Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии

Структурные и номинационные типы в диалектной топонимии Липецкой области

Автореферат докторской диссертации по филологии

 

На правах рукописи

Маршева Лариса Ивановна

 

Структурные и номинационные типы в диалектной топонимии Липецкой области

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

 

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Москва - 2008

Работа выполнена на кафедре русского языка филологического факультета

Московского педагогического государственного университета

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор

Ширшов Иван Алексеевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Вендина Татьяна Ивановна;

доктор филологических наук, профессор Смолина Ксения Павловна;

доктор филологических наук, профессор Мирошникова Зинаида Александровна

Ведущая организация - Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова

Защита состоится л____ __________________2008 г. в _____ часов на заседании Диссертационного совета Д.212.154.07 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1, ауд. № ____

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д.1

Автореферат разослан л____ ____________________2008 года.

Ученый секретарь

Диссертационного совет Сарапас М.В.

Общая характеристика работы

С середины xx века в отечественной и зарубежной лингвистике наблюдается неослабевающий интерес к разноаспектному анализу топонимической лексики.

При этом наибольшей исследовательской популярностью пользуется вопрос о структурно-словообразовательной и номинационной типологии географических названий. Данная проблематика предусматривает рассмотрение всей совокупности единиц, именующих, как правило, значительные объекты (реки, города, сельские населенные пункты и т.п.) и широко известных в пределах какого-региона. В ходе анализа принимается их одно- или многоуровневая группировка: по разновидностям географических реалий, по семантике основ, по деривационным типам. Выявленные результаты фиксируют общую в качественном отношении картину структурных разновидностей топонимов, а также принципов их номинации. Региональные различия наблюдаются преимущественно в количественном отношении и в классификационной субординации.

Однако, несмотря на обилие подобных работ, нужно признать: выводы, сделанные в них по структуре и семантике имен собственных, принадлежащих к географическому классу, носят частный характер, что можно объяснить известной фрагментарностью таких исследований, которая в свою очередь обусловлена недостаточной фактологической базой.

И здесь надо сказать, что из научных трудов, сопряженных с классификационной проблематикой, по сложившейся традиции изымался такой многочисленный и динамически развивающий пласт, как названия мелких географических объектов (микротопонимы). Между тем они представляют ключевой интерес для интерпретации функционально-системных механизмов диалектного языка в целом и лексики в частности.

Кроме того, элементарная рубрикация географических именований, которая жестко фиксирует их в определенной хронологической точке, уже не может удовлетворить современному состоянию лингвистической науки.

Именно поэтому возникает потребность в анализе топонимического материала сквозь призму синхронно-диахронного подхода. Только он позволяет увидеть явления не только в их статическом положении, но заставляет дифференцированно расположить их на хронологической оси.

В связи с этим очевидным становится и следующий факт: структурно-словообразовательная и номинационная типологии, самостоятельная ценность которых безусловна, нуждаются в преломленном рассмотрении - через многочисленные системно-функциональные фокусы (ступенчатых переходов из имени собственного в нарицательное, формальной вариативности, видоизменений во внутренней форме и мн.др.).

Наконец, более чем полувековое научное исследование проприальных единиц породило значительные понятийно-терминологические несоответствия и даже противоречия (например, в трактовке топонима и микротопонима, топонимического типа, форманта и мн.др.), которые в известной степени тормозят развитие ономастической науки и мало способствуют ее гармоничному соседству с лапеллятивной лингвистикой и их насущному взаимопроникновению.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена ощутимым отсутствием в языковедческой науке работ, которые представляли бы собой многоаспектную интерпретацию словообразовательных и номинационных особенностей в топонимической лексике какого-то региона.

научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в истории отечественной и зарубежной науки разработана целостная концепция топонимического типа, а также доказано, что он обладает уникальной диахронно-синхронной природой.

в лингвистический обиход вовлекается значительный корпус функционирующих на ограниченной территории Липецкой области диалектных географических названий, которые являются членами словопроизводственной и номинационных классификаций.

Кроме того, в диссертационной работе обоснована субординативная логика топонимических типов, бытующих в диалектных условиях.

Объектом исследования в работе стали особенности морфемного состава, деривации и именования проприально-географических единиц, которые функционируют в условиях народных говоров.

Непосредственным предметом послужила топонимическая и микротопонимическая лексика, которая употребляется в диалектах Липецкой области.

Выбор территории обусловлен ее географическим положением, общими историческими, этнографическими и диалектологическими характеристиками.

В настоящее время в границы Липецкой области включено 18 муниципальных районов, которые до 6 января 1954 года входили в состав Рязанской, Воронежской, Курской и Орловской областей.

Ниже приводится список районов с указанием их прежней административно-территориальныой подчиненности: Воловский (Ливенский уезд Орловской губернии); Грязинский (Липецкий и Усманский уезды Тамбовской губернии); Данковский (Данковский уезд Рязанской губернии и Ефремовский уезд Тульской губернии); Добринский (Усманский уезд Тамбовской губернии и Бобровский уезд Воронежской губернии); Добровский (Лебедянский и Липецкий уезды Тамбовской губернии); Долгоруковский (Елецкий уезд Орловской губернии и Задонский уезд Воронежской губернии); Елецкий (Елецкий уезд Орловской губернии); Задонский (Задонский уезд Воронежской губернии, Липецкий уезд Тамбовской губернии и Елецкий уезд Орловской губернии); Измалковский (Елецкий уезд Орловской губернии и Ефремовский уезд Тульской губернии); Краснинский (Елецкий уезд Орловской губернии и Лебедянский уезд Тамбовской губернии); ебедянский (Лебедянский уезд Тамбовской губернии, Елецкий уезд Орловской губернии и Задонский уезд Воронежской губернии); ев-Толстовский (Данковский и Раненбургский уезды Рязанской губернии, Лебедянский уезд Тамбовской губернии); ипецкий (Липецкий уезд Тамбовской губернии и Задонский уезд Воронежской губернии); Становлянский (Елецкий уезд Орловской губернии и Ефремовский уезд Тульской губернии); Тербунский (Елецкий и Ливенский уезды Орловской губернии и Землянский уезд Воронежской губернии); Усманский (Усманский уезд Тамбовской губернии и Задонский уезд Воронежской губернии); Хлевенский (Задонский и Землянский уезды Воронежской губернии); Чаплыгинский (Раненбургский уезд Рязанской губернии).

При сборе материала диссертации основным источником послужили полевые записи 1992-2006 гг., сделанные автором на территории Липецкой области. В результате изучения источников была составлена картотека, содержащая более 10000 единиц.

Целью диссертационной работы является комплексный синхронно-диахронный и системно-функциональный анализ разнообразных фактов, характерных для номинации и словообразования диалектных географических именований.

Достижение поставленной цели повлекло за собой необходимость решения следующих конкретных задач:

- разработать понятие о топонимическом типе и ввести его в систему комплексно-словообразовательных единиц;

- показать возможности синхронно-диахронного метода для изучения географических названий;

- установить языковой статус топонимического форманта и сформировать инвентарь средств, задействованных в топонимическом производстве;

- отметить специфические связи между производящей основой и производным словом в топонимии и микротопонимии;

- представить структурно-словообразовательную типологию географических названий;

- дать детальную теоретико-прикладную характеристику тех топонимических типов, которые до сих пор не получили подробного освещения;

- произвести классификацию географических именований в зависимости от типа номинации;

- выявить факты множественных топонимических мотиваций и определить их частотность;

- соотнести семантическую и словообразовательную мотивированность внутри географических названий;

- разработать общую типологию топонимической вариантности и найти в ней место для словообразовательных модификаций, указав на разнонаправленные отношения между топосистемой, вариантными реализациями, нормой и функциями;

- выявить системность географических именований и отметить их внешние отношения с другими именами собственными;

- проанализировать двусторонние связи между топонимической и апеллятивной лексикой;

- проследить связь географических именований и диалектов на всех уровнях языковой системы;

- определить (на конкретных примерах) корреляцию этимологии и словообразовательного анализа;

- предложить отдельные понятийно-терминологические решения.

Рабочая гипотеза исследования формулируется следующим образом: в говорах Липецкой области функционирует географические названия (топонимы и микротопонимы), которые входят в состав структурных и номинационных типов, являющихся базовыми комплексными единицами проприальной системы.

В соответствии с поставленными задачами и спецификой анализируемого материала теоретическую базу диссертации составили разноплановые российские и зарубежные исследования. В их числе прежде всего надо выделить труды по морфемике и словообразованию, а также работы, направленные на изучение ономастической лексики: Р.А. Агеева, Ю.С. Азарх, е.л. березович, в.л. Васильев, Т.И. Вендина, и.а. Воробьева, О.И. Блинова, и.г. добродомов, В.В. Лопатин, э.м. Мурзаев, г.а. Николаев, в.а. Никонов, Н.В. Подольская, А.М. Селищев, г.п. Смолицкая, а.в. Суперанская, а.н. Тихонов, Н.И. Толстой, И.С. Улуханов, ю.и. чайкина, и.А. Ширшов, М. Докулил, М. Карась, С. Роспонд, В. Ташицкий и др.

Нужно особо отметить, что фактологическим основанием для их работ послужили данные как литературного языка, так и территориальных диалектов.

основным методом, используемым в работе, является описательно-аналитический. С его помощью осуществляется последовательный анализ топонимического и микротопонимического материала, его группировка, определение качественных параметров путем сопоставления изучаемых данных с синхронными явлениями.

Чрезвычайно значимым оказывается и диахронно-синхронный метод, позволяющий наметить динамику рассматриваемых номинативных единиц и их функциональных свойств.

Разумеется, к обработке и интерпретации материала подключается и структурно-словообразовательный метод, предусматривающий рассмотрение топонимических типов, основ, формантов и их значений.

сравнительно-сопоставительный метод позволяет выявить при анализе изучаемого материала общее и особенное в различных топонимических подклассах.

этимологический анализ способствует установлению происхождения имен.

Семантика отдельных морфем и лексем определяется методом компонентного анализа.

При частичном использовании статистического метода представляются количественные характеристики изучаемого материала.

Теоретическая значимость диссертационной работы, выполненной на основе полевого ономастического материала, который обладает значительной научной и культурной ценностью, проявляется по-разному.

Собранные факты расширяют информационную базу данных в теоретической и прикладной топонимике и шире - ономастике.

Изучение системы географических названий как действующего словообразовательного механизма имеет прямой выход в общелингвистическую, диалектологическую, социолингвистическую проблематику.

Таким образом, настоящее исследование, в котором впервые изложена концепция топонимического типа, может внести вклад в развитие общей теории языка в целом (диахроническое и синхроническое в языке, общая и уровневая системность, лексическое значение и его архитектоника, явления переходности и проч.).

Кроме того, результаты и выводы работы способствуют решению ряда частных проблем диалектологии, ономастики, морфемики и словообразования: уточнение границ и оснований лингвотерриториального членения, диалектные различия и их типология, выработка концепции топонимического словообразования, признаки морфемы как единицы языка, парадигматика и синтагматика морфем, степени членимости, производности и мотивированности слов, соотношение морфемного, словообразовательного, этимологического видов анализа.

В данном исследовании решены многие терминологические задачи, связанные с понятиями о топонимическом типе, топонимическом форманте, нулевом топонимическом форманте, топонимической плюрализации, топонимическом субморфе, топонимическом варианте, микротопониме.

В диссертации затрагиваются также отдельные вопросы из смежных научных областей (истории, этнографии, фольклористии, археологии, географии).

Практическая значимость исследования заключается в том, что собранный фактический материал и его интерпретация является значительным резервом для топонимической, ономастической и диалектной лексикографии.

Помимо этого, теоретические выводы, сделанные на основе анализа устно-диалектных источников, способны пролить свет на многие прикладные вопросы нормализации и кодификации национального русского языка.

Методика и выводы работы могут найти применение при разработке вузовских курсов по описательной и исторической диалектологии, словообразованию, лексикологии, при проведении спецсеминаров и спецкурсов по ономастическим, терминологическим проблемам, в школьной практике преподавания русского языка и в организации краеведческой работы.

На защиту выносятся следующие теоретические положения:

1. топонимический тип, который имеет уникально синкретичную - синхронно-диахронную - природу, будучи абстрагирован от конкретных лексических единиц и выступая в качестве семантико-формальной схемы построения географических названий, наделяет последние следующими констутиирующими признаками: а) общностью словообразовательного значения; б) видовым единством форманта.

2. топонимический формант трактуется как словообразовательное средство (средства) из ряда тех, которыми какое-либо географическое название отличается от единиц, находящихся с ним в отношениях достоверной или предположительной мотивации.

При этом под нулевым топонимическим формантом понимается значимое отсутствие любого средства, которое может участвовать в производстве географических названий

В географических pluralia tantum обнаруживаются топонимические субморфы, которые, с одной стороны, активно участвуют в словообразовании, а с другой - успешно выражают падежные значения. Данный термин наиболее полно объясняет своеобычность функционирования pluralia tantum в топонимии, поскольку именно проприальное значение, принципиально ориентированное на денотативную уникальность, выбирает для своего выражения форму множественного числа.

3. тип топонимической номинации обобщает типы признаков мотивации и одновременно сопрягает их с установками субъекта называния, поскольку позволяет оценить общее направление номинативной деятельности. Номинационный тип, находящийся в синхронической плоскости, обращен в диахронию и поэтому зачастую определяется с помощью научно-этимологического анализа, в результате которого возможно установление разных (равновероятных) мотивирующих основ.

4. фактический материал, основная часть которого собрана в процессе непосредственного общения с жителями Липецкой области, побуждает считать мотивированными те географические названия, в основе которых лежит ясно осознаваемый современными носителями диалекта мотивировочный признак, который может соответствовать или не соответствовать этимологическому.

5. в говорах Липецкой области при изменении географических названий на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) унифицируются формы трех падежей (дательного, творительного, предложного) и обобщенным внутрисловным показателем становится флексия -ом - [ым (ъм, аъм)]. Устно-диалектное бытование топонимов и микротопонимов указанного типа заставляет говорить о том, что средством выражения категории падежа является не одно лишь материальное оформление каждого окончания. Принципиальными оказываются падежные оппозиции. Причем не сами по себе, не по отдельности, а в системе - как в цельной, шестичленной, так в и сегментированной. формирование падежных конгломератов в границах парадигмы влечет за собой резкое уменьшение грамматической значимости флексий. Однако данный факт не дает права говорить о сколько-нибудь сформированном или формирующемся аналитическом движении, побуждая при этом задуматься о складывании диалектных различий нового типа, которые находятся на стыке морфологии, лексики и словообразования.

6. Топонимические варианты, появление которых зачастую связано с изменениями во внутренней форме, при всем их богатом разнообразии обладают общим свойством - особого изоморфизма, ибо большинство из них так или иначе связаны с деривацией и морфемикой (замены, выпадение, вставка формантов, эллиптизация и расширение компонентов и т.д.).

при рассмотрении вариантов среди топонимов и микротопонимов самого пристального внимания требуют те разновидности, появление и существование которых обусловлено динамическим характером общей диалектной системы. Ведь только в связи с этим становится понятным: модификации языковых единиц, обнаруживаемые в современных говорах, соотносятся не только синхронически, но и диахронически. и, следовательно, совокупность варьирующих элементов составляет значительный лимит системы географических названий, в контексте которой номинационно-мотивационные и структурно-словообразовательные особенности проявляют себя с наибольшей отчетливостью.

7. топонимы и микротопонимы, бытующие в говорах Липецкой области, представляют собой оригинальную систему - закономерно упорядоченный конгломерат номинативных единиц, во всей его целостности, нерасчлененности. это в свою очередь означает, что отдельные элементы в системе географических названий необходимо изучать в тесной взаимосвязи друг с другом, законами функционирования, выявляемыми как на уровне определенных именных классов, так и в отношениях между ними.

Основные положения диссертационного исследования получили апробацию на научных конференциях, чтениях, семинарах, имеющих региональный, всероссийский и международный статус: на IV и V региональной научно-практической конференции Москва и Подмосковье, Москва, декабрь 1995 года; Красногорск, сентябрь 1998 года), III научно-практической конференции Центральночерноземная деревня: история и современность (Курск, январь 1996 года), vI научно-практической конференции Российская деревня: история и современность (Нижний Новгород, январь 1997), X Пуришевских чтениях (Москва, апрель 1998 года), VI Юношеских чтениях имени В.И. Вернадского (Москва, апрель 1999 года), XI международных Рождественских образовательных чтениях (Москва, январь 2003 года), ежегодной международной богословской конференции (Москва, январь 2005, 2006, 2007 гг.), международной конференции История и культура славян в зеркале языка: славянская лексикография (Москва, октябрь 2005 года), международной конференции судьбы языков: вопросы внешней и внутренней истории (Москва, апрель 2006 года), научно-методическом семинаре Актуальные вопросы преподавания церковнославянского языка в духовных учебных заведениях (Сергиев Посад, ноябрь 2006 года), научной конференции Древнерусская литература и литература нового времени (Москва, февраль 2007 года), vi международной научно-практической конференции Актуальные проблемы гуманитарных наук (Москва, май 2007 года).

Отдельные фрагменты работы обсуждались на заседании Московского филиала Русского географического общества (ноябрь 2000 года), докторантском объединении кафедры русского языка МПГУ (январь 2006 года), а также на заседаниях кафедры теории и истории языка ПСТГУ (декабрь 2004, май 2005, 2006, 2007 гг.).

Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русского языка МПГУ (октябрь 2007 года).

Структура работы. Основной текст диссертации состоит из Введения, восьми глав, Заключения.

В конце работы приводится список использованной литературы.

Диссертация снабжена приложением, представляющим собой алфавитный указатель всех собственных имен, которые были подвергнуты анализу. единицы сопровождены перечнем вариантов (в виде перекрестных ссылок) и нарицательными определителями. Наряду с начальной формой ономастического слова (именительный падеж) всегда приводится форма родительного, а иногда и творительного падежей. Несклоняемость отмечается особо. Во всех единицах указывается ударение. алфавитный указатель является надежным лингвистическим свидетельством об ономастическом (главным образом топонимическом и микротопонимическом) фонде Липецкой области, с помощью которого становится возможным его первоначальное сравнение с проприальной лексикой других российских и славянских регионов.

 

Содержание работы

Введение включает в себя три части, первая из которых посвящена рецепции топонимической лексики Липецкой области в отечественной науке.

Вторая часть Краткое описание липецких говоров представляет собой характеристику основных диалектных черт (в первую очередь тех, которые представлены в ономастической лексике) изучаемой территории.

В третьей части дана общая характеристика настоящей диссертационной работы (определение целей и задач, объекта и материала исследования, обоснование его актуальности и новизны).

В главе i Понятие о топонимическом типе с ориентацией на богатую отечественную и зарубежную традицию изложена новаторская точка зрения на объем, сущностные характеристики топонимического типа, а также его связь со смежными явлениями.

с середины xx века в топонимической науке так и не было сформулировано сколько-нибудь обоснованное и четкое определение данной комплексной единицы, которое бы позволило отличать ее от сопредельных именных подсистем.

Для того, чтобы определить объем понятия топонимический тип, в работе детально рассмотрены интерпретации термина словообразовательный тип, которые осуществлены на материале апеллятивной лексики и которые отличаются самой широкой альтернативностью.

При определенном несогласии по поводу ассортимента и субординации дифференциальных признаков (вне конкуренции только формантный параметр), позволяющих выделять словообразовательный тип, ученые вполне солидарны в том, что данная комплексная единица обладает исключительно синхронической реальностью.

в диахронию обращен способ словообразования - более крупная, чем словообразовательный тип, единица классификации, объединяющая ряд типов, характеризующихся одним и тем же видом форманта (например, префикс, суффикс, постфикс), в отвлечении от конкретных материальных воплощений этого форманта в разных типах.

Рассмотрение топонимов и микротопонимов, функционирующих в диалектах Липецкой области, приводит к такому выводу: на синхронном уровне приходится обращать внимание не на историческую достоверность образования имен, не на способ их реального производства, а на современные представления о производности слов.

Более того, в ситуации с именами собственными крайне последовательно реализуется ретроспективный подход к изучению словообразования, который заставляет исследователя идти от производного слова к производящему.

Но объективное положение вещей заставляет признать следующий факт: в настоящее время наука не располагает надежными критериями для определения способов топонимообразования, поскольку словопроизводственная - равно, как и морфемная, характеристика географических названий неизбежно представляет трудности: нелегко точно установить мотивирующую основу и выделить формант.

Кроме того, для реализации заявленных целей топонимический материал необходимо изучать на широком историко-географическом фоне, что является в каждом конкретном случае более или менее отдаленной перспективой.

Иначе говоря, нужно отказаться от использования терминологического сочетания способ топонимического словообразования, признав, однако, для целей понятийно-терминологических описаний пригодность такого его признака, как видовое единство форманта.

Таким образом, для адекватной классификации проприально-географической лексики необходимо выработать определение топонимического типа, которое будет иметь сложный - синхронно-диахронный - фокус. Подобный синкретизм вытекает прежде всего из морфемно-производственной специфичности топонимов и микротопонимов.

заявленное направление находит поддержку во многих работах последнего времени, посвященных разнообразной словообразовательной проблематике

При синхронно-диахронной апелляции к понятию типа, который к тому же исследуется на материале географических именований, особых дискуссий не вызывает, пожалуй, только словообразовательное значение. Однако и его стройной формулировке может воспрепятствовать невозможность точной интерпретации исходной единицы. Например: село Зыково - название населенного пункта, мотивированное антропонимом (фамилией) Зыков;деревня Кулесово Ц название населенного пункта, мотивированное антропонимом (фамилией) Колесов; деревня Плещйево Ц название населенного пункта, мотивированное антропонимом (фамилией) Плещеев.Ср.: овраг Ружки Ц название оврага, мотивированное апеллятивом рог? Или рога?Или рожок? Или рожки?

далее исследовательский взгляд переходит на такой параметр типологической идентификации, как общность части речи мотивирующего слова. Конечно, во многих случаях названный критерий успешно и последовательно выдерживается: ручей Весёлый м веселый; мост Горббтый м горбатый; холм Кривуй м кривой.

Однако значительное число топонимов и микротопонимов этому условию отвечают лишь отчасти. Ср., например, топонимы с формантом -ов(о): деревня Вулково - название произошло от фамилии Волков; село Вязово - впервые упоминается под названием Вязовская Вершина, с xix века Ц Вязовая Вершина, а затем Ц Вязово; село Куликуво - возле села находится куликова поляна.

Речь идет о том, что исходные единицы, демонстрируя отнесение к одной части речи (во всех перечисленных примерах - к существительному), различаются прежде всего по количеству компонентов, а также по типу склонения.

Следовательно, частеречный признак при его несомненной важности должен в описании топонимических типов подвергаться некоторой градации.

Подобные уточнения обосновывают явную структурную неоднотипность мотивирующих элементов. А это значит, что весьма сомнительной оказывается и единство формантной части как обязательного условия группировки слов в один тип.

Здесь надо отметить: выделение и квалификация топонимических формантов всегда вызывают серьезные трудности. Так, современная морфемная структура географических названий может включать в свой состав суффиксально-топонимические конгломераты, которые формируются из формантов, принадлежащих мотивирующей основе, и морфем, при помощи которых создаются топонимы и микротопонимы: деревня Бекет-увк-а, село Глйб-овк-а, деревня Егур-овк-а, деревня Кбрп-овк-а, деревня укьян-овк-а. складывание протяженных топонимических формантов во многих случаях, несомненно, связано с переразложением основы, которую с течением времени расчленить, оставаясь только в лингвистических рамках и не прибегая к историческим разысканиям, становится все труднее и труднее.

дефиниция топонимического форманта как словообразовательного средства (средств) из ряда тех, которыми какое-либо географическое название отличается от единиц, находящихся с ним в отношениях достоверной или предположительной мотивации, впервые приведена в настоящей работе.

Уточненный список средств, с помощью которых образуются топонимы и микротопонимы, имеет такой объем: аффикс или аффиксы, которые при окончательном дефинировании словообразовательного типа учитываются отдельно (суффикс, префикс, их комбинация) - при аффиксации; система флексий - при субстантивации, интерфикс, единое главное ударение - при сложении, многочленность - при складывании составных номинаций, произвольное усечение основ, единый акцент, определенная система окончаний - при аббревиации.

Таким образом, после тщательного анализа (сквозь призму ономастической лексики) богатого опыта отечественных и зарубежных ученых и значительной корректировки и обновления многих тезисов в настоящей диссертационной работе впервые выработано следующее определение: топонимический тип - это имеющая синхронно-диахронную природу и абстрагированная от конкретных лексических единиц семантико-формальная схема построения географических названий, которые характеризуются следующими признаками: а) общностью словообразовательного значения; б) видовым единством форманта.

Несомненно, структурные типы должны рассматриваться в тесной связи с ономасиологическими типами, поскольку последние находят свою реализацию в производных, мотивированных единицах языка, которые объединены одним и тем же словообразовательным значением.

Словообразовательные типы являются, с одной стороны, комплексными единицами системы словообразования, а с другой - компонентами ономасиологической системы. Иными словами, словообразовательные типы выступают в качестве репрезентации системно-функциональной реализации номинационных типов.

Наконец, нет сомнения, что при сопряжении номинационного и структурного подходов появляется гораздо больше возможностей изучать содержательный аспект производных слов и неразрывную связь между планом содержания и планом выражения.

Так, например, именно в рамках топонимического типа обнаруживается структурная и семантическая мотивированность географических названий.

Это, безусловно, определяет необходимость дальнейшей интерпретации элементов и отношений в рассматриваемом комплексе, побуждая обратиться к единицам с более сложной организацией - прежде всего к гнездам (словообразовательным и лексическим). Следовательно, топонимический тип является одновременно насыщенным лексическим фоном, удобным инструментом и результатом языкового анализа географических именований, функционирующих в русских говорах.

Глава ii номинационная типология и мотивационные ресурсы географических названий в говорах липецкой области посвящена выработке типов географической номинации. Кроме того, по-новому освещены разнообразные вопросы, связанные с мотивированностью топонимов и микротопонимов, в том числе в ракурсе народной этимологии.

Анализ типов номинации и интерпретация мотивационных отношений был необходимым образом связан с группировкой слов на основе общности их мотивационного признака. Мотивационные отношения в данной работе рассматриваются в двух аспектах, которые находятся друг с другом в амбивалентных связях (иерархической зависимости и автономной соположенности).

Так, было доказано, что на этапе, когда происходит итоговое соотнесение двух разных единиц - мотивирующей и мотивированной, целесообразно оперировать понятием типа (принципа) топонимической номинации. оно обобщает типы признаков мотивации и одновременно сопрягает их с установками субъекта называния, поскольку позволяет оценить общее направление номинативной деятельности.

Номинационный тип, находящийся в синхронической плоскости, обращен в диахронию и поэтому зачастую определяется с помощью научно-этимологического анализа, в результате которого возможно установление разных (равновероятных) мотивирующих основ.

В говорах липецкой области было выявлено три типа называния географических объектов:

1) топонимы и микротопонимы, указывающие на свойства, качества и функции самого географического объекта: деревня Вислая - название связано с наклонным нависающим участком земли; поселок Плуский, деревня Плуское - наименование дано по плоской, ровной местности; река Вонючкя (вода чем-то пахня); поле Гладь (ни одного бугорочкя); поле Глинник, овраг Глинки, овраг Заглинки (все это рядышком, земля там плохая - глина одна).

2) топонимы и микротопонимы, указывающие на положение одного географического объекта по отношению к другому.

Речь в этом случае идет о широко понимаемых метонимических связях, то есть переносе лексической единицы с одного денотата на другой при наличии у носителей языка устойчивых представлений о внешнем, функциональном, пространственном и ином сходстве и близости называемых объектов.

Наиболее показательными здесь считаются географические названия, образованные от гидронимов: деревня Булбвки и река Булбвка, деревня Вязувенка и река Вязувка, деревня Красивая Мйча/ Мйча и река Красивая Мйча, село Поруй и река Поруйка, деревня Рыхутка и река Рыхутка.

С механизмом топонимической метонимии связаны и наименования, производные от названий храмов, благочиний, православных праздников: село Бтгорудицкое, деревня Знбменка, деревня Знбменская, деревня Покрувка, село Покрувское, деревня Предтйчевка, село Предтйчево.

3) топонимы и микротопонимы, указывающие на отношение географического объекта к человеку: деревня Натбльевка Ц название дано по имени одного из членов семьи владельца; Дроздув сад < прозвище Дрозд; Орлув оврбг < уличная фамилия Орлув; Сйнькина руща < Сйнькя < Семён; место на берегу реки и луг У Дбнишных < официальная фамилия Дбнишины (в местной огласовке - Дбнишны).

Выявленные типы топонимической и микротопонимической номинации, расположенные в направлении лот объекта к субъекту, не позволяют солидаризироваться с расхожим ономасиологическими тезисом о том, что для мотивировочного признака категория существенности по отношению к реалии в принципе не является необходимой.

Номинационные типы, отмеченные в говорах Липецкой области, отличаются устойчивостью, стабильностью, чему способствует в первую очередь сохранение языковых традиций в назывании. Нет серьезных оснований говорить и о каком-либо нарушении баланса между тремя выделенными классами.

топонимический материал, собранный в Липецкой области и помещенный со строго научных позиций в названные рубрики номинационного реестра, представляет широкое поле деятельности в области мотивации собственных имен. Он наглядно иллюстрирует проявление большого интереса носителей диалекта к структуре, семантике слов и их этимологии.

При непосредственном выяснении мотива называния обнаруживаются многочисленные мотивационные параллели. Они позволяют вписать изучаемые языковые единицы в один контекст с моделями, которые пользуются тем же или сходным номинативным материалом для выражения иного содержания. На этой почве в речевой деятельности диалектоносителей может родиться народная этимология, которая, бесспорно, является одним из аспектов функционирования имен собственных. актуальная и потенциальная информация, заложенная во внутреннюю форму номинативной единицы, постоянно расширяет и одновременно видоизменяет знания об объекте, облекая их в уже существующие, старые формы. Подобные процессы доказывают: при бытовании тополексем одинаково важным оказывается не только то, что они называют, но и через что они это называют. Ср.: озеро Барбньи Рогб (здеся утоп баран, ничего от няго не осталось - одни рога всплыли) - в основе микротопонима лежит признак формы озера; место купания охбнкa (в реку, здеся, лоханку золотуя бросил вор) - кажется, что наименование связано с маленькой глубиной речки на этом участке; лес Шбпочкя (издалека смотришь на лясок - как шапочкя красивенькяя).

Исследованный фактический материал, основная часть которого собрана в процессе непосредственного общения с жителями Липецкой области, заставляет считать мотивированными те географические названия, в основе которых лежит ясно осознаваемый современными носителями диалекта мотивировочный признак, который может соответствовать или не соответствовать этимологическому.

При этом указанным единицам присущи разные типы мотивированности: полная прямая, при которой происходит полное вхождение прямого значения производящего в значение производного, и полная переносная, когда переносное значение производящего без остатка включается в семантику производного. Например: овраг Пропастя (ужасть, какой овраг глубокай) - низменность Штаны (там один наш мужик штаны потерял) - в микротопониме зафиксирована форма объекта в виде изломов.

Для сельских жителей обычной оказывается ситуация, когда для одной номинативной единицы предлагается несколько народнопоэтических версий (иногда наряду с вполне достоверной интерпретацией). Иными словами, многие топонимические лексемы оказываются полимотивированными: в энтом пруду жид утоп - водички-то в нём маловато - энтот пруд давно когда-то жид вырыл (Жидувский пруд).

Внутренняя форма, на выявление которой сориентировано языковое сознание носителей диалектного языка, демонстрирует неразрывность исторической и современной природы географического названия. Признак номинации на современном этапе ставит мотивированное имя в зависимость от другой или других лексических единиц, одновременно являясь тем компонентом слова, который несет в себе следы его образования.

ориентация говорящих на разные типы номинации способствует возникновению вариантных внутренних форм слова, проявляющихся через осознание носителями говора связи формы и значения географического имени и отражающих полимотивацию номинативной единицы. Подобные видоизменения зачастую связаны со структурными трансформациями. Однако традиционно последние рассматривались исключительно как следствие множественной мотивации. Проанализированный материал доказательно оспаривает эту однонаправленность, поскольку зачастую именно изменения во внутренней форме диктуют формальные преобразования, которые характеризуются в современных диалектах Липецкой области высокой степенью распространения: мост Зэев мост/ Зэйкин мост, село Нтвочеркэтино/ Нтвочеркэтово, место за селом У Русбновых/ У Русбнкиных.

Принципиально важно, что механизмы народной этимологии можно рассматривать под разными хронологическими углами зрения: как в синхронии, так и в и диахронии. Тогда с динамической точки зрения это будут многообразные качественные преобразования языковой единицы, которые организуются в цепь трансформаций определенных состояний, последовательно сменяющих друг друга на оси непрерывного развития. В синхронии народная этимология проявляет себя как некая точка, зафиксированная на временном срезе, как результат действия данного процесса.

Содержание iii главы Структурно-словообразовательные типы топонимов и микротопонимов липецкой области сосредоточено вокруг теоретических принципов и прикладного применения структурно-словообразовательной типологии географических названий, бытующих в современных говорах липецкой области.

Представленная в работе классификация строится на двух основаниях: на характере форманта и количестве основ (частей).

Таким образом выделены и исследованы: I. Тип простых топонимов и микротопонимов (состоящих из одного корня). 1. Тип простых топонимов и микротопонимов с нулевыми формантами: деревня Горб, железнодорожная станция Комбинбт, место за селом Поляна, поселок Руза, овраг Я?ма.

Анализ подобных наименований побудил к формулировке (с опорой на выработанное понятие о топонимическом форманте и во избежание терминологических неточностей) понятия о нулевом топонимическом форманте. Под ним подразумевается значимое отсутствие любых средств, которые могут участвовать в производстве географических названий (аффикс либо аффиксы; система флексии; интерфикс, единое главное ударение; многочленность; произвольное усечение основ).

2. Тип простых топонимов и микротопонимов с аффиксами.

А. Тип простых суффиксальных названий: деревня Бурбвцева, деревня Звягино, деревня Исбевка, деревня Карташувка, деревня Шэбинка, село Воздвиженка, село Избищи, село Кривйц, деревня, ручей Золотэха, овраг Долгэша, ес Кирсбниха, село Куймбнь, хутор Бакйевский, б. Тип простых суффиксально-префиксальных названий: деревня Безвудня, село Замартынье, деревня Прирйчье.

В. Тип простых плюральных топонимов и микротопонимов: село Кашбры, деревня Скучби, деревня Туляны.

3. Тип простых субстантивированных топонимов и микротопонимов: поселок Гэстый, село ебяжье, болото Объезднуе, луг Протучный, луг Ширукий,

ii. Тип сложных топонимов и микротопонимов (состоящих из двух корней), характеризующихся:

а) простым сложением: село Ломкгуры, слобода Покртво-Казбцкая, слобода Пушкаро-Кладбищенская;

б) сложением, сопровождающимся суффиксацией: деревня Кркволэчье, село Нтвополянье, улицы Вирхнеголувка, Нкжнеголувка.

в) сокращением основ: поселок Г?дбук.

III. Тип составных топонимов и микротопонимов (состоящих из двух слов).

1. Имеющих зависимый компонент - определение-прилагательное: село Устрый Кбмень, село Хорушие Вуды, лес Осинов Куст, пруд Самбрский пруд, поле Мбленькое Жалвбтое пуле,

2. Имеющих зависимый компонент - определение, выраженное порядковым числительным: деревня Изэбревка Вторбя, деревня Изэбревка Пйрвая, 3. Состоящих из двух лексических вариантов: деревня Алексбндрово-Жэково, село Пбльна-Михбйловка, село Спйшнево-Подлйсное, село Хрущёво-Подлйсное, деревня Сушки-Кривки.

В работе сделано несколько важных уточнений по поводу семантики сложных и составных географических названий. Они, безусловно, наделены комплексным значением. Но представлено оно дискретно. При этом отмечено, что идентификатор (общеупотребительный географический термин), который, по мнению некоторых исследователей, вводит в семантический комплекс топонима значение исходного апеллятива и соответствующее понятийное наполнение, связывающее собственно онимическое содержание топонима с родом географического объекта, как правило, вовсе исключен из устно-разговорного употребления: (овраг) Клбшкин буербк. Ср. В Клашкин буерак он и бросился - у Клашкина буерака он и чудил. Кроме того, нельзя абсолютизировать роль семантики (частной и общей) для выяснения номинационной логики.

iv. предложно-падежный тип. В изучаемых диалектах широко распространены также названия мелких географических объектов в застывших, несклоняемых формах предложно-падежных конструкций: место купания На Пляжэ, место купания Под Зеленкбми, место в селе У Царькя.

подавляющие большинство наименований этого структурного типа прочно закрепляется в речи сельских жителей, они, представляя собой достаточно устойчивые структурно-семантические единства, не нуждаются в замене и выполняют дифференцирующую функцию, являясь полноценными членами именной системы. многочисленность таких единиц, которым можно присвоить четкий проприальный статус, очевидная внутренняя системность и мотивационная соотнесенность с представителями других ономастических классов, способность к широкому варьированию, объясняемая в первую очередь раздельной оформленностью, известной нестабильностью компонентов, заставляют говорить о наличии в системе географических названий Липецкой области самостоятельного предложно-падежного топонимического типа: место купания Под Жёлтой Крэтью/ У Жёлтой Крэти, уг У Газовикув/ Под Газовикбми, место на берегу реки У Рэмй/ Под Рэмй.

Представленная структурно-словообразовательная типология впервые в отечественной науке включает в себя все географические названия, то есть не только топонимы, но и микротопонимы. Такое совмещение, в полной мере оправданное схожестью номинационнных типов, позволяет по-новому взглянуть на именные подсистемы крупных и мелких объектов, а также с большей степенью доказательности установить их взаимосвязь.

В iv главе семантические и словообразовательные возможности географических апеллятивов в процессе топонимизации доказано, что географические апеллятивы обладают широкими возможностями для иллюстрации, а также корректировки и детализации структурно-словообразовательной и номинативной классификаций.

переход имени нарицательного в географическое название принято называть топонимизацией. Топонимизация является частным случаем онимизации как превращения апеллятивов в имена собственные разных рядов (антропонимы, зоонимы и проч.). такое - узкое - понимание данного термина предпочитают большинство исследователей. При этом они игнорируют вторую часть дефиниции, декларирующую дальнейшее становление и развитие новой единицы.

В настоящем исследовании преимущественное внимание сосредоточено как раз на фактах развития топонимической лексемы, следующих за ее первичным переходом из апеллятива в собственное имя.

Первым звеном этого процесса нужно считать чистую топонимизацию, при которой мотивирующая и мотивированная единицы характеризуются полным формальным совпадением: Колч - в Словаре народных географических терминов: колча - Сзаболоченное место с кочками и пеньками, островками кустов и камыша; укб - местный географический термин укa имеет семантику Спойменный лугТ; Рэбеж - слово рубеж фиксируется в говорах Липецкой области с семантикой Сестественная граница между двумя населенными пунктамиТ.

В большинстве перечисленных случаев нельзя точно, уверенно определить статус номинативной единицы - то ли это собственное имя, то ли нарицательное.

На следующем этапе онимизирование сопровождается суффиксацией, плюрализацией, а также формированием сложных и составных именований, то есть осуществляется дооформленная топонимизация, за счет которой идет преодоление омонимии старого (апеллятивного) и нового (ономастического) слов: поле Скорудка возникло в результате онимизации местного географического апеллятива скорода в значении Сровный участок земли, предназначенный для пахотыТ (у В.И. Даля: лскородa или скородuлка - борона, смыка, скородuть - пашню волочить, боронить, бороновать); деревня обанки, деревня обачи - топонимы восходят к суффиксальным дериватам - обанок, лобач, не зафиксированным в нарицательной функции, - географического апеллятива об Слюбой холмТ; деревня Нтвоколудезное - лексическая единица колодезь с семантикой Сглубокая яма, вырытая до водоносных слоев и укрепленная срубом, служащая для добывания водыТ употребляется во всех исследованных диалектах; Маринкин эгол, Тимухин эгол, Щедрин эгол - апеллятив yгол наделен значением Споворот рекиТ.

Отсюда очевидной становится разновременность появления апеллятивов и образованных от них географических названий, что в свою очередь объясняет неодинаковую регулярность омонимичных единиц разных классов на одной территории в одно время и делает понятным обычное несовпадение ареалов собственных и нарицательных имен аналогичной структуры.

и, наконец, полноценный топоним или микротопоним (собственное название) начинает употребляться с другим термином, при этом старый термин или вообще выходит из употребления, или бытует в другом - зачастую негеографическом - значении: гора Вершина, овраг Вершина, овраг Вершинки, деревня Жбркий Верх, овраг Малинов Верх, овраг Отскучный Верх, лес Вершина.

Многостороннее исследование примеров, связанных с разными видами топонимизации (в том числе семасиологический анализ, выявление и квалификация производящих основ) наглядно свидетельствует о богатом историко-этимологическом потенциале географических названий. При этом несомненным оказывается следующий факт, который до сих пор либо игнорировался вообще, либо оценивался недостаточно: мотивирующая единица важна не только и не столько сама по себе, сколько как сегмент, реконструированный из собственного имени.

Таким образом, путь номинативной единицы из нарицательного имени в собственное в самом общем виде можно представить следующим образом. в говоре употребляется какой-то географический апеллятив, со временем он постепенно подвергается чистой топонимизации. далее - за счет дооформленной топонимизации - идет преодоление омонимии старого и нового слов. и, наконец, полноценный топоним или микротопоним (собственное имя) начинает употребляться с другим термином.

Схематично это выглядит так: n о N о aN о n1N, где n - географический термин, n1 - новый географический термин, а - компоненты, служащие обособлению топонимической (и шире - ономастической) и апеллятивной единиц, N - топоним или микротопоним (а также проприальное именование иного типа).

компаративное рассмотрение нарицательного и проприального материала дало возможность для каталогизации наиболее существенных признаков микротопонимии: 1) известность узкому кругу лиц, 2) функционирование в достаточно замкнутой языковой среде, 3) отсутствие письменной фиксации, 4) тесная связь с диалектно-разговорными формами языка, 5) близость к нарицательной лексике, 6) вполне обычная переходная природа - от апеллятива к проприальной единице (пруд Калмыцкий пруд, неплодородное поле Ожуга, возвышенность Пруклятая горб, мост Рбзный, место для гуляний Холм). Это позволило внести авторский вклад в разграничение понятий о топониме и микротопониме.

Следовательно, системы географических апеллятивов и названий, в состав которых они входят, являются продуктами сложных и многочисленных семантических изменений. Образование и перестройка этих лексических пластов происходит в результате последовательных и взаимообусловленных процессов в словарном составе, а также в области синтагматических, парадигматических и словообразовательных связей.

в главе v лГеографические pluralia tantum в контексте топонимической номинации на материале географических pluralia tantum уточняются и детализируются отдельные авторские классификационные выводы, а также решаются некоторые вопросы частноономастического и общеязыковедческого свойства.

Географические названия - топонимы и микротопонимы - в форме pluralia tantum, повсеместно встречающиеся в русских говоров, не раз попадали в поле зрения исследователей. Но в подавляющем большинстве случаев анализ указанных слов не продвигается далее элементарной фиксации и самых общих замечаний. Есть, однако, и такие ученые, которые и вовсе не включают плюрализацию в свои классификации. Вместе с тем, как доказано в работе, географические pluralia tantum способны пролить свет на многие теоретические и прикладные вопросы ономастики и словообразования, решаемые как с синхронных, так и с диахронных позиций: связь мотивирующей и мотивированной единиц, категоризация вариантности, конкретно-ситуативная атрибуция и статус топоформанта, его функции и нек.др.

В диссертационном исследовании установлено, что плюрализация как образование собственного имени в форме множественного числа является вторым - структурным - шагом в образовании нового слова (географического названия). Ее механизмы включаются только тогда, когда возникает необходимость в расподоблении производящей и производной единицы. Плюрализация, таким образом, маркирует категориальные и функциональные переходы крупных лексических пластов из одной ономасиологической сферы в другую.

Понимая, что финальные элементы у географических названий в форме множественного числа, с одной стороны, активно участвуют в словообразовании, а с другой - успешно выражают падежные значения, для терминологического упорядочения предложено называть их топонимическими субморфами.

Оснований для введения этого термина в научный обиход по крайней мере два: внешняя похожесть на окончание множественного числа и реальная опустошенность форманта, а также указанный выше факт первоначального порождения рассматриваемых единиц - в результате онимизации и трансонимизации, а не плюрализации.

Данный термин наиболее полно объясняет своеобычность функционирования pluralia tantum в топонимии, поскольку именно проприальное значение, принципиально ориентированное на денотативную уникальность, выбирает для своего выражения форму множественного числа. А это значит, что топонимические pluralia tantum отличаются семантической мотивацией - так же, как и апеллятивные плюрали.

в ходе исследования были выявлены и описаны разнородные группы топонимов и микротопонимов, имеющих форму множественного числа.

Так, большой интерес представляют те именные плюративы, которые имеют в качестве производящих основ географические названия - в сингулярных формах - других классов. Понятно, что производная единица возникает в данном случае в процессе трансонимизации - на основе метонимического переноса, - которая получает дооформление через плюрализацию: река Паника о овраг Паники, холм Пик о луг Пики, река Репйц о деревня Репцы, река Свишня о село Свишни.

Думается, что в рамках этих слов топонимическая плюрализация проявляет себя наиболее наглядно, а главное - непосредственно. субморф же выполняет роль структурного оформителя номинативно-словообразовательного процесса.

Гораздо сложнее дело обстоит со случаями дооформленной топонимизации, когда апеллятивы (по больше части географические) превращаются в собственные имена: деревня Дйбри - дебрь определяется как Слоговина, долина, раздол, ложбина, овраг, буерак, непроходимый дремучий лес, чащобаТ; место за селом Лйхи - еха Сгряда, полоса земли, отличающаяся чем-либо от окружающих ее пространствТ; холм Хрящи Ц в некоторых липецких говорах слово хрящ имеет семантику возвышения, невысокого холма.

На материале таких географических названий чрезвычайно ярко просвечивает следующая проблема теоретико-практического характера: можно ли во всех случаях с полной уверенностью говорить, что присоединение форманта множественного числа осуществляется при возникновении имени собственного. А это будет означать: субморф служит здесь для разрушения апеллятивно-проприальной омонимии. Или же стоит предполагать, что зачастую плюрализация происходит еще на апеллятивном уровне.

Кроме того, весьма проблемной оказывается интерпретация плюральных названий с суффиксами: были ли они уже в структуре исходной нарицательной единицы или наряду с субморфом множественного числа явились дериватором при образовании собственного имени.

Апеллятивный и проприальный фонды, хранящиеся в современных липецких диалектах, предоставляют иногда две равновеликие возможности.

Очевидно, разграничение указанных случаев хотя и затруднительно, но необходимо. Здесь речь идет прежде всего о детальном изучении историко-лингвистических фактов, физико-географических микроусловий. После этих предварительных процедур следует и в дальнейшем четко дифференцировать внутриязыковой и экстралингвистический, диахронный и синхронный и нек.др. инвентарии, и только тогда выводы о топонимичности либо нетопонимичности форманта станут более или менее убедительными и конкретными: бык - бычок и оврагБыки Ц деревня Бычки Ц в исследуемых говорах местные географические термины бык, бычок характеризуются значением Сглубокий овраг, поросший кустарникомТ; ключ - ключик и место на берегу реки Ключи - деревня Ключики Ц у Э.М. Мурзаева: ключ1 - родникЕ Ключик, ключинка Ц родничок; окоть - локотец и насыпь естественного происхождения укти Ц деревня Локотцы - в Словаре народных географических терминов окоть определяется как Сизлучина, реки, меандра; извилина озерного или морского берегаТ.

В третью группу географических pluralia tantum включаются названия, восходящие к антропонимическим основам: холм Ивбны, село Казаки, деревня Марчуки, село Салтычки, деревня Ястребины.

Объективность описанного вектора производности - лантропоним о топоним - подкрепляется типологически реальной возможностью его обратного поворота. На базе географических названий нередко возникают коллективно-территориальные прозвища - наименования целых групп людей, объединенных не родственными отношениями, а территориально: улица Кульки о прозвище Кульки (у них там все толстые), улица Обмыловка о прозвище Обмылки (ух, и хитрые - как мыло, обмылки промеж пальцев проскочуть),улица Рбхи о прозвище Рбхи (придумщыки - жуть!) - Срнг фиксирует рах (раха) со значением Спалка с развилкой на концеТ.

Их актуализированность позволяет убедительно говорить о том, что в самом начале своего существования подобные единицы причисляются к промежуточным ономастическим сферам, так как они - в результате акта вторичной номинации - обозначают не только географический объект, но метонимически номинируют коллектив людей, выполняя характеризующую функцию.

Следует уточнить: устная языковая практика свидетельствует о том, что и впоследствии характеристические именования и географические названия отличаются слабой дифференцированностью. Ср. Таджиков не надуешь (прозвище выходцев из Средней Азии) Ц на Таджиках раньше гулянья была (улица, где Таджикипоселились) и Таджики строятся (люди или улица?).

помимо плюративов с одним корнем, в липецкой топонимии и микротопонимии фиксируются цельнооформленные сложные именования: деревня Гнкловуды; деревня Нтвосёлки; овраг Чирногрязки - основа грязь исконно связана со значением Сболото, топьТ.

Довольно часто названия в форме множественного числа сопровождаются определениями, то есть представляют собой составные номинации: деревня Богбтые Плоты - существительное плота дефинируется в липецких говорах как Снеглубокий оврагТ; деревня Овйчьи Вуды; село Стрелйцкие Хуторб - термин хутор, входя в сложную систему лексики административно-территориального районирования, отмечен семантикой СвыселкиТ.

Таким образом, на основе диахронно-синхронного анализа материала установлены три функции топонимического субморфа, выделяемого в географических названиях pluralia tantum: собственно структурная функция - оформления плюральных названий; дотопонимическая функция; функция преодоления внутриономастической и апеллятивно-проприальной омонимии.

Живые, многофазовые процессы перехода нарицательных существительных в собственные имена pluralia tantum, то есть наличие в современном диалектном языке соотносительных слов, имеющих принципиально разное лексическое значение, но отличающихся друг от друга только окончаниями, красноречиво доказывают, что в выражении лексического значения слова участвует не только основа, но и система флексий. И тем самым число обретает статус смешанной категории, объединяющей в себе словоизменительный и словообразовательный компоненты.

обусловленные разной номинационной сутью кардинальные расхождения между формами единственного и множественного чисел побуждают даже говорить о том, что категория числа гораздо более лексикализована, чем это представлялось раньше. причем фиксируется это как со стороны формы, показывающей сугубую индифферентность к выражению грамматического значения, так и со стороны содержания, демонстрирующего резкий денотативный сдвиг. При этом функциональная (семантическая) недостаточность для собственных имен, безусловно, преобладает над формальной.

Итак, диалектное функционирование топонимов и микротопонимов pluralia tantum показывает, что категория числа имеет характер грамматической категории словоизменения и что именно на этой основе формы множественного числа активно используются в качестве средства номинации - то есть включаются в систему средств ономастического словообразования.

Кроме того, очевидно и следующее: в липецких говорах наличествует не беспорядочный набор исключений, пусть и обусловленных формой и значением, в них действует строгий системный механизм использования числовых форм для реализации определенной лексической семантики.

Глава vi морфемная структура и частичная несклоняемость географических именований в говорах липецкой области раскрывает значительные возможности исследования морфемного состава топонимов и микротопонимов для изучения проблематики, сопряженной с морфологической системой национального русского языка.

в настоящей части диссертации впервые осуществлен системный и функциональный анализ фактов, которые свидетельствуют в первую очередь о том, как характер морфемной структуры географических именований и специфичность их производящих основ влияют на нивелирование падежных противопоставлений в диалектах Липецкой области.

Решение данной задачи, без сомнения, чрезвычайно актуально и важно, так как непредвзятая характеристика подобных явлений заставляет с большой осторожностью говорить об аналитических потенциях русского языка.

Кроме того, совпадение падежных форм в условиях говоров позволяет выделить еще один тип диалектных различий, помимо общепризнанных - фонетических, словообразовательных, морфологических, синтаксических и лексических.

Итак, в изучаемых диалектах встречается полная неизменяемость топонимов и микротопонимов на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о).

Мощным импульсом к несклоняемости становится здесь следующее обстоятельство: топонимы среднего и мужского родов, как и фамилии на -ов, -ев, -ин, -ын, изменяются по смешанному притяжательному типу, имея в именительном, винительном, родительном, дательном и предложном падежах флексии 1 субстантивного склонения.

В этих сложных условиях язык ищет выход и может найти его в неизменяемости.

если учитывать акающий характер говоров Липецкой области, то в первую очередь становится понятным совпадение окончаний именительного и родительного падежей в -а: с Бухулдина он невесту взял м хутор Бухолдино; до Зйнкина от нас недаляко м село Зенкино; в энтом болоте, в Карбсина,караси тогда-тогда были м болотоКарасино.

Фиксируя полную неизменяемость, необходимо вместе с тем признать, что функционирование подобных топонимов в застывшей форме именительного падежа относится к числу вариативных норм диалектной речи, ибо большинство таких имен бытуют одновременно и в склоняемых, и в несклоняемых формах: по Аслбмова чудные слухи ходили - Аслбмову равняться няльзя м село Асламово; в Головинщина не пришлося бывать - а что мы там не видели в Головинщином м село Головинщино; в Языкова и слоны вырастуть - в Языкове всегда порядок был м деревня Языково.

Итак, если говорить об общих тенденциях в формоизменении топонимов и микротопонимов с формантами -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) в говорах Липецкой области, надо отметить, что оно носит достаточно устойчивый характер и не обнаруживает системных предпосылок к полному стиранию падежных противопоставлений.

При этом указанные географические названия все-таки характеризуются деклинационными особенностями, выявление и описание которых открывает новые горизонты в теоретической и прикладной ономастике, словообразовании, морфологии, диалектологии.

Осложнения и даже недоразумения касаются прежде всего творительного падежа. В ономастической литературе бытует мнение о том, что антропонимы и географические наименования, содержащие морфоэлементы -ов-, -ев-, -ин-, -ын-, различаются лишь по форме указанного падежа, где противопоставлены окончания -ым и -ом.

Однако факты устного функционирования достоверно свидетельствуют, что проблема различения форм одноструктурных антропонимов и географических наименований в условиях южновеликорусских говоров и литературного языка снимается и не является актуальной, ибо произношение в обоих случаях одинаковое - [ым (ъм, аъм)]. это верно и для большинства северных - окающих - диалектов, в которых можно наблюдать рефлексы заударной редукции: Глутово м деревня Глотово; Пигоревым м овраг Пигорево; Cенцувым м село Сенцово.

Само за себя говорит (в прямом и переносном смысле) параллельное употребление официальных фамилий и однокоренных с ними топонимов на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о), формы творительного падежа которых совпадают: деревня Бббино и фамилия Бббин Ц Бббиным; село Кузовлёво и фамилия Кузовлёв - Кузовлёвым; село Телепнёво и фамилия Телепнёв Ц Телепнёвым.

Следовательно, разные написания помогают избежать омографии, но никак не омофонии.

это лишний раз и весьма неожиданно доказывает, что падеж - категория с формальной доминантой. Его формы служат построению предложения, а не различению грамматической семантики, которая в данном случае предельно абстрактна. По сути дела важна простая констатация факта: изменяется слово или нет.

в диалектах Липецкой области географические названия на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) имеют в предложном падеже окончание не -е, а -ом. тем самым поддерживается связь с притяжательными прилагательными, к которым восходят рассматриваемые имена собственные: ух, в Андрйевом и потопло м озеро Андреево; о Королйвщином вспоминаю м село Королевщино; в Ларинум, на высоте, зерно кажный год было м место в поле Ларино (наиболее доказательная иллюстрация - с гласной в ударном положении).

Удалось зафиксировать и факты, подобные этому. Многие топонимы на -ск(ий), -ск(ое) бытуют в речи сельских жителей не только в полной, но в краткой форме, то есть могут оканчиваться на -ск. Они в большинстве падежей склоняются как существительные, а в предложном берут флексии прилагательных: через Воскресйнск автобус проезжая (в.п.) Ц в Воскресйнском храм нарушили (п.п.)м село Воскресенское; из-за Зэбовска спорили - кому ехать туды (р.п.) - в Зэбовском хвермы хорошие были в то-то время (п.п.) м поселок Зубовский; по Пбвловску долгий разговор (д.п.) Ц о Пбвловском разговору вагон (п.п.) м село Павловское.

Несомненным поводом к размыванию падежных границ на данном участке становится идентичность исходных и производных основ, и/или однотипность схемы склонения, и/или известное сходство одноименных окончаний при отсутствии полной общности. Все это, усугубленное акающим характером исследуемых диалектов, и влечет за собой морфологические сближения:и.п. фамилия Рбтчин-? Ц село Рбтчин-о; р.п. Ратчин-а Ц Ратчин-а.и т.д.

Приведенная версия становится еще более весомой, если - без особого, впрочем, труда - не только отыскать во флексиях на одних и тех местах одинаковые фонемы, но и вмонтировать подобные окончания в эквивалентные ряды, то есть в такие ряды, где окончания одного ряда относятся друг к другу так же, как окончания соответствующих форм другого ряда.

В изучаемых диалектах, хотя и крайне редко, встречаются формы дательного падежа с окончанием -ом: навстрет Гурловом надо итить м село Горлово; к Лаэхином подойдешь м деревня Лаухино; по Трубетчинум коров гоняли м село Трубетчино (последний пример, безусловно, диагностический, так как гласная окончания находится в сильной позиции).

Получается, что в говорах Липецкой области унифицируются формы трех падежей (дательного, творительного, предложного) и обобщенным внутрисловным показателем становится флексия -ом.

Весомым поводом для совпадения флексий творительного и предложного падежей в [ым (ъм, аъм)] в условиях акающих говоров может считаться заударная редукция гласных и ощутимая спаянность (этимологическая и структурная) географических названий и антропонимов.

Утрату собственного показателя дательным падежом следует рассматривать в русле грамматической аналогии. Она, кажется, с равной долей вероятности подпитывается совпадением с предложным падежом у существительных 2 склонения и однородностью построения с творительным, предложным падежами у прилагательных: трав-е Ц зелен-ому, зелен-ыми, зелен-ом. Такая логика доказывает: омонимия внутри парадигмы - полная или неполная, морфологическая или фонетическая, это не внешнее явление, обусловленное только определенным стечением обстоятельств, а органический элемент структуры падежных противопоставлений, ее действенный механизм.

Диалектная самобытность в склонении топонимов на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) и их современная слиянность с соответствующими антропонимами заставляет пересмотреть один из ключевых для аналитической теории тезисов.

Итак, падежные формы входят в состав парадигматического ряда, что характеризует их как единицы позиционно взаимоисключающиеся. Если же вместо разных форм используется одна, она позиционно безразличная, ибо ее параметры заданы парадигматически, а не синтагматически. Данный алгоритм не знает сбоев. И он вроде бы обуславливает следующий содержательный вывод: в самом общем виде стремление к аналитизму есть превращение парадигматически слабых позиций в парадигматически сильные. Только этого превращения при обращении к географическим наименованиям на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) как раз и нет.

Выявленный синкретизм дательного, творительного и предложного падежей единственного числа может быть обусловлен тем, что диалекты, испытывая на себе некоторое влияние литературного языка, которое, однако, не стоит преувеличивать, пытаются доступными для них способами отторгнуть тотальную неизменяемость географических именований на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о), чтобы не остаться с унифицированным показателем -о - [а]. Данный тезис находит двустороннюю аргументацию.

Во-первых, новейшее развитие других групп слов, зачисляемых в современной русистике в несклоняемые (например, сложные прилагательные, где определяющий элемент эмансипируется от основы: антидемократ, дискоклуб, фитнес-программа), непротиворечиво свидетельствует: если наблюдаются сдвиги системы к аналитическому типу, они часто уравновешиваются усвоением иноязычного материала на русской почве.

Во-вторых, именно триада дательный, творительный и предложный падежи не раз включалась в нормализационные и кодификационные процессы.

Устно-диалектное бытование топонимов и микротопонимов на -ов(о), -ев(о), -ин(о), -ын(о) заставляет говорить о том, что средством выражения категории падежа является не одно лишь материальное оформление каждого окончания. Принципиальными оказываются падежные оппозиции. Причем не сами по себе, не по отдельности, а в системе - как в цельной, шестичленной, так в и сегментированной.

Без сомнения, формирование падежных конгломератов в границах парадигмы влечет за собой резкое уменьшение грамматической значимости флексий.

Все это не дает права говорить о сколько-нибудь сформированном или формирующемся аналитическом движении, зато побуждает задуматься о складывании диалектных различий нового типа, которые находятся на стыке морфологии, лексики и словообразования.

Кроме того, полная потеря падежных противопоставлений географическими именованиями, восходящими, например, к предложно-падежным конструкциям, является следствием утраты связи с называемым объектом и забвения носителями диалекта их внутренней формы. Относясь, как правило, к удобным ориентирам, они не исчезают совсем, но свое грамматическое значение выражают при помощи других слов: Влипьям Ц это луг (и.п.), без Подлипьям пропали бы (р.п.), как скот выгнали, Подлипьем конец (д.п.), надо поехать вПодлипьям(в.п.), коровы-то базные Подлипьям и живы (т.п.), раньше косили вПодлипьем (п.п.).

в главе vii вариативность географических названий как структурно-функциональный ресурс липецких говоров проанализированы истоки и сегодняшнее состояние топонимической вариантности липецких диалектов, диагностированы возможные перспективы, а также осуществлена оригинальная таксономическая классификация формальных трансформаций в географических именованиях.

В первую очередь с учетом новейших разработок принято следующее определение: вариант географического названия - видоизменение его фонетической, морфемной, морфологической, синтаксической и лексической структуры при сохранении денотативной тождественности.

Структурные варианты выделяются в зависимости от языкового уровня. В работе подробно рассмотрены общепризнанные модификации собственных имен: фонетические - деревня Бегичйво/ Бегичёво, поселок Фильцы/ Хвильцы, село Крквополянье/ Кркполянье, деревня Подзбйское/ Подзбяцкое; акцентологические - поселок Батырйвск/ Ббтыревск, деревня Кобяково/ Кобякуво/ Кубяково, деревня Москувка/ Мусковка; синтаксические - улица Вирхнепериловка/ Вйрхняя Периловка, пруд Двухвустный пруд/ Два хвостб, мост Живуй мост/ Мост; морфологические - улица Боровуе/ Боровбя, село Вертячье/ Вертячий, село Нббережное/ Нббережная.

Кроме того, теоретическому и прикладному анализу подвергнуты и трансформации, существование которых ставится многими исследователями под сомнение.

Так, лексическая вариантность в настоящей диссертации определяется как обозначение одного и того же объекта с помощью номинативных единиц с лексически разными основами: река Алёнка/ Кэровщина, река Гусятка/ Скрумна, поселок Нййманск/ Двойня, деревня Николбевка/ Слободб, улица Хватбловка/ Нахбловка.

Под морфемно-деривационными вариантами географических названий понимаются взаимозамещения или видоизменения аффиксов при тождестве корневой морфемы и грамматического значения. указанный термин, впервые введенный в настоящей диссертационной работе, термин призван заменить более традиционный - словообразовательные варианты.

Такая необходимость продиктована тем, что при их порождении трансформациям подвергаются части слова (морфемы), структурно-словообразовательный тип - как правило, суффиксальный - остается прежним: село Варвбринка/ Варвбровка, деревня Купцевские хуторб/ Купцевы хуторб, деревня Матрёнка/ Матрёна.

Реальной базой, порождающей морфемно-деривационные варианты, является синонимия аффиксов, неисчерпаемое, неограниченное богатство морфемной системы и, конечно, широкие функциональные границы, при которых создается множество возможностей для возникновения новых номинативных единиц.

При устно-диалектном функционировании географические названия чаще всего меняют суффикс: улица Михбйлино/ Михбйлово, поле Плехутино/ Плехутово, село Яхонтово/ Яхонтино.

Кроме того, топонимы и микротопонимы могут осложниться с помощью суффикса и, наоборот, утратить его: деревня Берёзовые Выселки/ Берёзовские Выселки, деревня Брусы/ Бруски, поселок учки/ Лучи.

нетривиальным источником морфемно-деривационной вариативности нередко становятся фонетические особенности липецких говоров (см. улица Комарёвка/ Комарувка).

в исследовании также впервые сформулировано понятие о так называемых морфоло-деривационных вариантах. Они, обладая свойствами динамической градуальности, вычленяются на основе того, что в работе на материале географических именований была доказана смешанная - морфолого-словообразовательная - природа категории числа: луг Кулига/ Кулиги/ Кулижка/ Кулижки Ц у Э.М. Мурзаева кулига Ц Слесная поляна, расчищенная под земледелие, далекая пустынная безлюдная местность, трущобаТ; озеро Хомуты/ Хомэт - словом хомут на изучаемой территории обозначается округлое озеро; лес Шишка/ Шишки Ц апеллятив шиш имеет значение Состроверхий холм, круча, каменный столб на вершинеТ.

Разработанный рубрикатор вариантности дал возможность вскрыть сущностные признаки формальной вариантности как свойства номинативной единицы, формальных вариантов слова как лексических единиц и вариантной лексики как совокупности слов, нестабильных в плане выражения в речи носителей диалекта, вариантных связей и отношений, формального варьирования слова как явления и процесса материального видоизменения слова.

В лингвистической науке сложилось устойчивое мнение о том, что в диалектном языке варианты различаются типом формальных соответствий, характером функционирования, частеречной принадлежностью, соотнесенностью с основными формами национального языка. Специфика анализируемого материала побуждает к корректировке данного перечня.

Во-первых, потому, что все имена собственные хотя и относятся к разным словоизменительным типам, функционируют все же как субстантивы. То есть частеречные барьеры при функционировании топонимических вариантов отсутствуют вообще.

Во-вторых, далеко не всегда носители говора ориентируются на официальный вариант географического именования. Осознание его в качестве образцового не является непременным, как не является обязательным и существование единственного инварианта - в связи с более гибкими законами развития и функционирования народной речи. Отсюда следует, что количество вариантных рядов, сопоставимых между собой, намного меньше, чем количество строго дифференцированных вариантов. Данное обстоятельство, естественно, подтверждает мнение об отсутствии в народной речи кодифицированной нормы, предписывающей единственный ориентир для речевого выбора диалектоносителя в конкретной коммуникативной ситуации.

Все это в свою очередь не исключает, а скорее, даже обосновывает наличие диалектной нормы, которая - в качестве дифференциального свойства - предусматривает широкий спектр вариативности.

Однако при богатейшем разнообразии топонимических вариантов все они, в отличие от апеллятивных, наделены общим свойством - особого изоморфизма. Поскольку большинство из них так или иначе связаны с деривацией и морфемикой (замены, выпадение, вставка формантов, эллиптизация и расширение компонентов и т.д.): деревня Бйлый конь/ конь, при рассмотрении вариантов среди топонимов и микротопонимов отдельное внимание было уделено тем разновидностям, появление и существование которых обусловлено динамическим характером общей диалектной системы. Ведь только в связи с этим становится понятным: модификации языковых единиц, обнаруживаемые в современных говорах, соотносятся не только синхронически, но и диахронически. и, следовательно, совокупность варьирующих элементов составляет диахронно-синхронический лимит языковой системы, который позволяет судить о действующих процессах и возможных направлениях его структурных изменений.

Глава viii Географические названия липецкой области как система представляет собой последовательное рассмотрение разнообразных фактов внутренней упорядоченности топонимов и микротопонимов и фиксацию их многочисленных взаимосвязей с представителями других ономастических разрядов.

номинационные, структурные и мотивационные особенности географических названий наиболее выпукло и отчетливо проявляют себя, когда смыкаются в системной точке.

Бесспорно, имена собственные (в том числе топонимы и микротопонимы) являются оригинальной системой со своими специфическими внутренними отношениями, законами функционирования, сложными и многоплановыми связями с другими языковыми сферами.

топонимическая система квалифицируется как известное единство построения географических названий той или иной территории, обусловленное общностью психологии населяющего ее коллектива, своеобразным направлением его мышления, общностью восприятия окружающей действительности.

Для полного и по возможности объективного анализа топонимической системы Липецкой области нужно понимать ее не только как совокупность разных именных классов, но прежде всего выявить наличествующие в ней многосторонние связи и отношения, то есть зависимости, которые существуют между именами собственными в языковом сознании говорящих и все прочие зависимости формального и содержательного характера.

Нельзя забывать и следующее: любая система, помимо сходства компонентов (интегральных признаков), предполагает и их различия (дифференциальные признаки).

Но самое главное - система собственных имен представляет собой действующий механизм, который преобразует имеющийся языковый материал в соответствии с принципами и закономерностями его употребления.

Таким образом, методологически важно следующее положение, которым пренебрегают некоторые современные исследователи: о подлинных связях между именами собственными можно говорить лишь тогда, когда есть определенная территория, которую в определенное время заселяют люди, и, они, пользуясь определенным диалектом, называют расположенные на ней искусственные и естественные объекты.

Показателем взаимосвязи и взаимопротивопоставленности топонимов внутри группы является наличие сформировавшихся, устойчивых номинационных и структурно-словообразовательных типов, которые детально проанализированы в работе.

Реальным свидетельством обусловленности топонимических элементов считаются случаи, когда два или несколько слова находятся в отношении производности друг к другу или имеют общую исходную основу, но разную форму: село Буховуе, хутор Буховские Выселки, поселок Бэховка; деревня Кбменка-Богдбново, деревня Кбменка-Бэнино, деревня Кбменка-Рймерово; село Конюшки, деревня Конюшкувские Выселки.

Среди топонимов легко вычленяются большие группы названий с одинаковой словообразовательной структурой. Например, названия с формантом -овка: деревня Арсйновка, село Денисовка, деревня Ермакувка, село Иванувка, деревня Соломуновка.

Топонимическое словообразование наглядно показывает, что географическое название никогда не возникает вне ряда, оно рождается на пересечении рядов, образуемых с помощью формальных элементов; ряды вступают в отношения зависимости и противопоставления между собой и рядами других видов имен.

Показательным признаком системности в топонимии служат случаи зависимого употребления двух или нескольких наименований, образующих простейшую топонимическую систему. Наиболее очевидно это проявляется в бинарных оппозициях, поскольку наличие только одного элемента заставляет предполагать существование в настоящем или прошлом парного ему компонента: деревни Нкжнебруслбново и Вирхнебруслбново, села Старочемодбново и Нтвочемодбново, деревни Чирнолйсье и Билолйсье.

Иногда можно наблюдать ряды названий с общим определяемым компонентом и разными определениями или с отсутствием определений: села Большуй Колудезь и Меньшуй Колудезь, села Вйрхняя Матрёнка и Нижняя Матрёнка, деревня Петйлина, села Стброе Петйлино и Нувое Петйлино.

в настоящем исследовании топонимы и микротопонимы последовательно рассматривались в нераздельной совокупности. однако удалось аргументировать следующий принципиально важный тезис: сумма названий мелких объектов, которые функционируют на ограниченной территории и взяты сами по себе, наиболее системна, жестко организована, психологически реальна.

Об исключительной упорядоченности микротопонимов свидетельствует наличие словообразовательных рядов (выбор того или иного пути именного производства зависит не от конкретной исходной лексемы, а от ономастического класса и направлен на сближение названий мелких географических объектов разных видов и на отделение их от нарицательной лексики): луга Луг и Лужки, луга Пбжа и Пбжица, родники Ручйй и Ручеёк.

Среди наименований мелких географических объектов распространены коррелятивные названия, в состав которых входят компоненты первый - второй - третийЕ, дальний - ближний, большой - маленький, ново- - старо- и др.: луга Нтволядский и Старолядский, низменности Ближняя лощина и Дбльняя лощина, Пйрвый, Вторуй, Трйтий Махуновские пруды.

Внутри микротопониии встречаются также наименования, возникшие в результате метонимического переноса, и предложно-падежные конструкции, большое число вариантов - все это очевидные показатели системности изучаемого ономастического класса.

Особую теоретико-прикладную проблему составляют отношения между именами объектов, незначительных по размерам, и названиями населенных пунктов. Необходимо отметить, что в настоящее время трудно без исторических справок определить первичность/ вторичность наименования. Поэтому правильнее говорить о соотношении многих названий селений с именами мелких географических объектов и о том, что микротопонимы и топонимы могут выступать друг для друга в роли производящих основ: деревня Бннино Ц возвышенность Бннин Верх, село Баловнёво - Баловнёвский пруд, село Каликино - участок лесопосадки Каликинская посбдка, село Махуново - Махуновское болуто, село Синявка Ц ручей Синявочкя.

Исключительную лингвистическую и экстралингвистическую ценность представляют микротопонимы, содержащие информацию об исчезнувших населенных пунктах: пастбище Двурики - деревня Волхунские Двурики, заболоченная местность Екимчик - деревня Екимйцкий хэтор.

Высокую степень сходства, объясняемую в первую очередь внеязыковыми причинами, обнаруживают топонимы, названия сельскохозяйственных предприятий, наименования улиц, возникшие после 1917 года, основные типы номинации которых исследованы в настоящей работе.

1. Названия-посвящения крупным революционным, политическим и общественным деятелям, известным людям (мемориальные наименования): поселок йнинский, элица Лйнина, элица Льва Толстуго.

2. Именования, содержащие информацию о ключевых понятиях советской идеологии: поселок Дтбровульный, поселок Иницибтор, улица Красноармййская.

3. Символические названия, связанные со славным прошлым, радостным настоящим и светлым будущим советского народа: поселок И?скра, деревня Пробуждйние, элица Рбдости.

4. Названия, информирующие о характере промышленно-сельскохозяйственной деятельности: поселок окомотив, поселок Мелиорбтор, поселок Тракторостроитель Трйтий.

5. Благозвучные, красивые: деревня Садувая, поселок Я?годный.

6. Топонимы, в основе которых лежат другие известные географические названия, что создает излишнюю, не всегда оправданную похожесть имен: поселок Донскуй, поселок Тихий Дон.

7. Наименования, содержащие указание на местоположение объектов: поселок Востук, улица Больничная, улица Шкульная.

Разница между этой классификацией и типологиями, связанными со старыми, традиционными географическими наименованиями, очевидна. у многих топонимов и микротопонимов советского периода ослаблена адресная функция, что затрудняет идентификацию объекта в пространстве, подавляющее большинство рассматриваемых названий не мотивированы, искусственно вмонтированы в общую ономастическую систему, из-за ограниченности лексических средств неоригинальны, наконец, такие имена не способны образовать полноценных производных. Но все же надо признать: имена собственные, возникшие после 1917 года, являются особой системой и памятником культуры.

Несколько иная ситуация складывается при рассмотрении названий сельскохозяйственных предприятий. Они составляют особую ономастическую систему, специфика которой состоит в наибольшей зависимости ее, в сравнении с другими именными классами, от влияния внеязыковых факторов. Такие наименования изучены мало, несмотря на то, что ономасиологические, лексико-семантические, структурные и функциональные особенности имен собственных, связанных с производственно-экономической деятельностью человека, представляют большой научный интерес.

По сложившейся традиции при номинации колхозов и совхозов учитывалась прежде всего единая политическая, мировоззренческая функция наименования. Но при однообразной тенденции (доля оригинальности, уникальности в этом именном классе - самая низкая в ономастике) наблюдается некоторая разнотипность названий.

В диссертации приводится номинационная и тематическая классификация наименований сельскохозяйственных предприятий Липецкой области.

1. Наименования, в состав которых входит имя В.И. Ленина: СХПК лим. Лйнина, СХПК лим. Владимира Ильичб, СХПК Лйнинский путь.

2. Названия, основой которых являются имена крупных советских и зарубежных политических и общественных деятелей: СХПК лим. Димитрова, СХПК лим. Ждбнова, СХПК лим. Кэйбышева.

3. Наименования-посвящения ученым-естествоиспытателям: СХПК лим. Вавилова, СХПК лим. Мичэрина, СХПК лим. Тимирязева.

4. Названия, связанные с именами писателей и поэтов: СХПК лим. Гурького, СХПК лим. Льва Толстуго, СХПК лим. Маякувского.

5. Наименования, в основу которых положены названия советских праздников: СХПК лКрбсный Октябрь, СХПК им. 1 Мбя.

6. Названия-посвящения съездам КПСС: СХПК им. xx партсъйзда, СХПК лим. Xxii партсъйзда, СХПК им. xxii партсъйзда кпсс.

7. Наименования, указывающие на достижения и победы советских людей, их верность революционным идеалам, оптимизм, патриотизм, самоотверженный труд, веру в будущую коммунистическую жизнь и т.д. и т.п.: СХПК лБ?ревйстник, СХПК Дрэжба, СХПК Прогрйсс.

8. Наименования, указывающие на характер и способ деятельности сельскохозяйственного производства: АО лКоопербтор.

9. Названия, содержащие информацию об образцовой с точки зрения идеологии социальной, политической и профессиональной принадлежности советского человека: ТОО лАгронум, СХПК лБольшевик.

10. Наименования, образованные от названий населенных пунктов: СХПК лБорисовский/ АОЗТ Борисовское м село Борисовка, СХПК лДубовскуй/ АО лДубовскуе м село Дубовое, СХПК лПолитово м село Политово.

Приведенная классификация подтверждает тезис о сознательной идеологической направленности как яркой отличительной черте рассматриваемых названий.

При обращении к структурной и грамматической характеристике названий сельскохозяйственных предприятий Липецкой области весь материал распределяется по 10 рубрикам.

1. Существительные в форме именительного падежа единственного числа. Стоит отметить, что родовая принадлежность имен и нарицательных терминов не всегда совпадает: совхоз, СХПК (м.р.) Аврура (ж.р.), совхоз, СХПК (м.р.) Луч (м.р.), совхоз, СХПК (м.р.) Прбвда (ж.р.).

2. Субстантивированные прилагательные с суффиксом -ск-: СХПК лГагбринский/ ТОО лГагбринское, СХПК Коробувский, СХПК Ульяновский.

3. Субстантивированные прилагательные с суффиксом -н-: колхоз леснуй/ АОЗТ Леснуе.

4. Сочетание существительных в форме именительного падежа с существительными в форме родительного падежа: СХПК Заря Коммунизма, СХПК И?скра Лйнина, СХПК Ключ Жизни.

5. Сочетание существительных и прилагательных в форме именительного падежа: СХПК Крбсная Дубрбва, СХПК Свобудный Сукол, СХПК Тихий Дон.

6. Сочетание фамилий и слова имени: СХПК лим. Свйрдлова, СХПК лим. Фрэнзе, СХПК лим. Чапбева.

7. Сочетание порядковых числительных (относительных прилагательных) и существительных в форме именительного падежа: СХПК xx партсъйзд.

8. Сочетание слова имени с порядковыми числительными (относительными прилагательными) и существительными: СХПК им. xxi партсъйзда кпсс.

9. Сочетание существительных с формой именительного падежа количественных числительных: СХПК 15 лет Октября.

10. Сложные субстантивированные прилагательные: СХПК Бтльшеобойвский м село Большая Боевка, СХПК лПирвомбйский м Первое Мая.

Исходя из этого деления, можно сделать несколько выводов.

Во-первых, наименования колхозов и совхозов, как правило, многокомпонентные.

Во-вторых, сочетания, использующиеся в качестве обозначений промышленно-экономических объектов, стали со временем из-за их частого употребления устойчивыми. Их компоненты полностью утратили свою самостоятельную семантику, что дает некоторым исследователям возможность, которая, однако, представляется не совсем обоснованной, охарактеризовать рассматриваемые названия как систему означающих (знаков, сигнификантов), за которыми вообще не стоит означаемого (референта, сигнификата).

В-третьих, нужно отметить, что одно и то же производящее может лежать в основе наименований разных типов: СХПК лим. Кирова, СХПК Кировский (оба названия образованы от псевдонима С.М. Кострикова (Кирова).

В-четвертых, из-за заданной ограниченности лексических средств, которые используются для называния сельскохозяйственных предприятий, что связано с идеологическими задачами, встречается много повторяющихся, шаблонных имен, которые неудовлетворительно выполняют адресную функцию и поэтому подвергаются в устном общении трансформациям.

Что касается новых тенденций в образовании имен данного класса, то в настоящее время происходит чрезвычайно медленный, что объясняется внелингвистическими причинами, процесс переименования: АОЗТ им. Лйнина о Ярослбвское м село Ярославы.

поскольку старые аббревиатуры (колхоз, совхоз), где субстантивированные прилагательные употреблялись в мужском роде, в ряде случаев заменены на новые, опорные слова которых (общество, товарищество м АО, АОЗТ, АООТ, ТОО и др.) требует формы среднего рода, родовая принадлежность отдельных названий трансформировалась: совхоз Берёзовский о АООТ Берёзовское, совхоз Дмитряшевский о АО Дмитряшевское, колхоз Калббинский о АОЗТ Калббинское,

За последние годы в сельской местности возникло много хозяйств нового типов. В качестве производящих основ для их называния используются имена владельцев производств - лГоленцув. Так для номинации промышленных объектов возрождается способ, чрезвычайно распространенный в XIX веке. Часто в названиях сельскохозяйственных предприятий используются слова-символы - лАвангбрд, Нувая Жизнь, образования, прямо или косвенно указывающие на вид деятельности: лДубрбва, Крйндель, Молоку, Хлиборуб.

Весьма распространены единицы с нарицательными определителями индивидуальный предприниматель (ип), предприятие без образования юридического лица (ПБОЮЛ) которые, разумеется, напрямую связаны с официальными фамилиями: пБОЮЛ Викэлов Г.А., пБОЮЛ зубкув Г.И., пБОЮЛ щедрин н.а..

Следовательно, наименования деревенских производств переживают в настоящее время коренную перестройку. Основой принципа системности является приведение какой-то совокупности наименований к стабильному состоянию и поддержание этой стабильности, что позволяет именам выполнять свои основные функции - дифференцирующую и идентифицирующую. Внутри же изучаемого ономастического класса наблюдается пестрота названий, неупорядоченность, неустойчивость номинационных процессов, причудливое совмещение двух разных хронологических и ценностных пластов. Совершенно очевидно, идеологизированность, затрагивавшая все области жизни советского общества, отнюдь не исчезла как таковая: произошла лишь смена социальных ориентиров, начала выстраиваться обновленная аксиологическая шкала, вместо одной парадигмы внедряется другая.

Непрочность, отсутствие единой тенденции при назывании препятствуют нормальному функционированию наименований экономико-производственных объектов, ибо, если учитывать специфику этих имен, состояние неустойчивости держится достаточно долго. Такую ситуацию можно охарактеризовать как ономастическую нестабильность в сфере официальных наименований сельскохозяйственных предприятий.

Устная, неофициальная система названий деревенских производств, которая до сих пор не привлекала внимание исследователей, в современных условиях оказалась более консервативной, внутри нее не произошло заметных трансформаций.

Безусловно, многие официальные именования не употребляются в живой речи и заменяются на разговорные варианты, что является нормальным для любого ономастического класса и служит показателем его системности. В Липецкой области в подавляющем числе случаев официальные, немотивированные, часто непонятные названия уступают место более простым образованиям от имени того населенного пункта, где находится администрация предприятия. естественно, это поселение является самым крупным из входящих в сельскохозяйственный комплекс: СХПК Крбсное Знбмя о лТоптыковский м село Топтыково, СХПК Огарёвский о лВоскресйнский/ Воскресйнское м село Воскресенское.

В последнее время намечается параллельное функционирование имен в мужском и среднем роде, что связано с уже неоднократно упоминаемым изменением нарицательных терминов. Это, пожалуй, единственная новейшая тенденция в устном функционировании названий сельскохозяйственных предприятий. При этом сами апеллятивы в живой речи употребляются крайне редко.

Иногда при диалектном функционировании происходит изменение сложных, трудных для произношения наименований на доступные, простые: Сильхозтйхника м совхоз-техникум (сейчас - совхоз-колледж) лЧаплыгинский. Ср.: так оно попонятней, а то языком не выговоришь.

исходя из анализа современных наименований деревенских промышленных объектов, следует различать такие явления, как нестабильность, расшатывающую систему и имеющую в рамках нормальной системы временный характер, ивариативность, относящуюся к постоянным и обязательным свойствам живой ономастической системы.

В исследовании сделано еще несколько замечаний о связи названий сельскохозяйственных предприятий, которые традиционно относятся к периферийной зоне ономастической системы.

Во-первых, многие рассматриваемые имена образованы от топонимов.

Во-вторых, наблюдается знаменательная тождественность набора лексических единиц, характерных для номинации колхозов, совхозов и населенных пунктов и улиц в советское время. Однако, если в микротопонимии и топонимии такие названия, как поселок Звездб, деревня привулье и элица Володбрского, элица Строителей Коммунизма, были вначале совершенно инородными в сформированной, упорядоченной системе, то именно символические, мемориальные номинативные единицы и делают системой названия промышленно-экономических объектов.

В-третьих, живой язык всегда сопротивляется однообразным, не имеющим связи с реальными условиями именам всех типов, поэтому и возникают разнообразные неофициальные варианты, которые отодвигают большинство официальных наименований в сферу деловых бумаг, документов, средств массовой информации.

В-четвертых, как и в иных ономастических классах, в системе названий совхозов и колхозов, одна основа может выступать в качестве производящей для слов разных типов.

В-пятых, имена деревенских производств в настоящее время активно развиваются, что характерно для современной диалектной ономастической системы в целом.

Таким образом, система наименований сельскохозяйственных предприятий, являясь уникальным созданием советской эпохи, несмотря на некоторую обособленность, все же связана с другими ономастическими совокупностями.

Представление о топонимической и микротопонимической системности нельзя считать адекватным и целостным, если не рассмотреть особенности наименований лиц по месту жительства. Их специфичность и одновременная взаимосвязь с другими ономастическими классами обнаруживается в результате анализа таких вопросов, как производство названий людей по местности в литературном языке и диалектах, средства и состав словообразовательных типов, важнейшие закономерности их актуализации, сопутствующие морфонологические процессы, современные тенденции в развитии этих слов.

В национальном языке (прежде всего в его литературной и диалектной формах) отмечено четыре - равно возможных и равно значимых - типа называния людей по местности.

1. Описательный способ:уроженцы села Кшйни; живущие в Мишином/ Мишине; родом из Турчбнова.

Такие наименования уместны в официальной обстановке, при общении с чужими, малознакомыми людьми и при желании подчеркнуть свою значимость.

2. сочетания предлогов из, с с родительным падежом топонима:из Сапруна; с Казбнки; из Нувого.

Подобные предложно-падежные конструкции в качестве разговорных форм наименований жителей употребляются достаточно часто.

3. прилагательные на -ск(ие) Ц м.р. ед.ч. -ск(ий);ж.р. ед.ч. -ск(ая), - которые производятся от географического названия и употребляются в роли существительного: бредихинские м деревня Бредихино; гатищенские м село Гатище; мазййковские м село Мазейка.

Именования на -ск(ие) в диалектах Липецкой области нужно признать преобладающими.

4. существительные с суффиксом -ц(ы) - м.р. ед.ч. -ец;ж.р. ед.ч. -к(а).

Именования с указанным формантом - с интерфиксами и без них - распространены чрезвычайно широко:воекувцы м село Воеково; плещйевцы м деревня Плещеево; трухачёвцы м село Трухачёвка.

5. Наименования с суффиксом -чан(е) Ц м.р. ед.ч. -чанин;ж.р. ед.ч. -чанк(а): дубовчбне м село Старое Дубовое; слободчбне м село Слобода; ясенчбне м деревня Ясенок.

в литературном языке данный суффикс занимает по участию в образовании наименований жителей главенствующую позицию. В говорах же он встречается реже.

Таким образом, система наименований людей по местности, несмотря на достаточно ограниченный набор словообразовательных типов и однородность производящих основ, характеризуется разнонаправленностью и ориентируется на живые, а не на искусственные нормы. Поэтому языком сконструирована стройная и одновременно многочленная и динамичная система типов, в рамках которых образуются наименования жителей.

эти обстоятельства объясняют возникновение пестрой вариантности, которой сопутствуют и в известной степени способствуют процессы морфонологического характера.

Например: усечение морфем - село Обер(ец) о обер-чбн-е; наложение морфем - село Никольск-(ое) о никуль-(ск)-ие; вставка звуков - деревня Корыт(н)ое о корыт(ен)-ск-ие; чередование звуков - село Кривк-а о кривч-бн-е.

выявлены и проанализированы следующие типы топонимов, которые при образовании от них наименований людей по месту жительства дают большое количество структурных модификаций. И все они производятся в соответствии со стандартными механизмами русского словообразования.

1. Географические названия в форме субстантивированных прилагательных:привульнинские/ привульновские м поселок Привольный.

2. Топонимы с нулевым аффиксом (возникшие путем перехода слова из класса имен нарицательных в имена собственные - при онимизации апеллятивов): западцы/ западнувские м деревня Запад.

3. Составные и сложные топонимы. малотруицкие/ труицкие м деревня Малотроицкое; решетувцы/ дубровчбне м село Решетово-Дуброво; частодубрбвинцы/ дубрбвинцы мc вариантность здесь увеличивается еще и за счет того, что оттопонимические образования могут производиться от разных частей географического названия или от всего топонима в целом. Выбор исходной основы зависит от следующих основных факторов: каков смыслоразличительный признак и на какую часть географического названия надо обратить особое внимание в конкретной коммуникативной ситуации (общение с незнакомыми людьми или земляками, городскими или сельскими жителями, в официальной или неофициальной обстановке и т.п.).

Важно различать варьирование производящих основ и варьирование получаемых названий лиц. Ведь у одного селения может быть несколько имен, которые будут давать разные производные:семенйцкие/ семёновские м хутор Семенецкий/ семёновский; черницынцы/ черницувцы м село Черник/ Черницы.

При этом необходимо заметить, что прямой зависимости между числом названий населенного пункта и наименований лиц по месту жительства, конечно, нет.

Жесткая конкуренция в коммуникативной практике происходит между вариантами суффикса -ск(ие), -ц(ы): аникйй-цы/ аникй-евцы м деревня Аникеевка; бреслбв-цы/ бреслбв-овцы м село Бреславка; пластин-ские/ пластин-овские м село Пластинка.

Много и других морфемно-деривационных вариантов. Их возникновение может быть продиктовано чисто формальными допущениями: уговчбне/ луговцы м деревня Луговая; пбршиновские/ пбршининские м село Паршиновка; синдякинцы/ синдяковцы м село Синдякино.

Один топоним может давать несколько производных, образованных по разным типам: гбршинцы/ гбршинские м село Гаршино; мульгинувские/ мульгинувцы м деревня Мульгино; с Русбнова/ русбнинские м село Русаново.

Кроме того, словообразовательные модификации зачастую смыкаются с семантической и даже экстралингвистической интерпретацией исходной основы: майуровцы/ майуровские/ майуры (оттуда много военных) м деревня Майоровка; пушкарёвцы/ пэшки (драчливые - как стреляють) м село Пушкари.

Иными словами, словообразовательные средства не остаются безразличными к возможности выразить какое-то чувство, чаще всего отрицательное. Ср. сходные примеры: гнильё м деревня Гнилое; кркполянщына м село Кривополянье/ Криполянье.

вариативность среди названий лиц по месту их проживания чрезвычайно ярко проявляет себя в ситуации полной или неполной ономастической омонимии. В диалектах Липецкой области насчитывается большое количество географических названий, которые имеют общую или похожую основу, а также типовые топонимические форманты.

Естественно, язык сопротивляется одинаково звучащим словам и в живой речи встречается много способов их различения. Это является лишним доказательством ошибочности распространенного мнения: в устных текстах персонального общения проявляется тенденция к формально нестрогой идентификации лица, которая становится возможной благодаря общим актуальным знаниям, опыту собеседников и опоре на невербальные компоненты ситуации общения.

В изучаемых говорах омонимия часто снимается за счет производства наименования лиц по месту жительства не от официального, а от неофициального топонима. то есть налицо ономастический супплетивизм: зарйченцы м поселок Зареченский/ Зареченск; пэпские м деревня Заречная.

Несколько похожих составных географических имен, которые имеют общий лексический компонент, могут образовать наименования жителей от разных основ: выселковские м деревня Дёмкинские Выселки; высельцы/ высельские м село Выселки.

Аналогичная ситуация наблюдается и у сложных топонимов. во избежание однозвучности наименования лиц производятся либо от различных частей, либо от всего топонима:вирхнедрызгбловцы м село Верхнедрезгалово; дрызгбловцы м село Нижнедрезгалово.

Если все же два или более названий жителей по местности производятся от одной основы, то они образуются в рамках разных типов: ивбновские м деревня Ивановка1, ивбновцы м деревня Ивановка2; студенцы м Омонимичные топонимы образуют наименования лиц с различными суффиксами внутри одного типа: яковлевские м деревня Яковлевка1, яковлинские м деревня Яковлевка2.

Одинаковые названия людей могут иметь различные ударения, которые в этих случаях играют смыслоразличительную роль:алексбндровские м деревня Александровка1,александрувские м деревня Александровка2.

Еще одним способом разграничения омонимичных наименований лиц по месту жительства, хотя и ненадежным, служит неодинаковое количество оттопонимических производных: кузьминцы м Иногда перечисленные выше способы различения однозвучных слов действуют вместе. Например: пбдовские/ из Падув/ падувцы м село Пады1, падувские/ пбдские м село Пады2.

О наименованиях по месту жительства, производных от топонимов, ономасты писали много. Но в стороне оказывается пласт названий, образованных от микротопонимов, активно функционирующих в речи носителей диалектов. Эти наименования чаще всего производятся от неофициальных названий улиц: городкувские м улица Городки, заглинские м улица Заглинка, опухувские м улица Лопуховка.

Все сказанное свидетельствует о том, что названия людей по местности в Липецкой области представляют собой особую и особенную систему, находящуюся на стыке ономастической и апеллятивной лексики, систему, которая связана с другими именными классами. Многими исследователями настойчиво подчеркивается мысль о неполной сформированности рассматриваемой лексики. Развивается на современном этапе и ономастическая система изучаемой территории в целом. Именования лиц по месту их проживания органично входят в общую систему названий, общей функцией которых является индивидуализация. Производящая основа в рассматриваемых случаях может оформляться с помощью разных словообразовательных средств - в результате получаются производные, относящиеся к различным типам. Как и в других ономастических классах, здесь приходится иметь дело с вариантами наименований: в первую очередь это официальные и неофициальные формы, но и последние тоже отличаются многообразием.

Следовательно, модифицирование в названиях лиц по месту проживания, развивающееся в разных направлениях, нужно считать живым, текущим процессом, который почти бесконечно подпитывается из реальных деривационных, словообразовательных и коммуникативных недр.

Данное утверждение, естественно, побуждает и к отказу от живучего стереотипа, согласно которому лишь один вариант является единственно верным, непререкаемым, нормативным.

Итак, топонимическая системность проявляется в повторяемости типов номинации в разных именных разрядах: основной корпус топонимов и микротопонимов составляют отантропонимические образования, названия населенных пунктов, улиц, сельскохозяйственных предприятий, полученные объектами после 1917 года, представляют собой, как правило, мемориальные и символические наименования.

Четко проявляется именная упорядоченность на словообразовательном уровне. Многие имена объединяются в ряды, на основе единства формантов и основ, номинативные единицы способны также к деривации, то есть ко вступлению в отношения производимости/ производности.

Имена могут образоваться от апеллятивов и от проприальных единиц других видов: поле Левбда евада (этот географический апеллятив в изучаемых говорах имеет значение Сзаливной лугТ); участок на берегу реки Вбня Ваня.

Именное многообразие дает не только двучленные, но и многочленные структуры: прозвище Тракторист > уличная фамилия Трактористовы > место в селе У Трактористовых; официальная фамилия Подлякин > название села Подлякино > микротопоним Подлякинский сад.

Новые номинативные единицы образуются с помощью производящих основ и формантов в границах существующих типов, а значит, в именах воспроизводится последовательность морфем. И это демонстрирует существование упорядоченности в ономастике.

Очевидна приуроченность некоторых структурных типов к конкретным именным классам: для топонимов и микротопонимов характерна аффиксация (в основном суффиксация), для названий сельскохозяйственных предприятий - генитивные конструкции. Таким образом, наглядными становятся не только парадигматические, но и синтагматические связи в ономастике. единицы, принадлежащие к разным классам, тесно соприкасаются друг с другом.

Так, например, топонимы и микротопонимы, вступая в двунаправленные отношения, связаны с такими ономастическими системами, как личные имена, прозвища, официальные и уличные фамилии, наименования церквей и храмовых праздников, названия сельскохозяйственных предприятий, которые могут дать имена населенным пунктам и, наоборот, произвести свои именования от топонимов, к тому же, сравнивая названия колхозов и совхозов с географическими номинативными единицами, возникшими в советское время, можно обнаружить сходные принципы номинации и набор используемых основ.

Одним из безусловных показателей упорядоченности ономастической лексики, одним из главнейших функциональных ее свойств является вариантность всех типов имен. Прежде всего обращает на себя внимание сосуществование официальных и неофициальных наименований (это касается в первую очередь топонимов, микротопонимов, названий лиц по месту жительства), но и оба указанных пласта подвергаются в живой речи разнообразным модификациям.

Несомненно, представление об ономастике изучаемого региона как о системе благотворно отражается на этимологии наименований: часто именно обращение к другим разрядам позволяет объяснить происхождение той или иной номинативной единицы.

Безусловно, изучаемая ономастическая система связана с именами других российских регионов, что делает перспективным ее изучение, в процессе которого нельзя обойтись без сравнительных штудий.

В ходе комплексного анализа различных именных классов их единство следует рассматривать не только и не сколько как гармоническое сочетание элементов одного и того же порядка, а как совокупность противоречивых компонентов и отношений, отражающих сложное переплетение старого и нового, отживающего и нарождающегося.

В настоящее время, несмотря на разнообразные трансформации, обусловленные во многом экстралингвистическими причинами и оказавшими отрицательное воздействие на нарицательные и собственные диалектные имена, об ономастике изучаемых говоров на всех ее уровнях можно говорить как о развивающейся системе, характеризующейся совокупностью реализованных единиц и закономерностей их организации, которые определяют употребление номинативных единиц. Но самое главное - ономастическая система Липецкой области имеет потенциальные возможности для дальнейшего пополнения.

Таким образом, проведенный анализ доказывает, что системный подход к ономастическим фактам не утратил, вопреки мнению некоторых исследователей, своей объяснительной силы. Ведь только его применение позволяет рассмотреть объект именно в том виде, в каком он представляет закономерно упорядоченный конгломерат номинативных единиц, - во всей его целостности, нерасчлененности и комплексности. А это в свою очередь означает, что отдельные элементы в системе географических названий изучаются в тесной взаимосвязи друг с другом, выявляемой как на уровне определенных именных классов, так и в отношениях между ними.

Значит, традиционно стройная, достаточно устойчивая структура топонимического словообразования, которая отличается заметной специфичностью, является поводом (пусть и косвенным) для несогласия с мнением о якобы объективном и неуклонном стирании морфемно-производственных различий в диалектах русского языка.

Следовательно, комплексное исследование русских диалектов диктует необходимость обращения к топонимическому и микротопонимическому материалу, в частности, при рассмотрении вопросов деривации и словообразования, поскольку географические названия представляют собой ценнейший пласт, служащий своего рода связующим звеном между историей и современностью.

В заключении сформулированы основные исследовательские выводы.

Основные положения диссертации нашли отражение в 41 публикации общим объемом 27,5 п.л.:

Монография

• Маршева Л.И. Топонимические типы в русских народных говорах. М.: Издательство ПСТГУ, 2007. 235 с. (15 п.л.).

 

Статьи

Статьи, опубликованные в изданиях списка ВАК

• Маршева Л.И. Чаплыгин// Русский язык в школе. М., 1999. №5. С. 88-90 (0,5 п.л.).
• Котова в.н., Маршева Л.И. Липецк// Русский язык в школе. М., 2000. №2. С. 96-99 (0,5 п.л.); (авторский вклад - 80%).
• Маршева Л.И. Ответы читателям// Русский язык в школе. М., 2001. №3. С. 125-128 (0,2 п.л.).
• Маршева Л.И. дательный? Творительный? Предложный// Русский язык в школе. М., 2003. №2. С. 94-97 (0,4 п.л.).
• Маршева Л.И. Кто в Чемеришнике живет// Русский язык в школе. М., 2004. №5. С. 89-91 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И. Оправданная вариативность наименований лиц по месту жительства// Русский язык в школе. М., 2004. №6. С. 78-81 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И. афон и афоны// Русский язык в школе. М., 2007. №5. С. 75-77 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Как их по-уличному зовут?// Русская речь. М., 2002. №3. С. 100-104 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Липецкие планы// Русская речь. М., 2003. №1. С. 95-98 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. А еще у нас на Комарёвки рыги были// Русская речь. М., 2004. №5. С. 98-101 (0,25 п.л.).

 

Рецензии, опубликованные в изданиях списка ВАК

• Маршева Л.И. Рец.: Е.М. Поспелов. Географические названия мира// Русский язык в школе. М., 1999. №6. С. 87-88 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Рец.: Е.М. Поспелов. Названия подмосковных городов, сел и рек// Русский язык в школе. М.,2000. №5. С. 97-100 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Рец.: Р.А. Агеева. Какого мы роду-племени? Народы России: имена и судьбы// Русский язык в школе. М., 2001. №1. С. 96-99 (0,4 п.л.).
• Маршева Л.И. Рец.: С.в. смирнов. Отечественные филологи-слависты середины xviii - начала хх вв.// Русский язык в школе. М., 2002. №6. С. 99-100, 123 (0,2 п.л.).
• аМаршева Л.И. Рец.: Трубачев о.н. Этногенез и культура древнейших славян// Русский язык в школе. М., 2003. №3. С. 101-104 (0,5 п.л.).

 

Статьи

• Маршева Л.И. Из прошлого кратких прилагательных// Русский язык в школе и дома. М., 2004. №1. С. 6-9 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И. Из прошлого полных прилагательных: именительный падеж единственного числа// Русский язык в школе и дома. М., 2005. №5. С. 6-9 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И. Из прошлого полных прилагательных: формы косвенных падежей// Русский язык в школе и дома. М., 2006. №1. С. 4-7 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И. как зовут, так и кличут// Русский язык в школе. М., 2007. №2. с. 6-9 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Из прошлого притяжательных прилагательных// Русский язык в школе и дома. М., 2007. №3. С. 6-8 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Истобное и его окрестности (из микротопонимии Чаплыгинского района Липецкого района)// Материалы для изучения сельских поселений России. Часть I. М.: Издательство ЭРД, 1994. С. 148-151 (0,2 п.л.).
• Маршева Л.И., Рубцова З.В., Савинов Д.М. Из ономастики лужинских деревень. I. Муханки// Материалы для изучения селений Москвы и Подмосковья. М.: Издательство ЭРД, 1996. С. 203-210 (0,4 п.л.); (авторский вклад - 30%).
• Маршева Л.И. Прозвища в говорах Чаплыгинского района Липецкой области// Материалы для изучения селений России. Часть II. М.: Издательство ЭРД, 1997. С. 107-110 (0,2 п.л.).
• аМаршева Л.И. Прозвища жителей поселка Северного// Материалы для изучения селений Москвы и Подмосковья. М.: Издательство ЭРД, 1997. С. 160-163 (0,2 п.л.).
• Маршева Л.И. Личные имена в художественных текстах: Марья и Руся И. Бунина// X Пуришевские чтения. Всемирная литература в контексте культуры. М.: Издательство мпгу, 1998. С. 265-266 (0,1 п.л.).
• Маршева Л.И. Уличные фамилии на -их/-ых в говорах севера Липецкой области// Ономастика Поволжья. Волгоград: Издательство вгу, 1998. С. 122-126 (0,2 п.л.).
• Маршева Л.И. Наименования лиц по месту жительства в говорах севера Липецкой области// Сельская Россия: прошлое и настоящее. М.: Издательство ЭРД, 1999. С. 242-244 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Об этимологии одного микротопонима// Русская диалектная этимология. Екатеринбург: Издательство Ургу, 1999. С. 39-41 (0,1 п.л.).
• Маршева Л.И. Рецензии на детские работы// VI Юношеские чтения имени В.И. Вернадского. Гуманитарные науки. М.: Издательство Донской гимназии, 1999. С. 97-107; 471; 478-479 (1,0 п.л.).
• Маршева Л.И. Семантика географического апеллятива план/ плант: Московская и Липецкая область// Изучаем истории Москвы и Подмосковья. М.: Издательство ЭРД, 1999. С.206-208 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Tatbestаnde des Analytismus in der russischen Dialektonomastik// ХХ Congreso Internacional de Ciencias Onomаsticas. Santiago de Compostella, 1999. S. 133-135 (0,1 п.л.).
• Маршева Л.И. К вопросу о тенденциях к аналитизму в липецких говорах// Научные труды мпгу. Серия: гуманитарные науки. М.: Издательство мпгу, 2000. С. 11-12 (0,2 п.л.).
• Маршева Л.И. Тенденции к аналитизму, или предпосылки// Вестник ПСТБИ. М., 2004. №2. С. 49-59 (0,5 п.л.)
• Маршева Л.И. Словообразовательные и лексические варианты в говорах Липецкой области// Лингвистика и поэтика. Часть 2. М.: ЦГЛ, 2005. с. 42-46 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. Морфемная структура отантропонимических географических названий: системная рациональность или коммуникативная необходимость// Эмоциональное и рациональное в языке. М., МГОУ, 2006. С. 123-130 (0,5 п.л.).
• Маршева Л.И. Макрозначимость микротопонимов// Материалы XVI Ежегодной богословской конференции ПСТГУ. Том 2. М.: Издательство ПСТГУ, 2006. С. 251-253 (0,25 п.л.).
• Маршева Л.И., Александрова К.А., Десятова м.ю. Международная конференция Судьбы языков: вопросы внешней и внутренней истории// Вестник ПСТГУ. Серия Филология. III. М., 2007. №1(7). С. 209-228 (1,0 п.л); (авторский вклад - 70%).
• Маршева Л.И. Семинар Актуальные вопросы преподавания церковнославянского языка в духовных учебных заведениях// Вестник ПСТГУ. III. Серия Филология. М., 2007. №2(8). С. 183-188 (0,3 п.л.).
• Маршева Л.И. О работе секции теории и истории языка на XVII Ежегодной Богословской конференции ПСТГУ// Вестник ПСТГУ. III. Серия Филология. М., 2007. №2(8). С. 189-196 (0,5 п.л.).
• Маршева Л.И. рец.: Ширшов И.А. Толковый словообразовательный словарь русского языка// Вестник ПСТГУ. Серия Филология. III. М., 2007. №3 (9). С. 167-169 (0,2 п.л.).

     Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии