Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории
На правах рукописи
Карпухина Марина Александровна
Британское высшее общество эпохи Регентства и казус Браммелла
Специальность 07.00.03 - Всеобщая история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук
Саратов 2012
Работа выполнена в ФГБОУ ВПО Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Креленко Наталия Станиславовна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор кафедры истории и культурологии Самарского филиала Московского городского педагогического университета Семенов Сергей Борисович кандидат исторических наук, доцент кафедры туризма и культурного наследия Института истории и международных отношений Саратовского государственного университета Королева Оксана Владиславовна
Ведущая организация: Волгоградский государственный социальнопедагогический университет
Защита состоится 23 мая 2012 г. в 11:00 часов на заседании Совета по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 212.243.03 на базе ФГБОУ ГПО Саратовский государственный университете имени Н. Г. Чернышевского по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, корпус XI, ауд. 401.
С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского:
г. Саратов, ул. Университетская, 42, читальный зал № 3.
Автореферат разослан л____ апреля 2012 г.
Учёный секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук, профессор Л.Н. Чернова 2а
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Процесс нарастания интереса к социальной истории и разным ее составляющим протекал на протяжении всего XX в. В число проблем, достойных специального рассмотрения, было включено изучение не только массовых движений, отдельных социальных групп, отдельных личностей. История социальная трансформировалась в социокультурное направление, включающее в поле своего научного внимания разные проявления культурной жизни, в том числе на уровне повседневной культуры.
Поэтому совершенно оправданным представляется обращение к изучению одного из явлений такого рода. Прошлое, сотворенное людьми, всегда имеет ллицо не с общим выражением, а с выраженной индивидуальностью. Созданию этого ллица способствуют не только те, кто определяет картину политической и экономической жизни, но и те, кто формирует поведенческие практики современников, остается в памяти потомков знаковой фигурой своего времени. То обстоятельство, что характер времени всегда просматривается через призму судьбы отдельного человека под особым углом, позволяет воссоздать более многомерный образ изучаемого периода.
Между 1780 и 1840 гг. Англия переживала ряд существенных изменений и испытывала сильное давление извне, что было связано с так называемой промышленной революцией, урбанизацией, ростом населения, длительными войнами с Францией. Драматизм, связанный с ломкой многовекового социального уклада, и трагические события, сотрясавшие не только Англию, но и всю Европу, обусловили возникновение мощного романтического движения. Романтики резко дистанцировались от современного им экономического и социального порядка, считая его недостойным человеческой личности. Неприятие вызывали перемены в социальнохозяйственной сфере, формировавшие лчастичного человека, лишенного целостности и универсальности, порождавшие усреднено-трезвый, бездушный практицизм повседневной жизни, ведущий, как казалось, к искажению природы человека1.
Таким образом, кардинальные подвижки в лбольшой истории вызывали перемены в быту, в частной жизни, в том, как позиционировал себя человек в общении с другими людьми, по каким правилам строились межличностные отношения на бытовом уровне. Исходя из этого, представляется исключительно важным и актуальным исследование личности одного из ярчайших исторических персонажей своего времени, законодателя мод и негласного короля светского лондонского общества - Джорджа Браммелла - фигуры для своего времени неоднозначной и, вне сомнений, выдающейся.
ичность и судьба Красавчика Браммелла позволяет воссоздать См.: Кривцун О. Эстетика. М., 2000. С. 48.
3а достаточно полно одну, но весьма интересную грань бытовой и, отчасти, духовной культуры начального этапа индустриального общества.
Степень изученности различных аспектов рассматриваемой темы крайне неравномерна. История английского общества эпохи Регентства постоянно вызывала интерес исследователей. Но в основном внимание историков на протяжении всего XX века привлекал и сейчас привлекает промышленный переворот в Великобритании и его дальнейшее распространение по всей Европе. Этой проблеме уделяли большое внимание такие авторы как П. Манту, Т. Эштон, Д. Фарр, Дж. Райз, Л. Уайат и другие1.
Политическая и социальная история Великобритании данного периода рассматривается в работах Дж. Арчера, Б. Хилтона, Н. Н. Яковлева, М. П. Айзенштат2.
Особый интерес вызывает понятие так называемого лобщества потребления, которое в некоторой степени дает ключ к пониманию феномена личности Дж. Браммелла, и здесь необходимо обратиться к работам М. Дуглас, Г. МакКрекена, Б. Файна, Ж. Риса и других3.
Собственно истории периода Регентства в Великобритании посвящено несколько серьезных работ, и, так или иначе, в исследованиях авторы затрагивают не только социальную и общественную жизнь периода, но также личность принца-регента, давшего имя своей эпохе. Также пристальное внимание исследователей оказалось сосредоточено на проблемах общественной и интеллектуальной жизни Великобритании указанного периода, вопросах повседневности и быта. Здесь стоит отметить работы Дж. Тревельяна, Д. Ливена, Э. Бриггс, П. Клэвин, Н. Дэвиса, Г. Кенигсберга, Х. Перкина и Б. Купер4.
См.: Манту П. Промышленная революция XVIII века в Англии (опыт исследования). М., 1937; Ashton T. S. The Industrial Revolution, 1760-1830. Oxford, 1964; Farr J. R. World Eras:
Industrial Revolution in Europe, 1750-1914. Vol.9. L., 2003; Wyatt L. T. The industrial revolution. L., 2009.
См.: Archer J. E. Social unrest and popular protest in England 1780Ц1840. Cambr., 2000;
Яковлев Н. Н. Британия и Европа. М., 2000; Hilton B. A Mad, Bad, And Dangerous People? England 1783Ц1846. Oxford, 2006; Айзенштат М. П. Власть и общество Британии 17501850. М., 2009.
См.: Douglas M., Isherwood B. The World of Goods: Towards an Anthropology of Consumption. L., 1979; McCracken G. Culture and Consumption. Bloomington, 1990; Fine B.
The world of consumption. The material and cultural revisited. L.; N.Y., 2002; Vries J.
The Industrious Revolution: Consumer Behavior and the Household Economy, 1650 to the Present. Cambr., 2008.
См.: Тревельян Дж., Социальная история Англии. М., 1959; Ливен Д. Аристократия в Европе. 1815-1914. СПб., 2000; Perkin H. The Origins of Modern English Society. N.Y., 2002;
Дэвис Н. История Европы. М., 2005; Бриггс Э., Клэвин П. Европа нового и новейшего времени. С 1789 года и до наших дней / Пер. с англ. М., 2006; Кенигсберг Г. Европа раннего нового времени 1500-1789, М., 2006; Cooper B. P. Family Fictions and Family Facts.
Harriet Martineau, Adolphe Quetelet, and the population question in England, 1798Ц1859.
Routledge, 2007.
4а История Лондона получила освещение в работах историков на протяжении второй половины XIX - XX веков. Внимание исследователей было обращено на топографию и описание достопримечательностей города или на характеристику города как цельной структуры, единого организма, развивающегося и существующего по своим собственным законам.
Характерными работами такого рода являются монографии Х. Клаута и П. Акройда1.
Особое место для понимания изучения поведенческих практик в обществе разных исторических эпох, в том числе и той, что стала историческим фоном для интересующего нас феномена, занимает классическое исследование нидерландского ученого первой половины XX века Й. Хейзинги Homo ludens. Человек играющий2.
Необходимо отметить работы, посвященные тем или иным аспектам и особенностям национального характера англичан, как ланглийские собрания анекдотов и историй об известных лэксцентриках и их лпричудах, (Д. Тимс, У. Расселл), так и исследования, проведенные учеными других стран, в том числе испанским социологом Сальвадором де Мадариагой и нашими соотечественниками Н. А. Ерофеевым, Н. М. Демуровой и А. В. Павловской3.
Для понимания общественных процессов, протекавших в интересующий нас период, необходимо познакомиться с духовной жизнью общества, главной составляющей которой был романтизм. Рубеж ХХ - XXI вв. отмечен появлением ряда обобщающих исследований проблем европейского романтизма, включающих его английский вариант. В контексте рассматриваемой темы значительный интерес представляют работы, затрагивающие различные аспекты философской основы романтизма, прежде всего той их части, которая связана с проблемами художественной эстетики, влиянием романтических идей на историографическую традицию и развитие политико-экономической мысли и общественного менталитета4.
Особо необходимо выделить работы таких исследователей, как К. Уитли и С. Джонс5, анализирующих преломление романтических идей в современной рассматриваемому времени периодике, в частности, в карикатуре.
Совершенно особое место в исследованиях занимает личность лорда См.: Клаут Х. История Лондона, М., 2002; Акройд П., Лондон: Биография / Пер. с англ.
М., 2005.
См.: Хейзинга Й. Homo ludens. Человек играющий. Игра в культуре. М., 1997.
См.: Ерофеев Н. А. Страна чудаков (Из истории англо-русских контактов). / Проблемы британской истории. М., 1982; Демурова Н. М. Портрет английского джентльмена между двумя мировыми войнами (Рассказ У.С. Моэма В львиной шкуре) // Одиссей. Человек в истории. М., 1994; Павловская А. В. Англия и англичане. М., 2004.
См.: Sayre R., Lowy M. Romanticism and Capitalism // A Companion to European Romanticism. Ed. by M. Ferber. Oxford, 2005; Franta A. Romanticism And The Rise Of The Mass Public. Cambr., 2007.
См.: Jones S. E. Satire And Romanticism. St. Martin Press. N.Y., 2000; Wheatley K. Romantic Periodicals And Print Culture. Frank Cass. L., 2005.
5а Байрона, ставшего одним из символов английского романтизма1. В отечественном научном сообществе, однако, пик интереса к романтизму пришелся на 1970-1980-е гг. в творчестве таких исследователей как Н. Я. Дьяконова, Н. А. Соловьева и других2.
Далее, если говорить об одной из неотъемлемых составляющих бытовой культуры рассматриваемого периода, то представляется обязательным остановиться на истории моды, этого универсального и многогранного феномена, включающего в себя собственно историю костюма и историю того, как принято было этот костюм носить и как себя в нем вести.
Эта тема привлекала и продолжает привлекать внимание представителей различных отраслей гуманитарного знания3. Традиционными вопросами в таких работах является осмысление сущности моды, ее социальных функций, ценностно-нормативной природы, средств специфической межличностной коммуникации4.
Судьба и личность Джорджа Браммелла, одного из ярких персонажей в истории нравов и истории моды, привлекали внимание исследователей на протяжении всей второй половины XIX и ХХ века. Однако, если до начала XX века практически все биографии строились по одной и той же схеме, и в них пересказывались одни и те же случаи и анекдоты, ставшие практически каноничными, то в ХХ веке ситуация изменилась. Исследовательница К.
Кэмпбелл5 провела большую работу, ею были привлечены материалы семейного архива герцога Ратландского, имеющие отношение к Д. Браммеллу, а также документы, сохранившиеся после его смерти в Кане.
Исследовательнице практически удалось избавиться от викторианской назидательности, которая, так или иначе, прослеживалась в жизнеописаниях Браммелла предшествующего периода. В биографии собрано огромное количество фактического материала, дана своеобразная трактовка событий и явлений истории Англии того периода.
Размышления литератора и критика Э. Моэрс6 о Браммелле и других денди периода Регентства не являются биографией в строгом смысле этого слова, их ценность заключается в передаче контекста времени, и в основном информация о Браммелле рассредоточена по всей книге, включая примечания. Э. Моэрс лузаконила использование художественной См.: McGann G. Byron and Romanticism. Cambr.; N.Y.; Melbourne, Madrid, Cape Town, 2002; Stabler J. Byron, Poetics And History. Cambr., 2004.
Дьяконова Н. Я. Английский романтизм: Проблемы эстетики. М., 1978; Соловьева Н.А.
У истоков английского романтизма. М., 1988; История зарубежной литературы ХIХ века / Под ред. Н.А.Соловьевой. М., 1991.
См., напр.: Барт Р. Система Моды // Барт Р. Система Моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003.
См.: Hollander A. Sex and Suits. N.Y., 1994; Kuchta D. The Three-Piece Suit And Modern Masculinity. England, 1550 Ц1850. Los Angeles, L., 2002; Nagle C. C. Sexuality And The Culture Of Sensibility In The British Romantic Era. L., 2007.
См.: Campbell K. Beau Brummell. L., 1948.
См.: Moers E. The Dandy: Brummell to Beerbohm. L., 1960.
6а литературы периода Регентства в качестве источника для изучения интересующей проблемы, тем самым сделав существенный вклад в понимание проблемы.
Следующим лпрорывом в изучении биографии Браммелла стала работа Х. Коула1, который, вернувшись к традиционным источникам, сделал несколько открытий, в частности, обнаружив ранее неизвестные рисунки Браммелла. Последняя на сегодняшний день основательная биография принадлежит перу Й. Келли2, изучившего уцелевшие образцы мужской одежды Регентства, а также обнаружившего медицинские записи в приюте для душевнобольных, где закончил свои дни Д. Браммелл.
Кроме исследований биографического характера, существует ряд работ, посвященных проблемам европейского и русского дендизма, в которых рассматривается как явление в целом, так и некоторые его частности3.
В отечественной историографии огромный вклад в изучение такого феномена культуры, как европейский дендизм, сделал Ю. М. Лотман, затронувший эти сюжеты в контексте изучения русской культуры4. В настоящее время особое место в изучении европейского дендизма принадлежит О. Б. Вайнштейн, изучающей дендизм, как явление бытовой и духовной культуры в Европе нового и новейшего времени5.
Объектом исследования является британское высшее общество периода Регентства и личность Джорджа Брайана Браммелла (1778-1840), одного из наиболее ярких выразителей новых тенденций в поведенческой практике высших слоев населения Британии начала XIX в. Под лвысшим обществом в данной работе подразумевается та часть лверхов британского общества, которая, чуть позже будет именоваться лсвет, лсветские круги.
См.: Cole H. Beau Brummell. Granada, 1977.
См.: Kelly I. Beau Brummell: The Ultimate Man of Style. L., 2006.
См.: Meisel P. The Cowboy And The Dandy. Crossing Over From Romanticism To Rock And Roll. N.Y.; Oxford, 1999; Bruhm S. Reflecting Narcissus: A Queer Aesthetic. L., 2001; George L. Reification And The Dandy: Beppo, Byron, And Other Queer Things. Queer Romanticism.
NN 36-37 (November), 2004; Clubbe J. Bend It Like Byron: The Sartorial Sublime In Byron, Bonaparte, And Brummell, With Glances At Their Modern Progeny // Revue De lТUniversit De Moncton, Numro Hors Srie, 2005; Семенова А. С. Дендизм как социокультурный мотив в поведении и творчестве русских писателей 1810-1870-х годов. Дис. Еканд. филол. наук.
СПб., 2006.
См.: Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства XVIII - начала XIX вв. СПб., 1994.
См.: Вайнштейн О.Б. Поэтика дендизма: литература и мода // Иностранная литература, 2000. №3. Она же. Дендистские манеры: из истории светского поведения // Homo Historicus. К 80-летию со дня рождения Ю.Л. Бессмертного. В 2-х кн. М., 2003. Кн. II.
С.224-243. Она же. Зрительные игры XIX века: оптика английских денди // НЛО, М., 2004. № 70. С.79-100; Она же. Вы это называете фраком? Легенды о Бо Браммелле // Пинакотека. 2004. № 18-19. С. 58-62; Она же. Европейский дендизм XIX века [Электронный ресурс]: Литературная традиция и поэтика поведения: Дис. Ед-ра филол.
наук. М., 2006; Она же. Денди: мода, литература, стиль жизни. М., 2006.
7а Предметом исследования стал феномен личности и судьбы Д. Браммелла в контексте окружавшей его среды и духовных поисков породившего его общества, а также восприятие его образа в социальной памяти на протяжении XIX и XX веков.
Хронологические рамки определены эпохой Регентства (1811-1820).
Вместе с тем, для более полного изучения темы пришлось несколько расширить хронологические рамки и включить в исследование период с последнего десятилетия XVIII до завершения первой трети XIX века, выходя за пределы периода политического регентства. При этом в историографии сам термин Регентство существует и используется для обозначения некоего переходного периода от Англии георгианской к Англии викторианской, хронологические рамки которого часто включают в себя 1795-1837 гг.
Цель диссертационного исследования заключается в изучении той роли, которую Джордж Браммелл сыграл в формировании модели личностного поведения индивидуума в условиях становления британского высшего общества начала XIX века.
Для этого в ходе работы над диссертацией возникла необходимость решить следующие задачи:
- выявить основные тенденции политического и социальноэкономического развития Великобритании второй половины XVIII - начала XIX века, в частности, определить влияние промышленной революции и международной ситуации на повседневную жизнь британцев;
- рассмотреть характерные проявления образа жизни, бытовой культуры лверхов британского общества периода становления индустриального общества;
- показать отношение общества (на бытовом уровне) к носителям верховной власти, в частности к личности принца-регента и его окружения;
- выявить особенности романтизма в английском варианте и определить отношения между общекультурным романтическим движением и дендизмом в бытовой культуре;
- проанализировать этапы жизни Д. Браммелла, охарактеризовать наиболее значимые проявления его деятельности в сфере формирования новой поведенческой модели и нового типа внешнего облика человека лиз общества;
- определить причины, позволившие Д. Браммеллу войти в историю в качестве персонифицированного олицетворения дендизма как феномена коллективной культуры;
- проследить пути и причины эволюции восприятия личности денди Браммелла в социальной памяти XIX-XX веков.
Методологическая основа исследования. Диссертация построена на принципах историзма и объективности, кроме того, специфика темы повлияла на выбор методов исследования. При рассмотрении изменений в жизни общества и жизнетворчества Д. Браммелла в работе широко 8а использовался системный подход, что дало возможность создать целостный образ эпохи и охарактеризовать процессы изменения общественного восприятия стандартов мужского поведения. Сравнительно-исторический метод позволил проследить трансформацию образа Д. Браммелла в современный ему исторический период и в последующие периоды как исключительное явление, с одной стороны, и как некий знаменатель эпохи, с другой.
Очень важным при написании работы стал биографический метод, предполагающий сосредоточение внимания исследователя на изучении жизненного пути, межличностных контактов, деятельности и мировоззрения личности Д. Браммелла. В последние десятилетия в рамках традиционного историко-биографического жанра получила развитие лновая биографическая история1, ориентированная на рассмотрение личности и судьбы изучаемого персонажа в контексте того времени, в котором он существовал, которое во многом определило многое в его личностной характеристике. Кроме того, в работе над диссертацией были использованы также описательный, ретроспективный и проблемно-хронологический методы.
Источниковая база исследования. Главной проблемой в изучении жизни Д. Браммелла является тот факт, что сам он не оставил ни дневников, ни мемуаров. Таким образом, круг источников составляют источники личного характера, написанные его современниками: мемуары, сохранившиеся письма, дневники друзей и знакомых Браммелла, клубные книги, вещественные источники, литературные, публицистические и художественные источники.
Сочинение капитана Уильяма Джессе (1809-1871) The Life of George Brummell, Esq., commonly called Beau Brummell2 - наиболее полное жизнеописание Браммелла, задуманное и начатое еще при жизни Красавчика. Большая часть повествования Джессе о жизни Браммелла в Лондоне основывается на устных воспоминаниях людей, которые были в то время близки к Браммеллу, и небольшом количестве сохранившихся писем.
Описание же последних лет его жизни есть результат собственных наблюдений Джессе.
В качестве источника использованы мемуары капитана Риса Хоула Гроноу (1794-1865), которые представляют собой воспоминания об английском светском обществе в первые пятнадцать лет XIX в.3. В этих книгах Гроноу описывал любимые занятия английской аристократии, ее привычки, нравы, развлечения, характеризуя при этом наиболее ярких представителей эпохи.
См.:аРепина Л.П. Вместо предисловия // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 5: Историческая биография и интеллектуальная история.
М., 2001.а См.: Jesse W. The Life of George Brummell, Esq.: in 2 vols. L., 1844.
См.: Gronow R. H. Reminiscences of Captain Gronow Being Anecdotes of the Camp, the Court and the Clubs at the Close of the Last War with France. L., 1862.
9а Еще один ценный источник представляют собой дневники и переписка Томаса Рейкса (1777-1848), воспоминания и письма человека, который в разные периоды своей жизни был дружен с известными и влиятельными людьми своего времени, среди которых в разные периоды его жизни были Д.
Браммелл, герцог Веллингтон, барон Алванли и Талейран.
Кроме этих дневников в ходе работы мы обращались к записям леди Эстер Стенхоуп1, лондонской приятельницы Браммелла, воспоминаниям Стендаля2, а также письмам и дневникам лорда Байрона3. Несмотря на то, что о Браммелле великий поэт упомянул раз или два, Байрон был его современником, и вращался практически в том же самом обществе. Помимо того, представилось возможным привлечь в качестве источников некоторые повести и эпиграммы лорда Байрона, отражающие общественное настроение.
В работах Льюиса Мелвилла и Робера де Монвела собраны известные анекдоты о Браммелле, которые пересказывали друг другу его современники4.
Крайне любопытным источником являются записи клуба Уайтс, опубликованные в приложении к истории клуба Уайтс5, изданной в конце XIX века. Ведение таких книг было характерно для английских джентльменских клубов, записи касались заключенных пари на разнообразные темы.
Первые годы XIX века были наивысшей точкой развития популярного искусства лцветных гравюр, частыми героями которых был принц-регент и его окружение, модники-денди. Таким образом, важной иллюстрацией к общественным настроениям представляются карикатуры Джорджа Гилрея, относящиеся большей частью к нравам конца XVIII и начал XIX века, и сатирические рисунки братьев Крукшенков, охватывающие второе и третье десятилетия XIX века, а также работы некоторых других художников. Также в качестве источников использованы портретные изображения Браммелла.
Примерно к 1825 г. можно отнести появление в Англии жанра так называемых лмодных романов. Одним из самых ярких примеров такого рода сочинений представляется роман Э. Бульвер-Литтона (1803-1873) Пэлем, или приключения джентльмена6 (1828), в котором фигурирует персонаж по имени Раслтон, прообразом которого, и тут уже не могло возникнуть сомнений, послужил Браммелл собственной персоной.
Великолепным образчиком поздневикторианского восприятия дендизма служит роман А. Конан Дойля Родни Стоун, заметная часть этого не См: The Life and Letters of Lady Hester Stanhope by Her Niece The Duchess of Cleveland with a Prefatory Note by The Earl of Rosebery, K.G., K.T. With Illustrations. L., 1914.
См.: Стендаль. Лорд Байрон // Байрон Д. Г. Избранное. М., 2010. С. 9.
См.: Байрон Д.Г. Дневники. Письма. М., 1965.
См.: Melville L. The Beaux of the Regency. L., 1908; Monvel R. B. Beau Brummell and His Times. With Introduction by Mary Craven. L., 1908.
См.: The Betting Book of White's from 1743 to 1878. Vol. II. Part I. L., 1892.
См.: Бульвер-Литтон Э. Последние дни Помпей. Пэлем, или приключения джентльмена.
М., 1988.
10а богатого событиями произведения посвящена характеристике этого исторического феномена1. Знакомство с этим, не самым популярным произведением великого мастера детектива, позволяет почувствовать отношение потомков к дендизму как примечательному явлению бытовой культуры.
Одним из важнейших литературных источников, касающихся проблемы денди и дендизма, является сочинение французского писателя Ж. Барбе дТОревильи (1808-1889) О дендизме и Джордже Браммелле2. Образ Браммелла, нарисованный дТОревильи, в достаточной степени идеализирован. Это не сам Браммелл, а лантропоморфная персонификация понятия лдендизм, что накладывает свой отпечаток на всю работу.
Публицистика представляет для нас интерес в первую очередь как инструмент создания образа. Особое внимание привлекают некоторые публикации в викторианских журналах, в частности, рецензии на биографию авторства Джессе в двух совершенно разных изданиях: Блэквудс и Дублин Ревью.
В ХХ в. сложно назвать чем-нибудь примечательную историческую личность, жизнь и деятельность которой не стали бы предметом киноэкранизаций. В нашем случае мы можем говорить о трех фильмах, главным действующим лицом которых является Джордж Браммелл3, послуживших интереснейшим источником в вопросе изучения образа Дж.
Браммелла в коллективной памяти минувшего столетия.
Вещественные источники представлены образцами выставки Два века британской моды из коллекции музея Виктории и Альберта, прошедшей в музее Московского Кремля 3 сентября - 16 ноября 2008 г., с которыми удалось познакомиться непосредственно, а также экспонаты музея моды Киото, представленные в режиме онлайн экспозиции.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в отечественной историографии предпринята попытка системного анализа одной из граней жизни британского высшего общества рубежа XVIII ЦXIX вв., той, что связана преимущественно с частной жизнью и повседневными нормами.
В работе рассматриваются межличностные отношения в сфере повседневности, уделяется внимание проблемам формирования поведенческих практик в высших слоях британского светского общества.
Эти вопросы представляют особый интерес в условиях меняющейся исторической ситуации, и в этой связи необходимо было рассмотреть исключительность роли Д. Браммелла в этом процессе.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования полученных в результате работы материалов и выводов при См.: Конан Дойль А. Родни Стоун/ Конан Дойль А. Собр. соч. М., 1966. Т. 6.
См.: Барбэ Д'0ревильи Ж. О дендизме и Джордже Браммелле. М., 2000.
См: Beau Brummel (1924), Beau Brummell (1954) и Beau Brummell: This Charming Man (2006).
11а подготовке специальных курсов по истории повседневности стран Запада, а также для более глубокого изучения истории западной культуры Нового времени.
На защиту выносятся следующие основные положения:
- промышленный переворот, переживаемый британским обществом в последние десятилетия XVIII и первые десятилетия XIX в., оказал огромное влияние на общественную жизнь, в том числе на духовную атмосферу, образ жизни и поведение людей, вызвав необходимость в корректировке ценностных ориентиров на уровне межличностных отношений и поведенческих практик.
- масштабные изменения социально-экономического плана сопровождались девальвацией отношения общества к персонам, олицетворявшим верховную власть в стране, утратой уважения к королевскому семейству.
- в условиях перехода от старого традиционного типа общества к обществу новационному, в рамках переломной эпохи особенно ярко проявилась игровая составляющая поведенческих практик бытовой культуры.
- романтическое движение в культуре обеспечило новые поведенческие практики, в частности дендизм, определенным набором черт и приемов, оказавшихся подходящими для самоидентификации личности в сложившейся исторической ситуации.
- выходец из средних слоев британского общества Д. Браммелл в силу личностных качеств и сложившихся жизненных обстоятельств оказался наиболее успешным выразителем новых тенденций в реализации новых поведенческих практик.
- Д. Браммелл на определенном этапе оказался незаменим для лондонского светского общества начала индустриальной эпохи не только в качестве ланиматора светской жизни, но также в роли своеобразного камертона хорошего вкуса.
- образ лпервого денди периодически оказывается востребованным общественной памятью в периоды переживаемых кризисных состояний. В течение XIX-XX вв. персона Д. Браммелла становилась воплощением героического (или антигероического) образа соответствующей эпохи, трансформировавшегося с течением времени, сохраняя, тем не менее, определенные константы в представлении воспринимающей аудитории.
- Апробация основных результатов диссертационного исследования проводилась на научных конференциях различных уровней: История, экономика, культура: взгляд молодых исследователей всероссийская научная конференция аспирантов и молодых ученых (СГУ им.
Н.Г. Чернышевского, 14 февраля 2009 г.); Ноябрьские чтения:
межвузовская конференция студентов, аспирантов и молодых ученых (СПбГУ, 23-27 ноября 2009 г.); История, экономика, культура: взгляд молодых исследователей: всероссийская научная конференция аспирантов и 12а молодых ученых (СГУ им. Н.Г. Чернышевского, 11 февраля 2010 г.);
Presenting Academic Achievements to the World: научная конференция молодых ученых (СГУ им. Н.Г. Чернышевского, 29-30 марта 2010);
Историческая память: люди и эпохи: международная научно-практическая конференция (ИВИ РАН, ГАУГН, 24-26 ноября 2010); Британские чтения:
международная научная конференция (СГУ им. Н.Г. Чернышевского, ноября 2011).
Структура работы обусловлена выбором объекта и предмета исследования, соответствует поставленным целям и задачам. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность, научная новизна и значимость темы, определены объект, предмет, цель и задачи, хронологические рамки и теоретико-методологическая основа диссертационного исследования, раскрыта степень изученности данной темы в зарубежной и отечественной историографии, рассмотрена источниковая база работы.
Первая глава Британское светское общество эпохи Регентства посвящена рассмотрению социальных и экономических условий, вызвавших формирование новой поведенческой модели и изменения внешнего облика людей, претендующих на главенствующую роль в обществе. В связи с этим определенное внимание автор уделяет изображению эпохи и описанию быта и нравов верхов общества времен Регентства, ставшего питательной средой для появления такого личностного типа, наиболее ярким представителем которого стал Д. Браммелл.
В первом параграфе Некоторые тенденции развития британского общества эпохи промышленной революции автор выявляет те факторы в общественной и социальной жизни Британии, которые сыграли исключительно важную роль в общественном развитии страны. За относительно небольшой временной промежуток - от вступления на престол короля Георга III в 1760 г. и до смерти его старшего сына, короля Георга IV в 1830 г., облик Соединенного Королевства изменился разительным образом. В этих изменениях условно можно выделить три уровня: один из них охватывал весь спектр межнациональных отношений западного мира, второй касался внутрибританской социально-экономической жизни, вступившей на путь индустриализации (промышленного переворота), а третий, производный от этих двух, был связан с переменами в повседневной культуре.
За эти десятилетия произошло столько изменений, что многие историки воспринимают этот период как великий рубеж между прошлым и настоящим, ставший подлинным началом лсовременности1. Именно тогда оформились те тенденции, которые сейчас принято связывать с началом Бриггс Э., Клэвин П. Европа нового и новейшего времени. С.2.
13а формирования современной Западной цивилизации, ее экономических и социальных устоев, нравов и менталитета.
Таким образом, для того, чтобы более полно и ясно представить социально-экономические условия, необходимо обозначить понятие так называемой лпотребительской революции, и то, какое место она занимала в социальной истории Англии. Понятие лпотребительская революция (consumer revolution) возникло по аналогии с понятием революции индустриальной и было призвано объяснить истоки возникновения капитализма и смену традиционного общества современным1.
Второй параграф Пространство светской жизни периода Регентства посвящен лсреде обитания, месту, где разворачивалась жизнь британского высшего общества. Обитание этой категории людей было достаточно четко ограничено географически: лондонский район Мей-Фейр, несколько курортных городов (прежде всего, Брайтон и Бат) и многочисленные загородные дома с прилегающими охотничьими угодьями, принадлежавшие представителям аристократии и приобщавшихся к аристократическим забавам богачей из торгово-промышленной и финансовой среды.
Интересной представляется связь специфики архитектуры стиля Регентства и театральной планировки Лондона со стилем жизни аристократии в контексте общих веяний эпохи.
В рассматриваемый исторический период исключительную роль в жизни верхов общества приобрели клубы. Росло их количество, а главное - усиливалась их значимость для политической и светской жизни. Появление такого явления в истории клубной жизни как клуб Олмакс определенно является также маркером эпохи. Кроме того, во времена Регентства клубы были сосредоточием азартных игр, серьезно сказавшихся на менталитете высшего британского общества.
Повседневная культура верхов британского общества на рубеже XVIIIXIX вв., то есть в период нарастания промышленной революции, производит впечатление чего-то зыбкого и бессмысленного. В старом традиционном, феодальном обществе основным признаком лизбранности служило происхождение. В Англии рассматриваемого периода ценность происхождения сохранялась, но лишь отчасти. Другим свидетельством лизбранности в прежние времена была близость к Короне, но во времена Георгов этот критерий утратил в значительной мере свое значение, и возникла необходимость в поиске новых форм отражения лизбранности, таким как принадлежность к определенным общественным кругам или следование определенному стилю жизни.
В третьем параграфе Принц-регент и отношение к нему в обществе характеризуется личность наследного принца Георга, будущего короля Георга IV, который стал знаковой фигурой для английской общественной См.: Гопкало О.О. Британская школа исследований потребительской революции. // Журнал социологии и социальной антропологии. 2006. Том IX. № 3. C. 160.
14а жизни, особенно для лондонского светского общества первых пятнадцати лет XIX в.
Регент как фигура государственного значения теряется за суетностью его собственной частной жизни. Ведь даже его отношение к тем или иным политикам, поддержка определенной политической группировки находилась в прямой зависимости от того, кто охотнее возьмется удовлетворить его прихоти и солидные финансовые запросы. Жизнь государства, большая политика протекали вне этой дворцовой круговерти.
Налицо был кризис власти, совпавший с кризисом ценностных ориентиров. Королевскую семью критиковали и высмеивали всеми доступными методами, хотя при этом обе стороны терпели сложившуюся ситуацию. Принц Уэльский стал со временем воплощением лнеподходящего образа, классического примера того, каким не следовало быть настоящему джентльмену, несмотря на то, что сам Георг стремился к прямо противоположному. Обществу необходим был образец для подражания, идеал, который бы соответствовал изменениям, происходившим в обществе.
Вторая глава Джордж Браммелл и феномен дендизма посвящена анализу жизненного пути Д. Браммелла, его места в высшем британском обществе и факторам, сыгравшим наиболее важную роль в формировании легенды о Красавчике Браммелле. Кроме того, отдельное внимание уделяется вопросу дендизма в эпохе Регентства в том варианте, в котором его воплотил Д. Браммелл.
В первом параграфе Жизненный путь Красавчика Браммелла автор рассматривает факторы в биографии Д. Браммелла, которые сделали его выразителем определенной тенденции общественной жизни своего времени.
Несмотря на скромное происхождение, обстоятельства жизни Браммелла сложились таким образом, что детские игры и забавы проходили в обществе представителей совсем иного круга. Впоследствии его родители сумели отправить его в Итон, где Браммелл и обзавелся большей частью полезных в будущем знакомств и уникальным уже на тот момент чувством стиля.
Непродолжительное обучение в Оксфорде способствовало тому, что Браммелл расширил круг знакомств с людьми лиз общества, а последовавшая за тем служба в 10-ом полку (1794-1798) обеспечила ему высочайшее покровительство принца Уэльского. На служебном поприще, также как и на поприще академическом, Браммелл никак себя не проявил.
Однако околовоенный быт (мундир, выправка и прочее) снабдил его деталями для создания собственного образа внешнего образа, который стал олицетворением мужественности в первые полтора десятилетия XIX века.
После 15-ти с лишним лет, проведенных в роли короля моды Лондона, Браммелл, испортив отношения с принцем и потерпев финансовый крах из-за карточных долгов, был вынужден прибегнуть к испытанному способу англичан лиз общества, попавших в лзатруднительное положение. Он бежал на континент, где расходы были несоизмеримы с теми, которые требовались в Лондоне для поддержания светского образа жизни. В. Вульф 15а связывает этот факт с окончанием войны: игорные дома заполонили толпы военных, вернувшихся на родину и жаждавших развлечений. На их фоне квазигероический образ Красавчика Браммелла изрядно поблек и утратил свое обаяние. Вместе с тем, бегство Браммелла из Англии и печальное прозябание в провинциальном французском городке наложили определенные печально-поэтические штрихи на его судьбу, соответствующие духу романтической эпохи.
Второй параграф Поведенческая практика Браммелла-денди посвящен характеристике бытовой стороны дендизма. Безусловно, нельзя утверждать, что глобальные изменения в мужской повседневной и вечерней одежде целиком и полностью являлись заслугой только его одного, однако Браммелл был одним из первых, кто уловил изменения в обществе и сумел отразить их во внешнем облике. Он воплотил в жизнь тип героя, созданного портновским искусством, сложным и изощренным.
На волне царивших в обществе настроений внешние данные Браммелла были беспроигрышным преимуществом, и его тело необходимо было только соответствующим образом лупаковать, ничего не добавляя лишнего, и преподнести так, чтобы его несомненные достоинства были видны окружающим.
Новый костюм, вобравший в себя элементы спортивного и военного стилей, делал сильный акцент не только на физической красоте своего носителя, но и во многом обозначал его положение в обществе - царственная осанка и властная посадка головы были неотъемлемыми составляющими образа. Этот костюм, который Браммелл во многом создал и который носил, был воспринят высшим обществом. Социальный и имущественный статус, положение в обществе выражались теперь посредством тонкостей и мелочей:
покроем фрака, качеством сукна рубашки, тщательно завязанным шейным платком и искусством достать табакерку.
Д. Браммелл чутко уловил все колебания и основной вектор направленности развития мужского костюма и воплотил их на практике.
Однако дело не ограничилось только внешностью и одеждой: стиль жизни, его поведение в обществе и отношение к себе, окружающим и миру сделало ему имя. Все дендистское поведение раскладывается на эти две составляющие - ритуал и представление. Четкий распорядок дня в своей внешней фривольности не подразумевал никакого более или менее серьезного отклонения: утренний туалет, конная прогулка в парке, смена одежды, посещение клуба, бала или театра.
Сам по себе костюм денди был по сути героическим, в нем переплетались как черты античного героя, так и лврожденный героизм каждого отдельного мужчины, выражавшийся в крайней степени мужественности. Когда в начале XIX в. все мужчины поголовно стали носить в качестве вечернего платья белый шейный платок и черный фрак, индивидуальные черты каждого стали только еще более важны и заметны, а не наоборот.
16а Таким образом, во времена, когда стремление к самовыражению ценилось превыше всего - не в последнюю очередь здесь сыграли свою роль военные действия на материке - появился так называемый стоицизм денди, явление одновременно как курьезное, так и в то же время дающее объяснение многим появляющимся вопросам. Определенно, немалая доля упорства и внутреннего самоотречения необходима для того, чтобы проводить долгие часы в неудобной позе перед зеркалом и после - в не более удобной - будучи облаченным по всем правилам. Смысл заключался в том, чтобы в этих жестких рамках - были ли они жестокими в действительности или только призваны были казаться такими - сохранять изящество и непринужденность.
Денди пытались создать защитный образ-маску, не поддающийся дешифровке, делали ударения на тех акцентах, которые могли бы выделить их из общей массы на фоне появляющейся тенденции к униформизации общества. Браммелл, хотя и обладал довольно высокомерным и вздорным характером (от которого впоследствии и пострадал), за свою жизнь успел побывать как самоуверенным экстравертом, открыто и безапелляционно диктующим свою волю окружающим, так и отвергнутым обществом меланхоликом, в последние десятилетия своей жизни. Его судьба прекрасная иллюстрация того, что, хотя внешне денди противопоставляли себя обществу, по сути, они были продуктом этого общества, и их существование имело смысл только в его рамках.
Третья глава Рождение легенды о первом денди включает в себя исследование духовной атмосферы, которой была пропитана жизнь европейских стран на рубеже XVIII и XIX вв., и процесса формирования образа Д. Браммелла в общественном сознании во второй половине XIX - XX вв.
В первом параграфе Романтизм и дендизм рассмотрено влияние перемен в умонастроениях общества, связанных с распространением романтизма, на том, как преломились романтические настроения в сфере бытовой культуры.
Для человека эпохи романтизма становятся относительными прежде незыблемые идеалы: вера в абсолютные ценности исчезает, и для человека нового поколения - поколения романтизма - становится невозможным не думать об относительности ценностей. Новые настроения отличались пессимизмом, иррационализмом и верой в случайность как основную движущую силу бытия. В Великобритании из-за своеобразия ее положения (лопережающее развитие) именно чувство утраты, тоска по безвозвратно уходящему, проявились раньше и острее, чем у ее соседей.
Такие изменения в повседневной жизни, как, например, необходимость в строгом подчинении временной регламентации, вызвали протест романтического свободолюбия. Наиболее ярко это проявилось в дендистском пренебрежении временем и отношении к часам не более (но и не менее) как к яркому аксессуару мужского костюма.
17а Никогда прежде так остро не проявлялось человеческое самосознание и саморефлексия: быть, переживать, чувствовать, доказывать, жить и представлять себя как собственную уникальность. В этот период остро проявилось классическое противостояние общества (группы людей) и аристократического героя-романтика (индивидуума). Герой с этим обществом, общественным мнением внешне не считается ни в малейшей степени, но при этом общество очень остро и ревниво воспринимает проявления его настроений.
Противостояние романтического героя и внешней среды, бунт против общепринятых правил и установленных законов, пристрастие ко всему странному и необычному, сильный акцент на собственной исключительности - все это послужило своеобразной основой для формирования такого типа личности как денди. Романтическое мировосприятие, бунт против общества, выраженный через высокомерие и иронию, являются неотъемлемыми качествами денди. При этом, правда, надо отметить, что без общества весь смысл существования для денди теряется.
Таким образом, романтические умонастроения, захватившие Европу в конце XVIII - первой половине XIX вв., выразились в дендизме как в одной из собственных форм культурной и духовной жизни английского общества и также сыграли немалую роль в формировании повседневной культуры эпохи Регентства. Дендизм был одним из вариантов, в котором романтики видели способ преобразования деградирующего лздесь и сейчас или же безоглядного бегства от него.
Стремительно протекавшие экономические, социальные и культурные процессы затрагивали все сферы жизнедеятельности английского общества и влияли на образ жизни всех его слоев. Относительно небольшой по численности, но исключительно важный в историческом контексте социальный слой английской аристократии оказался вовлечен в водоворот перемен в той же степени, что и прочие жители страны, и напрямую участвовал в формировании нового образа жизни и того типа мужчины, наиболее ярким проявлением которого стал джентльмен викторианской эпохи.
Второй параграф Джордж Браммелл в культурно-исторической памяти XIX-XX веков посвящен анализу процесса восприятия образа Дж.
Браммелла в памяти потомков.
Начало этого процесса было положено серией так называемых лмодных романов 1820-1830-хх гг. XIX века, где денди, и как собирательный образ, и как Браммелл в частности, фигурировал как некий идеал поведения, как своеобразный персонаж, обладающий исключительными манерами и характером.
Викторианская эпоха не могла принять дендизм в его изначальном проявлении. Денди Д. Браммелл был антигероем для викторианского общества, и в качестве собственно лвеликосветского бездельника, и как один из наиболее ярких представителей высшего общества периода 18а Регентства, который оценивался крайне отрицательно. В то же время образ денди Браммелла оказался необыкновенно востребован во Франции середины ХIХ века.
Три наиболее известных широкой публике кинофильма, снятые в разные годы XX века, при совершенно разном наполнении и исполнении, сохраняют один общий элемент легенды, то, благодаря чему Д. Браммелл остался в истории: его внешняя элегантность и вклад в историю костюма. Героический образ, с течением времени значительно трансформировавшийся, тем не менее, стал константой в представлении воспринимающей аудитории.
В Заключении диссертации подводятся итоги работы, излагаются основные выводы диссертационного исследования.
Рубеж XVIII-XIX в. стал временем переломным в самом прямом и глубинном значении этого слова. Это не просто лпереходная эпоха от одного к другому этапу, это разлом, утрата старого уклада жизни, характерного для общества, жившего по нормам традиционности, и становление индустриального общества. Для Англии это период нарастания процессов промышленной революции (индустриализации) и противоборства, соперничества с революционной Францией.
Дело заключалось не только во внешне видимых изменениях, которые можно так или иначе измерить или зафиксировать: общество и культура менялись столь же стремительно, как и экономика. Великобритания за считанные годы совершила рывок в экономическом развитии, добилась победы в изматывающем противостоянии с наполеоновской Францией и вышла по всем показателям на место наиболее развитого, богатого государства в Европе. Этот рывок означал переход к качественно иной организации экономики.
В рамках этого большого процесса наблюдались явления, казалось бы, выпадающие из общей героической тональности. Эти явления касались очень узкого круга людей, разворачивались на ограниченном географическом пространстве, но имели ярко выраженную определенность. Они были связаны с жизнью королевской семьи и поведением высшей власти.
Обновляющемуся обществу нужна была власть, основанная на иных принципах, далеких от подчеркнуто великолепия и блеска монархий старого типа. Однако требовалось время, чтобы носители власти стали соответствовать этим запросам, лстали хорошими1. Регентство 1811-1820 гг.
и предшествующий ему период - время сложное и противоречивое. Эта эпоха, лбеспечная и безрассудная, эпоха непрерывных балов, развлечений и праздности была отмечена беспрецедентными изменениями практически во всех сферах жизни общества. Вместе с тем, королевская власть в лице монарха и регента не только оказалась практически непричастна к победам, достижениям и свершениям своей страны, но также дискредитировала себя в глазах основной массы подданных.
Я буду хорошей, - записала в своем дневнике Александрина-Виктория, став королевой.
19а Английское высшее общество рассматриваемого времени испытывало чувство неудовлетворенности, неопределенности, душевной опустошенности. Это совпадало с общей эмоциональной атмосферой эпохи романтизма, и на уровне светской жизни проявилось на первый взгляд весьма причудливым образом. Отсюда происходит чрезмерное внимание к мелочам в светской жизни, к правилам хорошего тона, которые все более усложнялись. Отчасти отсюда происходят все более усложняющиеся правила поведения, новые и новые условности.
Нидерландский философ и историк Й. Хейзинга утверждал, что игровой момент в поведенческих практиках достигает своего пика в эпоху барокко (XVII в.), снижает пафосность, но сохраняет значимость в эпоху рококо (XVIII в.), проявляется в лсудорожном поиске оригинальностиромантического движения и сходит лна нет по мере утверждения в правах идеала лполезности в середине XIX века. В связи с общим углублением серьезности, как феномена культуры XIX века, сама культура практически перестает быть игровой, какой она была до этого момента2.
Меняется стиль мужского поведения, мужская мода, как одно из внешних проявлений этой игры, становится все скучнее, а мужской костюм все меньше подвергается каким-либо трансформациям. При этом на действительно превосходную материальную базу благосостояния, безупречные манеры и приличное образование накладывалось осознание себя лвенцом цивилизации. Как утверждал Барбе дТОревильи, лдендизм был не измышлением одного человека, а следствием определенного, существовавшего до Браммелла состояния общества3.
На этот переломный момент проявления игрового составляющего приходится расцвет публичной карьеры Красавчика Браммелла. Большое значение в этом принадлежало особенностям личности этого человека, обладавшего сильной харизмой.
Высший свет в своем желании развлечений мог забыть и о происхождении, и о состоянии, и открыть свои границы человеку, который мог бы его развлечь4. Более того, несмотря на свое более чем скромное происхождение, Браммелл на определенном этапе оказался незаменим для лондонского светского общества начала индустриальной эпохи не только в качестве ланиматора светской жизни, но также в роли своеобразного камертона хорошего вкуса. При открывшихся в связи с промышленной революцией перспективах подлинная аристократия неминуемо растворилась бы в представителях лтретьего сословия, которые могли себе позволить ранее недосягаемый уровень роскоши.
Сейчас, спустя время, остается признать, что дендизм как манера жить становится своеобразным знаком переломных эпох, связанных с особым Хейзинга Й. Homo Ludens. С.192.
См.: Там же. С. 183.
Барбэ Д'0ревильи Ж. О дендизме и Джордже Браммелле. С. 85.
См.: Pristley J.B. The Prince of Pleasure and his Regency. 1811-1820. N.Y., 1969. P. 48.
20а беспокойством и определением своего места в пространстве. Три пресловутых правила дендизма: Ничему не удивляться, Сохраняя бесстрастие, поражать неожиданностью, Удаляться, как только достигнуто впечатление как нельзя более емко могут ответить на незаданные вопросы относительно собственной позиции и поведения в шаткую эпоху перемен и напряжения.
Действительно, каноны классического мужского костюма, заложенные в начале XIX в., так и не претерпели серьезных изменений. Тем не менее, некоторые элементы мужского костюма все же позволяют продолжить игру:
это и жесткий шейный платок, и пестрый жилет под идеальным и скучным фраком, и некоторые аксессуары, статус которых возводится в абсолют. Сама природа истинного денди заключается в сочетании взаимоисключающих понятий - игры и серьезности - во всем: в одежде, поведении, образе мыслей и прочем.
Романтические настроения начала XIX в. сделали Браммелла своеобразным героем своего времени. По отношению к Браммеллу применима главная установка эпохи романтизма: человек должен быть творцом. Сфера творчества может быть различной, но суть остается единой:
создать нечто. Браммелл создал себя как некий эталон, в облике, манере поведения, интересах которого современники видели объект для подражания.
Неброско-эффектный, отстраненно ироничный, безупречный и безразличный, - таким стал тип романтического героя, помещенного в светскую гостиную. Как представитель дендизма Браммелл никогда не был превзойден. Только для него пребывание и господство в мире моды стало исключительно содержанием жизни. Все последующие денди духовного склада принадлежали миру эстетической культуры, прежде всего, литературы1.
На фоне смены понятий об индивидуальности, перестроения этических норм и перемен в социальной картине мира Джордж Браммелл, обладая одновременно мужественностью и изяществом, как нельзя лучше подошел к требованию времени. Драматическое завершение жизненного пути - отверженность, непонятость, безумие, - все это довершило создание цельного и впечатляющего образа в памяти потомков. Д. Браммелл наметил пути формирование новых поведенческих практик, став материальным воплощением новой эстетики, превратив себя в некий символ, необходимый обществу.
В Приложении представлены карикатуры из собраний Британского музея, портреты Д. Браммелла и современников и образцы мужского костюма эпохи Регентства.
См.: Манн О. Дендизм как консервативная форма жизни // URL: [Манн О. Дендизм как консервативная форма жизни] Дата обращения 27.09.2010.
21а Основные результаты диссертационного исследования изложены в публикациях:
Статья, опубликованная в издании, рекомендованном ВАК:
1. Карпухина М.А. Величайший денди своего времени Дж. Браммелл на страницах викторианской прессы. // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. Саратов, 2010. Т. 10. Вып. 2. С. 15-20.
Статьи в прочих изданиях:
2. Карпухина М.А. Образы Дж. Браммелла в кинематографе // Историческая память. Люди и эпохи. М., НО - по истории, 2010.
С. 133-135.
3. Карпухина М.А. Английский романтик и дендизм: Они приняли меня в свой круг // Новый век: история глазами молодых. Саратов, 2010.
Вып. 9. С. 313-320.
4. Карпухина М.А. George Brummell and His Life: the Reflection in Contemporary Memoirs // Представляем научные достижения миру.
Гуманитарные науки: материалы научной конференции молодых ученых УPresenting Academic Achievements to the WorldФ, 29-30 марта 2010 г. Саратов, 2010. С. 60-64.
5. Карпухина М.А. Дендизм эпохи Регентства: теория и практика // Актуальные вопросы искусствознания: человек-текст-культура: Сб.
статей. Саратов, 2009. С. 140-145.
6. Карпухина М.А. Быт и нравы британского светского общества эпохи Регентства // Новый век: история глазами молодых. Саратов, 2009.
Вып. 8. Ч. 1. С. 46-53.