражения нового понятия путем соединения противоположных признаков слов. При оксюмороне предмет или явление наделяется противоположными, взаимоисключающими, на первый взгляд, признаками, в результате чего у адресата речи создается ощущение противоестественности услышанного, прочитанного. А необычность явления и есть фундамент, на котором зиждется экспрессивность: ГуфIэгъуэ нэпс е гуауэ нэпс си фIэщ схуэмыщI къыпфIынщIэнкIауэ (М.А.) - Я не могу поверить в то, что хоть когда-нибудь на твоих глазах появлялись слезы радости или слезы печали. Лъагъунынгъэм гу дэмыубзэрабзэр жьэгу мафIэншэм сыткIи ещхьыркъабзэщ (М.А.) - Сердце, не знающее любви, во всем похоже на холодный очаг (букв.: безогненный очаг - очаг без огня).

Антитеза же есть оборот речи, характеризующийся сопоставлением резко контрастных или резко противоположных понятий или образов для усиления впечатления [Краткая литературная энциклопедия: 1962, 242]. Къызэпта акъылым егъэз уэри щIыри (М.А.) - Ум, которым Ты наделил меня, переворачивает небо и землю. Си деж уэ зыри къыщумылъыхъуэж, Сыпсэуми худэщ сэ сыщымыIэж. Сэ нобэ сщыщу зыри симыIэж: Къэнащ уи деж си гуауи, си гуфIэгъуи (М.А.) - Ты у меня больше ничего не ищи, Хоть я и живой, подобен мертвому. У меня ничего от себя не осталось: Остались у тебя и моя радость и моя печаль.

В устной разговорной речи и в художественных произведениях кабардинских авторов наблюдаются случаи одновременного использования антонимов и синонимов, что существенно увеличивает выразительные способности языка.

В заключительной части диссертационной работы подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения актуальных аспектов данной темы:

1. Экспрессивные языковые средства четко противопоставляются нейтральным как по их возможности выражения эмоциональности, оценочности, интенсивности и образности, так и по их способности выражения субъективного отношения к предмету речи, что в полной мере дает основание рассматривать экспрессивность как самостоятельную лингвистическую категорию. 2. На лексико-семантинческом уровне ингерентная экспрессивность в кабардино-черкесском языке достигается экспрессивно маркированными в узусе лексическими единицами; готовыми речевыми формулами, выступающими выразителями оценки всей ситуации общения; изначально нейтральными лексическими единицами, оформленными экспрессивными морфемами. 3. Достижение адгерентной экспрессивности эффективно обеснпенчинвается возможностями тропеических образований и выразительными ресурсами синонимии и антонимии.

В связи с ограниченными рамками исследования из всего многообразия средств достижения экспрессивности в реферируемой диссертационной работе рассматривались только лексико-семантические. Между тем перспективы дальнейшей разработки данной темы выходят на исследование фонетических и морфологических средств создания экспрессивности, связанных, в первую очередь, с выразительными возможностями интонации и особенностями реализации экспрессивного потенциала самостоятельных и служебных частей речи. Весьма продуктивными и заслуживающими пристального внимания являются фразеологические средства, которые в нашей работе были рассмотрены только фрагментарно, в порядке иллюстрации некоторых индивидуально-авторских средств достижения выразительности. По существу неисчерпаемыми представляются возможности экспрессивного синтаксиса, освещение которых едва ли уложится в рамках одной диссертационной работы.

Основные положения и результаты диссертационного исследования

отражены в следующих публикациях:

I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Губжокова Д.Д. Экспрессивность как лингвистическая категория // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск, 2011. - № 2. - С. 128-130.

2. Губжокова Д.Д. Малые тропеические образования как средство выражения экспрессивности // Известия Кабардино-Балкарского государственного университета. - Нальчик, 2011. Ц № 3. - С. 81-84.

3. Губжокова Д.Д. Cравнение как способ выражения экспрессивности в кабардино-черкеснском языке // Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН. - Нальчик, 2011. Ц № 6 (44). - С. 264-268.

II. Статьи, опубликованные в других изданиях:

4. Камбачоков А.М., Губжокова Д.Д. Некоторые вопросы выражения субъективно-модальных значений в кабардино-черкесском языке посредством экспрессивных морфем // Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета. Материалы научной сессии. - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкесского государственного университета. 2011. - Ч.2. - С. 109-113.

5. Губжокова Д.Д. Некоторые вопросы аранжировки атрибутивной синтагмы с распространенным определением в кабардино-черкесском языке в разрезе экспрессивности // Вопросы кавказского языкознания. Материалы Всероссийской научной конференции. - Махачкала: Издательство Дагестанского государственного университета. 2011. - Вып. 4. - С. 89-92.

6. Губжокова Д.Д. Метафора как важнейшее средство создания экспрессивности // Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа. Материалы всероссийской научной конференции - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкесского государственного университета, 2011. Ч.I. - С. 223-229.

7. Губжокова Д.Д., Камбачокова Р.Х. О некоторых индивидуально-авторнских средствах усиления экспрессивности в художественной речи // Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа. Материалы Всероссийской научной конференции - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкеснского государственного университета, 2011. Ч.I. - С. 280-285.

8. Губжокова Д.Д. Выразительные ресурсы антонимии в кабардино-чернкеснском языке // Язык, культура, этикет в современном поликультурном пространстве. Материалы международной научной конференции - Нальчик: Издательство Кабардино-Балкарнского государственного университета, 2011. - С. 23-28.

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

Blog