Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории
На правах рукописи
Медведев Александр Валерьевич
АНГЛОСАКСОНСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ БРИТАНИИ И СТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В РАННЕСРЕДНЕВЕКОВОЙ АНГЛИИ
Специальность - 07.00.03 - Всеобщая история (средние века)
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидат исторических наук
Саратов - 2012
Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования Воронежский государственный университет
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Глебов Андрей Германович
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Отдела западно- европейского Средневековья и Раннего нового времени Института всеобщей истории РАН Винокурова Марина Владимировна доктор исторических наук, профессор кафедры истории нового и новейшего времени Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского Мосолкина Татьяна Валентиновна
Ведущая организация: ФГОУ ВПО Южный федеральный университет
Защита диссертации состоится 27 июня 2012 г. в 10.00 часов на заседании совета по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 212.243.03 на базе Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского по адресу:
410012, г. Саратов, ул. Астраханская, д. 83, корпус XI, аудитория № 414.
С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского по адресу:
г. Саратов, ул. Университетская, 42, читальный зал №3.
Автореферат разослан л___ мая 2012 г.
Учёный секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук Л. Н.Чернова
Общая характеристика работы
Актуальность исследования объясняется в первую очередь тем, что проблема генезиса потестарных (властных) институтов является очень важной для понимания как самих этих институтов - их структуры, условий и способов функционирования, возможностей последующей эволюции - так и общества в целом. При рассмотрении этого процесса на первый план выходят два основных вопроса: почему появился тот или иной потестарный орган (причины генезиса) и каким образом это происходило (механизм генезиса).
Решение данных вопросов позволит лучше понять структуру исследуемого общества и сложившуюся в нем систему отношений. Кроме того, появится возможность на базе конкретного исторического материала не только реконструировать процесс становления органов управления в обществах, находящихся на сходной культурно-исторической стадии развития, но и выйти на универсальные закономерности происхождения и развития властных институтов.
Государственная власть является одним из структурообразующих элементов европейского средневекового общества. Ее формирование у англосаксов представляет собой сложную и малоизученную проблему. Прежде всего, это связано с ограниченностью и фрагментарностью источниковой базы по раннему англосаксонскому периоду (так называемые темные века), а также с отсутствием устоявшейся научной терминологии в отношении таких понятий, как государство или королевская власть применительно к рассматриваемому периоду времени. Сразу же следует оговорить, что в данной работе под термином государственная власть подразумевается такая система управления обществом, которая характеризуется, во-первых, наличием постоянно функционирующего правителя (или соправителей), являющегося носителем верховной власти и обладающего широкими властными полномочиями в гражданской, судебной, военной сферах и религиозной; во-вторых, связанной с ним относительно оформленной структуры управления как на центральном, так и на местном уровне. Такой правитель, как символ своего коллектива, официально представляет его перед всеми реальными и сверхъестественными силами. Помимо руководства этим коллективом, он еще и навязывает этому коллективу свою волю. В дальнейшем, наряду с процессом институциализации и деперсонализации власти идет переход от выборного принципа смены правителя к выборно-династическому или наследственнодинастическому. Такую систему потестарности мы можем определить как королевская власть, однако, с учетом того факта, что истоки этой власти относятся к конкретному историческому периоду, а именно - к эпохе перехода от родоплеменного строя к ранней государственности. Именно на этой ступени общественного развития и находились англосаксонские племена в процессе завоевания Британии и образования там германских королевств.
Объект данного исследования - потестарные институты в раннем англосаксонском обществе. Предметом исследования является проблема гене зиса ранней государственности, прежде всего, королевской власти у англосаксов.
Объект и предмет исследования определяют цель данной работы - изучить генезис англосаксонской государственности на основе исследования условий, причин и механизмов становления англосаксонских королевств. В соответствии с названной целью необходимо решить ряд исследовательских задач:
- проследить развитие Британии в римский и постримский периоды, а также оценить ситуацию, сложившуюся на острове накануне англосаксонского завоевания и образования здесь германских королевств;
- установить степень влияния позднеримской и бриттской потестарных традиций на генезис важнейших властных институтов англосаксонского общества;
- изучить древнегерманские континентальные образцы развития потестарности, а также возможные пути формирования у древних германцев королевской власти и влияние континентальных традиций на переселившихся англосаксов;
- детально исследовать англосаксонское завоевание и расселение, способы организации власти в условиях военного напряжения, отрыва от континентальных устоев, определить степень взаимодействия процессов политогенеза и этногенеза;
- проанализировать государственный строй англосаксонских королевств на первом этапе их существования (VII - начало IX вв.), включая королевскую власть, а также структуру центрального и местного управления.
Хронологические рамки исследования охватывают период с V в. до начала IX в. Особое внимание уделяется периоду V-VII в., то есть с традиционной даты начала массового военно-миграционного движения германцев в Британию до формирования так называемой системы гептархии (существования семи наиболее значительных англосаксонских королевств)1. Именно в рассматриваемый период времени складываются условия для образования потестарных институтов и становления государственности у англосаксов.
Методологические основы исследования. В процессе подготовки работы, включающей в себя рассмотрение различных аспектов истории Англии V-IX столетий, автор столкнулся с целым рядом трудностей, вытекающих из самого понятия и применения различных методов исследования. В этой связи необходимо отметить современную смену научных парадигм и необходимость наиболее полного учета движения общественной мысли, их конкретного вклада в изучение того или иного объекта исторического процесса. Применительно к избранной теме исследования вряд ли можно ограничиться каким-либо одним методом, который в одинаковой мере был бы адекватным и строго научно обоснованным в раскрытии общих и частных закономерностей Сама идея о существовании именно семи англосаксонских королевств была популяризирована Генрихом Гентингдонским (первая половина XII в.). См.: Henry Archdeacon of Huntingdon. Historia Anglorum: The History of the English People. Oxford, 1996. P. 16-17.
эволюции англосаксонского общества в обозначенных хронологических рамках. Вот почему, на наш взгляд, требуется сочетание различных методов исследования, которые позволяют с достаточной степенью эффективности приблизиться к анализу логики развития исторических процессов, максимально точному определению его тенденций и закономерностей, многоликости и специфичности анализируемых фактов и событий.
При формулировании такой задачи необходимость обращения к сбору эмпирических и фактографических данных на основе их рассмотрения с помощью принципов историзма вполне очевидна. Но поле применения принципов историзма должно дополняться и социологическим, а также структурно-функциональным методом, открывающим возможности причинноследственного анализа многообразных конкретных реалий.
В избранной нами теме исследования налицо междисциплинарные стыки, что в свою очередь требует обращения к институциональному и социально-психологическому методам, без чего трудно перейти к рассмотрению вопросов мотивации поведения масс и отдельных личностей, особенностей формирования государственности англосаксов. Сравнительный метод был важен при анализе сущности исторических фактов, имевших место как в Англии изучаемого периода времени, так и за ее пределами. Такой синтез знаний, полученных от источника, и знания, идущего от современности, от состояния исторической науки, ее методологии, позволяет восстановить механизм общественного процесса, раскрыть роль объективных и субъективных факторов, прогрессивные и регрессивные тенденции, общего и единичного, определяющие характерные особенности становления государственности в раннесредневековой Англии.
Научная новизна данной работы заключается в том, что впервые в отечественной исторической науке предпринята попытка комплексного исследования генезиса важнейших государственно-политических институтов раннего англосаксонского общества. Причем, особое внимание уделяется как той этнополитической ситуации, которая сложилась в Британии ко времени англосаксонского завоевания и образования здесь первых королевств, так и развитию потестарности у самих англосаксонских завоевателей еще до их переселения в Британию. В связи с этим были выделены возможные пути формирования у них потестарных институтов и впервые в отечественной медиевистике предложена типология политогенеза у древних германцев.
Исследование этнополитического и лингвистического аспектов проблемы позволило раскрыть генезис, структуру и ранние формы функционирования у англосаксов королевской власти, а также органов центрального и местного управления, слабо изученных в отечественной и крайне дискуссионных в зарубежной медиевистике.
В диссертации поставлены и предпринята попытка разрешить спорные проблемы и сделать выводы, уточняющие представления о времени формирования ранних англосаксонских королевств и их специфике, о взаимовлия нии позднеримских, кельтских и германских элементов в процессе их возникновения и дальнейшей эволюции.
Практическая значимость исследования. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при изучении истории и этнографии народов Европы эпохи раннего средневековья, а также при теоретических исследованиях проблем становления институтов власти и формирования ранних государств. Предложенная в данной работе типология развития потестарности в древнегерманском мире может быть использована при анализе путей политогенеза в различных обществах. Кроме того, материалы исследования могут быть применены при чтении общих курсов по этнополитической истории раннесредневековой Великобритании и этнографии раннего средневековья.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры истории средних веков и зарубежных славянских народов Воронежского государственного университета. Наблюдения и выводы автора были изложены им на научных конференциях разного уровня: Четвертой региональной научной конференции Власть и народ в условиях войн и социальных конфликтов (Воронеж, 2 февраля 2010 г.), Научной конференции молодых ученых Образ прошлого: историческое сознание и его эволюция (Воронеж, 24-26 апреля 2009 г.), научной конференция Образ прошлого: историческое сознание и его эволюция (Воронеж, 22-23 апреля 2011 г.) По теме диссертации опубликовано 5 работ (из которых одна из списка ВАК) общим объемом 2,5 п.л.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Англосаксонские завоеватели принесли с собой в Британию образцы организации власти и управления с континента (т.н. древнегерманский компонент). Для Британии был характерен так называемый военный путь генезиса ранних форм публичной власти, когда временные военные вожди некоторых племен(союзов) в силу различных обстоятельств сохраняют свой пост и в мирное время, тем самым укрепляя идею постоянной королевской власти.
2. Формирование ранних образцов государственности у англосаксов происходило под влиянием германских континентальных моделей организации власти и управления и элементов бриттской потестарной системы VVI вв.
3. К IX в. статус англосаксонского короля еще не полностью приобрел публично-правовые черты, сочетая в своем существе проповедуемые церковью христианские доктрины сакральности королевской власти с типичными для предшествующего периода отношениями личного господства и подчинения.
4. Формирование и укрепление органов управления в центре и на местах было связано с появлением властных структур (королевский двор, уитенагемот, сотенные собрания) и должностных лиц центральной и местной ад министрации, к которым по мере развития раннеклассовых отношений у англосаксов переходят функции родоплеменного самоуправления.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и списка сокращений.
Основное содержание работы
В Введении обоснованы актуальность избранной темы диссертации, выбор хронологических рамок, сформулированы цель и основные задачи работы, указаны методологические основы и методы, использованные в исследовании, показана научная новизна и значимость.
Первая глава диссертации - Источники и историография - состоит из двух параграфов и посвящена анализу источниковой базы, лежащей в основе настоящего исследования, и обстоятельному рассмотрению историографии избранной темы.
В настоящей работе использованы разнообразные по своему происхождению, содержанию и направленности источники, которые можно разделить на три самостоятельных вида: письменные, археологические и лингвистические, которые в свою очередь делятся на отдельные блоки.
Один из наиболее информативных блоков письменных источников образуют нарративные памятники, которые включают в себя исторические труды античных и раннесредневековых авторов, дающие многие конкретноисторические сведения об истории Британии и древнегерманских племен (Цезарь2, Дион Кассий3, Тацит4, Аммиан Марцеллин5, Евтропий6, Клавдиан7, Павел Орозий8, Зосима9, Олимпиодор10, Прокопий Кесарийский11 ), памятСм.: Caesar C. J. Belli Gallici libri VII. Accessit E. Hirti liber octavus / Rec. A. Holder.
Freiburg; Tubingen, 1882. Рус. пер.: Записки Юлия Цезаря о Галльской войне / Пер. и вcтуп. ст. М. М. Покровского. 2-е изд. М., 1962.
См.: Dio Cassius Cocceianus. Historiarum Romanorum quae supersunt / Rec. U. P.
Boissevain. Berlin, 1895-1931. Vol. 1-5.
См.: Tacitus Р. С. Libri qui supersunt / Rec. E. Kostermann. Lipsiae, 1960-1961. Vol. III. Рус. пер.: Тацит К. Сочинения: В 2-х тт. / Пер. А. С. Бобовича, ред. М. Е. Сергеенко.
СПб., 1993.
См.: Ammianus Marcellinus. Romische Geschichte / Lateinisch und deutsch und mit einem Komment. versehen von W. Seyfarth. Berlin, 1968-1971. Bd. I-IV. Рус. пер.: Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер. Ю. Кулаковского и А. Сонни. СПб., 1994.
См.: Eutropius. Brevianum ab urbe condita / Rec. H. Droysen // Monumenta Germaniae Historica (далее: MGH): Auctores Antiqissimi / Rec. T. Mommsen. Berlin, 1879. Т. II. P. 8-182.
Рус. пер.: Евтропий. Краткая история от основания Города / Пер. А. И. Донченко // Римские историки IV века. М., 1997.
См.: Claudius Claudianus. Carmina / Rec. T.Birt // MGH: Auctores Antiqissimi. Berlin, 1892. T. X.
См.: Orosius P. Historiarum adversus paganos liber VII / Rec. С. Zangemeister.
Lipsiae, 1889.
См.: Zosimus. Historia nova / Rec. L. Mendelssohn. Lipsiae, 1887.
ники бриттской и англосаксонской исторической мысли (Жалостная книга о разорении и завоевании Британии Гильдаса12, Церковная история народа англов Беды Достопочтенного13, История бриттов Ненния14), анналы (Анналы Камбрии ), хроники (Англосаксонская хроника16, Хроника См.: Olympiodorus. Fragmenta // Historici graeci minores / Rec. L. Dindorf. Lipsiae, 1870. Vol. I. P.450-472. Рус. пер.: Олимпиодор Фиванский. История / Пер., вступ. ст., коммент. и указ. Е. Ч. Скржинской. Под ред. П. В. Шувалова. 2-е изд., испр. и доп.. СПб., 1999.
См.: Procopius Caesariensis. Opera omnia / Rec. J. Haury, G. Wirth. Lipsiae, 19621965. Vol. 1-4. Pyc. пep.: Прокопий из Кесарии. Война с готами / Пер. С. П. Кондратьева.
М., 1950; Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история / Пер., статья и коммент. А. А. Чекаловой. М., 1993.
В диссертационном исследовании использовано издание: Gildas Sapiens. Liber querulus de calamitate, excidio et conquestu Britanniae // Monumenta Historica Britannica. L., 1848. Vol. I. P. 1-46. Другие публикации сочинения Гильдаса: Gildas Sapiens. Liber querulus de calamitate, excidio et conquestu Britanniae // Patrologia Latina. Paris, 1865. T. LXIX.
Col. 329-392; Gildas Sapiens. Liber querulus de calamitate, excidio et conquestu Britanniae / Rec. T. Mommsen // MGH: Auctores Antiqissimi. T. IX: Chronica minora. Saec. IV-VII. Berlin, 1898. Vol. I. P. l-85; repr.: 1961; Gildas. De excidio Britanniae / Ed. J. S. Stevenson. Vaduz, 1964; Gildas. The Ruin of Britain and Other Works / Ed. and transl. by M. Winterbottom.
Chichester, 1978.
В диссертации использовано издание: Baedae Venerabilis. Historia ecclesiastica gentis Anglorum // Monumenta Historica Britannica. L., 1848. Vol. I. P. 103-289. Другие публикации сочинения Беды: Baedae Venerabilis. Historia ecclesiastica gentis Anglorum // Patrologia Latina. Paris, 1861. T. XCV. Col. 21-290; Baedae Venerabilis. Opera Historica / Ed.
by С. Plummer. Oxford, 1896. Vol. 1-2; repr.: 1966; Baedae Venerabilis. Opera historica. Vaduz, 1964. Vol. 1; Bede's Ecclesiastical history of the English people / Ed. by B. Colgrave and R.
A. B. Mynors. Oxford, 1969; Wallace-Hadrill J. M. Bede's Ecclesiastical history of the English people: a historical commentary. Oxford, 1988; Bede. Ecclesiastical history of the English people / Transl. by L. Sherley-Price. L., 1990. Рус. пер.: Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов. / Пер. с лат., вступ. статья, комментарии В. В. Эрлихмана. СПб., 2001.
В работе использовано издание: The Historia Brittonum / Ed. by D. N. Dumville.
Cambridge, 1985. Другие публикации этого произведения: Nennius. Historia Brittonum // Six Old English Chronicles / Ed. by J. A. Giles. L., 1848; Historia Brittonum I Rec. T. Mommsen // MGH: Auctores Antiqissimi. T. XIII: Chronica minora. Berlin, 1898. Vol. III. P. 111-222.; Nennius. British history and the Welsh annals / Ed. and transl. by J. Morris. L., 1980. Рус. пер.:
Ненний. История бриттов / Пер. А. С. Бобовича // Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. М., 1984. С. 171-194.
См.: Chronicles and Annals of medieval Ireland and Wales: The Clonmacnoise-group texts / Ed. by D. Dumville, K. Grabowski. Woodbridge, 1984. См. также: Nennius. British history and the Welsh annals / Ed. and transl. by J. Morris. Chichester, 1980.
В исследовании использовано издание: The Anglo-Saxon Chronicle // English historical documents / Ed. by D. Whitelock. L., 1955. Vol. 1. P. 136-235. Другие публикации Англосаксонской хроники: The Anglo-Saxon Chronicle // Monumenta Historica Britannica. L., 1848. P. 292-466; repr.: 1962; Two of the Saxon chronicles parallel / Ed.by C. Plummer. Oxford, 1892-1899; repr.: 1952; The Anglo-Saxon chronicle / Transl. and ed. by G. N. Garmonsway. L., 1953; The Anglo-Saxon Chronicle // English historical documents / Ed. by D. Whitelock. L., 1955. Vol. 1. P. 136-235.
Флоренция [Иоанна] Вустерского17 (начало XII в.), Деяния английских королей Вильяма Мальмсберийского18 (первая половина XII в.) и др.), фольклорные произведения (Беовульф19, Битва в Финнсбурге, Вальдере, Деор20 и др.), мемуары, жития святых (Житие святого Германа21, Житие святого Колумба Адомнана22, Жития святого Кутберта23 и др.), биографии и др. При их описании использован хронологический принцип, который, на наш взгляд, в данном случае более предпочтителен, чем деление источников по принадлежности к той или иной этнокультурной традиции.
Отдельным блоком письменных источников являются королевские генеалогии и королевские списки англосаксов24.
Особое место среди письменных источников занимают законодательные и юридические памятники - три кентских судебника Этельберта, Хлотаря и Эдрика, Уитреда, законы уэссекского короля Инэ25.
Большое значение для данной работы имеют археологические материалы, особенно активно пополнявшиеся в ходе археологических раскопок в ХХ столетии. Порой именно этот вид источников является единственным по ряду существенных вопросов исследуемого периода. Так, по данным археологии можно представить уровень развития материальной и отчасти духовной См.: The Chronicle of John of Worcester / Ed. by R. R. Darlington and P. McGurk;
transl. by J. Bray and P. McGurk. Oxford; N. Y., 1995. Vol. 2: The annals from 450 to 1066.
Simeon of Durham. A history of the kings of England / Transl. by J.Stevenson. Dyfed, 1987.
В работе использовано издание: Beowulf / Mit ausfuhrlichem Glossar hrsg. von M.
Heyne. Paderborn, 1963. Другие издания: Beowulf and the Fight at Finnsburg / Ed. and transl.
by F. Klaeber. Lexington, 1950; Beowulf and its Analogues / Ed. by G. N. Garmonsway, J. Simpson, H. E. Davidson. L.; N. Y., 1968; Beowulf With the Finnsburg fragment I / Ed. by C.L. Wrenn. L., 1973; Beowulf A translation and commentary / Transl. by M. L. Hudson. L.;
Toronto, 1990. Рус. пер.: Беовулъф / Пер. В. Тихомирова // Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах / Вступит. ст. А. Я. Гуревича. М., 1975.
См.: The Anglo-Saxon Poetic Records: A Collective Edition / Ed. by G. P. Krapp, E.
van K. Dobbie. L.; N. Y., 1931-1953. Vols. I-VI; Poems and prose from the Old English / Transl. by B. Raffel; ed. by A.H. Olsen and B. Raffel. New Haven, 1998. Рус. пер.: Древнеанглийская поэзия / Изд. подгот. О. А. Смирницкая, В. Г. Тихомиров. М., 1982.
См.: Beda Venerabilis. Historia. I. 17-21.
См.: Adomnan's Life of Columba / Ed. and transl. by A. O. Anderson and M. O. Anderson. Edinburgh, 1961.
См.: Two Lives of Saint Cuthbert / Texts, transl. and notes by B. Colgrave. Cambridge, 1940.
См.: Wheeler G. H. The genealogy of the early West Saxon kings // English Historical Review. 1921. Vol. 36. № 142. P. 161-171; Stenton F. M. Lindsey and its kings // Essays in History presented to R. L. Poole. Oxford, 1927. P. 136-150; Sisam K. Anglo-Saxon royal genealogies // Proceedings of the British Academy. 1953. Vol. 39. P. 287-348; Dumville D. Kingship, genealogies and regnal lists // Early medieval kingship / Ed. by P. H. Sawyer and I. Wood.
Leeds, 1977. P.72ff; Moisl H. L. Anglo-Saxon royal genealogies and Germanic oral tradition // Journal of Medieval History. 1981. Vol. 7. P. 224-226; Gneuss H. Eine angelsachsishe Konigsliste // Gneuss H. Language and history in early England. Aldershot, 1996. P. 201-209.
См.: Die Gesetze der Angelsachsen / Hrsg. von F. Liebermann. Halle a. S., 1898-1916.
Bd. I-III.
культуры ранних англосаксов, исследовать пути их первоначального расселения, выделение среди них военной элиты, формирование правительственных центров. Особое значение археологические данные имеют для северной, центральной и западной Британии, чье историческое развитие почти не прослеживается по письменным источникам.
Важную роль при написании настоящего исследования сыграли лингвистические источники, состоящие из данных исторической лингвистики и ономастики (большая их часть содержится в нарративных и документальных памятниках). Лексический фонд древнегерманских языков сохранил ряд специальных терминов (лексем), обозначающих лидера, вождя, правителя. Их исследование и сопоставление с другими видами источников позволяют приблизиться к пониманию происхождения (этимологии) и первоначального значения (семантики) обозначений ранних германских королевств.
Историография. Проблема генезиса и развития государственных институтов раннесредневековой Англии достаточно давно привлекала внимание исследователей, хотя и не всегда находилась в сфере их научных интересов. Уже упомянутая ограниченность источниковой базы и отсутствие четкой методики ее анализа зачастую уводили исследователей от решения многих конкретных вопросов, создавая условия для появления прямо противоположных гипотез и предположений. Представляется необходимым обозначить тот круг основных проблем, который затрагивался в зарубежной и отечественной медиевистике при изучении потестарно-политического развития Англии в ранний англосаксонский период.
Вопрос о становлении англосаксонской государственности в V-VII вв.
решался в рамках германистической концепции, согласно которой королевская власть носила народный характер и только постепенно переросла во власть государственную, и концепции критического направления, в рамках которой предполагалось, что англосаксы перенесли в Британию общинные распорядки своей континентальной родины, а также что определяющим фактором развития древних германцев являлось господство знати. Ряд же исследователей занимал более осторожную позицию, полагая, что в англосаксонском обществе не было ни господства знати, ни чистой демократии.
В отечественной исторической литературе этот вопрос решался, в основном, в рамках историко-материалистического подхода, когда основной упор делался на материальный (производственный) фактор становления англосаксонской государственности. С этой точки зрения, отечественная историография первостепенное внимание уделяла определению социально-экономической природы этой государственности и отнесению ее к соответствующему формационному периоду.
Отдельным вопросом, связанным с темой данной диссертации, является наличие или отсутствие континуитета между соответствующими позднеримскими, а также кельтскими (бриттскими), и англосаксонскими потестарными институтами. В зарубежной медиевистике сложилось три подхода, согласно которым одни видели истоки англосаксонских потестарных институ тов в позднеримских учреждениях и порядках, другие - выводили потестарные институты англосаксонской Британии преимущественно из германских учреждений; третьи полагали, что англосаксонские потестарные институты возникли в результате синтеза позднеримских и германских начал.
В российской историографии эта проблема ставилась в связи с разработанной в советской медиевистике типологией генезиса западноевропейского феодализма, согласно которой раннесредневековая Англия рассматривалась как один из примеров бессинтезного или почти бессинтезного пути формирования феодальных общественных отношений, при котором определяющую роль в их становлении играли разлагающиеся родоплеменные порядки англосаксов, а позднеримские начала играли менее значительную роль.
Вплоть до настоящего времени остается неразрешенной в англоязычной историографии и проблема генезиса королевской власти у англосаксов, начиная с вопроса о времени ее возникновения, и заканчивая вопросом о наличии или отсутствии у первых англосаксонских королей сакральных функций. В отечественной медиевистике генезис королевской власти у англосаксов комплексно еще не рассматривался, хотя отдельные аспекты этой проблемы (общие тенденции развития ранней государственности в англосаксонский период, социально-политическая структура раннесредневекового британского общества) изучались в общих работах по истории раннесредневековой Англии.
В последние десятилетия XX - начале XXI вв. представители англоамериканской исторической науки приступили к специальному изучению механизмов становления и развития ранней англосаксонской государственности. Особо в этом смысле следует подчеркнуть обобщающие сборники Происхождение англосаксонских королевств под редакцией С. Бассетта26 и Королевства и народы под редакцией Х. В. Гётца27, а также монографии Г. Эша28, Б. Йорк29, Д. П. Кирби30, Э. Уильямс и серию монографий Н. Хайема31.
Относительно отечественной медиевистики следует отметить, что проблема генезиса потестарных институтов англосаксов в ней отдельно не ста См.: The origins of Anglo-Saxon kingdoms / Ed. by S. Bassett. L.; N.Y., 1989.
См.: Regna and gentes. The relationship between late antiquity and early medieval peoples and kingdoms in the transformation of the Roman World / Ed. by Goetz H.-W. Leiden; Boston, 2003.
См.: Ashe G. Kings and queens of early Britain. Chicago, 1990.
См.: Yorke B. Kings and kingdoms of early Anglo-Saxon England. L., 1990.
См.: Kirby D. P. The earliest English kings. L., 1991.
См.: Higham N. J. Rome, Britain, and the Anglo-Saxons. L., 1992; Idem. The kingdom of Northumbria: AD 350-1100. Dover, 1993; Idem. The English conquest: Gildas and Britain in the fifth century. Manchester; N. Y., 1994; Idem. An English empire: Bede and the early AngloSaxon kings. Manchester; N. Y., 1995; Idem. The convert kings: power and religious affiliation in early Anglo-Saxon England. N. Y., 1997.
вилась. П. Г. Виноградов32, Д. М. Петрушевский33, А. Я. Гуревич34, М. Н. Соколова35, В. В. Штокмар36, К. Ф. Савело37, Е. А. Шервуд38, Е. А. Мельникова39, А. Г. Глебов40 рассматривали общие тенденции развития ранней государственности в англосаксонский период и в целом исследовали См.: Виноградов П. Г. Исследования по социальной истории Англии в средние века. СПб., 1887; Он же. Средневековое поместье в Англии. СПб., 1911.
См.: Петрушевский Д. М. Очерки по истории средневекового общества и государства. М., 1917; Он же. Очерки из истории английского государства и общества в средние века. 3-е изд. М.; Л., 1930.
См.: Гуревич А. Я. Роль королевских пожалований в процессе феодального подчинения английского крестьянства // Средние века. М., 1953. Вып. 4. С. 49-73; Он же. Англосаксонский фолкленд и древненорвежский одаль // Там же. М., 1967. Вып. 30. С. 61-83;
Он же. Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. М., 1970; Он же. Аграрный строй варваров // История крестьянства в Европе: Эпоха феодализма. М., 1985. Т. 1. С. 90136; Он же. Становление английского крестьянства в донормандский период // Там же.
С. 276-295.
См.: Соколова М. Н. Общественный строй Кента и Уэссекса в VII-X вв.: Автореф.
дис. Еканд. ист. наук. М., 1951; Она же. Свободная община в процессе закрепощения крестьян в Кенте и Уэссексе в VII-X вв. // Средние века. М., 1955. Вып. 6. С. 34-55; Она же. Возникновение феодального землевладения и класса феодалов в Англии VII-X вв. // Там же. М, 1958. Вып. 12. С. 5-30; Она же. К вопросу о положении полусвободных в англосаксонском обществе // Там же. М, 1964. Вып. 26. С. 80-96.
См.: Штокмар В. В. История Англии в средние века. Л., 1973.
См.: Савело К. Ф. Раннефеодальная Англия. Л., 1977.
См.: Шервуд Е. А. От англосаксам к англичанам: К проблеме формирования английского народа. М., 1988.
См.: Мельникова Е. А. Меч и лира: Англосаксонское общество в истории и эпосе.
М., 1987.
См.: Глебов А. Г. Становление и развитие раннеклассового общества в англосаксонской Британии (V-IX вв.): Дис. Едокт. ист. наук. Воронеж, 1999; Он же. Представления о короле и королевской власти у англосаксов (по законодательным памятникам VIIIX вв.) // Право в средневековом мире. М., 1996. С. 208-220; Он же. К вопросу об общественном строе Кента и Уэссекса в ранний англосаксонский период // Средневековая Европа: история и историография: Сб. науч. трудов. Вып.1. Воронеж, 1997. С. 3-21; Он же.
Если кто злоумышляет против жизни короля...: Антигосударственнные преступления в раннесредневековой Англии // Средние века. М., 1997. Вып. 60. С. 229-239; Он же. Англия в раннее средневековье. Воронеж, 1998; Он же. Adventus Saxonum и Litus Saxonicum:
К вопросу об англосаксонском завоевании Британии // Исторические записки. Труды исторического факультета ВГУ. 1998. Вып. 3. С. 127-135; Он же. К проблеме формирования органов публичной власти у англосаксов в VII-IX вв.: королевский совет. I // Средние века. М., 2001. Вып. 62. С. 5-11; Он же. К проблеме формирования органов публичной власти у англосаксов в VII-IX вв.: королевский совет. II // Там же. М., 2002. Вып.63. С. 4-10;
Он же. Альфред Великий и Англия его времени. Воронеж, 2003; Он же. Государство и церковь в Англии во второй половине VII - начале IX вв. // Проблемы всеобщей и отечественной истории. Воронеж, 2006. С. 87-98; Он же. Королевский двор у англосаксов и основные тенденции его развития в VII - начале IX вв. // Россия и мир: панорама исторического развития: Сб. науч. статей, посвященных 70-летию истор. ф-та УрГУ. Екатеринбург, 2008. С. 446-451; Он же. Королевская власть и основные тенденции ее развития у англосаксов в VII - начале IX в. // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. Саратов, 2009. Т. 9. Вып. 1. С. 13-21.
социально-политическую и этническую структуру раннесредневекового британского общества.
Таким образом, тема нашей диссертации затрагивалась в зарубежной медиевистике, однако специально не изучалась в отечественной.
Во второй главе Англосаксонское завоевание и политическое развитие Британии в V - начале IX вв. исследуются основные тенденции политической истории Англии в указанный период.
В первом параграфе рассматривается этнополитическое развитие римской и постримской Британии накануне англосаксонского завоевания. Начиная с I в. н.э. значительная часть острова Великобритания, населенная различными кельтскими племенами, входила в состав Римской державы. Из оккупированных земель римляне создали императорскую провинцию Britannia, управляемую наместником. Не подлежит сомнению, что власть Рима держалась силой оружия. Причем опасность для римского господства исходила как от незавоеванных северных (каледонских) племен, так и от ряда племен внутри провинции (особенно часто против римлян поднимались бриганты), а позднее, в конце III-IV вв., основную опасность для Британского диоцеза представляли как жители северных областей Британии - пикты, так и пираты, нападавшие с континента (саксы и другие германцы) и из соседней Ирландии (скотты).
В 383 г. в Британии разразился политический и военный кризис римской власти, когда восставшие местные солдаты провозгласили императором Магна Максима, которого был вынужден признать Феодосий Великий. Начиная с 388 г. наблюдается постепенное уменьшение количества римских войск в Британии.
В 410 г., когда на Британию произошло нападение саксов, высшие городские слои обратились за помощью к римскому императору Гонорию (395423 гг.). Однако он в ответном письме только посоветовал им самим заботиться о собственной безопасности. Британцам пришлось самим взяться за оружие и освободить свою страну от захватчиков. Это событие известно в историографии как кельтская революция. Сам факт такого ответа свидетельствовал об отсутствии в Британии серьезных воинских контингентов.
Таким образом, с 10-х гг. V в. римский период истории Британии может считаться закончившимся.
Почти четырехсотлетний период римского господства в Британии (с по 410 г.), без сомнения, наложил определенный отпечаток на ее последующее развитие в так называемый постримский период. Скорее всего, после падения римского господства на острове сосуществовали два типа потестарности. Первый из них был представлен в наиболее романизированных областях южной и юго-восточной Британии, которые традиционно тяготели к объединению под властью единого верховного короля/императора. В этом типе отразилась оставшаяся от римлян система военных и гражданских должностных лиц, включавшая и романизированных бриттов. Второй тип был представлен кельтскими потестарными образованиями в нероманизирован ных областях (например, в горных и труднодоступных районах северо-западной и центральной Британии, а также на севере острова). Причем, постепенно шло смешение римского наследия с элементами кельтской потестарности, что нашло отражение в образе бриттского вождя, выступавшего за независимость от Рима - Вортигерна. Это имя, скорее всего, являлось обозначением верховного короля. Согласно традиции, именно этот правитель призвал на остров англосаксов, тем самым открыв новую страницу британской истории.
Во втором параграфе рассматривается процесс англосаксонского завоевания и образования ранних англосаксонских королевств. Лишенная поддержки Рима и охраны римских легионов, Британия оказалась втянута в череду междоусобных войн племенных бриттских вождей и оказалась полностью беззащитной перед новыми нашествиями варваров. В этой ситуации Вортигерн, согласно сочинению Гильдаса, разрешил поселиться на юговостоке страны Хенгесту и Хорсе, которые обязались сражаться на стороне бриттов против пиктов и скоттов, получив за это землю для поселения, определенную плату и продовольственное обеспечение. Однако через некоторое время между наемниками и нанимателями вспыхнул конфликт по поводу снабжения пришельцев провиантом, быстро переросший в вооруженный мятеж.
В этом параграфе также рассмотрены трактовки данной легенды в различных источника: валлийские источники трактуют описанные выше события в ключе древнегерманского обычая избавления от избыточной части населения путем внешней колонизации, хорошо известного и фиксируемого не только у англосаксов, но и у готов и лангобардов, а англо-нормандский хронист Уильям Мэлмсберийский указывает на то, что Британия была захвачена по праву победителя, но далее уточняет, что англов здесь встречали хорошо, король бриттов неоднократно выражал им благодарность, а народ - свою добрую волю.
Таким образом, с некоторыми незначительными разночтениями легенда о начале англосаксонского завоевания Британии совпадает во всех письменных источниках. Кроме того, в ее пользу свидетельствуют результаты археологических раскопок, которые подтверждают, что отдельные поселения англосаксов имелись на юго-востоке Британии еще в римскую эпоху - во всяком случае, не позже конца IV в., а защита т.н. Саксонского берега была поручена гарнизонам, частично состоявшим из германцев.
По вопросу о времени прибытия Хенгеста и Хорсы в Британию в литературе сложилось несколько точек зрения. Наиболее близкой к истине, на наш взгляд, является мнение о том, что англосаксонское завоевание началось в первой половине V в. и представляло собой длительный процесс военнополитического, культурного, социально-экономического взаимодействия разноплеменных германских переселенцев с кельтским населением Британии в период V-VII вв. Оно было одной из завершающих волн Великого переселе ния народов и по своему характеру принципиально не отличалось от аналогичных военно-колонизационных миграций других германских народностей.
Как было условлено договором между Вортигерном и Хенгестом и Хорсой, последние вступили в сражение с пиктами и скоттами, и везде одерживали над ними победу. Вскоре численность саксонских дружин стала быстро расти, поскольку вожди пришельцев убедили Вортигерна в том, что для успешного отражения нашествий с севера необходимо подкрепление.
Несмотря на то, что по вполне понятным причинам Гальфрид Монмутский явно преувеличивает количество прибывших в Британию германцев, ясно, что выполнить условия договора по снабжению своих наемников бриттам становилось все труднее. Как бы то ни было, приблизительно в 455 г. начинаются открытые вооруженные столкновения дружины Хенгеста и Хорсы с бриттскими войсками Вортигерна.
Завершающим этапом англосаксонского завоевания юго-восточной Британии стали сражения 60-70 гг. V столетия, после которых, как повествует Англосаксонская хроника, бритты бежали от саксов как лот огня.
Начальный период формирования мелких англосаксонских этнополитических образований-общин (в первое время их было около 1000) отражен в топонимах, оканчивающихся на -ing, -ingas (мн.), -ing-ham, которые часто включали имена основателей или знаменитых лидеров этих общин. В процессе дальнейшего завоевания эти мелкие объединения англосаксов могли сгруппироваться в более крупные, так называемые локальные гегемонии (ранние королевства), во главе которых оказывались лидеры наиболее сильных объединений, которые контролировали соседние германские общины и захватывали новые бриттские территории, в ряде случаев перенимая постримские символы власти (например, штандарты или архитектурные сооружения). Иногда ранние англосаксонские королевства повторяли территориальную структуру постримских королевств и даже сохраняли старые названия (например, Кент, Дейра, Берниция или Линдсей). Кроме того, в сохранившихся генеалогиях англосаксонских королей встречаются кельтские имена. Все это говорит об особом бриттском компоненте в процессе формирования государственности у англосаксов.
К рубежу VI-VII столетий области к северу от Темзы были большей частью завоеваны и колонизованы англосаксами. Особенностью этого процесса, если сравнивать с южной Британией, был его сравнительно мирный характер. По-видимому, переселенцы-англы чаще всего оседали на незанятых бриттами землях, иногда даже в болотистых и в силу этого малопригодными для проживания. В отличие от юго-восточных и, отчасти, центральных областей острова, на севере достаточно долго сохранилось немало бриттских анклавов, с которыми пришельцам в дальнейшем пришлось вести упорную борьбу. Несмотря на это, к началу VII столетия завоевание Британии дружинами англосаксов и создание их первых государственных образований было в основном завершено.
Третий параграф посвящен вступлению англосаксонских королевств в борьбу между собой за политическую гегемонию. Начиная с 600 г. проступают более ясные контуры политического деления захваченных англосаксами земель. С этого времени в источниках мы находим свидетельства о существовании по меньшей мере двенадцати англосаксонских государственных образований - королевство Линдсей, королевство Восточная Англия, королевство Эссекс, королевство Кент, Суссекс, Мерсия, Средняя Англия, Мэгонсеттан, Хвикке, Уэссекс, Нортумбрия, которая то составляла единое государственное целое, то распадалась на два самостоятельных королевства - Берниция и Дейра.
Едва возникнув, вышеперечисленные государственные образования начали между собой непрерывную борьбу за гегемонию, продолжавшуюся до 30-х гг. IX в. В историографию этот период англосаксонской истории вошел под весьма условным названием эпохи гептархии. Примерно к первой четверти VII в. из множества территориально-политических объединений англосаксов в Британии выделилось три государственных образования, оказавшиеся наиболее могущественными. Ими стали Нортумбрия, Мерсия и Уэссекс, между которыми и развернулось соперничество за политическое господство над остальными мелкими королевствами и объединение страны, в том числе, за титул верховного короля-бретвальды.
В третьей главе Государственно-политический строй англосаксонских королевств в VII - начале IX вв. рассмотрены государственнополитические институты, которые складываются в англосаксонской Британии VII-VIII вв. в связи с разложением родоплеменных общественных структур и появлением социальной дифференциации.
Первый параграф посвящен проблеме сущности механизма политогенеза у англосаксонских племен, завоевавших Британию, который при всем возможном сходстве с аналогичными процессами у других германских народов имел свою специфику. Для древнегерманского общества был более характерен так называемый военный путь генезиса и формирования государства. При этом следует отметить неодинаковые темпы этих процессов и ряд отличий в каждой конкретной племенной общности. Нам представляется правомерным выделить три основных типа политогенеза. К первому типу относятся те племена, которые долгое время не знали института королевской власти и верховная власть сохранялась у временного военного вождя, народного собрания и знати (хатты, хавки, саксы и другие). Ко второму типу можно отнести северогерманские племена, в которых короли помимо вождеских функций исполняли обязанности верховного жреца. Наконец, к третьему типу относятся так называемые люжногерманские племена, то есть континентальные германцы, заселившие Западную и Центральную Европу и испытавшие наибольшее воздействие со стороны античной цивилизации. У них королевская власть формируется на рубеже нашей эры и в ней доминирует военно-вождеский компонент.
Характерно, что среди англосаксов можно выделить такие племенные общности, которые относились к первому и третьему типу генезиса потестарных институтов. Так, саксы еще не имели института верховного вождя и основные вопросы решались у них на народных собраниях, у них несколько позже формируется королевская власть, в то время как англы, например, принесли в Британию традицию управления постоянно функционирующими военными вождями-королями. Тем не менее, состояние войн и миграций способствовало консолидации разрозненных племенных групп и появлению сильных лидеров, удерживающих верховную власть.
Во втором параграфе рассмотрены основные тенденции развития королевской власти у англосаксов в VII - начале IX вв. В данном разделе подчеркивается мысль о том, что почти для всех королевских династий VI-VIII столетий, начиная с дохристианского периода, была характерна идея их божественного происхождения, что нашло отражение в концепции сакрализации возникающей у них государственности. Вероятнее всего, еще на континенте королевская власть у англосаксов стала наследственной, но то, что она была единоличной, мы утверждать не можем; также мы не можем говорить о прямом наследовании престола в порядке первородства. Претендовать на него могли сыновья предыдущего короля, его дядя, брат или племянник (даже при наличии сыновей).
На первом этапе политогенеза точный круг прав и прерогатив королей англосаксов определить достаточно сложно, но, судя по имеющимся источникам, король воплощал в себе военного вождя своего народа и символ его единства.
Также нами прослежен процесс эволюции статуса короля и функций королевской власти в VI-VIII вв. на основании дошедших до нас юридических памятников. Проанализировав эти источники, мы приходим к выводу, что в англосаксонском обществе начинается процесс формирования представлений о короле, как носителе верховной государственной власти, обладающем правом распоряжаться свободой и даже жизнью подвластного ему населения.
Третий параграф посвящен организации центрального управления в ранних англосаксонских королевствах. Являясь центром складывающейся государственной администрации, англосаксонский король VI-VIII вв. располагал для целей управления двумя основными учреждениями. Первым из них был его собственный двор, в котором сосредоточивались все отрасли управления; вторым - представители светской и духовной знати, периодически собиравшиеся на свои советы. При этом предполагалось, что королевский двор, прежде всего, занимался повседневной управленческой рутиной, в то время как собрание членов совета знати (уитанов) играло главную роль при решении более важных вопросов и в определении правительственной политики.
Анализ Церковной истории Беды Достопочтенного, Англосаксонской хроники, героической поэзии показал, что англосаксонский королевский двор достаточно продолжительное время сохранял дружинные черты воинского сообщества, сплоченного отношениями личной верности и долга.
Однако вместе с этим на протяжении VI-VIII вв. королевский двор у англосаксов претерпевал изменения. Как только королевская власть уже достаточно институализировалась, дружинники (первичный королевский двор - свита) начали оказывать помощь королю в плане осуществления его властных полномочий, исполняя административные поручения своего господина, участвуя в его военных походах.
Происхождение королевского двора как властного института и важнейшего элемента центральной администрации в формирующейся англосаксонской государственности было тесно связано с характером развивающейся королевской власти, выросшей из власти военного предводителя. Первоначально ближайшее окружение такого вождя - дружина - имело военизированный характер и было спаяно узами личной преданности, взаимовыручки и долга. Постепенно (когда именно, на наш взгляд, однозначно определить нельзя) дружина трансформируется в королевский двор, т.е. происходит внутреннее распределение функций (специализация): от утилитарных (прислуга) до административно-управленческих (собственно придворные).
Наряду с королевским двором, важнейшим институтом складывающегося в VII-VIII вв. центрального аппарата древнеанглийской государственности был королевский совет знати (уитенагемот). В параграфе достаточно подробно освещен круг вопросов, который входил в компетенцию уитенагемота на протяжении рассматриваемого периода - участие в разработке и утверждении королевских законов, утверждение или избрание короля (эта версия высказана в качестве предположения). Проанализированный источниковый материал позволил определить, что членами советов были короли, члены королевского дома, духовенство и светская знать. Численный состав совета знати в рассматриваемый период, как показывает анализ, постоянно менялся.
В течение VII-VIII вв. наблюдается рост его численности: в уитенагемоте 679 г. принимало участие 15 человек, на собрании в Клофешо в 742 г. - 28, на уитенагемоте в Клофешо в 824 году - 89 уитанов. Порядок, периодичность его созыва, круг и характер полномочий не были юридически регламентированы и закреплены и в силу этого расплывчаты и не поддаются четкому определению. По мере того как королевская власть укреплялась, она все больше пыталась поставить совет знати под свой контроль.
Еще одним существенным элементом центральных государственнополитических институтов ранней англосаксонской эпохи были законодательство и судебная система. В целом, правовые установления англосаксов VIIVIII вв. были весьма противоречивы и, по сути дела, не образовывали стройной системы, представляя собой достаточно аморфное сочетание королевских судебников, частных юридических актов и прочно укоренившегося в сознании населения традиционного обычая. На протяжении изучаемого времени основным судебным органом англосаксов оставалось то собрание, которое источники несколько неопределенно именуют фолксмотом (folcgemot, folcmoot). В VII-IX столетиях folcmoot не имел над собой никакой более высокой инстанции: тяжбы, не решенные в фолксмоте, передавались на рассмотрение непосредственно королю.
В четвертом параграфе рассмотрен вопрос организации местного управления в ранних англосаксонских королевствах. Рост значения королевской власти и центральной администрации составлял главную сторону государственно-политического развития Британии изучаемого периода. Не менее важным аспектом этого развития, по нашему мнению, было формирование и укрепление органов управления на местном уровне. Этот процесс был связан с появлением территориальных властных структур и должностных лиц местной администрации, к которым по мере развития раннеклассовых отношений у англосаксов переходят функции родоплеменного самоуправления.
Основные принципы системы местного управления, сложившиеся в ранних англосаксонских государствах, наиболее отчетливо проявляют себя не ранее второй половины IX столетия. Именно в это время в Уэссексе, в частности, создается сеть территориальных округов - широв во главе с королевскими чиновниками; ширы, в свою очередь, делились на более мелкие административные единицы - сотни.
Источники, относящиеся к рассматриваемому периоду, почти не содержат информации о том, какие органы управления существовали в ранних местных административных единицах. Можно только предполагать, что такими органами и в это время являлись закрепленные законодательством XXI столетий совет шира, который должен был собираться не реже двух раз в год, решая вопросы налогообложения, военной службы и рассматривая судебные дела, и собрание сотни, служившее низшей судебной инстанцией.
В ранних англосаксонских королевствах имелось два типа королевских служащих, осуществлявших власть на этом уровне, - элдормен (ealdorman) и герефа (gerefa). В VII столетии элдормены обладали широким кругом полномочий и, прежде всего, выступали как предводители военного ополчения своей области, также обладали определенной полицейской властью на подконтрольной им территории, в частности, должны были содействовать поимке вора, принимали определенное участие в выработке и утверждении юридических кодексов и обязаны были следить за тем, чтобы правовые установления не пересматривались и не нарушались. Скорее всего, в течение рассматриваемого периода под началом элдормена находилась одна административная единица. Тем не менее можно предположить, что с развитием системы местного управления его полномочия могли быть распространены и на несколько широв.
По поводу полномочий и социального статуса герефы единой точки зрения нет. Первоначально герефы, по всей видимости, представляли собой выходцев из министериалов, управлявших землями короля и знати, которые уже очень рано стали привлекаться к государственной службе. В пользу такого предположения свидетельствует параллельное употребление в документах эпохи терминов герефа и министериал (minister), а также упоминания об управляющих в числе лиц, получивших пожалование в бокленд, кото рое, возможно, было вознаграждением за службу. К началу IX вв. они вливаются в состав среднего слоя служилой знати - тэнов. В рассматриваемый период, судя по всему, королевская власть предоставляла герефе весьма ограниченный набор полномочий. Эти последние в VII-VIII вв., по-видимому, включали лишь надзор за законностью торговли, деятельностью купцов и сбор торговых пошлин.
В Заключении подведены итоги исследования, сделаны выводы и обобщения, а также предложены дальнейшие направления изучения избранной проблематики.
К концу VI в. большая часть Британии уже оказалась под властью англосаксов, которые сформировали около дюжины крупных этнополитических объединений (так называемая система гептархии). Наиболее ранними из них были королевства в Кенте и Восточной Англии (вторая половина V в.), откуда и происходило дальнейшее завоевание средней и северной частей острова, в ходе которого местное кельтское население было либо оттеснено на запад, либо покорено англосаксами. Показательным в этом смысле представляется пример нортумбрийских королевств - Дейры и Берниции, в которых большую часть населения составляли кельты, а политическая власть оказалась в руках англской военной элиты. Англосаксонские завоеватели, безусловно, принесли с собой образцы организации власти и управления с континента (древнегерманский компонент). Судя по ранним письменным свидетельствам, в I в. до н.э. - I в. н.э. потестарная система древнегерманских племенных объединений характеризовалась присутствием трех основных институтов власти: народного собрания, совета старейшин и военного вождя. Причем первоначально пост военного вождя был временным общеплеменным институтом власти (на период военных действий и переселений), опирающимся лишь на традиционный авторитет, получаемый от всенародного избрания. В процессе общественного развития эти военно-демократические институты могли трансформироваться в военно-иерархические, когда власть постепенно переходит в руки военных вождей и их окружения.
Большинство представленных в диссертационном исследовании фактов указывает на один из путей генезиса ранних форм публичной власти - так называемый военный путь, когда временные военные вожди некоторых племен/союзов племен в силу различных обстоятельств сохраняют свой пост и в мирное время, тем самым происходит процесс укрепления идеи постоянной королевской власти. Военному пути способствовали внутренние факторы:
военная удача вождя, его богатство, большое число сторонников и зависимых лиц, сильная дружина и внешние: угроза со стороны соседних варварских племен и римского государства, а также римская финансовая, техническая и идеологическая поддержка.
На формирование ранних образцов государственности у англосаксов оказали влияние континентальные модели организации власти и управления, сложившиеся в ходе этнополитического развития древнегерманских племен в I-V вв. и элементы бриттской потестарной системы V-VI вв., представлявшей собой соединение позднеримской имперской традиции с местной кельтской.
Кроме того, большое влияние на ускорение этого процесса оказала конкретная историческая ситуация (состояние гражданской войны в Британии), а также факторы социально-экономического и этнополитического развития англосаксонских племен (военно-миграционное напряжение, смешение представителей различных племенных групп).
На смену большому числу сравнительно мелких военных объединений-общин периода переселения в VII столетии приходят ранние королевства эпохи гептархии, самыми сильными из которых в конце концов оказались Нортумбрия, Мерсия и Уэссекс. Имеющиеся данные не позволяют говорить о них, как о вполне сложившихся государственных образованиях. Наиболее отчетливо эта незавершенность проявила себя в двух аспектах. Первым из них стало сохранение непосредственной связи не только знати, но и значительной части рядовых простолюдинов с государственной властью. Даже к IX в. статус англосаксонского короля еще не полностью приобрел публично-правовые черты, сочетая в своем существе проповедуемые церковью христианские доктрины сакральности королевской власти с типичными для предшествующего периода отношениями личного господства и подчинения.
Об этом же говорит и изучение системы центральной и региональной администрации. Функционирование королевского двора, совета знати (уитенагемота), а также местных органов управления и должностных лиц (совет шира, сотенные собрания, элдормены, герефы) сильно зависело как от индивидуальности субъектов, составлявших ближайшее окружение того или иного короля, так и от личности тех местных влиятельных лиц, которые находились на королевской службе. Это обстоятельство, а также нерасчлененность органов управления в центре и на местах по отраслям свидетельствуют о том, что государственный аппарат еще не полностью сформировался. Окончательное складывание государственно-политической системы англосаксов относится к эпохе Альфреда Великого и его преемников (вторая половина IX - середина X вв.), когда возникает понятие Англия, отражающее как степень политического объединения, достигнутого страной, так и уровень единого англосаксонского самосознания.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
Публикации в периодическом издании, входящем в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий ВАК Министерства образования и науки РФ:
1. Медведев А. В. Британия в постримский период: проблема романизации // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2010. № 1. С. 68-71.
Публикации в прочих изданиях:
2. Медведев А. В. Британия на рубеже античности и средневековья: этнополитический конфликт // Власть и народ в условиях войн и социальных конфликтов: Материалы Четвертой региональной научной конференции. Воронеж, 2010. С. 272-277.
3. Медведев А. В. Британия на рубеже двух эпох // Поиск. Опыт. Мастерство. Воронеж, 2010. С. 167-173.
4. Медведев А. В. К проблеме завоевания, заселения и колонизации Уэссекса англосаксами в V-VI веках // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2009. № 2. С. 100103.
5. Медведев А. В. Легенда о призвании Хенгеста и Хорсы - к образу постримской Британии // Образ прошлого: историческое сознание и его эволюция: материалы научной конференции молодых ученых. Воронеж, 2009.
С. 51-58.