Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии  

На правах рукописи

АВО РОЗА СУЛЕЙМАНОВНА

ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ ДИСПЕРСИЯ АССИРИЙЦЕВ

В ГЛОБАЛИЗИРУЮЩЕМСЯ МИРЕ

09.00.13 Ч Религиоведение, философская антропология,

философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Ставрополь Ч 2009

Работа выполнена на кафедре социальной философии и этнологии

ГОУ ВПО Ставропольский государственный университет

Официальные оппоненты:	доктор философских наук, профессор Пигалев Александр Иванович доктор философских наук, профессор Торосян Вартан Григорьевич доктор философских наук, профессор Чумаков Александр Николаевич
Ведущая организация:	Пятигорский государственный ингвистический университет

                       

Защита состоится  21 апреля 2009 г. в  10.00  часов на заседании совета  по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212. 256. 06 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина 1, корп. 1-а, ауд. 416.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.

Автореферат разослан 18 марта  2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета                                 Г.Д. Гриценко

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена научной и практической необходимостью философско-культурологического и философско-антропологического переосмысления явления этнокультурной дисперсии в контексте современной глобализации.

Глобализирующийся мир привел к развитию разновекторных социальных процессов. С одной стороны наблюдается усиливающаяся открытость к кросс-культурным взаимодействиям различных социальных групп, в том числе больших и малых этносов, ставшая одним из важных элементов современной эволюции этносов - фузий и диффузий, миграционных потоков. Одним из доминирующих векторов развития этносов в современном мире является этнокультурная дисперсия.

С другой стороны возрастает стремление к осознанию собственной этнокультурной идентичности в рамках эволюции диаспор, возникают и набирают силу движения этнических меньшинств в защиту своей культуры и гражданских прав в условиях дрейфующей или находящейся в динамике  -scapes-mediascapes- этнокультурной идентичности.

В области культуры, несмотря на активное продвижение транснациональными организациями глобальных давосской бизнес-культуры, культуры интеллектуалов,  массовой и сектантской культур, наблюдается процесс выраженной дифференциации, опирающейся на внешне противоречивые социокультурные основания Ц  этнокультурные традиции, восходящие к архетипам этнических культур, инновационные культурные феномены, имеющие в своей основе современные коммуникативные технологии и зримо меняющийся духовный мир современного человека. В повседневных социокультурных практиках возрастает значение внеинституциональных форм организации социальной жизни в форме социальных сетей, в том числе и в диаспорах. Эти сети могут основываться на архаических принципах родства, соседства, землячества, но чаще опираются на инновационные Интернет Цтехнологии, ориентированные на глобализацию повседневности.

Процессы этнокультурной дисперсии ассирийского этноса, насчитывающего XXVI  веков истории, генезис и развитие ассирийской мегадиаспоры и воздействие на них процессов глобализации  представляют значительный научный интерес в связи с исследованиями аналогичных процессов в двух других древнейших диаспорах мира - еврейской и армянской.

Степень научной разработанности проблемы. 

Проблемы изучения этнокультурной дисперсии народов, образовавших диаспоры, приобрели теоретический статус в работах социальных антропологов,  философов, культурологов и этнологов лишь в конце ХХ века как ответ на вызовы беспрецедентных по масштабам миграционных процессов, порожденных современной глобализацией.

Анализ научной литературы по проблемам этнокультурной дисперсии свидетельствует об  отсутствии работ по классическим вопросам изучения дисперсности и диаспоральности у ассирийцев, хотя диаспора ассирийцев, наряду с еврейской, является одной из древнейших в мире.

Проблемы изучения процессов этнокультурной дисперсии и образования диаспор привлекли к себе внимание в 1970-е гг., что было обусловлено, прежде всего, активным привлечением в страны Западной Европы и США трудовых мигрантов, и в связи с этим вынуждало правительства и общественность принимающих стран вырабатывать политику по отношению к возникавшим новым или трансформировавшимся  старым диаспорам. Процессы этнокультурной дисперсии в историческом развитии претерпели существенные изменения. Если в прежние времена этнокультурная дисперсия была следствием пассивно изживаемого существования (с перспективой репатриации или ассимиляции) как результат военных или природных катастроф, то c середины  XIX в. дисперсия начала принимать черты осознанно избираемой модели экзистенциального бытия индивида или этнокультурной группы в форме трудовой миграции.

Р. Кохен, вслед за Дж. Армстронгом, изучавший трудовые миграции и формировавшиеся в результате миграционных процессов диаспоры, сформулировал основополагающие критерии выделения диаспоры. Р. Кохен полагал, что процессы глобализации и этнической дисперсии протекают параллельно, усиливая действие друг друга. Особо следует обратить внимание на выделение Р. Кохеном мегадиаспоры как формы бытия  системной совокупности региональных диаспор.

С позиций системного анализа попытался подойти к явлению диаспоральности американский ученый Х.Тололян, изучавший в сравнительном плане две классических диаспоры - армянскую и еврейскую.

В концепции А. Ашкенази центральным звеном является положение об  интуитивном универсальном коммуникативном коде классической еврейской диаспоры. Как и Р. Кохен, он находил возможным выделять мегаеврейскую диаспору и региональные еврейские диаспоры.

Представители научной школы Г. Шеффера придерживались иной точке зрения. Г. Шеффер, а вслед за ним и его последователи - немецкая исследовательница М. Ларюэль и американский ученый Э. Смит полагали, что диаспора как системное этнокультурное образование отличается осознанием собственного этнического своеобразия (то есть признанием субкультурной идентичности диаспоры), наличием объединяющих институтов и поддержанием отношений (порой мнимых) с homeland.

Дж. Клиффорд обратил внимание на стадиальность процесса эволюции диаспор в принимающих странах. Этнодисперсные процессы рассматривались им как один из системообразующих детерминантов жизненного цикла диаспоры. Они представляются Дж. Клиффорду и источником образования диаспор и фактором, влияющим на последующее развитие диаспор.

Один из последователей Дж. Клиффорда З. Левин предложил выделять 4-х стадийный жизненный цикл диаспоры. Как явствует из модели З. Левина, в его представлении развитие диаспоры носит линейный одновекторный характер, где каждая из первых трех ступеней является поступательной, по отношению к предыдущей. В линейной модели З. Левина не предусматривается возможность модернизационного сценария развития диаспоры как системного образования на основании кросс-культурного взаимодействия и гибридизации культур.

Первые работы советских ученых, посвященные процессам этнической дисперсии и жизни диаспор, появились в 70-е гг. ХХ в. Они преимущественно были посвящены армянской диаспоре и изданы на армянском языке. К их числу относится фундаментальная двухтомная работа А. Абрамяна  Краткий очерк истории армянских поселенческих очагов, в которой превалирует исторический аспект описания армянских региональных диаспор или, по терминологии А. Абрамяна, поселенческих очагов.

В российской науке обозначилось два основных подхода к  этнической дисперсии и диаспоре - последователей научной школы Г. Шеффера в лице В. Дятлова, Ж. Тощенко и Т. Чаптыковой, Т. Илларионовой, В. Колосова, Т. Галкиной  и М. Куйбышева и конструктивистский подход, представленный  работами В. Тишкова и А. Милитарева.

С наиболее развернутым определением понятия диаспора в отечественной научной литературе выступили В. Колосов, Т. Галкина, М. Куйбышев. Их точку зрения разделяли В. Дятлов, Ж. Тощенко и Т. Чаптыкова,  Т. Илларионова, М. Аствацатурова, А. Ручкин и др. Они рассматривали диаспоральные процессы как естественные в эволюции этносов.

А. Милитарев и В. Тишков , опираясь на теорию социального конструирования, считали, что диаспора является в большей степени социальным конструктом определенных социально-культурных групп, базирующихся не столько на этничности, сколько на корпоративизме, а институты диаспоры следует отнести к внесистемным институциональным образованиям.

Однако, несмотря на большой объем проделанной работы учеными разных стран, по-прежнему остаются до конца не проясненными проблемы развития процессов дисперсии этносов, формирования и развития диаспор в принимающих сообществах как системных этносоциальных образований.

Значительное место в вопросе о дисперсии этносов и формировании диаспор заняла проблема этнической идентичности и самоидентификации. На страницах преимущественно этнологических журналов Советская этнография и Этнографическое обозрение прошла научная дискуссия по проблемам этнической идентичности. Среди работ, посвященных этнокультурной идентичности выделяются труды зарубежных ученых - Э. Гидденса, Дж. Мида, Э. Эриксона  и др. , а среди отечественных - труды В. Авксентьева, С. Арутюнова, Ю. Бромлея, В. Тишкова и др. Материалы дискуссий имели важное значение для выработки категориального аппарата и инструментария исследований конкретных этносов, а также выделившихся из них в процессе исторической эволюции и этнокультурной дисперсии диаспоральных групп.

Новые импульсы и новое качество развитию процессов дисперсии, формированию и развитию этнических диаспор придала глобализация. Проявившиеся в активной форме в Европе конца ХХ в. процессы глобализации в области экономики, политики, информационных потоков привели к доминированию вектора гомогенизации в развитии мирового сообщества.

Все эти процессы способствовали росту интереса ученых к взаимосвязи проблем глобализации, дисперсности, диаспоральности и идентичности, в новых исторических условиях. Появились фундаментальные работы П. Бергера, М. Кастельса, С. Хантингтона, С. Холла и др. В ходе изучения проблем глобализации были проанализированы различные аспекты философского осмысления этого сложного и многоуровневого явления.

Глобализация,  как ведущая тенденция мирового развития в связи  с вектором гомогенизации исследована представителями российской науки - Э. Азроянц, В. Алтуховым, Г. Анионилис, В. Афанасьевым, Б. Буяновой, М. Делягиным, Н.Зотовой, Н. Ивановым, А. Иглицким, В. Иноземцевым, Л. Клепацким, Н. Косолаповым, М. Лебедевой, А. Мельвилем, В.Михайловым, В. Оболенским, А. Панариным, В. Пефтиевым, К. Рожковым, А. Уткиным,  М. Чешковым, А. Чумаковым и др.

В изучении специфики проблем этнокультурной дисперсии и этнокультурной идентичности в условиях глобализации наметилось два основных подхода - общецивилизационный и этнокультурный. Если в первом подходе акцентировались процессы, происходящие в сфере экономики, политики, информации, технологий (работы Д. Макализа, Ф. Фукуямы, С. Хантингтона, М.Делягина, А. Мельвиля, В. Пантина, В. Перской, В. Хороса, М. Чешкова  и др.) , то во втором - исследователи сосредотачивали свое внимание преимущественно на процессах в области культуры (труды - П. Бергера, М. Кастельса, Э. Хобсбаума, Х. Эрманса, Д. Кемпена, Х. Барлыбаева, И. Пригожина, Ю. Рыжова и др.).  К немногим исключениям, синтезировавшим оба подхода, можно отнести работы Э. Гидденса и  А. Чумакова.

Предпосылки постановки проблемы этнокультурной дисперсии в философской антропологии и философии культуры следует искать в трудах известных отечественных и зарубежных философов, антропологов, культурологов, социологов, этнологов и социальных психологов. Однако данная проблема практически не рассматривалась в рамках философско-культурологического подхода, хотя ряд аспектов обозначенной темы изучался многими учеными применительно к философским, антропологическим, культурологическим,  социально-психологическим и социологическим аспектам вопросов идентичности и самоидентификации этносов в условиях глобализации. Фундаментальных исследований, посвященных этнокультурной дисперсии ассирийцев, а также возникновению и развитию ассирийской российской диаспоры, в отечественной  и зарубежной науке нет.

Объектом исследования является этнокультурное развитие ассирийцев в условиях глобализации.

Предметом исследования  выступает этнокультурная дисперсия ассирийцев как антропологический и культурный феномен современности.

Цель диссертационного исследования  - на основе анализа социокультурной эволюции ассирийского этноса выявить сущность и специфику возникновения дисперсности как формы этнокультурного развития.

Исходя из поставленной цели исследования,  были определены следующие задачи:

Ч рассмотреть основные методологические  подходы к изучению этнокультурной дисперсии на современном этапе глобализации;

Ч исследовать соотношение глобального, регионального и локального в современной культуре дисперсных этносов;

Ч проанализировать методологическую роль концептов лархетип, стереотип и неотип на современном этапе глобализации;

Ч  изучить этнодифференцирующие факторы традиционной этнокультурной идентичности российских ассирийцев;

Ч выделить неотипы как этнодифференцирующие факторы современной ассирийской идентичности;

Ч исследовать христианство как фактор этнокультурной идентичности ассирийцев России;

Ч проследить этнокультурную эволюцию ассирийского этноса и судьбу ассирийской диаспоры в России;

Ч рассмотреть этнокультурную политику России по отношению к ассирийской диаспоре;

Ч исследовать исторический опыт российской ассирийской диаспоры и его значение для современного глобализирующегося мира.

Теоретико-методологическую основу диссертации составляют философско-антропологические и философско-культурологические  методы исследования феномена этнокультурной дисперсии.  Применены социально-философский и философско-культурологический подходы к исследованию феномена этнокультурной дисперсии, в которых этнокультурная дисперсия рассматривается как явление этнокультурной диффузии.

Теоретическую основу исследования составляют работы отечественных и зарубежных философов, культурологов, антропологов и этнологов, изучавших проблемы этнической дисперсии и диаспоральности  в условиях современной глобализации,  как многоуровнего, разновекторного и внутренне противоречивого процесса (В. Афанасьева, З. Баумана, У. Бека, Э. Гидденса, М. Делягина,  В. Добренькова, А. Мельвиля, А. Панарина, А. Смирнова, Н. Федотовой, Ф. Фукуяма, С. Хантингтона, А. Чумакова, М. Чешкова, М. Элброу и др.).

Процедурно-методологическую основу исследования составляют методологические подходы применяемые в философии культуры и философской антропологии, в которых системообразующие элементы культуры жизни человека и социокультурных сообществ анализируются как взаимообусловленные  и ориентированные  на реализацию различных стратегий жизнедеятельности (Д.аБелл, А.аГелен, Г.аЛебон, Й.аХейзинга и др.), а также на интеграцию культурного и цивилизационных подходов (Н. Данилевский, Ю. Лотман, А. Тойнби, Л. Уайт, О.аШпенглер  и др.).

Опора на теорию лавтопоэзийной (лживой) системы Н. Лумана, Ф. Варела и Х. Матурана, подразумевающую динамическое единство и самоорганизацию географических, этнокультурных и пространственно-коммуникативных составляющих этнодиаспор,  позволила  сформулировать концепцию жизненного цикла диаспоры и рассмотреть ассирийскую диаспору как системное этнокультурное образование.

Применение методологии критического реализма М. Арчер, основанной на различении интеграции культурной системы и социокультурной интеграции, опирающейся на понятие казуального принуждения,  дало возможность рассмотреть роль и значение социального конструирования, а также изучить воздействие глобальной массовой культуры и средств массовой коммуникации на этнодифференцирующие факторы в эпоху глобализации.

Методы цивилизационного детерминизма, системного и кросс-культурного анализа, структурно-функциональный, историко-эволюционный, типологический позволили изучить этнокультурную дисперсию ассирийцев, формирование ассирийских диаспор и особенности их интеграции в принимающие социумы в различных странах - в России, Германии и США.

Биографический метод дал возможность  проследить судьбу ассирийских семей со времени их исхода с территории homeland в принимающие страны.

Научная новизна определяется поставленными задачами и состоит в следующем:

• предложена  авторская концепция этнокультурной дисперсии согласно которой, этнокультурная дисперсия представляет собой процесс  развития этноса как автопоэзийной системы где, наряду с темпоральной линейной непрерывностью,  присутствуют  нелинейные логические S Цфункции, поддерживающие в морфостазисе ее иерархическую гомогенность в гетерогенной среде за счет дискретной прерывности и отторжения отдельных сегментов этноса при накоплении атрибутов или значений, нарушающих предельно допустимые нормы  дифференциации в рамках эндогенности этноса в целом;
• впервые введен в научный оборот авторский концепт лэтнокультурной диаспоральной диффузии, который раскрывает суть процесса дисперсии этноса в различных социокультурных пространствах культурного бытия диаспор в принимающих сообществах под влиянием относительного социально-культурного сцепления; на примере ассирийского этноса доказано, что пространственно-территориальные предпочтения при выборе принимающих сообществ детерминированы социальной стратификацией этноса в момент исхода и доминирующими моделями стиля жизни основной части этноса;
• установлено, что этнокультурная диаспоральная диффузия ассирийского этноса опирается на разновекторную пространственно-временную ориентацию, укорененную в этнокультурном антропогеноме этноса и,  реализуемую в рамках трех разноуровневых социокультурных процессов - глобализации, регионализации и локализации,  как раскрытия  взаимодействия социально-природных факторов в категориях общего, особенного и единичного, что позволяет  ввести в научный оборот авторский концепт диаспоральной глобализации как новую парадигму культурной глобализации;
• впервые обоснована типология ассирийских диаспор в принимающих сообществах, которые представлены ассирийской диаспорой общепланетарного масштаба - мегадиаспорой - galuta,  региональными ассирийскими диаспорами - мезодиаспорами и диаспорами локального уровня; социокультурным основанием всех перечисленных иерархических типов современных ассирийских диаспор  выступает когнитивная  и коммуникативная компетенция, образующая надпространственный культурно-территориальный  универсум смысла и особый способ его конструирования и передачи, реализуемый в этнокультурной идентичности;
• обосновано, что в глобализирующемся мире под воздействием роста информационно-коммуникативных потоков возрастает значение процессов редукции ценностного сознания до нормативного, в результате чего индивид, укорененный в этнокультурной диаспоре ассирийцев в поликультурном социуме, противостоит процессам гомогенизации общества, поддерживая его энтропию и гетерогенность как источники многообразия; интеграция социокультурного пространства ассирийцев  сопровождается дифференциацией сегментов социума по различным основаниям идентичности, способствующих внутренней гомогенности сегментов на основе преимущественно индивидуального выбора;
• выявлено влияние архетипов ассирийского этноса как архаического коллективного бессознательного на этнокультурную идентичность и самоидентификацию ассирийской диаспоры в условиях глобализации; определены формы их взаимодействия с этнокультурными стереотипами и стандартами институциональных установок;  выделены два вектора эволюции в процессе трансформации личности в условиях глобализации, для которой характерны объектно-субъектные отношения с принимающим сообществом и окружающим миром  - социальное конструирование нового коллективного бессознательного в форме неотипов и вытеснение ими архетипов  или гибридизация архетипов и неотипов;
• впервые обосновано существование неотипов как контаминированных новообразований коллективного бессознательного глобального мирового сообщества, основанных на новом этосе глобальных культур современного общества; исследованы процессы формирования и развития неотипов, представляющих собой результат применения мультимедийных технологий; с помощь неотипов  в современной глобальной культуре, сегментированной по индивидуализированным стилям жизни, в реальном или виртуальном пространстве преодолевается эмоциональное отчуждение и обретается чувство этнокультурной общности в рамках диаспор, обеспечивается синтетическое единство единого архетипического и инакового - неотипического ;
• доказано существование жизненного цикла этнокультурной диаспоры как лавтопоэзийной саморазвивающейся системы и предложена авторская модель жизненного цикла этнокультурной диаспоры, характеризующая основные стадии ее эволюции; жизненный цикл этнокультурной диаспоры может быть изображен графически в форме S-образной кривой и разделен на сменяющиеся в определенной последовательности стадии - генезиса, турбулентности, роста, зрелости, деградации; причем в отдельных случаях стадия турбулентности в жизненном цикле этнокультурной диаспоры может отсутствовать;
• обосновано значение формирования государственной идентичности российских ассирийцев в условиях поликультурного российского общества, нашедшее отражение в признании приоритетности территории проживания над исторической родиной; впервые выявлена роль современных средств массовой коммуникации в возникновении новых видов организации этнокультурной жизни современных ассирийских диаспор на основании негосударственных сетевых принципов государственной гражданской идентичности в рамках явления адаптивной или дрейфующей идентичности;
• выявлены особенности государственного этнокультурного регулирования жизнедеятельности российской ассирийской диаспоры, реализованные в форме национально-культурной автономии; доказана важность ортогональности структурной стыковки российской ассирийской диаспоры как локальной автопоэзийной системы с институтами государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации; обоснована необходимость учета этнокультурных особенностей дисперсных этносов при выработке новой Концепции национальной государственной политики Российской Федерации.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Этнокультурная дисперсия в условиях глобализации является важным процессом развития этносов как автопоэзийных системных этносоциальных образований. Периодически,  в рамках жизненного цикла этноса под влиянием внешних или внутренних факторов или их сочетания, возникают нелинейные логические S-функции, создающие дискретную прерывность линейной темпоральности морфостазиса. Как правило,  дискретная прерывность является следствием нарушения предельно допустимых норм дифференциации в рамках эндогенности этноса как автопоэзийной системы.

2.  Разработан авторский концепт лэтнокультурной диаспоральной диффузии. Нелинейные логические S-функции позволяют описать процесс диаспоральной диффузии, который обусловлен стремлением автопоэзийной системы материнской этнокультурной матрицы сохранить свою структуру за счет высвобождения фрагментов матрицы, которые перестают соответствовать уровню ее иерархизации и стандартизированным ценностям, вызывая флуктации в жизни этнокультурной системы этноса за счет стремления к изменениям - в способах производства, политическом положении и властных отношениях, стиле жизни и т.п.

3. В результате развития процессов диаспоральной диффузии в условиях детерриториализации этнокультурных групп, образовывавших диаспоры в принимающих сообществах, происходит дальнейшая дифференциация материнского этноса, находящая отражение в развитии этнических субкультур. Процессы глобализации позволяют осуществить реинтеграцию этнокультурных диаспор в коммуникативном пространственно-временном континууме - территории этнокультуры, что позволяет сохранять этнокультурного многообразия как одного из источников развития. Это явление можно описать с помощью вводимого в научный оборот авторского концепта диаспоральной глобализации как новой парадигмы культурной глобализации.

4. Этнокультурная диаспоральная диффузия опирается на разновекторную пространственно-временную ориентацию, укорененную в этнокультурном антропогеноме этноса, и реализуемую в рамках трех разноуровневых социокультурных процессов - глобализации, регионализации и локализации, как проявление взаимодействия социально-природных факторов. В контексте глобализации системные диаспоральные признаки реализуются в рамках этнокультурных географического и информационного пространств в особых формах этоса, моделей стиля жизни, этнопрофессиональной культуры.

5. Социокультурное развитие дисперсных этносов в эпоху глобализации отражает явление надэтнической гомогенизации, в основании которого лежит гетерогенность этнокультурной и социокультурной локальной гомогенности. Являясь разноуровневыми и разновекторными, процессы глобализации не способны превратить культуру полиэтнических обществ в гомогенную структуру. Они активизировали имманентно присущие процессам гомогенизации процессы дифференциации, что детерминировано стремлением к сохранению этнокультурной идентичности и порождается самой интеграцией как особой формы единства тождественного и инакового.

6. К числу базисных структур культуры диаспоры, формирующих константные модели духовной жизни этноса, относятся культурные архетипы. Интегративным выражением архетипического выступает габитус. Взаимодействие культурных родовых архетипов и стереотипов, внедряемых в сознание людей в процессе инкультурации, привело к генезису неотипов как новой формы коллективного бессознательного, основанной на конструировании социальной реальности в рамках глобальной массовой культуры. Неотипы образуют с архетипами контаминированные, гибридные формы, наполняя архаическую мифологизацию новыми смыслами.

7. Неотипы явились новой формой коллективного бессознательного в условиях глобализации. Они стали качественно новыми факторами этнокультурной идентичности. Неотипы, будучи результатом социального конструирования, отражают объективные процессы формирования гибридных форм этнокультурной самоидентификации и развития современных форм социальных коммуникаций, имплантируются в сознание индивидов, дифференцированных в контексте процессов глобализации в рамках различных социальных сетей и сообществ, в том числе и в российской ассирийской диаспоре.

8. Группы населения, отделившиеся от своей этнической территории Цhomeland -  в различные исторические периоды, развиваются под влиянием разнообразных социальных, экономических и этнокультурных детерминантов, способствующих анклавизации, сопровождающейся консервацией этнодифференцирующих факторов,  либо ассимиляции под влиянием процессов аккультурации  или изменению этнической специфики в новом окружении - гибридизации. Фаза турбулентности в морфостазисе диаспоры характеризуется хаотичностью этнокультурных процессов, ведущих к иерархизации социальной структуры диаспоры  или к полной деградации этнокультурной группы.

9. Системообразующими детерминантами этнокультурной идентичности и самоидентификации ассирийской диаспоры России выступают традиционные этнодифференцирующие факторы. Превалирование в рамках постмодернистской трансформации российского общества сетевых форм дифференциации социума, ведет к ее дрейфу в направлении российской государственной гражданской идентичности, что наиболее отчетливо проявляется среди ассирийского молодежного Рунет-сообщества. Наиболее приемлемой формой репрезентации этнокультурных интересов ассирийской диаспоры является национально-культурная автономия.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в возможности применения результатов, содержащихся в диссертации, для дальнейшей разработки теоретико-методологических положений в области исследования этнокультурной дисперсии в контексте современных проблем глобализации. Выводы проведенного исследования могут способствовать расширению и углублению знаний в области теории этнокультурной дисперсии в условиях глобализации.

Обоснованные в диссертации понятия лэтнокультурная дисперсия, неотипы, жизненный цикл этноса и жизненный цикл диаспоры могут быть актуальными для научных исследований вообще и в углублении существующих теоретических представлений об этнокультурных процессах в условиях глобализации в философской антропологии и философии культуры, в частности.

Положения и выводы диссертации позволяют продолжать разработку истории ассирийской галуты как одной из старейших мировых классических мегадиаспор  и вносят самостоятельный вклад в отечественную и мировую ассирологию.

Материалы исследования могут быть использованы при разработке новой  редакции Концепции государственной национальной политики Российской Федерации, для выработки рекомендаций по формированию и реализации культурной политики в отношении дисперсных этнокультурных групп органами государственного управления и местного самоуправления.

Выводы диссертации могут быть применены  в рамках совершенствования  деятельности ассирийских неправительственных некоммерческих организаций гражданского сектора в России и за рубежом.

Материалы диссертации могут быть использованы в качестве разделов лекционных курсов, спецкурсов, при подготовке учебных пособий по курсам философской антропологии, социальной философии, философии культуры,  культурологии, социологии и этнологии, а также в системе дополнительного образования в рамках реализации целей и задач ассирийских национально-культурных автономий.

Положения диссертации могут применяться в национальной политике при разработке идеи государственной гражданской идентичности российского многонационального социума, что приобретает важное значение в условиях глобализации, предотвращения межэтнических конфликтов, необходимости воспитания толерантности населения полиэтнических регионов, развития различных форм международной деятельности гражданских некоммерческих общественных организаций в рамках народной дипломатии, направленной на укрепление дружбы и сотрудничества как между государствами, так и регионами.

Апробация работы.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры социальной философии и этнологии Ставропольского государственного университета и рекомендована к защите в диссертационный совет по специальности 09.00.13 - Религиоведение, философская антропология, философия культуры.

Основные положения диссертационного исследования отражены в 43 публикациях общим объемом 50,8 п.л., в том числе в 3 монографиях, в 35 научных статьях (в том числе 8 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК РФ).

Основные результаты и выводы исследования докладывались соискателем на Международных и Всероссийских научных конференциях: в том числе на Международной научной конференции Человек в информационном пространстве цивилизации: культура, религия, образование (Краснодар-Новороссийск, 2000 г), Международной научной конференции Проблемы музыкальной культуры: взгляд в ХХI  век (Краснодар, 2001 г.), Международной научной конференции Фольклор и музыкальная культура Дагестана и Северного Кавказа.- Махачкала, 2006 г.); Всероссийской научно-практической конференции Социокультурные проблемы кавказского региона в контексте глобализации (Нальчик, 2007 г.),  Всероссийской научной конференции Проблемы сохранения толерантности в условиях полиэтнического и многоконфессионального региона (Махачкала, 2007 г.); V Международном конгрессе Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру (Пятигорск, 2007 г.), Международной конференции Музыка и музыкант в меняющемся постсоветском пространстве (Ростов-на-Дону, 2007 г.),  Международной научно-практической конференции Диалог культур (Москва, 2008 г.) и др.

Материалы диссертации использовались при чтении спецкурсов Культура народов Древнего Востока и Античности, Этномузыка в культурах народов Востока и России,  Внеевропейские музыкальные культуры, Традиционная культура малых народов Кубани для студентов различных специальностей Краснодарского государственного университета культуры и искусств, а также курса Культурология в  Кубанском государственном аграрном университете.

Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих 9 параграфов, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертационной работы составляет 424 страницы. Список литературы включает 622 наименования, в том числе 183 источника на иностранных языках.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы, излагается основной

замысел работы, рассматривается степень научной разработанности проблемы, определяется объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи работы, раскрываются элементы новизны, излагаются основные положения, выносимые на защиту, описываются теоретико-методологические основы исследования, освещаются его теоретическая и практическая значимость, указана апробация темы исследования.

В первой главе Теоретико-методологические проблемы анализа этнокультурной дисперсии в контексте глобализации, состоящей из трех параграфов, анализируются теоретические аспекты изучения этнокультурной дисперсии в отечественной и мировой науке.

В первом параграфе Этнокультурная дисперсия: феномен, сущность, концепт рассматриваются основные методологические подходы к изучению явления этнокультурной дисперсии и тесно связанной с ней этнокультурной идентичности, анализируются труды отечественных и зарубежных ученых по названным проблемам, выполненные в рамках различных научных парадигм (Б. Андерсона, Дж. Армстронга, Р. Кохена, Н. Лумана, , Дж. Нейгала, Х. Матурана,  В. Сафрана, Дж. Скотта, Э.Смита, Э. Эриксона, М. Арчер, Ю. Бромлея, В.Тишкова и др.)

Этнокультурная дисперсия является важным процессом и, в ряде случаев, результатом развития этносов как системных этносоциальных образований. Из этнокультурного очага, как правило, исторической родины - homeland, происходит выделение части этноса и переселение в колонизуемые земли или в принимающие страны (host countries), где они проживают на положении этнокультурного меньшинства (образуя или не образуя диаспору), сохраняя свою этнокультурную или этнорелигиозную идентичность и этногрупповую солидарность. Процессы рассеивания или диффузии этносов оказываются тесным образом связанными с диаспоральными процессами и явлениями. Переселившиеся части этноса могут образовывать или не образовывать субэтносы, отличающиеся или не отличающиеся  по языку, религии, обычаям, но сохраняющие чувство общей этнической принадлежности к материнскому этносу или чувство принадлежности к исторической родине.

Явление дисперсии этносов тесным образом связано с проблемами социокультурной переработки выделившихся этнических групп - ассимиляции, аккультурации, прокультурации, неокультурации, метисации, резервации и явлениями этнокультурной идентификации и самоидентификации.

Этнотерриториальные общности, образованные  представителями какого-либо этноса, дисперсно расселенного вне административно-политических границ исторической родины и постоянно проживающие в иноэтническом большинстве, образуемом иными этносами, поддерживающие этнокультурные связи, как со своим коренным этносом, так и внутри группы, можно отнести к понятию лэтнодиаспора. Этнодиаспору следует отличать от сообществ, образуемых по территориально-поселенческому признаку - диаспор-землячеств и религиозных диаспор, образованных по принципу принадлежности к какой-либо религиозной конфессии или религии.

С учетом достижений современной науки этнодиаспора рассматривается как триединство географической, этнокультурной  и этнолингвоинформационной системообразующих элементов (А. Бра, М.Дабаг, К.Платт, Р. Хеттлаге и др.).

Понятие диаспоры самым непосредственным образом связано с проблемами этнокультурной идентичности в условиях развивающихся процессов глобализации. Это объясняется тремя обстоятельствами:  усиливающимися кросс-культурными взаимодействиями, вызванными интенсификацией миграционных потоков из стран аутсайдеров в страны-лидеры; расширением коммуникативного взаимодействия, как индивидов, так и социальных институтов с развитием новых коммуникационных технологий; развитием явления плавающей или дрейфующей идентичности и самоидентификации (изменения идентичности в зависимости от социально-ролевой позиции индивида в конкретной ситуации).

Идентичность, в том числе и  этнокультурную,  можно представить как межсубъектный процесс, посредством и в рамках которого социальный актор познает себя, внешнее окружение  и конструирует смыслы (Imagined Communities), означивая факты духовной и материальной культуры, а также процессы внутригруппового и межгруппового взаимодействия.

Этнокультурная идентичность имеет основаниями язык, национальную или религиозно-конфессиональную принадлежность, общее историческое прошлое, традиции и ритуалы, бытоустроение, нормы, ценности, чувство общности, эмоциональную привязанность и др.

Этнокультурная самоидентификация предстает как ядро этнокультурной идентичности диаспоры. Все члены диаспоры имеют одинаковую этнокультурную самоидентификацию, но в их этнокультурной идентичности обнаруживаются различные стереотипы, установки, ментальные  модели.

Этнокультурная идентичность реализуется в процессуальной модальности лишь в рамках социокультурного пространства, освоенного или осваиваемого этносами или субэтносами, в том числе и диаспорами. В последнем случае речь идет о диаспоральном этнокультурном пространстве.

Во втором параграфе лСоциокультурное развитие глобального, регионального и локального в современной культуре дисперсных этносов исследуется проблема проявления глобального, регионального и локального в современной культуре дисперсных этносов.

Современные исследователи (У. Бек, Л. Бергер, Э. Гиденс, М. Кастельс Ю. Хабермас, У. Ханнерц, М. Элброу , И.Пригожин А. Смирнов, Н. Федотова, М. Чешков, А. Чумаков и др.)  понимают под глобализацией глубокие процессы социальной трансформации на мегауровне, в планетарном масштабе, которые охватывают все сферы жизни общества, придают им новые качества и сужают возможности выбора векторов развития отдельных обществ в мировом контексте. 

Мезоуровень современных процессов глобализации находит отражение  в регионализме. Регионализм  связан с возрождением и утверждением исторических традиций в новых условиях, с переходом к доминирующему по преимуществу эндогенному типу развития, который основан на включении в процессы социального развития в качестве активного субъекта провинции. При этом регионы выступают как хранители и реализаторы в повседневных социальных практиках общности территории проживания и исторических традиций, традиционного экономического взаимодействия субъектов регионального развития, матрицы сложившейся в регионе культуры. 

Микроуровень современного социального развития представлен локализмом. Локализм может базироваться на основе традиционных архаических идентичностей, которые реализуются в локусе как общности основанной на различиях, однако он может опираться и на нетрадиционные основания. Учитывая различия в основаниях локализма, представляется целесообразным различать архетипический и неотипический локализм, что позволяет иметь в виду принципиально различные основания исторически сложившегося и сконструированного локализма.

В результате процесса развития глобальной массовой культуры происходит дифференциация стандартизированных культурных моделей в рамках потребительских сегментов. При глобальной стандартизации стилей жизни внутри сегментов, границы между сегментами остаются малопроницаемыми и устойчивыми.

       Различные модели стиля жизни в массовой культуре образуют значимое основание для дифференциации глобальной массовой культуры. Это создает условия как для активизации в новой локальности традиционного архаического, так и для конструирования и формирования при активном участии и посредничестве средств массовой социальной коммуникации новых оснований локальности - неотипических, опирающихся на рыночные экономические механизмы.

окализация в традиционных формах и в форме сетевых  структур выступает как условие и необходимый источник организации системы, задавая ее лархитектурный каркас и определяя ее будущее равновесное состояние.

Мир в начале XXI  века предстает как многоуровневая система частично пересекающихся и параллельно сосуществующих глобальных, региональных и локальных культур, базирующихся на традиционных архетипических и инновационных неотипических основаниях.

Сложносоставные социальные системы (подобные российской),  имеющие разнородную природную основу, исторически сложившиеся системы простого воспроизводства, включающие различные по цивилизационным признакам и уровню развития этносы, могут успешно решать общие задачи лишь в условиях, когда многосоставность и агрегативность социальных элементов образует многополюсные координационные взаимосвязи.

Как результат длительнных трансформаций этническая культура включает в себя не только наибонлее развитые способы и формы освоения окружения в различных видах деятельности, но и постоянно воспроизводит элементы архаичнной традиции, своеобразный лэтнокультурогеном в сфере обыденной жизни: быт, различные обряды и верования, фольклор и т.д. Культура тем самым реализуется как геном социальной жизни в форме культурной матрицы, определяющей, как будет воспроизводиться деятельность человека.

Массовая культура современного общества, как и самоидентификация в его формирующемся сетевом пространстве индивидов, строится на основе мифологизации и виртуализации действительности, в которых виртуализация выполняет ритуализирующие функции. Глобализация в сфере культуры (или макдонализация по образному определению немецкого ученого У.Бека), прежде всего, связана с глобализацией массовой культуры, происходящей в символическо-мифологической сфере. Однако процессы культурной глобализации связаны  и с процессами культурной локализации, вызывая clash of localities - стягивание и сталкивание локальных культур.  При этом формирующаяся глобальная гомогенность покоится на гетерогенном фундаменте локальных гомогенных культурных матриц. Гармонизация этих процессов возможна в рамках концепции распределительной глобализации - distributive globalisers, в соответствии с которой необходимо учитывать интересы всех акторов, участвующих в современном мировом развитии.

В третьем параграфе лМетодологическая роль концептов лархетип, стереотип и неотип в  изучении культуры этнодиаспоры  рассматриваются ментальные феномены архетип, стереотип и неотип и их методологическая роль в изучении этнокультурной диаспоры.

Повторяющиеся в культуре каждого народа и его диаспор черты обозначаются понятием культурные архетипы или культурные универсалии. В системе взаимодействия культур исторически и этнически родственных народов универсалии или архетипы внешне проявляются неодинаково. В одних случаях они выступают в общей для всех культур форме, в других Ч имеют специфические символические выражения. В современной глобальной культуре сосуществует огромное разнообразие исторически сложившихся этнокультурных общностей разного уровня Ч носителей как общечеловеческих, так и специфических черт культуры.

На феноменологическом уровне феномены и факты материнской культуры этноса и локальных культур диаспор, осмысливаемые  как культурные архетипы, схематизмы культурного сознания, глубинные социальные отношения иат. п., трактуются в виде языковых и символических систем, в виде конкретных вариантов и типов.

К числу базисных структур культуры этнодиаспоры, формирующих константные модели духовной жизни, относятся культурные архетипы. Их содержание составляет типическое в культуре материнского этноса и этнодиаспор, и в этом отношении они объективны. Формирование культурных архетипов происходит на уровне культуры всего человечества и культуры материнского этноса и его этнодиаспор в процессе систематизации и схематизации культурного опыта.

Интегративным выражением архетипического, согласно П. Бурдье, выступает габитус. Габитус обеспечивает активное присутствие прошлого опыта, который, существует в бессознательном каждого индивида в форме речемыслительных моделей восприятия, мышления и действия. Взаимодействие культурных родовых архетипов и стереотипов, внедряемых в сознание людей в процессе инкультурации, привело под влиянием медийной революции к генезису неотипов как новой формы коллективного бессознательного. Неотипы можно рассматривать как реализованные в мифологизированной форме инновационные ментальные структуры, имплантированные в сознание современных людей с помощью современных мультимедийных средств.

В отличие от архетипов, которые возникали в период генезиса культуры, неотипы явились результатом ее эволюции в глобальном масштабе и формирования глобальной массовой культуры, которая стремилась утверждать гибридные культурные основания, унифицированные вне зависимости от материнской этнокультурной матрицы диаспоры.

Неотипы выполняют функции архетипов в современном глобализирующемся обществе. Однако неотипы отличаются от архетипов тем, что коллективный праопыт архетипов формировался в условиях, когда вариативность поведения и жизненных стратегий формировалась вокруг преимущественно двух - трех моделей - земледельческой, кочевой скотоводческой и охотничьей. В настоящее время в связи с многократным усложнением социума количество моделей жизненных стратегий многократно увеличилось, они стали более дискретными.

На основании полученных данных в ходе проведенного соискателем этнокультурного исследования российской ассирийской диаспоры можно установить, что разрушение профессионально-корпоративной замкнутости и освоение новых видов трудовой активности, привели к ускорению аккультурационных процессов в направлении квадрокультурализма при сохранении в целом уровня этнокультурной идентичности в рамках ассирийской российской диаспоры.

Под квадрокультурализмом соискатель понимает усвоение наряду с этническими нормами и ценностями ассирийской культуры традиционно близкой ей армянской культуры, русской культуры и глобальной массовой культуры. Сепаратистская стратегия этнокультурного поведения сменилась интеграционной, особенно в младших поколениях городских ассирийцев.

Современный российский ассириец превращается с помощью средств массовой информации в гетерогенную личность с гибридной культурой, совмещающую  в себе начала разных этносов, культур и цивилизаций.

Во второй главе Системные детерминанты этнокультурной идентичности и  самоидентификации ассирийской  диаспоры России, состоящей из трех параграфов, исследуются системные основания этнокультурной идентичности и самоидентификации российских ассирийцев в условиях развития процессов глобализации.

В первом параграфе второй главы лЭтнодифференцирующие факторы традиционной этнокультурной идентичности российских ассирийцев анализируются традиционные системообразующие факторы этнокультурной идентичности российских ассирийцев.

Системообразующими факторами диаспоры выступают этнодифференцирующие элементы, позволяющие диаспоре сохранять относительную внутреннюю целостность, внешнюю дифференцированность от принимающего социума и от других диаспор или дисперсных этносов. Интегрирующим признаком, придающим конкретной комбинации своеобразность, выступает групповое самосознание, закрепленное в самоназвании, что позволяет расценивать наличие устойчивой групповой самоидентификации как характеристику относительной устойчивости данной этнокультурной общности. Самоназвание ассирийцев - латурайя (лашурайя)  происходит от названия столицы древней Ассирии города Ашшур.

Российские ассирийцы представляют собой этноконфессиональную группу арамееязычных христиан, субэтнос в составе единого ассирийского этноса. По данным Всероссийской переписи 2002 г. в Российской Федерации проживало на момент переписи 13649 человек, идентифицировавших себя как ассирийцев.

Жизнь ассирийских семей основывалась на поддержании и почти полном соблюдении комплекса традиционной обрядовой культуры. Однако, отсутствие в СССР традиционных институтов передачи ассирийской грамотности (каковыми были в последние века истории ассирийские несторианские храмы), насильственное пресечение самостоятельных попыток культивации ассирийской традиционной культуры, ломка письма реформами 1935-1937 гг. (замена  ассирийского алфавита, созданного в 40-е гг. XIX в. вначале латинизированным, а затем и кириллическим письмом), попытки с конца 30-х гг. ХХ в. унификации советской культуры - все это привело к утрате значительной частью ассирийцев письменной культуры.

Общинно-родовое устройство быта ассирийцев, являясь самодостаточной закрытой гомогенной системой, было гарантом от полной этнической и культурной ассимиляции этноса в инокультурном и инорелигиозном окружении в персидских и восточно-турецких землях и базисом формирования российской ассирийской диаспоры после переселения в Россию. Культура любого этнокультурного сообщества, в том числе и российской ассирийской диаспоры, образует пространство социальной жизни, наполненное как мифологическим, ритуальным и  религиозным, так и обыденным, повседневным, закрепляющим мифологическое и религиозное в быту с помощью ритуалов и обычаев.

С этнокультурными архетипами, воспроизводящимися в рамках повседневной жизни российской ассирийской диаспоры, связан особый тип исторического сознания, имеющий в основе принципы мифологического миропонимания и раскрывающий свое содержание посредством мифа. К особенностям фольклонра современных ассирийцев можно отнести ярко выраженный исторический характер сказаний, преданий и песен. Основные действующие в них лица - не условно-бытовые персонажи, а главным образом реальные исторические лица или герои, с ними связанные. Это объясняется ориентацией основной части российской ассирийской диаспоры на историческое прошлое ассирийцев, культ страдания и жертвенности своего народа. В тоже время ассирийский язык постепенно утрачивается как материнский язык и его роль все более выполняет язык межнационального общения -  русский.

В ритуале реализуются как архетипы, так и психологическая функция религии. Ритуалы выступают в форме медиатора, связывающего духовную и предметную деятельность, опредмечивая духовное и одухотворяя предметное с помощью символизации, имеющей смыслообразование на первоначальных этапах номинирования символов и, утрачивающих многие ее содержательные стороны в процессе бытования и межпоколенной ретрансляции.

Живую этнокультурную традицию российских ассирийцев представляют обряды, связанные с жизнью семьи и общины: рождение и воспитание ребенка, брачные и погребальные обряды, причем сохранившие  архаические формы и содержание, которые  в процессе бытования утратили для многих их участников сакральный смысл и стали лишь маркером этнокультурной идентичности и демонстрации сопричастности кругу близких родственников и диаспоре. В то же время соискателем были выявлены многократные схождения обрядов и отдельных обрядовых актов с традициями народов, в окружении которых всегда проживали ассирийцы (армяне, евреи, иранцы, арабы, курды, турки), что вполне может быть объяснено межэтническими культурными контактами, поскольку церемониальная сторона жизни этносов всегда подвержена кросс-культурным воздействиям.

Во втором параграфе второй главы Неотипы как этнодифференцирующие факторы современной ассирийской идентичности  соискатель исследует неотипы как этнодифференцирующие факторы современной российской ассирийской диаспоры, выявляет  их общие и отличные от архетипов признаки, анализирует перспективы их эволюции в ближайшем и более отдаленном будущем.

Время возникновения неотипов датируется временем начала первой медийной революции в начале ХХ века, когда появилось радио. Современная глобализирующаяся массовая культура стала линдустрией по производству мифов. Мифологическая история обращена к каждому человеку и потому всеобща. Она организует мир слушателя, в отличие от анекдотов, новостей и т.п., всегда говорящих о других. Вслед за радио в мир современного человека вошло телевидение, которое благодаря спутниковому вещанию сделало доступным различные зарубежные каналы, в том числе и специализированные ассирийские. И, наконец, в 90-е гг. ХХ в. пришло время глобальной информационной сети - Интернета. Важным средством формирования неотипов стала реклама. В результате навязываемых радио и телевидением, в том числе и с помощью рекламы, стилей жизни, образцов поведения в тех или иных жизненных ситуациях и взаимодействия медийной информации с жизненным опытом индивида происходит культивация (cultivation) Ч продуцирование неотипов как реализация программ социального конструирования.

При изоморфном характере взаимоотношения сконструированного и реального миров возникает эффект резонанса, усиливающий воздействие конструктов на сознание адресатов. Человек, либо под воздействием ярких и эмоционально активно воздействующих на сознание индивидов персонажей, либо в результате многократного повторения лоткрытых образов, базирующихся на архетипических представлениях и прообразах, выступает в роли актора, конструирующего собственную социальную реальность. Символический универсум упорядочивает и прошлое. Он связывает коллективные события в единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее.

Российскую ассирийскую диаспору, в силу особенности уклада жизни ассирийцев в РСФСР,  медийная революция затронула сравнительно поздно - в 1970-е гг. Важным фактором осознания ассирийскими диаспорами своего единства с материнской этнокультурной территорией и этнокультурного единства дисперсного ассирийского этноса в целом явился факт утверждения на территории СССР в период перестройки и после его распада в 1991 г. свободы передвижения, информации и  контактов с зарубежными диаспорами.

Медийные технологии обеспечили тесные коммуникативные контакты между активистами ассирийских диаспор, дополнив традиционные формы  политического участия новыми формами гражданской активности, в том числе не только в политической, но и в социокультурной сфере Интернет-сообщества. Мощным средством организации современной культурной жизни ассирийских диаспор, в том числе и ассирийской российской диаспоры,  стала театрализация как средство ретрансляции и конструирования этнокультурной идентичности.

Происходит перфомантизация ассирийской диаспоры, выражающаяся в театрализованном обыгрывании базовых культурных форм, что превращает их в симуляцию исторической реальности и служит средством этнокультурного сплочения с помощью исторических перфомансных этноидентифицирующих маркеров.

Неотипы, являясь интегративным продуктом социального конструирования в форме мифологизации, отражают объективные процессы формирования гибридных форм самоидентификации и развития современных форм социальных коммуникаций, имплантируемых в сознание индивидов, дифференцированных в рамках различных социальных сетей и сообществ. Вместе с тем нельзя не видеть объективную дифференцированность и разграниченность этих форм социальной организации в социальном пространстве, их атрибутивную принадлежность к региональным и локальным пространственно-временным сообществам.

Как свидетельствуют результаты проведенного соискателем этнокультурного исследования, можно говорить о преобладании гибридных форм, фреймов, детерминирующих как поведенческие модели российских ассирийцев, так и соблюдаемые ими ритуалы.

В третьем параграфе второй главы Христианство как фактор этнокультурной идентичности ассирийцев России анализируется роль христианской религии в этнокультурной идентичности ассирийской диаспоры России. Для ассирийского этноса, homeland которого изначально располагался в нехристианском окружении, принятие и исповедание христианства означало обнаружение и использование мощного и всеобъемлющего средства духовной  и бытовой этнокультурной интеграции этноса, образование  духовно-предметного и политического интегрирующего идеала.

Начиная с основания первой ассирийской христианской общины в 70-е гг. I в. н.э. в Эдессе апостолом  Фаддем (Аддаем),  согласно Деяниям Мрия учеником апостола Фаддея Мрием в местечке Кхr (по-арамейски - лачуги)  к югу от столицы Парфянского царства города Ктесифона была основана христианская община, объединившаяся вокруг так называемой Церкви Мр-Мрия, что и послужило началом существования Ассирийской Церкви Востока. Церковь Востока вела свое происхождение от апостола Фомы, который считался ее первым Католикосом (35-37 гг.).

В начале VII в. была окончательно сформулирована христологическая доктрина Церкви Востока в трудах Баввая Великого, основанная на интеграции учения антиохийских грекоязычных христианских общин и ассирийской арамееязычной богословской традиции: две природных сущности (две кномы) в одном лице и одной воле Христа. Из обрядности были приняты крестное знамение, миропомазание, священство, покаяние без исповеди, причастие. Основными таинствами были признаны крещение и евхаристия. Иконопочетание не приветствовалось.

К XV в. приходы Церкви Востока простирались с Запада на Восток от Средиземного моря до Восточно-Китайского побережья и с Севера на Юг от Южного Каспия (провинция Гилян) до Персидского Залива и Индии. И в Арабском халифате и в империи Великих Моголов  христианские ученые Церкви Востока почитались в качестве духовной элиты общества. Большинство их было ассирийцами или уйгурами. Упадок Церкви Востока связан как с правлением Тимура и его военными походами, так и с проникновением португальских колонизаторов в Индию. В результате разгрома приходских общин Церкви Востока войсками Тимура и османов они сохранились к XV в. только в горах Хаккяри (Юго-Восточная Турция), Урмии и Саламасе (в Персии) и в Южной Индии.

Пережив неоднократные расколы,  в настоящее время ассирийские христианские деноминации образуют целый ряд самостоятельных церквей, в числе которых  Ассирийская Церковь Востока. Она пребывает в состоянии раскола  на чикагский патриархат с центром в Чикаго (США) - неформальной столице американских ассирийцев (каноническую власть которого признают 11 епископий и 400 тыс. верующих) и каноническую территорию багдадского католикоса-патриарха во главе с патриархом Мар-Адаи II Гиваргисом (каноническую власть которого признают 5 епископий и 100 тыс. верующих, в том числе приходы в Москве, Ростове-на-Дону и Краснодаре).

Ассирийская Халдейская Католическая Церковь объединяет 1,5 млн. верующих по всему миру, включая епископство св. Фомы в Океании и находится в унии с Римским престолом.

Самостоятельной ассирийской церковью является Сирийская Православная Церковь (Сиро-Якобитская), объединяющая 250 тыс. верующих.

В результате раскола во второй половине XIX в. от нее отделился ряд приходов, вступивших в унию с Римско - Католической Церковью и образовав униатскую Сиро-Католическую Церковь с Патриархией в Бейруте (Ливан). Общее число ее прихожан - около 60 тыс. человек.

Небольшая часть жителей Багдада-ассирийцев  входит в Ассирийскую Евангелическую Пресвитерианскую Церковь, объединенную вместе с другими протестантскими церквями Ирака в Ассамблею Евангелических Пресвитерианских Церквей Ирака во главе с Георгисом Хормисом Сада.

Роль конфессиональной ориентации и конфессионального самоопределения определяется личностной самоидентификацией как целостности, лцентрируемой общественно признанными образцами. Христианство с его общинно-приходской организацией оказалось в наибольшей степени приспособленным к формированию культуры выживания ассирийского этноса в форме племенных соседских общин, которые сохраняли свое доминирующее  значение в организации социокультурной и общественной жизни, как горных ассирийцев, так и ассирийских общин в городах, объединенных общей профессиональной культурой этнических форм производства и предпринимательства. В настоящее время в основе этнокультурной идентификации российских ассирийцев с ассирийцами исторической родины и ассирийскими диаспорами других стран в рамках мегадиаспоры основанием этнокультурной идентичности служит именно факт древности крещения ассирийцев и использование арамейского языка в богослужении как подтверждение изначального христианского вероисповедания ассирийцев.

Третья глава Ассирийский этнос: от консолидации к дисперсности в условиях глобализации, состоящая из трех параграфов,  посвящена этнокультурной дисперсии ассирийского этноса.

В параграфе первом третьей главы лЭтнокультурная эволюция ассирийского этноса и судьба ассирийской диаспоры в России прослежены основные этапы эволюции и этнокультурной дисперсии ассирийского этноса.

На протяжении III тысячелетия до н.э. происходит семитизация Северо-Восточной Месопотамии. Семитские племена стали доминировать в этом районе к концу III тысячелетия до н.э. Первый ассирийский город - Ашшур на территории обжитой ассирийскими племенами - Ашшурии (Северная Месопотамия).

Наибольших успехов Ассирийское государство достигает при Шамшиададе I (1813-1781 гг. до н.э.), принявшим титул царя Вселенной. Ассирия в период его правления подчинила себе Северную Месопотамию, часть Каппадокии и вышла на восточное побережье Средиземноморья, подчинив себе страну Лабан (Ливан). Ассирийцы создавали в Малой Азии торговые фактории анклавного характера, не смешивавшиеся с местным населением и сохранявшим административную и культурную автономию.

Расцвет Ассирийского государства приходится на правление династии Саргонидов (721 г. - 627 гг. до н.э.).  Однако в 605 г. до н.э. Ассирийское царство пало под натиском соседних государств - Мидии и Вавилона. Ассирийские земли превращаются в персидскую провинцию Атуриа.

Ассирийцы, пережив  в составе Турции, Персии, Ливана и Ирака многочисленные войны и эпидемии, избежали ассимиляции с неродственными в языковом отношении народами и сохранили свою культуру и самобытность.

Традиционность внешнего этнокультурного окружения, выстраивавшего культурные границы с ассирийским этносом по религиозному признаку способствовала анклавности ассирийской культуры в местах проживания.

В ходе боевых действий в Первой мировой войне был окончательно разрушен очаг компактного расселения ассирийцев в ранее входившем в состав Турции Центральном Курдистане, по ее итогам поделенном между двумя государствами Ч Ираком и Турцией.

Беженцы, скопившиеся в большом количестве на территории Закавказья, в поисках новых мест для жизни начали расселяться вглубь России через Кубань и Украину в города Северного Причерноморья.

Дисперсное расселение ассирийцев на территории вначале Российской империи, затем Советского Союза, а ныне Российской Федерации было обусловлено динамикой геополитической ситуации на Среднем Востоке, процессами вытеснения христианского населения из мусульманских стран этого региона и состоянием рынка труда. Позднее сказалось влияние геополитических процессов, вызванных распадом бывшего Советского Союза и формированием так называемой дуги нестабильности в Закавказье.

В середине 1920-х годов в СССР уже проживало 50 тысяч ассирийцев. Сформировавшаяся картина расселения ассирийцев по крупным городам России, начиная с 1920-1930 годов, сохранялась в общих чертах вплоть до эпохи перестройки 1980-х гг.

В 1990 г. на фоне развивавшихся в СССР процессов создания этносоциальных общественных движений в Москве была проведена первая конференция ассирийцев СССР, провозгласившая создание Ассирийского конгресса СССР во главе с активистом ассирийского общественного движения В.А.Каламановым. Ассирийский конгресс СССР объединил представителей  26 городов и 6 советских республик. В рамках Педагогического общества РСФСР в 1990 г. профессором  К.П.Матвеевым (Бар-Маттаем)  была предпринята неудавшаяся попытка создать просветительское образовательное учреждение дополнительного образования - Академию истории и культуры Ассирии и ассирийцев.

Как показала практика деятельности ассирийских организаций, во многом они формировались вокруг бизнесменов и общественных деятелей, имевших либо финансовые, либо информационные ресурсы. С распадом СССР распался и Ассирийский конгресс, а его российская часть образовала Международная Лига Ассирийцев в России. В  1993 г. на основании идеи лэкстерриториальности ассирийцев была образована национально-культурная автономия ассирийцев Российской Федерации.

С 2006 г. на территории Российской Федерации действует  Федерация ассирийских национально-культурных автономий, объединившая ряд национально-культурных автономий России. Однако среди общественных движений и организаций ассирийцев России  превалируют патернализм, лишающий ассирийцев в диаспорах мобилизационного потенциала, и трайбализм, который порожден субэтническими, конфессиональными и племенными перегородками.

Во втором параграфе третьей главы лЭтнокультурная политика России по отношению к ассирийской диаспоре исследуется политика российских властей по отношению к ассирийцам.

Ряд этносов, оказавшихся втянутыми в орбиту геополитических и геоэкономических интересов России, образовал многосоставные общества, в которых этносы адаптировались к совместной жизни, признавая приоритетные интересы Российского государства в целом. Политика в отношении различных этносов в России, а затем и в Советском Союзе всегда носила противоречивый характер.

Если до октября 1917 г. российские власти преимущественно оказывали беженцам-ассирийцам гуманитарную помощь, то в первые годы советской власти ассирийскими активистами были предприняты попытки организации культурно-просветительских и общественных ассирийских организаций. Однако многие общественные деятели-ассирийцы уже в то время были, наряду с ассирийскими священниками, подвергнуты преследованиям и репрессиям.

Правда  в рамках политики коренизации в 1920-1930-е гг. в Советском Союзе были созданы условия для поддержания малых и дисперсных этносов. Были открыты школы с преподаванием на национальных языках. Большое внимание уделялось изданию газет, журналов, художественной и учебной литературы на национальных языках.  Но в середине 1930-х гг. эти процессы были прерваны в связи с резким поворотом в этнокультурной политике государства к унификации этнокультурной жизни.

Важнейшим вопросом оказалась проблема сохранения этнокультурного самосознания, традиций и языков малых народов, особенно представляющих такие этнодисперсные группы как ассирийцы.

Регулирование процессов аккультурации  в современных условиях глобализации и сопутствующих им процессов локализации (глокализации) с помощью целенаправленной государственной политики в сфере экологии этнокультуры направлено на сохранение этнокультурных идентичностей дисперсных этносов на основе, главным образом, примордиальных самоидентификаций.

       Государственная политика регулирования в сфере этноэкологии  культуры в условиях Российской Федерации представляется важным направлением поддержания и сохранения культурного плюрализма и конгломеративного гетерогенного характера российского социума,  как важного фактора поддержания устойчивости  и поступательного развития российского общества в современных условиях.

       В основе государственной политики в области этноэкологии культуры должны лежать принципы развития  партнерства институтов государственного управления с общественными организациями, как в процессе формирования политических решений, так и в процессе их реализации.

       В  третьем параграфе Исторический опыт российской  ассирийской диаспоры и его значение для современного  глобализирующегося мира проанализировано  значение исторического опыта российской ассирийской диаспоры для современной науки и российского общества в целом.

Ассирийская диаспора (лгалута) насчитывает  26 веков своей истории, что позволяет проследить ее эволюцию,  понять направленность и содержание этнокультурных процессов в ассирийской диаспоре в условиях глобализации. Наряду с известными еврейской и армянскими диаспорами, ассирийская является старейшей в мире.

Начавшись в форме преимущественно военно-политической и экономической колонизации завоеванных территорий в рамках Ассирийской империи, процессы дисперсии ассирийского этноса получили мощные импульсы в ходе геополитических процессов на Среднем Востоке.

Ассирийцы в результате экономических трансформаций в Закавказье и на Среднем Востоке во второй половине XVIII -  начале XX века, Первой мировой войны, создания Иракского государства, геополитической борьбы за контроль над энергетическими ресурсами в конце ХХ - начала XXI века оказались рассеянными по территориям США, Западной Европы и России, сохранив, однако, этнокультурное ядро Цhomeland на территории Ирака в районе Мосула (Ниневии).

Как показывает исторический опыт российской ассирийской диаспоры и ассирийских диаспор в других странах Европы и Северной Америки, диаспора как  системное социальное образование проходит ряд стадий эволюции, которые могут быть представлены в виде S-образной кривой, включающей стадии формирования диаспоры, турбулентности, стабилизации, роста, зрелости и заключительную фазу деградации или трансформации.

Эти стадии связаны как с саморазвитием диаспоры как живой системы (лавтопоэзийной системы), так и с внешними воздействиями  этнокультурной политики принимающего этноса, геополитической ситуацией в регионе homeland  и пограничье принимающей страны (в случае с российской ассирийской диаспорой - с этнокультурной политикой Советской России и СССР, геополитической ситуацией в Закавказье, Иране, Ираке и Сирии).

В первой фазе - в период формирования диаспоры происходит пространственная локализация мигрирующей из homeland  части этноса, выбор диаспоральной ниши хозяйственной деятельности, определение типа кросс-культурных контактов с принимающим окружением и выстраивание матрицы жизнедеятельности мигрантов.

Вторая фаза - турбулентности - во многом определяет пути дальнейшего развития диаспоры. Если миграция носит по преимуществу трудовой характер и нацелена на поиск мигрантами источника доходов, она не нацелена на закрепление на новой экономически осваиваемой территории и ограничивается анклавным характером жизни мигрантов, стремящихся к возвращению на историческую родину. Если миграция направлена на освоение нового жизненного пространства, она может стать источником пяти следующих сценариев дальнейшего развития диаспоры:1) постепенной ассимиляции в принимающем иноэтническом окружении, 2) автономного сосуществования в принимающем этносе, 3) постепенной ассимиляции принимающего этноса, если он находится на более низкой стадии социального развития 4) реэмиграции на историческую родину, 5) дальнейшей миграции на геополитически и геоэкономически более привлекательные территории.

Если все же мигранты закрепились на вновь осваиваемом пространстве, то диаспора вступает в следующую стадию развития - рост. Обеспечив стартовые условия повседневной жизни, и укрепившись в хозяйственной нише преобладающей специализации в рамках разделения труда, диаспора становится привлекательной для пополнения своих рядов за счет родственников и соседей, остававшихся на территории прежнего проживания.

Численность диаспоры, как правило, возрастает и за счет смешанных браков. Появляются попытки создания общественных организаций, репрезентирующих интересы диаспоры или ее отдельных групп, которые пытаются установить отношения как с общественными и политическими организациями принимающей страны, так и с аналогичными организациями homeland, а также международными этническими и межправительственными и неправительственными организациями. Происходит формирование институтов гражданского самоуправления диаспоры.

Фаза зрелости диаспоры предполагает полную интеграцию диаспоры в гражданскую и экономическую жизнь принимающего сообщества, наличие развитой системы общественных или политических институтов, репрезентирующих интересы диаспоры. Фаза зрелости отличается длительностью и характеризуется разноскоростным развитием различных составляющих элементов диаспоры.

Последний этап  развития диаспоры - фаза деградации или трансформации, характеризуется развитием процессов этнотрансформирующей ассимиляции составляющего диаспору этноса, либо межэтнической интеграции - процесс эволюции этносов, доминирующий в настоящее время в Российской Федерации или этногенетической миксации.

В Заключении обобщены выводы, сделанные в диссертационном исследовании.

III. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

Монографии

1. аво Р.С. Ассирийцы России: этноэкология, этнополитика и этноидентичность.- Краснодар: Изд-во КГАУ, 2007. - 211 с.
2. аво Р.С. Этнокультурная идентичность и самоидентификация ассирийцев Юга России в условиях глобализации. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2007.- 158 с.
3. аво Р.С. Культура ассирийцев России: прошлое - настоящее - будущее. - Краснодар: Изд-во КГУКИ,  2000. -147 с.

Статьи, опубликованные в периодических научных изданиях,  рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

4. аво Р.С. Музыка солнца и гор (К 100-летию со дня рождения А.И.Хачатуряна) // Культурная жизнь Юга России.-2003. -№ 4.- С.3-6.
5. аво Р.С. Интеграция дисперсных этносов Северного Кавказа в условиях глобализации  // Социально-гуманитарные знания. - 2006. - № 12. - С.7-9.
6. аво Р.С. Кросс-культурные взаимодействия дисперсных этносов Северного Кавказа // Культурная жизнь Юга России. - 2007. - № 5.- С.11-12.
7. аво Р.С. Экология этнокультуры в глобализирующемся мире//  Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2007.- № 3.- С.96-99.
8. аво Р.С. Кросс-культурные коммуникации дисперсных этносов Северного Кавказа в условиях регионализации и глобализации // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия Общественные науки. -  2008. - № 3. - С.15-18.
9. аво Р.С. Этнокультурная дисперсия и диаспора // Социально-гуманитарные  знания.- 2008. - № 5. - С.45-57.
10. Лаво Р.С. Дисперсия этнокультурных сообществ и российская ассирийская диаспора  // Культурная жизнь Юга России.- 200. - № 4. - С.10 -15.
11.   Лаво Р.С.  Ассирийская диаспора в России: возникновение и эволюция // Культурная жизнь Юга России.- 2009. - № 1.- С.21-39.

Статьи и брошюры

12. Лаво Р.С. Христианство как этноконсолидирующий фактор в мировоззрении ассирийцев // Христианство и христианская культура в степном Предкавказье и на Северном Кавказе: сборник научных трудов. - Ростов-наЦДону: Изд-во РГК, 2000. - С.100-107.
13. Лаво Р.С. Этнокультурологический подход к проблеме образования // Человек в информационном пространстве цивилизации: культура, религия, образование: сборник статей по материалам Международной научной конференции.  -  Краснодар: Изд-во  КГУКИ, 2000. - С.363-365.
14. Лаво Р.С. Этносоциологический аспект исследования жизни ассирийцев Кубани (на материалах социологического опроса Курганинского района Краснодарского края) // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Москва - Краснодар: Изд-во КГАУ, 2001.- С.378-380.
15. Лаво Р.С. Проблемы музыкальной фольклористики  в контексте отечественной  этнокультурологии // Материалы Международной научной конференции Проблемы музыкальной культуры: взгляд в ХХI  век.- Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2001.- С.23-25.
16. Лаво Р.С. Некоторые проблемы регионального культурного проектирования // Интеграция науки и высшего образования в социо-культурной сфере: сборник научных трудов. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2002. - С.212-219.
17. Лаво Р.С.  Этнокультурный подход к проблеме изучения национально-хозяйственных традиций малых народов Северо-Кавказского региона // Развитие социо-культурной сферы Северного Кавказа: сборник статей по материалам научно-практической конференции. -  Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2002.- С.65-73.
18. Лаво Р.С. К вопросу об изучении традиционной культуры малых народов Кубани //Многоуровневая система профессионального художественного образования: современные технологии обучения: сборник материалов. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2003. - С.146-151.
19. Лаво Р.С. Этнокультурологический подход к системе образования и его роль в ретрансляции традиций малых народов Северо-Кавказского региона // Современная культурология: предмет, методология и методика: сборник научных трудов. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2003. - С.196-204.
20. Лаво Р.С. Этнокультурные процессы в образовании казачества: к проблеме полиэтнического состава // Сборник статей по материалам Международной научной конференции Интеграция науки и высшего образования в социокультурной сфере. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2004. - Вып.2- С.371-383.
21. аво Р.С. Особенности этнического самосознания сельского населения Кубани // Российское село в XXI веке // Материалы I Всероссийской научно-практической конференции. - Москва - Краснодар: Изд-во КГАУ, 2004. - Вып.2 - С.358-365.
22. Лаво Р.С. Восточная женщина: к проблеме самоидентификации (на примере ассирийского этноса) // Казачье самообразование.- 2004. - № 2. - С.33-38.
23. Лаво Р.С. Менталитет и ментальность: к проблеме архетипа // Интеграция науки и высшего образования в социально-культурной сфере: сборник научных трудов. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2005.- Вып.3 - С.91-97.
24. Лаво Р.С. К проблеме менталитета: социокультурный подход // Сборник статей по материалам конференции Художник и время: взаимодействие культур. -  Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2005.- Вып.2 - С.20-26.
25. Лаво Р.С. Архетипический символ семьи в культуре малых народов Северного Кавказа // Казачье самообразование.- 200. - № 2. - С.15-20.
26. Лаво Р.С. К проблеме изучения традиционной культуры  малых народов Кубани: этнокультурологический подход  // Развитие социально-культурной сферы Северного Кавказа: сборник статей по материалам научно-практической конференции. - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2005. - С.37-45.
27. Лаво Р.С. Семья как ретранслятор культурных традиций традиций малых народов Северного Кавказа в контексте этнокультурологии // Сборник статей по материалам научно-практической конференции Южнороссийского культурологического общества .-  Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2006. - С.65-70.
28. Лаво Р.С. Этнокультурное пространство региона: к проблеме изучения этносов Юга России // Историко-культурные и религиозные связи славянских народов: традиции и современность. Сборник научных трудов.-  Краснодар: Изд-во КГУКИ,  2006. - С.43-47.
29. Лаво Р.С. Национальное самосознание малых народов в контексте этнокультурных процессов // Интеграция науки и высшего образования в социально-культурной сфере:  сборник научных трудов.- Вып.4  - Т.2 - Краснодар: Изд-во  КГУКИ, 2006. - С.261-264.
30. Лаво Р.С. Музыкальный фольклор ассирийцев Северного Кавказа // Материалы Международной научной конференции Фольклор и музыкальная культура Дагестана и Северного Кавказа. - Махачкала: Изд-во ДГУ, 2006. - С.76-78.
31. Лаво Р.С. Проблемы архетипа в контексте культуры // Сборник статей Культурология.-  Краснодар: Изд-во КГАУ, 2006. - С.35-43.
32. Лаво Р.С. Социокультурная интеграция дисперсных этносов в условиях полиэтнического региона // Интеграция науки и высшего образования в социально-культурной сфере: сборник научных трудов.- Москва: Издательский Дом Композитор, 2007. - С.108-113.
33. Лаво Р.С.  Глобализация и экология этнокультуры // Интеграция науки и высшего образования в социально-культурной сфере. - Краснодар: Изд-во КГУКИ,  2007. - Вып. 5 - С.96-102.
34. Лаво Р.С. Межкультурные коммуникации в условиях полиэтнического региона // Информационные и коммуникационные науки в изменяющейся России: сборник статей по материалам Международной  научно-практической конференции. - Москва - Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2007.- С.125-132.
35. Лаво Р.С. Архетипы и неотипы в современной этномузыкальной культуре// Музыка и музыкант в меняющемся постсоветском пространстве.  Материалы Международной научной конференции к 40-летию РГК. -  Ростов-на-Дону: Изд-во РГК, 2007. - С.193-205.
36. Лаво Р.С. Ассирийская диаспора в диалоге традиционной и глобальной массовой культуры: процессы гибридизации //Диалог культур. Материалы Международной научно-практической конференции. - Москва: Изд-во ИВИ РАН, 2008. - С.121-123.
37. Лаво Р.С., Морозов С.А. Формирование картины  миры в условиях дрейфующей идентичности // Интеграция науки и образования. Информационная культура и креативный потенциал общества и личности. Материалы Международной научной конференции. -Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2008.- С.437-450.

Тезисы

38. Лаво Р.С. Этнические особенности культуры малых народов Северного Кавказа // Проблемы национальной культуры на рубеже тысячелетий: поиски и решения. Медународная научно-теоретическая конференция. Тезисы докладов. - Нальчик:  Изд-во СКГИИ, 2001. - С.133-135.
39. Лаво Р.С. Конфессиональная самоидентификация ассирийского этноса в условиях полиэтнического региона // Материалы Всероссийской научной конференции Проблемы сохранения толерантности в условиях полиэтнического и многоконфессионального региона. -Махачкала: Изд-во ДГУ,  2007.- С.82-83.
40. Лаво Р.С. Рок и классика: к проблеме диалога культур в современной музыке // Сборник материалов Южно-Российской научно-практической конференции Проблемы взаимодействия национальных культур в региональной многоуровневой системе музыкального образования. -  Краснодар: Изд-во КГУКИ, 2007. - С.81-84.
41. Лаво Р.С. Межкультурные коммуникации дисперсных этносов Северного Кавказа в контексте глобализации // Социокультурные проблемы Кавказского региона в контексте глобализации. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. -  Нальчик: Изд-во М.и В.Котляровых, 2007. - С.53-57.
42. Лаво Р.С.  Этноконфессиональная идентичность ассирийцев Северного Кавказа  // Материалы V Международного конгресса Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру. - Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2007. - С.22-24.

   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по философии