Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по социологии  

На правах рукописи

Хилханов Доржи Львович

ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ: РОЛЬ ХОЗЯЙСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ И КУЛЬТУРНО-ЯЗЫКОВЫХ ФАКТОРОВ

Специальность  22.00.04 - социальная структура,

социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора социологических наук

Улан - Удэ

2007 г.

Диссертация выполнена на кафедре социологии и политологии  Восточно-Сибирского государственного технологического университета

Научный консультант:

Доктор социологических наук,

профессор                                                Чойропов Цырен Цыдыпович

Официальные оппоненты:

Доктор философских наук, профессор	Затеев Владимир Иосифович
Доктор социологических наук, профессор	Антонова Людмила Львовна
Доктор социологических наук, профессор	оншакова Надежда Анатольевна

Ведущая организация: Иркутский государственный университет

Защита диссертации состоится л___________________ 2007 г. в 10-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.022.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Бурятском государственном университете по адресу: 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Бурятского государственного университета.

Автореферат разослан  л____________________ 2007 г.

Ученый секретарь

диссертационного  совета,

доктор философских наук                        Кузнецова А.М.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Человек является носителем целого набора идентичностей - культурной, профессиональной, политической, религиозной, этнической, территориальной и др. В потенциале у него есть бесчисленное количество идентификационных возможностей. При этом у человека существует определенная иерархия идентичностей, которая может меняться под воздействием различного рода внешних факторов, в зависимости от доступных индивиду коллективных принадлежностей.

Этническая идентичность является предметом многих междисциплинарных исследований как в России, так и зарубежом, что свидетельствует об  актуальности данной темы.

Повышенное общественное внимание к проблемам этнической идентичности  начинается со второй половины ХХ столетия. Это объясняется многими историческими фактами: распадом западной колониальной системы и образованием новых независимых государств, завершением противостояния капитализма и социализма, снижением количества классовых конфликтов и ростом  этнических и др. В начале ХХI века культурные идентичности (этнические, национальные, религиозные, цивилизационные) занимают центральное место, а союзы, антагонизмы и государственная политика складываются с учетом культурной близости и культурных различий1.

Этническая идентичность - это разделяемые в той или иной мере членами данной этнической группы общие представления, которые формируются в процессе взаимодействия с другими народами. Значительная часть этих представлений является результатом осознания общей истории, культуры, традиций, места происхождения (территории) и, в определенной степени, государственности. Общее знание связывает членов группы и служит основой ее отличия от других этнических групп. Вместе с тем, этническая идентичность - это не только осознание своей тождественности с этнической общностью, но и оценка значимости членства в ней. Она дает человеку наиболее широкие возможности для самореализации. Именно поэтому проблема этнической идентичности является актуальной для решения проблем гармонизации общества.

Этническая идентичность в современных условиях неизбежно трансформируется под влиянием процессов модернизации. Предполагается, что модернизационные процессы  ведут к нивелированию этнических и культурных различий путем разрушения культурной изоляции малочисленных народов. В то же время современный мир демонстрирует тот факт, что этническая идентичность характеризуется устойчивостью, и по-прежнему определяет поступки и поведение людей. Объяснение этого противоречия  является актуальной задачей для исследователей.

Современные ученые определяют природу этнической идентичности преимущественно через комплекс культурных, языковых и психологических этнодифференцирующих признаков: язык, национальные обычаи и традиции, этика народа, историческая память, религия, материальная культура, представления о родной земле,  национальный характер, народное и профессиональное искусство и др. Эти признаки отражают, прежде всего, элементы духовной культуры.

В то же время известно, что как цивилизации, так и входящие в них этносы всегда выделялись по принципу традиционного хозяйственного уклада: 1) кочевого скотоводства, 2) земледелия и 3) охоты. Традиционный хозяйственный уклад определял мировоззренческие, психологические и культурные аспекты их жизни. 

В современном мире  существует и такое традиционное явление, как этнокультурное разделение труда, которое определяет  социальные возможности представителей отдельных этносов, и соответственно влияет на формирование идентификационных стратегий.

В связи со сказанным, изучение этнической идентичности через призму как культурно-языковых, так и хозяйственно-экономических факторов является актуальным. В современных условиях требуется комплексное осмысление феномена устойчивости и актуальности этнической идентичности для решения проблем межкультурной интеграции российского общества на переходном этапе его развития.

Степень научной разработанности проблемы. Проблемы этничности в целом и этнической идентичности исследовались многими  зарубежными и российскими учеными. При этом необходимо отметить, что все эти работы характеризуются разнообразием теоретических концепций, методологических подходов и логических построений.

Следует иметь в виду, что в зарубежной и отечественной литературе существует большое число работ, посвященных проблеме  социальной, гражданской и этнической идентичности. Это работы А.О. Бороноева, Ю.В. Бромлея, Э. Гелнера, А.Г. Здравомыслова, К. Колхауна, Ч. Миллса, М. Мнацаканяна, И. Ноймана, Э. Смита, Ю. Хабермаса,  С. Хантингтона, Э. Эриксона, В.А. Тишкова, С.М.Широкогорова и многих других.

В этих исследованиях достаточно глубоко анализировались проблемы социальной идентичности, формирования и конструирования коллективной идентичности. Также в центре внимания ученых были вопросы о природе, структуре и функциях этнической идентичности, о различных аспектах ее проявления в социальной сфере. Необходимо отметить историографические обзоры зарубежных исследований в области этничности: А.Г. Здравомыслова, С.В. Лурье, Н.Г. Скворцова2.

Все концепции об этничности и этнической идентичности, национальных процессах и национальной культуре можно разделить на три основных научных подхода. Первый подход - примордиалистский, второй - конструктивистский, третий - инструменталистский. В настоящее время исследователями предпринимаются попытки преодоления методологического тупика, вызванного жестким противостоянием основных научных подходов. Так, английский социолог С. Мэй делает попытку примирения подходов посредством теории габитуса Бурдье. Подобную попытку осуществляет также автор релятивистской теории нации  А.Г.  Здравомыслов.

В советские годы отечественные исследователи активно разрабатывали теоретические аспекты межнациональных отношений, в т.ч. методологические подходы к исследованию социально-этнических процессов. Эти проблемы освещали в своих трудах Ю.В. Арутюнян, Ю.В. Бромлей, Л.М. Дробижева, М.С. Джунусов, В.И.Затеев, С.Т. Калтахчян, В.К.Козлов, М.Н. Руткевич,  Ю.И. Семенов, С.А. Токарев, Н.Н. Чебоксарова и другие ученые.

Наряду с этим в советской литературе широко разрабатывалась  проблема развития и взаимодействия социально-этнических общностей - родоплеменных групп, народностей, наций. В создание и развитие соответствующих теорий и концепций  существенный вклад внесли классики марксизма, позже их последователи - А.Г.Агаев, Э.А.Баграмов, Т.Ю.Бурмистрова, М.С.Джунусов, М.А.Свердлин, И.П.Цамерян и др.

В результате совместных исследований этнографов, философов и социологов была издана обширная литература о социально-этнических общностях - особенно многочисленная о нациях и народностях.

Социальный анализ этнонациональных проблем также представлен в работах  философов и социологов Бурятии: В.И. Антонова, В.И. Затеева, В.В.Иванова, В.В. Мантатова, А.Н. Постникова, Ю.А. Серебряковой и др. 

Особое место в научной литературе по теме этнической идентичности занимают исследования, выполненные представителями разных специальностей: философами, социологами, антропологами, историками и лингвистами. В этих исследованиях  подробно описываются компоненты этнической идентичности, являющиеся по сути маркерами этнических границ. Результаты исследований в этой области отражены в работах современных зарубежных и отечественных ученых: Ф. Барта, А.О. Бороноева, Ю.В. Бромлея, П. Бурдье, Л.Н. Гумилева, М.Н. Губогло, Л.М. Дробижевой, Н.Л. Жуковской, Н.Г. Скворцова, З.В. Сикевич, Г.У. Солдатовой, Т.Г. Стефаненко, Н. Хомского, Э. Хобсбаума и др.

В их работах выделяются различные комплексы  этнодифференцирующих признаков, и одновременно дается определенный набор диакритиков, которые являются базовыми для исследователей. В целом этническая идентичность анализируется в литературе с точки зрения родного языка, территории, религии, этнической психологии и других социально релевантных маркеров.

В Бурятии этими проблемами плодотворно занимаются такие ученые как: Л.Л. Абаева, Н.С.Антонова, И.Г.Балханов, Г.А. Дырхеева, Т.М. Михайлов, Д.Д. Нимаев,  Т.Д. Скрынникова и др.

Следует также специально отметить, что многие отечественные и зарубежные исследователи активно занимаются проблемами этносоциальных процессов, где этническая идентичность непосредственно связывается с социальными проявлениями.

Природа этносоциальных процессов  представлена в работах Ю.В. Арутюняна, Ф. Барта, Ю.В. Бромлея, Э. Гелнера, Л. Гумпловича, Л.М. Дробижевой, А.Г. Здравомыслова, В.К.Козлова, С.Е.Рыбакова, Ю.И. Семенова, С.А. Токарева, Н.Н. Чебоксарова, М. Хечтера, О.И. Шкаратана и др. Исследования этих ученых выявили значение социальной среды для формирования этнической идентичности. Указанные авторы отмечали, что этнический фактор долго недооценивался в качестве основы социальных различий. Принято считать, что норвежский антрополог Ф. Барт сдвинул фокус внимания с культурно-психологических аспектов этничности на социальные.

Особое место среди литературных источников занимают работы по  проблемам этносоциальной стратификации. Конкретно-исторические и теоретические аспекты этносоциальной стратификации разрабатывались Л.Гумплович, Т.Шибутани, К.Куан, Дж.Фарлей, Р.Р. Галлямовым, В.И. Затеевым, В.И. Ильиным, К.Б. Митуповым, И.И. Осинским, Ю.Б. Рандаловым, Н.Г. Скворцовым и др. Данные авторы подробно рассмотрели взаимосвязь  этничности и социально-экономических факторов.

Таким образом, проведенный обзор исследований показывает, что в научной литературе проблема этнической идентичности разработана и освещена достаточно широко. Вместе с тем становится очевидным, что в существующих работах хозяйственно-экономические факторы как основа социального проявления этнической идентичности, как правило, рассматривается в отрыве от культурно-языковых.

В настоящее время во многих публикациях  лишь фрагментарно представлены исследования взаимосвязи социально-экономических и культурных компонентов этнической идентичности. В отечественной литературе проблемы этнической идентичности в национальных регионах рассматриваются в основном на примере культурно-языковых факторов. Что касается исследований региональных традиционных хозяйственных укладов, то они ведутся преимущественно историками,  этнографами и культурологами. При анализе этнической идентичности в социально-философских и социологических исследованиях  проблема хозяйственных укладов этносов  не выступает в качестве основополагающей наряду с культурно-языковыми факторами Поэтому разработка данной темы в рамках диссертационного исследования является своевременной и актуальной.

Объектом диссертационного исследования является социальный феномен этнической идентичности в историческом и современном аспектах.

Предметом исследования являются хозяйственно-экономические и культурно-языковые  факторы этнической идентичности (на материалах Забайкалья и этнической Бурятии).

Цель исследования заключается в  анализе этнической идентичности и определении сравнительной роли формирующих ее компонентов.

Предмет и цель исследования определили необходимость постановки и решения следующих задач:

Цраскрыть основные теоретические подходы при исследовании этничности и этнической идентичности;

Цвыявить  соотношение  этнической, региональной и общенациональной идентичности;

Ц определить основные маркеры этнической идентичности;

Цпроанализировать теоретические подходы к изучению этнических границ как отражения социальной и культурной дистанции;

Цисследовать производственный уклад крестьянских и кочевых хозяйств в Забайкалье в его взаимосвязи с этничностью.

Ц определить современные производственные ниши основных этносов Бурятии;

Ц выявить значение языковых и культурных факторов этнической идентичности в современных условиях;

В настоящем исследовании сформулированы следующие гипотезы:

1. Культурно-языковые факторы этнической идентичности бесспорно являются ее основными маркерами. В то же время процессы модернизации неизбежно трансформируют их роль и значение для индивидуума. Они переходят из разряда объективных в субъективные компоненты этнической идентичности, в силу чего все больше зависят от личностного выбора. Данные факторы приобретают на современном этапе скорее символическое значение, и активно используются, в основном,  в конструируемых  дискурсах этнического самосознания.

  2) Хозяйственно-экономические факторы, или в нашей интерпретации производственные ниши этносов, традиционно являются одними из основных маркеров этнической идентичности.  В современный период они меняют свое содержание под влиянием социально-экономических и культурных процессов. Производственные ниши этносов Бурятии, реализуемые в структуре этносоциальной стратификации,  до сих пор заметно отличаются друг от друга. Данное явление влияет на содержание самоидентификации личности и частично может служить объяснением феномена устойчивости этнической идентичности в современном обществе. Можно утверждать, что в условиях региона, который характеризуется низким уровнем социально-экономического развития и  географической отдаленностью от  центральных районов, производственные ниши до сих пор сохраняют свое идентификационное значение.

Теоретико-методологическую основу исследования представляют классические труды зарубежных и отечественных философов и социологов, а также работы современных исследователей, в которых раскрываются основные подходы к проблеме этничности в целом, и этнической идентичности во всем многообразии ее проявления, в частности.

Диссертация основывается на общенаучных принципах познания общественных явлений: анализе, аналогии и сравнении; на методологических положениях и выводах ученых, исходящих из признания этнической идентичности как комплексного социального явления.

Решение задачи выявления соотношения языка, культуры, производственной ниши и этнической идентичности невозможно в рамках какой-либо одной науки или научной дисциплины. Практически все современные научные проекты реализуются как междисциплинарные именно по причине их ориентированности на решение конкретных проблем. Таким образом, междисциплинарный подход является необходимым и теоретически обоснованным при анализе этнических границ.

Особенностью диссертационной работы является системный анализ проблемы с применением метода социального моделирования. Системный подход позволяет изучать этничность в комплексе взаимоотношений социальных, политических и культурных факторов. Сравнительный анализ определенных социальных явлений в их соотнесенности с другими явлениями и с обществом в целом позволяет выявить социальное значение этих явлений. Метод социального моделирования разработан в его общефилософском аспекте М. Вебером, указавшим на значимость моделирования для социальных исследований.

Целостное исследование проблемы привело к применению социологического подхода, способного синтезировать информацию теоретического и эмпирического уровней. Получение эмпирических данных базировалось в основном на таких методах, как анкетирование и контент-анализ. На этапе обработки данных, а именно при анализе сводных статистических материалов, были применены методы математической статистики.

Наряду с количественными методами был использован и качественный метод - метод наблюдения. В данной работе делается попытка сочетания качественных методов с количественными, где последние  дают нам необходимую точность и объективность.

Информационную базу исследования составили материалы государственной и региональной статистики, результаты теоретических и эмпирических исследований в области этнической идентичности, газетная и журнальная публицистика, а также материалы из сети Интернет.

Эмпирическую базу исследования составили

• материалы комиссии А.Н. Куломзина по исследованию Забайкальской области в 1898 г.;
• официальные статистические материалы Госкомстата РФ;
• вторичный анализ материалов исследовательского проекта 1997-1998 гг. российских социологов под руководством Л.М. Дробижевой: Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности3;
• вторичный анализ материалов социологических исследований 1999-2002 гг. по проблемам российской и региональной идентичности в различных регионах России; и материалов социологических исследований правительства Республики Бурятия в 2000-2005 гг.;
• собственные социологические исследования автора.

Научная новизна исследования.  В диссертационной работе получены следующие научно обоснованные положения, обладающие новизной:

Ц установлено, что маркерами этнической границы являются те признаки, которым этнической группой придается маркирующее значение. При этом производственный уклад может выступать в качестве базового маркера этнической границы для коренных этносов Сибири и Севера и в современный период их развития; 

Ц выявлено, что социальная дистанция является возможно более значимым фактором для определения этнической идентичности, чем видимые культурные объективные различия. В целом социально - экономическая сфера, обусловленная природными факторами, детерминирует определенным образом формирование ценностных, культурных  и психологических черт конкретных этносов;

Ц применительно к исследуемой проблеме разработано понятие производственная  ниша. При этом, производственная ниша характеризует социальную дистанцию, поскольку определяет этносоциальную структуру и процессы этносоциальной стратификации;

Ц  определено, что в конце  XIX века сословное разделение общества в Забайкалье (как и в других регионах Сибири) представляло собой пример практически полного совпадения двух стратификационных систем: этнической и социальной;

Ц установлено, что существует определенная взаимосвязь профессиональной и  этнической структур населения в современных условиях. Существующие различия в выборе  профессий у русских и бурят могут иметь множество объяснений, но доказывают тот факт, что этнические границы, несмотря на глобализационные процессы, по прежнему,  взаимосвязаны  с определенной производственной нишей;

Ц разработана и применена методика анализа сводных статистических данных количественными методами. Это позволило увеличить объем извлекаемой информации из массовых статистических источников,  обеспечило вовлечение в научный оборот тех данных, которые до сих пор использовались учеными только для характеристики общих тенденций социального процесса;

Ц выявлена специфика взаимосвязи национального языка и этнической идентичности, определены особенности соотношения языковой и культурной компетенции, иерархия этноинтегрирующих и этнодифференцирующих культурных факторов у современных бурят.

Основные положения выносимые на защиту:

1. Сосуществование идентичностей - этнической и национальной - отражает наличие двух наиболее значимых форм социальной группировки людей - 1)этнической и 2)государственной, между ними существуют сложные взаимосвязи, взаимопересечения, а иногда и взаимоисключения. При этом каждая из названных идентичностей - многомерное явление. Значимость этнической идентичности для россиян в национальных регионах заметно выше, чем региональной и российской. Однако в последние годы заметно усиливается роль региональной идентичности.

2. Основой этнической идентичности является совокупность таких объективных этнодифференцирующих признаков, как общность языка, основных черт материальной и духовной культуры; а также субъективных характеристик: особенности национального характера, или поведенческие и мыслительные стереотипы, наличие разделяемых представлений об общем территориальном и историческом происхождении, религиозные конфессии, отличающие членов одной этнической группы от другой.

3. Социальная и культурная дистанция являются основой формирования этнической границы. Индикатором социальной дистанции является для нас понятие производственной ниши этносов. Индикатором культурной дистанции Ц  культурные и языковые факторы этнической идентичности.

4.  Производственная ниша  определяла весь распорядок жизни и набор культурных ценностей и норм у представителей этнических групп на протяжении веков. Она в значительной степени детерминировала отличительные культурные и психологические характеристики членов этнической группы.  На современном этапе модернизации полиэтнического общества производственная ниша несомненно подвергается изменениям, но при этом сохраняет у каждого этноса свои отличительные особенности.

5. Понятие производственной ниши внешне напоминает аспекты этнокультурного разделения труда, которое лежит в основе системы этносоциальной стратификации. Этносоциальная стратификация - это непрерывно развивающийся процесс, основанный на структурированном и иерархизированном неравенстве этнических групп. При этом в отношении бурятского этноса этнокультурное разделение труда не являлось признаком социального неравенства, а скорее отражала специфику производственной ниши.

6. На наш взгляд, в двадцатом веке у бурят наблюдается изменение содержания самой производственной ниши. В условиях ограничений городской и индустриальной жизни произошла соответствующая корректировка этнической границы, которая нашла свое выражение в структуре профессиональных предпочтений.

7. В целом язык не может считаться диакритиком в отношении бурятской этничности, хотя его эмоционально-психологическая ценность в глазах респондентов чрезвычайно высока. В отношении современных бурят необходимо различать, с одной стороны, владение языком и его использование, а с другой стороны - лингвистическую идентичность: если первое постепенно утрачивается, то второе практически полностью сохранено. В отношении к языку существует разрыв между символическим и реальным уровнями, причем в символическом аспекте данная связь трактуется в примордиалистском ключе, а в реальном носит скорее инструментальный характер.

8. Связь лязык - культура в отношении бурятского этноса не является имманентной и может быть выражена посредством русского языка. Также у бурятского этноса отсутствует прямая и однозначная зависимость между степенью знания бурятами своего этнического языка и культурной компетенцией.

Научно-практическая значимость работы состоит в том, что разработанные в ней подходы могут составить методологическую основу анализа этнической идентичности в исторических и современных условиях. Важным теоретическим выводом является выявление феномена корректировки этнической границы в условиях социальной, культурной и экономической модернизации.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы:

Ц В исследованиях проблем этнической идентичности  в других регионах России;

Ц В подготовке учебных пособий по социальноЦкультурной антропологии, философии и этносоциологии;

Ц При разработке компонентов национальной политики в Бурятии и России.

Апробация и практическая реализация результатов исследования.

Результаты диссертационной работы неоднократно были доложены автором и получили позитивную оценку научной общественности на ряде международных, республиканских,  и региональных конференций:

• Международный симпозиум Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. - Улан-Удэ, 2002, 2004, 2006гг.
• Международный симпозиум Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. - Улан-Батор, 2005 г.
• Международный симпозиум Байкальские встречи. Ц  Улан-Удэ, 2001, 2003, 2005 гг.
• Санжиевские Чтения. Ц  Улан-Удэ, 2003 г.
• 8-ая Всемирная конференция Ассоциации по изучению национальностей (ASN).- Нью-Йорк, 2003 г.
• Международная научная конференция Интеллигенция и нравственность. Ц  Улан-Удэ, 2005 г.
• Международная научная конференция Кадровое и научное сопровождение устойчивого управления лесами: состояние и перспективы. - Иошкар-Ола, 2005 г.
• Международная научная конференция Россия - Азия: становление и развитие национального самосознания. ЦУлан-Удэ, 2005 г.
• Международная научная конференция Буряты в контексте современных этнокультурных и этносоциальных процессов. - Улан-Удэ, 2006 г.
• Международная научная конференция Социально-стратификационная дифференциация российского общества. - Улан-Удэ, 2006 г.

• Всероссийская научно-практическая конференция Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона. Ц  Улан-Удэ, 2006 г.

Материалы диссертации использованы при разработке комплексной научной темы Восточно-Сибирской государственной академии культуры и искусств (ВСГАКИ) Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии.

Результаты диссертационного исследования применяются в учебном процессе ВСГАКИ, при подготовке и чтении оригинальных курсов Социальное проектирование и моделирование, Этносоциология, Социология культуры. На их основе автором создано  учебно-методическое пособие Социальное проектирование и моделирование.

Диссертация обсуждалась и была рекомендована к защите на заседаниях кафедры социологии и политологии Восточно-Сибирского государственного технологического университета, и  кафедры философии Бурятского государственного университета.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в 33 публикациях автора, в числе которых 1 монография, а также ряд статей в журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, 4 глав, каждая из которых включает ряд параграфов, заключения, приложений, и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснованы актуальность и степень разработанности темы, определены цель, задачи, предметная область и теоретико-методологическая база исследования, отражены его научная новизна, теоретическая и практическая значимость.

Первая глава работы Теоретико-методологические основы исследования этничности и этнической идентичности включает три параграфа, в которых рассматриваются современные концепции и теории, наиболее значимые для темы диссертационного исследования, а также определяется объем и содержание исходных понятий и категорий, используемых в работе.

Первый параграф первой главы рассматривает содержание понятий и подходы к исследованию этничности, этноса и нации. Как известно, термин лэтничность вошел в научный оборот в середине 1960-х гг. ХХ в., однако его научный статус был признан только в 1972 г., когда он появился в Оксфордском словаре английского языка. 

В отечественной традиции наряду с регулярным привлечением понятия этнос вплоть до недавнего времени отдавали предпочтение понятиям национальность, национальное, вкладывая сходное с этничностью содержание.

Если этнос (этническая группа) чаще всего определяется как общность на основе культурной самоидентификации по отношению к другим общностям, с которыми она находится в фундаментальных связях, то в отношении нации не менее распространенным является ее определение как государственной формы этнической общности людей.

Этнос можно определить как общность, сложившуюся на определенной территории в результате особенностей исторического развития, реально либо воображаемое существующее единство людей с общим самосознанием, отличающимся от других групп, совокупностью уникальных объективных (культура, язык, производственный уклад и т.д.) факторов и субъективных (представление об общности происхождения и исторической судьбе, менталитетом, религией и т.д.) признаков.

В социально-философских науках существует три основных теоретических подхода к изучению этничности и этнической идентичности: примордиализм, конструктивизм и инструментализм. Анализ этих и других теоретических концепций провели в своих исследованиях такие российские ученые, как В.А.Тишков, Ю.В.Бромлей, Л.М.Дробижева, А.Г.Здравомыслов, С.Лурье и др.4

  В первом параграфе произведен краткий обзор данных теоретических подходов.

Представители примордиализма рассматривают этничность как объективную данность, своего рода изначальную (примордиальную) характеристику человечества (например, П. ван ден Берге, К.Гирц, Э.Шилз, Э.Смит, и другие). Суть теории состоит в том, что УэтничностьФ - это фундаментальная категория человека как социального и даже биологического существа. С точки зрения примордиалистов этничность - это прежде всего разделяемая членами группы культурная общность с объективными характеристиками принадлежности: территория, язык, экономика, расовый тип, религия, мировоззрение и даже психический склад.

Инструменталистская школа появляется в 70-х годах прошлого века. Ее главным тезисом является детерминирующая роль социальных интересов в формировании этничности (Д.Хоровиц, А.Коэн, К.Янг, Р.Брубейкер и другие).  Инструменталисты искали прежде всего причины, порождающие этничность и делающие ее столь значимым социальным фактором. С их точки зрения, этничность является новой социальной конструкцией и не имеет культурных корней. Те культурные черты, которые она использует в качестве этнических символов, не имеют органического происхождения, они как бы выхватываются из культуры и являются не более, чем признаками этнической солидарности.

В эти же годы оформляется еще одна школа - конструктивизм. Основная отличительная черта данного подхода - этносы и связанные с ними иные субстанции рассматриваются как идеальные модели, конструкции, которые создает политическая элита для достижения каких-либо целей (Ф. Барт, Э. Геллнер, Б. Андерсон, Э. Хобсбаум и другие).

До недавнего времени в отечественной науке единственно легитимным признавался примордиализм. Представление о том, что этничность - это врожденное свойство, было господствующим в российской науке все последние десятилетия. Например, примордиалистами считаются представители теории этноса и этногенеза: А.Г.Агаев, Ю.В.Бромлей, Л.М.Гумилев; этнического менталитета, характера и этнопсихологии: С.А.Арутюнов, Н.А. Бердяев, Л.П.Карсавин; этнического сознания: Ю.В.Арутюнян, А.Я.Зарипов, П.И. Кушнер, К.Н.Хабибулин.

В отечественной науке конструктивистское направление  представлено такими исследователями, как Ю.М. Бородай, А.Г. Здравомыслов, Э.А. Поздняков, В.А. Тишков и другие. Этничность рассматривается как результат деятельности социальных факторов. Это определяемая, обнаруживаемая субъектом принадлежность к культурной группе (идентичность). Конструктивизм стремится описать этничность как осуществляемый процесс деятельности, состоящий в интерпретации различий, формировании границ, изобретении традиций, воображении сообщностей, конструировании интересов и т. д.

Очевидно, что различия примордиализма и конструктивизма восходят к различиям основных социологических традиций, одна из которых описывает "реальность", структуру, а другая занимается деятельностью, субъектным производством структур, отношений в группах и т. д.

К конструктивистской теории относится и концепция норвежского антрополога Ф. Барта о решающей         роли этнических границ в формировании и поддержании этнической идентичности, изложенная в классической работе Этнические группы и границы. Данная концепция изменила традиционные исследовательские подходы в изучении этничности. Ф.Барт и его соавторы выдвигают тезис о том, что изучение этнических границ является самым перспективным путем изучения этничности5. Формирование границ при этом  связывалось ими со сферой социального взаимодействия.

Культурное единство этнической группы, по мнению Ф.Барта, следует рассматривать не как первичную и дефиниционную характеристику этнической группы, а как результат и даже смысл существования этнической группы. Отказываясь от рассмотрения культуры в качестве этноопределяющего, первичного по отношению к этнической группе показателя, Ф.Барт выдвигает тезис об организационном качестве этнической группы, рассматривая ее прежде всего как особую форму социальной организации. Решающим фактором в этом процессе выступает механизм социального категоризирования. То есть организационная структруа этнической группы создается процессом этнического самоотнеснения и отнеснением других. Использование этнической идентичности в социальном взаимодействии, отнеснение себя и других к определенным категориям, собственно, и формирует этнические группы в их организационном качестве. 

В целом необходимо отметить, что развитие социально-философских наук в последние годы характеризуется  наличием большого количества  теоретических парадигм. В трудах бурятских ученых по современной идентичности бурят представлены как примордиалистские, так и конструктивистские взгляды. Из примордиалистских позиций исходят в своих работах например такие исследователи, как: В.И.Затеев, Д.Д.Нимаев, И.С.Урбанаева, Ш.Б.Чимитдоржиев, из конструктивистских: Т.Д.Скрынникова, С.Д.Батомункуев.  При этом следует отметить, что исследователи бурятской этничности в основном опираются на изучение культурных маркеров этнической идентичности, и менее активно разрабатывают ее социальные аспекты.

На основе выводов первого параграфа первой главы во втором параграфе осуществляется анализ соотношения в современном обществе этнической, региональной и общенациональной идентичностей.

Сосуществование данных идентичностей - этнической и национальной - отражает наличие двух наиболее значимых форм социальной группировки людей - этнической и государственной, между ними существуют сложные взаимосвязи, взаимопересечения, а иногда и взаимоисключения, и каждая из этих идентичностей - многомерное явление.

В современной интерпретации понятие идентичности является основным элементом этничности и близко по смыслу понятию этническое самосознание. Наличие подобного рода идентичности помогает человеку и этнической группе определить свое место в окружающем социокультурном пространстве, построить систему отношений в условиях межэтнических контактов.

Современные исследователи утверждают, что в современный период развития общества  этническая идентичность устойчива несмотря на процессы модернизации, характерные для индустриальных обществ.6.

При анализе национальных процессов в России, следует учитывать тот факт, что экономическая модернизация осуществлялась на национальных окраинах только начиная с рубежа XIХ-XX веков, и была ограничена по своим масштабам. Именно этот период,  исследователи отмечают, как время проявления отчетливой         этнической идентичности у ряда национальных меньшинств. Как правило процессы модернизации, разрушая традиционный хозяйственный, социальный и культурный уклад национальных меньшинств, воспринимаются с их стороны в негативном аспекте.

Значительные экономические, социальные, политические, культурные изменениями в общественной жизни России этого периода обусловили включение бурят в этот процесс и, соответственно, их социокультурную модернизацию. Ослабление социальных связей, разложение символической системы традиционной культуры стали результатом этого процесса. Включение бурят в процесс модернизации вызвало к жизни новые социальные практики и активизировало деятельность бурятской интеллектуальной элиты по конструированию идентичностей (подобные процессы происходили и в других регионах Российской империи, так например, именно в данный период, активно развивалось татарское пантюркистское движение).

Именно в конце XIX-начале XX века, в среде бурятской интеллигенции возникают дискуссии о роли и значении этнической идентичности в условиях быстрого общественного прогресса. Эти дискуссии привели к процессам национально-культурного возрождения, и консолидации нации вокруг определенных этнополитических идей.

В современный период времени, в эпоху кардинальной модернизации общества, этническая идентичность является наиболее привлекательной, в силу своей устойчивости и определенности. При этом сохраняют свое значение региональная и российская идентичности.

Исследования  российских социологов в 1999 - 2002 гг. выявили тот факт, что в целом этнические самоопределения жители национальных республик давали себе чаще, чем называли себя россиянами, гражданами России или представителями определенного региона7.

етом 2005 года правительством Республики Бурятия было проведено масштабное социологическое исследование населения Бурятии. Главным вопросом было выяснение роли этнической идентичности для представителей различных национальностей.  Результаты показали, что при проживании на территории республики русское и бурятское население  поставили на первое место по значимости для себя этническую идентичность: бурятское население - 52%, русское - 42%. На втором месте оказалась идентификация с гражданами Республики Бурятия (17% бурят и 20% русских)8

. Данные исследования показывают, что региональная идентичность имеют ощутимое значение для жителей республики.

Проблема региональной идентичности в последние годы становится все более актуальной. Современные дискурсивные практики, существующие в Байкальском регионе, демонстрируют определенную готовность общественности к идентификации себя в рамках  новой идентичности - граждан Байкальской Цивилизации. Так, авторы одного из последних исследований этнополитической ситуации в Байкальском регионе оперируют таким понятием, как Байкальская Сибирь, которую рассматривают как некую автономную социокультурную общность, тесно связанную исторически, экономически, культурно, административно9.

Эти явления подчеркивают значимость для общественности феномена региональной идентичности. При этом, значимость этнической идентичности для нее заметно выше, чем региональной и российской.

В третьем параграфе рассматриваются основные компоненты и факторы этнической идентичности. В настоящее время одной из наиболее актуальных теоретических проблем в области этничности является проблема значимости тех или иных факторов и компонентов (маркеров) этнической идентичности, соотношения различных компонентов в ее структуре.

Многие исследователи сходятся в том, что отличительной чертой любого этноса в первую очередь является этническое самосознание, которое без преувеличения можно назвать субъективированной формой проявления этничности. Этническое самосознание, иными словами - это восприятие этносом антитезы мы - они. Помимо этнического самосознания, традиционными и наиболее изученными являются такие этнодифференцирующие маркеры, как язык, родная земля, этноним, культура, антропологическое сходство и религия. 

К маркерам этнической идентичности необходимо отнести и традиционные отрасли хозяйства или производственные уклады.

Этнический состав населения большинства регионов закреплен в специфических производственных укладах, сложившихся на протяжении столетий проживания этносов на данных территориях.  Совокупность этих традиционных укладов, непосредственно вплетенных в процесс воспроизводства и повседневную жизнь этносов, и составляет так называемую этническую экономику. В ходе своего развития  этносы сформировали конкретные трудовые навыки, деятельностные мотивы, этнические предпочтения отдельных видов труда. В свою очередь хозяйственно-экономические факторы оказали определяющее влияние на формирование менталитета и специфического отношения к явлениям окружающего мира. Так например, кочевое скотоводство сформировало  свою экологическую этику, основанную на бережном отношении к природе.

Примерно в таком же аспекте рассуждает бурятский исследователь Л.Л.Абаева, которая выделяет в числе основных характеристик конкретного этноса хозяйственно-культурный тип10.

В регионах проживания коренных народов Сибири и Севера по прежнему сохраняются основные элементы традиционного ведения животноводческого хозяйства, а также комплекса представлений и обрядов, связанных с животноводческой деятельностью. Этому способствует ряд факторов: исторический, природно-климатический, географический.

Таким образом, основой этнической идентичности является совокупность таких объективных этнодифференцирующих признаков, как (общность языка, общие черт материальной и духовной культуры), а также субъективных характеристик (особенности национального характера, или поведенческие и мыслительные стереотипы, наличие разделяемых членами группы представлений об общем территориальном и историческом происхождении, религия, отличающая членов одной этнической группы от другой).

Автор данной работы  считает, что российские и зарубежные исследования этничности доказали тот факт, что количество и содержание маркеров этнической идентичности может иметь значительные различия у разных этносов. В целом, определяющими маркерами для этнической самоидентификации являются те, которые считаются таковыми для представителей конкретного этноса.

Вторая глава диссертации называется Этнические границы: социальная и культурная дистанции. Она состоит из трех параграфов, в которых рассматриваются теоретические подходы  к исследованию социального феномена этнических границ, влияние этнической идентичности на процессы этносоциальной стратификации, методологические проблемы моделирования социальной и культурной дистанции

В первом параграфе дается определение этнической границы как социально-организационного феномена. Этническая граница - это характеристика, которая описывает этническую группу не как территориально-административное образование, а как культурную и социальную общность людей. В отечественной литературе понятие этническая граница  заменялась понятием социальная и культурная дистанции, поскольку считалось, что в каком то смысле эти понятия имеют сходное содержание11. Автор настоящего исследования согласен с обоснованностью  такого подхода к изучению этнической границы. Действительно исследование социальных и культурных дистанций  является основой определения этнической границы. 

Категория дистанция в применении к человеку, в отличие от пространственных отношений, используется среди социологов и психологов в качестве попытки свести к более или менее измеряемым понятиям степени понимания и близости, которые характеризуют личностные и вообще социальные отношения.

В работе Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России Л.М.Дробижева, с соавторами, проблему этнических границ в России рассматривает через призму целого комплекса социально-культурных маркеров: политическая ситуация и социальный статус, идеология и культура, этнопсихологические стереотипы. Одними из таких маркеров являются социальный статус и социальная стратификация основных контактирующих этносов в республиках Российской Федерации.

Мы считаем такой подход  к исследованию этнических границ абсолютно оправданным. Изучение экономических, социальных процессов и социальной стратификации в этнических группах помогает объяснить сущность и содержание этнических границ. На наш взгляд, большинство современных отечественных исследований делают упор в основном на языковых, религиозных, психологических и исторических характеристиках этносов, что несколько сужает представления об этнических границах.

Влияние социально - экономического фактора на этносы в целом и этническое самосознание является важным аспектом формирования этнической идентичности. Поскольку формирование этнической идентичности рассматривается в основном в историческом ракурсе, то социально-экономический фактор обычно напрямую связывают с географическим и природным.

Например сравнивая взгляды Ю.В.Бромлея и Л.Н.Гумилева, можно отметить, что если первый связывал своеобразие этноса с его хозяйственной деятельностью, средствами жизни и труда, то второй объяснял этническое разнообразие через призму процесса адаптации групп людей в разных ландшафтах12.

Следует отметить, что выводы Бромлея, Гумилева и других отечественных исследователей этничности о роли хозяйственно-культурной специализации этносов, по своему духу совпадают с положениями современной западной антропологической теории, в наиболее ярком виде, представленной взглядами Барта.

Теория Ф. Барта напрямую связывает процесс формирования этнической идентичности со сферой социального взаимодействия, в том числе и в области хозяйственной деятельности этносов.

Согласно  аргументам Ф. Барта, именно способы хозяйствования в первую очередь определяют социальную организацию и нормативно-ценностные системы этнических групп (на наш взгляд особенно ясно это видно в доиндустриальных обществах).

Прежде всего, Барт исходил из того, что этнические группы представляют собой определенное организованное социальное взаимодействие, которое отличало одну группу от другой (социальная дистанция). Все остальные характеристики (в том числе культурные маркеры) он соотносил с этим основным, по его мнению, признаком.

В реальности, ни одна из этнодифференцирующих характеристик не определяется теорией, так как нельзя предсказать заранее, какие из маркеров этнической идентичности будут восприниматься членами группы как политически релевантными.

В данном параграфе проанализированы результаты контент - анализа прессы республики Бурятия за 2004-2005 гг., проведенного автором диссертации с целью выявить наиболее актуальные темы по проблеме этнической идентичности. Общественное мнение связывает этническую идентичность с в первую очередь с культурным различием - 40% всех публикаций, наличием суверенной территории - 22%, национально - государственным устройством - 17%,  религией - 14%, родным языком - 7%. Результаты исследования показали, что по сравнению с 1990-ми годами произошли достаточно заметные изменения в  актуальности маркеров этнической идентичности для общественного сознания. Так например, стала менее актуальной для прессы тема национально-государственного устройства, и более актуальной - тема культурного различия.

Если этническая общность определяется как группа, основанная на процессах аскриптивности и исключения, то ее природа зависит в первую очередь от поддержания границы. Обозначающие ее культурные характеристики могут меняться, культурные признаки отдельных членов группы также могут трансформироваться, может видоизменяться даже форма социальной организации группы, однако факт длительной дихотомизации членов группы и нечленов позволяет исследовать меняющиеся культурные формы и содержание.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что  социальная организация (социальная дистанция) является возможно более значимым фактором для определения этнической идентичности, чем видимые культурные объективные различия.

Отечественные и зарубежные исследователи часто применяют термин ниша, характеризуя положение этноса в социальном и экологическом пространстве. 

Говоря о  хозяйственно-культурном типе и экологической нише этносов можно сформулировать понятие производственной ниши этноса. Производственная ниша этноса - это тот хозяйственно-культурный тип, который является исторически традиционным для этноса и определяется его природным, пространственным, культурным окружением. На наш взгляд именно производственная ниша этносов традиционно являлась одним из определяющим маркеров этнической идентичности наряду с общностью территории, языка и религии. Производственная ниша  определяла весь распорядок жизни и набор культурных ценностей и норм у простого человека на протяжении веков, соответственно она в значительной степени детерминировала отличительные культурные и психологические характеристики членов этнической группы.

Автор диссертации стремится выявить роль и значение социальной и культурной дистанции для этнической идентичности бурятского и русского этносов. Индикатором социальной дистанции является для нас понятие производственной ниши этносов. Индикатором культурной дистанции являются культурные и языковые факторы этнической идентичности.

Во втором параграфе  рассматриваются теории этносоциальной стратификации, поскольку понятие производственной ниши внешне напоминает теоретические аспекты этнокультурного разделения труда.

В западной социологии наиболее яркое выражение проблемы этносоциального расслоения нашли в концепции национальной стратификации (Т. Шибутани, К. Куан, Дж. Фарлей), которая рассматривает этот феномен как систему распределения основных доходов (доходы, власть, богатство и т.п.) не равномерно, а на основе этнической принадлежности13.

Отечественным социологом, который напрямую связывает этническое неравенство с социальным пространством, и следовательно с социальной дистанцией является В.И. Ильин. Этносоциальная стратификация - это иерархически упорядоченное этническое неравенство, проявляющееся в неравенстве таких статусных индикаторов как безопасность и стабильность физического существования представителей этнических групп, уровень жизни, престиж, перспективы социальной мобильности, объем власти, место в общественном разделении труда14.

Исследование этносоциальной структуры российского общества имеет свою историю. Так, в ряде работ, посвященных методологическим основам проблематики национальных отношений, заложены коренное исходные принципы для анализа механизма внутринациональных и межнациональных процессов, что в целом является необходимым теоретическим фундаментом для установлении самого понятия лэтносоциальная структура. Сюда следует отнести труды М.С. Джунусова, В.И. Затеева, С.Т. Калтахчяна, М.Н. Руткевича, Ц.А. Степаняна, И.Г. Цамеряна и др.

К ним примыкает зпачительное число исследований непосредственно этносоциальной направленности, среди них наиболее важны по-своему значению труды Ю.В. Арутюняна, Ю.В. Бромлея, Л.М. Дробижевой, Ю.И. Семенова, С.А. Токарева, Н.Н. Чебоксарова и др., в которых, главным образом, с позиций этнологии разработаны понятия лэтнос, лэтническая общность, лэтническая структура, а также лэтносоциальный организм и т.д.

Наконец, особую группу составляют работы исследователей этносоциальных процессов в Бурятии (В.И. Затеев, Ц.Б. Будаева, Д.Д. Мангатаева, Б.М. Митупов, И.И. Осинский, Ю.Б. Рандалов, Б.В. Хараев и др.).

Наиболее известные российские исследователи социальной стратификации, авторы первого специального учебника по этой проблеме В.В. Радаев и О.И. Шкаратан, подробно рассматривая самые различные параметры и концепции стратификации, не дают ее отдельного и емкого определения, выделяя при этом идеальные типы стратификационных систем. В.В. Радаев и О.И. Шкаратан не выделяют в отдельный аспект этническую составляющую социальной стратификации, хотя вслед за Э.Гидденсом пишут о близких к этнической, кастовой и сословной стратификационных системах.

В.И. Ильин в качестве главного фактора выделяет безопасность и стабильность физического существования представителей этнических групп, уровень жизни, перспективы социальной мобильности и т.д. Д.М. Гилязетдинов называет ведущими признаками этнической стратификации показатели национально-культурного развития. Р.Р. Галлямов рассматривает этническую стратификацию как самостоятельный феномен общественного развития, имеющий как детерминирующие факторы, так и специфические тенденции развития15.

Р.Р. Галлямовым и Л.Ф. Зайнетдиновым предлагается видовая классификация этносоциальной стратификации: этнорасселенческое, этнодемографическое, этнопроизводственное и этнопрофессиональное, этноклассовое, этнополитическое, этнообразовательное, этноязыковое, этнокультурное, этноидентификационное, субэтническое и этносословное16.

Необходимо заметить, что этносоциальная стратификация в условиях российского общества по своей сути не является маркером этнической границы, т.к. в основном отражает уровень социального, а не этнического неравенства. В то же время автор согласен со стратификационной типологией Р.Р. Галлямова и Л.Ф. Зайнетдинова, которые выделяют этнопроизводственную и этнопрофессиональную модели стратификации.

В третьем параграфе рассматриваются теоретические и практические аспекты моделирования социальной и культурной дистанции.  Социальное моделирование является наиболее перспективным методом исследования социальных, политических и культурных процессов. Как правило, моделирование заключается в построении абстрактной модели реальных процессов. При этом, такая модель характеризуется  высоким уровнем обобщения и структурирования множества эмпирических показателей. При  построении  моделей социальных и культурных процессов все исследователи, без исключения, обращаются к материалам статистики, т.е. массовым источникам информации, поскольку сам социальный процесс относится к явлению крупномасштабного социального характера.  В настоящей работе разработана и применена методика анализа сводных статистических данных количественными методами (методы описательной статистики, корреляционный и факторный анализы) что позволило увеличить объем извлекаемой информации из массовых статистических источников. При этом анализировались источники конца ХIХ  века, и современные статистические материалы  с целью моделирования социальной дистанции между бурятскими и русскими этносами в историческом и современном аспектах.

Кроме того в данном параграфе обосновываются методологические и методические принципы проведенного социологического исследования бурятского населения этнической Бурятии с целью выявления у них роли культурно-языковых факторов, как основы культурной дистанции.

Третья глава работы называется Производственные ниши этносов как фактор этнической идентичности. Она включает два параграфа, в которых рассматриваются производственные ниши этносов Забайкалья в историческом аспекте, и влияние современных процессов социальной модернизации на производственные ниши этносов.

В первом параграфе третьей главы  выявляется взаимосвязь производственных ниш и этнической идентичности на примере традиционных хозяйств русских и бурят в конце девятнадцатого века, в период, когда процессы социальной модернизации  ХХ века еще их не затронули в полной мере.

Статистические материалы показывают, что в конце 19 века в сельской местности Забайкальской области  проживало 561.542 человека.  Из них русских - 362.623, бурят - 170.849, эвенков - 24.594. Основными категориями населения являлись : крестьянство - 199.201 человек, казачество - 184.029 человек (из них 23.627 исповедовали ламаизм, т.е.  были  бурятами), кочевое  население  области  (буряты  и эвенки) - 165.462.

Результаты описательной статистики показали,  что  казачество представляло собой неоднородную совокупность хозяйств,  сочетая в  себе черты как земледельческого, так и скотоводческого характера.  Остальные сословия четко различались по хозяйственным укладам: крестьяне - явно выраженный земледельческий тип хозяйства, кочевники  -  скотоводческий.

Проведенный корреляционный и факторный анализы подтвердил вывод о том,  что в хозяйствах Забайкальской области существовала производственная специализация, которая  была явно связана с сословными или этническими различиями.  Наблюдается четкая взаимосвязь с одной стороны этничности и сословия, и с другой стороны сословия и производственой ниши.  При этом наблюдается значительное  сходство хозяйственно-экономической структуры кочевых и казачьих хозяйств. Более 90% бурят занималось исключительно кочевым скотоводством. Русское  крестьянство занималось преимущественно земледелием.

Необходимо отметить, что подобная этносоциальная структура была характерна для всех сибирских регионов с полиэтническим составом населения. В Якутской области в конце XIX века, все население было также размежевано по сословному признаку, который совпадал с этническим. 80% якутов были заняты скотоводством, охотой и лесными промыслами, и только 5-6% занимались земледелием17.

Таким образом, в конце  XIX века сословное разделение общества в Забайкалье (как и в других регионах Сибири) представляло собой пример практически полного совпадения двух стратификационных систем: этнической и социальной.

Кочевое население области представляло собой, по сути, социально деструктурированную массу населения, живя по законам родовых, семейно-клановых отношений. Социально-профессиональная стратификация проходила  фактически по границам производственных ниш этносов. Кочевое население области в основном не было стратифицировано ни по профессионально-статусному, ни по политическому, ни по социокультурным признакам, т.е. не входило в сословия (исключение составляли казаки из числа линородцев).

При этом, казачество обладало смешанной производственной нишей. Последствием такого хозяйственно - экономического отличия, на наш взгляд, является тот факт, что казачество всегда традиционно дистанцировалось от русского крестьянства в культурных, ценностных и психологических качествах, и позиционировало себя  как отдельный субэтнос.

Во втором параграфе третьей главы анализируются производственные ниши русского и бурятского этносов  под влиянием процессов социальной модернизации ХХ века.

В течении 20 века революционные процессы социальной модернизации затронули и крестьянство, и кочевников. При этом, необходимо отметить, что русское крестьянство являлось  представителем мажоритарного этноса и характеризовалось высоким уровнем территориальной и социальной мобильности (в первую очередь имеется в виду выбор профессий).

Как уже отмечалось выше, для многих малых народов Севера скачок из общинно-родовой культуры к индустриально-городской был чересчур резок и нередко вел к разрушению традиционной культуры и формированию новой, но маргинальной. При этом, бурятские ученые считают, что  промышленное развитие не явилось для бурят негативным фактором18.

Проведенный корреляционный анализ современных статистических данных Республики Бурятия выявил различный удельный вес бурятских и русских районов в общереспубликанских показателях развития промышленности и сельского хозяйства. В целом районы с преимущественно бурятским населением значительно отстают по уровню экономического развития, за исключением показателей сельского хозяйства.  В принципе,  подобная социально-экономическая структура вполне соответствует концепции современной теории этнического развития, которая выделяет мажоритарный и миноритарный этносы, различающиеся  по основным рассмотренным показателям.

Таким образом, мы наблюдаем четкую тенденцию у бурятского населения сохранения традиционного производственного уклада, и связанных с ним культурных особенностей. К 1989 году  структура занятости бурят показывает, что концентрация бурят в сельском хозяйстве в два раза выше, чем в индустриальных отраслях (293 и 143 человек соответственно).

  По состоянию на начало 1999 г., в системе государственных служащих республики представители русской национальности составляли 48,3%, бурятской - 50% общего состава. В составе членов правительства это соотношение было соответственно 54% и 44%, глав местного самоуправления - 54% и 47,8%, руководителей министерств - 54% и 46,6%, госкомитетов - 61,2% и 37,5%19. Данные цифры демонстрируют, что представленность бурятского этноса в органах власти существенно превышает их удельный вес в общем составе населения республики Бурятии.

Экономическая модернизация 1990Цх годов привела также к созданию нового слоя  собственников: частных предпринимателей, банкиров, руководителей коммерческих структур.  По данным 1995 г. из общего состава собственников и руководителей 63 закрытых акционерных обществ 62% являются бурятами, из собственников и руководителей 132 акционерных обществ отрытого типа - 40% бурят, из собственников и руководителей 4253 товариществ с ограниченной ответственностью - 47% бурят. Хозяевами 992 индивидуальных частных предприятий являются лица бурятской национальности, что составляло 52% руководителей всех предприятий данного типа, а численность бурят в общем составе владельцев крестьянских (фермерских) хозяйств достигало 71%20.

Таким образом, относительные показатели представительства бурят в органах государственной власти, а также в числе руководителей и собственников коммерческих предприятий демонстрируют их непропорционально высокое представительство в этих сферах занятости.

Как известно, представители инструментализма считают этничность своеобразным политическим и экономическим ресурсом, приносящим конкретную выгоду представителям титульной национальности21.

На наш взгляд, высокий процент представительства бурят в органах государственной власти объясняется в основном советской политикой коренизации и традиционно высоким уровнем образования среди бурят. Что касается занятия бизнесом, то процесс этнической мобилизации, вызванный суверенизацией и национально-культурным возрождением в республике, несомненно способствовал чувству психологической уверенности у представителей коренного этноса. Таким образом, этничность действительно стала одним из объективных жизненных ресурсов (в основном как психологическая уверенность).

Данные всероссийской переписи населения 2002 показывают, что основная часть русского населения в Республике Бурятия трудится в обрабатывающей промышленности (137 человек из 1000), в торговле (118), в госуправлении и обороне (106), в образовании (103). Буряты заняты в сфере образования (203), торговли (119), госуправления и обороны (117), здравоохранения (116) и сельского хозяйства, охоты и лесоводства (102)22.

В современной литературе, специфика предпочтений в выборе профессий у бурят объясняется определенной стратегией социальной мобильности, ориентированной на индивидуально избираемые городские занятия, не требующие личного участия в материальном производстве23.

На наш взгляд, в двадцатом веке у бурят, мы наблюдаем, изменение содержания самой производственной ниши. В условиях ограничений городской и индустриальной жизни произошла корректировка этнической границы.

Существующие различия в тенденциях выбора профессий у русских и бурят могут иметь множество объяснений, но доказывают тот факт, что этнические границы, несмотря на глобализационные процессы, по прежнему,  взаимосвязаны  с определенной производственной нишей. Таким образом, этническая идентичность бурят четко проявляется в социально-экономической сфере. В следующей главе мы проанализировали  значимость для бурят на современном этапе родного языка и  культурных факторов.

Четвертая глава называется Культурные и языковые факторы этнической идентичности. Она состоит из двух параграфов, в которых на основе проведенного на территории этнической Бурятии социологического исследования аналитическому осмыслению подвергнуты массовые, обыденные представления самих носителей языка - членов бурятской этнической общности - о связи бурятского языка и этнической идентичности, этноинтегрирующих и этнодифференцирующих факторах, мотивировках выбора бурятского или русского языка, соотношении языковой и культурной компетенции у современных бурят.

Первый параграф четвертой главы посвящен анализу этноинтегрирующих признаков. Как показало исследование, подавляющее большинство респондентов считают, во-первых, происхождение и историю (67,3%), во-вторых, культуру, обычаи и традиции (63,3%) основными этноинтегрирующими признаками. Третьим по важности этноинтегрирующим признаком более чем половиной респондентов (56,8%) признан язык. Далее следуют религия (48,2%), родная земля, природа, территория (43,5%). Менее популярными оказались такие этноопределители, как традиционная материальная культура (национальная кухня, одежда и т.д.), внешность и свойства национального характера, особенности поведения. 

Тем не менее, по мнению большинства опрошенных (78%), наибольшей угрозой самому существованию бурятского этноса вплоть до его исчезновения является именно потеря языка.

Поиск причин этого дисбаланса, возможно, в некоторой степени объясняет ситуацию с бурятским языком на протяжении последних десятилетий.

Во-первых, буряты не могут не признавать тот факт, что многие из них не знают своего титульного языка, и вполне закономерно, что, задавая себе вопрос о том, что же в первую очередь делает бурятский народ единым, интегрирует его, они находят адекватные нынешней ситуации ответы. Расхождение ответов на вышеназванные вопросы - также яркое свидетельство расхождения между реальным и символическим ипостасями языка: как символ он возносится на щит, а как реальное средство общения и объединения членов бурятской этнической общности - пропускает вперед более подходящие для этой роли происхождение и историю, а также культуру, обычаи и традиции.

Во-вторых, частично утраченный язык уже не может служить универсальным этноинтегратором, поскольку это означало бы исключение из этнической общности не владеющих титульным языком членов общности, чего последняя не может допустить, поэтому он замещается другими, вышеназванными этноинтеграторами.

По нашему исследованию, современные буряты имеют следующее представление о том, что отличает бурятский народ от других этносов. Здесь уже на первом плане фигурируют культура, обычаи и традиции (47,1%), с небольшим отрывом идет язык (46,6%), и затем происхождение и история (42,6%). Примечательно, что одна треть респондентов (30,3%) считает, что ничто не отличает бурят от других этносов. Религия рассматривается в качестве этнодифференцирующего признака только четвертью опрошенных, внешность - одной пятой опрошенных, и наименее релевантной признана родная земля, природа, территория. 

Материалы исследования свидетельствуют о достаточно высоком уровне этноаффилиативной потребности у бурят. При этом, однако, на втором месте после такого индикатора высокой потребности, как Я никогда не забываю о том, что я бурят (66%) стоит, хоть и с большим отрывом, ответ Для меня не имеет значения моя национальность и национальность окружающих (14,6%). Для сравнения - в исследовании по выяснению связи языка и национального самосознания татарского этноса были получены следующие результаты: более 69% татар никогда не забывают о своей национальности, а 15,6% помнят об этом в определенной ситуации (данные 2001 г.),24т.е. в целом у татар уровень этноаффилиативной потребности выше, чем у бурят.

Это подтверждает мнение бурятских исследователей об открытости, космополитизме бурят. И.Э.Елаева определяет лоткрытость бурятского этноса для внешних влияний как одну из доминант современной этнической идентичности бурят25. Об этом же говорит и В.В.Мантатов, который именует бурятскую нацию соборной личностью26

.

Во втором параграфе четвертой главы анализируется процесс внутреннего самоопределения у бурят, приписывания себе (и соответственно, своей группе) диакритиков, т.е. тех социокультурных нормативных признаков, которые самими индивидами воспринимаются как значимые.

На основе обобщения личностных дискурсивных самоопределений была получена групповая структура идентификационных предпочтений бурят.

По нашим данным, для 92,7% респондентов быть бурятом - значит знать национальные традиции, знать, приумножать культуру своего народа, чувствовать себя представителем этноса, носителем определенных культурных традиций, обычаев, знаний, жить в контексте бурятской культуры, луважать культуру, обычаи, традиции, для меня значит, что я чту обычаи своего народа, сохранять национальные традиции, быть сопричастным своему народу, его культуре. 

Для несколько меньшего количества - 85,7% - дискурсивным основанием этнической самокатегоризации является (в первую очередь) язык: знать свой язык, человек, знающий бурятский язык, знать и любить свой язык и нацию, думать, говорить по-бурятски, чтить традиции и обычаи своего народа, гордиться, что я бурят, знать язык, поддерживать традиции.

В нашем исследовании представляется необходимым проанализировать взаимосвязь языковой компетенции представителей бурятского этноса с их культуроведческой компетенцией27, диалектику процессов языкового и национально-культурного развития в этнической Бурятии.

Соотношение культуроведческой и языковой компетенции выявляется при помощи корреляционного анализа данных о степени владения титульным языком современными бурятами и данных, касающихся соблюдаемых ими национально-религиозных обычаев и обрядов и отмечаемых традиционных народных праздников.

Первое, что бросается в глаза при анализе ответов на вопрос о национально-религиозных обычаях и обрядах - то, что в сознании респондентов не разделяются национально-религиозные обряды и народные праздники - такие традиционные ритуальные праздники, как Сагаалган, тайлаган (тайлган), обоо тахилга, сурхарбан, Ёрдынские игры были названы респондентами как среди национально-религиозных, так и среди народных праздников.

Вторым примечательным фактом является то, что Сагаалган занимает совершенно особое место среди традиционных праздников - он попросту вне конкуренции (77,3%); более того, для многих бурят это единственный религиозный обычай, равно как и единственный народный праздник, который они отмечают.

Следующим после Сагаалгана национально-религиозным обычаем и обрядом, который соблюдают респонденты, были названы шаманские обычаи и обряды (73%).

Не менее распространенным оказалось и соблюдение этнокультурных традиций (лпочитание и уважение старших, почитание родителей), отнесенное респондентами к национально-религиозным обычаям.

67,6% опрошенных отметили соблюдение ими буддийских обрядов: они посещают дацан, присутствуют на хуралах (лсагаан hарын хурал, Майдари хурал, сахюусан и др.), совершают обряды сэржэм, хии морин, маани, сангарил, отмечают большие буддийские праздники. 49,7% опрошенных соблюдают такие обряды, как обоо тахилган, угаа тахилган - обряды, представляющие собой симбиоз древнейших культов (культа гор, почитания предков, хозяев местности и т.д.) [Е] с буддийской традицией28

.

Полученные ответы продемонстрировали культуроведческую компетенцию современных бурят, реализованную как на уровне коллективного знания, так и на уровне повседневных практик.

Согласно данным опроса, обнаружена, во-первых, дифференцированная корреляция между языковой компетенцией и приобщенностью респондентов к бурятским народным и религиозным праздникам: наиболее популярные праздники, такие, как Сагаалган и сурхарбан, отмечаются всеми респондентами этнической Бурятии независимо от их языковой компетенции, а участие в менее популярных праздниках, таких, как тайлаган, Зеленая тара и пр., зависит в Республике Бурятия от степени владения этническим языком.

Во-вторых, выявлена региональная дифференциация: западные буряты в культурном отношении являются наиболее ассимилированными в русскую культуру, что проявляется как в меньшей популярности столь любимых восточными бурятами праздников, как Сагаалган, большей популярности традиционных русских и шаманских праздников и обрядов (Никола, Ёрдынские игры и т.п.) и, наконец, в отсутствии всякой значимой корреляции между языковой и  культурной компетенцией. Можно сказать, что был зафиксирован определенный культурный разрыв между восточными и западными бурятами в области национальных религиозных и народных традиций, включая обычаи, обряды и празднества.

В целом можно говорить об отсутствии прямой зависимости между степенью знания бурятами своего этнического языка и их компетенцией в данной области. Возможно, это облегчается тем, что сфера обычаев, обрядов и народных праздников во многом является невербальной - в том же Сагаалгане символические жесты и действия важнее, чем слова.

Наиболее устойчивой областью сохранения языка, как свидетельствуют полученные нами данные, является безэквивалентная лексика, обозначающая соответствующие ритуальные обряды, обычаи и праздники или действия по их совершению, например: сэржэм, обоо / обоо тахилга, бурханда мургэхэ, сагаан эдеэ ургэнэбди, тайлаган, хурал, сурхарбан, сахюусан и т.д.

Таким образом, подводя итог полученным в данной главе результатам, мы можем сказать следующее. В отношении современных бурят необходимо различать, с одной стороны, владение языком и его использование, а с другой стороны - лингвистическую идентичность: если первое постепенно утрачивается, то второе практически полностью сохранено. Наименьший разрыв между этими двумя сферами зафиксирован в АБАО и сельских районах Бурятии, которые дали наибольший процент признавших бурятский язык родным по той причине, что это язык их национальности.

Анализ полученных данных в генерационном аспекте подтвердил значимость возрастного фактора при рассмотрении того или иного языка в качестве культурного маркера: старшее поколение тяготеет к прошлому, к этнически специфическим  формам культуры, включая этнический язык, причем скорее в символическом, чем в реальном аспекте, в то время как молодое поколение предпочитает игнорировать проблему статуса титульного языка как ситуационно нерелевантную.

В целом выявлен разрыв между идеалистическим представлением о престижности и необходимости бурятского языка, с одной стороны, и индивидуальным речевым поведением, с другой стороны. Этот разрыв также может быть интерпретирован в терминах символического и реального отношения к языку. Связь языка и этнической идентичности у бурят в практическом, утилитарном аспекте носит скорее инструментальный характер: знание бурятского языка часто актуализируется только тогда, когда члены этнической группы считают это необходимым или выгодным для себя.

Этническая самокатегоризация у современных бурят осуществляется в первую очередь на основании культурно-языковых характеристик. Язык не занимает лидирующего положения среди этнодифференцирующих признаков, однако его эмоционально-психологическая ценность в глазах респондентов чрезвычайно высока. Достаточно высокий уровень этноаффилиативной потребности у бурят, особенно у бурят-сельчан, соседствует с космополитизмом и этническим нигилизмом. Помимо этого, национальному характеру современных бурят присущи такие свойства, как миролюбие, неконфликтность, терпимость. В коллективном сознании современных бурят репрезентация общероссийской, гражданской идентичности доминирует над ностальгической общемонгольской идентичностью.

В целом полученные данные позволяют сделать вывод, во-первых, о решающем значении регионально-локального фактора, включающего дифференциацию город - село, для выбора языка и его значимости в структуре этнической идентичности, во-вторых, о наличии определенного конфликта идентичности у современных бурят, противоречивости ее характера, в-третьих, о том, что этнические общности нельзя рассматривать как гомогенные образования, и релевантность культурных маркеров может варьироваться внутри группы, в частности среди разных поколений, и в-четвертых, что в целом язык не может считаться диакритиком в отношении бурятской этничности, а связь лязык - культура в отношении бурятского этноса может быть выражена - и выражается - посредством русского языка.

В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования, делаются теоретические выводы и обобщения, определяются направления дальнейшей разработки проблемы.

Основное содержание диссертации  изложено в следующих публикациях автора:

Монография:

1. Хилханов Д.Л. Этническая идентичность и этносоциальные процессы в Бурятии: история и современность. - Улан-Удэ, ИПК ВСГАКИ, 2005. - 13,5 п.л. 

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

2. Хилханов Д.Л. Конструирование региональной и этнической идентичности в Бурятии на современном этапе// Вестник Бурятского Университета. Серия 16: Политология, культурология.  Вып.3.-  Улан-Удэ, 2006. - 0,8 п.л.
3. Хилханов Д.Л. Теоретические аспекты изучения этничности: значение теории этнических границ Ф.Барта// Вестник Бурятского Университета. Серия 5: Философия, социология. Вып.11. Ц  Улан-Удэ, 2005.  Ц  0,8 п.л.
4. Хилханов Д.Л. Этническая идентичность бурят в историческом аспекте (на примере социально-экономических факторов)// Вестник Бурятского Университета. Серия 4. История. Вып.11.-  Улан-Удэ, 2006.  - 0,5 п.л.
5. Хилханов Д.Л. О моделировании социальных явлений и процессов (на примере сводных статистических материалов Республики Бурятия)// Вестник Бурятского Университета. Серия 15. Социальная работа. Вып.1. Улан-Удэ, 2005. - 0,5 п.л.
6. Хилханов Д.Л. Модель аграрного строя Забайкальской области на рубеже 19-20 веков// Вестник Бурятского Университета. Серия 4. История. Вып.3. Улан-Удэ, 2000. Ц  0,7 п.л.

Статьи в научных сборниках и журналах:

7. Хилханов Д.Л. Этничность и социальная стратификация: теоретические подходы// Социально-стратификационная дифференциация российского общества: материалы международной научной конфепенции: в 2 т.Т.1-М.-Улан-Удэ, 2006.- 0.5 п.л.
8. Хилханов Д.Л. Процессы глобализации и этническая идентичность// Буряты в контексте современных этнокультурных и этносоциальных процессов. Традиционная культура, народное искусство и национальные виды спорта бурят в условиях полиэтничности: сборник статей: в 3 т.Т.1-Улан-Удэ, 2006- 0,6 п.л.
9. Хилханов Д.Л. Проблема взаимосвязи этнических границ и традиционного способа производства у русских и бурят в конце 19 века// Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. -  Улан-Удэ, 2006.- 0,8 п.л.
10. Хилханов Д.Л. Эволюция этнической и социальной идентичности в современной Бурятии// Монголын соел, урлаг судлал. Улаанбаатар хот. 2005 он. - 0,5 п.л.
11. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Роль государства в современных этнических процессах и положении языков миноритарных этносов//Этнические процессы и традиционная культура. Серия Сибирь, Этнос, Культура. Вып.9. Москва-Улан-Удэ, 2005. - 1 п.л. (авторский текст не разделен).
12. Хилханов Д.Л. Проблемы моделирования социальных явлений с использованием статистических материалов// Образование, культура и гуманитарные исследования Восточной Сибири и Севера в начале 21 века. Байкальские встречи 5.  Том 1. Улан-Удэ. 2005 г. - 0,7 п.л.
13. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Роль экологического дискурса в социальном развитии Республики Бурятия// Кадровое и научное сопровождение устойчивого управления лесами: состояние и перспективы. Материалы международной конференции. Иошкар-Ола 2005. - 0,5 п.л. (авторский текст не разделен).
14. Хилханов Д.Л. Роль интеллигенции в современных этнических процессах.// Интеллигенция и нравственность. Материалы Международной научной конференции. Том 2. Москва-Улан-Удэ.2005. - 0,5 п.л.
15. Хилханов Д.Л. Компьютерное моделирование в системе социологического образования// Актуальные вопросы воспитательной работы в условиях ВУЗа. - Улан-Удэ,2005. - 0,5 п.л.
16. Хилханов Д.Л. Проблема сохранения этнических границ в условиях глобализации// Бурятский язык и культура в условиях глобализации: Материалы международной научно-практической конференции.-Улан-Удэ, 2005.- 0.3 п.л.
17. Хилханов Д.Л. Стратификационное значение  расового, этнического и гендерного факторов в современной социологии// Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии: материалы 2 международной научно-практической конференции. Улан-Удэ. 2004 г. -0,6 п.л.
18. Хилханов Д.Л. Формирование межкультурной компетентности в процессе вузовского образования// Актуальные вопросы воспитательной работы в условиях ВУЗа: материалы международной научно-методической конференции. - Улан-Удэ, 2004. Ц0,5 п.л.
19. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Language and Ethnic Identity of Minorities in the post-Soviet Russia: the Buryat Case StudyТ, Journal of Language, Identity, and Education. USA. 2004. Vol.3, N2. - 1,9 п.л. (авторский текст не разделен).
20. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. The Changing Dynamics of Language and Ethnic Identity Link by Russian Minorities: the Buryat Case StudyТ, Journal of Eurasian Research. Нижний Новгород. 2003. Vol.2, N 2. Ц0,8 п.л. (авторский текст не разделен).
21. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Бурятский этнос: этническая самоидентификация, культура и язык в современный период российской и мировой истории.  Санжиевские Чтения-5. Материалы научной конференции.Часть1.- Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН,2003. - 0,5 п.л. (авторский текст не разделен).
22. Хилханов Д.Л. Проблема определения социальных детерминирующих факторов в развитии культуры России и Бурятии// Культура народов Сибири: традиции и современность. Улан-Удэ. 2002. - 0,5п.л.
23. Хилханов Д.Л. Социологические теории этнического развития: модели культурной диффузии// Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. ВСГАКИ. Улан-Удэ. 2002. - 0,5 п.л.
24. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Культура и национальная идентичность (опыт дискурсного анализа)// Международный симпозиум Байкальские встречи-3. ВСГАКИ. Улан-Удэ. 2001. Т.2.-  0,7 п.л. (авторский текст не разделен).
25. Хилханов Д.Л., Хилханова Э.В. Расизм, дискурс средств массовой информации и язык// Материалы международной научно - практической конференции Сибресурс-7-2001. Томск. 2001.  -  0,5 п.л. (авторский текст не разделен).
26. Хилханов Д.Л. Цивилизационный подход в социально-культурных исследованиях// Проблемы культурологического образования: этно - региональные аспекты. Москва - Улан-Удэ, 1999. - 0,3 п.л.
27. Хилханов Д.Л. Методологические проблемы при типологизации социальных процессов// Сборник научно-методических статей. Восточно-Сибирский Государственный Технологический Университет. Вып.6. Улан-Удэ, 1999.         - 0,5 п.л.        
28. Хилханов Д.Л. История создания и деятельности комиссии А. Н. Куломзина// Материалы научной конференции Цыбиковские чтения - 7. - Улан-Удэ, 1998 - 0,7 п.л.
29. Хилханов Д.Л. Компьютерное моделирование социальных процессов // Сборник  научных статей. Восточно-Сибирский Государственный Технологический Университет. Вып.4. - Улан-Удэ, 1998. - 0,3 п.л.
30. Хилханов Д.Л. Материалы комиссии Куломзина как источник для изучения крестьянского хозяйства в Забайкалье// Цыбиковские чтения: Проблемы истории  и культуры монгольских народов.  - Улан- Удэ, 1993.- 0,5        п.л.
31. Хилханов Д.Л. Источниковедческие аспекты материалов обследования комиссией Куломзина Забайкальской области в 1897 г.// Рукопись депонирована в ИНИОН  РАН 1.11.1993 г. - № 48620. - 2,2 п.л.
32. Хилханов Д.Л. Классификация комиссии Куломзина и степень ее обоснованности// Информационный бюллетень Комиссии по применению математических методов и ЭВМ в исторических исследованиях при отделении истории РАН и ассоциации История и компьютер. №9. Москва, 1993. - 0,3 п.л.

Учебное пособие:

33. Хилханов Д.Л. Социальное проектирование и моделирование. - Улан-Удэ, 1999.-  2,2 п.л.

---

1 Хантингтон С.Столкновение цивилизаций и изменение мирового порядка (отрывки их книги)// Pro et Contra. 1997. Т.2. №2..С.142-143.

2 См.: Здравомыслов, А.Г., Цуциев, А.А. Этничность в постсоветском пространстве: соперничество теоретических парадигм, //www.inci.ru; Лурье, С. Размышления над притчей о слоне / С. Лурье. Теоретические подходы к исследованию национализма, // www.antropotok.archipelag.ru; Скворцов, Н.Г. Этничность, раса, способ производства: неомарксистская перспектива / Н.Г. Скворцов  // Журнал Социологии и социальной антропологии. - 1998. - Т. 1, № 1. - с. 53-71.

3 Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Институт этнологии и антропологии РАН.-М.: Изд-во Института социологии РАН, 1998.-388 с.

4 Например: Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология: Учебное пособие. М: Аспект Пресс, 1999; Здравомыслов А.Г., Цуциев А.А. Этничность в постсоветском пространстве: соперничество теоретических парадигм.// С. Лурье. Размышления над притчей о слоне. Теоретические подходы к исследованию национализма.// Коротеева В. В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999. С.14-15.; Тишков В.А.Очерки теории и политики этничности в России.М.,1997.

5 Frederik Bart, ed., Ethnic Groups and Boundaries. Boston: Little, Brown. 1969.

6 Hechter  M. Towards a theory of ethnic change.// David B. Grusky, ed., Social Stratification.San Francisco.,1994.-p.489-495.

7 Дробижева Л.М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость//Россия реформирующаяся. М., 2002. С. 213-244. Данная статья оперирует материалами масштабных  эмпирических исследований в таких регионах страны, как Республика Татарстан, Республика Саха, Оренбургская область, Республика Северная Осетия ЦАлания и др.

8 Хантургаева Н.Ц. Самоидентификация жителей Бурятии// Тезисы международной научно-практической конференции Проблемы самоидентификации коренных народов.-Улан-Удэ,2006.

9 Байкальская Сибирь: из чего складывается стабильность. Москва-Иркутск: Наталис, 2005.

10 Абаева Л.Л. Исторические корни этнического самосознания и самоидентификации бурят в культурном и пространственно-временном измерении / Буряты в контексте современных этнокультурных и этносоциальных процессов. Традиционная культура, народное искусство и национальные виды спорта бурят в условиях полиэтничности: в 3 т. Диаспоры в контексте современных этнокультурных и этносоциальных процессов. - Т.3. - Улан-Удэ: Издательство Бурятского госуниверситета, 2006. - С.6.

11 Дробижева Л.М.(ред.) Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Институт этнологии и антропологии РАН.- М.: Изд-во Института социологии РАН, 1998.- С.9.

12 Затеев В.И., Лагойда Н.Г. Лев Николаевич Гумилев как ученый и философ: Теория этноса и этногенеза, ее социально-философские аспекты и научные истоки.- Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2000.-С.91.

13 Farley J. Majority - Minority Relations. - N.Y., 1982. - P. 23.

14 Ильин В.И. Теория социального неравенства (структуралистско - конструктивистская парадигма) // www.socnet.narod.ru.

15 Галлямов Р.Р., Зайнетдинов Л.Ф. Этносоциальная стратификация: Теоретические подходы, концептуальные модели, тенденции развития.Уфа: 2004.

16 Галлямов Р.Р., Зайнетдинов Л.Ф. Этносоциальная стратификация: Теоретические подходы, концептуальные модели, тенденции развития.Уфа: 2004.-С.55-57.

17 Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897. Т.LXXX. Якут. Область.Спб., 1905.-_С.80.

18 Михайлов Т.М. Бурятский этнос в свете современных социальных изменений.//Путь предков. №14,2005.

19 Культурные процессы в Республике Бурятия: оценки в глазах населения (опыт социологического изучения). Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2004. - С.14.

20 Рандалов Ю.Б. Этносоциальные и этнополитические процессы в среде бурятского народа//Буряты / Отв.ред. ЛЛ. Абаева, Н.Л. Жуковская; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. - М.: Наука, 2004. - С.568-577

21  Дробижева Л.М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость// Россия реформи-рующаяся. М., 2002. С. 213-244.

22 Баинова Д.С. Национальный состав населения РБ.//Путь предков. №15. 2006.

23 Панарин С. Этнополитическая ситуация в Республике Бурятия//Байкальская Сибирь: из чего складывается стабильность. Москва-Иркутск: Наталис, 2005.-С.61

24 Язык и этнос на рубеже веков: Этносоциологические очерки о языковой ситуации в Республике Татарстан. - Казань: Магариф, 2002.

25 Елаева И.Э. Некоторые доминанты этнической идентичности бурят // Гуманитарные исследования молодых ученых Бурятии. - Улан-Удэ: БИОН СО РАН, 1996. - С. 106.

26 Мантатов В.В. Выступление // Материалы Всебурятского съезда по консолидации и духовному возрождению нации (22-24 февраля 1991 года). - Улан-Удэ, 1996. - С. 108.

27 Под культуроведческой компетенцией понимается знание бурятского речевого этикета, народных игр, обрядов, обычаев, изобразительного искусства, устного народного творчества, наименований предметов и явлений традиционного быта, а также невербальных средств общения.

28 Бадмаев А.А., Гомбожапов А.Г. О современных традициях проведения обряда обоо тахилган у забайкальских бурят // Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Т. I. Археология. Этнология: Материалы международной научной конференции. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2000.  - С. 329-334.

     Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по социологии