Авторефераты по темам >> Авторефераты по истории

Влияние экономического сознания на осуществление новой экономической политики (на примере Карелии).

Автореферат кандидатской диссертации по истории

На правах рукописи

Голубев Алексей Валерьевич

Влияние экономического сознания на осуществление новой экономической политики (на примере Карелии)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Петрозаводск - 2006

Работа выполнена на кафедре истории дореволюционной России исторического факультета Петрозаводского государственного университета

Научный руководитель:

кандидат исторических наук, доцент Веригин Сергей Геннадьевич

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор

Яров Сергей Викторович

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник

Вавулинская Людмила Ивановна

Ведущая организация:

Мурманский государственный педагогический университет

Защита состоится 25 декабря 2006 г. в 15.15 на заседании диссертационного совета К 212.190.03 на присуждение ученой степени кандидата исторических наук при Петрозаводском государственном университете по адресу: 185910, г. Петрозаводск, пр. Ленина, 33, ауд. 403

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Петрозаводского государственного университета по адресу: 185910, г. Петрозаводск, пр. Ленина, 33.

Автореферат разослан л22 ноября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцента Никулина Т. В.

Актуальность темы исследования. К концу гражданской войны Советская Россия переживала системный кризис, вызванный политикой военного коммунизма. Для его преодоления весной 1921г. советское руководство начало постепенное реформирование экономики - новую экономическую политику - с целью частично восстановить в ней рыночные отношения и тем самым нормализовать сферу производства и товарного распределения. Нэп, однако, так и не стал магистральным направлением развития экономики Советского государства, и к 1929 г. совокупность различных факторов привела к отказу от его идей.

Судьба нэпа была определена политическими дискуссиями, начавшимися еще при жизни В. И. Ленина. Социальные и экономические противоречия нэпа использовались всеми партийными группами, складывавшимися в борьбе за власть в 1923-1927 гг. в центре и на местах. В этих условиях чрезвычайно важной оказалась позиция региональных руководителей, составлявших значительную партийную прослойку. Стремясь привлечь на свою сторону как можно больше членов ВКП(б), борющиеся партийные группировки не могли не учитывать взгляды регионального руководства на нэп. В связи с этим представляется актуальным проследить, как формировалась отношение к нэпу в регионах, где руководство было наиболее приближено к реальным противоречиям, возникавшим в ходе осуществления преобразований 1920-х гг. Следует также учитывать, что реакция населения не могла не оказывать соответствующее влияние на особенности проведения экономической политики, что опосредованно влияло на экономические взгляды регионального руководства.

Для понимания причин экономических преобразований в СССР в конце 1920-х - начале 1930-х гг. необходим анализ региональной политики периода нэпа и ее восприятия населением. Подобный анализ, однако, не может основываться только на изучении экономических процессов, характерных для советской региональной экономики. Чрезвычайно важным представляется изучение экономического сознания, которое сыграло ключевую роль в формировании региональной экономической политики. Выбор Карелии в качестве территориальных рамок исследования обусловлен национальной и региональной (приграничной) спецификой края.

Объектом исследования является экономическая деятельность руководства и населения Карелии в 1921-1929 гг., анализ которой позволяет реконструировать основные особенности регионального экономического сознания. Предметом исследования является региональное экономическое сознание общества в Карелии.

Экономическое сознание как научное понятие достаточно прочно вошло в категориальный аппарат общественных наук1, а библиография научных работ, связанных с проблемой изучения экономического сознания, превышает 600 наименований2. В то же время историки, как правило, пренебрегают данным понятием и его познавательным потенциалом.

Под экономическим сознанием понимается ряд феноменов, возникающих в индивидуальном или групповом сознании при экономической деятельности, а именно: социальные представления об экономических объектах, отношение к экономическим объектам, мнения и суждения о них, оценки, социальные стереотипы и предрассудки, связанные с ними, социальная категоризация и интерпретация экономико-психологических явлений и др. При этом связь между экономическим сознанием и экономическим поведением имеет очень сложную структуру: с одной стороны, экономическое сознание является основным фактором, регулирующим экономическое поведение, с другой - само формируется и меняется как результат того или иного экономического поведения3.

Таким образом, экономическое сознание является чрезвычайно актуальным понятием для исторического познания - в частности, для изучения различных аспектов новой экономической политики, а также причин, повлекших отказ от нее. Данная постановка проблемы обуславливает цель исследования, которая состоит в изучении особенностей регионального экономического сознания периода нэпа на примере Карелии. В этой связи представляется важным решить следующие исследовательские задачи:

проследить эволюцию официальной идеологии в области экономики, степень и характер ее влияния на экономическое сознание руководства Карелии;
изучить основные экономические идеи руководства Карелии в области базовых сфер экономики: промышленного и сельскохозяйственного производства и товарного распределения;
проанализировать экономическое сознание населения Карелии и восприятие им как новой экономической политики в целом, так и отдельных ее элементов.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1921 по 1929 гг., что является общепринятыми границами нэпа. Однако большая

Стожко К. П. Экономическое сознание. - Екатеринбург, 2002; Фофанов Л. Д. Экономические отношения и экономическое сознание. - Новосибирск, 1976.
Стожко К. П. Указ. соч. - С. 400-424.
Журавлев А. Л. Экономическая психология в контексте современной психологической науки // Проблемы экономической психологии. Т.1. - М., 2004. -С. 5.

часть источников, использовавшихся в данном исследовании, относится к периоду 1923-1929 гг., так как введение нэпа в Карелии характеризовалось целым рядом политических осложнений, среди которых наиболее важным было крестьянское восстание в северных волостях Карельской трудовой коммуны (КТК) в 1921-1922 гг. Помимо этого, вплоть до 1923 г. стоял вопрос о сохранении автономного статуса Карелии, полученного в 1920 г. В конечном итоге, преобразование КТК 25 июля 1923 г. в Автономную Карельскую Советскую Социалистическую Республику4 повысило статус края, закрепив за ним право на автономное управление экономикой, что, в свою очередь, существенно изменило проводимую в регионе экономическую политику.

Территориальныеа рамкиа исследования определены

административными границами Карельской Трудовой Коммуны (1921-1923 гг.) и Автономной Карельской Советской Социалистической Республики (1923-1929 гг.).

Методология исследования базируется на системном и сравнительно-историческом подходах (как в синхронической, так и диахронической перспективе), а также на принципе историзма, что предполагает анализ регионального экономического сознания в АКССР с учетом его взаимодействия с общероссийскими процессами 1920-х гг.

Для выявления особенностей регионального экономического сознания

использовались методы культурно-семиотического подхода к истории.

Основной идеей этого подхода является первоочередной интерес

к реконструкции картины мира того или иного исторического периода5.

Основной методикой данного диссертационного исследования является анализ

эксплицитно выраженных оценок или обоснований в сфере экономической

деятельности. Такой анализ позволяет реконструировать исходные мотивы,

стоящие за принятием определенной экономической стратегии поведения, т. е.

воссоздает определенные черты экономического сознания. Исходной

установкой семиотического анализа является деление предмета исследования

на части, стоящие в оппозиции друг к другу. Именно на основании этих

оппозиций строится картина мира и все связанные с ней явления, в том числе

и экономическое сознание общества. Таким образом, для реконструкции

регионального экономического сознания необходимо выделить те оппозиции,

из которых оно строится. Для снижения субъективного компонента

исследования, негативным образом влияющего на историческую

реконструкцию, используется формальный подход к анализу источников,

опирающийсяаа н семиотическуюа традициюаа отечественной

В диссертации используется название республики, принятое в изучаемый период.
Успенский Б. А. Этюды о русской истории. - СПб., 2002. - С. 11 и далее.

и западноевропейской науки. При работе с источниками использовались методы текстологического и нарративного анализа, а также ретроспективный и аналитический методы.

Историография проблемы. Изучение нэпа и его результатов началось уже с первых лет новой экономической политики. В 1920-е гг. было написано огромное количество монографий и коллективных работ, освещающих различные аспекты нэпа6. Авторы данных публикаций, хоть и испытывали несомненное идеологическое давление со стороны правящей партии, были серьезными экономистами и давали объективный анализ экономических процессов в Советском государстве. Именно в это время наметился круг основных вопросов, до сих пор остающихся актуальными в изучении экономических процессов периода нэпа.

Второй период отечественной историографии нэпа датируется началом 1930-х - серединой 1950-х гг. и характеризуется господством точки зрения на историческое развитие Советского государства, выраженной в Кратком курсе истории ВКП(б). В условиях тоталитарного режима темы, в какой-либо степени противоречившие данной концепции, оказались под запретом. Историки, работавшие в этот период, выбирали ограниченный круг тем, связанных, как правило, с успехами государственного социалистического строительства и ролью партии в экономической жизни Советского государства. При этом данные вопросы рассматривались через призму классовой борьбы7.

Третий период отечественной историографии нэпа - на данный момент самый обширный - начался в конце 1950-х гг. Именно с этого времени произошло возрождение интереса к вопросам, поднятым исследователями 1920-х гг. Были поставлены новые научные проблемы, в научный оборот введены новые исторические источники, появились работы, без которых сложно представить современное изучение новой экономической политики8.

6а Чаянов А. В. Организация крестьянского хозяйства. - М., 1925; Крицман Л. Н.

Классовое расслоение в советской деревне. - М., 1925; Ляндау Л. Г. Иностранный

капитал в дореволюционной России и СССР. - Л., 1925; Крон Ц. М. Частная

торговля в СССР. - М., 1926; Жирмунский М. М. Частный торговый капитал

в народном хозяйстве СССР. - М., 1927; Бутковский В. Иностранные концессии в народном хозяйстве СССР. - М.-Л., 1928; Рыбников А. А. Очерки организации сельского кустарно-ремесленного хозяйства. - М., 1926; Гайстер А. И. Расслоение советской деревни. - М., 1928; и др.

7а Развитие советской экономики / Под ред. А. А. Арутюняна и Б. Л. Маркуса. -

М., 1940; Глезерман Г. Ликвидация эксплуататорских классов и преодоление

классовых различий в СССР. - М., 1949; Генкина Э.Б. Переход советского

государства к новой экономической политике (1921-1922). - М., 1954; СССР

в период восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.). - М., 1955; и др.

8а Першин П. Н. Аграрная революция в России. Историко-экономическое

Изменения в общественно-политической жизни страны, начавшиеся с отставки Н. С. Хрущева, привели к тому, что со второй половины 1960-х гг. историческая наука была вынуждена ограничиться определенным набором тем: для аграрной тематики это социально-экономическое расслоение крестьянства и вопросы сельскохозяйственного кооперирования; в изучении торгово-экономической политики основное внимание уделялось борьбе с частным капиталом и потребительскому кооперированию; популярностью пользовались темы классовой борьбы, государственного капитализма и некоторые другие. Но и в тех условиях исследователи нэпа добились значительных успехов9. В 1976 и 1977 годах вышли соответственно второй и третий том Истории социалистической экономики СССР, посвященные периоду новой экономической политики, в 1984 г. - второй том шеститомной Истории советского рабочего класса, касающийся 1921-1937 гг., а в 1986 г. -первые два тома пятитомной Истории советского крестьянства, также охватывающие 1920-е гг.10

исследование. В 2-х кн. - М., 1966; Трапезников С. П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. В 2-х тт. - М., 1967; Поляков Ю. А. Переход к нэпу и советское крестьянство. - М., 1967; Трифонов И. Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале НЭПа. 1921-1925 гг. В 2-х тт. - Л., 1969; Левин А. Я. Социально-экономические уклады в СССР в период перехода от капитализму к социализму (Государственный капитализм и частный капитализм). - М., 1967; Воскресенский Ю. В., Переход Коммунистической партии к осуществлению политики социалистической индустриализации СССР (1925-1927). - М., 1969; Шишкин В. А. Советское государство и страны Запада в 1917-1923 гг. Очерки истории становления экономических отношений. - Л., 1969; и др.

Архипов В. А., Морозов Л. Ф. Борьба против капиталистических элементов в промышленности и торговле, 20-е - начало 30-х гг. М., 1978; Архипов В. А. Политика Советского государства по отношению к частной торговле и промышленности в период нэпа, 1921-1930. - М., 1982; Данилов В. П. Советская доколхозная деревня: население, земплепользование, хозяйство. - М., 1977; он же, Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. -М., 1979; Шишкин В. А. В борьбе с блокадой. О становлении советской внешней торговли. - М., 1983; Он же, Полоса признаний и внешнеэкономическая политика СССР: 1924-1928 гг. - Л., 1983.
История советского крестьянства: в 5 т. / Под общ. ред. В. П. Шерстобитова [и др.]. - М., 1986. - Т. 1: Крестьянство в первое десятилетие советской власти, 1917-1927 гг.; История советского крестьянства: в 5 т. / Под общ. ред.

В. П. Шерстобитова и др. - М., 1986. - Т. 2: Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства, 1927-1937 гг; История советского рабочего класса: в 6 т. / Редколлегия: А. В. Митрофанов [и др.]. -М., 1984. - Т. 2. Рабочий класс - ведущая сила в строительстве социалистического общества, 1921-1937 гг.; История социалистической экономики СССР: в 7 т. / Редколлегия: И. А. Гладков (отв. ред.) [и др.]. - М., 1976. - Т. 2. Переход к нэпу. Восстановление народного хозяйства СССР. 1921-1925 гг.; История социалистической экономики СССР: в 7 т. / Редколлегия: И. А. Гладков (отв. ред.) [и др.]. - М., 1977. - Т. 3. Создание фундамента социалистической экономики

В связи с перестройкой и последовавшими за ней событиями (вторая половина 1980-х - начало 1990-х гг.) в изучении нэпа произошли значительные изменения. Уже сложилась точка зрения на необходимость деления данного периода в историографии нэпа на два этапа: историография второй половины 1980-х - первой половины 1990-х гг., и собственно современная историография11. В это время вводится в научный оборот большое количество новых, ранее практически недоступных источников, публикуется ряд тематических сборников, значительный интерес к периоду нэпа проявляют экономисты и публицисты, что отражается на страницах соответствующих специальных и популярных изданий12.

В середине 1990-х гг. было осознано глубокое историческое различие между современностью и 1920-ми гг. Если для представителей других общественных наук осознание данного различия привело к падению интереса к нэпу, то в исторической науке это выразилось в изменении базовых концепций и подходов. Наметилось более глубокое осмысление источников. Работы, опубликованные в течение последнего десятилетия, снова восстанавливают ощущение исторической дистанцированноеЩ13. И все же эти два этапа в развитии отечественной историографии нэпа имеют много схожего, что существенно отличает работы данного периода от предшествующих исследований. Нэп рассматривается как единственный период, в течение которого наблюдался отход от классических идеологических основ правящей партии. В частности, повышенное внимание к нэпу связано с теорией исторических альтернатив, потенциал которых видится исследователям, в первую очередь, в экономических взглядах Н. И. Бухарина14. К историкам, изучающим нэп с позиций исторической альтернативы,аа примыкалаа В. П. Дмитренкоаа саа концепциейаа параллельных

в СССР. 1926-1932 гг.

11 Орлов И.Б. Современная отечественная историография нэпа: достижения.

Проблематика. Перспективы // Отечественная история. - 1999. - №1. - С. 102-116;

Горинов М.М. Советская история 1920-30-х гг.: от мифов к реальности //

Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. - М., 1996. -

С. 239-277.

12 Нэп. Взгляд со стороны / Сост. В.В. Кудрявцев. - М., 1991; НЭП и хозрасчет /

Под ред. Н. Я. Петракова. - М., 1991; Нэп: приобретения и потери / Под ред.

Р. Ч. Дэвиса [и др.]. - М., 1994.

Подобный подход характерен для большинства статей в сборнике Нэп: завершающая стадия: соотношение политики и экономики, опубликованном в 1998 г.
Бордюгов Г. А., Козлов В. А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина // Вопросы истории КПСС. - 1988. - №8. - С. 15-33; Бухарин: человек, политик, ученый. - М., 1990.

революций15.

Если в течение шестидесяти лет многие ученые видели в нэпе единую политику, являвшуюся частью поступательного развития Советского государства, начиная с 1917 г., то с конца 1980-х гг. появляются точки зрения, что нэп был всего лишь комплексом отдельных, мало связанных между собой мер. В. П. Дмитренко, в частности, считал, что новая экономическая политика отражала лишь одну из точек зрения на развитие страны, причем эта точка зрения не было основополагающей16. Е. В. Богомолова в работах, опубликованных в 1990-х гг., рассматривала осуществление нэпа как меры, предпринимавшиеся руководством страны в борьбе за власть17.

В историографии двух последних десятилетий были сделаны значительные шаги в изучении человеческого фактора в экономической политике советского государства 1920-х гг., что нашло отражение в трудах В. П. Дмитренко, Е. Г. Гимпельсона, В. А. Шишкина и других исследователей.

Параллельно с общероссийской развивалась и региональная историография новой экономической политики, и том числе и в Карелии. Изучение истории нэпа в крае начали его современники: экономисты, хозяйственные и политические деятели: Э. А. Гюллинг, А. В. Шотман, И. А. Ярвисало, Я. Т. Мяки, А. Ф. Нуортева, И. А. Данилов, Ф. Е. Поттоев, А. Н. Лесков, И. А. Филимонов и другие, чьи статьи публиковались в журнале Вестник Карело-Мурманского края (в 1927 г. переименован в Карело-Мурманский край), на страницах ежемесячника Экономика и статистика Карелии, в газете Красная Карелия. Авторами освещались, в первую очередь, практические вопросы экономики Карелии: роль кооперации в развитии сельского хозяйства, развитие промышленности, методы управления экономикой18. В публикациях использовался богатый статистический и фактический материал, позволявший авторам изложить собственное видение развития народного хозяйства республики. Многие исследования того времени не утратили актуальности до сегодняшнего дня.

Дмитренко В. П. Четыре измерения нэпа // НЭП: приобретения и потери. -М., 1994. - С. 36-43.
Дмитренко В. П. Указ. соч.
Богомолова Е. В. Управление советской экономикой в 20-е годы: опыт регулирования и самоорганизации. - М., 1993; Хозяйственный механизм периода новой экономической политики. По материалам 20-х годов. - М., 1990.

(в последней работе Е. В. Богомолова выступила составителем).

18 Гюллинг Э. А. Бюджетные права Карелии // Экономика и статистика Карелии. -

1926. - № 7-8. - С. 1-17; Лесков А. Н. Индустриализация Карелии // Карело-

Мурманский край. - 1927. - №10-11. - С. 22-25; Бруксон Я. Сырьевые ресурсы

в индустриализации Карелии // Карело-Мурманский край. - 1929, №7. - С. 13-17; Филимонов И. А. Кредитная кооперация Карелии // Экономика и статистика Карелии. - 1928. - №1. - С. 84-100; и др.

Из работ послевоенного времени следует выделить монографию Е. С. Гардина Советская Карелия в восстановительный период, посвященную экономическому развитию края в 1921-1925 гг.19 В труде затронуты такие опросы, как восстановление и развитие промышленности, автономный бюджет, конкуренция между потребительской кооперацией и частной торговлей и пр. Частично эти проблемы получили свое развитие в Очерках истории Карелии20.

В изучение истории нэпа в Карелии вложила немало труда А. И. Афанасьева, исследовавшая культурные, этнические и социальные процессы в республике в 1920-е гг21. В этот же период появились работы об отдельных отраслях промышленности. Так, в 1963 г. была защищена кандидатская диссертация Б. А. Юргенса Карелия в плане ГОЭЛРО, касавшаяся развития энергетической промышленности республики в годы нэпа22. Почти одновременно вышли из печати статьи Ю. В. Курскова, в которых анализировались экономические отношения Карелии и Скандинавских стран23. В сочинениях О. П. Коваленко на богатом фактическом материале прослеживались основные тенденции в среде промышленных рабочих в Карелии в годы нэпа24. В публикации В. П. Пешкова получили освещение отдельные вопросы истории сельскохозяйственной кооперации25. На широкой документальной базе прослежены изменения в составе населения республики в период нэпа в одном из разделов оригинального труда И. П. Покровской Население Карелии26. Ряд важных аспектов о влиянии экономического мышления на общественно-политическую

Гардин Е. С. Советская Карелия в восстановительный период (1921-1925 гг.). -Петрозаводск, 1955.
Очерки истории Карелии: в 2 т. Т. 2. - Петрозаводск, 1964.
Статьи А. И. Афанасьевой, написанные в этот период, позднее стали основой для монографии: Афанасьева А. И. Великий Октябрь и становление культуры в Карелии, 1918-1927. -Петрозаводск, 1983.
Юргенс Б. А. Карелия в плане ГОЭЛРО. Образование Кондопожского промышленного района: Автореферат... канд. ист. наук. - Петрозаводск, 1963.
Курсков Ю. В. Из истории развития советско-скандинавских отношений (1921-1929) // Вопросы истории. - Петрозаводск, 1961. - С. 43-59; Курсков Ю.В. Концессия "Репола-Вууд" (1924-1931 гг.) // Скандинавский сборник. Вып. V. -Таллин, 1962. - С. 15-33.
Коваленко О. П. О составе промышленных рабочих Карелии в начале индустриализации // Вопросы истории. - Петрозаводск, 1967. - С. 17-30; Коваленко О. П. Изменения численности фабрично-заводских рабочих Карелии за годы строительства фундамента социализма // Вопросы истории. -Петрозаводск, 1970. - С. 14-23.
Пешков В. П. Мелиоративные товарищества в Карелии в первые годы восстановительного периода // Вопросы истории. - Петрозаводск, 1970. - С. 24-32.
Покровская И. П. Население Карелии. - Петрозаводск, 1978.

жизнь был затронут в книге Л. А. Сидоровой Советы Карелии в годы восстановления народного хозяйства27. Более глубокому пониманию менталитета трудового народа, участвовавшего в развитии карельской экономики в 1920-1930-е гг. способствуют сборники документов и воспоминаний, вышедшие в свет в 1970-е гг.28

Перемены второй половины 1980-х гг. в значительной степени активизировали процесс изучения нэпа. В научный оборот были введены новые, ранее недоступные документы, опубликованные в нескольких тематических сборниках29. В 1999 г. издательство Петрозаводского университета опубликовало монографию Ю. М. Килина Карелия в политике Советского государства, в которой экономическое развитие Карелии периода нэпа рассматривается в контексте внешней политики Советского государства, в первую очередь, советско-финляндских отношений30. Вопросы развития карельской кооперации в годы нэпа получили освещение в работах А. В. Воронина31, диссертации и статьях Е. В. Диановой32 и исследовании Л. А. Сидоровой33. В кандидатских диссертациях, защищенных в последние годы, ставится ряд вопросов, смежных с проблемами экономического развития Карелииаа ваа годыаа нэпа:аа так,аа ваа диссертационнойаа работеаа А. А. Рагозиной

27 Сидорова Л. А. Советы Карелии в годы восстановления народного хозяйства

и начала социалистической индустриализации. 1920-1927. - Петрозаводск, 1986.

28 На фронте мирного труда. Воспоминания участников социалистического

строительства в Карелии. 1920-1940 / Под ред. В. И. Машезерского,

A. И. Морозова. - Петрозаводск, 1976; Карелия в период восстановления

народного хозяйства. 1921-1925 / Под ред. А. И. Афанасьевой,

B.а И. Машезерского. - Петрозаводск, 1979.

Народное хозяйство Карелии. 1926 - июнь 1941 / Сост. Л. И. Вавулинская. -Петрозаводск, 1991; Советы Карелии 1917-1992: Документы и материалы / Науч. ред. Л. И. Вавулинская. - Петрозаводск, 1993; Неизвестная Карелия. Документы спецорганов о жизни республики 1921-1940 гг. / Под ред. В. Г. Макурова (науч.ред.) [и др.]. - Петрозаводск, 1997.
Килин Ю. М. Карелия в политике Советского государства. - Петрозаводск, 1999.
Воронин А. В. Советская власть и кооперация. (Кооперативная политика Советской власти: центр и местные власти Европейского Севера в 1917 - начале 30-х гг.). - Петрозаводск, 1997; Воронин А. В. Европейский север в кооперативной политике советской власти 1917 - начала 1930-х гг. // Европейский Север в судьбе России. XX век. - Мурманск, 2006. - С. 92-102.
Дианова Е. В. Кооперативное движение на Европейском Севере в 1917-1928 гг.: диссертация... канд. ист. наук. - Петрозаводск, 1996; Дианова Е. В. Правовое положение кредитной кооперации России в конце XIX - первой трети XX вв. // Кредитная кооперация Карелии и Европейского Севера: История, состояние, перспективы. Петрозаводск, 2004. - С. 3-20; Дианова Е. В. Кооперация Европейского Севера и товарообмен 1921 г. // Вопросы истории Европейского Севера. - Петрозаводск, 2005. - С. 73-81.
Сидорова Л. А. Сельскохозяйственная кооперация Карелии в 1920-е годы // Новое в изучении истории Карелии. - Петрозаводск, 1994. - С. 86-101.

анализируется роль технической интеллигенции в возрождении народного

хозяйства АКССР34, вопросы повседневной жизни населения Карелии

поднимаютсяа ва диссертацииа И. И. Колесьянкиной35.а Деятельность

Мурманской железной дороги по развитию Карело-Мурманского края освещается в исследованиях О. А. Киселевой36, а роль Кондостроя в жизни Карелии - в работах Л. И. Вавулинской37. Непосредственно карельской экономике периода нэпа посвящены работы С. Н. Филимончик. Ей также принадлежат соответствующие главы в Истории Карелии с древнейших времен до наших дней и во втором томе обобщающей Истории экономики Карелии38.

Весьма значительной является западная историография нэпа, представленная трудами А. Ноува, Ш. Фицпатрик, Э. Карра, М. Левина и ряда других исследователей39. За последние десятилетия продолжается устойчивый рост интереса западных исследователей к нэпу, не в последнюю очередь в связи с изменениями в политическом развитии России, что привело к публикации целого ряда новых, концептуальных монографий англоязычных историков-славистов40. Интерес к истории нэпа проявляет и финская

Рагозина А. А. Техническая интеллигенция Карелии в 1920-1930-е гг.: диссертация.... канд. ист. наук. - Петрозаводск, 2004.
Колесьянкина И. И. Быт населения Карелии в годы нэпа (1921-1927 гг.): диссертация.... канд. ист. наук. - Петрозаводск, 2003.
Киселева О. А. Деятельность транспортно-промышленно-колонизационного комбината МЖД // Вопросы истории Европейского Севера: Межвузовский научный сборник. - Петрозаводск, 1999.
Вавулинская Л. И. Роль Кондостроя в формировании национальных рабочих кадров // Кондопожский край в истории Карелии и России. - Петрозаводск, Кондопога, 2000. - С. 182-186.
Филимончик С. Н. Некоторые вопросы государственного строительства в Карелии в середине 1920-х гг. // Республика Карелия: 80 лет в составе Российской Федерации. - Петрозаводск, 2000. - С. 40-48; История Карелии с древнейших времен до наших дней. - Петрозаводск, 2001. - С. 441-539, 556-582; История экономики Карелии: в 3-х кн. Кн. 2. Экономика Карелии советского периода (1917-1991 гг.). - Петрозаводск, 2005.
Nove A. An Economic History of the USSR 1917-1991. - New York, 1993; Nove A. Soviet Economic System. - London, 1977; Fitzpatrick S. The Russian Revolution. -Oxford, 2001; Carr E. H. History of Soviet Russia. Vols. 1-9. - New York, 1951-1972; Lewin M. The Making of the Soviet System: Essays in the Social History of Interwar Russia. - New York, 1985.
Boettke Peter J. Calculation and Coordination. - London, New York, 2001; Allen R. C. Farm to Factory: A Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. - Princeton, 2003; Lewis Siegelbaum. Soviet State and Society Between Revolutions, 1918-1929. -Cambridge, 2005; Vladimir Brovkin. Russia after Lenin: Politics, Culture and Society, 1921-1929. - London, 1998; James Huges. Stalin, Siberia, and the Crisis of New Economic Policy. - Cambridge, 1991; Vincent Barnett. The Revolutionary Russian Economy, 1890-1940: Ideas, Debates and Alternatives. - London, 2004; Kevin Murphy.

историография, изучающая, в первую очередь, экономические и политические процессы на Северо-Западе России, в частности, в Карелии41.

Заключая обзор литературы по теме, подчеркнем, что наиболее разработанными представляются вопросы, связанные с развитием промышленности и кооперации в Карелии, а также с бюджетной автономией края. Дискуссионными остаются проблемы, относящиеся к плановому управлению экономикой, кредитной политике, государственному сектору в торговле. Практически не исследованными остаются вопросы воздействия официальной советской идеологии на позиции регионального руководства, экономические взгляды населения - тот комплекс проблем, который относится к сфере ментальных процессов, оказавших воздействие на экономическую действительность. До сих пор нет специальных исследований, посвященных изучению влияния экономического сознания на осуществление новой экономической политики в Карелии.

Источниковую базу исследования составляют документы, фиксирующие акты экономического поведения и отношения властей или населения к тем или иным аспектам экономической действительности. Прежде всего, это документация органов советской власти, находящаяся на хранении в Национальном архиве Республики Карелия (НАРК): фонд СНК АКССР (ф. Р-690), Карельского ЦИК (ф. Р-689), Петрозаводского (ф. Р-323), Кемского (ф. Р-351), Паданского (ф. Р-202) и Повенецкого уездных исполнительных комитетов (ф. Р-352), а также финотдела Олонецкого уездного исполкома (ф.Р-258), фонды СНХ КАССР (ф. Р-794), наркомата финансов КАССР (ф. Р-445), Карплана (ф. Р-700). Фонды уездных исполкомов также содержат документы по крестьянским конференциям и сходам, проводившимся в волостях данных уездов. Материалы этих сходов и конференций являются одним из основных источников при реконструкции экономических взглядов карельского крестьянства. Для анализа основных концепций промышленного развития в Карелии и экономического сознания рабочих из фондов НАРКа привлекались документы фондов гостреста Карелгранит (ф. Р-46), Онежского металлургического и механического завода (ф. Р-533), Беломорского лесозавода (ф. Р-420), Чупинского рудоуправления (ф. Р-485),

Revolution And Counterrevolution:>

пивзавода Карелия (ф. Р-488) и Шальского лесопильного завода (ф. Р-489). Для анализа идей и концепций, характерных для развития торговли и кооперации в Карелии, использовались фонды Карсельсоюза (ф. Р-244), Олонецкого сельскохозяйственного кредитного товарищества (ф. Р-430), Каррыбпромсоюза (ф. Р-647), Карельской конторы Госторга (ф. Р-585) и Ухтинского районного кредитного товарищества (ф. Р-663).

Значительная группа источников содержится в фондах Карельского государственного архива новейшей истории (КГАНИ). Основной интерес здесь представляет фонд Карельского обкома ВКП(б) (ф. 3). Помимо документов, отражающих взаимодействие между партийными и государственными органами в управлении карельской экономикой, фонд содержит отчеты организаторов крестьянских конференций в карельских волостях - чрезвычайно ценный источник при анализе экономического сознания карельского крестьянства, а также периодические отчеты Карельского обкома РКП(б) (ВКП(б)) о настроении населения в республики, дающие представление об отношении рабочих, крестьян и служащих к экономической политике советской власти. Особенности партийного влияния на экономическую деятельность отдельных ведомств и производств отражены в документах первичных партийных ячеек. Нами изучены фонды партийных организаций Онежского завода (ф. 1), наркомата земледелия (ф. 61), наркомата торговли (ф. 73), наркомата финансов (ф. 79), Пудожского уездного комитета (ф. 10), Паданского уездного комитета (ф. 11), Кемского уездного комитета (ф. 12), Олонецкого уездного комитета (ф. 13), Ухтинского уездного комитета (ф. 1187), Карторга (ф. 47), Петрозаводского отделения Госбанка (ф. 80), гостреста Кареллес (ф. 86), Петрозаводского центрального рабочего кооператива (ф. 1164), Кемского районного управления Северлеса (ф. 691), Ильинского лесозавода (ф. 163), Кемского лесозавода (ф. 648), Медвежьегорского лесозавода (ф. 456), лесозаводов 37/38 (ф. 711), Пудожского лесозавода (ф. 1445). В исследовании использовались документы как на русском, так и на финском языках.

Анализ экономического сознания карельского населения был бы неполон без источников, представленных в фонде КРО Архива УФСБ по РК. Фонд содержит недельные сводки ОГПУ, освещающие настроения населения Карелии, в том числе и их отношение к экономической политике советской власти, взаимоотношения между различными группами населения и ряд других вопросов.

В работе использовались региональные периодические издания: журнал Вестник Карело-Мурманского края (с 1927 г. Карело-Мурманский край), ежемесячник Карплана Экономика и статистика Карелии, а также газета

Красная Карелия. При написании диссертации широко использовались опубликованные статистические и тематические сборники документов, отражающие различные сферы жизни в годы нэпа.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые в отечественной историографии предпринята попытка применить методы истории ментальностей и культурно-семиотического подхода к изучению новой экономической политики на примере Карелии, а также в исследовании экономического сознания в исторической перспективе. В научный оборот введены материалы, отражающие экономическое сознание руководства и населения Карелии периода нэпа. Значимость диссертационного исследования заключается в том, что экономическое развитие Карелии 1920-х гг. соискатель стремится осмыслить в рамках идей и концепций, характерных для данного периода.

Научно-практическая значимость заключается в апробации новых подходов к изучению, с одной стороны, региональной экономической истории и, с другой, мировоззрения населения Карелии в 1920-е гг. Результаты исследования могут использоваться для дальнейшего изучения истории Карелии и России в период нэпа, для преподавания общих и специальных исторических курсов, подготовки монографий, статей и учебных пособий по историческому краеведению.

Апробация результатов исследования осуществлялась автором во время докладов на заседаниях кафедры истории дореволюционной России ПетрГУ, аспирантских семинарах ПетрГУ, региональных и Всероссийских конференциях Проблемы развития гуманитарной науки на Северо-западе России: опыт, традиции, инновации (Петрозаводск, 2004), Университеты в образовательном пространстве региона (Петрозаводск, 2005), Актуальные вопросы истории, политики и права (Петрозаводск, 2006), а также на международных конференциях Use and abuse of history (г. Лулео, Швеция, 2004), XV конференции по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии (Москва, 2004), Industrialization Process in the Barents Region (Архангельск, 2005). Основные положения диссертации изложены в семи опубликованных работах.

Цели и задачи исследования обусловили структуру диссертации, состоящую из введения, четырех глав с одиннадцатью параграфами и заключения; работа снабжена четырьмя таблицами, списком использованной литературы и источников, а также списком сокращений, встречающихся в тексте диссертации.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, определяются цель и задачи, методология, хронологические и территориальные рамки исследования, изложена историография проблемы, характеризуется источниковая база и научная новизна диссертации.

В первой главе Трансформация взглядов советского руководства на управление экономикой в годы нэпа проанализированы основные идеи в сфере управления экономикой, характерные для центрального и карельского советского руководства в 1920-е гг. В главе исследуются трансформации, которые претерпевали основные положения нэпа, спускаясь из центра в органы власти республиканского, уездного и волостного уровня.

Реформы, составлявшие суть новой экономической политики, охватили все области советской экономики. На X съезде РКП(б) В. И. Ленин, обосновывая переход к нэпу, указывал на необходимость реформирования самых основ хозяйственного строительства. Денежная реформа 1922-1924 гг. помогла оздоровлению финансовой деятельности в стране, создав основу для хозяйственного расчета в промышленности, различных форм кредитования, развития кооперации и частной торговли. Произошла перестройка управления промышленностью. Была проведена частичная денационализация предприятий, в основном мелких и средних. В то же время крупная промышленность в значительной степени оставалась вне сферы рыночных отношений. Государственные предприятия объединялись в тресты, которые должны были функционировать на основе хозрасчета42.

Однако часто идеи управления промышленностью на основе хозрасчета воспринимались лишь внешне. Нередко нерентабельные производства сохранялись в силу политических соображений (необходимости сохранения организованного рабочего класса). Крестьянам предоставлялась свобода выбора форм землепользования, также разрешался наемный труд. Для того, чтобы не допустить чрезмерного усиления частного элемента в деревне, советское руководство сделало основной акцент на развитие сельскохозяйственной кооперации и развитие системы кредитования, ориентируясь в своей политике на поддержку бедных и средних хозяйств43.

42 ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-

1935): В 2-х т. - М., 1936. - Т. 1. 1898-1924. - С. 484-485; Съезды Советов

Всероссийские и Союза ССР в постановлениях и резолюциях. - М., 1935. - С. 188;

Шумилов М. И., Шумилов М. М. История России 1917-2000. - Петрозаводск,

1999.-С. 181-182.

43 Воронин А. В. Советская власть и кооперация. - Петрозаводск, 1997. - С. 84-95;

Поляков Ю. А. Переход к нэпу и советское крестьянство. - М., 1967. - С. 342-346.

В области товарного распределения идеология новой экономической политики заключалась, в первую очередь, в разрешении частной торговли, которая стала основным инструментом восстановления рыночных отношений между городом и деревней. Негативное отношение к частному капиталу сохранялось, и для того, чтобы сдержать его развитие в области товарного распределения, советское руководство уделило значительное внимание объединению населения в потребительскую кооперацию для низовой торговой деятельности44.

Главной особенностью экономического развития РСФСР и СССР в период нэпа было сохранение примата политических приоритетов над экономическими. Это, в частности, проявилось в сохранении административно-командных методов в управлении экономикой. Данное явление анализируется во втором параграфе первой главы исследования.

Установление Советской власти в Карелии сопровождалось коренной перестройкой руководящих органов на всех уровнях управления. В условиях гражданской войны и политической нестабильности основными критериями, по которым назначалось местное руководство, были социальное происхождение и лояльности новой власти. Это негативно сказалось на образовательном уровне советских административных работников, в особенности среди руководителей уездных и волостных органов власти. Переход к новой экономической политике требовал от советских управленцев освоения и применения на практике сложных экономических понятий, поэтому неудивительно, что советское руководство в условиях нэпа нередко предпочитало более понятные и простые административно-командные методы в управлении экономикой. В среде волостного и уездного руководства Карелии в течение 1920-х гг. значительной популярностью пользовалась идея ударного труда, что особенно проявлялось при сборе сельхозналогов45. При назначении на ключевые хозяйственные посты основным принципом нередко оказывался принцип партийности, а не профессиональной подготовки специалистов. Одной из основных целей ячеек РКП(б)/ВКП(б) при наркоматах или производственных объединениях была коррекция их экономической деятельности в соответствии с задачами партии46.

Командно-административные принципы в управлении карельской экономикой сохранялись в течение всего периода нэпа, что является весьма важнойаа характеристикойаа экономическогоаа сознанияаа регионального

енин В. И. Полн.собр.соч. - Т. 45. - С. 369-377; Шумилов М. И., Шумилов М. М. Указ. соч. - С. 178.
Архив УФСБ по РК, фонд КРО, он. 1, д 1, л. 106; Там же, л. 119.

46 Воронин А. В. Указ. соч. - С. 79-80, 86-87 и далее; КГАНИ, ф. 79, он. 1, д. 2, л. 29;

КГАНИ, ф. 61, он. 1, д. 1, л. 51; КГАНИ, ф. 80, он. 1, д. 5, л. 12, 39.

руководства.а Порожденныеа военныма коммунизмом,а идеи

централизованного управления экономикой продолжали оказывать существенное влияние на развитие народного хозяйства в Карелии. Стремление сохранить централизованный контроль над экономикой не могло не вступить в противоречие с рыночными принципами, частичное возвращение которых провозглашали реформы нэпа. В частности, это коснулось отношения руководства Карелии к двум конкурирующим понятиям периода нэпа: конкуренции и планированию. Уже с середины 1920-х гг. карельское руководство начало использовать экономическое планирование как основной метод во всех сферах народного хозяйства республики47. В основе плановой работы была заложена рациональная организация труда, которая, как часть идеологии социалистического производства, противопоставлялась несоциалистическим методам ведения хозяйства. Идеи плановости в сознании регионального руководства оказались полностью увязанными с идеей централизации, в то же время конкуренция между государственными и кооперативными органами в сознании карельского руководства становилась в оппозицию плановому хозяйству и, как следствие, оценивалась крайне негативно48. Таким образом, в управлении экономикой края руководство Карелии отдавало приоритет централизованным, а не рыночным принципам.

Во второй главе Концепции развития промышленного производства и экономическое сознание рабочих Карелии анализируются оценки руководителями Карелии роли промышленности в развитии региона и особенности экономического сознания карельского рабочего класса.

После окончания гражданской войны перед руководством КТК в полном объеме встали задачи восстановления разрушенного хозяйства и повышения жизненного уровня населения. Несмотря на ряд объективных условий - малочисленность населения и отсутствие мощных промышленных центров - богатство и кажущаяся неисчерпаемость таких ресурсов края, как лес, разветвленная водная сеть, полезные ископаемые, привели к тому, что основные усилия республиканского руководства были направлены на развитие отраслей, использующих природные ресурсы Карелии. Анализ республиканского бюджета показывает, что значительная часть бюджетных средств, выделяемых на развитие хозяйственного производства, направлялась

Бюллетень IV Всекарельского Съезда рабочих и крестьянских депутатов, 12 октября 1923 г., №3. - С. 5; Арнольдов А. Новые задачи // Вестник Карело-Мурманского края. - 1925. - №15. - С. 7; НАРК, ф. 794, он. 1, д. 32, л. 21, 41, 139-140; НАРК, ф. 548, он. 1, д. 142, л. 29; НАРК, ф. 46, он. 1, д. 25, л. 52-61.
НАРК, ф. 794, он. 1, д. 32, л. 14, 117; НАРК, ф. 690, он. 1, д. 17, л. 239; НАРК, ф. 488, он. 3, д. 52, л. 8; НАРК, ф. 46, он. 1, д. 9, л. 25.

региональным руководством в промышленность49. Поскольку в 1920-е гг. малоприбыльное (а во многих отношениях и натуральное) сельское хозяйство поглощало большую часть рабочей силы, что являлось мощным препятствием к развитию промышленности, карельское руководство стремилось вовлекать в промышленное производство все большее число крестьян даже в ущерб развитию сельского хозяйства в республике. Необходимо отметить стремление наиболее рационально использовать природные богатства республики (в первую очередь, лес) и перерабатывать их в готовую продукцию в Карелии, сведя, таким образом, к минимуму экспорт необработанных ресурсов50.

В течение 1920-х гг. карельское руководство продолжало поиск оптимальной модели управления промышленностью. Это выразилось в использовании административного ресурса для контроля над деятельностью промышленных предприятий, зачастую вопреки принципам хозрасчета, подразумевавшим их экономическую самостоятельность. Для всего периода нэпа характерно стремление регионального партийного руководства наделить заводские ячейки РКП(б)/ВКП(б) правом полного контроля как над оперативным управлением, так и над перспективным развитием промышленных предприятий51. Обзором состояния промышленности (общей экономической и статистической сводкой) начинались информационные сводки Карельского областного партийного комитета52.

Если свести воедино наблюдения над особенностями управления промышленностью, характерными для руководства АКССР, становится ясно, что окончательная цель, к которой оно стремилось, заключалась в создании системы бесконкурентной промышленности, работающей под контролем партийных и государственных органов на основах планового производства. Базовой структурой в промышленности оставался трест, функционирующий на основе принципов хозрасчета, но не самостоятельно, а под контролем центральных плановых и партийных органов. В целом, принципы хозрасчета действовали лишь до тех пор, пока они не противоречили политическим и социальным основам советского строя53.

Некоторые данные о работе Карельского правительства. - Петрозаводск, 1929. -С. 76.
НАРК, ф. 690, он. 1, д. 2, л. 131-132; НАРК, ф. 46, он. 1, д. 25, л. 117-118; НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 328, л. 210; КГ АНИ, ф. 1187, оп. 2, д. 173, л. 25; Некоторые данные о работе Карельского правительства. - Петрозаводск, 1929. - С. 16; Бруксон Я. Кондострой и индустриализация Карелии // Карело-Мурманский край. - 1929. -

КГ АНИ, ф. 61, оп. 1, д. 4, л. 117; НАРК, ф. 46, оп. 1, д. 9, л. 62-64 и далее; НАРК, ф. 488, оп. 3, д. 8, л. 119-200.
КГ АНИ, ф. 3, оп. 1, д. 637, л. 3-6, 51-55 и далее
Некоторые данные о работе Карельского правительства. - Петрозаводск, 1929. -

В течение 1920-х гг. карельский пролетариат оставался относительно малочисленным. Согласно переписи 1926 г., его численность составила 22 683 человек (14,7 % в отношении ко всему населению), а численность фабрично-заводских рабочих - 6 284 человека, или 4 %, соответственно54. На предприятиях лесной промышленности основную рабочую силу составляли крестьяне, работавшие сезонно или даже без отрыва от сельскохозяйственной деятельности. Значительная часть рабочих фабрично-заводской промышленности не считала свой труд постоянным55. Наблюдалась текучесть кадров. Основными ее причинами были жилищные условия, низкие заработки, а также большая доля приезжих рабочих, превышавшая к середине 1920-х гг. две трети от их общего числа56. Крупным промышленным центром был Петрозаводск, на заводах которого (в первую очередь на Онежском заводе) были сосредоточены самые организованные и квалифицированные рабочие. Но и в столице АКССР рабочие находились в меньшинстве, составляя чуть больше четверти от всего населения. При этом соотношение неквалифицированной и квалифицированной рабочей силы в связи с текучестью рабочих кадров всегда было в пользу первой57. Таким образом, в 1920-е гг. пролетариат АКССР переживал период становления и, за исключением относительно небольшой доли потомственных рабочих, связанных с Онежским заводом, совсем недавно порвал с крестьянской средой.

Официальная политика государства, провозгласившая рабочих ведущим социальным слоем, не могла не стимулировать их сознательность. Рабочие более активно, по сравнению с другими слоями населения, участвовали в различных кампаниях по сбору средств58. В то же время резкое изменение социального статуса пролетариата после 1917 г. не могло не сказаться на отношениях рабочих с другими слоями населения. В сфере экономических отношений это больше всего сказывалось на отношениях с прослойкой спецов. Источники зафиксировали нередкие случаи социального антагонизма, зарождавшиеся в среде рабочих, когда они сравнивали себя с привилегированным слоем инженеров или советских служащих. Решение подобных конфликтов, нередко возникающих на карельских предприятиях, было осложнено именно в силу того отношения к рабочему классу, которое диктовала социальная политика советской власти. В период нэпа в среде

С. 77.

Всесоюзная перепись населения 1926 года. Ленинградско-Карельский район. Отдел III. - М., 1930. - С. 147.
Коваленко О. П. О составе промышленных рабочих Карелии в начале индустриализации // Вопросы истории. - Петрозаводск, 1967. - С. 24.

Там же. - С. 25-27.
КГ АНИ, ф. 1, оп. 1, д. 34, л. 102; НАРК, ф. 700, оп. 1, д. 4, л. 26.
На фронте мирного труда... - С. 29-35; КГ АНИ, ф. 3, оп. 1, д. 284, л. 117.

пролетариата республики наблюдается довольно четкое осознание политической важности своего социального положения, чему активно способствовала пропаганда заводских ячеек ВКП(б), пресса, повседневное общение. Как следствие, рабочие использовали свое привилегированное положение и в конфликтах с заводской администрацией, и для решения повседневных бытовых проблем59.

В течение всего периода нэпа промышленность АКССР характеризовалась низким уровнем дисциплины. Согласно статистике ЦСНХ, в 1925-26 хозяйственном году количество прогулов на одного рабочего в год составляло 7,7 дней, в 1926-27 - 6 дней, в 1927-28 - 5,8 дней. Нередко потери рабочего времени вследствие прогулов достигали 10 %. Высокой оставалась доля брака, достигавшая на отдельных предприятиях одной четверти выпускавшейся продукции60.

В целом, в отношении 1920-х гг. можно сделать вывод, что общая неразвитость экономического сознания карельского рабочего класса привела к тому, что пролетариат Карелии в условиях нэпа оказался неспособен выполнить те задачи по росту промышленного производства, которые ставило перед ним советское и партийное республиканское руководство. То внимание, которое рабочие чувствовали к себе со стороны партии, не только не улучшало, но подчас и ухудшало ситуацию: у администрации заводов нередко не оказывалось рычагов давления на своих собственных работников, поскольку в трудовых спорах партийные и профсоюзные ячейки становились на сторону последних. В условиях господствующих концепций административного управления экономикой данная ситуация закономерно вела к преобразованиям 1930-х гг., когда в промышленности были восстановлены жесткие меры по контролю над рабочими, а партийные и профсоюзные организации окончательно превратились в инструменты проведения этой жесткой политики.

В третьей главе Позиция руководства Карелии по вопросам развития сельского хозяйства и экономическое сознание крестьян анализируется понимание руководством республики роли сельского хозяйства в экономике региона и экономическое сознание крестьянства Карелии.

Разруха, вызванная гражданской войной и несколькими неурожайными годами привела к тому, что в первые годы нэпа сельское хозяйство Карелии оказалосьа в бедственнома положении,а обеспечиваяа менееа половины

59а НАРК, ф. 489, оп. 2, д. 1, л. 80; КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 494, л. 65; КГАНИ, ф. 1,

оп. 1, д. 34, л. 124; КГАНИ, ф. 1, оп. 1, д. 23, л. 51; Красная Карелия, 1924, №7, с. 3.

60 Некоторые данные о работе Карельского правительства... - С. 67; Красная

Карелия, 1924, №70, с. 3; НАРК, ф. 46, оп. 1, д. 9, л. 62-64; НАРК, ф. 689, оп. 1,

д. 145, л. 519-520; КГАНИ, ф. 10, оп. 10, д. 5, л. 13; КГАНИ, ф. 711, оп. 1, д. 6, л. 6.

потребностей республики в сельскохозяйственной продукции61. Если восстановление сельского хозяйства до довоенного уровня в силу его натурального характера требовало относительно небольших затрат, и уже к середине 1920-х гг. по ряду показателей был достигнут уровень 1913 г., то его дальнейшее развитие требовало значительно больших капиталовложений. Приоритетное развитие промышленности в условиях ограниченности средств привело к значительному недофинансированию сельского хозяйства62. В то же время было бы ошибкой утверждать, что сельское хозяйство оказалось вне сферы внимания регионального руководства. В годы нэпа сложилась довольно четкая концепция развития аграрного сектора республики. Многочисленные исследования возможностей для развития сельского хозяйства в Карелии, а также пример соседней Финляндии очень четко определили направление его развития: в генеральном пятнадцатилетнем плане Наркомезма АКССР на 1927-1941 гг. основной упор делался на животноводство и, соответственно, выращивание кормовых культур63. Основной практический инструмент для развития сельского хозяйства руководство республики видело в сельскохозяйственной кооперации, в то время как совхозы и колхозы играли в планах руководства Карелии второстепенную роль64.

Крестьянство в годы нэпа было самым многочисленным социальным слоем населения Карелии. В силу неблагоприятных условий для сельского хозяйства оно, однако, было вовлечено в самые разнообразные виды экономической деятельности. Вынужденное в силу объективных причин проявлять экономическую активность значительно сильнее, чем другие категории населения (за исключением прослойки т. н. нэпманов), крестьянство обладало, соответственно, и более развитым экономическим сознанием. С учетом же того, что сельское хозяйство было источником тех доходов и средств, которые советское руководство планировало переместить в индустриальный комплекс, крестьянство постоянно сталкивалось с такими экономическими реалиями, как повышавшееся налогообложение, займовая политика (крестьянские займы, первый и второй займы индустриализации), стремление государства увеличить соотношение между отпускными ценами на промышленные товары и снизить приемные цены на продукты сельского

НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 95, л. 21-22.
Бюллетень VI Всекарельского съезда рабочих и крестьянских депутатов. -Петрозаводск, 1926. - С. 12-13; НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 95, л. 21-22; НАРК, ф. 700, оп. 1, д. 12, л. 29-55.
НАРК, ф. 700, оп. 1, д. 114, л. 120-124.

64 Дианова Е. В. Кооперативное движение на Европейском Севере в 1917-1928 гг.:

дис... канд. ист. наук. - Петрозаводск, 1996; Сидорова Л. А. Сельскохозяйственная

кооперация...; НАРК, ф. 700, оп. 1, д. 34, л. 12.

хозяйства (лножницы цен середины 1920-х гг.) и др. Опыт подобного взаимодействия также отражался на экономическом сознании крестьян, приводя к изменению в их экономической деятельности.

Оценка экономической политики советской власти крестьянством Карелии была неоднозначной. Ее критерии во многом восходили к стандартам общинной жизни, в частности, к понятиям справедливости. В наиболее прямой форме понятие справедливости проявлялось при оценке налоговых мероприятий советской власти. Отношение крестьян к самой идее сельхозналога было скорее положительным или нейтральным, но не отрицательным. Недовольство вызывалось размерами или методами сбора налогов65. Наибольшее негодование в среде крестьянства налоговое обложение вызывало в тех случаях, когда оно воспринималось как несправедливое. Именно жалобы на несправедливость при начислении налога составляли подавляющее большинство претензий крестьян к советской власти66.

На взгляды крестьян оказывала воздействие сельскохозяйственная и кредитная кооперация, развивавшиеся часто по инициативе снизу. В середине 1920-х гг. словилась ситуация, когда государственные органы не успевали за проявлением крестьянской инициативы, и на деревне возникло большое количество т. н. диких кооперативов. Как следствие, к 1928 г. сельскохозяйственные товарищества охватывали около четверти всех крестьянских хозяйств в Карелии, кредитные - около половины. В то же время идея крестьянских комитетов взаимопомощи осталась непопулярной среди карельского крестьянства, и вплоть до конца 1920-х гг. ККОВы существовали по большей части лишь на бумаге. В большинстве случаев крестьяне имели лишь смутное представление о целях ККОВов, и идея экономической организации бедноты, как и когда-то идея ее политико-экономической организации (комбеды), особой поддержки на деревне не получила67.

Невозможность поддерживать существование одним сельским хозяйством и необходимость участвовать в разных формах экономической деятельности рождала в карельском крестьянстве понимание того, что с властью необходимо сотрудничать, в том числе и в сфере экономической

КГ АНИ, ф. 3, оп. 1, д. 96, л. 167об; КГ АНИ, ф. 3, оп. 1, д. 339, л. 16; Архив УФСБ по РК, ф. КРО, оп. 1, д. 1, л. 18; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 55, л. 52.
НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 7, л. 658; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 55, л. 40; Архив УФСБ по РК, ф. КРО, оп. 1, д. 1, л. 127; КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 630, л. 9об.
Очерки истории Карелии: в 2 т. - Петрозаводск, 1964. - Т. 2. - С. 189-209; Сидорова Л. А. Сельскохозяйственная кооперация... - С. 92; КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 618, л. 66; КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 529, л. 15; КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 630, л. 7, 11 и далее; НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 203, л. 6-39; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 7, л. 52.

политики. Из этого рождалось понимание необходимости налога (в тех

случаях, когда, по мнению крестьян, он не является завышенным).

Происходили постоянные обращения с просьбами о присылке агрономов,

помощи в мелиорации и организации опытных полей и пр. С другой стороны,

абстрактные положения советской экономической политики не находили

поддержки у населения. Сельское население оставалось по большей части

равнодушным к ККОВам, как и к различным займам68, и даже идея

сельскохозяйственнойа кооперации,а в целома оченьа позитивно

воспринимавшаяся крестьянством, в силу целого ряда причин не всегда могла реализоваться в карельской деревне.

В четвертой главе Система торговли в региональном экономическом сознании показываются взгляды руководства Карелии на систему товарного распределения и восприятие различных форм торговой деятельности населением Карелии.

Возвращение к свободной торговле рассматривалось советским руководством как неизбежная, однако временная мера. Частная торговля по-прежнему считалась злом, и негативное отношение к ней облекалось в форму борьбы, орудиями которой становились государственная торговля и потребительская кооперация как идеологически более правильные формы товарного распределения. Однако, будучи гораздо менее гибкими по сравнению с частной торговлей, и кооперация, и государственная торговля изначально проигрывали конкуренцию частнику, и партийные лидеры, понимая это, начали борьбу с частной торговлей командно-административными методами. Эта тенденция была характерна и для руководства Карелии69. Основным инструментом для борьбы с частной торговлей виделась потребительская кооперация. В силу целого ряда объективных причин она, однако, часто оказывалось менее эффективной, чем частная торговля70. В особенности на эффективности потребительской кооперации сказывалось давление со стороны республиканского руководства, которое требовало снижать цены на повседневные товары для решения политических вопросов даже в ущерб экономической эффективности кооперативов. Однако неэффективность кооперации не сказалась на ее позитивной оценке руководством Карелии именно в силу тех политических и социальныха функцийа поа объединениюа рабочегоа классаа и бедныха слоев

НАРК, ф. 647, оп. 1, д. 15, л. 9.
НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 3, л. 95; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 17, л. 373; Архив УФСБ по РК, ф. КРО, оп. 1, д. 1, л. 108.
Неизвестная Карелия... - С. 34; КГ АНИ, ф. 3, оп. 1, д. 576, л. 34; Архив УФСБ по РК, фонд КРО, оп. 1, д 1, л. 18; НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 203, с. 8.

деревни, которые на нее возлагались71. Политическое значение кооперативного движения, которое противопоставлялось частной торговле и, через нее, капиталистическому укладу, проявлялось в постоянном стремлении партийных органов установить над ней полный контроль72. В то же время отношение к потребительской кооперации населения Карелии не отличалось коренным образом от отношения к частной торговле. Основные нарекания в адрес кооперации вызывали завышенная цена и отсутствие товаров первой необходимости, особенно если кооперативная лавка являлась монополистом в местной розничной торговле. Наиболее приемлемой виделась ситуация, когда в волости или уезде были доступны конкурирующие между собой кооперативные и частные лавки73. Принципиальной разницы, к кому обращаться, для населения не существовало.

В заключении диссертации подводятся основные итоги исследования, делаются выводы и обобщения.

Выявленные в ходе исследования особенности, характеризующие региональное экономическое сознание руководства АКССР в 1920-е гг., позволяют говорить о достаточно последовательной и четкой концепции экономического развития республики, проводившейся в течение всего рассматриваемого периода. Эта концепция характеризовалась, в первую очередь, безусловной ориентацией на развитие промышленности в республике. Сельское хозяйство в силу многочисленных трудностей, связанных с его развитием, воспринималось региональным руководством как вторичная сфера экономики. Основным инструментом развития сельского хозяйства в Карелии должна была стать сельскохозяйственная кооперация на основе индивидуальных крестьянских хозяйств. В области торговли региональное руководство ориентировалось на построение сети низовой кооперации, охватывающей всю республику и полностью решающей задачу товарного распределения среди населения АКССР. Для всего периода нэпа характерна тенденция использовать экономику для решения актуальных политических задач. Ведущей особенностью всей экономической жизни АКССР было постоянное усиление партийного контроля во всех сферах экономики, в особенности в промышленности и торговле, который ограничивал хозяйственную самостоятельность предприятий и ведомств. С самогоа начала существованияа АКССРа ее хозяйственныеа органы

НАРК, ф. 548, оп. 1, д. 142, л. 29; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 17, л. 240; КГАНИ, ф. 1187, оп. 2, д. 173, л. 31.
КГАНИ, ф. 10, оп. 8, д. 3, л. 11; КГАНИ, ф. 10, оп. 9, д. 4, л. 5-6; НАРК, ф. 689, оп. 1, д. 95, л. 26.

73 КГАНИ, ф. 3, оп. 1, д. 631, л. 2; Там же, л. 4; НАРК, ф. 690, оп. 1, д. 55, л. 4, 24;

Неизвестная Карелия... - С. 71.

ориентировались на плановое развитие экономики во всех сферах, от промышленности до сельского хозяйства и кустарного производства. Формирующаяся плановая система была направлена на построение максимально рационального народного хозяйства, субъекты которого занимали бы строго определенную нишу в своей сфере деятельности.

Экономическое сознание карельского крестьянства в 1920-е гг. характеризуется совмещением как традиционных взглядов на ведение хозяйства, так и интересом к новым формам экономической деятельности. Классовая подоплека советской политики в деревне часто не находила поддержки у крестьян, стремившихся решать сложные экономические вопросы миром, без разделения по имущественному признаку. Анализ крестьянского экономического сознания показывает, что карельских крестьян в целом устраивали принципы новой экономической политики, вернувшей им право экономической инициативы и относительно нормализовавшей товарообмен между городом и деревней. Безразличное или неодобрительное отношение фиксируется именно к тем мерам советской власти, которые выходили за рамки нэпа (лножницы цен, повышенное налогообложение, ударные методы сбора сельхозналогов).

Экономическое сознание рабочих АКССР в 1920-е гг. также характеризуется сочетанием контрастов. С одной стороны, 1920-е гг. стали тем временем, когда рабочие проявляли творческую инициативу, участвовали в управлении производством. С другой стороны, нельзя не отметить, что неразвитость карельского пролетариата привела к тому, что политика Советской власти, провозгласившая пролетариат ведущим классом в СССР, родила целый ряд негативных тенденций в его среде.

В целом, анализ экономического сознания периода нэпа на материалах Карелии показывает, что реформирование советской экономики на рубеже 1920-х - 1930-х гг. было объективным процессом, к которому вела общая логика социально-экономического развития СССР в период нэпа.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Голубев А. В. Скандинавский капитал в годы нэпа в Карелии: политические и экономические аспекты функционирования / А. В. Голубев // XV конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии. Тезисы докладов. Часть I. - М., 2004. - С. 17-20.
Голубев А. В. Культурно-семиотический подход и экономическая история: перспективы метода / А. В. Голубев // Проблемы развития гуманитарной науки на Северо-западе России: опыт, традиции, инновации. Материалы конференции. Т. 1. - Петрозаводск, 2004. -С. 90-93.
Голубев А. В. Административно-командные методы в управлении экономикой в Карелии в эпоху нэпа / А. В. Голубев // Материалы конференции Университеты в образовательном пространстве региона. - Петрозаводск, 2005. - С. 99-101.
Голубев А. В. Восприятие новой экономической политики крестьянством АКССР // Актуальные вопросы истории, политики и права. Материалы межведомственной научно-практической конференции / Отв. ред. А. П. Литвинас. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. - С. 93-99.
Голубев А. В. Общественное сознание в Карелии в эпоху НЭПа: политическая и экономическая составляющие (к постановке проблемы) / А. В. Голубев // Ante Annum: сб. науч. работ студентов и аспирантов ист. ф-та. Вып. 3 / сост. Т. Н. Жуковская, А. А. Кожанов; науч. ред. Т. Н. Жуковская. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. - С. 58-71.
Голубев А. В. Понятия планирование и конкуренция в экономическом сознании руководителей АКССР в годы НЭПа / А. В. Голубев // Вестник Поморского университета. - 2006. - №4. -С. 20-25.
Alexey Golubev, The concept of economic development in the economic consciousness of Karelian leaders during early NEP / Alexey Golubev // Lars Elenius (ed), Studies in Northern European Histories 2. Migration, Industrialisation and Regionalism. Papers II from the conference The Use and Abuse of History in the Barent Region. - Lulea: Lulea University of Technology, 2006. -P. 214-222.

Подписано в печать 16.11.2006. Формат 60x84аа /

Бумага офсетная. Печать офсетная.аа *"

Уч.-изд. л. 1,1. Тираж 100 экз. Изд № 266

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Отпечатано в типографии

издательства

Петрозаводского государственного университета

185910, Петрозаводск, пр. Ленина, 33

Авторефераты по темам >> Авторефераты по истории

Blog

Влияние экономического сознания на осуществление новой экономической политики (на примере Карелии).