Geum.ru
   Авторефераты по темам  >>  Авторефераты по юридическим наукам, праву

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СУДА И ОРГАНОВ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ИСПОЛНЕНИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ)

Автореферат кандидатской диссертации по юридическим наукам, праву

 

На правах рукописи

 

Ильченко Александр Гаврилович

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СУДА

И ОРГАНОВ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ИСПОЛНЕНИЯ

В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

(ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ)

Специальность: 12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

 

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

 

Нижний Новгород 2007


Работа выполнена на кафедре государственно-правовых дисциплин Нижегородского филиала Московского гуманитарно-экономического института.

Научный руководитель:

доктор юридических наук, профессор

Демичев Алексей Андреевич

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор

Романовская Вера Борисовна;

кандидат юридических наук, доцент

Пшеничнов Михаил Александрович

Ведущая организация:

Владимирский юридический институт ФСИН России

Защита состоится 14 ноября 2007 года в 9 часов на заседании диссертационного совета Д-203.009.01 при Нижегородской академии МВД России по адресу: 603600, г. Нижний Новгород, ГСП-268, Анкудиновское шоссе, 3. Зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородской академии МВД России.

Автореферат разослан л октября 2007 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат юридических наук, доцентаа Миловидова М.А.


ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Часть 1 ст. 1 Конституции Российской Федерации закрепляет положение, что Россия является правовым государством, а в ст. 2 закона фиксируется: Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Одним из способов защиты нарушенных прав является обращение в суд. Эффективность же функционирования судебной системы проявляется в первую очередь в том, насколько на практике реализуются постановления судебных органов. Если в сфере уголовного судопроизводства проблема практической реализации приговоров суда не стоит слишком остро в силу специфики самих отраслей уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права, то в сфере гражданского судопроизводства этот вопрос весьма актуален.

Практическое исполнение решений судов зависит от двух важных моментов: исполнимости как качества самого судебного решения и степени эффективности взаимодействия судебных органов и органов принудительного исполнения. В более широком контексте речь идет о взаимодействии судебной и исполнительной ветвей власти вообще.

Что касается исполнимости решений суда, то в исполнительном производстве достаточно часты ситуации, когда выносится постановление о взыскании денежных сумм с человека, который даже потенциально не может выплатить их. Например, средства взыскиваются с освободившегося из мест заключения безработного (и не желающего работать), не имеющего какой-либо собственности, не имеющего определенного места жительства гражданина. Такое постановление суда изначально будет неисполнимым.

Независимо от потенциальной исполнимости постановление суда не может быть реализовано без тесного сотрудничества суда и органов исполнения. Кроме того, нормы, регламентирующие взаимодействие суда и судебных приставов-исполнителей, требуют совершенствования в целях повышения эффективности российского исполнительного производства.

В силу названных выше обстоятельств комплексный теоретико-правовой анализ различных аспектов взаимодействия суда и органов принудительного исполнения представляется в настоящее время весьма актуальным.

Степень научной разработанности проблемы. Проблемы взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в процессе исполнения судебных решений вызывали интерес отечественных ученых уже во второй половине XIX - начале ХХ в. Так, вопросы исполнительного производства, разграничения в ходе его осуществления полномочий суда и судебных приставов нашли отражение в работах Е.В. Васьковского, А.Х. Гольмстена, В. Гордона, К. Малышева, М. Михайлова, Е.А. Нефедьева.

В советский период отечественной истории проблемы исполнительного производства, в том числе и вопросы взаимодействия суда и органов принудительного исполнения, разрабатывались Н.И. Авдеенко, М.Г. Авдюковым, Р.Х. Валеевой, В.Г. Гранбергом, Ю.И. Гринько, Е.И. Домбровским, Л.Н. Завадской, П.П. Заворотько, Б.М. Изаксоном, В.Ф. Кузнецовым, М.Р. Левитанусом, Б.А. Лисковцом, В.П. Чапурским, Г.В. Чугуновым, А.М. Ширшиковым.

В настоящее время интересующая нас тема затрагивается в работах В. Анохина, Л.М. Звягинцевой, О.В. Исаенковой, М.А. Клепиковой, Е.Н. Кузнецова, А. Мельникова, И.О. Подвального, Т. Разгуловой, З.З. Сатаровой, Н.В. Федоренко, М.В. Филимоновой, О.В. Фроловой, И. Щербатых, В.В. Яркова.

В целом, несмотря на широкий круг научных работ, написанных специалистами в области гражданского процессуального права и посвященных проблемам исполнительного производства, а в их контексте - вопросам взаимодействия судебных и исполнительных органов, до настоящего времени в отечественной юридической литературе отсутствуют комплексные исследования взаимодействия суда и органов принудительного исполнения теоретико-правового характера. Между тем, это одна из крупных и сложных, противоречивых проблем теории и практики применения норм действующего российского права.

Объектом диссертационного исследования является совокупность общественных отношений, имевших место в дореволюционной и советской России и имеющихся ныне в Российской Федерации, связанных с исполнением решений судебных органов.

Предметом диссертационного исследования является дореволюционное, советское и современное законодательство, регламентирующее взаимодействие суда и органов принудительного исполнения.

Целью работы является комплексный теоретико-правовой анализ взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в России, СССР и Российской Федерации.

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

- проанализировать исторический опыт взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в дореволюционной и советской России;

- выявить элементы частноправового и публично-правового регулирования в организации современного исполнительного производства;

- определить статус суда и органа принудительного исполнения в исполнительном производстве Российской Федерации;

- на теоретико-правовом уровне проанализировать предварительный судебный контроль как форму взаимодействия суда и органов принудительного исполнения;

- в общетеоретическом ключе проанализировать последующий судебный контроль как форму взаимодействия суда и органов принудительного исполнения;

- выявить общеправовые особенности взаимодействия суда и органов принудительного исполнения при окончании исполнительного производства.

Методологической основой диссертационного исследования является всеобщий диалектический метод познания, позволяющий рассматривать явления в их развитии и взаимосвязи. В работе были использованы исторический, формально-юридический, сравнительно-правовой методы, а также общенаучные приемы познания (анализ, синтез, индукция, дедукция). Применение перечисленных методов в едином комплексе позволило осуществить системный анализ взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в России.

Теоретическую основу исследования составили работы, посвященные проблемам исполнительного производства, а также труды специалистов в области теории и истории права и государства, гражданского права и гражданского процесса: М.М. Агаркова, А.Х. Агеева, С.С. Алексеева, Л.В. Белоусова, С.Н. Братуся, В.С. Букань, Д.Х. Валеева, Ю.В. Геппа, М.А. Гурвича, А.А. Демичева, М.Р. Загидуллина, В.В. Захарова, С.А. Кукушкина, Д.Я. Малешина, В.В. Мартыновой, Л.Ю. Михеевой, И.Б. Морозовой, А.В. Рего, И.В. Решетниковой, Е.А. Суханова, Ю.А. Тихомирова, А.М. Треушникова, А.В. Цихоцкого, А.В. Чекмаревой, Б.Б. Черепахина, И.Л. Черкашиной, Т.В. Шакитько.

Эмпирическую базу исследования составили нормативно-правовые акты дореволюционного, советского и современного периодов, регламентирующие процедуры исполнительного производства, регулирующие взаимодействие суда и органов принудительного исполнения. Также использовались материалы судебной практики по ряду вопросов, затронутых в диссертации.

Научная новизна диссертации заключается в том, что это первое в отечественной юридической науке комплексное исследование, в котором на теоретико-правовом уровне рассматриваются проблемы взаимодействия суда и органов принудительного исполнения. Кроме того, в работе содержится ряд практических предложений по совершенствованию исполнительного законодательства в Российской Федерации.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Взаимодействие суда и органов принудительного исполнения в исполнительном производстве Российской Федерации реализуется в двух основных формах - предварительный судебный контроль и последующий судебный контроль. Право на обжалование в суд действий или бездействия судебного пристава-исполнителя служит специфическим проявлением действия конституционного механизма сдержек и противовесов в исполнительном производстве.

2. Действующая российская модель исполнительного производства носит государственный характер, но при этом в ней сочетаются публично-правовые и частноправовые начала. Дуализм частноправовых и публично-правовых начал проявляется в методе и принципах исполнительного производства, статусе суда и органов принудительного исполнения.

3. В современном законодательстве, регулирующем исполнение судебных решений, потенциал накопленного дореволюционного и советского опыта использован далеко не полностью. Однако при этом далеко не все меры принудительного исполнения, которые были эффективны в прошлом (использование принудительного труда должника в пользу взыскателя, ограничение свободы передвижения должника и пр.), могут быть заимствованы современным российским законодательством, так как они противоречат ряду положений Конституции Российской Федерации, гарантирующих комплекс прав и свобод человека и гражданина, не соответствуют демократическим тенденциям развития современного общества.

4. Отдельные, в том числе и конституционные принципы российского права приобретают в исполнительном производстве специфическую интерпретацию (принцип равенства граждан перед законом, принцип диспозитивности), обусловленную сущностью исполнительного производства и статусом его участников в правоприменительном процессе.

5. Принцип диспозитивности в исполнительном производстве не всегда является благом для взыскателя (например, в случае описи и ареста имущества). В целях повышения эффективности исполнения решений суда судебный пристав-исполнитель должен иметь право по своей инициативе описывать и арестовывать имущество должника, если находит это целесообразным в интересах исполнения судебного решения.

6. В целях качественного улучшения состава органов принудительного исполнения целесообразно повысить возрастной ценз для приставов-исполнителей с 20 до 25 лет, а также ввести требование обязательного наличия высшего юридического образования.

7. Компетенция суда и органов принудительного исполнения в вопросах обжалования действия судебных приставов-исполнителей должна быть четко разграничена. Суд должен рассматривать жалобы на действия или бездействие судебного пристава-исполнителя, нарушающие или затрагивающие интересы взыскателя и (или) должника, а вышестоящие (по отношению к судебному приставу-исполнителю) органы принудительного исполнения - жалобы, связанные с профессионализмом, компетентностью пристава, особенностями его личностного поведения.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные в нем положения и выводы дополняют и расширяют сферу научного знания в области теории государства и права, а также отечественной истории государства и права и гражданского процесса. В результате проведенного исследования диссертант получил новые данные и обобщил ранее известные материалы, которые могут быть использованы в дальнейшей разработке проблем, связанных с взаимодействием суда и органов принудительного исполнения в Российской Федерации.

Материалы работы могут быть использованы при чтении лекций по теории государства и права, истории отечественного государства и права, исполнительному производству, при подготовке учебно-методических пособий, научных работ, а также разработке специальных курсов.

Практическая значимость исследования состоит в том, что сделанные в нем рекомендации могут быть использованы при совершенствовании законодательства об исполнительном производстве Российской Федерации, в первую очередь, в сфере взаимодействия суда и органов принудительного исполнения.

Апробация результатов исследования. Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры государственно-правовых дисциплин Нижегородского филиала Московского гуманитарно-экономического института, кафедры государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД России и кафедры государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института ФСИН России.

Результаты диссертационного исследования используются в процессе проведения учебных занятий по истории и теории государства и права в Нижегородском филиале Московского гуманитарно-экономического института.

Основные положения и выводы диссертационного исследования излагались диссертантом в докладах на научно-практической конференции Обеспечение взаимных обязанностей государства и личности (Владимир, 2007 г.) и итоговых научно-практических конференциях Нижегородской академии МВД России (2005Ц2007 гг.).

Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования отражены в пяти публикациях общим объемом 1,9 п. л.

Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, включающих в общей сложности пять параграфов, заключения, списка основных сокращений и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, обусловленный ее актуальностью, выявляется степень ее разработанности, определяются цель и задачи диссертационного исследования, его объект и предмет, методологическая основа, научная новизна, доказывается теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава Общая теоретико-правовая характеристика взаимодействия суда и органов принудительного исполнения состоит из трех параграфов.

В первом параграфе Исторический опыт взаимодействия суда и органов принудительного исполнения анализируется законодательство, регламентирующее взаимодействие суда и органов принудительного исполнения, а также отчасти его практическая реализация в дореволюционной России, СССР и Российской Федерации.

Анализ законодательства, регулирующего исполнение судебных решений, позволяет утверждать, что оно динамично развивалось в нашей стране с Х в. и во все времена вполне соответствовало уровню развития общества, правовой науки и правоприменительной практики.

Первое упоминание об исполнении обязательств в русском праве встречается в Договоре Олега с Византией 911 г. В нем указывалось, что с должника в счет погашения долга могло быть взыскано все его имущество. В Русской Правде также предусматривалась возможность поступать с должником-купцом по произволу хозяина погибшего по вине этого купца товара.

Упоминание о государственном регулировании способов принуждения к исполнению судебных решений в Руси и России имеются в Договоре Новгорода с немцами 1261 г., Новгородской судной грамоте, Судебниках 1497 и 1550 г., Соборном уложении 1649 г. и ряде других документов. В интересующем нас контексте в них встречаются правеж, передача в вечное рабство, лотдача головою до выкупа.

Например, в Договоре 1261 г. делалась попытка законодательного урегулирования способа исполнения судебных решений. Таким способом была лотдача головою, предполагавшая продажу несостоятельного должника и членов его семьи в рабство с торгов, и на практике отличавшаяся высокой степенью эффективности. Ясно, что в современных условиях эта мера неприемлема при любой модификации, поскольку в соответствии с Конституцией Российской Федерации каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность, а принудительный труд запрещен.

Наиболее четко процедуры исполнения судебных решений, а также механизм взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в дореволюционной России были прописаны в Уставе гражданского судопроизводства 1864 г., являвшегося органичной частью Судебных уставов 20 ноября 1864 г.

Некоторые нормы и целые институты Устава гражданского судопроизводства были успешно апробированы правоприменительной практикой и оказались настолько удачными, что дошли до нашего времени. Например, действовавший порядок выдачи исполнительного листа и требования, при выполнении которых этот документ становился легитимным, практически полностью восприняты современным российским правом. Единственное дополнительное действие, совершаемое в настоящее время судом в рамках предварительного санкционирования начала процесса исполнения, - назначение по просьбе взыскателя судебного пристава для приведения решения в исполнение. В 1889 г. в российский гражданский процесс был введен институт понудительного исполнения, ставший прообразом современного приказного производства.

Не все правила Устава гражданского судопроизводства, связанные с деятельностью суда в сфере исполнительного производства, целесообразно заимствовать. Например, достаточно эффективным во второй половине XIX - начале ХХ в. было применение судом к должнику запрещения выезда с места жительства или временного пребывания. Эта мера, с одной стороны, косвенно побуждала ответчика к уплате долга, с другой - предупреждала возможное уклонение ответчика от участия в розыске его имущества. Диссертант полагает, что хотя такие меры и эффективны, но они не соответствуют концепции строящегося в Российской Федерации правового государства, нарушают конституционный принцип свободы передвижения.

В дореволюционной России суд практически не обладал полномочиями по контролю над совершением исполнительных действий. Взыскатель сам должен был наблюдать за действиями пристава. Однако у суда имелись полномочия по предварительному санкционированию совершения действий самим взыскателем, если ответчик не исполнял судебное решение, а действия пристава оказывались неэффективными. Истец подавал суду частное прошение о совершении им самим необходимых действий с последующим взысканием произведенных в связи с этим расходов с ответчика, а судья решал, стоит ли удовлетворить данное прошение.

В принципе, истец мог совершать исполнительные действия и без разрешения суда, но тогда взыскать затраты с ответчика было затруднительно. Таким образом, можно говорить о том, что в дореволюционной России имел место особый вид предварительного факультативного судебного санкционирования. В настоящее время названное явление в российской практике не встречается, однако подобное заимствование представляется перспективным. По сути, введение предварительного факультативного судебного санкционирования является одним из направлений практической реализации принципа диспозитивности для взыскателя. Действительно, в данном случае взыскатель получает право воспользоваться или не воспользоваться возможностью предварительного контроля суда за отдельными исполнительными действиями.

В статьях 962Ц967 Устава гражданского судопроизводства 1864 г. был закреплен такой способ взаимодействия суда и органов принудительного исполнения, как последующий контроль суда за исполнением своего решения, а именно: предусматривалась возможность подачи жалобы на неправильные действия судебного пристава. Названная форма взаимодействия успешно применяется и в современной модели исполнительного производства.

Изменения в государственном строе России после 1917 г. отразились и на исполнительном производстве. Как и в других отраслях права, в данной сфере произошел отказ от многих положений по причине их несоответствия пролетарскому духу и идеологии нового государства.

Уже в Декрете о суде № 2 от 7 марта 1918 г. предусматривалось, что исполнение судебных решений до формирования новых, советских органов исполнения должно производиться Красной гвардией по установленному ранее порядку. Все решения должны были исполняться немедленно. Возможность обжалования при этом допускалась, но фактически при исполнении не учитывалась.

Время достаточно быстро показало нецелесообразность такого правила, и с принятием Наркомюстом РСФСР 23 июля 1918 г. инструкции Об организации и действии местных народных судов от него отказались.

После вступления в действие ГПК РСФСР 1923 г. основными органами исполнения решений суда стали судебные исполнители. Институт судебных исполнителей, состоявших при судах и полностью им подконтрольных, пережил весь советский период отечественной истории государства и права и был упразднен только в 1997 г.

В целом советское законодательство, особенно активно развиваясь в 1940-е и 1960-е гг., со временем трансформировалось в современное российское законодательство об исполнительном производстве, основу которого составляют принятые 21 июля 1997 г. федеральные законы Об исполнительном производстве и О судебных приставах.

Во втором параграфе первой главы Элементы частноправового и публично-правового регулирования в организации современного исполнительного производства действующая модель российского исполнительного производства рассматривается в контексте взаимодействия ее частноправовых и публично-правовых основ.

В результате сравнительного анализа моделей исполнительного производства во Франции, Бельгии, Люксембурге, США и России диссертант приходит к выводу, что в российской модели исполнительного производства сочетаются как публично-правовые, так и частноправовые начала. Первые проявляются в деятельности судебного пристава-исполнителя (его отношения с другими субъектами права строятся на основе метода субординации). Вторые - в диспозитивности возбуждения и прекращения исполнения для взыскателя (в данном случае в основе отношений лежит метод координации). Таким образом, уже в методе исполнительного права как относительно самостоятельной отрасли права хорошо заметна его специфика, проявляющаяся в дуализме частноправового и публично-правового начала.

Этот дуализм проявляется на теоретическом уровне принципов права и на уровне их практической реализации.

Наиболее заметно это в принципе диспозитивности. Диссертант полагает, что принцип диспозитивности в исполнительном производстве характерен только для взыскателя. Должник реально может повлиять на исполнение судебного решения лишь одним способом - добровольно его исполнив. Однако такой своеобразный перекос принципа диспозитивности в сторону должника на самом деле представляет собой нормальное следствие функционирования механизма исполнения судебных решений. Должник не может обладать равными правами со взыскателем, так как по решению суда он уже является обязанным лицом. Следовательно, в целях эффективного исполнения судебного решения он и не должен обладать комплексом прав, сопоставимых с правами взыскателя.

Диспозитивные начала играют значительную роль в сфере исполнительного права. Именно от воли сторон зависит само возникновение, а также дальнейшее движение исполнительного производства. По своей инициативе органы принудительного исполнения не могут возбудить исполнительное производство. Это исключительное право взыскателя. При этом взыскатель может не возбуждать исполнительное производство, отказавшись от взыскания, или отозвать исполнительный документ тогда, когда захочет. В любой момент между сторонами может быть заключено мировое соглашение, а единственным основанием его заключения будет служить свободное волеизъявление сторон. Государственные органы не правомочны оказывать влияние на инициативу сторон, их решение или диктовать условия мирового соглашения.

Что касается судебного пристава-исполнителя, то если при инициировании или прекращении исполнительного производства он не обладает властными полномочиями, то в ходе самого производства комплекс их достаточно широк. Не стоит забывать, что в Российской Федерации приставы действуют от имени государства. Круг полномочий приставов-исполнителей четко очерчен законодательством. Все действия в рамках этих полномочий носят властный характер, а выносимые приставами постановления обязательны для всех соответствующих субъектов права.

Кроме принципа диспозитивности в контексте настоящего исследования представляет интерес принцип равенства граждан перед законом. Этот конституционный принцип специфическим образом преломляется в сфере исполнительного производства. Дело в том, что из-за неравенства статуса субъектов исполнительного производства у взыскателя и должника априори не может быть равных прав. Сущность принципа равенства всех перед законом в исполнительном производстве состоит не в том, что должник и взыскатель обладают равными правами, а в том, что все взыскатели в аналогичных ситуациях обладают между собой равными правами и все должники в аналогичных ситуациях обладают между собой также равными правами.

В целом модель исполнительного производства в Российской Федерации можно охарактеризовать как государственную, так как основное бремя исполнительных действий возложено на специальных должностных лиц, облеченных властными полномочиями, - судебных приставов-исполнителей. Тем не менее, эту модель однозначно этатистской назвать нельзя. Дело в том, что в России на практике для розыска должника и его имущества привлекаются частные детективы и детективные агентства, а хранение, оценка, реализация арестованного имущества могут производиться частными фирмами.

Для России было бы полезно введение частных судебных приставов-исполнителей, однако сохранение государственной службы судебных приставов также необходимо. Целесообразно не разграничивать четко сферу компетенции между государственными и частными приставами, а сделать их альтернативными органами, выполняющими одни и те же функции.

Аргументы в пользу введения частных приставов в России следующие: 1) государственный бюджет не будет нести расходов на подготовку частных приставов, финансирование их деятельности; 2) обязательное страхование деятельности частных приставов снизит риски причинения убытков от непрофессиональных действий судебного пристава; 3) прямая материальная заинтересованность пристава-исполнителя в результатах своей деятельности, а также имущественная ответственность за ее результаты будут способствовать повышению качества исполнительного производства.

В третьем параграфе первой главы Статус суда и органов принудительного исполнения в исполнительном производстве Российской Федерации рассматривается статус суда и судебного пристава-исполнителя.

В результате анализа действующего российского законодательства и научных трудов по проблеме статуса суда в исполнительном производстве сделан вывод, что суд является специфическим субъектом исполнительного производства, но не является его основным участником и не обладает властными полномочиями. Суд реализует полномочия в рамках судебной ветви власти, а судебные приставы-исполнители - в рамках исполнительной ветви власти. Суд осуществляет процессуальную, а не исполнительную деятельность, реализуемую вне исполнительного производства, но в связи с ним, которая необходима для качественного исполнения судебных решений.

Анализ статуса органов принудительного исполнения позволяет утверждать, что судебный пристав-исполнитель выражает публично-правовое, императивное начало в исполнительном производстве. Пристав-исполнитель обладает властными полномочиями, которые делегированы ему государством, реализуя решение суда, он действует от имени государства.

Судебный пристав-исполнитель является самостоятельным субъектом исполнительного производства. Деятельность этого государственного должностного лица подчинена одной цели - исполнению судебного решения. Основным же методом ее достижения является принудительное исполнение, которое должно осуществляться строго в пределах и формах, определенных законом.

Если основной специфической чертой статуса суда как особого субъекта исполнительного производства является его контролирующая функция, то для судебного пристава-исполнителя важнейшим свойством является активность для достижения целей исполнительного производства.

Распоряжения и прочие законные требования судебного пристава-исполнителя являются выражением субординационных, публично-правовых начал в исполнительном производстве. Они обязательны для всех физических и юридических лиц, государственных органов и должностных лиц, а также прочих субъектов права на всей территории Российской Федерации.

К сожалению, действующее законодательство, регламентирующее статус судебного пристава-исполнителя, далеко не совершенно. Например, оно неточно уже в своем базовом положении - в названии органа принудительного исполнения. Законодательство совершенно необоснованно называет пристава судебным. Во-первых, далеко не во всех случаях исполнительные документы выдаются на основании судебных постановлений. Так, в ст. 7 Федерального закона Об исполнительном производстве таковых только два вида из восьми. Остальные исполнительные документы выдаются несудебными органами (например, комиссиями по трудовым спорам). Во-вторых, если до 1997 г. судебные исполнители состояли при судах и были им напрямую подчинены, то в настоящее время существует самостоятельная, не зависящая от судов Федеральная служба судебных приставов.

Более точным было бы называть судебных приставов-исполнителей государственными приставами или государственными исполнителями, как это сделано в Украине.

В работе диссертант приходит к выводу, что совокупность требований, предъявляемых к судебным приставам-исполнителям, не позволяет сформировать в России их качественный состав, который бы полностью успешно справлялся с задачами органов принудительного исполнения.

В первую очередь, имеется в виду неудовлетворительность возрастного и образовательного цензов. По непонятным причинам законодатель, хотя и не напрямую, связал эти два ценза. Дело в том, что 20-летний возраст предполагает, что у лица, как правило, отсутствует высшее образование. Кроме того, эта цифра выпадает из прочего законодательства, устанавливающего требование к возрасту должностных лиц (судей, присяжных заседателей) - не менее 25 лет.

Кроме того, 25 лет - возраст, когда человек в среднем достигает физической и, главное, психологической зрелости, что всегда способствует более качественному решению поставленных перед ним задач. Таким образом, к должности судебного пристава-исполнителя должно быть установлено требование к возрасту - не менее 25 лет.

Еще в большей степени профессионализм судебных приставов-исполнителей, их компетентность, умение ориентироваться в различных ситуациях, принимать юридические грамотные решения зависят от их образовательной подготовки. По мнению диссертанта, установленные законом минимальные требования к образовательному уровню судебного пристава-исполнителя - среднее общее или среднее профессиональное образование - слишком низки и не соответствуют задачам органов принудительного исполнения. Деятельность приставов-исполнителей предполагает знание не только процессуального законодательства, но и знание материальных отраслей права, представление обо всей российской системе законодательства.

Учитывая специфику и сложность деятельности судебных приставов-исполнителей, для них должно быть обязательным наличие высшего юридического образования (пока это требование касается только старших судебных приставов). В настоящее время российское образование переходит на двухуровневую систему бакалавр - магистр. Диссертант считает, что для занятия должности судебного пристава-исполнителя вполне достаточно квалификации бакалавр.

Законодательство в России развивается достаточно интенсивно, регулярно обобщается судебная практика, в ней намечаются новые тенденции, и потому судебным приставам-исполнителям необходимо проходить обязательное повышение квалификации не реже одного раза в три года.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона О судебных приставах судебным приставом не может быть гражданин, имеющий судимость. Это, несомненно, правильно, но явно недостаточно для формирования кадрового состава Службы судебных приставов. В законе должно быть четко оговорено, какие категории граждан не имеют права занимать должность судебного пристава-исполнителя. По аналогии с требованиями, предъявляемыми к федеральным судьям, третейским судьям, присяжным заседателям, судебным приставом-исполнителем не может быть лицо: 1) недееспособное; 2) находящееся под опекой или попечительством; 3) судимое или привлеченное к уголовной ответственности.

Кроме того, явно требуют конкретизации положения ч. 4 и 5 ст. 3 Федерального закона О судебных приставах. Формулировки состояние здоровья, позволяющее выполнять должностные обязанности и деловые и личные качества, позволяющие выполнять должностные обязанности весьма расплывчаты. С одной стороны, формулировки такого рода не позволяют критично подойти к отбору кандидатов в судебные приставы-исполнители, с другой - дают реальную возможность руководству избавляться от неугодных.

Часть 5 ст. 3 Федерального закона О судебных приставах следует исключить из текста закона, ибо понятие деловые и личные качества не содержат четких критериев и неизбежно вызывают разноплановые толкования, а значит - юридические конфликты. Часть 4 той же статьи необходимо конкретизировать, перечислив категории лиц, которые не могут занимать должность судебного пристава-исполнителя по состоянию здоровья. Сюда следует отнести: 1) слепых, 2) глухих, 3) немых, 4) лиц, страдающих заболеваниями опорно-двигательного аппарата, вследствие чего ограничены возможности их передвижения и действий, 5) лиц, страдающих психическими заболеваниями.

Вторая глава работы Формы взаимодействия суда и органов принудительного исполнения состоит из двух параграфов.

В первом параграфе Предварительный и последующий судебный контроль как форма взаимодействия суда и органов принудительного исполнения рассматриваются две основные формы взаимодействия суда и судебного пристава-исполнителя - предварительный и последующий судебный контроль.

Предварительный судебный контроль в исполнительном производстве предполагает следующие виды взаимодействия суда и судебного пристава-исполнителя: 1) восстановление пропущенного срока на выдачу исполнительного листа; 2) предъявление исполнительного листа к исполнению; 3) разъяснение судебного акта; 4) отсрочка или рассрочка исполнения судебных актов, изменение способа и порядка исполнения; 5) приостановление и прекращение исполнительного производства.

Последующий судебный контроль подразумевает только возможность обжалования действий или бездействия судебного пристава-исполнителя. Кстати, именно право на обжалование в суд действий пристава-исполнителя служит специфическим проявлением действия конституционного механизма сдержек и противовесов в исполнительном производстве.

Обе формы контроля (предварительный и последующий) предполагают сочетание императивных и диспозитивных начал.

Контроль суда над органами исполнения носит односторонний характер. Пристав-исполнитель не обладает по отношению к суду, что вполне естественно, никакими контролирующими функциями. Однако и пределы участия суда в исполнительном производстве четко ограничены законодательством, а именно ГПК РФ. Выйти за эти пределы суд не вправе.

Главной целью взаимодействия суда и органов исполнения является быстрое и точное исполнение судебных решений. Учитывая принадлежность названных органов к различным ветвям государственной власти, изначально их функции в исполнительном производстве различны: суд создает благоприятные условия для исполнения, а судебный пристав-исполнитель непосредственно осуществляет исполнение.

В соответствии с действующим законодательством взыскатель, даже имея возможность, не вправе совершать какие-либо принудительные действия по отношению к должнику. Это удел судебного пристава-исполнителя. Взыскатель более всех прочих субъектов права заинтересован в скорейшем исполнении судебного решения, но он не имеет права вмешиваться в деятельность органов принудительного исполнения. Обратим внимание, что и суд не вмешивается напрямую в действия судебного пристава-исполнителя, а лишь контролирует их.

В контроле суда над действиями пристава-исполнителя присутствуют как императивные, так и диспозитивные начала. Под императивными началами в контроле суда над органами принудительного исполнения в работе понимаются такие правомочия суда, которые четко прописаны в законе и которые суд реализует независимо от желания сторон исполнительного производства. Диспозитивные начала в контроле суда над органами принудительного исполнения предполагают такие правомочия суда, реализация которых зависит от волеизъявления сторон исполнительного производства. Примером в данном случае может служить последующий контроль суда в виде рассмотрения жалоб, поданных сторонами на действия или бездействие судебного пристава-исполнителя.

Анализируя взаимодействие суда и органов принудительного исполнения на различных стадиях исполнительного производства, диссертант особое внимание уделяет нескольким проблемным вопросам. Например, обращается внимание, что опись и арест имущества должника судебный пристав-исполнитель не может производить исключительно по собственной инициативе. Это происходит только по просьбе взыскателя, что является еще одним проявлением принципа диспозитивности для взыскателя в исполнительном производстве.

В данной ситуации такое проявление диспозитивности не является благом для взыскателя, так как по ряду причин он может и не попросить пристава-исполнителя об описи и аресте имущества. К числу этих причин можно отнести неполное понимание значения обеспечительных мер, давление общественного мнения, неоправданную жалость к должнику, опасение мести со стороны должника и пр. По этой причине целесообразно включить в компетенцию судебного пристава-исполнителя произведение по собственной инициативе описи и ареста имущества должника.

Законодательство в обжаловании действий или бездействия судебного пристава-исполнителя также основывается на принципе диспозитивности и допускает альтернативность данной процедуры. Действия пристава могут быть обжалованы, как и любые действия любого государственного органа, в суд, а также в порядке подчиненности вышестоящему должностному лицу - представителю органа принудительного исполнения. При этом компетенция суда и службы судебных приставов не разграничивается.

Обращение с жалобой вышестоящему начальству не является препятствием для обжалования тех же действий в суд. Здесь нужно вести речь не об альтернативности, а о ненужной параллельности в обжаловании действий пристава-исполнителя. Кроме того, действующий в настоящее время порядок подачи жалоб по административной линии разумен далеко не по всем категориям жалоб.

Дело в том, что жалоба на действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя может быть подана либо старшему судебному приставу, либо главному судебному приставу соответствующего субъекта РФ, либо Главному судебному приставу РФ. При всем этом Федеральный закон О судебных приставах (ст. 19) определяет, что действия судебного пристава-исполнителя не могут быть изменены или отменены вышестоящим начальством, даже если они признаны незаконными. Постановление судебного пристава-исполнителя может быть отменено или изменено только по решению суда.

Таким образом, мы видим наличие своеобразной формы административного контроля, которая не влечет за собой правовых последствий для сторон исполнительного производства.

В плане рассмотрения жалоб компетенция суда и органов исполнения должна быть четко разграничена. Суд должен рассматривать жалобы на действия или бездействие судебного пристава-исполнителя, нарушающие или затрагивающие интересы взыскателя и (или) должника, а вышестоящие (по отношению к судебному приставу-исполнителю) органы принудительного исполнения  - жалобы, связанные с профессионализмом, компетентностью пристава, особенностями его личностного поведения. Если в первом случае жалоба может иметь правовые последствия для сторон исполнительного производства, то во втором - таких последствий быть не может, однако в отношении судебного пристава-исполнителя вышестоящим начальством могут быть приняты меры дисциплинарного характера.

Кроме контроля суда над судебными приставами-исполнителями, взаимодействие этих органов реализуется в ряде других форм. К сожалению, нормативно определены они только в совместном письме Высшего Арбитражного Суда РФ и Министерства юстиции РФ № С1-7/ОУ-202, 1873-СС О мерах по организации взаимодействия арбитражных судов и службы судебных приставов субъектов Российской Федерации от 17 и 24 марта 1998 г. и касаются лишь взаимодействия приставов-исполнителей с арбитражными судами .

Целесообразно, учитывая уже накопившийся опыт практического взаимодействия арбитражных судов и судебных приставов-исполнителей, издать совместное письмо Верховного Суда РФ и Министерства юстиции РФ, определяющее основные формы взаимодействия судов общей юрисдикции и судебных приставов-исполнителей.

Во втором параграфе второй главы Взаимодействие суда и органов принудительного исполнения при окончании исполнительного производства рассматриваются проблемы взаимодействия суда и судебных приставов на завершающей стадии исполнительного производства как завершающей стадии правоприменительного процесса.

Анализ действующего исполнительного законодательства приводит диссертанта к выводу, что завершение исполнительного производства сопровождается взаимодействием судебного органа и органа принудительного исполнения, которое проявляется в оформлении определенных действий.

Так, при окончании исполнительного производства в связи с фактическим исполнением исполнительного документа, а также при возвращении исполнительного документа взыскателю соответствующее постановление выносится судебным приставом. Вопросы же прекращения исполнительного производства решает суд общей юрисдикции или арбитражный суд.

Указанное выше разграничение компетенции между судебным приставом-исполнителем и судом разумно и целесообразно. Дело в том, что когда решение суда фактически исполнено, то взыскатель удовлетворен. Следовательно, ему нет никакой необходимости в дальнейшем возобновлять исполнительное производство. Кстати, при прекращении исполнительного производства взыскатель не имеет права на повторное предъявление того же исполнительного документа. А вот при возвращении исполнительного документа он не лишается права на повторную подачу того же исполнительного документа к взысканию.

И при окончании исполнительного производства в связи с фактическим исполнением, и при возвращении исполнительного документа взыскателю суд продолжает выполнять функцию последующего контроля, так как все эти действия органов принудительного исполнения могут быть обжалованы в суд. А вот при прекращении исполнительного производства, когда возобновление его не допускается, применяется текущий контроль, поскольку последующий контроль практически невозможен.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, делаются теоретические выводы и обобщения, формулируются практические рекомендации по совершенствованию действующего законодательства, регламентирующего исполнение судебных решений в Российской Федерации.

Формирующаяся самостоятельная отрасль исполнительного права находится сейчас в более выгодном положении, нежели многие другие отрасли российского права, - в настоящее время близится к завершению работа по подготовке Исполнительного кодекса Российской Федерации. Это означает, что у законодателя еще имеется возможность в целях повышения эффективности взаимодействия суда и органов принудительного исполнения учесть практические предложения ученых-теоретиков и правоприменителей.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах автора:

Статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России для публикации результатов диссертационных исследований:

1. Ильченко А.Г. Взаимодействие суда и органов исполнения в механизме государства // Вестник Саратовской государственной академии права. - 2007. - № 1. - С. 22Ц25.

Иные публикации:

2. Ильченко А.Г. К вопросу о формах взаимодействия суда и органов исполнения // Юридическая наука и правоохранительная практика. - Тюмень, 2007. - № 1. - С. 104Ц107.

3. Ильченко А.Г. Полномочия суда в исполнительном производстве в контексте взаимодействия судебных органов и органов исполнения // PANDECTAE: Сборник статей преподавателей и аспирантов кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета ВГПУ. - Владимир, 2007. - Вып. 3. - С. 116Ц122.

4. Ильченко А.Г. Элементы частноправового и публично-правового регулирования в организации современного исполнительного производства // Проблемы юридической науки в исследованиях докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов / Под ред. В.М. Баранова и М.А. Пшеничнова.  - Н. Новгород, 2007. - Вып. 13. - Ч. 1. - С. 160Ц167.

5. Ильченко А.Г. Исторический опыт взаимодействия суда и органов принудительного исполнения в дореволюционной России // Проблемы юридической науки в исследованиях докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов / Под ред. В.М. Баранова и М.А. Пшеничнова. - Н. Новгород, 2007. - Вып. 13. - Ч. 1. - С. 167Ц176.

Общий объем опубликованных работ - 1,9 п. л.

 


Корректор Т.Р. Шарая

Компьютерная верстка Г.А. Федуловой

 

 

Тираж 100 экз. Заказ № ____.

Отпечатано в отделении оперативной полиграфии

Нижегородской академии МВД России.

603600, г. Н. Новгород, ГСП-268, Анкудиновское шоссе, 3.

В названном письме перечислены следующие формы взаимодействия судебных приставов-исполнителей с арбитражными судами: проведение совместных мероприятий по повышению квалификации судебных приставов-исполнителей по вопросам, охватывающим специфику экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами; обязанности по осуществлению непосредственного взаимодействия с судебным приставом-исполнителем по вопросам исполнения исполнительных листов, выдаваемых арбитражными судами, возлагаются на конкретного работника аппарата суда; ответственность за организацию взаимодействия со службой судебных приставов соответствующего субъекта Российской Федерации и ее подразделениями возлагается на одного из заместителей председателя арбитражного суда; председатели федеральных арбитражных судов округов, арбитражных судов субъектов Российской Федерации обязаны оказывать соответствующим службам судебных приставов необходимую информационную, правовую и методическую помощь по вопросам исполнения судебных актов арбитражных судов; специализация судебных приставов-исполнителей путем выделения в каждой службе и подразделении судебных приставов конкретных судебных приставов-исполнителей по исполнению исполнительных листов, выдаваемых арбитражными судами.      Авторефераты по темам  >>  Авторефераты по юридическим наукам, праву