Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии  

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

МАКУШИН

еонид Михайлович

ЦЕНЗУРНЫЙ РЕЖИМ И СИСТЕМА РУССКОЙ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ

ПЕЧАТИ В ЭПОХУ ВЕЛИКИХ РЕФОРМ АЛЕКСАНДРА II

Специальность 10.01.10 - журналистика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Санкт-Петербург

2010

Работа выполнена на кафедре истории журналистики факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета

Научный консультант:	доктор филологических наук, профессор Геннадий Васильевич Жирков
Официальные оппоненты:	доктор политических наук, профессор Сергей Григорьевич Корконосенко
	доктор филологических наук, профессор Валерий Дзантемирович Таказов
	доктор филологических наук, профессор Галина Ивановна Щербакова
Ведущая организация	Воронежский государственный университет

Защита состоится л 21 октября 2010 г. в 16 ч. на заседании совета Д 212.232.17 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199004, Санкт-Петербург, В. О., 1-я линия, д. 26, факультет журналистики СПбГУ, ауд. 303.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан л___ ___________ 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

кандидат филологических наук, доцент                                Л. Г. Фещенко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Условия функционирования и развития русской периодической печати, особенно ее отношения с властью постоянно находятся в поле внимания отечественной журналистской науки. Исследования в данном направлении приобретают характер всегда актуального в своей непрерывности поиска отправных начал познания феномена организованной и целеориентированной социальной коммуникации. Злободневность этого поиска обусловленна как интенсивными, противоречивыми процессами в сфере массмедиа и их влиянием на политическую, культурную, духовную жизнь страны, так и по-прежнему насущной задачей теоретического осмысления и практического решения проблемы свободы слова в качестве основного условия конструктивных взаимоотношений власти и общества. Названные исследования имеют множество векторов. Среди последних важное место занимает исторический вектор. Ранее пройденное и пережитое, разумеется, нигде и никогда не повторяется в современности буквально. Однако истоки сегодняшних противоречий и коллизий в массовых коммуникациях следует искать не только в близких к нам годах XX в., но и прослеживать те нити, которые тянутся к ним из далекого прошлого. Из этих минувших времен наибольший интерес представляет перекликающаяся с нашими днями эпоха буржуазно-либеральных реформ второй половины XIX в. На материалах названного периода построена настоящая диссертационная работа.

В комплексе условий развития печати мы выделяем для анализа внешние влияния, а среди них прежде всего те, которые порождены действиями государственных органов. Для самодержавной России свойственно непрерывное административное вмешательство в дела прессы, их регулирование, выраженное в создании механизмов воздействия на журналистку. [Различая журналистку как деятельность и как совокупность изданий, мы далее в одном синонимическом ряду используем понятия: пресса = печать = периодика = журналистика. - Л. М.]

В эпоху, предшествующую полосе реформ, особенно в царствование Николая I подавление инакомыслия и вообще сколько-нибудь самостоятельной социально-политической мысли в прессе достигает апогея. Закономерно, что вопросы о гласности, выражении общественного мнения, границах свободы печатного слова приобретают остроту сразу же по восшествии на престол Александра II, когда только-только определяются контуры грядущих перемен. Соответственно и внимание исследователей внутренней и информационно-литературной политики второй половины XIX в. тоже привлекает цензура, ее контролирующее, оценочное, регламентирующее, охранительное, репрессивное, манипулятивное и регулятивное функционирование. Чаще всего цензура интерпретируется как деятельность специальных учреждений, наделенных особыми надзорными полномочиями. Применительно к анализу условий жизнедеятельности периодической печати мы используем понятие лцензурный режим.

По своему объему понятие цензурного режима гораздо шире понятия цензура. Существенными его составляющими, на наш взгляд, являются:

• практика специальных цензурных учреждений, лиц и органов, наделенных полномочиями надзора за периодикой;
• законодательство и издание подзаконных актов, либо закрепляющих административный произвол в отношении печати, либо расширяющих правовое поле функционирования прессы;
• организационные и экономические условия бытия журналистики, в частности, свобода учреждения изданий, возможность частно-предпринимательской инициативы в сфере печати;
• дифференциация условий развития групп и отрядов прессы, различающихся по тематике, идеологическому направлению, аудитории;
• отношение социально активных слоев общества к печатному слову с точки зрения терпимости или нетерпимости к публичному выражению противостоящих мнений.

Как видно, в каждом компоненте имеется предпосылка разновекторной эволюции. Важно подчеркнуть также, что цензурный режим, во-первых, в определенной своей части складывается независимо от власти, под воздействием факторов, которые сами влияют на власть. Таково, например, общественное настроение. Этот режим, во-вторых, как необходимый социуму регулятор информационного процесса эффективно проявляет себя и при отсутствии, даже законодательном запрещении институциализированной цензуры1. Сказанное еще раз подтверждает злободневность поднимаемой нами темы. Она актуальна и в том значении этого слова, которое указывает на интерес к теме известного круга людей. Прежде всего мы имеем в виду растущую группу исследователей, специализирующихся на филологических, исторических, политологических, культурологических и иных аспектах цензуры.

Методологическая основа и методы исследования. Многолетнее изучение отечественной цензуры и периодической печати XVIII - XIX вв. убедило автора в необходимости найти опору в таком подходе, который органично объединил бы представления о цензурном режиме и прессе, их динамике в конкретно-историческом контексте. Результатом этого самоопределения стало обращение к системной методологии. В соответствии с ней социальная система рассматривается как комплекс взаимодействующих и взаимосвязанных элементов, которые обладают общей целенаправленной активностью и образуют единое целое, наделенное свойствами, не присущими отдельно взятым его компонентам. Система объединяет элементы, относящиеся к разным уровням организации материи. Каждый элемент включен в систему не целиком, а только одной гранью (свойством), остальными же сторонами он принадлежит иным системам. К примеру, журнал Морской сборник, помимо системы печати, одновременно входит и в систему флота, просвещения, правительственного либерализма. Здесь берут начало бесчисленные связи системы с окружающей средой.

Ключевую роль в системообразовании играют подсистемы - управляющая и управляемая. Они имманентны любой социальной системе и позволяют нагляднее эксплицировать внутрисистемный распорядительный механизм. В нашем случае управляемая подсистема компонуется из собственно органов периодики. К управляющей подсистеме относятся создаваемые в пространстве прессы руководящие органы, обязательные для исполнения нормы и правила, авторитетные мнения, инициируемые и поддерживаемые влиятельными силами процессы в журналистике и т. д. Противоположности подсистем взаимополагают друг друга, но существуют обычно в ассиметричной форме: при доминировании управляющей подсистемы.

Внешняя для прессы среда, на связи с которой мы указывали, представляет собой множественную совокупность других систем. Самые мощные из них - власть и церковь - располагают возможностью первыми в своих интересах формировать цензурный режим, более того - прямо участвовать в создании управляющей подсистемы печати, учреждая органы светской и духовной цензуры. Тут имеет место известный в системологии эффект превращения компонента среды в элемент системы. Своеобычность системы печати выражается и в том, что все окружающие системы являются для нее поставщиками информационного сырья. Прежде чем стать через прессу достоянием общества, фрагменты информационных потоков других систем проходят процедуру фильтрации, являющуюся одним из основополагающих компонентов цензурного режима. Фильтры делятся на несколько типов. В управляющей подсистеме они очевиднее всего действуют как предварительный надзор, в управляемой подсистеме - преимущественно как самоцензура.

Идентифицируя интегративное качество системы печати, мы в принципе раскрываем самую ее сущность2. Она заключается в том, что взаимодействие названных элементов и подсистем в их связях с окружающей средой ведет к формированию отдельного сектора информационной инфраструктуры общества, порождает особую форму организации и распространения информации в виде периодических изданий, содержание и идейное направление которых обусловлено потребностями социальных систем и существующим цензурным режимом.

Системный подход, помогая в формировании представлений о сложноорганизованной целостности, затем не ограничивает, а предполагает применение других научных методов и средств. В диссертационной работе, опираясь на принципы системности и исторической объективности, мы используем историко-генетический, сравнительный, структурно-функциональный, проблемно-хронологический, документальный и биографический методы, прибегаем к приемам статистического анализа и изучения наиболее репрезентативных примеров (case-study).

Источниковая база исследования. Избранные методы предопределили обращение к определенному кругу источников. Здесь представлены:

1. Официальные материалы и документы о подготовке и осуществлении преобразований в эпоху Великих реформ;
2. Нормативные акты и материалы законотворческой работы в области цензуры и печати, распоряжения о функционировании и перестройке деятельности органов надзора, управлении и контроле за периодикой;
3. Архивные материалы о планах и действиях власти в сфере журналистики: документы из фондов III Отделения, министерств народного просвещения, внутренних дел, Св. Синода, Главного управления цензуры, Главного управления по делам печати, цензурных комитетов и т. д.;
4. Дневники, воспоминания, письма политических деятелей (Александр II, вел. кн. Константин Николаевич, П. А. Валуев, А. В. Головнин, Д. А. Милютин, К. П. Победоносцев, Ф. И. Тютчев, Е. М. Феоктистов, В. А. Цеэ и другие) и представителей литературно-общественных кругов (В. С. Аксакова, И. С. Аксаков, П. В. Анненков, Н. Н. Златовратский, М. Н. Катков, А. И. Кошелев, С. Ф. Либрович, В. П. Мещерский, А. Я. Панаева, А. Ф. Тютчева, Б. Н. Чичерин и т. д.);
5. Материалы прессы, представляющие интерес в связи с участием журналистов в обсуждении проектов цензурной реформы и откликами печати на перемены в цензурном режиме, а также позволяющие уточнить проблемно-тематическую и идейную направленность изданий.

Степень научной разработанности темы. Характер диссертационной темы, находящейся на стыке нескольких научных дисциплин, поставил автора перед необходимостью обратиться к большому кругу научных работ, как расширяющих, так и конкретизирующих представления об условиях жизнедеятельности печати в России второй половины XIX в.

В создание общей картины отечественной перестройки 1855Ц1881 гг. и анализ перемен в прессе и цензуре ценный вклад внесли историки всех пореформенных поколений - Г. А. Джаншиев, И. Е. Забелин, В. О. Ключевский, А. А. Корнилов, С. В. Рождественский, С. М. Соловьев, С. С. Татищев и Н. М. Дружинин, П. А. Зайончковский, Л. Г. Захарова, Б. Г. Литвак, С. В. Мироненко, Б. Н. Миронов, Г. Е. Миронов, В. Г. Чернуха, Н. Я. Эйдельман и многие другие3. Вникнуть в суть противоречий и взаимовлияния намерений правительства и позиций различных течений общественной мысли помогли нам работы В. Я. Гросула, Б. С. Итенберга, М. Д. Карпачева, И. В. Кондакова, Ш. М. Левина, В. В. Леонтовича, С. И. Романовского, О. Ф. Русаковой, В. А. Твардовской, Н. И. Цимбаева, К. Ф. Шацилло, Р. Г. Эймонтовой4.

Многие аспекты темы сопряжены с теоретико-методологическим осмыслением феноменов журналистики и прессы. В рамках этой проблематики отметим труды И. М. Дзялошинского, С. Г. Корконосенко, А. П. Короченского, Л. Е. Кройчика, Б. Н. Лозовского, В. Ф. Олешко, Е. П. Прохорова, Л. Г. Свитич, В. А. Сидорова, В. В. Тулупова, В. В. Ученовой5.

К числу базовых относятся исследования по истории русской печати, в которых раскрываются не только идейно-содержательное наполнение изданий, но и обстоятельства учреждения газет и журналов, их отношений с властью и цензурой, влиятельными социальными группами. Предпринятые нами изыскания были бы невозможными без обращения к монографиям А. И. Акопова, Е. В. Ахмадулина, А. Ф. Бережного, Л. П. Громовой, А. В. Западова, Б. И. Есина, М. М. Ковалевой, Б. П. Козьмина, А. И. Станько, Г. И. Щербаковой и многих других6. Расширение диапазона историко-журналистских штудий имеет результатом значительное увеличение числа публикаций, посвященных провинциальной периодике. Здесь за последние годы к известным работам Г. В. Антюхина, Х. С. Булацева, Л. С. Любимова, В. А. Павлова, Е. Д. Петряева, А. И. Станько и т. д. добавились интересные исследования Ф. Л. Аракелян, Л. Е. Кройчика, Ф. Т. Кузбекова, Е. В. Курбаковой, Ю. Л. Мандрики, В. Д. Таказова и других7.

Цензура как относительно самостоятельное общественное явление, ее социокультурная природа и механизмы ее влияния на индивидуальное и массовое сознание еще не стали в отечественной науке предметом специального комплексного анализа. Однако отдельные стороны названных феноменов раскрыты в ряде работ. Ученые-юристы Ю. М. Батурин, Ф. З. Лифшиц, О. А. Омельченко, М. А. Федотов с политико-правовой точки зрения исследовали органически присущие цензуре тесные связи с институтами власти и соответствующий этому характер деятельности органов надзора за прессой8. Психологические и этические аспекты внешнего контроля за мыслью и словом и самоцензуры рассматривали Л. М. Баткин, Л. Я. Гозман, Б. В. Дубин, И. С. Кон, Д. В. Ольшанский9. В русле философско-политических и философско-социологических подходов роль цензуры в идеологической практике и политической борьбе изучали Э. Я. Баталов, Т. М. Горяева, Л. Д. Гудков, Ю. А. Ермаков, А. Г. Киселев, С. В. Коновченко, И. Е. Левченко и другие10.

Сложным составом отличается литература о цензурном режиме эпохи Великих реформ. В характеристике степени изученности избранной темы мы выделяем здесь три этапа - досоветский, советский и постсоветский.

Во второй половине XIX - начале XX в. тема условий жизнедеятельности и свободы печати разрабатывалась интенсивно. Богаты фактологическим материалом и несут в себе эмоциональный отзвук происшедших событий произведения А. Н. Котовича, М. К. Лемке, В. Л. Львова-Рогачевского, Н. Я. Новомбергского, В. А. Розенберга, А. А. Сидорова, А. М. Скабичевского, П. С. Усова, Н. А. Энгельгардта, В. Е. Якушкина и других11. Каждый из авторов подходил к вопросам надзора за периодикой и управления ею с определенных позиций. Например, в работах М. К. Лемке отразились критические взгляды российских либералов, разочарованных в результатах цезурной реформы 1865 г. Н. Я. Новомбергский рассматривал отечественную цензурную практику в сравнении с процессом освобождения печати в странах Европы. В. А. Розенберг подробно изложил историю развития административного воздействия на журналистику. Н. А. Энгельгардт одним из первых предпринял попытку более широкого взгляда на цензурный режим - в контексте не только политики правительства, но и общественного настроения, изменяющегося поведения прессы.

Особую группу дореволюционной литературы составляют правовая публицистика К. К. Арсеньева, В. В. Берви-Флеровского, А. Д. Градовского и труды юристов-теоретиков И. Е. Андреевского, Э. Н. Берендтса, В. Ф. Дерюжинского, И. Я. Фойницкого12. Они размышляли о трансформациях цензуры и раскрепощения печатного слова с точки зрения юриспруденции и обосновывали перспективы законотворчества в области прессы.

Особенность историографического наследия советской эпохи заключается в том, что цензура длительное время находилась в тени исследовательского внимания. Поскольку наличие партийно-советской цензуры отрицалось, то нежелательным, во избежание негативных параллелей, было обращение к истории дореволюционных органов надзора за периодикой. Появлялись лишь библиографические, архивно-источниковедческие работы О. А. Гарьяновой, Л. М. Добровольского, М. Л. Лурье, А. В. Мезьер, Л. И. Полянской и других13. Тема цензуры затрагивалась в единственном, пожалуй, направлении - в связи с так называемыми революционными ситуациями 1860-х и конца 1870-х гг. и борьбой революционных демократов с царским правительством за свободу печати. Эти вопросы рассматривались в ряде статей сборников Революционная ситуация в России в середине XIX века, работах Ю. И. Герасимовой, И. В. Оржеховского, диссертациях Г. С. Лапшиной, М. В. Львовой, И. В. Новожиловой, П. С. Рейфмана, А. Я. Стариковой и других14. Историки журналистики, обращаясь к преимущественно к прошлому демократической периодики и деятельности видных ее представителей, также останавливались на многочисленных сюжетах цензурных преследований этой прессы15. При определенной ограниченности и идеологической заданности советской историографии названные работы о цензуре имеют несомненную ценность. Они в известной мере передавали реальные очертания цензурной политики 1855Ц1881 гг., личностное ее восприятие государственными деятелями и литераторами того времени.

Следует отметить, что уже в годы перестройки, на финише советской эпохи исследования цензуры приобретают большую объективность и масштабность. Показательны в этом отношении монография В. Г. Чернухи, диссертация Н. Г. Патрушевой16. Книга В. Г. Чернуха, например, примечательна взаимосвязанностью анализа цензурно-законодательных мероприятий власти и развития в период Великих реформ некоторых крупных отрядов прессы - правительственной, официозной, консервативной.

Утверждение новых методов и подходов, углубление анализа, приумножение источниковой базы становятся основой постсоветского научного поиска в области цензуры царской России. Организационную и координирующую роль в нем сыграли и играют коллективные формы научно-коммуникативной деятельности. В 1991 году Институт истории естествознания и техники Ленинградского отделения РАН и Ленинградский госуниверситет организовали первую в стране конференцию по цензуре. В 1993 г. на кафедре истории журналистики СПбГУ начал работу постоянный семинар Цензура в прошлом и настоящем. С тех пор в крупнейших научных центрах России регулярно проводятся аналогичные конференции и на них в докладах и сообщениях О. Ю. Абакумова, М. Б. Конашева, И. В. Кравченко, А. В. Луночкина, Н. А. Паршуковой, Н. Г. Патрушевой, Д. И. Раскина, В. И. Харламова, Г. И. Щербаковой и других освещены многие вопросы цензуры отдельных изданий, законодательства и практики надзора в эпоху Великих реформ17. По материалам семинара на кафедре истории журналистики СПбГУ выпущены содержательные сборники, в которых деятельности цензоров-профессионалов и цензурной политике правительства во второй половине XIX в. посвящены выступления Д. А. Бадаляна, С. М. Балуева, В. Г. Березиной, Л. П. Громовой, Г. В. Жиркова, Б. Я. Минсонжникова, Ю. А. Потапова, Е. С. Сониной, В. Д. Таказова, А. А. Шелаевой и других18. С 2001 г. выходит сборник Цензура в России: история и современность. Это издание Российской национальной библиотеки и С.-Петербургского филиала ИИЕТ РАН, объединило исследователей цензуры. Значительный вклад в разработку избранной нами темы внесли публикации документов и статей, посвященных организации ведомства надзора, цензурному законодательству, этапам цензурной реформы 1865 г. и т. д. Среди авторов - зарубежные историки Б. Гишар, И. П. Фут, М.-Т. Чолдин и отечественные ученые Н. А. Гринченко, Г. В. Жирков, В. С. Измозик, Н. Г. Патрушева, Д. И, Раскин, Н. Б. Рогов, А. И. Федута, В. Г. Чернуха и другие19.

Особенность постсоветской историографии заключается в появлении монографий и диссертаций по отдельным отраслям цензуры, а также работ обобщающего характера. Речь идет об исследованиях Д. В. Иванова, С. И. Григорьева, Л. Ю. Гусмана в области военной, придворной, иностранной цензуры. Отметим особую значимость для подготовки настоящей диссертации книг Г. В. Жиркова История цензуры в России XIX века и История цензуры в России XIXЦXX вв.20. Хотя они изданы в качестве учебных пособий, тем не менее формируют целостный научный взгляд на сущность и динамику официального надзора за печатью.

Результаты научного постижения двигательных сил и обстоятельств эволюции отечественной периодической печати во второй половине XIX в. поставили ряд вопросов, которые в рамках ранее проведенных исследований остаются нерешенными. Отдавая должное научному вкладу предшественников, можно утверждать, что необходимо продолжить исследование условий и факторов взаимополагающего развития цензурного режима и прессы в тесной связи их элементов и в целом. Напряженная и динамичная эпоха Александра II дает богатый и далеко еще не исчерпанный материал для анализа данных феноменов и процессов. Это и определило выбор темы нашего исследования, его стратегию, цели и задачи.

Объект и предмет, цели и задачи исследования. Объектом исследования является система русской легальной печати, состоящая из управляющей и управляемой подсистем, организующая и распространяющая информацию в виде периодических изданий, содержание и идейное направление которых обусловлено потребностями других социальных систем и предписаниями цензурного режима.

Предметом исследования являются взаимосвязанные и обусловленные радикальными социальными преобразованиями процессы трансформации цензурного режима и развития прессы в 1855-1881 гг.

Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы на основе изучения предпосылок и причин, планирования, осуществления и результатов преобразований в сфере печатного слова выявить системные закономерности воздействия внешних и внутренних факторов на состояние как управляющей и управляемой подсистем, так и системы прессы в целом.

Сообразно поставленной цели выстраиваются три блока исследовательских задач.

Во-первых, по отношению к окружающей среде системы печати и в соответствии с магистральным направлением реформ необходимо

• проанализировать позиции власти и общественности в решении задач обеспечения определенной меры гласности и свободы печати,
• раскрыть природу постепенной перестройки старого цензурного режима и длительного поиска новых методов управления прессой,
• рассмотреть ход законодательной работы, отражающей объективные и субъективные противоречия между осознанием необходимости опоры на журналистику в проведении реформ и опасением усиления дестабилизирующих выступлений периодики,
• установить пределы достигнутого в цензурных преобразованиях и причины их незавершенности, дать характеристику тенденциям в отношениях прессы и власти на этапе перехода от реформаторства к охранительству.

Во-вторых, применительно к управляющей подсистеме системы печати требуется

• определить роль министерств народного просвещения, внутренних дел и их руководителей в подготовке и осуществлении цензурной реформы, введении в практику управления и контроля за прессой правовых норм,
• воссоздать ход перемен в аппарате надзора, проследить процесс становления смешанной, предварительно-последующей цензуры,
• выявить ключевые моменты дифференциации цензурных условий в зависимости от тематики и идейной направленности изданий.

В-третьих, по отношению к управляемой подсистеме, т. е. совокупности газет и журналов следует

• оценить вклад прессы, литераторов и публицистов в критику николаевского цензурного режима и формирование общественного мнения о пользе гласности и свободы печатного слова для обновляемой России,
• определить позиции, меру влияния печати на обсуждение проектов цензурного устава, действий по управлению прессой,
• рассмотреть перемены в структуре отечественной периодики эпохи реформ, дать классификацию основных групп прессы и выявить особенности цензурных условий их жизнедеятельности.

Научная новизна исследования. Научная новизна диссертационной работы заключается в следующем:

1. Трансформация цензурного режима и развитие печати в эпоху либерально-буржуазных преобразований впервые изучаются в русле системного подхода детально и в полном объеме, включая перемены в практике надзора за прессой, законодательной основе функционирования органов цензуры и печати, во внецензурных методах влияния социальных субъектов на периодику и т. д.
2. Исследование имеет комплексный характер и в соответствии со сложностью задач, широтой проблематики реализует системные методологические подходы к рассматриваемому предмету.
3. Проблемы взаимодействия системной окружающей среды и системы периодической печати исследуется в единстве теоретических и практических аспектов управления и самоуправления в сфере журналистики, с учетом веса и роли главных субъектов цензурного режима.
4. В анализе этапов перестройки цензурного режима выявлены

• причины длительной подготовки реформы, положившей начало раскрепощению печатного слова и правовых отношений власти и прессы,
• мотивы выбора правительством варианта реформы, предусматривающего комбинацию элементов последующей (судебно-карательной) и предварительной цензуры,
• обстоятельства усиления административных начал в управлении прессой после осуществления цензурной реформы.

5. Показана неодинаковая степень жесткости цензурного режима для различных изданий, что создает для них более удобные или менее благоприятные условия существования.
6. Обращено внимание на факт появления влиятельных газет, занимающих особое место в системе периодической печати.
7. Ряд источников впервые вводится в научный оборот.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Российский цензурный режим XIX в. как межсистемный регулятор содержания и распространения печатного слова интегрирует в себе нормы, традиции, оценки и установки, зафиксированные в государственных документах, законодательных актах, общественном мнении и т. д. Социальные субъекты, активно участвующие в формировании этого режима, образуют иерархическую структуру, на вершине которой находится самодержавная власть. Первые перемены в порядке надзора за печатью, предпринятые сверху, совпадают с требованиями и инициативой широкой общественности и перерастают в трансформацию цензурного режима, продолжающуюся на протяжении всего царствования Александра II.

2. Система периодической печати находится под воздействием многих условий. Среди них наиважнейшую роль играют позиции и мероприятия власти. Здесь возникает обстановка конкурентной борьбы, поскольку неправительственные социальные силы в атмосфере реформ добиваются расширения прав на руководство периодикой. Состояние больших и малых групп печати, конечно, зависит и от уровня грамотности населения, информационных потребностей общества, кадрового потенциала журналистики, материальной и полиграфической базы. Но самое веское слово остается за цензурной политикой самодержавия.

3. Надзор за мыслью и словом подданных - явление более древнее, чем закрепощение крестьянства, институционализация сословий и т. д. Полоса реформ, как известно, не коснулась политической составляющей монархии, а преобразование цензурного режима растянулось на четверть века и приобрело четко выраженную поэтапность. Целостность представления о нем может быть достигнута только при последовательном рассмотрении особенностей сменяющих друг друга периодов.

4. Подготовительный этап (1855Ц1861) по содержанию не мог быть ничем иным как не столько созданием новой, сколько осторожным демонтажем старой, николаевской структуры надзора за прессой. Причем в опоре на умеренные либерально-консервативные идеи, сформулированные еще в предшествующее царствование.

5. Период активной законотворческой работы (1862Ц1865) примечателен всесторонним обсуждением проектов нового устава в правительстве, обществе и печати, а главное - принципиальным решением власти, остановится на временных мерах перехода от предварительной цензуры к карательной, при параллельном действии административных и правовых методов управления прессой. Незавершенность этой реформы - сознательный выбор правительства Александра II.

6. Со второй половины 1860-х гг., на стадии спада реформаторского движения сталкиваются между собой стремление укрепить правовые основания функционирования печати и консервативно-охранительная тенденция, делающая ставку на расширение административных методов управления периодикой. Ситуация неопределенности сменяется при М. Т. Лорис-Меликове надеждами на продолжение прогрессивно-либеральных преобразований цензурного режима, но точку всему ставит трагический исход схватки народовольцев с властью - гибель Александра II.

7. Цензурный режим отчетливо дифференцируется по степени строгости в отношении различных групп печати. Значительно расширяются возможности для количественного роста научных и научно-популярных, специально-технических, справочных, церковных и других газет и журналов. Проблемные и конфликтные ситуации локализуются преимущественно вокруг общественно-политической прессы. Повышенное внимание к ним со стороны исследователей оправданно, но драматические сюжеты схваток с цензурой не должны заслонять собой общую картину пореформенного поступательного развития периодической печати в целом.

Практическая значимость исследования. Практическая ценность диссертации определяется построением системной модели исследования, содержащимися в нем новым фактическим материалом, наблюдениями и оценками автора. Результаты исследования могут быть использованы филологами, историками, культурологами, политологами, социологами при изучении цензурного режима и периодической печати России, а также найти применение в разработке и преподавании курсов и спецкурсов по теории и истории отечественной журналистики. В диссертации содержатся положения и выводы, небесполезные для учредителей, редакторов газет и журналов, руководителей и работников служб, осуществляющих управление в сфере СМИ.

Апробация результатов исследования. Апробация результатов исследования осуществлена:

1. в выступлениях на международных, всероссийских, региональных, межвузовских и других научно-практических конференциях и теоретико-методологических семинарах по проблемам цензуры и журналистики в Москве, С.-Петербурге, Воронеже, Екатеринбурге, Кургане, Перми, Ростове-на-Дону, Сургуте, Челябинске;
2. в лекциях и на семинарских занятиях со студентами-журналистами и творческими сотрудниками СМИ по актуальным вопросам теории, истории и практики печати;
3. в двух монографиях, статьях в журналах и сборниках, тезисах докладов (общий объем публикаций по теме составляет более 70 п. л.);
4. диссертация обсуждена на заседании кафедры истории журналистики С.-Петербургского государственного университета.

Структура диссертации. Структура диссертации подчинена решению поставленных задач. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность темы и методологические подходы к исследованию, раскрывается степень изученности проблемы, определяются предмет, цели и задачи диссертационной работы, ее теоретическая и практическая значимость.

Первая глава Власть и пресса на пороге Великих реформ. Критика николаевского цензурного режима и проблемы свободы печати хронологически охватывает период с февраля 1855 по март 1858 г.

В з 1 л"Оттепель" в начале царствования Александра II: ожидания и надежды журналистики исследуются изменения общественного настроения, правительственного внутриполитического курса после смерти Николая I. Эти процессы подспудно набирают силу еще во время неудачной для страны Крымской компании.

Оттепель характеризуется, с одной стороны, пробуждением активности различных направлений общественной мысли. Наряду с проектами отмены крепостного права, преобразования суда и т. д., представители всех идейно-политических течений выдвигают на первый план лозунг гласности, свободы печати. Данное требование сопровождается невиданным ранее распространением рукописной литературы, произведений герценовской Вольной русской типографии, иных неподцензурных изданий. С другой стороны, верховная власть не может обойтись без опоры на общественное мнение и осознает необходимость смягчения цензурного режима. Эта задача решается в непреходящем противоречии между исторически сложившимися притязаниями самодержавия на доминирование в сфере мысли и слова и объективными потребностями в новом порядке движения социальной информации.

В 1855 г. знаковым событием становится назначение князя П. А. Вяземского (1792-1878) товарищем министра народного просвещения и руководителем цензурного ведомства. Примечательна, конечно, сама личность известного поэта и публициста, вольнодумца эпохи Александра I. Но главное то, что либеральный консерватор Вяземский вступает в должность, имея давно выношенную им программу обновления цензурной политики. План, изложенный Вяземским еще в 1848 г. в записке на имя наследника престола Александра Николаевича, заключается в пересмотре цензурного законодательства, обновлении цензорского корпуса, ограничении ведомственной множественности надзора, расширении пределов гласности в соответствии с видами правительства21.

Призвав Вяземского на высокий государственный пост, Александр II дает ему возможность реализовать названную программу, которая, как показывает наше исследование, ложится в основу действий правительства в период подготовки к цензурной реформе. Однако перемены здесь идут рука об руку с рецидивами прежних порядков. Параллельно с упразднением Негласного комитета 2 апреля 1848 г., увольнением наиболее одиозных цензоров, разрешением на выпуск многих новых общественно-политических газет и журналов в 1855Ц1858 гг. под давлением консервативных сановников принимается ряд ограничительных постановлений в отношении печати.

Деятельность П. А. Вяземского и его сторонников подробно рассматривается в з 2 л"Прогрессивная партия" в главном управлении цензуры. В составе партии - министр народного просвещения А. С. Норов, главноуправляющий II Отделением граф Д. Н. Блудов, попечители С.-Петербургского, Московского, Одесского, Киевского учебных округов князь Г. А. Щербатов, В. И. Назимов, Н. И. Пирогов, Н. Р. Ребиндер и другие. Во-первых, они добиваются большей снисходительности в практике надзора и показывают здесь личный пример. Благодаря этому в печать проходят многие сочинения, считавшиеся ранее недопустимыми. Во-вторых, покровительствуют учреждению новых изданий. В-третьих, Вяземский и его союзники разрабатывают, обосновывают и распространяют в правительственных и общественных кругах идею раскрепощения печати.

В марте 1857 г. Вяземский подает царю Обозрение современной литературы, ставшее широко известным в публике. Он убеждает государя в необходимости и полезности благоразумной и прозорливой, а не мелочной и придирчивой цензуры. Пользуясь случаем, князь напоминает императору о важном пункте своей программы - уяснить и упростить действия надзора, сделать изменения и дополнения к уставу 1828 г. Александр II идет даже дальше высказанного пожелания и повелевает безотлагательно заняться составлением нового цензурного закона.

В стремлении к расширению спектра обсуждаемых государственных вопросов пресса обгоняет реформаторские намерения правительства. В газетах и журналах появляются статьи о гласном судопроизводстве, неблагополучии в помещичьей деревне, недостатках в сфере денежного обращения, железнодорожном строительстве, военных учебных заведениях и т. д. Задетые критикой ведомств сановники, пользуясь близостью к царю, требуют, чтобы Вяземский и Норов остановили поток обличительных публикаций. Под нажимом сверху издается ряд запретительных циркуляров. Реакция обиженных министров есть следствие глубоко укоренившегося в их сознании представления о том, что назначенный монархом начальник является одновременно хозяином мыслей и мнений о вверенном ему ведомстве. Отсюда и множественность цензур, узкий коридор гласности. Вяземский и Норов порой вынуждены уступать в борьбе за некоторое расширение границ для выражения мнений и поэтому подвергаются резким, не всегда заслуженным порицаниям со стороны либеральных литераторов.

Особенно остро вопрос о пределах дозволенного для освещения в печати встает в связи с разворачивающейся крестьянской реформой. Обнародование в ноябреЦдекабре 1857 г. рескриптов Александра II о ее главных началах и создании губернских дворянских комитетов для разработки проектов раскрепощения крестьянства само по себе есть первая ласточка гласности. Однако ситуация требует большей определенности как для органов надзора, так и для прессы. 16 января 1858 г. Норов выступает в Совете министров с докладом, подготовленным Вяземским. Это еще одна попытка убедить верховную власть в необходимости действовать по цензуре в смягчительном духе22. В тот же день император утверждает правила пропуска к напечатанию материалов, лотносящихся до предпринятого ныне освобождения крепостного состояния. Разрешается публиковать только статьи, чисто ученые, теоретические, исторические и статистические. Запрещается разбирать, обсуждать и критиковать распоряжения правительства по этому делу, рассказывать о событиях, могущих возбуждать крестьян противу помещиков. В силу очевидности перспектив других преобразований 25 января 1858 г. названные правила распространяются в целом на произведения о государственной и общественной жизни23. Мера открытости подготовки реформ, таким образом, ограничивается теоретико-историческими сочинениями. Это максимум того, что удалось добиться прогрессивной партии.

В марте 1858 г. Вяземский и Норов уходят в отставку, которую с одобрением встречают как ретрограды из официальных кругов, нападающие на попустительство цензуры, так и либеральные литераторы, недовольные тем, что якобы слишком мало делается для смягчения надзорных строгостей. Такое совпадение оценок симптоматично и еще раз указывает на сложность, особый характер перемен, касающихся гласности.

Верховная власть не может ни сохранить старый надзорный порядок, ни согласится сразу на радикальные требования отмены цензуры. Компромиссный, либерально-консервативный проект П. А. Вяземского становится, пожалуй, единственным практически подходящим для постепенного перехода от николаевского лцензурного террора к первым просветам гласности. За три года программа Вяземского выполняется в значительной своей части. Обновляется цензорский корпус и начинается работа по пересмотру устава 1828 г. Выдаются разрешения на издание около 60 новых журналов и газет. Начинается расширение круга социально значимых тем и обсуждение в печати вопросов предстоящих реформ. На долю Вяземского и его сторонников из прогрессивной партии Главного управления цензуры выпадает задача первой расчистки поля для будущих преобразований. Без сделанного ими были бы невозможны дальнейшие шаги к цензурной реформе.

Анализу цензурной политики на одном из самых сложных этапов царствования Александра II посвящается вторая глава - Надзор за прессой в период подготовки к отмене крепостного права.

В з 1 Царское правительство в поиске средств и методов регулирования гласности прослеживается, как схватки на верху государственной пирамиды, подогреваемые кипением страстей в губернских дворянских комитетах, отражаются на отношениях власти и прессы. Двери гласности несколько приоткрываются после опубликования императорских рескриптов и посвященных им повелений по цензуре. Журналистика подключается прежде всего к спорам о выкупе помещичьих земель, размерах крестьянских угодий, вотчинной полиции и т. д. Печати трудно вести только сугубо академический разговор о глубинном социальном преобразовании. Январские правила 1858 г. сразу оказываются узкими, и периодика то и дело выходит за их рамки. У власти есть пока лишь один способ регламентации содержания прессы - усиление предварительной цензуры. Во-первых, увеличивается количество ее инстанций. Сочинения о преобразованиях последовательно подвергаются проверке чиновниками Министерства народного просвещения, доверенными цензорами от ведомств, затем в МВД и, наконец, в самом Главном комитете по крестьянскому делу. Во-вторых, невиданно растет поток оперативных циркуляров. Мы насчитываем более 30 распоряжений 1858Ц1861 гг. с указаниями на промахи цензоров и нарушения газетами и журналами официальных предписаний. Недостаток цензуры и своеволие журналистики усматриваются в том, что в свет выходят такие статьи, кои могут волновать умы и помещиков, и крестьян, разсевая между сими последними нелепые толки и суждения. Высшее начальство директивно запрещает критику главных начал, изложенных в рескриптах, и требует от цензоров и литераторов ни в коем случае не отступать от духа и смысла правил, указанных уже по сему предмету Его Императорским Величеством24.

Вместе с тем под давлением обстоятельств в кругу высшей бюрократии меняется отношение к консультативной функции периодики. Многие министры все чаще признают ценность печатных выступлений. Председатель Редакционных комиссий Я. И. Ростовцев не только заботится об обеспечении членов комиссий материалами периодики, но и, признавая полезным иметь в виду все мненияЕ по предмету устройстваЕ крестьян, просит шефа жандармов князя В. А. Долгорукова прислать вырезки относящихся к означенному предмету статьей, помещенных в изданиях Герцена25. Перемены в курсе реформы тоже подтверждают достоинства гласности в ее обсуждении. Когда в Главном комитете побеждают сторонники наделения бывших крепостных землей за выкуп, предоставления им прав свободных граждан, прекращения власти помещиков над личностью крестьянина, то соответственно разрешаются статьи на эти темы, которые ранее запрещались и лишь вопреки правилам проникали на страницы журналов и газет26.

Невысокая результативность лциркулярного метода, неэффективность множества надзорных инстанций и растущее в обществе недовольство их деятельностью вновь актуализируют вопрос об усилении воздействия власти на журналистику. Александр II находит перспективным проект об организации, по примеру прусского Bureau de la press, особого правительственного учреждения, уполномоченного направлять, вразумлять и стимулировать периодическую печать. Попытка нравственного влияния на прессу - это признание ограниченных возможностей предварительной проверки сочинений и новый элемент в системе цензурного режима.

В з 2 Bureau de la press и несостоявшееся "министерство цензуры" исследуются обстоятельства и результаты поиска административных и правовых решений проблем надзора и управления.

Александр II, не отказываясь от самих принципов предварительного надзора, признает его неэффективность в силу, как он полагает, неосведомленности цензоров об истинных целях власти и неспособности имеющейся цензуры быть идейным руководителем прессы. Полагая необходимым надстроить цензурный аппарат за счет некоего авторитетного органа, монарх вместе с тем не теряет надежды обрести в журналистской среде сильных и надежных союзников. Между литераторами найдутся и люди благонамеренные, которые направят умы к лучшему, - пишет император брату Константину. - Я знаю, что они существуют27. Для упрочения отношений власти с растущей и крепнущей периодикой в конце 1858 г. организуется Негласный комитет по делам книгопечатания в составе генерал-адъютанта А. В. Адлерберга (председатель), управляющего III Отделением А. Е. Тимашева, товарища министра народного просвещения Н. А. Муханова и директора делопроизводства академика-цензора А. В. Никитенко. Совет министров определяет задачи Комитета: Служить орудием правительства для подготовки умов, посредством журналистики, к предпринимаемым мерамЕ Направлять главные издания к общей государственной цели, поддерживая обсуждение общественных вопросов в видах правительства28.

Распространяющиеся слухи о Bureau de la press будят у литераторов воспоминания о пресловутом Бутурлинском комитете 1848 г. Главное, что беспокоит деятелей печати, - опасность навязывания журналистике казенной точки зрения на происходящие события. Бюрократическая затея нравственного влияния на периодику встречает в прессе решительное сопротивление. Никитенко так и не удается создать под эгидой Комитета правительственную газету, привлечь к сотрудничеству видных мастеров пера. Журналисты не склонны видеть в царедворцах и сановниках своих духовных наставников, да и последние, перегруженные делами по службе, мало годятся на роль чутких и терпеливых воспитателей литераторов. Раздраженный обличительными выступлениями прессы, бесцензурный Комитет все чаще прибегает к традиционным цензурным мерам. Показателен принятый по его настоянию суровый циркуляр 3 октября 1859 г. о борьбе с вредными последствиями злоупотреблений печати. Кстати, и у цензоров прибавляется растерянности в связи с появлением нового негласного начальства. Наконец, после десяти месяцев бесплодных усилий члены русского Bureau de la press ходатайствуют перед императором об упразднении Комитета, поскольку он локазался несовместимым с порядком вещей, где существует цензура предупредительная29.

Тем временем Е. П. Ковалевский, назначенный министром народного просвещения после отставки А. С. Норова, продолжает начатую П. А. Вяземским работу и в мае 1859 г. завершает подготовку проекта нового цензурного устава. Его обсуждение в Государственном совете обнажает все ту же проблему упреждающего надзора, правила которого никак не могут быть высказаны вполне в букве закона30. Остается надеяться на бдительность цензоров или же переходить к иным формам управления периодикой. Признается за лучшее отсрочить окончательное рассмотрение проекта.

В ряду аппаратных перестроек знаменательна первая попытка отделить службу надзора от Министерства народного просвещения. По докладам Негласного комитета и Е. П. Ковалевского 12 ноября 1859 г. следует высочайшее повеление о создании особого учреждения во главе с бароном М. А. Корфом для исключительного заведования цензурой. Краткая история несостоявшегося министерства цензуры (Корф подает в отставку ровно через месяц) демонстрирует неготовность власти в данный момент решительно изменить организацию контроля. Намечающаяся централизация означает ликвидацию множества ведомственных цензур. Министры не желают расстаться с важными полномочиями в области печати, и под их влиянием Александр II решает сохранить пока прежний порядок надзора.

Перечисленные мероприятия, пусть и неудавшиеся, подталкивают власть к дальнейшим шагам в данном направлении. Тем более что продолжает расти поток взысканий цензорам и замечаний в адрес прессы за публикации по крестьянскому делу, о революционном движении в Европе, студенческих волнения и т. д. Становятся серьезной общественной силой более 180 учрежденных в 1855-1861 гг. новых газет и журналов. Их редакторы сетуют на недостаток гласности и административный произвол. Они подают в МВД Коллективную записку русских литераторов в защиту открытых, основанных на законности отношений между правительством и литературой. Приведенные в диссертации данные подтверждают, что в 1861 г. уже четко обозначился круг назревших вопросов: отделение цензуры от Министерства народного просвещения, прекращение ведомственных вмешательств в дела печати и главное - введение правовых начал в систему надзора, т. е. переход от предварительной цензуры к последующей, судебному преследованию проступков печати. Складываются предпосылки активизации подготовки цензурной реформы.

Год 1862-й охватывает настолько большие пласты событий, что ему посвящается вся третья глава Начало трансформации цензурного режима в условиях обострения внутриполитической обстановки (1862 г.).

В з 1 л"Команда" реформы: программы и действия П. А. Валуева и А. В. Головнина в области печати анализируются взгляды и инициативы видных представителей бюрократической элиты, разрабатывающих планы обновления цензурного режима. Александр II демонстрирует намерение сочетать два трудносовместимых подхода к прессе: не употреблять в отношении ее излишне стесняющих мер и в то же время решительно останавливать оппозиционные выступления. Между монархом и действительностью, подлежащей перестройке, стоят команды реформаторов, т. е. группы лиц, наиболее тесно причастных к конкретному преобразованию. Они исполняют волю самодержца, но не лишены и некоторой самостоятельности действий. Команда цензурной реформы имеет отличительные особенности, обусловленные противоречивым взглядом императора на политику надзора, а также тем, что к обсуждению стратегии и тактики преобразования привлекается сама журналистика, представляющая различные социальные силы. Центральные роли в этой команде играют министр внутренних дел П. А. Валуев (1815-1890) и министр народного просвещения А. В. Головнин (1821-1886). В диссертации особо выделяются линия Валуева и линия Головнина в реформе.

П. А. Валуев, одаренный и гибкий политик, стремящийся избегать крайностей, возглавляет МВД с апреля 1861 по март 1868 г. Ему присуще глубокое понимание значения прессы, которую, считает он, нужно не подавлять, а умело руководить ею. Министр видит неизбежность цензурной трансформации и в ряде докладов Александру II обосновывает ее программу. План Валуева предусматривает узаконение такого порядка, когда не предварительная цензура, а сами литераторы во избежание гибели изданий вынуждены строго следить за содержанием своих статей, создание новых официальных печатных органов и официозов, поддержку умеренной прессы и поощрительно-сдерживающую политику в отношении периодики правого фланга31.

Валуев учреждает при Журнале Министерства внутренних дел специальное приложение - Летопись сельского благоустройства, затем организует министерскую газету Северная почта и негласно договаривается с литератором Н. Ф. Павловым о превращении его еженедельника Наше время в ежедневный официоз. Выполнение других пунктов плана Валуева требует, по сложившемуся укладу вещей, инициативы со стороны хозяина цензуры - Министерства народного просвещения. Этим министерством с декабря 1861 по апрель 1866 г. руководит А. В. Головнин, яркий представитель либеральной бюрократии, ближайший сотрудник главы либеральной партии вел кн. Константина Николаевича.

Безусловно поддерживая передачу цензуры в МВД, Головнин убежден, что всего бы полезнее вовсе отменить оную, заменив прямо взысканиями по суду. Но, применяясь к обстановке реформ, он допускает возможность переходного периода. При этом усиление наблюдения за политическими изданиями и газетами для народного чтения должно сопровождаться отменой ведомственной опеки прессы, привлечением на сторону власти даровитых людей из литературной среды, предоставлением льгот лученой литературе. А журналистский радикализм и нигилизм, полагает Головнин, без репрессий изживут сами себя в атмосфере подлинного просвещения, когда идеи свободно опровергаются идеями32. Замыслы двух министров частично совпадают. Главное расхождение заключается в том, что Валуев предусматривает административное вмешательство в дела печати, а Головнин видит в судебных разбирательствах единственное в будущем средство удержания журналистики в рамках обновленного закона. Головнин лично обращается к известными литераторами и опытным цензорам с просьбой письменно изложить соображения о предстоящей реформе. Лейтмотив оперативно изданных Мнений разных лиц о преобразовании цензуры - назревшая потребность перестройки предварительной и упразднение ведомственных цензур, установление правовой ответственности прессы.

В марте 1862 г. по докладу Головнина Александр II утверждает комиссию под председательством статс-секретаря князя Д. А. Оболенского для пересмотра, изменения и дополнения всех вообще постановлений по делам книгопечатания. В газетном сообщении об этом министр официально предлагает журналистам публиковать суждения по проблемам гласности и свободы слова. Высочайшим указом упраздняется Главное управление цензуры. Надзорные обязанности распределяются между министерствами народного просвещения и внутренних дел: цензоры МНП проверяют сочинение до напечатания, а чиновники МВД перепроверяют уже вышедшие в свет издания, т. е. контролируют предварительную цензуру.

Ход начавшихся реальных перемен прослеживается в з 2 Цензурное "двоевластие", Временные правила 1862 года и первый правительственный проект преобразования цензуры. При этом большое значение имеет внутриполитический фактор этапа ранней и особенно острой реакции общества на переворот 19 февраля 1861 г. Тревогу правительства вызывают декларации некоторых дворянских собраний с конституционными требованиями, студенческие беспорядки в университетах, активизация подпольных радикальных организаций, распространение революционных прокламаций, пожары в Петербурге, Саратове, Симбирске, волнения в Польше и т. д. Сведения о кризисных событиях попадают на страницы газет и журналов. Все это побуждает власть искать опору в прессе и тут же порождает в верхах сомнения по поводу либерализации цензурного режима. Соглашаясь на преобразования, Александр II одновременно требует лобуздать печать.

В условиях цензурного двоевластия между двумя министерствами идет интенсивная и утомительная переписка. Головнин то соглашается с претензиями Валуева и издает соответствующие циркуляры, то спорит с ним и пытается защитить прессу. Валуев же, занимаясь в принципе последующим надзором, словно бы приучает журналистов к будущему карательному порядку, ответственности за обнародованное слово.

В системе текущего законодательства важное место занимают Временные правила, составленные Головниным, обсужденные и дополненные в Совете министров и утвержденные императором 12 мая 1862 г. Их называют переходным мостиком к цензурной реформе. Так, впервые вводятся в пространство гласности предметы государственного управления. Из огромной массы циркуляров, накопившихся с 1828 г., остаются действующими только 22 постановления. Но по настоянию Валуева в правила входит пункт о праве министров внутренних дел и народного просвещения ограничивать тематику журналов и газет вредного направления и прекращать подобные издания на срок до 8 месяцев33. Появление правил совпадает с пиком внутриполитической напряженности, и, опираясь на них, власть законно приостанавливает демократические журналы Современник, Русское слово, славянофильскую газету День, закрывает отдел Нам пишут в сатирической ИскреЕ

Журналистика активно откликается на приглашение Головнина высказаться в связи с разработкой нового цензурного устава. В диссертации подробно рассматриваются выступления органов различных направлений, от демократического Современника до консервативной Вести. Большинство деятелей прессы выступает за отмену предварительной цензуры и учреждение суда присяжных по делам печати, надеется, что их голос будет услышан в комиссии князя Оболенского.

Всякий закон о прессе есть закон политический, а потому необходимость и значение той или другой системы этих законов вполне подчиняется обстоятельствам времени34, - эти слова Д. А. Оболенского служат ключом к пониманию сути подготовленного 500-страничного проекта. Влияние названных выше кризисных событий, требование императора не ослаблять надзор за прессой, несовпадающие установки Головнина и Валуева обусловливают контаминационный характер проекта, объединяющего принципы предварительной и карательной цензуры. Валуев удовлетворен проектом, а Головнин решительно выступает против административного преследования прессы. Он спешит отмежеваться от проекта, окончательно освободить свое министерство от непопулярных полицейских обязанностей в литературе. 10 января 1863 г. Головнин в Совете министров настаивает на немедленной передаче цензуры в МВД, доработке там проекта устава. Все это Александр II повелевает лисполнить согласно заключению министра народного просвещения35. Так заканчивается 60-летнее пребывание цензуры в структуре МНП. В 1862 г. рассматриваемая реформа переходит в практическую плоскость. Причем верх берет более консервативная линия Валуева, предусматривающая лишь ограниченное введение правовых элементов в цензурный режим.

В четвертой главе Закон о печати 1865 года и последующие меры власти по управлению периодикой анализируются причины усиления охранительной функции надзора, взаимосвязи цензурной и других реформ в условиях свертывания преобразовательного курса Александра II.

В з 1 Руководящая роль МВД в надзоре за журналистикой и осуществление цензурной реформы отражен центральный эпизод преобразований надзора - принятие нового закона. Валуев с удовлетворением принимает на себя все цензурные полномочия. Он считает, что это ведомство может и даже должно быть средством влияния и элементом власти36. В глазах общественного мнения министр хотел бы выглядеть долготерпеливым опекуном журналистики и настойчиво рекомендует чиновникам чаще встречаться с редакторами, внушать им полезность благонамеренного изложения мыслей в пределах дозволенных тем и недопустимость критики основных начал государственного устройства.

Новый руководитель цензуры не отказывается от традиции издания методических циркуляров. Предписания напоминают цензорам, что, требуя от прессы приличия в тоне, они обязаны обличительных выступлений допускать менее и менее, если не будут рядомЕ помещены другие статьи в противоположном духе. Министр расширяет свои запретительные права. В мае 1863 г. он получает возможность по личному усмотрению запрещать редакциям публикацию частных объявлений. За несоблюдение правил приостановкой наказываются либеральный Воронежский листок и газета олигархической оппозиции Весть, а почвеннический журнал Время, близкие к демократическому направлению Современное слово и Народная летопись по инициативе МВД окончательно прекращаются.

В центре внимания Валуева находится работа второй комиссии князя Д. А. Оболенского и судьба разработанного ею устава. Его предназначение видится министру в необходимости вооружить правительственную власть теми предохранительными, оборонительными и репрессивными средствами, которых она уже не находила в прежних цензурных узаконениях37. Вторая комиссия идет по стопам первой и опирается на принцип сосуществования предварительной и карательной цензур.

В судьбе проектов цензурных уставов имеет место закономерность: поначалу власть инициирует пересмотр закона 1828 г., а затем не решается от него отказаться. Иного и не может быть при полном или частичном сохранении предварительной цензуры. То же происходит и при окончательном обсуждении проекта в Государственном совете, постановляющем все-таки не отменять устав 1828 г., а дополнить его теми действительно новыми положениями, которые предлагает комиссия Оболенского. Александр II подписывает указ О даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати и утверждает Мнение Государственного совета О некоторых переменах и дополнениях в действующих ныне цензурных постановлениях. Это и есть закон 6 апреля 1865 г., заключительный документ реформы. В качестве переходных мер, до дальнейших указаний опыта он безусловно освобождает от предварительной цензуры все правительственные, академические, учено-технические, учено-хозяйственные органы печати, а также, по заявлению редакторов, столичные газеты и журналы. Юрисдикции судов подлежат проступки этих изданий, но одновременно на них распространяются административные взыскания. На прежних основаниях остаются духовная и иностранная цензуры, надзор за сатирическими журналами и провинциальной периодикой38. Таков итог реформы, но это далеко не окончание преобразований в цензурном режиме.

В з 2 Характерные черты нового цензурного режима и усиление административного воздействия на прессу даются ответы на вопросы о действительных масштабах реформы, развитии соотношения между правовыми и неправовыми элементами контроля и руководства журналистикой. Отмена предварительной цензуры и введение судебной юрисдикции являют собой самую важную перемену в жизнедеятельности значительной части корпуса периодики. Но в сочетании с сохранением упреждающего надзора для другой ее части и комплексом административных мер все это порождает непривычные и непростые условия выпуска газет и журналов.

Валуев, плодовитый автор циркуляров дает многочисленные инструкции своим чиновникам о налаживании отношений с судебными инстанциями и организации предварительно-карательного надзора таким образом, чтобы пресса не выходила из круга деятельности, предоставленного ей по закону в видах государственной, общественной и частной пользы39. Начавшийся процесс противоречив. С одной стороны, безусловно, положительную роль играет, например, эмансипация быстро растущего отряда академических, учено-специальных журналов. С другой стороны, уже в августе 1865 г. выносятся первые предостережения - открывается эпоха административных взысканий.

Вектор эволюции цензурного режима определяют чрезвычайные внутриполитические обстоятельства. Покушение Каракозова на императора 4 апреля 1866 г. провоцирует правительственную реакцию, консервативно-охранительную переоценку курса реформ. Журналистика обвиняется в разрушении основ самодержавия, развращении молодого поколения. В цензурной политике, как показано в диссертации, усиливается влияние III Отделения, обозначается поворот к административно-репрессивным действиям. Вслед за запрещением Современника и Русского слова в 1866-1868 гг. приостанавливаются семь изданий, выносится около 40 предостережений. Неудовлетворенная оправдательными или мягкими судебными приговорами по делам печати, власть изменяет закон и фактически исключает эти дела из компетенции окружных судов с участием присяжных заседателей.

Всеподданнейшая записка Валуева О положении дел печати 8 февраля 1868 г. является итоговой и прощальной. Через месяц министр уходит в отставку и по сфере прессы завещает преемникам наращивать жесткость не только в кругу административных распоряжений, но и в области законодательной40. При общей оценке линии Валуева в анализируемой реформе необходимо учитывать разнородные результаты. Все-таки была сокрушена тотальность предварительной цензуры и внедрены немаловажные элементы карательно-судебного надзора. Но вместе с тем узакониваются и множатся меры административного преследования периодики. Однако не следует забывать, что с момента перехода цензуры в ведение МВД до отставки Валуева отечественную прессу пополняют - с дозволения министра - почти 200 новых периодических изданий. Это один из самых высоких показателей роста в истории русской печати XIX в.

В з 3 Цензурная политика правительства в последний период царствования Александра II обосновывается вывод о том, что ладминистративный вектор в практике управления прессой последовательно усиливается преемниками Валуева генералом А. Е. Тимашевым в 1868-1878 гг. и статс-секретарем Л. С. Маковым в 1878-1880 гг. Так, министр внутренних дел в дополнение к имеющимся средствам экономического давления на периодику получает право не разрешать розничную продажу провинившихся газет и журналов. 2 ноября 1869 г. Александр II поручает комиссии князя С. Н. Урусова пересмотреть постановления о цензуре, чтобы, предоставляя отечественной печати всевозможные облегчения и удобстваЕ вместе с тем вооружить как судебную, так и административную власть надлежащею силою для отвращения вредного влияния, могущего произойти от необузданности и неумеренности печатного слова41. Заседания комиссии привлекают всеобщее внимание. Пресса, опасаясь ревизии закона 1865 г., высказывается в его защиту. Разнообразные пожелания поступают из ведомств. В частности, Синод предлагает преобразовать духовную цензуру по примеру светской. Комиссия за два года так и не решает задачу соединения в одном правовом акте облегчений для журналистики и вооружения правительства направленной против печати силой. А император требует неотложных мер. Ими становятся указ 6 июня 1872 г. о внесудебном аресте и уничтожении тиража вредных изданий и закон 16 июня 1873 г. о полномочиях главы МВД временно не дозволять обсуждение в прессе каких-либо вопросов государственной важности. В 1872-1879 гг. газеты и журналы получают 101 предупреждение и 69 запрещений розничной продажи. 28 изданий приостанавливаются на разные сроки и 5 окончательно прекращаются. Увеличение количества наказаний обусловлено прежде всего кризисными событиями общественно-политической жизни, когда в главный фактор дестабилизации перерастает конфликт между самодержавием и революционным народничеством.

После принятия ряда экстраординарных мер, в феврале 1880 г. Александр II учреждает Верховную распорядительную комиссию во главе с диктатором - графом М. Т. Лорис-Меликовым, делающим ставку на союз с умеренно-либеральными силами. В течение краткого срока своего правления Лорис-Меликов предпринимает в области цензуры и прессы многообещающие шаги. Он фактически прекращает административное преследование журналистики и нацеливает комиссию по подготовке законов о печати (под председательством вернувшегося к государственной деятельности П. А. Валуева) на лотмену административных взысканий за нарушение постановлений о печати, с предоставлением наложения всех наказаний исключительно судебным установлениям42. Комиссия завершает работу 28 февраля 1881 г., а 1 марта бомба народовольцев трагически обрывает жизнь Александра II и пресекает попытки либерализации внутренней политики царизма.

Анализ трансформации цензурного режима с 1863 по 1881 г. показывает, что здесь не было недостатка в первоначальных либеральных инициативах и решениях. Но самодержавные традиции, автократическая реакция на активизацию общественного движения ведут к преобладанию не правового подхода, а административного произвола в оценке злободневных журналистских произведений.

Пятая глава Изменения в составе и структуре русской печати эпохи Великих реформ отражает результаты развития прессы. Со 146 журналами и газетами Россия вступает в полосу преобразований, а в 1881 г. периодика насчитывает в своих рядах 531 издание.  Существенно уточняют представление об эволюции печати приведенные в диссертации сопоставительные данные о переменах в конкретных газетно-журнальных группах. Сравнение показателей в начале и конце правления Александра II выявляет, что самые высокие темпы развития демонстрирует общественно-политическая, литературная и церковная периодика: она увеличивается 14-кратно. Количество информационно-справочных изданий возрастает в 5, научных и специальных - в 2,7, официальных - в 1,8 раза. Общую картину передают сводные таблицы, в том числе помещенная ниже таблица (см.) о разномоментно выходящих в 1855-1881 гг. изданиях.

На выделении главного в предметно-тематическом содержании построена схема группового распределения изданий (горизонтальный срез). В тексте главы классификация углубляется за счет выборочных комментариев и дополнительных сведений о единичных газетах и журналах. В центре внимания здесь - их идейные позиции, проблематика и особенно цензурные судьбы периодики. По территориальному признаку (вертикальный срез)

Таблица

Русская периодическая печать в 1855Ц1881 гг.

Издания	Петербургские и московские	Провинциальные	Итого
Общественно-политические, литературные	321	104	425
Официальные	23	89	112
Церковные (РПЦ)	19	57	76
Информационные, справочные	40	61	101
Специальные, научные	367	95	462
Всего	770	406	1а176*

Примечание. * В том числе 503 газеты и 673 журнала. 714 печатных органов основаны или арендуются частными лицами, 266 выпускаются учебными заведениями, научными учреждениями, обществами, комитетами и 196 издаются правительственными ведомствами.

издания разделяются на столичные и провинциальные, что позволяет проследить за эволюцией местной печати.

В ходе исследования обнаруживается многофакторная детерминация развития определенных категорий прессы, но среди факторов непременно присутствуют обстоятельства цензурного режима. Так, лидирующая группа научно-специальных изданий интенсивно приумножается и в силу очевидных хозяйственно-технических нужд государства, и по причине того, что она уже в конце 1850-х гг. выводится из-под официального надзора. Рост некоторых отрядов печати обусловлен потребностями конкретных реформ. Таковы, например, военная периодика, которой покровительствуют организаторы преобразования армии, синодальная и епархиальная печать, в отношении которой церковные власти сочетают поддержку и строгий контроль.

В бурное время перемен усложняется структура таких крупных групп прессы, как литературная и общественно-политическая. Она объединяет собственно политические органы и библиографические, педагогические, художественные, юмористические и т. д. Затрудненность процедуры основания и строгости надзора безусловно препятствуют распространенности газет и журналов для народного чтения, а также сатирических. Объектом повышенного исследовательского интереса закономерно являются процессы, происходящие в кругу изданий с ярко выраженным концептуальным направлением - демократических, либеральных, славянофильских, консервативных. Здесь следует подчеркнуть, что идейная дифференциация периодики в эпоху реформ сопровождается и дифференциацией цензурных подходов к сторонникам и противникам самодержавия. Это хорошо иллюстрирует статистика административных взысканий и других мер воздействия на журналистику.

В условиях развития прессы, таким образом, синтезируются влияние цензурного режима, государственные и общественные потребности, профессиональные, управленческие, конфессиональные и многие другие интересы социальных субъектов. В иерархии этих существенных обстоятельств фактор правительственной цензурной политики занимает одно из важных мест.

В Заключении диссертации обобщены основные результаты исследования и сформулированы итоговые положения о конкретно-исторических обстоятельствах эволюции цензурного режима, существенных переменах и нерешенных задачах в законодательстве, практике надзора за журналистикой и ее отношениях с властью, другими значимыми социальными силами, особенностях развития прессы в целом и отдельных газетно-журнальных групп. Главные выводы могут служить также ориентирами для дальнейшего углубления анализа круга проблем, отраженных в настоящей работе.

Перестройка цензурного режима затрагивала фундаментальные принципы автократического поведения в сфере мысли и слова. Самодержавие не смогло пойти дальше ограниченного привлечения судебных органов к роли арбитра в делах печати, введения некоторых элементов последующей и частичного сужения предварительной цензуры при усилении мер административного воздействия на журналистику. В оценке эволюции прессы подчеркивается многофакторная детерминация этого процесса в бурное время реформ, когда рост периодики, с одной стороны, стимулировался потребностями комплекса преобразований, но, с другой стороны и особенно в идеологическом плане, сдерживался усилиями правительства. Развивающаяся пресса, с точки зрения условий функционирования, отчетливо распадалась на две большие части. Для научно-специальных, справочных и т. п. журналов и газет, а также для официальных изданий реформа 1865 г. обеспечила более широкое пространство свободы. Частная печать, так или иначе вовлеченная в проблемное поле государственного устройства и управления, и провинциальная периодика остались полураскрепощенными. Это на долгие годы вперед предопределило остроту цензурных вопросов.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

Монографии

1. Макушин Л. М. Информационная безопасность: цензурный режим и печать (1825Ц1855). - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2008. - 168 с. (9,8 п. л.)

Рецензия: Громова Л. П. Об информационной безопасности общества и государства: ретроспективный взгляд // Мастерская публициста: опыт прошлого и настоящего / Под ред. проф. Г. В. Жиркова. Вып. 6. - СПб.: Роза мира, 2009. - С. 213-218.

2. Макушин Л. М. Цензурный режим и журналистика: от чугунного устава 1826 г. до закона о печати 1865 г.: В 2 кн. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2009. - Кн. 1. 264 с. (15,4 п. л.). Кн. 2. 228 с. (13,3 п. л.)

Рецензия: Амиров В. М., Чудинов А. П. Цензура: не вычеркнуть из истории главное // Политическая лингвистика. Екатеринбург. 2010. № 2. С. 194-196.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК

3. Макушин Л. М. Топология отечественной прессы в полях социального пространства // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2004. № 32. Вып. 16. С. 50-61.
4. Макушин Л. М. Социальный механизм развития системы печати. Методологический и исторический аспекты // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2005. № 37. Вып. 18. С. 149-158.
5. Макушин Л. М. Цель, средство и результат в механизме развития системы печати // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2006. № 40. Вып. 19. С. 122-134.
6. Макушин Л. М. Проблемы свободы печати в юриспруденции эпохи Великих реформ // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2007. № 50. Вып. 21. С. 199-208.
7. Макушин Л. М. Цензурная программа П. А. Вяземского и первые шаги к гласности (1855Ц1858) // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2007. № 52. Вып. 22. С. 196-210.
8. Макушин Л. М. Бессильное Bureau de la press и несостоявшееся министерство цензуры // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2008. № 56. Вып. 23. С. 267-277.
9. Макушин Л. М. Власть-цензура-пресса: От Курантов до Интернета // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2008. № 56. Вып. 23. С. 310-319.
10. Макушин Л. М. Цензурный режим и развитие системы печати // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2008. № 60. Вып. 24. С. 103-111.
11. Макушин Л. М. Программы П. А. Валуева и А. В. Головнина накануне цензурной реформы 1865 г. // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2009. № 1/2 (62). С. 227-236.
12. Макушин Л. М. Дискуссия 1862 г. о гласности и свободе печати // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2009. № 3 (67). С. 71-79.
13. Макушин Л. М. Первый правительственный вариант цензурной реформы (проект комиссии Д. А. Оболенского 1862 г.) // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2009. № 4 (68). С. 204-211.
14. Макушин Л. М. Закон о печати 6 апреля 1865 г. // Известия Урал. гос. ун-та. Сер. 1. Проблемы образования, науки и культуры. 2010. № 1 (71). С. 94-104.

Учебники и учебно-методические пособия

15. Макушин Л. М. М. Н. Катков - издатель и редактор (Русский вестник, Московские ведомости) // История русской журналистики XVIII-XIX веков: Учебник / Под ред. проф. Л. П. Громовой. СПб.: СПбГУ, 2002. С. 438-468.
16. Макушин Л. М. М. Н. Катков - издатель и редактор (Русский вестник, Московские ведомости) // История русской журналистики XVIII-XIX веков: Учебник / Под ред. проф. Л. П. Громовой. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 2005. С. 419-441.
17. Макушин Л. М. Газета как товар в истории российской журналистики: Лекции. - Екатеринбург: УрГУ, 1999. - 26 с. (2,0 п. л.)

Другие научные публикации

18. Макушин Л. М. Ирбитский ярмарочный листок // Культурное достояние Урала и Сибири: Тез. докл. Всемир. конф., посвященной 50-летию ЮНЕСКО, Екатеринбург, 11-15 декабря 1995 г. Екатеринбург: УрГУ, 1995. С. 112-114.
19. Макушин Л. М. Лики цензуры // Российская журналистика: от Колокола до СПИД-инфо. Екатеринбург: УрГУ, 1996. С. 87-90.
20. Макушин Л. М. Цензура в преддверии политических реформ 60-х гг. XIX века // Цензура в России: Материалы междунар. науч. конф. Екатеринбург, 14-15 ноября 1995 г. Екатеринбург: Б-ка им. В. Г. Белинского, 1996. С. 48-52.
21. Макушин Л. М. Власть, пресса, либералы и первые ласточки гласности в начале царствования Александра II // Факс: Журнал уральских журналистов. Екатеринбург. 1997. № 4. С. 21-22.
22. Макушин Л. М. Право собственности на издание: российский опыт 60-х годов XIX века // История журналистики как объект исследования и научная дисциплина: Материалы междунар. науч.-практ. конф. Вып. I. Ростов-на-Дону: РГУ, 1997. С. 56-58.
23. Макушин Л. М. Власть, пресса, реформы и государственная политика в области печати (из исторического опыта России XIX века) // Акценты: Новое в журналистике и литературе. Воронеж. 1997. № 3/4. С. 30-36.
24. Макушин Л. М. Издания для народа и власть в преддверии российских реформ 1860-х годов // Акценты: Новое в журналистике и литературе. Воронеж. 1998. № 1/2. С. 60-62.
25. Макушин Л. М. Сизифова судьба цензурный уставов в России XIX века // Журналистика в 1998 году: Тез. науч.-практ. конф. Москва, 2-5 февраля 1999 г. Ч. II. М: МГУ, 1999. С. 5-8.
26. Макушин Л. М. Динамика системы печати в эпоху Великих реформ второй половины XIX века // Акценты: Новое в массовой коммуникации. Воронеж. 1999. № 5/6. С. 33-41.
27. Макушин Л. М. Гласность в реформах и реформы в гласности: (К методологии исследования места отечественной журналистики в преобразованиях 1860-х годов) // Литературоведение и журналистика: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: СГУ, 2000. С. 234-242.
28. Макушин Л. М. Начало раскрепощения печатного слова: (Государственная информационная политика и пресса на первом этапе подготовки цензурной реформы 1860-х годов) // Журналистские феномены и их познавательный потенциал: Сб. науч. ст. Ч.1. М.; Краснодар: КГУ, 2000. С. 29-43.
29. Макушин Л. М. М. Н. Катков и Русский вестник в 1856-1862 годах: от либерализма к охранительству. // Акценты: Новое в массовой коммуникации. Воронеж. 2001. № 5/6. С. 70-77.
30. Макушин Л. М. Российская печать и Великие реформы. 1855-1881. Программа спецкурса // Акценты: Новое в массовой коммуникации. Воронеж. 2001. № 5/6. С. 76-77.
31. Макушин Л. М. Российская духовная периодика и церковная реформа 1862-1881 гг. // Проблемы массовой коммуникации на рубеже тысячелетий: Материалы науч.-практ. конф. Воронеж, 15-16 мая 2001 г. Воронеж: ВГУ, 2001. С. 173-176.
32. Макушин Л. М. О содержании понятия система печати // Журналистика - 2001: Тез. докл. междунар. науч. конф. Минск, 27 октября 2001 г. Минск: АСОБНЫ ДАХ, 2001. С. 37-38.
33. Макушин Л. М. Система печати в историческом контексте // Российская журналистика на старте XXI века: приобретения и потери: Материалы науч.-практ. конф. Екатеринбург, 27-28 апреля 2001 г. Екатеринбург: УрГУ, 2001. С. 174-181.
34. Макушин Л. М. Первые ласточки раскрепощения печатного слова (Информационная политика государства в ходе подготовки цензурной реформы 1860-х годов) // Невский наблюдатель. С.-Петербург. 2001. № 1 (6). С. 92-96.
35. Макушин Л. М. Берви-Флеровский и его книга Свобода речи, терпимость и наши законы о печати // Роль СМИ в достижении социальной толерантности и общественного согласия: Материалы междунар. конф. Екатеринбург, август 2002 г. Екатеринбург: УрГУ, 2002. С. 160-179.
36. Макушин Л. М. Департамент Каткова: идеология и технология. // Акценты: Новое в массовой коммуникации. Воронеж. 2002. № 1/2. С. 37-44.
37. Макушин Л. М. Московские ведомости М. Н. Каткова: pro и contra // Акценты: Новое в массовой коммуникации. Воронеж. 2002. № 5/6. С. 58-66.
38. Макушин Л. М. Либеральная политика в области печати по Запискам для немногих А. В. Головнина // XXI век начинается: Актуальные вопросы журналистики: Материалы Всерос. науч-практ. конф. Екатеринбург, 30 окт.-1 ноября 2002 г. Екатеринбург: УрГУ, 2002. С. 97-106.
39. Макушин Л. М. История журналистики через призму политики // Журналистика и социология, 2001: Политология журналистики: Материалы науч-практ. семинара С.-Петербург, 6 декабря 2001 г. СПб.: СПбГУ, 2002. С. 83-89.
40. Макушин Л. М. Потенциал журналистики в социальном познании: Исторический взгляд // Журналистика и социология, 2002. Журналистика как средство общественного познания: Материалы науч.-практ. семинара. С.-Петербург, 5 декабря 2002 г. СПб.: СПбГУ, 2003. С. 49-59.
41. Макушин Л. М. Журналистика: глубокая дифференциация или размножение систем? // Журналистика и социология, 2003. Журналистика в перспективе социологической культуры: Материалы науч.-практ. семинара. С.-Петербург, 4 декабря 2003 г. СПб.: Роза мира, 2004. С. 51-60.
42. Макушин Л. М. Охранительные интерпретации свободы печати // Журналистика в 2004 году. СМИ в многополярном мире: Материалы науч.-практ. конф. Москва, 2-5 февраля 2005 г. Часть II. М.: МГУ, 2005. С. 291-293.
43. Макушин Л. М. Статистика - зеркало динамики прессы // Коммуникация в современном мире: Материалы Всерос. науч.-практ. конф. Проблемы массовой коммуникации, Воронеж, 11-12 мая 2005 г. Воронеж: ВГУ, 2005. С. 69-72.
44. Макушин Л. М. Милютинская реформа армии и развитие военной печати // Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения: Тез. науч.-практ. конф. С.-Петербург, 20-21 апреля 2005 г. СПб.: Роза мира, 2005. С. 16-17.
45. Макушин Л. М. Медиаожидания: попытка классификации // Журналистика и социология, 2004. Культура общества и достоинство журналистики: Материалы науч.-практ. семинара. С.-Петербург, 2 декабря 2004 г. СПб.: СПбГУ, 2005. С. 120-130.
46. Макушин Л. М. Периодическая печать как социальная система // Современная журналистика: дискурс профессиональной культуры: Тематический сб. ст. и материалов. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, ИД Филантроп, 2005. С. 91-103.
47. Макушин Л. М. Печать и уроки петербургской школы полицейского права // Журналистика в мире политики: гуманистическое измерение: Материалы секционного заседания конференции Дни Петербургской философии - 2006. С.-Петербург, 17 ноября 2006 г. СПб.: СПбГУ, 2007. С. 80-91.
48. Макушин Л. М. О характерных чертах публицистики М. Н. Каткова // Средства массовой информации в современном мире: Петербургские чтения: Тез. межвуз. науч.-практ. конф. С.-Петербург, 22-23 апреля 2009 г. СПб.: Роза мира, 2009. С. 112-113.

По теме диссертации с 1995 по 2010 г. также опубликованы 35 научных статей и тезисов докладов, сообщений.

---

1 См.: Жирков Г. В. Заключение // Цензурный режим переходных эпох: Материалы Всерос. науч. конф. / под ред. Г. В. Жиркова. СПб., 2004. С. 127Ц129.

2 См.: Макушин Л. М. Периодическая печать как социальная система // Современная журналистика: дискурс профессиональной культуры: Сб. статей и материалов / Под ред. В. Ф. Олешко. Екатеринбург, 2005. С. 91Ц104.

3 См., напр.: Джаншиев Г. А. Эпоха Великих реформ. М., 1896; Забелин И. Е. Современные взгляды и направления в русской истории // История и историки. М., 1995. С. 411Ц442; Ключевский В. О. исторические портреты. Деятели исторический мысли. М., 1990; Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993; Соловьев С. М. Об истории новой России. М., 1993; Татищев С. С. Император Александр II, его жизнь и царствование: В 2 кн. М., 1996; Дружинин Н. М. Социально-экономическая история России. Избр. труды. М., 1987; Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870Ц1880-х годов. М., 1964; Литвак Б. Г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформаторская инициатива. М., 1991; Мироненко С. В. Страницы тайной истории самодержавия. М., 1990; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.): В 2 т. СПб., 2000; Чернуха В. Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. Л., 1978; Эйдельман Н. Я. Революция сверху в России. М., 1989.

4 См., напр.: Гросул В. Я., Итенберг Г. С., Твардовская В. А., Шацилло К. Ф., Эймонтова Р. Г. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000; Карпачев М. Д. Истоки российской революции: легенды и реальность. М., 1991; Левин Ш. М. Очерки по истории русской общественной мысли. Вторая половина XIX - начало XX века. Л., 1974; Леонтович В. В. История либерализма в России, 1762Ц1914. М., 1995; Романовский С. И. Нетерпение мысли, или Исторический портрет радикальной русской интеллигенции. СПб., 2000; Русакова О. Ф. Лики российского радикализма. Екатеринбург, 1994; Цимбаев Н. И. Славянофильство (из истории русской общественной мысли XIX века). М., 1986.

5 См.: Дзялошинский И. М. Методы деятельности СМИ в условиях становления гражданского общества. М., 2001; Корконосенко С. Г. Печать: управление и самоуправление. Тула, 1992; Он же. Теория журналистики: моделирование и применение: Учеб. пособие. М., 2010; Короченский А. П. Пятая власть? Феномен медиакритики в контексте информационного рынка. Ростов-на-Дону, 2002; Кройчик Л. Е. Провинциальная частная газета: формирование концепции // Российская провинциальная частная газета. Тюмень, 2004. С. 3Ц20; Лозовский Б. Н. Четвертая власть и общество: на тернистом пути к согласию. Екатеринбург, 2001; Олешко В. Ф. Моделирование в журналистике: теория, практика, опыт. Екатеринбург, 2000; Прохоров Е. П. Свобода СМИ и журналистской деятельности на демократический принципах. М., 2001; Свитич Л. Г. Феномен журнализма. М., 2000; Сидоров В. А. Политическая культура средств массовой информации. М., 1994; Тулупов В. В. Слово редактора: Сборник статей. Воронеж, 2009; Ученова В. В. Публицистика и политика. М., 1979.

6 См.: Акопов А. И. Отечественные специальные журналы (1765Ц1917): Историко-типологический обзор. Ростов-на-Дону, 1986; Ахмадулин Е. В. Правительственная печать России (конец XIX - февраль 1917 г.). Ростов-на-Дону, 2000; Бережной А. Ф. Углубляясь в историю печати: Статьи. СПб., 1996; Громова Л. П. А. И. Герцен и русская журналистика его времени СПб., 1994; Западов А. В. Русская журналистика XVIII века. М., 1964; Есин Б. Н. Русская газета и газетное дело в России. М., 1987; Ковалева М. М. Отечественная журналистика: Вопросы теории и истории: Сборн. статей. Екатеринбург, 2000; Козьмин Б. П. Журналистика 60-х годов XIX века. М., 1948; Станько А. И. Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII в. - 60-е гг. XIX в.). Ростов-на-Дону, 1986; Щербакова Г. И. Журнал О. И. Сенковского Библиотека для чтения (1834-1856 гг. ) и формирование массовой журналистики в России. СПб., 2005.

7 См.: Антюхин Г. В. Очерки истории печати Воронежского края. 1798Ц1917 гг. Воронеж, 1973; Булацев Х. С. Пионеры провинциальной печати (Первые шаги демократической прессы российской провинции второй половины XIX в.). Л., 1981; Любимов Л. С. История сибирской печати. Иркутск, 1982; Павлов В. А. История журналистики Урала: В 2 т. Екатеринбург, 1995; Петряев Е. Д. Кяхтинский листок. К столетию первой забайкальской газеты. Улан-Удэ, 1963; Станько А. И. Журналистика Дона и Северного Кавказа (допролетарский период). Ростов-на-Дону, 1990; Аракелян Ф. А. Иноэтническая пресса в России. СПб., 2004; Кройчик Л. Е. Частная газета русской провинции: эволюция развития // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика. 2006. № 2. С. 185Ц192; Кузбеков Ф. Т. Башкирская журналистика как явление этнической культуры. Уфа, 2006; Курбакова Е. В. История нижегородской прессы. Н. Новгород, 2008; Мандрика Ю. Л. Провинциальная частная печать. Тюмень, 2007; Таказов В. Д. Журналистика и литературный процесс в Осетии (вторая половина XIX - начало XX в.). СПб., 1998.

8 См.: Батурин Ю. М., Лифшиц Ф. З. Социалистическое правовое государство: от идеи к осуществлению. М., 1989; Омельченко О. А. Закон и печать в дооктябрьской России // Советск. государство и право. 1991. № 3. С. 160Ц173; Федотов М. А. Право массовой информации в Российской Федерации. М., 2002.

9 См.: Баткин Л. М. Пристрастия: Избранные эссе и статьи о культуре. М., 2002; Гозман Л. Я. Политическая психология. Ростов-на-Дону, 1996; Дубин Б. В. На полях письма. Заметки о стратегии мысли и слова в XX веке. М., 2005; Кон И. С. Социологическая психология: Избранные психологические труды. Воронеж, 1999; Ольшанский Д. В. Психология масс. СПб., 2002.

10 См.: Баталов Э. Я. В мире утопии: Пять диалогов об утопии, утопическом сознании и утопических экспериментах. М., 1989; Горяева Т. М. Политическая цензура в СССР. 1917Ц1991 гг. М., 2002; Гудков Л. Д. Негативная идентичность: Статьи. М., 2004; Ермаков Ю. А. Манипуляция личностью: Смысл, приемы, последствия. Екатеринбург, 1995; Коновченко С. В., Киселев А. Г. Информационная политика в России. М., 2004; Левченко И. Е. Парадоксы цензуры // Цензура в России: история и современность: Сборник науч. трудов. Вып. 2. СПб., 2005.

11 См.: Котович А. Н. Духовная цензура в России (1779Ц1855). СПб., 1909; Лемке М. К. Эпоха цензурных реформ 1859Ц1865. СПб.; М., 1904; Он же. Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия. СПб.; М., 1904; Львов-Рогачевский В. Л. Печать и цензура. М., 1906; Новомбергский Н. Я. Освобождение печати во Франции, Германии, Англии и России. СПб., 1906; Розенберг В. А., Якушкин В. Е. Русская печать и цензура в прошлом и настоящем. М., 1905; Сидоров А. А. Московский комитет по делам печати: Ист. очерк. М., 1912; Скабичевский А. М. Очерки истории русской цензуры (1700Ц1863). СПб., 1892; Усов П. С. Цензурные реформы 1862 г. // Вестн. Европы 1887. № 5. С. 134Ц174; № 6. С. 550Ц621; Энгельгардт Н. А. Очерк истории русской цензуры в связи с развитием печати (1703Ц1903). СПб., 1904.

12 См.: Арсеньев К. К. Законодательство о печати. СПб., 1903; Берви-Флеровский В. В. Свобода речи, терпимость и наши законы о печати. СПб., 1869; Градовский А. Д. О свободе русской печати. СПб., 1905; Андреевский И. Е. Полицейское право: В 2 т. СПб., 1874, 1876; Берендтс Э. Н. Связь судебной реформы с другими реформами Александра II и влияние ее на государственный и общественный быт России. Пг., 1916; Дерюжинский В. Ф. Полицейское право. СПб., 1903; Фойницкий И. Я. Моменты истории законодательства о печати // Фойницкий И. Я. На досуге: Сборн. юрид. статей: В 2 т. Т. 2. СПб., 1900. С. 131Ц264.

13 См., напр.: Гарьянова О. А. Документальные материалы Московского цензурного комитета в Государственном историческом архиве Московской области (Обзор материалов фонда за 1798Ц1865 гг.) // Труды историко-архивного института. Т. 4. М., 1948. С. 179Ц197; Добровольский Л. М. Библиографический обзор дореволюционной и советской литературы по истории русской цензуры // Труды Б-ки АН СССР. Т. 5. М.; Л., 1961. С. 245Ц252; Полянская Л. И. Архивный фонд Главного управления по делам печати // Литературное наследство. 1935. Т. 21Ц22. М.; Л. С. 603Ц634.

14 См., напр.: Герасимова Ю. И. Из истории русской печати в период революционной ситуации конца 1850-х - начала 1860-х гг. М., 1974; Оржеховский И. В. Администрация и печать между двумя революционными ситуациями (1866Ц1878). Горький, 1973; Львова М. В. Революционные демократы и цензурная политика правительства в годы первой революционной ситуации в России: Автореф. дисс. Е канд. ист. наук. Л., 1950; Рейфман П. С. Отражение общественно-литературной борьбы на страницах русской периодики 1860-х годов: Автореф. дисс. Е докт. филол. наук. Тарту., 1972; Старикова А. Я. Русская революционно-демократическая публицистика о буржуазных реформах 60-х годов XIX века. Л., 1953.

15 См., напр.: Варустин Л. Э. Журнал Русское слово (1859Ц1866). Л., 1966; Гаркави А. М. Некрасов в борьбе с царской цензурой. Калининград, 1966; Евгеньев-Максимов Е. В., Тизенгаузен Г. Ф. Последние годы Современника. 1863Ц1866. Л., 1939; Кузнецов Ф. Ф. Публицисты 1860-х годов. Круг Русского слова. М., 1981; Ямпольский Н. Г. Сатирические и юмористические журналы 1860-х годов. Л., 1973.

16 См.: Чернуха В. Г. Правительственная политика в отношении печати, 60 - 70-е годы XIX века. Л., 1989; Патрушева Н. Г. Цензурная реформа в России 1865 г.: Автореф. дисс. Е канд. ист. наук. Л., 1990.

17 См.: Свобода научной информации и охрана государственной тайны: Тез. конф. Ленинград, 24Ц26 сентября 1991 г. Л., 1991; Цензура в царской России и Советском Союзе: Материалы конф. Москва, 24Ц27 мая 1993 г. М., 1995; Цензура в России: Материалы междунар. науч. конф. Екатеринбург, 14Ц15 ноября 1995 г. Екатеринбург, 1996; Цензура и доступ к информации: история и современность: Тез. докл. междунар. науч. конф. С.-Петербург, 16Ц18 марта 2005 г. СПб., 2005.

18 См.: 200 лет российской цензуре: Тез. науч. семинара кафедры истории журналистики. С.-Петербург, ноябрь 1996 г. / Под ред. Г. В. Жиркова. СПб., 1996; У мысли стоя на часахЕ Цензоры России и цензура / Под ред. Г. В. Жиркова. СПб., 2000; Цензурный режим переходных эпох: Материалы Всерос. науч. конф. факультета журналистики. С.-Петербург, 19 ноября 2003 г. / Под ред. Г. В. Жиркова. СПб., 2004.

19 См.: Цензура в России: история и современность: Сборн. науч. трудов. Вып. 1Ц4. СПб., 2001Ц2008.

20 См.: Иванов Д. В. Формирование военной цензуры в России 1810 - 1905 гг.: Автореф. дисс. Е канд. ист. наук. М., 2000; Григорьев С. И. Придворная цензура и образ Верховной власти (1831Ц1917). СПб., 2007; Гусман Л. Ю. История несостоявшейся реформы. Проекты преобразований цензуры иностранных изданий в России (1861Ц1881). М., 2001.; Жирков Г. В. История цензуры в России XIX века: Учеб. пособие. СПб., 2000; Он же. История цензуры в России XIXЦXX вв.: Учеб. пособие. М., 2001.

21 РГИА, ф. 772, оп. 1, д. 2097, л. 8-15.

22 Никитенко А. В. Записки и дневник: В 3 т. Т. 2. М., 2005. С. 53.

23 См.: Сборник постановлений и распоряжений по цензуре с 1720 по 1862 год. СПб., 1862. С. 422Ц425.

24 Сборник постановлений и распоряжений по цензуреЕ С. 428-429.

25 ГА РФ, ф. 109, оп. 34, д. 78, л. 1-7.

26 РГИА, ф. 772, оп. 1, д. 4316, л. 33.

27 1857-1861. Переписка Александра II с вел. кн. Константином Николаевичем. Дневники вел. кн. Константина Николаевича. М., 1994. С. 88.

28 РГИА, ф. 1282, оп. 1, д. 1185, л. 18.

29 Первоначальный проект устава о книгопечатании. СПб., 1862. С. 55-56.

30 Материалы, собранные особою комиссиею, высочайше утвержденною 2-го ноября 1869 г. для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати: В 5 ч. Ч. 1. СПб., 1870. С. 254.

31 РГИА, ф. 1284, оп. 241, д. 29, л. 113-115 об.

32 Головнин А. В. Записки для немногих. СПб., 2004. С. 227-230; РГИА, ф. 772, оп. 1, д. 5861, л. 1-10.

33 Сборник постановлений и распоряжений по цензуреЕ С. 469-470.

34 Материалы, собранные особою комиссиеюЕ Ч. 1. С. 41.

35 Всеподданнейший доклад министра народного просвещения по проекту устава о книгопечатании 10 января 1863 года. СПб., 1863. С. 5, 7-8.

36 Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел: В 2 т. Т. 1. М., 1961. С. 346.

37 РГИА, ф. 908, оп. 1, д. 27, л. 75.

38 Сборник постановлений и распоряжений по делам печати с 5 апреля 1865 г. по 1 августа 1868 г. СПб., 1868. С. 1-2.

39 Сборник постановлений и распоряжений по делам печатиЕ С. 72.

40 РГИА, ф. 908, оп. 1, д. 27, л. 92-93.

41 Журнал особой Комиссии, высочайше утвержденной 2-го ноября 1869 г. для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати. СПб., 1871. С. 1.

42 РГИА, ф. 908, оп. 1, д. 168, л. 106.

   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии