ГЕНДЕРНАЯ АСИММЕТРИЯ ПОЛИТИКИ: НЕИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ Специальность 23.00.02. - Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии (по политическим наукам) А В Т О Р Е Ф Е Р А Т диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук Саратов 2008

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по политике

На правах рукописи

Овчарова Ольга Геннадиевна

ГЕНДЕРНАЯ АСИММЕТРИЯ ПОЛИТИКИ:

НЕИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ

Специальность 23.00.02. - Политические институты,

этнополитическая конфликтология, национальные и

политические процессы и технологии

(по политическим наукам)

А В Т О Р Е Ф Е Р А Т

диссертации на соискание ученой степени

доктора политических наук

Саратов 2008

Работа выполнена на кафедре политических наук юридического

факультета ГОУ ВПО Саратовский государственный университет

имени Н.Г. Чернышевского

Научный консультант: доктор философских наук, профессор

Демидов Александр Иванович

Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор

Андронова Ирина Владимировна

доктор политических наук, профессор

Старостин Александр Михайлович

доктор социологических наук, профессор

Ярская-Смирнова Елена Ростиславовна

Ведущая организация: Саратовский государственный

социально-экономический университет

Защита состоится л24 октября 2008 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.243.04 по политическим наукам при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского, по адресу: 410012, Саратов, ул. Астраханская, 83, корп. 12, ауд. 522.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале №3 Научной библиотеки Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.

Автореферат разослан л 2008 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор политических наук, профессор Т.Н. Митрохина

Общая характеристика исследования

Актуальность проблемы диссертационного исследования. Одна из ключевых характеристик демократического развития XX века - обретение женщинами в большинстве стран мира права на участие в политической жизни. Получение женщинами гражданских прав подразумевает гендерную разницу политической деятельности, оказывающую влияние на итог взаимодействия субъектов политики. Очевидно, что при этом появляется необходимость приспособления политических практик к новым стандартам политического участия, значение которых обязана интерпретировать сфера интеллектуального осмысления политики. Тем не менее, любая попытка оценить степень влияния женского участия на динамику современных политических процессов заставляет исследователя обращать внимание на специфику предмета изучения - гендерную асимметрию1, свидетельствующую о том, что основной критерий гендерного измерения и изучения политики в начале третьего тысячелетия Цпротиворечие между декларативным и фактическим равноправием.

Означенная ситуация и в западной, и в отечественной политологии определяется терминами неравенства. А. Лейпхарт дает женщинам характеристику меньшинства в политическом, а не в количественном смысле2, а Р. Чилкот - дискриминируемых меньшинств3. Фактором лисключения женщин из политической жизни, по Р. Далю, становится лишь то, что - это женщины4. Е.Б. Шестопал называет женщину в политике неординарным случаем5. Гендерное неравенство, считает А.И. Демидов, приходит во все большее противоречие с демократическими лозунгами6.

Таким образом, учитывая, что гендерный диспаритет наблюдается на фоне демократических ресурсов равенства прав мужчин и женщин, возможно предположить, что формальные законодательные нормы оказывают слабое воздействие на структурирование гендерного баланса в политике. Следовательно, истоки неблагоприятных условий для участия женщин в политике следует искать не только и не столько в действии принципов равноправия, введенных институционально. На фоне перемен в гендерных ролях, лозунгов демократии, эгалитарных требований международных организаций, примеров высокого профессионализма отдельных женщин-политиков, истоком гендерной асимметрии и в политиях старых демократий и в странах консолидирующих демократические институты, становятся неинституциональные проявления политики: политическая культура и этика, психология и традиция (по А. Панарину). Хотя их влияние менее всего осознается субъектами, именно они определяют институциональное оформление тех или иных политических процессов, и в конечном итоге - специфику их развития, критерии оценки, поддержку или отвержение. В таком контексте, причина нереализованности женщинами своих политических интересов видится во взаимосвязи социокультурных и институциональных аспектов политики. На уровне последних и материализуются гендерные отношения, как препятствуя, так и способствуя гендерному равенству.

Представляется очевидной востребованность темы в условиях гендерной асимметрии в России, реформистская практика которой убеждает - формальные подходы к решению социально-политических проблем, в том числе и гендерных, малоэффективны. Гендерная асимметрия российской политики свидетельствует, прежде всего, об отторжении женщин от возможности определять вектор политического и социально-экономического развития общества. Между тем, реализация интересов женщин влияет на общее социальное благополучие и означает контроль над проблемами социальной сферы, с которыми сталкивается практически каждый россиянин, а решение которых относится к приоритетным направлениям государственной политики.

На актуальность обращения к данной проблематике указывает и сам факт становления в отечественной политической науке нового направления - гендерной политологии. Эта область научного исследования реконструирует определенную интеллектуальную традицию понимания природы феномена гендерной асимметрии как формального несоответствия между юридическим и фактическим равноправием женщин, вне обращения к анализу ценностной системы. Нормы последней предполагают иные формы взаимодействия граждан, государства и общества, нежели правовые или институциональные порядки. Гендерная политология, методология которой сконцентрирована на выявлении социокультурных истоков асимметрии, определяет конкретные социально-групповые аспекты политических отношений и формулирует принципы оптимизации влияния социального опыта обоих полов на политику.

Гендерная политология развивается в России последние 10Ц15 лет и ее динамика обусловливается непосредственно вызовами социально-политических практик, а именно, необходимостью последовательного и взвешенного реформирования. Невозможно понять отечественные трансформационные процессы без интерпретации системы социальных ориентаций общества и предложений по корректировке традиционализма, в том числе и гендерного, по отношению к демократии. Необходимость гендерных исследований, на наш взгляд, определяется и состоянием поиска российской политической наукой новых подходов, совершенствующих политическую практику, которая уже лобратила внимание на потенциал гендерного анализа. Появление гендерной экспертизы законодательства и гендерной статистики свидетельствует о необъективности оперирования лабстрактными (без вычленения пола) показателями при анализе общественных процессов.

Итак, гендерный подход открывает новые перспективы для научного анализа, позволяющего осмыслить истоки, предположить последствия, которые влечет за собой гендерная асимметрия политического процесса и выявить факторы, способствующие эффективной реализации механизмов равенства. Обращаясь при этом к опыту развитых демократических стран и осмысливая отечественную специфику гендерных отношений, гендерная политология вносит свой вклад в исследование ограничений и потенциала политической реформаторской деятельности в современной России, разрабатывая стратегии решения практических задач и обогащая научные знания.

Степень научной разработанности проблемы. Гендерными политологическими исследованиями, возникшими на Западе (первоначально, преимущественно, в США) в 70Ц80-х годах XX в., к настоящему моменту накоплен огромный научный потенциал. Так, в библиографическом труде Э. Фокс ссылки на американскую литературу составляют более 10 тысяч источников7. Гендерные исследования включены в структуры национальных и международной ассоциаций политических наук; выпускаются специализированные академические журналы, например: Женщина и политика (лWomen and Politics), Sings.

Истоки возникновения, этапы становления и воздействие феминистской/гендерной теории на традиционное политическое знание в США изложены в глобальном обзоре С. Дж. Кэрролл и Л.М. Зерилли8. Ученые рассмотрели векторы развития феминистской политической мысли и проанализировали практическое влияние новой науки. Обобщению опыта женских и гендерных исследований в сфере политической теории посвящена работа А.М. Янг9. Несмотря на то, что именно США стали центром институционализации гендерных исследований, нельзя не отметить факта европейского влияния на их развитие10.

Изучение развития научных взглядов на феномен гендерной асимметрии потребовало обращения к источнику гендерного знания - классической политической теории феминизма и ее основным течениям. Несмотря на тождество основных постулатов - ликвидацию неравенства, феминисты не смогли избежать расхождения во взглядах на предмет исследования - определение истоков неравенства и методологию - определение способов его преодоления. Некоторый формализм, проявляющийся в объяснении феминистами природы гендерной асимметрии, становился оборотной стороной популистской позиции к гендерному равенству в практической политике. С другой стороны, такая формализация отражала общую тенденцию к согласованию научных мнений с подходами к решению общественных проблем с позиций идеологии либерализма или социализма. Корректировка теорий, которая впоследствии привела к изменениям в практической политике, началась в пределах радикального феминизма. В работах С. Файерстон, Г. Рубин, К. Миллетт, Дж. Б. Эльштайн, К. Маккинон, К. Фергюсон предлагаются практически первые интерпретации гендерной асимметрии как закрепления за деятельностью женщин более низкого статуса на основании традиций о малой значимости их социального опыта, полученного в пределах частной жизни.

Принципы непосредственно гендерного подхода, а также критика теории разделенных сфер жизнедеятельности изложена в разработках Дж. Батлер, Д. Кул, С.М. Окин, К. Пейтман, Дж. Б. Эльштайн, Дж. Эванс. Теория и философия феминизма, методология гендерной политологии - предмет внимания российских ученых, таких как С.Г. Айвазова, Г.А. Брандт, О.А. Воронина, Н.С. Григорьева, Н.В. Досина, Н.А. Завершинская, Е.А. Здравомыслова, Е.В. Кочкина, М.М. Кириченко, Е.В. Кудряшова, Н.Н. Кукаренко, М.М. Малышева, Р.Ф. Матвеев, Т.Б. Рябова, Н.М. Степанова, А.А. Темкина, Н.А. Шведова, С.А. Ушакин, В. В. Фесенко, И.Р. Чикалова. Концепции, предложенные в трудах означенных авторов, замыкаются на необходимости анализа властной компоненты в гендерных отношениях, которые социально конструируемы и способны трансформироваться.

Особенности и границы применимости гендерного метода в политологии и сопряженных с ней науках, оригинальные междисциплинарные подходы, а также аспекты практической реализации механизмов устранения гендерной асимметрии равенства не раз обсуждались на страницах научных сборников11.

Отметим феминистскую ревизию науки о международной политике. Рассматривая гендерные отношения в контексте теории мировой политики, Дж. Э. Тикнер заключает, что причины гендерной иерархичности акторов международной политики связаны с традициями исключения незначительных женских практик из высокой политики. В монографиях С. Раддик и Дж. Б. Эльштайн предложены модели матернализма как понимания другого12.

Замысел исследования заставил обратиться к историческим аспектам гендерных отношений в политике. Исторические исследования расширяют методологическую базу изучения гендерной асимметрии: сквозь призму истории высвечивается неправомерность представлений об лаполитичной природе женщин, обозначается логика воспроизводства современной гендерной асимметрии посредством традиций. Исторический контекст проблемы представлен трудами крупнейших ученых прошлого - В.О. Ключевского, А.Н. Плещеевой, А. Ламартина, а также работами современных историков Запада: М.А. Батлер, Р. Зидера, Н.З. Дэвис, М. Фергюсон, С. Мендельсон и России: Я.А. Гуревича, И.Н. Ионова, Н.С. Креленко, С.А. Лосева, Л.П. Репиной, О.В. Рябова, Т.Б. Рябовой, Н.Л. Пушкаревой, С.Б. Семенова, В.И. Успенской, И.Я. Эльфонд, А.Л. Ястребицкой. Эти и другие исторические труды демонстрируют видоизмененную концепцию социально-политического развития, поскольку она включает в себя динамику гендерных отношений.

Целенаправленное и планомерное осмысление политического участия женщин западным академическим сообществом начинается в 1970-х годах и продолжается по настоящее время. Причины гендерной асимметрии и способы ее деформации изучаются с помощью социокультурного13 и институционального подходов14, интерпретаций политического поведения15.

С конца 1980-х годов тематика женщины и политика обретает дискурсивную свободу и в России. В настоящий момент наблюдается уверенное развитие гендерной политологии, о чем свидетельствуют, по крайней мере, два обстоятельства. Первое - образование гендерной секции в структуре РАПН демонстрирует академическую институционализацию данного направления. Междисциплинарные ракурсы исследований отечественных гендерных политологов способствуют всестороннему изучению природы и способов ликвидации гендерной асимметрии. Этот феномен рассматривается в качестве предмета внимания последователей неоинституционализма; источника мотивации выбираемых женщинами поведенческих стратегий; составляющей глобальных политических процессов; фактор восприятия женщин-политиков избирателями16. Второе обстоятельство - количество защищенных диссертаций на соискание ученых степеней кандидатов и докторов политических наук по гендерной проблематике17 говорит о научной востребованности гендерных тем. Анализ означенных диссертаций позволяет констатировать устойчивое внимание к изучению опыта женского движения (как отечественного, так и западного), необходимого для реализации принципов гендерного равноправия и, одновременно, фактора изменения гендерного сознания граждан. Предметом исследований становятся государственные практики равенства; нормативные препятствия реализации гендерного равенства.

Вопросы политического участия и поведения женщин не раз становились предметом анализа специалистов других наук, что указывает на субдисциплинарность исследований по тематике женщины и политика18 и предполагает необходимость ее дальнейших комплексных разработок.

Изучение гендерной асимметрии в российской политике предполагает обращение к особенностям отечественной системы гендерных норм, связанных со спецификой развития общества. Трудами, демонстрирующими взаимосвязь политических систем и характера политического участия женщин, стали работы М. Бакли, О.А. Ворониной, Е.В. Кочкиной, Н.Н. Козловой, К. Некемиас, Л. Полякова, Г.А. Тишкина, О.А. Хасбулатовой, Н.Б. Гафизовой, И.И. Юкиной.

В исследованиях С.Г. Айвазовой впервые показано реальное состояние социальных отношений между полами в советскую эпоху, когда они приобрели форму гендерной симметрии, обеспеченной не равными возможностями для самореализации мужчины и женщины, а идеологическими настроениями, а также проанализированы гендерные отношения в постсоветское время, интерпретируемые гендерной асимметрией19.

Тематика исследования предопределила изучение литературы, раскрывающей гендерные аспекты российского законодательства. Гендерный анализ права и разработка юридических механизмов гендерного равенства представлены в работах Л.Н. Завадской, З.М. Зотовой, Е.В. Кочкиной, М.А. Львовой, С.В. Полениной.

Методология институциональных стратегий выравнивания гендерной асимметрии в западных странах рассмотрена в трудах Е.В. Исраелян, Р.Ф. Матвеева, Н.М. Степановой, Н.А. Шведовой. Особая значимость этих научных сочинений заключается в возможностях применения их выводов к российской действительности на основе учета исторически сложившихся отечественных традиций, менталитета, политической культуры. Иными словами, позитивный зарубежный опыт, осмысленный в означенных работах необходимо воспринимать через призму социокультурной российской специфики.

Сводом научных достижений гендерных политологов - сборник Гендерная реконструкция политических систем, содержание и объем которого позволяют отнести его к значимым событиям в летописи отечественных политических исследований20. Наиболее значимым заключением, к которому приводит изучение метатекста указанного сборника, становится вывод о необходимости устранения гендерной асимметрии при помощи равных усилий как женских движений, исследователей, институтов гражданского общества, так и государства. Такой комплекс разрешения проблемы будет способствовать интериоризации в сознании граждан представлений о необходимости гендерного равенства, что позволит реконструировать гендерные отношения в практиках повседневности - основы формирования гендерных реалий. Поскольку в сборнике представлены исследования, включающие анализ гендерной асимметрии политики в разных странах, проблема недостаточного обладания женщинами властными полномочиями может интерпретироваться как интернациональная.

Нельзя не отметить включение гендерной проблематики в значимые российские политологические труды, раскрывающие понятия и категории современной политической науки21.

Определенную основу для гендерных исследований представляют работы, рассматривающие социальные вызовы Отечества22. Понимая под целью гендерной политики сбалансированность социальных интересов, можно интерпретировать необходимость устранения гендерноасимметричных практик как сегментов социального неравенства.

В общем, развитие отечественных женских и гендерных исследований, в том числе и по теме женщины и политика представлено в библиографических работах Н.Л. Пушкаревой и И.И. Юкиной23.

Важно отметить и тот факт, что вклад в гендерные исследования вносят представители саратовского научного центра. Среди них: социологи, политологи, историки - В.И. Дорофеев, Е.С. Дорофеева, Н.С. Креленко. Труды саратовских ученых известны российской и зарубежной научной общественности. Международное признание имеют работы и результаты исследовательских проектов ученых Центра социальной политики и гендерных исследований, возглавляемого П.В. Романовым и Е.Р. Ярской-Смирновой.

Таким образом, анализ литературы показывает широту возможностей в совершенствовании методологии изучения гендерной асимметрии, которую создает современная наука. Акцентуация в означенных работах на социально-нормативных и политико-правовых аспектах устранения гендерной асимметрии дает возможность говорить о важности и необходимости разработки выбранной проблематики. Вместе с тем, анализ доступных трудов свидетельствует о недостаточной разработанности гендерной асимметрии в качестве политического процесса, свойственного странам и устоявшихся и новых демократий; контурно обозначена взаимосвязь институциональных преобразований гендерной асимметрии с социокультурным ракурсом, присущим той или иной стране. Кроме того, изучение гендерной асимметрии российской политики, требует, на наш взгляд, исследований, которые учитывали бы и специфическое многообразие мирового опыта осуществления демократической политики в гендерно ассиметричном пространстве, и уникальность собственно российского ракурса гендерной асимметрии не только в политике как таковой, но и в культурных процессах в целом. Данное обстоятельство стало еще одним фактором, повлиявшим на избрание темы в качестве объекта диссертационного исследования и определило его цель.

Объект исследования - процесс воспроизводства различий по признаку пола в сфере политики.

Предмет исследования - неинституциональные и институциональные проявления политики, обусловливающие гендерную асимметрию.

Цель диссертации - анализ воздействия неинституциональных и институциональных факторов на формирование, воспроизводство и выравнивание гендерной асимметрии в современном политическом процессе.

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач:

1.Проанализировать и систематизировать зарубежные и отечественные теории и исследования (сложившиеся как в конвенциональной, так и в гендерной политологии) к изучению проблем гендерной асимметрии.

2.Обосновать возможность применения методологической матрицы гендерного подхода в политической науке.

3.Предложить авторский вариант интерпретации терминов гендерная асимметрия и власть женщин применительно к сфере политического анализа.

4.Раскрыть особенности женского политического опыта в истории как источника гендерной асимметрии современного политического процесса;

5.Установить влияние факторов политической социализации на воспроизводство и трансформацию гендерных стереотипов.

6.Выявить социокультурные и институциональные условия женского политического участия в современном политическом процессе.

7.Определить характер гендерных норм современного российского общества.

8.Оценить степень воздействия гендерной асимметрии в российских органах власти на формирование институциональных основ отечественной демократии.

9.Выработать возможные практические рекомендации по выравниванию гендерной асимметрии политики в современной России.

Теоретико-методологическую основу исследования составляет гендерная методология, позволяющая учитывать социокультурный контекст гендерных отношений24

. Исходя из этого методологическую основу исследования составили, прежде всего: теории социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана, И. Гоффмана. Кроме того, работы, развивающие принцип социального конструктивизма для анализа гендерных взаимодействий. В их числе концепции Дж. Скотт, Дж. Лорбер, К. Уэст и Д. Зиммерманн, Р.Коннелла, С. Бем, а также отечественных ученых О.А. Ворониной, Е. А. Здравомысловой и А. А. Темкиной, Е.Р. Ярской-Смирновой, С.А. Ушакина, И. Жеребкиной. Теоретической основой исследования послужили социальное учение о структурации общества Э. Гидденса, где гендер выступает одним из наиболее всеобъемлющих критериев социальной идентичности и концепция мужского господства или символического насилия П. Бурдье.

Изучение гендерной асимметрии политики потребовало обращения к идеям, изложенным в политологических трудах общеконцептуального плана, антропологов и элитологов. Это работы западных политологов: Г. Алмонда, А. Лейпхарта, Д. Истона и Дж. Дениса, Р. Инглхарта, Р.Х. Чилкота и российских: Т.А. Алексеевой, И.В. Андроновой, О.В. Гаман-Голутвиной, И. И. Глебовой, А.А. Дегтярева, А.И. Демидова, М.В. Ильина, О. Ю. Малиновой, Р.Ф. Матвеева, Е.Ю. Мелешкиной, А.Ю. Мельвиля, Т.Н. Митрохиной, А.С. Панарина, В. И. Пантина, Ю.С. Пивоварова, А.В. Понеделкова, О.Ю. Рыбакова, А.И. Соловьева, А.М. Старостина, Р. Формизано, Е.Б. Шестопал, А.И. Щербинина. Получаемая в результате применения принципов гендерного и политического знания гибридизация науки (по М. Догану) осуществлялась диссертанткой в соответствии со следующими критериями:

Цисходя из интерпретаций социокультурного происхождения гендера, все работы принимают во внимание возможность обсуждения социальных и культурных конструкций гендерных отношений в политике, а также интерпретируют институциональные механизмы социальной регуляции;

Цисследования открыты для обсуждения исторической альтернативности;

Цтруды дают теоретические положения власти, используя методы обнажающие скрытые отношения доминирования и подчинения.

Кроме того, гендерный подход к изучению политики базируется на ключевых положениях следующих теоретико-методологических конструкций:

Цнеоинституционализма, ориентирующего на необходимость учета взаимосвязи объективных политических структур и субъективного выбора каждого человека;

Цфеноменологии, подчеркивающей значение субъективных представлений людей в конструировании политической реальности;

Цисторического анализа, описывающего процесс в его хронологическом развитии;

Цперсональной (биографической) истории, позволяющей интерпретировать макропроцессы прошлого на основе микропроцессов - жизнедеятельности уникальной человеческой личности;

Цсоциально-психологического анализа, изучающего социально обусловленные свойства индивидуальной человеческой психики;

Цсистемного анализа, позволяющего глубже понять всю совокупность гендерных отношений, охватывающую социокультурное измерение и его включенность в общественные институты.

В работе с источниками законодательного и информационного плана использовались методы контент-анализа, систематизации, диалектического обобщения. Рассмотрение аспектов выравнивания гендерной асимметрии осуществлялось на основе принципа детерминированности общественного развития и прогностического метода.

Применение названных методов позволило сохранить логику исследования и решить поставленные научные задачи.

Эмпирическую основу диссертации составили: проведенные автором собственные качественные эмпирические исследования25

Источниковая база. Исследование гендерной асимметрии политического процесса потребовало привлечения широкого круга источников.

Прежде всего, источниками данной работы стали теории, обоснованные в трудах классиков феминизма и ставшие в определенной степени методологической базой для современных гендерных исследований. Это труды М. Уоллстонкрафт, Дж. Ст. Милля, С. де Бовуар, Б. Фридан, К. Миллетт, Г. Рубин, Н. Чодороу, К. Гиллиган, б. хукс.

Необходимо отметить альтернативный феминистским произведениям источниковый фундамент работы. Гендерный анализ трудов Аристотеля, Платона, Августина Аврелия и других теологов, Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Т. Пейна, Г. В. Ф. Гегеля, М. Вебера, классиков марксизма продемонстрировал традиционность взглядов на проблематику женщины и политика. Также источниковую базу составили работы современных ученых Р. Арона, Х. Арендт, Р. Даля, М. Дюверже, Г.Д. Лассуэлла, Р. Лэйна, Дж. Ролза, М. Фуко, Ю. Хабермаса, Ф. Хайека. Эти довольно противоречивые в оценке женского политического участия исследования представляют собой высокую значимость для гендерной науки в связи с глубиной и всесторонностью анализа содержащихся в них идей, позволяющих проследить в том числе и причины гендерной асимметрии.

Проведение исследования с углубленным изучением российской действительности потребовало обращения к классике отечественной философии, культурологии, публицистике, раскрывающих специфику русского менталитета в отношении к женщине. В работе использованы идеи и гипотезы мыслителей XIXЦXX вв.: А.С. Пушкина, А.И. Герцена, Н.Г. Чернышевского, В. С. Соловьева, В.В. Розанова, Н.А. Бердяева, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачева.

В качестве эмпирических источников выступает репрезентативный и разнообразный материал: статистические данные ООН, Всемирного Банка, Межпарламентского Союза, ряда международных женских организаций как в своей оригинальной, так и переработанной диссертанткой формах; опубликованные и представленные на сайтах российских и зарубежных социологических центров и женских организаций результаты конкретных исследований по изучению ценностных ориентаций и предпочтений граждан, в том числе и гендерных, а также данные гендерной статистики; рабочие документы (стенограммы) российских органов законодательной власти, публикации в СМИ, тексты законопроектов. Вторичный анализ эмпирических исследований отечественных и зарубежных ученых: С.Г. Айвазовой, Г.Л. Кертмана, Е.В. Кочкиной, авторского коллектива МГИМО (У), М. Урнова, В. Касамары, Г.В. Голосова, Р. Мозера, П. Норрис и др., позволил подтвердить развиваемую автором концепцию.

огика исследования. Сообразно заложенным в основание исследования принципам гендерной методологии ресурсом создания неравенства является конструирование гендера в разных сферах социальной жизни - общественной/мужской и частной/женской, где первая - доминирует. Данное разделение интериоризировано в массовом сознании в виде традиционных норм, которые встроены в социально-политические институты. Доказательству означенного тезиса подчинена вся работа, структурные части которой отвечают той же научной задаче, но в менее масштабном измерении.

Гендерная асимметрия политики рассматривается в работе на примере стран старых демократий и России. Западные политии демонстрируют как ресурсы равноправия, так и препятствия для их реализации. Объединение столь уникальных в своих культурных, социально-политических, экономических традициях и условиях стран возможно на основе общих критериев типологизации политической культуры. Традиции, сформировавшие ее основы заключаются в свободе и автономии человека, плюрализме, выборности представителей всех ветвей и уровней власти при контроле общественности и др. Поэтому на означенном фоне культуры эгалитарности отчетливо видны гендерные традиции.

С другой стороны, пример ряда западных стран, демонстрирующих гендерный паритет в политике, свидетельствует о влиянии гендерно равных практик взаимоотношений на установление политического баланса интересов, что важно для России. Понимая лотторжение в отечественных условиях, где пока еще слабо осознание проблемы на уровнях и власти и общества, прямого лимплантирования западных механизмов гендерного равенства, диссертанту представляется целесообразным научный подход, интерпретирующий объединение западных стран и России на основе необходимости изучения и практического решения проблем становления отечественной демократии в системе координат современного понимания демократии.

Кроме того, взаимосвязь западного опыта и российского опосредована формированием гендерных отношений, вне зависимости от территориальных и культурных различий, в пределах разделенных сфер жизнедеятельности.

Гендерные аспекты российской политики привлекались как естественный культурно-исторический контекст рассматриваемых проблем на протяжении всего исследования. Тем не менее изучение специфики гендерной асимметрии российского общества происходит в рамках отдельной главы.

Гипотеза исследования. Гендерная асимметрия современной политики обусловлена двумя факторами: историческим развитием, в процессе которого формировались гендерные нормы и листорической памятью общества, воспроизводящей гендерные стереотипы сознания и поведения прошлого в настоящем. Историческая память подразумевает не просто знание конкретных фактов, но прежде всего фиксированные образы прошлого: гендерные установки и принципы поведения, которые обрели свою социальную значимость у потомков и включены в стратегию индивидуальной и групповой деятельности в соответствующем обществе. С этой точки зрения, гендерную асимметрию возможно рассматривать как исторически и социально конструируемый и воспроизводящийся во времени процесс, а листорическую память как базу современного неинституционального фона политики, под влиянием которой и функционируют социально-политические институты.

Таким образом, взаимосвязь обозначенных факторов, детерминирующих гендерную асимметрию, осуществляется посредством неинституциональных и институциональных аспектов. Вероятно, что осуществление реструктуризации элементов в этой системе позволяет блокировать листорическую память. Например, изменения системы гендерных ролей в семье; трансляция гендерно равноценной системы норм посредством образования; медиадискурс, направленный на трансформацию гендерной ментальности; гендерно ориентированные тенденции в системе представительства в органы власти (квотирование); укрепление самостоятельной активности институтов гражданского общества, и в конечном итоге - увеличение женщин-политиков способны изменить традиции гендерного сознания. В таком контексте нормы листорической памяти способны трансформироваться в процессе общественного развития. Поскольку означенные способы характерны для демократических политий, перспективы гендерного равенства в России будут зависеть от реализации концепции политического развития страны.

Научные результаты исследования:

1.Обоснована эффективность применения теорий социального конструирования гендера для анализа реалий политического процесса. Предложена авторская версия методологии включения гендерных исследований в политические.

2.Выявлена гендерная нейтральность методологии конвенциональной политической теории, обосновывающая необходимость включения гендерного знания в поле политической науки.

3.Уточнены функциональные границы и содержание ключевых в междисциплинарных гендерных исследованиях понятий гендерная асимметрия и власть женщин (womenТs power) применительно к сфере политического анализа. Обосновано наполнение этих категорий политологическим смыслом.

4.Раскрыта суть женского политического опыта в истории как фактора конструирования гендерной асимметрии современного политического процесса посредством присутствующей в обществе листорической памяти.

5.Рассмотрен процесс политической социализации в ракурсе влияния на него гендерного фактора.

6.Выявлена ключевая роль институтов гендерного образования в реструктуризации связей между историческими и современными факторами воспроизводства гендерной асимметрии.

7.Определена теоретическая и практическая значимость феномена гендерных разрывов в качестве фактора выравнивания гендерной асимметрии и оптимизации изучения политических процессов.

8.Показана корреляция институциональных механизмов гендерного равенства с социокультурными ценностно-нормативными образованиями.

9.Обосновано утверждение об амбивалентности гендерной нормативной системы современного российского общества и выделены три модели гендерного сознания, свойственного менталитету россиян.

10.Разработаны практические рекомендации, направленные на перспективу устранения гендерной асимметрии в политическом процессе модернизирующейся России.

Положения, выносимые на защиту:

1.Массовое воспроизводство и тиражирование как в западном, так и в российском социуме, традиционных гендерных норм становится препятствием на пути институционального оформления гендерного равенства в современной демократической политике. Вследствие влияния гендерных стереотипов политические институты демонстрируют недостаточную функциональность. Вероятность сокращения гендерной асимметрии в сфере политики возможна благодаря последовательным институциональным изменениям в соответствии с социокультурной спецификой того или иного общества.

2.Обозначенное выше утверждение подтверждает проведенный диссертантом анализ современных концепций гендерной асимметрии политического процесса. Исследование показывает, что репрезентативную теорию равной политической представленности мужчин и женщин только в рамках институционального или неинституционального подходов до сих пор создать не удалось в силу сложной и изменчивой системы факторов, действующих в гендерном спектре политических процессов. С другой стороны, эти противоречия в базовых гендерных теориях становятся основой подходов, адаптированных к гендерной ситуации в России. Исследование выявило наибольшую конструктивность изучения гендерной асимметрии в рамках теорий социального конструирования гендера.

3.Эффективность этого подхода обусловлена принципом формирования и воспроизводства гендера в разных сферах социальной жизни - общественной (публичной)/мужской и частной (приватной)/женской, при этом второй из них придается миноритарное значение. Несмотря на то, что понимание гендерных отношений как социально сконструированных свидетельствует об изменчивости во времени и пространстве гендерных ролей и функций, предписываемых обществом мужчинам и женщинам, именно устойчивость социальных норм и практик разделенных сфер в формате бинарных оппозиций создает представления о малой эффективности вклада женщин в развитие публичной сферы.

4.В ходе исследования установлено, что одним из ключевых моментов, легитимирующих гендерную асимметрию, является функционирование в политическом дискурсе понятия власть женщин. Это понятие - канал трансляции исторического опыта гендерной асимметрии в сферу современной политики, предполагающий перспективу выравнивания гендерной асимметрии. Другое ключевое понятие проведенного исследования - гендерная асимметрия - определяется как характеристика неравенства социально-политических позиций и статусов мужчин и женщин в политической сфере и представляет комплекс смысловых значений: асимметрии как неравномерного количества мужчин и женщин в сфере принятия политических решений; разницы институциональных возможностей, способствующих продвижению мужчин и женщин в политику; неравной оценки значения политической деятельности мужчин и женщин, основанной на традициях. Эти два ключевых понятия позволяют исследовать гендерную асимметрию в качестве процесса, развернутого в ретроспективу, имеющего современное состояние и перспективы трансформации. Такой контекст делает гендерную асимметрию естественным предметом политологического анализа.

5.Гендерная асимметрия в сфере политики - исторически конструируемый и перманентно воспроизводящийся во времени процесс. Последнее качество позволяет характеризовать иерархию гендерных отношений как политическую традицию/листорическую память общества, влияющую на включение гендерных стереотипов в стратегии индивидуальной и групповой деятельности в соответствующем обществе. Принимая во внимание устойчивость листорической памяти и современный гендерный дисбаланс, можно говорить о том, что гендерные традиции прошлого - социальная детерминанта в воспроизводстве гендерной асимметрии настоящего. Вместе с тем, историческая память изменяема и управляема. Это позволяет говорить о перспективе выравнивания гендерной асимметрии.

6.Анализ западного опыта устранения гендерной асимметрии дает возможность выделить основные факторы, детерминирующие процесс и влияющие на реконструкцию исторической памяти: преодоление гендерной асимметрии через пропагандирование гендерно равноценных норм и ценностей, посредством образовательного процесса и под влиянием политики гендерного равенства, проводимой государством. Вероятна зависимость государственной политики по преодолению гендерной асимметрии от выгоды, которую возможно извлечь от гендерного равенства. Аргументами в пользу последнего становятся зафиксированные в демократических политиях гендерные разрывы, обусловливающие ход электоральных циклов.

7.Гендерная система современного российского общества отличается амбивалентностью ценностных ориентиров относительно женского политического участия. В ней присутствуют: архаичные стереотипы о месте женщины в доме, наследие советских норм о формальной политической представленности женщин, постсоветские дискурсы о необходимости достижения гендерного социально-политического баланса (это инновационное мировоззрение присуще более молодежи и пока еще не заняло лидирующих позиций в системе гендерных ценностей). Система властных российских структур в свою очередь гендерно асимметрична и представляет гендерную пирамиду. Неравное представительство интересов социальных групп указывает на специфические проблемы демократического роста в России.

8.Проблема гендерной асимметрии в сфере политики современного российского общества может быть решена посредством системы взаимодействующих между собой мер, направленных на изменение культуры и сознания и путем перевода декларируемых Конституцией РФ прав в область реальной политики. Факторами культурного изменения способны стать: гендерное образование, женское движение в условиях общественной и государственной поддержки, реформирование повседневных гендерных практик посредством массмедийного дискурса, в том числе и Интернета. Стимулы для гендерного просвещения посредством перечисленных механизмов Цобщественное осознание того, что решение ряда социальных проблем связано с политической деятельностью женщин и естественный ход развития, трансформирующий гендерные традиции.

Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления
о природе феномена гендерной асимметрии в современном политическом процессе и научно обосновать ряд возможных для реализации в политической практике способов формирования гендерного равенства. Так как диссертация выполнена в русле нового в отечественной политологии направления - гендерной политологии, можно констатировать, что ряд его выводов представляют приращение теоретико-методологического потенциала как гендерной науки, так и политического знания. Выделенный в рамках диссертации ракурс анализа гендерной асимметрии политики (с позиции фактора исторического развития) стимулирует последующее совершенствование методологического аппарата и разработку новых концепций. Предпосылки консервации гендерной асимметрии предстают в ином виде, что дает основания для поиска нетривиальных путей решения задач по деформации гендерной асимметрии.

В диссертационном сочинении определена сложность решения следующих практических задач: возможность трансформации гендерно асимметричной политической культуры под влиянием медиадискурса; изменение сложившихся политических ценностей благодаря развитию государственной стратегии Интернет-политики; вероятность воздействия образовательных каналов влияния на разрушение гендерных стереотипов. Сформулированный ряд перспективных мер по устранению гендерного дисбаланса может использоваться в деятельности женских движений, профессиональными политиками, политологами-практиками, а также всеми заинтересованными в решении этой проблемы, граждан. Практическое значение могут иметь выводы о гендерных стратегиях подготовки предвыборных кампании и рекламы.

Собранные в диссертации материалы и предложенные выводы могут быть использованы при разработке курсов по политической истории, теории и социологии, спецкурсов по прикладной политологии, при составлении перспективных учебных планов и программ, предусматривающих гендерное образование в высших учебных заведениях.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации изложены автором в научных публикациях общим объемом 44 п.л. Промежуточные результаты исследования были представлены на научных и научно-практических конференциях26. Апробация осуществлялась в рамках разработанного автором спецкурса Гендерные аспекты политологии, читаемого с 2005 г. на Гуманитарном факультете ГОУ ВПО Саратовская государственная академия права27. Некоторые аспекты работы легли в основу разделов учебных курсов Политическая психология, Методика и техника эмпирических политических исследований, Политология, Социология права, прочитанных автором. Диссертация обсуждена на заседании кафедры политических наук Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского и рекомендована к защите.

Структура работы соответствует поставленным задачам и отражает особенности методологии исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих 13 параграфов, заключения, списка используемой литературы и источников.

Основное содержание исследования

Во лВведении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень ее изученности, формулируются цель и задачи исследования, определяются объект, предмет, источниковая база работы, отмечается ее новизна и практическая значимость, показывается апробация основных идей и результатов диссертации.

В первой главе Изучение гендерной асимметрии политики: теории и методы рассмотрены теоретико-методологические предпосылки возникновения гендерной политологии (з1), концептуализация гендерной асимметрии в конвенциональной и гендерно ориентированной политической науке (з2), методология исследования и авторское понимание проблемы (з3).

В первом параграфе Концептуальные основы гендерных исследований в политической науке внимание сосредоточено на выявлении теоретико-методологических истоков гендерной политологии. Гендерная политология - новое направление политического знания в современной России, предметная область которой - теоретический и эмпирический анализ норм, характера и практического влияния политического участия мужчин и женщин, раскрытие факторов асимметрии этого участия и обоснование ценностно-нормативных и институциональных возможностей их нейтрализации.

Непосредственно факт развития этой области исследования в отечественной политической науке обязывает к анализу интеллектуальных предпосылок ее возникновения: теорий феминизма и междисциплинарных концепций гендерных исследований. Анализ проводится на основе осмысления функциональности этих теорий применительно к сфере политики.

Осуществляя анализ феминистской мысли, автор исходит из убеждений об особой значимости феминизма (предтечи гендерных исследований во всех областях обществознания) для политических исследований. Феминистская теория, рождавшаяся в ходе движений за гражданские права женщин, априорно возникает сначала как политическая, а затем уже приобретает широкую социально-философскую направленность. В параграфе проинтерпретированы: идеи либерального феминизма в качестве иллюстрации политической маргинальности женщин в условиях формального предоставления либеральными демократиями гражданских свобод вне учета возможностей для их реализации у некоторых групп; принципы социалистического феминизма и идеология социал-демократии, наиболее благоприятствующая гендерному равенству; предгендерные представления радикального феминизма, впервые обозначившие методологию политизации частной сферы жизнедеятельности как способа устранения гендерной асимметрии; принципы психоаналитического феминизма, под влиянием которых начинается осмысление воздействия женского социального опыта на политические процессы; идеи отношений стратификации черного феминизма, осознаваемые современными политиками не только в перспективе пола, но и в ракурсе ликвидации дискриминации по другим социальным критериям; логика постмодернистского феминизма, значение которой политологи видят в методологии всестороннего анализа многообразия социального пространства.

Демонстрируя значение феминистских выводов для политического знания, автор указывает на феминистские расхождения в определении предмета и методологии анализа. То есть, осмысляя основы иерархичности, феминисты сталкиваются с проблемой различий между мужчинами и женщинами, приводящих к неравенству и одновременно с проблемой сходства, позволяющего это неравенство нейтрализовать. Это положение и привело к тому, что возникшее в 70-х годах XX в. на Западе направление науки - феминистская политическая теория некоторое время находилась в состоянии методологической эклектичности, что препятствовало институционализации нового знания в академической науке.

Разрешение феминистских противоречий произошло в 1980-е годы благодаря возникновению гендерной науки и, непосредственно, потенциалу концепций социального конструирования гендера.

Анализ теорий социального конструктивизма (П.Бергер и Т.Лукман, И. Гоффман), классических гендерных конструктивистских подходов, возникших на их основе (К. Уэст и Д. Зиммерманн, Дж. Лорбер, Дж. Хубер), классификации гендерных теорий Р. Коннелла, позволил выделить основные принципы теорий социального конструирования гендера:

Хгендерные отношения социально сконструированы; представляют собой отношения социальной стратификации; способны к трансформации посредством реформирования социальных практик.

огика концепций социального конструирования гендерных отношений подразумевает аспекты исторического создания гендера. На основе интерпретаций трудов западных и отечественных гендерных историков (Дж. Скотт, Дж. Келли, Н.З. Дэвис, Л.П. Репиной, Н.Л. Пушкаревой) выделены базовые принципы исторического гендерного анализа:

Хподтверждение наличия гендерных отношений во всех временах и культурах; доказательство многообразия ролей женщин в различных сферах жизни; иллюстрация оформления норм социальных в нормы юридические; демонстрация трансформации гендерных ролей, сознания и социальных стереотипов в ходе исторического развития, а также интерпретация факторов, обусловливающих эту трансформацию.

В ходе анализа означенных выше теорий осуществлялась экстраполяция их выводов на гендерные отношения в сфере политики. Соотнесение теорий с соответствующими фрагментами политической реальности позволило предметно верифицировать теории и обнаружить потенциал конструктивистского анализа для гендерной политологии. Итак, теории социального конструирования гендера и принципы исторического увековечивания гендера объясняют причины количественного аспекта гендерной асимметрии - меньшего числа женщин во властных структурах или гендерные результаты голосования. Среди этих причин: конструирование разницы гендерной политической активности, отличающейся степенью значимости политики в шкале ценностей мужчин и женщин; возможности/препятствия построения политической карьеры, опосредованные институциональными, политическими и поведенческими факторами; непосредственно неинституциональный фон, влияющий на воспроизводство гендерных отношений в политике. Таким образом, гендерный анализ не просто констатирует гендерную разницу аспектов жизнедеятельности, но выясняет механизмы возникновения неравенства в гендерных отношениях с целью снятия иерархии в этих отношениях.

Наиболее отчетливо, по мнению диссертанта, можно продемонстрировать аналитические возможности гендерного подхода, применяя его к представлениям конвенциональной политической теории и осмысляя его функционирование непосредственно в гендерных исследованиях. Реализации означенной задачи посвящен второй параграф Гендерная асимметрия как предмет анализа конвенциональной и гендерной политологии.

Гендерный анализ ковенционального политического знания проводился на основе интерпретации текстов классиков политической мысли с античности до наших дней. При этом, основной акцент ставился на политические сочинения XX в., так как именно в этот период времени женщины обрели право политического участия, что не могли не обозначить в своих трудах политологи (Г. Лассуэлл, М. Дюверже, Р. Лэйн, Ю. Хабермас, Дж. Ролз). Многоаспектность поднимаемых в этих сочинениях проблем заставила автора выделить проблематику, интерпретирующую и аргументирующую представления ученых о гендерной асимметрии политики. Такой проблемной областью предстала концепция разделенных сфер жизнедеятельности общества, понимаемая с гендерных позиций как ресурс создания неравенства.

Анализ показал гендерную нейтральность конвенциональной политологии: исключение женского опыта из классических и современных исследований основано на представлениях о разделенных сферах социума на публичную/доминирующую (мужскую) и приватную/подчиненную (женскую). Эта мистическая демаркационная линия (по В. Вульф) служит причиной политического аутсайдерства женщин и отражается в конвенциональной теории. Патриархальные умолчания (по С.А. Ушакину) политической науки (особенно современной) с одной стороны отражают наличие гендерной поляризации и биологического эссенциализма в общественном сознании, но с другой Ц противоречат реальности, в которой гендерные различия влияют на политические процессы, а, следовательно, требуют осмысления. Эффективность последнего вероятна в пределах гендерной политологии. Одной из основ включения этой науки в пределы уже оформившегося политического знания, стало именно последовательное теоретическое нивелирование границ между разделенными сферами.

Анализ основных подходов к изучению причин, факторов устранения и последствий гендерной дивергенции, выработанных в зарубежной и отечественной гендерной политологии дает возможность автору выделить в общем виде два типа теорий гендерной асимметрии: линституциональные и социально-нормативные/культурные.

В концепциях делиберативной демократии (С.М. Оукин, К. Пейтман), политики присутствия (Э. Филлипс), политических и правовых институтов (П.Норрис Дж. Ловендуски, Е.В. Кочкина, Л.Н. Завадская) возможность гендерного равенства обосновывается более фактором включения гендерной политики в политическую программу государства.

В теоретических конструктах политической интеграции (В. Шапиро), маргинальности женщин (В. Клейн), мультикультурализма (С. Бенхабиб), гендерных стереотипов (Дж. Киркпатрик и Б.А. Кэролл), моделях матернализма (Дж. Б. Эльштайн, С. Раддик, С.А. Ушакин), в лонтологической безопасности самости (Н.А. Завершинская), в гендерной критике дихотомных политических понятий (С.М. Оукин) акцентуация расставлена на культурных истоках гендерной асимметрии. По этой причине в означенных изысканиях репрезентируется эффективность женского опыта и участия для социально-политической сферы.

Вместе с тем социокультурные концепции не выносят за скобки необходимость институциональных трансформаций, а институциональные концепции - неинституциональный аспект неравенства полов. Это позволяет выводить методологические матрицы структурной реконструкции гендерных отношений в политике. В таком контексте гендерный порядок рассматривается с позиций неоинституционализма и системного устранения гендерной асимметрии (С.Г. Айвазова); комплексного анализа гендерной системы (Е.А. Здравомыслова, А.А. Темкина); подходов к гендерному равенству как фактору мирового социально-политического баланса (Дж. Э. Тикнер, Н.М. Степанова, Н.А. Шведова).

Представленное автором в пределах настоящего параграфа соотношение гендерных политических теорий с социальными (Э. Гидденс, П. Бурдье) и политологическими концепциями (А. Лейпхарт, Дж. Дьюи, Р. Даль) позволяет конкретизировать и детализировать гендерные подходы. Проблемные поля выше обозначенных теорий и гендерных исследований - анализ принципов социального равноправия - совпадают, но не перекрывают друг друга.

Очевидная междисциплинарность гендерной политологии предполагает поиск общих методологических принципов гендерных и политических исследований, способствующих продуктивности научного познания. Поэтому в третьем параграфе Методология исследования гендерной асимметрии политики на основе анализируемых ранее научных подходов излагается авторская версия включения гендерных изысканий в политические и представляется методология настоящего исследования.

Отправной точкой методологического синтеза являются центральные исследовательские ориентиры этих наук - осмысление сущности и механизма властных отношений в обществе и сути непосредственно феномена политики.

огика совмещения означенных установок следующая: несмотря на то, что с точки зрения политологии власть в гендерных отношениях может определяться как несовершенная (по Аристотелю), возникающая в неполитических сферах (культура, социетальность), ее возможно ввести в структуру власти политической. Это позволяют значения феномена политики, из массива которых целесообразно выделить определение политики как принятия общих решений о судьбах людей (по К. Дейчу) и интерпретации политики как вида активности социальных субъектов. При этом основной формой активности и предстают отношения власти.

Смысл первой дефиниции созвучен гендерным трактовкам политики в качестве сферы представления публичных и частных интересов, составляющих единые социальные интересы. В таком контексте следует отметить понимание современной политики как направленной на активное преобразование общественных отношений и диалог альтернативных политических практик (по А.С. Панарину). Очевидная здесь общность мировоззренческих позиций и предметных полей оправдывает, по мнению автора, включение гендерного дискурса в границы политического.

Соотношение политической власти и власти в гендерных отношениях, по мнению диссертанта, возможно на основе следующих ключевых характеристик власти: культурных оснований властвования и присутствия властных отношений во всех областях человеческой деятельности. Сообразно теории социального конструирования, культурными основаниями власти служат гендерно иерархические традиции, стереотипы, нормы, присутствующие во всех сферах, в том числе и в политике. Таким образом, differentia specifica означенных областей знания становится определение отношений власти. Однако анализ гендерных отношений власти подразумевает большую конкретизированность в определении объектно-субъектного уровня и в наличии факторов, способствующих формированию властного баланса. Также автором обозначаются и другие причины гендерной асимметрии политической власти: ограниченное количество политических мест и свойство корпоративности - стабильность участия в организации (лзаряженность в обойму), благоприятствующее традиционно одной гендерной группе.

Отдельное внимание в данном параграфе уделяется характеристикам ключевых категорий настоящего исследования - социально-политический институт и гендерная асимметрия. В определении первого из них автор придерживается понимания данного феномена М. Дюверже, а именно, института как модели человеческих отношений, с которых воспроизводятся связи и образцы действия и поведения. При этом, именно социальная природа политических институтов обуславливает их стабильность.

Сообразуясь со сказанным выше, автор предлагает общую и расширительную трактовку понятия гендерная асимметрия политики. В общем виде гендерная асимметрия определяется как неравенство социально-политических статусов мужчин и женщин в политической сфере. В более узком значении гендерная асимметрия представляет:

Ххарактеристику приоритета мужской политически-значимой позиции над женской в традиционных, исторически сложившихся гендерных нормах;

Хколичественно меньшую политическую представленность женщин;

Хасимметричность институциональных возможностей для реализации политических амбиций мужчин и женщин, которую создает гендерная метафоризация (по Т.Б. Рябовой) или перенос качеств, приписываемых мужчинам и женщинам, на политические институты.

Таким образом, изучение гендерной асимметрии современного политического процесса требует комплексного анализа неинституциональных и институциональных факторов, влияющих на формирование, воспроизводство и выравнивание процесса. При этом автор подчеркивает, что медленно изменяющиеся культурные дискурсы детерминируют гендерную асимметрию.

В параграфе раскрываются также следующие базовые понятия диссертации: гендерное равенство как антитеза гендерной асимметрии; женщины; гендерные стереотипы, традиции, обозначены принципы гендерного подхода к изучению политической культуры и социализации.

Круг проблем, обсуждаемых в рамках второй главы Гендерное измерение политической истории: ретроспектива европейского общества, замыкается на анализе социально приемлемых (з1) и общественно недопустимых (з2) формах женского политического участия и поведения в условиях отсутствия избирательного права и строжайшей регламентации, установленной системой гендерной иерархии. Исторический политический опыт женщин представлен как источник гендерной асимметрии современного политического процесса - традиция или листорическая память общества.

В первом параграфе Обладание властью как политический опыт женщин рассматриваются факторы, обусловливающие возможности доступа женщин в сферу политики и способы реализации в ней.

Основным понятием, посредством которого интерпретируется политическое участие женщин, выступает дефиниция власть женщин (womenТs power). Данный концепт используется в исторических трудах, посвященных изучению проблемы гендер и власть в различных сферах европейского общества в период от средневековья/раннего нового времени до возникновения первых феминистских выступлений (XVIII в). Этот аспект повлиял на выбор хронологических и географических рамок настоящего параграфа: политическая деятельность женщин рассматривается на конкретно-историческом материале, который демонстрирует наиболее характерные ее примеры в крупнейших европейских странах от средневековья до XIX в.

По мнению автора, обоснованием релевантности указанного термина политическому анализу, становится соответствие womenТs power смысловому значению одного из ключевых понятий, раскрывающих политическую власть. Из ряда определений: authority - авторитет, господство, основанные на легитимности, influence - влияние и power - властное могущество вообще/способность каким-либо образом воздействовать на поведение других, последнее позволяет характеризовать обладание женщинами, в редких случаях наделенных легитимным авторитетом, каналами политического влияния. Поскольку неофициальность участия в том или ином процессе предполагает разработку поведенческих стратегий, позволяющих приспособиться неформальным акторам к господствующим правилам поведения, конструкт власть женщин подразумевает также стиль женского поведения, способствующий реализации частного опыта в публичной сфере.

Возможностями неформального политического участия в исследуемый период времени были: религиозная деятельность; фаворитизм; завуалированная политическая активность женщин монаршей семьи; институт салонов. Так, статус аббатисы, позволял оказывать влияние не только на монахинь, но и на вышестоящих по социальной лестнице, персон, как правило, мужчин. В период средневековья, когда религиозное мировоззрение определяло социально-политическое бытие, вышеозначенная деятельность женщин имеет основания расцениваться в качестве политической. Значимость роли фавориток в управлении общественными делами позволила В. Парето отнести их к политической элите, а современным элитологам - охарактеризовать подобный тип политического управления лэлитой косвенного влияния. Аналогичной оценки заслуживает придворная и межгосударственная политика женщин монарших семейств. Реальное воздействие на социально-политическую действительность оказывали женские салоны, ставшие в Новое время площадкой апробации прогрессивных идей и способствующие формированию коллективной идентичности женщин, впоследствии выразившейся в феминистских выступлениях. В данном контексте выделяется и такой тип женской политической активности как участие в движениях народного протеста. Некоторые женские петиции к властям содержали первые аргументы в защиту политических прав женщин.

Тем не менее во всех вышеперечисленных случаях власти женщин имманентным атрибутом последней становилось строгое соблюдение женщинами правил поведения, присущих гендерной системе норм.

Единственно легальным способом обретения женщинами политической власти являлся монарший сан. Однако и перед женщинами-правительницами стояла дилемма выбора модели поведения, позволяющей добиться эффективности воздействия на поданных, претензии которых зачастую сводились именно к полу монаршей особы. Помимо этого, выступление женщины в роли главы страны вызывало многочисленные интеллектуальные интерпретации современников-мужчин, чаще всего мизогинистские. Анализ выбираемых монаршими особами моделей властвования демонстрирует распространенность поведенческих манипуляций - сочетание двух тел или политический унисекс, определяемых автором как поведенческие стратегии женщин в политике, обусловленные влиянием патриархатной политической культуры и означающие нивелирование феминных и доминирование маскулинных черт поведения в политической деятельности.

Таким образом, и при неформальном, и при официальном властвовании, политические амбиции женщин обязаны были проявляться в завуалированном виде, а сами женщины - придерживаться предписываемого им обществом поведения, маркированного как подчиненное. Выход за рамки поведенческих нормативов, отстаивание женщинами права на признание их деятельности влекли за собой негативные социальные аттитюды и оценивались как девиация. Иными словами, главным условием реализации женщин в политике становилось принятие во внимание возможностей своего пола.

Попытки женщин добиться признания своей деятельности в публичной сфере и общественный резонанс, вызванный нарушением конфигурации гендерной асимметрии власти, анализируются во втором параграфе Политика в мировоззрении и деятельности: индивидуальный опыт женщин в контексте гендерной иерархии.

Неординарные случаи открытого участия женщин в политической жизни наиболее отчетливо проявились в эпоху Просвещения. В данный период (особенно со второй половины XVIII в.) некоторые женщины осуществляют сознательные попытки самостоятельного и открытого политического участия. Это женщины, обладающие творческими способностями и научными знаниями, выдающиеся умом и здоровыми амбициями, стремящиеся реализовать свой талант - интеллектуалки своего времени.

Анализ процесса самовыражения женщин осуществляется на основе методологии персональной (биографической) истории. Гносеологический потенциал последней позволяет через призму индивидуальных случаев конкретизировать ряд аспектов: увидеть феномен гендерной асимметрии власти не в виде некоей простой абстракции, а в качестве реально существующей; изучить содержание гендерных и политических требований женщин в зависимости от разницы их социальных статусов; рассмотреть гендерные роли как исторически изменчивые; проследить трансформацию гендерных традиций через их реконструкцию в индивидуальной деятельности.

Подбор персоналий для исследования осуществлялся автором на основе следующих параметров: степень политического влияния женщин; отражение в индивидуальных судьбах общей атмосферы женского вопроса; значимость интеллектуального наследия для современной политологии; факт первенства легального феминизма и политической активности интеллектуалок. Практически каждая из них является либо родоначальницей феминистских идей, либо впервые в истории выступает в роли политического лидера. Согласно этим критериям в работе анализируется политическая деятельность англичанок М. Уоллстонкрафт - основательницы либерального феминизма и представительницы левого крыла английского радикального движения и К. Маколей - ученого-историка, впервые изложившую историю Англии с республиканских позиций; француженок М. Ролан - негласного лидера партии жирондистов, О. де Гуж - автора первого феминистского манифеста - Декларации прав женщины и гражданки, Ж. де Сталь - писательницы, противницы авторитаризма Наполеона.

Экстраполяция индивидуального опыта женщин, открыто заявляющих о своих амбициях на равноправие в область коллективного гендерного опыта, показывает неприятие обществом нарушения патриархатных основ жизнедеятельности. Общественное сознание было закрыто для линноваций, традиционно считая единственно возможной нормой мировоззрения мужскую ментальность, а единственным значением культуры - гендерную асимметрию.

Сообразно этому поведение всех женщин отличалось амбивалентностью: потребность в политической реализации представлялась естественным и необходимым самовыражением, но одновременно вызывала чувство опасности перед нарушением гендерных предписаний. Тем не менее, по мнению автора, политическое и творческое самовыражение интеллектуалок - образец гражданского поведения, демонстрирующий социальную ответственность за общественное положение женщин и означающий начала изменений традиций. Таким образом, анализируемые в главе женские поведенческие модели прошлого - истоки и некие стандарты конкретных видов политического поведения настоящего.

Третья глава Политическая интеграция женщин: влияние гендерного фактора посвящена анализу неинституциональных причин создания и возможностей устранения гендерной асимметрии при помощи института образования (з1и з2), гендерной разнице политической активности (з3).

В первом параграфе Политическая социализация: пределы и возможности трансформации гендерных стереотипов предпринята попытка раскрыть природу гендерной асимметрии сквозь призму политической и гендерной социализации. По мнению автора, на гендерные пределы и возможности вхождения человека в мир политики оказывают наибольшее влияние три системных фактора: историческое наследие гендерного неравенства; современные стандарты гендера, их легитимация в семье и на уровне социальных институтов, индивидуальное восприятие; непосредственно политические факторы, а именно - идеология.

Сообразно представлениям Е.Б. Шестопал о конкретно-историческом характере взаимодействия человека и политики показывается влияние длительного отчуждения женщин от политики и гендерных традиций на процесс адаптации к новым социально-политическим ролям, полученным в результате обретения гражданских прав. При этом детерминирующий Ц гендерный фактор. Так, именно гендерный статус благоприятствовал политической ресоциализации мужчин по различным социальным причинам также получившим право голоса только в XX в. Женщинам в той же ситуации приходилось доказывать равноценность своего политического участия мужскому. Кроме того, многие женщины, придерживаясь нормативных убеждений, демонстрировали негативные взгляды на женскую политическую активность. Отчетливо это проявлялось в ходе антисуфражистских движений конца XIX - начала XX вв. Патриархатные установки оставались весьма устойчивы в сознании женщин практически до середины XX в. (что и позволяло политологам характеризовать политическое участие женщин несамостоятельным и консервативным).

Автор считает, что рассматривать политическую социализацию женщин как процесс включения в политику в качестве влиятельных акторов следует с конца 1970-хЦ80-х гг. С одной стороны - это воздействие женского движения и возникновение целенаправленных государственных политик равенства; с другой - этот момент стал границей оптимального временного промежутка для ресоциализации женщин. Фиксируемые западными политологами с 1980-х гг. стабильные гендерные разрывы свидетельствуют о самостоятельности и влиятельности политического выбора женщин.

Анализ современной гендерной политической социализации свидетельствует - характер этого процесса формирует с детства установку на низкий ранг политики в шкале женских ценностей. Формирование такой нормы происходит на стадии первичной социализации в результате гендерно поляризируемого воспитания. Вместе с тем, исследования психологов показывают равное наличие у подростков стремления к доминированию и политический интерес. Однако, чаще всего, у девочек/девушек эти установки присутствуют в косвенных проявлениях, в моделях поведения, присущим гендерным стандартам и реже в стратегиях линициативного типа, выражающимся в обозначении приоритета общественной самореализации.

Формирование политического мира в процессе социализации женщин взаимосвязано и с типом политических представлений - идеологиями. Наивысшие рейтинговые оценки с точки зрения соблюдения принципа равенства имеют социал-демократические государства. На фоне деформированной гендерной асимметрии общества, социализация его членов ориентирована на консенсус гендерных ролей и реализацию разного социального опыта в различных сферах. Менее всего способствуют гендерно нейтральной социализации либеральные демократии, в которых слабо действуют специальные механизмы гендерного равенства.

Осознание значимости политического потенциала женщин может произойти на стадиях вторичной социализации, благодаря гендерно ориентированному массмедийному дискурсу, обусловливающему линдивидуализацию политики (по Р. Дж. Далтону), участию женщин в политических партиях, женских движениях. Тем не менее, сознательному вступлению в организацию гражданского общества должно предшествовать воспитание гражданских качеств, важнейший источник которого - образование. Хранитель моральных истин (по А. Ламартину) - социогуманитарное знание, к числу которых относятся политология и гендерология. Так как наиболее яркие события накладывают свой важнейший отпечаток на личность в возрасте 17Ц25 лет, корректируя листорическую память и обогащая новую генерацию коллективной памяти новыми ценностными ориентациями, автор анализирует процесс образования в высших учебных заведениях.

Эта задача реализуется во втором параграфе Гендерное политическое образование как фактор формирования гражданской позиции.

В начале параграфа рассматриваются принципы и развитие непосредственно процесса гендерного образования в качестве элемента системы современного социогуманитарного знания. Автором предлагается определение гендерного образования как механизма формирования у обучающихся способностей к интеллектуальным и социальным инновациям, нацеленным на создание объективной и полной картины мира, а также воспитание адекватного, уважительного восприятия различий, составляющих этот мир. Именно направленность гендерного образования на изменение структуры сознания, ориентация на признание равноценности разных и различных сфер и действующих в них акторов позволяет интерпретировать его гражданским образованием. Аргументами этого заключения в первую очередь становятся морально-философские определения понятия гражданин и производных от него дефиниций, которые автор приводит в тексте. Подобный контекст - воспитание гражданственности - очевидная цель в преподавании политических наук. Таким образом, сопоставляя одинаковые цели разных по познавательной направленности дисциплин, автор выделяет совпадение их воспитательно-мировоззренческих функций: гражданское взросление. Это способствует дальнейшему исследованию процесса гендерного политического образования.

В параграфе раскрываются обстоятельства, указывающие на востребованность гендерного знания в политологии; развитие образовательного направления женщины и политика на Западе и в России; методология: Епредставление о себе как об индивиде с потенциалом деятеля, автономно проявляющего себя в политике и методика: стиль лучаствующего знания и заинтересованной педагогики гендерного политического образования.

Анализ ключевых функций гендерного политического образования, выделяемых автором: познавательной, воспитательной и социализирующей, позволяет заключить: вхождение индивида в мир политики и гражданское взросление будут определяться усвоением гендерно симметричных политических ролей; формированием не только самостоятельности мнения при выборе решения, но и способности к уважению мнения другого. Складывание гражданской позиции влияет и на создание демократической позиции. В конечном итоге, политическое образование - всегда демократическое и от широкого использования гуманитарных подходов при формировании учебных дисциплин зависит и степень демократичности обучающихся.

Кроме того, если понимать под гражданскими качествами возможность влияния на деятельность государства и осознанное политическое участие можно представить гражданина в системе гендерного политического образования одновременно и субъектом и целью образования. Под таким ракурсом зрения и мужчины и женщины становятся равноправными акторами политики, чьи знания и социальный опыт одинаково применимы на практике. Функции же института гендерного образования приобретают помимо функции обучения, формирующего мировоззрение, значение прикладного направления.

В параграфе представлен авторский опыт внедрения гендерных знаний в образовательные программы по политологии в Саратовской государственной академии права. Разработанный диссертантом спецкурс Гендерные аспекты политологии опирается на гендерно нейтральный подход к подготовке современного специалиста. Значительное место в программе курса отводится деловым играм, построенным на понимании важности достижения равной представленности гендерных интересов в политике. Подчеркивается направленность тематики гендерных дисциплин на реконструкцию листорической памяти.

В третьем параграфе Гендерные различия сквозь призму политического поведения: электоральная активность и лидерство женщин анализируется воздействие гендера на поведение политических акторов и последствия гендерных отличий политической активности для социально-политической практики.

Гендерная разница электорального поведения анализируется в параграфе посредством категории гендерный разрыв. Этой дефиницией чаще обозначаются количественные показатели разрывов при определении мужчинами и женщинами партийной поддержки, оценок действий президентов, отношений к проблемам государственной политики и путям их решения. Тем не менее, данный феномен отчетливо демонстрирует переплетение прямого измерения и определения на его основе качественных признаков и свойств объектов политического изучения, то есть переплетение количественного и качественного измерений политики. Основное аналитическое значение гендерных разрывов - выявление причин, детерминирующих разницу предпочтений мужчин и женщин при голосовании. В параграфе рассматриваются: история гендерных разрывов, причины появления термина, классификация гендерных разрывов, показывается механизм воздействия разрывов на результат выборов, приводятся конкретные примеры различий электоральной активности мужчин и женщин на Западе и их влияние на направленность риторики предвыборных кампаний, объясняется факт незначительных гендерных разрывов в российской политике.

Феномен гендерных разрывов свидетельствует об объективной разнице в мироощущении и ориентирах поведения мужчин и женщин, которая, тем не менее, имеет одинаковую политическую значимость. Теоретические новации, возникающие благодаря означенному явлению - появление новых дефиниций в электоральных исследованиях и учет гендерных кливажей в моделях электорального поведения.

Гендерные аспекты политического лидерства анализируются в параграфе с позиции восприятия женщины-политика общественным сознанием, гендерные представления которого априорно оказывают влияние на поведенческие стратегии и с точки зрения реализации женщин непосредственно в профессиональной деятельности.

Достаточно отчетливо гендерные социальные ожидания выражаются в ходе политической борьбы, а конкретно, в восприятии женщины-политика в предвыборной рекламе. Автор рассматривает типы позиционирования женщин во время избирательной кампании: конструирование имиджа, программы, выбора жанров, стиля и содержания рекламы на основе теоретических концепций политических коммуникаций и интерпретации конкретного фактологического материала. Гендерное измерение политической рекламы демонстрирует Ц лориентационные социальные установки (по Г. Алмонду) требуют соблюдения женщинами и архетипов и линноваций в поведении. Иными словами, избиратель голосует за энергичную, компетентную деловую женщину, которая сохраняет женское обаяние и привлекательность.

Гендерный ракурс женского политического лидерства анализируется на примере парламентской деятельности, в пределах которой отчетливо обозначаются гендерные поведенческие дивергенции и влияние на принятие политических решений. Исторический и современный ракурс изучения проблемы свидетельствуют о наличии ряда поведенческих стратегий женщин-депутатов: лонтологической безопасности самости и гендерного менеджмента как способов достижения успеха посредством отказа от открытого самовыражения; копирование мужского стиля поведения, традиционно принятого в поле политики и ландрогинии как сочетания лучшего из маскулинной и феминной ролей. Последняя поведенческая ориентация наиболее распространена среди женщин-депутатов, направлена на трансформацию правил гендерной игры для достижения политического диалога и баланса в решении государственных проблем. Женская политическая активность исследуется в параграфе на основе интерпретаций парламентской деятельности женщин западных стран и России и контент-анализа стенограмм заседаний Государственной Думы РФ и Саратовской областной Думы. Таким образом, в настоящий момент влияние женщин-парламентариев на процесс принятия политических решений менее коррелирует с гендерными аспектами ее поведения, но более с меньшим количеством женщин в парламенте.

Итак, асимметричное количество женщин в политической практике, закрепившаяся за ними характеристика политического меньшинства (по А. Лейпхарту) в теории свидетельствуют об устойчивости листорической памяти о динамике культурных трансформаций по догоняющему пути развития за жизненными переменами. Учитывая это, перспективы гендерного равноправия возможно увидеть в стратегиях институциональных преобразований.

Означенная проблема предмет анализа четвертой главы Институциональный фактор гендерной асимметрии, в которой интерпретируются практики и механизмы политических институтов, позволяющие реконструировать гендерные ценности (з1 и з2).

В первом параграфе Государственная политика гендерного равенства как инструмент социально-структурных преобразований основное внимание сосредоточено на анализе эффективности функционирования государственных мер, направленных на формирование гендерного паритета в политике.

Несмотря на провозглашение равенства прав мужчин и женщин в конституциях демократических стран реализация политических прав женщин требует дополнительных гарантий. Логика означенного высказывания раскрывается при помощи обращения к теории трех поколений прав, согласно которой обеспечение равенства для ранее дискриминируемых групп населения предполагает ряд специальных мер, так называемых коллективных прав, или прав третьего поколения. Тем не менее, в современных демократиях реализация политических прав женщин зависит от устремлений государства, исторической памяти общества, степени трансформации гендерных представлений от традиционных к инновационным. Поскольку разные страны имеют собственный потенциал для установления гендерного равенства, то формами и направлениями работы, адаптированным к социокультурным контекстам, становятся прежде всего инструменты институциональных изменений, разрабатывающиеся международными организациями.

К таким инструментам относятся, рекомендованные государствам-членам ООН национальный механизм обеспечения гендерного равенства и комплексный гендерный подход. Эффективность таких государственных политик заключается в их комплексной направленности, с одной стороны, на обеспечение женщин в качестве потребителей социальной политики, с другой - на содействие включения женщин в сферу принятия политических решений. Следующим аспектом комплексности и эффективности становится интеграция стратегий гендерного равенства в работу всех государственных органов и систему образования.

Автор предлагает принципы-корреляции между государственными стратегиями равенства и системной ревизией ценностных ориентаций:

Хчленство в международных организациях способствует осознанию важности борьбы с дискриминацией, что находит отражение в национальных законодательствах. Иными словами, международные механизмы становятся линдивидуально применяемы;

Хгосударства, принимая во внимание характерные для данного общества социокультурные стереотипы, в конечном счете проводят политику равенства;

Хобразовательные и просветительские механизмы, направленные в рамках программ на различные уровни власти и на гражданское общество, способствуют осознанию необходимости гендерного паритета;

Хобщественное согласие (социальный капитал) - объединение для сотрудничества определяет эффективность ликвидации гендерных дивергенций как на институциональном, так и неинституциональном уровнях.

Однако, учитывая, что формальное соответствие законодательств некоторых государств международным документам далеко не всегда означает надлежащее выполнение той или иной страной своих международных обязательств в части соблюдения прав женщин, можно утверждать, что наибольшая эффективность стратегий гендерного равенства присутствует в странах с гендерно позитивной политической культурой.

Следуя заявленной логике исследования о переносе гендерных качеств на функционирование и состав акторов политических институтов, в параграфе интерпретируется взаимосвязь между социокультурными условиями, благоприятствующими проведению политики равенства. Анализ проводится на примере политики Скандинавских стран - лидеров гендерного равенства в политике. Одним из основных факторов, способствующих паритету, является исторически сложившаяся и ставшая традицией, приверженность граждан ценностям социального равенства и высокий гендерный статус женщин. Это служит основанием для соблюдения политики государственного феминизма в странах Скандинавии и базой для нетривиальных путей разрешения проблемы. Так, легитимизация требований женщин в Норвегии проводилась заинтересованными лицами при помощи апелляции к лособому женскому опыту - материнству, с точки зрения которого должны приниматься некоторые политические решения.

Тем не менее национальные механизмы равенства не ограничиваются только правительственными мерами в вопросах политического продвижения женщин. Эта ответственность возлагается и на политические партии. Последние имеют потенциал для устранения гендерной асимметрии политики, в том числе и для осмысления дифференцирующего воздействия избирательных систем на представленность женщин. Означенная проблематика исследуется в пределах второго параграфа Влияние политических партий и избирательных систем на политическое представительство женщин.

Доказательство потенциала гендерного равенства, присутствующего в политических партиях и избирательных системах потребовало обращения к характеристикам означенных институтов: определению партийных идеологий и трактовке избирательных систем. Понимая под идеологией совокупность идей и установок, предназначенных для идентификации и самоорганизации групп в пространстве власти; культурную систему (по А.И. Соловьеву), автор представляет идеологию социальным образованием, содержащим и перспективы и сдержки для избрания женщин в парламент. Широкий смысл дефиниции лизбирательная система - вся совокупность общественных отношений, связанных с выборами органов власти, позволяет аргументировать взаимовлияние избирательных систем и гендерных норм.

Гендерно-исторический анализ партийного развития периода плебисцитарной демократии (по М. Веберу) свидетельствует, что в момент становления парламентаризма партии искали формы привлечения женской активности с целью массовой вербовки сторонников, оставляя при этом за женщинами статус пехоты политических битв. Эти традиции партийной культуры в определенной степени сохраняются и сейчас.

Вместе с тем исторический анализ показывает: важнейшую роль в процессе увеличения политической представленности женщин играли партии левой/эгалитарной идеологии. В настоящее время проводниками в парламент также остаются левые партии. Социал-демократические, лейбористские, коммунистические, социалистические партии и партии зеленых чаще всего вводят меры позитивной дискриминации. Партии правых и центра, как правило, ограничиваются риторическими стратегиями в отношении позитивных действий. Корреляция между идеологией и увеличением представленности женщин рассматривается на примере политики социал-демократических партий Скандинавии, лейбористской партии Великобритании, французской компартии. Исследование политики скандинавских партий показало дополнительные факторы, обусловливающие равенство. Это фактор конкуренции между партиями: партии следуют примеру введения квотирования другой партией; фактор замерзания (по С.М. Липсету и С. Роккану): стабильность лидерства партии в государстве в течение длительного периода времени приводит к стабильности проводимого курса. Однако обнаружен фактор, препятствующий квотированию даже в условиях гендерной лояльности партии, например, в демократической партии США. Это - величина и партийная организация.

Анализ представлений Р. Даля, А. Лейпхарта, Х. Линца и А. Степана, Дж. Мозера, Г. Голосова о взаимосвязи типа избирательной системы и увеличения представительства политических меньшинств дает возможность автору выделить факторы, обусловливающие больший потенциал для повышения доли женщин в законодательных органах посредством пропорционального представительства, нежели в системе одномандатных округов.

Результаты выборов в Государственную Думу Федерального Собрания РФ пятого созыва (впервые прошедшие на основе только пропорциональной избирательной системы), показывают увеличение количества женщин на 4% по сравнению с численностью в Госдуме четвертого созыва. В настоящий момент среди депутатского корпуса 14% женщин. Авторский анализ этого процесса позволил предположить: так как выборы происходили на фоне партийной борьбы, то на гендерный результат выборов повлияла и партийная политика, и тип избирательной системы. Значимая роль в увеличении представительства женщин принадлежит сильной партии: в Единой России - 13,7% женщин и партии левого толка: в Справедливой России - 29,7%28. Однако в случае выдвижения сильной партией женских кандидатур решающую роль играл не фактор гендерного равенства, а партийный - уверенная в своей победе партия выказала женщинам доверие с целью привлечения многочисленного женского электората. Выборы обозначили технологию, в некоторой степени влияющую на увеличение значимости роли женщины в политике в массовом сознании: партии включали на лидирующие позиции в федеральных списках фамилии выдающихся своими заслугами перед страной и мужчин и женщин. В гендерном измерении увеличение доли женщин в парламенте страны за счет ярких личностей представляет, пока еще только прогнозируемый, потенциал. Решение проблемы будет зависеть от воли женщин-депутатов и политической воли государства, направленных на осуществление гендерных программ.

Пятая глава Гендерная асимметрия в условиях российской политической трансформации посвящена анализу отечественной гендерной системы (з1), влияния гендерного дисбаланса политики на процесс демократизации России (з2), выяснению перспектив устранения гендерной асимметрии (з3).

В первом параграфе Амбивалентность гендерной системы российского общества: истоки и современность выявляются исторические и современные факторы, обусловливающие консервацию и аспекты устранения гендерных стереотипов массового сознания россиян.

Гендерная пирамида системы органов российской власти, отсутствие целенаправленной государственной политики гендерного равенства и недостаточная осознанность гражданами проблемы политической интеграции женщин (по данным ВЦИОМа, 46% наших соотечественников уверены в наличии равных возможностей мужчин и женщин для участия в политике29) свидетельствуют о формальном восприятии вопроса. Этот аспект - результат специфики развития общества, в ходе которого несколько раз за прошедшее столетие менялись политические и экономические системы, а вслед за институциональными, происходили культурные трансформации. Данная ситуация повлияла на формирование особенности отечественной гендерной системы норм - амбивалентности, анализ которой требует листорического поворота - обращения к советской политике равенства и более ранним убеждениям относительно женской эмансипации.

Истоки архаичности современных гендерных воззрений закладываются на Руси в XVIЦXVII вв. в связи с утверждением православия, повлиявшего на превращение женщины в тюремную затворницу. До этого времени (XЦXV вв.) социально-правовые статусы мужчин и женщин имели незначительное различие. Такой регресс прямо противоположен процессу эмансипации женщин на Западе. Изменения в гендерной системе Российской монархии начались в XVIIIЦначале XIX в., в связи с проникновением в общество, где государственность основывалась на власти духовной, западноевропейских политических мировоззрений. Обращение к творческому наследию великих русских мыслителей XIXЦначале XX в., служит своего рода иллюстрацией национального характера, гендерной культуры и менталитета, присутствующих и по сей день. Интерпретации женского вопроса российскими интеллектуалами кардинально отличаются. С одной стороны, ориентированные на западные ценности мыслители (А.С. Пушкин, А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский) рассматривали вопросы равенства мужчин и женщин как естественные в контексте прав человека. С другой, представители русской религиозной философии (В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, В.В. Розанов) проповедовали принципы женственности, согласно которым женщина прославлялась как мать, мудрость, созидательницы мира. Но ее роль определялась через отношения с мужчиной, вне которых она не была значима.

Формально-юридическое равенство с мужчинами, в том числе и на политическое участие, российские/советские женщины обрели в 1917 г. Тем не менее характер реального политического влияния женщин в СССР определяется как номинальный, а прогрессивность советской эмансипаторской практики не меняла гендерной власти. При новом типе советской гендерной системы женщины подчинялись государству, а согласно неинституциональным традициям - мужчинам.

Таким образом, многообразие гендерных культурных традиций влияет на гендерную систему норм и менталитет современных россиян, в котором присутствуют различные пласты сознания, не всегда упорядоченные. Анализ литературы, высказываний российских политиков, вторичный анализ эмпирических исследований, а также результаты опросов студентов-политологов Гуманитарного факультета ГОУ ВПО СГАП - представителей первого постсоветского поколения, позволили автору свести амбивалентность суждений к трем моделям сознания: формальной (ее приверженцы приветствуют политическую активность женщин, но вместе с тем уверены, что женщины не нуждаются в специальных механизмах равенства), классически-патриархатной и гендерно равноправной. Сторонники последней (в основном, молодые люди) признают женскую политическую ответственность важнейшим фактором развития и стабильности общества. Следовательно, можно предположить трансформацию гендерного менталитета россиян и культуры на основании смены поколений.

Во втором параграфе Гендерное равенство в институциональном поле российской демократии исследуется соотношение между демократическими российскими трансформациями и гендерным равенством/гендерной асимметрией российской политики: с одной стороны, гендерный политический паритет должен стать естественным в демократической стране, с другой - его наличие/отсутствие служит критерием демократизации общества.

Несмотря на то, что в Конституции РФ 1993 г. в ч. 3 ст. 19 декларируется: Мужчины и женщины имеют равные права и возможности для их реализации - сравнительно малое количество женщин в органах власти позволяет констатировать недостаточность возможностей для полноценной реализации политического потенциала женщин.

Поскольку российская демократия находится в процессе развития, прогнозировать временные начала государственного введения комплексного гендерного подхода и его эффективность сложно. Тем не менее, можно означить причины отсутствия целенаправленной государственной политики гендерного равенства в настоящий момент. Среди них:

Хреконструкция российской политической системы в начале 90-х годов XX в. на основе либерализма либертарианского типа - модели демократии благоприятствующей гендерной группе, обладающей большим количеством возможностей, средств и способов для реализации в условиях свободной конкуренции. Женщинам, чьи интересы и относительное влияние сосредоточены в рамках частной сферы, было практически невозможно реализовать свой социальный опыт;

Хреорганизация и приостановка деятельности многих структур по вопросам обеспечения гендерного равноправия и практически отсутствие процесса институционализации гендерной политики во властных структурах;

Хотсутствие механизмов реализации своих рекомендаций по осуществлению социально-политических изменений с учетом гендера у общественных организаций.

Таким образом, наличие гендерной асимметрии в сфере российской политики, которое выступает одним из основных критериев уровня развития демократических институтов в той или иной стране, становится фактором, подрывающим, пока еще, неустойчивые институциональные основы отечественной демократии. Подтверждением тому служат результаты проекта Политический атлас современности, проведенного группой ученых МГИМО (У) в 2005 г., согласно которым Россия входит в так называемую серую зону стран со специфическими проблемами демократического роста. Среди показателей, влияющих на оценку, - доля женщин в нижней палате парламента страны30.

Вместе с тем в сознании россиян присутствуют убеждения о взаимосвязи процесса демократизации и политической активности женщин. Реинтерпретация опросов общественного мнения, проведенных ведущими российскими социологическими центрами, а также результаты авторского эмпирического исследования позволяют заключить: политические взгляды респондентов как в отношении к демократическим ценностям, так и в отношении к женщине-политику, отличаются, согласно терминологии политпсихологов, раздвоением между демократической и авторитарной личностью; отношение к женщине-политику воплощает в себе лидеологический эклектизм: молодежь приветствует свободы и равные права, люди среднего поколения пытаясь разобраться между стереотипами и реальностью, двояко относятся к политической представленности женщин; для людей старшего возраста женщина во власти - не демократический фактор, а более формально представленная в политике социальная группа.

В третьем параграфе Перспективные меры выравнивания гендерной асимметрии российской политики обосновывается целесообразность ряда направлений, способствующих выравниванию гендерной асимметрии.

Выходом из кризиса представляются целенаправленные усилия, направленные на реализацию комплексного гендерного подхода на государственном уровне. Но это - более стратегическая перспективная задача. Тактическими мерами, по мнению автора способствующие достижению означенных усилий, становятся действия, изменяющие листорическую память массового сознания.

Предлагаемые меры направлены на размывание контуров традиционной системы гендерного порядка, на общественное осознание востребованности социально-политического участия женщин и восприятие реально присутствующей женской политической активности в качестве социального необходимого поведения. Эти практические меры - факторы создания свободного от стереотипов мышления: СМИ, система гендерного и политологического образования, женское движение.

Подчеркивая эффективность влияния на перемены в сознании гендерно ориентированных СМИ, автор уделяет внимание трансформационному потенциалу Интернет-технологий. Информационные пространства, отрытые для любой информации (в том числе и гендерному просвещению) не только способны деконструировать старые стереотипы, но и стать препятствием формированию новых, позволяя женщине самостоятельно выбирать социальные позиции, в том числе и политические. Также Интернет способствует реальному политическому участию в сети вне каких-либо ограничений. Поскольку среди пользователей Интернета не только женщины, но и мужчины, развитие заявленных выше прямых сетевых политических взаимоотношений представляется мерой, влияющей на гендерные сознания обоих полов.

На сегодняшний день Интернет-политика - эпизодически используемый властными структурами инструмент обеспечения политического управления. Но ориентиры российской политики на построение демократического общества и наметившиеся изменения в гендерном сознании позволяют предположить, что в ближайшей перспективе произойдет рост значимости прямой взаимодействия власти и общества как залога стабильности социального порядка. В таком случае, спектр обсуждения темы политической коммуникации в пространстве Интернета значительно расширится.

Позволяет воспитать гражданскую ответственность в духе социального равенства и уважения гендерное политическое образование. Востребованность как гендерной, так и политической науки определена характером переживаемой нашим обществом трансформации, в ходе которой не только политические институты подвергаются существенной модификации, но и пересматриваются также нормы и алгоритмы взаимодействия различных социально-политических сил и граждан.

На фоне объективной заинтересованности широкого круга женщин в социально-экономических переменах в стране, в ходе которых будут учитываться их интересы и интересы их семей, реальной политической силой, обращающей внимание государства на проблемы гендерного неравенства становится женское движение.

Полноценная реализация результатов введения мер позитивной дискриминации (институциональный аспект) будет возможна в условиях рационального осознания социально-политической значимости гендерного равенства как женщинами, так и мужчинами, чему и способствуют вышеуказанные меры (неинституциональный аспект).

В заключении диссертационного сочинения сформулированы основные выводы проведенного исследования, определены возможные направления дальнейшего изучения его отдельных проблем.

Факторами, обусловливающими и наличие и реконструкцию гендерной асимметрии современного политического процесса предстают, взаимодействующие между собой, неинституциональные и институциональные проявления политики.

Неинституциональные барьеры/листорическая память перманентно воспроизводятся в процессе политической социализации, выражаются в поведенческих стратегиях, проблематизируют оформление процесса гендерного равенства на уровне политических институтов. Тем не менее, непосредственно процесс общественного развития, изменение гендерных норм как под влиянием вызовов окружающей среды, так и при помощи специальных государственных и просветительских мер, направленных на увеличение политического представительства женщин и трансформацию сознания, позволяет изменять отрефлексированные гендерные традиции, о чем свидетельствуют реалии современных демократических обществ. Так как российская демократия находится в начальной стадии формирования процесс изменения культуры и перевода декларируемых законодательно прав в область реальной политики представляет собой перспективное состояние.

Основные положения диссертационного исследования отражены

в следующих научных публикациях автора:

Публикации в изданиях,

рекомендованных Высшей аттестационной комиссией

1.Овчарова О.Г. Гендерная асимметрия политики: к вопросу об актуальности научного исследования проблемы // Правовая политика и правовая жизнь. 2008. № 2. С. 37Ц42. (0,5 п.л.)

2.Овчарова О.Г. Политическая реклама в зеркале гендера // Правовая политика и правовая жизнь. 2007. № 4. С. 62Ц70. (0,6 п.л.)

3.Овчарова О.Г. Гендерный разрыв как инструмент политологического анализа // Известия Сарат. ун-та. Новая серия. Сер. Социология. Политология. 2007. Вып. 1. Т. 7. С. 93Ц99. (0,6 п.л.)

4.Овчарова О.Г. Понятие власть в феминистской политической теории // Вестн. Сарат. госуд. академии права. 2006. № 4. Юбилейный выпуск (60). С. 164Ц172. (0,7 п.л.)

5.Овчарова О.Г. Политическая социализация в России: гендерный аспект// Вестн. Сарат. госуд. аграрн. ун-та им. Н.И. Вавилова. 2006. № 4. С. 94Ц99.(0,6 п.л.)

6.Овчарова О.Г. Образ человека политического: исключение женской индивидуальности // Вестн. Сарат. госуд. аграрн. ун-та им. Н.И. Вавилова. 2005. № 4. С. 85Ц89. (0,6 п.л.)

7.Овчарова О.Г. Женщина, переделывая себя, переделает мир (политические представления Мэри Уоллстонкрафт и Кэтрин Маколей: 1763-1792) // Извест. ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2005. № 4. С. 46Ц51. (0,6 п.л.)

Монографии

8.Овчарова О.Г. Гендерная асимметрия и политика. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2007. - 280 с. (15,5 п.л.)

9.Овчарова О.Г. Гендерная асимметрия российской политики. Саратов: Издательский центр Наука, 2007. Ц 112 с. (7,06 п.л.)

Брошюры

10.Овчарова О.Г. Женщины и политика. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2005. - 32 с. (1,4 п.л.)

11. Овчарова О.Г. Гендерные аспекты политологии. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2006. - 72 с. (4,7 п.л.)

Статьи в научных сборниках

12.Овчарова О.Г. Влияние пропорциональной избирательной системы на представительство женщин в России // Избирательные процессы в современной России: теория и практика. Сб. науч. тр. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2008. С. 128Ц133. (0,4 п.л.)

13.Овчарова О.Г. Интерпретация соотношения публичного и частного в политической теории феминизма // Проблемы политической и правовой науки. Сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2007. Вып. 1. С. 61Ц67. (0,5 п.л.)

14.Овчарова О.Г., Осипова И.Н. Социокультурные детерминанты политической рекламы // Избирательные процессы в современной России: теория и практика. Сб. науч. тр. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2008. С. 182Ц186. (0,35/0,2 п.л.)

15.Овчарова О.Г. Политическое представительство женщин в России: теоретический аспект // Вестн Сарат. госуд. соц.-эконом. ун-та. 2007. № 3. С. 168Ц172. (0,65 п.л.)

16.Овчарова О.Г. Гендерная асимметрия в сфере политики: поиски институционального решения проблемы // Вестн. Сарат. госуд. академии права. 2007. № 5. С. 214Ц219. (0,75 п.л.)

17.Овчарова О.Г. Гендерное измерение государственной службы // Государственная и муниципальная служба: от качества подготовки к качеству управления. Саратов: Поволжская академия государственной службы им. П.А. Столыпина, 2007. С. 118Ц123. (0,45 п.л.)

18.Овчарова О.Г., Кузнецова И.О. Участие женщин в политическом процессе как фактор формирования гендерного равенства в России // 15 лет Российских реформ: итоги, проблемы, перспективы. Науч. вестн. ВАГС. Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС. 2007. Вып. 7. С. 153Ц158. (0,9п.л./0,8 п.л.)

19.Овчарова О.Г. Методология гендерной политологии // Современное гуманитарное знание: проблемы методологии и историографии. Межвуз. сборн. науч. тр. Саратов: Издательский центр Наука, 2007. С. 36Ц43. (0,65 п.л.)

20.Овчарова О.Г. Гендерное равенство как фактор формирования институциональных основ демократии в современной России // Перспективы политического развития России. Саратов: Издат. центр СГСЭУ, 2007. С. 30Ц33. (0,4 п.л.)

21.Овчарова О.Г. Гендерный политический дискурс: повестка дня для модернизирующейся России // Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы. М.: РАПН, 2007. С. 228Ц230. (0,3 п.л.)

22.Овчарова О.Г. Гендерное равенство: правовой аспект // Юридическое образование и наука в России: проблемы модернизации. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО Сарат. госуд. акад. права, 2006. С. 336Ц338. (0,3 п.л.)

23.Овчарова О.Г. Участие женщин в Политической жизни Роберта Лэйна // Женщина в политике и обществе. Сб. науч. ст. Пенза: Изд-во Приволжский дом знаний, 2006. С. 82Ц85. (0,25 п.л.)

24.Овчарова О.Г. Материнство: публичное и частное // Извест. Нижневолжск. агроуниверситет. комплекса: наука и высшее профессиональное образование. Волгоград: Издательско-полиграфический комплекс ВГСХА Нива, 2006. № 3. С. 152Ц157. (0,5 п.л.)

25.Овчарова О.Г. Проблемы и перспективы гендерного образования в российской политологии (на примере вузовского образования г. Саратова) // Женщины в политике, бизнесе, науке. Павлодар: Изд-во ИП Сытина И.Е., 2006. С. 105Ц112. (0,6 п.л.)

26.Овчарова О.Г. Учебный курс Женщины и политика как фактор формирования женского политического лидерства // Вопросы теории и практики российской правовой науки. Сб. науч. ст. Пенза: Изд-во Приволжский дом знаний, 2005. С. 107Ц109. (0,25 п.л.)

27.Овчарова О.Г. Гендерный подход к изучению социогуманитарных дисциплин//Современные проблемы заочного обучения и дополнительного профессионального образования. Сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. госуд. аграрн. ун-та им. Н.И. Вавилова, 2005. С. 38Ц40. (0,4 п.л.)

28.Овчарова О.Г. Гендерные особенности политической социализации // Вавиловские чтения-2005. Сб. науч. ст. Саратов: Изд-во Сарат. госуд. аграрн. ун-та им. Н.И. Вавилова, 2005. С. 201Ц204. (0,35 п.л.)

29.Овчарова О.Г. Женское политическое лидерство: социально- психологический аспект // Женщина в политике и обществе. Сб. науч. ст. Пенза: Изд-во Приволжский дом знаний, 2005. С. 32Ц34. (0,25 п.л.)

30.Овчарова О.Г. Гендерное направление в листории женщин // Актуальные проблемы обществознания. Сб. науч. тр. Зерноград: АЧГАА, 2002. С. 159Ц163. (0,4 п.л.)

31.Овчарова О.Г. Соединятся ли красоты ума с красотой платья? (Французские авторы XVII-XVIII веков о женском образовании)//Новая и новейшая история. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002. Вып.20. С. 141Ц152. (0,8 п.л.)

32.Овчарова О.Г. Из истории феминизма и женской эмансипации // Социально-экономические проблемы АПК. Сб. науч. работ. Саратов: Изд-во Сарат. сельскохоз. академии, 1998. С. 49Ц54. (0,45 п.л.)

33.Овчарова О.Г. Женский вопрос в творчестве Мэри Уоллстонкрафт и Жермены де Сталь // Новая и новейшая история. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1997. Вып. 16. С. 38Ц52. (0,9 п.л.)

1Напр., на 31 мая 2008 г. представленность женщин в парламентах стран мира составляет 18,2% от общего количества депутатов. (см.: Режим доступа: //www.ipu.org/wmn-e/world.htm).

2См.: Лейпхарт А. Конституционные альтернативы для новых демократий // Политические исследования. 1995. № 2. С. 140.

3См.: Чилкот Р.Х. Теории сравнительной политологии/ Пер. с англ. М., 2001. С. 232.

4См.: Даль Р. О демократии/ Пер. с англ. М., 2000. С. 88Ц89.

5См.: Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. М., 2000. С. 398.

6Демидов А.И. Учение о политике: философские основания. М., 2001. С. 126.

7См.: Fox E. Women in Modern American Politics: a bibliography, 1990Ц1995 // Women and Politics, Journal of the Women and Politics Institute,1980. The Haworth Press, Inc.

8См.: Кэролл С. Дж., Зерилли Л.М. Феминистские вызовы политической науке // Гендерная реконструкция политических систем: Сб. стат./Ред.-сост. Н.М. Степанова, Е.В. Кочкина. СПб.,2004.

9См.: Янг А.М. Политическая теория: общие проблемы и направления // Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина, Х.-Д. Клингеманна. М.,1999.

10См.,напр.: Брайдотти Р. Номадические субъекты: воплощения и половые различия // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб., 2000.

11См., напр.: Feminism and political theory. Ed. by J.Evans, J.Hills. London,1986; The Future of Difference. Eds. by Eisenstein H., Jardine A. New Brunswick and London,1990; Социокультурный анализ гендерных отношений. Под ред. Е.Р. Ярской-Смирновой. Саратов,1998; Антология гендерной теории. Сб. пер./Сост. и комм. Е.И. Гаповой, А.Р. Усмановой. Минск, 2000; Теория и методология гендерных исследований/Под ред. О.А. Ворониной. М.,2001; Гендерная интеграция: Возможности и пределы социальных инноваций/Ред.-сост. О.Б. Савинская, Е.В. Кочкина, Л.Н. Федорова. СПб.,2004; Феминистская критика и ревизия истории политической философии. Пер. с англ. М.,2005; Женщины, познание и реальность. Пер. с англ. М.,2005.

12См.: Тикнер Дж. Энн. Мировая политика с гендерных позиций. Проблемы и подходы эпохи, наступившей после холодной войны./Пер. с англ. М.,2006; Ruddick S. Maternal Thinking: Toward a Politics of Peace. Boston,1989; Elshtain J. B. Women and War. N.-Y.,1987.

13См., напр.: Sapiro V. The Political Integration of Women: roles, socialization, and politics. Urbana,1984; Торни-Пурта Дж. Политическая социализация подростков в изменяющемся контексте: Международное исследование в духе Невитта Сэнфорда // Политическая психология: Хрестоматия / Сост. Е.Б. Шестопал. М.,2007.

14См., напр.: Обеспечение равенства полов: политика стран Западной Европы/Под ред. Ф. Гардинер. М., 2000.

15См., напр.: Clarke H. D., Stewart M.C., Ault M., Elliot E. Men, Women and the Dynamics of Presidential Approval // British Journal of Political Science. 2005. Vol. 35; Norrander B. The Intraparty Gender Gap: Differences between Male and Female Voters in the 1980Ц2000 Presidential Primaries // Political Science and Politics. 2003. № 36 (2).

16См.: Новые направления политической науки: Гендерная политология. Институциональная политология. Политическая экономия. Социальная политика (редкол. С.Г. Айвазова, С.В. Патрушев). М., 2007.

17См., напр.: Айвазова С.Г. Женщины в российском обществе: гендерное измерение политического процесса: Дис. Ед-ра полит. наук. М.,1996; Мельникова Т.А. Женское движение в политическом процессе современной России: Дис. ...д-ра полит. наук. М.,2001; Лахова Е.Ф. Социальная и политическая адаптация российских женщин в годы реформ (90-е годы XX века): Дис. ...канд. полит. наук. М.,1997; Кочкина Е.В. Гендерная асимметрия в структурах власти РФ: проблемы политико-правового регулирования: Дисc. Еканд. полит. наук. М.,2004; Кундрюцкова И.В. Динамика политического поведения в постсоветской России: гендерный контекст: Дис. ...канд. полит. наук. Ростов н/Д., 2007.

18См., напр.: Хасбулатова О.А. Социально-исторический опыт и традиции женского движения в России (1860-1917). Дис. Ед-ра историч. наук. М., 1995; Бендас Т.В. Психология лидерства: гендерный и этнический аспекты. Дис. Ед-ра псих. наук. СПб., 2002; Воронина О.A. Социально-философский анализ теории, методологии и практики гендерного равенства. Дис. Едокт. филос. наук. М., 2004; Талина И.В. Гендерные маркеры речевого поведения политического деятеля (на материалах политического интервью). Дис. ...канд. филол. наук. Ульяновск, 2003.

19См., напр.: Айвазова С.Г. Гендерное равенство в контексте прав человека. М., 2001; Айвазова С.Г. Гендер и российская полития // Политическая наука в современной России: Время поиска и контуры эволюции. Ежегодник. М., 2004.

20См.: Гендерная реконструкция политических систем: Сб. стат./Ред.-сост. Н.М. Степанова, Е.В. Кочкина. СПб.,2004.

21См.: С.Г. Айвазова. Феминизм//Политология: лексикон/Под ред. А.И. Соловьева. М., 2007.

22См.: Социальная политика в современной России: реформы и повседневность / Под ред. П. Романова, Е. Ярской-Смирновой. М.,2008. См. также материалы периодического издания (с 2003 г.) Журнал исследований социальной политики.

23См.: Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность. Два века изучения женской темы русской и зарубежной наукой: 1800Ц2000. Материалы к библиографии. М.,2002; Юкина И.И. История женщин России: женское движение и феминизм (1850Ц1920-е годы). Материалы к библиографии. М., 2002.

24Теоретико-методологические принципы гендерного подхода подробно изложены в первой главе настоящей работы.

25Политологическое исследование Гендерные аспекты политического участия в современной России (на примере г. Саратова), проведенное автором (и под его руководством) совместно со студентами Гуманитарного факультета ГОУ ВПО СГАП в сентябре-декабре 2006 г.; опросы студентов Гуманитарного факультета ГОУ ВПО СГАП, проведенные в 2005-2007 гг.

26Из них: Вавиловские чтения-2005: Всерос. науч.-практ. конфер. Саратов, 23Ц25 ноября 2005 г.; Женщины в политике, бизнесе, науке: Вторая Междунар. науч.-практ. конф. Павлодар, 17 марта 2006; Женщина в политике и обществе: Первая и Вторая Междунар. науч.-практ. конф. Пенза, 2005Ц2006 гг.; Юридическое образование и наука в России: проблемы модернизации: Междунар. науч.-практ. конф. Саратов, 5Ц6 октября 2006 г.; Государственная и муниципальная служба: от качества подготовки к качеству управления: Междунар. науч.-практ. конф. Саратов, 1Ц2 декабря 2006 г.; Пятнадцать лет российских реформ: итоги, проблемы, перспективы: Всерос. науч.-практ. конфер. Волгоград, 7Ц8 февраля 2007 г.; Перспективы политического развития России: Всерос. науч. конфер. Саратов, 19Ц20 апреля 2007 г.; Избирательные процессы в современной России: теория и практика: Всерос. науч.-практ. конфер. Саратов, 23Ц24 октября 2007 г.; Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы: Междунар. науч. конфер. Москва, 22Ц23 ноября 2007 г.; Мир человека: нормативное измерение: Междунар. науч. конфер. Саратов, 28Ц29 апреля 2008 г.; Гуманитарная составляющая в системе юридического образования: актуальные проблемы: Всерос. науч.-практ. конфер. Саратов, 26Ц27 июня 2008 г.

27С авторской концепцией указанного учебного курса можно ознакомиться на сайте МЦГИ в разделе Информационные ресурсы для продвижения гендерного равенства. Режим доступа: // www.gender.ru. Также программа изложена в учебно-методическом пособии Женщина и политика (Изд-во ГОУ ВПО СГАП, 2005) и учебном пособии Гендерные аспекты политологии (Изд-во ГОУ ВПО СГАП, 2006).

28 Данные см.: Коммерсант-власть. 21 января 2008 г.

29См.: Мужчины и женщины равны, но кто из них равнее? // Режим доступа: htpp:// www.wciom.ru

30Мельвиль А.Ю., Ильин М.В., Мелешкина Е.Ю., Миронюк М.Г., Полунин Ю.А., Тимофеев И.Н. Опыт классификации стран // Политические исследования. 2006. № 5. С. 22Ц23.

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по политике

Blog