Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории
Местные органы политической полиции Российской империи: структура, компетенции, основные направления деятельности 1826 - 1860 гг. (на материалах Поволжья)
Автореферат докторской диссертации по истории
На правах рукописи
Романов Валерий Васильевич
МЕСТНЫЕ ОРГАНЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ: СТРУКТУРА, КОМПЕТЕНЦИЯ, ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 1826 - 1860 гг.
(НА МАТЕРИАЛАХ ПОВОЛЖЬЯ)
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
доктора исторических наук
Чебоксары - 2008
Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО Ульяновский государственный университет.
Научный консультанта доктор исторических наук, апрофессор
Чуканов Иван Альбертович
Официальные оппонентыаа доктор исторических наук, профессор
Гаврищук Владимир Владимирович
доктор исторических наук, профессор
Рыбков Александр Григорьевич
доктор исторических наук, профессор
Степанов Владимир Ростиславович
Ведущая организация а ГОУ ВПО Самарский государственный университет
Защита состоится 26 декабря 2008 г. в 10.00 часов на заседании объединенного совета по защите докторских и кандидатских диссертаций
ДМ 212.301.05 при Чувашском государственном университете
им. И.Н. Ульянова по адресу: 428034 г. Чебоксары, ул. Университетская, 38 (учебный корпус № 1), ауд. 513.
С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Научной библиотеки Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова по адресу: 428034 г. Чебоксары, ул. Университетская, 38; с авторефератом диссертации - на официальном сайте Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки РФ vak.ed.gov.ru.
Автореферат разослан л____________ 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор исторических наук Михайлова С.Ю.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования определяется тем, что формирование новой политической системы России сопровождается резким возрастанием количества внутренних и внешних угроз существующему общественному строю. Созданная для обеспечения его безопасности система государственных институтов, с одной стороны, выступает объектом перемен. С другой стороны - в силу необходимости обеспечения условий для реализации реформ и перестройки в соответствии с новыми реалиями изменяется ее роль и место в обществе и государстве.
На различных этапах переходного периода отношение к правоохранительным органам со стороны общества и политической элиты было неоднозначным и претерпевало эволюцию во времени. Процессы отражения этого в общественном сознании, в частности научное осмысление, еще далеки от завершения и невозможны без анализа исторического опыта накопленного в сфере обеспечения национальной безопасности. В этой связи для исторической науки немалый интерес представляют опыт организации и деятельности политической полиции Российской империи. Динамично развивающаяся и функционирующая на протяжении 1826 - 1860 гг. она привлекала внимание социально активной части общества, а с появлением предпосылок для изучения ее истории превратилась в объект исследования, которым остается и по настоящее время.
Рассмотрение любого института исполнительной власти, в частности политической полиции, требует не только исследования центральных, но и местных его подразделений, через которые реализовывалась подавляющая часть решений руководства, отражавших волю правящей элиты. Системное, комплексное изучение организации и структуры местных подразделений данного государственного института позволит более детально проанализировать структуру отечественного государственного механизма. Исследование их компетенции создает предпосылки для дальнейшего анализа распределения ее между государственными институтами Российской империи. Анализ взаимосвязей ее местных подразделений с иными органами и учреждениями, содействует изучению механизма функционирования отечественного государства. Исследование отдельных аспектов кадровой политики государства в отношении данного института позволит выявить специфику этого вида государственной службы. Таким образом, создаются предпосылки и для объективной оценки потенциала местных подразделений, степени его использования государственной властью на уровне губерний, а в отдельных аспектах - на общероссийском уровне.
Изучение региональных и губернских подразделений политической полиции имеет методологическое значение, так как предоставляет материалы для крайне необходимого в настоящее время развития понятийно-категориального аппарата исторических, юридических, политических наук. Ярким доказательством этого является разнообразие и как следствие - неустойчивость терминов, используемых законодателями, государственными служащими и, наконец, исследователями для обозначения анализируемого государственного института: высшая полиция, государственная полиция, жандармская полиция, наблюдательная полиция, политическая полиция, тайная полиция.
До настоящего времени не утратила актуальность необходимость разрушения стереотипов в оценках и опровержения фальсификаций, встречающихся в исследованиях, в отдельных случаях переходящих из одной работы в другую. Следует констатировать, что политическая полиция Российской империи являлась и является конъюнктурным с политической точки зрения.
В истории политической полиции Российской империи второй половины 1820-х - 1850-х гг. содержится разнообразный негативный опыт, который во избежание повторения отдельных его аспектов необходимо учитывать в ходе дальнейшего развития современного российского общества и государства. В то же время, политическая полиция указанного периода оставила определенный позитивный опыт, который возможно и необходимо заимствовать с учетом современных условий представителям законодательной и исполнительной власти. Тем более, что историческая преемственность отечественных спецслужб в настоящее время признается ее современными представителями .
Объектом исследования выступает политическая полиция как государственный институт Российской империи, а предметом Ц состояние и функционирование местных подразделений политической полиции Российской империи .
Хронологические рамки диссертационной работы охватывают период с 1826 по 1860 г. Начальная дата обусловлена тем, что к моменту назначения А.Х. Бенкендорфа Главноуправляющим Третьим Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии (3 июля 1826 г.) и Шефом Корпуса жандармов (25 июня 1826 г.) на территории Поволжского региона (как и государства в целом) уже существовали жандармские формирования в армии и команды в составе Корпуса внутренней стражи. Последние изначально рассматривались руководством политической полиции, как местные подразделения формирующегося института. Окончание исследуемого периода обусловлено началом буржуазных реформ 60 - 70-х гг. ХIХ в. Первые шаги их реализации повлекли такие изменения в российском обществе, которые обусловили оперативные перемены в состоянии и функционировании политической полиции Российской империи.
Территориальные рамки. В диссертации исследуются подразделения рассматриваемого института, дислоцированные на территории семи поволжских губерний (Астраханской, Саратовской, Самарской, Симбирской, Пензенской, Казанской, Нижегородской). Анализ их характеристик приводит к выводу о наличии не только общих черт, но и специфических черт (размер территории, численность населения, его этнический и социальный состав, уровень экономического развития, наличие транспортных коммуникаций и образовательных учреждений). Одновременно местные подразделения политической полиции имели ярко выраженную общность, которая позволяет выделить Поволжье в качестве самостоятельного региона исследования.
В ряде случаев привлечены материалы остальных верхневолжских губерний (Ярославской, Тверской), что позволяет сделать соответствующие сравнения внутри региона и более объемные выводы. По мере необходимости исследуются материалы руководящих и местных подразделений политической полиции, дислоцированных в других регионах. Использование их обусловлено двумя моментами. Во-первых, характером местных подразделений, которые являлись элементами системы, а, следовательно, были взаимосвязаны с другими элементами политической полиции, в первую очередь, руководящими, определяющими основные тенденции развития и функционирования института. Во-вторых, нередко процессы, первоначально развивавшиеся в подразделениях иных губерний, впоследствии нашли отражение в организации и функционировании аналогичных подразделений в Поволжье.
Степень изученности темы. Историография, посвященная политической полиции, включает в себя десятки книг и статей. Однако среди них нет исследований, специально посвященных анализу внутреннего состояния и функционирования подразделений политической полиции в Поволжье периода 1826 - 1860 гг. и только в единичных работах отдельные аспекты проблемы рассматриваются в контексте других. Процесс исследования данной проблемы можно разделить на четыре периода, каждый из которых включает ряд этапов.
К первому периоду относятся труды современников Николая I, изданные в период создания и развития политической полиции Российского государства (1820 - 1860-е гг.); ко второму - исследования, проведенные с 1870-х гг. до 1917 г.; к третьему - работы, посвященные деятельности политической полиции в России, изданныеа в советское время (1918 - 1991 гг.); к четвертому периоду - исследования, проведенные в постсоветский период (с 1992 г. по настоящее время).
Для первогопериода исследования политической полиции Российской империи характерен выход в свет единичных работ, затрагивающих данную проблематику, относительно узкий круг аспектов, анализируемых в них . Работы, затрагивающие в контексте других проблем Третье Отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии (СКЕИВ) и Корпус жандармов появились в отечественной литературе во второй половине 1850-х гг. В работе Ф.И. Проскурякова первое из них кратко описывается на базе норм императорского указа № 449 от 1826 г. . Аналогичный характер носит анализ и сведения посвященные данному органу в изданной позднее работе И.Е. Андриевского . Особое место среди данной группы публикаций занимает работа Н.И. Сазонова, вызвавшая чрезвычайное внимание и гнев правящей элиты . В ней автор произвел аргументированное сравнение инструкции штаб-офицерам Корпуса жандармов с далеко отклоняющейся от нее деятельностью политической полиции и на этом основании обвинил Николая I в чудовищном лицемерии . Данная группа работ заложила основы изучения политической полиции 1826 - 1860 гг. с революционно-демократических позиций.
На протяжении второго периода историографии, по мере развития социально-политических противоречий, элементов гражданского общества, независимой судебной системы, внимание общества и исследователей к истории политической полиции неуклонно возрастает. На страницах отечественных изданий стали с относительной регулярностью появляться исследования, посвященные более широкому по сравнению с предшествующим периодом кругу аспектов, связанных с политической полицией. Особенностью данного периода является и широкая методологическая база работ (от идеалистических теорий до диалектического материализма), которая в ряде исследований, безусловно, являлась основой эффективного анализа отдельных аспектов института.
Интересную мысль сформулировал известный публицист Н.М. Катков, что данный орган имел смысл в период когда вся задача ограничивалась пресечением всякого умственного движения, а с момента признания принципа свободы в народной и общественной жизни и дарования мнению в делах политических прав гражданства Отделение вредило всего более тому, чему якобы служило .
Серия статей Б.Л. Модзалевского об агенте (точнее тайном представителе) Третьего Отделения СКЕИВ Я.Н. Толстом, впервые поставила вопрос о деятельности данного органа за пределами страны (во Франции) на литературном поприще . В 1900 г. И. Кубасов опубликовал очерк о жандармском генерале И.Н. Скобелеве, который начал свою службу солдатом из крестьян и достиг умом и преданностью вершин служебной лестницы .
Новый этап в анализе института был связан со столетием министерской реформы в начале ХХ в., когда появилось значительное количество юбилейных изданий, выпушенных отдельными министерствами. Среди них выделяется книга, посвященная МВД, содержащая небольшой фрагмент посвященный анализируемой проблеме. Он содержал без какого либо анализа информацию, исходящую в основном из нормативных актов об организации и деятельности Третьего Отделения СКЕИВ, а так же Корпуса жандармов на разных этапах царствования Николая I до 1849 г. В духе жандармских инструкций определяется их компетенция: наблюдать за появлением лантигосударственных элементов в обществе и за действиями всей сложной административной машины .
Активно исследовал состояние института, а главным образом функционирование политической полиции 1826 - 1855 гг., либеральный историк, стоявший на позициях, близких к революционно-демократическим, М.К. Лемке. На страницах его исследований нашло мощное отражение различные аспекты одного из направлений ее деятельности: роль в реализации цензурной политики, противодействие ее оппозиционно настроенным журналистам и писателям, читателям запрещенных изданий , а в работе о князе П.В. Долгорукома изучается мероприятия против него отечественной политической полиции за рубежом .
Значительный вклад в изучение института внесли работы историка литературы П.Е. Щеголева. С одной стороны он исследовал его в контексте других проблем, с другой - опубликовал ряд исследований и источников освещающих непосредственно организацию института в эпоху Николая 1 и методы и основные направления его функционирования .
Для подавляющей массы исследований первых двух периодов характерны два фактора, существенно сдерживающих процесс изучения политической полиции. Во-первых, узкая и, как следствие, не репрезентативная источниковая база, почти не включающая основной вид источников - делопроизводственные документы. Во-вторых, авторитарный политический режим в России, когда правящая элита не желала допускать широкого исследования состояния и функционирования данного института, особенно до момента ликвидации Третьего Отделения СКЕИВ.
В феврале 1917 г с падением самодержавия позитивно изменилась ситуация для исследования политической полиции в 1826 - 1860 гг., так как были полностью ликвидированы факторы, сдерживающие данный процесс: государственный строй заинтересованный в максимально длительном сохранении отдельных аспектов ее состояния, деятельности и в этом направлении необходимые мероприятия, а также недоступность архивных материалов для подавляющей массы исследователей.
После Октября 1917 г. советская власть первостепенное внимание уделяла истории различных аспектов освободительного движения указанного времени, исследование которого до 1917 г., как и политической полиции, только по другим причинам было сопряжено с массой сложностей. Однако, изучая революционно-освободительное движение, авторы неизбежно выходили на проблему одного из направлений внутренней политики российского самодержавия - правоохранительно-репрессивного и механизм его реализации, существенное место и роль в котором принадлежали политической полиции, по документам которой нередко и создавались данные работы . В конце 1920-х гг. была опубликована работа
С.Я. Штрайха, посвященная лицу, оказывающему содействие Третьему Отделению СКЕИВ - Р.М. Медоксу . В 1930 г. увидело свет исследование И.М. Троцкого, посвященное Третьему Отделению в правление Николая I. Автор видел свою задачу в отдельных очерках сделать беглую сводку известного уже о третьем отделении материала, по возможности представить общие черты этого учреждения . Доступ к архивным материалам органов политической полиции был снова закрыт для широкого круга исследователей, а все архивы были переданы в ведение НКВД, который документы по истории политической полиции стал печатать под грифом Для служебного пользования . Кроме того, отдельные категории документов политической полиции данного периода (в частности, по личному составу) начали в массовом порядке уничтожаться, как утратившие ценность .
Фактически произошла полная остановка исследований политической полиции Российской империи второй половины ХIХ - начала ХХ вв.
М.Н. Покровский констатировал приниженное положение николаевского так называемого образованного общества, позволявшего лцарским шпионам Е разгуливать среди этого общества совершенно явно, в особом, отличавшемся от всех мундире и не рисковать, что их выгонят из собрания, побьют, заплюют и т.п. .
Особое место среди исследований 1930-х - первой половины 1950-х гг. занимают единичные работы, посвященные анализу отдельных государственных институтов Российской империи. Среди них особо выделяется многотомное исследование российско-советского историка права
М.Н. Гернета, посвященное эволюции царской тюрьмы. Оно обращает на себя внимание фундаментальностью источниковой базы, комплексностью (исследуется не только пиненциарная система, но и по мере необходимости уголовно-процессуальное право, в частности особенности предварительного следствия по делам о государственных преступлениях и даже нормы уголовного права, в том числе затрагивающие данные составы), высоким теоретическим уровнем и относительной объективностью выводов .
Изменение политического режима в СССРа во второй половине 1950-х - начале 1960-х гг. создали предпосылки для проведения новых исследований истории Третьего Отделения СЕИВК. Постепенно исследователи, в контексте различных других проблем, стали обращать свое внимание в работах и на состояние и функционирование политической полиции.
Особое место среди них занимает многотомное фундаментальное коллективное исследование по истории СССР. В отношении политической полиции данного периода, авторы его демонстрируют с одной стороны устоявшиесяа подходы, с другой их эволюцию, когда, исследуя функционирование не ограничиваются исключительно противодействием революционному движению, но выделяют и другие направления .
В 1960 - 1980-е гг. продолжают появляться исследования, посвященные целым периодам революционно-освободительного движения. В частности, монография В.А. Дъякова посвящена освободительному движению второй четверти ХIХ в. . Л.А. Коган обратился к исследованию нового аспекта революционно-освободительного движения феномена рядовых подданных империи разделяющих в своих взглядах антиправительственные идеи, критически относящиеся к существующей действительности .
Многочисленные исследования, посвященные крестьянскому движению, содержат анализ некоторых сторон взаимоотношений политической полиции и крестьянства, главным образом участие ее в противодействии открытым крестьянским выступлениям .
В середине 1980-х гг. Т.М. Бажева впервые опубликовала исследование, посвященное изучению системы правительственного контроля за общественными организациями в 1826 - 1861 гг., которое бесспорно имеет методологиское значение .
С начала 1990-х гг. наметился новый, четвертыйпериод в исследовании политической полиции Российской империи в целом и данного периода в частности. Это было прямым следствием, как внутренних закономерностей развития изучения политической полиции, так и главным образом перемен в политической системе и политическом режиме. С этого времени марксистко-ленинская методология, в частности принципы классового подхода и партийности, официально потеряли монополию. Прямым следствием этого стала ревизия общей концепции исторического развития, возращение в науку ряда достижений дореволюционных исследователей и использование достижений зарубежных ученых. Появились работы, специально посвященные изучению политической полиции, как в рамках истории России, так и истории отечественного государства и права.
В 1990 г. появилось исследование Д. Рац, посвященное анализу личности А.Х. Бенкендорфа. Автор, одним из первых в постсоветской исторической науке, предпринял попытку создать целостный портрет данного государственного деятеля с характерными для него противоречиями . В 1992 г. Ф.М. Лурье опубликовал комплексное, базирующееся на широком круге источников (в том числе не опубликованных), исследование отечественной политической полиции в 1649 - 1917 г. Однако, в работе имеются и спорные моменты, в частности об отношении к методам деятельности политической полиции и руководства института к провокации . В 1993 г. увидела свет монография Р.С. Мулукаева,а посвященная развитию российской полиции в истории отечественного государства с ХI по начало ХХ в. Данное исследование было посвящено анализу, как исполнительной, так и политической полиции . Объектом анализа продолжают оставаться источники получения оперативно-розыскной информации политической полицией, в частности в работе С. Королева анализируется феномены доносительства и доноса .
Продолжаются попытки исследовать агентурные методы деятельности Третьего Отделения СКЕИВ. В частности, исследование М.Д. Филина, посвященное Е.А. Хотяинцевой, вращающейся в окружении А.С. Пушкина и регулярно писавшей донесения на темы литературы и театра . Очерки О.А. Иванова посвящены деятельности представителей Корпуса жандармов в Москве .
В 1998 г. А.Г. Чукаревым была защищена докторская диссертация по теме Третье Отделение и русское общество во второй четверти ХIХ в. (1826 - 1855 гг.) , которая явилась итогом ряда его исследований, которые в основном политическую полицию исследовали в контексте других проблем, главным образом революционно-освободительного движения второй четверти ХIХ в.
В 2002 г. увидела свет коллективная работа Жандармы в которой был помещен исследований затрагивающих развитие отечественной политической полиции в первой половине ХIХ в . В частности, на ее страницах Ф. Севастьянов анализирует развитие политической полиции в первой четверти ХIХ в. по аспектам организации, личного состава, методов розыска и следствия, основных направлений деятельности и проходит к ряду выводов, которые представляют бесспорный интерес для исследователей (основные тенденции развития, периодизация и др.) .
Проблемами российской политической полиции занимались и зарубежные исследователи. В 1961 г. была опубликованаа работа американского историка, доктора С. Монаса Третье отделение. Полиция и общество в России при Николае I .а В 1968 г. увидела свет второе объемное исследование, специально посвященное анализируемой нами проблеме, преподавателя русской истории в Кэмбриджском университете П.С. Скваера Третье отделение. Политическая полиция России при Николае I . Значительным шагом в исследовании СКЕИВ стала фундаментальная работа финского исследователя П. Мустонена. Он анализирует фактическую сторону ее развития, но и параллельно исследует ее социальную и организационно-правовую природу. Ученый приходит к ряду новых, существенных выводов, которые имеют важное методологическое значение, но ряд из которых являются дискуссионным. В частности, что СКЕИВ не является самостоятельным государственным органом, а является институтом самодержца, и поэтому по своей компетенции он не может быть отнесен к какой либо ветви власти .
В целом степень исследованности политической полиции Российской империи 1826 - 1860 гг. крайне неравномерна. Достаточно хорошо исследованы часть руководящих органов политической полиции - Третье Отделение СКЕИВ и столичных (Санкт-Петербург, Москва) подразделений Корпуса жандармов и одновременно, слабо изучены, либо полностью выпали из поля зрения исследователей другой руководящий орган - Штаб Корпуса жандармов, а так же его местные подразделенияа в провинциальных губерниях.
Источниковая база определена выбором объекта изучения, целями и задачами, сохранностью, доступностью документов. В основу исследования впервые положены неопубликованные материалы, содержащиеся в фондах центральных и местных архивов и в меньшей степени опубликованные документы.
Первая группа источников выявлена ав материалах содержащихся в 16 фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Национального архива Республики Татарстан (НАРТ), Государственного архива Саратовской области (ГАСар.О), Государственном архиве Ульяновской области (ГАУО). Необходимо констатировать, невысокую степень полноты сохранности делопроизводственной документации Корпуса жандармов.
Вторую часть источников - опубликованные материалы, можно разделить на два типа: для первого публикация является обязательным условием или связана с их сущность, а для второго указанные условия не являются необходимыми.
Первый блок источников составляют нормативно-правовые акты различных форм, которые различались по юридической силе. Они широко были привлечены для исследования проблемы и составили важнейшую часть источниковедческой базы.
Информация, содержащаяся в нормах законодательных актов, носит комплексный, но далеко не всеобъемлющий характер, так как многие общественные отношения составитель оставлял вне поля зрения в силу различных причин. Специфика указанных актов выражается в лаконичности изложения информации и высокой степени ее объективности.
Не менее богатый и ценный материал по проблеме исследования содержат подзаконные акты, исходящие из Третьего Отделения СЕИВК (инструкции, предписания главного начальника, циркулярные предписания, циркулярный отзыв управляющего), руководства Корпуса жандармов (предписания Шефа,а начальника Штаба, приказы по Корпусу, отзыв начальника Штаба и дежурного штаб-офицера Корпуса), министерств - главным образом Военного министерства (приказы, инструкции, штатные расписания), а также Министерства внутренних дел, Министерства юстиции, Министерства финансов (инструкции, циркуляры, циркулярные предписания). В ходе работы над диссертацией была использована коллекция приказов, хранящаяся в Государственной публичной исторической библиотеке России и научной библиотеке ГАРФ. В некоторых случаях, министерства выпускали официальные систематизации указанных подзаконных актов .
Они принимались после начала реализации законодательных актов. Нормы, содержащиеся в них, дают информацию более детальную, чем законодательные акты. Правоприменительная практика вносила свои коррективы, снижая объективность содержащейся в них информации. Достаточно только обратить внимание на хронологические рамки ряда дел, содержащих многочисленные, фактически однотипные по содержанию, ведомственные нормативные акты по вопросу взаимоотношений жандармских штаб-офицеров и руководителей губерний .
Интересным источником являются неофициальные систематизации норм законов и подзаконных актов по тому или иному предмету регулирования, которые составлялись по мере необходимости служащими Третьего Отделения СЕИВК и Штаба Корпуса.
Тесно к данной группе источников примыкают документы (записки, проекты), связанные с их разработкой. По содержанию их можно разделить на две части. Первая - посвящена изложению в теоретическом аспекте вопросов организации, функций высшей полиции.. Вторая часть связана с обсуждением создания и реформирования Третьего Отделения и Корпуса жандармов. Материалы, содержащиеся в них, позволяют увидеть различие в подходах участников процесса, эволюцию господствующей точки зрения, степень влияния на законотворческий процесс различных факторов.
Второй основной блок использованных источников составляют различные типы делопроизводственной документации, которые можно условно разделить на пять групп.
К первой группе, широко использованной в ходе анализа проблемы диссертационного исследования, относятсяа различные типы делопроизводственной документации, среди которой следует выделить четыре типа материалов.
К первому типу относятся материалы общего делопроизводства - это ежегодные Обзоры (1827 - 1855 гг.), представляемые руководством политической полиции Николаю I. С одной стороны, они являлись отчетами о результатах деятельности данного института, а с другой - оценкой данного ведомства процессов и состояния положения дел в государстве . Детальный источниковедческий анализ их содержится в опубликованной литературе .
Ко второй группе относятся всеподданнейшие доклады Императору Шефа Корпуса жандармов и начальника Третьего Отделения СЕИВК по частным вопросам организации и функционирования, которые появлялись по мере потребности на протяжении всего исследуемого периода, а также докладные записки и донесения, которые подавались императору не только руководством политической полиции по экспедициям, но и широким кругом сановных чиновников иных ведомств с самым различным содержанием . Это так называемые вторичные источники. Степень объективности информации в них зависит от исходных (первичных) источников, а также профессионализма иа целей составителя, который имеет большую возможность выявить объективность информации в силу наличия у него ряда документов.
Третья группа - это самая большая по объему разновидность делопроизводственной документации внутри/ межведомственная переписка. В основном она осуществлялась в установленных нормативными актами формах. В ходе этой переписки вышестоящая инстанция политической полиции направляла нижестоящей циркуляры, предписания , а в обратном направлении отправлялись рапорта, которые могли сопровождать донесения, записки, отношения. Особую группу внутри/межведомственной переписки составляют донесения и записки. Они создавались штаб-офицерами в губерниях для руководства политической полиции. По тематике своего содержания были крайне разнообразными (обзор состояния дел в губернии, информация по конкретной проблеме с точки зрения штаб-офицера, могущая иметь негативные последствия, аналитические оценки), с высокой степенью полноты отражали процессы. Однако существенным недостатком данных источников является различная, доходящая до низкого уровня, степень объективности информации. Актуальность ряда поставленных в записках штаб-офицеров проблем являлась общероссийской, а уровень их изложения настолько высоким, что руководство считало возможным представлять их даже императору. К этому типу материалов относятся отчеты, расчеты, выписки (по функциональной, строевой, хозяйственной части), которые регулярно отправлялись вышестоящему руководству политической полиции, в ряд департаментов военного ведомства .
Четвёртая группа разновидностей источников общего делопроизводства относятся материалы внутреннего документооборота подразделений политической полиции и ряда иных институтов: к примеру, Журнал казанской жандармской команды за 1829 - 1830 гг. . Информация содержащаяся в нем имеет высокую степень объективности, полноты, а также носит комплексный характер. Данный источник позволяет в полном объеме исследовать все основные грани состояния и функционирования указанного вида местных подразделений на начальном этапе анализируемого периода развития политической полиции. Составной частью указанной группы являются журналы регистрации входящих/исходящих документов управления штаб-офицера в Симбирской губернии по Третьему Отделению за 1856 - 1858 гг. . Данный уникальный источник, введенный нами впервые в научный оборот, имеет большую ценность. Он содержит материалы для статистической обработки, позволяющие четко определить основные направления деятельности и место местных подразделений политической полиции в структуре государственных и сословных институтов на уровне губернии. Тесно примыкают к указанному типу делопроизводственных источников различные по проблематике Описи. Ценность их состоит ав том, что в ряде случаев они являются единственным систематическима источником, содержащим косвенные сведения о состоянии и функционировании местного подразделения, так как все другие документы, в силу различных причин, были уничтожены. Особую разновидность документации, содержащей объективную и систематизированную информацию, представляют кондуитные списки офицеров и нижних чинов направлявшиеся руководству Корпусом.
Пятая группа - это материалы проведения предварительного и формального следствия, выступающие в виде протоколов осмотра места преступления , вещественных доказательств, выемки, допросов различных лиц, а также решения по делам о государственных преступлениях, вынесенные в судебном, а в основном, в административном (внесудебном) порядке .
Третьим блоком источников являются материалы оппозиционной прессы выходящей за рубежом. В периодических изданиях А.И. Герцена и П.В. Долгорукого, авторы неоднократно констатировали бессилие противостояния политической полиции злоупотреблениям, беззаконию чиновников и социальную опасность некоторых якобы широко используемых ею методов деятельности. Следует заметить, тенденциозность информации содержащейся в данных публикациях.
Четвертым блоком источников, широко использованных нами в ходе анализа проблемы, являются источники личного происхождения. Среди них особое по значению место занимают мемуары. Это информативно мало ёмкий, но часто содержащий уникальные сведения по анализируемой проблеме источник. Авторами их являются бывшие государственные служащие, в частности политической полиции,а представители оппозиционно-революционного движения иа частные лица. Спецификой мемуаров является наличие неточностей в фактах и необъективностьа оценок, излагаемых авторами, что обусловлено различными причинами. Авторы подавляющей массы мемуаров в той или иной мере тенденциозны в изложении происходящих событий в силу специфики исследуемого нами государственного института . Заметим, что невысокая степень достоверности определяет возможность их эффективного использования только в комплексе с другими видами источников.
Другой, менее распространенной разновидностью источников данного типа являются записки и дневники. К примеру, записки А.Х. Бенкендорфа содержат отрывочные фактические сведения, касающиеся политической полиции, без каких либо комментариев . Противоположным примером является, содержание заметок Л.В. Дубельта представляющее размышления по актуальным вопросам текущей внутренней и внешней политики государства с ярко монархических позиций .
Эпистолярные источники представлены частной перепиской между физическими лицами. Наиболее информативная для нас частьа ее относящаяся к регионуа сохранилась как результат активного применения перлюстрации в исследуемый период .
Таким образом, перечень источников по анализируемой проблеме достаточно большой. Однако подчеркнём, что специфика проблематики наложила определенный отпечаток на состав использованных источников, в основе которых находятся нормативные акты и делопроизводственные материалы. Однако цель и задачи исследования потребовали использования в работе другие типы источников, что позволило обеспечить реализацию принципов историзма, комплексности и объективности.
Цель работы состоит в том, чтобы: исследовать закономерности становления и развития системы местных подразделений политической полиции Российской империи. Для реализации данной цели необходимо решить нижеследующие задачи:
- исследовать факторы, обусловившие переход к новому периоду в развитии политической полиции Российской империи и оказавшие влияние на ее эволюцию в его хронологических рамках;
- раскрыть основные тенденции развития нормативно-правовой базы организации и деятельностиа политической полиции
- изучить становление и основные тенденции развития структуры политической полиции в поволжских губерниях;
- проанализировать компетенцию (предметы ведения и полномочия) различных типов и видов подразделений политической полиции;
- определить основные формы, методы деятельности местных подразделений;
- выявить место и роль анализируемых подразделений в механизме функционирования отечественного государства на уровне губерний;
- исследовать основные направления функционирования местных подразделений Корпуса жандармов в Поволжье.
Методологическая основа диссертации определяется поставленными в нее целями и задачами, базируется на общефилософском подходе к познанию объективной реальности на основе системного анализа. В основе данного исследования лежит материалистический подход, понимание исторического развития как противоречивого диалектического процесса, где объективные социальные противоречия порождают и изменяют социальные явления, в том числе государственные институты. Особенно активно такие процессы происходят на фоне обострения всех общественных конфликтов, как это происходило в России исследуемого периода (обострение социальных противоречий, противостояние классов разрушающегося феодального и зарождающегося капиталистического общества).
Историческое изучение предполагает раскрытие исторической обусловленности возникновения и функционирования политической полиции как государственного института, его места в государственном и общественном организме Российской империи указанного хронологического периода, присущих ему особенностей и специфических черт, а так же его социальной функции в развитии и существовании социального единства Российского государства XIX в. Историческое исследование изучаемых проблем опирается на конкретно-научную историческую методологию и методику исследования: в исследовании используются историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический и историко-системный методы (структурный и функциональный анализ). Историко-генетический метод позволяет выявить эволюцию политической полиции как государственного института, историко-сравнительный метод показывает различия и сходства разных форм устройства и деятельности в разных регионах России в изучаемый период, историко-типологический направлен на выделение и упорядочение изучаемых явлений на качественно определенные типы на основе присущих им общих существенных признаков, историко-системный метод позволяет, с одной стороны рассмотреть исследуемый институт как систему, в виде совокупности элементов и связей между ними, обладающую уникальными свойствами и совокупностью внешних связей, а, с другой, рассмотреть политическую полицию как элемент более крупной системы - всей Российской империи XIX века. Не следует также забывать, что любая концепция исторического развития всегда в большей или меньшей степени ограничена, а значит характеристика тех или иных исторических явлений на основе некоторой теории справедлива лишь в определенных исторических пределах . В работе применены так же проблемно-хронологический и количественный методы.
Изучение данного явления представлено в динамике, развитии, изменении, конкретно-исторической обусловленности при всестороннем анализе с целью выявления его сущности, что предполагает комплексность подхода к объекту исследования с выявлением причинно-следственных связей и анализом тенденций развития. В исследовании применяются принципы историзма и объективности, рассматривается детерминированность исторических явлений существовавшими историческими условиями. Описательно-повествовательный метод позволяет реконструировать особенности формирования, устройства и функционирования органов политической полиции.
В работе широко используются общефилософские и формально-логические методы: абстрагирование и идеализация, индуктивный и дедуктивный методы, методы анализа и синтеза, сравнения и различения.
Особо следует указать, что целостное изучение проблемы потребовало расширения традиционных (формационных) методологических установок, распространенных до недавнего времени в исторических и историко-юридических исследованиях, и их корректного сопряжения с модернизационным подходом. Теория модернизации сложилась в рамках особого - прогрессистского стиля мышления, методология которого базируется на предположении о том, что исторически общество усложняется и совершенствуется. Движение его может быть описано как поступательное: через преодоление разрозненного аграрно-традиционного общества к более совершенному, рационально устроенному обществу. Для России теория модернизации получила воплощение в концепциях догоняющего развития и перехода к современному обществу. Согласно этим концепциям, Россия, в силу ряда причин внешнего и внутреннего характера, задержалась в развитииа по сравнению с передовыми странами Западной Европы. В процессе ликвидации лотставания, в Российском государстве происходили параллельно два процесса, имеющих отношение к модернизации страны: реформирование сверху и революционный тенденции снизу. Этим был обусловлен выбор путей общественного развития страны в XIX - XX вв. Это непосредственно касалось развития такого института Российского государства как политическая полиция, задача которой была контролировать и сводить к минимуму процессы второго типа.
Поставленная цель и задачи обусловили применение широкого круга методов исследования: проблемно- хронологического, сравнительно-исторического, описательно- иллюстративного, количественного, структурного. При анализе проблемы принципиальным являлось всестороннее и системное ее рассмотрение, учет всех факторов, оказывавших влияние на развитие политической полиции как государственного института Российской империи.
Научная новизна вытекает из выбранного объекта анализа, обусловлена уровнем предшествующей разработки проблемы. Данная работа является первой в современной российской науке конкретно-историческим, комплексным исследованием местных подразделений политической полиции в Поволжье с момента их зарождения до 1860 г. В нем дано цельное представление о факторах обусловивших новый период в развитии анализируемого государственного института; нормативно-правовой базе организации и функционирования; становлении иа развитии структуры; становлении и эволюции компетенции различных типов и видов подразделений; основных формах, методах деятельности; месте и роли местных подразделений политической полиции в механизме функционирования отечественного государства на уровне губерний; основных направлениях деятельности местных подразделений Корпуса жандармов; специфики отдельных аспектов кадровой политики в отношении их.
Ряд выводов исследования может быть экстраполирован на подавляющую часть местных подразделений, дислоцированных в Европейской части России, так как, во-первых, нормативное регламентирование их состояния и функционирования осуществлялось едиными актами, во-вторых, условия и последствия их реализации в Поволжье и в других регионах были во многом схожими.
Работа расширяет диапазон изучения причин и основных направлений эволюции государственного строя Российской империи. Она также позволяет по-новому рассмотреть такие аспекты внутренней политики, как реформирование отдельных аспектов государственности с целью адаптации к новым условиям, борьба государства с различными негативными явлениями в механизме реализации внутренних функций, противодействие его проявлениям оппозиционно-революционного движения. Кроме того, проблема имеет выход на вопросы внутриполитической истории страны в 1826 - 1860 гг. В частности, среди них: возрастание роли императора в механизме функционирования общества и государства, борьбы внутри правящей элиты и дворянства в регионах.
Научно-практическая значимость работы заключается в том, что представленные в ней материалы и выводы, предложенные подходы востребованы как в научно-исследовательской, так и в учебно-педагогической практике. В частности, при: создании трудов по политической истории, подготовке сборников документов, разработке лекционных курсов и учебных пособий по проблемам политической истории Поволжья, а так же истории отечественного государства. Они могут быть использованы в качестве источника дополнительной информации для разработки комплексной концепции реформирования системы правоохранительных органов РФ и модернизации доктрины деятельности отечественных спецслужб по обеспечению безопасности общественного и государственного строя от внутренних и внешних угроз. Сведения, содержащиеся в исследовании использованы в ходе дальнейшего уточнения состава фондов региональных государственных архивов, в частности, для выделения дел, относящихся к местным подразделениям политической полиции до 1867 г., из фондов Губернских жандармских Управлений и других в самостоятельный фонд Управления штаб-офицера в Егубернии.
Основные положения, выносимые на защиту:1. Зарождение и развитие системы местных подразделений исследуемого института было обусловлено комплексом объективных и субъективных причин. Они были порождены развитием общественных отношений и спецификой мировоззрения, личных качеств императора и государственных служащих.
2. В анализируемый период впервые в системе организации политический полиции были образованы местные подразделения (органы), которые были самыми многочисленными в институте и подразделялись на два типа и ряд видов, что резко, с одной стороны, усложнило структуру института, с другой - создало предпосылки для эффективного его функционирования.
3. Компетенция политической полиции и ее местных подразделений на начальном этапе представляет смесь фрагментов полномочий относящихся к военной, исполнительной и политической полиции. В течение исследуемого периода ее компетенцияа постепенно избавляется от элементов военной и, частично, исполнительной полиции, хотя и не в полном объеме. Одновременно, по мере углубления кризиса феодально-крепостнических отношений и, как следствие, появления новых угроз государственной и общественной безопасности, состав предметов ведения, непосредственно относящихся к политической полиции, постоянно увеличивается, конкретизируется.
4. Выделяется ряд основных направлений деятельности местных подразделений политической полиции: оперативно-розыскная деятельность, проведение дознаний или участи в составе следственных комиссий по фактам совершения правонарушений (в частности, преступлений), профилактика, поддержание и восстановление общественного порядка.
5. В системе высших органов власти и центрального управления Российской империи 1826 - 1860 гг. руководящие подразделения политической полиции занимали важное место. Механизм их взаимосвязей был в основном прямым, а сами они осуществлялись, главным образом, в информационной сфере, реже - взаимодействия. В соответствии с общей ситуацией в государстве руководство политической полиции направляло деятельность местных подразделений, в частности, обращало их внимание на содействие мерам, реализуемым местными подразделения иных органов и учреждений.
6. Местные подразделения политической полиции занимали особое место в механизме функционирования государства на региональном и губернском уровне. Правовая основа функциональных взаимосвязей местных подразделений корпуса жандармов и иных институтов заключалась в совпадении отдельных аспектов их компетенции, главным образом - предметов ведения. Нормативная их регламентация с подразделениями других государственных органов и учреждений развивается на протяжении всего периода и достигает высокого уровня. Большое влияние на развитие взаимосвязей оказывали субъективный фактор, а также место и время их реализации. Взаимосвязи можно классифицировать по: сферам - информационные и взаимодействия; механизмам - прямыеа и косвенные; интенсивности; содержанию.
7. Наиболее активно и эффективно в рамках своей компетенции они взаимодействовали с руководителями регионов (генерал-губернатора-ми) и губерний (военными и гражданскими губернаторами), со служащими подразделений исполнительной полицииа в губернских городах. В значительно меньшей степени с должностными лицами и подразделениями министерства юстиции (губернским прокурором, губернскими и уездными стряпчими, уездными и губернскими судами) и командованием воинских формирований, а также органов сословного самоуправления и сельской полиции.
8. Основные направления деятельности местных подразделений политической полиции позволяют сделать вывод, что в 1826 - 1860 гг. противодействие противникам существующего общественного и государственного строя занимало главное место по значению, но не основное в объеме их деятельности. Доля противодействия государственным преступленияма на протяжении периода постепенно нарастала, особенно в заключительное пятилетие указанного периода. Однако, почти вся и другая часть функционирования подразделений Корпуса жандармов, дислоцированных в регионе, в соответствии с их компетенцией была направлена на реализацию предметов ведения, которые были в той или иной мере связаны с обеспечением безопасности существующего общественного и государственного строя.
Апробация результатов работы. Материалы и выводы диссертационного исследования обсуждены на заседании кафедры отечественной истории ГОУ ВПО Ульяновский государственный университет, изложены в докладах на 4 международных, 4 всероссийских, 2 межрегиональных и 2 межвузовских научно-практических конференциях, отражены в 4 монографиях, 45 статьях, в том числе 8 - в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК. Общий объем публикаций по теме - 82 п. л.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель, задачи, объект, предмет, хронологические и территориальные рамки исследования, формулируются основные методологические подходы, анализируются источники, доказывается научная, теоретическая и практическая значимость работы, ее научная новизна, отражаются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов.
В первой главе Историография, источники и методология исследования дается историография вопроса, характеризуются источники и методология исследования.
Во второй главе Условия развития и функционирования политической полиции Российской империи в 1826 - 1860 гг. раскрываютсяа общественно-политические условия, которые способствовали принятию решения руководителями страны о реформировании политической полиции.
В первом параграфе лПричины реформирования в начале второй четверти XIX в. Социально-экономическая и общественно-политическая ситуация автор предпринял попытку разобраться в причинах, вызвавших реформирование правоохранительных органов вообще и политической полиции Российского государства в частности в период правления императора Николая I.
Среди главных причин, вызвавших создание политической полиции, автор выделяет такие, как усиление социальных противоречий как межклассовых, так и внутри социальных групп (в первую очередь, внутри дворянства), которые стали разрешаться в политической сфере в качественно новых формах. Дворянство, которое составляло основу правящей элиты, никогда не были монолитными. Внутри последней всегда существовали группировки, отражавшие в той или иной мере интересы определенных слоев господствующего сословия и ведущие постоянную борьбу за влияние на монарха. Поэтому, в немалой степени, царское правительство желало знать настроения в дворянской среде, пресечь своевременно фрондирующие настроения, подпитываемые из Франции, Испании, Австро-Венгрии и других европейских стран, переживавших в разное время революционное брожение.
Декабристы породили не только качественно новые формы политической борьбы, но и новые, опасные для государства мировоззрения, от которых официальная государственная идеология, до этого времени, рассматривавшаяся как единственная и сама собой данная, базирующаяся на Православии, потребовала защиты. Буквально с первых дней правления Николая I шла активная борьба с инакомыслием, все больше и больше проникавшего не только в среду дворянства, но и других слоев населения - мещан и даже купечества. Данные тенденции формировали анеобходимость, с одной стороны, контроля за политическими настроениями социальной базы самодержавия - дворянства, всеми лицами, состоящими на службе (государственной и общественной), с другой ? для пресечения процесса расширения противников режима (следствием чего стало зарождение тенденции сужения социальной базы), необходимости борьбы с носителями либеральных и революционных идей независимо от их социального статуса.
Важным фактором, в немалой степени способствовавшим проведению преобразований в системе правоохранительных органов государства,а стал общий рост государственной и тяжкой преступности в стране. По мнению А.И. Гурова, в первой половине XIX в. общий рост преступности, в частности, государственных и должностных преступлений требовал дальнейшей дифференциации полицейских органов и расширения географии их размещения. Рост преступности подтверждают сведения, приведенные из официальных источников в работе А.Д. Марголиса о количестве сосланных в Сибирь: за 1807 - 1811 гг. Ц 10175, за 1812 - 1821 гг. ? 39761, за 1822 - 1831 гг. ? 91709 человек. Даже в условиях либерализма Александра 1 тенденция к росту бесспорна. Последний показатель будет превышен только через 30 лет, за 9 лет (1862 - 1871 гг.) буржуазных реформ было сослано 123542 человека.
Следует также помнить о том, что значительно возросла роль государства в жизни российского общества, поэтому последовательное проведение принципов бюрократизации, централизации и военизации рассматривались, как эффективное средство борьбы с революционным движением и укрепления самодержавных порядков. При нем создалась продуманная система всесторонней государственной опеки надЕжизнью граждан. А так как в государстве подобные органы уже существовали (Сенат, прокуратура) и не справлялись с данной ситуацией, необходимо было создать новый более эффективный, осуществляющий свою деятельность в иных формах и другими методамиа - им была политическая полиция. Поэтому изначально на вновь создаваемую политическую полицию России возлагалась обязанность осуществления надзораа за деятельностью государственных органов, как в Центре империи, так и в провинции.
Во втором параграфе Общественное мнение - фактор функционирования политической полиции раскрывается роль общественного мнения, определяющего правоохранительную деятельность.
Доказано, что общественное мнение в деятельности политической полиции играло двоякую роль. Во-первых, правительство Николая I многое делало для того, чтобыа сформировать его, особенно в среде дворянства, проявляющего склонность к оппозиционности, а также широких народных масс в духе безапелляционной и полной поддержки Самодержавия и проводимой в стране внутренней и внешней политики.а Политическая полиция, в этом направлении играла ключевую роль. С этой целью должностные лица политическую полиции чутко реагировали на барометр общественного мнения, выявляли источники слухов, порочащиха Государя-императора и его окружение, пресекали их распространение и гасили источники их появления, разоблачая их носителей в открытой печати.
Однако, будучи реалистами, жандармские офицеры и уполномоченныеа не только боролись с источниками слухов, но и активно выявляли ту почву, на основе которой они произрастали. Не стесняясь чинов и званий немедленно докладывали по инстанции, аа также информировали губернаторов и других ответственных должностных лиц о фактах злоупотреблений чиновников на местах своим служебным положением, о негативной политической ситуации. Периодически возникающих в тех или иныха местностях России, а также предлагали комплекс мер по их нейтрализации, пресечению, преодолению кризисной ситуации.
Необходимо особо выделить в качестве специфического предмета ведения морально-психологическое состояние общества и отдельных его сословий (например, конфликты между подданными независимо от оснований), которые могли негативно отразиться на единстве социальной опоры самодержавия - дворянстве, а, следовательно, функционировании ряда подразделений государственного механизма на уровне губернии.
В главе третьей Эволюция организации и компетенцииа местных подразделений политической полиции освещается процесс эволюции этой спецслужбы, созданной, главным образом, для политического сыска. Показаны основные этапы становления ее структуры, формирования кадрового корпуса, возрастание роли в жизни государства.
В первом параграфе Причины дуалистической системы и состав организации политической полиции показана ее природа, цели и задачи, охарактеризованы функции.
Причины двойственной формы организации, заложенные уже в проекте А.Х. Бенкендорфа, имели двойственный характер. Во-первых, формировалась структура, осуществлявшая качественно новый надзор за процессами в различных сферах и на разных уровнях общественно-политической жизни, более отвечавших требованиям времени (в частности, апогею российского абсолютизма, в котором политическая полиция являлась оружием из нейтральных элементов).
Во-вторых, анализируемый институт создавался как полицейский и был наделена соответствующей компетенцией. Третье Отделение являлось составной частью СЕИВК и соответственно имело структуру канцелярии. Поэтому оно не было наделено всеми необходимыми полномочиями и, как следствие, не могло самостоятельно реализовывать компетенцию в полном объеме без содействия Корпуса Жандармов, который, относясь к органам подчиненного управления (а по характеру компетенции ? к исполнительной власти), имел относительно разветвленную структуру и полномочие полицейского органа.
В-третьих, в XVIII в. органы, реализующие компетенцию политической полиции в Российской империи, имели гражданский статус, и в первой четверти XIX в. основные из них продолжали иметь аналогичный характер, несмотря на зарождение военизированных. Таким образом, бесспорным являлось наличие большего опыта руководства органами, реализующими компетенцию управленческих чиновников и в значительно меньшей мере у военнослужащих, в частности, жандармского начальства.
В-четвертых, двойственность была действительным фактором на пути возможных злоупотреблений в условиях перманентной концентрации власти у политической полиции, которая не только была централизованной, но и обладала военизированными формированиями. Подобные тенденции проявились во время функционирования Министерства полиции.
В-пятых, двойственная форма затрудняла узурпацию власти военнослужащими, так как наличие ведущего гражданского органа позволяло контролировать действия жандармских офицеров.
Таким образом, дуалистическая форма организации и состав органов, образующих политическую позицию, обеспечили слияние почти разнообразных элементова отечественного государства в ее системе и создали предпосылки для эффективной реализации проекта.
Во втором параграфе Образование и эволюция руководящих подразделений в 1826 ? 1860 гг. раскрывается роль руководящих структур политической полиции, решения которых осуществлялись местными подразделениями, являющимися основным объектом данного исследования. Руководящие подразделения, функционировавшие во второй половине
20-х ? конце 50-х гг. XIX в., формировались относительно длительное время.
Руководителем Третьего Отделения в июле 1826 г. был назначена генерал-адъютант А.Х. Бенкендорф, при этом предполагалось двоеначалие, так как непосредственное руководство чиновниками возлагалось на
М.Я. фон Фока. Однако названия должностей этих лиц не фигурировали. Это позволяет сделать вывод о том, что принцип персонификации власти имел место.
В силу своих должностных обязанностей А.Х. Бенкендорф сопровождал Николая I во время поездок по стране и достаточно продолжительно отсутствовал в Петербурге. Это обстоятельство поставило на повестку дня вопрос о создании механизма обеспечения руководства центральными органами политическую полиции.
Так, весной 1828 г. А.Х. Бенкендорф в составе императорской свиты отбыл на продолжительное времяа на театр военных действий с Турцией, и была введена следующая схема управления политической полицией. На основании специально разработанной инструкции из 11 параграфов Третье Отделение переходило под непосредственное начальство Главнокомандующего в Санкт-Петербурге графаа П.А. Толстого. Ему докладывали все донесения (в том числе и по высшей полиции), которыеа либо разрешались им по существу, либо направлялись императору. Следовательно, реализовывалась одна из целей проекта: руководство политической полиции и император регулярно и оперативно из независимых от местных властей источников узнавали об экстраординарных и иных событиях.
Постепенно увеличивались объемы текущего делопроизводства, количество оконченных дел росло и со временем возникла острая необходимость в их систематизации и хранении. В результате в 1849 г. возник архив Третьего Отделения.
Свидетельством изменений в организации Третьего Отделения является увеличение численности служащих в нем лиц и в некоторой степени появление номенклатуры должностей. К концу 1850-х гг. возник вопрос о создании типографии.
Таким образом, руководящие подразделения политической полиции представляли собой организационно самостоятельные элементы, что предопределило их различную внутреннюю организацию, в которой отдельные составляющие имели известную автономность при формально закрепленном механизме взаимосвязей их служащих.
Третий параграф Становление и развитие местных подразделений Корпуса Жандармов в 1826 ? 1836 гг. посвящен анализу динамики политической полиции в указанный период. Подразделения Корпуса Жандармов, дислоцированные в регионах, были представлены управлениями округов, управлениями отделений и оперативно подчиненными ведомству жандармскими командами. В апреле 1827 г. в России было образовано 5 жандармских окружных управлений.
Первоначально окружное дежурство было канцелярией, посредством которой начальник управлял жандармским округом. Процесс формирования одних округова шел быстро, в других ? затянулся.
Начальники и дежурства округов по Положению 1827 г. должны были размещатьсяа в губернских городах. Однако реальная ситуация на начальном этапе не соответствовала предъявляемым требованиям. Одной из причин сложившегося положения было содержание кадровой политики и механизмов ее реализации, неразрывно связанные с императором. Сложилась необходимость корректировки норм Положения 1827 г. Сформировались способы их принятия: инициативу об изменении места дислокации проявляло руководство Корпусом, а окончательное решение продолжало приниматься исключительно императором.
Территория каждого жандармского округа согласно приложениюа к Положению включала ряд областей или губерний или их совокупность. 60% окружных управлений охватывали своей деятельностью 11 административно-территориальных единиц, 20% ? 10 единиц и еще 20% ? 8 единиц. Сопоставление площадей жандармских округов и страны в целом приводит к выводу, что первоначально местные подразделения политической полиции дислоцировались не более чем на половине территории государства. Территории Дальнего Востока, Сибири, Войска Донского (Кубани) и Царства Польскогоа не входили ни в один округ. Причины, приведшие к этому, были различны. На Дальнем Востоке и в Сибири это объяснялось восприятием их как регионов в политическом отношении второстепенных, в Царстве Польском ? нежеланием наместника (Великого князя Константина Павловича) иметь на своей территории ведомство, независимое от него.
1 июля 1836 г. императором было утверждено объемное Положение о Корпусе жандармов с многочисленными приложениями. Одним из основополагающих введений стал следующий документ: Правила для руководства при отделении жандармских команда от внутренней стражи и передача оных в ведомство Корпуса жандармов. Таким образом, был разработан и принят акт, который на протяжении последующих 30 лет будет основополагающим в нормативной базе, определяющей главные аспекты организации и в небольшой степени ? деятельность Корпуса жандармов.
В четвертом параграфе Изменения в организации местных подразделений Корпуса жандармов в 1836 ? 1860 гг. анализу подвергнуты основные тенденции в развитии Корпуса жандармов в рассматриваемый период. Главными из них стали увеличение численности и расширение зон ответственности. В эти годы растет число кружков, объединяющих, главным образом, либеральную или революционную демократии. Власть принимает ответные меры, усиливая Корпус жандармов.
Количество управлений начальников округов достигло 7 и при сохранении окружной системы организации увеличилось на 40%. На территории Поволжского региона первоначально по Положению 1836 г. функционировали подразделения двух округов: пятого и шестого, с конца 1837 г ? седьмого, в который был переименован бывший шестой, и нового шестого, выделенного из старого пятого округа.
Структура управления включала окружного начальника и при нем 1 штаб-офицера, 1 адъюнкта, а также Дежурство округа, состоявшее из 1 старшего адъюнкта, 1 аудитора, 4 писарей из кантонистов, 1 инвалида (ветерана). Появились новые должности. Особенно характерно ? в условиях роста документооборота ? 4 писаря.
На 1 мая 1860 г. в составе Корпуса было 66 штаб-офицеров с управлением (городским, губернским), в том числе 55 ? в губерниях, 2 ? на Кавказе и 4 ? в Царстве Польском. В конце 1860 г., по данным штаба Корпуса жандармов, на территории Поволжья размещалось 7 управлений губернских штаб-офицеров из 12, состоявших в 7 округе (11% от общего числа по стране). В государстве в них несли службу 132 офицера (в том числе 4 переводчика) и не менее 127 писарей; на территории Поволжья ? 7 штаб-офицеров, 7 обер-офицеров (10% от общего числа по стране) и 14 писарей.
Механизм принятия решений о создании новых должностей был достаточно прост и включал императора, военное министерство (так как Корпус считался военной частью, а следовательно в вопросах дислокации подразделений и по вопросу штатов подчинялся данному ведомству) и руководство Корпуса.
На протяжении 1836 ? 1860 гг. действовал принцип: одно местное подразделение дислоцируется в одной губернии, в порядке исключения в городе в основном оставался неизменным. Однако эпизодически происходили некоторые изменения. Так, в последнем из указанных актов повторяется содержание приказа по военному ведомству от 28 августа 1847 г. с новым расписанием мест, подлежащих наблюдению штаб-офицеров шестого жандармского округа. Оно было утверждено императором, что указывает на большое значение, придаваемое данному аспекту руководством страны.
В целом, за период с 1827 по 1860 гг. организация политической полиции Российской империи, в первую очередь, система местных подразделений претерпела существенные изменения в процессе становления и развития. Качественные и количественные изменения ее организационных элементов как следствие воздействия комплекса разнохарактерных причин создали предпосылки для оптимизации подразделений политической полиции различного уровня, типов и видов к изменяющимся тенденциям развития общества и государства.
Пятый параграф Эволюция предметов ведения и полномочий начальникова отделений жандармских офицеров в губерниях, жандармских команд посвящен анализу зарождения и эволюции компетенции указанных видов местных подразделений политической полиции.
После образования местных подразделений Корпуса жандармов в виде управлений округов, отделений, а позднее - штаб-офицеров в губерниях (областях, городах) встал вопрос определения их компетенции. Среди совокупности актов центральное место занимали две инструкции. Первая - жандармским штаб-офицерам (сентябрь 1826 г.). Она содержала широкий круг предметов ведения, не имеющих прямого отношения к государственной и общественной безопасности, и ограниченный круга во многом активных полномочий. Вторая - дополнительная (мартЧапрель 1827 г.), основной целью которой было уточнение предметов ведения и полномочий штаб-офицеров в регионах и губерниях с указанием ограничений по ряду последних. Отметим, что распространенное мнение о правовом режиме секретности в отношении указанных инструкций не в полной мере соответствует истине.
С этого момента на протяжении всего анализируемого периода компетенция штаб-офицеров Корпуса жандармов в округах, отделениях, губерниях стала изменяться и конкретизироваться под влиянием изменяющейся ситуации в России и ряде европейских стран. Кроме того, для руководства политической полиции стали очевидны недостатки разработанных инструкций, и оно приступило к опросу своих подчиненных по данному предмету.
Однако даже к концу исследуемого периода компетенция жандармских штаб-офицерам в губерниях, областях, городаха не была четко определена, как в аспекте полномочий, а главным образома предметов ведения. В частности, предметы ведения включали в себя: все государственные преступления; контроль за инакомыслящими; недостойное поведение военнослужащих вне казарм; убийство крестьянами помещиков; волнения, неповиновение крестьян иа жестокое обращение с ними помещиков, арендаторов и управителей; должностные преступления, связанные с набором рекрутов; коррупция и волокита в делопроизводстве;подделка монет и государственных кредитных билетов; хищение казенного, церковного или общественного имущества; смертоубийство, разбой, грабеж, насилие, поджоги; все экстраординарные события и явления.
Начальники отделений, а впоследствии жандармские штаб-офицеры в губерниях были наделены оперативно-розыскными, следственными ( составе комиссий), административными, контролирующими полномочиями, они также получили право информировать руководство губернии,а округа о ситуации в районе деятельности их подразделения.
Далее анализируются основные этапы формирования компетенции данного типа местных подразделений политической полиции.
Первоначально предметы ведения и полномочия жандармских команд формировались на базе Положения для внутренней стражи от 3 июля 1811 г. Непосредственно процесс регламентации компетенции жандармских команд начался 1 февраля 1817 г. В Положении о Корпусе жандармов от 1 июля 1836 г. появляется отдельная IV глава, регулирующая Предметы и порядок употребления жандармов. Их компетенция включала в себя: поддержание и восстановление нарушенного общественного порядка в местах массового скопления людей во время чрезвычайных ситуаций; оперативно-розыскные мероприятия по предупреждению и раскрытию ряда составов преступлений, в частности, задержанию преступников и лиц, подозреваемых в совершении преступлений; помощь в реализации законов органами исполнительной власти; содействие в реализации решений судебных органов; конвоирование особо опасных преступников; выполнение функций посыльных и ординарцев.
Проблема компетенции жандармских команд нашла отражение и в Общем наказе гражданским губернаторам от 3 июля 1837 г. Вопрос о предметах ведения и полномочиях жандармских команд рассматривался в Х отделении данного акта, именуемом Отношения к военному ведомству. В з 288 аизлагался перечень случаев из 14 пунктов, составлявших основания для использования губернаторами внутренней стражи (и в подавляющей массе - жандармских команд). Однако данные нормы в ряде случаев противоречили сами себе. Можно констатировать борьбу двух противоположных тенденций: с одной стороны, законодатель расширяет круг предметов ведения и полномочий жандармов, с другой Ча их сужает. Данное обстоятельство указывает как на невысокий уровень нормативного регулирования вопроса , так и на то, что законодательа не мог окончательно четко очертить круг предметов ведения и полномочий жандармских команд. Указанная компетенция жандармских команд сохранялись до
1860 г., несмотря на то, что губернаторы пытались в одностороннем порядке расширить круг аспектов, подпадающих под ведение жандармских команд, чему руководство Корпуса противодействовало. Это было одним из оснований для конфликтов двух ведомств, как и тенденция превращения нижних чинов жандармских команд в помощников чиновников МВД.
Особое место занимает вопрос определения круга полномочий начальников жандармских команд. Имелись две противоположных тенденции: одна, направленная на ограничение их полномочий в качестве представителей политической полиции и другая - на расширение, возврата назад. Последнее было обусловлено как объективными трудностями функционирования жандармских отделений и управлений штаб-офицеров в губерниях, так и наличием у начальников жандармских команд определенных навыков проведенияа предварительного следствия, отдельных оперативно-розыскных мероприятий, а так жеа части из офицеров отвечающих иным предъявляемым для указанной деятельности требованиям. Первоначально им вменяется осуществление наблюдательной деятельности и производство отдельных следственных действий, но вскоре их ограничивают в сфере розыска и лишают права на следственные действия, ставя наделение начальника команды указанными полномочиями в зависимость от его личных качеств, квалификации, по усмотрению начальства и губернатора. То есть, руководство предписывало начальникам жандармских команд заниматься ограниченным кругом новых для них предметов ведения - политической полиции, но при этом наделяет их минимальными полномочиями. В итоге принимается курс ограниченного и эпизодического использования руководителей жандармских команд в данной сфере.
Следовательно, отсутствуют основания для включения губернских жандармских команд, как равно и их начальников в состав политической полиции, исключая единичные предметы ведения и полномочия. Поэтому не совсем обоснованна попытка основной массы исследователей расширения за счет их организации и численности личного состава исследуемого института.
Таким образом, первоначальная компетенцияа политической полицииа очерченная законодателем на протяжении исследуемого периода развивается в направлении уточнения и конкретизации. В то же время этот процесс был далек от завершения, и поэтому она по многим аспектам тесно переплетается, а иногда и дублируется, отдельными аспектами компетенции общей, военной полицией и даже армейскими формированиями. Это было вполне закономерно, поскольку ее первоначальный вариант, включая принципиально новые элементы, выкристаллизовывался на базе их компетенции.
В главе четвертой лМесто политической полиции в механизме функционирования Российского государства в 1826 - 1860 гг. раскрывается роль и место политической полиции в системе государственной власти России.
В первом параграфе Руководящие подразделения политической полиции в механизме функционирования высших органов власти. Взаимосвязи с руководителями министерств и генерал-губернаторами исследуется проблема взаимодействия вновь сформированной политическую полиции в функционировании государственного механизма. Руководство Министерства внутренних дел с самого начало занимало позицию, состоящую в том, что отдельные предметы ведения, отнесенные к компетенции III Отделения,а еще какое то время придется реализовывать в своей деятельности его ведомству. Эта позиция была понятна, так как его руководители, с одной стороны, считали, что вновь сформированное правоохранное ведомство, имеющие функции, во многом сходные с функциями самого МВД, в своем последующем развитии должно пройти достаточно продолжительный период. С другой стороны, это было обусловлено нежеланием покинуть охранное поле деятельности, которое руководство данного министерства воспринимало как свое, так и пониманием отсутствия на данный момент местных подразделений у нового института. Руководство МВД после образования структур III Отделения СЕИВК определенное время продолжало вести двойную игру, держать в подчинении губернаторов, входивших в его штаты, а также постаралось внушить им, что между вновь создаваемым правоохранительным ведомством и структурами МВД существует строгое разделение обязанностей, поэтому главную роль в реализации правоохранительной функции на местах все-таки принадлежат МВД, а вспомогательные вновь сформированному III Отделению СЕИВК и подчиненномуа емуа Корпусу жандармов и его подразделениям на местах.
С одной стороны МВД устанавливало контроль за содержанием контактов руководства политической полиции и местных подразделений Министерства внутренних дел в информационной сфере, с другой ? реализовывалось желание и в определенной мере необходимость частично дублировать предметы ведения нового ведомства в своей деятельности.
Во втором параграфе Становление и развитие взаимосвязей местных подразделений Корпуса жандармов с военными и гражданскими губернаторами отмечается,а причины этого находились в совпадении ряда аспектов их компетенции, а степень их развития зависела от ситуации в губернии и аличных качествах должностных лиц.
Представители подразделений политической полиции различных уровней периодически взаимодействовали с военными губернаторами, управляющими гражданскойа частью. В Поволжье массовое введение данного института произошло в 1832 г., что, очевидно, было связано с ликвидацией должностей генерал-губернаторов, власть которых распространялась на ряд губерний региона. В частности, указом от 6 января 1832 г. вместо гражданского Астраханского губернатора (подчинявшегося прежде Главноуправляющему Кавказским краем) была учреждена должность военного губернатора. Аналогичное решение было принято 27 января 1832 г. по Казанской губернии и 1 июля того же года Ч по Нижегородской губернии. Правовой статус военного губернатора уже в начале 30-х гг. ХIХ в. был достаточно подробно регламентирован и был выше аналогичного у гражданского губернатора. В частности, военные губернаторы взаимодействовали с руководством политической полиции в лице А.Х. Бенкендорфа, являвшегося одновременно Главноуправляющим III Отделением и Шефом жандармов, а также членом императорской свиты и командующим главною императорскою квартирою по вопросам путешествий императора и цесаревича по стране. Например, одна из таких поездок проходила в 1836 г., в ходе ее монарх посетил и ряд поволжских губерний, в том числе Пензенскую и Казанскую. Кроме того, военные губернаторы осуществляли контакты с руководством и местными подразделениями в сфере профилактики, политического розыска и предварительного расследования, как в информационной форме, так и взаимодействия.
Далее аналогичным образом анализируются связи местных подразделений и гражданских губернаторов. В частности, выделяется два варианта процесса их становления и развития. Делается вывод, что они для представителей Корпуса жандармов в губернияха по объему занимали ведущее место и имели для их участников важное значение.
Служащие губернских жандармских команд создавали благоприятные организационные условия для эффективной деятельности губернских правлений. Они осуществляли эффективное информационное обеспечение их деятельности, доставляя корреспонденцию в губернское правление.а В 30-е гг. ХIХ в. масштабы такого взаимодействия приобретают размеры, далеко выходящие за рамки указанного в законодательстве. На практике губернские правления стали злоупотреблять данным правом, используя нижних чинов жандармских команд в губернии для доставки рядовых депеш или корреспонденции второстепенной важности, чему пытается противостоять руководство Корпусом жандармов.
В третьем параграфеЭволюцияа взаимосвязей местных подразделений Корпуса жандармов и исполнительной полиции, вооруженных сил в губерниях показаны основные формы и методы этой деятельности. раскрываются особенности взаимоотношений с подразделениями и должностными лицами исполнительной полиции городов и уездов, а также Министерства юстиции.
В исследуемыйа период сложилось сотрудничество местных подразделений Корпуса жандармов и общей полиции в губернских, уездных городах (возглавляемых полицмейстерами или городничими) и уездах (под руководством капитанов-исправников). Механизм их связи сформировался быстро, был четким и опосредованным. В качестве связующего звена выступали военные или гражданские губернаторы, в редких случаях генерал-губернаторы. Руководство политической полиции в условиях зарождающейся, а впоследствии слабо развитой структуры ее местных подразделений и недостатка сил привлекало к реализации отдельных аспектов своей компетенции общую полицию. Это усиливало потенциал нового института, и не ставило руководителей местных подразделений в зависимость от губернаторов. Заметим, что на этапе становления губернской структуры Корпуса жандармов такая практика имела и некоторые позитивные последствия: ограждала подразделения исполнительной полиции (как и других ведомств) от нерегламентированного законодательством вмешательства в их деятельность и от возможного негативного воздействия на их деятельность жандармов.
Со временем формирование взаимосвязей между начальниками отделений, а позднее жандармскими штаб-офицерами в губерниях и подразделениями исполнительной (общей) полиции, в частности определение их формы, механизма и содержания стало протекать двояким образом. С одной стороны, они были результатом инициативы в основном жандармского офицера, реже представителя подразделения общей полиции (или другого ведомства), которые в силу их неурегулированности, в частности пробелов в нормативной базе и (или) коллизий в ней стали известны руководству политической полиции или МВД (или иного ведомства) и благодаря их действиям получали нормативное закрепление, а при наличии его развитие. С другой, они формировались, в следствии реализации нормативных актов принятых в первую очередь по инициативе руководства политической полиции (именно оно чаще всего выступало инициатором формирования взаимосвязей между ее подразделениями и иных министерств, ведомств) вступавшим с этой целью в контакты с руководством МВД (или другим институтом).
На основании Положения 1836 г., принятого по инициативе руководства политической полиции, жандармские команды были подчинены штаб-офицерам в губерниях. Следствием было снижение интенсивности контактов штаб-офицеров в губерниях и чинов исполнительной полиции.
Сотрудничество начальников отделений и штаб-офицеров в губерниях и подразделений исполнительной полиции изначально реализовывались преимущественно в информационной сфере, но быстро переросло в сферу взаимодействия.
Важныма аспектом взаимодействия жандармских команд и подразделений исполнительной полиции было противодействие различного вида правонарушениям, главным образом административным: выявление и задержание бродяг, беглых,а подданных, не имеющих паспортов - вида на жительство. Данный вид деятельности имел массовый характер. Взаимодействие служащих жандармских команд и подразделений исполнительной (общей) полиции в борьбе с преступностью было более редким явлением. Периодически чины жандармских команд в результате проведенных по собственной инициативе оперативно-розыскных мероприятий раскрывали преступления. Нижние чины доставляли своему руководству лиц, подозреваемых или задержанных при совершении, либо на месте совершения преступления. В экстремальных случаях чины жандармской команды, в силу своей оперативности, заменяли собою служащих общей полиции, в частности пожарных команд. Представители местных подразделений Корпуса жандармов контактировали, но менее интенсивно, и с подразделениями исполнительной полиции в уездах - земской полицией. Жандармские офицеры использовали чины земской (как и городской) исполнительной полиции для поддержания и сохранения общественного порядка в местах массового скопления людей.
Местные подразделения Корпуса жандармов взаимодействовали с различными подразделениями вооруженных сил, которые имели возможность осуществить непосредственное принуждение в условиях социальных конфликтов. Однако ситуации использования жандармскими офицерами воинских частей по собственной инициативе в экстремальных условиях были крайне редкими, как по причине относительной политической стабильности в исследуемый период, так и специфики дислокации воинских формирований. Особо ценилось умение начальника отделения, штаб-офицера в губернии разрешить назревающее или прекратить развивающееся открытое выступление населения мирными средствами. Наиболее интенсивно и систематически осуществлялась взаимосвязь штаб-офицера с начальником внутренней стражи в губернии.
В четвертом параграфе Становление и развитие взаимосвязей местных подразделений Корпуса жандармов и министерства юстиции раскрываются проблемы взаимодействия Корпуса жандармов с судебной системой и следственными органами.
Для эффективного осуществления компетенции местные подразделения Корпуса жандармов сотрудничали с должностными лицами различных структур: губернскими и уездными судами, губернским прокурором, губернским по уголовным делам и уездными стряпчими. Новый институт осуществлял негласный контроль за соблюдением законов и оперативно-следственными действиями, которые требовали участия должностных лиц данного Министерства. Это создавало потребность в содействииа жандармским офицерам со стороны уездных стряпчих, которые были почти единственными должностными лицами в уезде, наделенными необходимыми полномочиями иа имеющими профессиональные навыкиа деятельности в данной сфере. Первоначально механизм их взаимосвязей был опосредованным (косвенным), через губернатора и губернского прокурора. Однако позже создаётся механизм прямых взаимосвязей между ними, что было связано с потребностью оперативного расследования правонарушений. Начало этому было положено в 1833 г. жандармским подполковником Барановичем в Рязанской губернии.
Одним из направлений взаимодействия было привлечение жандармскими офицерами чинов земской полиции для реализации решений судебных органов. Например, в 1835 г. в ходе реализации решения Сената, связанного с изъятием у государственных крестьян земли 5 селений Сызранского уезда, ранее проданных казной частному лицу, возникло противостояние местных жителей и чиновников. Губернатор, учитывая успехи в мирном урегулировании конфликта жандармским офицером Стоговым, выдал ему отношение, где предписывалось произвести межевание под его особым наблюдением, на что было указано находящемуся там земскому исправнику. По возвращении подполковник сообщила губернатору, что решение было реализовано без сопротивления крестьян.
В пятой главе Основные функцииа подразделений политической полиции в Поволжье констатируется многочисленность направлений деятельности, смешение акцентов между ними в зависимости от ряда причин иа исследуется ряд направлений деятельности подразделений Корпуса жандармов дислоцированных ва регионе.
В первом параграфе Контроль за профилактикой эпидемий и деятельность в условиях официальных массовых мероприятий анализируется роль политической полиции в деятельности местных органов власти в борьбе с эпидемиями. Можно выделить ряд аспектов участия их за профилактикой, борьбой с ними, снижением негативных последствий эпидемий. Кромеа наблюдения, местные подразделения политической полиции осуществляли мерыа по профилактике и противодействию противоправным деяниям, совершаемым чиновниками в ходе борьбы со стихийными бедствиями. Жандармерия боролась с заразными болезнями, вовремя информируя об опасности соответствующих должностных лиц. К примеру, в нравственно-политическом отчете 1829 г. III отделения СЕИВК указывалось: Ецелые деревни заражены венерическими болезнями; оспа, корь и другие заразные болезни беспрерывно свирепствуют среди беспомощного населения. Медикаменты в казенных аптеках, даже в Петербурге - скверные. Карантины соблюдаются беспорядочно и с недостаточною строгостью. Далее перечислялся ряд мер, направленных на исправление положения. Вот одно из них: Е устроить несколько окружных больниц, отнеся расходы на счет общинных податей, которые чрезмерно велики и растрачиваются бесплодно. Руководство политической полиции сочло необходимым отразить и распространение холерной эпидемии по территории Российского государства, в частности Поволжью. Впервыеа в отчете за 1830 г. констатировалось о л появлении в Астраханской губернии холеры,а и быстрота, с которой эпидемия распространилась во внутренних губерниях, преисполнила всех ужасом... Холера до сих пор держит всех в состоянии мучительной неизвестности. Боятся, чтобы передвижение войск не способствовало распространению эпидемии дальше по Европе Е. Впоследствии данная проблема была настолько опасной, что в отчете за 1847 год впервые появилсяа целый раздел - Холера. Наряду с карантинами, правительство и губернаторы предпринимали меры по распространению информации о самом заболевании среди населения, а также средстваха профилактики. Жандармы проверяли информацию, циркулирующую в обществе о злоупотреблениях чиновников в ходе борьбы с холерой, но она далеко не всегда находила подтверждение.
Во втором параграфе Функционирование местных подразделений Корпуса жандармова в условиях проведения официальных массовых мероприятий особенно выделяются аспекты деятельности политической полиции в условиях проведения ярмарок и рекрутских наборов . Ярмарки выступали объектом внимания местных подразделений политической полиции, по причинам в частности, как существенной роли эффективной ярмарочной торговли для нормального экономического развития страны, так и благоприятных условий для возможной деятельности противников существующего государственного строя, вследствие продолжительного массового скопления людей, интенсивных их контактов между ними и др.
В должности временного коменданта ярмарки начальники Отделений, а позднее жандармские штаб-офицеры на основе специальной инструкции былиа наделены в первую очередьа полномочиями ва административной сфере.В частности, они при помощи чинов губернских жандармских команд, исполнительной полиции и военных обеспечивали общественную безопасность (в том числе, общественный порядок). По мере необходимости они реализовывали в своей деятельности в рамках предоставленных им полномочий и основные предметы ведения. Жандармские офицеры систематически осуществляли наблюдение, результаты которого связанныеа с ярмаркой сообщали руководству.
Большое внимание со стороны местных подразделений Корпуса жандармов уделялось рекрутским наборам - процессу комплектования вооруженных сил нижними чинами. Превращение их в аспект компетенции политической полиции было обусловлено тремя моментами. Во-первых, данная процедура по причинам масштабности, а также возможным последствиям для социально-экономической и государственно-политической сфер занимала особое место в жизни страны. Во-вторых, злоупотребления, имевшие место при проведении рекрутских наборов, являлись потенциальным источником роста коррупции и социальной напряженности. В-третьих, только соблюдение всех требований при их проведении гарантировало комплектование армии нижними чинами, необходимыми для обеспечения высокого уровня обороноспособности страны. В каждой губернии на период набора новобранцев создавалось до 3-х уездных рекрутских Присутствий, а также постоянно функционирующееа губернское рекрутское Присутствие. Состав их был коллегиальным, а членами на различных этапах являлись должностные лица, подлежащие ротации.а Другой стороной рекрутского процесса выступали представители различных сословий, то есть потенциальные и реальные солдаты и их сдатчики (помещики, управляющие имениями и др.). Жандармские команды с момента своего создания имели отношение к проведению рекрутских наборов. Подразделения Корпуса внутренней стражи, в состав которых они входили, в соответствии с пунктом 10-м 15 параграфа Положения 1817 г., по требованию губернского начальстваа могли быть использованы для принятия и сопровождения рекрутов. Почти сразу же после образования Корпуса жандармов рекрутские наборы были отнесены к компетенции политической полиции. Местные подразделения Корпуса жандармов играли существенную роль в повышении эффективности проводимых рекрутских наборов в основном через контроль и противодействие правонарушениям со стороны коррумпированных чиновников, принимавших участие в деятельности Присутствий, а также частных лиц, в силу различных причин соприкасающихся с набором солдат. Свою деятельность жандармы реализовывали во взаимосвязях с представителями ограниченного круга подразделений иных государственных, общественных институтов. Данные контакты осуществлялись в различных сферах, формах, механизмами, отличались по интенсивности и содержанию. Самодержавие посредством служащих Корпуса жандармов административными методами предпринимает обоснованную попытку разрешения ряда проблем, связанных с рекрутскими наборами. Однако цели ее изначально не могли быть реализованы в полном объеме данным государственным институтом, так как причины ряда негативных явлений вытекали из сущности феодального общества и государства и находились вне пределов компетенции политической полиции.
В третьем параграфе Противодействие местных подразделений Корпуса жандармова преступлениям, относящихся к компетенции политической полиции отмечается, что важное значение в их деятельности отводилось борьбе с государственными, должностными и рядом других уголовно наказуемых деяний.
Сотрудниками аполиции изучалось само состояние общественного мнения и общественные настроения. Во-первых, собиралось его содержание, по всему спектру динамично изменяющихся вопросов находящихся в центре общественного внимания - появляющиеся в народе толки,а критические настроения по отношению к той или иной деятельности властей. Во вторых акцентировалось внимание на оценочные аспекты, содержащиеся в нем, в первую очередь по отношению к политике правительства - обращая особое внимание на влияние, производимое распоряжениямиа правительства. Одновременно, проводилась работа, направленная на установление лиц инициирующих указанные толки и пресечение подобной их деятельности.
Противодействие политической полиции антиправительственной пропаганде и агитации выражалось как в деятельности подразделений III отделения и местных подразделений Корпуса жандармов по профилактике, розыску и проведении предварительного расследования по фактам совершения указанных преступлений, так и в содействии по привлечению подданных к ответственности подразделениями иных государственных органов, которые проводилиа предварительное расследование. Причем, в начале исследуемого периода розыск и расследование по фактам, содержащим признаки указанных преступлений, и привлечение к уголовной ответственности лиц, их совершивших, могли осуществляться в полном объеме самостоятельно местными подразделениями других государственных органов и учреждений. Ярким доказательством этому являются собранные в 1829 г. Дела по рапорту и.д. казанского губернатора об оскорблении особы государя чистопольским мещанином Сорокиным. В производстве его на разных этапах участвовали чины Министерства внутренних дел (министр, генерал-губернатор, губернатор, городничий), Министерства юстиции (уездный судья), управления путей сообщения (смотритель судоходства), Министерства императорского двора и уделов (Казанская удельная контора). Однакоа Лаишевский уездный судья не усмотрел в деянии Сорокина состава преступления и производство дела было закрыто. Данные деяния по сравнению с другими государственными преступлениями, были более распространенными. Данные деяния по сравнению с другими государственными преступлениями, были наиболее распространенными.
В четвертом параграфе Деятельность местных подразделений политической полиции по реализации религиозной политики российского государства и профилактике межэтнических, межконфессиональных конфликтов доказывается, что важным направлением в деятельности политической полиции было регулирование межконфессиональных отношений с целью не допустить столкновений на религиозной почве. Для разработки основных направлений противодействия и координации мероприятий духовных и гражданских властей по отношению к раскольникам и сектантам еще в 1817 г. был образован Секретный комитет о раскольниках и отступниках православия. В состав его входили в большей мере высшие церковные иерархи и в меньшей - представители сановной бюрократии (МВД, МНП и др.). Сущность этого курса сводилась ка усилению противодействия по всем направленияма раскольникам, сектантам и др. Справедливости ради необходимо констатировать, что определенная необходимость в указанных мерах ощущалась.а Некоторая часть раскольников в исследуемый периода нарушала законы государства, в частности вербовала новых членов из числа прихожан православной церкви. В свою очередь некоторые из новообращенных, пода влиянием наставников, совершали преступления против ее догм или организации.
В противодействии сектантам участвовали различные государственные институты, в том числе и представители политической полиции, которые инициировали его и контролировали ход противостояния. На практике курс правительства на противодействия раскольникам и сектантам вылилсяа в повсеместном и нарастающем усилении гонений на них и безусловном исполнении законодательных норм затрагивающих их.
В заключении подведены основные итоги исследования. В 1826-1860 гг. российское феодальное общество и государство в своем функционировании и развитии переживали кризис. В условиях абсолютизма отечественная правящая элита в русле общих закономерностей, аналогично ее представителям в ряде европейских монархий, искала выход из данной ситуации посредством реформ на путях максимальной концентрации реальной власти в руках монарха, создания лупрощенного механизма функционирования государства, усиления административно-полицейских органов, дальнейшей формализации деятельности государственного аппарата и жизни общества.
Стремление самодержавия в ХIХ в. к сохранению, во-первых, социального мира и, во-вторых, традиционного общества, государства приводило к крайне неравномерным, низким темпам модернизации последних. Следствием было нарастание противоречий между различными сферами общественных отношений и постепенный переход этих противоречий во многих сферах в стадию кризиса (с характерным для него нарастанием социально-политической напряженности), порождавшего прямые и опосредованные угрозы существующему общественному и государственному строю.
В данных условиях руководство страны было вынуждено обратить пристальное внимание на состояние различных сторон государственности, с одной стороны, являвшейся главным и наиболее эффективным инструментом реализации целей и задач правящей элиты, а с другой - центральным элементом интенсивно развивающейся политической системы Российской империи.
Цели и задачи, стоящие перед отечественным государством, отражались в его функциях. В анализируемый период одной из основных постоянных функций являлась правоохранительная, включавшая обеспечение безопасности общества, его самого и личности.
К середине 20-х гг. ХIХ в. реализация указанного направления деятельности российского государства осуществлялась через продолжающую формироваться систему правоохранительных органов, центральным элементом которой выступала полиция. Последняя еще в 10-х гг. ХIХ в. начинает дифференцироваться по сфере деятельности на гражданскую и военную. Почти параллельно первая подразделяется по компетенции на исполнительную (общую) и политическую (высшую, наблюдательную).
Основной целью функционирования политической полиции было обеспечение национальной безопасности. В этот период под этим понималось главным образом охрана общественного и государственного строя от угроз со стороны, во первых - различных по характеру социально-политических сил находящихся внутри и вне страны, во вторых - иностранных государств. На данном этапе в качестве объектов ее деятельности выступали не только умышленные деяния, но и все события потенциально могущие повлечь негативные социально-политические последствия.
Поэтому закономерно внимание, которое уделяли политической полиции на всем протяжении своего правления Николай I, а в последствии и Александр I. Одним из первых масштабных, длительных мероприятий первого была радикальная реформа анализируемого института, которая ознаменовала начало качественно нового периода его развития.
Радикальные изменения анализируемого института были порождены совокупностью причин объективного характера, вытекающих из противоречий развития российского общества, и субъективного - мировоззрения и личных качеств императора и его окружения.
Реформирование политической полиции, в том числе образование местных подразделений, имело относительно высокий уровень нормативного обеспечения. Это было обусловлено переменами в правосознании российской бюрократии и курсом на формальное усиление роли права в функционировании отечественного общества.
Компетенция исследуемого государственного института включала в себя элементы ранее существовавшей и принципиально новые. Она состояла из вновь сформулированных: предметов ведения и полномочий Третьего отделения, конкретизирующих их региональных и местных подразделений и отдельных аспектов уже существующей - губернских жандармских команд. На протяжении всего периода компетенция политической полиции развивалась, что являлось результатом осознания новых угроз императором и его окружением, вытекающего из анализа ситуации в России и ряде европейских государств. Неопределенность ее границ законодателем имела следствием резкое возрастание роли субъективного фактора - реализующих ее в своей деятельности жандармских офицеров - и являлась одной из причин конфликтов их с другими государственными служащими.
Курс на усиление личной власти Николая I, специфика компетенции исследуемого института, необходимость приведения в соответствие политической полиции с другими государственными институтами вызвали необходимость радикального изменения ее организации. В основу были положены параллелизм, централизация, иерархичность, разветвленность. В организационном плане политическая полиция состояла из подразделения гражданского органа - Третьего отделения СЕИВК - и военизированного - Корпуса жандармов. В 1827 г. в составе последнего впервые в истории изучаемого института были созданы местные подразделения регионального вида - жандармские округа, которые включали в себя отделения. Последние на рубеже 20 - 30-х гг. ХIХ в. по причине неэффективности были заменены управлениями штаб-офицеров в губерниях, следовательно, сформировался второй вид местных подразделений - губернский. Кроме того, с 1817 г. существовали губернские жандармские команды, и с 40-х гг. в стране, а конца 50-х гг. ХIХ в. в Поволжье аналогичные подразделения стали формироваться на железных дорогах. На протяжении всего исследуемого периода система местных подразделений претерпевает качественные и количественные изменения, целью которых было повышение эффективности их функционирования. Местные подразделения были самым многочисленным уровнем системы организации политической полиции, и к 1860 г. они дислоцировались и охватывали своей деятельностью почти всю территорию российского государства.
По мнению реформаторов, новый тип политической полиции - высшей, наблюдательной в отличие от тайной полиции - представлял собой официально функционирующий институт, который минимально должен был вступать в официальные контакты с другими институтами. Практика показала, что без них невозможно нормальное функционирование нового института. Контакты местных подразделений из неофициальных в информационной сфере переросли в официальные взаимосвязи, распространившиеся и на сферу взаимодействия. По мере этого местные подразделения занимали важное и особое место в механизме функционирования российского государства на уровне губернии. Оно определялось рядом факторов, в частности компетенцией, обстановкой в губернии, отношениями руководителей губернии и дворянства, личными отношениями жандармского офицера и губернатора.
Анализируемый институт являлся полицейским по своей сущности и поэтому изначально начал функционировать в формах, характерных для нее: профилактики правонарушений, розыска и предварительного расследования. Указанные формы деятельности сложились на практике в предшествующий период и в зависимости от правовых последствий имели различный уровень нормативного регулирования: максимально было регламентировано предварительное расследование. Для подавляющий массы местных подразделений в регионе с характерной для него относительной социально-политической стабильностью основной объем деятельности выпадал на профилактику, в меньшей мере - на розыск и дознание. Параллельно шло и формирование соответствующих формам методов функционирования, многие из которых находились в стадии становления.
Местные подразделения политической полиции реализовывали многочисленные главные и второстепенные функции постоянно и эпизодически. Состав их зависел от общественно-политической ситуации, установок руководства и личности жандармского офицера. Среди главных функций в регионе выделяются: контроль за профилактикой, борьбой и снижением негативных последствий эпидемий, деятельность в условиях официальных массовых мероприятий (т.н. рекрутских наборов и ярмарок), осуществление надзора за функционированием государственного аппарата и борьба с негативными явлениями, противодействие экстремисткой пропаганде и агитации. В анализируемый период в подразделениях региона функции, связанные с обеспечением безопасности основ государственного и общественного строя, занимали главное, но не основное место в общем объеме их деятельности.
Таким образом, 1826 - 1860 гг. представляют качественно новый период в развитии отечественной политической полиции. Одним из аспектов этого является становление и развитие ее местных подразделений. В следствие своей компетенции, направленной на обеспечение различных аспектов национальной безопасности и основных направлений деятельности, они занимают особое и важное место в механизме функционирования российского самодержавного государства на уровне региона и губернии. Однако эффективность деятельности института была невысокой, так как, наделяя местные подразделения широкими предметами ведения, правящая элита предоставила им ограниченные средства для их реализации в аспектах: наделения полномочиями, кадрового состава, финансирования. В 1826 - 1860 гг. политическая полиция Российской империи, и в первую очередь местные подразделения, постепенно начинают приспосабливаться к функционированию в новых условиях - перехода от феодального к буржуазному обществу. В период бурных перемен 60Ц70-х гг. ХIХ в. местные подразделения Корпуса жандармов будут реформированы первыми и существенным образом, что было логичным завершением процессов, начавшихся в анализируемый период в их недрах; в ходе которых сформировались некоторые предпосылки для этого.
Основные положения диссертационного исследования
отражены в следующих публикациях автора
Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК
1. Романов, В.В. Начало юридической деятельности М.Н. Гернета / В.В.Романов, Г.В. Романова // История государства и права. - 2001. - № 5. - С. 43-45 (0,3 / 15 п.л.).
2. Романов, В. В. История разработки Положения о корпусе жандармов от 1 июля 1836 года / В.В. Романов // История государства и права. - 2003. - № 3. - С. 6 - 8 (0,3 п.л.).
3. Романов, В.В. Зарождение подразделений Корпуса жандармов на железных дорогах в 1840 - 1850-е годы XIX века / В. В.Романов // История государства и права. - 2005. - № 8. - С. 37-42 (0,5 п.л.).
4. Романов, В.В. Подразделения политической полиции и Министерства юстиции в поволжских губерниях во второй половине 1820-хЦ1850-е годы XIX века / В.В. Романов // Вестник Российской правовой академии. - 2006. - № 2. - С. 7-11 (0,5 п.л.).
5. Романов, В.В. Нормативная база деятельности местных подразделений политической полиции и Министерства юстиции в поволжскиха губерниях во второй четверти XIX века / В.В. Романов // Право и образование. - 2006. - № 6. - С. 198-206 (0,7 п.л.).
6. Романов, В.В. Подразделения Корпуса жандармов в Поволжье и рекрутские наборы во второй половине 1820-1860-х годов XIX века / В.В.Романов // Право и образование. - 2006. - № 9. - С. 56-61 (0,5 п.л.).
7. Романов, В.В. Становление и эволюция местных подразделений политической полиции Российской империи в 1827 г. - начале 1830-х г. XIX века / В.В. Романов // История государства и права. - 2007. - № 23. - С. 15-17 (0,3 п.л.).
8. Романов, В.В. Осуществление надзора со стороны тайной полиции за деятельностью местных органов власти в российской провинции в период правления Николая Iа / В.В. Романов // Вестник Военного университета. - 2008. - № 2. - С. 128-132 (0,7 п.л.).
Монографии и сборники документов
1. Романов, В.В.Закат политической полиции Российской империи: ликвидация подразделений Отдельного корпуса жандармов в Симбирской губернии в 1917 - конце 20-х гг. XX в.: сб. документов / В.В. Романов, Г.В. Романова. - Ульяновск: СВНЦ, 2000 (12 п.л./ 6,0 п.л.).
2 . Романов, В.В. Становление и развитие Сызранской полиции в 1802-1917 гг.: историко-правовое исследование / В.В.Романов, Г.В.Романова. - Ульяновск: УГУ, 2002 (7,7 п.л./ 3,3 п.л.).
3. Романов, В.В. Организация и деятельность политической полиции Поволжья в конце ХIХ - начале ХХ вв. / В.В. Романов. - М.: Юристъ, 2003 (17, 9 п.л.).
4. Романов, В.В.Политическая полиция Российской империи 1826-1860 гг.: основные тенденции развития / В.В. Романов. - Ульяновск: УГУ, 2007 (25 п.л.).
5. Романов, В.В. Подразделения политической полиции в Поволжских губерниях в 1826Ц1860 гг.: формы и основные направления деятельности / В.В. Романов. - Ульяновск: УГУ, 2008 (20 п.л.).
Научные статьи
1. Романов, В.В.Мотивы деятельности секретных агентов политической полиции в России // Любищевские чтения. 1996 / В.В. Романов. - Ульяновск: УГПУ им. И.Н. Ульянова, 1996. - С. 34-35 (0,1 п.л.).
2. Романов, В.В. К вопросу о тенденциях развития нормативной базы организационной структуры политической полиции России второй четв. ХIX - нач. XX вв. / В.В. Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. Ученые записки УГУ. - Ульяновск: СВНЦ, 1996. - Вып. 2. - .С. 6-47 (0,1 п.л.).
3. Романов, В.В.Провокация - метод функционирования политической полиции Российской империи начала XX века / В.В. Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения.Ц Ульяновск: СВНЦ, 1997. - Вып. 2. - С. 91 - 96 (0,25 п.л.).
4. Романов, В.В. Наружное наблюдение - метод функционирования политической полиции Российской империи / В.В. Романов, Г.В. Романова // Наука, культура, высшее образование на пороге ХХI века. Выпуск 3. - Ульяновск: [Б. и.], 1997. - С. 24 - 39 (1,3 п.л./0,65 п.л.).
5. Романов, В.В. Проект А.Х. Бенкендорфа Об устройстве высшей полиции(1826 г.) - важный источник по истории государственно-правовой мысли / В.В. Романов // Ученые записки УГУ: сер. Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. - Ульяновск: СВНЦ, 1998. - Вып. 2 (6). - С. 94-98 (0,2 п.л.).
6. Романов, В.В.Политическая полиция Российской империи и политическая ссылка поляков в Поволжье (30-70 гг. XIX в.) / В.В.Романов, Б.М.Ягудин // Польская ссылка в России 19-20 веков: региональные центры. Материалы российско-польской конференции 8-12 сентября 1997 г. - Казань: Мастер Лайн, 1998. - С.132-136 (0,25 п.л./0,12а п.л.).
7. Романов, В.В.Компетенция политической полиции второй половины 20-х - сер. 50-х гг. XIX века / В.В. Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. - Ульяновск: Изд-во УГУ, 1999. - Вып. 1(8). - С.77-83 (0,3а п.л.).
8. Романов, В.В. Кадры и архивы политической полиции Российской империи (10-30 гг. XX в.) / В. В.Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. - Ульяновск: УГУ, 1999. - Вып. 3(10) - С. 160 - 163 (0,3п.л.).
9. Романов, В.В.Развитие системы местных подразделений политической полиции Российской империи в 60-70-е годы 19 века (на примере Поволжских губерний) / В.В.Романов // Прошлое и настоящее России: межвуз. сб. науч. трудов. - Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2000. - С. 63-68 ( 0,25 п.л.).
10. Романов, В.В.Организация политической полиции Российской империи во второй четверти XIX века - 1867 г. / В.В.Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. Вып.2(12). - Ульяновск: УГУ, 2000. - С.141-142 (0,1 п.л.).
11. Романов, В.В.Причины и предпосылки реформ политической полиции Российской империи 60-х Ц70-х гг. XIX в. / В.В. Романов // Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений: материалы международной конференции. - Самара: [Б. и.], 2001. - С.175-179 (0,3а п.л.).
12. Романов, В.В. Местные подразделения Корпуса жандармов Российской империи в 1827-начале 30-х гг. ХIХ в. / В.В. Романов // Политика. Власть. Право: межвузовский сборник научных статей. - Спб.: издат-во юрид. ин-та, 2001.- Выпуск 5. - С.73-84 (0.6 п.л.).
13. Романов, В.В. Становление и развитие подразделений политической полиции Российской империи в 1826-1860гг. /В.В. Романов // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения. Выпуск 2(19). - Ульяновск, 2002. - С.23-28 (0,25 п.л.).
14. Романов, В.В.Реформа организации местных подразделений Корпуса жандармов в конце 20 - начале 30-х гг. ХIХ в. (на примере Поволжья) / В.В.Романов // Вестник Волжского университета им. В.Н.Татищева. Выпуск 25. - Тольятти: ВУиТ, 2002. - С. 283-292 (0,6 п.л.).
15. Романов, В.В.А.С. Поляков о спасении архивов III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии и департамента полиции / В.В. Романов, Г.В. Романова // Вестник Архивиста. - 2002. - №6 (72). - С. 183-193 (0,7 п.л.).
16. Романов, В.В.Компетенция жандармских штаб-офицеров во второй половинеаа 20-х - 50-е гг. ХIХ в. / В.В.Романов // Проблемы российской государственности: вопросы истории, теории, практики: сборник научных трудов. - М.: ИГ Юрист, 2004. - С. 97-107 (0,6 п.л.).
17. Романов, В.В.Проблема реализации правового режима инструкций жандармских штаб-офицеров в губерниях во второй четверти ХIХ в. / В.В.Романов // Актуальные проблемы совершенствования российского законодательства на современном этапе: материалы Всероссийской научно-практической конференции (4-5 ноября 2003 года). - М.: РПА МЮ РФ, 2004. - С. 129-130 (0,25 п.л.).
18. Романов, В.В. Полиция / В.В. Романов, Г.В. Романова // Ульяновская - Симбирская энциклопедия: в 2.т. - Ульяновск: Симбирская книга, 2004. - Т. 2. - С.142 (0,2 /0,1 п.л.).
19. Романов, В.В. Жандармерия / В.В. Романов // Юридическая энциклопедия: в 7 т. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н.Татищева, 2004. - Т. 2. - С.431-433 ( 0,3 п.л.).
20. Романов, В.В.Становление компетенции жандармских офицеров в отделениях (губерниях) во второй половине 20-х - начале 30-х гг. ХIХ в. / В.В.Романов // 35 лет Российской правовой академии Министерства юстиции Российской федерации и ее роль в развитии юридического образования: материалы международной научно-практической конференции (Москва, 13 октября 2005 года): в 2 т. - М.: РПА МЮ, 2005. - Т. 1. - С. 94-104 (0,9 п.л.).
21. Романов, В.В. Развитие нормативной базы взаимосвязей руководящих подразделений политической полиции и других государственных институтов Российской империи во второй четверти ХIХ века / В.В. Романов // Правоотношения и юридическая ответственность: материалы Международной конференции Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики: в 2 ч. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н.Татищева, 2005. - Ч.1. ЦС.176-182 (0,3 п.л.).
22. Романов, В.В. Эволюция взаимосвязей подразделений Корпуса жандармов и исполнительной полиции поволжских губерний в 1827-1907 гг. / В.В.Романов // Первая русская революция 1905Ц1907 гг.: Исторический опыт разрешения внутриобщественного кризиса и современность: материалы научно-практической конференции, посвященной 100-летию Первой русской революции.14-16 ноября 2005 года: в 2 ч. - Ульяновск: Областное книжное издательство Симбирская книга, 2005. - Ч. 2. - С.162-172 (0,5 п.л.).
23. Романов, В.В. Становление и развитие компетенции губернских жандармских команд в Российской империи (1817 - 1860 гг.) / В.В. Романов // Проблемы российской государственности: вопросы истории, теории, практики: сборник научных трудов. Выпуск 2. - Ульяновск: УГУ, 2005.Ц С.81-95 (0,8а п.л.).
24. Романов, В.В. Жандармские команды и подразделений исполнительной полиции во второй половине 20-х - конце 50-х гг. ХIХ в.: сферы, формы, механизмы, интенсивность, основные направления взаимосвязи / В.В. Романов // Актуальные проблемы политической и социально-экономической жизни Поволжья: сб. научных трудов. Выпуск 2. - Саратов: Саратовский государственно-экономический университет, 2005. - С.151-158 (0,4п.л.).
25. Романов, В.В.Причины развития политической полиции Российской империи во второй половине 20-х - 50-е гг. ХIХ в. / В.В.Романов // Проблемы российской государственности: вопросы истории, теории, практики: сборник научных трудов. Вып. 3. - Ульяновск: УГУ, 2006. - С. 100-124 (1 п.л.).
26. Романов, В.В. К вопросу о взаимодействии местных подразделений Корпуса жандармов и генерал-губернаторов в Поволжье во второй четверти ХIХ в. / В.В. Романов // Вестник Волжского университета им. В.Н.Татищева. Выпуск 53. - Тольятти: ВУиТ., 2006. - С.210-220 (0,6 п.л.).
27. Романов, В.В. Взаимосвязи подразделений Корпуса жандармов и вооруженных сил в Поволжье во второй половине 20-х-конце 50-х гг. ХIХ в. / В.В. Романов // Вестник Волжского университета им. В.Н.Татищева. Выпуск 54. - Тольятти: ВУиТ, 2006. - С. 248-256 (0,5 п.л.)
28. Романов, В.В. Жандармерия в Поволжье в I-ой половине ХIХ в. / В.В. Романов: статья // Вестник Московского университета МВД. - 2006. - № 6. - С.151-154 ( 0,3 п.л.).
29. Романов, В.В. Общая характеристика основных источников по истории политической полиции Российской империи второй половины 20-х - 50-х гг. ХIХ в. /В.В. Романов // Вестник Волжского университета им. В.Н.Татищева. Выпуск 64. - Тольятти: ВУиТ, 2007. - С. 201-216 (0,7п.л.).
30. Романов, В.В. Взаимодействие Корпуса жандармов и военных губернаторов в Поволжье в начале 30-х - 50-е гг. ХIХ в. / В.В. Романов: статья // Общество и право. Краснодар: Университет МВД РФ. - 2007. - 4(18). - С. 23-26 ( 0,3 п.л.).
31. Романов, В.В. Противодействие российского государства незаконным религиозным организациям в 1826 - 1860 гг. / В.В. Романов // Актуальные вопросы современного образования: материалы 3- ей международной научно-практической заочной конференции: в 2 т. - М. - Ульяновск: УГУ, 2008. - Т. 1. - С.275-279 (0,3аа п.л.).
См.: Шамаев, В. Г. На страже государственной безопасности: из истории Воронежского губернского жандармского управления / В. Г. Шамаев. - Воронеж, 2005. - С. 159 - 160.
Термин местные подразделения введен в научный оборот в отношении исследуемого института еще в начале 1990-х гг. и за прошедший период получил определенное распространение (см.: Романов, В. В. Политическая полиция в Поволжье в 1905 - 1907 гг.: дис. Е канд. ист. наук / В. В. Романов. - Казань, 1992. - С. 4 - 5).
Проскуряков, Ф. И. Руководство к познанию действующих русских государственных, гражданских, уголовных и полицейских законов / Ф. И. Проскуряков. - СПб.,1856. - С. 92 - 93.
Андриевский, Н. Е. Полицейское право / Н. Е. Андриевский. - СПб.,1871. - Т. 1, 2.
См.: Корф, М. А. Записки / М. А. Корф. - М, 2003. - С. .496.
Сазонов, Н. И. Правда об императоре Николае.// Литературное наследство - М., 1941. - Т. 41 - 42. - С. 213 - 214.
Катков, Н. М. Собрание передовых статей Московских ведомостей в 1880 г. / Н. М. Катков. - М.,1898. - С. 428.
Модзалевский, аБ. Л. Яков Николаевич Толстой / Б. Л. Модзалевский // Русская старина. - 1899. - № 9 - 12. - С. 175 - 199.
Кубасов, И. Скобелев И. Н. / И. Кубасов // Русская старина. - 1900. - № 2. - С. 393 Ц 413.
См.: Министерство внутренних дел. Исторический очерк (1802 - 1902). - СПб., 1901. - С. 97 - 101.
емке, М. К. Тайное общество братьев Критских // Былое. - 1906. - № 5 - 6. Ц
С. 41 - 57.
емке, М. К. Третье отделение и цензура эпохи Николая I (1826 - 1855 гг.) /
М.К. Лемке // Русское богатство. - 1905. - № 9. - С. 190 - 221; № 10. С. 47 - 87.
Щеголев, П. Е. Исторические этюды / Н. Е. Щеголев. - М., 1913
См.: Шилов, А. А. Лавров в агентурных донесениях сотрудников III отделения /
А.А. Шилов // Материалы для биографии П.Л. Лаврова. - Пг.,1921. - Вып. 1;
Кантор, Р. М. Лавров и А.Ю. Балашевич-Потоцкий / Р. М. Кантор. - Пг., 1922; Он же.
В погоне за Нечаевым. - М.-Л., 1925; Кон. Ф. История революционного движения в России / Ф. Кон. - Харьков,1929. - Ч. 1. и др.
Штрайх, С. Я. Роман Медокс, русский авантюрист ХIХ в. / С. Я. Штрайх. - М.,1929.
Блюм, А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929 - 1953. /
А. В. Блюм. - СПб,2 000. - С. 10.
См.: Сватиков, С. Г. Заграничная агентура Департамента полиции: Записка С.Сватикова и докуметы заграничной агентуры / С. Г. Сватиков. - М., 1941.
Для этого достаточно ознакомиться с содержаниема ряда описей фонда 110 ( Штаба Отдельного Корпуса жандармов) и описи фонда 1174 (Дежурство 7 Жандармского округа ) ГАРФ, где в результате подобных акций сохранились незначительная частьь дел.
Покровский, М. Н. Русская история в самом сжатом очерке / М. Н. Покровский // Избранные произведения. - М., 1967. - Кн. 3. - С. 155.
Гернет, М. Н. История царской тюрьмы. В 3 т. - М., 1941-1952; Он же. История царской тюрьмы. В 5 т. - М , 1962. - Т.2. - С. 212 - 223, 315 - 349, 358 - 369, 392 - 433.
История СССР: В 12 т. - М, 1967. - Т.IV. Ца С. 261 - 263.
Дьяков, В. А. Освободительное движение в России. 1825 - 1861 гг. / В. А. Дьяков - М., 1979, С. 22, 23, 92, 213 и др.
Коган, Л. А. аКрепостные вольнодумцы. (ХIХ в.) / Л. А. Коган. - М.,1966.
Федоров, Н. А. Крестьянское движение ва Центральной России (1800 - 1860). По материалам центрально-промышленных губерний / Н. А. Федоров. - М., 1980.
Бажева, Т. М. Система правительственного контроля за общественными организациями в России (1825 - 1861 гг.) / Т. М. Бажаева // Историко-юридические исследования правовых институтов и государственных учреждений СССР. - Свердловск,1986. Ц
С.92 - 102.
Рац, Д. Отрицательно-добрый человек / Д. Рац // Факел. - М., 1990. - С. 42 - 55.
урье, Ф. М. Полицейские и провокаторы / Ф. М. Лурье. - СПб., 1992.
Мулукаев, Р. С. Полиция в России (ХI в. - начала ХХ в.) / Р. С. Мулукаев. - Н.Новгород, 1993.
Королев. С. Донос в России: Социально-филосовские очерки / С. Королев. - М.,1996. - С. 39.
Филин, М. Д. О Пушкине и окрест поэта. Из архивных розысканий / М. Д. Филин. - М., 1997. - С. 40 - 68.
Иванов, О. А. Тайны старой Москвы. Документальные очерки по материалам Тайной экспедиции и Третьего отделения С.е.и.в. канцелярии, а так же секретной канцелярии московских генрал-губернаторов / О. А. Иванов. - М., 1997.
Чукарев, А. Г. Третье Отделение и русское общество во второй четверти ХIХ в. (1826 - 1855 гг.): дис. Е канд. ист. наук / А. Г. Чукарев. - Ярославль,1998.
Жандармы. Политический розыск в России ХV - ХХ вв. - М., 2002.
Севастьянов, Ф. Развитие высшей полиции при Александре I / Ф. Севастьянов // Там же. - С. 201 - 247.
а Monas, S. The Third Section. Police and Society in Russia under Nicholas I. - Harvard University Press, 1961
а Squire, P. S. The Third Department. The Political Police in Russia of Nicholas I /
P. S. Squire. - Cambridge, 1968
Мустонев, П. Собственной Канцелярии Его Императорского Величества в механизме властвования института самодержца. 1812 - 1858. К типологии основ императорского управления / П. Мустонев. - Хельсинки, 1998.
Сборник циркуляров и инструкций Министерства Внутренних Дел с учреждения министерства по 1 октября 1853 г. - СПб., 1855. - Т.1; 3. - Ч. 4, 5.
См.: О затруднительных отношениях жандармских офицеров к гражданскому начальству (1827 - 1
838 гг.), О правилах использования жандармов губернаторами (1832-1855 гг.) и ряд других (ГАРФ, ф. 110, оп.4, д.8, 113).
См.: Россия под надзором: отчеты III отделения 1827 - 1869: сборник документов / сост. М. Сидорова и Е. Щербакова. - М., 2006.
См.: Деревнина, Т. Г. III Отделение и его место и его место в системе государственного абсолютной монархии в России ( 1825-1855 гг.): дис. Е канд. ист. наук / Т. Г. Деревнина. - М., 1973 - С. 19 - 20.
ГАРФ, ф. 110, оп. 3, д. 262, л. 11 - 12 об.
См.: Циркуляры Начальника 7 Округа Корпуса жандармов за 1852 г. (ГАСар.О, ф. 53, оп. 1, д. 3, л. 1 - 30).
аГАРФ, ф. 110, оп. 3, д. 144, л. 76 - 83.
ГАУО, ф. 855, оп. 1, д. 1, 2, 3.
аГАРФ, ф. 110, оп. 4, д. 36, л. 1 - 44; НАРТ, ф. 199, оп. 3, д. 2, л. 1 - 7.
аНАРТ, ф. 1, оп.1, д.94, л.1 - 5 об.
См.: Бахрушин, С. РеспубликанецЦкнязь Петр Владимирович Долгоруков / С. Бахрушин // Петербургские очерки. - М, 1992. - С. 5.
См.: Из записок графа А.Х. Бенкендорфа // Исторический вестник. - 1903. - № 2. - С.447 - 469
См.: Дубельт, Л. В. Заметки и дневники / Л. В. Дубельт // Российский архив. - М., 1995. - Т. VI. - С. 111 - 334.
ГАРФ, ф.109, с/а, оп. 1, д. 105, л. 1; оп. 3, д. 868, л. 1, 1 об.
См.: Ковальченко, И. Д. Методы исторического исследования / И. Д. Ковальченко. ЦМ.,а 2003, - С .11.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории