Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное  

На правах рукописи

евин Валерий Федорович

БОРЬБА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА И РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ С РЕЛИГИОЗНЫМИ ПРАВОНАРУШЕНИЯМИ в 1820-е  Ц 1917 гг.

(на материалах Среднего Поволжья)

Специальность 07.00.02 Ц Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Саранск 2011

Работа выполнена на кафедре экономической истории и информационных технологий Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования Мордовский государственный университет им. Н.аП.аОгарева

Научный консультант:        член-корреспондент РАН

доктор исторических наук профессор

Арсентьев Николай Михайлович

Официальные оппоненты:        доктор исторических наук профессор

Первушкин Владимир Иванович

доктор исторических наук профессор

Заварюхин Николай Васильевич

доктор исторических наук профессор

Шайдуллин Рафаиль Валеевич

Ведущая организация:        Ульяновский государственный университет

Защита состоится л09 декабря 2011 г. в 1400 часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.04 при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования Мордовский государственный университет имени Н.аП.аОгарева по адресу: 430005, Республика Мордовия, г.аСаранск, ул. Пролетарская, 63 (учебный корпус № 20), конференц-зал (ауд.а408).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Мордовского государственного университета имени Н. П. Огарева по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Большевистская, 68.

Автореферат разослан л____ _______________ 2011 года

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук доцент        Э. Д. Богатырев

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования. Гражданин, его права и свободы признаются в России высшей ценностью, а соблюдение и защита этих прав и свобод - обязанностью государства. Отношение к естественным и неотъемлемым правам человека, в том числе к свободе совести, выступает объективным показателем зрелости и развитости государственных институтов, стремящихся к тому, чтобы являться цивилизованными, демократическими, социальными и правовыми. Обеспечение прав человека определяется не только их воплощением в нормах законодательства, но также наличием стройной  системы гарантий и процедур их защиты.

В настоящее время обострились проблемы, связанные с деятельностью религиозных объединений граждан и духовных учреждений. Повышается интерес к главным религиозным конфессиям, в связи с тем что православная, мусульманская, иудейская церкви, а также многочисленные религиозные организации привлекают в свои ряды все большее количество граждан.

Советское государство, руководствуясь идеологическими принципами, преследовало религиозные объединения и организации. Поэтому положительный опыт, накопленный в течение нескольких веков взаимодействия государственных и религиозных институтов, был практически утрачен. Общество оказалось не готово к практической реализации конституционного права на отправление религиозных потребностей. Возросло количество правонарушений, совершаемых на религиозной основе, а государственные органы ввиду серьезных пробелов в законодательстве о религиозных объединениях и обществах не имеют возможности должным образом  на них реагировать. В результате граждане не всегда могут противостоять агрессивной, антиобщественной деятельности тоталитарных сект и псевдорелигиозных объединений. Совершенствование норм законодательства, касающихся функционирования религиозных обществ и объединений на правозащитной основе, отвечает законным интересам всех граждан.

Для надлежащего обеспечения прав и свобод человека в духовной сфере важно, какими для этого юридическими средствами будут обладать конкретная личность, государственные органы, а также суд.

Реализация права гражданина на свободу совести тесно сопряжена с необходимостью обращения к богатым историческим урокам. В условиях формирования национальной правовой системы России исследование правовых, религиозных традиций населяющих ее территорию народов необходимо для восстановления континуитета и дальнейшего поступательного развития Российского государства, сохранения его правового наследия. Изучение историко-культурных особенностей формирования правовой системы России, анализ роли традиционных и религиозных факторов в этом процессе позволят представить рекомендации по совершенствованию складывающегося правопорядка. В этом заключается актуальность диссертационного исследования.

В качестве объекта исследования нами взяты правонарушения, совершаемые на религиозной почве в XIX - начале XX в. Правонарушения мы делим на преступления, влекущие за собой уголовную ответственность, а также противоправные деяния, по которым наступала административная ответственность.

Предмет исследования включает:

• выявление социально-экономических, политических и духовных предпосылок совершения религиозных правонарушений;
• исследование направленности, эффективности законодательства, направленного на борьбу с религиозными правонарушениями, а также изучение факторов, оказавших влияние на его модификацию;
• анализ эффективности административных, судебных и воспитательных мер, применявшихся различными государственными и правоохранительными инстанциями в ходе расследования и рассмотрения административных и уголовных дел, связанных с религиозными правонарушениями;
• определение роли и места Русской православной церкви в борьбе с религиозными правонарушениями.

Хронологические рамки исследования датируются 1820-ми гг. и началом XX в. (1917 г.). В этот период государство окончательно определилось с основными направлениями политики по отношению к религиозным конфессиям в Российской империи, а их деятельность была упорядочена и взята под жесткий правительственный контроль.

Исследование завершается 1917 г., когда правительственная политика по отношению к религиозным конфессиям претерпела существенные изменения, главным из которых стал сам отказ от преследования за деяния, совершенные на религиозной почве.

Территориальные рамки исследования охватывают Среднее Поволжье, включающее в рассматриваемый период Симбирскую, Пензенскую и Казанскую губернии. В связи с тем что Самарская губерния была образована в 1867аг., а уезды, территориально вошедшие в ее состав, относились к Саратовской, Казанской и Симбирской губерниям, мы ее отдельно не брали, ограничившись материалами уездов, впоследствии переданных из состава Симбирской губернии во вновь образованную Самарскую.

Степень научной разработанности проблемы. Взаимоотношения церкви и государства были во все времена объектом изучения историков, правоведов, церковных и общественных деятелей. Все исследования, относящиеся к изучаемой теме, мы делим на три периода. Первый - работы, изданные в XIXаЦ начале XX в. (до 1917 г.). Он характеризуется главенством Русской православной церкви (РПЦ) во всех сферах жизни российского общества, фактическим запрещением критики деятельности государственных органов и РПЦ в сфере борьбы с так называемыми правонарушениями на религиозной почве. Все проведенные исследования сводились лишь к необходимости улучшения тех или иных сторон этой работы, а также к обобщению ее итогов.

Второй период историографии мы связываем с советским временем. После революций 1917 г (Февральской, а особенно Октябрьской) правоохранительная деятельность государства и РПЦ по борьбе с религиозными правонарушениями была подвергнута жесткой критике, как мракобесие и средневековье. Во второй половине 1980-х гг. некоторые авторы пытались, несмотря на идеологические оценки, доминировавшие в советской исторической науке, объективно показать те или иные аспекты, связанные с противодействием преступности на религиозной почве. Второй период мы делим на доперестроечный (1918Ц1984 гг.) и перестроечный (1985Ц1991 гг.), когда тональность исследования несколько изменилась несмотря на доминирующий государственно-идеологический подход.

Третий период историографии начался после распада СССР и образования Российской Федерации. Он характеризуется появлением объективных, независимых оценок, связанных с деятельностью государства и РПЦ по противодействию правонарушениям в сфере конфессиональных отношений.

Первый период историографии берет свое начало в 20-х гг. XIX в. во время значительного усиления борьбы с религиозными правонарушениями, жесткого преследования раскольников, сектантов, язычников и представителей других верований, которых государство считало вероотступниками. Историки и правоведы, делая упор на необходимость и бескомпромиссность борьбы с религиозными правонарушениями, старались подсказать правительству способы еще большего ужесточения мер, проводимых правоохранительными органами по отношению к религиозным правонарушителям.

Труды таких исследователей, как Е. Н. Елеонская, архимандрит Израиль, Г. В. Есипов,  К. А. Неволин, Н. А. Руднев были направлены на дискредитацию религиозных организаций, состоящих в оппозиции Русской православной церкви1.

Наиболее показательным является исследование А. Щапова, в котором автор, напоминая о мятежных действиях руководителей раскольников в XVIIав., призвал правительство не ослаблять борьбу со старообрядчеством2. Эти взгляды разделяли В. Фармаковский и И. А. Чистович3.

Среди аналитических трудов, в которых предпринималась попытка обобщить опыт, накопленный государством и Русской православной церковью в период с XI по первую половину XIX в., выделяется исследование А. В. Лохвицкого Значение Божьих судов по русскому праву, посвященное деятельности так называемых церковных судов, их роли и месту в судебной системе империи4.

Правительство Александра II, стремясь получить международную поддержку своих либеральных преобразований, старалось без лишней необходимости не преследовать лиц с устоявшимися религиозными убеждениями, равно как и религиозные организации, считавшиеся оппонентами Русской православной церкви, однако одновременно была усилена борьба с вероотступничеством, вовлечением в ислам лиц православного вероисповедания, правонарушениями, направленными против монополии РПЦ в государстве, других крупных российских конфессиональных общин (мусульманства, буддизма).

В указанное время исследователи пытались разобраться в истоках правонарушений на религиозной основе, противопоставить государственному принуждению и наказанию стремление объяснить обывателю негативную сторону богохульства, вероотступничества, антигосударственную и антигуманную сущность изуверных сект.

В. Б. Антонович, подробно проанализировав материалы розыскных дел, связанных с обвинениями в колдовстве, пришел к выводу, что доказательная база предъявленных обвинений нередко не выдерживает никакой критики5. С.аА.аАрхангелов впервые в юридической практике государства исследовал поволжские секты и выявил, что крестьяне нередко связывали свое участие в этих религиозных организациях с социальным протестом против существующей действительности6. Широкую известность в этой связи приобрели труды П.аИ.аМельникова, посвященные социально-экономическим причинам появления сектантства на Руси, а также обоснованию его социальной опасности7. Исследователь В. Реморов попытался объективно исследовать культ так называемых хлыстов8. Этими проблемами активно занимались и другие исследователи9.

Важное значение имели также историко-правовые труды С. П. Рождественского и С. Рункевича10, в которых обобщался многовековой опыт борьбы церкви и государства с еретическими учениями и нападками на православную церковь.

Н. И. Барсов еще в 1892 г. впервые поднял вопрос об инквизиторской направленности деятельности Русской православной церкви в Средние века, отметив, что в этом она по своей направленности и методам противодействия мало чем отличалась от католической церкви, но указал, что размах преследований еретиков был значительно меньше11.

Некоторые деятели православной церкви в рассматриваемый период активно выступали против политики компромиссов, которую проводило правительство в отношении вероотступничества и неприятия мер по противодействию массовому вовлечению православных граждан в ислам. К их числу можно отнести протоиерея Буинского уезда Симбирской губернии А. Баратынского12. Критиками недостаточной активности правительства в борьбе с вовлечением православных граждан в ислам были Е.аВиноградов, С.аА.аРачинский, Н.аИ.аЗолотницкий, Н. И. Ильминский, В. О. Каменский, М. Кальнев и некоторые другие13.

Известно о проведении нескольких религиозно-православных съездов миссионерской направленности, участники которых призывали правительство ужесточить борьбу с иноверчеством, вовлечением православных в другую веру14. Профессор Казанской духовной академии Е.аА.аМалов призывал правительство ужесточить борьбу с исламом, приравняв деятельность его представителей по вовлечению в мусульманскую веру православных и язычников из казанских и симбирских чувашей и черемисов к религиозным преступлениям15.

Руководство страны в трактовке правонарушений в религиозной области никогда не достигало единства. Если обер-прокурор Святейшего Синода К.аП.аПобедоносцев был яростным противником какой-либо либерализации отношений в конфессиональной сфере и призывал к ужесточению ответственности за религиозные правонарушения16, то министр народного просвещения граф Д.аА.аТолстой считал, что опасность со стороны мусульманского духовенства и религиозных сектантов по вовлечению в ислам и сектантскую деятельность православных сильно преувеличена17.

На волне демократических либеральных реформ Александра II в среде священнослужителей раздавались голоса и о том, что следует не ужесточать борьбу с религиозными правонарушениями, а ограничивать власть правоохранительных органов в тех случаях, когда правонарушение не направлено непосредственно против церковных учреждений, а противоречит праву граждан на выражение свободы совести, например предоставить человеку право решать, какую веру ему исповедовать. Подобное мнение на страницах Миссионерского обозрения выразил исследователь Н. Ивановский18. С резкой критикой самодержавной политики по отношению к религиозным правонарушениям в преддверии надвигающейся революции выступил либеральный деятель В. Казанский19. Он заявил о том, что все разновидности религиозных культов, которые имеются в России, есть равнозначные звенья одной мировой культуры.

Критическую позицию по отношению к государственной политике в области взаимоотношений с российскими конфессиями занимали и правоведы. Например, М. А. Рейснер полагал, что правонарушения в церковной сфере являются прерогативой, внутренним делом самих конфессий20.

П. Губин и В. Скворцов предприняли попытку выяснить психологические причины вероотступничества с целью подготовки профилактических мер по противодействию этому явлению21. Известны серьезные исследования деятельности сект, проведенные А. Дородишиным22.

Ряд авторов внимательно изучали наиболее громкие дела, связанные с вероотступничеством, опыт правоохранительных органов, судов по расследованию подобных дел, например, нашумевшего тарусского дела о хлыстах23. Некоторые исследователи, в частности С. Лебедев (Анфиан), поднимали вопрос об участии в религиозных правонарушениях представителей протестантской общины в России24..

Серьезные исследования судебных дел, связанных с деятельностью сектантов и раскольников в XVIII в. в России, провели В. В. Нечаев, Н. В. Никольский (его труды написаны на материалах Среднего Поволжья), А. С. Павлов25.

В конце XIX - начале XX в. появляются правовые исследования, посвященные отдельным аспектам квалификации и расследования религиозных преступлений. Среди них выделяются работы В.аВ.аЕсипова26, в которых раскрываются общественная опасность и основные квалифицирующие признаки таких преступлений, как святотатство, вероотступничество и т. п. Автор не только показал предысторию борьбы с этими преступлениями, но и осуществил широкий статистический анализ религиозной преступности и итогов борьбы с ней. В. Л. Исайченко обобщил опыт расследования религиозных преступлений и судопроизводства по таким делам, которые всегда признавались для государственных устоев наиболее опасными27.

Известный адвокат, общественный деятель и правовед А. Ф. Кони также осветил некоторые аспекты расследования уголовных дел, связанных с религиозными преступлениями, и выделил особенности их рассмотрения в ходе судебных заседаний28.

Ряд трудов посвящен развитию системы государственных и церковных наказаний, направленных против церковной ереси и наиболее известных религиозных рецидивистов29. В 1904 г. вышло серьезное историко-правовое исследование А. Попова, в котором проанализированы основные проблемы судопроизводства по религиозным делам, описана система наказаний за еретичество, богохульство и вероотступничество30. А. С. Пругавин охарактеризовал систему монастырских тюрем как часть пенитенциарной системы Российского государства, привел статистические данные об их использовании в течение длительного времени31. Систему государственных наказаний за религиозные преступления, а также ее общую эффективность исследовал Н. С. Суворов32.

К рассматриваемому времени относятся достаточно объективные правовые исследования, в которых раскрывается опыт Министерства внутренних дел по борьбе с религиозной преступностью33. В трудах Б. Юзефовича представлены статистика и основные формы борьбы государства с религиозными преступлениями в восточных губерниях России34.

После революционных событий 1905Ц1907 гг. царизм был вынужден пойти на некоторые либерально-демократические преобразования, в результате чего крупные изменения претерпело законодательство о религиозных правонарушениях. В частности, значительно смягчилась ответственность за их совершение, впервые было заявлено о реализации права граждан на свободу совести и деятельности религиозных организаций, не противоречащих действующему законодательству.

После того как борьба правительства с религиозными правонарушениями стихла, стали появляться труды, в которых открыто критиковалась проводимая государством, Русской православной церковью и правоохранительными органами политика по отношению к религиозным культам. Профессор права Санкт-Петербургского университета В. Вульферт осудил изменения, внесенные в Уголовное уложение после 1903 г.35 Не подвергая в целом сомнению правильность правительственной политики, проводимой по отношению к религиозным правонарушениям, А. М. Бобрищев-Пушкин дал отрицательную оценку некоторым аспектам функционирования судебной системы в процессе рассмотрения дел, связанных с раскольниками и сектантами36. В то же время существовало мнение, что после революционной либерализации деятельность враждебных государству и народу сект и вероучений значительно активизировалась, поэтому требуется принятие срочных мер по ее пресечению37.

В указанный период появились работы методического характера, где обобщался накопленный правоохранительными органами опыт борьбы с религиозными правонарушениями, в частности приводились основные методы проведения дознания и следствия38. В 1916 г. вышел фундаментальный труд под редакцией Б. Базилевского (Богучарского), авторы которого попытались подвести итоги многовековой борьбы государства с правонарушениями на религиозной почве. Был сделан важный вывод о том, что эта борьба была необходимой, результативной и помогла сохранить в стране общественное спокойствие и правопорядок. Авторы предположили, что в современных условиях в эту деятельность необходимо вносить серьезные коррективы39. К подобным выводам пришел и П. А. Верховский40.

Отдельные аспекты правовой оценки религиозных правонарушений в условиях послереволюционной реальности осветили А. А. Левенстим, С.аМ.аЛукьянов41. В Вестнике права и Журнале министерства юстиции постоянно публиковались аналитические материалы, авторы которых (Е. Н. Тарновский, В. А. Ширков, Г. Якоби42) рассматривали отдельные аспекты борьбы государства с религиозными правонарушителями.

Н. С. Тимашев изучил трехсотлетний опыт борьбы с религиозными правонарушениями, представил правительству рекомендации, как дальше с учетом происшедших политических в общественной жизни изменений развивать это правовое направление43. В некоторых изданиях появилось требование смягчить систему наказаний за религиозные правонарушения44. В этом ряду выделяется исследование В. Н. Ширяева, где автор критически осмыслил историко-правовой опыт борьбы с религиозными правонарушениями, объективно показал как достижения, так и неудачи в этой деятельности, спрогнозировал возможные ошибки в связи с надвигающейся революцией45. Внимания заслуживает фундаментальный труд В. И. Ясевич-Бородаевской Борьба за веру, имеющий скорее историко-описательную и философскую направленность, нежели историко-правовой характер46.

Правительство было вынуждено внести изменения и в порядок расследования религиозных дел и в судебный процесс по их рассмотрению, появились соответствующие разделы в инструкциях для работников правоохранительных органов47.

Одновременно с названными работами издавались и такие, в которых резкой критике подвергалась государственная политика в отношении Русской православной церкви. Их авторы считали, что в демократическом обществе (идеалом, к которому, по их мнению, нужно стремиться, были страны Запада) не должно быть преследования по религиозным мотивам, тем более с участием государства. Наиболее последовательную позицию в этом вопросе занимал писатель Д. С. Мережковский48. Его поддерживали правоведы С. В. Познышев, считавший, что Российское государство должно прекратить практику преследования лиц по религиозным мотивам, и Н. Д. Сергеевский, предлагавший модернизировать данную часть законодательства49. С критическими высказываниями в адрес правительственных органов по проблемам необоснованных преследований за религиозные убеждения выступил Д. Цветаев50.

Второй период историографии мы связываем с атеистической деятельностью Советского государства (1918Ц1991 гг.). Церковь была отделена от государств, а школа от церкви. В рамках этого периода выделяются различные этапы, начиная со времени, когда практически вся дореволюционная деятельность Русской православной церкви, а также государственных институтов по ее поддержке была объявлена мракобесной, антинародной, инквизиторской, до периода так называемой перестройки, когда государство стало более лояльным к  религиозным общинам, а некоторые прежние идеологические постулаты подверглись пересмотру.

Граждане страны с разной степенью интенсивности преследовались за свои религиозные убеждения, поэтому церковные институты влачили полулегальное существование, многие религиозные секты подвергались гонениям. Партийные идеологи посчитали, что проблема религиозной преступности ввиду отсутствия оснований разрешена навсегда. Если же она возникала, то обязательно в контексте других вопросов.

Началом обличительной кампании, направленной против церкви и государственных самодержавно-крепостнических институтов, осуществлявших борьбу с религиозными правонарушениями, стала статья Л. Слухоцкого. В отличие от других пропагандистских материалов, изданных ранее, здесь концепция автора была подкреплена обширным фактическим материалом 51. Позиция дореволюционных идеологов, призывавших к ужесточению преследования лиц, считавшихся противниками Русской православной церкви, подверглась остракизму. Так, в трудах Н. Н. Аткова деятельность Н. И. Ильминского была объявлена антинародной и русификаторской, противоречащей постулату неуклонного укрепления дружбы между народами СССР52. На подобных позициях стояли такие известные ученые Среднего Поволжья, как В. М. Горохов, А.аА.аШтейнберг и А. Ф. Эфиров53.

Было подвергнуто критике законодательство дореволюционной России, регламентирующее борьбу с религиозными правонарушениями54. Вероохранная деятельность Русской православной церкви была названа инквизиторской, антинародной, а в трудах Е. Ф. Грекулова по заданию партийно-государственных органов резко осуждена55. Казанский профессор А. Н. Григорьев борьбу с религиозными правонарушениями прочно связал с колониальной христианизацией нерусских народов Среднего Поволжья56. Полностью в подобном идеологическом контексте написаны исследования Н. П. Ерошкина57.

В трудах П. А. Зайончковского красной нитью проходит мысль о том, что борьба церкви и государства с религиозными правонарушениями была полностью подчинена интересам самодержавия, правящего дворянского класса, а сами вероотступники, богохульники, раскольники и религиозные сектанты представлялись чуть ли не как борцы с крепостничеством и самодержавием58. Подобные взгляды можно обнаружить в работах Л. Г. Захаровой, казанского ученого М. К. Мухарямова, известного советского историка М. Н. Покровского, правоведа А. Ю. Полунова59. Исследователь дореволюционных судов Н.аА.аТроицкий также связывал преследование религиозных правонарушителей с борьбой против революционных движений60. Некоторые ученые, в частности К. П. Краковский, М. Никандрова, И.аВ.аОржеховский, рассматривали эту деятельность как форму социального протеста, противостояния самодержавия революционному движению61.

В указанный период предпринимались попытки объективно проанализировать вероохранную деятельности государства и церкви. Так, Е. М. Ярошевская, оценивая роль Государственного Совета в событиях 1880Ц1890-х гг., во время контрреформам Александра III, доказывала, что правительство в условиях подъема революционных выступлений и всплеска уголовной преступности не могло предпринять ничего, кроме ужесточения законодательства, регламентирующего ответственность за совершение преступлений, в том числе на религиозной основе62.

А.аИ.аКлибанов выдвинул мысль о том, что деятельность религиозных сект носила в большей степени не революционизирующий, а общественно вредный характер, поэтому борьба с ними (до определенных пределов) была оправданна63. В.аГ.аКудряшов и Д. М. Макаров пытались объективно оценить миссионерскую деятельность, хотя их труды не лишены идеологического налета64. Тогда же появились исследования, посвященные деятельности отдельных сект65.

Акценты несколько начинают изменяться только во время так называемой перестройки (1985Ц1991 гг.), когда появляются работы, авторы которых, сохраняя приверженность советским социалистическим идеалам, объективно оценивают отдельные аспекты борьбы государства с религиозными правонарушениями. Это время мы относим ко второму этапу второго периода историографии. Так, в монографии А. В. Журавского проводится мысль о том, что и христианство, и ислам являются равноправными религиями, поэтому какая-либо дискриминация мусульман по религиозному признаку, что наблюдалось в дореволюционной России, в современных условиях неуместна и опасна66. По мнению правоведа С. М. Казанцева, органы дознания и следствия в дореволюционной России не только слепо выполняли то, что было приказано; многие политические дела, в том числе религиозные, были действительно опасными для общества и государства67. В перестроечный период появляются работы, авторы которых пытались объективно показать роль Русской православной церкви в истории России, подводили к мысли о том, что в ряде случаев борьба с наиболее опасными преступлениями в религиозно-духовной сфере была действительно необходима68.

Третий период историографии мы относим к постсоветскому времени (с 1992 г. по настоящее время). Осознание недопустимости игнорирования историко-культурных, традиционных, религиозных факторов, оказывавших и продолжающих оказывать воздействие на развитие права и правопонимания в России, обусловило появление нового взгляда на проблему. Авторы, на основе раскрытия всей совокупности факторов, влияющих на процесс формирования правовой системы России, пытаются представить перспективу развития российской национальной правовой системы, рассмотреть складывающийся правопорядок не только с точки зрения конкретной совокупности правовых норм, но и в более широком и глубоком аспекте, с историко-философских позиций.

В современных исследованиях борьба с религиозными правонарушениями часто раскрывается в контексте других вопросов. Так, работа А. М. Величко носит скорее философский характер, нежели исторический69. В других исследованиях, посвященных Русской православной церкви, нередко повторяются положения советских исследований70. В работах, посвященных анализу миссионерской деятельности, упускается историко-правовой аспект71. Ряд трудов, например из числа посвященных деятельности сект, носят этнографический характер и правовой оценки деятельности государственных органов в дореволюционный период не содержат72.

Некоторые работы развивают мысль о том, что старообрядчество, вероотступничество и сектантство являлись формой социального протеста, поэтому и подвергались преследованиям со стороны царизма73.

В ряде публикаций деятельность государства и церкви, направленная на пресечение религиозных правонарушений, полностью оправдывается. Их авторы (как правило, представители Русской православной церкви) считают, что ярко выраженную негативную направленность всевозможные секты не утратили, эта проблема отличается злободневностью, следовательно, необходимо переосмыслить опыт борьбы с ними, накопленный в дореволюционной России, и использовать его74.

На современном этапе только начинают появляться труды, в которых авторы пытаются дать правовую оценку дореволюционным церковным и государственно-правоохранным учреждениям в их борьбе с религиозными правонарушениями, однако в них анализируются только отдельные моменты этой деятельности75 .

Трудов зарубежных исследователей, посвященных борьбе с религиозными правонарушениями в России, практически нет. Есть работы, авторы которых косвенно указывают на роль Русской православной церкви в модернизации дореволюционного российского общества, считая, что государство всеми имеющимися в его распоряжении средствами пыталось поддержать доминирующую роль РПЦ, одновременно преследуя неугодные конфессии76. Исследователь дореволюционного российского законодательства Генри Харт указывает на наличие нормативных актов, прямо закрепляющих первенство РПЦ и ответственность за какие-либо посягательства на ее деятельность77. На существование законодательных норм, ограничивающих деятельность мусульманских общин в дореволюционной России, указывает ряд других зарубежных авторов78.

Таким образом, историографический обзор показал, что рассматриваемая проблема до сих пор остается малоисследованной и недостаточно осмысленной в науке. Отдельные ее аспекты изучались в дореволюционный период, в советское и постсоветское время, однако комплексных историко-правовых исследований, включающих анализ деятельности государственных и правоохранительных органов Российской империи, посвященных их деятельности по борьбе с религиозными правонарушениями, нет. Некоторые названные труды в силу объективных причин устарели, а отдельные работы носили фрагментарный, локальный характер.

Цель данной работы - определение форм и методов борьбы государства и Русской православной церкви с религиозными правонарушениями.

Достижение указанной цели обусловило постановку и последующее решение ряда взаимосвязанных теоретических, прикладных и перспективных задач, в том числе:

Ц выявление основных этапов, направлений и особенностей государственной политики по борьбе с религиозными правонарушениями в различные периоды российской истории XIX - начала XX в. (до 1917 г.);

Ц изучение существовавшей в указанный период нормативной базы, регламентирующей сущность, классификацию религиозных правонарушений, наказания, предусмотренные за их совершение, а также условия и особенности ее практического применения;

Ц анализ влияния общественно-политической ситуации в стране на изменения в российском дореволюционном законодательстве и правоприменительную деятельность государства по проблемам, связанным с борьбой с религиозными правонарушениями;

Ц выявление основных направлений, форм и методов борьбы, используемых государственными органами, жандармерией, уездными и окружными судами в пресечении преступных действий в религиозной сфере, а также анализ ее эффективности;

Ц раскрытие основных направлений деятельности религиозного правосудия в борьбе с религиозными правонарушениями;

Ц осмысление организационного и правового опыта взаимоотношений Русской православной церкви и общества в контексте борьбы с религиозными правонарушениями;

Ц выработка научно-практических рекомендаций по совершенствованию современного законодательства, регламентирующего профилактику и борьбу с правонарушениями на религиозной почве в современных условиях с учетом использования дореволюционного российского опыта.

Источниковая база диссертации. Диссертация написана в основном на архивных материалах и в меньшей степени на опубликованных печатных изданиях. В основу работы положены следующие группы источников: 1) нормативные документы; 2) сборники опубликованных документов; 3) материалы официального делопроизводства; 4) периодическая печать; 5) письма, дневники и воспоминания (мемуары); 6) материалы уголовных и гражданских дел, рассматриваемых в судах; 7) материалы справочно-статистического характера.

Первая группа была выявлена главным образом в материалах фондов ниже перечисленных архивов. Из Государственного архива Российской Федерации привлечены источники, содержащиеся в фондах: 109 - Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 110 - Штаба Отдельного корпуса жандармов, 1717 - Собственной канцелярии шефа жандармов А.аХ.аБенкендорфа и 1174 - Пятого (Шестого, Седьмого) жандармского округа.

В данном архиве нами использованы материалы дознаний, проводимых жандармами по религиозным правонарушениям, отчеты, отсылаемые в Корпус жандармов и Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, в которых содержались аналитические данные о причинах и направленности религиозных правонарушений, а также статистические данные.

Большая часть материалов официального делопроизводства была взята из Российского государственного исторического архива (далее РГИА). Так, в фонде 1354 хранятся материалы Соединенного присутствия первого и кассационных департаментов Сената, которое рассматривало дела, связанные с религиозными преступлениями. Автором использовались документы переписки Канцелярии Святейшего Синода: отчеты, присылаемые губернскими духовными консисториями, статистические записки, циркуляры, рассылаемые чиновниками Святейшего Синода.

Немаловажная роль отводилась исследованию фондов окружных уездных, мировых судов губерний, прокуратуры окружного суда Пензенской, Симбирской, Казанской губерний, губернским фондам общей полиции, губернских правлений, дивизионов жандармов. Тщательно изучен весь местный статистический материал, отчеты, посылаемые в вышестоящие учреждения, циркуляры, рассылаемые на места. Рассмотрены донесения судебных органов губернскому правлению о расследовании и разбирательстве наиболее громких дел.

При использовании источников были проанализированы нормы, регламентирующие деятельность полиции, жандармерии, судов при рассмотрении дел, связанных с религиозными правонарушениями, восстановлены мотивы, которыми руководствовались следователи при производстве дознаний и расследований и судьи при вынесении приговоров79.

Важнейшим источником для диссертации послужили материалы уголовных дел. Они содержатся в фондах 6, 25, 42, 46 Государственного архива Пензенской области, а также в фондах 1, 108 Государственного архива Ульяновской области. В них раскрываются вопросы судопроизводства, уголовного и гражданского процесса, карательной и воспитательной роли органов царской юстиции в отношении религиозных правонарушений. По этим делам формировалось представление о том, как на практике применялись те или иные нормативные акты и инструкции по судопроизводству, как решались те вопросы, которые не были регламентированы в законах, положениях и инструкциях, какие деяния религиозного характера в рассматриваемый период признавались общественно опасными и уголовно наказуемыми.

Судебно-следственные и гражданские дела, связанные с правонарушениями в религиозной сфере, позволили изучить порядок принятия их к производству следователями и избрания таких мер пресечения, как заключение под стражу, подписка о невыезде, отдача под надзор начальству, а также процессуальный порядок назначения экспертизы, процессуальные формы судебного разбирательства.

Были изучены документы полицейских учреждений, а именно губернских и уездных полицейских управлений следующих государственных архивов: Государственного архива Ульяновской области (Ф. 75), Центрального государственного архива Республики Мордовия (Ф. 34, 49, 88, 124), Центрального государственного архива Чувашской Республики (Ф. 122). Наибольший интерес для нас представляли материалы полицейских дознаний по религиозным правонарушениям, материалы обысков, административных и служебных расследований.

Важная роль принадлежит судебным установлениям,  которые касались судебных учреждений80. Для судебной системы России были обязательными к исполнению постановления Правительствующего Сената81, сборники определений Соединенного присутствия и общего собрания Первого и Второго кассационных департаментов, а также Высшего дисциплинарного присутствия и Правительствующего Сената по надзору за судебными установлениями82. В качестве источников привлечены циркуляры правительства России и Министерства юстиции, Свод законов Российской империи, циркуляры других государственных ведомств83.

В работе использовались указы, манифесты императора84 и постановления Государственной Думы IЦIV созывов, Государственного Совета85. Важная роль отводилась использованию нормативных документов, регламентирующих деятельность учреждений РПЦ, а также государственных и правоохранительных органов при расследовании религиозных преступлений86. Сборники законов дали сведения о регламентации правоохранительной деятельности в религиозной сфере87.

Немалую помощь автору оказали правовые путеводители и справочные издания, предназначенные для профессионального пользователя нормативной базой судебной деятельности. Эти издания публиковались в виде систематических и алфавитных указателей к Своду законов Российской империи, литературы по судоустройству, судопроизводству, как уголовному, так и гражданскому88.

Были привлечены материалы этнографического характера, касающиеся деятельности старообрядцев и сектантов89, сборники документов по наиболее значимым государственным преступлениям в XIX в.90, аналитические записки с кратким изложением сути религиозных дел, рассматриваемых с участием Святейшего Синода91, правительственные сборники документов о религиозных правонарушениях92. Важное внимание отводилось инструкциям правоохранительных органов, которые занимались расследованием уголовных преступлений религиозного характера93, изучались также сочинения, посвященные описанию наиболее важных религиозных преступлений, их расследованию, судебному разбирательству94.

Важными источниками изучения судоустройства и судопроизводства по делам, связанным с религиозными правонарушениями, являются материалы периодической печати. Среди них можно назвать Журнал гражданского и уголовного права, Журнал Министерства юстиции, газеты Право и Московские ведомости и многие другие. Опубликованные в этих изданиях статьи отражают политический курс правительства по отношению к религиозной преступности. Они позволяют полно и всесторонне исследовать общественные настроения и сформировать отчетливое представление о состоянии дел в этой области.

В журналах Правоведение и Журнал Министерства юстиции периодически публиковались аналитические материалы, связанные с деятельность правоохранительных органов по борьбе с религиозными преступлениями, статистические сведения по рассматриваемой теме, а также определения Кассационного департамента Сената по наиболее громким религиозным делам. В журнале Миссионерское обозрение анализировались проблемы административного воздействия на противоправную религиозную практику, результаты осуществления миссионерской деятельности. Важные материалы аналитического характера печатались в журналах Епархиальные ведомости, Православный благовестник. Были привлечены всевозможные религиозные научные сборники95.

Для освещения рассматриваемых  событий мы имели возможность привлечь значительное количество дневников и воспоминаний. Наибольший интерес для изучения темы представляют дневники К. Н. Лебедева, а так же воспоминания С.аЮ.аВитте, А.аФ.аКони, Н.аМ.аКолмакова, А.аА.аЛопухина, В.аП. Мещерского, П.аН.аОбнинского, переписка К. П. Победоносцева по проблемам, связанным с деятельностью судебной системы империи, мемуары Я.аП.аШаховского96.

Отношение к этим источникам требует определенной доли скепсиса. Авторы мемуаров допускают хронологические ошибки, субъективно трактуют те или иные стороны деятельности правоохранительной системы при рассмотрении правонарушений религиозного характера.

В работе уделено внимание документам статистического характера. Среди них можно отметить материалы статистических экспедиций, организуемых правительством в глубинку России с целью выявления влияния сект и раскольников, и географии их распространения97, этнографические отчеты и обзоры по этим проблемам98, собираемые не только в целом по России, но и по отдельно взятым губерниям99. Общие итоги по борьбе с религиозными правонарушениями по годам публиковались в статистических сборниках Министерства внутренних дел и Министерства юстиции100.

Автор не мог обойти статистические сведения, взятые из бюллетеней миссионерских организаций (Братство Святого Гурия, Казанская губерния; Братство Трех Святителей, Симбирская губерния)101. Важная информация была получена и из сборника статистических сведений, публикуемого Судебным департаментом России102. Ценнейший эмпирический материал дали статистические сборники о деятельности судебных установлений, издаваемые Е. Н. Тарновским и другими103.

Методологию и методы исследования составляют диалектико-материалистические приемы познания и системный подход. Диссертация выполнена в ключе так называемой проблемной историографии104. Она призвана в первую очередь исследовать структурно-динамические характеристики исторического отображения того или иного круга явлений, реконструировать процесс складывания системы представлений об этих событиях и явлениях в исторической науке. Проблемная историография Ч это листория результатов исторической науки.

В качестве информационно-гносеологической основы в работе выступают общенаучные исследования, труды отечественных и зарубежных ученых в области отечественной истории, социологии, политологии, теории и истории государства и права, истории, судоустройства, педагогики и психологии, гражданского, административного и уголовного права, уголовного и гражданского процесса, криминологии.

Для достижения цели исследования применялись следующие подходы: диалектический, проблемно-хронологический, компаративистский, цивилизационный, историко-ретроспективный, модернизационный.

Проведен разносторонний анализ многолетней практики правоохранительных органов дореволюционной России по борьбе с правонарушениями, имеющими религиозную подоплеку. Исследован и учтен богатый опыт, накопленный правоохранительными структурами рассматриваемого периода по указанным проблемам.

Применение общенаучных методов позволило представить исследуемую проблему как процесс в контексте исторической обстановки анализируемого периода и задач, решаемых обществом, познать сущность и содержание категорий религиозное преступление, религиозное правонарушение и т.ад. Использование специально-исторических методов дало возможность сопоставить историографию темы на различных ее этапах, определить связь истории и современности, сравнить различные историографические точки зрения на проблему, определить наиболее дискуссионные из них.

Применением лишь общенаучных и специально-исторических методов исследования нельзя добиться надлежащей научной глубины раскрытия объекта и предмета историографического исследования деятельности органов государственной власти и РПЦ по борьбе с религиозными правонарушениями105. Мы также прибегали к методам периодизации, актуализации, историко-сравнительному и логическому.

При обращении к документам использовался как традиционный метод источниковедческого анализа, основанный на внешней и внутренней критике источников, установлении того, как отразились условия создания на их содержании, так и методы контент-анализа и факторного анализа, позволяющие извлечь информацию из больших массивов данных путем выделения количественных характеристик тех или иных объектов.

Совокупность указанных методов способствовала внутреннему единству, достоверности, репрезентативности, полноте и непротиворечивости исследования.

Научная новизна. Данная работа представляет собой первое обобщающее исследование борьбы Российского государства и РПЦ с религиозными правонарушениями на значительном отрезке времени на материалах Среднего Поволжья, проведенное в соответствие с современными методологическими и концептуальными подходами.

Важным вкладом в историко-правовую науку, по нашему мнению, является исследование основных направлений и особенностей деятельности полиции, жандармерии, следственных органов, прокуратуры и судов по расследованию религиозных правонарушений. Показана специфика реализации судебных и административных решений в этой области; установлены концептуальные противоречия, которые определяли направленность, инструменты, эффективность борьбы государства с религиозными правонарушениями. К их числу мы относим противоречия между желанием Российского государства практически реализовать фундаментальные принципы, регламентирующие главенствующее положение Русской православной церкви в стране, и их законодательным обеспечением; между высоким уровнем религиозной преступности в России и практической эффективностью действующего законодательства. Исследование свидетельствует, что в основе этих противоречий лежали внутренние и внешние причины, названные в диссертации, непосредственно определяющие непоследовательность и противоречивость самой государственной политики в этой сфере

Положения, выносимые на защиту.

1. В условиях традиционного российского общества XIX - начала XX в. православное христианство подвергалось критике со стороны иных конфессий и многочисленных сект. Устои церкви, направленные на охрану частновладельческих основ государства, требовали активной защиты со стороны властей.

2. Рассматриваемый период борьбы с религиозными правонарушениями мы делим на три периода. В течение первого (1820Ц1870-е гг.) наблюдались всевластие православно-государственной системы и комплексная борьба со всеми проявлениями религиозных правонарушений. Во время второго периода (1880 - 1904 гг.) значительно снизилась активность борьбы с религиозными правонарушениями, упор делался в основном на разъяснительные методы. Третий период начался после первой русской революции 1905 г. Его существом была значительная ориентация всей борьбы с религиозными правонарушениями в рамках внедрения конституционных норм свободы совести и вероисповедания.

3. Православная церковная организация в целом успешно справлялась с наступлением на ее ценности со стороны других конфессий и для борьбы с инакомыслием располагала большим штатом миссионеров и священников.

4. Православные священники обязаны были информировать светские власти о всех сектах и раскольниках в своих приходах. Участие священнослужителей в борьбе с религиозными правонарушениями сводилось к написанию заключений, в которых с церковно-православных позиций излагалась суть допущенного правонарушения. На приходских священников также была возложена негласная обязанность проведения первичного дознания по фактам совершения религиозного правонарушения.

5. Законодательство, регламентирующее ответственность за религиозные правонарушения, строилось на концепции канонического права в понимании объекта посягательства. Это означало, что все религиозные правонарушения рассматривались законом как посягательство на Бога и его права, а также права священнослужителей и РПЦ в целом.

6. Религиозные правонарушения, признаваемые общественно опасными, находились под пристальным контролем со стороны центральных органов власти и решения по ним принимались достаточно оперативно с привлечением церковных и светских властей.

7. В деятельности судебных органов, следствия, полиции и властных структур нередко присутствовало примиренческое и неадекватное отношение к действительно серьезным религиозным преступлениям, имевшим тяжкие нравственные и социальные последствия. В обществе не было полного понимания их общественной опасности. Имелись случаи, когда по серьезным уголовным статьям, связанным с совершением тяжких религиозных преступлений, наказывались случайные лица.

Практическая значимость, апробация и внедрение результатов исследования. Основные предложения и выводы исследования апробированы в ходе докладов и выступлений на научных, научно-практических, в том числе международных, конференциях, семинарах, круглых столах. По теме диссертации опубликовано более 30 работ, в том числе 3 монографии и 9 статей в периодических изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Положения и выводы, относящиеся к предмету исследования, апробированы и отчасти внедрены на протяжении 10 лет в учебном процессе подготовки и переподготовки кадров в Мордовском государственном университете им.аН.аП.Огарева.

Структура. Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения, библиографического списка.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект и предмет, территориальные и хронологические рамки, анализируется степень научной разработанности проблемы, формулируются цель и задачи работы, дается характеристика научной новизны и практической значимости исследования, приводятся сведения об апробации и структуре работы.

В первой главе Правовые, политические, социальные и этнические корни религиозных правонарушений в дореволюционной России рассматриваются основные предпосылки, следствием которых было совершение преступлений на религиозной почве.

В параграфе 1.1 Роль и место Русской православной церкви в системе государственной власти говорится о том, что важнейшим принципом государственного строя Российской империи было поддерживаемое первенство государствообразующей Русской православной церкви. Политика по отношению к религиозным правонарушениям строилась на признании того, что Российское государство было православно-религиозным, а защита и распространение православия были важной задачей государства, стремившегося всемерно поддержать особый статус Русской православной церкви в российском обществе и государстве.

Православная христианская вера была главной идеологической основой Российского государства, являлась составной частью государственных структур, одним из носителей и столпов государственной власти. Будучи многонациональной и многоконфессиональной страной, Российская империя вплоть до первой русской революции не признавала в полной мере свободу совести как универсальную демократическую ценность, что на практике означало необоснованное рассмотрение всех других верований как представляющих потенциальную опасность для государствапо сути и оппозиционных по отношению к правящему режиму, организацию жесткого чиновничье-полицейского контроля над деятельностью других конфессий. Они были поделены на относительно лояльные, подконтрольная деятельность которых допускаласьх, и преследуемые, в отношении которых при помощи мер административного, религиозно-нравственного, полицейского воздействия организовывались гонения. Существовал категорический запрет всем конфессиям, кроме Русской православной церкви, вовлекать в число своих адептов православных верующих, вести проповедь своих учений по отношению к представителям других верований. Данные правила, позволяли поддерживать твердое межконфессиональное равновесие в политической системе Российской империи.

Характерными чертами сложившейся в Российской империи системы церковно-государственных отношений были превращение Русской православной церкви в одно из государственных ведомств, в органическую часть государственного аппарата.

В параграфе 1.2  Общественная значимость и опасность правонарушений против религии раскрываются предмет и объект совершения религиозных преступлений. Основными предпосылками совершения правонарушений на религиозной почве стали постоянное недовольство населения существующей властью, связанное с ужесточением крепостного гнета в первой половине XIX в., массовым ограблением крестьянства в период реформы, тяжелое социальное положение рабочих в промышленности, а также проводимая царизмом дискриминационная национальная политика.

Религиозные правонарушения угрожали государственным основам Российской империи, так как развернулась массовая исламская пропаганда, связанная с вовлечением в ислам, предъявлением политических требований к властям и желанием некоторых кругов мусульманского духовенства оказать политическую поддержку Турции в период русско-турецкой войны 1877Ц1878 гг.

В сложные исторические периоды жизни Российского государства межконфессиональные отношения в стране постоянно обострялись, перерастали из конфессиональных рамок в политические, угрожая национальной безопасности. Так, в период первой русской революции активизировался процесс перехода в ислам православного населения из числа русских. Исламисты в ходе проводимой ими религиозной пропаганды, стремясь в очередной раз поддержать Османскую империю, вербовали в свои ряды и представителей сохранившихся с незапамятных времен язычников. В этой связи серьезную опасность представляли бродячие исламские проповедники - мугаллимы, которые пропагандировали идеи ваххабизма, агрессивного ислама, старались привлечь на свою сторону часть населения, недовольную национальной и социально-экономической политикой правительства.

Многие граждане, ранее стесненные запретами, разочаровавшись в православной вере, кинулись в массовом порядке вступать в секты, которые завлекали в свои ряды сотни обманутых крестьян, бросавших семьи и устремлявшихся в неизвестность за новоявленным пророком. В результате распадались семьи. Кроме того, началось массовое отпадение православных христиан в язычество, чего ранее никогда не было.

Особенно опасными религиозные правонарушения стали в период революционных потрясений 1905Ц1907 гг. Во время богослужения язычников нередко раздавались и антиправительственные призывы, и проповеди о разгроме близлежащих помещичьих хозяйств и православных храмов. В Россию начали активно проникать западные секты баптистского и протестантского толка, активизировались католическая и лютеранская церкви. Все это, вместе взятое, заставляло государство принимать серьезные меры уголовного и административного характера по борьбе с правонарушениями на религиозной почве.

В параграфе 1.3 Борьба государства с религиозными правонарушениями в первой половине XIX века раскрываются основные направления этой деятельности. Политика по отношению к религиозной преступности и борьба с нею строились в условиях перехода политической инициативы к светскому государственно-модернизационному укладу, ориентированному на внедрение западных ценностей. Руководители страны видели решение проблем государственной безопасности именно в проведении либерально-буржуазных реформ на основе продвижения западных демократических ценностей. Однако они понимали, что быстро отказаться от защитных правоохранительных и религиозно-нравственных механизмов, утвердившихся в период правления императора Николая I, вряд ли удастся, поскольку народ, понесший значительные материальные издержки в период либеральных реформ, был по-прежнему потенциально способен к массовым антиправительственным выступлениям. В этой связи правительство не пошло на резкую либерализацию законодательства, регламентирующего ответственность за совершение религиозных правонарушений и одномоментное изменение утвердившегося в прежние века статуса Русской православной церкви в обществе и государстве.

Главные усилия были сосредоточены на охране неприкосновенности прав и имущества Русской православной церкви. Одновременно был установлен жесткий контроль за строительством инославных храмов и мечетей. Значительное внимание уделялось правовой охране религии. В законодательство об ответственности за религиозные правонарушения был внесен ряд изменений в русле проводимой в государстве новой религиозной политики. Местные власти и суд стали воздерживаться от преследования штундистов и подобных им движений. Особенностями государственной политики в этот период можно считать преследование сект, признанных особо вредными и изуверными; при этом государство старалось как можно меньше вмешиваться в чисто догматические и схоластические межконфессиональные споры.

Во второй главе лРелигиозные организации, деятельность которых противоречила действующему законодательству исследуются внутренняя организация, основные направления деятельности конфессий, представляющих опасность для российской государственности.

В параграфе 1.1 Противоправная деятельность раскольничьих общин раскрываются основные направления их деятельности, а также проблемы, определяющие их конфликт с РПЦ. Главную опасность в старообрядчестве государство видело в заселении огромных пространств на востоке страны оппозиционно настроенными гражданами, в финансово-материальном укреплении конфессии, активно критикующей государственные структуры и РПЦ. Кроме того, власти всерьез опасались связи старообрядчества с революционным движением и его финансовой подпитки. Руководство страны, следуя установившимся канонам, в течение длительного времени рассматривало раскольников как единую организованную силу, противостоящую существующему общественному и государственному строю.

Противостояние православия и старообрядчества базировалось на основе теории лофициальной народности. Принятие ее в качестве доктрины выдвинуло на первый план во внутренней политике государства защиту  идеологии, которая была неразделима с  православием. Поэтому нападки старообрядцев на православие воспринимались как антигосударственная деятельность со всеми вытекающими из этого последствиями.

Борьба государства с раскольничьими общинами не всегда была активной и целенаправленной. В течение всей первой половины XIX в. силами административной власти, полиции, как политической, так и общей, велась постоянная, непримиримая борьба с раскольниками, в ходе которой к концу 1820-х гг. сформировались основы взаимодействия представителей корпуса жандармов и иных министерств по противодействию расколу. В период второй половины XIX в. коренным образом изменилось отношение правительства к старообрядцам, которых продолжали считать вероотступниками, однако правоохранительные органы приостановили их судебное и полицейское преследование. В то же время усилилась идеологическая борьба с расколом (старообрядчеством), которая была в числе приоритетных целей Русской православной церкви и ее епархий на местах.

В параграфе 2.2 Агитация и пропаганда мусульманских обществ исследуется проблема противостояния государства, РПЦ и представителей мусульманской общины России. В течение рассматриваемого периода РПЦ главную угрозу в своей деятельности видела в мусульманской вере. Особенно это было характерно для Среднего Поволжья и Приуралья, где доля мусульман была достаточно большой. В Симбирской и Казанской губерниях проживало значительное количество татар-магометан, которые являлись главным носителем и оплотом мусульманства в регионе. Государственные органы власти больше всего опасались возникновения сепаратистских настроений в мусульманских общинах.

В XIX в. отношение к исламу стало более лояльным. Это объясняется тем, что государство стало сотрудничать с руководством мусульманских общин в деле поддержания внутреннего порядка в стране, усилив одновременно контроль за подбором и назначением исламского духовенства. Однако отсутствие координации в деятельности мусульманских общин, наличие различных религиозных течений внутри самого ислама, присутствие экстремистских элементов приводили к региональным конфликтам отдельных мусульманских общин с властью.

В результате целенаправленной пропаганды и агитации ряда неподконтрольных государству мусульманских общин наблюдалось массовое отпадение в ислам со стороны представителей православных прихожан, причем не только крещеных татар, но и представителей других народов, проживающих на территории Средневолжского края, в том числе этнических русских. Исследования, проведенные в середине XIX в. некоторыми учеными-этнографами, свидетельствуют о том, что в наибольшей степени массовые переходы православных христиан и язычников в ислам наблюдались в 1830Ц1840, 1865Ц1867 гг., а также в период Революции 1905Ц1907 гг.

Во время первой русской революции в Казанской и Симбирской губерниях развернулась политическая кампания, направленная на предъявление политических требований к центральным и региональным государственным органам власти. В числе главных требований были следующие: воспрещение какой-либо миссионерской деятельности среди мусульман; воспрещение насильственного обращения в православие; запрещение кампании, направленной на организацию насильственного посещения русских школ; обеспечение преподавания в национальных школах только на родных языках и т.ап. В сложившихся условиях правительство боролось с правонарушителями-мусульманами преимущественно административно-полицейскими мерами, избегая судебно-уголовного преследования.

В параграфе 2.3 лАнтигосударственные сектантские и языческие вероучения и их противоправная деятельность раскрывается антигосударственная и антиобщественная деятельность этих религиозных объединений.

Многие нетрадиционные секты характеризовались  антиобщественной направленностью, выражавшейся в том, что они отрывали горожан и крестьян от общественно полезной деятельности, занимались растлением душ своих прихожан, разрушали семьи. Жесткая, порой бескомпромиссная политика правительства и РПЦ по отношению к таким сектам не всегда приносила ожидаемый эффект. Чиновники и правоохранительные органы разделяли все нетрадиционные конфессии на несколько типов: изуверные, нежелательные и терпимые. Если представители первых подвергались всевозможным преследованиям, то нежелательные и терпимые вероучения правительство старалось не замечать.

Особенно непримиримую борьбу государство вело с сектой скопцов, общественная опасность которой состояла в пропаганде самокастрации и отрицания семьи, что особенно сильно ударяло по внутреннему духовному благополучию широких слоев народонаселения и принимало массовые формы. Только пустив в ход весь арсенал карательных органов, активизировав бескомпромиссное судебно-уголовное преследование в отношении не только руководителей скопческих братств, но и рядовых членов, государству удалось остановить пагубное распространение вредоносного учения.

Серьезную озабоченность властей и РПЦ в рассматриваемый период вызывали язычество и двоеверие. Особую опасность представляло язычество, с которым правительство вело жесткую и непримиримую борьбу. В основе двоеверия и массового приобщения к язычеству лежал ряд причин. Среди них главными являлись непонимание и незнание крестьянским населением основных постулатов христианской православной веры, редкое посещение христианской церкви, а также огромное влияние язычества на жизнь местного населения. В немалой степени негативному положению дел способствовал тот факт, что многие крестьяне имели смутное представление о христианских таинствах, которые в большинстве своем носили бессознательный характер, люди не понимали их смысл.

Деятельность некоторых сект, с которыми также активно боролось государство, например культа кугу сорта и хлыстов, имела некоторый оппозиционно-политический оттенок.

В целом антисектантская деятельность местных органов власти и правоохранительных структур была достаточно эффективной и препятствовала распространению в стране нежелательных в политическом и духовно-нравственном отношении учений.

В третьей главе Борьба государства и его правоохранительных органов с религиозными преступлениями и правонарушениями правовыми методами раскрываются основные направления и формы этой работы.

В параграфе 3.1 Развитие законодательства и борьба с религиозными преступлениями в конце XIX Ц начале XX века исследуются основные приоритеты и направления развития законодательства империи в этой сфере. В данный период в законодательство об ответственности за совершение религиозных преступлений были внесены и негативные корректировки, идущие вразрез с демократическими нормами, состоящие в том, что была распространена наказуемость за богохуление на лиц, которые подобные деяния совершили непублично; включена ответственность за ненасильственное обращение из одного христианского вероисповедания в другое; объявлены наказуемыми факты фанатического самооскопления либо оскопления другого. Они оказались по отношению к скопческой ереси более жестокими, чем даже законы, принятые в XVIII в. Более того, была введена специальная статья, в которой устанавливалась ответственность лиц за оскорбление православного священника с целью оказания неуважения к православной церкви.

В то же время законодательство об ответственности за совершение религиозных правонарушений стало серьезным шагом вперед в развитии русского уголовного права в целом и в разработке составов религиозных преступлений в частности. Были исключены такие составы, как жеприсяга, святотатство, уклонение от исполнения непосредственных церковных постановлений, что полностью соответствовало общепринятой в западных странах правовой практике.

К улучшениям можно отнести распространение защиты закона на нехристианские вероисповедания и исключение наказуемости родителей и опекунов за один факт воспитания детей по правилам ненадлежащего вероисповедания, что в итоге значительно способствовало налаживанию взаимовыгодного сотрудничества между различными конфессиями.

К достоинствам рассматриваемого законодательства следует отнести смягчение карательных санкций за незначительные религиозные правонарушения, не имеющие общественной опасности. Вместе с тем Уголовное уложение 1903 г. в качестве объекта религиозных посягательств закрепляло религиозный строй, основанный на преимущественном доминировании православия. Это предопределило повышенную защиту его, в то время как проведение в жизнь принципа свободы совести настоятельно требовало установления паритетных начал в уголовно-правовой охране всех религий и отмены государственного вмешательства в дело индивидуальной веры. Кроме того, это противоречило демократическим новациям, объявленным в период первой русской революции правительством Николая II.

В параграфе 3.2. лРасследование религиозных преступлений раскрываются основные направления работы жандармерии и полиции в этойсфере. Деятельность, направленная против Русской православной церкви, считалась антигосударственным преступлением. В борьбе с антирелигиозными настроениями обывателей сотрудники тайной полиции преуспели как в центре, так и в губерниях и уездах.

Основными направлениями проводимых расследований были выявление общественного настроения, контроль за средствами массовой информации, отслеживание материалов антирелигиозной направленности, изучение общественных настроений по отношению к местным епархиям, Синоду.

В расследовании религиозных преступлений, особенно на первом этапе следственных действий, важная роль принадлежала приходским православным священникам. Именно по их донесениям возбуждались уголовные дела, на них была возложена функция выдачи заключения, на основе которого возбуждалось уголовное преследование и определялся состав преступления.

События первой русской революции заставили сплотиться полицию, прокуратуру, суд, местные власти в расследовании религиозных преступлений, результатом чего стали служебные расследования в отношении полицейских, проявивших халатность и взяточничество. Утверждались быстрое расследование, быстрое правосудие.

В то же время оперативной работе правоохранительных органов по расследованию религиозных преступлений препятствовали скрытность деятельности религиозных отступников, некачественная работа местной полиции и местной власти, которые саботировали доносы, вовремя не передавали материалы дознаний прокурорским работникам.

Параграф 3.3 лПрименение мер судебного преследования за совершение религиозных преступлений раскрывает основные направления деятельности судебных органов по борьбе с религиозными преступлениями. В числе особенностей судебной политики по отношению к ним до 1864 г. было то, что губернское начальство не всегда адекватно могло определить важность дела, неохотно шло на судебное рассмотрение, стремилось все переложить на духовное ведомство. В расследование дел постоянно вмешивались вышестоящие инстанции.

Реформа 1864 г. имела следствием многократные пересмотры уголовных дел о религиозных преступлениях и перенаправление их из одной судебной инстанции в другую, получение обязательного заключения духовного ведомства по делу. Губернаторы получили право немедленно прекращать судебное дело по обвинению раскольников в противоправной деятельности в случае, если они изъявляли желание вернуться в лоно православия и обратиться письменно с просьбой в соответствующую консисторию.

Особый порядок существовал и при рассмотрении дел о скопцах в окружных судах. В качестве оправданий от таких подсудимых не принимались следующие доводы: когда, по их мнению, они оскоплены неизвестными людьми, либо теми, которые умерли; когда они заявляли, что оскопление над ними было проведено во время сна или в младенческих летах; что они лишились детородных органов в результате травмы или болезни либо подобных выдуманных ситуаций; что они оскоплены, хотя и известными им людьми, но в недавнем времени. Если оскопленный указывал на суде на своих оскопителей или изобличал их на судебном заседании, он освобождался от ответственности за это преступление, а виновные в его совершении отдавались под суд.

В ходе судебных разбирательств по делам о религиозных правонарушениям в качестве экспертов привлекались представители практически всех конфессий, которые одновременно принимали активное участие в работе присяжных поверенных по данным делам.

Главным недостатком судебного процесса по делам о религиозных преступлениях было то, что гражданские и судебные власти не всегда прислушивались к мнению духовенства и церковных властей, не желали заниматься духовными делами, допускали незаконное оправдание преступников.

В то же время дела о совершении религиозных преступлений были самыми сложными и запутанными. Поэтому судебное ведомство бралось за них с крайней неохотой, предпочитая те дела, где состав преступления был налицо. Вместе с этим действия ведомств были несогласованны; не каждое дело попадало на кассацию. Выносились неконкретные определения по делам о сектах.

В параграфе 3.4 лИспользование института административной ответственности в борьбе с религиозными правонарушениями анализируются эффективность и направления использования института административной ответственности. Как показывает проведенное исследование, власти, даже при наличии подтвержденного законом состава преступления, предпочитали не возбуждать уголовные дела, а ограничиваться мерами административного воздействия.

Министерство внутренних дел Российской империи было главным проводником государственной религиозной политики, являясь основным органом, контролирующим и обеспечивающим религиозные отношения мерами административного характера. Именно чиновниками данного ведомства по согласованию с прокуратурой принимались решения о возбуждении дел по религиозным преступлениям. Данное решение зависело напрямую от тяжести деяния и его общественной опасности.

Полиция как часть административной системы и правоохранительный карательный орган принимала самое активное участие в решении религиозных вопросов. К ее прямому ведению относились дела по предупреждению и пресечению правонарушений против господствующего и официально признаваемых вероисповеданий. На практике правительство упорно отказывалось от мер уголовно-правового характера, от отдачи вероотступников под суд, в связи с тем что считало репрессивные меры против ислама и других оппозиционных РПЦ конфессий недопустимыми.

Полиция играла важную роль в регулировании межконфессиональных отношений, плавно передавая рассмотрение наиболее сложных дел для разрешения местным органам власти, местным православным епархиям. В случае совершения преступлений по признакам, регламентированным в законодательстве, полиция начинала дознание, а затем передавала дело судебным следователям и прокурорскому надзору.

Во второй половине XIX - начале ХХ в. административная деятельность местных органов власти, полиции по охране прав церкви занимала большое место среди ее основных обязанностей и была подробно регламентирована законодательными актами. Ответственные должностные лица следили за сохранением нравственности населения, предупреждали возможные нарушения законодательства и в этом случае выявляли виновных, имели право содержать их под стражей на время предварительного следствия, а затем передавали обвиняемых в судебные инстанции

В четвертой главе лОрганизационная и просветительская деятельность РПЦ по искоренению религиозных преступлений и правонарушений раскрываются основные формы и методы этой деятельности.

В параграфе 4.1 лОсновные формы и методы борьбы с религиозными преступлениями в церковном правосудии рассматриваются роль и место церковного суда в судебной иерархии Российского государства.

Церковный суд в период занимал важное место в судебной иерархии Российской империи. Его главное предназначение - обеспечение правосудия в среде духовенства, которое относилось, наряду с дворянством, к привилегированным сословиям и служило одной из политических и социально-культурных опор государства.

Начиная с 1830 г. была четко определена компетенция церковного суда, разграничены его полномочия с общегосударственной судебной системой и другими сословными судами. В течение всего периода царствования Николая I наблюдался процесс сужения полномочий церковного суда, а после принятия судебных уставов в 1864 г. этот процесс продолжился, и полномочия церковного правосудия были еще более значительно урезаны.

Церковный суд вплоть до революционных потрясений 1917 г. был важным инструментом в руках правительства России по поддержанию законности и правопорядка в среде как духовенства в целом, так и отдельных священнослужителей, регулировал некоторые гражданские, уголовные и семейные процессуальные правоотношения, не подпадающие под действие гражданской судебной системы. Основными источниками процессуального церковного права были светские как законодательные, так и правоприменительные нормативные акты. Другую часть представляли источники исключительно религиозного, церковного характера.

Следует сказать, что светское законодательство было максимально адаптировано к религиозному правосудию. Оно обладало такими замечательными качествами, которые позволяли на толерантной основе, бесконфликтно, не задевая интересов верующих различных конфессий, не оскорбляя национальные чувства граждан, решать самые сложные дела с участием как духовных лиц, так и лиц, принадлежащих к разным верованиям.

Главнейшим источником, регламентирующим деятельность православных епархиальных судов, был Устав духовных консисторий, утвержденный императором Николаем I 27 марта 1841 г., который просуществовал вплоть до 1917 г.

Важным источником церковного правосудия стал также принятый в 1864аг. Устав о предупреждении и пресечении преступлений. В частности, в случае совершения в православной церкви противоправного действия право проведения следствия по данному делу было возложено на духовное ведомствоаЦ местную православную консисторию.

В параграфе 4.2  лОграничительные меры политического, социального характера, используемые при утверждении ведущей роли РПЦ в обществе раскрываются основные направления, формы и методы ограничительной политики государственных органов Российской империи. По отношению к религиям, разрешенным на ее территории, проводилась ограничительная политика, нарушение требований которой нередко трактовалось как религиозное преступление, направленное против государственных основ.

Государство предпочитало ограничивать деятельность неудобных религиозных конфессий путем запрещения строительства новых храмов и молельных домов, не разрешало возить религиозную литературу из-за рубежа и издавать ее в России, препятствовало созданию новых религиозных обществ и конфессий в регионах, контролировало назначение на должности религиозных иерархов, запрещало создавать новые конфессиональные школы.

В то же время государство поддерживало РПЦ, помогало ей проводить миссионерскую деятельность, поддерживало миссионерские учебные заведения, помогало собирать пожертвования на повседневную деятельность, одновременно ограничивая деятельность других конфессий.

Отношения царского правительства и мусульманских общин были наиболее сложными. Важными направлениями политики в отношении ислама были денационализация школы, ограничения на издание газет, журналов и книг на родном языке, поступление в гимназии и университеты, христианизация. Правительство организовывало переселение русских в татарские регионы, чтобы усилить русский элемент.

В отношениях с другими верованиями представители Русской православной церкви нередко допускали перегибы. Часть служителей православной церкви игнорировала мероприятия правительства, направленные на запрещение насильственного вовлечения иноверцев в православие. Нередко священнослужители РПЦ санкционировали полицейские преследования верующих других конфессий, генерировали всевозможные запреты со стороны властей.

В параграфе 4.3 лМиссионерская деятельность РПЦ, направленная против религиозного инакомыслия раскрываются основные формы и методы миссионерской работы среди иноверцев. Русская православная церковь по отношению к православным гражданам выступала как безальтернативный воспитательно-контролирующий центр, организующий совместно с государственными структурами религиозно-воспитательную работу в религиозно-нравственном и государственно-самодержавном духе, что на практике означало контроля над тем, чтобы родители воспитывали детей в жестком православном ключе; поддержание православной семейной традиции на бытовом уровне как определяющего жизненного устоя; контролируемое посещение православной церкви, обязательное участие православных граждан во всех необходимых православных обрядах; привитие усилиями православного духовенства пастве мысли о приоритете духовно-нравственного начала над материальным, идеи соборности, коллективизма, духовной солидарности, в то время как не все священники сами придерживались этих начал.

Русской православной церкви отводилась цивилизаторская роль. Это предполагало планомерную реализацию в деятельности государственных органов идеи о том, что православно-христианское учение - высшая религия, в то время как буддизм, ислам, ламаизм, иудаизм и другие официально разрешенные верования - учения невежественные и варварские. Против них предписывалось вести православную пропаганду, которую организовывали миссионерские организации.

В заключении сформулированы основные выводы и итоги проведенного диссертационного исследования. Направленность борьбы государства и Русской православной церкви с религиозными правонарушениями напрямую зависела от  противоборства двух общественно-политических укладов - феодально-религиозного и государственно-модернизационного.

Начиная со второй половины XIX в. правоохранительная система постепенно переходит от преследования за преступления на почве расхождения с догматикой Русской православной церкви в сторону обеспечения защиты ведущей роли РПЦ в обществе, ее неприкосновенности от всевозможных покушений на ее особые права и защиты ее имущественных прав. Ведущая роль РПЦ при судебном рассмотрении дел, связанных с религиозными преступлениями, заключалась в осуществлении православно-церковного контроля за производством дел, активном привлечении в качестве присяжных заседателей православных священников.

Правоохранительные органы крайне неохотно заводили дела по незначительным религиозным преступлениям, считая, что этими проблемами должна заниматься православная церковь, однако при обнаружении крупных религиозных преступлений, а также массовых беспорядков на религиозной почве расследование и судебное воздействие организовывались быстро и эффективно.

В то же время Революция 1905Ц1907 гг. оказала  достаточно стимулирующее воздействие на  российскую правоохранительную систему, в результате чего усилия судебно-следственных органов, полиции и Охранного отделения по борьбе с религиозными правонарушениями стали более скоординированными, целенаправленными и эффективными.  Введение принципа свободы совести в неготовой к этому религиозной стране привело к всплеску правонарушений на религиозной почве, вызванных предъявлением противоправных требований конфессий к государству, активизацией сектантской деятельности, а также к проникновению в Россию разрушительных заграничных вероучений.

Отмечались рецидивы прежних недемократических подходов к правонарушенияям на религиозной почве, выразившиеся в усилении ответственности за богохуление, переход в другую веру, саму принадлежность к отдельным сектам, а также проявления  неуважения  к православной церкви. В судебной системе Российской империи важную роль играли религиозные суды, юрисдикция которых распространялась на духовных и светских лиц, принадлежащих к данным вероисповеданиям.

Основные положения диссертационного исследования отражены

в следующих публикациях автора

Монографии

1. евин, В. Ф. Борьба государства и русской православной церкви с религиозными преступлениями и правонарушениями в ХIХ - начале ХХ в. (на материалах Среднего Поволжья) / В. Ф.Левин. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2011. - 240 с. (13,95 п. л.).

2. евин, В. Ф. Взаимоотношения государства и Русской православной церкви с альтернативными вероучениями (вторая половина XIX - начало XXав.) / В. Ф.Левин. - Ульяновск, 2011. - 124 с. (7,44 п. л.).

3. евин, В. Ф. Теоретико-правовой анализ, история, современное состояние и перспективы развития альтернативного разрешения правовых споров и конфликтов в России / А. А. Брыжинский, В. Ф. Левин, Т. В. Худойкина. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2005. - 192 с. (11,52 п.л./5 п.л.).

Публикации в периодических научных изданиях,

рекомендуемых ВАК

4. евин, В. Ф. Российское законодательство по борьбе с религиозными преступлениями кон. 19 - нач. 20 века. / В. Ф. Левин // Регионология. - 2006. - №а3 - С. 274Ц 281 (0,48 п. л.).

5. евин, В. Ф. Развитие института уголовной ответственности за принадлежность к тоталитарным и изуверным религиозным учениям в России на рубеже ХIХЦХХ вв. / В. Ф. Левин, И. А. Чуканов, Т. В.Федина // Правовая политика и правовая жизнь. - 2009. - № 2. - С. 114Ц123 (0,6 п. л. / 0,4 п. л.).

6. евин, В. Ф. Борьба Российского государства и Русской православной церкви с изуверными сектантскими вероучениями ( конец ХIХ - начало ХХ в.) /В. Ф. Левин // Вестн. Екатеринин. ин-та. - 2010. - № 2. - С. 82Ц85 (0,24ап. л.).

7. евин, В. Ф. Объекты диагностики деловой культуры / В. Ф. Левин // Регионология. - 2004. - № 3 - С. 102Ц114 (0,78 п. л.).

8. евин, В. Ф. Формы и методы административного воздействия органов власти Среднего Поволжья по религиозным правонарушениям / В.аФ.аЛевин // Вестн. Екатеринин. ин-та. \Ц 2010. - № 3.Ц С. 50Ц53 (0,24 п. л.).

9. евин, В. Ф. Борьба с посягательствами на православную религию в Российской империи как охраняемую государством культурную силу в середине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Вестн. Екатеринин. ин-та. - 2010. - №а4. - С. 77Ц79 (0,18 п. л.).

10. евин, В. Ф. Из истории правового регулирования деятельности неправославных вероучений в начале XX века / В. Ф.  // Вестн. Чуваш. ун-та.аЦ 2011. - № 1. - С. 60Ц65 (0,36 п. л.).

11. евин, В. Ф. Церковное правосудие в истории России: основные формы и методы борьбы с религиозными преступлениями / В. Ф. Левин // Вестн. Чуваш. ун-та. - 2011. - № 1. - С. 65Ц71 (0,42 п. л.).

12. евин, В. Ф. Государственная и церковная политика России по отношению к мусульманской религии в конце XVIII - начале XIX веков / В.аФ.аЛевин // Вестн. Чуваш. ун-та. - 2011. - № 2. - С. 72Ц74 (0,18 п. л.).

Публикации в прочих научных изданиях

13. евин, В. Ф. Вопросы религиозно-правового просвещения населения Российской Империи в трудах К. П. Победоносцева, Н. И. Ильминского, С.аА.аРачинского / В. Ф. Левин // Интеграция образования. - 2006. - № 3(44).аЦ С. 45Ц47 (0,18 п. л.).

14. евин, В. Ф. Роль Российской тайной полиции в борьбе с религиозными преступлениями в первой половине XIX века / В.Ф. Левин //Актуальные проблемы совершенствования уголовно-правовых, криминалистических и криминологических мер борьбы с преступностью : материалы Всероссийской научно-практической конференции (5Ц6 дек. 2005 г.). / Морд. гос. ун-т им.аН.аП.аОгарева ; под ред. П. В. Малышкина. - Саранск, 2006. - С. 76Ц79 (0,24ап. л.).

15. евин, В. Ф. Перспективы развития альтернативных форм разрешения правовых споров и конфликтов. / А. А. Брыжинский, В. Ф. Левин, Т. В. Худойкина // Вестн. Морд. ун-та. - 2006. - № 1. - С. 173Ц181 (0,54 п. л./0,37п. л.).

16. евин, В. Ф. К вопросу рассмотрения судами Российской империи дел о религиозных преступлениях во второй половине XIX - начале XX в. / В.аФ. Левин // Современная российская государственность : теоретические и конституционно-правовые аспекты : сб. тр. / МГУ им. Н.П. Огарева. - Саранск, 2007. - С. 151Ц156 (0,36 п. л.).

17. евин, В. Ф. Административная ответственность за совершение религиозных правонарушений в России во второй половине XIX - начале XX в. / В.аФ. Левин // Актуальные проблемы современного государства и права : материалы Всерос. науч.-практ. конф. Саранск, 22Ц23 мая 2008 г. / отв. ред. В.аВ.аНикишин и Н. А. Подольный. - М. : Юрлитинформ, 2009. - С. 3Ц14 (0,72ап. л.).

18. евин, В. Ф. Религиозные преступления в Российском уголовном законодательстве в начале ХХ века / В. Ф. Левин // Юридическая наука в Республике Мордовия : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1 / редкол.: Ю. Н. Сушкова [и др.]. - Саранск : Изд-во Мордов.ун-та, 2009. - С. 92Ц98 (0,42 п. л.).

19. евин, В. Ф. Из истории религиозных правонарушений в Российском законодательстве во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В.Ф. Левин // Социально-экономические и политические процессы в России, странах Европы и Северной Америке в новое и новейшее время : сравнительные исследования : материалы Всерос. науч. конф., г. Саранск, 28Ц29 июня 2010 г. / редкол.: проф. И.аВ. Бахлов (отв. ред.). - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 2010. - С.а130Ц138 ( 0,54 п. л.).

20. евин, В. Ф. Взаимоотношения российского государства и старообрядческих общин в период противостояния (конец ХVII - первая половина ХIХав.) / В. Ф. Левин // Вопр. гуманитар. наук. - 2011. - № 1. - С. 8Ц10 (0,18ап.ал.).

21. евин, В. Ф. Религиозная политика Российского государства во второй половине XIX - начале XX в. / В. Ф. Левин  // Новые подходы в гуманитарных исследованиях : право, философия, история, лингвистика, экономика : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 10 / редкол.: Л. И. Савинов (пред.) [и др.]. - Саранск, 2011. - С. 208Ц211 (0,24 п. л.).

22. евин, В. Ф. Изменение политики государства по отношению к религиозным преступлениям после революции 1905 года / В. Ф. Левин // Вопр. гуманитар. наук. - 2011. - № 1. - С. 11Ц13 (0,18 п. л.).

23. евин, В. Ф. Особенности проведения расследований уголовных преступлений в России во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Актуальные проблемы современной науки : информ.-аналит. журн. - 2011. - №а1. - С. 41Ц44 (0,24 п. л.).

24. евин, В. Ф. Старообрядчество и его роль в общественной жизни Российского государства в XIX - начале XX в. / В. Ф. Левин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях : право, философия, история, лингвистика, экономика : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 10 / редкол.: Л. И. Савинов (пред.) [и др.]. - Саранск, 2011. - С. 197Ц199 (0,18 п. л.).

25. евин, В. Ф. Применение мер судебного преследования за совершение религиозных преступлений сектантами во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Актуальные проблемы современной науки : информ.-аналит. журн. - 2011. - № 1. - С. 45Ц48 (0,24 п. л.).

26. евин, В. Ф. Борьба российского государства с пропагандистской деятельностью неправославных вероучений во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Соврем. гуманитар. исследования. - 2011. - № 1. Ц- С. 9Ц11 (0,18 п. л.).

27. евин, В. Ф. Изуверные секты Поволжья и борьба Правительства с их деятельностью (серединаЦконец ХIХ века)  / В. Ф. Левин // Соврем. гуманитар. исследования. - 2011.Ц № 1. - С. 12Ц14 (0,18 п. л.).

28. евин, В. Ф. Борьба с альтернативными вероучениями во второй половине XIX века / В. Ф. Левин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях : право, философия, история, лингвистика, экономика : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 10 / редкол.: Л. И. Савинов (пред.) [и др.]. -Ц Саранск, 2011. - С. 213Ц215 (0,18 п. л.).

29. евин, В. Ф. Насильственная христианизация народов Поволжья в ХVI-ХVII вв.: направления, формы и методы / В. Ф. Левин // Соврем. гуманитар. исследования. - 2011. - № 1. - С. 15Ц18 (0,24 п. л.).

30. евин, В. Ф. Борьба Правительства России с антиобщественными сектами во второй половине ХIХ века (на материалах Среднего Поволжья) / В.Ф. Левин // Аспирант и соискатель. - 2011. - № 1. - С. 9Ц11 (0,18 п. л.).

31. евин, В. Ф. Политические и идеологические корни религиозных преступлений в Российском государстве в XIX - начале XX в. / В. Ф. Левин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях : право, философия, история, лингвистика, экономика : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 10 / редкол. Л. И. Савинов (пред.) [и др.]. - Саранск, 2011. -Ц С. 203 Ц205 (0,18 п. л.).

32. евин, В. Ф. Борьба Правительства с антиобщественными сектами в первой половине ХIХ века / В. Ф. Левин // Аспирант и соискатель. - 2011. Ц№а1.аЦ С. 12Ц15 (0,24 п. л.).

33. евин, В. Ф. Использование института административной ответственности в борьбе с религиозными правонарушениями / В. Ф. Левин // Юрид. науки. - 2011. - № 1. - С. 12Ц14 (0,18 п. л.).

34. евин, В. Ф. Борьба российского государства с изуверными вероучениями во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Ист. науки. - 2011. - № 1. - С. 18Ц21 (0,24 п. л.).

35. евин, В. Ф. Дознание и следствие по религиозным преступлениям в Российском государстве в XIX - начале XX в. / В. Ф. Левин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях : право, философия, история, лингвистика, экономика : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 10 / редкол.: Л. И. Савинов (пред.) [и др.]. - Саранск, 2011. - С. 190Ц191 (0,12 п. л.).

36. евин, В. Ф. Система религиозного правосудия в российской империи во второй половине ХIХ - начале ХХ в. / В. Ф. Левин // Ист. науки. - 2011.аЦ № 1. - С. 22Ц26 (0,3 п. л.).

Всего по теме диссертации опубликовано 36 работ

общим объемом 39,5 п. л.

---

1 См.: Елеонская Е. Н. Заговор и колдовство на Руси в XVII - XVIII столетиях. [Б.ам., б.аг.]а; Архимандрит Израиль. Обозрение русских раскольничьих толков. Харьков, 1850; ЕсиповаГ.аВ. Раскольничьи дела XVIII столетия, извлеченные из дел Преображенского приказа и Тайной розыскных дел канцелярии : в 2 т. СПб., 1861Ц1863а; НеволинаК.аА. О пространстве церковного суда в России до Петра Великого // Полн. собр. соч. СПб., 1859. Т.а6. С. 270Ц295а; Его же. О пространстве царского суда в России. СПб., 1847 ; Руднев Н. Рассуждение о ересях и расколах, бывших в русской церкви со времени Владимира Великого до Иоанна Грозного. М., 1838.

2 См.: Щапов А. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII и в первой половине XVIII века. Казань, 1859.

3 См.: Фармаковский В. О противогосударственном элементе в расколе // Отечеств. зап. 1886. №а12. С. 487Ц489а; ЧистовичаИ.аА. Дело о богопротивных сборищах и действиях. М., 1887.

4 См.: Лохвицкий А.аВ. Значение Божьих судов по русскому праву // Отечеств. зап. 1857. Т.а112. С. 509Ц520.

5 См.: Антонович В. Б. Колдовство. Материалы, процессы, исследования. СПб., 1877.

6 Архангелов С. А. Среди расколов и сект Поволжья. Историко-бытовые очерки раскола и сектантства. СПб., 1899.

7 См.: Мельников П. И. Раскольники и сектанты в России // Ист. вестн. 1885. Kh.VII. С. 135 - 152 ;. Материалы по истории хлыстов и скопцов. Отд.а3 : Правительственные распоряжения, выписки и записки о скопцах до 1826 года // ЧОИДР.а1872. Кн.аЗ. С. 40 - 41.

8 См.: Реморов В. Веро-нравоучение и культ хлыстов в центре России // Миссион. обозрение. 1900. Кн. 7Ц12.

9 См.: Снегирев Н. М. Основатели секты Людей Божьих жехристы Суслов и Прокопий Лупкин. // Брат. слово. 1876. Кн.а4, 8 ; Северный Н.аЕ. Преступления против веры и Церкви на суде Московского сыскного приказа (1730Ц1763) // Тул. епарх. вед. 1899. № 22. С. 1011Ц1026

10 См.: Рождественский С.аП. К истории борьбы с церковными беспорядками, отголосками язычества и пороками в русском быту. Челобитная нижнегородских священников 1636 г. // ЧОИДР. 1902 . Кн.а2, отд. 4. С. 3 - 31; Рункевич С. Русская православная церковь, история христианской церкви в XIX веке. СПб., 1908.

11 См.: Барсов Н.аИ. Существовала ли в России инквизиция? СПб., 1892

12 См.: Баратынский А. И. О народном образовании в Буинским уезде и мерах к его улучшению // Журн. М-ва нар. просвещения. 1869. Ч.а166, отд. 4. С.94Ц110.

13 См.: Виноградов Е. Метод миссионерской полемики против татар-мухамеддан // Миссионерский противомусульманский сборник. Казань, 1873. Вып. 1 ; Рачинский С.аА. Заметки о сельских школах // Сельская школа : сб. ст. 5-е изд. СПб. : Изд-во Св. Синода, 1902а; ЗолотницкийаН. И. Доклад Совету Братства Святого Гурия // Каз. губерн. вед. 1869. №а60а; ИльминскийаН.аИ. О просвещении нерусских народов Поволжья : сб. ст. Казань : Изд-во Братства Св. Гурия, 1916а; КаменскийаВ.аО. О противомусульманской миссии. СПб., 1910а; Кальнев М. Почему православные отпадают в сектантство // Миссион. обозрение. 1906.

14 См.: МакаревскийаМ.аИ., Добромыслов П.аП. 3-ий Всероссийский миссионерский противораскольничий и противосектантстский съезд в городе Казани, 22.07Ц06.08.1897 года. Рязань, 1898.

15 См.: Малов Е.аА. Миссионерство среди мухамеддан и крещеных татар : cб.ст. / кафедра протоиерея Е.аА.аМалова ; Каз. ун-т. [Б.ам.], 1892.

16 См.: Полунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. M., 1996а; Победоносцев К. Московский сборник. 2-е изд. М. : Изд-во Св. Синода, 1896.

17 См.: Толстой Д. А. Статьи и речи. СПб.,1876.

18 См.: Ивановский Н. Имеет ли наше внутренне противораскольническое и противосектантское миссионерство будущность? // Миссион. обозрение. 1898. № 1Ц5.

19 См.: Казанский П. Право и нравственность как явления всемирной культуры. СПб., 1902.

20 См.: Рейснер М. А. Мораль, право, религия // Вестн. права. 1900. № 4. С. 1 - 49; Его же. Духовная полиция в России. СПб. ; М., [б.аг.].

21 См.: Губин П., Скворцов В. Психологическая точка зрения на причины распространения сектантства и на способы и условия борьбы с ним // Миссион. обозрение. 1900. № 4

22 См.: Дородишин А. Миссионерство, секты и раскол // Миссион. обозрение. 1899. № 1Ц3.

23 См.: Добромыслов П. Несколько слов о современной хлыстовщине (по поводу тарусского дела о хлыстах) // Миссион. сб. 1895. № 2Ц4, 6.

24 См.: Лебедев С. Протестантизм и протестанты в России до эпохи преобразований: Историческое исследование Дм. Цветаева. М., 1890.

25 См.: Нечаев В. В. Дела следственных комиссий о раскольниках комиссий в XVIII в. Описание московского архива Министерства юстиции. М., 1889 ; Никольский Н.аВ. История русской церкви. М., 1998 ; Его же. Религиозно-нравственное состояние инородцев Поволжья. Казань, 1912 ; Павлов А.аС. Курс церковного права. Св.-Троицкая Сергиева лавра, 1902.

26 См.: Есипов В. В. Грех и преступление. Святотатство и кража. СПб. ; Варшава, 1894а; Его же. Святотатство в истории русского законодательства. Варшава, 1893 ; Его же. Уголовное право. Преступления против государства и общества. М., 1912.

27 См.: Исаченко В. Л. Особые производства. Практический комментарий на третью книгу Устава гражданского судопроизводства (ст. 1289Ц1400). СПб., 1913.

28 Кони А.аФ. История развития уголовно-процессуального законодательства в России // Соч. СПб., 1911. Т. 4.

29 См., напр.: Майнов В.аН. Скопческий ересиарх Кондратий Селиванов: Ссылка его в Спасо-Ефимьев монастырь // Ист. вестн. 1880. Т. 4.

30 См.: Попов А. Суд и наказания за преступления против веры и нравственности по русскому праву. Казань, 1904.

31 См.: Пругавин А.аС. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. М., 1906а; Его же. Религиозные отщепенцы. СПб., 1904. Вып. 1Ц2.

32 См.: Суворов Н.аС. О церковных наказаниях. Опыт исследования по церковному праву. СПб., 1876.

33 См.: Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. СПб., 1863. Кн.а8.

34 См.: Юзефович Б. Христианство, магометанство, язычество в восточных губерниях Россииа: Казанская и Уфимская губернии // Рус. вестн. 1883. Т.а164, №а3. С. 5Ц64

35 См.: Вульферт В. По поводу статьи 96 Уголовного уложения // Вестн. права. 1904. № 10.

36 См.: Бобрищев-Пушкин A.аM. Суд и раскольники-сектанты. СПб., 1902.

37 См.: Введенский А. Борьба с сектантством. Одесса, 1914.

38 Cм.: Жеребцов В. О. Предварительное следствие. Практическое пособие для начинающих судебных следователей. СПб., 1911.

39 См.: Государственные преступления в России в XIX веке / cост. под ред. Б.аБазилевского (Богучарского) : в 3 т. Т.а1: 1825Ц1876гг. СПб., 1906.

40 См.: Верховский П. А. Учреждение Духовной коллегии и Духовный регламент. К вопросу об отношении церкви и государства в России (Исследование в области истории русского церковного права) : в 2 т. Ростов н/Д, 1916.

41 См.: Левенстим А. А. Суеверие и уголовное право // Вестн. права. 1906. №а1. С. 291Ц343; №а2. С. 181Ц251; Лукьянов С. М. К учению о государственности и церковности // Журн. М-ва нар. просвещения. 1913. №а2. С. 1Ц35.

42 См.: Тарновский Е. Н. Религиозные преступления в России // Вестн. права. 1899. №а4. С. 1Ц27а; № 6. С. 46Ц76; Ширков В. А. Религиозные преступления по новому Уголовному уложению // Вестн. права. 1903. № 2Ц3. С. 204 - 220а; Якоби Г. Об уголовной наказуемости принадлежности к изуверным сектам // Журн. М-ва юстиции. 1912. № 5. С. 110 - 122.

43 См.: Тимашев Н.аС. Религиозные преступления по действующему русскому праву. Пг., 1916.

44 См.: Фойницкий И.аЯ. Учение о наказаниях в связи с тюрьмоведением. СПб., 1889.

45 См.: Ширяев В.аН. Религиозные преступления. Историко-догматический очерк. Ярославль, 1909.

46 Ясевич-Бородаевская В. И. Борьба за веру. СПб., 1912.

47 См.: Макалинский П. В. Практическое руководство для судебных следователей, состоящих при окружных судах. СПб., 1870Ц1871.

48 См.: Мережковский Д. С. Революция и религия // Рус. мысль. 1907. № 2Ц3.

49 См.: Познышев С. В. Религиозные преступления с точки зрения религиозной свободы. М., 1906а; Сергеевский Н. Д. К учению о преступлениях религиозных // Вестн. права . 1906. №а4. С. 202Ц218.

50 См.: Цветаев Д. Положение иноверья в России. Варшава, 1904.

51 См.: Слухоцкий Л. Очерк деятельности Министерства юстиции по борьбе с политическими преступлениями // Историко-революционный сборник. М., 1926. Т. 3.

52 См.: Атков Н. Н. Н. И. Ильминский и его русификаторская педагогическая деятельность М., 1936.

53 См.: Горохов В. М. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья Казань, 1941; Штейнберг А.аА. Вопросы просвещения нерусских народов до Великой Октябрьской социалистической революции и строительство национальной школы в РСФСР в первые годы Советской власти (1917Ц1920 гг.)а: дис. Е канд. пед. наук. М., 1956 ; ЭфироваА.аФ. Русификатор Ильминский и его просветительская деятельность // Просвещение национальностей. 1933. № 6 ; Его же. Нерусские школы Поволжья, Приуралья, Сибири. М., 1948.

54 См.: Балыбин В. А. Основные тенденции развития уголовного законодательства России в 1861Ц1881 гг. // Правоведение. 1977. № 3. С. 55 - 63.

55 См.: Грекулов Е. Ф. Православная инквизиция в России. М.,1964а; Его же. Церковь, самодержавие, народ. М., 1969.

56 См.: Григорьев А. Н. Христианизация нерусских народностей как один из методов национально-колониальной политики царизма в Татарии (с первой половины XVI в. до февраля 1917 г.) Материалы по истории Татарии. Казань, 1948. Вып. 1. С. 226Ц285.

57 См.: Ерошкин Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. Первая половина XIX века. М, 1981 ; Его же. История государственных дореволюционных учреждений России. М., 1983.

58 См.: Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970.

59 См.: Захарова Л. Г. Кризис самодержавия накануне революции 1905 года // Вопр. истории. 1972. № 8 ; История Татарской АССР / под ред. М. К. Мухарямова. Казань, 1980; ПокровскийаМ.аН. Русская история с древнейших времен // Избр. произв. : в 4 кн. М., 1965. Кн. 2а; Полунов А. Ю. Государство и религиозное инакомыслие в России (1880Ц1890 гг) // Россия и реформы. М., 1955. Вып. 3.

60 См.: Троицкий Н. А. Царские суды против революционной России. Политические процессы 1871Ц1880 гг. Саратов, 1976 ; Его же. Царизм под судом прогрессивной общественности. 1866Ц1895 гг. М., 1979.

61 См.: Краковский К.аП. Царский суд против революционного движения на Дону в эпоху империализма // Из истории революционного движения Дона и Северного Кавказа (1901Ц1917). Ростов н/Д, 1984 ; Его же. Суд и администрация в России в начале XX в. (О независимости суда на политических процессах) // Правоведение. 1988. № 4 ; Никандрова М. Революционное народничество и сектантство // Наука и религия. 1966. № 11 ; ОржеховскийаИ.аВ. Самодержавие против революционной России. М., 1982.

62 См.: Ярошевская Е. М. Государственный Совет  и  политическая  реакция 80-х  Ц  начала 90-х гг. XIX в. : дис. Е канд. ист. наук. М., 1984.

63 См.: Клибанов А. И Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. М., 1973.

64 См.: Кудряшов В. Г. Православное миссионерство в Среднем Поволжье: История и оценка его деятельности // История христианских народов Среднего Поволжья. Чебоксары, 1988. С.а48Ц59 ; Макаров Д. М. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (XVIЦXVII вв.). Чебоксары, 1983.

65 См., напр.: Реутский Н. В. Люди Божие и скопцы. Историческое исследование М. ; Л., 1972.

66 См.: Журавский А. В. Христианство и ислам : социокультурные проблемы диалога. М., 1990.

67 См.: Казанцев С. М. Прокурорский надзор за органами дознания иследствия по политическим делам в России во второй половине XIXвека // Государственный строй и политико-правовые идеи России второй половины XIX столетия. Воронеж, 1987

68 См.: Русская православная церковь и право. М.,1999 ; Русское православие: вехи истории / Я. Н. Щапов, А. М. Сахаров, А. А. Зимин [и др.] ; ред. А. И. Клибанов. М., 1989а; ТолстойаМ.аВ. История русской церкви. Изд. Спасо-Преображ. Валаам. монастыря, 1991а; Христианские вероисповедания и государственная власть в России в XVIII Ч первой половине XX в. / Я.аН. Щапов, О. Ю. Васильева, П. Н. Зырянов [и др.] // Отечеств. история. 1987. № 3. С. 155Ц163.

69 См.: Величко A. M. Христианство и социальный идеал (философия, право, социология индустриальной культуры). М. ; СПб., 2000.

70 См.: Знаменский П. В. История русской церкви. М., 1996а; Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви : в 2 т. М., 1992.

71 См.: Кузнецова Т. Н. Опыт противосектантской деятельности православной церкви в конце XIX - начале XX века. // Миссион. обозрение. 2000. № 10Ц12; Одинцов М. И. Государство и церковь в России : XX век. М., 1994; Покровский Н. С. Власть и церковь на Руси // Россия. 1997. №а8. С. 70Ц75; №а9. С. 76Ц79; № 10. С. 64Ц68 ; Перевезенцев С.аВ. Тайны русской веры. От язычества к империи. М., 2001 ; Христианизация народов Среднего Поволжья и ее историческое значение : материалы регион. науч. конф., Йошкар-Ола, 23Ц24 нояб. 2000 г. /отв. ред. А. Г. Иванов. Йошкар-Ола, 2001.

72 См.: Энгелынтейн Л. Скопцы и царство небесное. М., 2002 ; Эткинд А. Хлыст. Секты, литература и революция. М., 1998.

73 См.: Ушаков А. В. Сектантство как форма крестьянского протеста в России в конце XIXЦ начале XX века // Вопр. отечеств. истории. 1996. № 12. С. 14Ц25

74 См.: Кирилл (Гундяев). Через духовное обновление русского народа к его духовному возрождению // Журн. Моск. патриархии. 1995. № 1Ц4 ; Николин А. Церковь и государство : История правовых отношений. М., 1997 ; Кокарева Т. В. Монастырские тюрьмы как место заточения старообрядцев и сектантов в XIX веке. М., 2001.

75 См.: Гайдеров А. А. Традиционные и религиозные факторы в формировании правовой системы России : дис. Е канд. юрид. наук. М., 2002 ; Далецкая В. Ю. Политика Российского государства и церкви в отношении сектантов в XVIIIЦXIX вв. : дис. ... канд. ист. наук. М., 2005а; Ефимовских В. Л. Религиозные преступления в русском праве X - начала XX в. : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002а; Золушный А. Г. Правовое регулирование и прокурорский надзор в сфере отношений государства и религиозных объединений (теория, законодательство, обеспечение законности): дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005а; ЛипскийаН.аА. Влияние христианства на развитие уголовной политики и судопроизводства в России (историко-правовой анализ) : дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003.

76 См.: Figgis J. N. Churches in the Modern State. L., 1913. P. 54Ц93.

77 См.: Hart H. 1. Law in the Perspective of Philosophy. 1776Ц1976 // New York University Law Review. 1976. Vol. 51, № 4. Р. 112Ц114.

78 См.: Islamic Law and jurisprudence. L., 1990. Р. 34.

79 См.: Высочайше утвержденная новая редакция. Разд. II, Кн. III Устава уголовного судопроизводства, ст. 1030Ц1061 о судопроизводстве по государственным преступлениям от 7аиюня 1872 г. // ПСЗ. Собр. 2-е, Т. 47, Отд. 1. № 50956а; Высочайше утвержденные Основные Государственные Законы. 23аапреля 1906 г. Именной Высочайший Указ, данный Сенату // Там же. Собр. 3-е, Т. 26, Отд. 1, № 27805. С. 456-461; Краткий систематический свод действующих законоположений и циркулярных распоряжений, относящихся до обязанностей чинов губернских жандармских управлений по наблюдению за местным населением и по производству дознаний. СПб., 1903.

80 См.: Учреждение судебных установлений // Полное собрание существующих узаконений с изменениями и дополнениями и с изложением в извлечении основных законов. М., 1867. Т.а2. С. 46Ц108.

81 См.: Сборник решений Правительствующего Сената по вопросам о привлечении к ответственности должностных лиц судебного ведомства за неправильные действия по службе. СПб., 1879.

82 См.: Сборник определений Соединенного присутствия и общего собрания Первого и Второго кассационных департаментов (1902 - 1912 гг.) и Высшего дисциплинарного присутствия (1885 - 1912 гг.) Правительствующего Сената по надзору за судебными установлениями. СПб., 1913.

83 См.: Собрание Узаконений и распоряжений правительства. Декабрь 1913 г. // Журн. М-ва юстиции. 1914 №а1 ; Сборник циркуляров и инструкций Министерства юстиции (с 1877 по 1914 г.). Секретные. Пг., 1914 ; Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1832Ц1916; ПСЗ-1. Т.а27. №а20406, 20551, 20701, 2903; Т.а6 №а3979; Т. 35. Отд. 1. №а35890; Т. 31. №а24971, 251124; Т.аЗЗ, №а26129. Т .37. №а20405. 28302; Т. 10. №а14392; Т.а20. з 67, 71Ц72. Т.а28. №а21498. 21499; Т. 15. №а11092 ; Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по Ведомству св. Синода. Кн.а1 : 1714Ц1800. М., 1880; Собрание узаконений и распоряжений правительства, издаваемое Правительствующим Сенатом. 1897Ц1917. СПб., 1917.

84 См.: Манифест 17 октября 1905 г. Об усовершенствовании государственного порядка // ПСЗ. Собр. 3-е. Т. 25. Отд. 1. № 26805; Положение от 14 августа1881 г. О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия. // Там же. Т. 1. № 350.

85 См.: Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчеты. Сессия 2. 1907 г. Т.а2. СПб., 1907 ; Государственная Дума. Второй созыв. Обзор деятельности комиссий и отделов. СПб., 1907 ; Государственный Совет. Стенографический отчет. Сессия 7. 1911Ц1912агг. СПб., 1913; Государственный Совет. Стенографические отчеты. 1913Ц1914. СПб., 1914.

86 См.: Правила об устройстве миссий и о способе действий миссионеров и пастырей церкви по отношению к сектантам. Вязники, 1888 ; Руководство для чинов корпуса жандармов при производстве следствий и дознаний. СПб., 1885.

87 См.: Сборник законов о расколе. СПб., 1890 ; Сборник законоположений и распоряжений по духовной цензуре ведомства православного исповедания с 1720 по 1870 г. СПб., 1870а; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных с разъяснением по решениям кассационных департаментов Сената. 9-е изд. СПб., 1882; Уголовный кассационный департамент Сената. Изд. 21-е, доп. / сост. Н.С. Таганцев. СПб., 1913а; Указ Святейшего Синода от 4 марта 1885 года № 3 // Циркулярные указы Святейшего Правительственного Синода (1867Ц1895агг.). СПб., 1896 ; Уголовные и полицейские законы. Работа Третьей Государственной думы по вопросам судебно-правовым. СПб., 1912 ; Циркулярные распоряжения министра юстиции за 1895 г. // Журн. М-ва юстиции. 1895. № 11. С. 30Ц49; Циркулярные указы Святейшего Правительственного Синода (1867Ц1895 гг.). СПб., 1896.

88 См.: Палибин М. Н. Систематический и алфавитный указатели к Своду законов в Российской империи. СПб., 1894 ; Поворинский А. Систематический указатель русской литературы по судоустройству. СПб., 1905. Т. 2 ; Его же. Систематический указатель русской литературы по судопроизводству гражданскому и уголовному. СПб., 1896.

89 См.: Байдин В. И. Новые источники по организации и идеологии урало-сибирского старообрядчества в конце XVIII Ч первой половине XIX в. // Сибирское источниковедение. Новосибирск, 1980. С. 94 - 98 ; Бирюков П. И. Духоборцы. Сборник статей, воспоминаний, писем и других документов. М., 1908 ; Сборник решений общего собрания кассационных и первого с кассационными департаментов Правительствующего Сената за 30 лет (1866Ц1896 гг.). СПб., 1905 ; Записки отделения русской и славянской археологии Русского Археологического общества. СПб., 1861. Т. 2 ; Материалы к истории изучения русского сектантства и раскола. СПб., 1908Ц1909. Вып. 1Ц5 ; Материалы к истории русского сектантства и старообрядчества / под ред. В. Д. Бонч-Бруевича. СПб., 1872 ; Попроцкий М. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба Калужской губернии. Ч. 2. СПб., 1864 ; Народное антицерковное движение в России XVII века: Документы Приказа Тайных дел о раскольниках 1665Ц1667 гг. М., 1986.

90 См.: Государственные преступления в России в XIX в. СПб., 1906 ; Пеликан Е. Судебно-медицинские исследования скопчества и исторические сведения о нем. СПб., 1872 ; ЧернухааВ.аГ. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х годов XIX в.: Документы и материалы. Л., 1978.

91 См.: Записка с изложение извлеченных из дел святейшего Синода и канцелярии синодального обер-прокурора за последнее десятилетие сведений о действиях и распоряжениях духовного начальства по отношению к расколу. СПб., 1874.

92 См.: КельсиеваВ.аИ. Сборник правительственных сведений о расколе. Лондон, 1861. Вып.а3.

93 См.: Горановский М.аА. Практическое руководство для судебных следователей при окружных судах. СПб., 1889 ; Инструкция чинам прокурорского надзора округа Казанской судебной палаты. Казань, 1894 ; Наставление правильно состязаться с раскольниками. Изд. 7-е, М., 1855.

94 Максимов С.аВ Политические и государственные преступники // Собр. соч. : в 7 т. 4-е изд. СПб., [б. г.].  Т. 3, Ч. 3. С. 189Ц337.

95 См.: Добромыслов П. Несколько слов о современной хлыстовщине (по поводу тарусского дела о хлыстах) // Миссионерский сборник. М., 1895

96 См.: Лебедев К. Н. Записки // Рус. арх. 1910. № 2 ; Витте С. Ю. Воспоминания : в 2 т. / под ред. А. И. Сидорова. М., 1982 ; Кони А.аФ. Очерки и воспоминания. СПб., 1906 ; Его же. Воспоминания о деле Веры Засулич // Собр. соч. : в 8 т. М., 1966. Т. 2. С. 24Ц252 ; КолмаковаН.аМ. Старый суд. Очерки и воспоминания // Рус. старина. 1886. №12. С. 513Ц544 ; ЛопухинаА.аА. Отрывки из воспоминаний (по поводу Воспоминаний С. Ю. Витте). М.а; Пг., 1923 ; МещерскийаВ.аП. Мои воспоминания : в 2 ч. Ч. 1 : 1850Ц1865 гг. СПб., 1897; Ч. 2 : 1865Ц1881 гг. СПб., 1898 ; ОбнинскийаП.аН. Из воспоминаний юриста. // Рус. арх. 1892. Т. 1, № 1Ц4. С. 66Ц77; Письма Победоносцева к Александру III : в 2 т. М., 1925Ц1926 ; Победоносцев и его корреспонденты. Письма и записки / под ред. М. Н. Покровского. М. ; Пг., 1923. Т.а1, Полутома1а: 1878Ц1883 гг.; Т. 1, Полутом 2 : 1884Ц1894 гг. ; Шаховской Я. П. Записки. СПб., 1872.

97 См.: Абрамов А. Я. Статистические экспедиции 1850-х годов. Эпизод из истории раскола. СПб., 1883.

98См.: Буткевич Т. И Обзор русских сект и их толков. СПб., 1915 ; Материалы для статистики Российской империи Министерства внутренних дел. СПб., 1839 ; Никольский Н. В. Наиболее важные статистические сведения об инородцах Восточной России и Западной Сибири, подверженных влиянию ислама. Казань, 1912.

99 См.: Виноградов И. Г. К статистике старообрядцев и сект в Тверской губернии // Тверское общество любителей истории, археологии и естествознания. Тверь, 1903. Вып. 1.

100 См.: Россия. МВД. Департамент общих дел. СПб. 1890 ; Россия. Министерство юстиции. Московский архив. М., 1889. Вып. 1 ; Руднев С. Таблицы отчетности и донесений прокуроров и их товарищей. СПб., 1899 ; Статистические таблицы Российской империи, изданные по распоряжению МВД. [б. м.], 1863 ; Сборник статистических сведений Министерства юстиции. Сведения о личном составе и деятельности судебных установлений Европейской и Азиатской России за 1897Ц1914агоды : в 2 ч. Изд. М-ва юстиции. СПб., 1898Ц1916. Вып. 13 - 30.

101 См.: Сборник сведений о православных миссионерах и деятельности миссионерского общества. М., 1871. Кн. 1Ц2,

102 См.: Свод статистических сведений по делам уголовным, производившимся в 1897 Ч 1905 годах в судебных учреждениях, действующих на основании уставов Императора АлександрааII : в 3 ч.  Изд. М-ва юстиции. СПб., 1901Ц1916.

103 См.: Тарновский Е. Н. Статистические сведения о деятельности судебных установлений, образованных по уставам Императора Александра II, за 1866Ц1912 годы // Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет. Пг., Т. 2. С. 337 - 374 ; Чельцов М.. Краткие сведения о старообрядческом расколе и о сектах в русской церкви с изложением действующего о них законодательства. М., 1900

104См., напр.: Зевелев А.аИ. Историографическое исследование : методологические аспекты. М., 1984 ; Ковальченко И.аД. Методы исторического исследования. М.,1987 ; Методологические проблемы историко-партийной историографии. М., 1984 ; Методологические и теоретические проблемы истории исторической науки. Калинин, 1980; Нечкина М.аВ. История истории: Некоторые методологические вопросы истории исторической науки // История и историки : Историография истории СССР. М., 1965 ; Павлова И. В. Задачи проблемного историографического исследования // Историография и источники изучения исторического опыта освоения Сибири. Новосибирск, 1988 ; Петряев К. Д. Вопросы методологии исторической науки. Киев, 1976 ; Сахаров А. М. Методология истории и историографии. М., 1981 ; СпиринаЛ.аМ. О некоторых вопросах разработки теоретических и методологических проблем истории КПСС // ВИ КПСС. 1979. №а1 ; Шмидт С.аО. Путь историка. Избранные труды по источниковедению и историографии. М., 1997 и др.

105 В контексте изложенного важно отметить, что проблематика специальных историографических методов, в отличие от специально-исторических и источниковедческих (см.: КовальченкоаИ.аД. Методы исторического исследования. М., 2003 ; Его же. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований // Нов. и новейш. история. 1995. №а1. С. 3н-34) в современной исторической науке менее разработана. Можно выделить в первую очередь фундаментальную монографию А. И. Зевелева Историографическое исследование. (М., 1989. С. 30Ц48), а также ряд других работ (см.: Методологические и теоретические проблемы истории исторической науки. Калинин, 1980 и др.).

   Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по разное