Железняков А.С. Цивилизационные пространства: проблемы глокализации// Россия в глобальных процессах: поиски перспективы / Отв. ред. член-корреспондент РАН М.К. Горшков.- М.: Институт социологии РАН, 2008

Научная статья

А. С. Железняков

ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ПРОСТРАНСТВА: ПРОБЛЕМЫ ГЛОКАЛИЗАЦИИ

Исторический период на стыке XX и XXI веков совпал с наступлением для всех стран и регионов мира общей точки бифуркации, когда с окончанием холодной войны многие союзы, блоки, альянсы, международные институты и организации (от ООН и НАТО до МВФ и т.д.) продолжают существовать в основном по наследству от прошлой эпохи, но подчинены уже начавшему складываться новому порядку взаимоотношений ключевых государств. От того, к каким принципам в выработке оценок действий и образов друг друга придут общества, правительства и государства, а также старые и новые организации и объединения - ЕС, СНГ, Лига арабских стран, ШОС и др., будет зависеть вся конструкция системы региональных интеграции и состояние механизмов поддержания ее безопасности.

Развал и распад советского блока и СССР вызвали к жизни перегруппировку различных субъектов международных отношений вокруг России, вокруг ключевых стран Запада (прежде всего, США), а также внутри бывшего третьего мира, проявление контуров новых крупных общностей. До этого с середины XX века подобных перегруппировок не было, а наиболее крупные геополитические изменения в то время были связаны только с крушением системы колониализма и расколами в мировом социалистическом лагере. Мир в целом был поделен на две универсальные части, которые вели борьбу друг против друга за торжество только одной модели универсальности и за влияние на третий мир. Тот период был периодом биполярной глобализации со своим отлаженным механизмом сдерживания и безопасности.

Исчезновение советского блока, разрушение железного занавеса привели к кратковременной эйфории Запада, к иллюзии конца истории и торжества западной модели универсальности - экономического и политического либерализма1. Но вскоре обнаружились весьма ограниченные возможности для последовательного претворения этой модели в жизнь на любом континенте, где бы то ни было на Земле, невозможность ее превращения в своеобразный вариант однополюсной глобализации. Данная модель сформировалась в условиях идеологической и политиче-

1 Фукуяма Ф. Конец истории? //Вопросы философии. 1990. № 3. С. 134.

297

ской схватки двух мировых антагонистов и может продолжать существовать в качестве образца для подражания всему миру только в случае рецидива активизации международного коммунистического и рабочего движения, то есть в условиях дихотомической связи с единым глобальным противником. Поэтому она непригодна не только в России и в других не западных обществах, но и на самом Западе.

Перестав быть двумя полярными полюсами, Россия и Запад на какое-то время лопростились, поскольку утратили последние черты универсальных половинок мира. Но вскоре они каждый по своему осознали свою новую универсальную роль в изменившемся мире (в данном случае речь не идет о том, насколько полно это осознание собственной универсальности отражает реальный процесс) и оказались в одном ряду с другими самостоятельными участниками мировой истории. Мир раздробился, без полярных полюсов выпукло проступила его изначальная многополюсная структура.

Множественные полюсы, зоны культурного влияния существовали на протяжении тысячелетий человеческой истории, но одни уже проявили себя когда-то и исчезли, другие вновь заявили о себе в XX веке (особенно Россия, Запад и обозначившийся в середине и достигший в конце XX века уровня мировой державы Китай), третьи только начинают играть заметную самостоятельную роль в мировой политике (Индия, части исламского мира), четвертые ждут своего часа или растворяются в лоне более крупных общностей (промежуточные полюсы - США, ЮАР, Япония, Латинская Америка, Израиль, Монголия и др.)

В нынешней обстановке многополюсной глобализации одним из условий выживания любых общностей на Земле, в том числе Запада, является защита их культурных ценностей, отстаивание собственных интересов этих общностей, протекционизм в международных организациях и альянсах в пользу своих структур. Очень часто эта защита принимает форму открытого противодействия внешним атакам рынка (например, действия против миграционных потоков - из нежелания тех или иных коренных наций утратить свой язык, религию, культуру, образ жизни и раствориться в этих потоках, или из нежелания даже только допустить такую гипотетическую возможность). Либеральные правила игры все чаще отвергаются самим Западом, где под напором невиданной экономической мощи Восточной Азии все чаще осуждается рыночный фундаментализм. Поэтому рыночные и антирыночные, либеральные и антилиберальные настроения не только не являются уже проявлениями антагонизма двух идеологических и политических лагерей, но и вообще резко

298

не выражены, перемешаны и не служат формированию новой дихотомии биполярной глобализации.

Отсюда можно заключить, что мир, скорее всего, не будет однополюсным и уже не расколется на две части: чувство самосохранения поставит перед мировым сообществом на повестку дня вопрос о выработке механизма учета, приятия и обеспечения безопасности сосуществования разнообразных моделей социально-политического и культурного устройства общества (даже разнообразных моделей гражданского общества) и специфических жизненных интересов. Концентрированными выразителями этих моделей универсальности выступают полюсы многополюсного мира - очаги так называемой глокализации. Под этим провокационным (по выражению Б. Мазлиша) термином, введенным в оборот Р. Робертсоном1, подразумеваются способы переплетения глобального с локальным. Таких способов несколько, поскольку нет единого набора отношений2. Термин действительно весьма провокационен, так как слишком емок, что позволяет трактовать его достаточно произвольно, в частности, подразумевать, как сделано мною выше, под очагами (вариантами, способами) глокализации полюсы многополюсного мира, которые можно обнаружить в результате активности крупных самодостаточных общностей, стоящих за ними. Иными словами, здесь подразумевается, что варианты или способы глокализации своей численностью и распространенностью совпадают с теми общностями, которые в настоящее время могут претендовать называться универсальными общностями, то есть мировыми цивилизациями. Отнюдь не случайно в последнее время заметен повышенный интерес к классическим схемам цивилизаций в установлении различных приоритетов среди элементов национальной идентичности, значимость которых с течением времени меняется3.

По мнению П. Сорокина, выступившего в свое время крупнейшим систематизатором этих схем, важнейшими тотальными макросо-циологическими теориями цивилизаций и великих культур являются те, что были созданы Н.Я. Данилевским, А. Дж. Тойнби и О. Шпенглером4. Их схемы дали в руки исследователей удобные аргу-

1 RobertsonR. Globalization. L., 1992.

2Мазлиш Б. Глобальное и локальное: понятия и проблемы // Социологи

ческие исследования. 2006. № 5. С. 23.

3а См.: Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной

идентичности. М., 2004. С. 68; Он же. Столкновение цивилизаций. М., 2003.

4 Сорокин П. О концепциях основоположников цивилизационных теорий

// Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999. С. 39.

299

менты для того, чтобы обозначать ту или иную современную страну, группу стран или общность как цивилизацию. Это - своего рода научная и во многом политическая легитимация прав современных крупных общностей представлять себя в мировом сообществе в виде равноправных сегментов глобального.

Каждая схема имеет собственную логику, свои методологические основы и базируется на оригинальном и комплексном видении мировой истории. Некритичное отношение к этим схемам, механистическое употребление понятий, почерпнутых из этих схем, автоматически ведет исследователя к тем стереотипам, которые господствовали в научной среде 50 и даже более лет назад. Однако творческий подход к этим схемам ведет ученого к пониманию обобщенной картины современного ци-вилизационного устройства мира, а главное - к пониманию, какими образами и инструментарием оперируют субъекты этого мироустройства.

Объединяющим началом этих схем является положение, согласно которому мир на протяжении всей человеческой истории был неоднороден и делится на цивилизации (или великие культуры, культурно-исторические типы, расцветшие цивилизации) и нецивилизованные или недостаточно цивилизованные народы, которые, в свою очередь, расположены по определенному ранжиру, в соответствии со степенью развитости (лэмбриональные, застывшие, засохшие и т.д. народы, общества и цивилизации).

У Н.Я. Данилевского - основоположника цивилизационной теории, автора известной книги Россия и Европа1 - народы разделяются на позитивных творцов истории, создавших великие культурно-исторические типы (цивилизации), негативных творцов истории (лподобных гуннам, монголам или туркам, которые сами не создавали цивилизаций, но, как божий кнут, способствовали гибели дряхлых цивилизаций, разметав их остатки, чтобы затем вернуться в исходное ничтожество и исчезнуть с арены истории) и народы и племена, творческий дух которых по какой-то причине задержался на ранней стадии, и они остались на положении этнографического материала, используемого творческими народами для обогащения своих цивилизаций2.

Трактовка цивилизаций по Данилевскому в таком осовремененном виде принадлежит П. Сорокину, который сам отвергает приоритет

1 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политиче

ские отношения славянского мира к германо-романскому. М., 2003.

2Сорокин П. Указ. соч. С. 40.

300

макрокатегорий для подробного членения человечества на однотипные социальные общности и подчеркивает, что число малых культурных систем практически не ограничено1. Для выделенных другими исследователями крупных общностей он иногда использует понятие: предполагаемые лцивилизации. За этим термином, взятом по данному поводу в кавычки, по его мнению, кроются либо разные типы социальных систем, либо, по существу, социокультурные смеси различных языковых, государственных, религиозных, экономических и территориальных общностей или вообще неорганизованное население2. Вместе с тем, заключая термин лцивилизация в кавычки, он использует его применительно к любым общностям, включая неорганизованное население, то есть, в отличие от автора концепции культурно-исторических типов, не только к позитивным, но и негативным и пассивным творцам истории. В такой, несколько ироничной, манере позиция Сорокина неожиданно перекликается с позицией его ровесника и коллеги по председательству в Международном обществе по сравнительному изучению цивилизаций, английского теоретика истории А. Дж. Тойнби.

Цивилизации в концепции Тойнби - это социальные общности, в которых экономический, политический и культурный элементы объединены внутренней гармонией, а масштабы этих общностей определены как умопостигаемые поля исторического исследования в пределах (пространственных и временных) конкретных случаев действия феномена Вызова-и-Ответа3. Все цивилизации он делит на три класса. В первый входят как ныне существующие, так и когда-либо существовавшие развитые или расцветшие цивилизации. Некоторым негативным и пассивным творцам истории (по Данилевскому) отведено определенное место - негативные вошли во второй класс неродившихся или лэмбриональных цивилизаций (дальнезападная христианская, дальневосточная христианская, скандинавская, неродившаяся сирийская цивилизации и космос средневекового города - государства), а пассивные - в третий класс: задержанных (ср. с задержанным творческим духом в схеме Данилевского) или застывших цивилизаций, которые родились, но были остановлены в своем развитии после рождения (полинезийцы,

1 Сорокин П. Общие принципы цивилизационной теории и ее критика //

Сравнительное изучение цивилизаций. С. 47^8.

2 Там же. С. 50.

3 Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1991. С. 29, 77, 113, 223.

301

эскимосы, кочевники, некоторые специфические общины османов в православно-христианском мире и спартанцы в эллинском мире)1.

Три класса цивилизаций Тойнби практически полностью совпадают с разделением народов на три варианта Данилевским. При этом то, что у Сорокина было закавьгаено (членение социокультурных смесей на локальные лцивилизации), Тойнби принял без кавычек и иронии. По сути, английский историк лишь смягчил и лцивилизовал схему Данилевского. Там, где у одного цивилизации отсутствуют вовсе, то есть во втором и третьем вариантах, у другого, во втором и третьем классах, появляются своеобразные эрзацы цивилизаций - эмбриональные и дегенеративные цивилизации. Эти две схемы роднит также то обстоятельство, что и первый вариант, и первый класс включают в себя только полноценные цивилизации позитивных творцов истории. Второй и третий классы цивилизаций в концепции Тойнби целиком относятся к давно вымершим цивилизациям, как и большинство расцветших цивилизаций первого класса (ныне существующих цивилизаций автор насчитывает только семь). Осколки погибших цивилизаций составляют материал для обогащения существующих - опять-таки совпадение, уже буквальное - третий вариант по схеме Данилевского.

С работой Н.Я Данилевского Россия и Европа перекликается вышедшая полвека спустя и независимо от нее книга немецкого мыслителя О. Шпенглера Закат Европы. Предшественник Тойнби и Сорокина, Шпенглер дает вывернутую, по сравнению со схемой Данилевского, картину морфологии человеческой истории. У него также можно обнаружить разделение творцов истории на позитивных, негативных и пассивных. Но в позитивную группу у него входят как раз те общности, которые не достигли уровня цивилизации - культуры. В негативную - цивилизации - самые крайние и самые искусственные состояния2. Пассивная группа - это осколки цивилизаций, на которых одни культуры окончательно завершают свой путь и рождаются новые. Если отбросить терминологические неувязки, выстраивается схема, совпадающая в своих общих чертах с приведенными выше классификациями социокультурных общностей. В первой группе находятся великие культуры, которые по числу и своим локализациям, выраженным в их названиях, совпадают с небольшими отклонениями с числом и местонахожде-

1 Там же. С. 181,725.

2 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1.

Гештальт и действительность. М., 1993. С. 163.

302

нием очагов расцветших цивилизаций в схеме Тойнби. На этом сходство не кончается. Во вторую группу (лнегативных творцов истории) Шпенглер включает разбросанные во времени и по всему миру очаги цивилизации. И хотя он называет очаг цивилизации прежде всего мировым городом, это, скорее, некая точка, в которой сосредотачивается вся жизнь далеких стран, между тем как оставшаяся часть отсыхает1. Отсохшая часть составляет лэтнографический материал третьей группы. У Тойнби с цивилизациями Шпенглера совпадают лэмбриональные цивилизации второго класса, а для обозначения лотсохших частей есть даже схожая формулировка - застывшие цивилизации третьего класса. Таким образом, противопоставляя высокие культуры цивилизациям и их осколкам, Шпенглер еще задолго до Тойнби выстроил народы по тому же трехвариантному ранжиру, что и Данилевский.

Обнаруживается принципиальное сходство между разобранными выше схемами, которые часто объединяются в обобщенной цивилизаци-онной картине современного мира: существует ограниченное число расцветших цивилизаций, а те народы, которые в их состав не входят, играют роль осколков и лотсохших частей ушедших в небытие цивилизаций - как расцветших, так и эмбриональных и дегенеративных. Из-за расплывчатости и спорности границ цивилизаций такой подход в наши дни ведет к этическим коллизиям в оценке собирательного образа, действий и взаимоотношений разных народов. Например, об этом говорит одно только перечисление названий глав книги 3. Бжезинского Великая шахматная доска: Демократический плацдарм, Черная дыра, Евразийские Балканы2.

Кардинального развития в соответствии с духом времени позиций основоположников цивилизационного подхода еще не произошло, хотя заметных подвижек немало. Современные исследователи обнаруживают всего несколько цивилизаций (ныне существующих), что практически буквально совпадает со схемой Тойнби. Отдельные вариации на эту тему то уменьшают, то расширяют список, и это ведет к пересмотру наиболее одиозных положений, преодолению ставших совершенно очевидными стереотипов прежних эпох (правда, нет гарантии того, что такой

1 Шпенглер О. Указ. соч. С. 165.

2Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее

геостратегические императивы. М., 1999. С. 74, 108, 149. Интересно, что позднее

автор смазывает границы локальных черных дыр и выстраивает глобальную

зону новых Мировых Балкан (Бжезинский 3. Выбор. Глобальное господство

или глобальное лидерство. М., 2005. С. 110).

303

пересмотр зачастую не является попыткой подвести базу легитимности под сиюминутные политические интересы).

Вместе с тем бросается в глаза разброс у нынешних авторов количества обнаруживаемых полюсов влияния в современном мире в сравнении с количеством выделяемых цивилизаций. Так, обнаруживается по несколько полюсов в рамках дальневосточной, исламской и западной цивилизаций; в случае с Японией полюс совпадает полностью с единственной страной (которую некоторые исследователи склонны относить к отдельной цивилизации), а для признаваемых иногда самостоятельными цивилизациями Латинской Америки и Африки (южнее Сахары) отводится в каждом случае либо весьма спорный, либо даже вообще внешний полюс. То же самое можно сказать и о Турции как внешнем (или внутреннем?) полюсе для исламского мира1. Такой разброс ведет к выводу о хаотичности и произвольности действий цивилизаций, их неминуемом столкновении.

Ниже предпринимается попытка дать схему мировых цивилизаций с их привязкой к основным полюсам многополюсного мира. Особенностью предлагаемой схемы является пересмотр характера современных цивилизаций, коренным образом отличающихся от их исторических предшественниц прежде всего своей органичной встроенностью в систему глобальных связей (то, что здесь обозначается термином глокализа-ция), их места и роли в мировом процессе поступательного развития, определение степени их возможного взаимного проникновения и переплетения, мирного взаимодействия. После этого в качестве иллюстрации процессов глобализации и глокализации будут рассмотрены цивилизаци-онные процессы, которые происходят во Внутренней Азии - в регионе на стыке границ России, Китая и Монголии.

В предлагаемой схеме нет какой-либо градации цивилизаций по степени их лцивилизованности, нет цивилизационных осколков и лотсохших частей. К XXI веку человечество пришло, с одной стороны, совокупно цивилизованным, информационно связанным, без белых пятен в географическом смысле. В этом заслуга всех цивилизаций как локусов различных акцентов, оттенков и граней универсального, глобального. Но

1 Наиболее полно обобщенная цивилизационная картина современного мира представлена в выше цитировавшейся книге С. Хантингтона Столкновение цивилизаций. Именно она особенно важна в геополитическом смысле, поскольку отражает результат изысканий наиболее авторитетных исследователей, влияющих на позицию самого могущественного на сегодняшний день государства мира.

304

с другой стороны, с общим фоном цивилизованности разительно контрастируют нищета, войны, ядерное противостояние, гонка вооружений, голод, неграмотность, преступность, терроризм, одиозные режимы и многие другие негативные черты современности, за которые несут совокупную ответственность также все цивилизации, имеющие в каждом отдельном случае свой маргинальный фон. Поэтому выделение цивилизаций в настоящей схеме идет не по оценке их заслуг, вины или развитости, а по принципу их проявления в качестве обособленных и одновременно универсальных общностей, с уникальным положением которых в мире невозможно не считаться. Признаком такого проявления является активизация полюса мирового влияния. Под полюсом понимается центр мира, который может быть единственным (в моноцентрической модели), одним из двух (полярным), одним из нескольких (в многополюсном мире).

Выдвижение в XX веке современных мировых цивилизаций происходило в каждом отдельном случае совершенно оригинальным способом. Как мировые цивилизации вначале проявились только Россия и Запад, которые стали таковыми одновременно, благодаря их дихотомической связи, и которые подмяли под себя все страны и континенты. Запад шел к этому несколько столетий, осваивая окружающий мир путем географических открытий, военной, экономической, религиозной и культурной экспансии. Россия поступала точно также, и с эпохи Петра выступила догоняющим конкурентом Запада в борьбе за мировое влияние, и на крутом вираже 1917 г. догнала его и поставила цель стать в авангарде мировой пролетарской революции. Запад ответил своей лидирующей ролью в противостоянии международному коммунистическому движению. В биполярном мире других мировых цивилизаций быть не могло, но проявились три крупные общности, заполнившие те лакуны, где влияние России и Запада не было безусловным - Индия как ключевая страна, отразившая потребность государств третьего мира к объединению в качестве неприсоединившейся ни к одному полярному полюсу массы, Дальневосточная цивилизация, заявившая в лице Китая о своем особом пути (Китай вышел из блока с СССР и начал проводить независимую от СССР и США политику), а также активизировавшийся в неприятии навязываемых извне ценностей и заполнивший оставшуюся нишу исламский мир, проблемы обустройства которого имеют глобальное значение. С падением железного занавеса биполярность исчезла, и указанные три общности фигурируют уже как мировые цивилизации. Зоны ответственности России и Запада хотя и сократились, вокруг их полюсов продол-

305

жают вращаться многие страны Европы, Азии, Африки и Латинской Америки.

Итак, в настоящее время вполне проявленными (то есть провозглашенными, обретшими легитимность) выступают пять мировых цивилизаций, очертаниями которых охвачен и как бы исчерпывается весь мир. Но, на самом деле, в признанных орбитах некоторых из этих цивилизаций исследователи обнаруживают по несколько полюсов, что свидетельствует об их внутренних противоречиях и наличии переходных общностей, которые при определенных обстоятельствах могут проявиться (то есть обрести легитимность в научных и политических кругах) в качестве новых мировых цивилизаций или окончательно интегрироваться в уже имеющиеся (и тогда они могут быть проигнорированы). Уже начинается процесс активизации некоторых полюсов, вокруг которых складываются новые крупные общности, способные заявить о том, что без учета их универсальных ценностей, без их видения перспектив мир пропадет, поскольку будут упущены возможности приобретения важнейших знаний о гранях глобального.

Запад имеет полюсы - европейский, североамериканский и южноафриканский (одновременно эти полюсы являются потенциальными очагами возможных цивилизаций - европейской, североамериканской, ибероамериканской, панамериканской, африканской). Отдельные части Запада тяготеют к орбитам других полюсов - Австралия и Новая Зеландия проявляют интерес к интеграции с азиатскими полюсами, мусульманские и православные анклавы Европы тяготеют к исламскому миру и России. Невозможно предугадать, где, в конечном итоге, окажутся США - останутся в составе западной цивилизации или, может быть, в стремлении к иным универсальным ценностям откроют для себя новый мир, как когда-то переселенцами из Европы был открыт Новый Свет1. В свою очередь, миграционные потоки из Азии, Африки (тропической и Северной) и Латинской Америки в Европу и США являются своеобразным отголоском эпохи Великих географических открытий и колониализма. Для новых пришельцев города и автотрассы Северной Америки и Европы являются источниками примерно тех же надежд, которые вселяли в свое время в сердца европейских первопроходцев прерии Дикого Запада и саванны Африки.

1 Примером полемики с Тойнби по поводу ламериканской исключительности как цивилизации может служить работа М. Лернера: LernerMax. America as a Civilization. Life and Thought in the United States Today. N.Y., 1987.

306

Россия имеет единственный полюс - евразийский, в орбите которого только и можно удержать европейскую и азиатскую зоны влияния и даже части огромной, но сравнительно малонаселенной страны - Северный Кавказ, Поволжье, Урал, Сибирь, Алтай, Прибайкалье и Забайкалье, Дальний Восток, которые все настойчивее вовлекаются в орбиты соседних полюсов.

Дальневосточная цивилизация имеет один сильнейший континентальный полюс в КНР, и слабовыраженные полюсы в лице еще одного островного Китая, Японии, двух Корей и стран ЮВА. В огромном дальневосточном регионе различия между Китаем, Тайванем, обеими Кореями и другими странами, в том числе, возможно, Японией, со временем будут нивелироваться, в то же время общее отличие Дальнего Востока от всего мира будет сохраняться. Китай по своей массе, влиянию и известности все больше будет брать на себя функцию выразителя всей дальневосточной цивилизации. По аналогии с Западом дальневосточная цивилизация попробует распространить свои универсальные черты или хотя бы только влияние на соседние анклавы других цивилизаций (исламской, индийской, русской), а затем на весь мир. Положение Японии, заявляющей о своих отличиях (лцивилизации), все больше будет напоминать положение Британских островов на Западе. Место Кореи, возможно, Вьетнама, Таиланда и других стран, будет вполне сопоставимо с положением Италии, Норвегии, Швейцарии и т.д. в Европе. (Действительно, различия между странами внутри европейской группы не меньше, чем различия внутри указанной группы стран Дальнего Востока и ЮВА. Но не принято говорить об ланглийской, французской, чешской, литальянской, норвежской и других общностях как якобы различающихся друг от друга цивилизациях).

Исламский мир не менее неоднороден, чем, скажем, христианский. Христианство, мало того, что расколото на католичество и протестантство, с одной стороны, и православие, - с другой, благодаря чему выделилась отдельная русская общность, оно распространено среди различных народов в Европе, Азии, Африке и обеих Америках, которые относят себя к разным цивилизационным общностям. Точно также неоднородность ислама по религиозным признакам дополняется охватом огромных территорий с не менее пестрым в культурном отношении населением. Эта неоднородность распространения ислама выступает как серьезная глобальная проблема, которая без участия самих мусульман решена быть не может. Скорее всего, произойдет кристаллизация 2-3 полюсов, вокруг

307

которых сформируются самостоятельные общности на пространстве от

Филиппин____ Егриба.

Индия имеет свой основной индийский полюс, а также индо-тибетский1 (в Дхармасале). К тому же имеется исламский анклав (в Кашмире). Выдвижение Индии в разряд мировых цивилизаций современности состоялось в достаточной мере незаметно, буднично. Но как страна с миллиардным населением и древнейшей культурой, родина двух мировых религий, обладающая ядерным оружием, она уже в силу политического авторитета и веса по праву заняла свое место. Как отметил С. Хантингтон, возможно, не без скрытого юмора, лесли в какой-то момент Индия отберет у Восточной Азии титул наиболее быстроразвиваю-щегося региона в мире, то мир должен быть готовым ко всесторонним исследованиям, посвященным вопросам превосходства индусской культуры, вкладу кастовой системы в экономическое развитие и тому, как возвращение к корням и отказ от губительного западного наследства, оставленного британским империализмом, наконец-то помогли Индии занять должное место среди ведущих цивилизаций2.

Мировыми цивилизациями, вероятно, могут стать Африка южнее Сахары, объединенная Америка или раздельно две Америки, или Южная Америка объединенная с Европой, возможно, еще несколько крупных общностей, полюсы которых уже обозначились достаточно четко3. Сейчас же эти общности выступают в качестве промежуточных (т.е. не совсем легитимных) цивилизаций, так как они либо не отделились от об-

1 Неясна перспектива Тибета. Если, в связи с началом развернувшейся в Китае прокладки железной дороги на это прежде неприступное горное плато, он повторит путь синизированной Внутренней Монголии, то о современной тибетской цивилизации говорить не придется; можно будет говорить лишь о тибетском следе в Монголии и в одном из направлений индийской (и уже во многом западной) мысли. Проводником этого направления пока остается лауреат Нобелевской премии тибетский далай-лама, живущий в Индии и разъезжающий по всему свету, но не имеющий возможности вернуться на родину. Судьба Тибета, таким образом, связана с внутриполитическими проблемами Китая.

2Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. С. 162.

3 Для Латинской Америки теоретически открываются разные пути: свой собственный, западный, особый ибероамериканский, панамериканский. См., например: Шемякин Я.Г. Ибероамериканская политическая культура и ценности модернизации: специфика типа цивилизации и перспективы демократии в Латинской Америке // Цивилизационные исследования. М., 1996. С. 200-222. Африка в цивилизационном плане была до последнего времени, по сути, периферией Запада, его органической частью.

308

щей массы, либо их полюсы находятся пока в пределах внешних по отношению к ним признанных универсальных общностей - США для обеих Америк или Европа для Латинской Америки, вестернизированная ЮАР для Африки. Выше уже говорилось о феномене расположения одного из полюсов исламского мира в Европе - в Турции.

Вне внимания современных исследователей остается Внутренняя Азия и ее ядро - Монголия, которая, не имея в своем окружении цивили-зационно родственных суверенных стран, исключена из перечня известных активных субъектов истории - мировых цивилизаций. В классических трудах основоположников цивилизационного подхода она фигурирует как отсохшая часть канувшей в лету кочевой цивилизации, служащая этнографическим материалом подпитки расцветших цивилизаций. У Тойнби она фигурирует в таком качестве в составе тибетской, китайской и русской цивилизаций, а на карте С. Хантингтона Мир разных цивилизаций: после 1990-х годов обозначена в качестве северного анклава буддийской цивилизации1. Это весьма неудачный пассаж: в схеме присутствует автономный район Китая - Тибет, но не указаны такие автономии и республики, как Внутренняя Монголия, Бурятия, другие регионы Китая и России, населенные народами, исповедующими северную разновидность буддизма. Создается впечатление, что Хантингтон обозначил в своей схеме буддийскую цивилизацию только по политическим мотивам: из-за невозможности игнорирования одной из мировых религий и из соображения поддержки сепаратистских устремлений далай-ламы. Какого-либо раскрытия этой темы в книге нет. Монголия на карте обозначена, но в тексте традиционно игнорируется и упоминается автором исключительно как объект возможных притязаний Китая2.

Игнорирование Монголии в качестве самостоятельного субъекта истории отражает очень серьезную проблему этического подхода к судьбам народов, населяющих огромный регион Евразии от Тибета и Северовосточного Китая до Поволжья, - признание исчезновения (или изначального отсутствия) цивилизационных особенностей у этих народов, что автоматически означает констатацию неминуемости прямого и катастрофического российско-китайского столкновения. Это связано с тем, что низведение лэтнографического материала, существующего в лице малочисленных народов Евразии, до уровня лотсохших частей и лосколков ведет к игнорированию амортизирующей роли весьма устойчивой общ-

1аа Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. С. 22-23.

2аа Там же. С. 368.

309

ности на стыке границ двух гигантов с Монголией. Ядром этой общности является Монголия, которая, имея уходящую почти на два с половиной тысячелетия в древность историю империй и государств, письменности и мировых религий, представляет собой малоизученный и интереснейший объект для исследований в области философии истории.

У Монголии, на мой взгляд, положение в мире особое - она выступает промежуточной цивилизацией, причем совершенно по иным критериям, чем, скажем, Африка или Латинская Америка. Ее полюс совпал с устойчивой общностью, но сама эта общность в исторической ретроспективе оказывалась либо центром огромного региона Земли с абсолютно непохожими друг на друга анклавами на Дальнем Востоке, в Центральной Азии и Восточной Европе (в периоды возвышения кочевых империй), либо в пределах влияния чужой цивилизации (в периоды упадка кочевых империй). Будучи историческим центром великих кочевых империй древности, объединявших в своих границах различные кочевые и оседлые народы Евразии от Китая до Паннонии и Ближнего Востока, она оказалась в последние века второго тысячелетия общностью, входившей в состав буддийской тибетской сангхи и позже, вместе с Китаем - империи маньчжуров Цин, затем в качестве протектората - в сферу влияния Российской империи, наконец, - в состав советского блока (причем какое-то время опять-таки вместе с Китаем). Сейчас буддийская Монголия, географически зажатая между православной Россией и конфуцианским Китаем, устанавливает стратегическое партнерство с протестанско-католическим Западом, а американские ученые, видимо, не без оглядки на мусульманский запад Монголии, высказывают убеждение в ее недалеком превращении в лидера центрально-азиатской общности1. В этом уникальность Монголии, которая являет миру готовый образец взаимопроникновения практически всех мировых цивилизаций современности. Это изначальный полюс, вокруг которого складывалась общность кочевых народов Евразии - хунну (гуннов), сяньби, жужаней, тюрок, монголов и др. Это колыбель древних государств и империй, очаг письменной культуры и распространения северной ветви буддизма, родина оригинальных систем военных знаний, мобильной архитектуры, экоцентрического подхода к действиям человека. Но не эти черты являются ее признаками как промежуточной цивилизации. Главное, что определяет ее в этом качест-

1 Campi A. Mongolia's Integration with Asia's Heartland - Finding a Future and Rediscovering the Past // The 8-th International Congress of Mongolists being Convened Under the Patronage of N. Bagabandi, President of Mongolia (5-11 August 2002, Ulaanbaatar). Summaries of Congress Papers. Secretariat IAMS, 2002. P. 3.

310

ве, это место, которое она занимает в распределении зон ответственности основных мировых игроков.

Сейчас становится совершенно очевидным, что Монголия представляет собой довольно редкий для современного мира случай полностью суверенного (то есть свободного от блока с какими-либо другими субъектами международных отношений) государства, границы которого совпадают с ядром отдельной цивилизации. Вместе с тем с точки зрения устоявшихся в литературе взглядов выражение монгольская цивилизация все-таки звучит весьма непривычно, особенно, если учитывать место Монголии в мировой экономике, которое трудно сопоставить с потенциалом соседних цивилизаций, не говоря уже о численности населения, современных границах ареала использования монгольской письменности и т.д. И тем не менее, хотя внешне Монголия зажата между двумя гигантами, которые резко отличаются от нее своими цивилизационными установками, кажется уязвимой и чрезвычайно зависимой от них, она не составляет целого ни с одним из своих соседей.

Но это только одна сторона дела. Россия и Китай на поверку оказываются также весьма зависимыми от Монголии. Далекие и близкие соседи Монголии, находящиеся сейчас в составе России и Китая - Бурятия, Внутренняя Монголия, Тува, Алтайский край, а также Калмыкия, Синьцзян, Ганьсу, Цинхай, Тибет и некоторые другие республики, округа, районы и провинции - образуют вместе с ней гигантский регион Евразии со своей общей историей. Каждый из этих соседей имеет и свою собственную историю, судьбу, свой вектор развития, свой интерес к Монголии и свой голос в Пекине и Москве. Одни из них являются составными частями каркаса Китая, другие - России. Ясно, что это не просто субъекты КНР и Российской Федерации. Вместе с Монголией они образуют зону интенсивного культурного (и в перспективе - экономического) взаимодействия, а по сути - узел, пространство переплетения трех цивилизаций: русской, китайской и монгольской с вкраплениями индо-тибетского, западного и исламского влияний. Иными словами, вокруг Монголии сформированы зоны полицивилизационного пространства (это особенно наглядно проявляется в укорененности многонационального состава населения на территориях этих зон). Таким образом, проблемы цивилизационной идентичности монголоязычных и буддийских народов России, Китая и Монголии оказываются в центре клубка межцивилиза-ционных глобальных связей. Здесь, в монгольском полюсе мира, переплетаются жизненные интересы всех современных мировых цивилизаций. Однако в настоящее время этот факт повсеместно игнорируется.

311

Признание Монголии одним из полюсов мира в интересах прежде всего самой Монголии. Этим самым она наконец-то избавится от необходимости следования в фарватере одного сильного соседа. Вместе с тем в лице родственных и других малочисленных народов России и Китая Монголия получает зоны особого доверия, союзников в соседних цивилизациях. Именно Монголия как суверенное государство, имеющее собственные интересы, должна определять возможность взаимной нейтрализации внешних сил или доминирования какой-либо одной из них в регионе. В противном случае Монголия будет использована в качестве буфера наиболее сильной стороной.

Для России данный полюс будет означать усиление позиций в регионе, поскольку она проигрывает, по сравнению с Китаем, в экономико-географическом положении в отношении Монголии (удаленность от ее важнейших регионов российских крупнейших промышленных центров и коммуникаций на фоне демографического взрыва и резкого роста мобильности рабочих и предпринимателей в Китае, их миграции в другие страны), а тут будут востребованы не экономические преимущества, а ее доверие и политическая поддержка. Россия получает важную опору для противостояния колоссальному экономическому, демографическому и культурному натиску Китая на свои дальневосточные и южно-сибирские рубежи.

Этот полюс - в интересах Китая, поскольку существует опасность прохождения этой страной этапа нестабильности и даже внутреннего дробления1. Китай получает важные внешние рычаги для преодоления этих опасных тенденций, смягчения противоречий в связях ханьцев с неханьскими народами своей страны.

Здесь сосредоточены стратегические интересы исламского мира. На западе страны проживают казахи, исповедующие ислам. К тому же Монголия является родиной тюркской государственности - Тюркского каганата; в Хангае, там же, где находится колыбель Монгольской империи - Каракорум, был его культовый центр. Нынешние тюрки, в большинстве своем мусульмане, весьма заинтересованы в обнаружении своих более ранних корней.

Для Запада (как и для России и всего мира) монгольский полюс должен представлять значительный интерес, поскольку в данном регионе наиболее наглядна опасность безграничной глобальной экономической,

1 Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы. С. 194-195.

312

культурной и политической экспансии Китая, которая способна в кратчайшие сроки в корне изменить культурный и этнический облик огромного редконаселенного региона. Примером может служить соседняя с Монголией Внутренняя Монголия, население которой в последние десятилетия растет значительными темпами за счет прежде всего ханьцев. За период 1953 - 1990 гг. все население этого автономного района КНР увеличилось с 7,3 млн. до 21,5 млн. человек. При этом численность собственно монголов по всему Китаю увеличивалась примерно теми же темпами - с 1,5 млн. до 4,8 млн. человек1. Благодаря своей наглядности, к подобной опасности здесь, в Монголии, выработался иммунитет и она всегда гарантированно гасилась.

306

307

которых сформируются самостоятельные общности на пространстве от

Филиппин____ Егриба.

2Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. С. 162.

308

1аа Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. С. 22-23.

2аа Там же. С. 368.

309

310

ве, это место, которое она занимает в распределении зон ответственности основных мировых игроков.

311

1 Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы. С. 194-195.

312

Стратегические интересы индо-тибетского мира в монгольском полюсе связаны с тем, что Монголия, как суверенная страна, становится, по сути, единственным независимым центром северного буддизма. Итак, пример глокализации Внутренней Азии показывает мир в миниатюре, один из способов переплетения универсальных общностей на локальном уровне.

Нынешняя ситуация на стыке границ России, Китая и Монголии еще не определилась окончательно: здесь (как и в других очагах глокализации) сложилось относительное равновесие, но уже в обозримой перспективе неизбежно его нарушение в связи с различающимися темпами экономического роста в странах, относящихся к разным цивилизациям. От становления Монголии в качестве центра, способного по-своему определять баланс сил в регионе, зависит процесс снятия напряжения во взаимоотношениях всех заинтересованных сторон. При этом следует учитывать, что тема монгольской цивилизации ничего общего не имеет с реанимацией идеи панмонголизма, подразумевающей создание государства Великой Монголии. Эта тема является ключевой в рассмотрении места и роли в мире имеющегося монгольского государства и проблем защиты территориальной целостности России, Китая и Монголии.

Ситуация будет складываться скорее всего по одному из двух вариантов - либо по варианту монгольского цивилизационного взрыва, превращения монгольской промежуточной цивилизации в мировую цивилизацию, либо по варианту постепенного угасания монгольской циви-лизационной идентичности. При любом из этих двух вариантов неизбежно произойдет кардинальное изменение соотношения различных этнических, культурных, политических и экономических факторов в регионе.

1а Баженова Е.С.аа Китайа ваа демографическома измерении.аа М.,аа 1992. С. 109,112.

313

Но в условиях цивилизационного угасания Монголии неизбежно появление определенных угроз ее национальной безопасности и территориальной целостности, чреватых дестабилизацией ситуации в КНР, России и мировом масштабе. И, напротив, при динамизме монгольского фактора будет приветствоваться диалог цивилизаций для нахождения консенсуса относительно цивилизационных ориентиров развития собственно Монголии, монгольских нацменьшинств в отдельных субъектах КНР, бурятских и калмыцкой общностей в России. Решения коснутся исторических судеб и гарантий прав других малочисленных народов и нацменьшинств: тувинцев и алтайцев в России, китайского, казахского и русского нацменьшинств в Монголии, уйгуров и тибетцев в КНР и многих других.

Нарушение равновесия сил на стыке границ России, Китая и Монголии, как и на стыке других очагов глокализации, неизбежно; оно приведет к определенному сдвигу в соотношении мировых цивилизаций, к переосмыслению людьми своего прошлого, настоящего и будущего. Поэтому для мировой науки - истории, социологии, политологии - чрезвычайно актуальной становится тема изучения монгольского и других промежуточных векторов цивилизационного развития.

Все научные статьи

Blog